Муркок Майкл. Призрачный город

   "Сын Пьярея" стоял на якоре в большом гроте, который, как и сотни других, был устроен в стенах лабиринта именно для этой цели - чтобы в нем могла укрыться боевая барка. Потолок грота был достаточно высоким для того, чтобы не поломать мачты, а ширины его хватало как раз на то, чтобы свободно маневрировать при помощи весел. На каждой из барок было по нескольку гребных палуб, и на каждую палубу с одного и с другого борта приходилось от двадцати до тридцати весел. Палуб эти могло быть четыре, пять или шесть. На некоторых кораблях - и на "Сыне Пьярея" в том числе - бывало по три кормила. Покрытые позолотой от носа до кормы мелнибонэйские суда несмотря на свои размеры двигались быстро и плавно. Не в первый раз они поджидали врагов в гротах и не в последний.
   Боевые барки Мелнибонэ в те дни редко можно было встретить в открытом море, но некогда они бороздили океаны, похожие на плавучие горы золота, и всюду несли с собой ужас и смерть. Тогда их было больше - сотни сотен. Теперь же под командованием Магума Калима находилось четыре неполных десятка. Но этого вполне хватит - хватит, чтобы как следует встретить врага в сыром мраке лабиринта.
   Прислушиваясь к плеску волн о борта корабля, Элрик задумался о том, нельзя ли было придумать план поудачнее. Несомненно, победа все равно останется за мелнибонэйцами, но императору было жаль тех, кому сегодня суждена гибель, и своих солдат и варваров. Пожалуй, лучше было бы напугать южан, а не заманивать их в ловушку лабиринта.
   Варвары с Юга не одиноки были в своем стремлении завладеть достославными богатствами Имррира. Варвары с Юга не одиноки были в своем заблуждении, что, дескать, мелнибонэйцы уже не те, не решаются выходить в открытое море и, значит, не способны уберечь сокровища Призрачного Города.
   И потому варваров с Юга надлежало уничтожить - чтобы преподать хороший урок всем другим. У Мелнибонэ еще достаточно сил. Йиркун - так тот вообще считал, что Драконьему Острову не составит труда восстановить былую власть над миром, пускай даже через колдовство.
   - Тес! - адмирал Магум Калим подался вперед. - Кажется, плеск весел.
   - Похоже, - кивнул Элрик.
   Вскоре последние сомнения рассеялись. Флот южан двигался по лабиринту. "Сын Пьярея" был ближе всех к выходу из грота и потому должен был первым выдвинуться из засады - но только тогда, когда последний неприятельский корабль минует пещеру. Адмирал Магум Калим нагнулся и потушил фонарь, а затем направился на нижние палубы, чтобы сообщить команде о появлении врагов.
   Йиркун с помощью волшбы наслал на мелнибонэйские корабли туман, который надежно укрыл золотые барки - но только их. Элрик заметил в туннеле впереди отблески факелов - южане искали проход. Адмирал Магум Колим снова поднялся на мостик, и не один - с ним пришел Йиркун. На голове Йиркуна тоже был шлем с драконом, правда, не такой роскошный, как у Элрика, ибо Элрик все-таки был вождем немногих оставшихся в живых Драконьих Принцев Мелнибонэ. Йиркун ухмылялся, и глаза его сверкали в предвкушении кровавой резни. Элрик отнюдь не стал бы возражать, пожелай принц Йиркун отправиться в бой на другом корабле, но тот воспользовался своим правом находиться на флагмане.
   Император принялся считать проходящие мимо вражеские галеры. Около полусотни. Йиркун расхаживал взад-вперед по мостику, положив руку в перчатке на рукоять меча. Доспехи его тихонько позвякивали при каждом шаге.
