Глава 14

   Римо остановился между пиками Гостеприимства. Отсюда был виден весь скалистый берег залива Синанджу. Ниже селения, на усеянной ракушками дороге, стояла хижина Ма Ли. Римо опустился на мокрый гладкий камень и попытался привести в порядок свои мысли.
   Это была не первая его любовь. Еще до того, как он стал заниматься Синанджу, он ухаживал за девушкой по имени Кэти Джилхули. Они собирались пожениться, но арест Римо все перевернул. Потом была Руби Гонсалес. Римо, правда, не был уверен, что любил ее, но, что ни говори, они были близкими друзьями. Руби — единственная, кто, кроме него, работала на КЮРЕ, но, решив выйти из игры, она просто исчезла. Была еще Джильда, скандинавская женщина-воин, с которой он познакомился, когда был в Синанджу в прошлый раз, на так называемом Суде Мастера. Однако работа Римо на Синанджу сделала их любовь невозможной, и она ушла, прежде чем Римо узнал, что она ждет от него ребенка. Где-то она сейчас? А ребенок? Мальчик или девочка?
   Но такого влечения, какое испытывал Римо к Ма Ли, он раньше не знал.
   Ему казалось, что он встретил свою половину, о существовании которой прежде и не догадывался. Сейчас, когда они нашли друг друга, она несла ему душевный покой, несмотря на все смятение чувств.
   Римо казалось, что всякий раз, как он привязывается к какому-то человеку, судьба его обманывает. Сейчас это должно было случиться снова.
   Он нащупал в кармане бумажник. Несколько банкнот, теперь абсолютно бесполезных, кредитные карточки, несколько полученных от Смита фальшивых удостоверений — все на разные фамилии. Он просмотрел их. Удостоверение агента ФБР по имени Римо Пелхам, лицензия частного детектива Римо Грили, удостоверение начальника пожарной команды Римо Марри.
   — К черту все! — буркнул Римо, отправляя документы в море. — Отныне я просто Римо Уильямс.
   Он изорвал купюры в клочья, разодрал кожаный бумажник и тоже выбросил в воду.
   В другом кармане у него лежала горсть мелочи. Римо стал пускать монетки одну за другой по волнам. Каждая следующая улетала дальше предыдущей.
   Оставалось всего несколько монет, и Римо казалось, что он прощается не с деньгами, а с крупицами своего прошлого. И в этот миг он увидел, как из набегающей волны в нескольких милях от берега появилась рубка подлодки. На ней был изображен американский флаг.
   — Черт! — вырвалось у Римо. Он увидел, как из люка вылезает доктор Харолд У. Смит и перебирается на надувной резиновый плот. Римо сел на скалу и стал ждать.
   Смит был один. На нем был извечный серый костюм-тройка, а на коленях он держал столь же извечный чемоданчик. И то и другое было в соленых брызгах. Нелепость этого зрелища вызвала у Римо ухмылку.
   Смит дождался, пока плот вынесет на прибрежный песок, и ступил на берег. Римо подошел поздороваться.
   — Римо! — обратился к нему Смит таким тоном, каким окликают сослуживца, налетев на него в коридоре заведения.
   — Если вы прибыли, чтобы забрать меня в Америку, — сказал Римо, — то опоздали. Если же приехали на похороны — то поспешили.
   — Отлично. Мне надо переговорить с Чиуном. Но сначала я хочу задать вам один вопрос.
   — Я слушаю.
   — Только прошу отвечать честно. Что бы вы сказали, если бы вам предложили работать на русских?
   — Ни за что!
   — Рад это слышать, — сказал Смит и полез за пистолетом.
   Римо уловил его движение раньше, чем мозг Смита дал команду. Смит не успел и глазом моргнуть, как пистолет уже был у Римо.
   — Здорово придумано, Смитти, — сказал он. — Но вы же не настолько глупы.
   — Я должен был попытаться это сделать, — безжизненным голосом ответил Смит.
