Майклз Кейси. Мэгги по книжке

   Виконт поклонился залу, и Стерлинг, тоже в костюме эпохи Регентства, шагнул к нему и также приветствовал зал. Сен-Жюст передал ему шляпу, снял перчатки и элегантным движением сбросил плащ, который Стерлинг подхватил.
   Под плащом оказался великолепнейший бальный фрак в стиле Красавчика Бруммеля. Чернее ночи и белее снега. Безукоризненно белые лосины и вечерние туфли с серебряными пряжками. Шейный платок безупречен. Лишь цепочка карманных часов и монокль нарушали черно-белый контраст.
   Сен-Жюст изящно раскланялся и выпрямился, одну руку положив на бедро, другую протянув Мари-Луизе. Стерлинг вновь выступил вперед, чтобы принять ее плащ.
   По залу пронесся вздох восхищения.
   Платье Мари-Луизы было особенным. С высокой талией, словно сплетенное из тончайшей паутины цвета слоновой кости, и усыпанное бриллиантами. Бриллианты сверкали, превращая девушку в юную сказочную фею; не хватало только крыльев. Она гордо подняла точеный подбородок, взяла под руку Сен-Жюста, и они прошествовали в зал, сопровождаемые лучом света.
   Время от времени они останавливались среди столиков: Сен-Жюст кланялся, а Мари-Луиза приседала в безупречном реверансе. Так они приблизились к сцене, занавес поднялся, открыв взору миниатюрную гостиную в стиле начала XIX века.
   Дурацкая кровать предыдущих конкурсантов исчезла, на ее место Носокс водрузил декорации. Резной комод, канделябры, атласные стулья.
   Сен-Жюст помог Мари-Луизе подняться на сцену, и они закружились в вальсе. Мари-Луиза придерживала рукой шлейф платья, Сен-Жюст легко вел ее по сцене, а когда музыка смолкла, поднес ее руку к губам.
   — Он шикарен, — произнесла Берни, обмахиваясь неизвестно где добытой программкой. — Правда, Табби?
   — Мужики — козлы, — откликнулась та и снова отхлебнула из фляжки Берни.
   — Музыка играет, а никого нет, — заметил Носокс, глядя на динамики.
   — Это для Дамьена, — Мэгги пыталась перекричать Пэт Бенатар с ее «Покажи мне твой лучший удар». — Дурацкая музыка для парня. Хотя его все равно нет. Но после музыки Сен-Жюста бодрит.
   Свет переместился к дверям. Дамы повернули головы, ожидая выход Дамьена.
   — Нет, не могу устоять перед софитом, — Носокс тряхнул головой, расправил плечи и прыгнул в пятно света, раскинув руки.
   — Ты посмотри на него, — проговорила Мэгги, наблюдая, как тот танцующей походкой движется между столиками. Он не кланялся дамам, он останавливался, отставив локти и прогнувшись вперед. Затем делал выразительное движение бедрами.
   — Класс! — воскликнула Берни. Она сложила кулаки и принялась двигать руками по кругу. — Эргил! Эргил! Вперед! Давай! Мэгги, Табби, присоединяйтесь! Впе-ред! Эр-гил!
   Мэгги вздохнула и тоже стала скандировать, а Табби в очередной раз отхлебнула из фляжки:
   — Впе-ред! Эр-гил!
   Зал хлопал и смеялся. Какая-то дама притянула Носокса к себе и поцеловала.
   — Бар открыт, — сообщила Венера. — Марта сказала, что гильдия оплатит счета, так как осталось всего около восьмисот человек. Представляю, как все надерутся.
   — Так задарма же, — заметила Верни. — Если они сметут дармовую выпивку так же, как дармовые книжки, то гильдия разорится в пух и прах. Нет, ты только посмотри, как он крутит задом! А прикидывался скромнягой. Он им даст прикурить. Вон, уже слюни пускают. Если бы они только знали, да, Мэгги?
   Мэгги лишь кивнула, и Табби, обычно такая сдержанная, встряхнула фляжку и заявила:
   — Только музыка не в кассу. Лучше бы «Квин», «Танцующая королева», да, Мэгги?
   Мэгги отобрала фляжку.
   — Смотри, вон Носокс подбирается к сцене, — сказала Верни. — Как ты думаешь, что там?
   — Если не пиратский бриг, то Носокс облажался, — засмеялась Мэгги и взглянула на сцену, как раз когда поднялся занавес.
   В зале вскрикнули несколько человек, Носокс тоже, и Мэгги пригляделась к сцене.
   — Генри? Он-то здесь откуда? — Мэгги зажмурилась, потом широко распахнула глаза. — Алекс… черт, что он сделал с Дамьеном?
   — Да неважно, — Венера ткнула ее локтем в бок. — Посмотри лучше на Лизу. Она явно не ожидала появления Носокса, а тем более мыши, но чего-то она все же ждала. Но не дождалась.
   Мэгги взглянула на Лизу, которая молча стояла у микрофона. Музыка тоже смолкла, и все взгляды устремились на сцену. Молчание затягивалось, публика заерзала и начала перешептываться. Лиза наконец вновь обрела дар речи, склонилась к микрофону и произнесла:
   — На этом конкурс завершен. На последней странице программки есть бюллетень, пожалуйста, заполните его, оторвите по пунктиру и положите в урну. Мы объявим победителя ближе к концу, а пока вас ждут напитки и танцевальный зал!
   — Что-то здесь нечисто, — заметила Мэгги и направилась во второй зал мимо подиума. Ее друзья потянулись следом. Она протолкалась к Сен-Жюсту, с трудом дождалась, когда иссякнет поток желающих получить автограф, и позвала его.
   Но он ее не слышал. Он разговаривал с кем-то. С кем-то очень знакомым.
   — Черт! Это опять она, — Мэгги узнала Холли Спивак из «Фокс Ньюс».
   Несколько месяцев назад, когда Мэгги подозревали в убийстве, Холли открыла на нее настоящую репортерскую охоту. Она тут на задании или же ее пригласил Сен-Жюст? Она явно ему нравилась, что было очень глупо с его стороны — Холли родную бабушку продаст ради горячего репортажа.
   Сен-Жюст что-то нашептывал корреспондентке, показывая на сцену и микрофон. Холли подозвала своего оператора, который тоже выслушал Сен-Жюста, и все трое растворились в толпе. При этом Холли скалилась, будто гиена, почуявшая раненую газель.
   — Что ты опять задумал? — поинтересовалась Мэгги, когда наконец догнала его. — Что этой Спивак от тебя нужно?
   — Мисс Спивак — очень милая дама. Она хотела заснять парад конкурсантов и удалиться, но я уговорил ее подождать, пообещав, что скучать ей не придется.
   — Хочешь снова попасть в вечерние новости? Тебя уже показывали два раза, тебе что, мало?
   — Я думал, ты меня лучше знаешь, — он нахмурился, и у Мэгги руки зачесались врезать ему по физиономии. — Это для Венделла, нашего старого доброго друга. Я думал, что было бы неплохо показать его таланты по телевидению.
   — Зачем?
   Сен-Жюст пожал плечами:
   — Просто чтобы отблагодарить его. Когда я делаю добро, я не разбираюсь, почему именно. Боюсь шокировать себя.
   — Ладно, предположим, я тебе поверила. А теперь объясни, откуда взялся Генри на подиуме Дамьена и где же все-таки сам Дамьен?
   — К сожалению, он задерживается. Однако постарайся напомнить мне о нем попозже. Мы им займемся, когда программа этого вечера будет исчерпана. Что до Генри, я просто принес его на замену Дамьену, чтобы как-то оживить сцену.
   — Или хотел этим показать, что заподозрил неладное и мышь вот-вот попадется?
   — Верно, дорогая. Все же ты неплохо меня знаешь. Ты обратила внимание, как заволновалась Лиза Лэнг, когда над декорациями Дамьена поднялся занавес?
   — Сначала заметила Вера, потом я.
   — А заметила ли ты, что перед объявлением о голосовании она схватила Джанкарло, отозвала его в сторону и принялась что-то нашептывать?
   — Нет, это я упустила, а в чем дело?
   — Наши предположения о том, кто возглавляет шайку убийц, были неверными. Мне не следовало забывать о том, что женщины кровожаднее мужчин. И Дамьен, дорогая моя, должен был быть там, за занавесом, причем мертвый.
   Мэгги от этих слов стало дурно.
   — Ты в этом уверен?
   — Более чем, дорогая. Джанкарло с большой вероятностью победил бы и так, однако Дамьен представлял серьезную угрозу. Издательства нанимают людей по своему вкусу, так что не обязательно становиться победителем, и, конечно, юный красавец Дамьен стал бы следующим победителем. Поэтому они планировали убить Дамьена и приписать его смерть убийце Розы Шервуд. А поскольку Лиза и Джанкарло казались вне подозрений…
   — Ладно-ладно, я все поняла. Жаль, ты раньше ничего не сказал, ну да ничего. Если бы поймали убийцу Розы, его обвинили бы во всех грехах и в смерти Дамьена тоже. А с таким детективом, как Деккер, это было бы проще простого. И ведь я права, да? Лиза — это Убийца, — Мэгги нахмурилась. — Погоди, они что, оба замешаны? Ого! И что теперь делать?
   — А теперь, Мэгги, ты позволишь нам со Стерлингом доиграть пьесу до конца и не будешь встревать. Я пообещал лев-тенанту, помнишь?
   — Но…
   — Простите!
   Мэгги обернулась и увидела низенького квадратного человечка, который приветливо улыбался Сен-Жюсту.
   Сен-Жюст смерил его взглядом, приподняв бровь.
   — Я могу чем-то помочь?
   — Конечно, да. Ваше выступление было потрясающим. Просто отменным. Классным. Не побоюсь даже сказать — аристократическим. Я уже вижу рекламную кампанию с вами и малюткой. Журналы, телевидение и так далее… Помните постеры с музыкантом, который держит в руках даму, будто виолончель? Вот в таком духе. Этакий изящный намек на секс. Вы смотритесь еще лучше. Кстати, я не представился, — человечек протянул пухлую ручку. — Пьер, «Парфюмерия Пьера», слышали? Я спонсор этого конкурса.
   Мэгги прикусила губу от злости, когда Сен-Жюст вдруг стал очень любезным и крепко пожал протянутую руку Пьера.
   — Месье Пьер, мы польщены, — промурлыкал он, — Мари-Луиза и мечтать не могла о таком счастье. Как говорите вы, французы, фортуна любит смелых.
   — А? — произнес человечек, поглядев на Мэгги, которая сразу угадала в нем уроженца Бронкса.
   — Он просто позер, — сказала она. — Не обращайте внимания. Может, обсудим все позднее, например, завтра?
   Сен-Жюст, следует отдать ему должное, всегда понимал с полуслова, поэтому, обменявшись с Пьером номерами телефонов, они расстались. Надо заметить, что сей тип благоухал, скорее всего, парфюмерией своей компании — отнюдь не ароматной.
   — Да, Алекс, вам с Мари-Луизой светят приличные деньги. Поздравляю! Ты и Пьер из Бронкса. Такая милая парочка. Научишь меня грассировать по-французски?
   . — Мэгги, ты всегда умудряешься добавить ложку дегтя. Но я знаю, что ты рада за нас. Просто злишься, потому что не участвовала. Но помни, мы с Венделлом просто тебя охраняли.
   — Я в вашей охране не нуждаюсь.
   — И это говорит человек, которого убийца недавно держал на мушке!
   — Ладно, ладно. Давай запускай свой спектакль. Не знаю, что ты там затеял, но умираю от любопытства.
   — Да, дорогая, сейчас начнем. Как тебе наш выход? От себя я не в восторге, должен признать, но Мари-Луиза была прелестна. Они с Носоксом отмечают победу в баре. Кстати о Носоксе, о чем только он думал?
   — Он просто воспользовался случаем. Тебе, конечно, этого не понять. О да, куда там, ты же знаменитый виконт Сен-Жюст.
   — Дорогая, я чувствую, тебе надо выпить, чтобы смыть яд с язычка. Парфюмерию Пьера. Надеюсь, ты не считаешь это признаком низкого происхождения, — с этими словами Сен-Жюст подхватил Мэгги под локоть и увлек к барам.
   — Я должна тебя спросить кое о чем, — она остановилась. — Кто принес костюм и декорации для Деккера? Носокс?
   — Не только принес, но и все установил по моему настоянию. Иногда я чрезвычайно щедр.
   — И Носокс как бы забыл закрепить коня?
   — Судя по твоему тону, ты обвиняешь меня в том, что я хотел выставить Деккера еще большим глупцом, чем он есть?
   — Именно, — заметила Мэгги. — А ты этого действительно хотел?
   — Разве ты мой исповедник?
   — Так я и знала. Хотел. А теперь принеси мне выпить, пожалуйста.
   — Подождите.
   Мэгги обернулась и радостно воскликнула:
   — Стив, ты все-таки добрался! Ого, настоящая форма!
   — Да, это моя, — Венделл кивнул. — Ты сказала, что без маскарадного костюма нельзя. А то, что прислал мне Носокс, я не надел бы ни при каких обстоятельствах.
   — Что он тебе прислал? — поинтересовалась Мэгги, не сводя глаз с Сен-Жюста, который прилежно делал вид, что изучает свои ногти.
   — Костюм в виде огромной лохматой желтой утки, — Венделл тоже поглядел на Сен-Жюста, который стоял с самым невинным видом. — Ну что, мы готовы? Я ничего не пропустил?
   — Ничего, мы как раз начинаем. Мэгги, будь добра, приведи Стерлинга, Носокса и Мари-Луизу. Пусть проверят микрофоны.
   — Может, и Деккера позвать? Боже, неужели это я спрашиваю…
   — Да, Венделл, позовите Деккера, и если вы сможете объяснить ему ваш план, то остальные поймут его наверняка.
   — Отлично подмечено. Тогда нам понадобится еще доска, несколько картинок, мелки и марионетка, иначе он будет отвлекаться.
   — Два сапога — пара, — заметила Мэгги. — У меня такое чувство, будто я попала в третьесортное комическое телешоу.

Глава 18

   Сен-Жюст пересчитал присутствующих — все были на месте, за исключением Лизы, Джанкарло и их таинственного гостя. Но как только он подойдет к микрофону, эта троица должна явиться.
   Жаль было нарушать безмятежное веселье. Сен-Жюсту на мгновение показалось, что он вернулся в эпоху Регентства и попал на бал-маскарад. Тем более что всюду царил обман и совершались предательские убийства. Было все: интриги, дрязги, ревность и подозрения. Единственное, чего не хватало для полного сходства, — некоей романтической нотки, которую в темном углу героически пыталась восполнить пара, изображающая Ромео и Джульетту.
   По знаку Сен-Жюста Холли Спивак велела оператору включить камеру, что привлекло еще нескольких ГиТЛЭРовцев, которые потянулись, словно мошки на свет, невзирая на опасность сгореть в огне славы.
   Сен-Жюст постучал по микрофону (он видел, что так делают все выступающие) и произнес:
   — Любезные дамы и немногочисленные господа, представители прессы, прошу минуту вашего драгоценного внимания.
   Включились другие камеры, подтянулось еще несколько человек. Сен-Жюст посмотрел на взмокшего от волнения Стерлинга и решил, что лучше начать поскорее, иначе беднягу хватит удар.
   — Рад сообщить, что несколько гостей решили предложить вашему вниманию особенный концертный номер — песню собственного сочинения. Не правда ли, прелестно?
   Похоже, что не слишком. Некоторые отвернулись с явным равнодушием, и Сен-Жюст был почти благодарен Мэгги, когда она перехватила у него микрофон и задорно завопила:
   — Эй-эй-эй! А вот и мы! Встречайте… Стерлинга! Супер Стер Болдер и «Регентские Рэпперы»! Вперед, Супер Стер! Покажи им!
   Носокс и Мари-Луиза вытолкнули бледного как полотно Стерлинга к микрофону. Носокс дал отмашку диджею.
   Ритмично заиграли ударные, Мари-Луиза и Носокс начали подпевать:
   — Па-па-ПАМ! Па-па-ПАМ! Па-па-ПАМ! Сен-Жюст вздохнул:
   — Только посмотрите. Он притопывает и прихлопывает. Поразительно, какой же повеса скрывался в нем все эти годы.
   — Будем надеяться, что после этого вечера он снова скроется, причем насовсем, — сказала Мэгги. — Ой, вон идет Марта, а с ней Лиза. Вдруг они собираются вытащить штепсель из розетки?