   - Скоро, - бормотал он себе под нос, - скоро. Все произошло внезапно. С одной из неприятельских галер раздался вдруг панический вопль, и люди посыпались в воду по оба ее борта. Блики факелов запрыгали по стенам туннеля. Несколько копий впилось в позолоченную древесину флагманской барки мелнибонэйцев, покуда та разворачивалась посреди учиненного ею разгрома. Но имррирские лучники натянули тетивы - и последние варвары рухнули в темные воды со стрелами в груди.
   Это быстрое нападение послужило сигналом другим баркам. Сохраняя строгий порядок, выдвинулись они из гротов в стенах скалистого прохода, и изумленным варварам наверняка почудилось, будто огромные золотые корабли вышли прямо из камня - призрачные корабли, с которых размахивали мечами, грозили копьями и потрясали луками свирепые демоны. Туннель мгновенно превратился в арену битвы, гулкое эхо пошло гулять под его сводами, и клацанье металла о металл напоминало шипение некой чудовищной змеи. Да и пиратский флот тоже походил на змею, разорванную на сотню кусков высокими, неумолимыми в своем движении золотыми барками Мелнибонэ. Они беззвучно скользили по воде, и с их палуб летели на неприятельские галеры железные крючья.
   Но южане довольно быстро оправились от неожиданности. Три их галеры устремились к "Сыну Пьярея", распознав в нем флагман. Огненные стрелы полетели на деревянные палубы, не защищенные золоченой броней. Тут и там вспыхнули пожары; несколько человек, в которых угодили эти стрелы, превратились в живые факелы.
   Элрик поднял свой щит, и почти тут же в него ударили две стрелы и, отскочив, упали на палубу, все еще продолжая гореть. Он перепрыгнул через поручни и очутился на самой широкой и незащищенной палубе, где уже собрались воины, готовясь к абордажу вражеских галер. Ухнули катапульты, и шары голубого огня прочертили темноту, упав в воду немного в стороне от неприятельских кораблей. Повторный залп - и один из огненных шаров врезался в мачту дальней галеры, а затем повалился на палубу, поджигая все на своем пути. В борта первой из галер впились абордажные крючья, подтянули ее ближе - и вот уже мелнибонэйцы на корабле южан. Элрик устремился к капитану варваров. Того было видно издалека: облаченный в грубые пятнистые доспехи и в пятнистый же плащ, он размахивал огромным мечом, призывая своих людей перерезать мелнибонэйских псов.
   Едва Элрик пробился к мостику, на него набросились трое варваров, вооруженных кривыми саблями и маленькими прямоугольными щитами. На лицах их ясно читался страх - и решимость умереть, причинив как можно больше вреда противнику.
   Перекинув свой щит на плечо, Элрик обеими руками сжал меч и атаковал южан. Он свалил с ног одного, задев его краем щита, а другому раздробил ключицу. Третий моряк отскочил и ткнул Элрику саблей в лицо. Элрик не успел как следует увернуться, и клинок оцарапал ему щеку так, что выступила кровь. Император взмахнул своим мечом точно серпом, и тот глубоко вонзился в тело варвара, едва не перерубив его надвое. Южанин застыл на мгновение, не в силах поверить в собственную смерть, но Элрик рывком освободил клинок, и несчастный рухнул навзничь.
   Воин, которого бросил на палубу Элриков щит, кое-как поднялся на ноги в тот самый момент, когда мелнибонэец развернулся. Элрик без колебаний рассек ему мечом череп.
   Путь к мостику был свободен. Элрик поставил ногу на лестницу и увидел, что капитан заметил его и поджидает наверху. Щит отразил первый удар капитана. Сквозь шум битвы император расслышал, что варвар что-то кричит ему.
   - Умри, белолицый демон! Умри! Тебе нет места на нашей Земле!
   Разобрав слова южанина, Элрик едва не свалился вниз. Неужели это правда? Быть может, ему в самом деле нет места на этой земле? Быть может, поэтому Мелнибонэ медленно хиреет, с каждым годом рождается все меньше детей и даже драконы перестали давать потомство?
