Мазин Александр Владимирович. Малышка и Карлссон-2, или «Пища, молчать!»

   — Как проспимся, созвонимся — и тронемся. А то давай, оставайся. У меня переночуешь. У тебя всё, что нужно, — с собой?
   — Угу, — подтвердил Карлссон.
   «Ничего у него нет, — хотела сказать Катя. — Даже паспорта...»
   Но не успела. Как раз в это время Дима ее сгреб и принялся целовать. Это было довольно приятно, но Катя тем не менее высвободилась из Диминых объятий.
   — Иди, Димочка, подожди меня, пожалуйста, снаружи. Я сейчас...
   — Как же ты завтра поедешь? — спросила она Карлссона. — Вот так, без ничего? Без денег, документов, вещей... И без меня?
   — Конечно, без тебя, — ответил тролль. — Ты мне только руки свяжешь.
   Заметив, что Катя обиделась, добавил мягко:
   — Не обижайся. Я же не развлекаться еду.
   — Знаю, — Катя вспомнила о Ротгаре, и у нее по спине пробежали мурашки. — Хочешь догнать того эльфа?
   — Догнать и убить, — с серьезным видом кивнул Карлссон.
   — А если он тебя?
   Карлссон пожал плечами. Этот жест можно было растолковать и как полную уверенность в собственных силах, и как покорность судьбе — что будет, то и будет. Катя вздохнула:
   — Ну ладно, если надо... Поезжай с байкерами, я не напрашиваюсь.
   Карлссон справится. Тем более с ним будет Хищник.
   — Катенька, мы идем? — раздался от дверей голос Димы.
   Катя оглянулась, схватила тролля за руку и заглянула ему в глаза. Она и сама толком не знала, зачем сделала это, — может быть, просто хотела себя успокоить. Она не была уверена, что стоило серьезно относиться к ощущению близкой смерти бандита Федота, которое посетило ее, когда она коснулась его руки.
   Но на этот раз она, к счастью, ничего подобного не почувствовала. Никаких предчувствий. Катя улыбнулась и поцеловала тролля в щеку.
   — Ну, доброго пути. Хоть будь там поосторожнее. И возвращайся побыстрее.
   — Кать! — раздался недовольный голос Димы. — Ты скоро?
   Катя отпустила руку Карлссона и вышла.
   Так вот Карлссон остался в «Шаманаме», а они с Димой отправились к Лейке. Времени было — два часа пятьдесят минут. Ночи, разумеется.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Трудности личной и интимной жизни

   Устроились тролль-охотник с троллем-хищником на работу в клинику по решению сексуальных проблем.
   Охотник — психологом, хищник — медбратом.
   Приходит к ним как-то эльф.
   — Какие проблемы? — спрашивает его Охотник.
   — Хочу мужиком стать, — говорит эльф.
   — Какие проблемы. Становись, — разрешает Охотник.
   — Не, вы не поняли. Хочу крутым мужиком стать! Чтоб мужское достоинство — аж до самого пола!
   — Какие проблемы, — говорит Охотник. — Хищник, откуси ему ноги.

   Несмотря на позднее время, на Невском сияли витрины и шлялся народ — наверно, потому что ночь была не по-августовски теплая. Может быть, последняя теплая ночь лета.
   — Давай погуляем? — предложила Катя. — Посмотрим, как мосты сводят-разводят. Заодно проветримся. А то у меня в голове шумит — я пива выпила, наверно, не меньше литра...
   — Ха, литра! — пренебрежительно изрек Дима. — Я вот не меньше шести кружек... Да это что! Помню, мы с пацанами взяли два ящика на четверых! Это получается на человека...
   Дима принялся высчитывать, но, заметив, что тема Кате неинтересна, бросил. Гулять же к мостам отказался, сказав, что натер пятку. На самом деле ничего он не натер, а сказал так с умыслом.
   Когда свернули на набережную Фонтанки, а потом в подворотню Аейкиного дома, стало темно, как в бочке. Катя на ощупь набрала код на решетке. Во дворе-колодце среди кустов загадочным зеленым пятном светился фонарь.
   — А как мы в дом попадем? — встревожился Дима. — Что-то я не уверен, что Лейка нам откроет.
