Мелан Вероника. Assassin

   С этими словами он заспешил вглубь помещения, а мы вышли через стеклянные двери на лужайку. Здесь, среди буйно растущей травы и цветов, уже располагался удобный стол и два стула, из-за отсутствия спинок напоминавшие табуретки. На сиденье каждого из них лежала плоская цветастая подушка.
   В связи с тем, что сад находился позади большого дома, сюда почти не доносился городской шум. Высокие деревья, растущие вдоль ограды, отгораживали это место от дороги, превращая его в уютную гостиную на открытом воздухе.
   На столе уже были расставлены тарелки, рядом с которыми Антонио изящно расположил приборы, салфетки, корзинку с хлебом и высокие стаканы для сока. От обилия всевозможных джемов и варений рябило в глазах. Здесь же, на высокой подставке, лежала свежая выпечка: багеты, ватрушки, вафли, печенье. В отдельных тарелочках находились сырники и пудинг. На плоском блюде по соседству я насчитала несколько сортов сыра и колбасы. Когда мой взгляд обнаружил среди всего прочего еще сливочное масло, фруктовый салат и стаканчик с йогуртом, я в изумлении посмотрела на Рена.
   – Я тебя предупреждал. - Улыбнувшись, произнес он.
   – Я правильно поняла, что это еще не все?
   – Да, Антонио ушел на кухню за основным блюдом. Не переживай, он просто хочет произвести наилучшее впечатление. Поэтому сейчас постарается представить твоему вниманию как можно больший ассортимент.
   Я продолжала зачарованно смотреть на ломившийся от обилия еды стол.
   – Наверное, уже никто не сможет впечатлить меня больше, чем он.
   – Я, признаться, сам не ожидал такого многообразия. Располагайся… - Рен подтолкнул меня к столу.
   Я выбрала ближайшую ко мне табуретку и опустилась на мягкую подушку. Несмотря на отсутствие спинки, она оказалась очень удобной.
   Рен расположился напротив. Глядя поверх моего плеча, он произнес:
   – А вот и Антонио.
   Я обернулась.
   Из дверей действительно выходил насвистывающий повар, в руках которого были невероятного размера фарфоровые блюда, накрытые сверху серебристым колпаком.
   – Там тоже еда? - шокировано спросила я.
   – Не сомневайся.
   Антонио подошел к столу и радостно произнес:
   – Я приготовил вам омлет с беконом, овощами и сыром. - Он поставил одно из фарфоровых блюд передо мной. - И скоро будут готовы блинчики. На выбор: лесная ягода, творог или ваниль с шоколадом. Что предпочитаете?
   Антонио вопросительно посмотрел на меня.
   От изумления я лишилась дара речи. Вместо того чтобы ответить повару, я растерянно посмотрела на Рена.
   Тот рассмеялся и, обращаясь к Антонио, произнес:
   – Неси все что есть. Мы выберем на месте.
   – С удовольствием!
   За завтраком Рен рассказал мне, как перекупил Антонио у одного из крупнейших ресторанов «Сан-Лантамо», где повар к тому времени проработал уже более двух лет и его заслуги были высоко оценены как директором, так и посетителями. Рен часто заезжал в «Сан-Лантамо», чтобы насладиться изысканными блюдами виранской кухни и в одно из посещений попросил администратора представить ему повара, чтобы лично выразить свое уважение главному кулинару.
   Был поздний вечер, и до закрытия ресторана оставалось не более получаса, когда Антонио присел за столик Рена и весело представился «Антонио Гарди. Шеф-повар «Сан-Лантамо». Я слышал, вы желали со мной пообщаться»
   Рен пожал протянутую поваром пухлую ладонь и заказал бутылку вина.
   Завязался разговор.
   Антонио оказался весьма общительным человеком и с удовольствием рассказывал о своих увлечениях. Несмотря на акцент, говорил он складно и весело, постоянно подшучивал над собой и окружающими, хитро поблескивал черными глазами и заразительно смеялся на весь зал.
