Страница:
Во второй части говорится о деньгах. Общаясь с очень и очень богатыми людьми, я не устаю поражаться тому, какую роль деньги сыграли в их судьбах и как отразились на их личности. На написание этого раздела меня побудил разговор с одним из моих слушателей, инвестиционным банкиром. Он как-то спросил меня, сколько человеку нужно денег. Зная, что он – самый высокооплачиваемый сотрудник в компании, я был удивлен насмешкой, прозвучавшей в вопросе. Понятно, что ему всегда будет мало. Некоторые смешивают понятия самооценки и размера собственного капитала.
Третья часть книги посвящена счастью. Эта тема занимает меня с давних пор: ей посвящена одна из моих прошлых книг – «Уравнение счастья»[2]. Раздел о счастье «вырос» из ответов руководителей на вопрос, который я задаю в самом конце моего мастер-класса по лидерству: «Представьте, что вас попросили выступить с речью на церемонии вручения дипломов в вашей школе. Что бы вы сказали студентам? Какие бы темы затронули? Какие события вы считаете главными в своей жизни?»
Многие вновь и вновь возвращались к вопросу «как стать счастливым». Взяв за основу их размышления о счастье, я написал небольшую статью, со временем превратившуюся в длинное эссе. В то время я находился в крайне подавленном состоянии, но, возможно, именно в таком состоянии и стоит писать о счастье. Надо сказать, что в этом отношении я был не одинок. Когда философ Бертран Рассел[3] писал эссе о счастье, ему тоже было не сладко. Более того, большинство его лучших работ были созданы в те моменты, когда он пытался уйти от мира.
Последняя часть посвящена смерти. Я начал писать ее, когда умирала моя мать. И хотя несколько лет я морально готовился к этой смерти, она потрясла меня куда больше, чем я ожидал. Более того, когда это произошло, я переписал весь раздел. Я осознал тот безусловный факт, что у человека только одна мать, и это придает еще большую значимость отношениям между матерью и ребенком. Доверив бумаге свои переживания, я помог себе справиться с горем и чувством утраты.
Хотя раздел о смерти идет в самом конце и по логике должен завершать книгу, я чувствовал, что нельзя останавливаться на такой мрачной ноте. Поэтому в заключение я говорю об аутентичности, доброте, мудрости и поиске смысла жизни. Лейтмотивом финальной части стали слова Шекспира: «Всего превыше: верен будь себе». Если человек проживает свою жизнь, не следуя этому завету, то, что бы он ни делал, все будет казаться бессмысленным и лишь усугублять чувство тревоги, тоску и отчаяние.
Знаменитый русский писатель Федор Достоевский написал книгу о тайнах, сокрытых в самых глубоких и темных углах человеческого разума. «Я человек больной… Я злой человек. Непривлекательный я человек». «Записки из подполья» – это крик страдающей души, безжалостный самоанализ. Философ Фридрих Ницше признавался, что Достоевский – один из немногих психологов, у которых он сумел чему-то научиться. Другой философ, Жан-Поль Сартр, узнал в Достоевском того самого «человека из подполья», предвестника и голос экзистенциальной психологии. С точки зрения Сартра, основной заслугой книги и главного героя является несомненное признание иррациональной по своей сути природы человека. В «Записках из подполья» Достоевский проявил себя как выдающийся психолог, изобразив персонажа, который действует под влиянием противоречивых импульсов. Он отлично продемонстрировал, что поведение человека почти невозможно предугадать. Люди действуют и делают тот или иной выбор под влиянием сложных и иррациональных эмоций, поэтому человек, только что совершивший благороднейший поступок, может тут же повести себя как подлец.
Подобно Достоевскому, я хочу показать людей такими, какие они есть, со всеми их слабостями и безрассудствами. Я с самого начала хотел писать о реальных людях и реальных ситуациях. Я не желаю выступать эдаким гуру, хотя некоторые вопросы потребуют небольшого экскурса в область эзотерических знаний. Я хочу показать людям, что они не одиноки в своем замешательстве. Хочу объяснить, что с подобными проблемами сталкиваются многие из нас. И, наконец, я хочу помочь тем руководителям, которые обратились ко мне за помощью.
Я понимаю, что мои наставнические возможности ограничены. Китайская пословица гласит, что учитель открывает дверь, но войти в нее каждый должен сам. Плод познания горек. Я могу помочь своим клиентам, указав направление, но – как я уже сказал – в конечном счете они должны помочь себе сами. Мы в силах помочь себе, только нужно знать, как это сделать. Но мы не можем изменить то, о чем не имеем ни малейшего представления. Как говорил американский детский писатель и мультипликатор Теодор Гейзель, он же Доктор Сьюз: «У вас есть мозги. У вас есть ноги. И вы можете пойти туда, куда захотите». Так что наша судьба – в наших руках.
Надо быть готовым к тому, что каждый акт сознательного анализа неизбежно наносит удар по нашему чувству самоуважения. Другими словами, надо быть готовым к проявлению защитных механизмов психики. Многие вещи совсем не таковы, какими мы их видим или хотели бы видеть. Поэтому маленькие дети, у которых еще не сформировано чувство собственной значимости, так легко учатся. Взрослым это дается сложнее. Поэт Сэмюэль Кольридж говорил: «Совет, как снег, – чем тише падает, тем дольше лежит и глубже проникает в сердце». Надеюсь, что мои советы «упадут» мягко.
Вместо того чтобы заполнить эти страницы сухими ссылками и справочной информацией, как я обычно делаю в более «формальных» книгах, здесь я пишу простым языком, рискуя вызвать неодобрение ученых коллег. Мне кажется, что, если бы я говорил об этих проблемах в более традиционном научном ключе, то не нашел бы желаемого отклика у читателей и не сумел бы помочь им понять многие сложные вещи. Я намеренно выбрал менее официальный стиль и надеюсь, что читатели меня за это простят.