   — И не подумают, когда Стерлинг начнет, — твердо сказал Сен-Жюст.
   И Стерлинг начал: продолжая кивать в такт музыке, он развязал галстук, концы которого свесились до пояса. Затем начал прищелкивать пальцами.
   «Регентские Рэпперы» держали ритм:
   — Па-па-ПАМ-па-па-ПАМ! Па-па-ПАМ-па-па-ПАМ!
   Стерлинг взял микрофон, наклонил его стойку влево, как бы опираясь на нее, и запел:
   Они пришли на ГиТЛЭР, чтоб научиться писать, Но Убийца и Шутник не стали долго ждать. Пистолеты и гориллы, в номере мыши, Кто-то что-то знает, кто-то что-то слышит.
   — Па-па-ПАМ-па-ПАМ! Па-па-ПАМ-па-ПАМ!
   Телефон звонит, Не умолкая, всю ночь… В библиотеке дождь — Кто же сможет помочь?.. Остановился лифт, Электрический кошмар, Кто же Розе нанес Тот роковой удар?..
   — Па-па-ПАМ-па-ПАМ! Па-па-ПАМ-па-ПАМ! Мэгги начала ритмично постукивать рукой по бедру Берни, и обе подхватили:
 
   — Па-па-ПАМ-па-ПАМ!
   Па-па-ПАМ-па-ПАМ!
   Где же улики?
   Тайна не одна,
   Это мог быть он, а может — она.
   Здесь амбиций рой -
   Там дешевый герой…
 
   Стерлинг ткнул пальцем в сторону Марты Коловски, которая сделала шаг назад и побледнела.
 
   — Па-па-ПАМ-па-ПАМ!
   Па-па-ПАМ!
   Кого-то ждет опять
   Неудачный день,
   На каждого здесь
   Может пасть тень.
   Банни сбежала,
   Ее крыша доконала,
   А Марта-помощница
   Совесть потеряла…
   — Па-па-ПАМ-па-ПАМ!
   Па-па-ПАМ-па-ПАМ!
   Марта, Марта, что
   Наделала ты?
   Ясно теперь все -
   Тебе не скрыться в кусты!
   Сколько лет талант
   В землю зарывала,
   Но хватит, довольно, ты очень устала.
   Марта, всем нам
   Твоя обида понятна.
   Знаем точно мы -
   Ты убийца, Марта.
 
   — Нет! — вскрикнула Марта, когда Стерлинг и «Регентские Рэпперы» откланялись. — Нет! Это не я! Я никого не убивала!
   Сен-Жюст снова подошел к микрофону, а в это время Деккер и Венделл сдерживали толпу — у некоторых членов гильдии появились недобрые намерения.
   — Дамы и господа, минутку внимания! Дайте ей сказать! Марта, идите сюда, — Сен-Жюст прикрыл микрофон ладонью. — Не бойтесь, дорогая, я с вами.
   — Я не убивала Розу. — Марта убрала руку виконта с микрофона. — Я просто… просто… — и она с немой мольбой посмотрела на Сен-Жюста.
   — Просто вы устали жить в тени Банни, быть не более чем помощницей, выполнять за нее всю черную работу и чувствовать, как ваша собственная жизнь проходит мимо.
   — Да-да, — яростно закивала Марта, — я только хотела, чтобы она не справилась со своей ролью, а потом выйти и спасти положение.
   По залу пронесся глухой ропот, недовольство росло. Деккер и Венделл пытались оттеснить толпу, на помощь им пришли Джанкарло и Дамьен (вполне мускулистые для такой задачи).
   — Прошу вас, дайте ей сказать, — воскликнул Сен-Жюст, потрясая тростью. — Продолжайте, Марта, говорите все, что считаете нужным.
   Но Марта лишилась дара речи.
   — Ну что ж, — произнес Сен-Жюст, опасаясь, что Марта может упасть в обморок. — Я буду говорить, а вы кивайте, хорошо?
   Марта кивнула и тут же пригнулась — в нее полетела обернутая фольгой волшебная палочка со звездой.
   — Мадам, это вряд ли поможет найти убийцу, — заметил Сен-Жюст, обращаясь к доброй фее, которой хватило приличия отвести взгляд. — Ну что ж, Марта, начнем по порядку. Вам станет значительно легче, если вы все расскажете. Ковбой и горилла — это ваши проделки?