   — Правильно ли я понимаю, что организация распущена? — спросил Римо, вынимая обойму и отшвыривая ее в одну сторону, а пистолет — в другую. — И я вам больше не нужен?
   — Президент отдал соответствующее распоряжение, — ответил Смит. — Русские пронюхали про КЮРЕ. Мы вынуждены распустить организацию.
   — Отлично. Распускайте! Только делайте это где-нибудь в другом месте.
   У меня свои дела.
   — Мне надо поговорить с Мастером Синанджу.
   — Не думаю, что он захочет с вами разговаривать.
   — Боюсь, мне придется на этом настоять.
   — Ну и наглец же вы, Смитти! Сначала пытаетесь меня убить, потом требуете отвести вас к Чиуну, рассчитывая, что сумеете сделать это его руками.
   — Так вы меня проводите?
   Римо расплылся в улыбке.
   — Разумеется. С большим удовольствием.
   И он повел Смита в селение, держа такой темп, чтобы Смиту пришлось всю дорогу бежать за ним вприпрыжку.
   — Угадай, папочка, кто у нас в гостях! — прокричал Римо, входя в сокровищницу.
   Чиун поднял усталые глаза от своих свитков.
   — Приветствую вас, Император Смит! — произнес он с легким поклоном. — Вы, разумеется, прибыли, чтобы принять участие в церемонии посвящения?
   — Не совсем, — ответил Смит, не выпуская из рук чемоданчика. — Мастер Синанджу, я должен переговорить с вами наедине.
   — Да бросьте вы, Смитти. Он ни за что не станет меня убивать. Я теперь здесь главный.
   Чиун смерил Смита бесстрастным взглядом.
   — От Римо у меня секретов нет. Хотя обратного утверждать я не берусь.
   — Очень хорошо, Мастер Синанджу. Но сначала позвольте вам напомнить о вашем контракте с Соединенными Штатами, в частности, о статье тридцать третьей, пункт один.
   — Помню, как же, — сказал Чиун. — Достойный пункт. Может быть, чуточку устаревший, но для своего времени вполне удовлетворительный.
   — Вишневый сад в цвету, — произнес Смит.
   Это был закодированный сигнал к устранению Римо. Он был предусмотрен соглашением.
   — Что-то я старею, и силы уже не те, — посетовал Чиун. — Мне кажется, я вас недостаточно хорошо понял.
   — Я говорю, вишневый сад в цвету! — повторил Смит громче.
   — А-а, — протянул Чиун. — Теперь понял. Вы хотите, чтобы я убил Римо — в соответствии с условиями контракта. Увы, я не могу этого сделать. Римо вот-вот станет правящим Мастером Синанджу...
   — Может быть, — уточнил Римо. — Если мы договоримся о деталях.
   — ...а ни один Мастер не вправе убивать другого, — закончил Чиун.
   — Но он же еще не стал Мастером Синанджу! — не унимался Смит.
   — Верно, — подтвердил Чиун, перебирая пальцами с длинными тонкими ногтями. — Но он согласился содержать мое селение. Это делает его одним из нас, а Мастер Синанджу не имеет права причинять вред своим односельчанам. Мне очень жаль, но того Римо, которого вы отдали мне в обучение, больше не существует. Вместо него есть Римо, который из порочного мясоеда превратился в подлинного носителя мудрости Синанджу. И этого Римо я не могу убить!
   — Слышали? — самодовольно спросил Римо. — Что я вам говорил!
   — Если есть еще кто-либо, кого я мог бы для вас убить, я охотно это сделаю, — добавил Чиун.
   — Ясно, — вздохнул Смит. — Ну, хорошо. Я вынужден поставить вас в известность, что операция раскрыта русскими.
   — Вот молодцы, — похвалил Чиун и снова уткнулся в свои записи.
   — Организация прекращает свое существование. За молчание русским обещаны вы с Римо.
   Чиун выдержал паузу и аккуратно вставил гусиное перо в чернильницу.