Высказанные на этих страницах идеи – мои размышления на тему жизни и смерти, основанные на реальных примерах. Пытаясь разобраться в сути проблем, я перечитал массу литературы по психоанализу, социальной психологии, психологии развития, теории семейных отношений, когнитивной психологии, нейропсихиатрии, эволюционной психологии и психотерапии. И хотя, как я уже сказал, мои размышления родились не на пустом месте, я беру на себя полную ответственность за всю критику, которая, возможно, прозвучит в мой адрес. При написании этой книги я понимал, что многие не сумеют принять мою ориентацию на Запад. Но я – порождение «развитого» мира, сформировавшего мое мировоззрение. И отдаю себе отчет в том, что в контексте другой культуры мои рассуждения, возможно, будут выглядеть неуместно.
Я спрашиваю себя, почему мне захотелось посвятить этим вопросам целую книгу и именно сейчас? Наверное, потому, что я уже достиг того возраста, когда хорошо понимаешь трагическую мимолетность всего, что нас окружает. Мы знаем, что когда-то появились на свет и когда-нибудь умрем. Вопрос в том, как наилучшим образом использовать отпущенное нам время. В жизни бывают такие периоды, когда лучше не вмешиваться в естественный ход событий, и наоборот – когда нужно взять все в свои руки. Я верю в то, что, мечтая о грядущем и не печалясь о прошедшем, мы дольше остаемся молодыми. Эта книга – моя попытка заглянуть в будущее и осуществить свои мечты.
Часть первая
1. Под сенью смертного греха
Вдзен-буддизме есть одна замечательная притча о двух странствующих монахах. Однажды им пришлось переходить реку. Когда они уже почти перебрались через нее, их окликнула молодая женщина – она стояла на том берегу, где они только что были. Женщина сказала, что боится войти в воду из-за сильного течения, и попросила: «Не могли бы вы перенести меня на другой берег?» Пока один монах колебался, другой вернулся, взял ее на руки и перенес через реку. Поблагодарив, женщина пошла дальше.
Весь оставшийся путь монахи хранили молчание. Тот, который колебался, был явно чем-то озабочен. Наконец он не выдержал: «Брат, Учитель запрещает нам прикасаться к женщинам, но ты взял ее на руки и перенес через реку!»
«Брат, – ответил второй монах, – я-то перенес ее и оставил на берегу, а вот ты до сих пор несешь ее».
Суть этой притчи – в вопросе желания. Что есть желание? Почему оно возникает? Почему мы жаждем делать то, что делаем? Каковы последствия наших желаний? И как мы справляемся со своими страстями? Сами по себе эти вопросы просты, но одно дело – задавать их, и совсем другое – отвечать на них. Желание – как сыпучий песок: оно везде, но в руки не дается.
Согласно словарю American Heritage Dictionary, желание – это стремление, вожделение, а также сам объект вожделения, любовного влечения или страсти. Кроме того, в словаре говорится, что желание – это тяга к чему-либо, что приносит удовлетворение или наслаждение, или сильнейшая потребность – как правило, постоянная или возникающая очень часто, – в чем-либо, что в данный момент недосягаемо, но может стать доступным в ближайшем будущем. То есть в желании есть элемент фантазии. Мы представляем, как обладаем тем, чего жаждем всей душой. Иногда эти фантазии заходят так далеко, что подменяют собой действительность.
Давайте попытаемся разобраться, что мы подразумеваем под желанием. Что вы можете сказать о собственных желаниях, например сексуальных? Если бы вас попросили описать свою самую буйную сексуальную фантазию, что бы вы ответили? Сумели бы четко и внятно рассказать, чего хотите, или вам трудно вообразить это во всех подробностях? Испытываете ли вы неловкость при мысли о том, чтобы детально описать свою фантазию? Не иллюзорно ли желание – то есть не желаете ли вы чего-то такого, что не можете ясно представить?
Это маленькое упражнение помогает понять, как трудно – а подчас и невозможно – сформулировать и озвучить свои желания.
Еще один парадокс: как только мы получаем то, к чему так страстно стремились, объект желания перестает представлять для нас прежний интерес, становится менее привлекательным. Создается ощущение, что мечты о желаемом – пусть даже несбыточные – более притягательны, чем реальное его воплощение. Ничто не может сравниться с идеальным образом, созданным нашим воображением. Только неосязаемые идеи, смутные представления, надежды и фантазии остаются с нами надолго. Недаром считается, что мечтать лучше, чем иметь. То мгновение, о котором говорит актриса Анук Эме в приведенной выше цитате, когда мы находимся в шаге от исполнения мечты, – не оно ли и есть самое волнующее? Не его ли имел в виду поэт Джеймс Рассел Лоуэлл, говоря: «Мы есть то, чего жаждем. / На одно божественное мгновение»?
Может, лучше и не выходить за пределы фантазий? Ведь в них мы способны управлять происходящим. Возможно, наши сильнейшие влюбленности – те, которых никогда не было в действительности. А реальность можно сравнить с ушатом холодной воды – так мало общего она имеет с нашими представлениями о ней. Поэтому, зная, что в действительности нас ждет разочарование, мы можем вполне сознательно остаться в мире грез.
