Мейсон Конни. Невинная грешница

   Через некоторое время от приятного запаха, витающего в морозном воздухе, Аманда пришла в себя и попыталась встать, но тут же упала на спину, стеная от боли. Голова болела и кружилась.
   Только потом она вспомнила, что с ней произошло. Ненависть к Тони вспыхнула в ней с новой силой.
   Встревоженный ее безудержными стонами, Тони оставил свое занятие и подошел к убогому ложу, где он поместил девушку.
   – Ты ушиблась? – заботливо спросил он. – Я не нашел у тебя никаких переломов.
   – Вы... обследовали меня? – спросила Аманда, ужаснувшись. Мысль о том, что его руки касались ее тела, явно была ей неприятна.
   – Конечно, – сказал Тони безразлично. – Если бы у тебя обнаружился перелом, кому бы пришлось его лечить?
   До этого момента Аманда не понимала, что она лежит под одеялом совершенно голая.
   – Моя одежда! Вы сняли мою одежду!
   – Только для того, чтобы высушить ее, – заверил Тони, указывая на костер, вокруг которого на длинных шестах сушилась ее одежда. – Ты дрожала так, что я испугался, что ты сильно простудишься.
   – Как мне знать, что вы...
   – Не воспользовался моментом? Аманда, округлив глаза, кивнула.
   – Мне это удалось с трудом, – пренебрежительно отозвался он. – Я не привык соблазнять женщин в полуобморочном состоянии, особенно, если она может наградить меня сифилисом.
   Такое замечание повергло Аманду. Никогда в жизни она не думала, что с ней будут так обращаться. Это только укрепило ее решение однажды обязательно поквитаться с Тони.
   – Я не проститутка, – выдавила она из себя, делая попытку защитить свою репутацию.
   – Мне это безразлично, мисс Прискотт, – заявил Тони. – Вы будете моей домохозяйкой, если, конечно, способны этому научиться. Если нет, то будете зарабатывать себе на жизнь работой в поле, как только совершенно поправитесь. Мне не нужна партнерша в постели. Так что, если у вас на этот счет имеются какие-нибудь мысли, забудьте их.
   – Осел! – крикнула Аманда, забыв про все на свете. – Ты не всегда был таким честным, если я начну вспоминать. У меня никогда не было и не будет желания спать с тобой! И если ты собираешься измотать меня работой до смерти, тебе придется хорошенько меня кормить.
   Тони не мог сдержать улыбку перед гордым ответом Аманды, хотя считал предосудительным то, что она его столь мало уважает. Ее слова, высказанные с такой злостью, удивили его. Но он понял, что она говорит это все просто от отчаяния. Что еще мог он ожидать от преступницы? Он скоро поставит ее на свое место, думал Тони, а пока лучше не обращать внимание на эти слова и накормить ее.
   От кролика, жарившегося на костре, у Аманды потекли слюнки. Тони снял его, разделил поровну и протянул Аманде ее порцию. Оба ели жадно, смакуя вкус нежного мяса.
   – Очень вкусно, – вздохнула девушка, с умилением облизывая жирные пальцы. Она сидела завернутая в одеяло, как в пеленку. – А есть еще что-нибудь? – спросила она, беря в руки чашку горячего крепкого чая, заваренного в старом медном чайнике.
   – Разве тебя не кормили на корабле? – спросил Тони, ища сумку с провизией, закупленной в Чарлстоне.
   – Меня почти все время тошнило, и я не могла есть. Было совсем не до еды.
   Тони помолчал немного, представляя трудности, пережитые девушкой, брошенной в суровые условия заключения, и то, как моряки домогались женщин во время долгого путешествия. И опять сострадание коснулось его сердца.
   – Вот, – сказал он, протягивая Аманде кусок вяленого мяса и кусочки сухаря, – попробуй это.
   – Что это? – спросила она, подозрительно глядя на мясо.
   – Сушеная оленина. Очень питательно, – объяснил Тони. – Она очень вкусная, только нужно к ней привыкнуть. Откуси кусочек и подержи во рту.
   Аманда сделала так, как ей сказали, и вскоре грызла вяленое мясо вместе с сухарями, запивая все это горячим чаем.
   – Боже, какая же ты голодная! – воскликнул Тони, увидев, как быстро исчезла пища.
   Аманда закончила и вздохнула с явным сожалением.
   – Как твоя голова? Все еще болит?
   – Намного лучше.
