Страница:
Милли передернула плечами.
– Будем надеяться, что она не держит у себя этих змей. Меня просто бросает в дрожь от одного их вида. Но я слышала, что у нее хороший номер и ей прилично платят.
– Какая честь, однако! Меня поселили с ведущими артистами, – рассмеялась Лора.
Отодвинув занавеску, за которой оказался буфет и столик со спиртовой плиткой, Лора стала готовить чай.
– Правда, удобно? – спросила она. – Я теперь могу греть воду для кофе и чая, какао, готовить тосты, варить яйца и сосиски. А здесь, – она открыла шкафчик, – я буду хранить продукты. Так что теперь мне можно обойтись без проводника, а когда мы будем в городе, то и без столовой. Завтракать и ужинать я могу у себя.
Лора подошла к Милли.
– Расскажи мне подробно о том, как прошла зима, – попросила она.
– Ой, да о чем тут еще рассказывать! Замечательно провела время дома, соскучилась по цирку и жду не дождусь, когда мы начнем работу в костюмерной. Но я ничего не знаю о тебе, Лора! Ты просто сияешь! Должно быть, произошло что-то особенное. У тебя появился кто-то? Новый знакомый?
Лора расплылась в счастливой улыбке.
– Можно сказать и так. Только это не новый знакомый.
Милли так и подпрыгнула от нетерпения.
– Расскажи скорее! Кто это?
Прежде чем ответить, Лора собралась с духом.
– Уилл Адамс, – выпалила она. Милли захлопала в ладоши.
– Ой, Лора, как чудесно! Хоть ты и не говорила мне многого, но я же видела, как ты переживала, когда он исчез. Так между вами все наладилось?
Лора радостно кивнула.
– Он объяснился со мной. Я все расскажу тебе за чаем.
– Итак, Уилл теперь будет работать вместе с мистером Бэйли, его ассистентом и поедет на гастроли с цирком, – закончила Лора свой рассказ. – Весь сезон мы будем вместе, а потом он познакомит меня со своим сыном и тещей.
Милли вздохнула и откинулась на спинку диванчика.
– Ой, Лора! Как все романтично! – воскликнула она. – А как ты думаешь, вы поженитесь?
– Он еще не говорил со мной о женитьбе, – ответила Лора. – Но мне кажется, что собирается это сделать.
– Ты, конечно же, согласишься? Лора задумалась, потом кивнула.
– Знаешь, у меня такое впечатление, что я была словно замороженная все эти три года, а теперь оттаяла. Мы не можем быть одинокими, нам необходим кто-то рядом. Я пыталась доказать себе обратное, потому что дважды в жизни испытала горькое разочарование, была оскорблена и боялась снова ошибиться. Сейчас вижу, что была не права. Если хочешь счастья, нужно рискнуть и поверить. Без этого невозможно жить.
– Вполне согласна с тобой! – воскликнула Милли. – Вот поэтому я и стараюсь заставить Лайонела обратить на меня внимание, увидеть во мне женщину. И как уже говорила, в этом году я приложу все усилия, чтобы сблизиться с ним.
– А ты не думаешь, что он боится этого? – спросила Лора задумчиво.
Милли явно расстроилась от такой постановки вопроса.
– Он же не боялся любить Дайану! А она вряд ли сделала бы его счастливым, даже если бы влюбилась вдруг в него!
– Но Дайана не любила Лайонела, этого не могло произойти. Может быть, поэтому он и тянулся к ней всей душой. Его устраивало именно такое положение – он безумно и безнадежно влюблен, это легче для Лайонела, и ты сама понимаешь почему. Он не такой, как все, и считает себя не вправе претендовать на ответное чувство. С тобой так не получится – ты реальная женщина, способная согреть его своей любовью. Но Лайонел не может себе позволить такой роскоши.
– Знаешь, может, ты и права, – проговорила Милли, с удивлением глядя на Лору. – Но если все так, как ты сказала, то что же мне делать?
Лора улыбнулась.
– Мы что-нибудь придумаем. Ты сама готова приложить любые усилия и добиться Лайонела, а я очень хочу, чтобы ты обрела свое счастье.
– О, Лора, ты – настоящий друг!
Милли вскочила и бросилась обнимать Лору. В этот момент раздался протяжный гудок паровоза, предупреждающий о том, что поезд отправляется.
Лайонел в задумчивости смотрел в окно. Вот исчезла из виду станция, с которой отъехал цирковой поезд, замелькали дома, улочки… Скоро появятся поля, перелески, речки…
Вот еще один сезон!
Последние три года промелькнули незаметно, бесцветно, не оставив никаких впечатлений в памяти. Он переживал день за днем, замечая только, что время идет, но ничего не чувствовал, ничем не интересовался.
В то же время Лайонел понимал, что надо что-то менять в своей жизни. Так больше нельзя – влачить жалкое существование, жить прошлым. Конечно же, смерть Дайаны не лучшим образом повлияла на него, теперь словно и нет больше ничего, кроме памяти о ней.
Понятно, что его любовь к красавице гимнастке была слепой и безответной, но он так преданно служил этому упоительному чувству, жил только одной мечтой – просто видеть ее, дышать с ней одним воздухом, ловить взгляд… Когда произошла трагедия и Дайаны не стало, жизнь потеряла всякий смысл.
Лайонел прекрасно отдавал себе отчет в том, что ему никогда не суждено вкусить радость взаимного чувства. Есть только две женщины, которые небезразличны ему, но они обе не интересуются им, то есть не испытывают к нему романтической привязанности. А он уже теперь не умеет любить на расстоянии, почти платонически, и вынужден жить без любви.
Следует признать, что не только на него одного произвела неизгладимое впечатление смерть Дайаны Сальери. Трагедия взбудоражила всех в цирке, особенно после полицейского расследования, назначенного по заявлению семьи Сальери, которые не верили в несчастный случай. Братья утверждали, что у Дайаны никогда не кружилась голова на высоте и что она чувствовала себя прекрасно весь день. Они пустили слух о наркотиках и яде, небольшая доза которых не смертельна, но достаточна для того, чтобы вызвать головокружение и потерю ориентации, то есть сбить с точно рассчитанного ритма движений гимнастки. Сальери требовали вскрытия, что и было сделано, но никаких следов яда или наркотиков найдено не было.
Тем не менее это не убедило Сальери, и они продолжали обвинять некоторых артистов, которые, по их убеждению, завидовали Дайане. Единственное, что удалось обнаружить полиции, так это множество людей, не любивших гимнастку, но так как никаких доказательств в преднамеренном убийстве у них не было, дело закрыли.
Даже по прошествии трех лет неприязнь и подозрительность остались, и многие артисты не разговаривали с братьями Сальери.