И все же именно желания заставляют нас двигаться вперед. Они как кислород – мы не задумываемся об их существовании, но жить без них не можем, хотя по-настоящему наслаждаемся лишь моментом предвкушения. Роберт Льюис Стивенсон писал, что путь, исполненный надежд, дарит больше счастья, чем момент прибытия в место назначения. Схожего мнения придерживался и знаменитый драматург Бернард Шоу. Он писал: «Две трагедии возможны в человеческой жизни; одна – когда не исполняется заветное желание; другая – когда оно исполняется»…
Желания – суть человеческой жизни. Жить – значит желать. Это эмоциональная сила, не признающая доводов разума и с трудом поддающаяся обузданию. Не мы решаем, когда возникнуть желанию, не мы его выбираем. Желание само выбирает нас. Как сказал легендарный итальянец Джакомо Казанова, объясняя свою страсть к любовным утехам: «Для любви не нужны основания, а когда любовь проходит, доводы разума бессильны».
Лишь в последние десятилетия мы получили более или менее ясное, обоснованное с научной точки зрения представление о природе желания. Недавние открытия и работы в области нейробиологии, психологии развития, когнитивной психологии, психодинамики и эволюционной психологии позволили расшифровать и описать некоторые из биологических и эволюционных механизмов, управляющих нашими желаниями.
Хочу сразу оговориться – желания можно рассматривать под разными углами и с самых разных точек зрения. Но в этой главе я буду говорить только об одном из важнейших человеческих желаний – сексуальном, о той искре, что приводит в действие сексуальные «драйверы» человека. По моему глубочайшему убеждению, вся человеческая деятельность – включая многочисленные управленческие решения – подчиняется этому желанию. В нашем переменчивом мире постоянно только сексуальное влечение. Небытие и бытие связывает не что иное, как система потребностей сексуальной направленности. Именно сексуальное влечение заставляет Землю вращаться.
Хочу добавить, что в этой главе я буду говорить только о гетеросексуализме. Гомосексуальное влечение требует куда более серьезного исследования, которое я бы провел, не будь эта книга и без того объемной.
Наследие Адама и Евы
Секс без удовольствия
Третья часть книги посвящена счастью. Эта тема занимает меня с давних пор: ей посвящена одна из моих прошлых книг – «Уравнение счастья»[2]. Раздел о счастье «вырос» из ответов руководителей на вопрос, который я задаю в самом конце моего мастер-класса по лидерству: «Представьте, что вас попросили выступить с речью на церемонии вручения дипломов в вашей школе. Что бы вы сказали студентам? Какие бы темы затронули? Какие события вы считаете главными в своей жизни?»
Многие вновь и вновь возвращались к вопросу «как стать счастливым». Взяв за основу их размышления о счастье, я написал небольшую статью, со временем превратившуюся в длинное эссе. В то время я находился в крайне подавленном состоянии, но, возможно, именно в таком состоянии и стоит писать о счастье. Надо сказать, что в этом отношении я был не одинок. Когда философ Бертран Рассел[3] писал эссе о счастье, ему тоже было не сладко. Более того, большинство его лучших работ были созданы в те моменты, когда он пытался уйти от мира.
Последняя часть посвящена смерти. Я начал писать ее, когда умирала моя мать. И хотя несколько лет я морально готовился к этой смерти, она потрясла меня куда больше, чем я ожидал. Более того, когда это произошло, я переписал весь раздел. Я осознал тот безусловный факт, что у человека только одна мать, и это придает еще большую значимость отношениям между матерью и ребенком. Доверив бумаге свои переживания, я помог себе справиться с горем и чувством утраты.
Хотя раздел о смерти идет в самом конце и по логике должен завершать книгу, я чувствовал, что нельзя останавливаться на такой мрачной ноте. Поэтому в заключение я говорю об аутентичности, доброте, мудрости и поиске смысла жизни. Лейтмотивом финальной части стали слова Шекспира: «Всего превыше: верен будь себе». Если человек проживает свою жизнь, не следуя этому завету, то, что бы он ни делал, все будет казаться бессмысленным и лишь усугублять чувство тревоги, тоску и отчаяние.
Знаменитый русский писатель Федор Достоевский написал книгу о тайнах, сокрытых в самых глубоких и темных углах человеческого разума. «Я человек больной… Я злой человек. Непривлекательный я человек». «Записки из подполья» – это крик страдающей души, безжалостный самоанализ. Философ Фридрих Ницше признавался, что Достоевский – один из немногих психологов, у которых он сумел чему-то научиться. Другой философ, Жан-Поль Сартр, узнал в Достоевском того самого «человека из подполья», предвестника и голос экзистенциальной психологии. С точки зрения Сартра, основной заслугой книги и главного героя является несомненное признание иррациональной по своей сути природы человека. В «Записках из подполья» Достоевский проявил себя как выдающийся психолог, изобразив персонажа, который действует под влиянием противоречивых импульсов. Он отлично продемонстрировал, что поведение человека почти невозможно предугадать. Люди действуют и делают тот или иной выбор под влиянием сложных и иррациональных эмоций, поэтому человек, только что совершивший благороднейший поступок, может тут же повести себя как подлец.
Подобно Достоевскому, я хочу показать людей такими, какие они есть, со всеми их слабостями и безрассудствами. Я с самого начала хотел писать о реальных людях и реальных ситуациях. Я не желаю выступать эдаким гуру, хотя некоторые вопросы потребуют небольшого экскурса в область эзотерических знаний. Я хочу показать людям, что они не одиноки в своем замешательстве. Хочу объяснить, что с подобными проблемами сталкиваются многие из нас. И, наконец, я хочу помочь тем руководителям, которые обратились ко мне за помощью.
Я понимаю, что мои наставнические возможности ограничены. Китайская пословица гласит, что учитель открывает дверь, но войти в нее каждый должен сам. Плод познания горек. Я могу помочь своим клиентам, указав направление, но – как я уже сказал – в конечном счете они должны помочь себе сами. Мы в силах помочь себе, только нужно знать, как это сделать. Но мы не можем изменить то, о чем не имеем ни малейшего представления. Как говорил американский детский писатель и мультипликатор Теодор Гейзель, он же Доктор Сьюз: «У вас есть мозги. У вас есть ноги. И вы можете пойти туда, куда захотите». Так что наша судьба – в наших руках.
