Мур Агата. Через тернии

   – В этом, по крайней мере, мы с тобой солидарны.
   – Давай договоримся, – предложил он, неожиданно успокаиваясь. – Я клянусь тебе в верности, а ты поклянешься мне. Хорошо?
   Ей захотелось закричать, схватить что-нибудь и расколотить вдребезги. Это, возможно, принесло бы ей хоть какое-то облегчение.
   – Элеана, – все так же тихо окликнул он ее. – Что ты скажешь?
   И она с трудом выдавила из себя:
   – Даже учитывая то, что Сарита первостатейная стерва, подобное совпадение мне кажется более чем странным. В одно и то же время вы оба оказались в одном городе и остановились в одном и том же отеле, на одном и том же этаже.
   – Элеана тяжело вздохнула. – Фотографии – доказательства, обладающие большой убедительностью, тебе не кажется?
   Андреасу захотелось схватить ее за плечи и как следует встряхнуть. Ни капли веры в него! Никакого доверия!
   – А тебе не кажется более чем странным то, что фотограф оказался в холле как раз в то время, когда мы входили туда… и именно вдвоем? Или то, что наши номера оказались напротив друг друга? – Ему не стоило тогда никакого труда выяснить, что Сарита подкупила портье, стремясь занять этот номер. – И какое удивительное совпадение – тот же самый фотограф занял прекрасную позицию в самый нужный момент, когда Сарита разыграла эту сцену!
   – Но ты поцеловал ее!
   – Не совсем так, – возразил он. – Это она поцеловала меня.
   – Действительно? Лично я не вижу особой разницы.
   Протянув было руки, чтобы обнять ее за плечи, Андреас безвольно опустил их.
   – Если бы снимок был сделан чуть-чуть позже или чуть-чуть раньше, истина стала бы очевидной.
   – Согласно утверждениям Сариты, – заявила Элеана с горечью в голосе, – в качестве мужа ты представляешь собой ценнейший приз: богатый, красивый и к тому же имеющий репутацию любовника, за которого можно умереть. – Она печально улыбнулась. – Это ее слова, а не мои.
   – Пустой комплимент, особенно если принять во внимание, что это совершеннейшая ложь.
   Перед ее глазами вновь предстала фотография сцены поцелуя.
   – Роскошная женщина, с богатейшим сексуальным опытом, сама предлагающая себя… Элеана смерила его взглядом, потом заглянула в глаза. – И ты хочешь сказать, что отказался от того, что было преподнесено, как говорится, на блюдечке с голубой каемочкой? – Твердость голоса далась ей нелегко. – Как благородно!
   – Но для чего мне было затевать мимолетную интрижку с женщиной, которая для меня ничего не значит?
   – А вдруг просто не смог удержаться? – спросила она.
   Запах его одеколона дразнил ее ноздри, выводил из равновесия. В голове царил хаос. Элеана уже и сама не понимала, что к чему, в душе боролись самые противоречивые чувства.
   – А как бы ты поступил, если бы сам очутился в подобной ситуации? Если бы у тебя оказался удачливый соперник?
   Лицо Андреаса словно окаменело, в загоревшемся взгляде читалась беспощадность.
   – Я бы уничтожил его.
   Она почувствовала, как ее горло будто сжала чья-то беспощадная рука и не дает дышать.
   – Немного чересчур, тебе не кажется? – с трудом выговорила Элеана.
   – Ты так думаешь?
   – Но за такие действия можно надолго, если не на всю жизнь, сесть в тюрьму.
   – Только не за тот способ казни, который я имею в виду.
   Он обладал достаточной властью и влиянием, чтобы финансово уничтожить противника. И сделал бы это без малейшего колебания.
   Неожиданно Элеану охватил озноб. Необходимо было хотя бы на короткое время уйти от окружающего ее безумия, найти место, где можно было бы уединиться и все обдумать, сделать какой-либо выбор.
   – Я собираюсь немного пожить в нашем новом доме! – неосознанно выпалила она и увидела, каким напряженным стал его взгляд, – Или в нашем доме, или в отеле, – повторила Элеана, на этот раз чеканя каждое слово.
   Ему снова захотелось вытряхнуть из нее душу. Но еще сильнее было желание свернуть шею Сарите Хейден. Гнев, раздражение, разочарование – все это поднялось в нем волной, успокоить которую удалось лишь с большим трудом.
   – Ну что ж, если таковы твои условия…
   – Да, таковы.
   Она была столь холодно-вежливой, столь отстраненной, что сердце Андреаса болезненно сжалось и он выругался себе под нос.
   – Через час мы должны быть на концерте.
   – Иди один. Или можешь не ходить вообще. Мне все равно.
   Пройдя в спальню, Элеана начала складывать в сумку вещи из ящиков и гардероба, чувствуя на себе взгляд поднявшегося вслед за ней Андреаса.
   На какое-то мгновение она почувствовала себя страшно одинокой и лишенной родного крова, что было просто смешно. Эта мысль разозлила ее, и, застегнув молнию, Элеана резким движением вскинула сумку на плечо.
   Она взяла лишь самое необходимое, и это обнадеживает, подумал Андреас.
   Никогда в жизни он не чувствовал себя так не – уверенно.
   – Стоит тебе сейчас сказать лишь слово, и все может пойти совсем по-другому.
   Ясные серые глаза посмотрели на него без всякого выражения. Однако, проходя мимо него к двери, Элеана где-то глубоко в душе надеялась, что Андреас остановит ее. Но он не сделал этого.
   Лифт прибыл быстро. Спустившись в подземный гараж, она села в машину и завела двигатель.
   Опершись спиной о стену, Андреас отсутствующим взором смотрел в окно.
   Десять минут спустя он снял трубку телефона, набрал номер и стал ждать ответа.
   Частный детектив, которого ему порекомендовали, считался одним из лучших и брался выполнить задание за несколько дней. Сумма, довольно внушительная, которую запросил детектив, не имела для Андреаса значения.
   Теперь оставалось только ждать и делать вид, что он смирился с тем спектаклем, который разыгрывала Элеана. Пройдет совсем немного времени, и все сомнения будут позади. Силой тут ничего не сделаешь. Нужны доказательства, неопровержимые доказательства.
   В бизнесе очень важно предусмотреть все возможные последствия и обеспечить тылы. И Андреас посчитал, что эти же принципы могут сработать и в личной жизни.
   Элеана вела машину как автомат, почти ничего не видя вокруг, и только чудом ей удалось добраться до места назначения невредимой.
   В доме стояла гробовая тишина, поэтому первое, что она сделала, это включила телевизор и только потом окинула взглядом изысканно обставленную комнату. Великолепный особняк, идеально обустроенный, каждая деталь доведена до совершенства, подумала она. Кроме, пожалуй, взаимоотношений мужчины и женщины, которым предназначено в нем жить.
   Элеана вздохнула. Не глупо ли было искать себе временное прибежище? Чего в конце концов она этим достигнет?
   Черт бы побрал эту Сариту и всю ее дьявольскую затею! Содрогнувшись, Элеана решительно направилась к гардеробной. Было уже поздно, она устала, и единственным ее желанием было застелить постель и залезть под прохладные простыни.
   Но только не в главной спальне. Слишком большая кровать, не хотелось даже и думать о том, чтобы спать там в одиночестве.
   Комната для гостей? Слава богу, их более чем достаточно. Не долго думая, Элеана направилась в первую из четырех, и через несколько минут все было уже готов?
   Приняв расслабляющий теплый душ, она вытерлась досуха и, надев ночную рубашку, легла. Но, как оказалось, только для того чтобы лежать, устремив невидящий взгляд в темноту.
   Андреас… Так ли он сейчас мается, не в силах уснуть? Или все-таки пошел на концерт?
   А если там с ним Сарита? Ведь мерзавка, узнав, что Андреас один, почувствует себя в родной стихии. О Боже, что за чепуха лезет в голову! Будь благоразумна! – приказала себе Элеана.
   Но беда заключалась в том, что она не чувствовала себя благоразумной. И сна не было ни в одном глазу…
   Вероятно, Элеане все-таки удалось немного подремать. Хотя к тому времени, когда сквозь шторы начали пробиваться лучи утреннего солнца и в комнате посветлело, ей показалось, что она так и не сомкнула глаз.
   Часы показывали половину седьмого. Вставать в такую рань не имело никакого смысла, но не валяться же в постели?
   Откинув простыни, Элеана поднялась и босиком прошла в кухню. Содержимое холодильника ограничивалось пакетом апельсинового сока и сморщенным яблоком.
   Маловато для того, чтобы начать день, подумала она с кривой усмешкой.
   Значит, надо сходить за покупками, а по дороге позавтракать в кафе. Потом она вернется сюда, переоденется и будет готова встретиться с матерью в десять утра. Да неплохо было бы обновить бассейн.
   Было уже почти семь, когда Элеана вылезла из воды, вытерлась и, завернувшись в халат, вошла в гостиную.
   Тут же зазвонил телефон, и она автоматически подняла трубку.
   – Ты хорошо спала?
   При звуках знакомого голоса у Элеаны перехватило дыхание.
   – А ты ожидал обратного?
   Последовала пауза.
   – Не надо перебарщивать, дорогая, – наконец сказал Андреас с угрозой в голосе.
   – Я уже дрожу от страха, – спокойно ответила она.
   – Так и должно быть. – Его голос зазвучал более напряженно, в нем появились нотки, от которых у Элеаны и впрямь по коже побежали мурашки.
   – Мне не нравится, когда меня пытаются запугать.
   – А я – когда меня огульно обвиняют в чем-либо.
   Если так пойдет и дальше, они быстро дойдут до того, о чем впоследствии оба могут пожалеть. Сделав над собой титаническое усилие, Элеана подавила гнев и попыталась быть сдержанно-вежливой.
   – Ты позвонил только для того, чтобы узнать, хорошо ли я спала? Получилось вроде бы неплохо. – Да, хорошо. А теперь извини – у меня масса дел.
   – Спасибо, что соизволила ответить. – Теперь в его голосе звучал откровенный сарказм.
   – Пожалуйста, – любезно ответила Элеана и повесила трубку.
   Если подумать, то день выдался не из лучших, но и не самый плохой.
   Катерина пребывала в прекрасной форме и была так поглощена своим «Списком неотложных дел», что отсутствующий вид дочери долго оставался незамеченным.
   И это было весьма кстати, потому что Элеана с трудом сдерживалась, отвечая на бесконечный поток материнских вопросов.
   – Ты кажешься несколько расстроенной, дорогая. У тебя ничего не случилось? – Только под конец разговора Катерина обратила внимание на странное состояние дочери.
   – Просто болит голова, мама. – И это было не так далеко от истины.
   Катерина озабоченно нахмурилась.
   – Прими какое-нибудь лекарство и отдохни.
   Как будто отдых был панацеей от всего на свете!
   – Сегодня вечером мы с Андреасом идем на вернисаж в галерею Бомонта, напомнила она. – Так что отдохнуть вряд ли удастся.
   – Как хорошо, что на уик-энд Андреас увозит тебя. Перемена обстановки пойдет тебе на пользу.
   Однако Элеана почему-то сомневалась в этом.
   Галерея была заполнена приглашенными гостями, большинство из которых пришли только для того, чтобы побыть на виду и при некоторой удаче попасть на страницы светской хроники. Лишь немногие руководствовались желанием полюбоваться на произведения искусства и в надежде пополнить личные коллекции.
   Андреас и Элеана подходили под другую категорию. Один из выставляющихся живописцев был их близким другом, и они хотели оказать ему поддержку.
   – Привет, красавица! – раздался мужской голос, и, обернувшись, Элеана оказалась лицом к лицу с представительного вида мужчиной.
   – Максимилиан! – Она крепко обняла его. – Как самочувствие?
   – Когда я вижу тебя, оно всегда прекрасное. – Наклонившись, владелец галереи расцеловал ее в обе щеки. – Черт бы побрал этого Андреаса за то, что поймал тебя первым. – Отстранившись, Максимилиан заглянул в дымчато-серые глаза, затем повернулся к приятелю и недоуменно поднял брови. – Андреас, дружище. В чем дело?
   Между обоими мужчинами что-то происходило. Поняв это, Элеана, решив сменить тему, взяла Андреаса под руку и попросила Максимилиана:
   – Пойдем, покажешь работы нашего протеже.
   В течение следующего часа они обошли большую часть зала, время от времени останавливаясь, чтобы обсудить ту или иную работу или перекинуться несколькими словами со знакомыми.
   Затем Элеана в сопровождении Бомонта направилась в соседний зал, где были выставлены скульптурные произведения. А Андреас остановился переговорить с приятелем.
   – На губах у тебя улыбка, а в глазах грусть, – сказал Максимилиан. – В чем дело?
   – Через неделю свадьба. – Она пожала плечами. – Мы с мамой каждый день бегаем по магазинам, а по вечерам куда-нибудь выходим с Андреасом.
   – Я сказал грусть, дорогая, – возразил Максимилиан. – А не усталость.
   Если Андреас пренебрегает тобой, ему придется иметь дело со мной.
   Элеана улыбнулась.
   – Шпаги на рассвете? Или пистолеты?
   – С большим удовольствием расквашу ему нос.
   Обернувшись, чтобы посмотреть на Андреаса, она окаменела. Встревожившийся Максимилиан повернул голову и проследил за ее взглядом.
   – А, бесстыжая Сарита.
   Эффектная брюнетка в красном обтягивающем платье из шелковистого материала, позволяющем проследить малейший изгиб тела, выглядела просто потрясающе.
   – Не нарушить ли нам их уединение? – спросил Максимилиан, наклонившись к уху Элеаны.
   – Давай. – Улыбка на ее губах по-прежнему не отражалась в глазах.
   Пальцы Сариты с покрытыми кровавокрасным лаком ногтями лежали на предплечье Андреаса, совершая легкие, ласкающие движения.
   – Может быть, мне заняться ею? – пробормотал Маскимилиан.
   – Спасибо, но я сама могу за себя постоять, – так же тихо ответила Элеана.
   – Поосторожнее, дорогая. Ты имеешь дело с очень опасным хищником. Максимилиан замолчал, ибо они подошли уже достаточно близко к объекту их беседы. – Самый драгоценный камень в твоей коллекции, Андреас, – склонив голову, сказал он с явной издевкой, – это Сарита. – И, улыбнувшись на прощание, исчез в толпе.
   Молодец! – молча похвалила его Элеана, жалея о том, что сама не может сделать то же самое.
   – Дорогой, принеси мне чего-нибудь выпить, – капризным тоном произнесла Сарита. Похоже, эта просьба уже вошла у нее в привычку. – Ты ведь знаешь мои вкусы.
   Андреас, послушный светским условностям, отошел в поисках официанта, и Элеана мгновенно ощетинилась.
   – Полагаю, ты уже видела фотографии? – спросила Сарита, окинув пристальным взглядом собеседницу. – Немного расстроилась, не так ли?
   – Это и было твоей целью? – Несмотря на тепло помещения, Элеану зазнобило.
   – Как умно с твоей стороны, – одобрительно заметила Сарита. – Ты решила простить ему этот грешок? Надеюсь, что так. – Она обворожительно улыбнулась.
   – Мне не хотелось бы отказываться от него.
   Элеане показалось, что место сердца в ее груди занял кусок льда.
   – Ты зарываешь свой талант, – тем не менее спокойно ответила она.
   – Что ты хочешь этим сказать, дорогуша?
   Жаль, что у меня нет никакого оружия, но словесный укол все-таки лучше, чем ничего, подумала Элеана.
   – Тебе нужно было бы стать актрисой. – Улыбка отняла у нее почти все оставшиеся силы, но она выдавила ее из себя и, повернувшись, направилась искать Максимилиана.
   – И кто победил? – поинтересовался тот.
   На Максимилиана всегда можно было положиться, и Элеана криво усмехнулась.
   – Ты сам видел.
   – Да, и я болел за тебя. – Он положил руку ей на талию. – А теперь скажи, что ты думаешь об этом произведении?
   Она внимательно присмотрелась к причудливо сплетенным каменным телам.
   – Интересно. Если я скажу, что это похоже на мое представление об индийской богине сладострастия со своей свитой, ты не посмеешься надо мной?
   – Разумеется, нет, потому что так оно и есть.
   – Ты говоришь это только для того, чтобы сделать мне приятное.
   Максимилиан подчеркнуто театральным жестом приложил руку к сердцу.
   – Клянусь!
   Элеана засмеялась и получила улыбку в ответ.
   – Почему не я, дорогая, – мягко спросил он, привлекая ее ближе. – Я бы обращался с тобой как с драгоценной фарфоровой статуэткой.
   – Знаю, – ответила Элеана с оттенком неподдельного сожаления.
   – Ты ведь любишь его, правда?
   – Неужели это так заметно?
   – Только мне, – тихо сказал Максимилиан. – Остается только надеяться, что Андреас знает, какой он счастливец.
   – Он знает.
   Услышав глубокий насмешливый голос жениха, Элеана деликатно освободилась из рук Бомонта.
   – Я сказала Максимилиану, что восхищаюсь его умением находить талантливых скульпторов и живописцев.
   Андреас окинул ее проницательным взглядом, от которого Элеане стало не по себе. Как он смеет смотреть на нее так, когда сам только что принимал откровенные заигрывания Сариты!
   – Не шути со мной, дорогая, – предупредил Андреас, когда Максимилиан отошел, сославшись на обязанности хозяина галереи.
   – Поступай согласно своим правилам, дорогой, – обманчиво ласково заметила она. – И пожалуйста, принеси и мне чего-нибудь выпить. Это даст Сарите еще один шанс поохотится на тебя.
   Андреас хрипло выругался.
   – Мы сейчас же уйдем, по-хорошему или нет, – сообщил он. – Выбор за тобой.
   – Боюсь, Максимилиан расстроится.
   – Ничего, переживет.
   – Я могу закатить сцену, – предупредила Элеана.
   Лицо Андреаса посуровело.
   – Это ничего не изменит.
   Зато Сарита воспримет их ссору с превеликим удовольствием.
   – Надеюсь, мы хотя бы попрощаемся? – спросила она, сдаваясь.
   Через десять минут Элеана уже сидела в машине, везущей ее к дому. За всю дорогу она не проронила ни слова и потянулась к ручке дверцы, как только машина остановилась. Было бесполезно говорить, чтобы он не заходил в дом, поэтому Элеана даже не стала пытаться.
   – Максимилиан мой друг. Хороший друг! – резко заявила она, давая выход душившей ее ярости, едва они переступили порог дома. – Чего не могу сказать о Сарите!
   – Ни Максимилиан, ни Сарита ничего для меня не значат.
   Элеана с вызовом вздернула подбородок.
   – А что же значит?
   – Мы с тобой, – последовал лаконичный ответ.
   – Что ж, отлично, – сказала она. – Кстати, Сарита вполне довольна тем, что ты женишься на мне. Эта особа – да будет тебе известно – собирается по-прежнему оставаться твоей любовницей.
   – У этой женщины чертовски богатое воображение.
   С нее было довольно.
   – Прошу тебя, Андреас, уезжай. – В глазах Элеаны сверкнул гнев. – Если ты этого не сделаешь, я вынуждена буду совершить поступок, о котором потом могу пожалеть…
   Она не была готова к столь внезапному нападению – одно мгновение, и ее губы оказались в плену яростного поцелуя. Это было откровенное насилие властное, мстительное. Запустив пальцы одной руки в волосы, Андреас удерживал ее голову, другой провел по спине.
   Потом давление на губы ослабло. Это было уже не насилие, а страсть, но страсть, граничащая с нежностью, обволакивающая, возбуждающая, доводящая до состояния отрешенности от всего земного, уносящая в неведомые дали наслаждения.
   Непонятно откуда, но у нее все же взялись силы отстраниться.
   – Сарита для меня ничто, неужели ты этого не понимаешь?
   В ответ она не произнесла ни слова, только смотрела на него, чувствуя, что не в состоянии двинуться.
   Андреас вновь притянул ее к себе и уткнулся лицом в ямочку у основания шеи, потом коснулся губами волос. Элеана ощутила исходящую от него силу и испугалась, что не устоит.
   – Я не хочу, чтобы ты оставался.
   – Потому что утром будешь ненавидеть меня?
   Она прерывисто вздохнула.
   – Еще больше я буду ненавидеть себя.
   Ему достаточно было еще раз поцеловать ее, чтобы заставить передумать.
   Какая-то часть ее хотела этого до боли. И все же, если она уступит, то потеряет уважение к себе. А это ни к чему хорошему не приведет.
   Андреас обнимал ее, казалось, целую вечность. Затем, вероятно почувствовав какую-то невидимую преграду, возведенную Элеаной, осторожно отстранил ее на длину вытянутых рук.
   – Я заеду за тобой в семь, ладно?
   Легче всего было просто кивнуть и молча наблюдать за тем, как он поворачивается и идет к двери. Секунду спустя Элеана услышала, как заработал двигатель машины…
   Спать не хотелось, и она включила телевизор, надеясь найти что-нибудь, могущее отвлечь внимание. Однако переключение каналов ничего не дало. И Элеана, поднявшись в спальню, долго лежала там, глядя в потолок, пока не погрузилась в беспокойный сон, прерванный кошмаром, в котором Сарита играла роль вампира.
   Проснувшись рано, Элеана прошла босиком в кухню, выпила апельсинового сока и вышла из дома, решив поплавать в бассейне. Минут через пятнадцать она вылезла из воды. Вчерашней неуверенности как не бывало. В свете ясного дня казалось вполне разумным, что она и Андреас проведут уикэнд порознь.
   С этой мыслью Элеана подошла к телефону и набрала нужный номер. Никто не ответил. Наверное, Андреас в душе или, судя по времени, уже ушел. Черт побери! Гораздо проще было бы отказаться от совместной поездки по телефону, чем при личной встрече…
   Часы в гостиной пробили семь, когда Андреас вошел в кухню, и его глаза удивленно расширились при виде надетого на Элеану короткого халата.
   – Ты не готова?
   – Нет, – ответила она, как будто это само собой разумелось. – Мне кажется, нам лучше провести уик-энд поодиночке.
   Он остался совершенно невозмутимым.
   – Я с тобой не согласен. Поэтому переодевайся и бери сумку. У нас не так много времени.
   – Назови мне хоть одну причину, по которой я должна последовать твоему совету? – попросила она, с вызовом задирая подбородок, и Андреасу захотелось целовать ее до тех пор, пока весь ее гнев не перельется в нечто совершенно противоположное.
   – Могу назвать не одну, а несколько. Но в данный момент ты только зря тратишь драгоценное время.
   Не говоря больше ни слова, он вышел из кухни, пересек гостиную и начал подниматься по лестнице. Элеана последовала за ним. Пройдя в спальню, Андреас открыл стенной шкаф, вынул оттуда кожаную сумку и бросил ее на кровать. Потом принялся рыться в ее одежде, что-то отбирая, что-то отбрасывая. Выдвинув ящики комода, он присоединил к отобранным вещам изящное нижнее белье и засунул все это в сумку.
   – Что, черт побери, ты делаешь? – наконец обрела дар речи Элеана.
   За парой туфель на каблуках последовали сандалии.
   – Мне кажется, это очевидно.
   Пройдя в ванную, Андреас собрал туалетные принадлежности и косметику. И только тогда посмотрел на Элеану.
   – Может быть, переоденешься?
   Глаза Элеаны вспыхнули.
   – А если откажусь? – вызывающе спросила она.
   Пожав плечами, он засунул косметичку в сумку и застегнул молнию.
   – Попробуй!
   – Ты меня слышишь? – Его невозмутимость привела ее в ярость. – Я никуда не еду!
   Андреас казался спокойным. На редкость спокойным.
   – Это мы уже проходили.
   Элеана была слишком разъярена, чтобы думать об осторожности.
   – Что ж, в таком случае пройдем еще раз!
   – Ну нет! – Закинув сумку на одно плечо, он схватил ее за талию и с необычайной легкостью взвалил на другое, вызвав вопль протеста:
   – Негодяй! Что ты себе позволяешь?
   – Похищаю тебя.
   – Но с какой стати?
   Андреас пересек спальню и начал спускаться по лестнице.
   – Потому что мы отправляемся отдыхать, как и планировали.
   Элеана пыталась сопротивляться, но это было бесполезно. Совершенно выйдя из себя, она принялась колотить руками по его спине.
   – Оставь меня в покое!
   Он продолжал спускаться по лестнице. Тогда она принялась бить по ребрам, по почкам, везде, где могла причинить ему боль. Никакого эффекта, Андреас только покряхтывал при каждом ударе.
   – Если ты сейчас же не отпустишь меня, я обвиню тебя в насилии… во всем, что только смогу придумать!
   Достигнув конца лестницы, он сделал еще три шага и поставил ее перед собой.
   – Нет, ты этого не сделаешь.
   Андреас был сильнее и выше, но она не желала, чтобы ее запугивали.
   – Хочешь поспорить?
   – Лучше остынь, дорогая.
   – Я тебе не дорогая!
   Губы Андреаса скривились в усмешке, и Элеана несколько раз ударила его в грудь.
   – Прекрати смеяться! Немедленно!
   Чтобы утихомирить разбушевавшуюся не на шутку нареченную, Андреас схватил ее за плечи.
   – Что ты предпочитаешь? Чтобы я поцеловал тебя? Или перекинул через колено и отшлепал?
   – Только попробуй дотронуться до меня! – взвизгнула Элеана. – И я…
   Он был слишком быстр, и все дальнейшие слова заглушил поцелуй, мгновенно утихомиривший Элеану и одновременно возбудивший в ней страсть. Она не помнила, как именно это произошло, но кулаки, только что молотившие по его груди, разжались, и руки словно сами собой потянулись к затылку Андреаса, чтобы прижать его крепче.
   Постепенно поцелуй становился все нежнее и нежнее. Его губы ласково проследовал по контуру ее губ, затем покрыли их легкими поцелуями от одного уголка рта до другого.
   Когда Андреас наконец поднял голову, все, что она могла, так это завороженно смотреть на него. И он осторожно провел пальцем по ее носу.
   – А теперь, когда я завоевал твое расположение… Уик-энд на Тасмании позволит нам уйти от этого безумия. Никакого давления, никаких требований, никаких обязательств.
   И никаких шансов случайно наткнуться на Сариту! – мелькнула в мозгу Элеаны заманчивая мысль.
   – Итак, спрашиваю в последний раз, – сказал Андреас с ноткой шутливой угрозы в голосе. – Едешь или остаешься?
   Времени на раздумье не было.
   – Еду! Только дай мне переодеться, – решительно сказала она и услышала его довольный, хрипловатый смешок.
   Они сели в самолет за десять минут до отправления, а вскоре уже приземлились. Едва Элеана переступила порог уютного номера в небольшом отеле на берегу Бассова пролива, как тут же подошла к огромному, от пола до потолка, окну. Отодвинув стеклянную панель, она вышла на балкон.