Маслов Александр. Сверкающий ангел

 
   От замка Ольгера до Дворца Эдоро, возвышавшегося темно-синей громадой на скале, флаер шел в автоматическом режиме. Описав широкую дугу над морем, он сел на свободной площадке перед порталом, украшенным золотым картушем. Герцог вылез из машины, поглядывая на другие флаеры, расположившиеся справа и в тени раскидистого дерева с зеленовато-серебристой листвой. Ольгер видел элегантный экипаж герцогини Роасаны, два голубых, похожих как капли воды флаера графов Салогана и Ниасара и остроносую машину из черного дерева, принадлежащую Саолири. «Исключая Роасану, остальные – не слишком дружественная компания, – подумал он. – Но ничего, мы будем драться. Со всем ожесточением, ведь ставка больше, чем только моя жизнь».
   Дождавшись, когда Ариетта и галиянка покинут флаер, герцог принял из рук Быстрова контейнер, в котором лежали бесценные документы наследницы и оружие, и направился к порталу.
   – Эти люди со мной, – бросил он небрежно офицеру дворцовой стражи.
   – Извините, господин Ольгер, каждый, входящий во дворец, должен пройти процедуру опознания, – заметил тот. – Разумеется, вас как почетного члена Ложи это не касается.
   – Навласал, мы спешим. К чему эти условности? – Герцог дружески похлопал офицера по плечу и шагнул к приоткрытому порталу.
   – Господин Ольгер… Вы же знаете, по распоряжению герцога Флаосара существуют новые строгие правила прохода! – проговорил неуступчивый страж.
   – По распоряжению Флаосара? – Ольгер вдруг побагровел. – Да как вы смеете, офицер? Разве вы стали бы задерживать Флаосара, проводи он здесь свою многочисленную свиту? Или я уже не равен ему в ваших глазах? – Он надвинулся на стражника, словно яростный боевой корабль. – Запомните: Флаосар пока не правит Империей! Запишите себе в уставе: Флаосар – еще не вся Приста! Его вообще нет на Присте!
   – Простите, герцог Ольгер. – Страж прижал к себе фотонное копье и попятился.
   Другие воины сделали шаг в сторону, пропуская строптивого герцога и трех неизвестных людей.
   – Герцог, вы чудесны в гневе! – нагоняя его за поворотом, прошептала Ариетта.
   – В политике это иногда единственно доступное оружие, – отозвался Ольгер, шагая по прозрачным плитам, под которыми сверкали созвездия подчиненных Империи пределов.
   Стражи, стоявшие на лестнице и в длинном зале Ожиданий, не смели больше задерживать герцога и его небольшую свиту. Только маркиза Саоален кратко справилась о настроении Ольгера и, отозвав его в сторону, полюбопытствовала, что за госпожа с темно-каштановыми волосами, так изыскано брошенными на лицо, его сопровождает. На что получила милый, но весьма невразумительный ответ.
   Пройдя до конца Малахитовой галереи, Ольгер замедлил шаг и едва слышно сказал Быстрову:
   – Капитан, видите дверь, перед которой два церемониальных стража? Она выведет в зал рядом с трибуной. Вы должны войти в нее по моему третьему сигналу. Постарайтесь не опоздать, иначе вы рискуете не застать меня в зале, по крайней мере, живым. И сами отсюда не выберетесь.
   Глеб мельком глянул на воинов в титановой броне, которым, возможно, осталось жить менее получаса, на тяжелую дверь из зеленого дерева с чешуйчатой резьбой. За этой дверью через те же полчаса должна решиться судьба Империи. Землянину отчего-то подумалось, что, каков бы ни был исход сегодняшнего дня: проиграет ли Ариетта битву за трон или с триумфом займет его, те милые для Присты времена, что длились полтора века при мудрой, почитаемой даже враждебными кохху Фаолоре, уже не вернутся никогда.
   Свернув в арочный проход, герцог прошел с десяток шагов и остановился.
   – Почему бы нам не воспользоваться комнатами графа Алсинора? – спросил он сам себя вслух и пояснил принцессе: – Он – мой друг. Его сегодня здесь не будет, и отсюда вам ближе идти, чем из моих апартаментов.
