Страница:
Мореа с видимым наслаждением отщипнула румяную корочку чесночной гренки.
— Не могу дождаться, когда увижу физиономию Риджа Колтрейна, как только он унюхает чеснок! Самая лучшая чесночная гренка в мире! Итак. Если мы закончили обсуждать твой развод, о чем поговорим? А, знаю! Что ты делаешь на Рождество? Если не едешь в Финикс, почему бы тебе не прийти к нам?
— Я не говорила, что не поеду в Финикс, — возразила Сандра.
Мореа нахмурилась.
— Не говорила? Я могу поклясться…
Сандра смягчилась.
— Ты права, просто не еду. Но меня уже пригласили на Рождество.
О том, что она решила тихо отсидеться дома одна, отоспаться и посмотреть старые фильмы, она Мореа не сказала. Как говаривала графиня, пока человек не говорит неправды, нет необходимости сообщать всю правду по любому поводу. Во всяком случае, Сандра предпочитала сидеть одна дома, чем толкаться среди друзей Мореа, где каждый являл собой половину своей пары.
— Кто-то интересный, надеюсь? Может быть, так оно и лучше. В конце концов, вы с Коннором поступаете благородно. Если бы один из вас поднял шум, что другой с кем-то встречается, это могло бы иметь неприятные последствия…
— А что, разве Коннор с кем-то встречается? — Слова вылетели сами собой; Сандра не успела остановиться.
Мореа поводила тонким указательным пальчиком перед ее носом.
— В общем-то, мне все равно, — пробормотала Сандра.
— Конечно, конечно… Впрочем, откуда мне знать! Иногда я что-то урывками слышу, но с того совместного обеда я с Коннором не виделась. Ты же от него практически откупилась. Поверь, я не пытаюсь сейчас все переиграть, но у меня еще не было клиента, которому бы хотелось отдать свою собственность, а не постараться ее сохранить.
— Мореа…
— Ну потерпи, дорогая! Через восемь недель развод состоится, и обещаю тебе, что никогда больше об этом не заикнусь. Но если ты передумаешь, я хочу, чтобы ты знала мое мнение. Только не тяни слишком долго, договорились? — Она взялась за креветку. — Если захочешь как-нибудь потом отведать нашу индейку, то имей в виду, мы целой компанией едем после Рождества в горы. Если не хочешь кататься на горных лыжах, можешь просто сидеть на террасе и флиртовать с теми придурками, которых полно на склонах.
— Спасибо, но это моя последняя рабочая неделя, и будет много дел в офисе. Коннор все еще никого не взял на мое место…
— Он и другие дела ведет с такой же проницательностью и умением? Не удивительно, что Сайлас считал его незаменимым.
Сандра не могла удержаться от смеха.
— Не ехидничай, Мореа. Коннор не виноват в том, что должность не занята.
— Ты его еще и защищаешь!
— Моя работа — предварительные беседы с клиентами, очень ответственный этап, а я еще не нашла никого, кто мог бы меня заменить. Сегодня вечером мы с ним это обсудим.
— Ты уверена, что хочешь уйти с работы? — Мореа задала этот вопрос исключительно приличия ради.
— Да. Я работаю уже три года, и мне все уже осточертело!
— Еще бы! Кому бы это не осточертело — целый день выслушивать жалобы клиентов? Может быть, тебе просто нужна перемена? А что ты думаешь насчет места Коннора?
— Я?! Ты шутишь!
— Ничуть! В конце концов, ты же единственная из семьи Шервудов.
— Думаешь, для моего отца это много значило? Он никогда не считал, что я на что-то гожусь. — Сандра уже жалела, что дала волю эмоциям, и отрулила так быстро, как смогла: — Вот почему я не возражала против того, чтобы отдать ему контрольный пакет акций. Тогда вся ответственность будет на нем…
— Я до сих пор считаю, что это глупо с твоей стороны. У Коннора контрольный пакет очень прибыльной косметической компании. А у тебя…
— Неплохой постоянный доход, который позволит мне не работать до конца моих дней.
— И чем же ты думаешь заняться?
— Еще не решила. Может быть, стану выращивать розы.
Мореа вздохнула.
— Что ж, по крайней мере пусть они будут розовые, дорогая. Красный цвет не для тебя.
— Придется немного подождать, босс очень занят, — предупредила Кэрол.
— Я подожду.
Она открыла свою папку и пролистала еще раз стопку резюме.
Через добрых десять минут дверь офиса отворилась и вышел глава исследовательского отдела. Он остановился, чтобы пожать Коннору руку, кивнул Сандре и направился в холл.
Коннор прислонился к дверному косяку и, вздохнув, сказал:
— Извини, что задержал. Заходи. Кэрол, я мог бы выпить чашечку кофе.
Сандра засунула бумаги обратно в папку.
— Проблемы с исследовательским отделом?
— Можно и так сказать. — Он закрыл за ней дверь и жестом указал на диван в углу. — Андерсон только что объявил о своем намерении уйти в конце года.
— Этого года? Несколько неожиданно — осталось всего две недели.
Приглашение сесть на диван выглядело как вручение пригласительного билета. Сандра опустилась на мягкие подушки и положила свою папку на журнальный столик.
— Надо решить, кто же займет мое место. В любом случае я не планировала уезжать на Рождество.
— Может, ты захочешь выдвинуть кого-то из старших менеджеров? Квалификация у всех высокая.
— Я знаю.
Коннор присел на край дивана.
— Похоже, ты не очень уверена.
— Не в этом дело! Просто некоторые из них проработали в компании более двадцати лет — почти как Андерсон. Может быть, немного свежих вливаний не повредит.
Коннор нахмурился и уже собрался ответить, но тут постучала Кэрол и вкатила сервировочный столик. К тому моменту, как она налила кофе и удалилась, у Сандры уже прошло желание высказывать свое мнение. Через две недели, подумала она, и я уйду из «Шервуд косметикс», после чего уже, с молчаливого согласия окружающих, не буду партнером, и потому надо привыкать держать свое мнение при себе.
Впрочем, это не так уж и трудно. Ее отец Сайлас Шервуд никогда не считался с ее мнением. Разница между Коннором и ее отцом в том, что Сайлас не утруждал себя разговором с ней и поступал, только как ему заблагорассудится.
Она размешала сахар и, наклонившись вперед, открыла папку.
— Конечно, ты босс, и тебе решать. Я принесла список наиболее вероятных претендентов.
Он нахмурился, глядя на аккуратную распечатку.
