Монро Люси. Любовь и предубеждение

   – Где спальня?
   Рейчел указала рукой направление, и он внес ее в спальню и положил на кровать.
   – С тобой все в порядке? Может, вызвать врача?
   – Нет. Просто... у меня перехватило дыхание, вот и все.
   Он помолчал.
   – Мне следовало предупредить тебя, но с той минуты, как ты позвонила, я думал только о том, как поскорее приехать к тебе.
   Нет, это не может быть правдой!
   – Ты беспокоился о ребенке? – предположила она.
   Разговаривая с Рейчел по телефону, Себастьян не признал свое отцовство, но чувство долга заставило его примчаться к ней. Наверняка все так и есть.
   Его губы сложились в грустную улыбку.
   – Безусловно, я думал о нашем ребенке, но еще я волновался из-за тебя.
   Вспомнив, как легко он выкинул ее из своей жизни, Рейчел только покачала головой. Она устала, ночной визит Себастьяна выбил ее из колеи, но разум еще не совсем отказал ей.
   – Я тебе не верю.
   Глубокая морщина прорезала лоб Себастьяна.
   – Я ждал от тебя такой реакции, – мрачно произнес он.
   Внезапно она насторожилась.
   – Ты сказал, наш ребенок.
   – Да.
   – Ты веришь, что это твой ребенок?
   – Да.
   – Ты не хочешь, чтобы я сделала тест на ДНК?
   – Не надо никаких тестов.
   Рейчел шумно выдохнула, а Себастьян улыбнулся:
   – Ты удивлена, дружочек?
   – Скорее шокирована.
   – В таком случае, то, что я скажу дальше, лишит тебя дара речи. – Его взгляд был полон ласки. – Нет, наверное, лучше подождать до утра.
   – Ты уходишь? – испугалась Рейчел, порываясь подняться с постели.
   Ему действительно лучше уйти, но она не могла вынести мысли, что снова останется одна.
   Нагнувшись, Себастьян удержал ее за плечи и заставил снова лечь на подушки.
   – Расслабься, я никуда не ухожу.
   – Но...
   – Я посплю на кушетке, а поговорим мы завтра.
   Так как ее кушетка была ничем иным, как хрупким канапе, Рейчел с трудом могла представить, как такой огромный мужчина поместится на ней.
   – Тебе будет удобнее в гостинице.
   Себастьян покачал головой, и его темные волосы блеснули в свете ночника.
   – Я не выпущу тебя больше из виду.
   – Не глупи. Ты можешь прийти утром. Я никуда не денусь.
   – Нет, Рейчел, я не оставлю тебя одну. – Он сдавил пальцами ее плечо. – Пока ты не принимаешь нужные лекарства, твое здоровье в опасности.
   Рейчел слегка пошевелилась, и Себастьян ослабил хватку.
   – Прости.
   – Мне нельзя принимать лекарства. Так сказал врач. – Ну, может, доктор Помпелла выразилась несколько иначе, но Рейчел, узнав о своей беременности, слушала не очень внимательно.
   – Этому врачу нужно обновить свою лицензию. В его голосе послышались веселые нотки.
   Руки Рейчел сжались в кулаки.
   – Я не приму ничего, что повредит моему ребенку.
   Себастьян отпустил ее плечи и выпрямился.
   – Так как насчет кушетки?
   – Ты не сможешь на ней спать. – Рейчел встала и подняла с пола шелковый пододеяльник.
   Закончив застилать постель, она уже придумала выход из положения, но боялась предложить это.
   – Я останусь с тобой, Рейчел, – твердо проговорил Себастьян. – Если это значит спать на полу в прихожей, я устроюсь там.
   – Я предполагала, что ты будешь оберегать ребенка, как только узнаешь, что он твой. – Эти слова слетели с ее языка прежде, чем она успела подумать об этом.
   – Ну что ж, по крайней мере ты доверяешь мне хоть немного.
   Рейчел пожала плечами, затем вздохнула и посмотрела на огромную кровать, которая занимала половину спальни. Ей отдали ее соседи, когда переезжали в другой штат. Рейчел жила в небольшом панельном доме рядом с пляжем, и, хотя была необщительна, она хорошо знала всех своих соседей и отлично ладила с ними.