   — Ее вообще дома нет, — легкомысленно ответила Катя. — Она к Наташке на дачу уехала. А у меня ключ есть.
   — Отлично! — воодушевился Дима. — Просто классно!
   Свет на лестнице не горел.
   — Во, нормально! — Возмущенный голос Димы эхом отразился от стен лестничной коробки. — Это называется элитный дом!
   — Наверно, просто выключили, — предположила Катя, ощупывая ближайшую стену. — Черт, не могу найти, где тут...
   — Ладно, что мы, дверь не найдем? Дай руку!
   Дима схватил Катю за руку и потащил за собой по лестнице наверх. Катя споткнулась в темноте, вскрикнула. Дима остановился, подхватил ее, сгреб ее в объятия и принялся с жаром целовать.
   — Димка! — сдавленно пискнула Катя между поцелуями. — Пусти! Давай хоть до квартиры дойдем!
   — Давай, — пробормотал Дима, неохотно отпуская девушку.
   В прихожей у Лейки горел свет. На полу валялась раскрытая сумочка и запыленные босоножки.
   — Может, Лейка вернулась? — предположила Катя.
   — Лейка! — крикнула она.
   Никто не отозвался. Квартира как вымерла, только где-то текла вода из крана.
   Погрустневший было Дима просиял.
   — Может, она спит? — предположила Катя.
   — Да ладно — спит... Нету ее! — Дима наклонился, чтобы расшнуровать ботинки, потерял равновесие и чуть не упал. Катя поглядела на него и заметила, что взгляд у бойфренда шалый, даже слегка безумный.
   — Что с тобой? — лукаво спросила она. — Ты сегодня какой-то взвинченный. На себя не похож. Может, тебе лучше спать лечь? Я тебя в гостиной на полу устрою. Давай?
   — Спать? — усмехнувшись, повторил Дима. — Давай лучше выпьем чего-нибудь. Тут у Лейки где-то бар был. Как ты относишься к мартини?
   — Хватит с меня пива в «Шаманаме», — отказалась Катя. — Лучше я чай поставлю. Я в одном журнале читала, что после выпивки надо пить побольше жидкости, а то наутро будет болеть голова.
   По дороге на кухню Катя на всякий случай заглянула в ванную — вдруг Лейка уснула прямо там? Однако Лейки и в ванной не оказалось. Из крана сочилась вода. На полу валялось полотенце и Лейкины трусики. Катя автоматически завернула кран, шагнула из ванной в коридор — и налетела на бесшумно подкравшегося Диму, который легко подхватил ее на руки и куда-то понес. Катя обняла его за шею и с подозрением спросила:
   — Куда это ты меня тащишь?
   — Не бойся, не уроню.
   — А я и не боюсь!
   Дима плечом распахнул дверь и занес Катю в неосвещенную гостиную. Свет он включать не стал, а направился в ту сторону, где, как он помнил, находился диван. Вскоре он наткнулся на край дивана, чертыхнувшись, уронил на него Катю и сам упал рядом с ней.
   — Блин! Не ушиблась?
   Катя только рассмеялась Димкиной неловкости. Дима же, убедившись, что Катя цела, прижался к ней и принялся целовать. Катя с удовольствием отвечала на поцелуи. Потом она почувствовала его руку на своей груди и чуть отстранилась.
   — Эй, ты что делаешь?
   — Пуговицы расстегиваю, — пробормотал Дима.
   С кофточкой Дима разобрался на счет «раз» и занялся молнией на Катиных джинсах.
   — Димка, не увлекайся!
   — Лежи, лежи, — ласково прошептал Дима. — Все будет нормально.
   — Ты чего, всерьез?
   — Серьезней не бывает.
   Катя попыталась сесть, но Дима крепко обнял ее и заставил лечь обратно.
   — Да что это такое! — рассердилась Катя. — Что за насилие! Отпусти немедленно!
   Почувствовав, что Дима ее уже не держит, она вскочила с дивана, отошла к окну и, сердито сопя, принялась застегивать кофту.
   — Ну и почему? — донесся с дивана Димин обиженный голос. — Что я не так делаю?
