Откинув край одеяла, Петр уткнулся лицом в ее колени. В смятении она ухватила его за волосы и потянула вверх.
— Петя, милый, родной! — взмолилась Наташа. — Остановись, ради Бога! Мне нужно срочно домой! У бабули больное сердце, ты же знаешь!
— Хорошо, — он поднял разгоряченную голову, — пойдем. Но дай слово, что сегодня окончательно обсудим и решим все вопросы. Обещаю, я не буду против твоих предложений, но, учти, в разумных пределах.
Наташа облегченно вздохнула и даже поцеловала Петра в щеку.
— Спасибо, но ты тоже дай слово, что срочно сбреешь эту несносную щетину, а то она у тебя почище наждака.
Петр засмеялся, подхватил ее на руки и закружил по комнате:
— Девочка моя, только разреши, и я шага не позволю тебе по земле ступить!
Глава 9
— Петя, милый, родной! — взмолилась Наташа. — Остановись, ради Бога! Мне нужно срочно домой! У бабули больное сердце, ты же знаешь!
— Хорошо, — он поднял разгоряченную голову, — пойдем. Но дай слово, что сегодня окончательно обсудим и решим все вопросы. Обещаю, я не буду против твоих предложений, но, учти, в разумных пределах.
Наташа облегченно вздохнула и даже поцеловала Петра в щеку.
— Спасибо, но ты тоже дай слово, что срочно сбреешь эту несносную щетину, а то она у тебя почище наждака.
Петр засмеялся, подхватил ее на руки и закружил по комнате:
— Девочка моя, только разреши, и я шага не позволю тебе по земле ступить!
Глава 9
Бабушка поджидала внучку на лавочке у калитки. Завидев две темные фигуры, показавшиеся на фоне заметно посветлевшего неба, она молча прошла в дом. Виновато взглянув на Петра, Наташа последовала было за ней, но он решительно взял ее за руку, остановил на пороге:
— Давай-ка сначала я с бабушкой переговорю, а ты иди к себе в комнату. Я позову, если потребуется.
На цыпочках прокравшись мимо кухни, Наташа успела заметить, как Петр, отобрав у бабушки чайник, поставил его на огонь. Анастасия Семеновна что-то тихо говорила ему, но что именно, Наташа не разобрала. Осторожно прикрыв за собой дверь в спальню, она забралась на кровать с ногами и попыталась осмыслить случившееся.
Несколько часов назад она и не помышляла о замужестве, а вечеринку у Романовых воспринимала лишь как тяжкую повинность, которую легче отбыть, чем отказаться от нее. Что же послужило толчком к тому, что она враз забыла о всех своих принципах и легла в постель с мужчиной, которого никогда не любила и не любит сейчас? Почему с такой готовностью откликалась на его ласки… А может, это и есть самое главное в семейной жизни — ощущать себя любимой, а со временем она и сама научится любить?
Но почему тогда чувство безысходности и тоски рвет на части ее сердце? Почему с момента их соединения она испытывает стыд и отчаяние, словно изменила кому-то, чье присутствие ощущала рядом с собой с того самого момента, когда руки Петра впервые коснулись ее обнаженного тела. Ощущала сердцем… И к этому тревожному ощущению примешивалось усиливающееся чувство вины перед Петром. Выходит, там, в маленьком домике на берегу Суйфуна, она подло его обманывала?
Наташа опустила голову на подушку. С удовольствием вытянула ноги. Наверно, стоит немного поспать, а после обдумать сложившееся положение на свежую голову.
Она закрыла глаза и забылась… И вдруг чье-то теплое дыхание коснулось ее щеки… Она вздрогнула. В затуманенной голове пронеслось: неужели проспала? Неужто бабушка сговорилась с Петром и специально ее не разбудила? Хотела посмотреть на часы — часов на руке не оказалось. Наташа вскочила на ноги… и с удивлением оглядела чужой двор. Как она здесь очутилась? За спиной послышались шаги, и, повернувшись, она застыла в еще большем недоумении. От дверей совершенно незнакомого дома к ней подходил также совершенно незнакомый мужчина. Он молча, словно не заметив замершей в оцепенении девушки, прошел мимо. Наташа успела рассмотреть крошечные капельки пота, выступившие на его обнаженной загорелой спине. Под правой лопаткой виднелось темное родимое пятно в форме перевернутого вверх рожками полумесяца. Незнакомец подошел к висевшему на дереве умывальнику и склонился над тазиком. Умываясь, он. шумно отфыркивался, затем обтерся полотенцем и, повесив его на плечо, поднялся на крыльцо. Наташа потрясла головой, пытаясь стряхнуть наваждение, и тут поняла, что по-прежнему сидит на своей кровати, закутавшись в бабушкин пуховый платок.