   – Тогда тебе лучше поспать. Мы поедем рано утром. Удивившись его дружелюбности, Аманда решила спросить его о доме, который станет и ее домом на следующие 7 лет.
   – Как далеко еще ехать до вашего владения? – спросила она. Ее интересовала любая информация.
   – В Южной Каролине это называют плантациями, – сообщил Тони. – К завтрашнему дню мы будем на моих участках.
   – Ваши участки. Они большие?
   – Можно сказать, что так. Это отличная земля. Мне просто повезло, что я смог купить такие ценные земли.
   – Что вы выращиваете? Эта земля так отличается от английской. Мне незнакомы многие растения и деревья.
   – Эта новая земля – другая, – согласился Тони. – Она велика и загадочна. Нетронутые белые пески у побережья, на которых растут пальмы. Дальше, вглубь, идет лесистая возвышенность и покрытые соснами горы. Здесь, в этой плодородной стране, можно увидеть все существующие в природе контрасты. Скоро ты немного повзрослеешь и полюбишь эту страну, как и я. Основные доходные культуры – это рис и индиго. В Ривер Эйдж растет и то, и это.
   – Ривер Эйдж?
   – Да, я так назвал свою плантацию. Ривер Эйдж. По-моему, неплохо звучит.
   – И вы никогда не вернетесь в Англию?
   – Возможно, только в гости, но чтобы там жить – никогда. У меня здесь своя жизнь и очень хорошая.
   – ...Ваша жена, ...она отсюда? – робко спросила Аманда.
   – Я не женат. Но женюсь когда-нибудь. Когда решу, что мне нужен наследник.
   Не непонятной причине Аманде было приятно слышать такой ответ. Погрузившись в свои тайные мысли, она неотрывно смотрела на гаснувший огонь, стараясь угадать, что же будущее приготовило для нее. Вскоре она зазевала, что привлекло внимание Тони.
   – Отправляемся спать, Аманда. Думаю, все в порядке, если я буду тебя так называть? – спросил он, внезапно поняв, что обращается с ней, как со знакомой. Ее имя как-то само слетело с языка.
   Без слов она кивнула и нырнула под одеяло, пока Тони готовил ложе для себя. Он отдал Аманде почти все одеяла. Его постель была намного проще, но он уютно устроился и, подбросив дров в костер, уснул.
   Аманда проснулась дрожа, ее зубы стучали. Ночь была холодна и безлунна. Костра не было, от него остались лишь угольки, и сырой апрельский ветер шумел в высоких соснах. Как часто случается в это время года, первые дни весны кажутся солнечными, теплыми, но это обманчиво. Ночи, как правило, стоят холодные и дождливые. Именно такой ночью и проснулась Аманда. Начал накрапывать мелкий легкий дождик, а температура резко падала. Аманда встала с одеял, думая о том, что когда она оденется, то ей станет теплее. Итак, завернутая в одеяло она ходила в темноте в поисках своего платья. Вдруг громкий выстрел потряс тишину. Аманда застыла, как вкопанная. Она сразу же узнала звук пистолета.
   – Кто там ходит? – раздался напряженный голос Тони.
   – Это я, Аманда, – быстро проговорила девушка.
   – Какого черта ты бродишь в такой темноте? – сердито спросил он. – Ты что не понимаешь, что я мог пристрелить тебя. Тебе еще многому придется учиться, если ты хочешь выжить в этой дикой стране.
   – Я за... мерзла. Я хочу найти мое платье.
   Тут Тони только почувствовал, как резко похолодало. Выругавшись, он стер холодные капли дождя с лица, отряхнул волосы и быстро встав, собрал одеяла и бросил их в повозку. Затем взял сырые вещи Аманды и бросил их туда же. В последнюю очередь он собрал ее постель, не обращая никакого внимания на девушку.
   – Иди сюда, Аманда, – приказал он и, взяв ее маленькую озябшую руку втянул в самодельное убежище. Расстелив половину одеял, Тони хотел накрыть оставшимися Аманду. Но девушка решительно потянулась к своей одежде.
   – Нет, вещи мокрые от дождя, – убедительно сказал Тони.
   – Но я замерзаю, – ответила расстроенная Аманда.
   – Эти мокрые тряпки тебя не согреют. Скорее наоборот. Ложись, и я накрою тебя остальными одеялами.
   Она послушно легла и уже через несколько минут перестала дрожать. Но вскоре Тони, лежавший поверх одеял рядом с ней, начал трястись от холода.
   – Черт! Я не собираюсь мерзнуть здесь, пока ты лежишь в тепле, – выругался он, потянул за край одеяла и нырнул туда, чтобы насладиться теплом, которое Аманда уже накопила.