   Королевские размеры кровати позволили бы им обоим с комфортом расположиться на ней, не соприкасаясь телами.
   Еще год назад подобная мысль испугала бы Рейчел, но теперь она не чувствовала страха. После того как Себастьян вышвырнул ее из своей постели два с половиной месяца назад, она не боялась, что он поймет ее предложение превратно.
   – Ты можешь спать здесь.
   – А ты? Я не позволю тебе ютиться на какой-то там кушетке.
   Рейчел улыбнулась.
   – Я не собираюсь укладываться на кушетку.
   Кровать огромная. Мы оба можем спать на ней, не дотрагиваясь друг до друга.
   – Ты не против, чтобы я разделил с тобой постель? – удивился Себастьян.
   Рейчел даже глазом не повела.
   – Сексуальная сторона отношений закончена для нас, поэтому я не боюсь, что ты воспользуешься ситуацией.
   Эти слова задели его гордость.
   – Мы с тобой сотни раз оставались наедине, но я не набрасывался на тебя. Я вообще никогда никем не пользовался.
   – Не стану переубеждать тебя, Себастьян, ведь ты считаешь, что я копия своей матери.
   Нет, она вовсе не копия Андреа. Но он сам обвинил Рейчел в этом и теперь может винить только себя.
   Рейчел закусила губу и, немного помолчав, добавила:
   – Понимаешь, мне... мне очень страшно.
   – Чего ты боишься?
   Рейчел потупила покрасневшие от усталости глаза.
   – Я боюсь снова упасть в обморок, как тогда на работе. Рядом не было никого, кто позаботился бы о ребенке.
   – Ты упала в обморок?! – выкрикнул Себастьян. – Немедленно скажи мне правду, дружочек.
   – Я не лгу, что бы гы ни думал обо мне.
   – Когда мы говорили по телефону, ты сказала, что хорошо чувствуешь себя.
   Себастьян и не думал обвинять ее в нечестности, но по выражению ее лица он понял, что именно так она поняла его слова.
   – Я... я в порядке. Они не отпустили бы меня из больницы, если бы со мной было что-то не так.
   – Ты была в больнице?
   Рейчел так болела, что даже попала в больницу, а он ни о чем не подозревал. Он вообще ничего бы не узнал, если бы она не позвонила и не сказала, где находится. Его детектив все равно нашел бы Рейчел, Ястреб слишком хороший специалист, но он мог бы обнаружить ее координаты слишком поздно.
   – Меня доставили в отделение «Скорой помощи». Мои коллеги позвонили в неотложку, когда я неожиданно потеряла сознание.
   Себастьян покачал головой. Ей ни в коем случае нельзя продолжать работать, это просто сумасшествие.
   – Думаю, нам пора ложиться спать.
   Рейчел утвердительно кивнула, подавляя очередной зевок и прикрыв рот рукой – рукой, на которой должно быть обручальное кольцо. Себастьян подождал, пока она ляжет, затем погасил свет и присоединился к ней, вслушиваясь в ее спокойное дыхание.
   Она так легко уснула. А Себастьян был слишком взбудоражен, чтобы спать. Он мечтал снова увидеть ее, разделить с ней заботы, связанные с рождением малыша, но все шло не так, как он хотел.
   Рейчел не желала встречаться с ним, но заставила себя позвонить ради блага их ребенка, а потом пустила его в свою постель, уверовав в то, что между ними не может быть больше сексуальных отношений. Себастьян понимал: потребуется некоторое время, чтобы переубедить Рейчел. Он безумно хочет ее. Она не может так страшно наказать его за короткое помутнение рассудка.
   Конечно, он не скоро дождется от нее снова ответных чувств.
   Сейчас им нельзя вступать в интимную близость, пока Рейчел будет принимать лекарства, прописанные врачом.
   Себастьян подавит в себе эротические порывы, но как же трудно лежать рядом и не касаться ее!
   Он подождал, пока она погрузится в глубокий сон, и только тогда позволил себе обнять Рейчел.
   Второй раз за последние несколько месяцев Себастьян проснулся рядом с Рейчел.
   Это было правильно. Он ощущал ее запах и чувствовал нежную шелковую кожу.
   Рейчел легла спать в длинной футболке, словно доказывая, что для нее больше не существует секса.
   Он будет считать дни, когда сможет переубедить ее в этом. Но Рейчел явно не обрадуется, когда, проснувшись, увидит, как они спали.
   Ее маленькие ножки были зажаты его ногами.
   Рейчел обвинит его в том, что он воспользовался ситуацией.
   Аккуратно, чтобы не разбудить Рейчел, Себастьян отпустил ее и встал с кровати, но не сразу вышел из комнаты. Яркое утреннее солнце пробивалось сквозь шторы, и он долго смотрел на спящую девушку. Она так прекрасна, так нежна.
   И она – мать его ребенка.
   Какое счастье, что Рейчел беременна! Иначе она никогда не позвонила бы ему. И одному Богу известно, когда бы Ястреб нашел ее.
   Себастьян нанял лучшую международную сыскную службу в тот день, когда Рейчел ушла, но она улетела из Греции, и они не могли выяснить, каким рейсом. Только теперь Себастьян понял: она путешествовала под другим именем – Ньюмен.
   Странно, что это не пришло ему в голову после разговора с матерью. Рейчел так хотела отделить себя от всем известной Андреа Лонг Дамакис, что поменяла свою фамилию.
   Себастьян пытался найти ее в квартире Андреа в Нью-Йорке, но телефон, по которому ей звонила Андреа, был отключен уже два года.
   Он спросил мать о том, как она связалась с ней, чтобы сообщить о смерти Андреа. Прослушав еще одну лекцию по поводу того, что у него вообще нет мозгов, он выяснил, что контактная информация была в записной книжке Андреа. Рейчел выкинула ее, когда разбирала вещи матери.
   И вдруг Себастьян вспомнил, что Рейчел упоминала о какой-то подруге Андреа, и попросил Ястреба поговорить с ней. Детектива долго поливали грязью, пока он не предложил деньги за электронный адрес Рейчел. Увы, оказалось, что данный адрес аннулирован.
   А потом ему позвонила Рейчел...
   Войдя на кухню, Рейчел с удовольствием вдохнула аромат жареного бекона, тостов и бразильского кофе – ее любимого.
   Она застала удивительную картину: в центре ее маленького кухонного столика красовалась миска помытых фруктов, а возле кофеварки возился Себастьян – босиком, в накинутой на плечи рубашке.
   – Ты многое скрываешь ото всех, Себастьян Курос. Я никогда не думала, что ты умеешь готовить.
   Он повернулся к ней с двумя кружками кофе.
   Бронзовые мускулы играли на его обнаженных руках, пока он ставил кружки на стол.
   – Я – нет, но один из моих телохранителей прекрасно готовит. Он только что ушел.
   Судя по завтраку, телохранитель находился на кухне долго, даже тогда, когда Себастьян разбудил Рейчел и сказал, что у нее есть пятнадцать минут на душ.
   Они ели молча, потом Рейчел спросила:
   – Где были твои телохранители вчера вечером?
   – Они расположились в ближайшей гостинице.
   Рейчел с удивлением взглянула на него.
   – И Нардо согласился на это?
   Начальник стражи Себастьяна повсюду следовал за ним. Хотя обычно телохранителей не было видно, они всегда находились и в его квартире, и на вилле.
   – Я не предоставил ему выбора.
   Бедный Нардо! Должно быть, он совсем не спал этой ночью.
   – Я не хочу создавать тебе проблем.
   – Ты – не проблема для меня. – Себастьян пил кофе и спокойно смотрел на нее. – Ты – мать моего ребенка.
   – Меня до сих пор удивляет, что ты не потребовал сделать тест.
   – Ты была девственницей, когда мы любили друг друга.
   – Теперь ты уверен в этом?
   – Да. – Его плечи напряглись. – Ты говорила сущую правду. Я должен был поверить тебе, но не сделал этого.
   – Ты обвинил меня во лжи только потому, что не было крови.
   Серые глаза Себастьяна выражали неподдельную муку.
   – Ты сказала, что на тебя напали.
   – А ты решил, что я все выдумываю, чтобы поймать тебя в свои сети, как в свое время поступила моя мать.
   На скулах Себастьяна заиграли желваки. Рейчел доверилась ему, а он повел себя как полный болван и оттолкнул ее.
   – Нам обоим лучше забыть те слова, которые я говорил тебе тогда.
   Ах, как все просто! Взять и забыть. Она будет матерью его ребенка, и поэтому должна притворяться, что между ними все хорошо?

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

   Рейчел покачала головой.
   – Хотела бы я знать, почему ты так уверен, что ребенок твой. Что изменилось, Себастьян? Когда я уходила из твоей квартиры, ты считал меня чуть ли не шлюхой.
   – Я никогда не считал этого.
   – Ты обвинил меня в том, что я ради выгоды использовала свое тело. Как еще ты назовешь это?
   – Глупостью.
   – Можно узнать, почему?
   Себастьян неловко поерзал на стуле.
   – Мать думает, что я дурак.
   От удивления у Рейчел округлились глаза. Греческие матери боготворят своих сыновей, и Филиппа всегда гордилась Себастьяном и Аристидом, полагая, что они лучшие мужчины на свете.
   Кроме того, как Филиппа могла заставить Себастьяна изменить свое мнение о ней?
   – Мама назвала меня динозавром и сказала, что отсутствие крови – не показатель.
   Понадобилась секунда, чтобы смысл слов дошел до Рейчел. Она вскочила и завизжала:
   – Ты сказал матери о том, как мы провели ночь?
   Что Филиппа подумает о ней? Прошло всего две недели со смерти Андреа и Матиаса, а она уже предается земным утехам!
   Себастьян протянул руку и схватил ее за запястье.
   – Сядь и успокойся, Рейчел.
   Девушка села только потому, что почувствовала дурноту и не хотела, чтобы он узнал об этом. Высвободив руку, она уставилась на него.
   – Только не говори мне, что ты не обсуждал с Филиппой то, что произошло между нами, – процедила она сквозь сжатые губы.
   Себастьян покраснел.
   – Да, я сказал ей о нас. И мать впервые говорила со мной открыто об этих вещах. Я был бы счастлив, если бы в последний раз.
   Если бы Рейчел не была так рассержена, она бы засмеялась над тем, с каким похоронным видом сидит сейчас Себастьян. Ее задевало еще и то, что он поверил матери, а не ей.
   – Итак, ты обо всем рассказал Филиппе?
   – Нет! Не обо всем. – Себастьян устало потер глаза.
   Интересно, сколько часов он спал прошлой ночью? – подумала Рейчел. Они легли очень поздно, а он проснулся раньше ее.
   – Ты забыл упомянуть, какого цвета на мне были носки?
   – На тебе не было никаких носков. Твои прекрасные ножки были голыми, и я, кстати, не вдавался в столь интимные подробности, разговаривая с матерью. Неужели ты думаешь, что я способен на такое?
   Рейчел помотала головой.
   – Вообще-то нет.
   Себастьян махнул рукой в сторону ее тарелки.
   – Ешь завтрак. Тебе нужно набираться сил.
   Так, теперь Себастьян проявляет заботу. Рейчел не сомневалась, что он печется не о ней, а о ребенке.
   Себастьян поднялся и поставил тарелку на столешницу. Затем повернулся к Рейчел и, прислонившись к кухонному шкафу, изучающе посмотрел на нее. Чтобы не встречаться с ним взглядом, Рейчел опустила глаза – и чуть не задохнулась, увидев, как он возбужден.
   Почувствовав, что ее женское естество откликается на это, она с досадой уставилась в свою тарелку – После того как ты поешь, мы пойдем на прием к врачу, – бесстрастно произнес Себастьян.
   Рейчел утвердительно кивнула головой.
   – Пока нас не будет, мои люди начнут упаковывать твои вещи, – продолжил он. – Если здесь есть какая-нибудь мебель, с которой ты не хотела бы расставаться, мы переправим ее в Грецию или Нью-Йоркскую квартиру.
   Рейчел удивилась:
   – Собирать мои вещи? О чем ты говоришь? Я не поеду в Грецию.
   На его лице ничего не отразилось.
   – Рейчел, за тобой нужно присматривать. Я не смогу делать это, если буду находиться на другом конце света. Ты отправишься в Грецию вместе со мной.
   Она открыла было рот, чтобы поспорить, но потом передумала. Разве не для этого она позвонила ему?
   – Ладно, но мебель вывозить не нужно. Не вечно же я буду беременной.
   – Нет, вывезем.
   – Почему?
   – В скором времени ты родишь, и твоя жизнь кардинально изменится.
   – Мне хватит одной спальни.
   – Как моя жена, ты не будешь ни в чем нуждаться.
   Сердце Рейчел заколотилось. Виновата ли в этом аритмия или неожиданные слова Себастьяна?
   – Ты, кажется, не спросил меня, хочу ли я выйти за тебя замуж.
   – Наши желания сейчас не имеют значения. Ребенку нужны два родителя.
   – Мне не нужно выходить за тебя замуж для того, чтобы ты выполнял отцовские обязанности.
   – Нет, нужно. Если мы не поженимся, то обманем нашего ребенка.
   – А я не желаю становиться женой человека, который считает меня потаскухой, – заявила Рейчел, отодвигая тарелку с недоеденным завтраком.
   Себастьян скрестил руки на груди.
   – Я уже сказал, что не думаю о тебе так.
   – Нет, думаешь. Не считай, что я настолько глупа и не понимаю, что ты заботишься о ребенке, а не обо мне. Ты самым бессовестным образом обвинил меня в том, что я продалась тебе. Такая расчетливая особа, как я, должна была специально забыть о предохранении, чтобы заманить тебя в ловушку. И вот тогда бы тебе пришлось содержать меня до конца моих дней. – Рейчел вздохнула, чувствуя усталость. – Я знаю, как ты относишься к семье, Себастьян. Филиппа убедила тебя, что ты – мой первый любовник. Это значит, что ты сделаешь все, чтобы ребенку было хорошо, даже сойдешься с женщиной, которую считаешь первостатейной лгуньей.
   – Ты совсем не веришь мне.
   – Знаешь, что удивляет меня? Ты даже не подумал о такой возможности, что я могла переспать с кем-нибудь еще за эти три месяца. В Южной Калифорнии не так уж трудно найти сексуального партнера.
   Опасный огонек вспыхнул в глазах Себастьяна.
   – На тебя напали. Ты боялась близости. И хотя ты превозмогла страх со мной, ты не сможешь сделать это ни с каким другим мужчиной.
   – Ты очень здраво мыслишь, Себастьян, но я все равно не верю тому, что ты говоришь.
   Он причинил ей такую боль, что ее сердце отказалось чувствовать.
   Себастьян не выдержал и со злостью рубанул ладонью воздух.
   – Я знаю, что у тебя, кроме меня, не было мужчины, кроме того, я более опытен. Если кто-то и виноват, что мы не предохранялись, так это я.
   Значит, он берет на себя всю ответственность за ее беременность.
   Но Рейчел слишком честна, чтобы позволить ему жениться на себе.
   – Я тоже знала про предохранение, но... не подумала об этом.
   – И я... Потому что очень хотел тебя.
   – Итак, мы оба совершили ошибку. Но это вовсе не значит, что ты должен жертвовать собой и жениться на мне.
   – Это пустой разговор. Я не люблю ходить вокруг да около. Чем скорее ты выйдешь за меня замуж, тем лучше для всех.
   – Вот как? Любопытно. И что же я выигрываю от свадьбы?
   – Я запишу виллу на твое имя и обеспечу тебя деньгами.
   – Ты хочешь купить моего ребенка?
   Себастьян подошел ближе.
   – Я не собираюсь покупать нашего ребенка, так же как и тебя. Я забочусь о тебе. Это все. Такой ответ подходит?
   Никогда прежде Рейчел не видела, чтобы он потерял самообладание. Сейчас он весь трясся от гнева.
   – Мы поговорим об этом позже. Нам нужно успеть к врачу.
   Оказалось, что Рейчел записана сразу к трем врачам. Себастьян настоял на своем присутствии.
   Эндокринолог сказал, что щитовидная железа сейчас в плохом состоянии, но лекарства поддержат будущую маму во время беременности. Ревматолог подтвердил, что лекарственные средства, которые Рейчел будет принимать от щитовидной железы, предотвратят инфаркт, а гинеколог – что бета-блокаторы помогут ей восстановить внутренний цикл.
   Рейчел злилась на Себастьяна и, как только лимузин отъехал от дорогой клиники, выплеснула на него свое негодование.
   – Нам было необходимо прояснить ситуацию, настаивал на своем Себастьян, полностью контролируя себя, будто и не терял самообладания на ее кухне.
   Рейчел все еще была настроена воинственно.
   – А зачем ты спросил врача, когда будет можно возобновить сексуальные отношения? Между нами нет никаких сексуальных отношений! Мы всего-навсего один раз переспали друг с другом.
   – Ошибаешься, Рейчел.
   – Как же еще ты это назовешь?
   – Скрепление брачной клятвы.
   – Ты невыносим!
   Себастьян сардонически улыбнулся и вздохнул:
   – Прими это, Рейчел. Платонический брак между нами просто невозможен.
   – Во-первых, я не обещала выйти за тебя замуж, а во-вторых, даже если мы поженимся, мы будем спать раздельно.
   – Нет.
   – Я сказала, что не хочу больше секса с тобой.
   Себастьян посмотрел на Рейчел.
   – Правда?
   В воздухе повеяло опасностью, и, хотя он не сделал ни малейшего движения, чтобы придвинуться к ней, Рейчел захотелось выскочить из лимузина.
   – Да, правда, – сказала она дрожащим голосом.
   – Может, проверим искренность твоего утверждения?
   – Что? Но... – Слова протеста замерли у Рейчел на губах, потому что Себастьян поцеловал ее.
   Он ласкал ее губы, и в этих прикосновениях чувствовался неутоленный голод, его страстное желание быть с ней.
   Миллионы электрических импульсов пробегали по телу Рейчел. Ей казалось, что она навсегда подавила в себе чувства к Себастьяну, но на самом деле они проснулись сразу, как только он коснулся ее.
   Рейчел отвечала на поцелуй Себастьяна со всей страстью, на которую была способна, хотя где-то глубоко внутри понимала, что не должна так реагировать на него.
   – Ты так приятно пахнешь, – прошептал он и, приподняв, посадил ее к себе на колени.
   Рейчел не протестовала, а только поудобнее устроилась там и обняла его за шею.
   Несколько секунд его руки поглаживали ее стройное тело, а затем легли ей на грудь. Себастьян стал водить пальцем сквозь тонкую ткань блузки и бюстгальтера по ее соску. Думая, что сейчас сойдет с ума, Рейчел издала тихий стон и не оказала никакого сопротивления, когда он начал расстегивать ее блузку.
   С характерным щелчком бюстгальтер расстегнулся. Себастьян сдвинул ткань назад, открывая нежную кожу, и припал к ней губами.
   Вдруг сердце Рейчел забилось быстрее. Испугавшись, что оно выскочит из груди, она отстранилась от Себастьяна.
   – Пожалуйста, подожди. Я не могу...
   Он поднял голову.
   – Что?
   – Мое сердце... – прохрипела она.
   Себастьян выругался, его глаза были полны злости на себя.
   – Господи, о чем я только думал! Рейчел, с тобой все в порядке, любовь моя?
   Ощущение удушья начало покидать ее.
   Он нагнулся, поправил на ней одежду. Потом отдал какие-то распоряжения водителю на греческом языке, прислонился к спинке сиденья и обнял Рейчел так, что ее голова легла ему на грудь.
   – Я не должен был приставать к тебе со своими ласками. – В его голосе слышалось раскаяние.
   – Ты вообще мог не целовать меня, – тихо произнесла Рейчел, уткнувшись ему в грудь и сжимая пальцами его рубашку.
   – Ты – моя женщина, и целовать тебя – мое право. Но только не тогда, когда это может повредить твоему здоровью. Я должен сдерживаться. – Он говорил так, будто наставлял сам себя.
   – Я – мать твоего ребенка. – Рейчел выпрямилась и посмотрела в его серые глаза. – Но я – не твоя женщина.
   – И ты говоришь это после того, как отвечала на мои поцелуи?
   – Да. – Но в противовес своим словам она опять уронила голову ему на грудь.
   Вскоре они снова были на приеме у ревматолога. Себастьян выразил свое недовольство тем, что доктор отпустил его жену из больницы, не дав ей дозу лекарства. Врач, считавшийся светилом в своем деле, пролепетал извинения и приказал приготовить все для бета-блокаторной терапии.
   Себастьяну этого показалось недостаточно, и он настоял на том, чтобы Рейчел оставили на ночь для обследования. Он не повезет ее в Грецию, пока не будет точно знать, что перелет безопасен для нее.
   – Извини, милая. Моя обязанность – защищать тебя, а я необдуманно подверг тебя риску.
   Нажав на кнопку, Рейчел привела кровать в сидячее положение. Она еле сдерживалась, чтобы сказать Себастьяну, что ей не нужно находиться в клинике, но понимала, что он прав. Однако излишняя забота не нравилось Рейчел.
   – Со мной все хорошо. Ты слышал, что сказал доктор. Инфаркта пока не ожидается.
   Себастьян окаменел, и Рейчел пожалела, что сказала это. Лицо Себастьяна сделалось серым, а выражение его глаз – виноватым.
   – Извини, – снова повторил он.
   Рейчел могла побиться об заклад, что Себастьяну еще не приходилось столько раз просить у кого-либо прощения.
   Прикусив губу, она наблюдала за ним.
   – Послушай, я ведь совсем не напрягалась, просто сидела за своим столом, когда потеряла сознание на работе. Это могло произойти со мной и в твоей машине. Ты не виноват.
   – Нет, виноват. – Себастьян удрученно покачал головой.
   – По словам доктора, после введения бета-блокаторов нам не стоит опасаться приступа, когда мы будем любить друг друга, – покраснев, сказала Рейчел.
   – Хорошо. – Так странно видеть его улыбку после того, как целый час он был мрачнее тучи. – Я рад, что ты согласна разделить со мной постель.
   – Я не согласна! – воскликнула она, ужаснувшись, что он так не правильно истолковал ее слова.
   – Если нет, то почему ты сказала это?
   – Я пыталась успокоить тебя, – сказала она в полной растерянности.
   – Странно, что ты заботишься обо мне, если так сильно ненавидишь.
   – С чего ты взял, что я ненавижу тебя? Я сказала, что не верю тебе, а это разные вещи.
   – Но ведь ты доверяешь мне заботу о тебе и о ребенке.
   – Хватит вдаваться в философию. Я не лягу снова в твою постель.
   – Брось, Рейчел. Мы непременно будем любить друг друга. Это неизбежно, – улыбнулся он.
   Рейчел почувствовала, что ее эмоции могут подвести ее, и тогда он окажется прав.
   Себастьян настоял, чтобы Рейчел пробыла в клинике пять дней. Он хотел убедиться, что ее кровь циркулирует нормально.
   Только одному Богу известно, каким образом Себастьян заставил ревматолога и двух медсестер отправиться вместе с ними в Грецию. Когда личный самолет Себастьяна приземлился в Афинах, доктор опять обследовал Рейчел, и только после осмотра они полетели на остров.
   Врача не отпускали назад в Штаты, пока он не сдал все дела доктору, которого Себастьян выбрал для того, чтобы наблюдать Рейчел во время ее беременности. От медсестер Рейчел узнала, что Себастьян оборудовал клинику на острове специальной аппаратурой для экстренных случаев.