Муркок Майкл. Серебряная рука (Хроника Корума)

   Баллады напоминали Коруму некоторые из его снов, где он был миром, а мир был им, где он был в мире, а мир был в нем, где все обладало равной ценностью - живое и неживое, одушевленное и неодушевленное. Скалы, деревья, кони, люди все были равны. Подобных верований придерживались многие мабдены из народа короля Маннаха. Если бы сюда забрело существо из мира Корума, оно приняло бы их за примитивное поклонение природе; однако Корум понимал, что верования эти несут в себе нечто куда большее. Крестьяне Туха-на-Кремм Кройх просили прощения у камня, прежде чем перенести его в другое место; к земле, скоту и плугу они относились с тем же почтением, что и к отцу, жене или другу.
   Жизнь Туха-на-Кремм Кройх подчинялась строгому величественному ритму, который нисколько не влиял на ее непосредственность, оставляя в ней место и для радости и, порою, для гнева. Корум был горд тем, что он защищает этот народ от Фой Мьёр, ибо Фой Мьёр угрожали не просто жизни мабденов, но чему-то неизмеримо большему - великому Спокойствию этого мира.
   Туха-на-Кремм Кройх не были свободны от гордыни, тщеславия и прочих пороков, но они с величайшей терпимостью относились и к порокам иноплеменников. По странной иронии судьбы, вадаги - или сидхи - в пору заката их цивилизации придерживались подобных же воззрений, чем не преминули воспользоваться предки нынешних мабденов. Неужели достижение высокой степени развития делает народ или расу беззащитными перед теми, кто менее развит? И если это так, то о каком Космическом равновесии можно говорить? Корум решил никогда не вспоминать об этом, - после того, как он встретился с Повелителями Мечей и раскрыл смысл собственной судьбы, рассуждения о природе Космоса утомляли его.
   В Кэр-Малод прибыл нежданный гость. Это был король Файахэд. Он не испугался пуститься в долгое путешествие по гибельным водам западных морей. Взмыленный конь, на котором скакал его посланник, остановился на самом краю широкого рва, окружавшего Кэр-Малод Посланник был одет в нежно-зеленые шелка; латы и шлем его были серебряными. На плечи была накинута мантия, разбитая на четыре квадратных поля - желтое, голубое, белое и пурпурное. Запыхавшийся посланник известил стражей, стоявших на привратных башнях, о цели своего прибытия. Корум, прибежавший на его голос с другого конца крепости, изумился виду гостя - в здешних краях так никто не одевался.
   - Я - человек из свиты короля Файахэда! - громко возвестил посланник. Наш король прибыл к вашим берегам. - Он показал рукой на запад. - Наши корабли уже причалили. Король Файахэд просит своего брата короля Маннаха не отказать ему в гостеприимстве.
   - Жди у ворот! - ответил страж. - Мы передадим сказанное королю Маннаху!
   - Так поспеши же. Только за стенами вашей крепости мы будем чувствовать себя в безопасности. Многое слышали мы о бедах, подстерегающих людей в этих землях.
   Стоя на сторожевой башне, Корум удивленно рассматривал незнакомца.
   На башню взошел сам король Маннах.
   Король был крайне изумлен.
   - Файахэд? Для чего он прибыл сюда? - тихо бормотал он.
   Наконец, король обратился к гонцу:
   - Мы всегда рады приветствовать короля Файахэда в нашем городе. Но что заставило вас покинуть Туха-на-Мананнан и прибыть сюда? Неужели и вы подверглись нападению Фой Мьёр?
   Гонец никак не мог отдышаться. Он покачал головой.
   - Нет, господин. Мой повелитель желает говорить с тобой. О том же, что вам удалось сбросить с себя ледяное ярмо Фой Мьёр, мы узнали совсем недавно.
   Мы прибыли к вам, не оповещая об этом заранее, - мы очень спешили. Король Файахэд хочет испросить у вас прощения за это.
   - Передай своему королю, что прощения у него прошу я - ибо мы не сможем принять его как подобает. Мы благодарны ему за этот визит, и с нетерпением ждем его самого.