   Аманда чуть не задохнулась от того, что к ней прислонилось его холодное тело. Прежде чем забраться к ней, он быстро снял с себя мокрую рубашку и брюки.
   – Что вы делаете? – сердито прошипела она.
   – Пытаюсь спастись от холода и смерти, – с ворчливым раздражением сказал он. – Лежи спокойно и спи. У нас завтра долгий путь.
   Пытаясь не обращать внимание на крепкое мускулистое тело, лежавшее за ее спиной, Аманда поняла, что Тони прав, и уже сонная от тепла закрыла глаза, отчаянно стремясь успокоить свое сильно бьющееся сердце.
   Она вдруг вспомнила, как год назад была в постели с незнакомцем, решившим подчинить ее своей воле. Весь ужас той ночи, как и все, что было потом, обрушилось на нее в этот момент. Горячие, неудержимые слезы хлынули из зеленых глаз, отчаянные рыдания неслись из глубины сердца.
   – Что случилось? – спросил Тони, поднимаясь на локоть. – Тебе все еще холодно?
   – Нет... – выдавила она.
   – Ты больна?
   – Н... нет. По крайней мере, я так думаю. В любом случае, вам не понять.
   – Ты права. Мне не понять. – Его слова вызвали новый поток слез.
   Без всяких задних мыслей, Тони обнял трясующуюся девушку, желая только успокоить и согреть ее, чтобы уснуть и самому. Аманда инстинктивно свернулась в его теплых руках, успокоилась, услышав его храп. Понемногу она расслабилась, забыв о том, что поклялась ненавидеть этого человека. Впервые после смерти матери она почувствовала нежность.
   Если Аманда успокоилась, лежа к нему так близко, то Тони был в чрезвычайном возбуждении. Маленькое теплое тело так доверчиво свернулось рядом с ним, что в его закаленном организме постепенно поднималась волна чувств. Помимо воли его руки искали и нашли бугорки ее маленькой груди. Он указательным пальцем коснулся соска, и сосок стал твердым, а грудь напряглась.
   Прерывистое дыхание Аманды ненадолго разочаровало его, так как то, что он намеревался сделать, не назовешь детской забавой. Особенно к такой потерянной и одинокой девушке, какой была Аманда. Но уже было поздно. Его тело горело от пламени желания, кровь пульсировала в венах. Гладкая, прохладная нежная кожа трепетала под бешеным натиском его рук, он намеренно бросился в атаку к нежным влажным губам.
   – Пожалуйста... – начала Аманда, но не договорила, потому что его губы и язык штурмом прошли все преграды.
   Прикоснувшись к ее губам, Тони поцелуями стал передвигаться от нежной щеки к пульсирующей жилке шеи. Когда же его губы наконец припали к нежному высокому соску, Аманда пришла в себя и начала бороться. Она отталкивала его руками и отчаянно пинала ногами.
   Тогда Тони залез на нее сверху и мгновенно успокоил сопротивляющееся тело. Он зажал кисти ее рук и привязал их над головой. Аманда громко протестовала, но сильные губы Тони вновь заставили ее замолчать. Снова и снова он целовал ее, и вот у нее уже не осталось силы воли, чтобы сопротивляться. Почувствовав ее смирение, Тони отвязал ее руки, которые тут же обвились вокруг его шеи. Аманда слегка постанывала, когда он блуждал своими прикосновениями по всем впадинам ее тела и наконец добрался до бедер.
   Его пальцы были у самой заветной влажной ложбинки ее тела.
   – Аманда, – прошептал он ей на ухо, – ты сладкий, неиспорченный ребенок, хотя, вероятно, и была шлюхой. Боже, как я хочу тебя! Раздвинь свои ноги.
   Аманда находилась уже в том состоянии, когда не понимала смысла сказанных ей слов. Ее тело горело, кровь бурлила, она помнила лишь о страсти, в которую он увлек ее год назад. Тони осторожно ласкал ее. Тело Аманды напряглось, каждая клеточка его дрожала от нарастающего желания. Инстинктивно она раздвинула ноги, позволив Тони легко войти в нее. Член вошел в нее, а сама она задохнулась от нахлынувшего удовольствия. Его первые движения были такими осторожными и медленными, что Аманде казалось, что умрет от желания. Когда он увеличил темп, ее тело повторяло все его движения, она прижалась к его плечам, чтобы быть еще ближе. Где-то в ее мозгу появилась яркая вспышка света, этот свет становился ярче и ярче. Она закричала от радости и боли. Через несколько секунд раздался крик Тони.
   Умиротворенная, она медленно спускалась с вершины наивысшего блаженства. Аманда не могла поверить в то, что поступила так безрассудно, ответив на похотливые притязания Тони. Похотливые, именно так. Как она могла позволить соблазнить ее снова, если знала, как мало значила для него как женщина. Эти мрачные мысли терзали и мучили ее. Она просто удовлетворила его страсть, вот и все, ничего больше.
   Лежа рядом, Тони путался в собственных мыслях. Он был абсолютно сконфужен своими противоречивыми чувствами, касающимися этой тощей, недокормленной преступницы, с которой только что занимался любовью. Он обращался с ней так, как будто она была редкая драгоценность, а не воровка и шлюха. Конечно, то, что она была шлюхой, не было никаких доказательств. Но в том, что она не девственница, он был абсолютно уверен. Даже ее символическое сопротивление наполовину показное, ведь его можно легко сломить. Если бы он обнаружил хоть намек на то, что маленькая страстная куколка извлекала выгоду из своего тела! Тони осознавал, что она не без опыта, и ему приходилось винить только себя в том, что он попал в ее чары. «Нужно освободиться от ее чар, – решил он, – иначе она забудет, кто из них хозяин, а кто раб». Никогда еще в его упорядоченной жизни не было места для заключенной девушки, и неважно, что он чувствовал к ней. Может жалость? Поняв, что его мысли зашли в тупик, Тони уснул, надеясь, что утром голова будет работать лучше.
   Рядом с ним спала Аманда, купаясь в радужном море грез.

2

   Аманда потихоньку просыпалась. Погода стояла холодная. Дотянувшись до одежды, она торопливо оделась под одеялами и слезла с телеги, недоумевая, как Тони будет вести себя с ней после ночной близости.
   Ей не пришлось долго ждать. Тони уже запряг лошадей и был готов отправиться. Небо заволокло тучами, накрапывал мелкий дождь. Тони хмурился, и у Аманды сложилось впечатление, что его настроение соответствует погоде.
   – Собирайся, – проворчал он. – Пора тебе знать свое место и начинать зарабатывать на жизнь. Сложи эти одеяла, положи их на заднее сиденье фургона и накрой брезентом, чтобы они не промокли. – Его отрывисто-грубый беспристрастный тон вызвал у нее мрачное предчувствие.
   – Да, сэр, – сказала Аманда покорно. Тони бросил на нее беглый взгляд но, подумав, решил не придираться на этот раз, хотя ее дерзкий ответ вызвал у него раздражение.
   На самом деле он еще не решил, как себя вести с Амандой. Увидев ее при утреннем свете, он вновь был поражен хрупкой красотой и молодостью. Она была словно бедный цветок на тонком стебельке, готовым сломаться от легкого дуновения ветерка.
   – У тебя есть плащ? – спросил он, вдруг вспомнив о том, что на ней одета старая сырая одежда. Тони почувствовал себя неловко: его тело по-своему отреагировало на вид высокой девичьей груди, которую подчеркивала тонкая материя поношенного платья Аманды. Помимо его воли эта замарашка вызывала в нем страсть, он снова хотел ее. Он вспомнил, как ночью она пылко отвечала на его ласки.
   – Плащ в моем узелке, – ответила она и достала поношенное одеяние, в которое тут же укуталась.
   – Я не могу развести огонь, – пробормотал Тони, протягивая ей кусочек вяленого мяса и сухари. – Если дождь перестанет идти, мы остановимся, и я разведу костер. Может, заварим чай. А пока едем.
   Молчаливо кивнув, Аманда голодно кусала мясо, которое приятно укладывалось в ее пустой желудок.
   Вскоре они отправились в путь. Полупустой фургон подскакивал на кочках, и она чувствовала, что болит каждая косточка ее тела.
   День становился похожим на предыдущий, но Тони на этот раз время от времени останавливался, если Аманде нужно было в туалет. К полудню они подъехали к реке, и Тони попытался развести костер. Пока Аманда ходила за водой, он подстрелил белку, разделал ее и насадил на вертел. Аманда обрадовалась горячему крепкому чаю не меньше, чем еде. Она ела свою порцию с аппетитом, а потом умылась под придирчивым взглядом Тони. В первый раз она смогла рассмотреть его серые глаза так близко.
   Наконец солнце прорвалось сквозь пелену облаков, и воздух стал теплым и влажным. Повинуясь своему капризу, Аманда пошла к реке, пока Тони возился с фургоном, ремонтируя разболтавшееся колесо. Неопытной Аманде вода казалась спокойной и манящей. Она не принимала ванну целую вечность, а сверкающая вода так и притягивала к себе. Она стала снимать одежду, в надежде искупаться до того, как Тони закончит починку. Робко она ступила в воду и, обнаружив ее необычайно теплой, зашла глубже, по пояс. Что бы она только не отдала за кусочек мыла! Аманда задумчиво вздохнула и потерла тело песком, который держала в ладони. Она решила вымыть волосы позже, когда у нее появится мыло. Неожиданно какой-то шорох в кустах у края воды привлек ее внимание.
   В нескольких ярдах от нее стоял Тони, протягивая кусочек мыла.
   – Это может пригодиться, – крикнул он. Прежде чем она успела ответить, он снял одежду и вошел в воду. Аманда тут же присела, так что видна осталась только ее голова. Осторожно взяв мыло из его протянутой руки, она посмотрела, как он отплыл. Обрадованная тем, что он не собирается повторить то, что делал этой ночью, Аманда успокоилась и решила побыстрей вымыть волосы. Они сразу же стали мягкими и приобрели приятный запах.
   Тони закончил купание первым. Он стоял на пологом берегу реки, закутавшись в одеяло. В одной руке он держал одеяло для Аманды. Ее щеки порозовели, когда она увидела, что Тони ждет ее.
   – Не нужно было меня ждать, – сказала она, —• я сама бы нашла дорогу назад.
   – Неважно, я подожду здесь. Многие индейцы дружелюбно настроены, но я недавно слышал, что племя Чироки украло домашний скот и совершило налет на маленькие фермы.
   – Индейцы! – обеспокоенно вскрикнула Аманда. – Здесь есть краснокожие индейцы?
   – Конечно, – рассмеялся Тони. – Если хочешь знать, вся эта земля принадлежала индейцам. А большинство ее принадлежит им и до сих пор.
   Это было все, что слышала Аманда. Ей тут же представилась картина, как краснокожие следят за ней из-за каждого куста. Она выходила на берег со страхом. Вдруг она оступилась и попала в какую-то глубокую яму. Она кричала, отчаянно пытаясь выбраться, но у нее ничего не получалось. Ее ноги засасывало глубже и глубже сильным течением, которого она раньше не замечала. В этот момент Аманда уже приготовилась умереть и с благодарностью подумала о минутах волшебного наслаждения, пережитого в сильных руках Тони. Перед тем как потерять сознание, она почувствовала, как ее схватили за волосы, плававшие на поверхности воды.
   Аманда приходила в себя, отплевываясь и кашляя, а Тони держал ее на руках и постукивал по спине.
   – Я чуть не утонула! – сдавленно прошептала она, потрясенная случившимся.
   – Чепуха, – снисходительно заявил Тони. – Я хорошо плаваю, и тебе ничего не грозило. Ну разве ты не рада теперь тому, что я ждал тебя?– Его глаза сверкнули, и Аманда не смогла сдержать улыбку от того, что он так повеселел.
   – Я... думаю, что со мной уже все в порядке, и если вы отпустите меня...
   Только сейчас Тони понял, что все еще держит ее в своих руках, поражаясь тому, что ему это так приятно.
   – А поблагодарить за спасение? – спросил он, и его глаза вновь блеснули так, что Аманда вздрогнула.
   – Спасибо, – сдержанно ответила она, ерзая в его руках, уже достаточно опытная, чтобы понять его возбуждение.
   – У тебя такие красивые волосы, – прошептал нежно он, зарываясь лицом в мягкие ароматные кудри. – И сама ты тоже красивая.
   – Сэр Тони, пожалуйста, отпустите. Вы не понимаете того, что говорите.
   Инстинктивно Тони сжал девушку. Он чувствовал, как у нее бешено бьется сердце. Он хотел целовать ее, и сделал это так страстно, что забыл про все решения, принятые ночью. Глубоко вдыхая свежий аромат ее волос и кожи, губы Тони жадно ласкали ее шею и спускались к очаровательной розовой груди. Его пальцы пробирались к алтарю женственности.
   Первые минуты Аманда поддалась теплой приятной истоме, растекавшейся по ее жилам как густой мед. Но затем здравый смысл взял верх, она увернулась от объятий Тони, удивив его своей силой и решимостью. Она подбежала к одежде, схватила ее и, держа перед собой, прикрывая наготу, колко произнесла:
   – Таким образом вы доказываете, что являетесь моим хозяином? Или вы уже забыли о своем обещании? – Ее зеленые глаза – изумруды смотрели на него в упор.