   Полчаса пролетели незаметно.
   Чтобы не прерывать приятную беседу, Рен пригласил Антонио в гости, на что тот с радостью согласился.
   В гостиной у Рена, сидя в мягких креслах и попивая «Шадри», они проговорили почти до утра. За это время Рен узнал, что Антонио недоволен запретом ресторана на приготовление блюд, которые не входили в утвержденное директором меню.
   Творческая энергия и безграничная фантазия Антонио требовала постоянно искать что-то новое, пробовать, изучать, толкала на бесконечные эксперименты. Начались частые столкновения с начальством, которые оканчивались выговорами и лишениями, но, несмотря на это, Антонио продолжал чувствовать жгучую потребность бесконечно творить.
   Когда под конец разговора повар признался, что всегда мечтал о большей свободе, но из-за боязни остаться нищим, уходить не спешил, Рен ему тут же предложил ему работать у него. Он, не торгуясь, увеличил вознаграждение вдвое и пообещал свободный график.
   Пока ошарашенный Антонио молчал, Рен, не желавший упустить талантливого повара, спросил какую современную технику и посуду тот мечтает приобрести, чтобы завтра же приступить к экспериментам.
   Все еще не веря в свою удачу, Антонио растерянно переспросил:
   – Вы действительно предлагаете купить мне любую посуду? Любую, какая мне понравится?
   – Конечно. - Заверил его Рен и почувствовал радость, когда по лицу Антонио расплылась счастливая улыбка.
   – Договорились гайль! Я счастлив начинать свою работу с завтрашнего утра!
   Все то время, пока Рен говорил об Антонио, на его губах играла улыбка. Черты лица смягчились, взгляд потеплел от приятных воспоминаний.
   Я зачарованно любовалась этим «новым» для меня Реном, прислушиваясь к его спокойному низкому голосу.
   По ходу рассказа, чувство восхищения внутри меня усиливалось с каждой минутой. Как легко и просто он нашел верный подход к виранцу, предложив то, о чем тот больше всего мечтал. Рен играючи воплотил мечты Антонио в жизнь, заслужив тем самым бесконечное доверие и преданность повара.
   Закончив говорить, Рен поставил стакан с гранатовым соком на стол и посмотрел на часы.
   – Через час я должен присутствовать на встрече. Я отвезу тебя домой.
   – Конечно. Спасибо за чудесный завтрак. - Я улыбнулась и поднялась со стула. - Антонио навечно покорил мое сердце, передай ему, пожалуйста, от меня самые наилучшие пожелания.
   – Обязательно. Пойдем? - Рен тоже поднялся.
   Ступая по мягкой зеленой траве, мы вернулись на тропинку, ведущую к дому, и вошли в прохладный холл гостиной.
   Войдя в кабинет, Рен сразу направился к шкафу, достал какую-то мазь и протянул мне:
   – Используй ее перед сном в течение трех или четырех дней. Больше не нужно.
   – Хорошо. Спасибо.
   Пока я разглядывала тюбик, его телефон зазвонил. Прежде чем ответить, Рен бросил взгляд на номер звонящего и нахмурился.
   – Да Джек.
   Человек на том конце что-то произнес.
   – Хорошо, я посмотрю все данные через час. Спасибо, что сделал это.
   Собеседник снова ответил.
   – Я перезвоню тебе, если мне понадобится что-то еще.
   Рен положил трубку и посмотрел на меня.
   Взгляд его снова стал серьезным, а лицо непроницаемым.
   – Нам нужно поторопиться.
   – Конечно… - оттого, что я снова вижу перед собой прежнего неприступного Рена на моей душе стало мрачно.
   Мне отчаянно не хотелось уходить, но я понимала, что выбора у меня нет. А ведь мы так хорошо провели это утро! Я впервые, пусть ненадолго, увидела его лицо смеющимся. Я, наконец, узнала его имя и сделала первый шаг через невидимую линию, которая разделала нас все это время.
   Я покосилась на мятое вечернее платье, что лежало на кровати.