   Одетый в шелка рыцарь поклонился, развернул коня и поскакал по направлению к морю. Еще долго были видны его мантия, развевавшаяся на ветру, его серебряный шлем и драгоценная сбруя скакуна, ярко сверкавшая на солнце.
   Король Маннах рассмеялся.
   - Думаю, мой друг Файахэд понравится тебе, Принц Корум. Он расскажет нам о том, что происходит в западных королевствах. А я-то думал, что они уже погибли...
   Король Маннах развел руками и повторил:
   - А я-то думал, что они уже погибли. Врата Кэр-Малода распахнулись и из темного тоннеля появилась целая процессия рыцарей, знатных господ и дам с пиками, разукрашенными флажками. Золотые пряжки их парчовых плащей были инкрустированы аметистами, бирюзой и перламутром; многоцветная эмаль круглых щитов сплеталась в сложные орнаменты; ножны клинков блистали серебром, сапоги - золотом. Высокие статные девы восседали на конях. Гривы и хвосты скакунов были украшены разноцветными лентами. Рыцари все как один носили усы - от огненно-рыжих до пшеничных. Длинные волосы либо падали на плечи, либо были собраны в узел золотыми, бронзовыми или стальными заколками, украшенными каменьями.
   В центре этой пестрой процессии важно ехал гигант с огненно-рыжей бородой, пронзительными голубыми глазами и обветренным лицом. Он был облачен в длинные одежды, сшитые из красного шелка, отороченные мехом лисицы. Вместо шлема на голове красовался древний стальной обруч, по которому шли тонкие выписанные золотом руны. Король Маннах радостно приветствовал гостя:
   - Добро пожаловать, дорогой друг! Добро пожаловать, Файахэд, король Дальнего Запада, древней зеленой страны, прародины нашей!
   Рыжебородый гигант захохотал и легко соскочил с коня.
   - Манеры у меня ничуть не изменились, Маннах. Как и прежде я люблю парады и роскошь!
   - Вижу-вижу, - отвечал король Маннах, обнимая гиганта. - Как я рад снова видеть тебя! Если бы ты изменил себе, ты не был бы Файахэдом. Ты принес с собою радость, ты украсил наш унылый Кэр-Малод. Смотри - мои люди улыбаются. Ты видишь? Сегодня мы устроим большой пир, ведь ты, король Файахэд, вернул нам радость!
   Король Файахэд, довольно усмехаясь, выслушал речи Маннаха и повернулся к Коруму, который отступил немного назад, чтобы не мешать встрече старых друзей.
   - А это - ваш герой-сидхи, герой вашего народа Кремм Кройх? - спросил Файахэд, подошел к Коруму и, положив свою ручищу Принцу на плечо, с добродушным любопытством посмотрел на него. - Благодарю тебя, Сидхи, за ту помощь, что ты оказал моему брату. Я принес с собой одну вещицу, о ней мы с тобой еще поговорим. Нам надо потолковать и о вещах более серьезных, - он повернулся к королю Маннаху. - Для этого нам придется собраться всем вместе.
   - Ты прибыл к нам только за этим? - Медбх выступила вперед. Она гостила в долине и вернулась в крепость за минуту до появления короля Файахэда. Медбх была одета в дорожное кожаное платье; рыжие косы разметались по плечам.
   - В основном за этим, милая Медбх, - ответил король Файахэд, наклоняясь к девушке,, чтобы поцеловать ее в щечку. - Я всегда говорил, что ты станешь красавицей! Да, моя сестра теперь живет в тебе!
   - Что верно, то верно... - согласился король Маннах.
   Коруму показалось, что в последних словах короля таится какой-то скрытый смысл.
   Медбх рассмеялась.
   - Дядя, твои комплименты так же непомерны, как и твое тщеславие!
   - И так же искренни, - усмехнулся Файахэд и подмигнул ей.
