Мансуров Дмитрий. Семь дней Мартина

   – Знаешь, – поделился Павел своими соображениями, – я уверен, что истории о гигантских волках – это сказки для простаков вроде тебя! Если ты богат воображением, то в темноте и не такие звери померещатся. Вот, к примеру, сосед недавно рассказывал, что видел в небе падавшего человека, за которым несся здоровенный монстр без крыльев. Мало того, в небе летел ковер, и его преследовали огромные тарелки, стреляющие солнечными лучами! Можешь себе такое представить? Бред такой, что ни в какие ворота!… А еще говорит: при падении монстра громыхнуло так, аж деревья закачались. Признаюсь: я почти поверил, но тут вернулись лесорубы. Они и пояснили, что грохот был, но это не из-за пригрезившегося монстра, а от поваленного ими высоченного дерева.
   – Тарелки, говоришь? – переспросил Мартин. Описанная картина до боли напоминала вчерашнее сражение. «Неужели битва с колдуном проходила над этими местами? Невероятно!» – Это не сказки.
   – Ну, вот, опять двадцать пять! – воскликнул Павел. – Ты сам это видел, что так говоришь?
   Он отбросил в кучу хвороста последние ветки, и взялся за следующее сухое дерево.
   – Да.
   Павел вытаращил глаза.
   – Серьезно?!
   – Клянусь!
   – Ничего себе… – восхитился Павел. – Значит, меня не обманули?
   – Нет, тебе сказали правду, только ты не поверил.
   – В таком случае, я тебе завидую, Мартин: со мной ничего подобного не приключалось. Так и быть – когда вернусь – извинюсь перед человеком.
   Он разрубил очищенные от веток стволы на двухметровые бревнышки, сложил ветки и сноровисто связал их веревкой.
   – Поможешь донести?
   – Запросто, – Мартин подхватил вязанки хвороста, и полетел следом за Павлом, взвалившим тонкие стволы на плечи. Павел шел уверенно, просчитывая дорогу на десять шагов, и ни разу не зацепился грузом за ветки. Ступа летела следом, не торопясь его обогнать.
   – Как давно вы тут живете? – спросил Мартин.
   – Лично я – лет двадцать!
   – А зачем? Что хорошего в такой глухомани?
   – Что значит, в глухомани? – обиделся Павел. – Ты думаешь, что жизнь кипит там, где много людей? Нет, парень, где много людей – там только они и кипят! А насчет волков – если бы не упоминание Яги – сказал бы, что бредни, и что тебя намеренно обманули, желая избавиться от твоего присутствия.
   – Я сам отправился в путь!
   – Верю. Но поделись секретом: что такого в этом волке, раз ты решил его найти?
   – Он может мне помочь.
   – Как? – Павел остановился, огляделся по сторонам и, повернув направо, зашагал дальше. – Тебе дорого заплатили за его шкуру или приказали доставить волка ко двору живым на потеху публике?
   – Ни то, ни другое, – ответил Мартин, – Поэтому и хочу с ним поговорить.
   Минут пять они двигались молча. Павел думал о своих проблемах, Мартин размышлял о словах Яги.
   «Не может быть, чтобы она меня обманула историями о волке, -думал он, – Зачем ей обманывать и посылать меня за тридевять земель? Ради того, чтобы я не мучился, наблюдая, как Иван и Анюта превращаются в живых мертвецов? Чтобы не обвинял себя в их страданиях и не проклинал судьбу за то, что остался жив-здоров? Чтобы не видел момент их смерти, а пытался найти несуществующее лекарство? Но если это так, тогда что скажет Яга после моего возвращения? Как она будет смотреть мне в глаза? Нет, она точно не обманывала, она не могла так со мной поступить! Она даже ступу отдала, и я могу в любой момент вернуться к друзьям. Хоть сейчас!»
