Майя Бэнкс. Всем бедам вопреки

   Аларик в задумчивости провел рукой по волосам и неверяще посмотрел на Юэна.
   – Даже не знаю, что сказать. Ты лэрд этого клана. Я никогда не предполагал, что стану лэрдом.
   Король вскинул брови:
   – Хочешь сказать, что должен подумать?
   – Конечно, нет. Я сделаю все, чтобы обеспечить безопасность и будущее своего клана.
   – Если не считать отказа жениться на мне, – пробормотала Рионна себе под нос.
   Но Кэлен услышал и резко повернул голову в сторону жены. Он не предполагал, что она, возможно, питает теплые чувства к Аларику. Для этого они слишком недолго были вместе. Но как и кто может разобраться в женской логике?
   Аларик не так холоден, как Кэлен, а Кэлен знал, что он может быть жестоким и непрощающим. Аларик умел обращаться с женщинами. И те его обожали. Считали красавчиком.
   Неужели она расстроена тем, что вышла замуж не за того Маккабе? Это Кэлен в расчет не брал, и вот теперь подобные мысли совсем ему не нравились.
   – Значит, все улажено, – объявил король, ставя на стол кубок. – Мы соберем лэрдов, и Юэн сможет назвать своего брата новым лэрдом клана Маккабе.
   – А наши люди? – спросил Аларик Юэна.
   Кэлен подался вперед, желая лучше расслышать.
   Мужчины клана Маккабе были закаленными воинами, но войско делить невозможно.
   Юэн поморщился:
   – Я возьму достаточно большой отряд для защиты Мэйрин и Изабель. Как только мы прибудем в Ним-Аленн, я смогу отослать часть обратно, если буду доволен воинским умением королевской стражи. Кэлен, я хотел оставить здесь Кормака, поскольку он недавно женился и ему будет труднее перебраться во владения Макдоналда с новобрачной. Я не могу дать тебе больше людей, но пошлю с тобой Гэннона, чтобы помочь обучать солдат Макдоналда.
   Кэлен удивленно взглянул на брата:
   – Но Гэннон – твой самый доверенный человек. Он преданно защищал твою жену и ребенка.
   – Именно поэтому я пошлю его с тобой, – спокойно ответил Юэн. – Тебе понадобится союзник, тот, кому можно безоговорочно доверять.
   Говоря это, он с извиняющимся видом смотрел на Рионну. Та стоически рассматривала шпалеру, висевшую над камином. Лицо ее словно было высечено из мрамора. Ни следа эмоций. Глаза абсолютно бесстрастны.
   Потом она повернулась, словно соизволив увидеть мужчин, окружавших ее. И едва слышно хмыкнула, но только Кэлен знал, чего ей стоило не издать чисто мужской презрительный возглас.
   – Просто чудо, что ты позволил себе связаться с людьми, подобными Макдоналдам. Зачем трудиться заключать союз, когда мы так явно ничтожны и трусливы? – бросила она.
   Кэлен едва не раздавил ее руку. Едва удержался от резкой отповеди. Как она смеет говорить таким тоном в присутствии короля и Юэна! Но что-то в ее взгляде остановило его. Не столько гнев, сколько обида, заставившая ее выказать свои чувства.
   Впрочем, выражение исчезло так быстро, что он подумал, будто это ему померещилось.
   Юэн поморщился. Король хмыкнул:
   – Понимаю, тебе нелегко слышать это, Рионна. Прошу меня простить. Я не послал бы брата во вражеский лагерь без поддержки.
   – Он защищен уже тем, что является моим мужем, – возразила она. – Возможно, тебе следует подумать, что меня не стоит оскорблять.
   Юэн гневно прищурился, услышав завуалированную угрозу. Кэлен просто улыбнулся.
   – Рионна, теперь он будет тревожиться, что ты прирежешь меня во сне, – протянул он и, обняв ее, сделал то, что жаждал сделать с тех пор, как она вошла в комнату: завладел ее губами. Не поцелуй соблазнителя, сопровождаемый сладкими ласками и медовыми словами. Приказ замолчать. Подчиниться его власти. Напоминание о том, кому она принадлежит.