   – Можно мне поехать в твоей одежде? Я верну потом…
   – Конечно. - Коротко бросил он. - Можешь не возвращать.
   От его слов внутри неприятно кольнуло. Стараясь, чтобы он не увидел, как изменилось мое лицо, я стала смотреть в окно.
   Рен проверил автоответчик и взял со стола ключи от машины.
   – Готова?
   – Да.
   Я повернулась и вышла за ним в коридор.
   Почти всю дорогу, пока мы ехали к моему дому, Рен молчал.
   Тишина тяготила меня, поэтому я время от времени делала осторожные попытки завязать разговор. Но Рен, казалось, полностью ушел в свои мысли. Когда желание нарушить молчание стало непреодолимым, я выбрала наиболее безопасную тему и осторожно спросила:
   – А Антонио до сих пор экспериментирует с блюдами?
   – Да. - Не отрываясь от дороги, ответил Рен. - Он постоянно участвует в разных конкурсах и почти всегда выигрывает.
   – Здорово! Он просто молодец. - Восхищенно произнесла я, после чего в салоне снова повисла тишина.
   Некоторое время спустя мы остановились на светофоре.
   Пробегая взглядом по автомобилям, стоящим по соседству, я вдруг увидела один, на который тут же указала Рену:
   – Смотри!
   Он повернул голову и проследил взглядом в том направлении, куда указывал мой палец.
   – Что?
   – Это Мустанг-Д’аэро! - Я с восторгом смотрела на темно красную приземистую машину.
   – Вижу. - Едва заметно улыбнулся Рен.
   – Только это «G4», а я всю жизнь мечтала иметь «G6» - Не удержавшись, добавила я.
   – Хороший выбор.
   Мне показалось, что Рен отвечает автоматически, оставаясь при этом глубоко в своих мыслях.
   Видя, что он уже не смотрит на «Мустанг», я молча проводила скрывшуюся за поворотом машину, отметив про себя, что если даже «G4» смотрится так хорошо, то «G6» просто потрясает своим видом, не говоря уже о внутренних возможностях. Мои мысли вернулись к последнему разговору со служащим из авто салона.
   «- К сожалению, корабль задерживается. Автомобили этой серии появятся не ранее, чем через две недели. И то, если погода не подведет»
   Я вздохнула. Придется сходить к ним через две недели. Может быть, на этот раз мне повезет. Переведя рассеянный взгляд на дорогу, я обнаружила, что мы уже подъезжаем к моему дому.
   Я моментально напряглась изнутри.
   Сейчас мне придется выйти из машины и Рен снова уедет. В голове с сумасшедшей скоростью замелькали мысли. Как мне спросить его увидимся ли вы вновь? Как не выглядеть при этой навязчивой или жалкой?
   Чтобы почва окончательно не ушла у меня из-под ног, мне требовалось хоть какое-то подтверждение, что эта встреча состоится.
   «Думай, думай, думай!» - твердила я себе, пока Рен разворачивал машину во дворе.
   Но голова, как назло, оставалась совершенно пустой. Навалившийся страх мешал связано мыслить.
   Когда машина остановилась, Рен заглушил двигатель и посмотрел на меня.
   Застыв от напряжения, я продолжала буравить взглядом лобовое стекло.
   – Элли…
   – Да? - ответила я, не оборачиваясь.
   – Посмотри на меня.
   Я повернула голову.
   – Ты решила задушить свою сумку? - улыбнулся Рен.
   Я опустила взгляд на свои руки. И действительно, мои пальцы сжали ее так, что мягкая кожа сморщилась в гармошку.
   – Я просто… - не зная, как продолжить, я аккуратно разгладила сумку и смущенно посмотрела на Рена. - Я хотела тебя спросить…
   Его брови слегка приподнялись, он молча ожидал продолжения. -… Мы увидимся еще?
   Задавая этот вопрос, я снова непроизвольно сжала сумочку.
   Рен сначала перевел взгляд на мои, побелевшие от напряжения пальца, затем посмотрел в глаза.
