Страница:
Читатель осведомлен о причинах и следствиях его столкновений в разные периоды жизни с представителями светских и церковных властей. Филипп Шпитта, описывая поведение Баха, отметил, что он «не избегал борьбы». Быть может, даже вызывающе шел на конфликты. Он допускал вспышки в отношениях с отдельными людьми и группами, ограждая свой престиж, хотя враждебность и не была заложена в его натуре. Иногда представляется, что конфликтные ситуации даже были нужны ему. Это уже не признак умозрительно представляемой «здоровой личности». Но подобные отклонения от нормы лишь подтверждают цельность натуры Баха, проявлявшуюся в основных направлениях его жизнедеятельности.
Поступки Баха при конфликтах чаще носят «реактивный» характер. Вспышки раздражения длились долго, но оставались как бы на поверхности его личности. Бах оставался сосредоточенным художником и мыслителем, какой бы силы удар ни наносился ему конфликтной ситуацией. Невротическая личность выходила бы из равновесия, личность Баха выстаивала. И он знал дни отчаяния, и он испытывал крайние лишения. Но парадоксально: эти переживания не сказывались на замысле и выполнении создаваемых Бахом произведений.
Иоганн Себастьян Бах выполнял свою миссию художника с внеличной ориентацией творца объективных ценностей. Так сама природа следует своим законам, независимо от потрясений и катаклизмов, которые суть лишь частные случаи нарушения общей гармонии.
В СТОЛИЦАХ У СЫНОВЕЙ. ГОЛЬДБЕРГОВСКИЕ ВАРИАЦИИ
РУБЕЖ
ПОСЛЕДНИЕ ГАСТРОЛИ
Поступки Баха при конфликтах чаще носят «реактивный» характер. Вспышки раздражения длились долго, но оставались как бы на поверхности его личности. Бах оставался сосредоточенным художником и мыслителем, какой бы силы удар ни наносился ему конфликтной ситуацией. Невротическая личность выходила бы из равновесия, личность Баха выстаивала. И он знал дни отчаяния, и он испытывал крайние лишения. Но парадоксально: эти переживания не сказывались на замысле и выполнении создаваемых Бахом произведений.
Иоганн Себастьян Бах выполнял свою миссию художника с внеличной ориентацией творца объективных ценностей. Так сама природа следует своим законам, независимо от потрясений и катаклизмов, которые суть лишь частные случаи нарушения общей гармонии.
В СТОЛИЦАХ У СЫНОВЕЙ. ГОЛЬДБЕРГОВСКИЕ ВАРИАЦИИ
Впервые Иоганн Себастьян почувствовал нездоровье, близость старости в 1741 году. Ухудшалось зрение: он всю жизнь не щадил глаз, работая до позднего часа при свечах; замечал в иное воскресенье усталость, когда в часы службы исполнял «главную музыку» в двух церквах; утомляла и переписка «голосов» новых кантат. Анна Магдалена, занятая домом, реже могла помогать в работе мужу.
Саксония с 1740 года жила в военной тревоге. Молодой король Пруссии Фридрих II в первые же месяцы властвования обнаружил милитаристский характер. Прусские войска вторглись в Силезию; военное столкновение с германо-римской империей Марии-Терезии перешло в длительную войну. Фридрих II в итоге войны закрепил за Пруссией почти всю Силезию. Конфликт только развивался, он захватывал и другие страны. Фридрих-Август, король Польский и курфюрст Саксонский, испытывал затруднительное положение: как курфюрст Саксонии он в союзе с Баварией, Испанией и Францией вскоре выступит против Марии-Терезии, как король Польский Август III он соблюдал нейтралитет. Недолго, впрочем: обеспокоенное успехами Фридриха II, курфюрство Саксонское через некоторое время заключит союз с Марией-Терезией. Возникнет напряженность в отношениях с Пруссией.
Когда тревога коснулась Лейпцига, и семья кантора испытала беспокойство: Филипп Эммануель служит у короля, с которым у Саксонии весьма сложные отношения,
Иоганн Себастьян скучал по старшим сыновьям. Чувствуя нарастание событий, он поспешил побывать в обеих столицах — ив Берлине, и в Дрездене.
В Пруссию ехал в удобном дилижансе; за свой век Бах видел много плохих дорог, теперь они улучшались. Не торговые связи, скорее военные предосторожности заставляют власти приводить дороги в порядок.
Филипп Эммануель встретил отца приветливо, артисты придворной капеллы хорошо знали старого Баха, среди них были его ученики, в частности органист и начинающий капельмейстер двадцатилетний Фридрих Агрикола.
В июльские и августовские дни 1741 года Бах оказался в обществе берлинских музыкантов.
Каким он увидел сына после долгой разлуки? Чембалист выглядел дворцовым завсегдатаем. Занятия в двух университетах позволили ему свободно чувствовать себя в любом обществе. Деятельный Эммануель говорил о своем опыте педагога. Но что-то изменилось в его отношении к музыке. Как бы вскользь он мог бросить похвалу «лукавому хитрецу», дрезденскому Гассе за то, что тот не слишком «начиняет» свои пьесы контрапунктом; сын отмалчивается, когда отец заводит речь о духовных композициях, зато охотно и интересно ведет разговор о клавесинной и ансамблевой игре, о французской музыке, принятой у короля.
Возвратившись домой, Иоганн Себастьян быстро собрался в Дрезден. Пришло приглашение от графа Кейзерлинга. Это совпадало с намерением отца повидать Фридемана. Нездоровье ли, другие ли причины побудили Баха взять с собой двоюродного брата Элиаса.
Отправились они в Дрезден уже поздней осенью. Саксонская столица находилась ближе к границам Силезии, и здесь больше чувствовалось неспокойствие, вызванное военными действиями.
Музыканты Дрездена, как всегда, встретили лейпцигского композитора с радушием. Что с Мессой? Бах мог сообщить им, что силами учеников Томасшуле он исполнил в Лейпциге «Gloria», как часть Рождественской кантаты (191), прошлой зимой.
Много часов отец и сын Бахи провели в доме Кейзерлинга. Вероятно, в эти дни посол и сделал чтимому гостю музыкальный заказ. Он попросил Баха написать несколько клавирных пьес для своего домашнего музыканта Готлиба Гольдберга. Этот живший в его доме юноша обучался игре на клавире у Фридемана Баха. Судя по документам, музыкант, во время ли поездок с графом в Лейпциг или нарочно посылаемый туда Кейзерлингом, брал уроки и у кантора. Способный чембалист свободнее владел теперь инструментом, и его покровителю захотелось получить от придворного композитора пьесы для своего услаждения. Бах охотно дал обещание выполнить просьбу графа.
Каким же после встречи с Эммануелем нашел отец своего старшего сына, Вильгельма Фридемана? Другого склада музыкант, глубже, серьезнее. Прирожденный органист.
Оба старших сына определились в жизни. Оба с университетским образованием, и оба — в столицах. Не того ли и хотел Иоганн Себастьян, познавший участь странствующего музыканта? Оба сына уже подготовленные, зрелые музыканты. Миссия отца-учителя завершена.
Но почему так мало интересуются они младшими братьями и сестрами? И без тепла говорят о доме, об Анне Магдалене?
Мысли о происходящих в сыновьях переменах не оставляли Иоганна Себастьяна и в Лейпциге. Но не изменился ли и облик прихожан церкви св. Фомы за все эти годы? Былые юноши стали отцами, выглядят щеголями, не как их отцы когда-то. И женщины ныне какие-то франтоватые. Вон поодаль от мужа, разбогатевшего пекаря, чинно сидит на скамье его статная, светловолосая, нарядная жена, ей не до благочестия, сидит как будто в кофейне Циммермана. Бах обозревает прихожан сверху; отказывают глаза, но он по привычным приметан отыскивает знакомые лица.
...Идет 1742 год. Жизнь на перевале. Дорого время. Ненужными стали похвалы завсегдатаев летнего и зимнего кофейных заведений. Утомляют занятия в Collegium musicum, и Бах отказался от руководства студенческим кружком. Школа. Кантаты. Занятия с приватными учениками и младшими детьми. Заняты все дни.
Бах сочиняет пьесы, обещанные Кейзерлингу.
Вечером в своей рабочей комнате или в спальне Иоганн Себастьян сидит в халате, без парика. Остриженная голова с седеющими, уже поредевшими волосами. Почему бы ему не посоветоваться с Магдаленой, какую мелодию выбрать для начальной пьесы? Перелистывает нотные тетради и во второй книжке Анны Магдалены находит забытую, вписанную давно ее почерком чудную арию. Несколько грустная сарабанда на мотив песенки «Когда бываешь ты со мной». Молоденькая Лена напевала ее. Семнадцать лет назад. Магдалена и в этот час рядом с ним. Белеют пряди ее волос. Красивые руки познали тяжесть труда и забот матери.
Себастьян напел арию. Хороша. Довольна его выбором и Магдалена.
Что говорил граф? Будто бы он страдает бессонницей и желает, чтобы Гольдберг в соседней комнате играл ему в такие часы приятные мелодии. Не доводилось еще сочинителю выполнять подобные заказы! Это занятие аптекарей — изготовлять снадобья для настраивания ко сну. На лице Баха лукавая улыбка. Он искренне уважает обходительного посла. Но ему хочется в задуманный цикл вплести совсем не наводящие на сон пьесы...
Бах избирает форму: «тема и вариации». Тут окажутся и фугетта, и ариетта, и увертюра, и танцы. Рождается большой цикл виртуозных пьес, создающий, как хотел того Кейзерлинг, состояние «тихого и радостного утешения». Цикл составляют «Ария с тридцатью вариациями для клавира или клавицимбала с двумя мануалами» (988). Произведению будет уготована большая жизнь. Воодушевляемые этим сочинением, композиторы разных стран станут создавать фортепьянные циклы по подобию баховского.
Произведение вошло в историю музыки под названием «Гольдберговских вариаций». Воображению представляется маститый музыкант, чье имя связано с созданием этого клавирного шедевра. И в обрисовке Форкеля музыкант русского посла рисуется солидным виртуозом. Форкель писал о Кейзерлинге: "Он мог без конца слушать их (вариации. — С. М.) в продолжение долгого времени, как только наступали бессонные ночи, говорил: «Любезный Гольдберг, сыграй же мне одну из моих вариаций».
Архивные документы вносят поправку в эту трогательную историю. «Любезному Гольдбергу» едва исполнилось тогда пятнадцать лет; при всей талантливости он вряд ли без усердной подготовки мог осилить пьесы виртуозной трудности. Как бы то ни было, русский посол своим заказом обессмертил само имя юноши — чембалиста Иоганна Теофила Гольдберга. Этот ученик отца и сына Бахов стал впоследствии незаурядным музыкантом и руководителем Дрезденской капеллы.
Кейзерлингу столь понравилось произведение, что Бах получил непривычно внушительный гонорар: золотой кубок со ста луидорами! Назвав пьесы композитора «Моими вариациями», Кейзерлинг, однако, позволил Иоганну Себастьяну издать эти сочинения. Имя Кейзерлинга затерялось в русской истории, но в продолжение многих лет, с первых встреч с Бахом, он принимал дружеское, сердечное участие в судьбе композитора.
В том же, 1742 году «Ария с вариациями», как четвертая, заключительная, часть Упражнений для клавира, вышла в свет с витиевато выписанным титульным листом в издании нюрнбергского типографского мастера Бальтазара Шмидта, Автор был наименован полностью: Иоганн Себастьян Бах, короля Польского и курфюрста Саксонского придворный композитор, капельмейстер и директор музыки в Лейпциге.
Прошли века. С каким преданным вниманием слушают вариации посетители нынешних баховских клавирабендов! По бытующей привычке создание «Гольдберговских вариаций» связывается с назначением их от бесеонницы Кейзерлингу! Возможно, это была шутка графа, шутка, поддержанная в финале произведения шутником Бахом. Ему и на этот раз захотелось высмеяться, старому шпильману! Что-то давненько не слышал он от родни о свадебных кводлибетах в семьях Бахов. А в молодости, помнится, он, Себастьян, и в книжку Магдаленхен вписал довольно рискованную песенку... Теперь, при сочинении вариаций, он взял мотивы этой народной песни и, сочетая ее с ведущей мелодией арии, закончил свой цикл маленьким, кводлибетом! «Если бы моя мать кормила меня мясом (а не горохом!), я остался бы у тебя дольше...»
Мы как бы видим композитора в домашнем платье, играющим первый раз вариации в своем доме. Слушать собрались все семейные, Элиас и, может быть, кто-нибудь из учеников. Радостью озарилось лицо Магдалены, ее ария с украшениями звучит под руками Себастьяна. И веселая песня, тоже из ее нотной тетради, завершает игру. Не награда ли это их любви? Недавно, в декабре, исполнилось двадцать лет ее брака с Себастьяном. Вот и прозвучал на клавесине новый свадебный кводлибет!
Саксония с 1740 года жила в военной тревоге. Молодой король Пруссии Фридрих II в первые же месяцы властвования обнаружил милитаристский характер. Прусские войска вторглись в Силезию; военное столкновение с германо-римской империей Марии-Терезии перешло в длительную войну. Фридрих II в итоге войны закрепил за Пруссией почти всю Силезию. Конфликт только развивался, он захватывал и другие страны. Фридрих-Август, король Польский и курфюрст Саксонский, испытывал затруднительное положение: как курфюрст Саксонии он в союзе с Баварией, Испанией и Францией вскоре выступит против Марии-Терезии, как король Польский Август III он соблюдал нейтралитет. Недолго, впрочем: обеспокоенное успехами Фридриха II, курфюрство Саксонское через некоторое время заключит союз с Марией-Терезией. Возникнет напряженность в отношениях с Пруссией.
Когда тревога коснулась Лейпцига, и семья кантора испытала беспокойство: Филипп Эммануель служит у короля, с которым у Саксонии весьма сложные отношения,
Иоганн Себастьян скучал по старшим сыновьям. Чувствуя нарастание событий, он поспешил побывать в обеих столицах — ив Берлине, и в Дрездене.
В Пруссию ехал в удобном дилижансе; за свой век Бах видел много плохих дорог, теперь они улучшались. Не торговые связи, скорее военные предосторожности заставляют власти приводить дороги в порядок.
Филипп Эммануель встретил отца приветливо, артисты придворной капеллы хорошо знали старого Баха, среди них были его ученики, в частности органист и начинающий капельмейстер двадцатилетний Фридрих Агрикола.
В июльские и августовские дни 1741 года Бах оказался в обществе берлинских музыкантов.
Каким он увидел сына после долгой разлуки? Чембалист выглядел дворцовым завсегдатаем. Занятия в двух университетах позволили ему свободно чувствовать себя в любом обществе. Деятельный Эммануель говорил о своем опыте педагога. Но что-то изменилось в его отношении к музыке. Как бы вскользь он мог бросить похвалу «лукавому хитрецу», дрезденскому Гассе за то, что тот не слишком «начиняет» свои пьесы контрапунктом; сын отмалчивается, когда отец заводит речь о духовных композициях, зато охотно и интересно ведет разговор о клавесинной и ансамблевой игре, о французской музыке, принятой у короля.
Возвратившись домой, Иоганн Себастьян быстро собрался в Дрезден. Пришло приглашение от графа Кейзерлинга. Это совпадало с намерением отца повидать Фридемана. Нездоровье ли, другие ли причины побудили Баха взять с собой двоюродного брата Элиаса.
Отправились они в Дрезден уже поздней осенью. Саксонская столица находилась ближе к границам Силезии, и здесь больше чувствовалось неспокойствие, вызванное военными действиями.
Музыканты Дрездена, как всегда, встретили лейпцигского композитора с радушием. Что с Мессой? Бах мог сообщить им, что силами учеников Томасшуле он исполнил в Лейпциге «Gloria», как часть Рождественской кантаты (191), прошлой зимой.
Много часов отец и сын Бахи провели в доме Кейзерлинга. Вероятно, в эти дни посол и сделал чтимому гостю музыкальный заказ. Он попросил Баха написать несколько клавирных пьес для своего домашнего музыканта Готлиба Гольдберга. Этот живший в его доме юноша обучался игре на клавире у Фридемана Баха. Судя по документам, музыкант, во время ли поездок с графом в Лейпциг или нарочно посылаемый туда Кейзерлингом, брал уроки и у кантора. Способный чембалист свободнее владел теперь инструментом, и его покровителю захотелось получить от придворного композитора пьесы для своего услаждения. Бах охотно дал обещание выполнить просьбу графа.
Каким же после встречи с Эммануелем нашел отец своего старшего сына, Вильгельма Фридемана? Другого склада музыкант, глубже, серьезнее. Прирожденный органист.
Оба старших сына определились в жизни. Оба с университетским образованием, и оба — в столицах. Не того ли и хотел Иоганн Себастьян, познавший участь странствующего музыканта? Оба сына уже подготовленные, зрелые музыканты. Миссия отца-учителя завершена.
Но почему так мало интересуются они младшими братьями и сестрами? И без тепла говорят о доме, об Анне Магдалене?
Мысли о происходящих в сыновьях переменах не оставляли Иоганна Себастьяна и в Лейпциге. Но не изменился ли и облик прихожан церкви св. Фомы за все эти годы? Былые юноши стали отцами, выглядят щеголями, не как их отцы когда-то. И женщины ныне какие-то франтоватые. Вон поодаль от мужа, разбогатевшего пекаря, чинно сидит на скамье его статная, светловолосая, нарядная жена, ей не до благочестия, сидит как будто в кофейне Циммермана. Бах обозревает прихожан сверху; отказывают глаза, но он по привычным приметан отыскивает знакомые лица.
...Идет 1742 год. Жизнь на перевале. Дорого время. Ненужными стали похвалы завсегдатаев летнего и зимнего кофейных заведений. Утомляют занятия в Collegium musicum, и Бах отказался от руководства студенческим кружком. Школа. Кантаты. Занятия с приватными учениками и младшими детьми. Заняты все дни.
Бах сочиняет пьесы, обещанные Кейзерлингу.
Вечером в своей рабочей комнате или в спальне Иоганн Себастьян сидит в халате, без парика. Остриженная голова с седеющими, уже поредевшими волосами. Почему бы ему не посоветоваться с Магдаленой, какую мелодию выбрать для начальной пьесы? Перелистывает нотные тетради и во второй книжке Анны Магдалены находит забытую, вписанную давно ее почерком чудную арию. Несколько грустная сарабанда на мотив песенки «Когда бываешь ты со мной». Молоденькая Лена напевала ее. Семнадцать лет назад. Магдалена и в этот час рядом с ним. Белеют пряди ее волос. Красивые руки познали тяжесть труда и забот матери.
Себастьян напел арию. Хороша. Довольна его выбором и Магдалена.
Что говорил граф? Будто бы он страдает бессонницей и желает, чтобы Гольдберг в соседней комнате играл ему в такие часы приятные мелодии. Не доводилось еще сочинителю выполнять подобные заказы! Это занятие аптекарей — изготовлять снадобья для настраивания ко сну. На лице Баха лукавая улыбка. Он искренне уважает обходительного посла. Но ему хочется в задуманный цикл вплести совсем не наводящие на сон пьесы...
Бах избирает форму: «тема и вариации». Тут окажутся и фугетта, и ариетта, и увертюра, и танцы. Рождается большой цикл виртуозных пьес, создающий, как хотел того Кейзерлинг, состояние «тихого и радостного утешения». Цикл составляют «Ария с тридцатью вариациями для клавира или клавицимбала с двумя мануалами» (988). Произведению будет уготована большая жизнь. Воодушевляемые этим сочинением, композиторы разных стран станут создавать фортепьянные циклы по подобию баховского.
Произведение вошло в историю музыки под названием «Гольдберговских вариаций». Воображению представляется маститый музыкант, чье имя связано с созданием этого клавирного шедевра. И в обрисовке Форкеля музыкант русского посла рисуется солидным виртуозом. Форкель писал о Кейзерлинге: "Он мог без конца слушать их (вариации. — С. М.) в продолжение долгого времени, как только наступали бессонные ночи, говорил: «Любезный Гольдберг, сыграй же мне одну из моих вариаций».
Архивные документы вносят поправку в эту трогательную историю. «Любезному Гольдбергу» едва исполнилось тогда пятнадцать лет; при всей талантливости он вряд ли без усердной подготовки мог осилить пьесы виртуозной трудности. Как бы то ни было, русский посол своим заказом обессмертил само имя юноши — чембалиста Иоганна Теофила Гольдберга. Этот ученик отца и сына Бахов стал впоследствии незаурядным музыкантом и руководителем Дрезденской капеллы.
Кейзерлингу столь понравилось произведение, что Бах получил непривычно внушительный гонорар: золотой кубок со ста луидорами! Назвав пьесы композитора «Моими вариациями», Кейзерлинг, однако, позволил Иоганну Себастьяну издать эти сочинения. Имя Кейзерлинга затерялось в русской истории, но в продолжение многих лет, с первых встреч с Бахом, он принимал дружеское, сердечное участие в судьбе композитора.
В том же, 1742 году «Ария с вариациями», как четвертая, заключительная, часть Упражнений для клавира, вышла в свет с витиевато выписанным титульным листом в издании нюрнбергского типографского мастера Бальтазара Шмидта, Автор был наименован полностью: Иоганн Себастьян Бах, короля Польского и курфюрста Саксонского придворный композитор, капельмейстер и директор музыки в Лейпциге.
Прошли века. С каким преданным вниманием слушают вариации посетители нынешних баховских клавирабендов! По бытующей привычке создание «Гольдберговских вариаций» связывается с назначением их от бесеонницы Кейзерлингу! Возможно, это была шутка графа, шутка, поддержанная в финале произведения шутником Бахом. Ему и на этот раз захотелось высмеяться, старому шпильману! Что-то давненько не слышал он от родни о свадебных кводлибетах в семьях Бахов. А в молодости, помнится, он, Себастьян, и в книжку Магдаленхен вписал довольно рискованную песенку... Теперь, при сочинении вариаций, он взял мотивы этой народной песни и, сочетая ее с ведущей мелодией арии, закончил свой цикл маленьким, кводлибетом! «Если бы моя мать кормила меня мясом (а не горохом!), я остался бы у тебя дольше...»
Мы как бы видим композитора в домашнем платье, играющим первый раз вариации в своем доме. Слушать собрались все семейные, Элиас и, может быть, кто-нибудь из учеников. Радостью озарилось лицо Магдалены, ее ария с украшениями звучит под руками Себастьяна. И веселая песня, тоже из ее нотной тетради, завершает игру. Не награда ли это их любви? Недавно, в декабре, исполнилось двадцать лет ее брака с Себастьяном. Вот и прозвучал на клавесине новый свадебный кводлибет!
РУБЕЖ
Представился случай еще раз посмеяться Иоганну Себастьяну. Ему предложили сочинить и исполнить непременно веселую кантату по случаю перехода некоего поместья близ Лейпцига во владение нового господина.
Снова Бахом приглашен неизменный Пикандер. Либретто было сочинено складно. Басовую тему для быстроты дела сочинители позаимствовали у богемского музыканта Зеемана. Кантату приготовили и разучили с солистами и музыкантами к сроку, а именно ко дню въезда нового владельца в имение, по случаю чего там и устроен был праздник. Кантату назвали «К нам приехало новое начальство» (212). По тогдашним обычаям подобное представление должно было обязательно содержать юмор для снисходительного осмеяния почтенными гостями наивности простаков-крестьян.
Но Баху захотелось поменять героев ролями. Он предпочел показать живой ум и усмешку, свойственные простонародью. Показать крестьянское «себе на уме».
Время по справедливости оценило это произведение Иоганна Себастьяна.
«...При близком рассмотрении „Крестьянской кантаты“, — пишет Янош Хаммершлаг, — можно заметить то, что, по всей вероятности, ускользнуло от внимания тогдашних слушателей-господ, а именно, что Бах повернул игру наоборот. Простой, крепкий и здоровый гуманизм Баха, весь его образ жизни были далеки от модных утонченностей придворной жизни... Два главных персонажа кантаты, крестьянская девушка (партия сопрано. — С. М.) и парень (партия баса) в своих ариях не только дают понять, что они кое-что смыслят в модной тонкой городской музыке, не только поднимаются на высшую ступень итальянского бельканто, но и иронизируют над его преувеличениями».
Это был последний всплеск веселья в музыке Баха.
1743 и 1744 годы. В нотографических справочниках почти нет произведений Баха, отмеченных этими датами. Именно с этих лет начинается для биографов полоса, которую принято обозначать «Последние годы жизни и творчества». Или, смягчая, называют оставшееся десятилетие его бытия периодом «сосредоточения на внутренней жизни». Да, Бах уходит в себя. Бах замыкается. Бах отгораживает свою духовную жизнь от какого-либо вмешательства извне. Да, зенит бытия пройден, но будем осторожны. Не отчленим от жизни художника последнее десятилетие, как нечто, лишенное подвижности, не имеющее связи с внешним миром.
Бах прекратил руководство студенческой Collegium musicum? Но и раньше он прерывал занятия на долгие годы. К тому же есть сведения, что он иногда выступал со студентами и в последующие годы. Дом Баха посещают ученики. Ректор Эрнести грубо наговаривал на кантора, обвиняя его в денежной корысти: на самом же деле часто Бах давал приватные уроки бесплатно. Что же касается учеников школы св. Фомы, то, хотя ректор и старался попрать авторитет кантора-учителя, бывшие воспитанники школы, если оставались музыкантами, всю жизнь гордились тем, что их учил сам господин Бах. Что ни месяц, директор музыки пишет все новые аттестаты, дает все новые рекомендации своим ученикам. Подпись лейпцигского кантора открывала жизненный путь молодым музыкантам.
По почину состоятельного и довольно образованного бюргера, крупного торговца Земши вскоре в Лейпциге было учреждено общество «Больших концертов». Бах отказался управлять в нем музыкой, хотя его учтиво приглашали. Он отклонил предложение, ибо чувствовал, по мнению одного биографа, «что новое поколение и юн взаимно не понимают друг друга».
Лаконично высказался в своей книге Г. Хубов: «Бак искал путей к новому не в отречении от музыкальных традиций прошлого и не в подражании моде дня, а в глубоком познании народного искусства, в критическом усвоении „наследства“ музыкальной культуры. И в этом отношении он сделал все, что возможно сделать, — в пределах большой человеческой жизни».
Большая человеческая жизнь! Пусть это будет тривиальное сравнение, но жизнь композитора из крепкого музыкального рода корнями своими уходила в глубь народной почвы, она поистине под стать мощному, кряжистому дубу. Не молнии и стихии рока расщепляли могучее древо этой жизни. Сказывалось время. Здоровье духа гения соблаговолило болезням тела вершить свое неотвратимое деяние.
...В школе св. Фомы привыкли к некоторой отчужденности и даже странностям кантора. Но школьников он обучает исправно и за составом хоров следит строго. Кантор охраняет свои права, но не очень уже дорожит ими.
Бах предпочитает отныне писать строгую музыку с признаками учености. В 1744 году он заканчивает второй том «Хорошо темперированного клавира», двадцать, четыре прелюдии и фуги во всех тональностях (870-893). Завершен давний замысел молодости. Но этим циклом открывается и серия новых произведений умудренного опытом художника.
Иоганн Себастьян сочиняет и исполняет духовные кантаты и мотеты. Их датировку исследователи устанавливают приблизительно, относя созданные в этот период кантаты к годам между 1735-м и 1744-м. Только некоторые имеют точную дату создания. Обновление изобразительных средств в кантатах все меньше интересует автора. Больше внимания в композициях этих лет он обращает на ведение контрапункта.
Если и раньше, в молодые годы и годы зрелости, как напишет в биографии композитора Форкель, Бах был далек от того, чтобы эксплуатировать свой артистический талант в поисках золота, то теперь он никуда из Лейпцига не выезжает, еще больше привязан к домашнему очагу. Покинул семью патрона благодарный Элиас Бах, двоюродный брат. Не было рядом собеседников — старших сыновей. Близких друзей в Лейпциге Бах так и не обрел. Доброжелательно относясь к людям, он редко кого допускал в свой духовный мир. Теперь тем более. Небезынтересно отметить, что крестными последнего младенца, Регины Сусанны, были приглашены не коллеги по службе и искусству, а соседи, вероятно по выбору Анны Магдалены две сестры из семейства Бозе, проживавшего в доме близ Томасшуле, и некий господин Графф, юрист, о котором только и известно, что он почитал музыку и приобретал клавирные упражнения, издаваемые Бахом...
Подрастал прилежно музицирующий Христоф Фридрих, и Иоганну Христиану, любимцу родителей, было уже около десяти, и он не терпел приступить к самостоятельной игре.
В начале 1744 года пришла весть из Берлина: женился Эммануель. Избраннице его, Марийхен, незадолго до свадьбы исполнилось девятнадцать лет. Колесо жизни идет своей колеей.
...А на дорогах германских земель загремели колесницы войны. Иоганн Себастьян успел, однако, побывать еще раз в Дрездене. Поводом послужило приглашение для пробы нового органа.
Удовольствие отцу доставил выход в свет шести клавирных сонат Вильгельма Фридемана. Как явствовало из публикаций, желающие имели возможность приобрести это издание у автора в Дрездене, у его отца в Лейпциге или у брата в Берлине.
Осенью начались военные действия между Пруссией и Саксонией. Войска Фридриха вторглись во владения курфюрста Саксонского; вскоре обозначился перевес их сил. События развивались быстро. В тревоге жила столица; Лейпциг же оказался близким к фронту военных действий.
Крестьянство тяготилось безмерными налогами и трудовой повинностью и в мирное время, теперь тяготы увеличились и в Пруссии, и в Саксонии. Война утяжеляла существование ремесленного люда. Бюргерство опасалось не столько за свою жизнь, сколько за свое благосостояние. Сократились торговые сделки. Надежнее запирались лавки. Усиливалась стража у городских ворот. Но обычаи не нарушались. Не нарушался ход жизни в школе и церквах. 20 октября кантор со своим хором на траурной службе исполнил мотет памяти некой Сабины Натан. Кто это? Богатая вдова, умершая сто тридцать с лишком лет назад; на проценты со своего капитала она завещала ежегодно в одной из «главных церквей» города служить панихиду по себе с исполнением мотета. Эта оплачиваемая обязанность по традиции выполнялась кантором Томаскирхе. Из года в год управлял мотетом Бах, за что, судя по сохранившимся квитанциям, получал два гульдена, а три гульдена делились между певчими и музыкантами школы. Ни междоусобицы, ни войны, ни бедствия не отменяли исполнения сей требы...
Шли молебствия в церквах по случаю военных опасностей.
События развивались неотвратимо. Тревожны сообщения газет. Прусские гусары приближаются, войска противника поджигают селения, обирают население городов. К концу ноября их передовые отряды подошли к предместьям Лейпцига, заграждения у застав смяты. Сохранилась картина: депутаты города в виду лейпцигских стен, коленопреклоненные, передают ключи победителям. 30 ноября подписывается соглашение о капитуляции города.
Пруссаки накладывают контрибуцию: реквизируют запасы продовольствия в богатом торговом Лейпциге. Их передовые части захватывают дороги, ведущие к Дрездену, и 18 декабря сдается войскам Фридриха II саксонская столица.
В эту военную пору невесть каким путем, может быть через прусских же штабных офицеров, до кантора доходит весть от придворного чембалиста, личного аккомпаниатора его величества короля, что жена Эммануеля — Иоганна Мария — благополучно разрешилась от бремени и родила сына, названного Иоганном Адамом, впрочем, вскоре получившего имя Иоганн Август.
Еще один шаг в будущее рода Бахов: стал дедом композитор и кантор. Еще одна грань жизни. Недуги, однако, одолевают Иоганна Себастьяна. Одолевают стареющего человека, но непоколебим дух творца музыки...
В конце декабря, в канун 1745 года, между Саксонией и Пруссией заключается мир. Курфюрст снова получает под свою власть саксонскую землю.
Снова Бахом приглашен неизменный Пикандер. Либретто было сочинено складно. Басовую тему для быстроты дела сочинители позаимствовали у богемского музыканта Зеемана. Кантату приготовили и разучили с солистами и музыкантами к сроку, а именно ко дню въезда нового владельца в имение, по случаю чего там и устроен был праздник. Кантату назвали «К нам приехало новое начальство» (212). По тогдашним обычаям подобное представление должно было обязательно содержать юмор для снисходительного осмеяния почтенными гостями наивности простаков-крестьян.
Но Баху захотелось поменять героев ролями. Он предпочел показать живой ум и усмешку, свойственные простонародью. Показать крестьянское «себе на уме».
Время по справедливости оценило это произведение Иоганна Себастьяна.
«...При близком рассмотрении „Крестьянской кантаты“, — пишет Янош Хаммершлаг, — можно заметить то, что, по всей вероятности, ускользнуло от внимания тогдашних слушателей-господ, а именно, что Бах повернул игру наоборот. Простой, крепкий и здоровый гуманизм Баха, весь его образ жизни были далеки от модных утонченностей придворной жизни... Два главных персонажа кантаты, крестьянская девушка (партия сопрано. — С. М.) и парень (партия баса) в своих ариях не только дают понять, что они кое-что смыслят в модной тонкой городской музыке, не только поднимаются на высшую ступень итальянского бельканто, но и иронизируют над его преувеличениями».
Это был последний всплеск веселья в музыке Баха.
1743 и 1744 годы. В нотографических справочниках почти нет произведений Баха, отмеченных этими датами. Именно с этих лет начинается для биографов полоса, которую принято обозначать «Последние годы жизни и творчества». Или, смягчая, называют оставшееся десятилетие его бытия периодом «сосредоточения на внутренней жизни». Да, Бах уходит в себя. Бах замыкается. Бах отгораживает свою духовную жизнь от какого-либо вмешательства извне. Да, зенит бытия пройден, но будем осторожны. Не отчленим от жизни художника последнее десятилетие, как нечто, лишенное подвижности, не имеющее связи с внешним миром.
Бах прекратил руководство студенческой Collegium musicum? Но и раньше он прерывал занятия на долгие годы. К тому же есть сведения, что он иногда выступал со студентами и в последующие годы. Дом Баха посещают ученики. Ректор Эрнести грубо наговаривал на кантора, обвиняя его в денежной корысти: на самом же деле часто Бах давал приватные уроки бесплатно. Что же касается учеников школы св. Фомы, то, хотя ректор и старался попрать авторитет кантора-учителя, бывшие воспитанники школы, если оставались музыкантами, всю жизнь гордились тем, что их учил сам господин Бах. Что ни месяц, директор музыки пишет все новые аттестаты, дает все новые рекомендации своим ученикам. Подпись лейпцигского кантора открывала жизненный путь молодым музыкантам.
По почину состоятельного и довольно образованного бюргера, крупного торговца Земши вскоре в Лейпциге было учреждено общество «Больших концертов». Бах отказался управлять в нем музыкой, хотя его учтиво приглашали. Он отклонил предложение, ибо чувствовал, по мнению одного биографа, «что новое поколение и юн взаимно не понимают друг друга».
Лаконично высказался в своей книге Г. Хубов: «Бак искал путей к новому не в отречении от музыкальных традиций прошлого и не в подражании моде дня, а в глубоком познании народного искусства, в критическом усвоении „наследства“ музыкальной культуры. И в этом отношении он сделал все, что возможно сделать, — в пределах большой человеческой жизни».
Большая человеческая жизнь! Пусть это будет тривиальное сравнение, но жизнь композитора из крепкого музыкального рода корнями своими уходила в глубь народной почвы, она поистине под стать мощному, кряжистому дубу. Не молнии и стихии рока расщепляли могучее древо этой жизни. Сказывалось время. Здоровье духа гения соблаговолило болезням тела вершить свое неотвратимое деяние.
...В школе св. Фомы привыкли к некоторой отчужденности и даже странностям кантора. Но школьников он обучает исправно и за составом хоров следит строго. Кантор охраняет свои права, но не очень уже дорожит ими.
Бах предпочитает отныне писать строгую музыку с признаками учености. В 1744 году он заканчивает второй том «Хорошо темперированного клавира», двадцать, четыре прелюдии и фуги во всех тональностях (870-893). Завершен давний замысел молодости. Но этим циклом открывается и серия новых произведений умудренного опытом художника.
Иоганн Себастьян сочиняет и исполняет духовные кантаты и мотеты. Их датировку исследователи устанавливают приблизительно, относя созданные в этот период кантаты к годам между 1735-м и 1744-м. Только некоторые имеют точную дату создания. Обновление изобразительных средств в кантатах все меньше интересует автора. Больше внимания в композициях этих лет он обращает на ведение контрапункта.
Если и раньше, в молодые годы и годы зрелости, как напишет в биографии композитора Форкель, Бах был далек от того, чтобы эксплуатировать свой артистический талант в поисках золота, то теперь он никуда из Лейпцига не выезжает, еще больше привязан к домашнему очагу. Покинул семью патрона благодарный Элиас Бах, двоюродный брат. Не было рядом собеседников — старших сыновей. Близких друзей в Лейпциге Бах так и не обрел. Доброжелательно относясь к людям, он редко кого допускал в свой духовный мир. Теперь тем более. Небезынтересно отметить, что крестными последнего младенца, Регины Сусанны, были приглашены не коллеги по службе и искусству, а соседи, вероятно по выбору Анны Магдалены две сестры из семейства Бозе, проживавшего в доме близ Томасшуле, и некий господин Графф, юрист, о котором только и известно, что он почитал музыку и приобретал клавирные упражнения, издаваемые Бахом...
Подрастал прилежно музицирующий Христоф Фридрих, и Иоганну Христиану, любимцу родителей, было уже около десяти, и он не терпел приступить к самостоятельной игре.
В начале 1744 года пришла весть из Берлина: женился Эммануель. Избраннице его, Марийхен, незадолго до свадьбы исполнилось девятнадцать лет. Колесо жизни идет своей колеей.
...А на дорогах германских земель загремели колесницы войны. Иоганн Себастьян успел, однако, побывать еще раз в Дрездене. Поводом послужило приглашение для пробы нового органа.
Удовольствие отцу доставил выход в свет шести клавирных сонат Вильгельма Фридемана. Как явствовало из публикаций, желающие имели возможность приобрести это издание у автора в Дрездене, у его отца в Лейпциге или у брата в Берлине.
Осенью начались военные действия между Пруссией и Саксонией. Войска Фридриха вторглись во владения курфюрста Саксонского; вскоре обозначился перевес их сил. События развивались быстро. В тревоге жила столица; Лейпциг же оказался близким к фронту военных действий.
Крестьянство тяготилось безмерными налогами и трудовой повинностью и в мирное время, теперь тяготы увеличились и в Пруссии, и в Саксонии. Война утяжеляла существование ремесленного люда. Бюргерство опасалось не столько за свою жизнь, сколько за свое благосостояние. Сократились торговые сделки. Надежнее запирались лавки. Усиливалась стража у городских ворот. Но обычаи не нарушались. Не нарушался ход жизни в школе и церквах. 20 октября кантор со своим хором на траурной службе исполнил мотет памяти некой Сабины Натан. Кто это? Богатая вдова, умершая сто тридцать с лишком лет назад; на проценты со своего капитала она завещала ежегодно в одной из «главных церквей» города служить панихиду по себе с исполнением мотета. Эта оплачиваемая обязанность по традиции выполнялась кантором Томаскирхе. Из года в год управлял мотетом Бах, за что, судя по сохранившимся квитанциям, получал два гульдена, а три гульдена делились между певчими и музыкантами школы. Ни междоусобицы, ни войны, ни бедствия не отменяли исполнения сей требы...
Шли молебствия в церквах по случаю военных опасностей.
События развивались неотвратимо. Тревожны сообщения газет. Прусские гусары приближаются, войска противника поджигают селения, обирают население городов. К концу ноября их передовые отряды подошли к предместьям Лейпцига, заграждения у застав смяты. Сохранилась картина: депутаты города в виду лейпцигских стен, коленопреклоненные, передают ключи победителям. 30 ноября подписывается соглашение о капитуляции города.
Пруссаки накладывают контрибуцию: реквизируют запасы продовольствия в богатом торговом Лейпциге. Их передовые части захватывают дороги, ведущие к Дрездену, и 18 декабря сдается войскам Фридриха II саксонская столица.
В эту военную пору невесть каким путем, может быть через прусских же штабных офицеров, до кантора доходит весть от придворного чембалиста, личного аккомпаниатора его величества короля, что жена Эммануеля — Иоганна Мария — благополучно разрешилась от бремени и родила сына, названного Иоганном Адамом, впрочем, вскоре получившего имя Иоганн Август.
Еще один шаг в будущее рода Бахов: стал дедом композитор и кантор. Еще одна грань жизни. Недуги, однако, одолевают Иоганна Себастьяна. Одолевают стареющего человека, но непоколебим дух творца музыки...
В конце декабря, в канун 1745 года, между Саксонией и Пруссией заключается мир. Курфюрст снова получает под свою власть саксонскую землю.
ПОСЛЕДНИЕ ГАСТРОЛИ
Каркало воронье в сумрачном зимнем небе над киркой св. Фомы, над островерхой крышей школы, над оголенными Апельскими садами. Пруссаки покинули город.
У места гусарских биваков на торговой площади шустрые воробьи выклевывали овсяные зерна из затоптанного навоза. Пооткрывали свои лавки купцы. И быть может, в кофейном заведении Циммермана уже готовились к возоб— новлению развлекательных концертов.
В точно установленные часы Баха встречали на пути из дома в школу, в кирку. Давно он не заходил уже в пивной погребок, чтобы выпить кружку-другую.
Из-под шляпы виднелись пряди парика под цвет седины, походка кантора потеряла приметы быстроты. Он ходил несколько сутулясь. С ним почтительно здоровались горожане, и озорные школьники замедляли шаг, снимая картузы перед кантором.
Иоганн Себастьян не всех узнавал. Он все хуже видел. И замечал, что чаще кружилась голова, когда оп обращал лицо вверх, к сводам Томаскирхе.
Баха часто видели теперь с младшими сыновьями — они старались держать себя по-взрослому, Фридрих и Христиан. Одному шел уже пятнадцатый год, другому — двенадцатый. Маленький Христиан, непоседливый, не всегда прилежно разучивал полифонические упражнения, но рос, как говорится, парень с головой. Это ему еще при жизни кантор выделит в наследство два отличных клавесина, что вызовет неудовольствие старших, покинувших отчий дом сыновей; они ведь с некоторой ревностью относятся к вниманию отца, оказываемому детям от второго брака.
Светских кантат, по-видимому, Бах не сочинял, все чаще занимался редактированием старых духовных произведений, перерабатывал и некоторые светские.
В течение 1746 и 1747 годов Иоганн Себастьян не раз покидал Лейпциг. Но Дрезден не видел знаменитого музыканта. Там уже не жил больше Фридеман. После тринадцати лет службы органистом он принял предложение возглавить городскую музыку и занять должность органиста одной из церквей в Галле. Там помнили Бахаотца, знали и талант Фридемана.
В Дрездене умер композитор и славный музыкант Зеленка. Очевидно, не столь близкими стали отношения стареющего Баха с супругами Гассе. Покинул Дрезден и русский посланник Кейзерлинг. После прусско-саксонской войны его перевели на службу при берлинском дворе.
В августе 1746 года Иоганн Себастьян выезжал в город Цшортау испытывать орган. Какой уж по счету за долгую жизнь!
Знаменательным был следующий выезд, спустя месяц, в город Наумбург. Здесь встретились два выдающихся мастера Германии: Иоганн Себастьян Бах и его сверстник, строитель органов Готфрид Зильберман. Поводом для встречи послужило испытание инструмента. Городской совет, как подобало в таких случаях, превратил событие в музыкальный праздник. Гостям оказали радушный прием. Почтенные мастера имели возможность о многом поговорить друг с другом. И конечно, о новых музыкальных инструментах.
Читатель уже осведомлен о страсти Иоганна Себастьяна к изобретательству. Завершив своим искусством большую эпоху творчества на испытанных в веках клавишных инструментах — органе, клавикорде, клавесине, он предвидел неизбежность улучшения их в будущем. Некоторым музыкантам нашей эпохи представляется, что Бах интуитивно писал музыку и для современного рояля.
Род Зильберманов в лице самого известного из них Готфрида Зильбермана довел до совершенства строительную технику клавишных инструментов, в особенности органов. В наше время если музыкант-солист играет на сохранившемся зильбермановском органе, это указывается в концертных афишах и на грампластинках. Само немецкое имя Зильберман звучит почтительно, подобно имени итальянского скрипичного мастера Страдивари.
Когда-то Готфриду, еще молодому ремесленнику, в Гамбурге попалась статья об изобретении итальянским изготовителем клавесинов Кристофори «молоточкового пианофорте». Новый механизм извлечения звука возбудил мысль немецкого конструктора. Уже через год построенный им инструмент нового типа был, в частности, представлен на отзыв тоже молодому тогда лейпцигскому Баху. Иоганн Себастьян похвалил общую звучность инструмента, но с присущей ему прямотой отозвался отрицательно о новинке «из-за слабых дискантов и тяжелого туше».
У места гусарских биваков на торговой площади шустрые воробьи выклевывали овсяные зерна из затоптанного навоза. Пооткрывали свои лавки купцы. И быть может, в кофейном заведении Циммермана уже готовились к возоб— новлению развлекательных концертов.
В точно установленные часы Баха встречали на пути из дома в школу, в кирку. Давно он не заходил уже в пивной погребок, чтобы выпить кружку-другую.
Из-под шляпы виднелись пряди парика под цвет седины, походка кантора потеряла приметы быстроты. Он ходил несколько сутулясь. С ним почтительно здоровались горожане, и озорные школьники замедляли шаг, снимая картузы перед кантором.
Иоганн Себастьян не всех узнавал. Он все хуже видел. И замечал, что чаще кружилась голова, когда оп обращал лицо вверх, к сводам Томаскирхе.
Баха часто видели теперь с младшими сыновьями — они старались держать себя по-взрослому, Фридрих и Христиан. Одному шел уже пятнадцатый год, другому — двенадцатый. Маленький Христиан, непоседливый, не всегда прилежно разучивал полифонические упражнения, но рос, как говорится, парень с головой. Это ему еще при жизни кантор выделит в наследство два отличных клавесина, что вызовет неудовольствие старших, покинувших отчий дом сыновей; они ведь с некоторой ревностью относятся к вниманию отца, оказываемому детям от второго брака.
Светских кантат, по-видимому, Бах не сочинял, все чаще занимался редактированием старых духовных произведений, перерабатывал и некоторые светские.
В течение 1746 и 1747 годов Иоганн Себастьян не раз покидал Лейпциг. Но Дрезден не видел знаменитого музыканта. Там уже не жил больше Фридеман. После тринадцати лет службы органистом он принял предложение возглавить городскую музыку и занять должность органиста одной из церквей в Галле. Там помнили Бахаотца, знали и талант Фридемана.
В Дрездене умер композитор и славный музыкант Зеленка. Очевидно, не столь близкими стали отношения стареющего Баха с супругами Гассе. Покинул Дрезден и русский посланник Кейзерлинг. После прусско-саксонской войны его перевели на службу при берлинском дворе.
В августе 1746 года Иоганн Себастьян выезжал в город Цшортау испытывать орган. Какой уж по счету за долгую жизнь!
Знаменательным был следующий выезд, спустя месяц, в город Наумбург. Здесь встретились два выдающихся мастера Германии: Иоганн Себастьян Бах и его сверстник, строитель органов Готфрид Зильберман. Поводом для встречи послужило испытание инструмента. Городской совет, как подобало в таких случаях, превратил событие в музыкальный праздник. Гостям оказали радушный прием. Почтенные мастера имели возможность о многом поговорить друг с другом. И конечно, о новых музыкальных инструментах.
Читатель уже осведомлен о страсти Иоганна Себастьяна к изобретательству. Завершив своим искусством большую эпоху творчества на испытанных в веках клавишных инструментах — органе, клавикорде, клавесине, он предвидел неизбежность улучшения их в будущем. Некоторым музыкантам нашей эпохи представляется, что Бах интуитивно писал музыку и для современного рояля.
Род Зильберманов в лице самого известного из них Готфрида Зильбермана довел до совершенства строительную технику клавишных инструментов, в особенности органов. В наше время если музыкант-солист играет на сохранившемся зильбермановском органе, это указывается в концертных афишах и на грампластинках. Само немецкое имя Зильберман звучит почтительно, подобно имени итальянского скрипичного мастера Страдивари.
Когда-то Готфриду, еще молодому ремесленнику, в Гамбурге попалась статья об изобретении итальянским изготовителем клавесинов Кристофори «молоточкового пианофорте». Новый механизм извлечения звука возбудил мысль немецкого конструктора. Уже через год построенный им инструмент нового типа был, в частности, представлен на отзыв тоже молодому тогда лейпцигскому Баху. Иоганн Себастьян похвалил общую звучность инструмента, но с присущей ему прямотой отозвался отрицательно о новинке «из-за слабых дискантов и тяжелого туше».