   Марта кивнула. Венера зарычала.
   — А мыши в номере мисс Симмонс? Удар током во время приветственной речи?
   Марта кивнула дважды.
   Венделл с трудом сдерживал гневную Венеру, которая рвалась на сцену, чтобы выцарапать Марте глаза.
   — И на следующее утро вы были такой уставшей не оттого, что заново писали карточки, а потому, что всю ночь звонили Морин, чтобы она проспала?
   Марта кивнула.
   Мимо ее уха просвистела дамская туфля.
   — Разрешите предположить, чей это предмет туалета, — обратился к залу Сен-Жюст. — Мисс Морин Бейтс Оукли, полагаю?
   Дама в первом ряду, которая с трудом удерживала равновесие на одной ноге, крикнула:
   — Да, черт возьми, это я! Я готовила эту речь несколько месяцев! Марта, тебя убить мало!
   — Очень мило. ГиТЛЭР — весьма кровожадная организация, что отражается и в названии, — заметил Сен-Жюст и обнял за плечи дрожащую Марту. — Давайте закончим. Марта, значит, вы, желая выставить Банни Уилкинсон в дурном свете и засиять самой, организовали розыгрыши этой недели? Просто кивните, дорогая.
   Однако на этот раз Марта, кажется, обрела дар речи.
   — Она меня просто достала. Марта то, Марта се. Марта, ты ни на что не годишься. И я это терпела годами! А кому доставались награды? Кто пожинал плоды? Я ненавижу ее! И с удовольствием затащила ее на крышу!
   — Ах да. Об этом я забыл упомянуть. Бедняжка Марта, как же вам было нелегко. Однако довольно публичного самобичевания, поскольку здесь представители полиции. Дорогая, вас безжалостно использовали, но не стоило, право, так поступать. Ревность, моя дорогая Марта, это желчь, разлившаяся в душе. Вот к каким поступкам она привела. Кроме того, что мы перечислили, это и нападение на Джанкарло, и проделки с икрой на приеме «Книг Толанда».
   — Нет!
   Сен-Жюст повернулся на голос и увидел смуглого невысокого мужчину, который пробивался к сцене сквозь толпу. Он был весь в коричневом, поскольку изображал Брата Тука из ватаги Робина Гуда.
   — А, мистер Коловски, надо полагать? Супруг Марты и преданный сотрудник компании «Свет для Всех» в Болдере, штат Колорадо. Видите ли, у меня есть ваша визитная карточка. Впрочем, неважно.
   — Слушай, ты, оставь мою жену в покое, она ни в чем не виновата!
   Венделл с удвоенной силой вцепился в Венеру, которая от ярости исходила пеной.
   — Испорченная икра, по-вашему, невинная проделка?
   — Мы тут ни при чем.
   — А кто, по-вашему, ударил Джанкарло по голове тяжелым мешком с мелочью, мистер Коловски?
   — Точно не мы, — твердо сказала Марта. — Джордж, ты бил его по голове?
   — Нет, — Джордж покачал головой. — Но, если честно, я боялся, что это сделала ты. — Тут он посмотрел на Сен-Жюста. — Мешок с мелочью, вы сказали? Марта, у тебя полно мелочи в сумочке.
   — Да, но мне дала ее Лиза. — Марта взглянула на Лизу Лэнг. — Лиза, ну скажи им! Мне надо было позвонить, и ты дала мне мелочь, ведь у тебя была куча мелких монет. Помнишь?
   Лиза попятилась и остановилась, наткнувшись на Холли Спивак и ее операторов.
   — Дорогуша, посмотри в камеру, нам нужен крупный план, — сладко проворковала Холли.
   — Я не била Джанкарло. Я даже не знала, что его стукнули четвертаками. Эту мелочь я нашла в спальне Розы в большой сумке, которую она всегда таскала с собой. Она ее берегла для автоматов в фойе. Она не хотела платить за доставку в номер. Марте нужна была мелочь… и я взяла ее у Розы. Все равно Роза умерла.
   — Так это ты ее убила! — завопил кто-то из задних рядов (вообще-то вопила Мари-Луиза, которой было велено бросить обвинение в подходящий момент). — Хватайте ее, она убила нашу Розу!