   Ольгер приложил пальцы к сенсору, автоматика приняла его как своего, и массивные створки с шорохом распахнулись.
   – Прошу, – пропустил герцог наследницу в небольшой, обставленный деревянной мебелью зал.
   Затем поставил контейнер на стол и вытащил из него мощный парализатор и три масс-импульсных пистолета. Пока Быстров и девушки прятали оружие, Ольгер еще раз внимательно ознакомился с документами и разложил их в удобном порядке, потом посмотрел на браслет и сказал:
   – Пожалуй, мне пора.
   – Я очень на вас надеюсь, герцог! – с чувством произнесла Ариетта, в ее глазах словно вспыхнуло серебряное пламя.
   – И я надеюсь, что скоро Приста не будет испытывать трепет при звуке имени Флаосара, а вас я смогу назвать «ваше величество». – Прислонив контейнер к груди, пристианец направился в зал Заседаний.
 
   Скамьи из священного дерева, полукольцами поднимавшиеся от статуи Эдоро, наполовину были пусты. Сегодня на заседании Ложи было не так много людей: после вынужденного отлета Флаосара к Гарлокии политическая активность на Присте резко снизилась. Сначала с трибуны, расположенной под распростертой ладонью Эдоро, выступал секретарь по Делам Колоний – это был стандартный отчет за истекший пятидесятидневный период. Слушали его почти без интереса: всем надоели речи о падении торгового оборота, уменьшении усредненных Оценок Этики и технологий на периферии, и даже вести об антипристианских настроениях на Верлоне не вызывали острых эмоций. На экране, занимавшем часть свода и стены над трибуной, демонстрировались виды планет, о которых шла речь, и кадры о беспорядках в столице Реилиды. Затем секретаря по Делам Колоний сменил граф Салоган, курировавший комиссии по Культурным Традициям и Распространению Информации. Когда его выступление подходило к концу и он сотрясал воздух стандартными наставлениями, Ольгер встал и неторопливо направился к трибуне.
   – Вы что-то хотите сказать, герцог? – осведомился Исерион, глава Имперской Ложи, всегда контролирующий заседание.
   – Да, – небрежно отозвался Ольгер. – У меня кое-какие соображения по принципам распространения информации, о которых говорил уважаемый Салоган. Позвольте, граф. – Он стал рядом с прежним докладчиком на тесной для двоих трибуне.
   – Я почти закончил. – Салоган выдал в зал еще какую-то громкую реплику о безответственности новостных каналов и сбежал по ступенькам к проходу.
   – Господа! – важно начал Ольгер и нажал пластину на браслете, подавая сигнал Быстрову. – Я желаю продолжить тему, поднятую графом Салоганом, о распространении ложной информации многими новостными каналами и некоторыми высокопоставленными и очень безответственными людьми.
   Такое начало не насторожило даже опасливого графа Исериона. Он сидел на возвышении в центральном ряду, уперев подбородок в кулаки и внимательно глядя на Ольгера.
   – Несколько часов назад мне в руки попали документы… – продолжил герцог спокойно, настолько спокойно, что даже часть заседавших начала терять интерес к его речи. – Какие-то странные документы, которые я хотел бы публично проверить на подлинность, воспользовавшись нашим компьютером. Скажу сразу: то, что в этом контейнере, – он открыл блестящую, с рельефным гербом крышку, – досталось мне от сомнительных людей, которые задержаны и скоро будут давать разъяснения.
   Глава Имперской Ложи насторожился.
   – А тем временем мы, господа, – Ольгер выдержал паузу, кладя бледно-желтый листок с имперской печатью на активную зону компьютера, – давайте раз и навсегда поставим точку в вопросе о якобы существующей дочери Фаолоры. Точку всем ничтожным слухам!
   – Герцог Ольгер! – Исерион мрачно поднялся с места. – Вы обязаны были сначала предоставить эти документы мне! Вы не имеете права приносить в священное для Империи место сплетни с улиц!
   По залу прошел нарастающий ропот. Маркиз Мелисиан, один из самых ярых сторонников Флаосара, вскочил со скамьи и порывистым шагом направился к главе Имперской Ложи.
   Дворцовая машина, сканируя листок с печатью, издала мелодичный звон и вывела на экран над трибуной текст документа вместе с вердиктом его подлинности.