   — Мастера Синанджу — не рабы, — серьезно произнес он, — чтобы их обменивать как какой-то товар.
   — На закате селение займут Советы.
   — Вы нас продали! — вскричал Римо. — Продали меня! И мое селение!
   Чиун наконец заулыбался.
   — У нас не было другого выхода, — невозмутимо пояснил Смит.
   — Без боя мы не сдадимся! — предупредил Римо.
   Чиун поднял руку.
   — Подожди! — приказал он. — Император Смит, должен ли я понять вас так, что вы продали наш контракт русскому медведю?
   — Если угодно — да.
   — Контракт с Домом Смита, — начал торжественно Чиун, — обязывает меня повиноваться. Однако в данном случае для выполнения ваших условий требуется письменное распоряжение. Вы готовы его дать?
   — Да, — ответил Смит.
   — Чиун, что ты говоришь?! Мы не можем работать на русских!
   — Да, — согласился Чиун. — Ты не можешь работать на русских. Ты останешься здесь и позаботишься о людях. А я должен буду поехать в Россию и исполнить свой последний контракт. Это мой долг.
   — Не ты ли говорил, что со Смитом покончено?
   — Так и есть, — мягко произнес Чиун. — Разве Император Смит не объявил об этом сам?
   — Совершенно верно, — подтвердил Смит.
   — А вы не встревайте! — огрызнулся Римо.
   — Но контракт с Императором Смитом еще в силе. Я не могу уйти в мир иной, не выполнив своих обязательств до конца. Мои предки будут сторониться меня, когда я окажусь в Вечности.
   — Ушам своим не верю! — воскликнул Римо.
   Чиун царственным жестом хлопнул в ладоши.
   — Я утомился. Оставьте меня оба. Когда явятся русские, соберемся на площади. Я уже стар и хочу провести остаток дней в покое в доме моих предков.
   — Идем, Смитти! — прорычал Римо и потянул того к двери.
   — Не надо плохо обо мне думать, Римо, — сказал Смит, очутившись на улице. — Такой конец можно было предвидеть уже тогда, когда мы пошли работать в КЮРЕ.
   — Не забывайте, что я не шел работать в КЮРЕ. Меня заставили силой.
   — Ах да, — смущенно пробормотал Смит.
   — Тут и без вас было тошно, — посетовал Римо. — Ну что бы вам не дать ему умереть спокойно?
   — Вы должны сами понять, в каком я оказался положении, — сказал Смит и, опустившись на колени, открыл чемоданчик. — Вы ведь когда-то верили в Америку.
   — Я и сейчас верю, — ответил Римо. — Но все переменилось. Здесь я нашел для себя то, что давно искал. Что это вы делаете? — вдруг спросил он.
   — Заканчиваю дела, — сказал Смит, включая миникомпьютер.
   Когда экран осветился, он набрал несколько цифр и подключил телефонную трубку к модему. На экране появилась надпись: «НАБЕРИТЕ ПАРОЛЬ».
   Ниже Смит набрал: «ИРМА».
   В ответ зажглось: «ПАРОЛЬ НЕВЕРЕН».
   — Болван, небось не ту кнопку нажал, — проворчал Римо.
   — Нет, — возразил Смит. — Я намеренно использовал другое слово. Таким образом я просто стер наши запасные файлы на Сен-Мартине.
   — Вы и впрямь закрываете лавочку? — неуверенно произнес Римо.
   Смит набрал другое слово. Опять появилась надпись: «НАБЕРИТЕ ПАРОЛЬ».
   На этот раз набранное слово было «МОД».
   «ПАРОЛЬ НЕВЕРЕН», — ответил экран.
   — А теперь «Фолкрофт»? — догадался Римо.
   Смит поднялся и запер чемоданчик.
   — Боюсь, что да.
   — Все так просто?