   Его молчание длилось так долго, что я перестала видеть окружающие меня предметы. Голова звенела от пустоты, и только единственная мысль, словно заведенная пластинка, продолжала кружить и кружить без остановки.
   «- Только не откажи… Только не откажи… Только не откажи…»
   Мне казалось, что прошла целая вечность, прежде чем я услышала его голос.
   – Завтра. Я заеду за тобой завтра.
   От облегчения я едва не бросилась ему на шею. Голова вновь наполнилась звуками, мир расцвел яркими красками.
   – Вечером?
   – Да. В девять.
   – Хорошо. Я буду ждать! - чтобы не спугнуть улыбнувшуюся мне удачу, я быстро выскочила из машины. Едва не лопаясь от счастья, я взбежала по ступеням крыльца и обернулась проводить взглядом отъезжающий черный автомобиль.
   «Спасибо! Спасибо! Спасибо!» - благодарила я мысленно неизвестно кого. «Я буду самой лучшей, самой прекрасной!… Я обязательно сделаю тебя счастливым…» - от переполнявших меня эмоций я рассмеялась вслух и, толкнув деревянную дверь подъезда, вошла внутрь.
   Бросив многострадальную сумочку на трюмо, я прошла в просторную светлую комнату, где на столике возле дивана стоял телефон. Приложив фиолетовую трубку к уху, я начала быстро набирать цифры.
   «-Нужно срочно узнать, что с Энди…»
   В трубке прошел первый губок. Затем еще один. После четвертого Энди ответил, но голос его был слабым и безжизненным:
   – Алло…
   – Энди! Это я, Элли! Где ты сейчас? Ты был вчера в «Сэнди-Паласе»?
   – Привет Элли! - Его голос немного оживился, но все равно остался очень тихим. - Я был там, да. Как ты милая? С тобой ничего не случилось? Какой бред вообще, как такое могло произойти?
   – Я не знаю, Энди. Где ты сейчас?
   – Я в больнице… Они говорят, что ничего серьезного, я вывихнул ногу и скоро поправлюсь, но остальные… - мне показалось, что Энди всхлипнул. - Остальные Элли! Там столько людей осталось! Как такое могло случиться? И я сам позвал тебя туда. Дурак, дурак!… - теперь я совершенно четко слышала, как он плачет.
   – Что ты говоришь такое! Ведь ты ничего не знал! Перестань сейчас же… - расстроено произнесла я. Мне было жаль видеть Энди в таком состоянии, и я постаралась его утешить. - Со мной все в порядке, только один ушиб, а так все целое. Энди, Комиссия обязательно разберется в произошедшем и накажет виновных. Ты же знаешь, что они этого так не оставят.
   – Знаю Элли, но все равно тяжело. Я не хотел, чтобы так случилось, прости меня.
   – Энди, не надо извиняться, тебе не за что просить прощения. Пожалуйста, не расстраивайся.
   – Я постараюсь милая. Я постараюсь.
   Закончив разговор, я присела на край дивана, и некоторое время смотрела в пустоту. Разговор с Энди невольно вернул мои мысли к произошедшим накануне событиям. Снова вспомнился взрыв, боль, затем Рен…
   Рен…
   Его поведение продолжало оставаться для меня загадкой. Если в начале вечера он был холоден со мной, то почему вернулся? Почему любил всю ночь, словно я единственная на земле женщина? И если любил, то почему после завтрака снова замкнулся?
   И почему замкнувшись, все же согласился на встречу?
   Вопросы, вопросы, вопросы… И ни одного ответа.
   Я вздохнула. Наверное, когда-нибудь я все узнаю.
   Решив быть терпеливой, я поднялась с дивана и направилась в ванную. Мне было необходимо некоторое время полежать в горячей воде, чтобы привести мысли в порядок.