   Но вернуться с пустыми руками Мартин не мог, и понимал, что узнает правильный ответ на вопрос не раньше, чем через неделю, когда Иван и Анюта погибнут. А пока будет искать воду до последнего, независимо от того, существует она в реальности или в воображении Яги и Григория. У него не было другого выхода.
   Они вышли на поляну, и Павел указал на добротные деревянные дома.
   – Ну, вот и всё! – сказал он. – Мы пришли.
   Избушки с чисто символическими заборами стояли на незначительном отдалении друг от друга, и до того напоминали дома родной деревни, что у Мартина екнуло сердце. Из труб вился легкий дымок, и на поляне горели костры.
   На улице кипела работа по рубке дров. Возле огромной кучи бревен суетился народ. Восемь дровосеков пилили двуручными пилами бревна, а молодой парень откатывал чурки к другой бригаде, коловшей дрова. Еще двое складывали дрова в поленницы.
   – Куда вам столько? – изумился Мартин, – Никогда не видел столько дров одновременно.
   – А это на еду! – ухмыльнулся Павел. – Чего уставился? Про березовый сок слышал?
   – Слышал.
   – Тогда ты в курсе, что существует березовая каша. В малых дозах весьма и весьма полезна, особенно подрастающему поколению.
   – Но… э-э-э… – Мартин растерялся настолько, что Павел впервые за время встречи засмеялся, – вы серьезно? Березовая каша – это же…
   – Она самая! – поддакнул Павел. – Приходилось пробовать в детстве?
   – Было дело, – Мартин не решился развить тему. Дело прошлое, чего ворошить? Кто старое помянет, тому глаз вон. – И как-то больше не тянет. Объелся, наверное.
   – Перекормили, похоже? – уточнил Павел.
   Мартин махнул рукой.
   – А на самом деле, – спросил он, – для чего вам столько дров?
   – Это сухостой, – пояснил Павел, – Он горит быстро, но дает мало жара, и его круглый год жгут на поляне. Зола идет на огороды или в болота – мы уже засыпали штук восемь. Дело по большому счету бесполезное, но это лучше, чем сидеть без дела. Огонь защищает нас от зверей – они боятся его, хм-хм…, как огня, и не выходят из леса. А по ночам костер хорошо освещает окраины деревни. Кто поздно возвращается – не заблудится, а чужаки не подойдут незамеченными. Мужики, к примеру, тебя сразу заметили, не смотри, что продолжают дрова колоть: ты пришел вместе со мной, значит, не враг, можно работать дальше. А станешь другом или предпочтешь роль мимолетного знакомца – тебе самому решать.
   – А для чего мы хворост собирали?
   – Мою работу никто не отменял, – пояснил Павел, – Я нахожу и вырубаю сухостой. Не стану этого делать – летом начнутся пожары. А кому охота дышать дымом круглые сутки месяц напролет?… Заходи в дом, обедом угощу!
   Мартин бросил связку хвороста около крыльца, выбрался из ступы и вошел в избушку следом за хозяином. Крепкий деревянный домище внутри показался даже больше, чем снаружи. Из комнат доносились веселые детские голоса и топот, а около русской печи хлопотала по хозяйству женщина тех же лет, что и лесник.
   От приятного запаха еды потекли слюнки и свело живот. Мартин вспомнил, что со всеми проблемами и утренним поторапливанием Ягой так и не удосужился позавтракать.
   – Здравствуйте! – поздоровался он, когда женщина обернулась на скрип двери.
   – И тебе того же, добрый молодец-путешественник! – отозвалась она. – Каким ветром в наши края забросило? Сокровища ищешь, али еще чего?
   В разговор вступил Павел.
   – Особый случай, Зарянка, – прокомментировал он. – Человеку не до сокровищ, он желает переговорить с гигантским волком!
   Хозяйка хихикнула.
   – Какой необычный путешественник! – воскликнула она, – С таким я еще не сталкивалась. А не расскажете, что это за чудо-волк, добрый человек?
   – Меня зовут Мартин.