Из кухни доносились тихие голоса. Выходит, Петр еще не ушел, и разговор, очевидно, идет нелегкий…
Наташа выглянула в окно. Дальние сопки уже зарозовели. Еще несколько минут, и солнце выплывет из-за горизонта, наступит новый день. Пока же можно еще немного поваляться в постели. Вещи у нее собраны, а до вокзала десять минут ходьбы…
Наташа вновь склонила голову на подушку, и в ту же секунду лицо незнакомца возникло перед ней. Впрочем, оно не было таким уж незнакомым. Она определенно где-то его уже видела, но где, не могла вспомнить. Наташа сжала голову ладонями и вдруг поняла, что этого человека она знает уже целую вечность и отчаянно его любит.
Мужчина медленно склонился над ней, и Наташа с готовностью подалась ему навстречу. Она обхватила его руками за шею и притянула к себе. Незнакомец шевельнул губами, точно порывался о чем-то спросить, но она мгновенно прижалась к этим губам пылающим от нестерпимой жажды ртом и, ощутив ответное движение, застонала от почти болезненного желания немедленно слиться с этим человеком в единое целое. Ее руки скользнули по обнаженному мужскому телу и наткнулись на грубый рубец. Наташа удивилась, почему не заметила этого шрама, когда мужчина проходил мимо нее…
Между тем ее одежда словно испарилась, и мужские руки мягко коснулись ее груди. Сильные пальцы обняли упругие полушария, и Наташа почувствовала, что сердце неистово, странными рывками ответило на его ласку. Левой рукой он приподнял ее голову, и Наташа вдруг не ощутила привычной тяжести косы. Но и это почему-то ее не испугало, а лишь вызвало легкое недоумение. Правая рука незнакомца продолжала ласкать ее грудь, и девушка вдруг почувствовала, что вот сейчас с ней произойдет нечто необыкновенное, ни разу в жизни не испытанное. Она обняла мужчину, прильнула к его груди. Его губы ласково пробежались от ее уха до ключицы, и Наташа едва разобрала тихий шепот:
— Не уходи, останься со мной! Я так по тебе соскучился…
Она хотела ответить, что тоже очень соскучилась и никогда не уйдет от него, но резкий звонок заставил ее очнуться и открыть глаза. За окном вовсю светило солнце, она одна-одинешенька лежала одетая поверх одеяла, а рядом стояла бабушка с будильником в руке.
— Вставай, гулена! Через час электричка, а тебе и горя мало!
Наташа с опаской посмотрела на нее:
— Бабуля, Петр все тебе рассказал?
— Ну, а как же? Целый час грехи замаливал. — Анастасия Семеновна присела на кровать и прижала внучку к себе. — Что же ты натворила, девочка? Понимаешь ли хотя бы, что это на всю жизнь?
Наташа пожала плечами:
— Теперь уже ничего не изменишь. Я пообещала Петру выйти за него замуж.
— Одного не пойму, — бабушка с грустью смотрела на нее, — почему вдруг согласилась выйти за него? Еще вчера днем ты и слышать об этом не хотела.
Наташа сердито нахмурилась:
— Знаешь, как его родственники на нас накинулись, когда он заявил, что хочет жениться на мне, а не на Милке Севостьяновой. Если бы не этот скандал, наверно, ничего бы не случилось… А то они считают, что я недостойна стать женой их дорогого Петеньки.
— Наташа, подумай, что ты говоришь! — Анастасия Семеновна схватилась за сердце. — Выходит, ты в пику его родителям так поступила? Лишь бы досадить им? Разве так можно? Ты же и себе, и Петру жизнь поломаешь!
Наташа фыркнула, поднялась с кровати и подошла к зеркалу. Распустив волосы, она тщательно расчесала их и принялась снова заплетать в косу. Бабушка некоторое время молча наблюдала за ней, потом встала за Наташиной спиной. Ее сердитый взгляд встретился в зеркале с безмятежным внучкиным взором.