   ГЛАВА ВТОРАЯСОКРОВИЩЕ КОРОЛЯ ФАЙАХЭДА
   Король Файахэд взял с собой и своего арфиста. Неземная музыка его была столь прекрасна, что Корума охватила дрожь. Ему почудилось было, что именно эта арфа звучала в Замке Оуин, но Принц тут же понял, что это не так. Звуки этой арфы были куда мягче. Голос барда сплетался со звуками инструмента так, что порой их трудно было различить.
   Корум и все остальные сидели за одним огромным столом в тронной зале Кэр-Малода. Под столом бродили гончие, пытавшиеся разжиться объедками. Факелы весело потрескивали. Звучал смех. Рыцари и дамы из свиты короля Файахэда и обитатели крепости быстро нашли общий язык. Было спето немало песен и рассказано множество самых невероятных историй.
   Корум сидел меж королем Маннахом и королем Файахэдом, Медбх - по другую сторону от дяди; они занимали места во главе огромного стола. Король Файахэд и ел, и говорил одинаково жадно, однако почти не прикасался к кубку, - он был куда трезвее своих подданных. Король Маннах тоже почти не пил. Корум и Медбх последовали их примеру. В Файахэде чувствовался большой любитель выпить; было понятно, что причина, побуждавшая его воздерживаться от меда, достаточно серьезна. За столом он рассказал пару историй о своих подвигах на этом поприще.
   Празднество подходило к концу Гости и хозяева Кэр-Малода стали откланиваться, и вскоре зала почти опустела. Несколько знатных господ храпело, разлегшись на столе; вельможный рыцарь Туха-на Мананнана избрал своим ложем каменный пол. В углу обнимались заезжий воин и какая-то местная девица.
   Король Файахэд начал свою речь:
   - Ты, друг мой, последний, кого я посетил с визитом. - Он пристально посмотрел на короля Маннаха. - Я уже знаю, что ты скажешь мне в ответ. Ты скажешь то же, что и все остальные.
   - В ответ на что? - Король Маннах нахмурился.
   - В ответ на мое предложение.
   - Ты побывал и у других королей? - спросил Корум. - У всех королей, чьи земли пока свободны? Файахэд кивнул огромной рыжеволосой головой.
   - Да, у всех. Нам нужно объединиться. Единственное, что может спасти нас это единство. Вначале я отправился в страну, лежащую к югу от моих земель, - в страну Туха-на-Ану. Затем я отправился на север, где помимо прочих живут и Туха-на-Тирнам-Бео, - свирепые горцы. После этого я доплыл до земель Туха-на-Гвидднью Гаранхир и посетил тамошнего короля Даффина. И, наконец, я оказался у вас - у народа Туха-на-Кремм Кройх. Все три короля, с которыми я виделся до этого, повели себя крайне осторожно: они считают, что привлекать к себе внимание Фой Мьёр не стоит, ибо это тут же обернется бедой. Что скажет мне в ответ четвертый король?
   - В ответ на что, король Файахэд? - Вопрос Медбх был весьма уместен.
   - Уцелевшие народы, - насколько мне это известно, их всего четыре, должны объединиться. Мы сохранили часть древних сокровищ; если наши реликвии попадут к Сидхи, они смогут оказать нам неоценимую помощь. В нашем воинстве немало славных воинов. Все мы помним о том, что здесь, в Кэр-Малоде, Фой Мьёр потерпели поражение. Мы должны отвоевать Крэг-Дон и Кэр-Ллюд, нынешнюю столицу Фой Мьёр. Мы должны собрать большую армию, - армию свободных мабденов. Что ты скажешь на это, король?
   - Я согласен с тобой, - ответил Маннах. - Было бы странно, если бы я думал иначе.
   - А вот те три короля со мною не согласны. Все они считают, что безопаснее оставить все как есть - жить обособленно, ничего не говорить, ничего не делать. Их снедает страх. Они говорят, что без Эмергина сражаться невозможно; Эмергин же пленен Фой Мьёр. Верховный Правитель, избранный советом, пока жив, и потому нельзя избрать нового. Фой Мьёр не случайно сохранили жизнь Эмергину.
   - На ваш народ это не похоже, - вмешался в разговор Корум. - Зачем вы связываете себя предрассудками? Почему бы вам не изменить закон и не избрать нового правителя?
   - Это - не предрассудок, - спокойно ответил ему король Маннах. - Для избрания нового Владыки все короли должны собраться вместе. Они же не желают покидать своих столиц: одни боятся того, что в их отсутствие страна будет захвачена; другие - того, что они могут погибнуть на чужбине. Избрание Верховного Правителя длится не один месяц. Должен быть опрошен весь народ. Сначала все слушают претендентов, затем наступает время бесед с ними. Разве мы вправе нарушить этот закон? Если мы отречемся от наших древних законов, за что же мы тогда будем сражаться?
   - Сделайте своим полководцем Корума и объедините королевства под его началом, - предложила Медбх.
   - Подобное предложение уже делалось, - ответил король Файахэд. - С ним выступал я сам. Никто не захотел и слышать об этом. Обычно наши люди не верят богам. Боги нас не раз предавали. Мы привыкли все делать сами.
   - Но ведь я не бог, - сдержанно заметил Корум.
   - Ты хоть и скромный, да бог, - ответил Файахэд. - Ну а если и не бог, то божество уж точно! - Он затряс своей рыжей бородой. - Так считаю я - человек, который виделся с тобой. Теперь представь, что могут думать о тебе другие короли. Да, они слышали о тебе и о твоих подвигах; но эти рассказы полны небылиц. Я и сам считал, что в тебе никак не меньше двенадцати футов роста! Король Файахэд улыбнулся, - он был гораздо выше Корума. - Нет, единственное, что может сплотить наши народы, это освобождение Эмергина и исцеление его души.
   - Что же с ним случилось? - спросил Корум. Он ничего не знал о судьбе Верховного Правителя, поскольку люди Туха-на-Кремм Кройх избегали подобных разговоров.
   - Он заколдован, - мрачно ответил король Файахэд
   - Заколдован? И что же это за колдовство?
   - Мы и сами этого не знаем, - ответил король Маннах и с явной неохотой добавил: - Говорят, Эмергин стал считать себя животным. Одни говорят - козлом, другие - овцой, третьи - свиньей.
   - Ты видишь, сколь умны те, кто служит Фой Мьёр? - сказала Медбх. - Они сохранили Великому Друиду жизнь, но лишили его человеческого сознания.
   - И тогда скорбью наполнились сердца его людей, - вмешался король Файахэд. - Наши короли, Маннах, во многом не хотят сражаться именно по этой причине. О каких сражениях можно говорить, если главнокомандующий, стоя на четвереньках, покусывает травку?
   - Замолчи! - король Маннах в ужасе воздел руки. Лицо его исказилось скорбной гримасой. Верховный Правитель был символом нашей чести...
   - Не путайте символ с реальностью, - перебил короля Корум. - Мабдены хранят свою честь.
   - Да, - сказала Медбх. - Это так.
   - И тем не менее, - сказал Файахэд. - Наши народы смогут объединиться лишь под началом Эмергина. Эмергина расколдованного. О, сколь мудр был Эмергин! Как он велик был!
   Слезы навернулись на его голубые глаза. Файахэд отвернулся к стене.
   - Эмергина надо освободить! - Голос Корума наполнился решимостью. - Быть может, я смогу отыскать вашего владыку.
   Не порывом чувств диктовались слова Корума, - он думал об этом с самого начала разговора.
   - Если бы я мог как-то преобразиться, то, наверное, смог бы добраться и до Кэр-Ллюда.
   Файахэд повернулся к Коруму, Глаза короля были сухими.
   - Преобразиться я тебе помогу - об этом ты можешь не беспокоиться.
   Корум рассмеялся. Похоже, сейчас он принял то же самое решение, что и король Файахэд, хотя последний и пришел к нему намного раньше.
   - Ты - Сидхи...-- заговорил король Туха-на-Мананнан.
   - Я действительно близок к сидхи, - перебил его Корум, - это мне посчастливилось узнать во время моего последнего похода. Мы похожи внешне и, вероятно, обладаем схожими способностями. Хотя я и не понимаю, почему вы решили, что у меня есть какие-то необычные способности.
   - Потому, что все мы верим в них, - бесхитростно сказала Медбх, склонившись к Принцу и коснувшись его руки. Прикосновение это походило на поцелуй. Корум нежно улыбнулся ей.
   - Ну да ладно. Все в это верят. Король Файахэд, если тебе так удобнее, ты можешь называть меня Сидхи.
   - Тогда выслушай меня, Сидхи. На земли Дальнего Запада, где живет мой народ Туха-на-Мананнан, год назад прибыл необычный гость. Его звали Онраг.
   - Онраг из Кэр-Ллюда! - воскликнул король Маннах. - Человек, в чьем попечении были...
   - Сокровища Кэр-Ллюда, дары Сидхи, - ты конечно же прав, король. Пытаясь скрыться от Фой Мьёр и их слуг на своей колеснице, Онраг растерял все дары. Псы Кереноса следовали за ним по пятам, и потому он не мог вернуться назад. Он потерял все - все, кроме одного. Это Сокровище он принес в страну Дальнего Запада, в страну дождей и светлых туманов. Однако сам в скором времени скончался от многочисленных ран. Псы отгрызли ему руку. Нож гулега отсек ему ухо. Его живот был изрезан. Умирая, Онраг перепоручил мне единственное, сохраненное им Сокровище, так и не спасшее его самого. Он не мог воспользоваться им. Только сидхи это под силу, хотя причина этого мне непонятна, - ведь сидхи дарили эти вещи нам, людям. Онраг умер с мыслью о том, что так и не исполнил свой долг. Он поведал нам и о том, что приключилось с Эмергином, нашим Верховным Правителем. В то время Эмергин жил в высокой башне, что стоит в самом центре Кэр-Ллюда, на берегу реки. Эта башня всегда была домом Верховного Правителя. Уже и тогда Эмергин был не в себе, колдовские чары заставили его поверить в то, что он - животное. Его охраняло множество слуг Фой Мьёр: некоторые из них были выходцами из их мира, некоторые - подобно полумертвым гулегам - были существами, взращенными из убитых или плененных мабденов. Если верить Онрагу, охранники не смыкали глаз ни днем, ни ночью. Говорят, некоторые из тамошних стражей и вовсе не похожи на людей. Но, как бы то ни было, точно известно только одно - Эмергин и поныне находится в этой башне.
   - Боюсь, одной маской здесь не отделаешься, - пошутил Корум; он нисколько не сомневался в неуспехе возложенной на него миссии, однако, из уважения к народу мабденов, не мог отказаться от ее исполнения.
   - Надеюсь, тебе понравится то, что предложу тебе я, - сказал король Файахэд, поднимая свое грузное тело со скамьи. - Скажи-ка, брат, принесли сюда мой сундук?
   Король Маннах встал и пригладил свои седые волосы.
   "А ведь совсем недавно он был рыжеволосым", - подумал Корум. Впрочем, было это еще до атаки Фой Мьёр. Борода короля Маннаха тоже поседела. Однако король не утратил былой стати, он был едва ли не таким же высоким, как широкоплечий Файахэд; на шее его красовался золотой ворот, символ королевской власти. Король Маннах указал на угол за скамьями.
   - Там, - сказал он. - Там стоит твой сундук. Файахэд поднял тяжелый сундук за золоченые ручки и, крякнув, поставил его на стол. Из сумки, висевшей у него на поясе, он извлек связку ключей и открыл пять крепких запоров сундука. Потом сделал паузу и, внимательно посмотрев на Корума, произнес нечто загадочное:
   - Корум, теперь ты не предатель.
   - И не только теперь. До сих пор я никого не предавал.
   - Я доверяю раскаявшемуся предателю больше, чем самому себе, - сказал Файахэд, довольно ухмыльнулся и раскрыл сундук.