Больше всех переживал трагедию маленький Бенджи, карлик-клоун, его привязанность и преданность Дайане не знала границ, она была его богиней. Когда она умерла, Бенджи словно умер вместе с ней. Все же он продолжал выступать на манеже, но иногда Лайонелу казалось, что там, под клоунским гримом и дурацкой одеждой, ничего нет – так, пустая кукла. Они с Бенджи всегда были друзьями, а теперь едва разговаривали друг с другом, да и то их общение и разговором назвать нельзя.
Но все-таки в жизни Лайонела было и приятное. Прежде всего это дружба с Лорой и Милли. Он действительно считал их самыми близкими друзьями. Милли теперь главная помощница мадам Косты, она создала множество великолепных костюмов для артистов цирка. Она мастерица высокого класса, все это признают, но не стремится сделать карьеру. Характер у нее легкий, девушка всегда в хорошем настроении. Даже если что-то и расстроит ее, то ненадолго – черта, которой Лайонел по-хорошему завидует.
При мысли о Милли Лайонел улыбнулся, что-то перевернулось в его душе, но он тут же взял себя в руки.
Ему прекрасно известно, что Милли влюблена в него, она и не скрывает своих чувств, но все это представляется Лайонелу скорее девичьим несерьезным увлечением, которое долго не продлится.
Думать об этом неприятно. Ведь если он позволит себе отнестись к Милли серьезно, если поверит, что она способна по-настоящему любить его, то будет ужасно страдать потом. Он уверен в том, что как только он проявит ответное чувство к ней и она поймет это, то потеряет к нему всякий интерес. Но больше всего он боялся жалости к себе с ее стороны, ведь она полна сострадания ко всем, всегда готова помочь, посочувствовать, словно маленькая мама. Нет, он должен оберегать ее и себя тоже от боли и страданий. Лучше сохранить дружеские отношения с Милли, чем поверить в ее любовь и потерять ее навсегда.
Отвернувшись от окна, Лайонел заметил, что в салон-вагон вошел Бенджи, а с ним Олуин Краст, силач, и Лютер Гудвин, человек-скелет. Увидев Лайонела, все трое подошли к нему.
– Лайонел, рад тебя видеть! – зычным басом приветствовал его Олуин.
Тот поздоровался со всеми.
– Как дела, Бенджи? – спросил осторожно Лайонел. – Как у тебя прошла зима?
Бенджи как-то виновато взглянул на него.
– Да ничего хорошего, Лайонел, – ответил он. – Болел все время. У меня что-то с легкими.
Лайонел понимающе кивнул. Он знал, что карлики подвержены легочным заболеваниям и большинство из них умирают молодыми именно по этой причине.
– Сочувствую, Бенджи. Ужасная неприятность, честное слово. А сейчас тебе лучше?
Карлик пожал плечами, явно не собираясь продолжать разговор.
Официант принес всем напитки и стал расставлять их на столе.
– Что тебе нужно в первую очередь, Бенджи, – сказал Лютер, хлопнув друга по плечу, – так это немного тоника доктора Гудвина. А еще бы следовало побаловаться с какой-нибудь горячей бабенкой. У нас тут в этом году будет новый номер – Рози и ее дрессированные пони. Я видел эту Рози, она ростом с тебя, но женщина что надо, у нее все на месте, не фигура – статуэтка. Если хочешь, я тебя с ней познакомлю…
Лютер замолчал на полуслове, ошарашенный ледяным, почти враждебным взглядом карлика. Взглянув виновато на Лайонела и Олуина, Лютер пробормотал:
– Я что-то не то сказал? А?
Не говоря ни слова, Бенджи подскочил и пошел от стола прочь, гордо подняв голову. Он ушел из салона вообще.
Лютер выглядел озадаченным.
– Что это с ним? – спросил он. – С каких пор предложение познакомить мужчину с хорошенькой женщиной воспринимается им как оскорбление?
Олуин сокрушенно покачал головой.
– Лютер, ты разве не знаешь, что Бенджи не в себе после смерти Дайаны Сальери?
Лютер надулся и потянулся за стаканом.
– Черт побери, да ведь прошло три года! Кроме того, это была не женщина, а форменная гадина. Она обращалась с Бенджи как со своей собачонкой.
Лайонел придвинулся к Лютеру.
– Мы все знаем, но для Бенджи это не имело никакого значения. Малыш обожал ее и никогда не сможет забыть.
Олуин удивленно уставился на Лайонела, и тот почувствовал себя очень неприятно от этого взгляда. Ему не нравилось, когда его равняли с Бенджи, делая из него такую же жертву несчастной любви и страдальца по безвременной кончине возлюбленной. Неужели его все таким считают?
– Твои слова оскорбили Бенджи, – заявил Олуин. – И оскорбили память Дайаны. Постарайся запомнить это и не говори о любви, сексе и женщинах в его присутствии.
– Хорошо, – пообещал Лютер. – Я все это понимаю, и поверьте, не хотел обидеть малыша. А теперь давайте поговорим о чем-нибудь более веселом. Говорят, гастроли в нынешнем сезоне обещают быть интересными. Уилл Адамс вернулся и будет работать помощником мистера Бэйли – это раз, два – у нас несколько новых номеров в программе, и погода замечательная – три. Предлагаю тост за успех новой программы! Пусть все пройдет гладко!
– Присоединяюсь! – отозвался Олуин.
Трое мужчин подняли стаканы, чокнулись и выпили. Но у Лайонела вдруг возникло предчувствие – быть беде!
Глава 20
– Будем надеяться, что она не держит у себя этих змей. Меня просто бросает в дрожь от одного их вида. Но я слышала, что у нее хороший номер и ей прилично платят.
– Какая честь, однако! Меня поселили с ведущими артистами, – рассмеялась Лора.
Отодвинув занавеску, за которой оказался буфет и столик со спиртовой плиткой, Лора стала готовить чай.
– Правда, удобно? – спросила она. – Я теперь могу греть воду для кофе и чая, какао, готовить тосты, варить яйца и сосиски. А здесь, – она открыла шкафчик, – я буду хранить продукты. Так что теперь мне можно обойтись без проводника, а когда мы будем в городе, то и без столовой. Завтракать и ужинать я могу у себя.
Лора подошла к Милли.
– Расскажи мне подробно о том, как прошла зима, – попросила она.
– Ой, да о чем тут еще рассказывать! Замечательно провела время дома, соскучилась по цирку и жду не дождусь, когда мы начнем работу в костюмерной. Но я ничего не знаю о тебе, Лора! Ты просто сияешь! Должно быть, произошло что-то особенное. У тебя появился кто-то? Новый знакомый?
Лора расплылась в счастливой улыбке.