   – Зарянка, давай позже с расспросами, – предложил Павел. – Сначала обед, сплетни потом. Беседовать на голодный желудок – гостей изводить! Садись за стол, Мартин, чего стоишь, как бедный родственник?
   Потребовалось немного времени, чтобы выяснить: Зарянке тоже не доводилось слышать о говорящем волке. Поначалу она думала, что Мартин шутит, и лишь его серьезный вид и убежденность, с какой он отстаивал существование диковинного зверя, убедили ее в правдивости высказанного. Пришлось пустить в ход тяжелую артиллерию, и снова рассказать о Яге: существование старушки под сомнение не ставилось – ее, пролетающую высоко в небе, каждый видел хотя бы раз в жизни.
   – Обратись к дровосекам, – предложил Павел. – Они часто уходят в леса за дровами, и должны немало знать о лесных обитателях.
   Мартин так и поступил.
   Но дровосеки оправдали возложенные на них надежды лишь частично. Когда Мартин подошел к ним достаточно близко, то к своему изумлению понял, что знает почти всех – все дровосеки были бывшими слугами царя Александра, несколько лет назад втихомолку ушедшими из дворца безо всяких объяснений.
   – Вы что здесь делаете?! – изумился Мартин, никак не ожидая, что столкнется с ними за тысячу километров от родного царства. Дровосеки удивились не меньше его: помнили Мартина еще ребенком, бегавшим вместе с Иваном-царевичем, и не думали, что он уйдет с денежной должности слуги царевича так далеко.
   Бывший помощник смотрителя библиотеки, с подобающим должности именем Книгомир, выронил топор и недоверчиво воскликнул:
   – Что б мне провалиться сквозь землю и выскочить на том свете! Мартин?! А ты что здесь делаешь?!
   – Ищу кое-что, – расплывчато ответил Мартин, радостно пожимая руки бывшим коллегам. – А ты как здесь оказался?
   – Как и остальные: отправился на поиски клада, обнаружив карту с указанием места, где зарыты сокровища, – посмеиваясь, ответил Книгомир. – Помнишь, ты как-то поехал с царевичами на празднование дня рождения наследного принца три-восьмого государства? Я как помощник смотрителя библиотеки забрал на это время книгу из твоей комнаты – во избежание, так сказать, нежелательных последствий. Сам помнишь – чуть отвернулся или зазевался, и книги больше нет, кто-то домой стащил. А я когда нес ее в библиотеку, споткнулся и уронил. Книга упала и раскрылась, из середины высунулся пожелтевший сложенный листок. Я развернул его, и оказалось, что это – та самая карта! Но скажу тебе оно: зря ты отправился бы на поиски сокровищ. Их нет.
   – Совсем?
   – Совсем! – всхлипнул Книгомир, но быстро взял себя в руки и договорил уже нормальным голосом. – Их откопали до моего появления, я сам видел яму! Кто-то опередил меня, и сокровища достались жадной сволочи, которая не захотела оставить мне хотя бы один крохотный сундучок золота!
   – Наверное, там и был один сундучок… – предположил Мартин.
   – Вот еще! Никто не станет копать ради него восьмиметровую яму! – воскликнул Книгомир. – В общем, зря ты ушел из дворца. Возвращайся домой, Мартин, ты и так живешь, как у царя за пазухой, зачем тебе больше? Все, что пожелаешь, даром достается – только намекни!
   – Книгомир, тут такое дело… – замялся Мартин. Из глубин памяти всплыли давние воспоминания, и он мучительно задумался над тем, стоит ли говорить слугам суровую правду? Ведь на поиски сокровищ они отправились благодаря детским фантазиям Ивана: восемь лет назад царевич придумал историю о зарытом в далеких северных краях кладе и на старой бумаге нарисовал карту с крестиком, где сокровище дожидалось возвращения хозяев. Мартин долгое время использовал листок с картой и кратким описанием сокровищ в качестве закладки, как раз до тех пор, пока не уехал с Иваном и его братьями на день рождения. Вернувшись, Мартин обнаружил, что недочитанную книгу забрали, а во дворце начали таинственно пропадать слуги всех мастей. Книгомир стал первым пропавшим, но далеко не последним.