   Но дерзкая девчонка укусила его за губу. Он ощутил вкус крови и сладость ее губ. Кэлен не отпрянул, как она, возможно, ожидала. Наоборот, продолжал целовать ее, пока она не обмякла. Пышная грудь рвалась из платья.
   Только когда она потеряла волю к борьбе, он медленно отстранился и вытер рот ладонью, продолжая смотреть ей в глаза.
   – Видишь, Юэн, она совершенно безвредна. Просто нужно знать, как с ней обращаться.
   Рионна вскочила, яростно сверкая глазами.
   – Ты самый наглый из всех наглых ослов.
   Кэлен едва сдержал ухмылку, когда она встала и величественно выплыла из комнаты. Как она была оскорблена, поняв, что длинные юбки мешают свободному мужскому шагу. Сейчас она выглядела рассерженной женщиной.
   И это обозлило ее еще сильнее.

Глава 4

   – Иисусе, Рионна, откуда это взялось? – воскликнула Кили.
   Рионна захлопнула дверь и, оглядев себя, поняла, что имела в виду Кили.
   – Мои груди.
   – Вижу, что груди. Вопрос в том, как тебе удалось отрастить их за одну ночь?
   Рионна на секунду взглянула на Кили и разразилась смехом. Либо смеяться, либо плакать, а она скорее выцарапает себе глаза, чем позволит пролить хоть одну слезинку.
   Кили умирала со смеху. Рионна уселась на край кровати.
   – Он… он…
   – Да, Рионна? Кто он?
   – Олух! Напыщенный, важный, надутый болван.
   – Вижу, твое образование крайне страдает в той области, которая касается оскорблений, – сухо заметила Кили.
   – Я пыталась быть справедливой, – пробормотала Рионна.
   – Полагаю, ты имеешь в виду своего мужа?
   Рионна вздохнула:
   – Ничего не выйдет, Кили. Я вижу тебя и Аларика, вижу Юэна и Мэйрин. А потом смотрю на Кэлена.
   Лицо Кили выражало печаль и тревогу.
   – Думаешь, что будешь настолько несчастна в браке?
   Рионне вдруг стало стыдно. Она ввалилась в комнату Кили, не успевшей оправиться от ужасной раны. Кили вышла за человека, который должен был стать мужем Рионны, и теперь скорее всего мучится от того, что подруга несчастна.
   – По правде говоря, мне не нужен ни один Маккабе, так что не стоит винить себя за то, что вышла замуж за Аларика. По крайней мере одна из нас счастлива, я вне себя от радости, что твой муж так сильно тебя любит.
   – Как было прошлой ночью? – осторожно спросила Кили.
   – Не знаю. Последнее, что я помню – как стояла у твоего окна. Проснулась рядом с Кэленом. Лежала в одной сорочке. Должно быть, не так уж все плохо, если я ничего не помню.
   – Говоришь, что была одета?
   – Да, то есть не полностью обнажена, если ты об этом спрашиваешь.
   – Ничего не случилось, Рионна, – хихикнула Кили. – Он не овладел тобой. Ты заснула, сидя на стуле. Он подошел, поднял тебя и унес. Должно быть, потом раздел и уложил в постель.
   Рионна печально вздохнула, и ее плечи поникли.
   – А я надеялась, что все кончено. Теперь придется снова трястись от страха.
   Кили погладила Рионну по руке:
   – Ты слишком тревожишься. Это всего лишь укол боли. А потом все будет прекрасно.
   Рионна не была в этом убеждена, но спорить не собиралась.
   – Теперь скажи мне, откуда у тебя вдруг появилась такая пышная грудь.
   Рионна хмыкнула:
   – Я всегда их бинтовала. По правде говоря, они мне ужасно мешали. Я не могла взмахнуть мечом, не могла увернуться и действовать быстро из-за того, что эти штуки вечно болтались и лезли под руку. Непристойно, как говорит Кэлен.
   – Он так сказал? – ахнула Кили.