   Сундук стоял так, что Корум не видел его содержимого.
   Файахэд осторожно вынул из сундука какой-то сверток.
   - Вот, - сказал король. - Последнее из Сокровищ Кэр-Ллюда.
   Корум решил было, что король Туха-на-Мананнаи шутит, ибо в руках он держал настолько истрепанный плащ, что его постеснялся бы одеть и последний крестьянин. Он выцвел настолько, что невозможно было понять, каким был его первоначальный цвет.
   Бережно, едва ли не нежно, явно благоговея перед древней реликвией, король Файахэд протянул плащ Коруму.
   - Вот что поможет тебе.
   ГЛАВА ТРЕТЬЯДАР КОРОЛЯ ФАЙАХЭДА
   - Его носил какой-то герой? - спросил Корум. Иного объяснения тому почтению, с которым король Файахэд относился к старому плащу, просто не было.
   Похоже, вопрос Корума несколько озадачил короля Файахэда.
   - Да. Если верить нашим легендам, в самом начале войны с Фой Мьёр, плащ принадлежал одному из наших великих воинов. Иногда это одеяние называют просто Плащом, но чаще - Плащом Арианрод. Если быть точным, плащ принадлежал не герою, а героине, ибо Арианрод была женщиной - сидхи, и пользовалась заслуженной славой и любовью у народа мабденов.
   - И теперь вы храните этот плащ, как святыню, - сказал Корум. - Но, может так статься. Медбх засмеялась, разгадав ход его мыслей.
   - Ты плохо думаешь о нас, о, Среброрукий. Неужели ты считаешь короля Файахэда глупцом?
   - Вовсе нет, но...
   - Если бы тебе были известны наши легенды, ты бы знал, что в этом поношенном плаще сокрыта великая сила. В нем Арианрод совершила множество подвигов; в последней же великой битве между сидхи и Фой Мьёр ей не помог и он, - Арианрод погибла. Говорят, в этом плаще она одна могла справиться с целой армией.
   - Он делает своего обладателя неуязвимым?
   - Не совсем так, - ответил король Файахэд, так и держа плащ на вытянутых руках.
   - Я рад принять сей дар о, король Файахэд, - сказал Корум, неожиданно вспомнив о манерах, и взял плащ.
   И тут же обе его руки исчезли; Корум снова был изуродован - и на этот раз серьезнее, чем прежде. Однако он чувствовал свою живую руку, чувствовал, как тонкая ткань касается пальцев.
   - Стало быть, она действует! - удовлетворенно заметил король Файахэд. - Я рад тому, что ты принял его столь бережно, о, Сидхи!
   Корума осенила догадка. Он вынул свою живую руку из-под плаща, и та снова стала видимой!
   - Это плащ-невидимка?
   - Да, - ответила Медбх с благоговением в голосе. - Гифех воспользовался именно этим плащом, когда проник в спальню Бен, у порога которой спал ее отец. Даже сидхи считали этот плащ драгоценным.
   Теперь заговорил Корум:
   - Кажется, я знаю, как он действует. Он пришел сюда из другого мира, и в этом смысле ничем не отличается от Хи-Брисэйла. Плащ переносит своего обладателя в иное Измерение; нам, вадагам, это хорошо известно, - ведь некогда и мы путешествовали по Измерениям, существуя сразу в нескольких мирах...
   Никто из присутствующих не понял его речей, но все были рады им.
   Корум засмеялся.
   - Он пришел сюда из мира сидхи и по-настоящему существует не здесь, а там. Но почему же плащом не могут воспользоваться мабдены?
   - Он не всегда помогает и сидхи, - ответил король Файахэд, - так как некоторые из живущих - ими могут быть и мабдены - обладают неким шестым чувством, позволяющим им видеть невидимое. Впрочем, этим чувством обладают очень немногие, так что тебя вряд ли смогут заметить. И все же, следует помнить об этом, существо с развитым шестым чувством будет видеть тебя так же ясно, как сейчас вижу тебя я.