Надо быть готовым к тому, что каждый акт сознательного анализа неизбежно наносит удар по нашему чувству самоуважения. Другими словами, надо быть готовым к проявлению защитных механизмов психики. Многие вещи совсем не таковы, какими мы их видим или хотели бы видеть. Поэтому маленькие дети, у которых еще не сформировано чувство собственной значимости, так легко учатся. Взрослым это дается сложнее. Поэт Сэмюэль Кольридж говорил: «Совет, как снег, – чем тише падает, тем дольше лежит и глубже проникает в сердце». Надеюсь, что мои советы «упадут» мягко.
Вместо того чтобы заполнить эти страницы сухими ссылками и справочной информацией, как я обычно делаю в более «формальных» книгах, здесь я пишу простым языком, рискуя вызвать неодобрение ученых коллег. Мне кажется, что, если бы я говорил об этих проблемах в более традиционном научном ключе, то не нашел бы желаемого отклика у читателей и не сумел бы помочь им понять многие сложные вещи. Я намеренно выбрал менее официальный стиль и надеюсь, что читатели меня за это простят.
Высказанные на этих страницах идеи – мои размышления на тему жизни и смерти, основанные на реальных примерах. Пытаясь разобраться в сути проблем, я перечитал массу литературы по психоанализу, социальной психологии, психологии развития, теории семейных отношений, когнитивной психологии, нейропсихиатрии, эволюционной психологии и психотерапии. И хотя, как я уже сказал, мои размышления родились не на пустом месте, я беру на себя полную ответственность за всю критику, которая, возможно, прозвучит в мой адрес. При написании этой книги я понимал, что многие не сумеют принять мою ориентацию на Запад. Но я – порождение «развитого» мира, сформировавшего мое мировоззрение. И отдаю себе отчет в том, что в контексте другой культуры мои рассуждения, возможно, будут выглядеть неуместно.
Я спрашиваю себя, почему мне захотелось посвятить этим вопросам целую книгу и именно сейчас? Наверное, потому, что я уже достиг того возраста, когда хорошо понимаешь трагическую мимолетность всего, что нас окружает. Мы знаем, что когда-то появились на свет и когда-нибудь умрем. Вопрос в том, как наилучшим образом использовать отпущенное нам время. В жизни бывают такие периоды, когда лучше не вмешиваться в естественный ход событий, и наоборот – когда нужно взять все в свои руки. Я верю в то, что, мечтая о грядущем и не печалясь о прошедшем, мы дольше остаемся молодыми. Эта книга – моя попытка заглянуть в будущее и осуществить свои мечты.
Часть первая
Размышления о сексуальном влечении
1. Под сенью смертного греха
Гораздо приятнее желать, чем иметь. Момент желания – самый волнующий. В момент желания, когда ты знаешь, что что-то вот-вот произойдет, ты приходишь в восторг.
Анук Эмe
Секс далеко не всегда значит только секс.
Ширли Маклейн
Я не знаю о сексе ничего, поскольку всегда была замужем.
Жа Жа Габор[4]
Суета сует! Кто из нас счастлив в этом мире? Кто из нас получает то, чего жаждет его сердце, а получив, не жаждет большего?[5]
Уильям Теккерей. Ярмарка тщеславия
Вдзен-буддизме есть одна замечательная притча о двух странствующих монахах. Однажды им пришлось переходить реку. Когда они уже почти перебрались через нее, их окликнула молодая женщина – она стояла на том берегу, где они только что были. Женщина сказала, что боится войти в воду из-за сильного течения, и попросила: «Не могли бы вы перенести меня на другой берег?» Пока один монах колебался, другой вернулся, взял ее на руки и перенес через реку. Поблагодарив, женщина пошла дальше.
Весь оставшийся путь монахи хранили молчание. Тот, который колебался, был явно чем-то озабочен. Наконец он не выдержал: «Брат, Учитель запрещает нам прикасаться к женщинам, но ты взял ее на руки и перенес через реку!»
«Брат, – ответил второй монах, – я-то перенес ее и оставил на берегу, а вот ты до сих пор несешь ее».
Суть этой притчи – в вопросе желания. Что есть желание? Почему оно возникает? Почему мы жаждем делать то, что делаем? Каковы последствия наших желаний? И как мы справляемся со своими страстями? Сами по себе эти вопросы просты, но одно дело – задавать их, и совсем другое – отвечать на них. Желание – как сыпучий песок: оно везде, но в руки не дается.
Согласно словарю American Heritage Dictionary, желание – это стремление, вожделение, а также сам объект вожделения, любовного влечения или страсти. Кроме того, в словаре говорится, что желание – это тяга к чему-либо, что приносит удовлетворение или наслаждение, или сильнейшая потребность – как правило, постоянная или возникающая очень часто, – в чем-либо, что в данный момент недосягаемо, но может стать доступным в ближайшем будущем. То есть в желании есть элемент фантазии. Мы представляем, как обладаем тем, чего жаждем всей душой. Иногда эти фантазии заходят так далеко, что подменяют собой действительность.
Давайте попытаемся разобраться, что мы подразумеваем под желанием. Что вы можете сказать о собственных желаниях, например сексуальных? Если бы вас попросили описать свою самую буйную сексуальную фантазию, что бы вы ответили? Сумели бы четко и внятно рассказать, чего хотите, или вам трудно вообразить это во всех подробностях? Испытываете ли вы неловкость при мысли о том, чтобы детально описать свою фантазию? Не иллюзорно ли желание – то есть не желаете ли вы чего-то такого, что не можете ясно представить?