– Можно сказать и так. Только это не новый знакомый.
Милли так и подпрыгнула от нетерпения.
– Расскажи скорее! Кто это?
Прежде чем ответить, Лора собралась с духом.
– Уилл Адамс, – выпалила она. Милли захлопала в ладоши.
– Ой, Лора, как чудесно! Хоть ты и не говорила мне многого, но я же видела, как ты переживала, когда он исчез. Так между вами все наладилось?
Лора радостно кивнула.
– Он объяснился со мной. Я все расскажу тебе за чаем.
– Итак, Уилл теперь будет работать вместе с мистером Бэйли, его ассистентом и поедет на гастроли с цирком, – закончила Лора свой рассказ. – Весь сезон мы будем вместе, а потом он познакомит меня со своим сыном и тещей.
Милли вздохнула и откинулась на спинку диванчика.
– Ой, Лора! Как все романтично! – воскликнула она. – А как ты думаешь, вы поженитесь?
– Он еще не говорил со мной о женитьбе, – ответила Лора. – Но мне кажется, что собирается это сделать.
– Ты, конечно же, согласишься? Лора задумалась, потом кивнула.
– Знаешь, у меня такое впечатление, что я была словно замороженная все эти три года, а теперь оттаяла. Мы не можем быть одинокими, нам необходим кто-то рядом. Я пыталась доказать себе обратное, потому что дважды в жизни испытала горькое разочарование, была оскорблена и боялась снова ошибиться. Сейчас вижу, что была не права. Если хочешь счастья, нужно рискнуть и поверить. Без этого невозможно жить.
– Вполне согласна с тобой! – воскликнула Милли. – Вот поэтому я и стараюсь заставить Лайонела обратить на меня внимание, увидеть во мне женщину. И как уже говорила, в этом году я приложу все усилия, чтобы сблизиться с ним.
– А ты не думаешь, что он боится этого? – спросила Лора задумчиво.
Милли явно расстроилась от такой постановки вопроса.
– Он же не боялся любить Дайану! А она вряд ли сделала бы его счастливым, даже если бы влюбилась вдруг в него!
– Но Дайана не любила Лайонела, этого не могло произойти. Может быть, поэтому он и тянулся к ней всей душой. Его устраивало именно такое положение – он безумно и безнадежно влюблен, это легче для Лайонела, и ты сама понимаешь почему. Он не такой, как все, и считает себя не вправе претендовать на ответное чувство. С тобой так не получится – ты реальная женщина, способная согреть его своей любовью. Но Лайонел не может себе позволить такой роскоши.
– Знаешь, может, ты и права, – проговорила Милли, с удивлением глядя на Лору. – Но если все так, как ты сказала, то что же мне делать?
Лора улыбнулась.
– Мы что-нибудь придумаем. Ты сама готова приложить любые усилия и добиться Лайонела, а я очень хочу, чтобы ты обрела свое счастье.
– О, Лора, ты – настоящий друг!
Милли вскочила и бросилась обнимать Лору. В этот момент раздался протяжный гудок паровоза, предупреждающий о том, что поезд отправляется.
Лайонел в задумчивости смотрел в окно. Вот исчезла из виду станция, с которой отъехал цирковой поезд, замелькали дома, улочки… Скоро появятся поля, перелески, речки…
Вот еще один сезон!
Последние три года промелькнули незаметно, бесцветно, не оставив никаких впечатлений в памяти. Он переживал день за днем, замечая только, что время идет, но ничего не чувствовал, ничем не интересовался.
В то же время Лайонел понимал, что надо что-то менять в своей жизни. Так больше нельзя – влачить жалкое существование, жить прошлым. Конечно же, смерть Дайаны не лучшим образом повлияла на него, теперь словно и нет больше ничего, кроме памяти о ней.
Понятно, что его любовь к красавице гимнастке была слепой и безответной, но он так преданно служил этому упоительному чувству, жил только одной мечтой – просто видеть ее, дышать с ней одним воздухом, ловить взгляд… Когда произошла трагедия и Дайаны не стало, жизнь потеряла всякий смысл.
Лайонел прекрасно отдавал себе отчет в том, что ему никогда не суждено вкусить радость взаимного чувства. Есть только две женщины, которые небезразличны ему, но они обе не интересуются им, то есть не испытывают к нему романтической привязанности. А он уже теперь не умеет любить на расстоянии, почти платонически, и вынужден жить без любви.
Следует признать, что не только на него одного произвела неизгладимое впечатление смерть Дайаны Сальери. Трагедия взбудоражила всех в цирке, особенно после полицейского расследования, назначенного по заявлению семьи Сальери, которые не верили в несчастный случай. Братья утверждали, что у Дайаны никогда не кружилась голова на высоте и что она чувствовала себя прекрасно весь день. Они пустили слух о наркотиках и яде, небольшая доза которых не смертельна, но достаточна для того, чтобы вызвать головокружение и потерю ориентации, то есть сбить с точно рассчитанного ритма движений гимнастки. Сальери требовали вскрытия, что и было сделано, но никаких следов яда или наркотиков найдено не было.
Тем не менее это не убедило Сальери, и они продолжали обвинять некоторых артистов, которые, по их убеждению, завидовали Дайане. Единственное, что удалось обнаружить полиции, так это множество людей, не любивших гимнастку, но так как никаких доказательств в преднамеренном убийстве у них не было, дело закрыли.
Даже по прошествии трех лет неприязнь и подозрительность остались, и многие артисты не разговаривали с братьями Сальери.
Больше всех переживал трагедию маленький Бенджи, карлик-клоун, его привязанность и преданность Дайане не знала границ, она была его богиней. Когда она умерла, Бенджи словно умер вместе с ней. Все же он продолжал выступать на манеже, но иногда Лайонелу казалось, что там, под клоунским гримом и дурацкой одеждой, ничего нет – так, пустая кукла. Они с Бенджи всегда были друзьями, а теперь едва разговаривали друг с другом, да и то их общение и разговором назвать нельзя.
Но все-таки в жизни Лайонела было и приятное. Прежде всего это дружба с Лорой и Милли. Он действительно считал их самыми близкими друзьями. Милли теперь главная помощница мадам Косты, она создала множество великолепных костюмов для артистов цирка. Она мастерица высокого класса, все это признают, но не стремится сделать карьеру. Характер у нее легкий, девушка всегда в хорошем настроении. Даже если что-то и расстроит ее, то ненадолго – черта, которой Лайонел по-хорошему завидует.
При мысли о Милли Лайонел улыбнулся, что-то перевернулось в его душе, но он тут же взял себя в руки.
Ему прекрасно известно, что Милли влюблена в него, она и не скрывает своих чувств, но все это представляется Лайонелу скорее девичьим несерьезным увлечением, которое долго не продлится.