— Проблема в том, что никто из них не отвечает требованиям, — начала объяснять Сандра. — Главный кандидат очень стремился убедить меня в том, что подходит на должность, но при этом даже не выслушал, в чем суть работы. Подозреваю, что и клиентов он тоже не будет выслушивать до конца.
— Ты права. Что ты собираешься делать? Опять дать объявление?
— Нет. — Сандра глубоко вздохнула. — Может быть, тебе это покажется недальновидным…
Коннор покачал головой:
— Нет. Андерсон, который лишь за две недели предупредил, что хочет уйти, — вот это недальновидность. Я знаю тебя и не могу себе представить, чтобы ты предложила что-нибудь, не просчитав заранее все возможные последствия.
Она так и не поняла, было ли это комплиментом или же скрытым оскорблением, но решила не уточнять.
— Я хочу пригласить Энни.
— Твою секретаршу? — Брови Коннора взлетели вверх.
Его голос прозвучал так, словно перед ней был ее отец, и Сандра с трудом преодолела желание опустить голову и извиниться за то, что отняла у Коннора драгоценное время.
— Она уже хорошо знает дело.
— Довольно большое повышение, ты так не считаешь?
— Да. И я думаю, что она замечательно справится с новой работой. Но решать, конечно, тебе.
Коннор откинулся назад, длинные пальцы поглаживали сильный подбородок, он смотрел на нее задумчиво.
Сандра терпеливо ожидала отказа, гадая, какую причину он выберет. И зачем она так старается? Ведь секретарши действительно не становятся главой отдела в одночасье.
Внезапно Коннор поднялся, прошел по кабинету, приблизился к столу и нажал на кнопку телефонной связи:
— Кэрол, попроси секретаря миссис Вэллес немедленно зайти ко мне.
Сандра захлопала ресницами.
— Ты имеешь в виду…
— Давай послушаем, что Энни нам сама скажет.
Сандра кивнула и взяла свой кофе. Когда пауза слишком затянулась, она произнесла:
— Мореа мне сказала, что дело о разводе закончится примерно через восемь недель.
— В День Святого Валентина, — задумчиво произнес Коннор.
Быстро же он подсчитал, заметила Сандра. Интересно, встречается он уже с кем-нибудь или нет?
А мне все равно, даже если и встречается, подумала она. Мне просто-напросто любопытно.
Раздался нерешительный стук в дверь, и вошла Энни. Она выглядела как школьница, которую вдруг неизвестно за какую провинность вызвали в кабинет директора.
— Вы меня вызывали, мистер Вэллес? — робко спросила она.
— Присаживайтесь, Энни. Хотите кофе? Энни примостилась на краешке стула подле Сандры.
— Спасибо, мне без сливок.
Коннор протянул ей чашку. Чашка задребезжала на блюдце — Энни даже не пыталась скрыть свое волнение.
Коннор уселся в кресло.
— Миссис Вэллес недавно нашла человека, который, как она полагает, вполне может занять ее место.
— Да, сэр?
— Это вы!..
Чашка в руке бедной женщины сделала угрожающий пируэт.
— Я?.. То есть она нашла меня, сэр? Но, сэр, хотя это для меня большая честь, я не уверена, что…
— Именно вы, — поддакнул Коннор. — Но я тоже не уверен, Энни. Поэтому у меня есть предложение, если миссис Вэллес не против.
В голове Сандры прозвучал сигнал тревоги. Коннор продолжал:
— Я предлагаю вам занять должность директора по работе с клиентами с испытательным сроком до трех месяцев. В течение этого времени миссис Вэллес будет вас консультировать и оказывать всяческую помощь. — (Сандра выразительно посмотрела на него.) — По окончании испытательного срока, — продолжал Коннор невозмутимо, — мы втроем опять сядем вот так и обсудим, как обстоят наши дела. И если все получится, пригласим вас на постоянную работу.
А если нет, подумала Сандра, ясно, на чьей шее окажется этот провал.
— Вам обеим мое предложение подходит?
Сандра коротко кивнула. Коннор встал:
— В таком случае давайте пожмем друг другу руки.
Не было никакой возможности отказаться от протянутой руки, хотя Сандре этого очень хотелось. Она не прикасалась к нему с той ночи в Финиксе, когда так постыдно потеряла над собой контроль, доверив себя его объятиям. В самолете обратно в Денвер они даже сидели порознь.
Его рука была твердой и теплой, а кожа гладкой, и ей вспомнилось, как эта рука лежала на ее груди…
Ну, довольно воспоминаний, приказала она себе. Чем скорее я все забуду, тем лучше.
Она встала и направилась к выходу:
— У нас с Энни много работы, Коннор, мы пойдем.
Он улыбнулся:
— К чему спешить? У тебя впереди три месяца, так что можешь сперва допить свой кофе.
Вечно мне не везет, подумала она. На дворе Рождество, а я болею.
Сандра лениво жевала гренку, безучастно взирая на единственное праздничное украшение в своей квартире: стеклянный шар, который ей подарила Энни, предварительно раскрасив его под мрамор. Он выглядел до боли одиноко, возвышаясь на антикварной солонке посередине праздничного стола.
— Я знаю, вы в этом году не в настроении, чтобы широко праздновать, но пусть этот небольшой подарок напомнит вам о том, что я о вас не забываю. А если вы передумаете и решите все-таки прийти к нам, просто позвоните.
Хорошо, что Сандра решила никуда не ходить. У Энни двое детей, и она вряд ли захочет заразить их этим проклятым вирусом.
Смешно, однако, насколько непостоянен коварный вирус. Сандру мутило все утро, а через пару часов она уже чувствовала себя как ни в чем не бывало, бодрой и веселой, и была готова хоть сейчас отправиться на танцы.
Она взяла в руки стеклянный шар и покачала его в ладони. Это Рождество, о котором она старается не думать, останется навсегда безрадостным воспоминанием.
— Все, хватит жалеть себя! Сама решила провести Рождество в одиночестве, ну и терпи, — твердо заявила себе Сандра.
Это относилось не только к сегодняшнему вечеру. Она знала, что, eсли бы не попросила Коннора о разводе, они бы продолжали жить так, как прожили последние шесть месяцев — приятно, пристойно и… пресно. Беда в том, что Сандра и сама не знала, чего же им не хватает.
