Георгий велел царской дочери обвязать шею чудовища своим поясом и вести его в город. В городе Георгий на глазах у всех отрубил Змию голову, дабы все видели, что их злодей уничтожен. Спасенные горожане возрадовались и, оставив свою языческую веру, крестились во Христа.
Житие святого Георгия было написано много лет спустя после его гибели, к этому времени сохранились лишь самые общие сведения о нем: о его высоком происхождении, о том, что он был воин, о его мученической смерти, да еще предание утверждало, что он был молод и прекрасен собой. Легенды дополняли житие и создавали яркий пленительный образ.
Церковь пыталась бороться с легендарными вставками в житие Георгия. В конце V века папа Геласий I объявил еретическим сочинение «Страсти Георгия», в IX веке патриарх константинопольский Никифор подтвердил запрет Геласия. Но житие Георгия, дополненное легендарными чудесами, получило распространение во всех христианских странах Востока и Европы. Георгий стал одним из самых почитаемых святых.
В средневековой Европе образ Георгия Победоносца воспринимался прежде всего как образ воина и рыцаря в европейской рыцарской традиции, он становится героем рыцарских баллад и романов. Герой рыцарского романа испанского писателя Сервантеса Дон Кихот говорит о нем: «Это был один из лучших странствующих рыцарей, какого имело небесное воинство».
По-иному воспринимался образ святого Георгия на Руси.
Святой Георгий на Руси
Юрьева роса
Русский лик свет-Егория
Житие святого Георгия было написано много лет спустя после его гибели, к этому времени сохранились лишь самые общие сведения о нем: о его высоком происхождении, о том, что он был воин, о его мученической смерти, да еще предание утверждало, что он был молод и прекрасен собой. Легенды дополняли житие и создавали яркий пленительный образ.
Церковь пыталась бороться с легендарными вставками в житие Георгия. В конце V века папа Геласий I объявил еретическим сочинение «Страсти Георгия», в IX веке патриарх константинопольский Никифор подтвердил запрет Геласия. Но житие Георгия, дополненное легендарными чудесами, получило распространение во всех христианских странах Востока и Европы. Георгий стал одним из самых почитаемых святых.
В средневековой Европе образ Георгия Победоносца воспринимался прежде всего как образ воина и рыцаря в европейской рыцарской традиции, он становится героем рыцарских баллад и романов. Герой рыцарского романа испанского писателя Сервантеса Дон Кихот говорит о нем: «Это был один из лучших странствующих рыцарей, какого имело небесное воинство».
По-иному воспринимался образ святого Георгия на Руси.
Святой Георгий на Руси
На Руси о святом Георгии узнали еще до принятия ею христианства, знали, что у христиан он считался покровителем воинов и князей, и поэтому в 988 году сын великого князя Владимира Ярослав при крещении получил христианское имя Георгий.
Греческое имя Георгий, что в переводе значит «Земледелец», образовано от имени древнегреческой богини Земли Геи. В различных языках в соответствии с их фонетическими законами имя Георгий приобретало в произношении свою форму: у немцев – Йорген, у французов – Жорж, у испанцев – Хорхе. На Руси наряду с формой «Георгий» употребляются другие варианты имен: Егорий, Егор, Юрий, а также Гюрги.
Сын князя Владимира Ярослав-Георгий, вошедший в историю с именем Ярослав Мудрый, почитал своего небесного покровителя, его именем он назвал основанный им в 1030 году город Юрьев, в честь святого основал в 1036 году в Киеве Георгиевский монастырь и церковь. Церковь была освящена 26 ноября, и с тех пор в православном календаре день освящения этой церкви считается праздничным, и в православном месяцеслове имеет название: «Освящение Храма Святого великомученика Георгия, иже в Киеве у Златых врат Святой Софии». Князь Юрий Долгорукий также в честь своего святого покровителя назвал основанный им город Юрьев-Польской на Владимирщине и построил несколько церквей.
В XIV веке, в княжение Дмитрия Донского, почитание святого Георгия было столь распространено на Руси, что в летописном сказании о Куликовской битве он назван среди сражавшихся на стороне русского войска. «Видеша верние (то есть достойные доверия), – рассказывает летопись, – яко в 9 час биющиеся ангели, помогающе христианом, и святых мученик полкы, и воина Христова Георгие, и славного Дмитрия, и великих князей тезоименитых Бориса и Глеба, в них же бе воевода свершенного полка небесных сил Архистратиг Михаил…».
Дмитрий Донской, возвращаясь с Куликовской битвы, в знак благодарности за победу заложил в великокняжеском селе Коломенском церковь во имя святого Георгия. На монете, отчеканенной при Дмитрии Донском, был изображен святой всадник с нимбом вокруг головы.
В XV веке святой Георгий Победоносец, поражающий Змия, был изображен на государственной печати царя и великого князя Ивана III. При нем же над воротами Спасской – главной башни Кремля была установлена скульптура святого Георгия, «резана на камени».
Георгий почитался на Руси не только в княжеской и воинской среде. В народе его почитали и как воина, и как покровителя земледельцев, чему, конечно, способствовало его имя: любой сельский батюшка мог объяснить своим прихожанам, что обозначает имя Георгий в переводе на русский язык. К тому же получилось так, что праздники в его честь приходились на весну (23 апреля (6 мая) – Егорий весенний) и на осень (26 ноября (9 декабря) – Егорий осенний), между этими двумя праздниками проходил цикл сельскохозяйственных работ и забот с их начала до завершения.
Осмыслив это, русский крестьянин сделал вывод, что Егорий должен покровительствовать тому, что касается крестьянского хозяйства – земледелия, скотоводства, пашни, урожая и всего остального. Так возникли многие крестьянские поверья и обычаи, связанные с Егорием.
По исследованиям специалистов, жития святого Георгия, включающие в себя рассказы о чудесах, в том числе и «Чудо Георгия о Змии и девице», стали известны на Руси с XI–XII веков, к этому же времени относится и начало почитания его в народе.
На русской почве, так же как и в Европе, возникали свои варианты легенд о святом Георгии.
В русском фольклоре существует особый жанр, известный как духовные стихи – повествовательные песни на религиозные темы. Эти стихи поются и сказываются на манер былин. Сюжеты духовных стихов разнообразны: тут и библейские истории, и евангельские эпизоды, и рассказы про святых: Марию Египетскую, Алексея – Божьего человека и другие. Сочиняли и исполняли духовные стихи нищие слепцы, ходящие по миру и живущие подаянием во имя Божие, так называемые калики перехожие. Творцы духовных стихов опирались на богатый русский фольклор, в первую очередь былинный и песенный, и средневековую русскую книжность, создавая яркие, оригинальные произведения.
Духовные стихи пользовались большой любовью у слушателей. А.Н. Радищев в «Путешествии из Петербурга в Москву» описывает сцену исполнения слепцом духовного стиха, которую он наблюдал в подмосковном Клину.
«Поющий сию народную песню, называемую “Алексеем божиим человеком», был слепой старик, сидящий у ворот почтового двора, окруженный толпою по большей части ребят и юношей. Сребровидная его глава, замкнутые очи, вид спокойствия, в лице его зримого, заставляли взиравших на певца предстоять ему с благоговением. Неискусный хотя его напев, но нежностию изречения сопровождаемый, проницал в сердца его слушателей, лучше природе внимающих, нежели взращенные во благогласии уши жителей Москвы и Петербурга внемлют кудрявому напеву Габриелли, Маркези или Тоди. Никто из предстоящих не остался без зыбления внутрь глубокого, когда клинский певец, дошед до разлуки своего ироя, едва прерывающимся ежемгновенно гласом изрекал свое повествование… Жены возрыдали; со уст юности отлетела сопутница ее, улыбка; на лице отрочества явилась робость, неложный знак болезненного, но неизвестного чувствования; даже мужественный возраст, к жестокости толико привыкший, вид воспринял важности. О! природа, – возопил я паки… Сколь сладко неязвительное чувство скорби! Колико сердце оно обновляет и оного чувствительность. Я рыдал вслед за ямским собранием, и слезы мои были столь же для меня сладостны, как исторгнутые из сердца Вертера…».
Широкое распространение в России духовных стихов отмечал и столетие спустя, во второй половине XIX века, П.И. Якушкин, писатель и этнограф, которому принадлежат лучшие записи стихов о Егории. В очерке «Мужицкий год», в той его части, где речь идет о праздниках, он пишет: «Престольный праздник у мужиков празднуется по возможности хорошо; на этот праздник по-праздничному собираются все родные и приятели. Всяк сходит в церковь к обедне, а время нет, то зайдет в церковь. Богу свечку поставит и выйдет из церкви, набожно перекрестясь, а у церкви старцы с чашечкой в руке, и поют стихи про Лазаря, Егория, Федора Тирона, да этих стихов много…»
Духовные стихи про святого Георгия Победоносца, которого в них обычно именуют «Егорий-свет Храбрый», принадлежали к числу наиболее распространенных. Основную часть стихов о Егории составляют стихи на два сюжета: первый – о его мучениях за веру и второй – о битве со Змием и спасении царевны. Сюжеты разрабатывались каждым певцом-исполнителем по-своему. Фольклористами записано много вариантов духовных стихов на эти сюжеты, они отличаются один от другого композицией и деталями. Авторы русских духовных стихов обычно переносят действие своего повествования в места им известные – на Русь – и дают имена действующим лицам соответственные, сохраняя неизменным лишь имя главного героя – Егория. Такая вольность русских сказителей коренится в особенности русского национального сознания. Русский человек верит, что почитаемые им святые, пребывающие на небесах, посещают и Русь, оттого она и называется Святой. Благодаря этому убеждению возникли многочисленные народные рассказы о Николае Угоднике, являющемся в виде доброго старика и помогающем людям в разных житейских делах.
Это же убеждение пронизывает знаменитое стихотворение Федора Ивановича Тютчева, в котором он говорит о посещении России Иисусом Христом – Царем Небесным:
По этому преданию, именно здесь Георгий Победоносец сражался со Змием и спас девицу. Но в этом сражении он потерял коня, которому Змий своим рогом распорол брюхо. С тех времен и остался здесь след: груда камней – выпавшие внутренности коня, а камень с лошадиной головой – сам конь.
Духовные стихи про Егория довольно обширны по объему, поэтому приходится ограничиться пересказом с цитатами, взятыми из различных вариантов. «Стих про Егорьевы мучения» во всех вариантах начинается рассказом о рождении и происхождении Егория:
В некоторых вариантах царь Федор назван «благоверным князем Федором», княжившим в Чернигове, чем уточняется факт рождения Егория на Руси.
На владения царя Федора нагрянул «неверный царь», «царь-басурманище» – Демьянище (в других вариантах – Кудревян Кудреянище и даже Диаклитианище), он князей-бояр всех повырубил, царю Федору голову срубил, детей его в полон взял, Божьи церкви все на дым пустил, святые образы под копыта коней побросал. Княжон-царевен неверный царь послал стадо пасти, а Егория велел привести к себе и стал уговаривать отречься от веры христианской и поверовать в его, цареву, «латынскую басурманскую» и поклониться его идолам. На что млад отрок Егорий отвечал:
Тогда повелел царище Демьянище копать яму глубиной в сорок сажен, посадили туда Егория, накрыли яму досками железными, прибили гвоздями лужеными, заперли замками немецкими, засыпали песками рудо-желтыми. Царище-бусурманище песок притаптывал, а сам приговаривал:
Пошел Егорий по Святой Руси, пришел в родной город, а город разрушен, сожжен и пуст, нет в нем ни старого, ни малого, только церковь стоит соборная, богомольная. Зашел он в церковь, там молитву творит его матушка родимая – святая София Премудрая. Попросил Егорий у матушки благословения на святое дело. «Поеду я, – сказал он, – по всей земле светло-русской, басурманскую веру побеждаючи, святую веру утверждаючи, царищу Демьянищу за кровь и слезы христианские отплачиваючи». Отвечала матушка:
На своем пути Егорий встретил преграды-заставы непроходимые: леса дремучие, реки быстрые, горы высокие, стаю серых волков рыскучих, «змея люта огненна», «люту Астрахтир-птицу» – и все преграды с Божьим словом и благодаря своей храбрости преодолел.
Наконец Егорий достиг палат «царища Демьянища».
Поселился Змей в пещере на берегу моря. Горожане давали ему дань – скотину, которую тот пожирал. И вот не осталось в городе скота, пришлось им самим идти
Свели Алексафию с крыльца, усадили в карету, отвез ее детина к змеиной пещере и оставил одну. Села Алексафия на крутом морском берегу и стала молиться Спасу Пречистому, Миколе Барградскому и Егорью Храброму. Услышал Господь ее молитву и послал Егория Храброго «для хранения девицы от Змея лютого».
Прискакал Егорий на добром коне, сошел с коня, девице поклонился: «Бог на помочь тебе, царская дочь Алексафия!».
Дал Егорий девице шелковый повод в белые руки:
Взял Егорий свое копье булатное, вышел встречь Змея лютого, ударил копьем в прожорище, приговаривая: «Так будь, Змея, кротка и смирна, пей и ешь, что я тебе повелю, что Алексафия благословит».
Распоясал Егорий свой шелковый пояс, продел сквозь змеиное прожорище, дал конец Алексафии и наказал:
Греческое имя Георгий, что в переводе значит «Земледелец», образовано от имени древнегреческой богини Земли Геи. В различных языках в соответствии с их фонетическими законами имя Георгий приобретало в произношении свою форму: у немцев – Йорген, у французов – Жорж, у испанцев – Хорхе. На Руси наряду с формой «Георгий» употребляются другие варианты имен: Егорий, Егор, Юрий, а также Гюрги.
Сын князя Владимира Ярослав-Георгий, вошедший в историю с именем Ярослав Мудрый, почитал своего небесного покровителя, его именем он назвал основанный им в 1030 году город Юрьев, в честь святого основал в 1036 году в Киеве Георгиевский монастырь и церковь. Церковь была освящена 26 ноября, и с тех пор в православном календаре день освящения этой церкви считается праздничным, и в православном месяцеслове имеет название: «Освящение Храма Святого великомученика Георгия, иже в Киеве у Златых врат Святой Софии». Князь Юрий Долгорукий также в честь своего святого покровителя назвал основанный им город Юрьев-Польской на Владимирщине и построил несколько церквей.
В XIV веке, в княжение Дмитрия Донского, почитание святого Георгия было столь распространено на Руси, что в летописном сказании о Куликовской битве он назван среди сражавшихся на стороне русского войска. «Видеша верние (то есть достойные доверия), – рассказывает летопись, – яко в 9 час биющиеся ангели, помогающе христианом, и святых мученик полкы, и воина Христова Георгие, и славного Дмитрия, и великих князей тезоименитых Бориса и Глеба, в них же бе воевода свершенного полка небесных сил Архистратиг Михаил…».
Дмитрий Донской, возвращаясь с Куликовской битвы, в знак благодарности за победу заложил в великокняжеском селе Коломенском церковь во имя святого Георгия. На монете, отчеканенной при Дмитрии Донском, был изображен святой всадник с нимбом вокруг головы.
В XV веке святой Георгий Победоносец, поражающий Змия, был изображен на государственной печати царя и великого князя Ивана III. При нем же над воротами Спасской – главной башни Кремля была установлена скульптура святого Георгия, «резана на камени».
Георгий почитался на Руси не только в княжеской и воинской среде. В народе его почитали и как воина, и как покровителя земледельцев, чему, конечно, способствовало его имя: любой сельский батюшка мог объяснить своим прихожанам, что обозначает имя Георгий в переводе на русский язык. К тому же получилось так, что праздники в его честь приходились на весну (23 апреля (6 мая) – Егорий весенний) и на осень (26 ноября (9 декабря) – Егорий осенний), между этими двумя праздниками проходил цикл сельскохозяйственных работ и забот с их начала до завершения.
Осмыслив это, русский крестьянин сделал вывод, что Егорий должен покровительствовать тому, что касается крестьянского хозяйства – земледелия, скотоводства, пашни, урожая и всего остального. Так возникли многие крестьянские поверья и обычаи, связанные с Егорием.
По исследованиям специалистов, жития святого Георгия, включающие в себя рассказы о чудесах, в том числе и «Чудо Георгия о Змии и девице», стали известны на Руси с XI–XII веков, к этому же времени относится и начало почитания его в народе.
На русской почве, так же как и в Европе, возникали свои варианты легенд о святом Георгии.
В русском фольклоре существует особый жанр, известный как духовные стихи – повествовательные песни на религиозные темы. Эти стихи поются и сказываются на манер былин. Сюжеты духовных стихов разнообразны: тут и библейские истории, и евангельские эпизоды, и рассказы про святых: Марию Египетскую, Алексея – Божьего человека и другие. Сочиняли и исполняли духовные стихи нищие слепцы, ходящие по миру и живущие подаянием во имя Божие, так называемые калики перехожие. Творцы духовных стихов опирались на богатый русский фольклор, в первую очередь былинный и песенный, и средневековую русскую книжность, создавая яркие, оригинальные произведения.
Духовные стихи пользовались большой любовью у слушателей. А.Н. Радищев в «Путешествии из Петербурга в Москву» описывает сцену исполнения слепцом духовного стиха, которую он наблюдал в подмосковном Клину.
«Поющий сию народную песню, называемую “Алексеем божиим человеком», был слепой старик, сидящий у ворот почтового двора, окруженный толпою по большей части ребят и юношей. Сребровидная его глава, замкнутые очи, вид спокойствия, в лице его зримого, заставляли взиравших на певца предстоять ему с благоговением. Неискусный хотя его напев, но нежностию изречения сопровождаемый, проницал в сердца его слушателей, лучше природе внимающих, нежели взращенные во благогласии уши жителей Москвы и Петербурга внемлют кудрявому напеву Габриелли, Маркези или Тоди. Никто из предстоящих не остался без зыбления внутрь глубокого, когда клинский певец, дошед до разлуки своего ироя, едва прерывающимся ежемгновенно гласом изрекал свое повествование… Жены возрыдали; со уст юности отлетела сопутница ее, улыбка; на лице отрочества явилась робость, неложный знак болезненного, но неизвестного чувствования; даже мужественный возраст, к жестокости толико привыкший, вид воспринял важности. О! природа, – возопил я паки… Сколь сладко неязвительное чувство скорби! Колико сердце оно обновляет и оного чувствительность. Я рыдал вслед за ямским собранием, и слезы мои были столь же для меня сладостны, как исторгнутые из сердца Вертера…».
Широкое распространение в России духовных стихов отмечал и столетие спустя, во второй половине XIX века, П.И. Якушкин, писатель и этнограф, которому принадлежат лучшие записи стихов о Егории. В очерке «Мужицкий год», в той его части, где речь идет о праздниках, он пишет: «Престольный праздник у мужиков празднуется по возможности хорошо; на этот праздник по-праздничному собираются все родные и приятели. Всяк сходит в церковь к обедне, а время нет, то зайдет в церковь. Богу свечку поставит и выйдет из церкви, набожно перекрестясь, а у церкви старцы с чашечкой в руке, и поют стихи про Лазаря, Егория, Федора Тирона, да этих стихов много…»
Духовные стихи про святого Георгия Победоносца, которого в них обычно именуют «Егорий-свет Храбрый», принадлежали к числу наиболее распространенных. Основную часть стихов о Егории составляют стихи на два сюжета: первый – о его мучениях за веру и второй – о битве со Змием и спасении царевны. Сюжеты разрабатывались каждым певцом-исполнителем по-своему. Фольклористами записано много вариантов духовных стихов на эти сюжеты, они отличаются один от другого композицией и деталями. Авторы русских духовных стихов обычно переносят действие своего повествования в места им известные – на Русь – и дают имена действующим лицам соответственные, сохраняя неизменным лишь имя главного героя – Егория. Такая вольность русских сказителей коренится в особенности русского национального сознания. Русский человек верит, что почитаемые им святые, пребывающие на небесах, посещают и Русь, оттого она и называется Святой. Благодаря этому убеждению возникли многочисленные народные рассказы о Николае Угоднике, являющемся в виде доброго старика и помогающем людям в разных житейских делах.
Это же убеждение пронизывает знаменитое стихотворение Федора Ивановича Тютчева, в котором он говорит о посещении России Иисусом Христом – Царем Небесным:
В Москве, в Коломенском, в овраге, называемым «Голосов овраг», лежит груда древних валунов и поодаль от них еще один камень, в очертаниях которого угадывается лошадиная голова. Вокруг, по оврагу, бьют родники. С этим местом связано старинное предание, которое знают и сейчас.
Эти бедные селенья,
Эта скудная природа —
Край родной долготерпенья,
Край ты русского народа!
Не поймет и не заметит
Гордый взгляд иноплеменный,
Что сквозит и тайно светит
В наготе твоей смиренной.
Удрученный ношей крестной,
Всю тебя, земля родная,
В рабском виде Царь Небесный
Исходил, благословляя.
По этому преданию, именно здесь Георгий Победоносец сражался со Змием и спас девицу. Но в этом сражении он потерял коня, которому Змий своим рогом распорол брюхо. С тех времен и остался здесь след: груда камней – выпавшие внутренности коня, а камень с лошадиной головой – сам конь.
Духовные стихи про Егория довольно обширны по объему, поэтому приходится ограничиться пересказом с цитатами, взятыми из различных вариантов. «Стих про Егорьевы мучения» во всех вариантах начинается рассказом о рождении и происхождении Егория:
Дата рождения Егория, указанная в стихе, фантастична. Автор, зная, что разница между летосчислением от Сотворения мира и Рождества Христова составляет несколько тысяч лет, ограничивается весьма приблизительной цифрой. При переводе на современное летосчисление это будет 2498 год.
В шестом году в осьмой тысяче
Да при том царе, да при Федоре
Да при той царице благоверныя —
Да при той Софии Премудрыя,
Спородила она да три дочери,
Да три дочери, да три любимые,
Четвертого сына – свет Егория,
Свет Егория, свет Храброго:
По колени у него ноги в золоте,
По локоть руки в чистом серебре,
Волоса на нем, что ковыль-трава,
Во лбу солнце, во тылу месяц,
По косицам звезды перехожие.
В некоторых вариантах царь Федор назван «благоверным князем Федором», княжившим в Чернигове, чем уточняется факт рождения Егория на Руси.
На владения царя Федора нагрянул «неверный царь», «царь-басурманище» – Демьянище (в других вариантах – Кудревян Кудреянище и даже Диаклитианище), он князей-бояр всех повырубил, царю Федору голову срубил, детей его в полон взял, Божьи церкви все на дым пустил, святые образы под копыта коней побросал. Княжон-царевен неверный царь послал стадо пасти, а Егория велел привести к себе и стал уговаривать отречься от веры христианской и поверовать в его, цареву, «латынскую басурманскую» и поклониться его идолам. На что млад отрок Егорий отвечал:
Тогда царь повелел Егория-света «мучить всякими муками разноличными». Стали Егория топорами сечь – топоры крошатся, а на Егории ни единой раны. Стали пилой пилить – у пилы зубья поломались. Привязали ему на шею камень, бросили в реку, а он не тонет, против течения гоголем плывет. Его ввергли в котел с кипящей смолой – он не варится, поверх смолы стоит и поет стихи херувимские, а под котлом огонь погас, выросла трава-мурава, расцвели цветочки лазоревы.
– Злодей царище Демьянище,
Безбожный пес бусурманище!
Я умру за веру христианскую!
Не буду веровать латынскую,
Латынскую бусурманскую,
Не буду молиться богам твоим кумирским,
Не поклонюся твоим идолам!
Тогда повелел царище Демьянище копать яму глубиной в сорок сажен, посадили туда Егория, накрыли яму досками железными, прибили гвоздями лужеными, заперли замками немецкими, засыпали песками рудо-желтыми. Царище-бусурманище песок притаптывал, а сам приговаривал:
Тут бы уж Егорию концу быть, но явилась ему Мать Пресвятая Богородица и говорит:
– Не ходить Егорью по белу свету,
Не видать солнца красного, месяца ясного,
Не бывать на Святой Руси,
Не слыхать звона колокольного, пенья церковного!
Сказала Пресвятая – и поднялись ветры буйные, разнесли пески рудо-желтые, поломали гвозди луженые, разметали доски железные, и вышел Егорий на белый свет.
– Ой ты еси, светлый Егорий, свет Храбрый!
Ты за это ли претерпение
Ты наследуешь себе Царство Небесное!
Пошел Егорий по Святой Руси, пришел в родной город, а город разрушен, сожжен и пуст, нет в нем ни старого, ни малого, только церковь стоит соборная, богомольная. Зашел он в церковь, там молитву творит его матушка родимая – святая София Премудрая. Попросил Егорий у матушки благословения на святое дело. «Поеду я, – сказал он, – по всей земле светло-русской, басурманскую веру побеждаючи, святую веру утверждаючи, царищу Демьянищу за кровь и слезы христианские отплачиваючи». Отвечала матушка:
Поехал Егорий на коне богатырском с копьем и Святою Книгою по земле светло-русской к тому городу, где в палатах белокаменных жил царище Демьянище. (В некоторых вариантах говорится, что Демьянище пребывал в столице Руси – в Киеве.)
– Ты поди, чадо милое!
Ты поди далече, во чисто поле,
Ты возьми коня богатырского
Со сбруею богатырскою,
Со вострым копьем со булатным,
И со книгою со Евангельем.
На своем пути Егорий встретил преграды-заставы непроходимые: леса дремучие, реки быстрые, горы высокие, стаю серых волков рыскучих, «змея люта огненна», «люту Астрахтир-птицу» – и все преграды с Божьим словом и благодаря своей храбрости преодолел.
Наконец Егорий достиг палат «царища Демьянища».
Духовный стих на тему «Чуда Георгия о Змие» также имеет ряд вариантов, сохраняя общий сюжет. Возле святого города Иерусалима, – повествуется в наиболее распространенном варианте, – были три царства «беззаконные» – Содом, Гоморра и царство Рахлинское, в котором царствовал царь Агапий. На их беззакония великие сам Господь «не мог смотреть», поэтому под Содомом и Гоморрой он разверз землю, и они провалились в бездну.
Увидел его царь Демьянище,
Безбожный пес бусурманище,
Выходил он из палаты белокаменной,
Кричит он по-звериному,
Визжит он по-змеиному;
Хотел победить Егория Храброго.
Святой Егорий не устрашился,
На добром коне приуправился,
Вынимает меч-саблю вострую,
Он ссек его злодейскую голову
По его могучие плечи
Подымал палицу богатырскую,
Разрушил палаты белокаменные,
Очистил землю христианскую,
Утвердил веру самому Христу,
Самому Христу, Царю Небесному…
Заканчивается стих славой Егорию:
Егорьева много похождения
Велико его претерпение!
Претерпел муки разноличные
Все за наши души многогрешные.
Поем славу святому Егорию,
Святу Егорию, свет Храброму!
Во веки его слава не минуется
И во веки веков! Аминь!
(Написание «Змий» и «Змей» не является ошибкой или опечаткой. На старославянском языке, которым пользуется церковь и на котором написаны жития, следует писать и говорить «Змий», а в разговорном русском языке – «Змей», так его называют и в духовных стихах и легендах.)
А на третье царство, на Рахлинское,
Напущал Господь Бог на них Змея лютого.
Поселился Змей в пещере на берегу моря. Горожане давали ему дань – скотину, которую тот пожирал. И вот не осталось в городе скота, пришлось им самим идти
Прошло время, и осталось в городе совсем мало людей, тогда собрались все жители рахлинские к своему царю на широкий двор и стали метать жребий, кому назавтра идти к Змею.
Лютому зверю на съедение,
Пещерскому на прожрение.
«Многой радостью» царь Агапий исполнился, призвал к себе дочь, сказал слова обманные:
Жеребье царю доставалося
Ко лютому Змею идти на съедение,
Ко пещерскому на прожрение.
Закручинился царь, опечалился. А царица ему говорит:
– Не кручинься, царь, и не печалуйся,
У нас есть с тобой кем заменитеся:
У нас есть с тобой дитя единое,
Одна единая дочь немилая,
Она верует веру все не нашу —
Богу молится она распятому.
Отдадим мы Алексафию лютому Змею,
Лютому Змею на съедение,
Пещерскому на прожрение.
Обрадовалась и возвеселилася Алексафия, она на ложе спать не ложилася, всю темную ночь Богу молилася:
– Ты, прекрасная Алексафия Агапеевна,
Ты вставай-ка, Алексафия, с утра ранешенько,
Умывайся, девица, белешенько,
И снаряжайся, Алексафия, хорошохонько:
С утра я тебя буду замуж отдавать
За того, который с тобой в одну веру верует.
Поутру Алексафия встала, как велел отец, ранешенько, умылась белешенько, нарядилась хорошохонько, вышла на крыльцо и увидела, что посреди царского двора стоит черная карета, запряженная конями неучеными, на козлах сидит детина в платье траурном; она обо всем догадалась, горючими слезами залилась: «Не на то, видать, породила меня матушка, чтобы замуж выдать, а на то, чтобы отдать лютому Змею на съедение…».
Молилася она Спасу Пречистому,
Второму Миколе Барградскому,
Третьему Егорью-свету Храброму.
Свели Алексафию с крыльца, усадили в карету, отвез ее детина к змеиной пещере и оставил одну. Села Алексафия на крутом морском берегу и стала молиться Спасу Пречистому, Миколе Барградскому и Егорью Храброму. Услышал Господь ее молитву и послал Егория Храброго «для хранения девицы от Змея лютого».
Прискакал Егорий на добром коне, сошел с коня, девице поклонился: «Бог на помочь тебе, царская дочь Алексафия!».
Дал Егорий девице шелковый повод в белые руки:
Держит Алексафия коня за повод, а с моря глаз не спускает. Вдруг на море волна поднялась, лютый Змей показался. Алексафия стала Егория будить, будит его, а он не просыпается. Испугалась девица, расплакалась, покатились горючие слезы, упали на Егорьево белое лицо, от того пробудился Егорий-свет Храбрый.
– Подержи ты, – говорит, – Алексафия, моего коня,
А больше того смотри сама на сине море:
Когда на море волна будет подыматися,
Из пещеры Змея лютая появлятися,
Ты тогда меня, девица, ото сна буди.
Так сказал Егорий, лег на траву и уснул.
Взял Егорий свое копье булатное, вышел встречь Змея лютого, ударил копьем в прожорище, приговаривая: «Так будь, Змея, кротка и смирна, пей и ешь, что я тебе повелю, что Алексафия благословит».
Распоясал Егорий свой шелковый пояс, продел сквозь змеиное прожорище, дал конец Алексафии и наказал:
Привела Алексафия Змея в город, сказала, что велел Егорий, царь Агапий с радостью согласился поверовать в веру христианскую, обещал построить три церкви: церковь Матери Божьей Богородицы, Троицы Живоначальной и святого Егорья-свет Храброго, а еще сказал:
– Поведи-ка, Алексафия, Змея лютого
Во свое во царство Рахлинское,
Скажи батюшке царю Агапию,
Пущай поверует в веру христианскую,
Пусть построит он три церкви соборные.
Ежели не поверует он в веру христианскую,
То пусти Змея на волю,
Потребит Змей их всех до единого,
Не оставит им людей на семяны.
Любопытно, что ни в этом, ни в других вариантах русских духовных стихов и в легендах не говорится о казни Змея, поскольку по русской пословице «Повинную голову меч не сечет», раз он стал «кроткий и смирный», то и оказался помилован.
– Я не раз Егорью в году буду праздновать,
Я не раз в году – два раза.
Юрьева роса
По народному календарю на 23 апреля, на Егория Весеннего, приходилось начало весенних сельскохозяйственных работ, впервые выгоняли скотину на пастбище. Крестьяне по многолетнему опыту знали, что в этот день окончательно устанавливается весна: «Пришел Егорий – и весне не уйти», – утверждает пословица. В этот день на пашнях служили молебны, окропляли пашни святой водой. Считалось, что в этот день святой Егорий ходит по полю и осматривает, по добру ли растет хлеб, а на лугах и на выпасах землю отмыкает, зеленую траву в рост пускает. Утренняя роса на Егорьев день – Юрьева роса, по поверью, обладала особой силой, поэтому в деревнях люди катались на нивах по росе, чтобы быть сильными и здоровыми.
В некоторых областях России, рассказывает известный фольклорист А.Н. Афанасьев, в этот день существовал обряд чествования Зеленого Егора. Молодого парня украшали зелеными ветками, на голову ему клали круглый пирог, в руку давали зажженный смоляной факел, и в таком виде, окруженный толпой девушек, поющих весенние обрядовые песни, он обходил засеянные поля. Потом разводили костер, рассаживались вокруг него, делили пирог, чтобы каждому досталось по куску.
Так же с соответствующими обрядовыми действиями выводили после зимнего содержания в хлеву скотину на подножный корм. Ее гнали освященной вербой, а выгнав в поле, «окликали» Егория, поручая ему скотину:
А по возвращении скотины с первой пастьбы хозяева говорили: «Встретил наш скот – милый живот – святой великомученик Егорий на белом коне; в рученьках у него, Егорья-света, щит огненный. Бьет он побивает всех колдунов и колдуниц, воров и вориц, волков и волчиц».
Покровитель землепашества и скотоводства, Егорий считался также покровителем браков и чадородия: девушки молили его о хорошем женихе.
Осенний, или холодный, Егорий – 26 ноября – праздник в память «освящения храма Святого великомученика Георгия, иже в Киеве у Златых врат Святой Софии», построенного Ярославом Мудрым в 1051 году. Но предание утверждает, что именно в этот день Георгий избавил от лютого Змея Рахлинское царство.
К осеннему Егорию заканчивались сельскохозяйственные работы, и крестьяне праздновали их окончание, благодарили святых помощников, и прежде всего Егория, за урожай. В Древней Руси до конца XVI века в это время, «за неделю до Юрьева дня и неделю по Юрьеве холодном», крестьяне-батраки, получив расчет, имели право уйти от хозяина, на которого работали. Это право, поддержанное «Судебником» Ивана III, защищало крестьян от полного закабаления. Как бы ни плох оказывался не распознанный при найме хозяин, батрак знал, что мучиться ему только до Юрьева дня. «Мужик – не тумак (глупец), – говорили тогда, – знает, когда живет на белом свете зимний Юрьев день».
Этот же день поминается и в одной из самых горьких русских поговорок: «Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!», появившейся после того, как в конце XVI века право на переход крестьян от одного хозяина к другому было отменено, и они были закреплены за определенным владельцем. Но народного отношения к святому Георгию это не изменило: в популярности, народной любви, количестве народных легенд и поверий из всех старинных святых он уступает, пожалуй, одному лишь Николаю Чудотворцу.
Во время церковной службы 23 апреля (6 мая) – в праздник «святого славного великомученика, победоносца и чудотворца Георгия» к нему обращаются со следующей молитвой:
«О всехвальный святый великомученик и чудотворче Георгие! Призри на нас скорою твоею помощию и умом Человеколюбца Бога, да не осудит нас, грешных, по беззакониям нашим, но да сотворит с нами по велицей Своей милости. Не презри моления нашего, но испроси нам у Христа Бога нашего тихое и богоугодное житие, здравие же душевное и телесное, земли плодородие и во всем изобилие, и да не во зло обратим даруемое нам тобою от Всещедрого Бога, но во славу святого имени Его и в прославление крепкого твоего заступления, да подаст Он стране нашей и всему воинству на супостаты одоление и да укрепит непременяемым миром и благословением. Изряднее же да оградит нас Святых Ангел Своих ополчением, во еже избавитися нам по исходе нашем из жития сего от козней лукавого и тяжких воздушных мытарств его и неосужденными предстати Престолу Господу Славы…».
В некоторых областях России, рассказывает известный фольклорист А.Н. Афанасьев, в этот день существовал обряд чествования Зеленого Егора. Молодого парня украшали зелеными ветками, на голову ему клали круглый пирог, в руку давали зажженный смоляной факел, и в таком виде, окруженный толпой девушек, поющих весенние обрядовые песни, он обходил засеянные поля. Потом разводили костер, рассаживались вокруг него, делили пирог, чтобы каждому досталось по куску.
Так же с соответствующими обрядовыми действиями выводили после зимнего содержания в хлеву скотину на подножный корм. Ее гнали освященной вербой, а выгнав в поле, «окликали» Егория, поручая ему скотину:
Среди пастушеских поверий и присловий главным было твердое убеждение: «Хоть все глаза прогляди, а без Егорья не усмотришь за скотиной». Причем выгоняли скотину в первый день ранним утром, пока не обсохла на траве Юрьева роса, от которой коровы бывают тучны и удойны.
Егорий ты наш Храбрый!
Ты спаси нашу скотину
В поле и за полем,
В лесу и за лесом,
От волка хищного,
От медведя лютого,
От зверя лукавого.
А по возвращении скотины с первой пастьбы хозяева говорили: «Встретил наш скот – милый живот – святой великомученик Егорий на белом коне; в рученьках у него, Егорья-света, щит огненный. Бьет он побивает всех колдунов и колдуниц, воров и вориц, волков и волчиц».
Покровитель землепашества и скотоводства, Егорий считался также покровителем браков и чадородия: девушки молили его о хорошем женихе.
Осенний, или холодный, Егорий – 26 ноября – праздник в память «освящения храма Святого великомученика Георгия, иже в Киеве у Златых врат Святой Софии», построенного Ярославом Мудрым в 1051 году. Но предание утверждает, что именно в этот день Георгий избавил от лютого Змея Рахлинское царство.
К осеннему Егорию заканчивались сельскохозяйственные работы, и крестьяне праздновали их окончание, благодарили святых помощников, и прежде всего Егория, за урожай. В Древней Руси до конца XVI века в это время, «за неделю до Юрьева дня и неделю по Юрьеве холодном», крестьяне-батраки, получив расчет, имели право уйти от хозяина, на которого работали. Это право, поддержанное «Судебником» Ивана III, защищало крестьян от полного закабаления. Как бы ни плох оказывался не распознанный при найме хозяин, батрак знал, что мучиться ему только до Юрьева дня. «Мужик – не тумак (глупец), – говорили тогда, – знает, когда живет на белом свете зимний Юрьев день».
Этот же день поминается и в одной из самых горьких русских поговорок: «Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!», появившейся после того, как в конце XVI века право на переход крестьян от одного хозяина к другому было отменено, и они были закреплены за определенным владельцем. Но народного отношения к святому Георгию это не изменило: в популярности, народной любви, количестве народных легенд и поверий из всех старинных святых он уступает, пожалуй, одному лишь Николаю Чудотворцу.
Во время церковной службы 23 апреля (6 мая) – в праздник «святого славного великомученика, победоносца и чудотворца Георгия» к нему обращаются со следующей молитвой:
«О всехвальный святый великомученик и чудотворче Георгие! Призри на нас скорою твоею помощию и умом Человеколюбца Бога, да не осудит нас, грешных, по беззакониям нашим, но да сотворит с нами по велицей Своей милости. Не презри моления нашего, но испроси нам у Христа Бога нашего тихое и богоугодное житие, здравие же душевное и телесное, земли плодородие и во всем изобилие, и да не во зло обратим даруемое нам тобою от Всещедрого Бога, но во славу святого имени Его и в прославление крепкого твоего заступления, да подаст Он стране нашей и всему воинству на супостаты одоление и да укрепит непременяемым миром и благословением. Изряднее же да оградит нас Святых Ангел Своих ополчением, во еже избавитися нам по исходе нашем из жития сего от козней лукавого и тяжких воздушных мытарств его и неосужденными предстати Престолу Господу Славы…».
Русский лик свет-Егория
Внешний облик святого Георгия в русской народной традиции обрисован в духовных стихах о нем. В одном из них кроме литературного портрета содержится ссылка на изобразительный источник:
На земле зародился могуч богатырь
Да по имени Егорий-свет Храбрый.