   – Пробормотал что-то насчет необходимости прикрыть грудь и употребил слово «непристойно». Я склонна с ним согласиться.
   – Ты права. Он олух.
   Рионна улыбнулась, но тут же вздохнула:
   – По правде говоря, это платье доводит меня до безумия. Пойду переоденусь и немного погуляю. Стены дома давят на меня.
   – Тебе всегда лучше под открытым небом. Иди. Я не скажу Кэлену, что видела тебя.
   Рионна наклонилась и поцеловала Кили в щеку. Ей так хотелось рассказать, что Аларик стал новым лэрдом, но стоит ли лишать его удовольствия первым сообщить обо всем жене?! Пусть супруги порадуются вместе. Они и так прошли сквозь ад.
   – Увидимся позже. Отдыхай, о сестра моего сердца!
   Кили лукаво улыбнулась:
   – Когда вернешься, расскажу тебе все, что узнала о плотских удовольствиях. Поверь, можно укротить самого большого ворчуна несколькими прикосновениями и весьма изобретательным использованием своего язычка!
   Лицо Рионны стало краснее огня. Застонав, она зажала уши.
   Кили откинулась на подушки и улыбнулась:
   – Я так рада, что ты здесь, Рионна. Я очень скучала по тебе.
   – А я – по тебе.
   Рионна поспешила к себе, где буквально сорвала изящное платье. Она упивалась своим гневом, потому что альтернатива была невыносимой. На самом деле ей хотелось свернуться в клубочек на кровати и выплакать свое унижение.
   Как глупо, что она позволила Мэдди вмешаться! Надела платье, подходившее только прекрасным женщинам, знающим, как вести себя на людях. Как разговаривать. Как ходить. Как быть тихими и послушными. Словом, уметь все то, чего не умела Рионна.
   Все, чего добилась Рионна, – выставила себя полной дурой. И дала Кэлену еще одну возможность унизить ее.
   Она ненавидела его!
   Достаточно плохо одно то, что он считает себя благородной жертвой, женившейся на брошенной невесте брата. Но кроме этого, он напыщенный, самодовольный осел!
   Ах, если бы только у нее была сестра! Тогда Рионна одевалась бы как хочет, вела себя как хочет и, черт возьми, дралась бы на мечах, когда захочет!
   Сообразив, что стоит голая, а в комнате довольно холодно, она натянула колючие клетчатые штаны и любимую тунику. Сапоги совсем старые, и в подошве дыра, зато сидели, как перчатки, и никогда ее не подводили.
   Повернувшись, она вышла из комнаты.
   Пропади пропадом, Кэлен Маккабе! И черт с ними со всеми! Пусть ее клан не самый могучий или мудрый. Пусть в нем не такие сильные воины, как в других кланах. Но они ее люди, и она не позволит говорить о них дурно. Довольно и того, что натворил отец! Самодовольный ублюдок!
   Рионна бесшумно спустилась вниз и вышла во двор через боковую дверь.
   Здесь упражнялись солдаты соседних кланов. Они шутили и смеялись. До нее донесся запах пота и звон металла о металл, знакомый и почти родной.
   Но она отошла от солдат и направилась через деревья к озеру.
   – Рионна!
   Она поспешно обернулась и увидела отца, стоявшего там, откуда она только что пришла. Очевидно, он был в дурном настроении и, не тратя слов, молча поманил к себе дочь.
   Она решила не обращать внимания, но сейчас было не время для ссор. Он по-прежнему ее лэрд, хотя скоро этому наступит конец. Вождем клана станет ее муж, и, помоги ей Боже, она не знала, кого больше бояться.
   Скрипнув зубами, она подошла к отцу и остановилась в нескольких шагах.
   – Да, отец?
   – Я хочу поговорить с тобой. Мы не можем допустить, чтобы Кэлен Маккабе стал главой клана Макдоналдов.
   – Вряд ли это зависит от нас, – осторожно заметила она. – Либо союз с Маккабе, либо схватка с Камероном.
   – Нет, у нас есть и другие возможности.
   Она подняла бровь:
   – Не считаешь, что уже слишком поздно? Ты мог бы прийти ко мне с этим решением до свадьбы с Кэленом.
   – Заткнись и слушай, – проревел отец. – Я по-прежнему твой лэрд и, клянусь Богом, не допущу такой наглости!
   Рионна вызывающе взглянула на отца, человека, к которому давно потеряла всяческое уважение. Жалкое подобие мужчины, несмотря на то что он ее лэрд и отец. Этого никак не изменишь, хотя если бы она могла…
   – Скажи, отец, каким образом ты надеешься спасти нас от Маккабе и Дугласа Камерона?
   От его улыбки у Рионны мороз прошел по спине.
   – Если не можешь победить человека, проще сделать его союзником. Я собираюсь заключить сделку с Камероном. Он позволит мне остаться лэрдом клана, а я помогу ему расправиться с врагами.
   Рионна побледнела. Кровь отхлынула от лица.
   – Это государственная измена!
   – Тихо! – прошипел отец. – Нас могут подслушать.
   – Ты глупец, – бросила Рионна. – Я уже замужем, и с этим ничего не поделать. Камерон – человек бесчестный. Не можешь же ты всерьез думать о союзе с подобным негодяем?!
   Он ударил ее по лицу. Потрясение было так велико, что она потеряла дар речи, схватилась за щеку и, шатаясь, отступила.
   Ярость затопила Рионну с такой силой, что она боялась взорваться. Выхватила меч и бросилась к отцу. Кончик меча уперся в его шею. Глаза отца вылезли из орбит, на лбу выступил пот.
   – Посмей еще раз коснуться меня, – процедила она, – и я вырежу твое сердце и скормлю стервятникам.
   Отец медленно поднял руку. Пальцы дрожали, как осенние листья на ветру.
   – Одумайся, Рионна! Что ты говоришь?
   – Правду, – отрезала она хриплым голосом, который сама не узнала. – Больше ты не приведешь наш клан к бесчестью. Не затащишь меня в болото, созданное твоими руками. Мы не заключим союз с Камероном. Не изменим нашей дружбе с Маккабе. – Рионна отступила и опустила меч. – Убирайся прочь! Видеть тебя не могу.
   Отец презрительно скривил губы:
   – Ты всегда была тяжким разочарованием для меня, Рионна. Подражаешь мужчине, хотя сама ни мужчина, ни женщина.
   – Иди к дьяволу, – прошептала она.
   Он повернулся и ушел, оставив ее дрожать на холоде.
   Рионна медленно повернула к озеру и подошла к краю воды, темной и зловещей. Ветер взбивал на поверхности волны, накатывавшиеся на берег.
   Ушибленная щека пульсировала.
   Отец никогда не бил ее. Она всегда его боялась, но совершенно по другой причине. Мало того, по возможности избегала. А пока она не стала ценной пешкой в игре, отец со своей стороны тоже ее игнорировал.
   Она невидяще смотрела на воду, и впервые с того момента, когда начался весь этот хаос, ее охватил вихрь отчаяния, безнадежность придавила к земле.
   Что она знает об обязанностях жены?
   Рионна оглядела себя, сгорая от стыда. Кэлен Маккабе ухитрился сделать то, что до него не удавалось ни одному человеку. Заставил стыдиться себя, и это бесило ее.
   Она потерла руки и сунула под подол туники. Перчаток на ней не было… забыла надеть. Слишком спешила покинуть дом, стены которого душили ее.
   Но даже резкий ветер и ледяной холод не смогли загнать ее в тепло. Назад. К будущему с человеком, таким же холодным, как дующий с озера ветер.
   – Рионна, тебе не следует находиться на холоде.
   Она вздрогнула от неожиданности. Но не повернулась на резкий оклик мужа.
   – Ты заболеешь.
   Он подошел и стал смотреть в ту же сторону.
   – Пришел извиниться? – осведомилась она, искоса глянув на него.
   Кэлен вздрогнул от удивления и взглянул на нее.
   – Извиниться? За что?
   – Если вынужден спрашивать, значит, искреннего извинения от тебя не дождаться.
   – Я не стану извиняться за то, что поцеловал тебя, – фыркнул он.
   Рионна покраснела.
   – Я вовсе не об этом. Но ты не имел права делать нечто подобное на людях.
   – Ты моя жена, и я делаю все, что мне угодно, – лениво обронил он.
   – Ты унизил меня, – процедила она. – Дважды за сегодняшнее утро.
   – Ты сама себя унизила, Рионна. В тебе нет ни малейшей сдержанности. Никакого самообладания.
   Рионна круто развернулась лицом к нему и сжала кулаки. О, как ей хотелось ударить его!
   Но кулак только отскочит от его каменного тела, и она, возможно, повредит себе руку!
   Она открыла рот, чтобы высказать все, что думает, но выражение его лица остановило ее.
   Оно было зловещим.
   Глаза бесстрастны, подбородок подергивается.
   Ее рука невольно взлетела к щеке. Рионна отступила. Но он шагнул вперед, отвел ее руку и коснулся пальцем больного места.
   – Кто осмелился сделать это с тобой?
   Она сглотнула и опустила глаза.
   – Это не важно.
   – Черта с два. Скажи. И я убью подонка.
   Когда она осмелилась поднять голову, внушающая ужас ярость в его взгляде озадачила ее. Он был взбешен.
   – Это твой отец?
   Рионна в удивлении приоткрыла рот.
   – На этот раз он покойник, – пробормотал Кэлен.
   – Нет! Он не стоит твоего гнева! И больше не коснется меня!
   – Совершенно верно, черт возьми. Не коснется.
   – Я сама обо всем позабочусь. Мне не нужна твоя защита.
   Кэлен сжал ее плечи:
   – Никто не смеет дотронуться до того, что принадлежит мне. Никто не причинит зла моей собственности. Можешь воображать, будто не нуждаешься в защите, но, клянусь всем святым, ты ее получишь. Ты привыкла все делать по-своему, Рионна, но с этим покончено. Не забывай об ответственности перед нашими кланами.
   – Ответственность. В чем заключается моя ответственность, муж? Пока что я вижу одно: ты хочешь, чтобы я одевалась и вела себя как женщина, ни о чем с тобой не спорила и на людях притворялась безмозглой дурочкой.
   – Твоя первейшая обязанность – быть верной мне. Быть образцом для своего и моего кланов, – выпалил он, прищурившись. – Дать мне наследников. Выполняй все сказанное, и увидишь, что со мной очень легко ладить.
   – Ты хочешь иметь жену, которой я не могу быть, – прошептала она, задыхаясь от слез. – Совсем другую женщину.
   – Не пытайся мериться со мной силой воли, жена. В этой битве пострадаешь только ты.
   – Но почему непременно битва? Почему ты не можешь принять меня такой, какая я есть? Почему я должна меняться, а ты – оставаться прежним?
   Он снял руки с ее плеч и отступил. Отвернулся и, расставив ноги, стал смотреть на воду. А когда оглянулся на Рионну, в глазах кипели гнев и нетерпение.
   – Считаешь, что для меня ничего не изменится? Я женат, Рионна. Поверь, я вовсе не хотел жениться. Не был готов к браку, во всяком случае, так скоро. Я воин. Сражения и битвы – моя жизнь. Я забочусь о защите своего клана. Теперь же я оторван от своих людей и должен уехать и стать лэрдом другого, чужого клана. Предстоит командовать незнакомыми людьми, которые доверяют мне не больше, чем я им. В довершение ко всему Дункан Камерон охотится за головой моего брата. Он хочет заполучить Мэйрин, и жизнь Изабель находится в опасности еще с тех пор, как она была в материнском чреве. Он пытался убить Аларика. Послал предателей в самое сердце нашего клана. Я должен быть здесь. Там, где смогу защитить свою семью. Не разыгрывать лэрда перед людьми, которые вовсе не желают видеть меня своим вождем.
   – Этот выбор не был моим, – яростно прошипела она.
   – Знаю, но какое это имеет значение? Мы оба связаны долгом. И иного выхода все равно нет.
   Она закрыла глаза и отвернулась. Они стояли рядом, не глядя друг на друга.
   – В таком случае почему ты сделал это, Кэлен? Почему? Ты мог промолчать. Почему же выступил вперед и объявил о женитьбе на мне, если уж я была тебе так противна?
   Он долго молчал, прежде чем ответить:
   – Потому что мне было невыносимо видеть, как брат, любящий другую женщину, женится на нелюбимой.
   Боль снова сжала ее грудь.
   – Надеюсь, когда-нибудь твой ответ будет иным, – тихо сказала Рионна и, повернувшись, направилась к дому.

Глава 5

   Была уже ночь, когда Кэлен поднялся к себе. Он и братья совещались допоздна, а назавтра предстояла поездка в клан Макдоналдов, где он возьмет на себя обязанности лэрда.
   Неудивительно, что Грегор Макдоналд успел уехать, захватив с собой дюжину лучших солдат, людей, которых Кэлен не мог позволить себе потерять.
   Бывший лэрд уполз, как побежденный трус. И даже не потрудился попрощаться с дочерью. Впрочем, Кэлен не желал, чтобы он и близко подходил к Рионне.
   Да, клану Макдоналдов его побег пойдет на пользу. Вопрос в том, сознают ли они это и признают ли Кэлена своим лэрдом? Конечно, нет. Может, несколько человек. Но Кэлен мог только представить, как отреагировал бы, если бы перед ним появился новый лэрд, о существовании которого он понятия не имел.
   Он никогда не думал, что станет лэрдом. Эти обязанности выпали Юэну и его наследникам. Кэлен был третьим сыном, и его долгом всегда было поддерживать лэрда. Быть неизменно верным и отдать жизнь за Юэна, его жену и детей, если понадобится.
   Перед ним стояла трудная задача, и неизвестно, справится ли он с ней. Что, если он подведет не только новый клан, но и своего брата и короля? Не говоря уже о жене…
   Кэлен ненавидел неуверенность, одолевавшую его, но никому не признался бы в этом, кроме себя самого. Пусть он совсем не убежден, что рожден стать вождем Макдоналдов, но они никогда этого не узнают. Любое проявление слабости станет ясным признаком того, что он недостоин мантии правителя, а Кэлен скорее умрет, чем позволит этому случиться.
   Нет, он должен быть сильным. И с самого начала не выказывать милосердия. Главное – завоевать уважение членов клана. Он должен немало потрудиться, чтобы превратить их в такую же грозную армию, как воины клана Маккабе.
   К его удивлению, в комнате оказалась Рионна. Она не легла спать и сидела у огня. Распущенные волосы струились до самой талии, отражали свет огня и сияли червонным золотом.
   Он ожидал, что она удалится в свою комнату и станет любой ценой избегать его.
   Она не сразу услышала его шаги, и он воспользовался возможностью, чтобы рассмотреть ее тонкую фигурку. Поразительно, что она вновь перевязала груди, и бинты прекрасно скрыли ее роскошные изгибы.
   – Грех скрывать такую красоту.
   Словно ощутив его взгляд, она медленно повернулась. Рука скользнула по плечу.
   – Тебе давно пора спать, – проворчал он. – Уже поздно, а завтра утром мы уезжаем.
   – Так скоро?
   – Да. Нужно спешить.
   – Пошел снег. Скоро начнется метель.
   Кэлен кивнул, сел на край кровати и стал снимать сапоги.
   – Снег скорее всего будет идти всю ночь. Ехать придется медленно, но, если мы будем ждать хорошей погоды, застрянем здесь до зимы.
   Рионна замолчала, недоуменно глядя на него. Но не произнесла ни слова, только закусила губы, словно борясь с нерешительностью.
   Он ждал, не желая ссориться с ней.
   – Хочешь покончить с этим сегодня?
   Он свел брови и наморщил лоб, не понимая, что она хочет сказать.
   – Покончить? Но с чем?
   Заливаясь краской, она показала на постель. Он внезапно осознал, в чем дело, и был поражен своим порывом оберегать ее любой ценой.
   – Подойди сюда, Рионна.
   На секунду ему показалось, что она собирается ослушаться его. Но Рионна тут же со вздохом грациозно поднялась и направилась к нему. Волосы сверкали пламенем факела.
   Когда она была совсем близко, он притянул ее к себе и сжал тонкие пальцы.
   – Если тебе завтра придется ехать верхом, я не сделаю ничего такого, что бы затруднило тебе езду.
   Она покраснела и опустила голову.
   – И когда мы осуществим наш брак, поверь, девочка, тебе будет нечего бояться. Я не сделаю ничего такого, что напугало бы тебя или причинило боль.
   Она, похоже, не слишком ему поверила и нервно облизнула нижнюю губу, влажно блеснувшую в свете огня из камина.
   Не в силах противиться бессознательному приглашению, Кэлен усадил ее себе на колени и с нежностью и осторожностью, о существовании которых он раньше не подозревал, провел рукой по ее лицу и запустил пальцы в массу золотых волос.
   Согретые огнем камина, они в самом деле были теплы, как солнышко. Завороженный незнакомыми для себя ощущениями и видом этих роскошных прядей, скользивших по пальцам, подобно жидкому шелку, он привлек ее к себе, пока их губы почти не соприкоснулись.
   – Поцелуй меня, – попросил он неузнаваемым голосом.
   Она растерялась и словно окаменела. Взглянула на него, на его рот, и снова облизнула губы.
   Ах, черт!
   Его плоть была тверже стали. Он переменил позу, не желая встревожить ее, но с каждой минутой все яснее осознавал, что эта прелестная, неотразимая красавица находится в его объятиях. Красавица, которой он обещал, что не осуществит их брак сегодня.
   Идиот.
   Он же может посадить ее на коня перед собой, и она не испытает ни малейшего неудобства.
   Но в этом случае он всю дорогу будет испытывать адовы муки.
   Кэлен вздохнул и приготовился к ночи терзаний.
   Нет, он не овладеет ею, но и не позволит спать в ее комнате.
   Его братья никогда не проводили ночей отдельно от жен. Он не даст им причин усомниться в своей мужской силе.
   Она нерешительно прижалась губами к его губам. Легкое прикосновение, но его словно ударило молнией. Он горел так, словно его бросили в огонь.
   Понадобился весь его самоконтроль, чтобы не бросить ее на кровать. Не зацеловать до умопомрачения. Его терпение и желание не испугать ее, было одним их самых глупых решений.
   Она немедленно отстранилась, широко раскрыв глаза и медленно краснея. Ее рука скользнула по его груди, плечу. Взгляд был настороженным, словно она ожидала, что он укусит ее за то, что посмела его коснуться. Иисусе, да он вот-вот начнет молить ее коснуться!
   Она провела пальцами по его шее и осторожно припала к губам. На этот раз поцелуй длился немного дольше. Она обвела его губы языком. Сладчайшая мать Господня, она его убивает!
   Рионна нетерпеливо заерзала и прижалась к нему еще сильнее, не отрывая губ.
   Волна сладострастия вновь накрыла его с головой, но он держался, не желая лишаться сладости ее поцелуя. Несмотря на повадки воина и попытки вести себя подобно мужчине, она была невинной и заслуживала нежности и любви, которые он может ей дать, хотя, видит Бог, его произведут в святые, прежде чем все это осуществится.
   – Поцелуи не так уж неприятны, – прошептала она.
   – Ты права, девочка. Кто тебе сказал, что это неприятно?
   Она чуть отстранилась и затуманенными глазами взглянула на него.
   – Никто. Я никогда еще не целовалась. И поэтому не знаю, как это делается.
   Он едва не застонал. Конечно, очень лестно, что он первый, кого она целует, – при условии, что это правда, – и хотя такую невинность можно изобразить, чего она надеется этим добиться? Нет, он дал волю воображению, что вряд ли справедливо по отношению к жене.