Праздники никогда не были для нее порой беззаботной радости, как у других людей. В прошлое Рождество, когда на ее безымянном пальце еще сверкало новенькое бриллиантовое кольцо, она искренно надеялась испытать это счастье и веселье. Но и тот праздник прошел так же скучно, как и все предыдущие. Они с Коннором были приглашены на обед к Сайласу. Мужчины говорили о делах, не обращая на нее ни малейшего внимания. Под конец вечера Сайлас вспомнил, что настало Рождество, и, как всегда, вручил ей конверт с внушительным чеком…
Нет, Сандра не жалела о прошлом, просто она не знала, чего же хочет взамен.
Сегодня, когда отца уже нет в живых, они с Коннором, скорее всего, поехали бы обедать в загородный клуб. Готовить праздничный стол для миссис Огден было трудно, да и проводить праздничный вечер эта хлопотливая женщина предпочитала в кругу семьи, а не с хозяевами.
Но на следующий год, решила Сандра, она обязательно поставит елку и даже запечет индейку — кому какое дело, что это будет делаться только для нее одной? По крайней мере она совершит этот шаг навстречу нормальной жизни, и у нее наконец все станет так, как у других людей, как у той же Энни.
От вида пищи ее замутило, и она отправилась прогуляться по комнатам, чтобы хоть как-то отвлечься. Квартира была огромной даже для двоих, хотя когда-то Сандра мечтала, что они заживут здесь втроем. С ребенком.
Она сама выбрала квартиру, и Сайлас подарил им ее на свадьбу. Она тогда, обставляя и украшая комнаты, радовалась как дитя, словно это был ее кукольный домик. Сандра тогда не замечала, что Коннору все это безразлично.
Нет, Коннор никогда не вел себя как молодой влюбленный. Но она и не ждала от него никакой страсти. Было очевидно, что для любого нормального мужчины «Шервуд косметикс» являлся не менее желанной целью, чем сама Сандра Шервуд. Достаточно было посмотреть на реакцию Сайласа, когда они объявили о помолвке. Отец был на седьмом небе от счастья, и не прошло недели, как он заявил, что Коннор станет его преемником и возглавит компанию.
Их брак, конечно, был своего рода сделкой, но почему бы им не стать действительно счастливыми? Даже графиня предупреждала ее, что значимость любви сильно преувеличивают и для брака необходимо множество других составляющих, а не только безрассудный порыв чувств.
— Светлая голова важнее выброса гормонов, — говаривала она.
Этот союз выгоден им обоим. Коннор таким образом выигрывал «Шервуд косметикс», Сандра — независимость, а возможно, и некоторую самостоятельную ценность в глазах Сайласа.
Вначале все было хорошо, и, если бы не смерть Сайласа, они могли бы прожить вместе многие годы. Ведь и другие супруги подолгу не разговаривают друг с другом. Ее родители тоже редко общались. Почему же у нее должно быть иначе?
Они не ссорились, и им было неплохо в постели. Она даже не всегда замечала, что Коннор, пожалуй, не слишком часто заходит в ее комнату. В конце концов, они же не герои мыльной оперы.
Но со смертью Сайласа картина стала проясняться. Сандре казалось, что она живет в радужном мыльном пузыре и все эти годы не может разглядеть реальность за мыльной радугой. А когда наконец смогла — эта реальность ей не понравилась.
Все встало на свои места несколько недель назад, когда Коннор однажды вернулся с работы и предложил поехать вместе отдохнуть.
— Люди говорят, что мы очень утомлены. Давай возьмем отпуск на недельку.
— Нет уж, — твердо заявила она, — какое нам дело до того, что говорят люди? Нам не надо больше притворяться. — Она посмотрела ему прямо в глаза и спокойно добавила: — Я решила, будет лучше, если мы прекратим этот фарс. У тебя, Коннор, есть все, чего ты так хотел, и не беспокойся: ты не потеряешь «Шервуд». Я оставлю тебе компанию. А все, чего я хочу, — это тишина и покой.
В конце концов он с ней согласился. И съехал с квартиры на следующий день.
Она знала: так будет лучше для них обоих. Она поступила честно и справедливо. Все это Сандра собиралась сказать графине.
Одно тревожило ее: она так хотела иметь семью и ребенка! Ну ничего, может быть, однажды она кого-нибудь усыновит или…
Внезапно Сандра почувствовала горечь во рту. Она посмотрела на то, что некогда было ее наманикюренным ногтем: опять обгрызла весь лак. И тут все встало на свои места. Отсутствие аппетита, головокружение, недомогание по утрам, постоянная усталость, тошнота…
Она уже знала, куда пойдет завтра утром. Перед работой надо обязательно зайти в салон красоты и сделать новый маникюр — ничего, что слегка дрожат руки.
Но раньше ей придется сделать еще кое-что. Надо зайти в ближайшую аптеку и купить тест для определения беременности.
Глава ТРЕТЬЯ
— Не могу дождаться, когда увижу физиономию Риджа Колтрейна, как только он унюхает чеснок! Самая лучшая чесночная гренка в мире! Итак. Если мы закончили обсуждать твой развод, о чем поговорим? А, знаю! Что ты делаешь на Рождество? Если не едешь в Финикс, почему бы тебе не прийти к нам?
— Я не говорила, что не поеду в Финикс, — возразила Сандра.
Мореа нахмурилась.
— Не говорила? Я могу поклясться…
Сандра смягчилась.
— Ты права, просто не еду. Но меня уже пригласили на Рождество.
О том, что она решила тихо отсидеться дома одна, отоспаться и посмотреть старые фильмы, она Мореа не сказала. Как говаривала графиня, пока человек не говорит неправды, нет необходимости сообщать всю правду по любому поводу. Во всяком случае, Сандра предпочитала сидеть одна дома, чем толкаться среди друзей Мореа, где каждый являл собой половину своей пары.
— Кто-то интересный, надеюсь? Может быть, так оно и лучше. В конце концов, вы с Коннором поступаете благородно. Если бы один из вас поднял шум, что другой с кем-то встречается, это могло бы иметь неприятные последствия…
— А что, разве Коннор с кем-то встречается? — Слова вылетели сами собой; Сандра не успела остановиться.
Мореа поводила тонким указательным пальчиком перед ее носом.
— В общем-то, мне все равно, — пробормотала Сандра.
— Конечно, конечно… Впрочем, откуда мне знать! Иногда я что-то урывками слышу, но с того совместного обеда я с Коннором не виделась. Ты же от него практически откупилась. Поверь, я не пытаюсь сейчас все переиграть, но у меня еще не было клиента, которому бы хотелось отдать свою собственность, а не постараться ее сохранить.
