Миронова Лариса. Непотопляемая Атлантида (сборник)

 
    Ну, у нас уже три реликтовых речевых кода древнерусского языка: «ава» – «ага»-«оло». (Звуки могут меняться: а = о, е-и.)

ГЛАВА 1.7 Кто был вначале – пачале?

   Вначале были пчелы (пачалы, сПАЧАТКУ...) Похоже, и правда, вначале людьми были пчелы. С тех давних времён сохранилось даже их главное слово – основа языка пчелиного общества, его, так сказать, краеугольный камень – взятка. А кто они такие, эти пачалы? Заглянем краем глаза в их резюме. Кроме нечистых, вредных насекомых и тесно примыкающих к ним гадов, есть и такие, которые всенародо любимы и почитаемв во все века. Такова и пчела, божья тварь. Русины Буковины и сербы почитают её святой. На Полесье её называют «Божья мудрость», у поляков она – «божий червь», у русских – «божья угодница» – за то, что дает воск для свечи. В Сербии, Боснии и Герцоговине её тоже почитают за воск, у поляков убить пчелу – страшный грех. У этих народов даже существует строгий запрет на это черное дело. По славянским повериям пчела жалит только грешника и приживается только у добрых людей. Злых же сразу распознают и жалят. И ещё: если человек сильно согрешил и поел меда, то мёд этот действует на него, как яд. С божественной природой пчел связано поверье, что гром улей не бьет. И потому однажды от Бога в улье пытался укрыться сатана, но молния настигла его и там. Согласно поверью, когда бог создавал пчелу, он сказал так: «Буде дотуда жить, докуда свет буде исновать». А вот когда пчелы на земле изведутся, тогда и наступит конец света. (Теперь мы понимаем, почему некий городской голова Лужок так активно взялся за разведение пчел – видно, таким способом хотел отодвинуть ужасные последствия событий последних двух десятилетий.) Дьявол пытался состязаться с Богом и в этом умении – он тоже сотворил своих «первых людей», но у него почему-то получились шмели, мед которых является жуткой отравой... У белорусов бытует поверье, что пчела произошла от человека (во всяком случае, она с ним в родстве). Было это так. Жили люди рогатые, с железными большими зубами. Бога они признавать не хотели. Когда им стало тесно в своем царстве, они пошли войной на православный народ (поняли, кто эти рогатые?) Тогда народ православный взмолился что есть сил, и Бог тогда строго приказал царице (!!!) этих рогатых людей вернуть землю немедленно. Но она не послушалась, и тогда Бог сделал её пчелиной маткой. А её народ – пчелами. И предписал им работать на православный люд. Рогатые люди в новом образе раскаялись и стали жить по совести. Однако с пчелами по-прежнему ассоциируюется военная символика – копьё (жало). Короче, коррумпированное милитаристское общество. Ну и трудолюбие пчел сродни этому качеству человека. Пчелиный рой ассоциируется с человеческой семьёй. И правда, немало общего. К тому же, многие уверены, что пчелы между собой непрерывно разговаривают, но следят за тем, чтобы их никто не подслушал. О пчеле есть загадки. Такие вот: «Стоит изба безугольна, живут в ней люди неуёмны»... В Хелмском воеводстве Польши пчелу прямо сравнивают с человеком: «Пчола така працовита, что тот человек». О пчеле не говорят, как о скотие, что она сдохла, а говорят как о человеке: «Умерла». Так же говорят о смерти голубя, потом что у «чоловека, пчолы и голубя един дух». Душа в облике пчелы, живущая по-земному среди людей. Пчела во сне – к смерти. Покровители пчел – Зосима и Савватий, словацие чудотворцы. Пчел принесли из «папаримских земель» эти святые «во всю землю Российскую». Их и просят о пчелах. А морская царица живёт где-то на скале, за морем. Скала всё-таки пчелам не чужая. В пчеловодческой терминологии есть слова, которые подтвердят это предположение: Скала, скалья, скаль – это передовой отряд пчёл, то есть группа пчел, заранее вылетающих для отыскания места для роя. В России покровителем пчел считается св. Алексий, человек Божий, а также и Николай-угодник. Пчела – также и вестница весны. В той же роли в фольклоре может выступать и сама Мати Пречистая. Вообще, жизнь пчел – это монумент