   Быть может за это время, я сумею понять что-то еще. Что-то, что раз за разом продолжает ускользать прочь, стоит мне хоть немного приблизиться…
   Плотно прикрыв за собой дверь, я сняла одежду Рена и положила ее на край раковины. Затем открыла кран с горячей водой, добавила немного холодной и когда ванна наполнилась, с наслаждением опустилась в воду.
   Не успела я выйти из ванной, как дверной звонок разразился мелодичной трелью. Наспех закутавшись в мягкий халат, я поспешила в прихожую и распахнула дверь. На пороге стоял, одетый в клетчатую рубаху и темные джинсы, незнакомый мужчина. В руках он держал несколько больших, завернутых в плотную белую бумагу, коробок.
   – Эллион Бланкет? - бодрым голосом спросил он.
   – Да. - Ответила я, рассматривая незнакомца.
   – Отдел доставки магазина «Жорж Авиталь».
   Видя, что мужчина собирается шагнуть в квартиру, я растерянно отступила, пропуская его внутрь.
   – Но я ничего не заказывала в вашем магазине. Это какая-то ошибка… - Растерянно проговорила я.
   Несколько секунд я судорожно пыталась вспомнить, посещала ли я вообще магазин с таким названием, но память услужливо выдавала один единственный ответ «Нет».
   Мужчина невозмутимо поставил коробки на тумбу справа от двери и вытащил из внутреннего кармана сложенный вдвое листок бумаги.
   – У меня значится ваш адрес «Линн-Авеню 77, квартира 2». Это ваш адрес?
   – Да… - Я еще больше растерялась. - Но я действительно ничего не заказывала.
   – Распишитесь о доставке. - Мужчина протянул мне пластиковую ручку.
   Видя, что я не двигаясь, он нетерпеливо добавил:
   – Я ничего не знаю. От меня требуется доставить заказ по указанному адресу и получить подпись о доставке. Счет за покупки уже оплачен, будьте добры расписаться, мне пора ехать к другим клиентам.
   Я неуверенно взяла протянутую ручку и нацарапала свою подпись.
   – Благодарю! - Быстро положив листок во внутренний карман, мужчина отсалютовал и вышел на улицу.
   Оставшись одна в квартире, я еще несколько секунд в недоумении смотрела на дверь, потом медленно перевела взгляд на коробки.
   «- Кто-то определенно что-то напутал. Интересно, есть ли у них телефон, по которому я могу позвонить и договориться о возврате чужого заказа…» - я была абсолютно уверена, что моим он быть никак не может.
   Осторожно переложив коробки на кровать, я принялась их внимательно разглядывать.
   Коробок было три, почти все одинакового размера. Несмотря на то, что они были связаны между собой широкой белой лентой, общая упаковка весила очень мало. Я еще раз покачала ее на руке.
   Совсем легкие.
   Медленно поворачивая посылку то одной, то другой стороной, я искала какие-нибудь надписи, говорящие о дате заказа, цене или внутреннем содержании.
   Наконец мне на глаза попался маленький прямоугольник белоснежной бумаги, тонким шнурком привязанный к ленте. С внешней стороны на нем был изображен логотип магазина «Жорж Авиталь».
   Перевернув его обратной стороной, я прочитала одну единственную надпись «Я порвал твое платье»
   В голове будто взорвалась бомба. Рен!
   Этот заказ сделал Рен!
   Подскочив с кровати, я быстрыми шагами заходила по комнате. Поначалу я не могла подобрать нужных слов, но затем, забыв, что нахожусь в квартире одна, я громко заговорила вслух.
   – Да как ты мог! Зачем?! Порвал платье, надо же, велика потеря! Зато жизнь спас! Неужели в сравнении с этим платье что-то значит! О Боже…
   Я резко остановилась посреди комнаты, последний раз возмущенно взмахнула руками и опустилась прямо на ковер.
   – Да пусть бы ты порвал весь мой гардероб…- прошептала я. - Хоть всю одежду бы перепортил и черт с ней…
   Я снова растеряно всплеснула рукой и не найдя что еще добавить вслух, опустила ее обратно. Даже не открывая коробки, а могла догадаться, что внутри лежат новые платья. Боже мой! Но зачем еще и целых три!
   Сгорая от смущения и растерянности, я закрыла лицо руками и просидела так несколько минут.
   Затем, наконец, собравшись с мыслями, я поднялась с пола и снова пересела на кровать. Открывая первую коробку, я чувствовала, как мое сердце громко стучит, а руки ходят ходуном. Кое-как, справившись с бантом, я отложила верхнюю в сторону и содрала с нее бумагу.
   Перед глазами теперь лежала черная бархатная упаковка все с тем же логотипом «Жорж Авиталь». Открывая крышку, я чувствовала, как сильно дрожат мои пальцы.
   В ней лежало неземной красоты золотисто-розовое вечернее платье. Доставая его, я уже точно знала, что это не чета моего бывшему наряду от «Монтильи». Легкий гладкий шелк струился по пальцам, переливаясь всеми оттенками заходящего солнца, воротник и пояс был отделан мелким сверкающим бисером, по низу расклешенной юбки проходил широкий мерцающий узор.
   – Вот это да! - восхищенно прошептала я. - Сколько же такое может стоить?
   На бирке, что крепилась к платью, было сказано, что эта модель называется «Кассандра», но цена указана не была.
   Я медленно покачала головой.
   «- И, конечно, это окажется мой размер» - растеряно подумала я.
   Подержав еще какое-то время золотистое платье в руках, я отложила его в сторону и открыла две другие коробки. В них так же лежали вечерние платья, но на этот раз темно-синего и коньячного цветов.
   – Зачем?… - снова повторила я, глядя на элегантные дорогие наряды.
   От смущения и волнения одновременно, мои щеки залила краска Не в силах сдержать охватившие меня эмоции, я зарылась лицом в мягкую ткань и прошептала:
   – Рен…
   Уже лежа в постели, я все никак не могла заснуть, думая о завтрашней встрече. Гадала какое место выберет Рен, представляла о чем пойдет разговор, раздумывала, стоит ли надеть одно из присланных им платьев. Все они были замечательными, и стоило надеть любое, как зеркало, невзирая на мои придирки к собственной внешности, будто имея собственное мнение, отражало не обычную девушку, а прекрасную королеву. Перестав, наконец, спорить со своенравным зеркалом, я повесила новые наряды в шкаф и легла в постель.
   И хотя за окном было темно, а часы на тумбочке показывали двадцать минут двенадцатого, сон не шел.
   Не помогали и попытки выбросить все из головы и мысленно рисовать витиеватые узоры. Перед глазами все равно стояло красивое мужественно лицо Рена. Его улыбающиеся губы, смеющиеся глаза.
   Как же его преображала улыбка! Как смягчала она жесткие черты и заставляла холодные глаза медленно оттаивать. Она превращала грозного викинга в чувственного мужчину. Она раскалывала ледяную броню и на короткий миг позволяла увидеть истинное лицо…
   Рен…
   В этот момент я подумала, что люблю его.
   Это слово не звучало раньше в моей голове, но каждая новая встреча прибавляла сил тому маленькому ростку, что уже пробился сквозь сомнения, и теперь готов был превратиться в яркий огненный цветок. Оставалось лишь поднести его к солнцу.
   И этим солнцем будет Рен.
   Завтра.
   Подумав об этом, я перевернулась на другой бок, закрыла глаза и, наконец, успокоившись, уснула.
   В комнате царил полумрак.
   Вернувшись домой только под вечер, Рен сразу поднялся в свой кабинет. Бросив на стол толстую папку с бумагами, он подошел к вмонтированному в стену бару и некоторое время рассматривал ряд стеклянных бутылок, раздумывая, что именно ему выпить.
   Остановив свой выбор на виски, он достал бутылку и наполнил стоящий рядом стакан до краев.
   Затем расстегнул рубашку, снял с пояса оба ножа и, бросив их на пол, сел в мягкое кожаное кресло.
   Сегодня ему предстоит принять решение.
   Решение окончательное и бесповоротное.