   – Я твой хозяин, и никогда не забывай об этом, – зловеще произнес он, раздосадованный тем, что она разрушила его пламенное желание. – Ты принадлежишь мне!
   – Вам принадлежит мой семилетний труд, но не мое тело, и, конечно, не моя душа. И вопреки вашему мнению, я не проститутка, которую можно использовать по желанию.
   – Не разыгрывай из себя невинность, Аманда, – оскорбительно произнес Тони. – Ты не была девственницей, когда я взял тебя. Ты никогда не была замужем. Какие другие объяснения ты можешь мне представить.
   Лицо Аманды покрылось красными пятнами от гнева.
   – Я принадлежу вам без всяких объяснений. Что знаете вы о моем прошлом? Или о том, как трудно было выжить в тюрьме? Или вас бы тронуло, если я рассказала бы вам о том, что я украла хлеб для умирающей матери? Как вы посмели обозвать меня шлюхой и тут же заниматься со мной любовью? Оставьте меня в покое, сэр Тони. Не бойтесь, я отработаю деньги, затраченные на меня. Я буду работать так, что сотру пальцы в кровь, если понадобится, но я не разрешу вам пользоваться моим телом.
   Аманда так вспылила, что Тони смотрел на нее с удивлением. Большая часть из того, что она сказала, была правдой, но это было высказано девушкой, которую, по непонятным причинам, он хотел любить и защищать, но с другой стороны – и наказать. Он молча смотрел, как она повернулась и пошла. Он в растерянности оделся и пошел к фургону, где уже полностью одетая его ждала Аманда. Нахмуренный, Тони сел рядом с девушкой, прикрикнул на лошадей, и они отправились дальше. Они ехали молча. Дорога не отличалась однообразием, а они были все равно как в оцепенении. Кроме того, казалось, что они высказали друг другу все, что нужно.
   Но в голове Аманды было множество мыслей. Придется ли ей терпеть близость Тони все эти семь лет, спрашивала она себя. Будет ли он пользоваться ею, когда ему этого захочется, несмотря на то, что она отказалась удовлетворить его сексуальные потребности? Разве она недостаточно настрадалась по вине того, кто изнасиловал ее и даже не вспомнил об этом? Многие месяцы ей пришлось спать с констеблем, чтобы выжить. И когда она покинула Англию, то поклялась, что никто не будет пользоваться ею вопреки желанию.
   Аманда не могла не думать о близости с ним. Когда он прикасался к ней, она терялась. В этом мире чувственных наслаждений, о которых она не знала ничего, Аманда отвечала ему непреодолимой страстью. Она поклялась быть бдительной, иначе его мужские уловки заманят ее в ловушку, из которой она не сможет выбраться.
   Тони не погружался в свои мысли так глубоко. Они касались только чувств и эмоций. Он не имел представления, почему он так желал Аманду, эту беспризорницу, многое видевшую и пережившую, несмотря на молодость. Он желал ее так, что это просто шокировало. Ничего хорошего из этого не выйдет, рассудил Тони, и лучше направить свою страсть к Летти, которая этого более заслуживает. Что касается Аманды, решил Тони, он обучит ее как вести хозяйство и постарается спасти их обоих от печали и неприятностей.
   Рыжее солнце низко покоилось на западе, когда вдалеке показались серые крыши Ривер Эйдж. От волнения у Аманды застрял ком в горле. Так давно она не жила в настоящем доме, что даже все долгие годы лишений не могли омрачить ее настроение, поднявшегося при виде внушительного здания. Это был дом Тони.
   Он представлял собой не очень огромное английское имение, но Аманде казался шикарным особняком. Здание было выкрашено белой краской и выглядело впечатляюще. Дом имел два этажа и крутую крышу. Огромных окон было не много. Они выходили на фронтон, две высокие колонны, поддерживали балкон, откуда открывался вид на леса и реку.
   – Какой большой и красивый дом, – благоговейно произнесла Аманда.
   – Я рад, что тебе нравится, – сухо ответил Тони. Он остановился у огромной двери между колоннами и помог Аманде спуститься. Почти сразу же дверь распахнулась и выбежала полная негритянка. Трудно было определить ее возраст. На ней был накрахмаленный белый фартук и яркая красная косынка, плотно завязанная на голове.