Думать об этом неприятно. Ведь если он позволит себе отнестись к Милли серьезно, если поверит, что она способна по-настоящему любить его, то будет ужасно страдать потом. Он уверен в том, что как только он проявит ответное чувство к ней и она поймет это, то потеряет к нему всякий интерес. Но больше всего он боялся жалости к себе с ее стороны, ведь она полна сострадания ко всем, всегда готова помочь, посочувствовать, словно маленькая мама. Нет, он должен оберегать ее и себя тоже от боли и страданий. Лучше сохранить дружеские отношения с Милли, чем поверить в ее любовь и потерять ее навсегда.
Отвернувшись от окна, Лайонел заметил, что в салон-вагон вошел Бенджи, а с ним Олуин Краст, силач, и Лютер Гудвин, человек-скелет. Увидев Лайонела, все трое подошли к нему.
– Лайонел, рад тебя видеть! – зычным басом приветствовал его Олуин.
Тот поздоровался со всеми.
– Как дела, Бенджи? – спросил осторожно Лайонел. – Как у тебя прошла зима?
Бенджи как-то виновато взглянул на него.
– Да ничего хорошего, Лайонел, – ответил он. – Болел все время. У меня что-то с легкими.
Лайонел понимающе кивнул. Он знал, что карлики подвержены легочным заболеваниям и большинство из них умирают молодыми именно по этой причине.
– Сочувствую, Бенджи. Ужасная неприятность, честное слово. А сейчас тебе лучше?
Карлик пожал плечами, явно не собираясь продолжать разговор.
Официант принес всем напитки и стал расставлять их на столе.
– Что тебе нужно в первую очередь, Бенджи, – сказал Лютер, хлопнув друга по плечу, – так это немного тоника доктора Гудвина. А еще бы следовало побаловаться с какой-нибудь горячей бабенкой. У нас тут в этом году будет новый номер – Рози и ее дрессированные пони. Я видел эту Рози, она ростом с тебя, но женщина что надо, у нее все на месте, не фигура – статуэтка. Если хочешь, я тебя с ней познакомлю…
Лютер замолчал на полуслове, ошарашенный ледяным, почти враждебным взглядом карлика. Взглянув виновато на Лайонела и Олуина, Лютер пробормотал:
– Я что-то не то сказал? А?
Не говоря ни слова, Бенджи подскочил и пошел от стола прочь, гордо подняв голову. Он ушел из салона вообще.
Лютер выглядел озадаченным.
– Что это с ним? – спросил он. – С каких пор предложение познакомить мужчину с хорошенькой женщиной воспринимается им как оскорбление?
Олуин сокрушенно покачал головой.
– Лютер, ты разве не знаешь, что Бенджи не в себе после смерти Дайаны Сальери?
Лютер надулся и потянулся за стаканом.
– Черт побери, да ведь прошло три года! Кроме того, это была не женщина, а форменная гадина. Она обращалась с Бенджи как со своей собачонкой.
Лайонел придвинулся к Лютеру.
– Мы все знаем, но для Бенджи это не имело никакого значения. Малыш обожал ее и никогда не сможет забыть.
Олуин удивленно уставился на Лайонела, и тот почувствовал себя очень неприятно от этого взгляда. Ему не нравилось, когда его равняли с Бенджи, делая из него такую же жертву несчастной любви и страдальца по безвременной кончине возлюбленной. Неужели его все таким считают?
– Твои слова оскорбили Бенджи, – заявил Олуин. – И оскорбили память Дайаны. Постарайся запомнить это и не говори о любви, сексе и женщинах в его присутствии.
– Хорошо, – пообещал Лютер. – Я все это понимаю, и поверьте, не хотел обидеть малыша. А теперь давайте поговорим о чем-нибудь более веселом. Говорят, гастроли в нынешнем сезоне обещают быть интересными. Уилл Адамс вернулся и будет работать помощником мистера Бэйли – это раз, два – у нас несколько новых номеров в программе, и погода замечательная – три. Предлагаю тост за успех новой программы! Пусть все пройдет гладко!
– Присоединяюсь! – отозвался Олуин.
Трое мужчин подняли стаканы, чокнулись и выпили. Но у Лайонела вдруг возникло предчувствие – быть беде!
Глава 20
Подойдя к лоточнику, прозванному Стариной Люпеном, чтобы купить большой пакет арахиса, Лора с улыбкой поприветствовала его, и он улыбнулся ей в ответ.
Старина Люпен, как считала Лора, олицетворял сам цирк, несгибаемую волю и решимость артиста, девизом которого являлись слова «Представление продолжается!». На самом деле он не старик, это прозвище считалось чем-то вроде почетного титула Эдварду Люпену, бывшему когда-то величайшим эквилибристом на проволоке.
Как говорили те, кто видел его номер, он делал очень рискованные трюки с поразительной отвагой и грацией, так, словно все это давалось без особых усилий. Его номер был гвоздем программы многие годы, он выступал в цирках Европы и Америки, публика обожала его, но в один прекрасный день удача изменила ему. В результате несчастного случая он получил множество переломов и его красивое стройное тело стало скрюченным и уродливым. Карьере эквилибриста пришел конец.
Несмотря на моральные и физические страдания, он не ушел из цирка, хотя мог жить безбедно, не делая ничего. Но он остался в цирке, став его постоянным работником как бы на подхвате, выполняя разные поручения, а в основном торговал сладостями. Он всегда был готов подбодрить каждого улыбкой и словом, в цирке его любили.
Распрощавшись с Люпеном, Лора направилась в зверинец, собираясь проведать Джумбо, старого своего друга. Дорога была утомительной, а потом она была очень занята по работе и впервые смогла немного отдохнуть.
День был чудесный, теплый и солнечный. Лора радостно вдыхала свежий воздух, а вместе с ним принюхивалась к запаху цирка. Ничто на свете не сравнится с радостью снова находиться здесь, быть частью этого праздника. Как ей повезло! Жизнь стала так прекрасна – у нее есть замечательная, интересная работа, она любит и любима. Что еще нужно женщине?
Днем они с Уиллом почти не виделись, настолько были оба заняты, но у них были ночи… Лора с нежным трепетом вспомнила упоительные моменты близости и единения с любимым.
Чудеса! Ночами она почти не спит, а потом напряженно работает весь день. В результате она должна бы уставать, выглядеть измученной, но ничего подобного – настроение у нее отличное, чувствует себя великолепно. Словно любовь вдохновляет ее, дает ей силы, вкус к жизни.
Улыбнувшись своим мыслям, Лора вошла в зверинец, в котором уже было много народа, пришедшего на дневное представление. Она сразу направилась к Джумбо, но к нему еще нужно было пробиться сквозь толпу: слон – любимец публики.