   Он прикрылся щитом от еще одного удара и резко нагнулся, пытаясь достать ноги капитана. Но варвар угадал его намеренье и отскочил. Воспользовавшись этим, Элрик преодолел последние несколько ступенек и очутился на мостике. Лицо капитана, пожалуй, не уступало бледностью лицу императора. Весь мокрый от пота, он тяжело дышал, и в глазах его было страдание - и дикий страх.
   - Почему вы не оставите нас в покое? - услышал Элрик собственный голос. - Мы же не чиним вам зла, варвар. Ну скажи, когда в последний раз флот Мелнибонэ нападал на Молодые Королевства?
   - Зло заключено в вас самих, белолицый, в вашем колдовстве, в ваших обычаях, в вашей надменности.
   - Значит, вот что привело вас сюда? Значит, из-за отвращения к нам терзаете вы Мелнибонэ? А может, дело в другом, капитан? Признайся честно: вам захотелось наших сокровищ?
   - Ну и что, если так? Алчность присуща роду человеческому. Но вы - вы не люди. Хуже того, вы не боги, хотя ведете себя так, словно вы - это они. Ваше время миновало! Вас надо прикончить, ваши города разрушить, ваше колдовство забыть!
   Элрик кивнул.
   - Быть может, ты прав, капитан.
   - Я прав! То, что я сказал тебе, говорят наши святые. А пророки предрекли ваше падение. И навлекут его на вас Владыки Хаоса, которым вы служите.
   - Владыки Хаоса утратили всякий интерес к делам Мелнибонэ. Они лишили нас своей поддержки почти тысячу лет тому назад, - Элрик поглядел на капитана, мысленно прикидывая разделяющее их расстояние. - Быть может, поэтому исчезло наше былое могущество. А может, мы просто устали от него.
   - Как бы то ни было, - сказал капитан, вытирая мокрый от пота лоб, - ваше время миновало. С вами надо покончить раз и навсегда.
   И тут он застонал, ибо меч Элрика проскользнул под его пятнистый нагрудник и пронзил желудок и легкие.
   Отставив одну ногу и согнув другую в колене, Элрик потянул клинок на себя, пристально глядя в глаза варвару, на лице которого появилась улыбка.
   - Так нечестно, белолицый. Мы только начали разговор, и ты оборвал его. Чтобы тебе корчиться в Вышнем Аду, приятель! Прощай.
   Когда капитан рухнул на палубу лицом вниз, Элрик, едва сознавая, что делает, дважды ударил его мечом по шее, и голова варвара отделилась от тела и откатилась в угол мостика. Император пнул ее ногой, и она погрузилась в холодную пучину.
   Из-за спины Элрика возник Йиркун; он по-прежнему ухмылялся.
   - Ты доблестно сражался, мой господин император. Тот мертвый варвар был прав.
   - Прав? - Элрик бросил свирепый взгляд на своего кузена. - В чем?
   - В оценке твоего удальства.
   И хохотнув, Йиркун направился к своим людям, которые приканчивали последних пиратов.
   Элрик не знал, почему он раньше отказывался ненавидеть Йиркуна, но теперь он его ненавидел. Сейчас он с радостью убил бы его. Йиркун словно заглянул в самые сокровенные уголки души императора и презрительно фыркнул, увидев, что там есть.
   Элрику вдруг до смерти захотелось, чтобы он не был мелнибонэйцем, чтобы он не был императором - и чтобы Йиркун никогда не рождался на свет.
   6
   Будто могучие левиафаны, двигались огромные золотые барки по остаткам вражеского флота. Некоторые из кораблей южан сгорели дотла, другие еще тонули, но большинство уже лежало на дне пучины. Горящие корабли отбрасывали причудливые тени на стены пещер - словно призраки убитых прощались с живыми перед уходом в морскую глубь, где, по слухам, по-прежнему правил один из Владык Хаоса, который собирал команды для судов своего жуткого флота из душ всех тех, кто погиб в морских сражениях. А быть может, они отправлялись служить Страаше, повелителю духов воды, который правит верхними слоями морей и океанов.
   Однако некоторым кораблям удалось спастись. Они проскользнули незамеченными мимо массивных боевых барок и теперь, должно быть, находились уже в открытом море. Вскоре весть об этом дошла до флагманского корабля, на мостике которого, обозревая учиненный погром, стояли Элрик, Магум Колим и принц Йиркун.
   - Надо догнать их и уничтожить, - сказал Йиркун. Его смуглое лицо блестело от пота, глаза лихорадочно сверкали. - Надо догнать их!
   Элрик пожал плечами. Он ослабел. Он не позаботился взять с собой на борт тех отваров, которые поддерживали его силы. Ему захотелось вернуться в Имррир и отдохнуть. Он устал от резни, устал от Йиркуна, а больше всего - от себя. Ненависть к кузену еще больше ослабляла его, и он возненавидел ненависть.
   - Не стоит, - сказал он. - Пускай себе плывут.
   - То есть как? Ненаказанные? Но послушай, господин мой император, это не в наших обычаях! - принц Йиркун обернулся к пожилому адмиралу. - Разве я не прав, адмирал Магум Колим?
   Магум Колим пожал плечами. Он тоже устал, но в глубине души согласен был с принцем. Врагов Мелнибонэ следует наказывать даже за то, что они просто посмели подумать о нападении на Призрачный Город.
   Однако адмирал ограничился тем, что сказал:
   - Решать императору.
   - Отпустим их, повторил Элрик. Он тяжело облокотился на поручень. - Пусть расскажут обо всем у себя на родине. Пусть там узнают о силе Драконьего Острова. Пусть эта новость распространится. Полагаю, нас теперь долго никто не потревожит.
   - В Молодых Королевствах полно глупцов, - отозвался Йиркун. - Они не поверят. Они снова нападут на нас. И лучший способ проучить их - это не оставить в живых ни единого южанина.
   Элрик глубоко вздохнул, пытаясь отогнать дурноту, которая грозила одолеть его.
   - Принц Йиркун, ты испытываешь мое терпение.
   - Но, мой император, я ведь забочусь о благе Мелнибонэ. Неужели тебе хочется, чтобы твои солдаты говорили, что ты ослабел, что ты испугался боя с всего лишь пятью галерами варваров?
   Гнев придал Элрику сил.
   - Кто осмелится утверждать, что Элрик ослабел? Быть может, ты, Йиркун? - Он понимал, то, что сейчас произнесет, - безумие, но ничего не мог с собой поделать. - Что ж, нагоним эти жалкие суденышки и потопим их. Но поскорее. Я страшно устал от всего этого.
   Когда Йиркун повернулся, чтобы передать приказ императора, глаза его загадочно блеснули.
   Небо из черного стало серым, когда мелнибонэйские корабли вышли из лабиринта и развернулись носами к Кипучему Морю и южному континенту за ним. Галеры варваров плыли не через Кипучее Море - как утверждала молва, такое не под силу ни одному судну, построенному руками смертных, - но вокруг него. Сейчас же им не суждено было даже достигнуть границ Кипучего Моря, ибо огромные боевые барки Драконьего Острова обладали поразительной быстроходностью. Рабов-гребцов напичкали наркотиками, которые придавали человеческому организму дополнительные силы на дюжину-другую часов, а затем убивали его. В воздухе, ловя ветер, заплескались паруса. Золотые горы стремительно мчались по морю. Мелнибонэйцы давно утеряли секрет строительства подобных кораблей - вместе с многими другими. Легко себе представить, как ненавидели Мелнибонэ и все, что с ним связано, люди Молодых Королевств, для которых остров и его жители принадлежали к давно прошедшей и совершенно чуждой эпохе.
   "Сын Пьярея" возглавлял погоню, и катапульты на нем начали готовить задолго до того, как на других кораблях заметили врага. Рабы осторожно погружали огненные шары в бронзовые чаши катапульт при помощи длинных палок с черпаками на конце. Шары мерцали в предрассветных сумерках.
   На мостик на подносах из платины рабы принесли вино и кушанья для троих Драконьих Принцев. Принцы не покидали мостик с тех пор, как началась погоня. Элрику недоставало сил, чтобы поесть, но бокал желтоватого вина он осушил одним глотком. Оно было крепким и немного взбодрило его. Он налил себе еще, выпил и поглядел вперед. На горизонте появилась багровая полоса.
   - Как только покажется солнце, - приказал Элрик, выпустить огненные шары.
   - Я распоряжусь, - отозвался Магум Колим, отирая губы и кладя обратно кость, которую обсасывал.
   Адмирал сошел с мостика. Элрик услышал, как скрипят под его ногами ступени лестницы. Императору внезапно показалось, что он окружен врагами. Было нечто странное в том, как держался Магум Колим во время разговора Элрика с принцем Йиркуном.
   Элрик попытался отвлечься от этих глупых мыслей. Но усталость, сомнения в самом себе, открытые насмешки со стороны кузена - все это лишь усугубляло ощущение одиночества. Императору показалось, что у него вовсе нет друзей. Даже Киморил и Дайвим Твар - они мелнибонэйцы и не поймут того, что движет им и определяет его поступки.
   Быть может, разумнее отказаться от всего, что связано с Мелнибонэ, и отправиться бродить по свету безымянным солдатом удачи, который помогает тем, кто его об этом просит?
   Багровый полукруг солнца показался над темной линией горизонта. С передней палубы флагманского корабля послышалось уханье - катапульты освобождались от своих зарядов. Как будто дюжина метеоров с визгом взмыла в небо и устремилась к пяти галерам, которые находились теперь на расстоянии не более тридцати корпусов.
   Элрик увидел, как вспыхнули две галеры. Но оставшиеся три, идя зигзагом, сумели избежать попадания огненных шаров, которые опустились на воду и, все еще разбрасывая искры, пошли ко дну.
   С другого края мостика до Элрика донесся голос Йиркуна: принц подгонял рабов, которые заряжали катапульты. Галеры южан внезапно изменили тактику, осознав, видимо, что ускользнуть им не удастся, и, развернувшись, направились к "Сыну Пьярея" - точно так же, как другие корабли там, в лабиринте. Император невольно восхитился храбростью варваров, их искусством в управлении судами и тем, как быстро пришли они к этому логичному, пускай даже безнадежному, решению. Солнце теперь светило кораблям южан в корму, и их силуэты четко вырисовывались на фоне багряного, словно залитого кровью неба.
   В очередной раз ухнули катапульты флагмана мелнибонэйского флота. Шедшая первой галера попыталась было изменить курс, но два огненных шара угодили прямиком в нее, и вскоре уже пламя охватило весь корабль. Горящие люди прыгали в воду, горящие люди стреляли из луков по врагам, горящие люди падали с мачты. Горящие люди умирали, но корабль их продолжал движение: кто-то заклинил руль и направил галеру на "Сына Пьярея". Она ударилась о золоченый бок боевой барки, и огонь переметнулся на ту палубу огромного судна, где стояли большие катапульты. Вспыхнул котел с огненными шарами. Со всех сторон к нему стремились люди, стараясь сбить пламя. Элрик усмехнулся, увидев, что натворили варвары. Скорее всего, эта галера нарочно подставилась под огненные шары. И теперь, когда большая часть команды мелнибонэйского флагмана занята была тушением пожара, две другие галеры южан приблизились к "Сыну Пьярея" и забросили на него крючья, явно собираясь взять корабль на абордаж.
   - Все наверх! - скомандовал Элрик, вдоволь налюбовавшись доблестью южан. - Варвары атакуют!
   Йиркун обернулся, мгновенно оценил ситуацию и вихрем слетел с мостика.
   - Ты оставайся здесь, господин мой император, - бросил он, прежде чем исчезнуть, - ты слишком устал, чтобы сражаться.
   Варвары прекрасно понимали, что обречены, но не хотели погибать в одиночку и вознамерились увлечь за собой на дно как можно больше врагов. Элрик восхитился их мужеством. Они знали, что, даже если им удастся овладеть флагманом, другие барки золотого флота расправятся с ними. Но пока те еще подойдут, многие из команды "Сына Пьярея" распростятся с жизнью.
   Добравшись до нижней палубы, Элрик столкнулся с двумя высокими варварами; у каждого из них в руках было по кривой сабле и маленькому прямоугольному щиту. Элрик хотел было напасть на них, но доспехи словно не пускали его, а меч и щит стали вдруг такими тяжелыми, что он едва мог поднять их. Почти одновременно обе сабли ударились об его шлем. Император отпрыгнул назад, задев по дороге одного из варваров щитом. Следующий удар саблей пришелся по кольчуге на спине, и Элрик не устоял на ногах.
   Жара, шум битвы, удушающий дым... Элрик в отчаянье взмахнул мечом и почувствовал, что клинок глубоко вошел во что-то мягкое. Один из его противников упал - изо рта у него струёй хлестала кровь. Выставив перед собой меч, Элрик повалился на труп человека, которого сразил. Торжествующий варвар кинулся к императору, чтобы прикончить его, - и напоролся на клинок. Он рухнул на Элрика, но тот не почувствовал этого, ибо потерял сознание. Не в первый раз его дурная кровь, не получая подпитки травяными отварами, предала правителя Драконьего Острова.
   Он ощутил соль на губах и подумал сперва, что это кровь, но потом понял - морская вода. Волна прокатилась по палубе и привела его в чувство. Он попытался выбраться из-под лежавшего на нем трупа и тут услышал знакомый голос. Он кое-как поднял голову.
   Рядом стоял принц Йиркун. Он ухмылялся. Он наслаждался беспомощностью Элрика. Черный маслянистый дым по-прежнему окутывал корабль, но шут битвы затих.
   - Мы... победа за нами, кузен? - с трудом выговорил Элрик.
   - Да. Варвары все мертвы. Мы собираемся плыть обратно в Имррир.
   Элрик облегченно вздохнул. Если он в самое ближайшее время не доберется до своих настоев, то наверняка умрет.
   Принц Йиркун прекрасно понял этот вздох и рассмеялся.
   - Хорошо, что битва закончилась, мой господин, а иначе мы бы остались без императора.
   - Помоги мне встать, кузен, - Элрику тяжело было просить Йиркуна об услуге, но иного выхода не было. Он протянул руку. - Я думаю, мне по силам будет осмотреть корабль.
   Йиркун подошел было, чтобы выполнить его просьбу, но внезапно остановился.
   - Но зачем, мой повелитель? - спросил он все с той же усмешкой на лице. - К тому времени, когда наш корабль повернет обратно на восток, ты будешь мертв.
   - Ерунда. Даже без своих трав я могу обходиться довольно долго, хотя двигаться затруднительно. Помоги мне встать, Йиркун, я приказываю тебе.
   - Ты не можешь мне приказывать, Элрик. Я теперь император.
   - Осторожней, кузен. Я могу посмотреть сквозь пальцы на такую измену, но вот другие - вряд ли. Меня заставят...
   Вдруг Йиркун ногой подтолкнул Элрика к борту, одна секция которого снималась, когда нужно было спустить трап, а в обычное время крепилась двумя болтами. Йиркун медленно отвернул болты и спихнул секцию в воду.
   Элрик чуть пошевелился - это потребовало от него громадных усилий.
   А у Йиркуна как будто сил, наоборот, прибавилось. Принц наклонился и без труда сбросил с Элрика труп варвара.
   - Йиркун, - сказал Элрик, - ты поступаешь неразумно.
   - Меня никто не мог упрекнуть в осторожности, как тебе прекрасно известно, кузен, - Йиркун ногой подтолкнул Элрика под ребра, и император оказался уже почти у проема в борту. Видно было, как внизу плещутся черные волны. - Прощай, Элрик. Теперь на Рубиновый Трои взойдет истинный мелнибонэец. И кто знает - быть может, он изберет себе в супруги Киморил. Такие случаи бывали...
   И Элрик почувствовал, что летит, что падает, что ударяется об воду, что доспехи тянут его ко дну. И последние слова Йиркуна слились у него в ушах с неумолчным плеском воли о борта золоченой боевой барки.
   Книга вторая
   Менее чем когда-либо уверенный в собственных силах, низвергнутый император вынужден был прибегнуть к помощи колдовства, отчетливо сознавая, что обрекает себя тем самым на совершенно иной, чем тот, о котором он некогда грезил, жребий.
   Пришла пора. Надо научиться править. Надо научиться быть жестоким.
   Но и этому его желанию не суждено было сбыться.
   1
   Элрик стремительно погружался, отчаянно стараясь сохранить последние капли воздуха в легких. Тяжелые доспехи увлекали его в пучину, все дальше и дальше от поверхности, где императора мог бы заметить Магум Колим или кто другой из тех, кто еще сохранил ему верность. Шум в ушах постепенно превратился в шепот; Элрику почудилось, будто к нему обращаются своими тонкими голосками водяные духи, с которыми он был дружен в дни юности. Боль перестала стеснять грудь, и алая пелена спала с глаз. Императору показалось - он видит лицо отца, Сэдрика Восемьдесят Шестого, и лицо Киморил, и, мельком, - Йиркуна. Глупый Йиркун: гордится тем, что мелнибонэец, а того не понимает, что лишен мелнибонэйской изысканности; ведет себя не лучше тех самых варваров из Молодых Королевств, которых так презирает. И внезапно Элрик почувствовал к своему кузену нечто вроде признательности. В самом деле - жизнь кончена, конфликты, которые столь долго раздирали мозг императора, теперь в прошлом, равно как и все страхи, все переживания, вся любовь и вся ненависть. Впереди - лишь забвение.
   Остатки воздуха покинули его тело, и Элрик вверил себя морю, морю и Страаше, повелителю водяных духов, некогда Другу мелнибонэйцев. И тут вдруг, непрошеное, пришло ему на ум древнее заклинание, которым его предки призывали Страашу.
   О море! Каверзное хоть,
   Ты наша кровь и наша плоть.
   В последний день, в последний час
   Ты примешь нас, обнимешь нас.
   Правители морских пучин,
   Взыскует помощи ваш сын
   По крови - в жилах у него
   Течет соленая вода.
   Страаша, вечный властелин,
   Откликнись из своих глубин:
   Враги твои, враги мои
   Грозят бедою, господин!
   Заклинание это то ли имело древнее символическое значение, то ли относилось к событию в истории Мелнибонэ, о котором не знал даже Элрик. Слова его император воспринял как самые обычные. Однако стих продолжал звучать в мозгу юноши - и когда он опускался все глубже в зеленое море, и когда он погрузился в темноту, а легкие его наполнились водой. Элрик успел еще подивиться такой странности: он уже мертв, а заклинание все слышится...
   Когда он снова открыл глаза, ему показалось, что прошла целая вечность. Сквозь бурлящую воду он различил невдалеке какие-то огромные с размытыми очертаниями фигуры. По-видимому, смерть решила помучить императора Мелнибонэ, истерзать его бредовыми видениями.
   У призрака, который приблизился к Элрику, были бирюзового цвета борода и волосы и бледно-зеленая кожа. Когда он заговорил, голос его напомнил мелнибонэйцу рокот прилива.
   - Страаша явился на твой зов, смертный, - произнес он с улыбкой. - Наша судьба едина. Чем я могу помочь тебе, а значит, и себе?