Страница:
523
???????????
Здесь, в этом старинном гнезде путешественников, на тех улицах, по которым ходили, и около тех домов, где жили Монтэнь, Пуссэн, Китс, Гете, Стэндаль и Гоголь, больше всего понятна спиритуалистическая основа внушаемых Римом чувств. Здесь нет ни особых памятников, поражающих воображение, ни достопримечательностей, явно воскрешающих прошлое, ни художественных произведений, действующих на эстетическую восприимчивость. Здесь нет никаких материальных свидетельств производимого Римом очарования. Но оно чувствуется здесь с такой же силой и подлинностью, как на римском Форуме, на Аппиевой дороге, в станцах Рафаэля. Дух счастливой, полной и прекрасной жизни навсегда остался здесь, точно из всех людей, которые узнали глубокую прелесть пребывания в Риме, каждый оставил тут часть своей души. Рим дважды был назван городом душ. "О, Рим! Мое отечество, город душ, к тебе должны идти обделенные сердцем", - восклицал Байрон. "Рим - это город душ. Он говорит на языке, который понятен всякой душе, но который недоступен для отделенного от души разума", - писал пылкий католический поэт Луи Вейо. Рим сделал своими даже толпы ????????.?.????????????
Здесь, в этом старинном гнезде путешественников, на тех улицах, по которым ходили, и около тех домов, где жили Монтэнь, Пуссэн, Китс, Гете, Стэндаль и Гоголь, больше всего понятна спиритуалистическая основа внушаемых Римом чувств. Здесь нет ни особых памятников, поражающих воображение, ни достопримечательностей, явно воскрешающих прошлое, ни художественных произведений, действующих на эстетическую восприимчивость. Здесь нет никаких материальных свидетельств производимого Римом очарования. Но оно чувствуется здесь с такой же силой и подлинностью, как на римском Форуме, на Аппиевой дороге, в станцах Рафаэля. Дух счастливой, полной и прекрасной жизни навсегда остался здесь, точно из всех людей, которые узнали глубокую прелесть пребывания в Риме, каждый оставил тут часть своей души. Рим дважды был назван городом душ. "О, Рим! Мое отечество, город душ, к тебе должны идти обделенные сердцем", - восклицал Байрон. "Рим - это город душ. Он говорит на языке, который понятен всякой душе, но который недоступен для отделенного от души разума", - писал пылкий католический поэт Луи Вейо. Рим сделал своими даже толпы ????????.?.????????????
524
??????????? путешественников, которые почти круглый год наполняют бесчисленные отели, расположенные по соседству с Испанской площадью или с фонтаном Тритона. Нигде, кажется, нет столько иностранцев, как в Риме. Но нигде они не мешают так мало, как в Риме. Больше того, - Рим даже нельзя представить себе без туристов, снующих по улицам в поисках за достопримечательностями, без пилигримов, спешащих на поклон к св. Петру и пяти патриархальным церквам. Это одна из вековых особенностей римской жизни, ее древняя традиция, замеченная еще Монтэнем. Надо привести в подлиннике его энергичное выражение по этому поводу: "C'est une ville rappi?c?e d'?trangers"86. С иностранцами связана та праздничная нота, которая делает уличное оживление на Корсо, на Via Condotti, на Via Sistina87 столь непохожим на обычное уличное оживление других европейских городов. Испанская площадь служит как бы форумом квартала иностранцев со своей дивной лестницей, с лавками древностей и книг, с тихим плеском "Баркаччии", с продавцами цветов, располагающими на первых ступенях лестницы ароматные и темные массы мартовских фиалок или великолепно разнообразные майские розы. ????????.?.????????????
525
???????????
Сколько раз, спускаясь в сияющее утро по этой лестнице или поднимаясь по ее влажным камням в теплый дождливый вечер, хочется повторить здесь всем сердцем замечательные слова Гете: "Кто хорошо видел Италию, и особенно Рим, тот никогда больше не будет совсем несчастным". Счастлив поистине тот, кто всходил здесь в декабрьские дни, чтобы после свежести затененных улиц почувствовать благодетельное тепло на вечно солнечном Пинчио, кто стоял на верхней площадке в ночи, веющие душным сирокко, колеблющим пламя фонарей и сгибающим струи фонтанов, кто в ослепительном блеске поздней весны искал здесь любимых роз или остро и старинно пахнущих ветвей жасмина! В этом счастье, которое дает испытывать Рим, есть что-то похожее на счастье быть молодым, - ждать с трепетом каждого нового дня, засыпать с улыбкой, думая о завтра, верить в неистраченное богатство жизни, быть расточительным в своей радости, потому что всюду вокруг бьют ее неиссякаемые источники. В начале жизни мир полон очарования, но разве не прав был Гете, воскликнувший в своей первой римской элегии: "О Рим, ты целый мир…" И эта молодость души в Риме не проходит даже так скоро, как обыкновенная молодость человеческой ????????.?.????????????