Сколько бы раз Лора ни видела это огромное животное, она всегда поражалась его размерам, и ей доставляло удовольствие наблюдать реакцию зрителей: некоторые стояли в сторонке и опасливо поглядывали на слона, другие, наоборот, старались подойти поближе, угощали Джумбо и даже решались потрогать его.
Слон сразу узнал Лору и помахал ей хоботом в знак приветствия. Разве можно не восхищаться таким умным животным? Лора удивлялась разумности Джумбо – как он может узнавать ее в толпе? Не говоря уже о многом другом, что слон делал и на манеже, и в обыденной жизни.
Лора стала угощать любимца орешками, тот осторожно брал их с ее ладони хоботом, а за ними затаив дыхание наблюдали посетители.
Сосредоточившись на Джумбо, Лора не заметила, как один человек из толпы подошел к ней очень близко, буквально вплотную. Она отодвинулась в сторону, но он последовал за ней. Раздраженно Лора повернулась, чтобы, во-первых, высказать пару слов нахалу, а во-вторых, поглядеть, кто же это такой.
Боже! Перед ней стоял Ник Орландо, ее муж. Лора остолбенела. Орешки из кулька сыпались на пол, а она смотрела, не веря собственным глазам.
Менее полминуты они молча смотрели друг на друга, но Лоре они показались вечностью. Мысли путались в голове: откуда он взялся, как нашел ее, а главное, зачем пожаловал? И возникло смутное предчувствие, что его неожиданное появление не к добру. Несмотря на то что Лора сама собиралась разыскать Ника, чтобы развестись с ним, сейчас, когда он к ней явился, она почувствовала, что все это неспроста и ее ждут неприятности.
Наконец после весьма затянувшейся паузы она нашла в себе силы заговорить с ним. К счастью, голос прозвучал уверенно, она не выказала ни капли волнения.
– Ник? Вот это сюрприз! Тот расплылся в улыбке.
– А я на это и рассчитывал, – заявил он.
Он на глазах преобразился в эдакого честного и открытого парня, даже взгляд стал невинно-радостным. Лора почувствовала, как в ней нарастает раздражение – эти его штучки ей слишком хорошо известны, Ник всегда прикидывался агнцем, когда хотел убедить ее в том, что говорит сущую правду.
– Лора, я тебя просто обыскался! – сказал он. – Представления не имел, куда ты могла подеваться, а денег на детектива у меня нет. Но вот справился сам. Я безумно рад, что нашел тебя наконец!
И снова на устах эта мальчишеская улыбочка, полная очарования. У Лоры упало сердце – сомнений нет, он старается изо всех сил ее обработать.
Ник спросил:
– Мы можем пойти куда-нибудь поговорить? Лора нехотя кивнула. Лучше выяснить все прямо сейчас, а главное – понять, что ему нужно. Во всяком случае, с ним надо поговорить о разводе.
Когда они вышли на площадь, Лора окинула его критическим взглядом: одежда чистая, но дешевая и велика ему. Внешне за прошедшие годы он изменился больше, чем можно было предположить.
Ник сильно похудел, но, несмотря на это, у него появилось небольшое брюшко. Цвет лица серый, на щеках и носу красные вены… Да он же пьяница, догадалась Лора. И по всему видать, дела у него идут плохо. Так, может быть, он явился просить денег?
Странно, но эта мысль даже подняла ей упавшее было настроение. Если ему нужны только деньги, то она готова снабдить его определенной суммой, чтобы он не вздумал препятствовать разводу. От него же потребуется лишь адрес, по которому можно послать нужные для этой процедуры бумаги.
Тут Лора вспомнила – Уилл! Надо спровадить Ника из цирка до того, как они с Уиллом встретятся.
И еще одно беспокоило Лору – она же сказала всем в цирке, что является вдовой. Если Ник во всеуслышание объявит себя ее мужем, то проблем возникнет великое множество, в основном морального свойства. Поди потом каждому объясняй, в чем дело.
Они пришли в вагон, где у Лоры было ее персональное купе. Войдя туда, Ник огляделся вокруг и одобрительно закивал головой.
– Хорошо устроилась! Да ты, я вижу, великолепно справилась с трудностями, моя дорогая! Я всегда знал, что ты умная и сообразительная девочка и не пропадешь.
Он вроде и хвалил ее, но тон его был жестким, даже обвинительным.
Лора, стараясь сохранять спокойствие, сняла шляпку и повесила ее на вешалку, а уж потом повернулась к Нику, чтобы видеть его глаза.
– Да, но для этого пришлось потрудиться. Ты же оставил меня без единого цента.
Ник покраснел и на секунду опустил глаза.
– Знаю, ты имеешь полное право сердиться на меня, но поверь – я не хотел обидеть тебя и причинить тебе боль. Сам не знаю, почему связался с этой Хариет, хотя и она виновата – вешалась на шею, липла ко мне, прохода не давала. Но я все равно любил только тебя, Лора. Да и сейчас люблю.
При этом Ник умоляюще смотрел на Лору, и глаза его увлажнились. Ну просто бедный, обиженный мальчик! Лора вспомнила, сколько раз он прикидывался таким несчастным, а она, наивная, верила и попадалась на эту удочку. Но теперь она не такая легковерная и его чары больше на нее не действуют. Лора выпрямилась и произнесла:
– Не надо выдумывать оправданий, Ник. Давай-ка говорить начистоту.
Лора стала ходить по комнате, стараясь подобрать нужные слова. Она не злилась, а была полна решимости избавиться от Ника как можно скорее, чтобы он не вмешивался в ее новую, хорошо налаженную жизнь.
– Когда ты оставил меня, я оказалась в отчаянном положении. У меня не было никого, к кому я могла бы обратиться за помощью. – Тут Лора сделала паузу, чтобы увидеть тень замешательства на лице Ника. – Ты ничего не оставил мне, забрал все – надежду, веру в себя, уважение к себе самой, а также все наши деньги. Мне некуда было пойти, я была так неопытна. И добилась всего сама, своими руками. Правда, мне, конечно, изначально повезло. Теперь у меня началась новая жизнь, и тебе в ней нет места, Ник. Я не знаю, зачем ты пожаловал, но если ты рассчитываешь, что сможешь восстановить наши брачные узы, то глубоко заблуждаешься. Лучше тебе сразу отказаться от этой мысли, уверяю тебя.
Эмоции захлестнули ее, и Лора замолчала. Она изо всех сил старалась понять, что чувствует Ник, что думает, но по выражению его лица ничего нельзя было прочесть.
– Так как тебе удалось меня разыскать? – спросила Лора.