— Откажи Петру, пока не поздно!
Наташа отвернулась от зеркала, обняла старушку за плечи и с расстановкой произнесла:
— Ни за что! Он меня любит, и это главное! Со временем и я его полюблю.
В дверь постучали и помешали бабушке высказать все, что она думает о своей пустоголовой и несерьезной внучке. В комнату вошел Петр. Мокрые волосы курчавились на затылке: он уже успел сбегать на реку и искупаться. В руках он нервно крутил сумку, которую вчера взял из дому.
Наташа тщательно уложила косу в тяжелый узел, закрепила его шпильками и только после этого соизволила повернуться и бросить взгляд на будущего мужа. Петр смотрел на нее печально и виновато.
— Значит, ты все-таки едешь на работу? А как же насчет заявления в ЗАГС?
— Петя, мы ведь обо всем договорились! — Наташа недовольно скривилась. — Во вторник или даже в среду попрошу Нину Ивановну подменить меня на пару часов, тогда и съездим, подадим заявление.
— Хорошо! — Петр вздохнул с облегчением. — Если хочешь, могу тебя отвезти во Владивосток. Сейчас только сбегаю за машиной…
Он поспешил на улицу. Бабушка проводила его взглядом и покачала головой:
— Не думала, что он так быстро под твой каблук попадет. Мой тебе совет, внучка, если хочешь его полюбить, сначала научись уважать, прислушиваться к его мнению и помнить, что он-то тебя уже любит. — Анастасия Семеновна направилась к двери, но на пороге остановилась. — Петр поживет в дедушкиной комнате до свадьбы, раз уж у него так с родителями получилось.
Наташа пожала плечами и вновь повернулась к зеркалу.
Минут через пятнадцать Наташа вышла на кухню, за окном послышался шум автомобильного мотора. Наташа выглянула из окна и увидела у калитки «Жигули». Открыв багажник, Петр вытаскивал из него какие-то коробки и чемоданы. Наташа подозвала бабушку.
— Кажется, Наталья, у Петра и вправду полный развод с родителями. Ну что это за люди такие? — Анастасия Семеновна огорченно посмотрела на внучку. — Неужели из-за какого-то барахла можно расплеваться с собственным сыном? Иди-ка помоги мужику, — подтолкнула бабушка Наташу, и та поспешила на помощь Петру. Анастасия же Семеновна, заметив брошенный украдкой взгляд будущего зятя на окна, отступила в глубь кухни. Не увидев ничего подозрительного, Петр обнял Наташу и поцеловал в губы.
— Ты не представляешь, я уже успел по тебе соскучиться! Разреши мне хотя бы через день приезжать к тебе. Часок, думаю, сумеешь выкроить, чтобы повидаться и побыть вместе.
— Наверно, сумею. — Наташа чмокнула его в щеку и впервые со вчерашнего вечера улыбнулась. — Ну, пошли завтракать, а то на работу опоздаю.
Петр обнял ее за плечи, так они вошли в кухню, где бабушка уже накрыла стол к завтраку. Наташа очень быстро управилась с тем, что лежало на ее тарелке, потом принялась торопливо глотать чай. Но Петр лишь ковырнул яичницу и отодвинул ее в сторону, к чаю же совсем не притронулся. Бабушка многозначительно скосила глаза в сторону Петра, и Наташа подсела к нему, участливо взяла за руку, отметив горькие складки около рта и глубокую морщину, прочертившую лоб.
Петр поднял на нее глаза и вдруг изо всех сил сжал ее руку, так что Наташа сморщилась от боли. Но Петр, похоже, не заметил этого и с грустью произнес:
— Понимаете, родители даже не захотели со мной разговаривать. Выкинули все мои вещи на крыльцо. Галина, правда, вышла, открыла гараж, но тоже молча. Но когда я сообщил, что мы с тобой, Наташа, поженились, она чуть с ума не сошла. Схватила полено — и на меня! Хорошо, я успел вовремя увернуться. Кое-как скрутил ее и затолкал в курятник. Орала, как блаженная. Теперь весь поселок в курсе, что мы с тобой практически поженились! — Он невесело улыбнулся. — Извини, что так получилось!