Это маленькое упражнение помогает понять, как трудно – а подчас и невозможно – сформулировать и озвучить свои желания.
Еще один парадокс: как только мы получаем то, к чему так страстно стремились, объект желания перестает представлять для нас прежний интерес, становится менее привлекательным. Создается ощущение, что мечты о желаемом – пусть даже несбыточные – более притягательны, чем реальное его воплощение. Ничто не может сравниться с идеальным образом, созданным нашим воображением. Только неосязаемые идеи, смутные представления, надежды и фантазии остаются с нами надолго. Недаром считается, что мечтать лучше, чем иметь. То мгновение, о котором говорит актриса Анук Эме в приведенной выше цитате, когда мы находимся в шаге от исполнения мечты, – не оно ли и есть самое волнующее? Не его ли имел в виду поэт Джеймс Рассел Лоуэлл, говоря: «Мы есть то, чего жаждем. / На одно божественное мгновение»?
Может, лучше и не выходить за пределы фантазий? Ведь в них мы способны управлять происходящим. Возможно, наши сильнейшие влюбленности – те, которых никогда не было в действительности. А реальность можно сравнить с ушатом холодной воды – так мало общего она имеет с нашими представлениями о ней. Поэтому, зная, что в действительности нас ждет разочарование, мы можем вполне сознательно остаться в мире грез.
И все же именно желания заставляют нас двигаться вперед. Они как кислород – мы не задумываемся об их существовании, но жить без них не можем, хотя по-настоящему наслаждаемся лишь моментом предвкушения. Роберт Льюис Стивенсон писал, что путь, исполненный надежд, дарит больше счастья, чем момент прибытия в место назначения. Схожего мнения придерживался и знаменитый драматург Бернард Шоу. Он писал: «Две трагедии возможны в человеческой жизни; одна – когда не исполняется заветное желание; другая – когда оно исполняется»…
Желания – суть человеческой жизни. Жить – значит желать. Это эмоциональная сила, не признающая доводов разума и с трудом поддающаяся обузданию. Не мы решаем, когда возникнуть желанию, не мы его выбираем. Желание само выбирает нас. Как сказал легендарный итальянец Джакомо Казанова, объясняя свою страсть к любовным утехам: «Для любви не нужны основания, а когда любовь проходит, доводы разума бессильны».
Лишь в последние десятилетия мы получили более или менее ясное, обоснованное с научной точки зрения представление о природе желания. Недавние открытия и работы в области нейробиологии, психологии развития, когнитивной психологии, психодинамики и эволюционной психологии позволили расшифровать и описать некоторые из биологических и эволюционных механизмов, управляющих нашими желаниями.
Хочу сразу оговориться – желания можно рассматривать под разными углами и с самых разных точек зрения. Но в этой главе я буду говорить только об одном из важнейших человеческих желаний – сексуальном, о той искре, что приводит в действие сексуальные «драйверы» человека. По моему глубочайшему убеждению, вся человеческая деятельность – включая многочисленные управленческие решения – подчиняется этому желанию. В нашем переменчивом мире постоянно только сексуальное влечение. Небытие и бытие связывает не что иное, как система потребностей сексуальной направленности. Именно сексуальное влечение заставляет Землю вращаться.
Хочу добавить, что в этой главе я буду говорить только о гетеросексуализме. Гомосексуальное влечение требует куда более серьезного исследования, которое я бы провел, не будь эта книга и без того объемной.
Наследие Адама и Евы
Чтобы понять отношение человечества к сексуальному влечению, нужно обратиться к истокам его возникновения. Начнем с истории Адама и Евы, рассказанной в Бытии, первой книге Ветхого Завета. Быть может, это прототипичная сексистская история, намекающая на то, что, если ты сотворил из мужчины женщину, то тебе грозят серьезные неприятности? За что Адама и Еву изгнали из рая? В чем заключалось их прегрешение? В том, что они поддались на уговоры Искусителя и попробовали запретный плод? И неужели все дело в яблоке?
На первый взгляд, эта история малопонятна, но в ней есть скрытый смысл. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы сообразить, что в действительности символизирует яблоко. Принимая во внимание тяжесть кары, оно должно символизировать некую важнейшую составляющую человеческой жизнедеятельности. И логично предположить, что здесь говорится именно о сексуальном влечении, более ни о чем. Историю изгнания Адама и Евы из рая можно рассматривать как историю двух людей, которые испытывали друг к другу сильную страсть, но не имели возможности удовлетворить ее. Неудивительно, что они нарушили запрет и совершили так называемое грехопадение. Но кроме того, история Адама и Евы предупреждает нас о том, что удовлетворение плотского желания имеет свою цену. Сексуальный контакт, то есть потеря невинности, повлек за собой изгнание из Эдема.
Древние греки и римляне предавались плотским утехам с наслаждением. Они относились к телу как к средству доставления и получения сексуального удовольствия. Их не терзал характерный для иудеохристианской традиции комплекс вины за проявление сексуальности, что подтверждают откровенные эротические изображения и произведения того периода. В то время западное общество не препятствовало проявлениям сексуального влечения. И надо сказать, что носители западной культуры были не одиноки в своем свободном отношении к сексуальности. Это было характерно и для многих других культур, доказательством чему служат эротические скульптуры в комплексе индийских храмов Каджурахо, а также рисунки и тексты древних китайских и японских авторов.