— Мореа…
— Ну потерпи, дорогая! Через восемь недель развод состоится, и обещаю тебе, что никогда больше об этом не заикнусь. Но если ты передумаешь, я хочу, чтобы ты знала мое мнение. Только не тяни слишком долго, договорились? — Она взялась за креветку. — Если захочешь как-нибудь потом отведать нашу индейку, то имей в виду, мы целой компанией едем после Рождества в горы. Если не хочешь кататься на горных лыжах, можешь просто сидеть на террасе и флиртовать с теми придурками, которых полно на склонах.
— Спасибо, но это моя последняя рабочая неделя, и будет много дел в офисе. Коннор все еще никого не взял на мое место…
— Он и другие дела ведет с такой же проницательностью и умением? Не удивительно, что Сайлас считал его незаменимым.
Сандра не могла удержаться от смеха.
— Не ехидничай, Мореа. Коннор не виноват в том, что должность не занята.
— Ты его еще и защищаешь!
— Моя работа — предварительные беседы с клиентами, очень ответственный этап, а я еще не нашла никого, кто мог бы меня заменить. Сегодня вечером мы с ним это обсудим.
— Ты уверена, что хочешь уйти с работы? — Мореа задала этот вопрос исключительно приличия ради.
— Да. Я работаю уже три года, и мне все уже осточертело!
— Еще бы! Кому бы это не осточертело — целый день выслушивать жалобы клиентов? Может быть, тебе просто нужна перемена? А что ты думаешь насчет места Коннора?
— Я?! Ты шутишь!
— Ничуть! В конце концов, ты же единственная из семьи Шервудов.
— Думаешь, для моего отца это много значило? Он никогда не считал, что я на что-то гожусь. — Сандра уже жалела, что дала волю эмоциям, и отрулила так быстро, как смогла: — Вот почему я не возражала против того, чтобы отдать ему контрольный пакет акций. Тогда вся ответственность будет на нем…
— Я до сих пор считаю, что это глупо с твоей стороны. У Коннора контрольный пакет очень прибыльной косметической компании. А у тебя…
— Неплохой постоянный доход, который позволит мне не работать до конца моих дней.
— И чем же ты думаешь заняться?
— Еще не решила. Может быть, стану выращивать розы.
Мореа вздохнула.
— Что ж, по крайней мере пусть они будут розовые, дорогая. Красный цвет не для тебя.
* * *
В пятнадцать часов одну минуту Сандра заняла место у дверей приемной Коннора.— Придется немного подождать, босс очень занят, — предупредила Кэрол.
— Я подожду.
Она открыла свою папку и пролистала еще раз стопку резюме.
Через добрых десять минут дверь офиса отворилась и вышел глава исследовательского отдела. Он остановился, чтобы пожать Коннору руку, кивнул Сандре и направился в холл.
Коннор прислонился к дверному косяку и, вздохнув, сказал:
— Извини, что задержал. Заходи. Кэрол, я мог бы выпить чашечку кофе.
Сандра засунула бумаги обратно в папку.
— Проблемы с исследовательским отделом?
— Можно и так сказать. — Он закрыл за ней дверь и жестом указал на диван в углу. — Андерсон только что объявил о своем намерении уйти в конце года.
— Этого года? Несколько неожиданно — осталось всего две недели.
Приглашение сесть на диван выглядело как вручение пригласительного билета. Сандра опустилась на мягкие подушки и положила свою папку на журнальный столик.
— Надо решить, кто же займет мое место. В любом случае я не планировала уезжать на Рождество.
— Может, ты захочешь выдвинуть кого-то из старших менеджеров? Квалификация у всех высокая.
— Я знаю.
Коннор присел на край дивана.
— Похоже, ты не очень уверена.
— Не в этом дело! Просто некоторые из них проработали в компании более двадцати лет — почти как Андерсон. Может быть, немного свежих вливаний не повредит.
Коннор нахмурился и уже собрался ответить, но тут постучала Кэрол и вкатила сервировочный столик. К тому моменту, как она налила кофе и удалилась, у Сандры уже прошло желание высказывать свое мнение. Через две недели, подумала она, и я уйду из «Шервуд косметикс», после чего уже, с молчаливого согласия окружающих, не буду партнером, и потому надо привыкать держать свое мнение при себе.
Впрочем, это не так уж и трудно. Ее отец Сайлас Шервуд никогда не считался с ее мнением. Разница между Коннором и ее отцом в том, что Сайлас не утруждал себя разговором с ней и поступал, только как ему заблагорассудится.
Она размешала сахар и, наклонившись вперед, открыла папку.
— Конечно, ты босс, и тебе решать. Я принесла список наиболее вероятных претендентов.
Он нахмурился, глядя на аккуратную распечатку.
— Проблема в том, что никто из них не отвечает требованиям, — начала объяснять Сандра. — Главный кандидат очень стремился убедить меня в том, что подходит на должность, но при этом даже не выслушал, в чем суть работы. Подозреваю, что и клиентов он тоже не будет выслушивать до конца.
— Ты права. Что ты собираешься делать? Опять дать объявление?
— Нет. — Сандра глубоко вздохнула. — Может быть, тебе это покажется недальновидным…
Коннор покачал головой:
— Нет. Андерсон, который лишь за две недели предупредил, что хочет уйти, — вот это недальновидность. Я знаю тебя и не могу себе представить, чтобы ты предложила что-нибудь, не просчитав заранее все возможные последствия.
Она так и не поняла, было ли это комплиментом или же скрытым оскорблением, но решила не уточнять.
— Я хочу пригласить Энни.
— Твою секретаршу? — Брови Коннора взлетели вверх.
Его голос прозвучал так, словно перед ней был ее отец, и Сандра с трудом преодолела желание опустить голову и извиниться за то, что отняла у Коннора драгоценное время.
— Она уже хорошо знает дело.
— Довольно большое повышение, ты так не считаешь?
— Да. И я думаю, что она замечательно справится с новой работой. Но решать, конечно, тебе.
Коннор откинулся назад, длинные пальцы поглаживали сильный подбородок, он смотрел на нее задумчиво.
Сандра терпеливо ожидала отказа, гадая, какую причину он выберет. И зачем она так старается? Ведь секретарши действительно не становятся главой отдела в одночасье.
Внезапно Коннор поднялся, прошел по кабинету, приблизился к столу и нажал на кнопку телефонной связи:
— Кэрол, попроси секретаря миссис Вэллес немедленно зайти ко мне.
Сандра захлопала ресницами.
— Ты имеешь в виду…
— Давай послушаем, что Энни нам сама скажет.