— Знаешь, сплетен я меньше всего боюсь, — Наташа с вызовом тряхнула головой, — поговорят и через неделю забудут.
— Я тоже так думаю. — Петр нежно погладил ее по плечу. — Утром я все успел обдумать. До регистрации, так уж и быть, поработаешь в госпитале, а я подготовкой к свадьбе займусь. А в сентябре у меня отпуск, так что следом за тобой прикачу в Ленинград. Там и решим все вопросы с твоим переводом, не возражаешь?
«Что мне теперь остается», — подумала Наташа, а вслух произнесла:
— Естественно нет. Немного жалко, конечно. Я ведь так хотела именно в Ленинграде учиться. И дедушка наш мединститут закончил, и папа с мамой… — Наташа на секунду задумалась, словно избавляясь от сомнений, махнула рукой. — Обязательно приезжай! Я тебя с Сонькой познакомлю, с ее мамой и бабушками…
— Давай-ка сначала я с бабушкой переговорю, а ты иди к себе в комнату. Я позову, если потребуется.
На цыпочках прокравшись мимо кухни, Наташа успела заметить, как Петр, отобрав у бабушки чайник, поставил его на огонь. Анастасия Семеновна что-то тихо говорила ему, но что именно, Наташа не разобрала. Осторожно прикрыв за собой дверь в спальню, она забралась на кровать с ногами и попыталась осмыслить случившееся.
Несколько часов назад она и не помышляла о замужестве, а вечеринку у Романовых воспринимала лишь как тяжкую повинность, которую легче отбыть, чем отказаться от нее. Что же послужило толчком к тому, что она враз забыла о всех своих принципах и легла в постель с мужчиной, которого никогда не любила и не любит сейчас? Почему с такой готовностью откликалась на его ласки… А может, это и есть самое главное в семейной жизни — ощущать себя любимой, а со временем она и сама научится любить?
Но почему тогда чувство безысходности и тоски рвет на части ее сердце? Почему с момента их соединения она испытывает стыд и отчаяние, словно изменила кому-то, чье присутствие ощущала рядом с собой с того самого момента, когда руки Петра впервые коснулись ее обнаженного тела. Ощущала сердцем… И к этому тревожному ощущению примешивалось усиливающееся чувство вины перед Петром. Выходит, там, в маленьком домике на берегу Суйфуна, она подло его обманывала?
Наташа опустила голову на подушку. С удовольствием вытянула ноги. Наверно, стоит немного поспать, а после обдумать сложившееся положение на свежую голову.
Она закрыла глаза и забылась… И вдруг чье-то теплое дыхание коснулось ее щеки… Она вздрогнула. В затуманенной голове пронеслось: неужели проспала? Неужто бабушка сговорилась с Петром и специально ее не разбудила? Хотела посмотреть на часы — часов на руке не оказалось. Наташа вскочила на ноги… и с удивлением оглядела чужой двор. Как она здесь очутилась? За спиной послышались шаги, и, повернувшись, она застыла в еще большем недоумении. От дверей совершенно незнакомого дома к ней подходил также совершенно незнакомый мужчина. Он молча, словно не заметив замершей в оцепенении девушки, прошел мимо. Наташа успела рассмотреть крошечные капельки пота, выступившие на его обнаженной загорелой спине. Под правой лопаткой виднелось темное родимое пятно в форме перевернутого вверх рожками полумесяца. Незнакомец подошел к висевшему на дереве умывальнику и склонился над тазиком. Умываясь, он. шумно отфыркивался, затем обтерся полотенцем и, повесив его на плечо, поднялся на крыльцо. Наташа потрясла головой, пытаясь стряхнуть наваждение, и тут поняла, что по-прежнему сидит на своей кровати, закутавшись в бабушкин пуховый платок.
Из кухни доносились тихие голоса. Выходит, Петр еще не ушел, и разговор, очевидно, идет нелегкий…
Наташа выглянула в окно. Дальние сопки уже зарозовели. Еще несколько минут, и солнце выплывет из-за горизонта, наступит новый день. Пока же можно еще немного поваляться в постели. Вещи у нее собраны, а до вокзала десять минут ходьбы…
Наташа вновь склонила голову на подушку, и в ту же секунду лицо незнакомца возникло перед ней. Впрочем, оно не было таким уж незнакомым. Она определенно где-то его уже видела, но где, не могла вспомнить. Наташа сжала голову ладонями и вдруг поняла, что этого человека она знает уже целую вечность и отчаянно его любит.