– Я увидел твой портрет и статью о тебе в газете. Она тяжело вздохнула. Этого следовало ожидать. В статье говорилось, каких она добилась успехов в жизни. Интересно, а если бы эта статья была посвящена ей, бедной, разбитой болезнями, одинокой женщине, пришел бы к ней Ник? Определенно нет.
– Так что тебе нужно от меня? – бросила она раздраженно.
Ник хотел взять ее за руку, но Лора спрятала руку за спину. Он вздохнул, и вид у него стал несчастный.
– Я же говорил, Лора, что никогда не переставал любить тебя. Все эти годы были сплошным мучением для меня – ведь я понимал, что предал тебя, оскорбил. Каждый день проклинал себя за это! Ты не представляешь, как я мечтал найти тебя, чтобы хоть как-то загладить свою вину.
Лора снова нервно заходила по комнате. Так он все равно собирается гнуть свою линию? Неужели действительно рассчитывает, что она поверит ему? И как убедить его в том, что она больше не поддастся на все эти уловки?
– Ник, я тебе не верю, ни единому слову не верю! – воскликнула она. – Думаю, ты меня разыскал только потому, что прочел хвалебную статью о моих успехах. Считаю, что тебе просто что-то от меня нужно. Должно быть, деньги. И если это так, то будь честен со мной и сознайся. Ты обязан говорить мне правду!
Ник всплеснул руками, горестно усмехаясь.
– Ах, Лора! Как ты ошибаешься! Хотя после всего, что я сделал, другого обо мне и не подумаешь. Но вот что я скажу: да, у меня были кое-какие трудности, но в данный момент все нормализовалось и дела идут неплохо. Я пришел исключительно за твоим прощением. Обидно, что ты настолько низко ценишь меня, что решила, будто я могу навредить тебе. Между прочим… – тут он в растерянности уставился на Лору, – у тебя нет случайно чего-нибудь поесть и выпить? Дорога была долгой…
Тяжело вздохнув, Лора направилась к буфету и стала собирать ему еду на поднос: сыр, крекеры, фрукты, достала бутылку бренди. Ничего, кроме досады, это занятие у нее не вызывало. Ник даже и не думает объяснять, для чего он разыскал ее! У него какие-то планы, но тщательно закамуфлированные под болтовню о любви и преданности. Ужасно сознавать, но от Ника будет невероятно трудно избавиться.
Поставив поднос перед ним, Лора присела и стала наблюдать за тем, как он ест. К ее удивлению, он в основном налегал на выпивку, хотя и прикинулся голодным.
Лора редко употребляла спиртное, но взяла и налила себе стакан бренди – возможно, это поможет ей избавиться от напряжения?
– Когда ты собираешься уехать? – поинтересовалась она.
Ник опрокинул третий стакан бренди и взглянул на нее удивленно.
– Да я еще и не думал об этом! – заявил он, потом состроил жалобную гримасу. – Видишь ли, я решил, что вдруг ты не помнишь зла… Может быть, ты… – он откашлялся, – все-таки простишь и примешь меня обратно.
Он снова умоляюще смотрел на Лору.
– Лора, никогда больше ничего подобного не случится! Я извлек такой жизненный урок из всего происшедшего! Теперь буду жить только для тебя. Клянусь! Лора… Помнишь, как мы были счастливы? Помнишь, как у нас с тобой все было хорошо? Все можно повторить снова, если ты…
Лора перебила его, не в силах слушать всю эту чепуху.
– Да ты понял, что я тебе говорила, Ник? Ты слушал меня? Между нами все кончено. Причем давно, с того дня, как ты бросил меня! Я не люблю тебя и никогда не смогу полюбить снова. Если тебе нужны деньги, то я дам их тебе. Но только взамен мне нужен развод. У меня есть все основания требовать его.
Ник театральным жестом закрыл лицо руками и заговорил упавшим голосом:
– О, я никогда не соглашусь на это, Лора! Ты слишком дорога мне, чтобы так легко отказаться от тебя. Дай мне немного времени, и я докажу, что изменился. Не принимай поспешных решений, умоляю тебя!
Лора в отчаянии сжала кулаки. Ну почему он не слушает, что она говорит? Или слушает, но не понимает? Стиснув зубы, она проговорила:
– Я думала об этом все эти годы, Ник. Нельзя назвать мое решение поспешным.
Ник опустил руки и уставился на Лору. Лицо его ничего не выражало. Он встал и подошел к ней вплотную.
– Я не соглашусь на развод, Лора. И независимо от твоего желания я останусь с тобой, пока не удостоверюсь в том, что у меня нет никаких шансов.
У Лоры перехватило дыхание, но она проговорила:
– Так ты что, собираешься ездить за мной по пятам? Из города в город?
Ник расплылся в улыбке.
– Да. Собираюсь. Я надеялся, что ты простишь меня и мы с тобой воссоединимся, но теперь вижу, по крайней мере сейчас, мои надежды тщетны, и ты не пустишь меня к себе. А так как я поиздержался в дороге и денег у меня нет, то единственное, что остается, это пойти к директору цирка, признаться, что я твой муж, и попросить у него работу.
Говоря это, он внимательно наблюдал за реакцией Лоры, которая изо всех сил старалась скрыть охватившее ее паническое беспокойство. До чего же он хитер! Нутром почуял: она не захочет, чтобы в цирке узнали о ее муже. Да, у Лоры развеялись последние иллюзии по поводу честности Ника. Он способен на любую авантюру, не погнушается ничем. Теперь собирается просто-напросто шантажировать ее.
Глядя Нику в глаза, она сердито заявила:
Старина Люпен, как считала Лора, олицетворял сам цирк, несгибаемую волю и решимость артиста, девизом которого являлись слова «Представление продолжается!». На самом деле он не старик, это прозвище считалось чем-то вроде почетного титула Эдварду Люпену, бывшему когда-то величайшим эквилибристом на проволоке.
Как говорили те, кто видел его номер, он делал очень рискованные трюки с поразительной отвагой и грацией, так, словно все это давалось без особых усилий. Его номер был гвоздем программы многие годы, он выступал в цирках Европы и Америки, публика обожала его, но в один прекрасный день удача изменила ему. В результате несчастного случая он получил множество переломов и его красивое стройное тело стало скрюченным и уродливым. Карьере эквилибриста пришел конец.
Несмотря на моральные и физические страдания, он не ушел из цирка, хотя мог жить безбедно, не делая ничего. Но он остался в цирке, став его постоянным работником как бы на подхвате, выполняя разные поручения, а в основном торговал сладостями. Он всегда был готов подбодрить каждого улыбкой и словом, в цирке его любили.
