Необычайные поступки по силам только необычайным людям.
«Барон» у цыган вовсе не аналог властителя-самодура средневековой Европы, воплощение принципа психоэнергетического подчинения человека человеку во всём, включая и мнения об устройстве мира и критериях того, состоялась жизнь или нет. Цыганский барон воплощение прямо противоположного принципа — непосредственного восприятия Истины. Он — жрец. Подобно слову «барон», идущее от той же древности слово «жрец» не просто многозначно, но значения его даже противоположны. Цыгане если не последний на нашей планете народ, то, во всяком случае, один из немногих, который возносит способность составлять суждения на основе нравственной справедливости (мерило которой не подавлено «мусором» стайно-угоднической психологии) до статуса жречества.
Различить такого жреца возможно: ведь доступ к Тайному Знанию проявляется во всех сторонах жизни его носителя-неугодника.
Знающие цыгане говорят, что их барон виден сразу — уже с детства, с первых же лет. Заметив его среди играющих детей, за ним постоянно наблюдают, и так многие годы, и лишь окончательно удостоверившись, что замечен действительно бессознательный носитель логосов Тайного Знания и что он не оступается, его «коронуют» уже формально.
Смысл жизни настоящего цыганского барона отнюдь не в дальнейшем структурировании какой-нибудь субстаи-иерархии, к чему стремятся элементы современных священнических иерархий или авторитеты группировок, преступных на иной манер.
Есть поступки, за совершение которых «коронованный» цыганский барон должен быть исторгнут с лица земли — причём его умерщвление вменяется в обязанность каждого цыгана, за исключением разве что родных братьев и сыновей.
Стержень, объединяющий караемые немедленной смертью поступки, — бесчестие древнего идеала цыганского народа; некоторые формы бесчестия специально оговорены. Например, смертным преступлением считается то, что цыганский барон склонится в поклоне перед другим человеком Земли, тем более если он в поклоне поцелует кому из мужчин руку. Это у русских подобный жест означает наивысшую степень духовного благоговения, у цыган же наоборот — это знак унижения всего цыганского рода, попрание его совести, духовного идеала.
Так что когда белградский Цыганский Барон остановил меня у своего дома и на глазах у всей своей семьи в троекратном поцелуе руки обратился ко мне как автору предречённого «КАТАРСИСа», на том диалекте жестов, который только и понятен русскому, он не оставлял себе ни малейшей надежды прожить и суток…
Многого (ни того, кто есть барон у цыган, ни пророчеств об обстоятельствах появления «КАТАРСИСа») я тогда ещё не знал, и не только не увидел в его поступке руки помощи познавшего Тайное Знание, но хуже того, испугавшись, видимо, с отчётливым выражением омерзения на лице, я бросился от него прочь к знакомым с соседней улицы отмывать руку…
А дня через три-четыре узнал, что Цыганский Барон уже похоронен — умер он всего через несколько часов после той роковой встречи. Но в те дни мне если чему и было по силам удивиться, так только тому, что похороны его были неестественно бесшумны — неестественно как для городка такой численности, что в нём все друг друга знают, так и для обычно шумных цыган — как будто родня чего стыдились. А ведь напрашивается: как мог этот человек с чертами лица васнецовского Ильи Муромца (примесь русской крови? сверхдревний архетип — защитника священных пределов?), будучи накануне явно здоровым, так быстро, всего за несколько часов, «естественно» умереть? Но нет, не догадался…
А о том, что Цыганского Барона убили, я по более обыденному маршруту сразу не догадался потому, что уголовное дело заведено не было. Взятка? А может, проще: родня молчала, а уполномоченные лица, не представляя мотива для возможности внутрисемейного убийства, закономерно его и не предположили…
Все эти годы о его на глазах у всех поклоне я вспоминал — в трудные минуты. О чём в соответствующих главах настоящего тома и написал. И поскольку тоже «не видел мотива», причинно-следственную связь в них выстроил с противоположным знаком: естественную, дескать, смерть предваряло предсмертное состояние, а не наивысшее проявление жизни. Но исправлять уже отредактированное и откорректированное собратом — помощником добровольным и бескорыстным! — не буду: что написал, то написал.
Теперь же думать, что именно моя нечувствительность вкупе с неведением о тонких уровнях жизни цыганского народа и вынудили этого удивительного человека на такую форму реализации таланта, — тяжело, больно.
Но ведь не один же я оказался вовлечён в то роковое событие?!
Рядом стоял и приехавший в гости на допотопной машине неизвестной марки его, похоже, старший сын. Там стояли остальные его дети, чуть поодаль жена и ещё какие-то женщины.
В конечном счёте, разве там не присутствовали все те, кому о его предсмертном поступке стало каким-либо образом известно?..
Может, всё дело в том, что мы, люди, за тысячелетия со времени грехопадения прародителей деградировали настолько, что значимым для нас становится только то событие, которое «подкреплено» чьей-либо смертью? Тем более самопожертвенной личностно, вне внутренних течений стаи?
Да, я от него долго бегал. Всякий раз, оказавшись в центре Болграда (все восемь лет, что туда ездил), я постоянно натыкался на внимательный взгляд «Ильи Муромца». Но заговорить он попытался всего лишь раз. В то самое лето, когда разворачивались события, описанные в «КАТАРСИСе-1», — лет за пять до его убийства. Он был первым, кого В. увидела в Болграде — барон на своей лошади подъехал к автобусу совсем близко (встречал?). Попытка заговорить была неудачной не по его вине — я попросту шарахнулся, памятуя только об общеизвестных отрицательных сторонах цыганского народа.
Он, обращаясь ко мне, верно, знал наперёд, что я шарахнусь в сторону, как, верно, знал и то, что и спустя пять лет я вырвусь после троекратного поцелуя и помчусь отмывать руку. Прости меня, Илья.
А ещё он, верно, знал, что придёт время и я пойму смыслы его жеста — его в сложившейся ситуации посильный вклад как в создание «КАТАРСИСа» — ободрение фактор немаловажный, — так и, возможно, в распространение вести для тех, кому подвиги предков выровняли путь к счастью владения Тайным Знанием, — и тот лёд непонимания людей, в котором он и испепелил своё сердце…
О том, кто такой цыганский барон, я узнал — при следующих обстоятельствах.
Когда на следующий день после завершения работы над последним томом «КАТАРСИСа» я лежал, распяленный проводами датчиков на реанимационном столе кардиологического отделения, когда звуковые сигналы навешанных вокруг меня приборов не могли заглушить стоны агонизирующего — точно так же распяленного на соседнем столе — старого профессора с чеховской бородкой, дико боящегося момента смерти, когда я не мог заставить себя не слышать бессвязные бормотания других мужчин и женщин, последующая судьба которых мне неизвестна, — мысли мои вполне соответствовали положению:
А может, остановиться, отступить? Может, текст от редактора вернуть и сжечь? Ведь вот, до агонии осталось полшага…
Действительно, трудно не догадаться, что реанимационный стол для несообразно ему молодого человека событие не случайное. Тем более если он попытался восстановить поруганную о Понтии Пилате правду; правду, отворяющую Дверь к Тайному Знанию настежь, потому ими и скрываемую. Всего лишь сорокадевятилетний Михаил Булгаков и за меньшее, всего лишь за обозначение этой Двери, расплатился смертью и притом мучительной…
Но у Булгакова не было половинки, его уход ни для кого не потеря, а мне жену сиротой оставлять?..
А стоит ли шире отворённая Дверь этого?
Сами посудите: что ни сделай, что ни напиши, всё равно дураки останутся дураками, а те немногие, кому дано, разберутся и сами, разве что проплутают подольше — пусть пару десятилетий или даже десяток поколений… А ты расплачиваешься сердцем уже сейчас (плавает оно, оказывается, в какой-то жидкости, которой быть не должно!), от угроз и оскорблений утираешься тоже уже сейчас, опять-таки «каморка папы Карло»… Да и что ждёт дальше? Кто не знает, что наилучшая для книги реклама — это смерть автора? Желательно, насильственная? И ещё более желательно — мучительная?
Точно так же: кто из знакомых с историей литературы не знает, что превосходящие общий уровень тексты создаются в невероятных условиях: или в холодном подвале, или на пыльном чердаке, а вот когда приходит известность и гонорары за переиздания позволяют перебраться хотя бы в обычные для времени условия, глубина текстов исчезает. Жизнь и мне не позволила избежать этого условия: хотя я и родился в обеспеченной семье, в которой на моё образование не скупились, если не сказать больше, но жизнь всех удобств лишила, загнала в полуподвал (чердака, правда, не было, вместо него была зимовка в полуразрушенном доме с моментально остывавшей кухонной печуркой). Итак, если был приведён в исполнение закон начала, то почему бы не исполниться и другому — о завершении?..
Не могу я так больше! Честно, не могу!.. Может, отступиться?..
Когда меня из реанимационного отделения перевезли в общую палату, то ближайшим соседом по палате оказался старый-престарый цыган, с уже растраченным лимитом инфарктов, — я понял всё немедленно, в конце концов, не в первый раз. И первый вопрос, который я ему задал, когда смог шевелить языком, был, понятно, о Цыганском Бароне…
И вот в ту самую минуту, когда стало чуть ли не осязаемо то одиночество (непонимание родственников и даже старшего сына; цыган-каратель верует, что совершает высоконравственный поступок; человек, перед которым склонился, изменившись в лице, вырывает руку и бежит её мыть), в котором Илья Муромец пошёл на смерть — на миру-то ведь и смерть красна, — когда стало ясно, что смерть он выбрал осмысленно (и всё это во флёре ещё не стёршегося образа агонизировавшего в диком ужасе обладателя интеллигентской «чеховской» бородки), когда зародилась мысль: а не мою ли смерть Илья взял на себя? — да даже если и не мою! — и пришло решение посвятить Психоанализ не того убийства Цыганскому Барону из Болграда, талант которого восставит его, умершего, но не мёртвого, во Второе Пришествие Христа.
СЛОВАРЬ
АКАДЕМИКИ, АКАДЕМИЧЕСКИЙ — эти слова в «КАТАРСИСе-1» употребляются в хвалебном смысле, а в «КАТАРСИСе-3» — уже в противоположном, ругательном. Словом, совсем как в древних языках. Хвалебная интонация связана с опытом работы в сфере естественных наук — работники отраслевых НИИ на фоне академических учёных в профессиональном отношении смотрелись просто наглыми дебилами, во всяком случае, в моё время так было в химии. Соответственно, эпитет «академический» — высшая из возможных похвал. Со временем выяснилось, что назначение реальных гуманитарных «наук» то же, что и у карателей — подчинять исполнителей иерархии. В гуманитарных «науках» «расслабились» академики в арабском смысле этого слова («путаник»), подхалимствующие обманщики, отсюда и новая ругательная интонация в «КАТАРСИСе-3».
БИОФИЛИЯ — любовь к жизни в высоком смысле этих слов; при внимательном взгляде на людей выясняется, что, вопреки представлениям, навязанным нам АВТОРИТЕТАМИ и АКАДЕМИКАМИ, умение наслаждаться жизнью в прямом смысле — приобретение лишь малой доли населения, о чём, кстати, говорится и в обоих Заветах Библии. Термин «биофил» введён в «КАТАРСИСе-1», синонимичен введённому в «КАТАР— СИСе-2» термину НЕУГОДНИК.
«БОЛОТО». В отличие от односторонних «ВНЕ— ШНИКОВ» или «ВНУТРЕННИКОВ», «болото» — индивиды равнопреступные, то есть они исполнители того рода, у которых при замене сверхвождя одного психотипа на сверхвождя другого психотипа внутренний строй психики меняется скачкообразно (и притом непроизвольно): меняется система ценностей, «знаки могущества», любимые символы и т. п., скажем, «внешник» становится «внутренником». Этот переход происходит, естественно, только внутри массы.
«ВНЕШНИК» — один из психотипов толпаря, из них образуются стаи и субстаи, вне стаи они не способны ни на какие суждения; сверхвождь—«внешник» одержим невротической потребностью убивать и подавлять не только через бессознательное, но и через внешние слои человеческого естества (скажем, посредством пыток, угроз, морения голодом или маршировок на плацу), рядовые же исполнители суть продолжение некрофилической воли вождя, отсюда и часть их бытовых специфически «внешнических» неадекватностей. Выяснять, к какому типу принадлежит индивид — к «внешникам» или к «когорте», часто нет смысла; тогда используется более корневой термин-«внешник».
«ВНУТРЕННИК» — психотип толпаря, из них образуются стаи и субстаи, вне стаи они не существуют; сверхвождь одержим невротической жадностью, рядовые же исполнители субстаи суть продолжение его некрофилической воли, отсюда и их специфически-«внутреннические» неадекватности, будь то бытовые, религиозные или иные. Иногда нет смысла выяснять, кем является индивид-«внутренником» или «иудо-внутренником»; тогда используется термин «внутренник».
ВОСТОРГ (ВОСХИЩЕНИЕ) — состояние, близкое к предсмертному (легко доказуемый парадокс, см. «КА— ТАРСИС-1»), состояние, ценимое НЕКРОФИЛАМИ как в межполовых отношениях, так и в иерархических.
ДЕМОКРАТИЯ. Толпари не сомневаются, что это способ сосуществования, при которых поступки есть продолжение принятых коллективно логических решений. На самом же деле демократия — это эффективный образный способ пропаганды оболванивающей веры в СУВЕРЕНИТИЗМ. Демократия всегда охлократия (см. «КАТАРСИС-2», охлос — толпа), всегда психоэнергетически управляемая иерархия из толпарей. Демократия — высшая (законченная) форма стадности. Тирания «внешников» духовно более гуманна, поскольку на внутренние слои человеческого естества не претендует. Троцкий любил, чтобы ему поклонялись непосредственно, вне зависимости от занимаемой им должности — квинтэссенция демократии. Иуда, видимо, тоже был законченным демократом.
ИСПОЛНИТЕЛЬ (синонимы: НЕКРОФИЛ, ТОР— ЧОК, ИНДИВИД, ТОЛПАРЬ, садомазохист, элемент иерархии) — любой харизматический начальник всегда торчок: чтобы подчинять, надо самому раствориться в подчинении.
«ИУДО-ВНУТРЕННИК» — воспроизводящийся от поколения к поколению психотип толпаря, из них образуются стаи и субстаи, вне стаи «иудо-внутренники» не существуют. Вождь одержим невротической потребностью воспроизводить своего прапредка-«внутренника», модифицировавшегося при соучастии в Казни Бога. В организацию, возглавляемую вождём-«иудовнутренником», кроме жухлых «иудо-внутренников» относительно бесконфликтно могут входить и «внутренники» с «когортой». Картина вкусов этой психотипически разнородной иерархии получается более пёстрой, чем в случае «внутреннической» или «внешнической» субстай.
КАТАРСИС — в переводе с греческого — нравственное очищение, сопровождающееся сильнейшим удовольствием. В «КАТАРСИСе» словом «Катарсис» часто обозначается Путь в соответствии с Тайным Знанием. См. ПСИХОКАТАРСИС.
«КОГОРТА» — воспроизводящийся в поколениях психотип толпаря, вне стаи они не существуют; вождь этого типа одержим невротической потребностью воспроизводить своего наиболее некрофиличного прапредка, «род» которого тянется от соучаствовавшего в Казни «внешника». При наличии сверхвождя-«иудо-внутренника» «когорта» в конечном счёте служит ему (против неугодников), несмотря на демарши независимости (эта амбивалентность — составная часть невроза).
ЛОГОС. Сколь бы человек ни был логичен, но если в рассуждениях он опирается на ложный изначальный постулат, а тем более на целую из них систему, то, запутавшись в неверных выводах, он, дезориентированный, будет психоэнергетически послушным инструментом того или иного субвождя, а тем более сверхвождя. Нынешнее жалкое положение жителей нашей планеты как в браке, так и в бесталанной трудовой деятельности — прямое следствие веры в суверенитизм, стержень которого — сокрытие законов родовой (генетической) памяти. В этом томе частная основополагающая мысль обозначается словом «логос» (со строчной буквы), а полнота логосов — Логосом. Только принятие Логоса и притом в сердце может освободить человека. Так Он и сказал: «Истина сделает вас свободными» (Иоан. 8:32).
МЕТАНАЦИЯ — народ (нация, этнос), внутри которого собираются неугодники из разных народов. Неугодники ассимилируют, но только в языковом, бытовом и отчасти культурном отношениях — не сливаясь в духовно-психологоческом отношении. Иными словами, метанация состоит как бы из двух народов, взаимовлияющих друг на друга.Метанацией были евреи в эпоху от Авраама до Христа; сейчас из самых заметных — русские и сербы (теме духовно-психологического расслоения народов посвящён «КАТАРСИС-2»).
Своеобразный трагизм метанации в том, что матричным этносом управляют функционеры иерархий, планетарные центры которых территориально с метанацией никогда не совпадают, отсюда и её бедствия. Примеры XX века: при сверхвожде-«внешнике» Сталин был марионеткой Гитлера, отсюда и страшный разгром лета 1941-го, а при сверхвожде-«иудо-внутреннике» разграбление России и геноцид русских в посткоммунистический период был при правителях-«иудовнутренниках» закономерен.
НЕКРОФИЛИЯ — любовь к смерти. Свойственна подавляющему большинству населения. Бывает явная, бывает скрытая. Наиболее распространены две формы: буквальное желание умереть и ужас пред моментом смерти, который суть момент предстания перед ненавистной Истиной (см. главу «Нетривиальное следствие»).
НЕУГОДНИК—человек, которому чужды стаи всех типов. Он, будучи личностью, обладает положительной динамикой развития критического мышления (см. «КА— ТАРСИС-2»), и он, так или иначе, ищет свой талант.
ПОЛОВИНКАТема половинки обширна и требует, несмотря на естественность, значительного умственного напряжения. Некрофилогенная культура подмяла под себя все и вся знания о подобной для биофилов возможности — потому и усилия. Половинки не просто союз двух разнополых биофилов, но единственно возможное биоритмическое взаимодополнение, кстати, с точки зрения теории вероятности совершенно невозможное: и двадцатикратного увеличения численности нашей планеты недостаточно, чтобы половинка родилась случайно. Тема рассмотрена в «КАТАР— СИСе-1» на конкретном примере, что, видимо, может облегчить решение этой проблемы ищущему Истину НЕУГОДНИКУ.
ПРОТОЕВАНГЕЛИЕ. Канонический Новый Завет состоит из Посланий, Откровения и четырёх субъевангелий, из которых три первых прозрачней четвёртого проявляют черты вторичности по отношению к некоему обширному первичному произведению, Протоевангелию. Осведомлённость автора Протоевангелия поражает, ему известны даже тайны дворца префекта-прокуратора.
ПСИХОКАТАРСИС — процесс очищения «тела памяти» от внушений. Этот процесс до конца доступен только БИОФИЛАМ (этому вопросу посвящен весь «КА— ТАРСИС-1»). Присущие всем без исключения неадекватности поведения вызваны последствиями психических травм. Они могут быть удалены в результате работы подсознания, без участия логического мышления медленнее, при участии — быстрее. Последний подвид Катарсиса, собственно, и назван психокатарсисом, иногда с добавлением слова «лечебный».
РАЦИОНАЛИЗАЦИЯ — ложное объяснение собственного поведения. От вранья отличается искренностью веры рационализирующего в собственные самообъяснения.
СВЕРХВОЖДЬ — вождь той из равноомерзительных субстай, которая временно подчинила все прочие на большей части планеты. Сверхвождями были Александр Македонский, Гитлер и, видимо, в рамках Европы, Троцкий. Сверхвождь — источник вождистской энергии — в преступном опыте, во-первых, прижизненном, во-вторых, суммарном предков, причём последний более значим. Молодой Гитлер участвовал в магических обрядах, убийствах и прочих мерзостях, но выше уровня ефрейтора подняться не мог. И только инициация в Хофсбургском музее посредством «копья могущества» «включила» в нём родовую память убийцы миллионов, императора. Всякий толпарь-исполнитель руководим извне иррациональной волей сверхвождя; сверхвождь тоже толпарь, но руководим он изнутри по механизмам родовой памяти, потому тоже постоянно неадекватен, но не как рядовой толпарь, а на свой манер.
СТАЯ — иерархический способ существования некрофилов. Теория стаи — предмет рассмотрения «КА— ТАРСИСа-2» и «КАТАРСИСа-3». См. ТЕОРИЯ СТАИ.
СТРАННОСТЬ—ключевое слово в практике познания Истины. Для лишённого критического мышления толпаря всё происходящее вокруг вполне объяснимо с позиций оболванивающего суверенитизма. Неугодник же силою критического ума замечает «нестыковки» подобных объяснений (вроде странного поведения комиссаров летом 1941-го, странного отношения толпы к Пилату, России и т. п.) и по выявленным странностям, как по ступеням, выбирается на уровень ТЕО— РИИ СТАИ, а затем и ТЕОРИИ ЖИЗНИ.
СТРАСТНАЯ ЛЮБОВЬ — болезненная зависимость жухлого некрофила от более яркого. Подвид ВО— СТОРГА (ВОСХИЩЕНИЯ). Частью некрофилов почитается за высшую ценность.
СУВЕРЕНИТИЗМ — поглотившая уже всю планету вера в то, что люди друг от друга психоэнергетически независимы и по большей части плод информационных потоков общества. Наиболее назойливыми «трубадурами» этой формы мракобесия уже многие сотни лет являются евреи, жульё и протестанты.
«СЫН» — психотип толпаря, из них образуются стаи и субстаи, вне стаи они не существуют; вождь одержим невротической потребностью воспроизведения преданности духовному предку — единородному сыну Великой Матери; эта субстая в конце времён породит антихриста и будет почитаться толпарями за сообщество истинных учеников Христа.
ТАЙНА — хорошо забытая Истина.
ТЕОРИЯ СТАИ—соединение идеи бессознательно-иерархической структуры общества с осмыслением источника авторитетности (преступного прошлого, как индивидуального так родового).
ТЕОРИЯ ЖИЗНИ.В частности, отвечает на вопрос: состоялась ли жизнь или нет?
ТОРЧОК — синоним ИСПОЛНИТЕЛЯ, подчёркивает ту его сторону, что наивысшее для торчка удовольствие — полный кайф (предсмертное состояние), когда исчезают даже следы критического мышления.
«Барон» у цыган вовсе не аналог властителя-самодура средневековой Европы, воплощение принципа психоэнергетического подчинения человека человеку во всём, включая и мнения об устройстве мира и критериях того, состоялась жизнь или нет. Цыганский барон воплощение прямо противоположного принципа — непосредственного восприятия Истины. Он — жрец. Подобно слову «барон», идущее от той же древности слово «жрец» не просто многозначно, но значения его даже противоположны. Цыгане если не последний на нашей планете народ, то, во всяком случае, один из немногих, который возносит способность составлять суждения на основе нравственной справедливости (мерило которой не подавлено «мусором» стайно-угоднической психологии) до статуса жречества.
Различить такого жреца возможно: ведь доступ к Тайному Знанию проявляется во всех сторонах жизни его носителя-неугодника.
Знающие цыгане говорят, что их барон виден сразу — уже с детства, с первых же лет. Заметив его среди играющих детей, за ним постоянно наблюдают, и так многие годы, и лишь окончательно удостоверившись, что замечен действительно бессознательный носитель логосов Тайного Знания и что он не оступается, его «коронуют» уже формально.
Смысл жизни настоящего цыганского барона отнюдь не в дальнейшем структурировании какой-нибудь субстаи-иерархии, к чему стремятся элементы современных священнических иерархий или авторитеты группировок, преступных на иной манер.
Есть поступки, за совершение которых «коронованный» цыганский барон должен быть исторгнут с лица земли — причём его умерщвление вменяется в обязанность каждого цыгана, за исключением разве что родных братьев и сыновей.
Стержень, объединяющий караемые немедленной смертью поступки, — бесчестие древнего идеала цыганского народа; некоторые формы бесчестия специально оговорены. Например, смертным преступлением считается то, что цыганский барон склонится в поклоне перед другим человеком Земли, тем более если он в поклоне поцелует кому из мужчин руку. Это у русских подобный жест означает наивысшую степень духовного благоговения, у цыган же наоборот — это знак унижения всего цыганского рода, попрание его совести, духовного идеала.
Так что когда белградский Цыганский Барон остановил меня у своего дома и на глазах у всей своей семьи в троекратном поцелуе руки обратился ко мне как автору предречённого «КАТАРСИСа», на том диалекте жестов, который только и понятен русскому, он не оставлял себе ни малейшей надежды прожить и суток…
Многого (ни того, кто есть барон у цыган, ни пророчеств об обстоятельствах появления «КАТАРСИСа») я тогда ещё не знал, и не только не увидел в его поступке руки помощи познавшего Тайное Знание, но хуже того, испугавшись, видимо, с отчётливым выражением омерзения на лице, я бросился от него прочь к знакомым с соседней улицы отмывать руку…
А дня через три-четыре узнал, что Цыганский Барон уже похоронен — умер он всего через несколько часов после той роковой встречи. Но в те дни мне если чему и было по силам удивиться, так только тому, что похороны его были неестественно бесшумны — неестественно как для городка такой численности, что в нём все друг друга знают, так и для обычно шумных цыган — как будто родня чего стыдились. А ведь напрашивается: как мог этот человек с чертами лица васнецовского Ильи Муромца (примесь русской крови? сверхдревний архетип — защитника священных пределов?), будучи накануне явно здоровым, так быстро, всего за несколько часов, «естественно» умереть? Но нет, не догадался…
А о том, что Цыганского Барона убили, я по более обыденному маршруту сразу не догадался потому, что уголовное дело заведено не было. Взятка? А может, проще: родня молчала, а уполномоченные лица, не представляя мотива для возможности внутрисемейного убийства, закономерно его и не предположили…
Все эти годы о его на глазах у всех поклоне я вспоминал — в трудные минуты. О чём в соответствующих главах настоящего тома и написал. И поскольку тоже «не видел мотива», причинно-следственную связь в них выстроил с противоположным знаком: естественную, дескать, смерть предваряло предсмертное состояние, а не наивысшее проявление жизни. Но исправлять уже отредактированное и откорректированное собратом — помощником добровольным и бескорыстным! — не буду: что написал, то написал.
Теперь же думать, что именно моя нечувствительность вкупе с неведением о тонких уровнях жизни цыганского народа и вынудили этого удивительного человека на такую форму реализации таланта, — тяжело, больно.
Но ведь не один же я оказался вовлечён в то роковое событие?!
Рядом стоял и приехавший в гости на допотопной машине неизвестной марки его, похоже, старший сын. Там стояли остальные его дети, чуть поодаль жена и ещё какие-то женщины.
В конечном счёте, разве там не присутствовали все те, кому о его предсмертном поступке стало каким-либо образом известно?..
Может, всё дело в том, что мы, люди, за тысячелетия со времени грехопадения прародителей деградировали настолько, что значимым для нас становится только то событие, которое «подкреплено» чьей-либо смертью? Тем более самопожертвенной личностно, вне внутренних течений стаи?
Да, я от него долго бегал. Всякий раз, оказавшись в центре Болграда (все восемь лет, что туда ездил), я постоянно натыкался на внимательный взгляд «Ильи Муромца». Но заговорить он попытался всего лишь раз. В то самое лето, когда разворачивались события, описанные в «КАТАРСИСе-1», — лет за пять до его убийства. Он был первым, кого В. увидела в Болграде — барон на своей лошади подъехал к автобусу совсем близко (встречал?). Попытка заговорить была неудачной не по его вине — я попросту шарахнулся, памятуя только об общеизвестных отрицательных сторонах цыганского народа.
Он, обращаясь ко мне, верно, знал наперёд, что я шарахнусь в сторону, как, верно, знал и то, что и спустя пять лет я вырвусь после троекратного поцелуя и помчусь отмывать руку. Прости меня, Илья.
А ещё он, верно, знал, что придёт время и я пойму смыслы его жеста — его в сложившейся ситуации посильный вклад как в создание «КАТАРСИСа» — ободрение фактор немаловажный, — так и, возможно, в распространение вести для тех, кому подвиги предков выровняли путь к счастью владения Тайным Знанием, — и тот лёд непонимания людей, в котором он и испепелил своё сердце…
О том, кто такой цыганский барон, я узнал — при следующих обстоятельствах.
Когда на следующий день после завершения работы над последним томом «КАТАРСИСа» я лежал, распяленный проводами датчиков на реанимационном столе кардиологического отделения, когда звуковые сигналы навешанных вокруг меня приборов не могли заглушить стоны агонизирующего — точно так же распяленного на соседнем столе — старого профессора с чеховской бородкой, дико боящегося момента смерти, когда я не мог заставить себя не слышать бессвязные бормотания других мужчин и женщин, последующая судьба которых мне неизвестна, — мысли мои вполне соответствовали положению:
А может, остановиться, отступить? Может, текст от редактора вернуть и сжечь? Ведь вот, до агонии осталось полшага…
Действительно, трудно не догадаться, что реанимационный стол для несообразно ему молодого человека событие не случайное. Тем более если он попытался восстановить поруганную о Понтии Пилате правду; правду, отворяющую Дверь к Тайному Знанию настежь, потому ими и скрываемую. Всего лишь сорокадевятилетний Михаил Булгаков и за меньшее, всего лишь за обозначение этой Двери, расплатился смертью и притом мучительной…
Но у Булгакова не было половинки, его уход ни для кого не потеря, а мне жену сиротой оставлять?..
А стоит ли шире отворённая Дверь этого?
Сами посудите: что ни сделай, что ни напиши, всё равно дураки останутся дураками, а те немногие, кому дано, разберутся и сами, разве что проплутают подольше — пусть пару десятилетий или даже десяток поколений… А ты расплачиваешься сердцем уже сейчас (плавает оно, оказывается, в какой-то жидкости, которой быть не должно!), от угроз и оскорблений утираешься тоже уже сейчас, опять-таки «каморка папы Карло»… Да и что ждёт дальше? Кто не знает, что наилучшая для книги реклама — это смерть автора? Желательно, насильственная? И ещё более желательно — мучительная?
Точно так же: кто из знакомых с историей литературы не знает, что превосходящие общий уровень тексты создаются в невероятных условиях: или в холодном подвале, или на пыльном чердаке, а вот когда приходит известность и гонорары за переиздания позволяют перебраться хотя бы в обычные для времени условия, глубина текстов исчезает. Жизнь и мне не позволила избежать этого условия: хотя я и родился в обеспеченной семье, в которой на моё образование не скупились, если не сказать больше, но жизнь всех удобств лишила, загнала в полуподвал (чердака, правда, не было, вместо него была зимовка в полуразрушенном доме с моментально остывавшей кухонной печуркой). Итак, если был приведён в исполнение закон начала, то почему бы не исполниться и другому — о завершении?..
Не могу я так больше! Честно, не могу!.. Может, отступиться?..
Когда меня из реанимационного отделения перевезли в общую палату, то ближайшим соседом по палате оказался старый-престарый цыган, с уже растраченным лимитом инфарктов, — я понял всё немедленно, в конце концов, не в первый раз. И первый вопрос, который я ему задал, когда смог шевелить языком, был, понятно, о Цыганском Бароне…
И вот в ту самую минуту, когда стало чуть ли не осязаемо то одиночество (непонимание родственников и даже старшего сына; цыган-каратель верует, что совершает высоконравственный поступок; человек, перед которым склонился, изменившись в лице, вырывает руку и бежит её мыть), в котором Илья Муромец пошёл на смерть — на миру-то ведь и смерть красна, — когда стало ясно, что смерть он выбрал осмысленно (и всё это во флёре ещё не стёршегося образа агонизировавшего в диком ужасе обладателя интеллигентской «чеховской» бородки), когда зародилась мысль: а не мою ли смерть Илья взял на себя? — да даже если и не мою! — и пришло решение посвятить Психоанализ не того убийства Цыганскому Барону из Болграда, талант которого восставит его, умершего, но не мёртвого, во Второе Пришествие Христа.
СЛОВАРЬ
(вполне достойный чтения сам по себе)
АВТОРИТЕТ — подавляющий индивид (непроизвольный гипнотизер), оценки которого, оформленные в словах и даже невысказанные, для толпарей убедительны; более того, одна только его близость вызывает у гипнабельных индивидов ощущение ВОСТОРГА. Всякий психоэнергетический авторитет непременно яркий НЕКРОФИЛ, отличающийся от добровольно подчиняющихся ему жухлых некрофилов более преступным прошлым (преимущественно предков, см. СВЕРХ— ВОЖДЬ).АКАДЕМИКИ, АКАДЕМИЧЕСКИЙ — эти слова в «КАТАРСИСе-1» употребляются в хвалебном смысле, а в «КАТАРСИСе-3» — уже в противоположном, ругательном. Словом, совсем как в древних языках. Хвалебная интонация связана с опытом работы в сфере естественных наук — работники отраслевых НИИ на фоне академических учёных в профессиональном отношении смотрелись просто наглыми дебилами, во всяком случае, в моё время так было в химии. Соответственно, эпитет «академический» — высшая из возможных похвал. Со временем выяснилось, что назначение реальных гуманитарных «наук» то же, что и у карателей — подчинять исполнителей иерархии. В гуманитарных «науках» «расслабились» академики в арабском смысле этого слова («путаник»), подхалимствующие обманщики, отсюда и новая ругательная интонация в «КАТАРСИСе-3».
БИОФИЛИЯ — любовь к жизни в высоком смысле этих слов; при внимательном взгляде на людей выясняется, что, вопреки представлениям, навязанным нам АВТОРИТЕТАМИ и АКАДЕМИКАМИ, умение наслаждаться жизнью в прямом смысле — приобретение лишь малой доли населения, о чём, кстати, говорится и в обоих Заветах Библии. Термин «биофил» введён в «КАТАРСИСе-1», синонимичен введённому в «КАТАР— СИСе-2» термину НЕУГОДНИК.
«БОЛОТО». В отличие от односторонних «ВНЕ— ШНИКОВ» или «ВНУТРЕННИКОВ», «болото» — индивиды равнопреступные, то есть они исполнители того рода, у которых при замене сверхвождя одного психотипа на сверхвождя другого психотипа внутренний строй психики меняется скачкообразно (и притом непроизвольно): меняется система ценностей, «знаки могущества», любимые символы и т. п., скажем, «внешник» становится «внутренником». Этот переход происходит, естественно, только внутри массы.
«ВНЕШНИК» — один из психотипов толпаря, из них образуются стаи и субстаи, вне стаи они не способны ни на какие суждения; сверхвождь—«внешник» одержим невротической потребностью убивать и подавлять не только через бессознательное, но и через внешние слои человеческого естества (скажем, посредством пыток, угроз, морения голодом или маршировок на плацу), рядовые же исполнители суть продолжение некрофилической воли вождя, отсюда и часть их бытовых специфически «внешнических» неадекватностей. Выяснять, к какому типу принадлежит индивид — к «внешникам» или к «когорте», часто нет смысла; тогда используется более корневой термин-«внешник».
«ВНУТРЕННИК» — психотип толпаря, из них образуются стаи и субстаи, вне стаи они не существуют; сверхвождь одержим невротической жадностью, рядовые же исполнители субстаи суть продолжение его некрофилической воли, отсюда и их специфически-«внутреннические» неадекватности, будь то бытовые, религиозные или иные. Иногда нет смысла выяснять, кем является индивид-«внутренником» или «иудо-внутренником»; тогда используется термин «внутренник».
ВОСТОРГ (ВОСХИЩЕНИЕ) — состояние, близкое к предсмертному (легко доказуемый парадокс, см. «КА— ТАРСИС-1»), состояние, ценимое НЕКРОФИЛАМИ как в межполовых отношениях, так и в иерархических.
ДЕМОКРАТИЯ. Толпари не сомневаются, что это способ сосуществования, при которых поступки есть продолжение принятых коллективно логических решений. На самом же деле демократия — это эффективный образный способ пропаганды оболванивающей веры в СУВЕРЕНИТИЗМ. Демократия всегда охлократия (см. «КАТАРСИС-2», охлос — толпа), всегда психоэнергетически управляемая иерархия из толпарей. Демократия — высшая (законченная) форма стадности. Тирания «внешников» духовно более гуманна, поскольку на внутренние слои человеческого естества не претендует. Троцкий любил, чтобы ему поклонялись непосредственно, вне зависимости от занимаемой им должности — квинтэссенция демократии. Иуда, видимо, тоже был законченным демократом.
ИСПОЛНИТЕЛЬ (синонимы: НЕКРОФИЛ, ТОР— ЧОК, ИНДИВИД, ТОЛПАРЬ, садомазохист, элемент иерархии) — любой харизматический начальник всегда торчок: чтобы подчинять, надо самому раствориться в подчинении.
«ИУДО-ВНУТРЕННИК» — воспроизводящийся от поколения к поколению психотип толпаря, из них образуются стаи и субстаи, вне стаи «иудо-внутренники» не существуют. Вождь одержим невротической потребностью воспроизводить своего прапредка-«внутренника», модифицировавшегося при соучастии в Казни Бога. В организацию, возглавляемую вождём-«иудовнутренником», кроме жухлых «иудо-внутренников» относительно бесконфликтно могут входить и «внутренники» с «когортой». Картина вкусов этой психотипически разнородной иерархии получается более пёстрой, чем в случае «внутреннической» или «внешнической» субстай.
КАТАРСИС — в переводе с греческого — нравственное очищение, сопровождающееся сильнейшим удовольствием. В «КАТАРСИСе» словом «Катарсис» часто обозначается Путь в соответствии с Тайным Знанием. См. ПСИХОКАТАРСИС.
«КОГОРТА» — воспроизводящийся в поколениях психотип толпаря, вне стаи они не существуют; вождь этого типа одержим невротической потребностью воспроизводить своего наиболее некрофиличного прапредка, «род» которого тянется от соучаствовавшего в Казни «внешника». При наличии сверхвождя-«иудо-внутренника» «когорта» в конечном счёте служит ему (против неугодников), несмотря на демарши независимости (эта амбивалентность — составная часть невроза).
ЛОГОС. Сколь бы человек ни был логичен, но если в рассуждениях он опирается на ложный изначальный постулат, а тем более на целую из них систему, то, запутавшись в неверных выводах, он, дезориентированный, будет психоэнергетически послушным инструментом того или иного субвождя, а тем более сверхвождя. Нынешнее жалкое положение жителей нашей планеты как в браке, так и в бесталанной трудовой деятельности — прямое следствие веры в суверенитизм, стержень которого — сокрытие законов родовой (генетической) памяти. В этом томе частная основополагающая мысль обозначается словом «логос» (со строчной буквы), а полнота логосов — Логосом. Только принятие Логоса и притом в сердце может освободить человека. Так Он и сказал: «Истина сделает вас свободными» (Иоан. 8:32).
МЕТАНАЦИЯ — народ (нация, этнос), внутри которого собираются неугодники из разных народов. Неугодники ассимилируют, но только в языковом, бытовом и отчасти культурном отношениях — не сливаясь в духовно-психологоческом отношении. Иными словами, метанация состоит как бы из двух народов, взаимовлияющих друг на друга.Метанацией были евреи в эпоху от Авраама до Христа; сейчас из самых заметных — русские и сербы (теме духовно-психологического расслоения народов посвящён «КАТАРСИС-2»).
Своеобразный трагизм метанации в том, что матричным этносом управляют функционеры иерархий, планетарные центры которых территориально с метанацией никогда не совпадают, отсюда и её бедствия. Примеры XX века: при сверхвожде-«внешнике» Сталин был марионеткой Гитлера, отсюда и страшный разгром лета 1941-го, а при сверхвожде-«иудо-внутреннике» разграбление России и геноцид русских в посткоммунистический период был при правителях-«иудовнутренниках» закономерен.
НЕКРОФИЛИЯ — любовь к смерти. Свойственна подавляющему большинству населения. Бывает явная, бывает скрытая. Наиболее распространены две формы: буквальное желание умереть и ужас пред моментом смерти, который суть момент предстания перед ненавистной Истиной (см. главу «Нетривиальное следствие»).
НЕУГОДНИК—человек, которому чужды стаи всех типов. Он, будучи личностью, обладает положительной динамикой развития критического мышления (см. «КА— ТАРСИС-2»), и он, так или иначе, ищет свой талант.
ПОЛОВИНКАТема половинки обширна и требует, несмотря на естественность, значительного умственного напряжения. Некрофилогенная культура подмяла под себя все и вся знания о подобной для биофилов возможности — потому и усилия. Половинки не просто союз двух разнополых биофилов, но единственно возможное биоритмическое взаимодополнение, кстати, с точки зрения теории вероятности совершенно невозможное: и двадцатикратного увеличения численности нашей планеты недостаточно, чтобы половинка родилась случайно. Тема рассмотрена в «КАТАР— СИСе-1» на конкретном примере, что, видимо, может облегчить решение этой проблемы ищущему Истину НЕУГОДНИКУ.
ПРОТОЕВАНГЕЛИЕ. Канонический Новый Завет состоит из Посланий, Откровения и четырёх субъевангелий, из которых три первых прозрачней четвёртого проявляют черты вторичности по отношению к некоему обширному первичному произведению, Протоевангелию. Осведомлённость автора Протоевангелия поражает, ему известны даже тайны дворца префекта-прокуратора.
ПСИХОКАТАРСИС — процесс очищения «тела памяти» от внушений. Этот процесс до конца доступен только БИОФИЛАМ (этому вопросу посвящен весь «КА— ТАРСИС-1»). Присущие всем без исключения неадекватности поведения вызваны последствиями психических травм. Они могут быть удалены в результате работы подсознания, без участия логического мышления медленнее, при участии — быстрее. Последний подвид Катарсиса, собственно, и назван психокатарсисом, иногда с добавлением слова «лечебный».
РАЦИОНАЛИЗАЦИЯ — ложное объяснение собственного поведения. От вранья отличается искренностью веры рационализирующего в собственные самообъяснения.
СВЕРХВОЖДЬ — вождь той из равноомерзительных субстай, которая временно подчинила все прочие на большей части планеты. Сверхвождями были Александр Македонский, Гитлер и, видимо, в рамках Европы, Троцкий. Сверхвождь — источник вождистской энергии — в преступном опыте, во-первых, прижизненном, во-вторых, суммарном предков, причём последний более значим. Молодой Гитлер участвовал в магических обрядах, убийствах и прочих мерзостях, но выше уровня ефрейтора подняться не мог. И только инициация в Хофсбургском музее посредством «копья могущества» «включила» в нём родовую память убийцы миллионов, императора. Всякий толпарь-исполнитель руководим извне иррациональной волей сверхвождя; сверхвождь тоже толпарь, но руководим он изнутри по механизмам родовой памяти, потому тоже постоянно неадекватен, но не как рядовой толпарь, а на свой манер.
СТАЯ — иерархический способ существования некрофилов. Теория стаи — предмет рассмотрения «КА— ТАРСИСа-2» и «КАТАРСИСа-3». См. ТЕОРИЯ СТАИ.
СТРАННОСТЬ—ключевое слово в практике познания Истины. Для лишённого критического мышления толпаря всё происходящее вокруг вполне объяснимо с позиций оболванивающего суверенитизма. Неугодник же силою критического ума замечает «нестыковки» подобных объяснений (вроде странного поведения комиссаров летом 1941-го, странного отношения толпы к Пилату, России и т. п.) и по выявленным странностям, как по ступеням, выбирается на уровень ТЕО— РИИ СТАИ, а затем и ТЕОРИИ ЖИЗНИ.
СТРАСТНАЯ ЛЮБОВЬ — болезненная зависимость жухлого некрофила от более яркого. Подвид ВО— СТОРГА (ВОСХИЩЕНИЯ). Частью некрофилов почитается за высшую ценность.
СУВЕРЕНИТИЗМ — поглотившая уже всю планету вера в то, что люди друг от друга психоэнергетически независимы и по большей части плод информационных потоков общества. Наиболее назойливыми «трубадурами» этой формы мракобесия уже многие сотни лет являются евреи, жульё и протестанты.
«СЫН» — психотип толпаря, из них образуются стаи и субстаи, вне стаи они не существуют; вождь одержим невротической потребностью воспроизведения преданности духовному предку — единородному сыну Великой Матери; эта субстая в конце времён породит антихриста и будет почитаться толпарями за сообщество истинных учеников Христа.
ТАЙНА — хорошо забытая Истина.
ТЕОРИЯ СТАИ—соединение идеи бессознательно-иерархической структуры общества с осмыслением источника авторитетности (преступного прошлого, как индивидуального так родового).
ТЕОРИЯ ЖИЗНИ.В частности, отвечает на вопрос: состоялась ли жизнь или нет?
ТОРЧОК — синоним ИСПОЛНИТЕЛЯ, подчёркивает ту его сторону, что наивысшее для торчка удовольствие — полный кайф (предсмертное состояние), когда исчезают даже следы критического мышления.