Страница:
— Так значит, вы не любовники? — прошипел он.
— Господи, разве я когда-нибудь это утверждала? Ты единственный, кто так думал. Дай мне пройти.
Он притянул ее к себе.
— Зак сказал, чтобы ты не готовила ужин для него. Он, наверное, проведет ночь с симпатичной вдовушкой миссис Даулинг.
— Зак и Мэри дружили давно, еще до меня. Дай мне пройти, — повторила она.
Он не мог бы объяснить, почему не поверил словам Мэг. Будто дьявол подстрекал его продолжать этот разговор.
— Если у Зака есть любовница, почему бы и тебе не завести кого-нибудь?
Мэг вспыхнула и обожгла его взглядом.
— Хочешь предложить себя?
— А почему бы и нет? Я не слишком горд и готов признать, что хочу тебя, Мэг Линкольн, и пошел Зак к черту… Но стоит мне представить нас вместе и… мой дружок делается твердым как камень.
Мэг замерла, понимая, что Джесс сейчас поцелует ее. Она хотела увернуться и сбежать. Но осталась.
— А тебе понравилось целоваться со мной, Мэг.
— Ты так думаешь?
Его взгляд задержался на ее губах. Его поцелуй был горячим и настойчивым, опаляющая властность его языка и ее подрагивание слились в единое целое, рождая необузданное желание, желание, желание…
Джесс оторвался от сладких губ, продолжая ласкать взглядом ее лицо, золотые искорки в его глазах мерцали, как драгоценный янтарь.
— Ты хочешь меня, милая, — проговорил он. Мэг судорожно вздохнула:
— Нет! Но…
— Не надо, Мэг. Ты хочешь меня так же сильно, как я тебя. — Он взял ее ладонь и приложил к своей напрягшейся плоти. — Видишь, что ты делаешь со мной?
Когда она отдернула руку, Джесс понимающе усмехнулся. И снова поцеловал ее. Он ласкал ее грудь, и теперь это было прикосновение не доктора, а любовника. Мэг задыхалась, чувствуя, как жар от его ласк огнем разливается по телу. Она не знала мужчин за исключением Эрола, а он был с ней груб. С тех пор она поклялась себе, что не подпустит к себе ни одного мужчину. И вот сейчас, она, словно самая настоящая распутница, тает в руках самца.
— Джесс, я не хочу…
— Да, конечно, ты не хочешь. — Его обезоруживающая улыбка превратилась в хмурую гримасу. — Ты что, боишься меня, а? Или Зак грубый любовник, и поэтому ты так пуглива? Обещаю тебе, радость моя, я не дам тебе ничего, кроме удовольствия. Я никогда не обижу тебя. Ты веришь мне, Мэг?
Мэг минуту-другую обдумывала его слова и решила, что Джессу можно доверять. Если только он не станет смеяться над ней и Заком. Она не верила, что Джесс способен обидеть ее, но он все-таки мужчина. Эрол тоже расточал обещания, но причинил ей столько боли и продолжал бы делать это и дальше, если бы она… Ну, да хватит об этом.
— Я верю, ты не обидишь меня, Джесс, но это ничего не меняет.
— Ты отрицаешь, что хочешь меня? Или тебе кажется, что это предательство по отношению к Заку?
Мэг покраснела и отвернулась. Никогда прежде она не испытывала такого острого желания. У нее слишком маленький опыт общения с мужчинами, и это новое чувство пугало ее.
— Я не уверена, что хочу. И к твоему сведению, мы с Заком не любовники, и это не будет предательством с моей стороны.
Джесс, не говоря ни слова, подхватил ее на руки.
— Что ты делаешь? — в панике воскликнула Мэг.
— Несу тебя туда, где мы можем спокойно осуществить то, чего оба хотим.
Он пошел прямиком в ее комнату и плечом толкнул дверь. Затем, позволив ей скользнуть вниз по его телу, опустил ее на пол. Она не могла не почувствовать его готовности, и страх ожидания охватил ее с еще большей силой. Нет, она не позволит ему сделать это.
Но как только он снова поцеловал ее, все сомнения улетучились. Дыхание замерло у нее в груди. Его большие и умелые руки были вездесущи: они прикасались, лаская, возбуждая. Когда его рука проникла между ее ног, паника достигла предела, и Мэг, сопротивляясь, оттолкнула его.
—Ты слишком спешишь. Я еще не решила…
Джесс покорно отступил.
— Ты права, я тороплюсь, а кому, как не мне, следует помнить об этом. Давай сделаем это так, как ты хочешь, дорогая. Медленно и просто.
— Я не о том…
— Я знаю, о чем ты, — ответил он и запустил руку в ее густые волосы.
Мэг задрожала, когда он поцеловал нежную кожу под ухом и потом ниже, в голубую жилку на шее.
Она пробормотала что-то неразборчивое и прижалась к нему. Он нашел ее грудь, нежно лаская ее через тонкую ткань платья. Она судорожно вцепилась в его плечи, негромко постанывая.
Он нетерпеливо дернул шнуровку.
— Это нам не нужно.
Распустив завязки, он спустил лямки с ее плеч, Вместе с платьем упала и рубашка. Мэг стыдливо прикрыла грудь. Джесс властно прижал ее руки к телу.
Она затаила дыхание, пока он изучал свежий шрам над правой грудью, осторожно проводя по нему кончиком пальца. Неужели он так безобразен?
— Шрам нисколько не портит твою грудь. Я не в первый раз вижу ее, ты ведь знаешь. Ты красивая. Я хочу сказать тебе все то, о чем я подумал, когда впервые раздевал тебя. Твое тело совершенно. Сильное, спортивное и вместе с тем мягкое, женственное и соблазнительное. — Он погладил розовые соски кончиками больших пальцев. — Я хочу трогать тебя везде…
Мэг прижималась к нему, заглядывала в глубину его глаз и вслушивалась в бешеное биение своего сердца. Она хотела его. Наконец она могла себе в этом признаться. Она смотрела в его глаза и видела там тот самый голод, что испытывала сама.
Как такое могло случиться? Голод самки был последней вещью, которую она хотела бы испытывать к мужчине. Она страшилась того желания, которое Джесс пробудил в ней. Боялась того, что он станет делать с ней. Она помнила: Эрол был добр с ней до первой брачной ночи, а потом набросился на нее со звериной жадностью, заставив кричать от боли.
Он говорил, что со временем она привыкнет. Она думала, что Эрол только пугает ее, пока однажды он не проиграл ее в покер. И пока длилась та ночь, ее невинность подверглась грубому насилию.
Она все еще размышляла об этом, когда вдруг осознала, что лежит совсем голой. Одежда грудой валялась на полу, и тогда Джесс приподнял Мэг, высвобождая. Его лицо было сосредоточенным, почти жестким от желания. Он подвел ее к постели и молча уложил на нее. Первым побуждением Мэг было схватить что-то из одежды и прикрыть наготу, но, глядя на лицо Джесса, она поняла, что не стоит этого делать. Он хотел ее.
Он начал медленно раздеваться, не спуская с нее глаз. Мэг застыла, не в состоянии отвести взгляда. Его рубашка упала на пол. Она смотрела на его грудь и плечи, восхищаясь четко обозначенными мускулами. Как же он великолепен, думала Мэг, а она ведь еще не видела всего…
Стоило Джессу взяться за пряжку ремня и расстегнуть брюки, как страхи ее вернулись, и она испуганно вскрикнула. Сердце Мэг стучало быстро-быстро. От страха? От ожидания? Скорее от того и другого вместе. Мог ли он догадываться, как она боится?
Одежда Джесса упала на пол, и он небрежно перешагнул через нее. Мэг старалась не смотреть, но не могла. Лучи солнца проникали сквозь занавески, заливая комнату матовым желтоватым светом. Каждая клеточка сильного тела Джесса виднелась как на ладони. Нигде ни капли лишнего жира, тело поджарое и мощное. Ее взгляд скользнул по его широкой груди, мускулистому животу, окинул стройные бедра и сильные ноги и замер на том самом символе мужественности, вызывающе откровенном и сильном, который она страшилась увидеть больше всего.
Боже, какой он большой! И какой возбужденный! Мэг подавила крик. Ничего удивительного, что женщину, у которой от первого опыта осталась в памяти лишь одна боль, вид этого символа мужской силы и мощи привел в трепет.
Джесс не мог не заметить ее страха, но и не мог понять, откуда он. Она боится, что он сделает ей больно? Он не думал, что Зак мог обидеть Мэг, но, в конце концов, всякое бывает. Он опустился на постель рядом с Мэг и обнял ее.
— Страхам нет места в постели, милая. Я обещал тебе удовольствие, и ты получишь его.
— Удовольствие? Разве это возможно? Ее вопрос поставил его в тупик.
— Ты никогда не испытывала удовольствия, занимаясь любовью… ни с кем?
Мэг покачала головой:
— Я не верю, что такое возможно, пожалуйста, Джесс… Ты наверное ошибаешься.
— Ты девственница?
Мэг пристально взглянула ему в глаза и снова покачала головой:
— Нет.
Чувство разочарования на секунду охватило Джесса. Он хотел сделать ей приятное, где-то в глубине души сомневаясь насчет Зака. Но ее слова лишили его этой надежды. Скольких мужчин она познала? И почему ни один не доставил ей удовольствия?
— Я собираюсь сделать тебе приятное, Мэг, и ни на секунду не сомневаюсь в этом. Забудь о своих любовниках, они не в счет. Думай только обо мне, я заставлю твое тело петь.
Он сжал ее лицо в ладонях и впился в ее губы. Когда его язык заполнил ее рот, ока забыла о своих страхах. Кровь забурлила в ее жилах. Он подмял ее под себя, крепко обнимая бедра. И дал ей все, что имел: свою страсть, свой огонь и сладкий незабываемый вкус самого себя.
Он пугал ее. Он опьянял и одурманивал.
Она извивалась под ним, изнемогая от истомы, как вдруг услышала его стон. Она снова испуганно оттолкнула его.
— Я не хочу, Джесс.
— Нет, нет, моя радость, мы оба этого хотим, — горячо шептал Джесс. — Не думай о Заке. Он сейчас наслаждается со своей подружкой.
Его ладони легли на ее грудь. Длинные ловкие пальцы ласкали ее тело, дразнили упругие соски. Она ощутила его тяжесть, а его рука скользнула вниз, и его пальцы нашли то, что искали, и Мэг содрогнулась от мучительной ласки. Ее голова откинулась назад, и невнятный звук слетел с губ.
Джесс приподнялся, опираясь на локти, и улыбнулся, глядя на нее.
— Видишь, я же говорил, что будет приятно.
Прежде чем она смогла спокойно дышать, он забрал ее губы в плен, заставляя их открыться. Язык проник в глубину ее рта и начал ритмично двигаться там. Но это было еще не все: его палец там, внизу, обрел тот же ритм, вторя движениям языка. Она совсем потеряла голову, не в состоянии думать ни о чем, принимая и растворяясь в неведомых дотоле ощущениях.
Он внезапно оторвался от ее губ, причем так резко, что это удивило ее. Она дрожала всем телом, припухшие губы горели от его поцелуев. Кровь стучала в висках и в том месте, где палец Джесса продолжал сладостную пытку. Это страсть? Или просто удовольствие, заставляющее ее тело парить в небесах? И есть ли разница?
Она снова робко попыталась отодвинуться.
Джесс, должно быть, угадал ее мысли.
— Нет, дорогая, ни о чем не думай. Отдайся чувству… Испытывай наслаждение, позволь своему телу расслабиться и… ответить. И если ты сделаешь это, то вознаграждение не заставит себя ждать. Занятие любовью может быть очень приятным…
— А также болезненным и гадким, — тихо прошептала Мэг.
— Но не со мной.
Мэг хотела верить ему. Больше всего она хотела забыть боль от своего первого опыта, когда Эрол принудил ее. Она хотела наполнить свои ночи красивой мечтой вместо пугающих снов, обычно преследовавших ее. Могло ли занятие любовью с Джессом стать чудом, о котором она молила? До Джесса она ни разу не встретила мужчину, который пробудил бы в ней желание.
— Прекрати думать, Мэг, — строго приказал Джесс, читая ее мысли.
Его палец проник еще глубже. Она ахнула и выгнулась всем телом.
— Ты играешь с огнем. Смех клокотал в его груди.
— Так же как и ты. Почему ты притворяешься, что тебе неприятно то, что я делаю? Твое лицо пылает, твое тело возбуждено и натянуто как струна. У тебя там все теплое и влажное, скользит как по маслу. Готов поспорить, что ты и на и кус что надо…
Его слова насторожили Мэг. Но то, что последовало дальше, привело ее в шок. Она ничего, совсем ничего не знала об этом. Сначала, когда его голова скользнула вниз, она не поняла, чего он хотел от нее. Его губы, еще хранившие влагу поцелуя, прошлись по ложбинке на ее груди, вдоль плоского живота, ниже, туда, где его пальцы только что рождали невероятные ощущения.
Мэг беспомощно откинулась на подушку. Беззвучный крик рвался из груди. Напряжение оказалось таким сильным, что она выгнулась всем телом, содрогнувшись в экстазе. Затем твердый кончик его языка начал свое движение, лаская гладкую, влажную, податливую плоть, которая внезапно стала горячей и упругой.
Мэг зарылась лицом в подушку, сдерживая стоны наслаждения, готовые вырваться наружу. Она никогда и подумать не могла, что такое возможно.
Огненная пульсация, зародившаяся глубоко в животе, в самом центре ее существа, начала расходиться широкими волнами, пока не поглотила ее целиком. Ее тело напряглось, оставаясь в плену острого эмоционального подъема. Затем пришла кульминация — ослепительная вспышка чувств. И она растаяла…
— Теперь моя очередь, — сказал он, подтягиваясь повыше.
Не спеша он опустился на нее. Поцеловал приоткрытые губы, радуясь мягкому спокойному дыханию. Подсунув руки ей под спину, он проник в нее одним глубоким ударом. Он слышал ее крик, но вожделение настолько захватило его, что он не придал этому значения. Она не девушка, но, черт возьми, она так напряжена, что можно подумать, будто делает это впервые.
Он чуть не кончил, когда она вдруг пододвинулась, чтобы лучше отвечать ему.
— Не двигайся, — процедил он сквозь стиснутые зубы. Она глубоко вздохнула. Проклятие сорвалось с его губ:
— О черт! Пора…
Он начал движение. Он погружался в нее и чувствовал ее дрожь. Он выныривал и погружался снова, смакуя ее влажность, ее нежность, ее жар. Он крепко держал ее, проникал так далеко, как только мог, раздвигая шире ее ноги.
— Ты так напряжена, — пробормотал он ей на ухо, — расслабься.
Не только Мэг, но и Джесс испытывал неизведанное ощущение, казалось, он никогда не обладал женщиной с такой беспредельной полнотой, как обладал Мэг. Все женщины, которых он знал прежде, по сравнению с ней были ничто. Внезапно он в отчаянии остановился, застыл, как вулкан перед извержением. Прижимая ее ягодицы еще ближе к своим бедрам, он двинулся внутрь ее, глубоко и сильно.
— Не могу больше, любовь моя, иду к тебе, — хрипло простонал он. — Иди, иди ко мне, Мэг!
Мэг приподняла бедра навстречу его ударам, обезумев от силы ощущения, обрушившегося на нее. Сладострастие, наслаждение, освобождение, пыл руководили ею. Она была близка к безумию, и тогда он отпустил ее, напоследок наградив одним сильным ударом, который послал ей парящее забвение. На грани забвения она услышала крик Джесса, свое имя и почувствовала, как содрогнулось его тело.
Долго они лежали так, без движения. Тихо и молча. Мэг открыла глаза и встретила взгляд Джесса. Он смущенно нахмурился.
— Что такое? — спросила Мэг.
Он отодвинулся от нее и перекатился на спину.
— Ты загадка, Мэг Линкольн. Мне не дано в полной мере понять тебя.
— Что ты имеешь в виду?
Джесс лег на бок и приподнялся, опираясь на локоть. Он протянул руку и провел пальцем по ее губам, вниз по ее груди и дальше по животу…
— Когда я начал, ты вела себя как испуганный кролик. Как будто боялась, что я сделаю тебе больно. Почему, Мэг? Кто был так груб. с тобой? Может быть, Зак?
— Нет! — замотала головой Мэг. Джесс настаивал:
— Не подпускай его больше к своей постели. Может быть, то, что ты испытываешь к Заку, не любовь. Может быть, это жалость?
— Зак не стал бы одалживаться моей жалостью, — нахмурилась Мэг.
Палец Джесса застыл на мягком, курчавом треугольнике.
— Что теперь, Мэг? Что будет дальше?
— Ничего. То, что произошло, ничего не изменит. Джесс окаменел.
— Это меняет все. Я не хочу, чтобы ты и дальше жила здесь с Заком.
Мэг потянулась, выражение ее лица стало непреклонным.
— Ты не имеешь права указывать мне, что я должна делать. Это мой дом. Я нужна Заку. Ему будет тяжело одному.
— На мой взгляд, сегодня он выглядел прекрасно.
— Зак наконец открылся мне, он сказал, что его сердце никуда не годится. Те капли, что ты дал ему, помогли, но мы оба знаем, его состояние будет ухудшаться.
Джесс сам не понимал, почему так тянется к Мэг. Он забыл, что находится в розыске? Его могут схватить сегодня, завтра, а может и… никогда. Он ничего не может предложить ей, кроме весьма неопределенного будущего. Мэг — «охотник за головами», что он может ждать от нее, кроме отвращения, когда она узнает, с кем имеет дело.
— У меня достаточно денег, и я мог бы снять для тебя комнату, — предложил Джесс.
— Ты хочешь, чтобы я стала твоей шлюхой? Люди в городе и так косо смотрят на меня из-за того, что я выбрала неженское дело. Нет, благодарю, я хочу остаться хозяйкой в своем доме.
— Черт побери, Мэг, я не могу предложить тебе ничего другого. Я хочу, чтобы мы были вместе. Я не желаю, чтобы ты оставалась здесь.
— Если ты думаешь, что я жду от тебя предложения жениться, ты ошибаешься, — нахмурилась Мэг. — Я не собираюсь замуж и вполне счастлива тем, что имею, и тем, что делаю.
Джесс резко поднялся и начал натягивать одежду.
— Рисковать жизнью… Разве это может доставлять удовольствие?
Мэг кивнула:
— Почему нет? Это дает мне деньги и кусок хлеба. Джесс застегнул рубашку и нахлобучил шляпу.
— Я не хотел бы этого, Мэг. Не хотел бы, чтобы ты снова гонялась за бандитами.
Мэг вздернула подбородок.
— Ты хочешь сказать, что собираешься остановить меня?
— Я буду разговаривать с Заком. Если твой любовник не остановит тебя, я это сделаю.
Мэг пулей вылетела из постели, забыв о своей наготе. Повернувшись к нему лицом, уперев руки в бока и до боли сжав зубы, она отчетливо произнесла:
— Зак заменил мне отца, о котором я мечтала всю жизнь, но не имела. Он нашел меня полумертвую в прерии и вернул к жизни. Когда мы встретились, он был грубоват, вел трудную жизнь «охотника за головами», но он относился ко мне с такой нежностью, какую я не видела ни от кого. Я стала ему дочерью, которую он потерял много лет назад. Когда его ранили и он отошел от дел, я решила заняться его ремеслом. Я обязана ему жизнью.
Может быть, впервые Джесс поверил в то, что Мэг пыталась объяснить ему уже несколько недель. Ее объяснение казалось достаточно логичным, но один факт наводил на определенные мысли. Ведь Мэг не была невинной.
— Ты не девушка, — напомнил Джесс. — Кто-то же был в твоей жизни? — Он прищурился. — Или у тебя их несколько? Почему ты оказалась одна в прерии? Что произошло?
— Мое прошлое касается только меня, — заявила Мэг. — Ты не имеешь права судить меня.
— Я не собираюсь судить тебя. Мне просто интересно. О Господи, я сам не святой.
— Возможно, когда-нибудь я расскажу тебе, после того как ты раскроешь свои секреты. Ты не в ладах с законом, Джесс?
Взгляд Джесса задержался на ее груди, и он почувствовал новый прилив желания. Он отвел глаза, чтобы иметь возможность думать. Заниматься любовью с Мэг означало еще больше усложнить все. Что он собирается делать с ней? Следовало ли ему рассказать о себе?
Допустим, она не спала с Заком, но он-то сам чего хочет от нее?
У него давно не было женщины. И он не мог позволить себе влюбиться. Ему нужно время, чтобы разобраться. Особенно сейчас, когда он не вправе связывать свою жизнь с кем-то еще.
— Джесс, ты собираешься отвечать?
— У меня нет секретов, — солгал он. — Нет ничего такого, что бы беспокоило меня.
Мэг схватила с постели простыню и завернулась в нее.
— Тебе лучше уехать, Джесс. И, пожалуйста, не возвращайся назад. Твое появление усложнило нашу и без того непростую жизнь. Я не собираюсь замуж и ничего не хочу от тебя. Удовлетворяй свои желания с проститутками, я не намерена превращаться в одну из них. Мое место здесь, рядом с Заком.
— Обещай мне одну вещь.
— Я знаю, что ты собираешься попросить, и мой ответ — нет. Он схватил ее за плечи:
— Черт возьми, Мэг, я беспокоюсь за тебя. И не имеет значения, кто ты и кем ты была, но рисковать жизнью… Нет! Я не позволю…
— А что ты хочешь?
Джесс покраснел и отвернулся. Он хотел, чтобы она осталась с ним. Он не знал, удастся ли ему это сделать, но он горел решимостью убедить ее, что он не преступник, даже если для этого придется вернуться в Додж и предстать перед мистером Уингейтом. Но он не мог рассказать это Мэг. Пока не мог.
— Я хочу, чтобы ты всегда была рядом и чтобы я мог все время видеть тебя. Скоро, может быть, после того, как я… разберусь со своими делами… мы сможем поговорить о наших… чувствах. И о нашем будущем.
— Вряд ли у нас есть будущее, Джесс. Я не собираюсь расставаться со своим занятием. Мне нравится независимость. Я познала на собственном опыте, что мужчина может неожиданно измениться. Они показываются тебе во всей красе, когда ты меньше всего этого ждешь.
Слова Мэг привели Джесса в замешательство.
— Я обидел тебя, Мэг? Я был груб. или жесток? Разве я не доставил тебе удовольствие, как обещал? Кто обидел тебя? Кто заставил тебя ненавидеть всех мужчин?
— Ты не обидел меня. Может быть, ты такой же исключительный мужчина, как Зак. Зак никогда бы не мог обидеть женщину. Я очень мало знаю тебя, чтобы судить. Ты подарил мне наслаждение, которого я не знала прежде. А что до того, кто обидел меня… — Она покачала головой. — Я не хочу говорить об этом ни с кем.
— Очень хорошо. Храни свои секреты, но не жди, что я оставлю тебя в покое после того, что было между нами. И ты глубоко ошибаешься, если думаешь, что я позволю тебе снова рисковать жизнью. Зак согласен со мной. Неужели даже того, что ты побывала на краю смерти, недостаточно, чтобы убедить тебя оставить это рискованное дело? Если мне нужно связать тебя, чтобы ты прекратила гоняться за преступниками, я сделаю это.
Глаза Мэг вызывающе сверкнули.
— Не надо угрожать мне, Джесс. Я буду делать то, что мне нравится, и ты не остановишь меня.
— А если я только что сделал тебе беби? Остолбенев, Мэг растерянно заморгала:
— Ты не?..
— Нет.
Только сейчас Джесс понял, почему не принял мер предосторожности. Он прекрасно знал, как предохраняться. Если бы он сделал Мэг ребенка, то должен был бы жениться на ней. Не этого ли ему хотелось все это время? Судьба сама взяла его жизнь в свои руки. Но достаточно ли он любил Мэг, чтобы жениться?
Он не знал. Единственное, в чем у него не было сомнений, — это в том, что он без колебаний женился бы на ней, если бы она носила его ребенка.
Вышла бы Мэг за него? Это вопрос, на который нелегко ответить. Вполне возможно, она отвергла бы его предложение и продолжала жить по-своему. Совершенно очевидно, что Мэг не доверяла мужчинам. И особо не нуждалась в них. Ох, он показал бы тому мужчине, который обидел ее, если бы знал, где его найти.
— Этот разговор смешон, — отвернулась Мэг. — Вряд ли одно свидание может закончиться беременностью. А так как я не намерена продолжать в том же духе, нам не о чем беспокоиться.
Джесс терпеливо улыбнулся ей, но промолчал. Он-то как раз собирался повторить это не раз и не два.
— Я рассматриваю это как намек, чтобы я уходил, — усмехнулся он. — Моя приемная, наверное, полна пациентов. Но прежде чем я уйду…
Ухватившись за конец простыни, он дернул, и Мэг оказалась в его объятиях.
— Поцелуй меня на прощание, радость моя.
— Ты уже получил все поцелуи, которые хотел. Не надо усложнять отношения.
— В этом ты права, Мэг, — заметил он. Он снова поцеловал ее. Долгий, чувственный поцелуй заставил кровь бежать быстрее, а сердце гулко биться в груди. Отпустив ее, он произнес: — Это отнюдь не конец, Мэг Линкольн. Ты хочешь меня так же сильно, как я тебя. Это случится снова, попомни мое слово.
Скрепя сердце Мэг смотрела, как он идет к двери. Она была смущена. Она позволила Джессу заниматься с ней любовью, что уже невероятно, если учесть ее отношение к мужскому полу. Но, Боже милостивый, как ему удалось заставить петь ее тело, а душу парить? Она очень просто могла привыкнуть к Джессу Гентри. И стоило ли ей сожалеть о том, что произошло? Не случись этого, она так никогда и не узнала бы, каким потрясающим может быть это занятие.
Но допустить, чтобы эмоции управляли ее жизнью! Нет, это исключено. У каждого из них была своя тайна, и они оба не собираются делиться ею ни с кем.
«Забыть Джесса Гентри — вот что нужно сделать», — подумала Мэг и начала одеваться. Она должна вернуться к той жизни, какую вела до появления Джесса. Визит к шерифу нельзя было дальше откладывать. Может, он получил новую партию розыскных листов, и ее дело — отдать преступников в руки правосудия.
Глава 7
— Господи, разве я когда-нибудь это утверждала? Ты единственный, кто так думал. Дай мне пройти.
Он притянул ее к себе.
— Зак сказал, чтобы ты не готовила ужин для него. Он, наверное, проведет ночь с симпатичной вдовушкой миссис Даулинг.
— Зак и Мэри дружили давно, еще до меня. Дай мне пройти, — повторила она.
Он не мог бы объяснить, почему не поверил словам Мэг. Будто дьявол подстрекал его продолжать этот разговор.
— Если у Зака есть любовница, почему бы и тебе не завести кого-нибудь?
Мэг вспыхнула и обожгла его взглядом.
— Хочешь предложить себя?
— А почему бы и нет? Я не слишком горд и готов признать, что хочу тебя, Мэг Линкольн, и пошел Зак к черту… Но стоит мне представить нас вместе и… мой дружок делается твердым как камень.
Мэг замерла, понимая, что Джесс сейчас поцелует ее. Она хотела увернуться и сбежать. Но осталась.
— А тебе понравилось целоваться со мной, Мэг.
— Ты так думаешь?
Его взгляд задержался на ее губах. Его поцелуй был горячим и настойчивым, опаляющая властность его языка и ее подрагивание слились в единое целое, рождая необузданное желание, желание, желание…
Джесс оторвался от сладких губ, продолжая ласкать взглядом ее лицо, золотые искорки в его глазах мерцали, как драгоценный янтарь.
— Ты хочешь меня, милая, — проговорил он. Мэг судорожно вздохнула:
— Нет! Но…
— Не надо, Мэг. Ты хочешь меня так же сильно, как я тебя. — Он взял ее ладонь и приложил к своей напрягшейся плоти. — Видишь, что ты делаешь со мной?
Когда она отдернула руку, Джесс понимающе усмехнулся. И снова поцеловал ее. Он ласкал ее грудь, и теперь это было прикосновение не доктора, а любовника. Мэг задыхалась, чувствуя, как жар от его ласк огнем разливается по телу. Она не знала мужчин за исключением Эрола, а он был с ней груб. С тех пор она поклялась себе, что не подпустит к себе ни одного мужчину. И вот сейчас, она, словно самая настоящая распутница, тает в руках самца.
— Джесс, я не хочу…
— Да, конечно, ты не хочешь. — Его обезоруживающая улыбка превратилась в хмурую гримасу. — Ты что, боишься меня, а? Или Зак грубый любовник, и поэтому ты так пуглива? Обещаю тебе, радость моя, я не дам тебе ничего, кроме удовольствия. Я никогда не обижу тебя. Ты веришь мне, Мэг?
Мэг минуту-другую обдумывала его слова и решила, что Джессу можно доверять. Если только он не станет смеяться над ней и Заком. Она не верила, что Джесс способен обидеть ее, но он все-таки мужчина. Эрол тоже расточал обещания, но причинил ей столько боли и продолжал бы делать это и дальше, если бы она… Ну, да хватит об этом.
— Я верю, ты не обидишь меня, Джесс, но это ничего не меняет.
— Ты отрицаешь, что хочешь меня? Или тебе кажется, что это предательство по отношению к Заку?
Мэг покраснела и отвернулась. Никогда прежде она не испытывала такого острого желания. У нее слишком маленький опыт общения с мужчинами, и это новое чувство пугало ее.
— Я не уверена, что хочу. И к твоему сведению, мы с Заком не любовники, и это не будет предательством с моей стороны.
Джесс, не говоря ни слова, подхватил ее на руки.
— Что ты делаешь? — в панике воскликнула Мэг.
— Несу тебя туда, где мы можем спокойно осуществить то, чего оба хотим.
Он пошел прямиком в ее комнату и плечом толкнул дверь. Затем, позволив ей скользнуть вниз по его телу, опустил ее на пол. Она не могла не почувствовать его готовности, и страх ожидания охватил ее с еще большей силой. Нет, она не позволит ему сделать это.
Но как только он снова поцеловал ее, все сомнения улетучились. Дыхание замерло у нее в груди. Его большие и умелые руки были вездесущи: они прикасались, лаская, возбуждая. Когда его рука проникла между ее ног, паника достигла предела, и Мэг, сопротивляясь, оттолкнула его.
—Ты слишком спешишь. Я еще не решила…
Джесс покорно отступил.
— Ты права, я тороплюсь, а кому, как не мне, следует помнить об этом. Давай сделаем это так, как ты хочешь, дорогая. Медленно и просто.
— Я не о том…
— Я знаю, о чем ты, — ответил он и запустил руку в ее густые волосы.
Мэг задрожала, когда он поцеловал нежную кожу под ухом и потом ниже, в голубую жилку на шее.
Она пробормотала что-то неразборчивое и прижалась к нему. Он нашел ее грудь, нежно лаская ее через тонкую ткань платья. Она судорожно вцепилась в его плечи, негромко постанывая.
Он нетерпеливо дернул шнуровку.
— Это нам не нужно.
Распустив завязки, он спустил лямки с ее плеч, Вместе с платьем упала и рубашка. Мэг стыдливо прикрыла грудь. Джесс властно прижал ее руки к телу.
Она затаила дыхание, пока он изучал свежий шрам над правой грудью, осторожно проводя по нему кончиком пальца. Неужели он так безобразен?
— Шрам нисколько не портит твою грудь. Я не в первый раз вижу ее, ты ведь знаешь. Ты красивая. Я хочу сказать тебе все то, о чем я подумал, когда впервые раздевал тебя. Твое тело совершенно. Сильное, спортивное и вместе с тем мягкое, женственное и соблазнительное. — Он погладил розовые соски кончиками больших пальцев. — Я хочу трогать тебя везде…
Мэг прижималась к нему, заглядывала в глубину его глаз и вслушивалась в бешеное биение своего сердца. Она хотела его. Наконец она могла себе в этом признаться. Она смотрела в его глаза и видела там тот самый голод, что испытывала сама.
Как такое могло случиться? Голод самки был последней вещью, которую она хотела бы испытывать к мужчине. Она страшилась того желания, которое Джесс пробудил в ней. Боялась того, что он станет делать с ней. Она помнила: Эрол был добр с ней до первой брачной ночи, а потом набросился на нее со звериной жадностью, заставив кричать от боли.
Он говорил, что со временем она привыкнет. Она думала, что Эрол только пугает ее, пока однажды он не проиграл ее в покер. И пока длилась та ночь, ее невинность подверглась грубому насилию.
Она все еще размышляла об этом, когда вдруг осознала, что лежит совсем голой. Одежда грудой валялась на полу, и тогда Джесс приподнял Мэг, высвобождая. Его лицо было сосредоточенным, почти жестким от желания. Он подвел ее к постели и молча уложил на нее. Первым побуждением Мэг было схватить что-то из одежды и прикрыть наготу, но, глядя на лицо Джесса, она поняла, что не стоит этого делать. Он хотел ее.
Он начал медленно раздеваться, не спуская с нее глаз. Мэг застыла, не в состоянии отвести взгляда. Его рубашка упала на пол. Она смотрела на его грудь и плечи, восхищаясь четко обозначенными мускулами. Как же он великолепен, думала Мэг, а она ведь еще не видела всего…
Стоило Джессу взяться за пряжку ремня и расстегнуть брюки, как страхи ее вернулись, и она испуганно вскрикнула. Сердце Мэг стучало быстро-быстро. От страха? От ожидания? Скорее от того и другого вместе. Мог ли он догадываться, как она боится?
Одежда Джесса упала на пол, и он небрежно перешагнул через нее. Мэг старалась не смотреть, но не могла. Лучи солнца проникали сквозь занавески, заливая комнату матовым желтоватым светом. Каждая клеточка сильного тела Джесса виднелась как на ладони. Нигде ни капли лишнего жира, тело поджарое и мощное. Ее взгляд скользнул по его широкой груди, мускулистому животу, окинул стройные бедра и сильные ноги и замер на том самом символе мужественности, вызывающе откровенном и сильном, который она страшилась увидеть больше всего.
Боже, какой он большой! И какой возбужденный! Мэг подавила крик. Ничего удивительного, что женщину, у которой от первого опыта осталась в памяти лишь одна боль, вид этого символа мужской силы и мощи привел в трепет.
Джесс не мог не заметить ее страха, но и не мог понять, откуда он. Она боится, что он сделает ей больно? Он не думал, что Зак мог обидеть Мэг, но, в конце концов, всякое бывает. Он опустился на постель рядом с Мэг и обнял ее.
— Страхам нет места в постели, милая. Я обещал тебе удовольствие, и ты получишь его.
— Удовольствие? Разве это возможно? Ее вопрос поставил его в тупик.
— Ты никогда не испытывала удовольствия, занимаясь любовью… ни с кем?
Мэг покачала головой:
— Я не верю, что такое возможно, пожалуйста, Джесс… Ты наверное ошибаешься.
— Ты девственница?
Мэг пристально взглянула ему в глаза и снова покачала головой:
— Нет.
Чувство разочарования на секунду охватило Джесса. Он хотел сделать ей приятное, где-то в глубине души сомневаясь насчет Зака. Но ее слова лишили его этой надежды. Скольких мужчин она познала? И почему ни один не доставил ей удовольствия?
— Я собираюсь сделать тебе приятное, Мэг, и ни на секунду не сомневаюсь в этом. Забудь о своих любовниках, они не в счет. Думай только обо мне, я заставлю твое тело петь.
Он сжал ее лицо в ладонях и впился в ее губы. Когда его язык заполнил ее рот, ока забыла о своих страхах. Кровь забурлила в ее жилах. Он подмял ее под себя, крепко обнимая бедра. И дал ей все, что имел: свою страсть, свой огонь и сладкий незабываемый вкус самого себя.
Он пугал ее. Он опьянял и одурманивал.
Она извивалась под ним, изнемогая от истомы, как вдруг услышала его стон. Она снова испуганно оттолкнула его.
— Я не хочу, Джесс.
— Нет, нет, моя радость, мы оба этого хотим, — горячо шептал Джесс. — Не думай о Заке. Он сейчас наслаждается со своей подружкой.
Его ладони легли на ее грудь. Длинные ловкие пальцы ласкали ее тело, дразнили упругие соски. Она ощутила его тяжесть, а его рука скользнула вниз, и его пальцы нашли то, что искали, и Мэг содрогнулась от мучительной ласки. Ее голова откинулась назад, и невнятный звук слетел с губ.
Джесс приподнялся, опираясь на локти, и улыбнулся, глядя на нее.
— Видишь, я же говорил, что будет приятно.
Прежде чем она смогла спокойно дышать, он забрал ее губы в плен, заставляя их открыться. Язык проник в глубину ее рта и начал ритмично двигаться там. Но это было еще не все: его палец там, внизу, обрел тот же ритм, вторя движениям языка. Она совсем потеряла голову, не в состоянии думать ни о чем, принимая и растворяясь в неведомых дотоле ощущениях.
Он внезапно оторвался от ее губ, причем так резко, что это удивило ее. Она дрожала всем телом, припухшие губы горели от его поцелуев. Кровь стучала в висках и в том месте, где палец Джесса продолжал сладостную пытку. Это страсть? Или просто удовольствие, заставляющее ее тело парить в небесах? И есть ли разница?
Она снова робко попыталась отодвинуться.
Джесс, должно быть, угадал ее мысли.
— Нет, дорогая, ни о чем не думай. Отдайся чувству… Испытывай наслаждение, позволь своему телу расслабиться и… ответить. И если ты сделаешь это, то вознаграждение не заставит себя ждать. Занятие любовью может быть очень приятным…
— А также болезненным и гадким, — тихо прошептала Мэг.
— Но не со мной.
Мэг хотела верить ему. Больше всего она хотела забыть боль от своего первого опыта, когда Эрол принудил ее. Она хотела наполнить свои ночи красивой мечтой вместо пугающих снов, обычно преследовавших ее. Могло ли занятие любовью с Джессом стать чудом, о котором она молила? До Джесса она ни разу не встретила мужчину, который пробудил бы в ней желание.
— Прекрати думать, Мэг, — строго приказал Джесс, читая ее мысли.
Его палец проник еще глубже. Она ахнула и выгнулась всем телом.
— Ты играешь с огнем. Смех клокотал в его груди.
— Так же как и ты. Почему ты притворяешься, что тебе неприятно то, что я делаю? Твое лицо пылает, твое тело возбуждено и натянуто как струна. У тебя там все теплое и влажное, скользит как по маслу. Готов поспорить, что ты и на и кус что надо…
Его слова насторожили Мэг. Но то, что последовало дальше, привело ее в шок. Она ничего, совсем ничего не знала об этом. Сначала, когда его голова скользнула вниз, она не поняла, чего он хотел от нее. Его губы, еще хранившие влагу поцелуя, прошлись по ложбинке на ее груди, вдоль плоского живота, ниже, туда, где его пальцы только что рождали невероятные ощущения.
Мэг беспомощно откинулась на подушку. Беззвучный крик рвался из груди. Напряжение оказалось таким сильным, что она выгнулась всем телом, содрогнувшись в экстазе. Затем твердый кончик его языка начал свое движение, лаская гладкую, влажную, податливую плоть, которая внезапно стала горячей и упругой.
Мэг зарылась лицом в подушку, сдерживая стоны наслаждения, готовые вырваться наружу. Она никогда и подумать не могла, что такое возможно.
Огненная пульсация, зародившаяся глубоко в животе, в самом центре ее существа, начала расходиться широкими волнами, пока не поглотила ее целиком. Ее тело напряглось, оставаясь в плену острого эмоционального подъема. Затем пришла кульминация — ослепительная вспышка чувств. И она растаяла…
— Теперь моя очередь, — сказал он, подтягиваясь повыше.
Не спеша он опустился на нее. Поцеловал приоткрытые губы, радуясь мягкому спокойному дыханию. Подсунув руки ей под спину, он проник в нее одним глубоким ударом. Он слышал ее крик, но вожделение настолько захватило его, что он не придал этому значения. Она не девушка, но, черт возьми, она так напряжена, что можно подумать, будто делает это впервые.
Он чуть не кончил, когда она вдруг пододвинулась, чтобы лучше отвечать ему.
— Не двигайся, — процедил он сквозь стиснутые зубы. Она глубоко вздохнула. Проклятие сорвалось с его губ:
— О черт! Пора…
Он начал движение. Он погружался в нее и чувствовал ее дрожь. Он выныривал и погружался снова, смакуя ее влажность, ее нежность, ее жар. Он крепко держал ее, проникал так далеко, как только мог, раздвигая шире ее ноги.
— Ты так напряжена, — пробормотал он ей на ухо, — расслабься.
Не только Мэг, но и Джесс испытывал неизведанное ощущение, казалось, он никогда не обладал женщиной с такой беспредельной полнотой, как обладал Мэг. Все женщины, которых он знал прежде, по сравнению с ней были ничто. Внезапно он в отчаянии остановился, застыл, как вулкан перед извержением. Прижимая ее ягодицы еще ближе к своим бедрам, он двинулся внутрь ее, глубоко и сильно.
— Не могу больше, любовь моя, иду к тебе, — хрипло простонал он. — Иди, иди ко мне, Мэг!
Мэг приподняла бедра навстречу его ударам, обезумев от силы ощущения, обрушившегося на нее. Сладострастие, наслаждение, освобождение, пыл руководили ею. Она была близка к безумию, и тогда он отпустил ее, напоследок наградив одним сильным ударом, который послал ей парящее забвение. На грани забвения она услышала крик Джесса, свое имя и почувствовала, как содрогнулось его тело.
Долго они лежали так, без движения. Тихо и молча. Мэг открыла глаза и встретила взгляд Джесса. Он смущенно нахмурился.
— Что такое? — спросила Мэг.
Он отодвинулся от нее и перекатился на спину.
— Ты загадка, Мэг Линкольн. Мне не дано в полной мере понять тебя.
— Что ты имеешь в виду?
Джесс лег на бок и приподнялся, опираясь на локоть. Он протянул руку и провел пальцем по ее губам, вниз по ее груди и дальше по животу…
— Когда я начал, ты вела себя как испуганный кролик. Как будто боялась, что я сделаю тебе больно. Почему, Мэг? Кто был так груб. с тобой? Может быть, Зак?
— Нет! — замотала головой Мэг. Джесс настаивал:
— Не подпускай его больше к своей постели. Может быть, то, что ты испытываешь к Заку, не любовь. Может быть, это жалость?
— Зак не стал бы одалживаться моей жалостью, — нахмурилась Мэг.
Палец Джесса застыл на мягком, курчавом треугольнике.
— Что теперь, Мэг? Что будет дальше?
— Ничего. То, что произошло, ничего не изменит. Джесс окаменел.
— Это меняет все. Я не хочу, чтобы ты и дальше жила здесь с Заком.
Мэг потянулась, выражение ее лица стало непреклонным.
— Ты не имеешь права указывать мне, что я должна делать. Это мой дом. Я нужна Заку. Ему будет тяжело одному.
— На мой взгляд, сегодня он выглядел прекрасно.
— Зак наконец открылся мне, он сказал, что его сердце никуда не годится. Те капли, что ты дал ему, помогли, но мы оба знаем, его состояние будет ухудшаться.
Джесс сам не понимал, почему так тянется к Мэг. Он забыл, что находится в розыске? Его могут схватить сегодня, завтра, а может и… никогда. Он ничего не может предложить ей, кроме весьма неопределенного будущего. Мэг — «охотник за головами», что он может ждать от нее, кроме отвращения, когда она узнает, с кем имеет дело.
— У меня достаточно денег, и я мог бы снять для тебя комнату, — предложил Джесс.
— Ты хочешь, чтобы я стала твоей шлюхой? Люди в городе и так косо смотрят на меня из-за того, что я выбрала неженское дело. Нет, благодарю, я хочу остаться хозяйкой в своем доме.
— Черт побери, Мэг, я не могу предложить тебе ничего другого. Я хочу, чтобы мы были вместе. Я не желаю, чтобы ты оставалась здесь.
— Если ты думаешь, что я жду от тебя предложения жениться, ты ошибаешься, — нахмурилась Мэг. — Я не собираюсь замуж и вполне счастлива тем, что имею, и тем, что делаю.
Джесс резко поднялся и начал натягивать одежду.
— Рисковать жизнью… Разве это может доставлять удовольствие?
Мэг кивнула:
— Почему нет? Это дает мне деньги и кусок хлеба. Джесс застегнул рубашку и нахлобучил шляпу.
— Я не хотел бы этого, Мэг. Не хотел бы, чтобы ты снова гонялась за бандитами.
Мэг вздернула подбородок.
— Ты хочешь сказать, что собираешься остановить меня?
— Я буду разговаривать с Заком. Если твой любовник не остановит тебя, я это сделаю.
Мэг пулей вылетела из постели, забыв о своей наготе. Повернувшись к нему лицом, уперев руки в бока и до боли сжав зубы, она отчетливо произнесла:
— Зак заменил мне отца, о котором я мечтала всю жизнь, но не имела. Он нашел меня полумертвую в прерии и вернул к жизни. Когда мы встретились, он был грубоват, вел трудную жизнь «охотника за головами», но он относился ко мне с такой нежностью, какую я не видела ни от кого. Я стала ему дочерью, которую он потерял много лет назад. Когда его ранили и он отошел от дел, я решила заняться его ремеслом. Я обязана ему жизнью.
Может быть, впервые Джесс поверил в то, что Мэг пыталась объяснить ему уже несколько недель. Ее объяснение казалось достаточно логичным, но один факт наводил на определенные мысли. Ведь Мэг не была невинной.
— Ты не девушка, — напомнил Джесс. — Кто-то же был в твоей жизни? — Он прищурился. — Или у тебя их несколько? Почему ты оказалась одна в прерии? Что произошло?
— Мое прошлое касается только меня, — заявила Мэг. — Ты не имеешь права судить меня.
— Я не собираюсь судить тебя. Мне просто интересно. О Господи, я сам не святой.
— Возможно, когда-нибудь я расскажу тебе, после того как ты раскроешь свои секреты. Ты не в ладах с законом, Джесс?
Взгляд Джесса задержался на ее груди, и он почувствовал новый прилив желания. Он отвел глаза, чтобы иметь возможность думать. Заниматься любовью с Мэг означало еще больше усложнить все. Что он собирается делать с ней? Следовало ли ему рассказать о себе?
Допустим, она не спала с Заком, но он-то сам чего хочет от нее?
У него давно не было женщины. И он не мог позволить себе влюбиться. Ему нужно время, чтобы разобраться. Особенно сейчас, когда он не вправе связывать свою жизнь с кем-то еще.
— Джесс, ты собираешься отвечать?
— У меня нет секретов, — солгал он. — Нет ничего такого, что бы беспокоило меня.
Мэг схватила с постели простыню и завернулась в нее.
— Тебе лучше уехать, Джесс. И, пожалуйста, не возвращайся назад. Твое появление усложнило нашу и без того непростую жизнь. Я не собираюсь замуж и ничего не хочу от тебя. Удовлетворяй свои желания с проститутками, я не намерена превращаться в одну из них. Мое место здесь, рядом с Заком.
— Обещай мне одну вещь.
— Я знаю, что ты собираешься попросить, и мой ответ — нет. Он схватил ее за плечи:
— Черт возьми, Мэг, я беспокоюсь за тебя. И не имеет значения, кто ты и кем ты была, но рисковать жизнью… Нет! Я не позволю…
— А что ты хочешь?
Джесс покраснел и отвернулся. Он хотел, чтобы она осталась с ним. Он не знал, удастся ли ему это сделать, но он горел решимостью убедить ее, что он не преступник, даже если для этого придется вернуться в Додж и предстать перед мистером Уингейтом. Но он не мог рассказать это Мэг. Пока не мог.
— Я хочу, чтобы ты всегда была рядом и чтобы я мог все время видеть тебя. Скоро, может быть, после того, как я… разберусь со своими делами… мы сможем поговорить о наших… чувствах. И о нашем будущем.
— Вряд ли у нас есть будущее, Джесс. Я не собираюсь расставаться со своим занятием. Мне нравится независимость. Я познала на собственном опыте, что мужчина может неожиданно измениться. Они показываются тебе во всей красе, когда ты меньше всего этого ждешь.
Слова Мэг привели Джесса в замешательство.
— Я обидел тебя, Мэг? Я был груб. или жесток? Разве я не доставил тебе удовольствие, как обещал? Кто обидел тебя? Кто заставил тебя ненавидеть всех мужчин?
— Ты не обидел меня. Может быть, ты такой же исключительный мужчина, как Зак. Зак никогда бы не мог обидеть женщину. Я очень мало знаю тебя, чтобы судить. Ты подарил мне наслаждение, которого я не знала прежде. А что до того, кто обидел меня… — Она покачала головой. — Я не хочу говорить об этом ни с кем.
— Очень хорошо. Храни свои секреты, но не жди, что я оставлю тебя в покое после того, что было между нами. И ты глубоко ошибаешься, если думаешь, что я позволю тебе снова рисковать жизнью. Зак согласен со мной. Неужели даже того, что ты побывала на краю смерти, недостаточно, чтобы убедить тебя оставить это рискованное дело? Если мне нужно связать тебя, чтобы ты прекратила гоняться за преступниками, я сделаю это.
Глаза Мэг вызывающе сверкнули.
— Не надо угрожать мне, Джесс. Я буду делать то, что мне нравится, и ты не остановишь меня.
— А если я только что сделал тебе беби? Остолбенев, Мэг растерянно заморгала:
— Ты не?..
— Нет.
Только сейчас Джесс понял, почему не принял мер предосторожности. Он прекрасно знал, как предохраняться. Если бы он сделал Мэг ребенка, то должен был бы жениться на ней. Не этого ли ему хотелось все это время? Судьба сама взяла его жизнь в свои руки. Но достаточно ли он любил Мэг, чтобы жениться?
Он не знал. Единственное, в чем у него не было сомнений, — это в том, что он без колебаний женился бы на ней, если бы она носила его ребенка.
Вышла бы Мэг за него? Это вопрос, на который нелегко ответить. Вполне возможно, она отвергла бы его предложение и продолжала жить по-своему. Совершенно очевидно, что Мэг не доверяла мужчинам. И особо не нуждалась в них. Ох, он показал бы тому мужчине, который обидел ее, если бы знал, где его найти.
— Этот разговор смешон, — отвернулась Мэг. — Вряд ли одно свидание может закончиться беременностью. А так как я не намерена продолжать в том же духе, нам не о чем беспокоиться.
Джесс терпеливо улыбнулся ей, но промолчал. Он-то как раз собирался повторить это не раз и не два.
— Я рассматриваю это как намек, чтобы я уходил, — усмехнулся он. — Моя приемная, наверное, полна пациентов. Но прежде чем я уйду…
Ухватившись за конец простыни, он дернул, и Мэг оказалась в его объятиях.
— Поцелуй меня на прощание, радость моя.
— Ты уже получил все поцелуи, которые хотел. Не надо усложнять отношения.
— В этом ты права, Мэг, — заметил он. Он снова поцеловал ее. Долгий, чувственный поцелуй заставил кровь бежать быстрее, а сердце гулко биться в груди. Отпустив ее, он произнес: — Это отнюдь не конец, Мэг Линкольн. Ты хочешь меня так же сильно, как я тебя. Это случится снова, попомни мое слово.
Скрепя сердце Мэг смотрела, как он идет к двери. Она была смущена. Она позволила Джессу заниматься с ней любовью, что уже невероятно, если учесть ее отношение к мужскому полу. Но, Боже милостивый, как ему удалось заставить петь ее тело, а душу парить? Она очень просто могла привыкнуть к Джессу Гентри. И стоило ли ей сожалеть о том, что произошло? Не случись этого, она так никогда и не узнала бы, каким потрясающим может быть это занятие.
Но допустить, чтобы эмоции управляли ее жизнью! Нет, это исключено. У каждого из них была своя тайна, и они оба не собираются делиться ею ни с кем.
«Забыть Джесса Гентри — вот что нужно сделать», — подумала Мэг и начала одеваться. Она должна вернуться к той жизни, какую вела до появления Джесса. Визит к шерифу нельзя было дальше откладывать. Может, он получил новую партию розыскных листов, и ее дело — отдать преступников в руки правосудия.
Глава 7
Мэг не намеревалась навещать Джесса, когда два дня спустя приехала в Шайенн. Ее чувства были слишком растревожены, чтобы снова встретиться с ним.
Выбросив из головы мысли о Джессе, Мэг спешилась около конторы шерифа. Ей сегодня предстояло важное дело, и она должна была сконцентрироваться именно на этом, не отвлекаясь ни на что другое.
Шериф оторвался от бумаг, которые внимательно изучал, и улыбнулся вошедшей Мэг:
— Приветствую, мисс Линкольн. Догадываюсь, зачем вы здесь.
— Здравствуйте, шериф Баффорд. Появилось что-нибудь новенькое?
— Вчера получил пачку плакатов, но пока не успел взглянуть на них. Я слышал, последнее приключение едва не стоило вам жизни. Почему бы вам не заняться чем-нибудь более подходящим, чем преследование бандитов?
— И вы туда же, шериф! — воскликнула Мэг. — Вы ведь не собираетесь принимать сторону тех, кто считает, что мне следует сидеть дома и заниматься рукоделием?
— У вас сильный характер, Мэг, и хорошая смекалка, но порой этого недостаточно, чтобы задержать опасного преступника. Как Парди относится к вашей профессии после недавней неудачи?
Выбросив из головы мысли о Джессе, Мэг спешилась около конторы шерифа. Ей сегодня предстояло важное дело, и она должна была сконцентрироваться именно на этом, не отвлекаясь ни на что другое.
Шериф оторвался от бумаг, которые внимательно изучал, и улыбнулся вошедшей Мэг:
— Приветствую, мисс Линкольн. Догадываюсь, зачем вы здесь.
— Здравствуйте, шериф Баффорд. Появилось что-нибудь новенькое?
— Вчера получил пачку плакатов, но пока не успел взглянуть на них. Я слышал, последнее приключение едва не стоило вам жизни. Почему бы вам не заняться чем-нибудь более подходящим, чем преследование бандитов?
— И вы туда же, шериф! — воскликнула Мэг. — Вы ведь не собираетесь принимать сторону тех, кто считает, что мне следует сидеть дома и заниматься рукоделием?
— У вас сильный характер, Мэг, и хорошая смекалка, но порой этого недостаточно, чтобы задержать опасного преступника. Как Парди относится к вашей профессии после недавней неудачи?