   Катя буркнула что-то банальное насчет наглости и распускания рук, чувствуя, что говорит не то. Она не могла внятно объяснить даже себе, почему она отталкивает Димку. Ведь он ей нравился, и она, в принципе, была не против, но... Не здесь, и не так. В том, чтобы спьяну тискаться на чужом диване, не было никакой романтики. Катя втайне мечтала, что у нее все будет как-то потрясающе и необыкновенно... Даже тогда, с Ротгаром, когда было дико страшно, и она понимала, что любовь тут ни при чем, а ее вот-вот убьют... какие это были невероятные, сильные переживания! А тут всё как-то... неправильно. Пошло и скучно.
   — Кать, ты что, боишься? — вкрадчиво произнес Дима. — Так я аккуратненько... я знаю, как надо...
   — Ох, лучше отстань, — вздохнула Катя.
   Дима поднялся с дивана, подошел к ней и нежно обнял за плечи.
   — Катенька... — едва слышно спросил он ее в самое ухо. — Разве я тебе неприятен?
   От Димки пахло пивом. Катя вдруг почувствовала, что раздражается.
   — Да, неприятен, — и дернула плечом, стряхивая его руки.
   Оскорбленный Димка отступил назад.
   — Что ж ты раньше не говорила, что я тебе противен? — язвительно спросил он. — Раз так — извини. Больше не буду тебе докучать!
   Катя услышала, как Дима вышел из комнаты. Небо за окном уже светлело. Кате вдруг стало как-то грустно.
   В прихожей Димка что-то уронил и прошипел грубое ругательство.
   «Может, зря я с ним так резко? — подумала Катя. — Он же не хотел ничего плохого. Он меня любит, естественно, что ему хочется всего такого...»
   Надо его вернуть и помириться. Попытаться хотя бы объяснить, что он не плохой и не противен, а просто сейчас неподходящий момент...
   — Димка! — решившись, тихонько позвала Катя.
   В ту же секунду с грохотом захлопнулась входная дверь. Димка ушел, разочарованный и злой. Катя не стала его догонять. Она пошла на кухню, поставила чайник и задумалась о Димке и своей горькой девичьей судьбе.
   — Вот теперь и сиди тут одна, как дура, — сказала она себе, подводя итог раздумьям. Потом зевнула, выключила чайник и пошла спать.
 
   Злющий Димка шел напрямик через дворы в сторону метро «Маяковская», почти не замечая, куда его несут ноги.
   Он думал о Кате и о постигшем его неожиданном и несправедливом обломе. «Ну что я не так сделал? — думал он, минуя спящие дворы-колодцы и непроглядный мрак подворотен. — Это она такая дура, или я чего-то напортачил? Всё же было замечательно. Пустая квартира, мы оба выпили, расслабились... И вдруг такой облом. Может, у нее еще кто-то есть, кроме меня?»
   Димка азартно принялся прикидывать, кто бы это мог быть. Если бы у него возник повод начистить кому-нибудь морду, это бы его слегка утешило. Хотя если это, к примеру, Коля Голый... Такому, пожалуй, начистишь...
   Нет, вряд ли. Если бы это был Коля, он не стал бы на глазах у Кати обниматься с этими голыми девками...
   Вспомнив о том, что началось в «Шаманаме» незадолго до их ухода, Дима почувствовал возбуждение. Такого количества голых сисек он раньше не видел даже по телевизору. Эх, если бы он остался, ему бы, наверно, тоже что-нибудь... А Катя утянула его прямо-таки силой. Увела — и обломила. Нет, ну правда обидно! Вон Стасик только познакомится с девчонкой — и она тут же у него в постели. А чем он, Дима, хуже? Да ничем! Вот купит машину, тогда... Тогда вообще всё! Всё у него будет. А Катя... Да ну ее!
   Тут Дима вспомнил, что у Стасика, такого умелого и ловкого по части секса, с Катей тоже ничего не вышло — и злорадно усмехнулся. Но тут же пригорюнился опять. Наверно, он все-таки что-то не так сделал. Схватил, начал раздевать... А как было надо?
   Уж себе самому Дима мог признаться: не знает он, как надо. Что бы он там ни говорил Кате, а опыта общения с женщинами ему не хватало. Катастрофически не хватало.