Но в Западной Европе эпоха сексуальной свободы длилась недолго. После относительно вольного, безмятежного и раскованного периода античности главенствующее место в религии и общественном сознании заняло христианство, и настали тяжелые времена. Христианская церковь проповедовала отказ от наслаждений и считала сексуальное влечение греховным. Ведь именно оно низвергло человечество в ад – такое мнение господствовало в обществе в течение многих столетий. Отцы церкви неустанно повторяли, цитируя слова святого Луки: «Все мы грешники, живущие в юдоли слез». Если раньше люди думали в основном о плотских радостях, то теперь заботились о загробной жизни. Лишь в конце XIX века сексуальность стала играть более заметную и важную роль в общественной жизни, а люди несколько освободились от связанного с ней комплекса вины.
В Средние века сексуальное влечение считалось проявлением греховности. Руководствуясь историей Адамы и Евы, христианские священнослужители внушали людям, что они – слабые, грешные существа, а все грехи ведут к вечному проклятию. Особенно доставалось женщинам, которые стали символом искушения. Отцы церкви были убеждены в том, что женщины, если поставить их перед выбором между страданиями и наслаждением, непременно выберут путь удовольствий, а тот ведет прямиком в ад. Это ведь Ева соблазнила Адама, это она сбила его с пути истинного, что и привело род людской к катастрофе.
С клинической точки зрения акцент на пагубной притягательной силе женщин, который делали отцы церкви, – это проявление древнего страха мужчины перед женщиной вообще и ее половым органом в частности. Если взглянуть на проблему еще глубже, то на вагину проецируется двойственное отношение мужчин к Великой Матери, вездесущей и всеобъемлющей, способной и защитить, и уничтожить, к женщине наподобие Медузы Горгоны.
Мужчины не только опасались женщин, но и имели весьма путаное представление о вагине – объекте мужских фантазий, начинающихся еще в раннем возрасте, когда дети, играя, сравнивают себя друг с другом. Это объясняет, почему в мифологии и былинах так часто встречаются рассказы о страшных женщинах-погубительницах. Размышляя о содержании этих историй, можно сделать вывод, что – по крайней мере, с мужской точки зрения, – созерцание женских половых органов, прикосновение к ним и проникновение в них сопровождается скрытыми страхами. Мужчины бессознательно приравнивают секс к гибели, превращая каждый оргазм в «маленькую смерть». Таким образом, в мужском воображении таинственная и сокрытая от глаз матка становится не только символом плодородия, но и символом кровопролития и опасности. Вагина – это и манящая, и отталкивающая часть тела, что подтверждают многочисленные обряды и ритуалы первобытных племен, связанные с женщинами. Неудивительно, что у христианских отшельников врата ада и вагина вызывали схожие ассоциации. Сексуальное влечение стало сопровождаться страхом.
Чувственную природу человека всячески порочили. Секс считался занятием грязным, опасным и недостойным. Женские половые органы, некогда бывшие вратами наслаждения, теперь вели в ад. Проникновение в вагину сопровождалось чувством соприкосновения с непостижимой, доставляющей огромное удовольствие, но вместе с тем смертельно опасной реальностью. Это объясняет происхождение древнего мифа о vagina dentata – «зубастом лоне», который существовал во многих культурах. Этот миф символизирует первобытный мужской страх лишения силы, когда мужчина во время слияния боится не только проявления импотенции, но и оскопления. В бессознательных фантазиях мужчин на тему «возвращения в матку» присутствует страх полного уничтожения при близости с женщиной. Мужчины опасаются впасть в зависимость от женщин, боятся вернуться в младенческое беспомощное состояние. Этот страх заставляет их относиться к интимным отношениям как к ловушке.
Христианские священники не были психоаналитиками или психиатрами. Они не были сильны в глубоких интерпретациях и понимании языка символов. Однако им удалось интуитивно угадать древний страх мужчин перед вагиной. Обвиняя во всем Еву, они объясняли, что мужчина совершил величайшую ошибку, позволив чувственности возобладать над волей. Они твердили, что история Адамы и Евы наглядно иллюстрирует катастрофические последствия того, что происходит, когда человек действует под влиянием плотских желаний, а не велений разума. Эта якобы поучительная история, воспринятая излишне буквально, лишний раз доказывала, что с сексуальным влечением нужно быть очень осторожными. Учитывая слабость плоти – а тело считалось тюрьмой души и разума, – требовались нечеловеческие усилия, чтобы отвлечь людей от мыслей о сексуальных наслаждениях. Поэтому основная задача пастырей человеков заключалась в разъяснении пагубности сексуального влечения и постоянном напоминании о том, что лучшая жизнь ждет их потом, а не сейчас. В качестве награды за подавление греховных желаний был обещан рай на небесах.
Интересно, задумывались ли отцы церкви о том, каким был бы мир, лишенный того, что они считали грехом? О чем бы они тогда говорили в своих проповедях? Ведь без греха и грешников институт церкви потерял бы всякий смысл!
На первый взгляд, эта история малопонятна, но в ней есть скрытый смысл. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы сообразить, что в действительности символизирует яблоко. Принимая во внимание тяжесть кары, оно должно символизировать некую важнейшую составляющую человеческой жизнедеятельности. И логично предположить, что здесь говорится именно о сексуальном влечении, более ни о чем. Историю изгнания Адама и Евы из рая можно рассматривать как историю двух людей, которые испытывали друг к другу сильную страсть, но не имели возможности удовлетворить ее. Неудивительно, что они нарушили запрет и совершили так называемое грехопадение. Но кроме того, история Адама и Евы предупреждает нас о том, что удовлетворение плотского желания имеет свою цену. Сексуальный контакт, то есть потеря невинности, повлек за собой изгнание из Эдема.
Древние греки и римляне предавались плотским утехам с наслаждением. Они относились к телу как к средству доставления и получения сексуального удовольствия. Их не терзал характерный для иудеохристианской традиции комплекс вины за проявление сексуальности, что подтверждают откровенные эротические изображения и произведения того периода. В то время западное общество не препятствовало проявлениям сексуального влечения. И надо сказать, что носители западной культуры были не одиноки в своем свободном отношении к сексуальности. Это было характерно и для многих других культур, доказательством чему служат эротические скульптуры в комплексе индийских храмов Каджурахо, а также рисунки и тексты древних китайских и японских авторов.
Но в Западной Европе эпоха сексуальной свободы длилась недолго. После относительно вольного, безмятежного и раскованного периода античности главенствующее место в религии и общественном сознании заняло христианство, и настали тяжелые времена. Христианская церковь проповедовала отказ от наслаждений и считала сексуальное влечение греховным. Ведь именно оно низвергло человечество в ад – такое мнение господствовало в обществе в течение многих столетий. Отцы церкви неустанно повторяли, цитируя слова святого Луки: «Все мы грешники, живущие в юдоли слез». Если раньше люди думали в основном о плотских радостях, то теперь заботились о загробной жизни. Лишь в конце XIX века сексуальность стала играть более заметную и важную роль в общественной жизни, а люди несколько освободились от связанного с ней комплекса вины.
В Средние века сексуальное влечение считалось проявлением греховности. Руководствуясь историей Адамы и Евы, христианские священнослужители внушали людям, что они – слабые, грешные существа, а все грехи ведут к вечному проклятию. Особенно доставалось женщинам, которые стали символом искушения. Отцы церкви были убеждены в том, что женщины, если поставить их перед выбором между страданиями и наслаждением, непременно выберут путь удовольствий, а тот ведет прямиком в ад. Это ведь Ева соблазнила Адама, это она сбила его с пути истинного, что и привело род людской к катастрофе.
С клинической точки зрения акцент на пагубной притягательной силе женщин, который делали отцы церкви, – это проявление древнего страха мужчины перед женщиной вообще и ее половым органом в частности. Если взглянуть на проблему еще глубже, то на вагину проецируется двойственное отношение мужчин к Великой Матери, вездесущей и всеобъемлющей, способной и защитить, и уничтожить, к женщине наподобие Медузы Горгоны.
Мужчины не только опасались женщин, но и имели весьма путаное представление о вагине – объекте мужских фантазий, начинающихся еще в раннем возрасте, когда дети, играя, сравнивают себя друг с другом. Это объясняет, почему в мифологии и былинах так часто встречаются рассказы о страшных женщинах-погубительницах. Размышляя о содержании этих историй, можно сделать вывод, что – по крайней мере, с мужской точки зрения, – созерцание женских половых органов, прикосновение к ним и проникновение в них сопровождается скрытыми страхами. Мужчины бессознательно приравнивают секс к гибели, превращая каждый оргазм в «маленькую смерть». Таким образом, в мужском воображении таинственная и сокрытая от глаз матка становится не только символом плодородия, но и символом кровопролития и опасности. Вагина – это и манящая, и отталкивающая часть тела, что подтверждают многочисленные обряды и ритуалы первобытных племен, связанные с женщинами. Неудивительно, что у христианских отшельников врата ада и вагина вызывали схожие ассоциации. Сексуальное влечение стало сопровождаться страхом.
Чувственную природу человека всячески порочили. Секс считался занятием грязным, опасным и недостойным. Женские половые органы, некогда бывшие вратами наслаждения, теперь вели в ад. Проникновение в вагину сопровождалось чувством соприкосновения с непостижимой, доставляющей огромное удовольствие, но вместе с тем смертельно опасной реальностью. Это объясняет происхождение древнего мифа о vagina dentata – «зубастом лоне», который существовал во многих культурах. Этот миф символизирует первобытный мужской страх лишения силы, когда мужчина во время слияния боится не только проявления импотенции, но и оскопления. В бессознательных фантазиях мужчин на тему «возвращения в матку» присутствует страх полного уничтожения при близости с женщиной. Мужчины опасаются впасть в зависимость от женщин, боятся вернуться в младенческое беспомощное состояние. Этот страх заставляет их относиться к интимным отношениям как к ловушке.
Христианские священники не были психоаналитиками или психиатрами. Они не были сильны в глубоких интерпретациях и понимании языка символов. Однако им удалось интуитивно угадать древний страх мужчин перед вагиной. Обвиняя во всем Еву, они объясняли, что мужчина совершил величайшую ошибку, позволив чувственности возобладать над волей. Они твердили, что история Адамы и Евы наглядно иллюстрирует катастрофические последствия того, что происходит, когда человек действует под влиянием плотских желаний, а не велений разума. Эта якобы поучительная история, воспринятая излишне буквально, лишний раз доказывала, что с сексуальным влечением нужно быть очень осторожными. Учитывая слабость плоти – а тело считалось тюрьмой души и разума, – требовались нечеловеческие усилия, чтобы отвлечь людей от мыслей о сексуальных наслаждениях. Поэтому основная задача пастырей человеков заключалась в разъяснении пагубности сексуального влечения и постоянном напоминании о том, что лучшая жизнь ждет их потом, а не сейчас. В качестве награды за подавление греховных желаний был обещан рай на небесах.
Интересно, задумывались ли отцы церкви о том, каким был бы мир, лишенный того, что они считали грехом? О чем бы они тогда говорили в своих проповедях? Ведь без греха и грешников институт церкви потерял бы всякий смысл!
Секс без удовольствия
Блаженный Августин, епископ и теолог, живший в Северной Африке в конце IV – начале V века, считал, что сексуальное влечение имеет право на существование, но лишь в строго определенных границах. Такое решение далось ему нелегко, ведь он очень любил свою жену и сына. В своей знаменитой «Исповеди», книге, рассказывающей о его обращении в христианство, Августин вспоминает, как постоянно просил Бога: «Дай мне целомудрие и воздержание, но только не сейчас». В конце концов он все-таки обрел святость и тогда заявил, что единственной целью порочных занятий сексом является продолжение рода. Августин говорил, что, когда муж и жена готовы к тому, чтобы зачать ребенка, мужчина должен силой воли вызвать необходимую, но лишенную страсти эрекцию, без которой секс невозможен. При этом святой сожалел о том, что приходится совершать столь непристойное действо, и пояснял, что его участники не должны испытывать удовольствия. Женатым парам следовало вступать в половые сношения с чувством глубокой грусти. Ведь половые органы предназначены исключительно для воспроизведения потомства, и использование их с иной целью Августин считал неестественным, а секс ради удовольствия – зловредным по своей сути актом. Разумеется, наиболее желательным состоянием человечества было целомудрие.
Имея опыт жизни в браке, Блаженный Августин прекрасно знал о том, как коварен мужской организм и к чему приводят жалкие попытки обуздать его: к самопроизвольным эрекциям, поллюциям, импотенции, преждевременной эякуляции и т. д. Но, к сожалению, он не хотел признавать, что среди всех сексуальных отклонений нет ничего более неестественного, чем воздержание.
Сегодня все эти предостережения выглядят смешными, но нельзя забывать о социальном контексте того времени. Во-первых, семейная жизнь большинства пар, за исключением разве что свободомыслящей аристократии и светских повес вроде Казановы, протекала на глазах у «широкой общественности». Люди жили в одной комнате, буквально на головах друг у друга, и вероятность быть застигнутыми во время полового акта препятствовала проявлению сексуальных желаний. Кроме того, не последнюю роль играло отсутствие элементарной гигиены. Считалось, что любой контакт с водой делает людей уязвимыми для болезней. Поэтому от большинства мужчин и женщин исходил очень неприятный запах. Зловонные мухи, чесотка и вши вызывали не столько желание, сколько непереносимый зуд. Отвращал от сексуальных утех и страх забеременеть, ведь уровень смертности среди рожениц наводил ужас. Во время родов умирали от 10 до 15 % женщин. Поэтому каждое соитие сопровождалось страхом смерти.
Святой Августин определил отношение к сексуальному влечению на многие века вперед. Священники продолжали читать проповеди о первородном грехе, берущем свое начало от Адама и Евы и передающемся от поколения к поколению через половой акт, о том, что из-за роковой ошибки Адама все мы живем во грехе. Во многих книгах, последовавших за рукописями Блаженного Августина, изображались люди, пытавшиеся противостоять сексуальному влечению, уступавшие ему и поплатившиеся за это. А в качестве поучительных примеров обуздания тяги к удовольствиям и усмирения плоти приводились жития святых.
В VI веке папа римский Григорий Великий включил похоть в список семи смертных грехов. Вслед за Августином Григорий заявил, что «пары должны вступать в законный брачный союз ради продолжения рода, а не ради удовлетворения порочной страсти». Похоть якобы заставляла людей воспринимать друг друга как средство достижения собственных целей в эгоистичном поиске удовольствий. Она отвращала их сердца от Бога. Погоня за страстью, заставляющая забыть об истинном предназначении человека на земле, препятствовала попаданию в рай.
Имея опыт жизни в браке, Блаженный Августин прекрасно знал о том, как коварен мужской организм и к чему приводят жалкие попытки обуздать его: к самопроизвольным эрекциям, поллюциям, импотенции, преждевременной эякуляции и т. д. Но, к сожалению, он не хотел признавать, что среди всех сексуальных отклонений нет ничего более неестественного, чем воздержание.
Сегодня все эти предостережения выглядят смешными, но нельзя забывать о социальном контексте того времени. Во-первых, семейная жизнь большинства пар, за исключением разве что свободомыслящей аристократии и светских повес вроде Казановы, протекала на глазах у «широкой общественности». Люди жили в одной комнате, буквально на головах друг у друга, и вероятность быть застигнутыми во время полового акта препятствовала проявлению сексуальных желаний. Кроме того, не последнюю роль играло отсутствие элементарной гигиены. Считалось, что любой контакт с водой делает людей уязвимыми для болезней. Поэтому от большинства мужчин и женщин исходил очень неприятный запах. Зловонные мухи, чесотка и вши вызывали не столько желание, сколько непереносимый зуд. Отвращал от сексуальных утех и страх забеременеть, ведь уровень смертности среди рожениц наводил ужас. Во время родов умирали от 10 до 15 % женщин. Поэтому каждое соитие сопровождалось страхом смерти.
Святой Августин определил отношение к сексуальному влечению на многие века вперед. Священники продолжали читать проповеди о первородном грехе, берущем свое начало от Адама и Евы и передающемся от поколения к поколению через половой акт, о том, что из-за роковой ошибки Адама все мы живем во грехе. Во многих книгах, последовавших за рукописями Блаженного Августина, изображались люди, пытавшиеся противостоять сексуальному влечению, уступавшие ему и поплатившиеся за это. А в качестве поучительных примеров обуздания тяги к удовольствиям и усмирения плоти приводились жития святых.
В VI веке папа римский Григорий Великий включил похоть в список семи смертных грехов. Вслед за Августином Григорий заявил, что «пары должны вступать в законный брачный союз ради продолжения рода, а не ради удовлетворения порочной страсти». Похоть якобы заставляла людей воспринимать друг друга как средство достижения собственных целей в эгоистичном поиске удовольствий. Она отвращала их сердца от Бога. Погоня за страстью, заставляющая забыть об истинном предназначении человека на земле, препятствовала попаданию в рай.