матриархату. Или – модель, по которой строился матриархат. Пчела может символизировать и снег: «Если на новый год перепархивает метель, то на весне пчелка будет добрая и ройка хорошая. Пчелы соотносятся и со звездами. А слезы девы превращаются в пчел». А от слеза Бога, который плакал, видя горе девы, превратилась в пчелу-матку. И слово о дьяволе: он не ест мёд, он для него смертельно отвратителен, и он не переносит запаха воска. Искры тоже символ пчел... В Вербное воскресенье или на Пасху высекают огонь из «громовой стрелки», а потом зажигать им ладан. Пчелы – это ещё и андрогины, то есть два в одном. При наличии женской символики пчелы мы же не говорим: «О! Пчёл полетел». Они как бы размножаются без спаривания. Пчелиная матка просто откладывает яйца, а из них потом появляются пчелы. А чтобы никто не понял, что тут без трутня не обошлось, они его, такого счастливого дурака, после исполнения главного дела жизни, просто внаглую выталкивают из улья, и бедняга, так и не поняв – за что, вскоре погибает... да ещё под яростные крики коллективного осуждения: «Трутень! Дармоед! Пшшшёл вон, скотина!» (Но это ещё что. Бывают в мире животных истории и пострашнее: есть такая паучиха, которая, после любовных игр до того проголадывается и разъяряется, что тут же убивает своего новобрачного мужа и частично сссссъедает, а всё остальное консервирует на тот период, когда уйдет в декрет и не будет получать зарплату. На декретное пособие и паучиха не проживет. Так что трутню ещё, считай, повезло. У него всё же есть время поразмышлять о тщете сущего, пока он не умрет окончательно – от голода и холода. Ведь ничего другого он не умеет. Хотя, конечно, это сомнительное удовольствие.) А потом пчелиные ханжи быстро устараняют все следы его пребывания в пчелином доме и честно на весь свет жужжат о том, что с мужчинами у них вообще ни жу-жу... Тем не менее, всё, что было в контакте пчелами, успешно используется в любовной магии. Девушки перед брачной ночью оставляют на ульях свои рубашки... Пчеловодство является сакральным занятием. Есть предание, по которому пчеловод держит на чердаке черта и кормит его пшенной кашей... Главное, чтобы жена этих его ходок на чердак не заметила, а то влепит в лобешник без долгих разбирательств, а ему, может быть, завтра как раз на заседание, в мэрию ехать надо, отвечать на вопрос лицом к народу и по-срочному – о сладости жизни в столице. А жизнь в столице только избранным мёд... Чем же пчелы ещё близки человеку? Конечно, тем, что живут роем. Рой – это весьма и весьма организовнное сообщество. Мы, конечно, не можем знать, что у пчел записано в трудовых книжках, но в человеческой терминологии их профессииразличают следующим образом: сборщицы, работницы, медовицы, носики (не путать с владельцами Интернет-порталов), кормилицы, молодёжь, работающая в улье до первого вылета, хозяйки, воспитательницы, приемщики, прибиральницы, паковщицы, мамки, а также криминал – воровки, злодейки, побиралки (они таскают мед у других пчел), силовын структуры: охрана, разведчики жилья, скаль, скалья и много иных пофессий. Специализация у пчел на самом высоком уровне. Отлаженное такое тоталитарное общество с высокой производительностью труда, несмотря на коррупцию и гонку вооружения. Понятно, и культ личности у пчел есть, а вот есть ли у них репресии, сразу же спросит бдительный член «Мемориала». Увы, и это есть. Если вдруг какая-нибудь сумасшедшая пчела, насмотревшись на людей и телесериалов, вдруг решит свои собственные яйца отложить и заявить на весь улей, таким образом, о правах отдельно взятой пчелы в тоталитарном обществе, подруг в этом отчаянном деле она себе вряд ли здесь найдёт. Возмущенные члены дружного пчелиного коллектива, не дожидаясь прихода пчелиной полиции нравов, тут же истребят все её яйца напрочь, а пчеле на какое-то время, пока не покается, объявят коллективный бойкот. Но это всё же лучше, чем «полёт шмеля» – изгнание из пчелиного рая. Вот ещё что интересно – все магические обряды по удержанию пчел имеют мотивы, так или иначе связанные с кругом: смотрение сквозь кольцо, пройму в одежде, очерчивание круга, обвязывание... Этот КРУГ и есть символ неизменного постоянства тоталитарного пчелиного общества. Ничего в нем не меняется со временем. Что вчера, что сегодня, что завтра... Всё одно и то же. Вот именно поэтому, надо полагать, Бог и оставил эту трудолюбивую и вполне предсказуемую пчелку жить на земле «от начала до конца, пока жизнь не закончится», но, на всякий случай, решил продолжить эксперимент и создать ещё что-нибудь такое-этакое, что могло бы вести себя более вариабельно. Ведь Богу очень хотелось знать, что же такое он сотворил по своей божеской воле – вот он и создавал для себя инструменты познания. Он же не батька Лукаш, который сам создаёт, сам руководит, сам всё исследует да ещё и салично популярно разъясняет всему остальному миру – что сие значит.
 
    И тогда Бог создал медведя. И временно назначил его своим И.О. (временно уполномоченным по правам человека) на земле.

ГЛАВА 1.8 Закон тайга, медведь – хозяин

   Медведь живет долго, почти как человек, считается доже, что он раньше постоянно жил при человеке – такой вот друг-домашний скот на вольном выпасе. А когда человек решил по глупости в город переехать, медведь с ним не пошел, правильно прикинув, что жизнь среди грохота машин и пивных банок – совсем не малина. Медведь, как и пчела, очень чистоплотное существо. Нечисть в медведя не обращается. Медведь тоже от Бога. Но... маленький нюансик: Сначала, по поверью, он тоже был Бог, рядовой такой, но всё же несколько выдающийся из ряда, а потом уже только стал медведем. И как тут не вспомнить обезьян, которые имеют очень много чисто человеческих черт (не говоря уже о 99,98 % общих генов), к тому же, они немногие из животных, имеющие также и чисто человеческие пороки – в том числе, они склонны к сексульным извращениям, секс у них – веселая повседневность, а не просто средство продолжения рода, как у других добропорядочных животных. (Отметим, к слову, что любовь как духовное чувство, у многих животных тоже есть, и вот оно уже не зивисит от сезона, оно у них, как и у хороших людей, вполне круглосуточное.) Обезьянам также свойственны и такие чисто человеческие примочки, как подлость, зависть, мстительность... Ну и по пивку они не дураки. Не удивлюсь, если кто-нибудь докажет, что обезьяна – это просто одичавший человек, которому посчастливилось выжить после очередной экологической или техногенной катастрофы. В легендах медведь часто сближаеися со священником или высоким должностным лицом (генерал, лесной архимандрит, попович). По поверью карпатских украинцев медведь произошёл от попа. Медведь нередко, по легенде, вступает в брак с женщиной или похищает её и уносит в свою берлогу. В одной из болгарских легенд медведь воспроизводится ссюжет библейского сказания о Лоте и его дочерях: поп бежал из проклятого города с тремя дочерьми, пророк предупреждает его – не оглядывайся, когда Бог будет уничтожать город огнём, однако дочери не удержались и огляенулись. Тогда поп проклял их, и они превратились в медведя, обезьяну и соловья. Обращает на себя внимание факт повсеместного (в народных этиологических легендах) происхождения медведя от человека, обращенного Богом в зверя за какие-то провинности: у одних это – убийство родителей (в символах мифов и легенд это означает предательство традиции) или за негостеприимство – не пустили на ночлег странника, причиной может быть и непомерное честолюбие – стремление к такой власти над людьми, которая внушала бы подданным страх и трепет. Таким образом, по преданию, медведи – это люди, не выполнившие своей высокой миссии на земле. Мы часто говорим, когда кто-то неловок: медведь неуклюжий, на ногу наступил... Медведь даже как-то испугал Христа, выскочив из-за спины в вывернутом кожухе. Известное выражение – «русский медведь». Некоторые даже политические партии в древности так именовали и на гербах городов размещали изображение медведя, признавая всё же, что силы у него много больше, чем ума. А некоторые современные партии медведей даже имеют собственное физическое воплощение во власти... Да, к медведю стоит присмотреться... Широко распространена северо-русская легенда о медведях, родившихся от Адама и Евы. Есть поверья, по которым раздетый медведь выглядит точно так же, как и человек. А глаза медведя точно такие же, как и у людей, ну и ступни и лапы с пальцами, как руки человека... (Когда я в начале 90-х 20 в. была на Архангельском алмазном месторждении, расследовала первую в те времена крупную сделку (на пять млрд. долл) – продажу, по протекции лично Раисы Горби, нашего алмазного месторождения Де Бирсу, то наблюдала на прииске интересную сцену – медведь, выросший рядом с людьми, охранял территорию, как собака, сидя в вольере. Ему гости давали угощение – бросали банку сгущенки. Он брал её в свою лапу и ногтем большого пальца другой лапы ловко открывал банку. Потом опрокидывал её содержимое себе в пасть.) Есть ещё один опознавательный знак – как воспринимают медведя другие животные: собака, к примеру, считает, что медведь и человек – это одно и то же (она лает на них одинаково). Так они дают понять, что понимают: медведь = обращенный человек. Да и Бог не создавал медведя отдельно, в Ноевом ковчеге его не было. Вот по этим прчинам человеку нельзя есть мясо медведя – это принесет болезнь или беду, а медведю запрещено нападать на человека. Он этого и не делает, разве что когда сильно сойдет с ума или когда получит прямое указание от Бога – наказать некоего негодника за прегрешения и незаконные сделки с мёдом. А вот женщина медведю не запрещена. Семантическая оппозиция ЛЕС – ВОДА актуальна и в символике: с одной стороны, он водится с лешим, с другой – враг водяному. Медведь снимает чары и порчу, у многих народов он – охранитель скота. Похоже, медведь некогда составил конкуренцию собаке. До переезда человека в город. Медвежья шкура. Череп, шерсть, кости – всё это обереги. Известно также ряжение медведем. Медведь связан с брачной символикой. Медведь часто выступает в образе жениха. Медведь первым купается в реке – на Благовещение, после чего вода делается хорошей, и уже людям можно тоже купаться (болгарское поверье). Медведь лечит, медвежьим салом растирают больного. Спасаясь от медвежьего гнева, его задабривают, умаливают. Его имя нельзя произносить вслух, иначе будет беда. Его имя табуируется. У русских медведя называют так: он, сам, хозяин (тайги), но есть и просто лохмач, лешак, ломыг, бирюк, барин и даже студент. А иногда и просто человеческими именами называют: Миша, Михайло Потапыч, Господин Топтыгин. А медведицу зовут: Аксинья, Матрена. Баба Меца у болгар. Ну и легко угадать, кто же является домашним аналогом медведя – это кошка. Ярче всего символика медведя у восточных и южных славян, он им совсем не чужой. О чем это всё говорит? Видимо, о том, что некие древние исторические события четко спроецировались на народное сознание, что и породило множество мифом и легенд, связанных с этим чудесным существом. Ну и не будем забывать, что в сознании неславянских народов, что и отражено в их языке, «хозяин» – это «ай», человек-медведь. (Буквально: «Я – медведь»). Русский медведь – тоже устойчивая лексема, придуманная, однако, на западле. Русские люди сами себя с медведем никогда не сравнивали. Но почитали медведя всегда за его большую силу. Эти легенды как бы служат косвенным доказательством нашего предположения о том, что с русским человеком (и с языком, конечно) с ходом времени проистекали различные преремены, и не всегда он, как это ни печально, оказывался на высоте, исполняя в архаичные времена высшее предначертание. Вот и стал медведем в услужении у сильных мира сего, хозяином, конечно – но весьма условным. Печальный факт, однако. Итак, Бога не устроили на все сто процентов ни пчела (коррумпированное вооружённое тоталитарное общество), ни медведь на вольном выпасе (очевидно, либерал-хозяин в условиях управляемой демократии, своего рода олигарх леса при президенском правлении натовского извне). И сказал в сердцах Бог: «Так тоже дальше жить нельзя!» И стал эскпериментировать дальше.

ГЛАВА 1.9 Наивная картина языка

   Пока же оставим Бога заниматься своими делами, а сами немного порассуждаем о том, что же за фрукт такой этот язык вообще. Естественная (наивная) лингвистика – это толкование образов языка путем немудрящих размышлений. Чем мы и займемся в этой главе. Как представлял себе свою речь человек, ничего о языке не знавший, но владевший им так, как он владеет рукой или ногой, к примеру. Как он представлял себе речевой поток – расчленёно или целостно. Как составлял слова, которые потом и образовали ядро лингво-терминологии? Словесный язык – это основной признак, выделивший человека из мира живой природы, и придавший духовному началу материальное облик. Язык – это своего рода звуковой или письменный аналог человека. Он, подобно человеку, соединяет в себе материю и дух. Он воспринимается одновременно умом и органами чувств. Гумбольт определил язык как беспрерывную деятельность духа по превращению звука в выраженную мысль. Язык – это нечто такое, что вообще стоит в природе особняком: это сочетание явлений физиолого-акустических, управляемых законами физики, и явлений бессознательно психических, которые управляются совсем иными законами. Ровно то же сочетание двух миров являет собой и человек, хотя их соединяют иные отношения. И хотя мир языка безграничен, а мир человека конечен, именно с помощью языка в саму природу человека внедрена возможность семиозиса (способность исследовать и классифицировать смыслы знаков), а в природу языка – единство звука и смысла, в котором и берет начало языковой знак. У языка нет вторичной знаковой системы, которая бы раскрывала его смыслы. Он делает это сам, толкуя одни смыслы через другие. Тайна человека открывается через язык, тайна языка безъязыка. В древних языках сам язык мог обозначаться названиями почти всех анатомических органов, участвующих в порождении речи: таких как язык, губы, рот, нёбо, глотка. При этом все они сохраняли свой изначальный смысл. В конечном счете за этой нашей способностью говорить закрепилось одно общее название – язык, то есть названием самого подвижного органа, который, однако, не участвует в образовании звука. Слово «язык» входит в множество фразеологизмов, описывающих речевую деятельность: болтать языком, с языка слетело, вертится на языке... язык отнялся... язык не поворачивается сказать... не мели языком... языкастый (о злоболтливом). В некоторых языках существуют парные понятия для обозначений языка и языка: (англ.) langue-language, (нем.) Zunge-Sprache... Язык физически полифуционален. Он ощущает вкус, помогает жевать, облизывает губы. В латыни старую форму dingua сменила форма lingua (лизать). Язык, как ни один другой орган или член человека, прочно и избирательно связал себя только с одним определенным видом человеческой деятельности – речью. Ни рука, ни нога, не передали своего имени каким-либо важным видам человеческой деятельности. Хотя... Вот что мы тут с вами сейчас обнаружим: наше ноу-хау будет такого содержания – «рука», помимо языка, также передала своё название одному, очень важному виду деятельности – руководство. «У него там есть рука!» – так говорили ещё совсем недавно, имея в виду своего человека наверху. О круговой поруке номенклатуры и всякого вообще начальства. «Долгорукий» – это не фамилия, это человек, имеющий много обязанностей и занимающий высокий пост. «У мафии руки длинные (долгие)», – это значит, из-под земли достанут всесильные бандюки, имеющие связи с коррумпированной властью. Таким образом, мы получаем толкование имени «Юрий Долгорукий» – это князь по имени ЮРИЙ (но и это слово также обозначает долженствование – арий, номенклатура высшей категории), наделенный исключительными полномочиями. Как известно, на царство (на княжение тоже) крестили под новым именем, которое по сути и было названием должности. Потому он, князь высокий и всесильный, и зовет к себе в Москов на обед силен (не просто покушать вдвоём, а на обед званый, обильной едой и множествомдругих гостей), а не сам спешит с поклоном. Вот о чем говорит нам летопись в записи от 1147 года. Очень похоже, всё предыдущее о Москве было просто удалено или хорошо подчищено. А вот с чего-то же Москва должна была начать упоминаться в летописи – вот и взяли этот эпизод, вроде бы нейтральный. Но только, очевидно, во времена, когда проводилась эта зачистка текста, те, кто её осуществлял, уже забыли о том, как давались имена князьям и что означали эти поименования. То есть было это сравнительно недавно в историческом смысле, скорее всего, не ранее 18 веке. Так что то, что мы называем «первым упоминанием в летописи о Москве», есть всего лишь указание на то, что Москов НА ТОТ МОМЕНТ уже был вполне град силен и имел на своем престоле могущественного и всесильного князя АРИЯ, возможно, последнего из Могикан. А есть ещё «голова» – глава администрации, к примеру. А в 19 веке так и говорили: городской голова. Ну и ногу ещё можно найти – она присутствует в выражении – «чтоб НОГИ твоей здесь не было». Нога очевидно означает «присутствие». В выражении «всех на НОГИ поставил» – нога означае также пристствие, активную деятельность, связанную с бепокойством. А вот ещё – «сделать НОГИ», (в современном варианте: «нас здесь не стояло») в значении убежать, скрыться, отсутствовать. То есть исчезнуть, перестать быть. Вот, если поискать, то и есть кое-что. Но всё же слово язык – вне конкуренции. Итак, язык стал как бы двойником человека, он, в случае чего, и до Киева доведет («язык» – пленный враг, что ли?). (Но! Язык мой – враг мой, к примеру.) Язык пишет портрет человека и этноса. Язык может быть грешным и празднословым, а также – лукавым. Язык создает социальный образ человека, который может отличаться от личности или её как-то искажать. И в то же время язык идентифицирует себя с личностью – внутренним человеком, который бунтует, хочет сорвать свою социальную маску. Он порой держит себя весьма развязно, его трудно укротить (держать язык за зубами). Он вдохновенно выбалтывает все тайны человека и выставляет напоказ все его изъяны.
   Слова – страшная сила: их можно употреблять всуе, но впустую их упортебить нельзя. Они неизбежно влияют на душу тех, кто говорит. Оскорбляя другого, клевеща на него, человек, назаметным для себя самого образом, разрушет свой собственный мозг, сердце и свою печень. Тем более, когда зло остается неотмщенным: энергия зла, не разбившись о невидимую стену сопротивления, распространяется дальше и вскоре, усилившись многократно, возвращается к первоисточнику и начинает разрушать его. Язык прочно привязан к мысли. Но ни сама мысль, ни внутренняя речь, оформляющая поток сознания, не подчиняется человеку. Это вольный поток энергии, который может захлестнуть и самого говорящего. Язык из простого орудия общения становится особо опасным оружием. Мы уже не говорим здесь о склонности языка к кощунству, брани, богохульству, то есть ко всему тому, за что в древности легко казнили или просто отрезали язык... Мы видим, что язык получил гораздо больше отрицательных характеристик. Анатомически он тоже мало эстетичен. Язык не персонифицируется ни в мифологии, ни в фольклоре, ни в художественной литературе. Даже в живописи язык остается за кадром. Исключение может составить разве чтактуальное искусство. Впрочем в индийской мифологии есть богиня речи – Вач (голос). Но это же – «вокал» (к = ч) или «окал», то есть изначально: Окающая, напевная речь (Вологодский, поволжский говоры). А теперь несколько слов об имени. Имя собственное предопределят судьбу и приравнивается к самому человеку. Или выступает (ло) в качестве нарицания, долженствования. Не случайно в самом начале Книги Бытия в главе о сотворении мира фигурирует акт наречения имени: «И сказал БОГ – да будет свет. И стал свет...» Наречение имени называлось в древности крещением. Крест был синонимом имени, в смысле судьбы. Нести своё имя = свой крест.