   — Это часть нашей системы безопасности, — пояснил Смит. — Сейчас, когда в компьютерную сеть можно проникнуть по простой телефонной линии, мне пришлось применить особую систему защиты информации. Файлы КЮРЕ доступны только в случае набора кодового слова. Неправильно набранный пароль автоматически отключает систему. А те слова, что я только что набрал, навсегда стирают информацию из памяти машины.
   — Имя и прозвище вашей жены? — удивился Римо. — Разве это не рискованно?
   Что, если бы ими воспользовался посторонний человек?
   — В том-то и смысл. Чаще всего в качестве кодового слова выбирают как раз имя жены. Знать эти два имени мог только тот, кто знает меня. То есть использование этих слов уже само по себе должно означать, что мы раскрыты. А в таком случае информацию надлежит уничтожить, а заодно и организацию распустить.
   — Ах, вот оно что, — протянул Римо.
   — Это не все, — мрачно изрек Смит. — Вместе с файлами устранить следует и меня.

* * *

   В местечке Рай под Нью-Йорком установленный и цокольном помещении санатория «Фолкрофт» вычислительный центр несуществующей — прежде формально, а теперь и фактически — организации под названием КЮРЕ продолжал работать. Компьютеры получили из Синанджу по высокочастотной связи сигнал и запросили в ответ пароль.
   После паузы пароль был получен. Компьютеры тихонько пожужжали и запросили повторно. Они ждали верного буквенного сочетания или неверного, что очистило бы машинную память от всей информации. Жесткий диск ритмично пощелкивал. На мониторах моргали огоньки. Машины ждали.
   Потом вдруг погас свет.
   — О Господи! — застонала миссис Микулка, которая в этот момент сидела у себя за столом несколькими этажами выше.
   Ну, конечно. Это, должно быть, монтер.
   Она пешком спустилась в подвал, поскольку лифты тоже встали.
   Внизу в кромешной темноте монтер, светя себе фонариком, осматривал резервный генератор.
   — Что случилось? — спросила миссис Микулка.
   — Мне очень жаль, леди. Я попытался подключить эту малютку к сети, и она — бах! — полетела. Вырубилась совсем. Теперь на это уйдет несколько дней.
   — Доктор Смит будет вне себя, — пригрозила миссис Микулка.
   — Ничем не могу помочь. Этот блок совершенно изношен. Не могу даже понять почему. Ведь он используется как резервный. Так?
   — Так.
   — Наверное, купили уже не новым. Он изношен донельзя.
   — Это неважно, — сказала миссис Микулка. — Скажите лучше, как нам быть с электричеством? Ведь у нас здесь больные!
   — Это не проблема. Сейчас переключу на основную сеть. Минутное дело.
   Миссис Микулка ощупью вернулась на место, мысленно придумывая оправдания для мистера Смита.
   Свет опять зажегся.
   В цокольном помещении, за бетонной стеной, совсем рядом с резервным генератором, возобновил свою работу секретный вычислительный центр. Компьютеры стали ждать пароля.
   Когда по прошествии нескольких минут кодовый сигнал не поступил, машины вернулись к обычному режиму работы и принялись вновь аккумулировать данные о состоянии преступности в стране, чем занимались на протяжении последних двадцати с лишним лет.

Глава 15

   Русские явились точно на закате. На краю Синанджу остановилась кавалькада из пяти «Чаек», возглавляемая «ЗИЛом». При виде увешанных оружием людей в военной форме жители селения в страхе попрятались по домам.
   Один русский был в зеленой форме чекиста, другие — и черных мундирах, которых Римо раньше видеть не приходилось. Он бросился к сокровищнице и ворвался к Чиуну.
   — Чиун, — заявил он, — я не намерен на это спокойно взирать.
   Чиун свернул и протянул Пульяну свиток, делая ему знак выйти.
   — Тебе нет надобности ни на что взирать, эгоист ты эдакий, — сказал он тихо. — Все произойдет независимо от тебя.
   — Папочка, надо дать им отпор!
   Чиун устало покачал головой.
   — Я не могу.
   — Тогда это сделаю я! Их не больше десятка. Раз плюнуть!