   Сыщики в срочном порядке провели расследование загадочных исчезновений – иначе престиж государства падет ниже плинтуса, и выявили загадочную закономерность: пропадали только неженатые мужчины и юноши. Женатые слуги никуда не уходили, но на долгое время впадали в депрессию.
   Рабочих версий хватило на здоровенную книгу, но все они оказались далеки от истинного положения дел. Предполагали даже, что во дворце завелся маньяк-убийца. Но реальность оказалась банально-приключенческой: через месяц с лишним сыщики пришли к выводу, что люди отправлялись на север за немыслимыми богатствами. А когда им попалась в сотый раз перерисованная копия вымышленной карты, все встало на свои места. И пока не стало слишком поздно, ошарашенный размахом случившегося Иван признался вознамерившемуся лично поехать за коровищами царю Александру, что карта вымышленная. На этом история практически закончилась: царь выслушал историю сына и объявил карту поддельной, но некоторые слуги не желали в это верить, считая, что царь решил присвоить сокровища себе, и периодически продолжали уходить в северные края…
   Мартин посмотрел на тоскующего Книгомира, и решил, что рассказывать не стоит: зачем? Новость о потраченных из-за детской шутки годах жизни явно не улучшит общего настроения, а у дровосеков в руках острые топоры. Как бы хуже не вышло.
   – Я ищу не сокровища, – объяснил Мартин. – Мне нужно встретиться с огромным говорящим волком.
   – Еще лучше… – Книгомир призадумался и посоветовал: – Знаешь, Мартин, лучше бы ты искал сокровища! За волками гоняться – только время терять. А найдешь – так они же тебя и съедят. В чем смысл?
   Мартин ответить не успел: новость о его появлении разлетелась по деревне, и пока он думал, как ответить, бывшие дворцовые слуги сбежались на огонек. Узнав, что Александр не отправил по их следам сыщиков и не намеревается наказывать беглецов, они успокоились: значит, каторга им не грозит.
   – Если хотите, возвращайтесь! – предложил Мартин. – Царь никого не тронет, но ваши места уже заняты, так что придется искать работу.
   Бывшие слуги призадумались. Кто-то решил вернуться, но большая часть уже привыкла к жизни в деревне, и снова срываться с места в неизвестность побоялась. Но все остались единодушны в том, что никогда не встречались с говорящими волками, а попадавшиеся время от времени хищники поголовно являлись молчаливыми и мелкими.
   – Знаешь, Мартин, – сказал Книгомир, – тут недалеко и недавно упало какое-то страшилище, и волки должны были собраться на славную пирушку, пока мясо свежее. Если твой волк существует и он не дурак, он должен быть там!
   Так и не рассказав, зачем ему понадобилось встретиться с серым хищником, Мартин попрощался и отправился в дальний путь. Ступа взлетела над лесом и полетела на северо-запад, к погибшему монстру.
   Мартин надеялся, что Яга не промахнулась с районом поисков говорящего волка, хотя указание этого места в любом случае оказалось весьма кстати: нежданно-негаданно встретились знакомые из родного царства. Жаль только, что говорящего волка они никогда не видели и надеются не увидеть еще столько же.
   – Мартин, отзовись! – донесся голос мага из глубин тулупа. Мартин встрепенулся и достал зеркальце из внутреннего кармана. Красноглазый маг зевнул и уставился на Мартина полусонным взглядом. – Как поиски волка?
   – В самом разгаре, – ответил Мартин. – Вы не поверите, но я лечу к месту падения вчерашнего чудища из скатерти. Говорят, волк может быть там.
   – Забавное совпадение, – пробормотал маг, переворачивая страницу книги, лежавшей перед ним на столе. Во время беседы он просматривал литературу, не желая тратить время даром: для разговора нужны рот и уши, а глазам ничто не мешает заниматься своим делом. Какой смысл лишний раз рассматривать собеседника, если он выглядит одинаково что сейчас, что пять минут назад? Григорий бегло прочитал текст, и вновь перевернул страницу. Большие буквы позволяли схватывать текст буквально на лету, но читателю с приличной скоростью чтения приходилось перелистывать страницы едва ли не каждую секунду. Процесс быстрого чтения напоминал процесс медленного перелистывания и действовал на мага удручающе. – На следующей неделе прикажу перепечатать все книги простым и мелким шрифтом!
   – Не проще ли заколдовать книгу под необходимый размер и шрифт? – предложил Мартин.
   – О! Где тебя раньше носило? – маг хлопнул в ладоши, и объемистый том килограммов пятнадцати весом превратился в тоненькую книжку весом в триста граммов. – И впрямь! Почему я сам не додумался? Завтра всю библиотеку сожму в объеме! Кстати, Яга не уточнила, на каком именно человечьем языке разговаривает волк?
   – Нет, а что?
   Маг хихикнул.
   – А то, что столкнешься с ним, а волк всю жизнь на ассирийском шпарит – сам взвоешь от обиды.
   – Э-м-м-м… – отозвался Мартин. – Вряд ли. Иначе Яга предупредила бы. А если и нет – позову ее в качестве переводчика, какие проблемы?
   – А ты находчивый. Но я ради чего на связь-то вышел?
   – И верно, – поддакнул Мартин, – ради чего? На вид – спите с открытыми глазами и говорящим ртом. Вы не лунатик, случаем?
   – Лунатики, к твоему сведению, не разговаривают, – сообщил Григорий. – Они ходят по коридорам с вытянутыми руками и пугают сонных людей, идущих в туалет. А потом жалуются на то, что в коридорах общих домов по углам стоит отвратительный запах.
   – Угу.
   – Угу. Хоть горшки ставь через каждые десять метров. Так, короче: Анюту проверили?
   – Да.
   – И как?
   – Хуже не бывает.
   Маг оборвал зевок и закрыл рот.
   – Значит, в ее крови тоже нашли бактерии?
   Мартин молча кивнул.
   – Обидно, – сказал маг после минутного молчания. – Кстати, пока суть да дело, я отправил на поиски воды двадцать стражников, Они с утра летают по планете в поисках живой воды, но положительного результата еще нет ни у кого. Договариваемся так: я продолжаю изучение документов Ахлимиста, а когда ты найдешь и уговоришь волка помочь, свяжешься со мной и тоже приступишь к поискам воды.
   Григорий попрощался, но успел так сладко зевнуть перед отключением, что Мартин и сам зевнул. Чертыхнулся и еще раз зевнул.
   Следы битвы пришельцев и колдуна обнаружились легко: поврежденными оказались десятки деревьев с обожженными ветками и сгоревшими верхушками, кое-где до сих пор вился дымок.
   Туша напоровшегося на дерево монстра лежала на земле, а вокруг нее расположились волки. Настолько сытые и довольные, что ни один не подал голоса при виде спускавшейся ступы.
   Дровосеки оказались правы: волки не теряли времени даром, и за прошедшие с момента падения чудища сутки обглодали большую часть туши.
   Мартин разглядывал стаю, отыскивая среди массы серых хищников наиболее крупного. Как назло, волки поголовно были в пределах нормы, словно на подбор. Подальше от монстра лежали старшие, наевшиеся первыми, с практически круглыми животами, а около туши возился голодный молодняк.
   Вожак стаи не поддержал общее молчание и угрожающе зарычал, когда ступа повисла над ним.
   – Не трону я вашу еду, – отозвался Мартин. – Лежи себе.
   Ступа пролетела, и вожак перестал рычать, но глаз с человека не спускал.
   – Не смотри на меня так, – попросил Мартин, – а то сам как взгляну, мало не покажется!
   Вожак сверкнул глазами и, как показалось, снисходительно усмехнулся в ответ.
   Осмотр стаи подошел к концу: она оказалась небольшой, и ни одного подходящего под описания волка в ней не оказалось.
   – Как инкубаторские, честное слово! – разочарованный Мартин собирался улететь не солоно хлебавши, но заметил группу волков, примостившуюся в отдалении у высокого дерева, и приказал ступе подлететь к ним. Чем волкам приглянулось именно это дерево, он так и не понял – ничем не отличается от других, но волки его разочаровали: точно такие же – стандартные объевшиеся. Мартин пожал плечами:
   – И чего вы тут соб…
   – Ку-ку! – произнес кто-то человеческим голосом среди ветвей. Вздрогнувший Мартин повернулся на звук, а секундой позже на него прыгнул приноровившийся скакать по веткам Правич.
   Ступа покачнулась, принимая на себя дополнительный вес, но не перевернулась.
   – Попался, гадина летучая! – прокричал Константин, взмахнул рукой и ударил Мартина кулаком по носу. Мартин дернулся и, не пытаясь выхватить меч, нанес врагу ответный удар по уху.
   – Ты откуда?!
   – От верблюда! – Правич левой рукой схватил Мартина за грудки и несколько раз стукнул правой, в кровь разбивая лицо. Мартин, уворачиваясь, начал бить в ответ, норовя отцепить Правича и сбросить его на землю.
   «А говорили, погиб!» – мелькнула короткая мысль.
   Правич, помолодевший на тридцать лет и проголодавшийся, потерял в силе, но приобрел в ловкости, и его удары следовали один за другим. Мартин не отставал, и пропустивший немало ощутимых ударов Правич наконец сообразил, что стремительное нападение плавно перерастает в затяжную драку до полного изнеможения. Надо было срочно менять тактику, чтобы не оказаться в проигрыше: второго шанса на спасение не будет.
   Обхватив ступу ногами и перестав бить Мартина, Константин схватился за рукоять его меча и уже выдернул его наполовину из ножен, когда Мартин чертыхнулся и постарался перехватить оружие.
   Правич только этого и ждал.
   Когда Мартин обхватил рукоять, он отпустил меч и, соединив ладони, размахнулся и ударил противника в челюсть.
   Мартин потерял сознание.
   Правич вытянул врага из накренившейся ступы и сбросил его на волков. Звери отскочили, а Мартин упал на спину, раскинув руки. С его головы слетела шапка.
   – Отдыхай, приятель! – забравшись в ступу, добродушно разрешил Правич на прощание. Меч остался у него, а ножны – это мелочь, ими не навоюешься. – Он ваш с потрохами, парни. Грызите на здоровье!
   Волки поглядывая то на Правича, то на Мартина, осторожно подошли к последнему и обнюхали его.
   – Не стесняйтесь, ешьте! Он совсем свежий, только что бегал! – подбодрил их Правич. Достав из кармана платок и вытерев кровь с лица, он взмахнул трофейным мечом. В душе зацвели сады победы. – Лети, ступа, меня ждут великие дела!
   Ступа не шелохнулась, а сады завяли еще быстрее, чем зацвели. Константин помрачнел.
   – Ступа, лети! – повторил он.
   Никакой реакции.
   – Не понял! – воскликнул он. – Ступа, лети! И поторопись, мне холодно!
   Ступа не сдвинулась с места.
   – Ступа, ты тупая, что ли?! Я кому приказываю, летающая деревяшка? – повысил голос Правич. – Лети, а то на куски изрублю!
   Волки подняли головы. Помощнику колдуна показалось, что они смотрят на его старания с явной иронией.
   – Твою мать! – выругался он. – Дожил! Скоро лошади осмеивать начнут. Ну, чего пялитесь? Понимали бы что! Ступа, чтоб тебя, посмешищем сделаешь – разрублю на дрова и спалю к такой-то матери!!!
