Ну что ж, это была, пожалуй, дельная мысль. Обсудив подробности авантюры, мы решили, что ничего невыполнимого в этом деле нет. Мысль о том, что перед нами встанет проблема вчерашних рыбаков, то есть механизм управления, наши светлые головы не посетила. В данный момент мы с энтузиазмом воплощали в жизнь первую половину плана.
   Самым сложным было отличить нашу команду от местных, с которыми они спали в обнимку. К счастью, аборигены предпочитали более веселенькие расцветки в одежде, иначе мы промучились бы до самого утра, да и не факт, что справились бы, так как большинство матросов сейчас не слишком отличались от троллегоблинов. Дальше дело пошло легче и быстрее. Левитировать храпящую тушу на судно оказалось занятием не слишком приятным, но не трудоемким. Капитан был единственным, кто проснулся при транспортировке. Открыв глаза, он обозрел уплывающую реальность и с грустью заметил, что белочка подкралась слишком рано и что, мол, пора завязывать. А потом снова захрапел. Никаких представителей пушистого племени, упомянутого капитаном, поблизости не было, посему мы расценили это замечание как пьяный бред. Команда, погруженная на корабль, дружно спала, отпугивая запахом комаров уже здесь, а перед нами встала проблема давешних ночных посетителей, чей пример и подвиг нас на эту аферу.
   В полной растерянности мы стояли возле штурвала, взирая на данный предмет, как некий тупой ящер на новые ворота старого стойла. Рулить никому из нас не приходилось. Оптимистическое замечание Бьена о том, что раз матросы справляются, то нам, магам, тем более будет не трудно, уверенности не добавило. Наконец нас посетила светлая мысль о том, что неплохо для начала поднять якорь, что мы и бросились выполнять. Якорей оказалось аж два, и, без труда левитировав их на палубу, мы вернулись к штурвалу. Не удерживаемый на месте, корабль вслед за легкими волнами играл в прятки с берегом, то приближаясь, то отдаляясь от него. После недолгих споров мы наконец пришли к компромиссу, решив пробовать свои силы в управлении по очереди и оставить рулевым того, кто справится лучше. Меня эта перспектива не вдохновляла, и, судя по выражению их лиц, моих друзей тоже. Но отступать было поздно.
   Первым за руль встал Бьен, мы же с Амели решили магией развернуть парус. Парус задумчиво хлопнул в вышине, и на наши непутевые головы посыпались разные снасти. Только длительные тренировки в условиях, приближенных к боевым, и выработанная там реакция спасли нас от сотрясения мозга (или что там у нас в головах находится). В том месте, где еще пару секунд назад были наши бедовые головушки, бессильно пытаясь подхватить ветер, трепыхался парус. Не владея магией, мы ни в жизнь не смогли бы с ним справиться. Сейчас же, сдобренные доброй порцией адреналина в крови, мы разобрались с этой задачей на удивление быстро. Ветер наполнил парус, и судно, скрипя реями, неуверенно двинулось в море. Бьен, стоя у штурвала, пока не предпринимал видимых попыток управлять движением судна. Наконец, заметив наши вопросительные взгляды, он начал вращать тяжелое рулевое колесо. Оно неожиданно легко поддалось, провернувшись несколько раз. Подчиняясь движению штурвала, водоплавающая лоханка завалилась на бок и сделала резкий поворот. Хорошо, что это море, а не городская мостовая, иначе мы врезались бы в ближайшее же препятствие. Испугавшись такой реакции, Бьен повернул руль в другую сторону, и мы едва не покатились по палубе. Вцепившись мертвой хваткой в поручни, мы с ужасом наблюдали, как судно выписывает зигзаги и кренделя по водной глади.
   Как-то на втором курсе, наслушавшись лекций о превращениях воды в другие более полезные жидкости и вдохновленные рассказами старшекурсников о легком и приятном вине, получаемом таким образом, мы решились на самостоятельный эксперимент. Результатом была зеленовато-желтая жидкость с весьма специфическим запахом, не позволяющим верить в легкость данного напитка. Но выливать результат стольких усилий было жалко, а добровольной жертвы из числа разумных существ в поле зрения не наблюдалось. И тогда мы вспомнили о толстом борове, который вместе с другой живностью содержался на скотном дворе неподалеку. Студентов-магов свин недолюбливал и, регулярно покидая пределы своей вотчины, с удовольствием гонялся за впечатлительными первокурсницами или угрожающе загораживал дорогу обслуге Института. Вот ему-то мы и решили отдать сомнительный результат нашего творчества. К нашему удивлению, животина не только с удовольствием приняла подношение, но и осталась после употребления оного жива и относительно здорова. Только напрочь утратила всякую координацию движений. Два часа мы с удовольствием наблюдали замысловатую кривую, выписываемую боровом по дороге в надежде попасть к родным пенатам. Вот приблизительно подобную траекторию и выписывало сейчас наше судно.
   Попытки исправить положение, предпринятые последовательно мной и Амели, дело не улучшили, а скорее ухудшили. Штурвал оказался чудовищно тяжелым и слушаться совершенно не желал. Лишь мысль о том, что все наши усилия пойдут прахом, если мы не отойдем от острова достаточно далеко, придавала нам сил сражаться со своенравной лоханкой. Глубокой ночью, когда от непривычных усилий мы не чувствовали ни рук, ни ног, Амели вдруг тихо ахнула, указывая куда-то вперед. Глянув в том направлении, мы едва не сели на палубу от бессильной ярости. Оказывается, все это время мы ходили кругами и сейчас опять приближались к острову. Предпринимать что-то уже не было никаких сил. Плюнув на все, мы бросили якорь и спустились в каюты спать.
   Всю ночь меня мучили кошмары. Нечто угрожающее и темное пыталось схватить меня, а я бежала по острым камням, раня ноги, спотыкаясь и падая. Бежала, не понимая, куда и от кого бегу, но чувство неизведанной опасности толкало в спину и не позволяло остановиться. Липкий страх держал за горло, холодил кровь и не позволял думать. Мне было три года, и, потерянная и одинокая, я была окружена всеми воплощениями того, чего может бояться ребенок. Сил не хватало даже на крик. Еще секунда, и вязкий ужас поглотит меня. И в это мгновение сквозь мрак я почувствовала знакомое присутствие, желтые глаза смотрели так спокойно, что, казалось, заслоняли от всего, что до обморока пугало еще мгновение назад. Тихий голос звал меня по имени.
   Я резко села на кровати, чувствуя, что задыхаюсь. Давно я не испытывала такого ужаса. Дрожащей рукой я вытерла пот. Ну и к чему это? Перетрудилась. Другого объяснения такому дикому кошмару в голову не приходило. С трудом отдышавшись, я вновь закуталась в одеяло и только сейчас вспомнила, что вырвало меня из липкой паутины кошмара. Вайдер. Я запретила себе вспоминать о нем, а сейчас, вместо того чтобы вызывать во мне страх, он спасает меня от кошмара. Я прикрыла глаза и вновь увидела его лицо.
   – Я рядом, где бы ты ни была, – услышала я тихий голос, и впервые это не вызвало во мне протеста.
   Утро ознаменовалось очередным расширением моего пассивного словаря ненормативной лексики. Я подивилась образности особо удачных фраз, задумавшись над значением некоторых особо вычурных и неправдоподобных. Лишь затем до меня дошло, что моя койка, как, впрочем, и вся каюта, очень странно накренены. С трудом добравшись до иллюминатора, я выглянула наружу. В поле зрения был сплошной песок. Не поняла! Это куда мы корабль припарковали? Вроде бы бросили якорь чуть ли не посередине океана, а проснулись в центре пляжа. Спотыкаясь на неестественно наклоненной поверхности, я выбралась на палубу. Амели и Бьен были уже там, как и вся команда. Причина столь странного положения корабля выяснилась достаточно быстро. Оказывается, мы умудрились бросить якорь на мель. Во время отлива вода ушла, оставив нам чистенький песочек, водоросли и остатки разной морской живности. На мое оптимистичное заявление, что, раз был отлив, будет и прилив, который принесет воду и поднимет корабль, я получила мрачный и весьма заковыристый ответ.

Глава 3
ПРАКТИЧЕСКАЯ МАГИЯ

   Еще через два дня морского круиза где-то на горизонте замаячила полоска земли, которую моряки опознали как Эленси. Они, правда, в этом сомневались – выведение корабля на прежний курс после наших катаний оказалось делом нелегким, и никто не был уверен, что мы действительно на верном пути. Правда, ругаться на нас никто особо не стал: боязно, маги все-таки, да и сами хороши были – напились так, что корабль прозевали. Около полудня лоханка долго и старательно швартовалась на одной из пристаней суетливого порта. Вот он – желанный берег сказочной страны! Пока не видно ничего особенного, но сейчас сам факт того, что нас ждет твердая и устойчивая земля вместо палубы, вызывал восторг. А вот и первые местные жители!
   На причале наше судно уже встречали. То ли торжественный прием, то ли таможенный досмотр с суровыми ревизорами – сразу и не поймешь. Как, впрочем, практически невозможно было определить и пол встречающих. Тонкие высокие фигуры в длинных темных одеяниях, с очень длинными светлыми, почти белыми, волосами, свободно ниспадающими почти до колен.
   – Вот это да! – восторженно ахнула Амели.
   Бьен как завороженный только кивнул. А я неизвестно почему разозлилась. На фоне безупречно элегантных фигур на берегу даже Амели смотрелась безвкусной неряхой, я же в своей привычной одежде наверняка не тянула и на уровень нищего.
   – В конце концов, нас не на показ мод приглашали, – буркнула я и решительно вцепилась в дорожную сумку, приготовившись спуститься на берег.
   – Бумаги приготовь, – прошептал Бьен, в голосе которого я, к немалому своему удивлению, расслышала панические нотки.
   На секунду задумавшись, я бросила сумку на палубу и яростно начала перерывать ее. Естественно, бумаги, врученные нам Наиной для предъявления хозяевам, оказались на самом дне. Их вид соответствовал своей помятостью нашему, что меня, вместо того чтобы смутить, немало развеселило. Перекинув сумку через плечо и сжимая в руке бумаги, я первая, с гордо поднятой головой, спустилась на берег. Плевать мне на внешний вид! Мы сюда работать приехали.
   Вблизи остроухие подавляли красотой и высотой. Ростом каждый был минимум на голову выше каждого из нас. Все как на подбор смуглые и голубоглазые, будто модели, сбежавшие с обложек модных журналов.
   – Что привело вас на землю Эленси? – бархатным голосом проговорил один из них, окидывая нас, как мне показалось, весьма неодобрительным взглядом.
   О! Они даже говорить умеют! Увлекшись разглядыванием манекенной внешности, я как-то позабыла, что стою возле живых существ. Судя по вздрагиванию моих друзей, наличие дара речи у этих ходячих идеалов для них тоже стало неожиданностью. Едва ли не открыв рты, с видом дебильных детей, впервые увидевших цирк, они глазели на эльфов, явно не собираясь отвечать, видимо ожидая, как чуда, следующих слов.
   – Коммивояжеры мы, – брякнула я и, распахнув сумку со своими помятыми вещами, сунула ее под нос ошалевшим «таможенникам». Решив закрепить эффект, сунула им под нос бумаги, выданные Наиной. – А это список предлагаемых товаров. Оптовым покупателям скидки.
   Запрокинув голову, я с самым честным видом взглянула в лицо ближайшему парню. Вот теперь он не выглядел ни чересчур высокомерным, ни неживым. Слегка отвисшая от недоумения челюсть, как ни странно, придавала ему более живой вид. На друзей я оглядываться не решилась: либо рассмеюсь в полный голос, либо они меня просто убьют.
   – Вы предлагаете нам товары? – В голосе обратившегося ко мне остроухого явно проскальзывали истерические нотки.
   – Ну да, – подтвердила я, гордо кивнув. – Оденетесь нормально, может, больше на живых походить будете.
   Недоуменно покрутив в руках бумаги, встречающий с брезгливой осторожностью бегло просмотрел их. По мере прочтения растерянность сменялась спокойной уверенностью. С легкой укоризной посмотрев на меня, уже без дрожи в голосе он сказал:
   – Вы студенты Института Магии, приехали на практику.
   – Ой! – Я картинно всплеснула руками. – А мы хотели попробовать проникнуть к вам инкогнито, но вы нас быстро разоблачили!
   Эльф хмыкнул что-то себе под нос, причем явно не слишком лестное, и предложил следовать за собой. Я уловила что-то вроде одобрительной улыбки в его глазах. Ну что ж, будем считать, что знакомство удалось!
   Кроме обилия зелени, город ничем особо не отличался от тех, что я видела раньше. В общем-то что требуется живому существу для жизни? Крыша над головой и наличие удобной мебели. А какой формы будет эта мебель и из чего она сделана – не так важно.
   Нас разместили в большом доме, предложив обустраиваться по своему разумению, а за всем необходимым обращаться к некой Элинимии, и быстренько удалились. Друзья, с момента высадки не сказавшие еще и слова, укоризненно взирали на меня как на редкого представителя, возможно, небезопасного вида нежити, только что сожравшего остаток провизии и голодно глядящего на тебя. Вроде и жизнь дорога, а вроде и редкий вид – убивать не хочется…
   – Ну Лерка, ты и чудишь, – устало проговорил наконец Бьен.
   – Мне теперь будет стыдно им в глаза смотреть, – подхватила Амели.
   – А вы и так не в глаза смотрели, – огрызнулась я. – Вытаращились на них, как на витрину дорогущего магазина, разве что слюни пускать не начали!
   – Так ты решила их приодеть попроще, чтобы зависти не вызывали? – расхохотался Бьен. – Переодеть-то их можно, но вряд ли они будут выглядеть хуже!
   – Ну почему же, – задумчиво проговорила Амели, – если бы они надели то, что предлагала Лиера, это выглядело бы весьма забавно…
   Тут уж, не выдержав, расхохотались все. Так и представлялись высокие, статные эльфы в моих мятых штанах, едва прикрывающих им колени. Пожалуй, в таком виде они не внушали бы трепета от соприкосновения со своей почти неестественной красотой. Хотя, по-моему, такое надо держать исключительно под стеклом и снабдить табличкой «Руками не трогать».
   Для каждого из нас нашлась отдельная уютная комната, по которым мы и разбрелись. Бросив сумку и услыхав крик Амели, что найденная ею ванная поступила в ее распоряжение как минимум на полчаса, я подошла к окну и взглянула на пустынную улицу. Мое внимание привлек черный силуэт огромного дерева. На фоне обильной зелени он смотрелся более чем неестественно. Отчего-то стало очень тоскливо, будто внезапно узнал о смерти близкого. Что-то не так с этим растением.
   Выскользнуть незамеченной из дома не составляло труда: Амели все еще плескалась, Бьен так и не вышел из своей комнаты. На улице никого не было, и я быстрым шагом направилась к странному дереву. И чем ближе я к нему подходила, тем больше нарастала моя тревога. Вскоре это уже напоминало панический страх. Я невольно вспомнила свой давешний сон. Но сейчас я четко понимала, что этот страх чужой. Он отзывался во всем моем теле, но принадлежал кому-то другому. Через пару минут быстрой ходьбы я наконец достигла своей непривлекательной цели.
   Посреди поляны стояло огромное дерево. Наверное, оно было прекрасно. Когда-то. Сейчас же дерево мертво. Я видела много погибших растений, но ни одно из них не внушало такого ужаса и жалости. Будто неизвестный вид огня выжег его изнутри, не повредив хрупкую наружную оболочку. Не в силах поверить в реальность такого, я протянула руку и прикоснулась к стволу. И вдруг отчетливо поняла, что дерево не просто погибло. Что-то не только уничтожило великана, но и забрало его душу. Закрыв глаза, я будто наяву видела, как Дейр знакомит меня с феями леса – духами растений, что желают отличаться от других. Сквозь слезы жалости, невольно проступившие на моих глазах, я заметила расплывчатые силуэты маленьких фей, с испугом смотрящих на меня. Так вот чей страх я так ясно ощущала! Тогда, в лесу возле замка вампиров, я не могла сама с ними разговаривать, но сейчас мне просто необходимо было с ними поговорить. Я не очень хорошо представляла, как это сделать, но в этот раз образы сами обрушились на меня. Это не была речь, лишь поток картинок, приправленный таким страхом, что невольно пробивала дрожь. Что-то, чему маленькие феи не могли дать названия, высасывало их магию, а вместе с ней и саму жизнь. Черное дерево пыталось сопротивляться. И сгорело за одну ночь. Все слышали крики духа, но магический огонь не давал подойти близко. А утром осталась лишь мертвая оболочка.
   В задумчивости я возвращалась к дому. Магический огонь, пожирающий дерево изнутри в стране покровителей жизни, не владеющих магией, присущей другим расам, мягко говоря, напрягал. Хотя было в этом что-то очень знакомое. Понять бы что…
   Амели уже закончила плескаться и, стоило мне появиться на пороге, набросилась на меня с упреками на тему «где я брожу». Оправдываться мне совершенно не хотелось, и я сразу перешла к делу. Рассказав об увиденном, я потребовала напрячься и вспомнить, не напоминает ли это что-нибудь известное нам.
   – Элементали, – неожиданно произнес Бьен.
   – Элементали, – задумчивым эхом повторила я. – Ну конечно! Как же я могла забыть…
   Совсем недавно мы изучали магически созданных существ – элементалей, чистое проявление стихии. И если земляных и водных временами используют при особо трудоемком строительстве, то огненные способны лишь уничтожать. Ничего другого они делать не могут, хотя скорее просто не хотят. Владея магическим огнем, они выжигают изнутри все живое, одновременно испепеляя душу жертвы. Огненных элементалей не вызывали уже много сотен лет. Но то, что описали феи, как ничто более походило именно на его действие. Для какого же хозяина он собирает магию фей? Вопросов больше, чем ответов.
   – Как ты смогла подойти к дереву? – Требовательный голос, донесшийся от двери, вывел нас из задумчивости.
   Обернувшись, мы увидели невысокую девушку, в напряженной позе стоявшую в дверном проеме. Явно эльфийка, но в отличие от встретивших нас на пристани она не превосходила нас ростом, хотя была также хороша, как ее соплеменники. Неожиданно короткие белые волосы обрамляли нежное лицо, напоминающее личико тех фарфоровых кукол, которыми принято не играть, а украшать помещение. Но девушка выгодно отличалась от кукол и своих сородичей тем, что ее лицо выражало удивление и тревогу. Она требовательно смотрела на меня, явно ожидая ответа.
   – Увидела черное дерево и решила рассмотреть поближе. – Я недоуменно пожала плечами и, чуть помедлив, решилась добавить: – Правда, страшно было.
   – Страшно было, – эхом повторила девушка. Она перевела взгляд на моих друзей и, показав на окно, властно приказала: – Посмотрите на дерево.
   Недоуменно пожав плечами, Амели и Бьен выглянули в окно. Что-то приковало их внимание. По-моему, удовольствие от созерцания мертвого исполина получить трудно, но друзья смотрели и смотрели не отрываясь. Я подошла к окну и, мельком взглянув на черный силуэт, нервно передернулась. Даже на таком расстоянии меня коснулся холодный, липкий ужас. Друзья наконец отлипли от окна и почему-то уставились на меня. Со странным выражением на лицах они переглянулись, и наконец Амели решилась сказать:
   – Мы не увидели никакого черного дерева. Зеленых – море. А сожженного нет!
   Я ничего не понимала. Не веря, шагнула к окну, хотя секунду назад смотрела в него. К сожалению, дерево никуда не исчезло.
   – Оно там. – От растерянности ничего более умного мне в голову не приходило.
   – Да. Оно там, – утвердительно кивнула девушка. – Но никто, кроме нескольких эльфов, а теперь и тебя, не видит его после того, как оно сгорело. Но ты не только его увидела, но и смогла подойти. – Заметив мое удивление, она требовательно пригласила нас выйти из дома. – Вам надо пройти около ста метров вперед, – показала она направление моим друзьям.
   Они нерешительно оглянулись на меня, но красотка предупреждающе вцепилась в мой рукав, не позволяя идти. Я ободряюще кивнула, подтверждая направление, и осталась возле дома. Друзья решительно двинулись вперед. Некоторое время они двигались прямо, но чем ближе подходили к дереву, тем больше сворачивали влево, с каждым шагом все отдаляясь от цели. Девушка окликнула их и, помахав рукой, разрешила возвращаться.
   – И так все время, – объяснила она мне. – Ты первая, кто смог подойти к дереву, поэтому я так удивилась, услышав ваш разговор.
   Вернувшись в дом, мы задумчиво расселись по стульям. Друзья пододвинули свои поближе ко мне, будто защищая от возможных нападок хозяйки. В комнате повисло тягостное молчание. Первым его прервала девушка.
   – Я забыла представиться, – произнесла она извиняющимся тоном. – Меня зовут Элинимия. Я буду вашим гидом и помощником.
   – Гидом или соглядатаем? – язвительно уточнила Амели.
   – Гидом, – чуть покраснев, твердо ответила Элинимия. – Простите, что так неловко получилось. Естественно, никому и в голову не придет подозревать вашу подругу в том, что она является причиной наших бед, но я была так поражена ее способностью не только увидеть, но и подойти к дереву…
   – Лиера своими выходками кого угодно с ума свести может, – неожиданно поддержала эльфийку Амели.
   – Это что ты имеешь в виду?! – возмутилась я, но тут же махнула рукой, вспомнив события последних месяцев. – Злые вы все…
   Мы дружно рассмеялись. Напряжение, лучшим другом электричества зависшее в воздухе, как-то само исчезло, будто испугавшись нашего веселья.
   Лишь после взаимных представлений я обратила внимание на странное поведение Бьена. За время, прошедшее после появления зеленоглазой красотки, он не произнес практически ни слова. С глупым выражением на лице и блуждающей улыбкой он, не отрываясь, смотрел на девушку и, казалось, совершенно не вникал в суть разговора. Элинимия, возможно, и заметила странное поведение мага, но тактично молчала. Лишь изредка краснела, встречаясь с ним взглядом. Неужто влюбился? Только этого нам не хватало!
   Разговор затянулся до позднего вечера, но толком мы так ничего и не придумали. Как всегда, решили действовать по обстоятельствам. Надеюсь, они будут благосклонны к нам.
 
   Я проснулась поздней ночью. Вокруг стояла тишина, изредка нарушаемая криком ночной птицы. Несмотря на открытое окно, в комнате было душно, и мне нестерпимо захотелось выйти на улицу. Наскоро одевшись, я тихонько выскользнула во двор. Ясное небо подмигивало миллионами звезд. Ночная прохлада приятно ласкала голые руки. Не глядя под ноги и не утруждая себя раздумьями о направлении, я шла по едва заметной тропинке, наслаждаясь случайными прикосновениями листьев, а иногда и специально дотрагиваясь к ветке ближайшего дерева или куста. Наконец я вышла на небольшую поляну. Освещенная лишь светом звезд, она казалась покрытой серебряным ковром. Выйдя на середину полянки, я замерла от восторга. Вот то место, где мне надо остаться! Наспех разувшись, я почувствовала ногами силу и энергию земли, которая любит и дает силу каждой былинке, растущей на ней. Мне самой захотелось стать травинкой на этой поляне и получать сполна ту энергию, что предназначена растению. Вместо крови – сладкий сок, корни вместо ног, солнце и звезды над головой. Я подняла голову к небу и наткнулась на укоризненный взгляд желтых глаз.
   – Ты недоволен, учитель? – не задумываясь над тем, что и кому говорю, спросила я. В этом месте и сейчас нет места удивлению, все, как и должно быть.
   – Ты снова называешь меня учителем? – Кажется, он удивился.
   – Такой укоризненный взгляд у тебя был, лишь когда я проваливала твои задания, – вспомнила я.
   – Оглянись вокруг и подумай, что ты делаешь.
   – Я выбрала удачное место и буду здесь расти. – По мере того как я говорила, до меня доходила абсурдность собственных слов, но ничего другого в голову не приходило.
   – Ты спишь, – безапелляционно прервал мой бред Вайдер, – и сама этого не понимаешь.
   – А ты мне тоже снишься?
   – Да. – Мне показалось, он слегка смутился. – Но дело сейчас в другом. Ты должна проснуться. Здесь есть что-то неправильное.
   – Хорошо, я проснусь. – Наверное, я и правда сплю. В бодрствующем состоянии я обычно не склонна к сговорчивости. – А ты еще придешь в мой сон?
   – Ты этого хочешь? – Я растолковала свои ощущения, будто демон напрягся и подался вперед.
   – Приходи, – смущенно предложила я. А потом смело взглянула Вайдеру в глаза, и в этот момент он пропал.
   Я стояла на ночной поляне. Вокруг возвышалась темная стена деревьев, под ногами шелестела трава. Прямо перед моим носом трепетали крылышками ночные мотыльки. Встряхнув головой, я поняла, что действительно спала. Странно, раньше я снохождения за собой не замечала. Вспомнился разговор с Вайдером. На секунду задумавшись, я решила для себя, что во сне – это почти понарошку, а значит, я могу себе это позволить. Ведь мне и вправду хочется видеть его, только наяву я в этом никогда не сознаюсь.
   Спать-то как хочется!
 
   Утро принесло много шума и суеты. Ознаменовалось все это приходом Элинимии, которая после плотного завтрака потащила нас знакомиться с городом. Основными достопримечательностями были, конечно, деревья. Таких великанов я не видела нигде. Величественные стволы, возносящие кроны прямо к небу, больше походили на колонны в храме, а листья над головой шептали что-то ласковое и ободряющее.
   – Эти деревья – душа нашей страны, – тихо проговорила эльфийка. – И именно они подвергаются нападению в первую очередь.