   — Да, — ответил Чиун. — С десятью ты справишься легко. А что станешь делать со следующим десятком? И с двумя десятками, что объявятся здесь, когда эти не вернутся? А за ними — легион? Нас не трогают пхеньянские псы, но они не больше чем жалкие вассалы русского медведя. И этот медведь не уймется, пока не набьет себе брюхо. Какие бы штабеля из русских тел мы ни громоздили на площади, дабы продемонстрировать свою мощь, кончится все тем, что мое селение прекратит свое существование. — Чиун горестно покачал головой. — Нет. Будь что будет!
   — Ерунда! — сказал Римо.
   — Когда-то Мастер Синанджу состоял на службе у одного императора, и когда этот император проиграл очередную войну, то его добро перешло в собственность победителя. Но этого бы не случилось, окажись Мастер Типи на месте в самый критический момент. Я не рассказывал тебе эту историю, Римо?
   — К черту твои истории! Если я остаюсь в Синанджу, то ты тоже никуда не поедешь.
   — Ты принял решение?
   Римо скрестил руки на груди и категорическим тоном объявил:
   — Однозначно.
   — Замечательно! Тогда давай сюда меч Синанджу. Быстро! Пока русские не вломились в дверь.
   Римо снял с почетного места на стене двуручный меч с инкрустированным драгоценными камнями эфесом и лезвием больше двух метров длиной. Потом подошел к Чиуну и двумя руками подал ему меч, держа его лезвием к себе.
   — Я не собираюсь его брать, — сердито сказал Чиун. — Быстро отсеки мне голову.
   И Мастер Синанджу нагнулся, подставляя Римо старческий затылок.
   — Нет! — в ужасе отшатнулся тот.
   — Руби! — приказал Мастер Синанджу. — Если ты готов избавить меня от горечи изгнания, то освободи и от позора. Я не хочу осознанно нарушать свой священный долг! Подари чистую смерть Мастеру, который вернул тебе жизнь!
   — Ни за что!
   — Но что тебя останавливает, сын мой? Всего один удар — и ты свободен от всяких обязательств передо мной и моим народом! — Римо уронил меч. Его душили слезы. — Ты смог бы вернуться на родину. И взять с собой Ма Ли, если захочешь.
   — Не могу. Я тебя люблю.
   — Значит, плохо любишь, если не хочешь избавить меня от ненавистной обязанности, — сказал Мастер Синанджу, поднимая глаза к мокрому от слез лицу Римо.
   — Прости меня, папочка.
   — Будь по-твоему, — произнес наконец Чиун и медленно поднялся, подобно цветку подсолнечника, заснятому на кинопленку с эффектом ускоренного роста. — Я отправляюсь на встречу со своими новыми клиентами. Надеюсь, ты не станешь вмешиваться.
   — А как насчет церемонии посвящения?
   — Сейчас нет времени. Я распоряжусь на этот счет. Считай себя новым Мастером Синанджу.
   — Боюсь, я еще не готов, — тихо возразил Римо.
   — И я того же мнения, — сказал Мастер Синанджу, — но судьба распорядилась иначе. Впрочем, утешением тебе может служить история Мастера Типи.
   Там, рядом с троном, ты найдешь свиток с описанием его карьеры при новом императоре.
   И Чиун, не оглядываясь, вышел из дома предков.

* * *

   Полковник Виктор Дитко стоял на площади селения Синанджу в окружении одетых в черное бойцов ударной группы войск особого назначения — солдат спецназа. Нечто среднее между американскими «зелеными беретами» и нацистскими штурмовиками, это были самые злобные части во всей Советской Армии. И сейчас полковник Дитко был готов бросить их в бой.
   У него имелся приказ Кремля — на закате захватить Мастера Синанджу и немедленно доставить в Россию.
   Полковник Дитко видел, как попрятались в страхе жители селения, и тем сильнее было его удивление, когда два пожилых корейца торжественно вступили на площадь. Того, что был помоложе, он узнал: это он давал пространное интервью Сэмми Ки. Второй же, двигавшийся нетвердой походкой, показался ему незнакомым.
   И тут его осенило, что это сам Мастер Синанджу. В своей погребальной мантии он казался древним, ссохшимся и немощным старцем.
   — Это еще что? — требовательно обратился Дитко к Мастеру Синанджу.
   И Мастер Синанджу ответил ему на чистом русском языке:
   — Это — Мастер Синанджу, советский пес. А кто вы?
   — Я полковник Виктор Дитко. Я прибыл сюда, чтобы забрать вас с собой.
   — В ваших устах это звучит чересчур просто.
   — Мне было сказано, что сопротивления не предвидится.
   Дитко немного нервничал.
   — Сопротивления действительно не будет. Но должна быть соблюдена определенная процедура. Где Смит?
   — Я тут, — отозвался доктор Харолд У. Смит, выходя из-за хижины, откуда наблюдал за происходящим. Под мышкой он нес увесистый свиток с золотым обрезом, перевязанный голубой лентой.
   — Это кто такой? — спросил Дитко.
   — Мой бывший заказчик, — ответил Мастер Синанджу. — У него наш контракт.
   Прежде чем я перейду к вам на службу, вы оба должны поставить под ним свои подписи.
   — Очень хорошо, — нетерпеливо ответил Дитко. — Дайте сюда!
   Чиун взял свиток, торжественно развернул его и держал в расправленном виде, пока Смит ставил подпись. Затем Мастер Синанджу повернулся к полковнику Дитко и дал документ на подпись ему.
   — Вы не хотите сначала прочесть? — вежливо спросил Чиун.
   — Нет! — рявкнул Дитко. — У нас мало времени.
   — Русский человек, а какой мудрый, — заметил Мастер Синанджу, и его тонкие губы тронула едва заметная усмешка. — Предвещает мне хорошую работу.
   Когда контракт был должным образом оформлен. Мастер Синанджу устроил целое представление, сворачивая его в изящный свиток, после чего с легким поклоном передал его полковнику Дитко.
   — Дело сделано, — возвестил Мастер Синанджу. — Отныне ваш император и вы, как его полномочный представитель, несете свою долю ответственности за соблюдение условий контракта.
   — Естественно.
   — А одним из таких условий является гарантия целости и сохранности моего селения и обеспечение правления моего ученика, нового Мастера Синанджу.
   — Как американец он вправе отказаться работать на нас, если не хочет, — сердито пробурчал полковник. — Но он не должен работать ни на какую другую страну.
   — Только на время моей службы у вас, — уточнил Чиун.
   Смит немного понимал по-русски и был искренне удивлен простотой, с какой между сторонами было достигнуто согласие. Не было ни торга по поводу оплаты, ни въедливости и дотошности, какую проявил в свое время Чиун, заключая контракт с КЮРЕ. Правда, Смит видел, что Чиун уже не тот, а лишь жалкая тень прежнего Мастера Синанджу. Сейчас он казался таким хрупким и слабым, что готов был упасть от дуновения ветра.
   — Отведите его в машину, — приказал полковник Дитко, находя удовольствие в возможности покомандовать бойцами спецназа. — Я прибуду в аэропорт за вами следом.
   — Я должен попрощаться со своим учеником Римо, — попросил Чиун.
   — Времени нет. Нас ждет самолет, — отрезал Дитко. Чиун церемонно кивнул.
   — Повинуюсь, поскольку отныне я в вашем полном распоряжении.
   Двое из бойцов спецназа попытались под руки увести Чиуна, но тот резко стряхнул их с себя.
   — Прочь руки! — возмутился он. — Я стар и слаб, но идти еще в состоянии.
   Дайте мне проститься со своим селением достойно.
   Подобрав подол мантию он зашагал по дороге в сопровождении двух спецназовцев. Мастер Синанджу шел не оглядываясь. Он не простился ни со Смитом, ни с горсткой селян, собравшихся на площади. Как он перенесет перелет? — с тревогой подумал Смит.
   Пока все взоры были устремлены на медленно удаляющегося Мастера Синанджу, Смит незаметно ускользнул в сторону залива. Дело сделано. Осталась одна последняя деталь.
   Он отыскал тихое место меж холодных камней, порылся в нагрудном кармане жилета и извлек оттуда маленькую коробочку. В ней лежала капсула, по форме напоминающая гробик. Он носил ее с собой с того самого дня, как принял на себя обязанности директора КЮРЕ. Пожизненные обязанности — ибо их исполнение могло прекратиться только с его смертью.
   — Прощайте, Мод и Вики. Я вас очень люблю.
   И стоя на пустом берегу, далеко-далеко от любимой родины, Смит проглотил капсулу.
   И подавился. Она застряла в горле.
   При мысли, что его попытка самоубийства может оказаться неудачной, Смит яростно бросился в ледяной прибой и сделал большой глоток соленой воды, пытаясь заставить пилюлю проскочить.
   От жгуче-холодной воды язык у него онемел, и он не чувствовал соли.
   Зато капсула прошла. Дрожа от неурочного купания, он распластался на песке и стал ждать конца.
   Как в тумане, до него донеслись автоматные очереди.
   Послышались крики. Отчаянные предсмертные вопли.
   Сквозь пелену он понял, что русские их предали. В нем всколыхнулась волна холодной ярости, смывая все мысли о смерти — о его собственной смерти.
   Доктор Харолд У. Смит поднялся на ноги. Яд должен был подействовать моментально, но он еще оставался жив. Он начал карабкаться по камням вверх. Спорадические выстрелы превратились в сплошную стрельбу.
   Смит выругался и бегом бросился к селению, еще не зная, что он сможет сделать в последние минуты своей жизни, но преисполненный решимости нанести последний удар.
   На бегу он поднял пистолет, который лежал на том месте, куда его отшвырнул Римо, и проверил его. Обойма была вынута, но у Смита была запасная. Он перезарядил оружие и рванулся вперед в надежде успеть прикончить хотя бы нескольких, прежде чем жизнь покинет его. Он чувствовал, что в желудке уже разливается мертвящий холод.
   Римо Уильямс стоял посреди груды сокровищ Синанджу и пытался осмыслить странное поведение Чиуна. В этот момент до него донеслись выстрелы.
   — Чиун! — вскричал он и вышиб дверь.
   Чиуна нигде не было видно. Русские перемещались от одной хижины к другой, выволакивая оттуда перепуганных крестьян и сгоняя их на площадь.
   Чтобы ускорить дело, они стреляли в воздух. А иногда и не в воздух.
   На Римо налетела какая-то женщина. Он подхватил ее, успев заметить на груди кровоточащую рану. Женщина вздохнула и умерла у него на руках.
   Из-за угла вышла группа солдат. Они встретились взглядами с Римо.
   Все чувства Римо обострились, как никогда прежде, и он ринулся на русских. В него полетели пули, но он отчетливо видел каждую из них, каждую отдельную траекторию. Увертываться от этих выстрелов было для него не сложней, чем от стреляющего пробками игрушечного ружья.
   Со стороны русских казалось, что Римо летит к ним, едва касаясь подошвами земли, на самом же деле его движение было подобно стремительному броску гремучей змеи.
   Римо наотмашь ударил одного из русских, в один миг превратив его грудную клетку в желеобразное месиво. Тело обмякло и рухнуло.
   — Нашли! — закричал другой солдат. — Нашли американца!
   — Совершенно верно, — отозвался Римо, срубая его, как молодой росток. — Я американец!
   Русские бросились врассыпную, пытаясь укрыться за камнями. Римо подскочил к ближайшей от него кучке солдат и стряхнул их с валуна, как клопов со стены. Со стороны могло показаться, что он щелкнул их совсем легонько, но ни один больше не поднялся.