   — Дамы, дамы, ее вина не доказана, — резонно заметил Сен-Жюст. — По крайней мере, пока…
   У Мэгги возникло ощущение, что она наблюдает теннисный матч — так часто приходилось поворачивать голову из стороны в сторону.
   Чего же добивается Сен-Жюст? Ясно, что авторы проделок — это Марта и ее муженек. А сейчас Сен-Жюст явно намекает на Лизу. Это разумно, тем более что Мэгги считает ее убийцей, а Сен-Жюст подтвердил ее правоту. Ну хотя бы отчасти.
   Но как же заставить Лизу сознаться? Не собирается же Стерлинг снова петь рэп?
   Марта рыдала в объятиях супруга.
   — Я не убивала Розу… Я не била Джанкарло по голове… я только хотела быть председателем конференции в следующем году… — Она подняла на Сен-Жюста зареванное лицо. — Я правда не била Джанкарло, честно, не била!
   — Я знаю, дорогая, знаю, — утешил Сен-Жюст, а Мэгги заскрипела зубами. Нет, посмотрите на этого самовлюбленного болвана! Ему бы только покрасоваться!
   Сержант Деккер с деревянным мечом наперевес (свой полицейский значок он, вероятно, оставил в другой тунике) протиснулся к микрофону:
   — Сержант Деккер, нью-йоркская полиция, отдел убийств. Праздник окончен, всем разойтись.
   Никто не двинулся с места.
   — Сержант, не будет ли проще, если вы разрешите мне договорить? — поинтересовался Сен-Жюст, придвигая к себе поближе Мэгги и Венделла. — Уверен, что будет. Итак, Джанкарло! Поправьте, если я ошибусь. Марта вас не била и Лиза вас не била. И не вы сами, как я однажды решил. Вас ударила Роза.
   — Его ударила Роза Шервуд? Почему? — спросил Деккер. — Ничего не понимаю.
   Сен-Жюст одарил сержанта долгим бесстрастным взглядом.
   — Где же вам понять, сударь? Вы же тупы, как пень. Более того, мешаете расследованию. Прошу вас, уйдите с дороги. Честно говоря, я хотел бы пролить свет еще на одну деталь, прежде чем продолжу свои рассуждения. Лиза Лэнг, это ведь вы подложили тухлую икру? Венера Бут Симмонс, милейшая женщина, но с языком без костей, разболтала всем, что мы расследуем убийство Розы, и вы решили вывести нас из игры с помощью отравы. Не трудитесь оправдываться. Лев-тенант Венделл, наш добрый друг, навел справки в службе доставки — вы заказали три блюда икры в номер и добавили туда… впрочем, бог знает, что это было. Вряд ли кому-то, кроме полиции, интересен рецепт.
   — А теперь моя очередь добавить кое-что, — сообщила Берни и встала рядом с Мэгги. Венера последовала за ней, возможно, потому, что на них были направлены камеры. Она даже улыбалась, что выглядело весьма странно.
   Лиза разрыдалась.
   Сен-Жюст поднял руку:
   — Тише, тише, дорогая. Избавьте нас пока что от театральных потоков слез. Мы еще не закончили. Вернемся к Джанкарло и четвертакам. Нападение Розы было неожиданным, но вполне своевременным. Во-первых, его можно было приписать Шутнику, во-вторых, оно снимало подозрения с Джанкарло. Прекрасный момент для импровизированного убийства.
   — Убийства? — оторопело пробормотал Деккер. — Вы обвиняете Джанкарло в убийстве?
   — Несомненно, если вы не будете меня перебивать, — ответил Сен-Жюст и поправил галстук.
   Мэгги прищурилась. Так кто же — Джанкарло или Лиза? И тряхнула головой от досады на саму себя. Оба, дурочка. Они совершили это вместе.
   — Не может быть! — воскликнул Деккер. — Джанкарло — отличный малый. Он обещал сделать меня звездой. Говорит, что я свежее дуновение в мире шоу-бизнеса.
   Было ясно, что будущее сержанта, которое он уже расписал себе в розовых тонах, побледнело и выцвело (если точнее, то померк его красный подержанный «вольво» 1994 года выпуска с наклейкой на помятом бампере «Делайте это на Ниагаре»).