Морган Мелани. Головоломка

   — Верно, никто ничего и не подозревал. Вчера я все уладил. Попросил оформить второй документ, оплатил все расходы. Тебе остается лишь поставить на нем свою подпись.
   — Но… — Она уже совершенно запуталась в происходивших вокруг событиях. — Ты ведь мог спокойно от нас отделаться…
   — Конечно, мог.
   — Хочешь загнать меня в какую-то ловушку? — спросила она строго.
   — Не переживай. Все будет в полном порядке. — Он обвел рукой пустую комнату. — Устраивайтесь здесь, как хотите.
   — Спасибо, Джонатан, — пробормотала Делия.
   — Итак, я забираю Нолли. Ждем тебя внизу через пятнадцать минут. — Он зашел в кабинет, взял малышку из стульчика и спустился в гостиную.
   Обычно за пятнадцать минут Делия многое успевала сделать, но сейчас все мысли путались, а голова шла кругом.
   Пропылесосив комнату с желтыми обоями, Делия вернулась в кабинет, подняла телефонную трубку и набрала номер брата. Послышался длинный сигнал автоответчика.
   — Морис, Лесли, когда вы наконец проснетесь и проявите хоть каплю интереса к происходящему? Мне пришлось съехать с прежней квартиры. Некоторое время я буду жить на Грин Эппл-стрит, дом тридцать девять, — продолжила Делия. — Оплата счета за мои транспортные расходы на вашей совести, имейте в виду. Кстати, Нолли в порядке, если вам это интересно.
   Когда выспитесь, будьте добры, заезжайте за ней. У меня своя жизнь, впредь предупреждайте обо всем заранее.
   — Лесли, милая, ты у меня гений! — воскликнул Морис, прослушав запись. — Делия, по-моему, стала опять нормальным человеком. Голос звучит оживленно, она заговорила о своей жизни.
   — А ты как думал? — Лесли, довольная, подошла сзади и обвила его шею руками.
   — Я бы свернул шею Оуэну, но за это сажают в тюрьму, а я не хочу с тобой разлучаться. Он нежно поцеловал жену. — Бедная моя, за эти дни ты измучилась без Нолли.
   — Да, но нельзя не отметить, что все эти дни мы проводили в постели уйму времени! Совсем как в медовый месяц. — Лесли ласково потерлась щекой о щеку мужа. — Раз уж у Делии все налаживается и Нолли в порядке, пусть они поживут вместе еще пару часиков.
   — Что ты делаешь? — испуганно спросила Делия, выйдя в сад.
   Джонатан поднял голову.
   — Кормлю ее. Она проголодалась. Сегодня четверг, и я даю ей морковное пюре, правильно?
   — А… откуда ты узнал, что она ест по четвергам? — Делия ничего не могла понять.
   — Все очень просто: на кухне лежит список.
   Ты, наверное, заработалась или обладаешь ужасной памятью. — Он спокойно зачерпнул ложечкой еще пюре и отправил в рот Нолли. Та ела с удовольствием, не капризничала и не плевалась.
   Потрясенная, Делия отметила, что Джонатан справляется с ребенком гораздо лучше, чем она.
   — Пойду сварю ей кашу.
   — Каша уже готова, бутылочка охлаждается, — не отрывая взгляда от Нолли, сказал Джонатан.
   — Ты просто мастер! — Делия не переставала удивляться.
   — Можно, конечно, и так сказать. Однако все дело в том, что я умею внимательно читать инструкции и выполнять их. Поэтому перестань маячить, сядь и спокойно поешь. — Он кивком указал на стоявшее на деревянном столике блюдо с сандвичами.
   — Спасибо. — Она покосилась на Робби, отдыхавшего рядом со скамейкой в тени дерева.
   Пес в ответ лишь взглянул на нее и снова закрыл глаза, сладко причмокнув.
   — Ладно, ближе к собаке сяду я. — Джонатан передвинулся на другой край скамейки.
   Делия опустилась на освободившееся место и взяла со стола стакан сока.
   — Как арендодатель ты мне нравишься гораздо больше по сравнению с Александром, — пробормотала она, улыбаясь.
   — Если не считать грозного Робби. — Джонатан подмигнул ей.
   Делия крепче вцепилась в стакан, пытаясь унять дрожь в коленках.
   — Может, теперь я возьму Нолли?
   — Не надо, мы почти закончили, — ответил Джонатан. — Сколько ей месяцев?
   — Гм… — Делия затаила дыхание, увидев, как Робби поднял голову и проследил за пролетавшей мимо осой, но, взяв себя в руки, поборола желание убежать в дом. — Ей… почти семь месяцев.
   — Угощайся! — Он придвинул к ней блюдо с сандвичами.
   Они выглядели потрясающе.
   Делия взяла один и откусила.
   — У меня нет слов! Ты отлично справляешься с домашними делами! — воскликнула она с восторгом.
   — Хочешь сказать, отлично справляюсь для мужчины, верно? Но насколько я успел заметить, ты ведь выступаешь за полное равноправие между нами? — Джонатан повернулся к ней.
   — Женщина, мужчина! Какая разница? Ты просто великолепный хозяин!
   — В этом нет ничего удивительного. Я долгое время прожил один.
   — Совсем один? А братья, сестры, родственники? — поспешно добавила она, не давая ему возможности сосредоточить все свои мысли на умершей жене.
   — У меня есть сестра, мать Александра. Ее зовут Эстелла. Всегда страшно занята, работает в прокуратуре. Мы пошли по стопам деда, он тоже был юристом, достиг немалых вершин.
   — А родители, они не связаны с правовыми структурами? — спросила Делия.
   — Отец стал геологом, наперекор воле деда, долгое время разъезжал по стране. Маму встретил в Окленде, она врач, оказывала помощь одному из членов экспедиции, подвернувшему ногу.
   Так они и познакомились. В последние годы отец работал в Научно-исследовательском институте.
   Сейчас родители на пенсии, живут в Сакраменто. На меня сильное влияние оказало воспитание деда. Я с самого детства знал, что буду адвокатом. — Он помолчал. — Расскажи о себе.
   Делия пожала плечами.
   — Моя мама много лет работала преподавателем музыки. Отец продал фирму несколько месяцев назад. В настоящий момент они оба гостят у родственников в Канаде. — Она расправила юбку и приподнялась со скамейки. — Схожу-ка я, пожалуй, за кашей для Нолли.
   Джонатан удержал ее за руку. Его прикосновение обожгло, отозвалось в душе взрывом эмоций. Ей нестерпимо захотелось крепко сжать его ладонь, прильнуть к плечу. Она взглянула на него испуганно и настороженно, дивясь своей реакции. Пора возвращения к нормальной жизни, кажется, уже настала. Но нужно было подготовить себя к этому…
   — Я сам принесу кашу, буквально через пару минут, — ласково сказал Джонатан.
   — Нет! Ты и так много для нас делаешь! — Делия нервно отдернула руку и отошла на не сколько шагов в сторону, отдаляясь на приличное расстояние.
   Робби, услышав шум, поднял голову и угрожающе гавкнул, а Делия истерично вскрикнула, закрывая лицо ладонями.
   По команде Джонатана пес быстро успокоился.
   — Пожалуйста, прости меня, Джонатан. Опять я повела себя, как дура. — Она устало улыбнулась. — Наверное, ты считаешь меня какой-нибудь слабонервной…
   — Ты ошибаешься. Я знаю, что когда-то тебя сильно укусила собака. Что не так давно тебя бросил мужчина, которому ты доверяла, что за нарушение дурацких правил, обусловленных в договоре, тебя выкинули из дома. Знаю также, что ты слишком много работаешь, смертельно устала и в таком состоянии еще пытаешься преодолеть свой страх перед Робби.
   Делия забыла о лежавшей невдалеке здоровенной собаке.
   — Откуда тебе все это известно?
   — Не стану говорить тебе, что я обладаю удивительным даром угадывать по лицам судьбы людей. Сегодня утром я ездил в Транквилити Каслз. За определенную сумму консьержка с радостью согласилась посплетничать и все мне объяснила.
   У Делии перехватило дыхание, она отказывалась верить, что он поступил с ней таким образом.
   — Ты что шпионил?
   — Да нет, я просто хотел заставить отца Нолли оказать тебе материальную поддержку. Так ты быстрее бы купила квартиру и имела бы меньше проблем. Ты себе не представляешь, какие чудеса умеют творить иногда юридические документы. — Он пожал плечами.
   Делии показалось на мгновение, что она лишилась дара речи. Какая галантность! Хотя для данной ситуации слово «галантность» едва ли подходило. Он просто-напросто хотел поскорее избавиться от нее, как от квартирантки.
   — Ты потратил на это целое утро! Мне очень жаль! — процедила она сквозь зубы.
   — А мне не жаль этого времени. Я многое выяснил.
   — Не сомневаюсь. Только зря потратился на консьержку: если бы ты задал те же вопросы мне, я сама бы тебе на них ответила. Причем бесплатно. В любом случае, ты обо всем бы скоро узнал. — Она чувствовала, что Морис и Лесли должны были вот-вот объявиться.
   Джонатан покачал головой.
   — Это не имеет значения, Делия. Ты остаешься здесь. Живи, сколько понадобится.
   — Я заключала договор на два с половиной месяца, — сухо сказала она.
   — В новом варианте есть оговорка: возможно продление срока. Если ты не сможешь купить что-то подходящее за это время, живи здесь, сколько потребуется. — Он поднял бровь, приглашая ее улыбнуться вместе с ним. — Наверняка ты прочитала мой договор, прежде чем поставить подпись?
   — Не очень внимательно, — призналась Делия. Она не могла понять одного: если консьержка рассказала ему все, почему тогда он не выражал злобы по поводу ее обмана? Ну хорошо, пусть не обмана, но умолчания о том, что она для Нолли всего лишь тетя?
   — Ты не сердишься? — спросила Делия.
   — Сердиться? — Джонатан передернулся. За кого ты меня принимаешь? Тебя выгнали из дома с ребенком на руках!
   — Я сама должна была обо всем рассказать, беспомощно пробормотала она.
   — Этот тип, ну Оуэн, обошелся с тобой, как последний негодяй!
   Делия закрыла ладонями пылающие щеки.
   Значит, он узнал и про ее дружка! В Транквилити Каслз знали и прежний адрес, тот, по которому они жили вместе с Оуэном. Она чувствовала себя ужасно, так, будто стояла по пояс раздетая перед любопытствующей толпой. За деньги, оказывается, легко можно узнать все, что захочешь, если, конечно, у тебя нет совести, А она еще постыдилась пользоваться общедоступными источниками, чтобы получить информацию о его жизни!
   Реальность навалилась на нее тяжелым бременем, да так, что становилось тяжело дышать.
   — Простите, — жестко сказала она. — Я заберу Нолли, если не возражаете.
   — Не надо, Делия, не поступай так со мной! Джонатан крепко схватил ее за руку. — Пожалуйста, останься, мы ведь еще не съели сандвичи.
   — Теперь они встанут у меня поперек горла! резко ответила она и гневно уставилась на его руку.
   Он ослабил пальцы, сжимавшие ее запястье. Мне хотелось бы опять вернуться к официальным обращениям друг к другу — мисс Паркер и мистер Брендли.
   — Я ведь пытался помочь! — воскликнул Джонатан.
   — В самом деле? А может, вы хотели довести меня до такого состояния, в котором я разорвала бы ваш замечательный новый договор на мелкие кусочки и убралась отсюда?
   Она почувствовала, что к глазам уже подступили слезы, и, чтобы не разрыдаться перед ним, резко повернулась и побежала к дому.
   Робби, заметив это, вскочил и залаял.
   — Спокойно! — рявкнула Делия, и пес послушно замолчал и опустился на траву.
   Она поднялась на крыльцо.
   — Вы собираетесь уехать отсюда, мисс Паркер? — Крикнул ей вдогонку Джонатан.
   — Не дождетесь, — отрезала Делия и вошла в дом.
   — Я просто спросил, чтобы не устанавливать зря купленную мебель, — в растерянности пояснил сам себе Джонатан.
   Когда привезли мебель, Делия работала, старательно делая вид, что не обращает ни малейшего внимания на топот и шум в коридоре и в соседней комнате, на голоса, один из которых был женским. Она ни разу не повернула головы, не предложила свою помощь и даже не закрыла дверь в кабинет, показывая тем самым свое безразличие к происходящему.
   Примерно через полтора часа она услышала за спиной его голос:
   — Все готово, мисс Паркер. Хотите взглянуть?
   Джонатан постоял в проеме двери с минуту.
   — Уверена, мне все понравится, — соизволила наконец ответить она.
   — Думаю, вам стоит проверить матрас на кровати.
   — Если мне он не подойдет, то сами будете на нем спать, — не поворачивая головы, сказала Делия.
   — Зачем все так усложнять? Люди еще не ушли, и мы можем, если надо, заказать что-то другое, — спокойно пояснил он.
   — Хорошо, раз уж вы, мистер Брендли, так настаиваете…
   Она гордо прошествовала мимо него и застыла в изумлении, остановившись на пороге соседней комнаты. Все здесь преобразилось до неузнаваемости. Кровать и столик, выполненные в викторианском стиле, казалось, были подернуты дымкой времени и смотрелись роскошно. На окне красовались шторы с бахромой цвета майской листвы. Кровать была застелена белоснежной простыней с вышивкой ручной работы.
   — Джонатан… я просто не знаю, что и сказать… — Делия была обескуражена.
   — Значит, ей понравилось! — воскликнул широкоплечий здоровяк с добродушной улыбкой, по-видимому, старший среди работников.
   А женщина, — она, наверное, занималась постелью и шторами, — одобрительно кивнула.
   — Думаю, тебе все же стоит проверить матрас, — сказал Джонатан.
   Делия несмело опустилась на край кровати и, почувствовав, как мягко и удобно сидеть на ней, забралась на нее с ногами и подпрыгнула, сияя от радости.
   — Просто потрясающе! Даже не стану приглашать тебя присесть. Боюсь, тебе понравится, и ты захочешь поменяться со мной матрасами. Она рассмеялась.
   Джонатан сел на кровать, затем растянулся на ней во весь рост, уютно устраиваясь рядом с Делией.
   — Ты права, это ложе просто великолепно. — Он посмотрел на улыбчивого здоровяка. — Мы берем эту кровать. — Человек поднес ему документы, и Джонатан, не вставая, поставил на них свои подписи, достал из кармана джинсов деньги и протянул работнику в качестве чаевых. — Закройте за собой входную дверь, хорошо?
   Когда люди вышли из комнаты, Делия медленно улеглась рядом с Джонатаном. Через пару минут внизу раздался звук захлопнувшейся двери. На протяжении некоторого времени они лежали молча, не двигаясь. Сердце счастливой женщины готово было выпрыгнуть из груди, такими волнующими казались ей эти мгновения.
   — Тебе не стоило так беспокоиться, — выдавила она из себя наконец. — Я ведь собираюсь жить здесь всего лишь два с половиной месяца…
   — А свои вещи ты планируешь хранить в чемоданах? — спросил он, не поворачивая головы.
   — Н-нет, — неуверенно ответила она.
   — Вот и прекрасно!
   Делия внимательно посмотрела на него. И почему Оуэн ей казался красивым? По сравнению с Джонатаном он был всего лишь смазливым слюнтяем. Получалось, что все его достоинства сводились к ямочкам на щеках. От Брендли же веяло мужественностью и внутренней силой. Она вцепилась в простыню, чтобы не поддаться соблазну и не дотронуться до его чувственных губ, не провести ладонью по решительному подбородку.
   — Если ты будешь и впредь действовать подобными методами, то никогда от меня не отделаешься, — сказала она.
   — Правда? — Теперь он повернулся к ней. Может, я вовсе не хочу отделываться от тебя.
   Ее сердце подпрыгнуло и словно застряло где-то в горле.
   — Я ужасная хозяйка. Не умею готовить. Меня невыгодно держать в доме.
   — Вы всегда ели в кафе или ресторане, когда жили вместе с Оуэном? — спросил он.
   Делия отвела взгляд в сторону.
   Итак, ему захотелось узнать подробности. У нее не было желания вспоминать о совместной жизни с бывшим возлюбленным, но она чувствовала, что должна поделиться с ним.
   — Чаще мы заказывали еду на дом. Я постоянно занята, а он… Он вообще считал, что не должен касаться домашних дел. Зачем, когда в доме есть женщина?
   — Моя мама всегда говорила сестре: не связывайся с мужчиной, если он не умеет позаботиться даже о самом себе, — пробормотал Джонатан. — Очень трудно распознать мотивы такого человека. Быть может, он сходится с женщиной только для того, чтобы та прислуживала ему.
   — Мудро высказывается твоя мама.
   — Она постоянно твердила об этом раньше.
   Думаю, это был ее хитрый ход, при помощи которого ей удалось научить меня готовить и ухаживать за собой и своей комнатой. — Он выдержал паузу. — А как вы познакомились с Оуэном?
   Делия удивилась: почему-то разговор об Оуэне не доставлял сейчас такой боли, какую можно было ожидать.
   — Он просто постучал ко мне в дверь, чтобы попросить газету с телевизионной программой. — Теперь ей понятно было, что ее бывший любовник умышленно пошел на эту уловку. Он не сомневался в том, что сможет очаровать молодую женщину. И не ошибся. Она потеряла голову в первую же минуту их знакомства. — Оуэн был танцором. По крайней мере, так он утверждал.
   Постоянно ходил на какие-то пробы для выступления в мюзиклах. Его беспомощность и обворожительная улыбка действовали на меня как колдовство. Сейчас, когда я оглядываюсь назад и анализирую его поведение, прихожу к выводу, что он нарочно вел себя так, а улыбаться учился перед зеркалом.
   — Вы были соседями? — осторожно спросил Джонатан.
   — Нет. Он жил в то время у друзей этажом выше. Спал на диване. Подозреваю, что для него это являлось нормой — кочевать от одних знакомых к другим, хотя мы никогда не разговаривали на эту тему.
   — Забавно! — Джонатан усмехнулся.
   — К сожалению, я не сразу его раскусила.
   Мне кажется, его дружкам надоело, что он околачивается в их квартире. Наверняка это они и подсказали ему, что внизу живет одинокая молодая особа… — Делия вздохнула.
   — Хорошие у него товарищи! — заметил он с иронией.
   — Их понять можно, они ведь желали избавиться от него. — Она взглянула Джонатану в глаза и улыбнулась. — Совсем, как в нашей с тобой ситуации.
   — Что? — Он нахмурился.
   — Ой, прости, пожалуйста. — Делия покачала головою. — Ты ни чуточки не похож на них. Ты гораздо, гораздо лучше их всех вместе взятых.
   Джонатан, иронично улыбнувшись, согласился:
   — Ну, слава Богу!
   — Мой пыл остудило то, что он постоянно просил у меня деньги — то на стрижку перед очередной пробой, то на завтрак с нужными людьми… — продолжила она. — А когда я намекнула, что мне тяжеловато содержать его, Оуэн вдруг сделался каким-то нетерпимым, стал раздражаться по пустякам. — Делия нервно сглотнула. — В конце концов он подцепил другую женщину, хотя не знаю, возможно, она у него и раньше была, и он жил и со мной, и с ней… Я случайно увидела, как они подъехали на ее машине к ресторану, куда она его повела… Тогда у меня с глаз будто бы спала пелена, и я решила бежать как можно дальше от безнадежной любви, от всего мира.
   — А я думал, ты переехала по другой причине… — начал было Джонатан. — Но… Это не важно. Забудь.
   — Ты прав, сейчас все это уже не важно. Все в прошлом.
   — Некоторые, оказываясь в твоем положении, идут на тяжкие преступления, желают отомстить. — Он взял ее за руку.
   — Знаю. Ты говоришь о людях, доведенных до предела. Ты общаешься с ними, потому что ты — адвокат. Я же сама была виновата во всем.
   Позволила задурить себя. — Она помолчала. — Признаюсь, что потом, на протяжении какого-то времени я чувствовала себя растоптанной, униженной. Тогда я даже решила, что ни за что в жизни не стану завязывать близких отношений ни с каким другим мужчиной.
   — А теперь? — спросил Джонатан.
   — Что теперь?
   — Что-нибудь изменилось?
   Делия часто заморгала.
   — Сейчас я понимаю, что жизнь многогранна. Что с каждым человеком происходит однажды что-нибудь страшное. Это испытание, испытание на прочность. Нужно найти в себе силы, чтобы преодолеть возникшую на пути трудность и твердо шагнуть вперед… — Она перевела дух. — Кстати, если сравнивать с твоим горем, моя история — сущий пустяк.
   Джонатан ласково провел ладонью по ее волосам, по щеке, и она замолчала. Его рука скользнула к ее губам, он перевернулся набок, приблизился к ней и обвел пальцем ее рот. Это была сладкая прелюдия к страстному поцелую…
   — Останься у меня, — прошептал он. Я хочу, чтобы ты осталась.
   Делия молчала. Все ее существо устремилось к нему. Сердце кричало «да», но разум противился пылкому порыву. Она боялась повторно ошибиться, не хотела опять очертя голову бросаться в омут чувства, вспыхнувшего так неожиданно.
   — Джонатан… — напряженно произнесла она его имя. Он поцеловал ее, но не в губы, а в лоб, поднялся с кровати и направился к выходу. — Джонатан! — крикнула она, сожалея о том, что сделала, соскочила с кровати и догнала его на пороге.
   Он остановился и повернул к ней голову.
   — Да. Я тебя слушаю.
   — Спасибо тебе за все… — пробормотала Делия, беря его за руку. — За то, что позволил остаться, за…
   — Пожалуйста, — перебил он ее. — Если понадобится какая-то помощь в поиске квартиры или юридический совет, обращайся.
   Теперь его голос звучал отчужденно, и она отпустила его руку.
   — Я перенесу кроватку, чтобы ты мог свободно пользоваться своей комнатой, — сказала Делия.
   Для него это не имело значения. Ему теперь больше не хотелось жить одному в своей комнате. Восемь с лишним лет он находился в страшном мире терзаний и одиночества, а теперь чувствовал, что наступает новый, счастливый этап.
   Он не желал торопить события.
   — Оставь кроватку там, где она стоит. Нолли еще спит, а у тебя много работы. Увидимся позже.

Глава 8

   Делия вошла в кабинет и плотно закрыла дверь, чтобы не отвлекаться.
   Сосредоточиться было непросто. Сверху доносился шум: по-видимому, Джонатан передвигал на чердаке какие-то вещи. Время от времени он спускался и ходил по второму этажу, совершенно сбивая ее с толку.
   Если ему вздумалось заняться уборкой, мог бы выбрать другое время, с раздражением думала Делия, заставляя себя переключиться на работу. Но мозг отказывался слушаться, и все ее мысли были сосредоточены на Джонатане Брендли.
   Делия тупо смотрела то в книгу, то на клавиши машинки, а когда шум прекратился, и воцарилась тишина, почувствовала еще больший дискомфорт. В конце концов она решила перечитать уже переведенное, взяла несколько страниц с готовым текстом… Но навязчивые мысли о Джонатане не желали сдаваться.
   Мистер Брендли потер подбородок ребром ладони, пытаясь разобраться в переполнявших душу эмоциях. Он чувствовал тоску по тому, чего уже не мог вернуть.
   Белая краска на детской кроватке потускнела, приобрела желтоватый оттенок. Ему вдруг ясно вспомнились те ощущения, какие он испытывал по возвращении с женой и новорожденным сыном из родильного дома: безграничная гордость, чувство непобедимости…
   В дверь позвонили.
   Джонатан не двинулся с места. И почему он не поехал тогда вместе с Линдой и Никки?
   Раздался второй звонок, и расплывчатые образы из прошлого рассеялись в воздухе. Ничего уже нельзя было изменить. Единственное, что он мог сделать, так это начать жить ради погибших любимых.
   Делия открыла дверь, выглядывая из кабинета, и увидела направлявшегося к лестнице Джонатана.
   — Кто-то пришел. — Она казалась смущенной и как будто хотела извиниться перед ним за что-то.
   — Ты кого-нибудь ждешь? — спросил он.
   — Н-нет. Я слышала шум наверху, подумала, что ты занят.
   — А я не хочу, чтобы тебе приходилось отрываться от работы.
   — Да… В любом случае скорее всего пришли к тебе. — Делия выругалась про себя: она пролепетала эти слова, как провинившаяся школьница.
   В дверь опять позвонили — теперь несколько раз подряд.
   — Да иду я, иду! — крикнул Джонатан, сбегая по лестнице.
   Пройдя через холл, он открыл дверь и увидел незнакомого мужчину лет тридцати, высокого, светловолосого, кого-то смутно напоминающего. Незнакомец растерянно уставился на него.
   — Вы к кому? — спросил он.
   — Я… Мне нужна Делия. Она оставила сообщение на автоответчике… Указала этот адрес.
   — Делия? — От неожиданности Джонатан отступил назад, а мужчина, восприняв этот жест, как приглашение, вошел в холл и огляделся.
   — Я — отец Нолли. Наверное, Дел немного сердится на меня?
   Джонатан ненавидел насилие. С его последствиями ему не раз приходилось иметь дело. Но в данную минуту он забыл обо всем на свете и, проигнорировав протянутую ему руку, схватил незнакомца за ворот рубашки и прижал к стене.
   — Считаешь, она всего лишь «немного сердится»? После всего, что ты сделал? Знаешь, кто ты такой? Ты — жалкий нахлебник, мерзавец и лгун! Захотел так же запросто вернуть ее?
   Не выйдет! Теперь она живет в этом доме и никто, слышишь, никто не посмеет больше воспользоваться ее добротой, ее любовью…
   — Простите, но мне кажется…
   — Меня не интересует, что тебе кажется. Ты должен убраться из ее жизни раз и навсегда! — взревел Джонатан.
   — Джонатан! — Делия сбежала вниз, была уже рядом. — Отпусти его ради Бога! Что ты делаешь?
   Джонатан посмотрел на мужчину, которого прижимал к стене, потом на Делию. Ее милое лицо исказилось от волнения и страха. Она могла сколько угодно рассказывать ему, что больше не любит этого Оуэна. Но одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять: ей это лишь казалось…
   — Я страшно обманулся! — воскликнул Джонатан с отчаянием, отпустил нежеланного гостя и сделал шаг назад, ударяясь о столик, на котором так и лежал договор об аренде. — В одной комнате может жить только один человек, пару я вселять не желаю, — мрачно добавил он.
   Делия приоткрыла рот от удивления.
   — Что? Послушай, кто-то из нас двоих явно сошел с ума.
   — И я догадываюсь, кто. Ты оказываешь этому типу столь радушный прием! — буркнул Джонатан.
   — Естественно! Я названиваю ему несколько дней подряд. Он приехал за Нолли. — Делия подошла к брату и крепко обняла его. — Ну, здравствуй, отдохнувший папочка! А где Лесли? Она не с тобой?
   Морис прокашлялся.
   — Я решил пойти первым, разведать обстановку. — Он наклонился к ее уху. — Что это за болван?