   - Насколько я понимаю, именно в этом плаще я и отправлюсь к башне Верховного Правителя.
   Корум осторожно и почтительно передал плащ королю Файахэда, изумленно глядя на то, как ткань делает невидимыми его собственные руки.
   - Да, - улыбнулся он, - лучше защиты не придумаешь. Верни ее в сундук, пусть там ждет она своего часа.
   Когда сундук был заперт на все пять замков, Корум откинулся на спинку кресла и задумался.
   Час был поздний. Корум и Медбх лежали на низком широком ложе. В окна спальни заглядывал месяц.
   - Есть такое пророчество, - сказала Медбх сонным голосом, - что Кремм Кройх должен сходить в три похода, встретиться с тремя великими опасностями и найти трех верных друзей...
   - Откуда ты это знаешь?
   - Об этом говорится в древних легендах.
   - Ты никогда не говорила мне об этом.
   - В этом не было особой нужды. Легенды толковать можно по-разному. Ты ведь и сам это знаешь, - мы ждали другого Корума, совсем не похожего на тебя, но пришел именно ты. - Девушка улыбнулась.
   Корум улыбнулся ей в ответ.
   - Ну что ж, завтра я отправлюсь в свой второй поход.
   - Как трудно мне будет без тебя, - сказала Медбх.
   - Такова уж моя судьба. Я пришел сюда, чтобы выполнить свой долг. Я пришел не за любовью, милая Медбх. Любовь прекрасна, но она не должна мешать исполнению долга.
   - А если ты погибнешь? Скажи мне, Принц, ты можешь погибнуть?
   - Я обычный смертный. Меня можно отравить или сразить мечом. Я могу упасть с коня и сломать себе шею, - я ничем не отличаюсь от людей.
   - Не надо так шутить, Корум.
   - Прости меня.
   Корум поднялся на локте и взглянул в ее прекрасные глаза. Наклонившись, он поцеловал ее в губы.
   - Прости меня, Медбх.
   Корум выбрал себе коня; это был буланый жеребец, чрезвычайно напоминавший коня, на котором Принц впервые появился на Кургане Кремма. Лошадиные бока лоснились в лучах утреннего солнца. За стенами Кэр-Малода запели птицы.
   Корум надел древний боевой костюм вадагов: куртку из голубой парчи, штаны из оленьей кожи, конический серебряный шлем, по которому рунами было выписано имя Принца, а так же нагрудную пластину из посеребренной бронзы.
   На Коруме не было только алой мантии, мантии вадагов, ибо на горе Мойдель он отдал ее волшебнику Калатину. Конь был накрыт попоной, сшитой из желтого бархата; его сбруя и седло были ярко-малиновыми.
   Из оружия Корум взял с собой пику, топор, меч и кинжал. Древко огромной пики было усилено начищенными до блеска бронзовыми полосами; наконечник ее был сделан из чистой стали. Длинный двусторонний топор тоже был обит бронзой. Ножны меча крепились к упряжи; на его покрытую темной кожей рукоять была навита тонкая золотая и серебряная проволока. Заканчивалась рукоять тяжелым круглым навершьем, отлитым из бронзы. Кинжал был откован тем же мастером и во всем походил на меч.
   - И ты еще будешь говорить, что не похож на бога! - Король Файахэд смотрел на Корума с явным одобрением.
   Принц Корум слегка улыбнулся и взял поводья в серебряную руку. Другою рукой он поправил щит, висевший за седлом над одним из подсумков, в которых помимо провизии лежала туго скатанная меховая накидка, что могла понадобиться ему в землях Фой Мьёр. Другую накидку, Плащ Арианрод, он обвязал вокруг пояса. Под нее он подоткнул рукавицы одна из них должна была спасать его от холода, другая - скрывать серебряную руку.
   Медбх откинула свои рыжие волосы за спину, подошла к Принцу и поцеловала его руку. Глаза ее были полны гордости и тревоги.
   - Береги себя, Корум, - прошептала она. - Пожалуйста, вернись к нам - ты всем нам так нужен!