Сандра кивнула и взяла свой кофе. Когда пауза слишком затянулась, она произнесла:
— Мореа мне сказала, что дело о разводе закончится примерно через восемь недель.
— В День Святого Валентина, — задумчиво произнес Коннор.
Быстро же он подсчитал, заметила Сандра. Интересно, встречается он уже с кем-нибудь или нет?
А мне все равно, даже если и встречается, подумала она. Мне просто-напросто любопытно.
Раздался нерешительный стук в дверь, и вошла Энни. Она выглядела как школьница, которую вдруг неизвестно за какую провинность вызвали в кабинет директора.
— Вы меня вызывали, мистер Вэллес? — робко спросила она.
— Присаживайтесь, Энни. Хотите кофе? Энни примостилась на краешке стула подле Сандры.
— Спасибо, мне без сливок.
Коннор протянул ей чашку. Чашка задребезжала на блюдце — Энни даже не пыталась скрыть свое волнение.
Коннор уселся в кресло.
— Миссис Вэллес недавно нашла человека, который, как она полагает, вполне может занять ее место.
— Да, сэр?
— Это вы!..
Чашка в руке бедной женщины сделала угрожающий пируэт.
— Я?.. То есть она нашла меня, сэр? Но, сэр, хотя это для меня большая честь, я не уверена, что…
— Именно вы, — поддакнул Коннор. — Но я тоже не уверен, Энни. Поэтому у меня есть предложение, если миссис Вэллес не против.
В голове Сандры прозвучал сигнал тревоги. Коннор продолжал:
— Я предлагаю вам занять должность директора по работе с клиентами с испытательным сроком до трех месяцев. В течение этого времени миссис Вэллес будет вас консультировать и оказывать всяческую помощь. — (Сандра выразительно посмотрела на него.) — По окончании испытательного срока, — продолжал Коннор невозмутимо, — мы втроем опять сядем вот так и обсудим, как обстоят наши дела. И если все получится, пригласим вас на постоянную работу.
А если нет, подумала Сандра, ясно, на чьей шее окажется этот провал.
— Вам обеим мое предложение подходит?
Сандра коротко кивнула. Коннор встал:
— В таком случае давайте пожмем друг другу руки.
Не было никакой возможности отказаться от протянутой руки, хотя Сандре этого очень хотелось. Она не прикасалась к нему с той ночи в Финиксе, когда так постыдно потеряла над собой контроль, доверив себя его объятиям. В самолете обратно в Денвер они даже сидели порознь.
Его рука была твердой и теплой, а кожа гладкой, и ей вспомнилось, как эта рука лежала на ее груди…
Ну, довольно воспоминаний, приказала она себе. Чем скорее я все забуду, тем лучше.
Она встала и направилась к выходу:
— У нас с Энни много работы, Коннор, мы пойдем.
Он улыбнулся:
— К чему спешить? У тебя впереди три месяца, так что можешь сперва допить свой кофе.
* * *
Рождество всегда проходит не так, как тебе того хочется, думала Сандра, сидя в одиночестве в своей гостиной. Праздничный ужин был сервирован на стеклянном столе, но телефон молчал. Сандра с раздражением смотрела на всю эту роскошь.Вечно мне не везет, подумала она. На дворе Рождество, а я болею.
Сандра лениво жевала гренку, безучастно взирая на единственное праздничное украшение в своей квартире: стеклянный шар, который ей подарила Энни, предварительно раскрасив его под мрамор. Он выглядел до боли одиноко, возвышаясь на антикварной солонке посередине праздничного стола.
— Я знаю, вы в этом году не в настроении, чтобы широко праздновать, но пусть этот небольшой подарок напомнит вам о том, что я о вас не забываю. А если вы передумаете и решите все-таки прийти к нам, просто позвоните.
Хорошо, что Сандра решила никуда не ходить. У Энни двое детей, и она вряд ли захочет заразить их этим проклятым вирусом.
Смешно, однако, насколько непостоянен коварный вирус. Сандру мутило все утро, а через пару часов она уже чувствовала себя как ни в чем не бывало, бодрой и веселой, и была готова хоть сейчас отправиться на танцы.
Она взяла в руки стеклянный шар и покачала его в ладони. Это Рождество, о котором она старается не думать, останется навсегда безрадостным воспоминанием.
— Все, хватит жалеть себя! Сама решила провести Рождество в одиночестве, ну и терпи, — твердо заявила себе Сандра.
Это относилось не только к сегодняшнему вечеру. Она знала, что, eсли бы не попросила Коннора о разводе, они бы продолжали жить так, как прожили последние шесть месяцев — приятно, пристойно и… пресно. Беда в том, что Сандра и сама не знала, чего же им не хватает.
Праздники никогда не были для нее порой беззаботной радости, как у других людей. В прошлое Рождество, когда на ее безымянном пальце еще сверкало новенькое бриллиантовое кольцо, она искренно надеялась испытать это счастье и веселье. Но и тот праздник прошел так же скучно, как и все предыдущие. Они с Коннором были приглашены на обед к Сайласу. Мужчины говорили о делах, не обращая на нее ни малейшего внимания. Под конец вечера Сайлас вспомнил, что настало Рождество, и, как всегда, вручил ей конверт с внушительным чеком…
Нет, Сандра не жалела о прошлом, просто она не знала, чего же хочет взамен.
Сегодня, когда отца уже нет в живых, они с Коннором, скорее всего, поехали бы обедать в загородный клуб. Готовить праздничный стол для миссис Огден было трудно, да и проводить праздничный вечер эта хлопотливая женщина предпочитала в кругу семьи, а не с хозяевами.
Но на следующий год, решила Сандра, она обязательно поставит елку и даже запечет индейку — кому какое дело, что это будет делаться только для нее одной? По крайней мере она совершит этот шаг навстречу нормальной жизни, и у нее наконец все станет так, как у других людей, как у той же Энни.
От вида пищи ее замутило, и она отправилась прогуляться по комнатам, чтобы хоть как-то отвлечься. Квартира была огромной даже для двоих, хотя когда-то Сандра мечтала, что они заживут здесь втроем. С ребенком.
Она сама выбрала квартиру, и Сайлас подарил им ее на свадьбу. Она тогда, обставляя и украшая комнаты, радовалась как дитя, словно это был ее кукольный домик. Сандра тогда не замечала, что Коннору все это безразлично.