11

   Получив первый сигнал от Ольгера, Быстров снял с предохранителя «Дроб-Ээйн-70» и сказал принцессе:
   – Пора.
   В запасе у них было не более трех минут.
   Пристианка тоже привела в готовность оружие, которое на этот раз ей доверили. Ваала шагнула к двери и, толкнув створку, с удивлением обнаружила, что выход заперт. Ариетта подскочила к сенсору, слабо светившемуся под голограммой морского пейзажа, и прижала к нему пальцы. Несколько раз наследница подавала автоматике ментальную команду, но дверь не шелохнулась.
   Ивала с негодованием фыркнула, понимая, что тратятся драгоценные секунды, и вскинула пистолет. Палец ее уже почти вдавил спуск, когда створки дрогнули и с шорохом разошлись.
   На пороге стоял невысокий пристианец в синей бархатной одежде с кожаными вставками. В первое мгновенье при виде наведенного на него оружия он обомлел, приоткрыв рот и попятившись, потом вскричал:
   – Что вы здесь делаете?
   – Позвольте объяснить, господин Алсинор. – Глеб, схватил Ивалу за руку, опуская ее масс-импульсник.
   – Капитан Быстров?! – Граф не сразу узнал землянина, шагнул вперед и нервно сказал: – Я буду вынужден позвать стражников!
   Ваала вскинула парализатор, который держала в левой руке.
   – Тише, граф! – Землянин удержал ее, понимая, что выстрел в Алсинора мгновенно активирует его личный браслет и сигнал с него получат стражи дворца и Служба Имперской Безопасности. – Сюда нас завел герцог Ольгер! – пояснил Глеб. – В силу особых причин!
   – Герцог не мог впустить вас в мои комнаты! Здесь хранятся некоторые вещи имперской важности! – отверг Алсинор.
   – Нынешние обстоятельства выше ваших «вещей имперской важности»! Выслушайте меня или мы будем вынуждены пустить в ход парализатор! – Быстров, грубо схватив пристианца за воротник, втянул его в комнату.
   Ивала приложила ствол к его вспотевшему лбу, а дочь Фаолоры, откинув с лица волосы и приблизившись к нему, сказала:
   – Вы узнаете меня, граф? Постарайтесь вспомнить это лицо – его вы наверняка видели в информационной сети. Теперь его знает вся Приста!
   – Ложная наследница императрицы! – догадался он, пытаясь оттолкнуть руку Быстрова.
   – Я истинная дочь Фаолоры! Поймите это, граф! Поймите сейчас или через минуту будет поздно! – произнесла Ариетта с такой убедительностью, что хозяин комнат закивал, и по щеке его скатилось несколько крупных капель пота.
   – Выбирайте, граф, – продолжила принцесса негромко, но с интонацией человека, приставившего своей жертве нож к сердцу: – Вы желаете, чтобы Империей правил мятежный Флаосар или я – законная наследница трона?
   – Вы, ваше высочество, – с хрипом произнес Алсинор, наконец справившись с сильной рукой землянина.
   – Тогда дайте нам возможность пройти в зал Заседаний! – сказала Ариетта, все еще пронзительно глядя на него. – Там герцог Ольгер подтверждает мое право документами Фаолоры! И его убьют, если вы помешаете нам!
   Браслет Глеба пискнул второй раз – это означало, что они должны обезвредить ритуальных стражей и стоять у двери в зал.
   – Скорее! – призвал капитан «Тезея» выскакивая в коридор.
   – Я вас убью, если вы выйдете из этой комнаты или попробуете подать сигнал тревоги! – прошипела Ивала, ткнув в сторону Алсинора пистолетом, и поспешила за Быстровым.
   Тридцать шагов отделяли их от поворота, за которым открывался прямой проход к заветной двери и ритуальным стражам, стоявшим возле нее. Галиянка шла первой. От нее требовалось убрать пристианцев двумя точными выстрелами из парализатора раньше, чем они успеют отреагировать и позвать на помощь. Задача была непростой: выстрел парализатора, посылающий электроразряд особого свойства, был эффективен только в ближнем бою. Если же сделать этого не удастся, то в действие придется пустить масс-импульсное оружие – более шумное и куда менее милосердное.
   Дойдя до поворота, Ивала задержала дыхание и дикой кошкой выскочила из-за угла. Первый ее выстрел поразил стража справа. Второй едва зацепил другого пристианца, и тот, обладая завидной реакцией, успел опустить фотонное копье. Луч ударил в стену возле Быстрова. Глеб, припадая на колено, выстрелил из «Дроб-Ээйна», однако титановая броня с неокомпозитной прокладкой выдержала мощный заряд. Выронив копье, пристианец отлетел к колонне и заорал.
   – Заткнись, милый мой! – произнесла галиянка и всадила в него три выстрела из масс-импульсника.
   Шлем слетел с головы дворцового воина, и светлый камень окрасился кровью.
   Опережая на несколько шагов Глеба и принцессу, Ивала рванулась к двери. Со стороны галереи уже слышался тяжелый топот. Добежав до распростертого пристианца в броне, Ваала повернулась и выстрелила, сбивая одного из трех стражников. Атаки с другой стороны коридора она не ожидала. Залп фотонного копья рассек плиты пола рядом с ней. Галиянка успела повернуться и еще раз нажать на спуск, когда луч полосонул ей по бедру. Стиснув зубы от боли, она упала, не видя, что левую ногу ей просто отрезало, а правая прожжена до кости и из разорванных вен хлещет кровь. Ивала нашла силы поднять пистолет и снести голову стражнику с фотонным оружием.
 
   Зал заседаний гудел десятками взволнованных голосов. Некоторые из высшей знати с изумлением перечитывали второй документ с подписью императрицы, появившийся на экране. Другие, потрясая кулаками, выкрикивали оскорбления в сторону Ольгера.
   – Господин Ольгер, вы сами уверены, что эти бумаги не могут быть сфальсифицированы? – Высокий, но спокойный голос герцогини Роасаны казался звонким ручейком среди грохота камней.
   – Я лишь предоставляю их на ваш суд, – любезно откликнулся Ольгер. – И чтобы у вас не осталось никаких сомнений, – герцог повысил голос, – у меня имеется идентификатор личности наследницы этих документов! – Он вытащил пластиковую карту и положил ее на активную зону компьютера.
   – Это грязная провокация, Ольгер! – закричал с центрального ряда маркиз Мелисиан. – Я требую прекратить заседание!
   – Прекратить заседание! – поддержал его Ниасар, вскакивая на скамью и взывая к главе Имперской Ложи.
   – Заседание закрыто! – Исерион встал и, гневно глядя на Ольгера, произнес: – Будет назначено расследование по вашим неправомерным действиям, господин Ольгер. Нетрудно догадаться, что именно вы – инициатор тех вредных слухов о дочери Фаолоры! Я немедленно пошлю Флаосару сообщение по туннельной связи! Заседание закрыто! – Он повернулся к залу.
   – А кто такой Флаосар? – опираясь на трибуну, гневно вопросил Ольгер. – Скажите теперь мне: кто такой Флаосар, если все мы знаем, что после императрицы осталась законная наследница трона? Не я – дворцовый компьютер при всех вас подтвердил подлинность имеющихся документов!
   В этот момент машина пискнула, удостоверяя подлинность идентификационной карты.
   – Вот вам доказательство, что наследница существует! – Ольгер вытянул руку к экрану, на котором появилось голографическое изображение Ариетты, закодированное в карте со столбиками личностных данных.
   – Только вопрос, где она сама? Может, ее давно нет в живых! – выкрикнул маркиз Мелисиан, осведомленный о миссии корвета «Хорф-6».
   – Она здесь, маркиз! – Герцог Ольгер нажал пластину на браслете, подавая третий сигнал, по которому в зал должна была войти Ариетта.
   «Стража Эдоро, перекрыть все выходы дворца!» – отдал команду Исерион по ментальному каналу.
 
   Добежав до Ваалы, Быстров открыл огонь по левому проходу. Принцесса повернулась к правому и била из тяжелого масс-импульсника точно и беспощадно. Двое стражей, стоявших там, не успели поднять копья и враз превратились в куски разорванной плоти.
   – Ивала!.. – Глеб скорбно наклонился над галиянкой.
   Она была еще в сознании и покусывала губы, чтобы не закричать от боли.
   – Бегите!.. – подняв голову, простонала она. – Бегите к Ольгеру! Иначе нам всем конец!
   – Черт! У нас нет даже обезболивающей инъекции… – Капитан бессмысленно огляделся, словно здесь можно было найти что-то способное помочь его преданной подруге.
   – Ваше высочество! Заберите его от меня! – опираясь на локоть, пошипела галиянка. – Скорее бегите в зал, если не хотите погубить все! – Она снова увидела свои ноги и теперь не смогла сдержать вскрик.
   Быстров встал и толкнул потрясенную принцессу к двери.
   Он не заметил, как из-за угла появился граф Алсинор. Оглядевшись, пристианец подошел к Ивале и смотрел на нее несколько мгновений. Его сердце вздрагивало от ужаса.
   – Сволочь, – прохрипела галиянка. – Я же сказала тебе – не выходить из комнаты!
   Она попыталась повернуть к нему пистолет, но рука не послушалась. Алсинор, присел на корточки рядом с ней, разжал ее пальцы и вырвал оружие.
   – Убей меня! – простонала Ивала.
   Граф мрачно покачал головой и погладил ее по щеке.
   – Ты очень красивая, – произнес он, нечаянно пачкая руку в ее крови, встал и поспешил в зал заседаний.
 
   Когда через дверь рядом со статуей Эдоро ворвалась в зал Ариетта, несколько с разъяренных мужчин пытались стянуть Ольгера с трибуны.
   – Назад! На свои дрянные места! – крикнула дочь Фаолоры и выстрелила вверх, срывая кусок стекловидного рельефа с потолка.
   Рокочущий шум в зале сменился ропотом.
   – Я – принцесса Ариетта! – проговорила наследница, обводя пронзительным взглядом зал. – Властью, данной мне по праву рода от Оро, повелеваю всем сесть!
   Быстров, не опуская пистолета, встал рядом с ней.
   – Сканирование, – напомнил Ольгер, трогая сенсор и выпуская из машины светящуюся головку.
   – Сейчас я на ваших глазах пройду полную идентификацию. Есть ли здесь люди, желающие помешать законной процедуре? – Принцесса подошла к головке сканера, торчавшей рядом с трибуной.
   «Есть», – мысленно отозвался Исерион и потянулся к запертой дверке, за которой со времени смерти Фаолоры всегда лежал пистолет надежной марки «Рит Пи».
   Одновременно он подал едва заметный знак Мелисиану.
   В зале стих даже самый слабый ропот. Все высокородные пристианцы с нервным вниманием уставились на огромный экран, где светились данные личной карты наследницы Империи. Алсинор осторожно открыл дверь и, огибая пьедестал статуи, направился к трибуне. Заметив его, Ольгер замер от неожиданности, еще более удивительным было видеть в его руке пистолет.
   Головка сканера двинулась вокруг лица принцессы, считывая десятки различных параметров. Часто дыша от волнения, дочь Фаолоры стояла вполоборота к залу и не заметила, как глава Имперской Ложи встал. Целясь наверняка, он вытянул в ее сторону оружие. Этого не видел и Быстров. Перед глазами землянина еще корчилась от боли Ивала, перерезанная фотонным лучом. Только Алсинор вскрикнул и неумело вскинул пистолет.
   Глава Имперской Ложи повернул «Рит Пи» к нему и нажал на спуск. Плазменный сгусток пронзил бедного графа насквозь.
   Мелодичным перезвоном компьютер завершил процедуру сканирования – подтверждая личность наследницы трона.
   – Ваше высочество! – хрипло воскликнул Ольгер, хватая прочный контейнер и пытаясь закрыть принцессу от нацеленных на нее стволов.
   Двумя выстрелами Быстров успел обезвредить лишь маркиза Мелисиана. «Рит Пи» в руке Исериона вспыхнул малиновым отсверком, и сгусток плазмы ударил в контейнер, которым прикрывал себя и наследницу герцог. Расплавленный металл ударил Ольгеру в грудь, и пристианец упал, чувствуя, как его жизнь уносят огненные струи и он уже не в силах помочь наследнице трона великой Империи.
   – Будь ты проклят! – выкрикнула Ариетта, вскидывая масс-ипульсник и нажимая на спуск.