Мужчина медленно склонился над ней, и Наташа с готовностью подалась ему навстречу. Она обхватила его руками за шею и притянула к себе. Незнакомец шевельнул губами, точно порывался о чем-то спросить, но она мгновенно прижалась к этим губам пылающим от нестерпимой жажды ртом и, ощутив ответное движение, застонала от почти болезненного желания немедленно слиться с этим человеком в единое целое. Ее руки скользнули по обнаженному мужскому телу и наткнулись на грубый рубец. Наташа удивилась, почему не заметила этого шрама, когда мужчина проходил мимо нее…
Между тем ее одежда словно испарилась, и мужские руки мягко коснулись ее груди. Сильные пальцы обняли упругие полушария, и Наташа почувствовала, что сердце неистово, странными рывками ответило на его ласку. Левой рукой он приподнял ее голову, и Наташа вдруг не ощутила привычной тяжести косы. Но и это почему-то ее не испугало, а лишь вызвало легкое недоумение. Правая рука незнакомца продолжала ласкать ее грудь, и девушка вдруг почувствовала, что вот сейчас с ней произойдет нечто необыкновенное, ни разу в жизни не испытанное. Она обняла мужчину, прильнула к его груди. Его губы ласково пробежались от ее уха до ключицы, и Наташа едва разобрала тихий шепот:
— Не уходи, останься со мной! Я так по тебе соскучился…
Она хотела ответить, что тоже очень соскучилась и никогда не уйдет от него, но резкий звонок заставил ее очнуться и открыть глаза. За окном вовсю светило солнце, она одна-одинешенька лежала одетая поверх одеяла, а рядом стояла бабушка с будильником в руке.
— Вставай, гулена! Через час электричка, а тебе и горя мало!
Наташа с опаской посмотрела на нее:
— Бабуля, Петр все тебе рассказал?
— Ну, а как же? Целый час грехи замаливал. — Анастасия Семеновна присела на кровать и прижала внучку к себе. — Что же ты натворила, девочка? Понимаешь ли хотя бы, что это на всю жизнь?
Наташа пожала плечами:
— Теперь уже ничего не изменишь. Я пообещала Петру выйти за него замуж.
— Одного не пойму, — бабушка с грустью смотрела на нее, — почему вдруг согласилась выйти за него? Еще вчера днем ты и слышать об этом не хотела.
Наташа сердито нахмурилась:
— Знаешь, как его родственники на нас накинулись, когда он заявил, что хочет жениться на мне, а не на Милке Севостьяновой. Если бы не этот скандал, наверно, ничего бы не случилось… А то они считают, что я недостойна стать женой их дорогого Петеньки.
— Наташа, подумай, что ты говоришь! — Анастасия Семеновна схватилась за сердце. — Выходит, ты в пику его родителям так поступила? Лишь бы досадить им? Разве так можно? Ты же и себе, и Петру жизнь поломаешь!
Наташа фыркнула, поднялась с кровати и подошла к зеркалу. Распустив волосы, она тщательно расчесала их и принялась снова заплетать в косу. Бабушка некоторое время молча наблюдала за ней, потом встала за Наташиной спиной. Ее сердитый взгляд встретился в зеркале с безмятежным внучкиным взором.
— Откажи Петру, пока не поздно!
Наташа отвернулась от зеркала, обняла старушку за плечи и с расстановкой произнесла:
— Ни за что! Он меня любит, и это главное! Со временем и я его полюблю.
В дверь постучали и помешали бабушке высказать все, что она думает о своей пустоголовой и несерьезной внучке. В комнату вошел Петр. Мокрые волосы курчавились на затылке: он уже успел сбегать на реку и искупаться. В руках он нервно крутил сумку, которую вчера взял из дому.
Наташа тщательно уложила косу в тяжелый узел, закрепила его шпильками и только после этого соизволила повернуться и бросить взгляд на будущего мужа. Петр смотрел на нее печально и виновато.
— Значит, ты все-таки едешь на работу? А как же насчет заявления в ЗАГС?