Нет, Коннор никогда не вел себя как молодой влюбленный. Но она и не ждала от него никакой страсти. Было очевидно, что для любого нормального мужчины «Шервуд косметикс» являлся не менее желанной целью, чем сама Сандра Шервуд. Достаточно было посмотреть на реакцию Сайласа, когда они объявили о помолвке. Отец был на седьмом небе от счастья, и не прошло недели, как он заявил, что Коннор станет его преемником и возглавит компанию.
Их брак, конечно, был своего рода сделкой, но почему бы им не стать действительно счастливыми? Даже графиня предупреждала ее, что значимость любви сильно преувеличивают и для брака необходимо множество других составляющих, а не только безрассудный порыв чувств.
— Светлая голова важнее выброса гормонов, — говаривала она.
Этот союз выгоден им обоим. Коннор таким образом выигрывал «Шервуд косметикс», Сандра — независимость, а возможно, и некоторую самостоятельную ценность в глазах Сайласа.
Вначале все было хорошо, и, если бы не смерть Сайласа, они могли бы прожить вместе многие годы. Ведь и другие супруги подолгу не разговаривают друг с другом. Ее родители тоже редко общались. Почему же у нее должно быть иначе?
Они не ссорились, и им было неплохо в постели. Она даже не всегда замечала, что Коннор, пожалуй, не слишком часто заходит в ее комнату. В конце концов, они же не герои мыльной оперы.
Но со смертью Сайласа картина стала проясняться. Сандре казалось, что она живет в радужном мыльном пузыре и все эти годы не может разглядеть реальность за мыльной радугой. А когда наконец смогла — эта реальность ей не понравилась.
Все встало на свои места несколько недель назад, когда Коннор однажды вернулся с работы и предложил поехать вместе отдохнуть.
— Люди говорят, что мы очень утомлены. Давай возьмем отпуск на недельку.
— Нет уж, — твердо заявила она, — какое нам дело до того, что говорят люди? Нам не надо больше притворяться. — Она посмотрела ему прямо в глаза и спокойно добавила: — Я решила, будет лучше, если мы прекратим этот фарс. У тебя, Коннор, есть все, чего ты так хотел, и не беспокойся: ты не потеряешь «Шервуд». Я оставлю тебе компанию. А все, чего я хочу, — это тишина и покой.
В конце концов он с ней согласился. И съехал с квартиры на следующий день.
Она знала: так будет лучше для них обоих. Она поступила честно и справедливо. Все это Сандра собиралась сказать графине.
Одно тревожило ее: она так хотела иметь семью и ребенка! Ну ничего, может быть, однажды она кого-нибудь усыновит или…
Внезапно Сандра почувствовала горечь во рту. Она посмотрела на то, что некогда было ее наманикюренным ногтем: опять обгрызла весь лак. И тут все встало на свои места. Отсутствие аппетита, головокружение, недомогание по утрам, постоянная усталость, тошнота…
Она уже знала, куда пойдет завтра утром. Перед работой надо обязательно зайти в салон красоты и сделать новый маникюр — ничего, что слегка дрожат руки.
Но раньше ей придется сделать еще кое-что. Надо зайти в ближайшую аптеку и купить тест для определения беременности.
Глава ТРЕТЬЯ
И если она беременна…
Нет, это ничего не изменит, решила Сандра. Она вполне самостоятельна и сможет вырастить ребенка. Она хорошо обеспечена, а теперь и работой не обременена. Она сможет позаботиться о ребенке. Взять на себя всю ответственность.
С таким же успехом вполне можно решиться взвалить на себя всю тяжесть земного шара.
А вдруг это все ее выдумки? Возможно, она попросту отравилась и к тому же простудилась. Вот и результат! И ничего страшного не происходит, не происходит, не происходит…
Заново наманикюренные пальцы Сандры дрожали, когда она в маленькой ванной своего рабочего кабинета вскрывала набор с тестом на беременность. Мысли разбегались, и прочитать всю инструкцию, по объему напоминавшую чье-то полное собрание сочинений, было абсолютно невозможно. Затаив дыхание, она ожидала результатов.
Полоска бумаги медленно, но неотвратимо розовела…
Сандра сидела на краю ванны, уставившись на тест и ничего не соображая. Такая маленькая полоска способна переменить всю ее жизнь!
Две жизни — eе и ребенка!
Сандру охватила паника. Одно дело — рассуждать о воспитании ребенка в одиночку, другое — действительность: кричащий, требующий внимания малыш. Энни тактично постучала в дверь ванной комнаты.
— Миссис Вэллес? У вас все в порядке?
— Да, Энни, не беспокойся, сейчас выхожу. — Ей пришлось сделать глубокий вдох, прежде чем она смогла ответить.
Она впопыхах засунула сумку с тестом в шкафчик и произнесла, выходя:
— Просто отравилась. Наверное, переела вчера вечером.
И только тут заметила, что в комнате находится еще кто-то. Скрестив руки на груди, подле ее письменного стола стоял Коннор.
Как, черт возьми, она сможет все ему рассказать? И как бы отреагировала на это графиня? Уже она-то наверняка знала бы ответ.
— Извини, что вломился без предупреждения, — деловито начал Коннор, — но я уезжаю в Фарго. Там сбой на производственной линии, надо посмотреть, что можно сделать.
— Сбой? Что…
— Никто не знает, в чем дело. Просто хотел предупредить тебя, что клиенты начнут задавать вопросы, пойдут слухи. Пока я там решаю эту проблему, ты уж постарайся не давать волю их фантазиям.
Сандра кивнула:
— Я об этом позабочусь…
— Не сомневаюсь.
В его тоне не было ни тени иронии. Звучало, по крайней мере, как комплимент. Коннор собрался было уходить, но вдруг обернулся:
— С тобой все в порядке?
Ей хотелось закричать, рассказать ему всю правду, избавиться от необходимости решать трудный вопрос в одиночку. Но в комнате находилась Энни, а Коннор явно спешил. Нет, подумала Сандра, время еще не настало.
— У меня все хорошо, — спокойно ответила она, глядя ему в глаза.
Когда дверь за Коннором закрылась, Энни сочувственно посмотрела на Сандру и произнесла:
— Если вы передумаете и решите вернуться — я просто хочу, чтобы вы знали: я вас понимаю и поддерживаю.
— Не беспокойся, Энни, — Сандра без сил опустилась на стул. — Ты сможешь приступить к постоянной работе совсем скоро.
Ей не хотелось ничего говорить ему. Тоненький голосок в глубине сознания подсказывал, что в этом нет никакой необходимости. Ведь новость никак не изменит жизнь Коннора. Вся ответственность полностью лежит на ней. Она была инициатором, и ей отвечать за последствия своего поступка.
Развод, возможно, еще не состоялся, но супружеская жизнь уж точно потерпела крах, а это значит, что времена, когда можно рассчитывать на поддержку и в болезни, и в здравии, давно в прошлом.
Даже если бы она попала в аварию, вряд ли стоило бы надеяться, что Коннор помчится к ней на помощь. Ну, а эта неприятность целиком на ее совести, так зачем рассчитывать на его участие? Но ведь теперь все по-другому, устало размышляла Сандра. Она не сможет долго скрывать свою беременность.
Или сможет? Если уйти с работы и объявить, что уезжает из города… Ничто не держит ее в Денвере. После всего, что случилось в ее жизни за последний год, она собирается начать все сначала в другом месте. Вполне логично. Она сможет продать квартиру и на некоторое время переехать в Финикс и уж там решить, куда податься.
За исключением одной маленькой детали. Она обещала Энни в течение девяноста дней помощь и обучение, а такое вряд ли можно делать по телефону.
Нет, ей придется все рассказать Коннору! Так будет правильно и честно. Просто надо сделать это очень осторожно, деликатно дать ему понять, что она не ждет от него никакой поддержки.
Энни тихо постучала в дверь.
— Вам звонит мистер Вэллес. Вы можете с ним поговорить?
— Да, конечно.
Сандра взглянула на часы. Коннор, должно быть, недавно прибыл в Фарго. Она сняла мокрое полотенце со лба и выпрямилась в кресле. Голова просто раскалывалась.
Энни выглядела обеспокоенной.
— Принести еще мокрое полотенце?
— Не сейчас, спасибо.
Сандра поднялась, и ей пришлось опереться о край стола, чтобы сохранить равновесие. Она глубоко вздохнула и потянулась за телефонной трубкой.
— Коннор?
— Есть плохие новости и хорошие новости, — сообщил он. — Загрязнение имеет бактериальный характер!
И потому с ними будет особенно сложно бороться, поняла Сандра.
— Но мы полагаем, что уже обнаружили источник, и если это подтвердится, то мы сможем очистить паром всю линию и снова приступить к работе. К концу недели все опять будет в норме.
Она делала небольшие пометки.
— А на складах достаточно продукции, чтобы удовлетворить спрос, пока вы там чинитесь?
— Да. Но нам придется взять тесты из каждой серии, чтобы убедиться, что загрязнение не проникло в продукцию до того, как мы это обнаружили.
— Хорошо. Я сообщу всем, что возможна небольшая задержка в поставке груза, так как мы хотим убедиться, что угрозы для клиентов нет.
— Договорились. Я останусь здесь, пока не окончатся работы. Просто так, на всякий случай.
— Это покажется убедительным лишь нашим клиентам, но будет подозрительным для всех остальных, Коннор.
Он рассмеялся.
— Что ж, сообрази сама, кому что говорить. Сандра прикрыла глаза, задетая неподдельным весельем в его голосе. Как же давно она не слышала ничего подобного!
Голос Коннора посерьезнел:
— Тебе уже лучше?
— Немного. Коннор…
Слова вырвались у нее прежде, чем она смогла остановить себя. Сказать ему сейчас, когда он находится на расстоянии двух штатов от нее, будет трусостью с ее стороны. Ей так не хотелось говорить об этом, глядя ему в глаза! Но надо же видеть его реакцию! Только так она сможет заверить Коннора, что ни в чем не винит его и не хочет связывать по рукам и ногам их общей неосторожностью.
— Со мной все в порядке. Думаю, просто съела что-то несвежее. Сейчас все замечательно.
Она положила трубку и уронила лицо на руки: Финикс и дом графини казались теперь как никогда привлекательными.
Сандра не могла решить, чего же она хочет больше: чтобы Коннор пришел к ней сегодня или чтобы они встретились после праздников. Конечно, хорошо, что производственные проблемы устранены. Большую часть недели она провела в телефонных переговорах, успокаивая нервных клиентов. Но чем ближе подходило время, когда ей придется все рассказать Коннору, тем большее беспокойство охватывало ее.
По крайней мере физически ей стало лучше. Неприятные ощущения по утрам уже не донимали и не мешали работать.
Погода в этот последний декабрьский день стояла сумрачная, почти такая же тягостная, как и настроение Сандры. Небо стало темным и давящим, и было непонятно, где кончаются облака и начинаются горы. Если ей повезет, начнется метель, как и предсказывали синоптики, рейс из Фарго отменят, и Коннор на праздники не прилетит.
Отсчитывая про себя каждый час, Сандра все глубже погружалась в тоску. Теперь она приходила на работу лишь в качестве консультанта.
Три полных года провела Сандра в стенах этого кабинета. Не так-то просто будет от всего отказаться.
Нет, это ничего не изменит, решила Сандра. Она вполне самостоятельна и сможет вырастить ребенка. Она хорошо обеспечена, а теперь и работой не обременена. Она сможет позаботиться о ребенке. Взять на себя всю ответственность.
С таким же успехом вполне можно решиться взвалить на себя всю тяжесть земного шара.
А вдруг это все ее выдумки? Возможно, она попросту отравилась и к тому же простудилась. Вот и результат! И ничего страшного не происходит, не происходит, не происходит…
Заново наманикюренные пальцы Сандры дрожали, когда она в маленькой ванной своего рабочего кабинета вскрывала набор с тестом на беременность. Мысли разбегались, и прочитать всю инструкцию, по объему напоминавшую чье-то полное собрание сочинений, было абсолютно невозможно. Затаив дыхание, она ожидала результатов.
Полоска бумаги медленно, но неотвратимо розовела…
Сандра сидела на краю ванны, уставившись на тест и ничего не соображая. Такая маленькая полоска способна переменить всю ее жизнь!
Две жизни — eе и ребенка!
Сандру охватила паника. Одно дело — рассуждать о воспитании ребенка в одиночку, другое — действительность: кричащий, требующий внимания малыш. Энни тактично постучала в дверь ванной комнаты.
— Миссис Вэллес? У вас все в порядке?
— Да, Энни, не беспокойся, сейчас выхожу. — Ей пришлось сделать глубокий вдох, прежде чем она смогла ответить.
Она впопыхах засунула сумку с тестом в шкафчик и произнесла, выходя:
— Просто отравилась. Наверное, переела вчера вечером.
И только тут заметила, что в комнате находится еще кто-то. Скрестив руки на груди, подле ее письменного стола стоял Коннор.
Как, черт возьми, она сможет все ему рассказать? И как бы отреагировала на это графиня? Уже она-то наверняка знала бы ответ.
— Извини, что вломился без предупреждения, — деловито начал Коннор, — но я уезжаю в Фарго. Там сбой на производственной линии, надо посмотреть, что можно сделать.
— Сбой? Что…
— Никто не знает, в чем дело. Просто хотел предупредить тебя, что клиенты начнут задавать вопросы, пойдут слухи. Пока я там решаю эту проблему, ты уж постарайся не давать волю их фантазиям.
Сандра кивнула:
— Я об этом позабочусь…
— Не сомневаюсь.
В его тоне не было ни тени иронии. Звучало, по крайней мере, как комплимент. Коннор собрался было уходить, но вдруг обернулся:
— С тобой все в порядке?
Ей хотелось закричать, рассказать ему всю правду, избавиться от необходимости решать трудный вопрос в одиночку. Но в комнате находилась Энни, а Коннор явно спешил. Нет, подумала Сандра, время еще не настало.
— У меня все хорошо, — спокойно ответила она, глядя ему в глаза.
Когда дверь за Коннором закрылась, Энни сочувственно посмотрела на Сандру и произнесла:
— Если вы передумаете и решите вернуться — я просто хочу, чтобы вы знали: я вас понимаю и поддерживаю.
— Не беспокойся, Энни, — Сандра без сил опустилась на стул. — Ты сможешь приступить к постоянной работе совсем скоро.
Ей не хотелось ничего говорить ему. Тоненький голосок в глубине сознания подсказывал, что в этом нет никакой необходимости. Ведь новость никак не изменит жизнь Коннора. Вся ответственность полностью лежит на ней. Она была инициатором, и ей отвечать за последствия своего поступка.
Развод, возможно, еще не состоялся, но супружеская жизнь уж точно потерпела крах, а это значит, что времена, когда можно рассчитывать на поддержку и в болезни, и в здравии, давно в прошлом.
Даже если бы она попала в аварию, вряд ли стоило бы надеяться, что Коннор помчится к ней на помощь. Ну, а эта неприятность целиком на ее совести, так зачем рассчитывать на его участие? Но ведь теперь все по-другому, устало размышляла Сандра. Она не сможет долго скрывать свою беременность.
Или сможет? Если уйти с работы и объявить, что уезжает из города… Ничто не держит ее в Денвере. После всего, что случилось в ее жизни за последний год, она собирается начать все сначала в другом месте. Вполне логично. Она сможет продать квартиру и на некоторое время переехать в Финикс и уж там решить, куда податься.
За исключением одной маленькой детали. Она обещала Энни в течение девяноста дней помощь и обучение, а такое вряд ли можно делать по телефону.
Нет, ей придется все рассказать Коннору! Так будет правильно и честно. Просто надо сделать это очень осторожно, деликатно дать ему понять, что она не ждет от него никакой поддержки.
Энни тихо постучала в дверь.
— Вам звонит мистер Вэллес. Вы можете с ним поговорить?
— Да, конечно.
Сандра взглянула на часы. Коннор, должно быть, недавно прибыл в Фарго. Она сняла мокрое полотенце со лба и выпрямилась в кресле. Голова просто раскалывалась.
Энни выглядела обеспокоенной.
— Принести еще мокрое полотенце?
— Не сейчас, спасибо.
Сандра поднялась, и ей пришлось опереться о край стола, чтобы сохранить равновесие. Она глубоко вздохнула и потянулась за телефонной трубкой.
— Коннор?
— Есть плохие новости и хорошие новости, — сообщил он. — Загрязнение имеет бактериальный характер!
И потому с ними будет особенно сложно бороться, поняла Сандра.
— Но мы полагаем, что уже обнаружили источник, и если это подтвердится, то мы сможем очистить паром всю линию и снова приступить к работе. К концу недели все опять будет в норме.
Она делала небольшие пометки.
— А на складах достаточно продукции, чтобы удовлетворить спрос, пока вы там чинитесь?
— Да. Но нам придется взять тесты из каждой серии, чтобы убедиться, что загрязнение не проникло в продукцию до того, как мы это обнаружили.
— Хорошо. Я сообщу всем, что возможна небольшая задержка в поставке груза, так как мы хотим убедиться, что угрозы для клиентов нет.
— Договорились. Я останусь здесь, пока не окончатся работы. Просто так, на всякий случай.
— Это покажется убедительным лишь нашим клиентам, но будет подозрительным для всех остальных, Коннор.
Он рассмеялся.
— Что ж, сообрази сама, кому что говорить. Сандра прикрыла глаза, задетая неподдельным весельем в его голосе. Как же давно она не слышала ничего подобного!
Голос Коннора посерьезнел:
— Тебе уже лучше?
— Немного. Коннор…
Слова вырвались у нее прежде, чем она смогла остановить себя. Сказать ему сейчас, когда он находится на расстоянии двух штатов от нее, будет трусостью с ее стороны. Ей так не хотелось говорить об этом, глядя ему в глаза! Но надо же видеть его реакцию! Только так она сможет заверить Коннора, что ни в чем не винит его и не хочет связывать по рукам и ногам их общей неосторожностью.
— Со мной все в порядке. Думаю, просто съела что-то несвежее. Сейчас все замечательно.
Она положила трубку и уронила лицо на руки: Финикс и дом графини казались теперь как никогда привлекательными.
* * *
Вечером, накануне Нового года, вся эта неурядица в Фарго закончилась, и Коннор вернулся в Денвер.Сандра не могла решить, чего же она хочет больше: чтобы Коннор пришел к ней сегодня или чтобы они встретились после праздников. Конечно, хорошо, что производственные проблемы устранены. Большую часть недели она провела в телефонных переговорах, успокаивая нервных клиентов. Но чем ближе подходило время, когда ей придется все рассказать Коннору, тем большее беспокойство охватывало ее.
По крайней мере физически ей стало лучше. Неприятные ощущения по утрам уже не донимали и не мешали работать.
Погода в этот последний декабрьский день стояла сумрачная, почти такая же тягостная, как и настроение Сандры. Небо стало темным и давящим, и было непонятно, где кончаются облака и начинаются горы. Если ей повезет, начнется метель, как и предсказывали синоптики, рейс из Фарго отменят, и Коннор на праздники не прилетит.
Отсчитывая про себя каждый час, Сандра все глубже погружалась в тоску. Теперь она приходила на работу лишь в качестве консультанта.
Три полных года провела Сандра в стенах этого кабинета. Не так-то просто будет от всего отказаться.