   Два пистолета – ее и Быстрова – вздрогнули одновременно, верша суд над главой Имперской Ложи.
   – Кто еще хотел бы меня убить? – Дочь Фаолоры повела стволом, с гневом оглядывая притихший зал.
   Герцог Саолири сидел на своем почетном месте в центральном ряду. За все время заседания он не проронил ни слова. С самого утра его терзало дурное предчувствие, но он не мог и предположить, что оно исполнится таким жутким образом. Маркиза Саоален, отняв руки от лица, застонала и бросилась к трибуне. Глеб думал, что пристианка зачем-то спешит к принцессе, и хотел задержать ее, но маркиза опустилась на колени перед Ольгером и, роняя слезы, повернула к себе его восковое лицо.
   – Что же вы стоите! – захлебываясь от рыданий, проговорила Саоален. – Его нужно спасти! Мы обязаны спасти его! Ради всего святого!
   Роасана первой метнулась к месту главы Ложи. Брезгливо трогая сенсоры, испачканные кровью, герцогиня включила экстренный канал связи.
 
   Всесильная пристианская медицина не всегда способна на чудеса. В Арсиде за жизнь Ольгера боролись пять дней. Лишь через двенадцать суток он, бледный, ослабший, смог подняться на ноги. Несколько имплантатов еще не прижились как следует и доставляли герцогу много неудобств. Его друга Алсинора спасти не удалось. Графа в присутствии Ариетты похоронили на плато Высохших Слез в родовом могильнике неподалеку от жёлто-каменной усыпальницы Олибрии и через две аллеи от последнего дома императрицы Фаолоры.
 
   Быстров долго стоял в полумраке перед белой статуей графини. Букет синих с золотыми ободками джад, положенный им на могильную плиту, смотрелся так одиноко и скорбно, что Глеб подумал: «Не надо было класть его сюда. Уж слишком чужой кажется земная боль на пристианском камне». Он провел пальцем по рельефной надписи «Олибрия», стирая пыль, проникавшую здесь повсюду, и направился к выходу, прочь из печальной прохлады усыпальницы.
   Достав пачку сигарет, Быстров сел на каменную скамью под гербом и закурил. Ветер гонял сухую пыль по розово-желтым плитам аллеи. Вокруг не было ни деревца, ни кустика – только могильники с мрачными изваяниями у ступеней и стелы, нацеленные остриями в жаркое солнце Идру.
   – Принцесса так и не приняла тебя вчера? – спросила Ивала, поглядывая вслед стайке удалявшихся флаеров.
   – Приняла, – зажмурив глаза, отозвался Глеб. – Поговорили немного. Потом ее увел Каилин. Ей некогда сейчас – сама понимаешь, сколько на нее свалилось имперских дел, переживаний, волнений. И она готовится к церемонии. Ведь через семь дней наследница взойдет на трон, ей вручат Копье Оро.
   – Я бы всегда нашла время для капитана Быстрова. А эта птичка слишком высоко взлетела и забыла о тебе. – Галиянка пренебрежительно поджала губы. – Что бы ты ни делал для них, от Присты никогда не дождешься благодарности. А еще знаешь что?..
   – Говори. – Капитан стряхнул серый столбик пепла.
   – Ариетта на пути к престолу пролила кровь… В Галии во времена королей это считалось дурной приметой. Существовало поверье, что первые капли крови при новом правителе впоследствии рождают ее реки. Но ладно, их дела нас больше не касаются. – Она слегка толкнула Глеба в бок. – Посмотри лучше на мои ноги.
   Быстров приподнял тонкую ткань и погладил Ваалу по бедру: на нем не осталось даже намека на шрам, как и прежде ничто не портило их пленительную красоту.
   – По-другому не могло и быть, – произнес он, заглядывая в глаза галиянки, синие, с фиалковым оттенком.
   – Я так боялась, что мне приделают не мои ножки, а что-нибудь искусственное и я не буду чувствовать ими твои ласки, – наклоняясь к нему, сказала Ивала.
   – А очень боялся, что ты не выживешь. Пошли. – Он подал ей руку.
   Галиянка встала, и они направились по пустынной аллее к флаеру.
   Высоко на орбите их ждал наспех отремонтированный «Тезей».