Сколько раз, спускаясь в сияющее утро по этой лестнице или поднимаясь по ее влажным камням в теплый дождливый вечер, хочется повторить здесь всем сердцем замечательные слова Гете: "Кто хорошо видел Италию, и особенно Рим, тот никогда больше не будет совсем несчастным". Счастлив поистине тот, кто всходил здесь в декабрьские дни, чтобы после свежести затененных улиц почувствовать благодетельное тепло на вечно солнечном Пинчио, кто стоял на верхней площадке в ночи, веющие душным сирокко, колеблющим пламя фонарей и сгибающим струи фонтанов, кто в ослепительном блеске поздней весны искал здесь любимых роз или остро и старинно пахнущих ветвей жасмина! В этом счастье, которое дает испытывать Рим, есть что-то похожее на счастье быть молодым, - ждать с трепетом каждого нового дня, засыпать с улыбкой, думая о завтра, верить в неистраченное богатство жизни, быть расточительным в своей радости, потому что всюду вокруг бьют ее неиссякаемые источники. В начале жизни мир полон очарования, но разве не прав был Гете, воскликнувший в своей первой римской элегии: "О Рим, ты целый мир…" И эта молодость души в Риме не проходит даже так скоро, как обыкновенная молодость человеческой ????????.?.????????????
526
??????????? жизни. Открывающиеся здесь для нее ценности бессчетны и вечно новы. "Чем дальше едешь по морю, - писал тот же Гете, - тем более глубоким становится оно. Подобно этому можно сказать о Риме".
Углубляться в старый Рим начинаешь, свернув от пьяцца Колонна через тихую солнечную площадь Монтечиторио, на которой обелиск чертит круг своей переменной тенью, в улицы, ведущие к Пантеону. Между Корсо, Тибром и новой улицей Витторио Эммануэле заключены пять "риони", пять кварталов папского Рима - Кампо Марцо, Пинья, Сант Эустакио, Парионе и Понте. Узкая и оживленная улица Кампо Марцо так странно напоминает, по вечерам в особенности, венецианскую Мерчерию. Она выводит к Пантеону, а за Пантеоном, вокруг великой готической церкви Рима, Санта Мария сопра Минерва, простираются тихие, ученые риони Пинья и Сант Эустакио. Пинья занимает место древних храмов Изиды и Сераписа. Здесь жили жреческие коллегии, окруженные колониями сирийцев и египтян. Впоследствии папы воздвигнули на этом месте иезуитскую академию - Колледжио Романо и резиденцию инквизитора, - доминиканский монастырь при церкви над Минервой. ????????.?.????????????
Углубляться в старый Рим начинаешь, свернув от пьяцца Колонна через тихую солнечную площадь Монтечиторио, на которой обелиск чертит круг своей переменной тенью, в улицы, ведущие к Пантеону. Между Корсо, Тибром и новой улицей Витторио Эммануэле заключены пять "риони", пять кварталов папского Рима - Кампо Марцо, Пинья, Сант Эустакио, Парионе и Понте. Узкая и оживленная улица Кампо Марцо так странно напоминает, по вечерам в особенности, венецианскую Мерчерию. Она выводит к Пантеону, а за Пантеоном, вокруг великой готической церкви Рима, Санта Мария сопра Минерва, простираются тихие, ученые риони Пинья и Сант Эустакио. Пинья занимает место древних храмов Изиды и Сераписа. Здесь жили жреческие коллегии, окруженные колониями сирийцев и египтян. Впоследствии папы воздвигнули на этом месте иезуитскую академию - Колледжио Романо и резиденцию инквизитора, - доминиканский монастырь при церкви над Минервой. ????????.?.????????????
527
???????????
На маленькой площадке перед Сант Эустакио старый университетский дворец Сапиенца уходит в высоту причудливыми спиралями Борромини. Улица вдоль его стен ведет в Парионе, в квартал палаццо, церквей барокко и светящейся тонкой улыбкой римской народной жизни. Каждая подробность ее проникнута естественным аристократизмом древней расы. В достоинстве и благородстве здесь равны карнизы, замыкающие синюю полосу неба, и золотистая полутьма овощной лавки, саркофаг, подставленный к источнику в глубине дворцового портала, и шум колес по крупным камням мостовой, запах вина, рассеиваемый проезжающей повозкой из Фраскати, запах свечей и ладана, веющий из полуоткрытых дверей церкви, походка проходящих мимо священников и большие желтые лимоны на тележке продавца прохладительных напитков. Каждое впечатление наших чувств стоит здесь на каком-то более высоком, чем обычный, уровне. Нечто подобное было свойственно, вероятно, античной цивилизации, и сознававшие это греки и римляне имели право называть варварскими все другие страны, несмотря на накопленные ими материальные богатства. На этих улицах надо быть в летние вечера, ????????.?.????????????
На маленькой площадке перед Сант Эустакио старый университетский дворец Сапиенца уходит в высоту причудливыми спиралями Борромини. Улица вдоль его стен ведет в Парионе, в квартал палаццо, церквей барокко и светящейся тонкой улыбкой римской народной жизни. Каждая подробность ее проникнута естественным аристократизмом древней расы. В достоинстве и благородстве здесь равны карнизы, замыкающие синюю полосу неба, и золотистая полутьма овощной лавки, саркофаг, подставленный к источнику в глубине дворцового портала, и шум колес по крупным камням мостовой, запах вина, рассеиваемый проезжающей повозкой из Фраскати, запах свечей и ладана, веющий из полуоткрытых дверей церкви, походка проходящих мимо священников и большие желтые лимоны на тележке продавца прохладительных напитков. Каждое впечатление наших чувств стоит здесь на каком-то более высоком, чем обычный, уровне. Нечто подобное было свойственно, вероятно, античной цивилизации, и сознававшие это греки и римляне имели право называть варварскими все другие страны, несмотря на накопленные ими материальные богатства. На этих улицах надо быть в летние вечера, ????????.?.????????????
528
??????????? приносящие тихую веселость отдыха, освежающий ветер с моря, песни, огни за столиками, расставленными перед остериями прямо на мостовой. В такие вечера нет сил расстаться с прекраснейшей из римских площадей, с пьяцца Навона, раскинувшей свой овал посреди Парионе. Три обильных водой фонтана, движение их статуй в светящихся сумерках, архитектурная игра фасада Сант Аньезе и горячий рыжий цвет окружающих площадь домов,- таково здесь никогда не забываемое видение Рима. Скромный люд Парионе гордится и дорожит своей площадью. Здесь долго не смолкает говор вечерней народной жизни, и до полночи на окропленных брызгами скамьях перед Берниниевским каскадом сменяются молчаливые пары влюбленных, кроткие нищие, бездомные, как птицы, дети и заезжие иностранцы, полюбившие этот овал, эти дома, этот шум воды, этих реющих в воздухе летучих мышей, эти постепенно гаснущие в окнах огни, эту густую синеву римской летней ночи.
За Навоной и прелестным портиком Санта Мария Паче лежит столь же мало искаженный современностью рионе Понте, получивший свое имя от главного моста папского Рима, Понте Сант Анджело. Несколько значительных улиц ????????.?.????????????
За Навоной и прелестным портиком Санта Мария Паче лежит столь же мало искаженный современностью рионе Понте, получивший свое имя от главного моста папского Рима, Понте Сант Анджело. Несколько значительных улиц ????????.?.????????????
529
??????????? сходилось у этого моста: Тординона, Коронари, Говерно Веккио, Банки Нуови. То был шумный квартал деловых и денежных людей чинквеченто. Здесь жили кардиналы, банкиры, иностранные послы и знатные гости Павла III и Пия IV. Содержатели гостиниц, законники, менялы, куртизанки, живописцы, архитекторы и ювелиры селились тогда вокруг монументальных дворцов Ланчелотти и Чиччапорчи. Бенвенуто Челлини держал на одной из этих улиц свою "боттегу", и недалеко от него в одном из расписанных по фасаду домов обитала знаменитая куртизанка Империя. О другой куртизанке память сохранилась до сих пор в названии пьяцца Фьяметта, расположенной между улицами Тординона и Коронари. Первая из этих улиц исчезла вовсе, чтобы дать место пустынной и некрасивой набережной нового Рима. И ради нового моста, открывающего безрадостную перспективу дворца Юстиции, разрушена часть характернейшего квартала Орсо, известного старинной и славной некогда гостиницей того же наименования, упавшей ныне до степени маленькой провинциальной "локанды". В другую сторону от Понте Сант Анджело ведет улица Банки Нуови, принимающая далее название Via del Monserrato88. Украшенная дворцами и ????????.?.????????????
530
??????????? церквами Via del Monserrato остается одной из самых прекрасных и сохранившихся улиц в Риме вместе с лежащей за ней Via Giulia89. В XVI веке здесь был квартал флорентийцев, первых людей в тогдашней Италии, - их собственный город в папском городе. Здесь, на берегу Тибра, они воздвигнули свой грандиозный собор Сан Джованни, и здесь же флорентийские ювелиры построили по планам Рафаэля маленькую элегантную церковь Сант Элиджио дельи Орефичи. Нетронутая никакими превратностями Via Giulia проходит мимо этих церквей, мимо дворцов Сакетти и Фальконьери, совершенно безлюдная в полдень с резкой полосой тени, которую бросают ее благородные пропорциональные дома. Трава прорастает меж камней этой тихой и важной улицы, мечтающей о каретах кардиналов, о временах Браманте и Сан Галло.
Утренняя прогулка на Кампо ди Фьоре дает впечатление почти физической свежести и чистоты. Строгая красота стен Канчелларии, их отливающий голубым серебряный цвет и тонко изваянные розы под окнами действуют так, как подействовал бы вид сверкающего на солнце хрустального и ледяного ключа. Здесь чувствуешь всю девственность сил, которыми было полно ????????.?.????????????
Утренняя прогулка на Кампо ди Фьоре дает впечатление почти физической свежести и чистоты. Строгая красота стен Канчелларии, их отливающий голубым серебряный цвет и тонко изваянные розы под окнами действуют так, как подействовал бы вид сверкающего на солнце хрустального и ледяного ключа. Здесь чувствуешь всю девственность сил, которыми было полно ????????.?.????????????
531
??????????? Возрождение. И рядом, на цветочном и овощном рынке, еще раз отдаешь свое сердце милой простоте Италии - загорелым цветочникам и цветочницам, их осликам, нагруженным лилиями и гвоздиками, запаху овощей, цветов, влаги и пыли. Немного дальше - пустынная площадь перед огромным палаццо Фарнезе. Его прекрасный внутренний двор надолго оставляет в душе чувство совершенно найденного равновесия, идеальной гармонии. Налево от палаццо Фарнезе узкие улицы ведут в запутанные обедневшие риони Кампителли и Сант Анджело, прежнее Гетто. Здесь вспоминаются слова Вернон Ли: "В этом квартале Кампителли вечно встречаешь глухие закоулки и тупики позади колоссальных дворцов, настоящие места для резни, для внезапного нападения наемных убийц". Рим темен здесь, и красный камень стен, проступающий сквозь черные пятна сырости и разрушения, говорит о жарких страстях, питавших некогда жизнь. Нищета окружает монументальные дворцы Маттеи, Спада, Орсини, Ченчи. Уличная грязь и обросший зеленым мхом мраморный герб над дверью, решетки в темных квадратных окнах, пестрые тряпки на солнце, резкие лица, судорожные выкрикивания игроков в морру, люди, лежащие в тени пышных ????????.?.????????????
532
??????????? церковных фасадов барокко, - таков этот Рим, до сих пор остающийся Римом романтической новеллы.
Римская бедность вступила в постоянный союз с руинами. Она облепила театр Марцелла, форум Нервы, портик Октавии. Вид изъеденных временем колонн этого портика навсегда соединяется в памяти с видом пыльной народной площади Монтанара, на которой толпятся крестьяне с Альбанских гор и пастухи из Мареммы. Одичавшие кошки населяют огромную яму, из которой торчат остатки колонн, на форуме Траяна. Арки Януса и Менял на Велабро окружены нищетой и запустением. Путешественники, которых водят смотреть тут же поблизости отверстие Клоака Максима, уносят с собой, вместе с сорванными на память веточками мелколистного плюща подземелий и Венериных волос, воспоминание об ужасающей и зловонной трущобе. Но не всегда можно предпочесть этому тот строгий и ученый порядок, в который приведены отделенные теперь от народной жизни развалины Форума и Палатина.
"В нынешнем Риме, - писал Ампер, - мне нравится больше всего то, что похоже на Рим Петрарки и Поджио. Это пустынные кварталы, заброшенные памятники, виноградные лозы, ????????.?.????????????
Римская бедность вступила в постоянный союз с руинами. Она облепила театр Марцелла, форум Нервы, портик Октавии. Вид изъеденных временем колонн этого портика навсегда соединяется в памяти с видом пыльной народной площади Монтанара, на которой толпятся крестьяне с Альбанских гор и пастухи из Мареммы. Одичавшие кошки населяют огромную яму, из которой торчат остатки колонн, на форуме Траяна. Арки Януса и Менял на Велабро окружены нищетой и запустением. Путешественники, которых водят смотреть тут же поблизости отверстие Клоака Максима, уносят с собой, вместе с сорванными на память веточками мелколистного плюща подземелий и Венериных волос, воспоминание об ужасающей и зловонной трущобе. Но не всегда можно предпочесть этому тот строгий и ученый порядок, в который приведены отделенные теперь от народной жизни развалины Форума и Палатина.
"В нынешнем Риме, - писал Ампер, - мне нравится больше всего то, что похоже на Рим Петрарки и Поджио. Это пустынные кварталы, заброшенные памятники, виноградные лозы, ????????.?.????????????
533
??????????? обвивающие базы упавших колонн, быки на Форуме и в особенности античные обломки, вделанные в новые здания: архитрав из храма над церковной дверью, кусок колонны, лежащий уличной тумбой, лавки, гнездящиеся на ступенях театра Марцелла, домишки, взобравшиеся на гробницы Аппиевой дороги. Эти черты, эти контрасты сообщают Риму особый характер, отличающий его от всех других городов. Он теряет его с каждым днем. Слишком многое теперь отрыто, очищено, реставрировано…"
Ампер писал это семьдесят лет тому назад. Римские руины видели с тех пор многое, они успели даже пережить эпоху научной трезвости, когда в жертву фактическому знанию так легко было принесено их многовековое волшебное и живописное очарование, когда была уничтожена вся странная флора Форума и Колизея. Искушенные опытом археологи дают теперь свободу расти всему, чему угодно, среди античных камней и с величайшей заботливостью насаждают, поддерживают глицинии и розы, которые в мае усыпают обломки стен на Палатине, украшают алтарь неведомого бога и благоухают в атриуме Весты. По достойной всяческой похвалы мысли Джакомо Бонн Форум и Палатин вновь засаживаются всеми растениями, ????????.?.????????????
Ампер писал это семьдесят лет тому назад. Римские руины видели с тех пор многое, они успели даже пережить эпоху научной трезвости, когда в жертву фактическому знанию так легко было принесено их многовековое волшебное и живописное очарование, когда была уничтожена вся странная флора Форума и Колизея. Искушенные опытом археологи дают теперь свободу расти всему, чему угодно, среди античных камней и с величайшей заботливостью насаждают, поддерживают глицинии и розы, которые в мае усыпают обломки стен на Палатине, украшают алтарь неведомого бога и благоухают в атриуме Весты. По достойной всяческой похвалы мысли Джакомо Бонн Форум и Палатин вновь засаживаются всеми растениями, ????????.?.????????????
534
??????????? о которых встречаются упоминания у латинских поэтов. Но, конечно, ничем нельзя вернуть того дыхания жизни, того участия в доле простых ютящихся подле них людей, которое было дано руинам в папском Риме. Уже немного осталось мест, где еще можно испытать это чувство, и лучшее из них - пьяцца Бокка делла Верита возле прелестного круглого храмика на берегу Тибра. На откосе берега там еще есть зеленая трава; первобытная пыль густо покрывает площадь; среди нее почерневшие тритоны поднимают раковину фонтана барокко; покрытые мукой возчики поят лошадей из каменного желоба, нищие спят в тени маленького храма, и сторож курит трубку на его низких ступенях. Здесь пахнет рекой, пылью, дымом, бедного жилья. В час Ave Maria здесь видно, как бьет и колеблется маленький колокол на кампаниле старинной церкви Санта Мария ин Космедин, заглушая разнообразный звон церквей на соседнем Авентине. Все это место осталось почти таким, каким было оно, когда здесь сиживал Никола Галандо, бедный герой лучшего из романов Анри де Ренье, "La double ma?tresse"90.
От маленького храма улицы поднимаются на Авентин. Авентин и Целий, два древних холма, почти ушли за черту современного города и ????????.?.????????????
От маленького храма улицы поднимаются на Авентин. Авентин и Целий, два древних холма, почти ушли за черту современного города и ????????.?.????????????
535
??????????? потому еще сохранили живой образ христианского Рима. На Целии - покинутые монастыри и безлюдные улицы, сходящиеся к зеленой площади вокруг мраморной Навичеллы, запах цветов, доносящийся из-за ограды виллы Маттеи, искривленная веками арка Долабеллы, нагретые солнцем коричневые стены античного дома святых Иоанна и Павла, прохладный и просторный круглый храм Сан Стефано Ротондо, стоящий в глубине травянистого двора, средневековые башни церкви Четырех Мучеников, тихий атриум Сан Грегорио. Внизу каменистые россыпи Колизея, как вечное напоминание о разрушении императорского Рима, о победе над ним монастырской тишины и созерцательности, разлитой в самом воздухе Целия. На Авентине дух монастыря смешан с духом римской vigna91 и кладбища. Длинные ограды, за которыми видны виноградники и сады, усаженные столетними плодовыми деревьями, тянутся вокруг Санта Бальбина. Сан Саба гордится своим дивным апельсиновым садом. С верхней лоджии этой уединенной монастырской церкви открываются высокие кипарисы протестантского и русского кладбища у подошвы Тестаччио, и само увенчанное крестом Тестаччио кажется отсюда странной ????????.?.????????????
536
??????????? романтической горой. Ближе к Тибру дом Алексея Божьего Человека стоит рядом с доминиканским гнездом Санта Сабина. Горьким запахом напоены аллеи подстриженных буксусов на Малтийской вилле, построенной Пиранези. Она расположена высоко на обрывистом берегу реки, и от нее открывается излюбленный Стэндалем вид на Рим, может быть, лучший из всех видов на Рим, потому что отсюда виден быстрый и желтый Тибр, направляющий среди свободных берегов свой сатирический бег.
Авентин и Целий - это Кампанья, проникающая в город, смешивающая запах полей с влажностью древних каменных стен, шум работы в садах и на виноградниках с доносящимся сюда шумом уличной езды и торговли. Соединение деревни и города составляет странную и привлекательную черту Рима. Непонятный тростник растет здесь иногда почти на городских улицах. Стоит свернуть несколько шагов в сторону от оживленной и современной Via Cavour92, проходящей на месте древней Субуры, чтобы очутиться на тихой улице Семи Зал, похожей на деревенскую дорогу. Развесистые деревья, поднимающиеся над высокими оградами, бросают на нее густую тень, сады сменяются виноградниками, виноградники ????????.?.????????????
Авентин и Целий - это Кампанья, проникающая в город, смешивающая запах полей с влажностью древних каменных стен, шум работы в садах и на виноградниках с доносящимся сюда шумом уличной езды и торговли. Соединение деревни и города составляет странную и привлекательную черту Рима. Непонятный тростник растет здесь иногда почти на городских улицах. Стоит свернуть несколько шагов в сторону от оживленной и современной Via Cavour92, проходящей на месте древней Субуры, чтобы очутиться на тихой улице Семи Зал, похожей на деревенскую дорогу. Развесистые деревья, поднимающиеся над высокими оградами, бросают на нее густую тень, сады сменяются виноградниками, виноградники ????????.?.????????????
537
??????????? - пустырями, среди которых стоят развалины терм Траяна и Тита. Еще до сих пор в самом центре Рима раскинуты обширные виллы Колонна и Альдобрандини, и новый квартал у Латерана еще не совсем поглотил славную розами виллу Волконских. Густая зелень выливается из ее красных стен, точно из переполненной чаши. Как свободно дышится в городе, где всегда чувствуешь близость усеянных маргаритками лугов виллы Дория-Памфили и вечнозеленых дубов виллы Боргезе!
Эта вечная зелень, венчающая холмы и руины Рима, волнует и очаровывает сердца северных людей, точно слова античного мифа или явление древних божеств. Превращение Дафны так понятно перед живыми и человечными стволами лавров, растущих около казино Фарнезе на Палатине или в храме Юлия Цезаря на Форуме. Трепет вырезных листьев вечнозеленого плюща, увивающего старые дубы или окаймляющего темное зеркало бассейнов, кажется свидетельством того, что еще не совсем угасла жизнь нимф, соединивших свои тонкие тела с морщинистой корой дерева и прохладной водой источников. Утраченный мир получеловеческих-полуприродных образов открывается здесь снова. Здесь обостряется ????????.?.????????????
Эта вечная зелень, венчающая холмы и руины Рима, волнует и очаровывает сердца северных людей, точно слова античного мифа или явление древних божеств. Превращение Дафны так понятно перед живыми и человечными стволами лавров, растущих около казино Фарнезе на Палатине или в храме Юлия Цезаря на Форуме. Трепет вырезных листьев вечнозеленого плюща, увивающего старые дубы или окаймляющего темное зеркало бассейнов, кажется свидетельством того, что еще не совсем угасла жизнь нимф, соединивших свои тонкие тела с морщинистой корой дерева и прохладной водой источников. Утраченный мир получеловеческих-полуприродных образов открывается здесь снова. Здесь обостряется ????????.?.????????????
538
??????????? способность угадывать напоминание о древних, как мир, вещах в этом металлическом шуме листьев, в этом аромате горькой зелени и влаги. Рим проникнут чувством обожествленного дерева, и фиговые деревья, так часто встречающиеся на дворах, на улицах, прорастающие в трещинах развалин и взбирающиеся на плоские крыши старых домов, говорят о пережившем века инстинкте народа, почитающего дерево, которое осенило некогда зарю его существования.
Другое чувство, неотделимое от чувства Рима, - это чувство воды. О царственности Рима ничто не говорит с такой силой, как обилие его водоемов, щедрость источников и расточительность фонтанов. Древние акведуки, возобновленные папами, Аква Паола, Аква Марчия, Аква Феличе, питают его такой великолепной водой, какой не может похвалиться ни одна из европейских столиц. Но лучшая вода - это изумительно чистая, свежая и вкусная Аква Вирго, изливающаяся каскадами фонтана Треви. Надо вырасти под этим солнцем, знать палящий зной августовских дней и лихорадочные испарения Понтинских болот, чтобы испытывать то восхищение, с которым наполняют кувшины водой Треви приходящие в Рим по воскресеньям ????????.?.????????????
Другое чувство, неотделимое от чувства Рима, - это чувство воды. О царственности Рима ничто не говорит с такой силой, как обилие его водоемов, щедрость источников и расточительность фонтанов. Древние акведуки, возобновленные папами, Аква Паола, Аква Марчия, Аква Феличе, питают его такой великолепной водой, какой не может похвалиться ни одна из европейских столиц. Но лучшая вода - это изумительно чистая, свежая и вкусная Аква Вирго, изливающаяся каскадами фонтана Треви. Надо вырасти под этим солнцем, знать палящий зной августовских дней и лихорадочные испарения Понтинских болот, чтобы испытывать то восхищение, с которым наполняют кувшины водой Треви приходящие в Рим по воскресеньям ????????.?.????????????
539
??????????? обители Кампаньи. Не менее тверда вера римского простолюдина в целительную силу источника Аква Ачетоза, расположенного за городом на склонах Монти Париоли. Кто соблюдает римские традиции, тот не забудет выпить стакан этой искристой воды перед белым зданием источника, построенным Бернини, перед видом на Тибр и его берега, воскрешающим в памяти пейзажи Клода и Пуссэна.
О фонтанах Рима можно было бы написать целую книгу. Они низвергаются шумящими каскадами с искусно расположенных скал, как фонтан Треви или большой фонтан Бернини на пьяцца Навона. Они спокойно падают отвесными водяными плоскостями, как Аква Паола на Яникуле. Одни из них высоко бросают вверх водяные столбы, разбивающиеся при падении в водяную пыль, образующую на солнце радугу. Другие бьют тонкой хрустальной струей и стекают вниз медленно, роняя блестящие капли. Речные божества, маски, морские чудовища украшают их. Почерневшие мраморные тритоны трубят, надув щеки, в раковины, морские кони выгибают каменные спины, поросшие зеленым мхом, бронзовые юноши вытягивают руки в античной игре с бронзовыми черепахами и дельфинами. Здесь есть фонтаны, напоминающие ????????.?.????????????
О фонтанах Рима можно было бы написать целую книгу. Они низвергаются шумящими каскадами с искусно расположенных скал, как фонтан Треви или большой фонтан Бернини на пьяцца Навона. Они спокойно падают отвесными водяными плоскостями, как Аква Паола на Яникуле. Одни из них высоко бросают вверх водяные столбы, разбивающиеся при падении в водяную пыль, образующую на солнце радугу. Другие бьют тонкой хрустальной струей и стекают вниз медленно, роняя блестящие капли. Речные божества, маски, морские чудовища украшают их. Почерневшие мраморные тритоны трубят, надув щеки, в раковины, морские кони выгибают каменные спины, поросшие зеленым мхом, бронзовые юноши вытягивают руки в античной игре с бронзовыми черепахами и дельфинами. Здесь есть фонтаны, напоминающие ????????.?.????????????
540
??????????? капеллу, как фонтан у Понте Систо, или даже фасад церкви, как Аква Феличе, со статуей Моисея. Без фонтанов было бы мертвым все торжественное великолепие таких площадей, как пьяцца Сан Пьетро, пьяцца дель Пополо, пьяцца дель Квиринале. Четыре фонтана на людном перекрестке дали свое имя одной из главных улиц папского Рима. Этот Рим умел сделать игру вод лучшим своим украшением. Водоемы умножились в нем, распространились повсюду. Нет ни одного палаццо, молчаливый двор которого не был бы оживлен мерным плеском падающей воды. Нет такого бедного и жалкого угла, в котором не было бы своего источника. Как любил их римский народ, видно по тем названиям, которыми украшены эти, незаметные на первый взгляд, бесчисленные малые фонтаны, разбросанные по улицам Рима. Кто много бродил по Риму, тот навсегда сохранит, вместе с воспоминанием о грохоте Треви, воспоминание о тихом Маскероне на Via Giulia, о фонтане с бочонком на Via Ripetta93, об источнике с летучей мышьюна БоргоНуово.
Каждый такой фонтан, каждый дворец, каждая церковь представляет отличную цель прогулки по Риму. Римские церкви привлекают приезжих не только своими памятниками, своей ????????.?.????????????
Каждый такой фонтан, каждый дворец, каждая церковь представляет отличную цель прогулки по Риму. Римские церкви привлекают приезжих не только своими памятниками, своей ????????.?.????????????
541
??????????? историей, но и той действительной жизнью, которая протекает в их стенах. Рим остается городом великой церковной жизни, не совсем все утратившей из своего прежнего обрядного великолепия. Современная уличная толпа облагорожена здесь часто мелькающими в ней фигурами священников и монахов, лицами, твердо изваянными тысячелетней традицией. Посетитель одного из торжественных кардинальских богослужений может увидеть ожившими головы римских скульптурных портретов, профили флорентийских фресок. На Страстной неделе Рим вспоминает вдруг свою былую жажду благочестивых зрелищ. Из одной церкви в другую совершается тогда паломничество в поисках более совершенного траурного убранства, более впечатляющего "сеполькро". На Рождестве всякий считает обязанностью побывать в Санта Мария Арачели на Капитолии, чтобы послушать там традиционную проповедь детей. Но еще более остаются в памяти случайные посещения церквей, неожиданно соединившие душу с высоким духом и красотой совершающегося в них служения, - поздно вечером в совершенно темной уже и немноголюдной Сант Аньезе на пьяцца Навона или в час Ave Maria при чистейшем пении ????????.?.????????????
542
??????????? голубых монахинь в Санта Кроче деи Луккези. Каждое движение голубых и белых сестер Санта Кроче убеждает в принадлежности их к тому миру, где единственно, может быть, еще осталось глубокое и естественное чувство ритма жизни. Не разочаровывает в том и особенное бесшумное оживление неисчислимых зал и переходов Ватикана, хорошо заметное на кортиле Сан Дамазо в дни большого приема. Путешественник, который ценит это все более и более редкое для современной эпохи качество, эту "urbanit?"94, получившую самое имя свое от Рима, будет искать повсюду соприкосновений с превосходно удерживающей его церковной жизнью. В день святых Иоанна и Павла, 26 июня, он увидит в древней церкви на Целии изумительные группы коленопреклоненных монахинь и их воспитанниц, застывшие в безмолвном созерцании перед пестрыми коврами из цветов, которые соткали для праздника чьи-то неслыханно искусные руки. Пользуясь редким случаем, чтобы зайти в круглую церковь Сан Теодоро у Палатина, он унесет оттуда необыкновенный образ двух "Кающихся" с зажженными свечами по сторонам двери и их стремительного падения ниц перед возносимыми Святыми Дарами. ????????.?.????????????