   Слишком долго он чувствовал, как его четкий отлаженный мир постепенно меняется, сходит с привычной орбиты, словно переставший подчиняться физическим законам шар. Чувствовал, как ось, вокруг которой всегда происходило движение его мыслей, вдруг накренилась и натужно заскрипела, причиняя ненужный и болезненный дискомфорт.
   Сколько раз за последнее время он совершал импульсивные необдуманные поступки? Почему его мозг перестал держать мощный заслон рациональности, постоянно пропуская сквозь железную броню нежелательные образы и мысли?
   Куда подевалась привычная холодность и логичность?
   Рен залпом осушил стакан и, протянув руку к стоящей на столе бутылке, снова наполнил его.
   Что случилось с его внутренним спокойствием?
   Неужели он утратил контроль?
   С каких пор он начал пить каждый вечер, в надежде избавиться от преследующих его мыслей?
   Эллион.
   Да, Эллион. С тех пор, как она появилась, его мир начал меняться.
   И Рена это беспокоило.
   Не просто беспокоило, угнетало.
   Он не корил себя, за то, что спас ее там, в «Сэнди-Паласе», нет. Так подсказывала интуиция, а Рен всегда доверял ей.
   Но зачем он сказал Эллион свое имя?
   Кто тянул его за язык? Кто приставлял к горлу нож?
   Рен усмехнулся.
   Если бы ему угрожали ножом, все было бы куда проще. И закончилось через секунду. Но нет, он и без ножа сказал ей то, о чем знали лишь единицы.
   Непростительная глупость. Он почувствовал это сразу, как только сделал это, но предпочел оставить все как есть. Завтрак, сентиментальные истории…
   Ему не давал покоя еще один вопрос.
   Почему, зная, что уже допустил одну ошибку, он согласился снова встретиться?
   Рен медленно крутил стакан в руках, размышляя, анализируя, допытываясь…
   Он вспомнил их первую встречу, где она смотрела на него, как на бога, несмотря на то, что ей пора было бежать со всех ног. Вспомнил как она села в машину, как ждала его на берегу океана, как пыталась изо всех сил защитить зажатый в руке камень из вазы со стола…
   Элли была не просто красивой девушкой. Одной красотой невозможно сотворить с ним такое. Это он знал наверняка. Вспоминая женщин, которые время от времени появлялись в его постели, Рен едва ли мог вспомнить их лица, не говоря уже об именах.
   Элли сильно от них отличалась. Ее необычайная хрупкость, чувственность, ранимость постоянно вызывали желание защищать, оберегать… заботиться.
   Рен снова поднес стакан к губам и сделал глоток. Виски обжигало, но он не чувствовал этого.
   Почему он вообще должен о ком-то заботиться? Он прекрасно владеет холодным оружием, умеет драться. Умеет убивать.
   Но он не умеет и не хочет заботиться.
   Время от времени поднося стакан ко рту, Рен холодно обдумывал сложившуюся ситуацию. Нет, он не готов изменить свою жизнь, впустив в нее женщину. Даже такую, как Эллион. Пусть она дважды красивая, чувственная и ранимая, все равно она просто женщина. Ничего более.
   Завтрашняя встреча как нельзя лучше подходит для разговора, где он объяснит ей свою позицию.
   Решив таким образом Рен поднялся с кресла и убрал бутылку обратно в бар.
   Да. С этого момента он избавится от порывистости и импульсивности, приобретя взамен желаемую рациональность и холодную логику.
   И если кому-то не понравится, каким образом он расставит точки над «i», это будут не его проблемы.
   Весь следующий день, начиная с самого утра, я металась как ошпаренная. Вещи валились из рук, я забывала о чем думала еще минуту назад, постоянно делала одно и то же дважды, в конце концов, останавливаясь посреди комнаты, чтобы привести мысли в порядок. Через секунду я судорожно вспоминала, что еще нужно сделать, галопом бежала в другую комнату, где снова забывала, зачем стою здесь или там, и все повторялось по кругу.