Распрощавшись с Люпеном, Лора направилась в зверинец, собираясь проведать Джумбо, старого своего друга. Дорога была утомительной, а потом она была очень занята по работе и впервые смогла немного отдохнуть.
День был чудесный, теплый и солнечный. Лора радостно вдыхала свежий воздух, а вместе с ним принюхивалась к запаху цирка. Ничто на свете не сравнится с радостью снова находиться здесь, быть частью этого праздника. Как ей повезло! Жизнь стала так прекрасна – у нее есть замечательная, интересная работа, она любит и любима. Что еще нужно женщине?
Днем они с Уиллом почти не виделись, настолько были оба заняты, но у них были ночи… Лора с нежным трепетом вспомнила упоительные моменты близости и единения с любимым.
Чудеса! Ночами она почти не спит, а потом напряженно работает весь день. В результате она должна бы уставать, выглядеть измученной, но ничего подобного – настроение у нее отличное, чувствует себя великолепно. Словно любовь вдохновляет ее, дает ей силы, вкус к жизни.
Улыбнувшись своим мыслям, Лора вошла в зверинец, в котором уже было много народа, пришедшего на дневное представление. Она сразу направилась к Джумбо, но к нему еще нужно было пробиться сквозь толпу: слон – любимец публики.
Сколько бы раз Лора ни видела это огромное животное, она всегда поражалась его размерам, и ей доставляло удовольствие наблюдать реакцию зрителей: некоторые стояли в сторонке и опасливо поглядывали на слона, другие, наоборот, старались подойти поближе, угощали Джумбо и даже решались потрогать его.
Слон сразу узнал Лору и помахал ей хоботом в знак приветствия. Разве можно не восхищаться таким умным животным? Лора удивлялась разумности Джумбо – как он может узнавать ее в толпе? Не говоря уже о многом другом, что слон делал и на манеже, и в обыденной жизни.
Лора стала угощать любимца орешками, тот осторожно брал их с ее ладони хоботом, а за ними затаив дыхание наблюдали посетители.
Сосредоточившись на Джумбо, Лора не заметила, как один человек из толпы подошел к ней очень близко, буквально вплотную. Она отодвинулась в сторону, но он последовал за ней. Раздраженно Лора повернулась, чтобы, во-первых, высказать пару слов нахалу, а во-вторых, поглядеть, кто же это такой.
Боже! Перед ней стоял Ник Орландо, ее муж. Лора остолбенела. Орешки из кулька сыпались на пол, а она смотрела, не веря собственным глазам.
Менее полминуты они молча смотрели друг на друга, но Лоре они показались вечностью. Мысли путались в голове: откуда он взялся, как нашел ее, а главное, зачем пожаловал? И возникло смутное предчувствие, что его неожиданное появление не к добру. Несмотря на то что Лора сама собиралась разыскать Ника, чтобы развестись с ним, сейчас, когда он к ней явился, она почувствовала, что все это неспроста и ее ждут неприятности.
Наконец после весьма затянувшейся паузы она нашла в себе силы заговорить с ним. К счастью, голос прозвучал уверенно, она не выказала ни капли волнения.
– Ник? Вот это сюрприз! Тот расплылся в улыбке.
– А я на это и рассчитывал, – заявил он.
Он на глазах преобразился в эдакого честного и открытого парня, даже взгляд стал невинно-радостным. Лора почувствовала, как в ней нарастает раздражение – эти его штучки ей слишком хорошо известны, Ник всегда прикидывался агнцем, когда хотел убедить ее в том, что говорит сущую правду.
– Лора, я тебя просто обыскался! – сказал он. – Представления не имел, куда ты могла подеваться, а денег на детектива у меня нет. Но вот справился сам. Я безумно рад, что нашел тебя наконец!
И снова на устах эта мальчишеская улыбочка, полная очарования. У Лоры упало сердце – сомнений нет, он старается изо всех сил ее обработать.
Ник спросил:
– Мы можем пойти куда-нибудь поговорить? Лора нехотя кивнула. Лучше выяснить все прямо сейчас, а главное – понять, что ему нужно. Во всяком случае, с ним надо поговорить о разводе.
Когда они вышли на площадь, Лора окинула его критическим взглядом: одежда чистая, но дешевая и велика ему. Внешне за прошедшие годы он изменился больше, чем можно было предположить.
Ник сильно похудел, но, несмотря на это, у него появилось небольшое брюшко. Цвет лица серый, на щеках и носу красные вены… Да он же пьяница, догадалась Лора. И по всему видать, дела у него идут плохо. Так, может быть, он явился просить денег?
Странно, но эта мысль даже подняла ей упавшее было настроение. Если ему нужны только деньги, то она готова снабдить его определенной суммой, чтобы он не вздумал препятствовать разводу. От него же потребуется лишь адрес, по которому можно послать нужные для этой процедуры бумаги.
Тут Лора вспомнила – Уилл! Надо спровадить Ника из цирка до того, как они с Уиллом встретятся.
И еще одно беспокоило Лору – она же сказала всем в цирке, что является вдовой. Если Ник во всеуслышание объявит себя ее мужем, то проблем возникнет великое множество, в основном морального свойства. Поди потом каждому объясняй, в чем дело.
Они пришли в вагон, где у Лоры было ее персональное купе. Войдя туда, Ник огляделся вокруг и одобрительно закивал головой.
– Хорошо устроилась! Да ты, я вижу, великолепно справилась с трудностями, моя дорогая! Я всегда знал, что ты умная и сообразительная девочка и не пропадешь.
Он вроде и хвалил ее, но тон его был жестким, даже обвинительным.
Лора, стараясь сохранять спокойствие, сняла шляпку и повесила ее на вешалку, а уж потом повернулась к Нику, чтобы видеть его глаза.
– Да, но для этого пришлось потрудиться. Ты же оставил меня без единого цента.
Ник покраснел и на секунду опустил глаза.
– Знаю, ты имеешь полное право сердиться на меня, но поверь – я не хотел обидеть тебя и причинить тебе боль. Сам не знаю, почему связался с этой Хариет, хотя и она виновата – вешалась на шею, липла ко мне, прохода не давала. Но я все равно любил только тебя, Лора. Да и сейчас люблю.
При этом Ник умоляюще смотрел на Лору, и глаза его увлажнились. Ну просто бедный, обиженный мальчик! Лора вспомнила, сколько раз он прикидывался таким несчастным, а она, наивная, верила и попадалась на эту удочку. Но теперь она не такая легковерная и его чары больше на нее не действуют. Лора выпрямилась и произнесла:
– Не надо выдумывать оправданий, Ник. Давай-ка говорить начистоту.