   Явная угроза подействовала на ступу, как на мертвого припарки.
   Правич схватился за края ступы, раскачивая ее из стороны в сторону. Потом наклонил ее, думая, что ступа полетит туда, куда наклонится, но она не сдвинулась с места. Правич приподнял одну ногу, опустил, приподнял другую – без толку.
   – Ты меня будешь слушаться? – взревел он. Выплескивая накопившуюся ярость, Константин еще сильнее задергал ступу за борт, но добился лишь собственного головокружения. Пришлось успокоиться и вместо мускулатуры напрячь мозги.
   «Что-то тут не так! – раздумывал он, вспоминая, как летал Мартин: ни словом не обмолвился, летел молча, но ступа передвигалась туда, куда ему требовалось. – Каким образом он управлял?»
   – Что тебе нужно-то? – вполголоса прорычал Правич ступе. Та оставила вопрос без ответа.
   Волки все еще принюхивались к лежащему без сознания Мартину. Константин отвлекся от решения проблемы с полетами, и обратился к поверженному врагу.
   – Слышь, приятель, как тебя там? Как управлять ступой?
   Мартин молчал.
   – Да твою мать, что за день сегодня?! – сорвался Правич. – Хватит в молчанку играть! Эй, ты меня слышишь? Что за народ пошел: сплошные неженки, от одного удара вырубаются! Слышь, Мартин… О! Мартин, я обещаю вернуть меч, если ты поделишься секретом управления ступой. Честно!
   Мартин лежал, не шелохнувшись. Зато волки на всякий случай зарычали на Правича.
   – Заткнитесь, не с вами разговариваю! – разозлился он. – Укусите разок этого лежебоку, пусть в себя придет. Эй, Мартин, отзовись, а то улечу с мечом – будешь голыми руками от волков отбиваться! Эй! Да пошел ты к черту! Сам догадаюсь.
   Волки презрительно завыли. Помощник колдуна злобно прищурился и, отрубив ветку, швырнул ее вниз, но волки отскочили.
   – Лети на юг над лесом! – приказал он ступе на случай, если надо указать точное направление. Волшебные штуки имеют собственное мнение о командах, и Правич не раз сталкивался с подобным, работая у колдуна. – На восток! На запад! На север! Да, к черту… Стой!!!
   Константин замер: показалось, что ступа сдвинулась с места. Секунда прошла, словно вечность, и вскоре до него дошло, что ступа просто покачнулась. Он облегченно выдохнул: как-никак, а Баба Яга официально принадлежит к нечистой силе, и кто знает, куда она летает темными ночами? Может быть, и к чертям захаживает, кто ее знает? Набьет им шишек между рогов, и со спокойной душой домой несется. А тут Правич на ее ступе появится – черти на радостях так душу отведут, что на второй молодости придется поставить крест.
   Да как управлять этим бывшим поленом?!
   – Мартин, чтоб тебя! – взмолился Константин. – Будь человеком хоть перед смертью! Тебе уже все равно, а мне с твоими друзьями квитаться. Как управлять ступой?
   Нет ответа.
   – Молчишь?… Ну, молчи, молчи… Лети, ступа, лети, черт бы тебя побрал! Лети, кому приказываю?!
   Ступа висела на одном месте, словно приклеенная.
   – Хорошо, попробуем иначе! – сдался Правич. Закрыв глаза, он вспомнил, как летал Мартин. Ступа не раскачивалась из стороны в сторону, значит, он не управлял ей при помощи перестановки ног. Руками тоже не управлял. Что остается? Заклинание?
   «На каждое перемещение ступы, на взлет и приземление иметь по отдельному заклинанию? Нет, не то: вчера царевич управлял ступой ловко и быстро, чтением заклинаний такого эффекта не добьешься. Хм… как бы я управлял полетом? – думал он. – Чтобы легко и быстро менять направление, лавировать и уклоняться? Должно быть нечто простое… Это же волшебная вещь, она должна уметь то, что простым смертным не под силу».