   «Куплю себе шлюху! Вот завтра и куплю. Заплачу ей как следует — и пусть она меня всему научит!» — решил он.
   И неожиданно обнаружил, что стоит напротив глухой кирпичной стены. Стену украшала аккуратная железная дверь с глазком и крылечком. Над дверью горела лампочка, почти не освещающая темный двор. Других выходов, кроме того, которым пришел Дима, поблизости не наблюдалось. Тупик, что ли? Только этого не хватало! Теперь еще и назад переться придется!
   И тут железная дверь в стене медленно открылась, и в дверном проеме возникло, выступая из тьмы, чудесное видение. Невероятно прекрасная девушка с светлыми распущенными волосами до талии, едва прикрытая прозрачным пеньюаром, стояла, босая, на пороге, глядела прямо на него и улыбалась.
   Дима застыл, как зачарованный.
   «Ну все. Глюки пошли, — беспомощно подумал он. — На почве эротических переживаний и обломов. Как там называется — сублимация... или депривация... забыл...»
   Таращась на видение, Дима забыл обо всем на свете. Красавица прищурила огромные синие глаза и насмешливо улыбнулась.
   — Я тебя помню, — знакомым певучим голосом сказала она.
   Вдруг Дима тоже узнал ее.
   — Добрый вечер, — с трудом выдавил он. — Добрый вечер, Карина.
   — Добрая ночь, — уточнила эльфийка. — Здравствуй, Дима.
   — Я просто шел мимо и случайно забрел в ваш двор... — пробормотал Дима.
   — Случайно? — Карина мелодично рассмеялась. — Никаких случайностей, мальчик. Тебя привел сюда знак.
   — Какой еще знак? — вконец растерявшись, пробормотал Дима.
   — Вот этот, — промурлыкала Карина и взяла Диму за левую руку.
   От этого прикосновения его бросило одновременно в жар и в холод. Карина стояла совсем близко. Одной рукой она держала его запястье (между прочим, довольно крепко), а другой легко водила по внутренней стороне его руки возле ладони.
   — Вот он, мой знак. Ты не видишь его, но он есть.
   — Что значит — ваш? — пролепетал Дима.
   — То и значит — мой, — снисходительно сказала эльфийка. — Метка. Тавро. Знак того, что ты принадлежишь мне.
   Дима, из последних сил борясь с наваждением, попытался осмыслить сказанное. Метка? Тавро? Что-то он такое слышал. Это было связано с Катей...
   «Катя? — промелькнуло в голове у Димы. — Кто такая Катя? При чем тут вообще какая-то Катя, когда тут такое...»
   Он не мог такое думать о Кате! Но ведь подумал же...
   Карина, забавляясь, разглядывала его, как зверька на привязи.
   — Я тебя не звала, — ласково повторила она, — но уж коли ты сам пришел... Что ж, заходи.
   У Димы закружилась голова.
   «Этого не может быть, — подумал он. — Мне все снится. Ну и пусть снится дальше».
   Отбросив сомнения, он без сопротивления позволил Карине увлечь его за собой в железную дверь.

ГЛАВА ПЯТАЯ
В ночном клубе

   Мертвые могут воскреснуть. Зато живые могут умереть. Живым труднее.

Универсальная мудрость

   — Ну что ты маешься? Что-то случилось? — Лейка, валяющаяся на паласе среди россыпей глянцевых журналов, перекатилась с боку на бок и подняла глаза на Катю. Катя сидела за ее письменным столом и щелкала мышью, раскладывая пасьянс. Вечерело, на улице собирался дождь, а может быть, даже гроза. Катя рассеянно поглядывала в окно и думала, что внутри у нее назревает примерно то же самое.
   — Ничего особенного, — ответила она Лейке. Делиться с ней своими переживаниями ей не хотелось. И вообще разговаривать.
   Но Лейка намеков не понимала.
   — Что, с Димкой поссорились? То-то он давно не звонит, уже дня два, наверно...
   — Да мы не ссорились, — неохотно сказала Катя. — То есть, это я считаю, что не ссорились.
   Лейка захихикала и потянулась, по-кошачьи выгнув спину.
   — А он считает иначе?
   — Ну, не знаю. Я-то его обижать не хотела, но он мог что-нибудь превратно понять...
   — Давай, колись, в чем дело!
   Поняв, что от Лейки не отвяжешься, Катя, не вдаваясь в подробности, рассказала ей, что происходило тут позавчера ночью.
   — ... а он почему-то разозлился и ушел, — закончила она. — И теперь не звонит. Я ничего не понимаю.
   Лейка перекатились на спииу, подперла лопатки ладонями и потянула ноги к потолку, изображая «березку».
   — Странные вы какие-то оба. Он же тебе нравится, так зачем ты его отшила?
   — А что, надо было отдаться из вежливости? — вспылила Катя. — Я сама решу, когда и с кем...
   — Если Димка тебе не нравился, так зачем ты с ним встречалась?
   — Он мне нравился, — уныло сказала Катя. — Даже очень.
   — Так в чем дело? Возьми и позвони ему.
   — Не буду. Пусть сам звонит. Может, я тоже обиделась! Что за потребительское отношение к девушке? Как будто он от меня только одного и хотел! По-моему, это просто подло — вот так исчезнуть!
   — Эй, ты чего расшумелась? — Лейка засмеялась и, потеряв равновесие, рухнула на пушистый палас.
   — Димка, конечно, тоже хорош, — примирительно сказала она, садясь. — Ведет себя, как дурачок. Это его ложная гордость одолела. Хочешь, я сама ему позвоню?
   — Нет!
   Лейка пожала плечами:
   — Ну как хочешь.
   В просторном кабинете, освещенном только настольной лампой и мелькающими картинками на экране телевизора, было очень уютно. Особенно по сравнению с сырыми сумерками за окном. Серая вода Фонтанки рябила от дождя. За стеклом ползли расплывчатые огоньки машин.
   Несколько минут Лейка смотрела телевизор с выключенным звуком. Там показывали рекламу каких-то турецких курортов.
   — Всё, хватит страдать! — неожиданно заявила она. — Катька, мы тут занимаемся какой-то фигней, а молодость проходит зря!
   — А что, есть выбор?
   — Пошли хоть в люди выйдем... в какой-нибудь клуб... в гости... в кино, на худой конец...
   Катя ответила тяжким вздохом.
   — Ну что за дела? Так же нельзя! У меня, между прочим, тоже кое-кто уехал, а я, видишь, не кисну, как некоторые.
   — Это кто же у тебя уехал? — осведомилась Катя.
   — Как кто? Мой Карлссон!
   Катя едва не высказалась язвительно по поводу «моего Карлссона», но сдержалась. Не хватало ей еще с Лейкой поссориться. Вместо замечания Катя испустила новый, еще более тяжкий, вздох.
   — Дожили — уже депресняк начинается! — воскликнула Лейка. — Ну-ка кыш из-за компа!
   Она решительно выпихнула Катю из-за компьютера и зашла в афишу ночных клубов.
   — Пожалуйста! — объявила она. — Сегодня в «Метро» пивная вечеринка с конкурсной программой! С пивом вход бесплатный до двенадцати ноль ноль. Ты была в «Метро»?
   — Не-а.
   — Вот и побываешь!
   У Лейки заблестели глаза, она сразу повеселела.
   — Сейчас позовем с собой кучу народа...
   Схватив с базы телефонную трубку, Лейка на мгновение задумалась, поглядела на Катю. Подруга, изгнанная из-за стола, перебралась на диван и сидела там с обиженным видом, глядя в серое окно.
   — Что я там буду делать? Без Димки?
   — Ха! Именно без Димки. Ходить в ночной клуб со своим парнем — все равно что ехать в Тулу со своим самоваром!
   Катя удивленно посмотрела на Лейку, потом все-таки улыбнулась.
   — Вот-вот! — подхватила Лейка. — Тебе обязательно надо развеяться, взбодриться. Ты посмотри на себя — глаза красные, взгляд потухший... Пусть Димка осознает, что на нем свет клином не сошелся.
   Бросив трубку на диван, Лейка подсела к Кате и обняла ее:
   — То, что он из гордости не звонит, не значит, что ты теперь должна тут чахнуть в печали и одиночестве. Быстро развеселись!
   Катя послушно улыбнулась еще раз.
   — Молодец! Ну, решай, кого с собой позовем?
   Лейка снова потянулась к трубке и принялась давить на кнопки, перебирая номера в «записной книжке».
   — Так... Наташке сейчас не до тусовок, она головку лечит... Может, Стасика?
   — Ты еще Сережку позови! — насмешливо сказала Катя. Под влиянием Лейкиной болтовни ее хандра начала отступать.
   — Можно и позвать, — на полном серьезе ответила Лейка. — Он, кстати, пляшет неплохо... если, конечно, сразу не напьется. Зовем?
   — С ума сошла? Я же пошутила!
   — Не хочешь — как хочешь. Так как насчет Стасика?
   — Давай уж лучше вдвоем пойдем.
   — Тоже верно. И там кого-нибудь подцепим.
   — Лейка! Хватит прикалываться! Слушай, а мы там вдвоем не заскучаем?
   — Не заскучаем, я гарантирую, — самоуверенно ответила Лейка.
 
   Вечер постепенно переходил в ночь, но на Лиговском было светло как днем — фонари, витрины, рекламы, фары автомобилей. Возле популярного ночного клуба «Метро», под огромной ядовито-красной световой вывеской, было черно от посетителей. Очередь обвивалась вокруг клубной автостоянки и уходила вдоль Лиговского к Обводному каналу. От узких дверей клуба доносились вопли, писк и галдеж — это народ давился на входе, норовя протиснуться бесплатно. Прочие желающие попасть внутрь ждали своей очереди, болтали и пили пиво. Торопиться было некуда — до полуночи, когда заканчивался льготный впуск, оставалось еще минут сорок.
   Очередь на три четверти состояла из студентов, по большей части девчонок, в основном компаниями. Смеялись, переглядывались, кокетничали, строили планы на вечер, болтали о своих делах.
   — Чего там написано на бегущей строке?
   — Молодой человек, посадите меня, пожалуйста, на плечи, мне не видно надпись! Ай! Ты куда меня понес, алкаш?!
   — Девочки, читаю: «Бесплатный вход с пивом — до полдвенадцатого!»
   — Как до полдвенадцатого?! Люди, где тут ближайший ларек?!
   Из толпы вырвалась встрепанная, раскрасневшаяся Лейка.
   — Бесполезно! — закричала она стиснутой между двумя плотными компаниями Кате. — В ларьках пива больше нет. Даже у метро все раскупили.
   — Ну и не надо было суетиться. Что нам, за вход не заплатить?
   — Вот еще! Даром деньги тратить! — возмутилась Лейка. — А знаешь, какие в клубах цены на спиртное?
   — Как будто нам много надо. Купим по коктейлю — и хватит.
   — Купим? Ну нет...
   Раздался дружный вопль, и толпу понесло вперед. Девушек стиснули со всех сторон, и они тоже заорали. Человеческий поток подхватил Катю и Лейку и через несколько минут буквально по воздуху внес в двери клуба.
   — Повезло! — крикнула сквозь толпу Лейка. — На халяву проскочили!
   И побежала к зеркалам прихорашиваться, на ходу открывая сумочку в поисках косметички.
   Приведя себя в порядок, девушки прошли на первый этаж «Метро». Музыка грохотала так, что собеседника было слышно, только если он кричал прямо в ухо. Слегка ошарашенная количеством посетителей, Катя с любопытством вертела головой — она раньше не была в этом клубе. Лейка ее куда-то деловито тащила, не забывая изучать публику.
   — Так, сядем пока тут. Девушка, нам две пина-колады. Да сними ты эту кофту, ты что, в библиотеку пришла? Что у тебя под ней, топ? Ну, другое дело. Видишь вон ту блондинку, с голой спиной? Вот здешний стиль! Да и жарко тут...
   Лейка угнездилась на высоком табурете у стойки на первом этаже клуба, приняла элегантную позу, пригубила коктейль и быстро стрельнула глазами в обе стороны.
   — Ну и публика, — с кислым видом заявила она через минуту. — Кошмар! Одни мальчишки. Ни одного интересного мужчины. Пошли на другой этаж.
   Катя неохотно слезла с табурета. Народ все прибывал, и она подумала, что на другом этаже просто не останется свободных мест.
   На следующем, «кислотном», этаже публика Лейке понравилась еще меньше. Там в полумраке под бешеную электронную музыку какие-то личности неопределенного возраста и пола в намокших от пота футболках, мешковатых джинсах и ботинках на толстой подошве дергались на танцполе, не обращая ни малейшего внимания на окружающую действительность. У Лейки немедленно заболела от басов голова, и подруги направились дальше.
   На третьем этаже, где играла музыка «евродэнс» и публика была посолиднее, Лейка наконец угомонилась. Какой-то стриженый здоровяк лет тридцати гостеприимно пустил девушек за свой столик и купил им по коктейлю. Здоровяка звали Вася. Он с достоинством представился директором автосервиса. Почему-то эти слова вызвали у Лейки нездоровое хихиканье.
   — Вот хохма, — прошептала Лейка на ухо Кате через несколько минут. — С кем в клубе ни познакомлюсь, все директора! Спорим, на самом деле он автослесарь? Как он тебе, кстати?
   Катя с сомнением посмотрела на Васю, который тут же ей подмигнул, и промолчала. Раздувающийся от собственной важности «директор» ее абсолютно не впечатлил.
   — Хоть бы один студент для разнообразия попался! — продолжала трепаться Лейка.
   — Студенты, наверно, на первом этаже пиво дуют, — предположила Катя. — Пошли, попляшем, что ли?
   Лейка мотнула головой и принялась болтать с хозяином столика. Вася распускал хвост и неоригинально хвастался. Вскоре заиграла медленная композиция, из-за столиков потянулись парочки. «Директор» тут же ухватил Лейку за талию и потащил танцевать. Катя от нечего делать стала разглядывать публику. На нее активно глазели, некоторые были явно не прочь пригласить ее на танец, но все это были экземпляры типа директора-автослесаря. Или тощие студенты, налитые пивом выше глаз. «Ну и зачем они мне? — размышляла Катя, окидывая "кавалеров" мрачным взглядом. — Такие тупые ряшки... Даже Коля-байкер и то умнее выглядит, несмотря на свою бороду лопатой. А Димка... он и подавно гораздо интереснее, чем всякие там "директора". И как личность, и как мужчина, в принципе, тоже. Надо все-таки будет с ним помириться. Правильно Лейка сказала — это все ложная гордость. Вот вернусь домой и сразу ему позвоню».
   — Разрешите вас пригласить? — раздался вдруг негромкий голос прямо у Кати за спиной. В тот же миг Катя почувствовала, что ее легко, но решительно подхватили под локоть и повлекли на танцпол. И не успела она сказать ни «да», ни «нет», как уже шла танцевать с кем-то, кого не успела даже толком разглядеть. А когда подняла голову, чтобы узнать, с кем танцует, — парень был высоким, — то ей стало слегка не по себе.
   Она не сразу даже разобрала, кто это — девушка или парень. Судя по невероятной худобе, которой не могла скрыть даже мешковатая рейверская одежда, это все-таки было существо мужского пола, с бледным лицом и совершенно бескровными губами, в черной вязаной шапочке — «менингитке» и темных очках. Из-под шапочки выбивались добела обесцвеченные перекисью пряди. В первое мгновение Катя чуть не испугалась. Она уже раздумывала, не вырваться ли и не вернуться ли на место, но вскоре с удивлением обнаружила, что «рейвер» неплохо танцует. Он едва прикасался к Катиной спине, однако уверенно вел ее в танце. Кажется, в первый раз Катя почувствовала, что медленный танец — это не топтание по кругу на одном месте, а что-то, напоминающее неторопливый полет. Руки «рейвера» касались Кати так легко, что казались почти бесплотными. У Кати возникло ощущение, будто она плывет внутри прозрачного легчайшего облака, и сама превратилась в нечто тонкое и воздушное. Они двигались по танцполу по сложной орбите, проскальзывая между другими парами, и, как ни странно, ни разу никого не задели. Что еще более удивительно, за весь танец парень не проронил ни слова. Даже не представился и не спросил, как зовут девушку.