— Петя, мы ведь обо всем договорились! — Наташа недовольно скривилась. — Во вторник или даже в среду попрошу Нину Ивановну подменить меня на пару часов, тогда и съездим, подадим заявление.
— Хорошо! — Петр вздохнул с облегчением. — Если хочешь, могу тебя отвезти во Владивосток. Сейчас только сбегаю за машиной…
Он поспешил на улицу. Бабушка проводила его взглядом и покачала головой:
— Не думала, что он так быстро под твой каблук попадет. Мой тебе совет, внучка, если хочешь его полюбить, сначала научись уважать, прислушиваться к его мнению и помнить, что он-то тебя уже любит. — Анастасия Семеновна направилась к двери, но на пороге остановилась. — Петр поживет в дедушкиной комнате до свадьбы, раз уж у него так с родителями получилось.
Наташа пожала плечами и вновь повернулась к зеркалу.
Минут через пятнадцать Наташа вышла на кухню, за окном послышался шум автомобильного мотора. Наташа выглянула из окна и увидела у калитки «Жигули». Открыв багажник, Петр вытаскивал из него какие-то коробки и чемоданы. Наташа подозвала бабушку.
— Кажется, Наталья, у Петра и вправду полный развод с родителями. Ну что это за люди такие? — Анастасия Семеновна огорченно посмотрела на внучку. — Неужели из-за какого-то барахла можно расплеваться с собственным сыном? Иди-ка помоги мужику, — подтолкнула бабушка Наташу, и та поспешила на помощь Петру. Анастасия же Семеновна, заметив брошенный украдкой взгляд будущего зятя на окна, отступила в глубь кухни. Не увидев ничего подозрительного, Петр обнял Наташу и поцеловал в губы.
— Ты не представляешь, я уже успел по тебе соскучиться! Разреши мне хотя бы через день приезжать к тебе. Часок, думаю, сумеешь выкроить, чтобы повидаться и побыть вместе.
— Наверно, сумею. — Наташа чмокнула его в щеку и впервые со вчерашнего вечера улыбнулась. — Ну, пошли завтракать, а то на работу опоздаю.
Петр обнял ее за плечи, так они вошли в кухню, где бабушка уже накрыла стол к завтраку. Наташа очень быстро управилась с тем, что лежало на ее тарелке, потом принялась торопливо глотать чай. Но Петр лишь ковырнул яичницу и отодвинул ее в сторону, к чаю же совсем не притронулся. Бабушка многозначительно скосила глаза в сторону Петра, и Наташа подсела к нему, участливо взяла за руку, отметив горькие складки около рта и глубокую морщину, прочертившую лоб.
Петр поднял на нее глаза и вдруг изо всех сил сжал ее руку, так что Наташа сморщилась от боли. Но Петр, похоже, не заметил этого и с грустью произнес:
— Понимаете, родители даже не захотели со мной разговаривать. Выкинули все мои вещи на крыльцо. Галина, правда, вышла, открыла гараж, но тоже молча. Но когда я сообщил, что мы с тобой, Наташа, поженились, она чуть с ума не сошла. Схватила полено — и на меня! Хорошо, я успел вовремя увернуться. Кое-как скрутил ее и затолкал в курятник. Орала, как блаженная. Теперь весь поселок в курсе, что мы с тобой практически поженились! — Он невесело улыбнулся. — Извини, что так получилось!
— Знаешь, сплетен я меньше всего боюсь, — Наташа с вызовом тряхнула головой, — поговорят и через неделю забудут.
— Я тоже так думаю. — Петр нежно погладил ее по плечу. — Утром я все успел обдумать. До регистрации, так уж и быть, поработаешь в госпитале, а я подготовкой к свадьбе займусь. А в сентябре у меня отпуск, так что следом за тобой прикачу в Ленинград. Там и решим все вопросы с твоим переводом, не возражаешь?
«Что мне теперь остается», — подумала Наташа, а вслух произнесла:
— Естественно нет. Немного жалко, конечно. Я ведь так хотела именно в Ленинграде учиться. И дедушка наш мединститут закончил, и папа с мамой… — Наташа на секунду задумалась, словно избавляясь от сомнений, махнула рукой. — Обязательно приезжай! Я тебя с Сонькой познакомлю, с ее мамой и бабушками…
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента