Мэтер Энн. Возвращение на остров любви

   Реми подержал ее еще секунду-другую, его прохладное дыхание остужало ее разгоряченный лоб. Потом он разжал пальцы, отпуская ее из своего плена, и Меган инстинктивно отступила назад, за свой стул.
   Меган часто дышала. Маленькая столовая, прежде казавшаяся уютной и милой, вдруг превратилась в тесную тюремную камеру. Чтобы вырваться, нужно проскользнуть мимо него. Меган торопливо пробежала через кухню и остановилась на пороге гостиной, потому что голова внезапно закружилась. Нужно было помнить, что она еще не совсем здорова, и не вести себя так, будто она в хорошей форме.
   — Что ты делаешь?
   Реми стоял теперь позади нее. И когда она попыталась двинуться вперед, его руки поймали ее за талию, скользнули под выбившуюся блузку и погладили кожу.
   — Что… что ты делаешь? — воспротивилась она, автоматически отодвигаясь. У нее перехватило дыхание. — Я ухожу. Спасибо за ленч. Было… было очень интересно.
   — Меган…
   — Что? — Не в силах выносить ласку его прохладных пальцев и жар его тела позади нее, она рванулась вперед, затем, теряя равновесие, снова оказалась в его руках. — Послушай, Реми, жаль, если у тебя создалось ложное впечатление. Признаюсь, мне было любопытно посмотреть, где ты живешь и работаешь. Но все остальное — только твои фантазии.
   — Правда?
   — Да, именно так. — Она поискала глазами свою шляпу. Как бы ни хотелось ей вырваться отсюда, она боялась выходить на солнце с непокрытой головой.
   — Пусть так. — Реми устало вздохнул. — Если именно так ты хочешь сыграть.
   — Сыграть? — Меган нашла шляпу и дрожащей рукой нацепила ее на голову. — Не знаю, о чем ты говоришь. Я не играю. Ты мне нравишься, Реми. Очень нравишься. Но я вижу в тебе лишь мальчика, с которым прежде играла.
   — Чушь собачья!
   — Ты не имеешь права так говорить. — Она проглотила ком в горле.
   — Я тебе не верю. — Он был жесток. — Ты просто передумала, вот и все.
   — Нет. — Меган была в растерянности: неужели это она ведет с ним такой разговор? — Послушай… Ты сам знаешь, как расстроится твоя мать, если узнает, что произошло…
   — Моя мать! — Реми проговорил эти слова почти с отвращением. — Боже мой, я уже давно не позволяю матери принимать за меня решения.
   Меган покачала головой и направилась к двери.
   — Это безумие.
   — Я согласен. — Но вместо того, чтобы закончить спор, он сократил расстояние между ними. Взяв ее лицо в ладони, он со страстью посмотрел ей в глаза. — Как ты не поймешь, Меган? Мне не важно, зачем ты пришла, только бы ты осталась.
   — Я не могу.
   — Почему не можешь? — Кончиками пальцев он провел по мягкому контуру ее ушей. — Это абсолютно никого не касается. Это касается только нас, вот и все. Ты хочешь меня не меньше, чем я хочу тебя.
   — Нет!
   Меган следовало бы вырваться из его рук, но закрытая дверь упиралась в ее спину, и двинуться было некуда. У нее пересохло во рту, когда его палец нежно провел по ее нижней губе. Ей не верилось в происходящее. В любую минуту Реми отпустит ее и скажет, что просто дразнил… Но в глубине души Меган знала, что это не игра. Реми действительно не давал ей уйти.
   Он снял с нее шляпу, наклонился и коснулся кончиком языка чувствительной кожи за ухом.
   — Ты снова дрожишь, — хрипло проговорил он, и она подумала: а поверит ли он, если она притворится, что готова упасть в обморок? Но вот его губы коснулись щеки… нашли ее приоткрытые губы, и в этой стратегии уже не было необходимости.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

   — А вот и ты! — воскликнула Анита, когда Меган поставила багги перед входом в отель. — Я уже начала тревожиться. Ты не сказала, что останешься на ленч в городе.
   — Это… это было внезапное решение, — начала Меган, гадая, не звонил ли Реми и не сообщил ли, что она была в его квартире. Но разоблачить себя она так и не успела — Анита все прояснила.
   — Я уже пыталась связаться с Реми, — объявила она. — Подумала, что ты могла позвонить ему в офис. Но Сильви — это его секретарша — сказала, что он в полдень ушел с клиентом и больше не возвращался.
   С клиентом!
   Интересно, кто это придумал — Сильви или Реми? У Меган почему-то возникло ощущение, что Сильви. С первого взгляда девушка показалась ей очень сообразительной.
   — Так ты побывала на кладбище? — без особенного интереса спросила Анита, не подозревавшая, что облегчила для Меган этот разговор. И после кивка той продолжила: — Очень красивое место, не так ли? Папа часами просиживал там, в Саду.
   — Я догадалась, — пробормотала Меган. — Я тоже посидела там некоторое время.
   — Правда? — Анита взяла сводную сестру под руку и повела в отель. Потом глубокомысленно осмотрела Меган. — Ты выглядишь усталой. Ты уверена, что не переутомилась?
   — Конечно, нет. — Несмотря на все усилия, Меган начинала краснеть. — Впрочем, ты права, пожалуй, я немного устала. Если не возражаешь, я отдохну перед обедом.
   — У тебя не найдется сил заглянуть к папе? — с надеждой спросила Анита. — Он спрашивал о тебе все утро, и мне пришлось сказать, что ты поехала в город.
   Меган едва не застонала, но повернулась к Аните с уверенной улыбкой.
   — Почему бы нет? Я с удовольствием расскажу ему, где была.
   — Спасибо.
   Потребовалось всего несколько минут, чтобы дойти до бунгало Райана, самого удаленного от побережья и, следовательно, расположенного в самом тихом месте. Как всегда, дежурный санитар был рад видеть ее. Теперь у него будет передышка — он расслабится, зная, что пациент не один.
   Райан, похоже, спал, но Меган научилась не обманываться на этот счет. За время многочисленных бесед он признался, что редко спит подолгу, днем или ночью. Иногда он закрывал глаза и дремал, но никогда не было глубокого, здорового сна.
   — Ты вернулась, — обратился он к ней, снимая кислородную маску. Его голос звучал хрипло и часто с трудом прорывался, но Меган привыкла к этому. Ей больше не нужно было бежать за помощью, когда он начинал задыхаться.
   — Да, — ответила она, опускаясь в кресло, которое поставил для нее санитар. — Как вы себя чувствуете?
   — Как это говорят? Самочувствие отвечает тяжести состояния, — с юмором пробормотал он. — Понравилась прогулка? Анита сказала, что ты собиралась на кладбище.
   — Да. Я побывала там. — Меган кивнула, глядя на высохшую руку, лежавшую на простыне. — Это очень тихое место, мне было полезно посидеть там.
   — Хорошо, хорошо, — пробормотал он, и его губы невольно дрогнули от собственных мыслей. — Мы с Лорой проводили много времени вместе, когда я еще мог пройти от машины до скамьи.
   — Я уверена, ей недостает ваших появлений, — начала Меган и прикусила язык. — То есть… я думаю, именно там она и хотела бы лежать.
   — Ты так думаешь? — Его глаза впились в молодую женщину. Затем, словно следующие слова требовали значительных усилий, он на мгновение прижал маску к лицу. — Ты не представляешь, как приятно мне слышать то, что ты говоришь, Мэгги. — Его рука потянулась к ее руке. — Значит ли это, что ты наконец простила меня?
   Меган глубоко вздохнула, позволяя старику сжать ее руку своими костлявыми пальцами.
   — Да, наверное.
   — Спасибо. — Он вздохнул. — Я очень счастлив. Реми говорил, что ты не держишь зла, и он был прав.
   Реми…
   В этот момент Меган предпочла бы не думать о Реми. Ей нечего стыдиться. И незачем упрекать себя — за его ошибку.
   — Тебе нравится мой мальчик, не так ли? — продолжил старик, и Меган постаралась не выдать своей тревоги.
   — Мы старинные друзья, — проговорила она, желая убрать свою руку прежде, чем он ощутит ее страх. — Я вас не слишком утомила?
   — Как-нибудь выживу, — с горькой иронией пробормотал Райан. — По крайней мере в течение часа. — Его губы дрогнули. — Скажи, что ты думаешь о нем. Его мать гордится, что он стал адвокатом.
   — А вы — нет? — Снова слова нечаянно сорвались с губ Меган, и она залилась краской смущения.
   — Конечно, я горжусь им, — нетвердо ответил Райан, вновь ненадолго прибегая к кислородной маске. — Но Реми готовится выполнять свои истинные обязанности. Рано или поздно отель перейдет к нему. — Старик закашлялся. — Он знает это не хуже меня.
   Значит, Райан рассматривает адвокатскую карьеру Реми не как постоянное занятие, а как способ заполнить время, пока он не будет востребован. В этом отношении старик так же близорук, как и ее отец. Они оба полагали, что знают, как лучше жить их детям.
   — Мне пора идти, — проговорила она, стараясь убежать от ответа, но пальцы Райана на мгновение сжали ее руку.
   — Он сказал тебе? — коротко спросил старик и с некоторым трудом прочистил горло. — Он сказал тебе о своем отце? Если нет, то важно, чтобы сказал.
   — Что сказал? — Меган была смущена. Она всегда думала, что это вопрос, закрытый для обсуждения.
   — И твой отец никогда не говорил тебе? — прохрипел Райан, явно взволнованный. — Почему? Он ведь презирал нас именно за это!
   — Мистер Робартс…
   — Райан.
   — Хорошо, Райан. — Меган помолчала. — Боюсь, я не понимаю, о чем вы говорите.
   — Не понимаешь… — Еще один приступ хриплого кашля сотряс его изможденное тело, и на этот раз он отпустил руку Меган, чтобы схватиться за салфетку, лежавшую у него на кровати. — Прости, — пробормотал он, явно измученный, когда снова обрел способность говорить. — Нам придется обсудить это в следующий раз.
   — Конечно.
   Меган быстро поднялась на ноги, надеясь, что к следующему разу Райан забудет этот разговор. Анита говорила, что он сделался забывчивым, что лекарства, которые дают ему от рака, действуют и как седативное средство.
   На этот раз она не торопилась к отелю. Почему он думает, будто происхождение Реми столь важно для нее? Не похоже, чтобы она играла сколько-нибудь значительную роль в жизни Реми. Что бы ни произошло сегодня днем, их отношения вряд ли изменятся.
   В своих апартаментах она сбросила шляпу и туфли и устало побрела в ванную. Включив душ, Меган освободилась от одежды и шагнула под прохладные струи. Она откинула голову назад и позволила себе насладиться блаженной прохладой, потом потянулась за своим любимым мылом.
   Но душ не мог избавить ее от мыслей о Реми и от греховного удовольствия, которое эти мысли навевали. Простое смывание грязи с тела пробуждает в памяти образы, которые она не властна прогнать. Намыливая груди, она не могла не вспоминать, как Реми сжимал ее, как его руки скользнули под ее блузку и нашли тугие соски, которые набухли в его ладонях…
   Не следовало допускать этого! Не следовало идти в офис Реми, и уж совершенно определенно не следовало идти в его квартиру. Меган не сомневалась, что Реми бы не сделал ей своих предложений, если бы она держала его на расстоянии. Глупо было задавать ему все эти личные вопросы. Он, должно быть, подумал, что она выведывает о сопернице.
   Теперь же она боялась, что Реми может появиться за обедом. Что ей делать, как вести себя, если он дожидается в гостиной своей матери? Но, к облегчению Меган, в гостиной оказалась лишь Анита, просматривавшая стопку квитанций, которые принес секретарь. Впрочем, бумаги легли в сторону, едва Меган вошла в комнату.
   — Как ты себя чувствуешь? — спросила Анита, всегда обходительная хозяйка, однако Меган заметила нотку раздражения в ее вопросе.
   — Намного лучше, — ответила она, вспоминая, что прежде Анита не проявляла подобного интереса к ее здоровью. — Спасибо.
   — Хорошо. — Анита помолчала. Потом, словно ее мысли потекли в другом направлении, спросила: — Ты много времени провела с моим отцом?
   — Не очень, — уклончиво ответила Меган, принимая предложенный Анитой стакан минеральной воды. — Похоже, он был доволен, что я побывала на кладбище.
   — Я в этом не сомневалась. Очень хорошо, что ты нашла с ним общий язык.
   — Да. — Меган сделала осторожный глоток. — О, как вкусно!
   — Он говорил с тобой о твоей матери? Анита явно хотела знать обо всем, и Меган уже немного устала от этих расспросов после каждого посещения Райана.
   — Он хотел, чтобы я простила его, — спокойно ответила она. — Думаю, эта мысль постоянно терзала его. Но сейчас между нами, наконец, воцарился мир.
   — Я рада. — Анита снова села на свое место. — Наверное, ты понимаешь, что именно ради этого он и хотел видеть тебя.
   — Реми намекал, — после минутного колебания проговорила она, беря быка за рога, и Анита нахмурилась.
   — Намекал? — сдержанно переспросила она. — юз Я думаю, не его это дело — рассказывать тебе что-либо. А вы говорили о Реми?
   — Немного. — Меган чувствовала, что все глубже и глубже погружается в ледяную воду.
   — В связи с чем? — Анита явно не видела ничего дурного в своем инквизиторском допросе. — Наверное, папа высказывался насчет отеля?
   — Насчет отеля? — Меган растерянно покачала головой. — Кажется, нет.
   — Но, наверное, он говорил, что рассчитывает на Реми, рассчитывает, что он возьмет отель в свои руки… когда потребуется. Боюсь, это его навязчивая идея.
   Меган ничего не сказала по этому поводу, опасаясь, что ее мнение будет ложно истолковано.
   — Интересно, что у нас на обед? — проговорила она, надеясь сменить тему, но Анита впилась в нее проницательным взглядом.
   — И ты не говорила папе, что следует позволить Реми жить своей жизнью, не так ли? — настаивала она. — Когда я заходила к папе сегодня, он показался мне немного беспокойным. Сначала я подумала, что у него был тяжелый день, но это не так. Если верить санитару, до твоего визита все было хорошо.
   У Меган отвисла челюсть.
   — Не думаешь ли ты, что я…
   — Конечно, не думаю, — торопливо проговорила Анита. — Но поскольку вы обсуждали Реми…
   — Мы не обсуждали Реми, — уверенно повторила Меган.
   — Так о чем же вы говорили?
   — О том о сем.
   — И что же он сказал?
   — Кто? — Меган была сбита с толку. — Реми?
   — Нет, не Реми, — коротко проговорила ее сводная сестра. — Ты же разговаривала не с Реми? Что говорил мой отец о моем сыне?
   О Боже!
   Похоже, меньшее из двух зол — откровенно рассказать о происшедшем, и, сделав глоток из стакана, Меган настороженно посмотрела на сводную сестру.
   — Твой отец спрашивал меня, не говорил ли мне Реми… о своем отце, — с некоторым вызовом произнесла она. — Не знаю — почему. Мне нет до этого никакого дела.
   — Именно — никакого дела.
   Сейчас Анита была раздражена. Ей явно не нравилась сама мысль, что отец обсуждает семейные дела с почти незнакомым человеком.
   — Но он мне ничего и не говорил, — сообщила Меган, надеясь смягчить Аниту. — Реми даже не упоминал о своем отце. — Она прикусила губу. — Об этом не было разговора. — Она еще немного помолчала. — Наверное, для него это такая же болезненная тема, как и для тебя.
   — С чего ты взяла, что разговор об отце Реми — болезненная для меня тема? — возразила Анита, с шумом втягивая в себя воздух. — Что еще сказал тебе мой отец?
   — Ничего. — Меган едва не застонала. — Честно, ничего. Я уже жалею, что упомянула об этом.
   Анита осмотрела ее прищуренными глазами.
   — А твой отец говорил тебе что-нибудь обо мне? — внезапно спросила она.
   — Нет. — Меган заняла оборону. — Мы никогда не говорили ни о тебе, ни о Реми после… после развода родителей.
   — Точно?
   — Точно. — Меган охватило возмущение. — Если ты стыдишься случившегося, то мне, как я уже сказала, нет никакого дела!..
   — Стыжусь? Ты что — действительно не понимаешь? — вскричала Анита. — Или хочешь сказать, что твой отец никогда и ничего не говорил тебе? Не могу поверить, что ты не знаешь всю правду! — Одним движением руки она отправила прочь официанта, который появился в дверях. — Позже, — твердо произнесла она, не оставляя у него сомнений, кто здесь хозяин. Затем, повернувшись к Меган, проговорила: — Очевидно, он никогда не говорил с тобой и о моей матери.
   — О твоей матери? — Меган покачала головой. — Нет. Но зачем ему было говорить?
   — Затем, что в первую очередь из-за нее папа переехал на Сан-Фелипе. — Анита помолчала. — Моя мать была черной, Меган. А в пятидесятые годы люди смотрели на это несколько иначе, чем сейчас.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

   Потрясенная, Меган молчала. Она ожидала услышать от Аниты что угодно, только не это. Такое ей бы и в голову не пришло!
   — Шокирована, да? — Тон Аниты был спокоен, даже равнодушен, и Меган стало ясно, как могла истолковать сводная сестра ее молчание. — Теперь, возможно, ты поймешь, почему твой отец так скверно относился ко мне и Реми.
   — Нет! — Меган была в ужасе, но не потому, что разделяла предрассудки отца. Ее язык, впрочем, продолжал действовать независимо от мозга, и она произнесла: — Но ты такая… такая…
   — Белая? — Анита поднялась с кресла и направилась к открытому окну, чтобы посмотреть на черное бархатное небо. — Или — существенное уточнение — настолько белая, насколько это возможно на острове Сан-Фелипе. — Она снова повернулась к Меган. — Не знаю, считать ли это комплиментом.
   — Я вовсе не собиралась говорить комплименты! — решительно воскликнула Меган. — Господи, Анита, но нельзя же сообщить подобное как будто мимоходом и потом удивляться моей реакции!
   Она покачала головой. — Прости, если я была бестактной. Я хотела сказать, что никогда бы не догадалась.
   — Не догадалась бы… — Улыбка Аниты была полна горькой иронии. — Как и отец Реми — не догадался. — Она глубоко вздохнула. — Едва узнав, кто я, он незамедлительно сбежал отсюда. Первым же самолетом улетел в Нью-Йорк.
   Меган вскочила на ноги.
   — Ты имеешь в виду: бросил тебя и Реми?
   — Нет! — Анита была честна. — Стоит отдать ему должное, когда он улетал, он не знал, что я беременна. И до того момента, как узнал о моем происхождении, он планировал взять меня с собой и познакомить со своими родителями. Видишь ли, он был студентом. Устроился подработать здесь в одном из баров на время летних каникул.
   — О, Анита! — Меган пересекла комнату, схватила руки сестры и крепко сжала их. — Мне так жаль! Не знаю, что еще сказать. — Она прикусила губу. — Ты любила его? Тебе было очень плохо, когда он сбежал?
   — Я выжила. — Анита поморщилась. — Папа поддержал меня, а когда родился Реми, я была самой счастливой девчонкой на свете. — Ее глаза внезапно заблестели. — Я люблю моего сына, Меган. Я так сильно его люблю! И не хочу, чтобы подобное случилось с ним.
   Меган с трудом проглотила ком в горле.
   — Конечно, нет.
   — Потому-то я была так рада, что он вернулся на Сан-Фелипе, когда окончил колледж, — продолжила Анита. — А сейчас у него есть Рейчел, и мне больше не о чем беспокоиться. Ее семья — как и большинство семей на острове — смешанного происхождения. Его не обвинят, что он пытается разрушить ее жизнь.
   Меган кивнула, но у нее осталось чувство, что в словах Аниты был намек и для нее.
   Анита вернулась к своему креслу, достала платок из сумочки.
   — Итак, теперь ты знаешь все наши маленькие секреты, — проговорила она, с шумом сморкаясь. — Надеюсь, это не изменит твои чувства к нам.
   — Это невозможно, — горячо заговорила Меган. — Анита, мне стыдно за поведение моего отца. Как он мог, если сам провел столько лет в Африке?
   — Сейчас это неважно.
   — Важно для меня.
   — Ну… — Анита приподняла плечи. — Наверное, он знал, что его не подстерегает опасность вступить в интимную связь со своей паствой, — сухо объявила она. — Но, возможно, видел такую опасность для вас — потому никогда и не брал вас с собой. Может быть, он даже не желал признаваться в этом самому себе, но, когда начался роман твоей матери с моим отцом, скрыть свои чувства было уже невозможно.
   — Тем не менее мне он ничего не говорил.
   — Ладно, Меган, забудь. Все это в прошлом, а прошлое не изменишь. — Анита улыбнулась. — По крайней мере мы подруги, и, что бы ни думал твой отец, его предрассудки не могут помешать нам.
   Сестра была права, но тем не менее появление официанта в этот момент принесло облегчение обеим.
   — Да, Джулз, можешь подавать на стол, — кивнула ему Анита. — И попроси Майкла сообщить мне, когда появится доктор О'Брайан.
   — Не поздновато ли вызывать доктора на дом? — спросила Меган, когда они уселись за стол на террасе.
   — Это не совсем вызов на дом, — объяснила Анита. — Доктор О'Брайан — старинный приятель папы. Папа просил позвонить ему сегодня вечером. Как я говорила, его немного лихорадило, и визит доктора его успокоит.
   Ужин закончился, подали кофе, и Меган начала раздумывать, как скоро сможет удалиться, и в этот момент пришел Джулз и сообщил, что доктор О'Брайан прибыл. Анита сразу же ушла, принеся свои извинения и попрощавшись с Меган до утра.
   — Не тревожься о моем отце, — добавила она, словно ощутив состояние Меган. — Поверь, он крепче, чем кажется.
   В этом Меган сомневалась, но по крайней мере не нужно изыскивать повод, чтобы уйти в свою комнату.
   Допив кофе, она покинула апартаменты Аниты и отправилась на первый этаж.
   Нужно поговорить с Реми, мелькнула безумная мысль. Нужно поговорить с ним и объяснить, что она ничего не знала о его бабушке, пока ей не сообщила его мать. Ей очень важно заставить его понять, что ей чужды расовые предрассудки. Она не уснет, пока не поговорит с ним.
   В холле было несколько телефонов для постояльцев, и Меган нырнула в одну из пластиковых кабинок и сняла трубку. Конечно, можно было бы узнать номер Реми у дежурной по отелю, но ни к чему лишний раз возбуждать подозрения Аниты.
   Поэтому и приходится звонить из холла, а не из своей комнаты. Послышался голос телефонистки, и Меган попросила назвать номер домашнего телефона мистера Джереми Робартса.
   Сан-Фелипе — совсем небольшой остров, и четырехзначный номер легко запомнился. Поискав монетку в кошельке, Меган опустила ее в автомат и набрала названный номер.
   Гудки раздавались целую вечность, и Меган уже собиралась повесить трубку, когда на другом конце ответили.
   — Да? — проговорил нетерпеливый женский по голосок, несомненно, принадлежавший Рейчел. Меган молчала, и тогда Рейчел добавила: — Реми, на линии никого нет.
   Меган так и не узнала, подошел Реми к телефону или нет. Торопливо повесив трубку, она выбежала из кабинки. Надо было догадаться, что Рейчел у него, с горечью упрекала она себя. Единственное утешение было в том, что не Реми снял трубку и поэтому она не выставила себя полной дурой.
   Реми беспокойно ворочался под простыней. Было уже два часа, но уснуть никак не удавалось. Всю прошлую неделю, фактически с того дня, когда он привел Меган в свою квартиру, он страдал бессонницей. И он знал, что глупо было не позволить Рейчел остаться.
   Впрочем, в его состоянии было бы бессмысленно и приглашать ее на ночь. Он едва не объявил, что не хочет спать с ней. Правда, он нашел вежливое объяснение, что его бессонница помешает ей спать.
   Невероятно, но ему больше не хотелось заниматься с ней любовью. Он знал Рейчел с детства, и они постоянно встречались после его возвращения из колледжа, однако теперь желание пропало. Он пытался убедить себя, что это временное явление, что, едва Меган уедет в Англию, он вернется к прежней жизни, но ничего не помогало. Напротив, Рейчел начала раздражать его, и ему пришлось постараться, чтобы скрыть свои настоящие чувства.
   Перевернувшись на спину, он сдался и позволил беспокойным мыслям течь своим чередом. Завтра он поедет в Эль-Серрат: дед хотел ill видеть его. И это еще один повод для расстройства. Старик никогда раньше не просил его приехать.
   Но что, черт возьми, ему делать? Если он поедет в отель, он может столкнуться с Меган, а он принял решение держаться от нее подальше. Он почти неделю не видел деда, и мать постоянно на него наседала, требуя объяснить, что происходит.
   Он вздохнул и, отбросив простыню, поднялся с кровати. Надо попить чего-нибудь холодного, возможно, это остудит кровь. Шлепая босыми ногами по полу, Реми прошел через гостиную на кухню, открыл холодильник и нашел пакет молока.
   Он выпил молоко, вытер ладонью рот. Уже лучше. Но мысли о Меган и о возможной встрече с ней завтра не ушли.
   Нужно поспать, хотя бы немного. Он обещал навестить старика во второй половине дня, но с утра предстоит работа. Владельцы одного кооператива на острове хотели подать иск на их дистрибьютора на материке, который занижал вес экспортируемого сахарного тростника, и Реми собирался в суд, чтобы добиться справедливости и прекратить этот бессовестный обман.
   Он снова улегся в постель, но его мысли завертелись в том же русле… Уже светало, когда он погрузился в лихорадочное забытье. Тем не менее он проснулся еще до звонка будильника и, выскочив из постели, пошел принимать душ.
   Утро тянулось медленно. Дело его клиентов оказалось в самом конце очереди, и он добрался до офиса уже после двух часов.
   — Тебе куча сообщений, — объявила Сильви, как только он вошел в офис. — И твоя мать звонила несколько раз после двенадцати. Она, наверное, ждала тебя к ленчу, я права?
   — Я говорил, что постараюсь, — устало откликнулся Реми, просматривая розовые листочки, которые Сильви оставила на его столе. — Большинство дел подождет, но на эти надо ответить. Позвони им и объясни ситуацию. Скажи, я займусь ими завтра.
   — Хорошо. Ты выглядишь усталым, — сухо прокомментировала Сильви. — Должно быть, трудишься каждую ночь. Так ты станешь стариком в тридцать лет.