Лора стала ходить по комнате, стараясь подобрать нужные слова. Она не злилась, а была полна решимости избавиться от Ника как можно скорее, чтобы он не вмешивался в ее новую, хорошо налаженную жизнь.
– Когда ты оставил меня, я оказалась в отчаянном положении. У меня не было никого, к кому я могла бы обратиться за помощью. – Тут Лора сделала паузу, чтобы увидеть тень замешательства на лице Ника. – Ты ничего не оставил мне, забрал все – надежду, веру в себя, уважение к себе самой, а также все наши деньги. Мне некуда было пойти, я была так неопытна. И добилась всего сама, своими руками. Правда, мне, конечно, изначально повезло. Теперь у меня началась новая жизнь, и тебе в ней нет места, Ник. Я не знаю, зачем ты пожаловал, но если ты рассчитываешь, что сможешь восстановить наши брачные узы, то глубоко заблуждаешься. Лучше тебе сразу отказаться от этой мысли, уверяю тебя.
Эмоции захлестнули ее, и Лора замолчала. Она изо всех сил старалась понять, что чувствует Ник, что думает, но по выражению его лица ничего нельзя было прочесть.
– Так как тебе удалось меня разыскать? – спросила Лора.
– Я увидел твой портрет и статью о тебе в газете. Она тяжело вздохнула. Этого следовало ожидать. В статье говорилось, каких она добилась успехов в жизни. Интересно, а если бы эта статья была посвящена ей, бедной, разбитой болезнями, одинокой женщине, пришел бы к ней Ник? Определенно нет.
– Так что тебе нужно от меня? – бросила она раздраженно.
Ник хотел взять ее за руку, но Лора спрятала руку за спину. Он вздохнул, и вид у него стал несчастный.
– Я же говорил, Лора, что никогда не переставал любить тебя. Все эти годы были сплошным мучением для меня – ведь я понимал, что предал тебя, оскорбил. Каждый день проклинал себя за это! Ты не представляешь, как я мечтал найти тебя, чтобы хоть как-то загладить свою вину.
Лора снова нервно заходила по комнате. Так он все равно собирается гнуть свою линию? Неужели действительно рассчитывает, что она поверит ему? И как убедить его в том, что она больше не поддастся на все эти уловки?
– Ник, я тебе не верю, ни единому слову не верю! – воскликнула она. – Думаю, ты меня разыскал только потому, что прочел хвалебную статью о моих успехах. Считаю, что тебе просто что-то от меня нужно. Должно быть, деньги. И если это так, то будь честен со мной и сознайся. Ты обязан говорить мне правду!
Ник всплеснул руками, горестно усмехаясь.
– Ах, Лора! Как ты ошибаешься! Хотя после всего, что я сделал, другого обо мне и не подумаешь. Но вот что я скажу: да, у меня были кое-какие трудности, но в данный момент все нормализовалось и дела идут неплохо. Я пришел исключительно за твоим прощением. Обидно, что ты настолько низко ценишь меня, что решила, будто я могу навредить тебе. Между прочим… – тут он в растерянности уставился на Лору, – у тебя нет случайно чего-нибудь поесть и выпить? Дорога была долгой…
Тяжело вздохнув, Лора направилась к буфету и стала собирать ему еду на поднос: сыр, крекеры, фрукты, достала бутылку бренди. Ничего, кроме досады, это занятие у нее не вызывало. Ник даже и не думает объяснять, для чего он разыскал ее! У него какие-то планы, но тщательно закамуфлированные под болтовню о любви и преданности. Ужасно сознавать, но от Ника будет невероятно трудно избавиться.
Поставив поднос перед ним, Лора присела и стала наблюдать за тем, как он ест. К ее удивлению, он в основном налегал на выпивку, хотя и прикинулся голодным.
Лора редко употребляла спиртное, но взяла и налила себе стакан бренди – возможно, это поможет ей избавиться от напряжения?
– Когда ты собираешься уехать? – поинтересовалась она.
Ник опрокинул третий стакан бренди и взглянул на нее удивленно.
– Да я еще и не думал об этом! – заявил он, потом состроил жалобную гримасу. – Видишь ли, я решил, что вдруг ты не помнишь зла… Может быть, ты… – он откашлялся, – все-таки простишь и примешь меня обратно.
Он снова умоляюще смотрел на Лору.
– Лора, никогда больше ничего подобного не случится! Я извлек такой жизненный урок из всего происшедшего! Теперь буду жить только для тебя. Клянусь! Лора… Помнишь, как мы были счастливы? Помнишь, как у нас с тобой все было хорошо? Все можно повторить снова, если ты…
Лора перебила его, не в силах слушать всю эту чепуху.
– Да ты понял, что я тебе говорила, Ник? Ты слушал меня? Между нами все кончено. Причем давно, с того дня, как ты бросил меня! Я не люблю тебя и никогда не смогу полюбить снова. Если тебе нужны деньги, то я дам их тебе. Но только взамен мне нужен развод. У меня есть все основания требовать его.
Ник театральным жестом закрыл лицо руками и заговорил упавшим голосом:
– О, я никогда не соглашусь на это, Лора! Ты слишком дорога мне, чтобы так легко отказаться от тебя. Дай мне немного времени, и я докажу, что изменился. Не принимай поспешных решений, умоляю тебя!
Лора в отчаянии сжала кулаки. Ну почему он не слушает, что она говорит? Или слушает, но не понимает? Стиснув зубы, она проговорила:
– Я думала об этом все эти годы, Ник. Нельзя назвать мое решение поспешным.
Ник опустил руки и уставился на Лору. Лицо его ничего не выражало. Он встал и подошел к ней вплотную.
– Я не соглашусь на развод, Лора. И независимо от твоего желания я останусь с тобой, пока не удостоверюсь в том, что у меня нет никаких шансов.
У Лоры перехватило дыхание, но она проговорила:
– Так ты что, собираешься ездить за мной по пятам? Из города в город?
Ник расплылся в улыбке.
– Да. Собираюсь. Я надеялся, что ты простишь меня и мы с тобой воссоединимся, но теперь вижу, по крайней мере сейчас, мои надежды тщетны, и ты не пустишь меня к себе. А так как я поиздержался в дороге и денег у меня нет, то единственное, что остается, это пойти к директору цирка, признаться, что я твой муж, и попросить у него работу.
Говоря это, он внимательно наблюдал за реакцией Лоры, которая изо всех сил старалась скрыть охватившее ее паническое беспокойство. До чего же он хитер! Нутром почуял: она не захочет, чтобы в цирке узнали о ее муже. Да, у Лоры развеялись последние иллюзии по поводу честности Ника. Он способен на любую авантюру, не погнушается ничем. Теперь собирается просто-напросто шантажировать ее.
Глядя Нику в глаза, она сердито заявила: