Мяхар Ольга Леонидовна. Ведьма на задании

   — Лисенок…
   Мира тихо проскользнула к лестнице и на цыпочках начала спускаться вниз, за что-то зацепилась, и покатилась кубарем, с грохотом достигнув первого этажа. Я вслушалась в ее вопли и вновь покраснела от крепости выражений. Но, момент был упущен и меня уже несли к выходу. Хорошо, что несли, так что вопросы о внеплановых уборках у присутствующих внизу дам, при виде моего безвольного тела, притворяющегося, что оно в глубоком обмороке, и мрачной физиономии Рола, которую я попросила ему состроить), отпали сразу и надолго. Вокруг меня засуетились и попытались выдрать у Ролла, под предлогом срочного лечения. Я на всякий случай правой ручкой вцепилась что есть силы в его крыло, продолжая симулировать. Рол намек понял и быстро вынес меня на улицу, а оттуда и вовсе подальше в лес, от этих хищниц. Девушки были очень недовольны, но перечить монарху не стали. В лесу я соизволила прийти в себя и даже слезла с Рола, съязвив, что он может и надорваться, а мне потом отвечай перед народом. Рол согласился, что народ меня не простит, а потому умирать он пока не собирается. И вытащил из кармана два яблока. Я с удовольствием начала есть свое. Он было очень вкусное и с кислинкой, из очень ранних сортов.
   — Рол, а с другими народами вы торгуете, — поинтересовалась я, грустно глядя на огрызок и прицеливаясь к его фрукту. После магии очень хотелось есть, а Мириного супчику не было.
   Рол все понял и предпочел отдать яблоко добровольно, за что был вознагражден благожелательным чавком.
   — Конечно здесь недалеко есть рынок, который работает круглый год, так как мы являемся очень ценными продавцами и покупателями.
   — А почему?
   — Через нас ведут свою торговлю гномы, а мы неплохо на этом зарабатываем. Им самим боязно да и неохота выходить на поверхность к людям лично. Да и боятся, что их надуют, так как если гном пол жизни работает, добывая редки минералы, то откуда он знает, как меняются цены на его товар, а нам гномы доверяют. И мы их еще ни разу не подвели.
   Я удивленно слушала, узнавая много нового.
   — А где этот рынок.
   — Большой Рынок расположен по ту сторону гор, с это пять минут лета.
   Я огорченно вздохнула, но Рол этого не заметил.
   — Туда приходят караваны со всего материка, только не из Велиссы, как ты понимаешь.
   Я понимала. В Велиссе жили очень памятливые люди, которые до сих пор рассказывали детям страшные сказки о граурах на ночь, и пугали их этими зубастыми чудовищами. Я посмотрела на зубастое чудовище, которое грустно следило за исчезающем прямо на глазах последнем яблоке. И весело рассмеялась.
   — Рол, я хочу завтра побывать на этой ярмарке, только… — я смущенно замялась, — я не смогу больше летать.
   — я отнесу тебя, — просто сказал он.
   — И еще, я хотела бы взять с собой Миру и… получить немного денег.
   — Ты можешь хоть сейчас получить все деньги. Я тебе доверяю, — я польщено замолчала, — а Миру, я думаю, отнесет Мирнон.
   — Но они…
   Но Рол подмигнул мне и резко встал, подавая руку.
   — Пошли, а то все решат, что я уже закопал твой труп и теперь огородами пробираюсь ко дворцу.
   Я представила себе это зрелище и весело расхохоталась, поднимаясь с травы.
   К вечеру и вправду двое грауров: Строн и Лоргон принесли по кровати, для нас с Мирой, а Кайр тащил кучу матрасов, одеял и подушек, вместе со сменой вечернего белья и еще множество дополнительных спальных принадлежностей, которые насобирали нам их добрые жены и упаковали в мешок.
 
   Мы с Мирой тут же туда зарылись, громко радуясь каждой находке. Второй мешок был от Рола с едой и водой. Правда вскоре за ним явился совет старейшин, которые, наконец, его нашли и долго и бурно этому радовались. Рол скис, но все же пошел с ними, решать, как он сказал «Важные государственные проблемы». Я пакостно похихикала. И сочувственно похлопала его по плечу, но тут наткнулась на откровенно возмущенные взгляды старейшин, которые еще не забыли утреннее происшествие, и быстро ретировалась в дом, поближе к Мире.
   Мира уже застелила свою пастель, и я нашла ее на чердаке, где она стелила мою постель.
   — Мира, я сейчас буду творить чудеса, если, конечно ты мне сваришь свой знаменитый супчик, который резко прибавляет сил. — заявила я, развешивая по стенам маленьких светлячков, которые освещали заполненную летними сумерками комнату. Внизу я уже таких понавешивала.
   Мира удивленно обернулась ко мне, закончив с кроватью.
   — Какие чудеса.
   Я сделала очень важное лицо и торжественно прошептала:
   — Душ и … туалет!
   Мира тут же побежала готовить супчик.
   На кухне был огромный красивый камин, в который «плотники» скинули все, что осталось после изготовления окон и двери с крыльцом. Получилась довольно приличная поленница. Огонь я зажгла заклинанием, а за котелком и всем необходимым Мира сбегала в свою комнату, куда уже успела перенести свои вещи, пока просто неровной кучкой свалив их на пол. Я сидела у стены, смотрела в окно на звезды и не мешала повару. А вскоре все уже было готово, и Мира настырно заставила меня проглотить двойную порцию, заявив, что толку так будет больше. Полная сил, и чуть булькая, я прошла в коридор, и велела Мире принести котелок, молоток, гвозди и все те огромные полотенца, которые нам прислали все три девушки разом. Заинтригованная Мира принесла, долго бегая по дому, в поисках разыскиваемого. Кстати, молоток мы обнаружили только во дворе, под окном.
   Потом мы пол часа прибивали полотенца к потолку и полу гвоздями, растянув их, как полотна. В итоге у нас получилась импровизированная довольно большая комнатка, вход у которой у стены мы просто занавесили прибитым к потолку полотенцем, не став его прибивать к полу. Я прошептала заклинание. И все сооружение, кроме входного полотенца, одеревенело и покрылось серой краской с черными разводами, уж не знаю почему, цвет у меня всегда получался разный. Удовлетворившись содеянным, и, постучав по стеночке, я поняла, что все нормально и велела Мире идти со мной в лес. Она пошла. Мы вышли к реке.
   — А чего ты хочешь сделать?
   — получить туалет и ванну.
   — Из воды?
   — нет, не мешай.
   Мира замолкла, а я позвала водяного. Водяной появился лишь через пять минут. Сильно заспанный и ругающийся. Но когда я показала один из зачарованных амулетов, мигом проснулся и преисполнился любезности.
   Я сообщила ему на ушко что мне надо. Мира изнывала рядом в неведении. Водяной понятливо кивнул и скрылся под водой.
   — А теперь чего?
   — А теперь будем ждать.
   Ждать пришлось не очень долго. Уже через полчаса вода покрылась волнами, и на поверхность вынесло огромную ванну с резными ножками и золотыми краниками. А следом и похожий по фасону унитаз, все это вытащили на поверхность мелкие водные нечистики, и, пыхтя, потащили по направлению к дому. Вынырнувший водяной получил свой амулет, и долго меня благодарил.
   — Что это ты ему дала.
   — Амулет с жизненной силой, которая может лет десять поддерживать этот участок реки в более, чем приличном состоянии.
   — А ты уверена, что он это заслужил.
   Я беззаботно махнула рукой.
   — Я таких амулетов еще хоть десять сделаю, но никто больше мне столько за них не отдаст. В других местах ведьм полно и магов тоже, так что водяные и прочая нечисть там избалованы, и за так ничего не сделают, так что мне еще здорово повезло.
   Войдя в дом мы с Мирой первым делом метнулись в нашу теперешнюю ванну. Там гордо стоял туалет и рядом огромная ванна. Я прошла вперед.
   — А теперь Мир, я буду колдовать.
   — Я все поняла, — сообщила Мира и быстро смылась.
   Я улыбнулась и сосредоточилась. Из ванны я вышла только через час, сильно усталая. Меня встретила Мира с новой порцией отвара, который попытался вернуть меня к жизни. Попытка удалась, по крайней мере, качать меня перестало.
   — Что так долго.
   — Долго искала водную жилу, за то теперь у нас течет вода из краника, поступая прямо из подземного родника. Я заговорила ее на огонь, и из одного крана она течет ледяная, а из второго — горячая, как кипяток. А под ванной и туалетом установила черные карманы, которые удалят все, что в них попадет прямо на морское дно.
   Мира распахнула свои огромные счастливые глаза и метнулась мимо меня все проверять. Уже через несколько секунд из ванны донесся радостный визг счастливого ребенка. Я устало улыбнулась и пошла преодолевать лестницу — последний рубеж к так необходимой мне постели.
   Заснула я мгновенно, как только голова коснулась подушки, когда я рухнула на кровать. И уже не слышала, как Мира до трех утра ковырялась в ванной, принимая горячую ванну с травами. Все-таки как мало иногда нужно человеку для настоящего, полного счастья.
 
 
   Утром меня разбудил камушек, который был брошен в окно и угодил мне в глаз, так как окно было открыто настежь.
   Я встала, и выглянула на улицу. Там стоял Рол и весело мне улыбался.
   — Ты зачем булыжниками кидаешься, решил меня убить?
   — Ой, — извини, раскаялся граур, узрев наливающийся на лбу синяк.
   Я нетерпеливо махнула головой и синяк тут же исчез.
   — Ты же хотела сегодня посетить Большой рынок.
   — Я хотела, — подтвердила я, рассматривая едва светлеющее небо, — но сейчас же ночь!
   Тут я узрела крутящегося рядом Мирнона, и тут же улыбнулась, предвкушая скорое развлечение.
   — Мирнон.
   — Чего.
   — Иди, разбуди Миру, пока я оденусь.
   Парень посмотрел на меня почти с ужасом.
   — А ты ласково, — посоветовала я.
   Он вздохнул, но пошел в дом, мы с интересом смотрели ему в спину.
   Три, два, один, — посчитала я.
   Ничего не произошло.
   — Три, два, один, — удивленно повторив считалку, и так ничего и не услышав, я сильно перепугалась и, как была в одной рубашке, метнулась вниз, в три прыжка преодолела лестницу и ворвалась в Мирину спальню. Моим глазам предстало чудо.
   Мирнон сидел на ее кровати и смотрел на спящую Миру, которая крепко спала, мирно посапывая.
   — Мирнон, — шепотом позвала я.
   — Ш-ш, — прошептал он, — мы вас потом догоним.
   Я не возражала, а просто пошла одеваться, успокоив вошедшего в дом Рола, который уже намылился спасать друга. Я хитро ему подмигнула, качнула головой на дверь и прижала палец к губам. По-моему он все понял. А я убежала наверх одеваться. Одев штаны, и нацепив куртку на рубаху, которая никак не хотела в эти штаны заправляться, я выбежала на лестницу, глотая по пути нехитрый завтрак из куска откопанного на дне сумки сыра. Сыр упорно притворялся серым булыжником, но мой голодный нос его раскусил. Когда меня увидел Рол, то так горько посмотрел на уничтожаемый запас провианта, что пришлось делиться. Что я и сделала с большой неохотой.
   — Ты чего перед выходом не поел? — мы стояли во дворе и я ежилась от утреннего холода и недосыпу.
   — Ага, поешь тут, когда надо незаметно смыться из собственного замка, при этом никого не встретив по пути.
   — А чего они тебе сделают, ты же там главный.
   — Это ты моим советникам скажи, а то они опекают меня, как ребенка, надоели хуже горькой редьки. И потом, как тебе прогулка в сопровождении всего не выспавшегося совета в полном составе?
   Я признала, что никак и полезла к Ролу на руки, пытаясь устроиться поудобнее. Тот страдальчески сморщился и поинтересовался, не осталось ли у меня еще чего-нибудь съедобного. Я ответила, что на голодный желудок летается легче, так как вес — меньше и съела последний кусочек сыра прямо на глазах у возмущенного граура.
   Рол вздохнул, крепко прижал меня к себе и взмахнул огромными черными крыльями. Поднялся ветер, взметнувший дорожную пыль и мы оторвались от земли. Я радостно ухнула, когда земля резко провалилась вниз и продолжала удаляться все быстрее и быстрее, и крепче сжала шею Рола. Тот захрипел, но выдержал. Правда хватку я на всякий случай ослабила, вспоминая кульбиты Миры.
   Мы взлетели под самые облака, потом пронеслись над горными пиками, я вдыхала холодный ветер и щурилась от яркой полоски света, с которой начинался восход. Мимо пролетел гордый орел, которого я успела схватить за хвост, выдрав два пера. Орел, уже не такой гордый заорал, и попытался меня клюнуть, но не удержался и рухнул вниз, где с трудом смог удержаться в воздухе. Я гордо помахала двумя перьями перед носом Рола и воткнула одно в его шевелюру, а второе — в свою. Получилось очень даже миленько. Тот только открыл рот, чтобы сказать что-нибудь нехорошее о моем поведении, но потом все же его закрыл, так как понял, что это бесполезно, да и я начала активно крутиться у него на руках, пытаясь рассмотреть все происходящее внизу, с боков и сверху.
   — Лиса, я могу упасть, прекрати вертеться наконец, мне не удобно
   Я временно затихла, но потом опять завертелась.
   —Лиса! Я не железный.
   — Мне не удобно, и скучно.
   Рол аш задохнулся от такой наглости.
   — Может мне тебе песенку спеть, — сарказм так и сочился сквозь зубы.
   — А ты умеешь, — с сомнением спросила я.
   — Нет.
   — Все, все, молчу.
   Я опять повернулась, и случайно заехала ему лбом по зубам. Он прикусил язык и долго ругался, грозя бросить меня прямо здесь. Я перепугалась и опять затихла. А вскоре мы начали снижаться.
   Подо мной раскинулся Большой рынок. Мы стояли на небольшой, но ровной каменной площадке, видимо созданной специально для граров, которая находилась всего в трех метрах над землей. А перед нами кипел и бурлил рынок.
   — Ой, а я деньги забыла.
   Рол покопался в кармане и хмуро вручил мне увесистый кошель.
   — Спасибо.
   Он предпочел не отвечать. Наверное, все еще дулся. Сбоку начиналась тропинка, по которой я быстро сбежала вниз и влилась в поток людей, которых в это время было еще не очень много.
   — а кому финики, свежие финики, налетай, торопись.
   — Ковры, ковры, с разными рисунками, любых размеров, подходи.
   — А вот каравай, рот не разевай, налетай, давай.
   — Яблоки, груши, подходи, дешево отдам, утро пока.
   Я бегала от одного прилавка к другому и все никак не видела конца этого бесконечного торгового ряда. А ведь ряд был не один, а их было много. Рол хмурой тучей ходил за мной следом, и угрюмо молчал, не мешая мне радоваться. Я тут же купила три больших пирога с начинкою из яблока, сливы и персиков, и вручила их Ролу.
   —На, ешь.
   Рол вздохнул, но пирог взял и стал откусывать, постепенно светлея лицом и входя во вкус. Вдруг его свободная рука метнулась и схватила за шкирку пробегающего мимо пацаненка.
   — Ай, дяденька, отпустите сироту, не убивайте, бога ради, помогите, люди добрые, — тут же взвыл мальчонка.
   Добрые люди с большими кулаками тут же нашлись, в лице аж пятерых мужиков, но подходить пока опались.
   —Отпусти пацана, граур.
   — Пусть вернет, что взял, — прорычал Рол так, что мальчик тут же перестал выть и тихо замер, съежившись под ледяным взглядом.
   Я недоуменно на них посмотрела, а потом до меня дошло, я схватилась за карман, и, естественно денег там не обнаружила. Вот, растяпа, забыла зачаровать кошель. А обстановка накалялась, пацан решил стоять до конца.
   — нет у меня ничего я чужого, дяденька, я мимо пробегал.
   Мужики зверели, народ начал собираться.
   — А это мы сейчас проверим, — заявила я и подошла ближе. — я наговор скажу, а коли есть у тебя что мое, то превратишься в лягушку. Нет — так нет, и сверкнула ярко алым цветом глаз без белка и радужки, обнажив зубы с впечатляющими клыками. Паренек понял, что дело плохо, вздохнул и… вернул мне мой кошелек, который я тут же заговорила. Рол его отпустил, а я попутно дала по уху. Народ довольно загудел, а мальчишка быстро исчез из поля зрения.
   — Спасибо, Рол, я такая растяпа.
   Он вздохнул, откусил еще кусок пирога и вежливо кивнул.
   — Согласен.
   — Ах ты, ты… — возмутилась я, не находя слов, чтобы согнать с его лица эту самодовольную улыбку.
   — Ты — граур, — грозно припечатала я и, задрав нос, пошла дальше, по-моему он ничуть не обиделся, ну и ладно.
   Первым делом я пошла искать ковровый ряд. И каких только ковров там не было. и большие, и малые, и пестрые и серые, и с рисунками и без. Я тут же решила, что моя комната будет в голубых тонах, как свободное небо этого мира. Но ту я увидела Миру и Мирона, они шли нам на встречу и как всегда о чем-то переругивались. Тут Мира нас заметила, и радостно мне замахала, побежав навстречу.
   — Привет, Лиска, я ему ведь говорила, что вы здесь, а этот дылда уверял меня, что я не разбираюсь в местности.
   Мирнон стоял сзади и понимающе переглядывался с Ролом. Я открыла карман и ссыпала половину денег — около двадцати золотых себе в карман, сунут остальное Мире.
   — Это что, — удивленно округлила глаза она.
   — Мира, мне предстоит очень сложное и опасное задание здесь, и я хочу нанять на службу наемницу, но только если она согласна, ведь довериться мне будет больше не кому. Деньги пополам. Что скажешь? — с надеждой спросила я.
   Мира весело мне улыбнулась. И у меня отлегло от сердца.
   — А ты уверена, за такую щедрую плату, ты могла бы нанять целый полк наемников.
   — Я хочу увидеть рядом не просто солдата. А друга, ведь меня могут убить.
   Рол сзади дернулся и хотел чот-то сказать, но промолчал.
   Мира подошла ко мне, положила мне руки на плечи и взглянула прямо в глаза.
   — Я пойду с тобой до конца, и ты могла об этом меня и не спрашивать.
   Я улыбнулась и обняла ее.
   — Только не ревите, — послышался перепуганный возглас Мирнона.
   — Когда это я рева, чушка дегтярная, — возмутилась Мира, отрываясь от меня и поворачиваясь к Мирнону.
   Я улыбнулась и опять полезла копаться в коврах. Рол стоял позади необычно молчаливый и хмурый.
   Вскоре ко мне присоединилась Мира, и мы с удвоенным рвением кинулись отыскивать ковры своей мечты, буквально загоняв приветливого и пухленького торговца. Каждый удостоенный моего внимания коврик. Я заставляла поднимать Рола, что бы посмотреть, как он будет смотреться. Тоже самое Мира проделывала с Мирноном, но оба терпении издевательства молча, как и подобает мужчинам.
   Наконец я нашла то, что мне понравилось. Это был огромный, на пол комнаты ковер, чисто голубого цвета, но очень мягкий и пушистый. Отдав деньги продавцу, я скатала его в трубочку и торжественно вручила Ролу. Только тут до него дошло, кто потащит все покупки домой. И я целых пол минуты получала невероятное удовольствие от потрясенного выражения его лица. А потом щелкнула пальцами и уменьшила огромный ковер до размеров ладони. Подняв его с пола, я отправила его в сумку.
   — Лис, а мне ты так сможешь сделать, поинтересовалась Мира, пока Мирнон стоял, высоко в руках держа развернутый ковер цвета бешеного апельсина.
   Я нахмурилась, огляделась вокруг и подняла неказистую с виду веточку. Долго шептала над ней и водила рукой, отчего та начал отсвечивать серебром, а потом вручила Мире.
   — Потом коснешься вещи, которую захочешь уменьшить если она, конечно будет не живая. Палочка подействует часа четыре, потом я ее опять заряжу.
   Мира кивнула и схватила «уменьшитель», вновь заинтересовавшись коврами. А мы с Ролом пошли дальше.
   Закончила с покупками я только к вечеру, накупив всего и сразу, даже мешок ощутимо потяжелел, хотя почти каждую вещь я уменьшала. Счастливая Мира еще раза два прибегала ко мне, прося обновить заклинание. Так как первый раз палку украли, а второй раз — он просто истощила запас сил.
   Желудок в третий раз попытался активно напомнить о своем существовании, и мне пришлось прислушаться к нему.
   — Рол, полетели обратно, думаю Мира с Мирноном, нас потом догонят.
   Граур кивнул, поднял меня на руки, и взлетел вверх.
   Что-то в последние часы он был не особо разговорчив и все время хмурился.
   — Рол, что случилось?
   Он задумчиво посмотрел на меня почти черными от расширившихся зрачков глазами. Мне стало как-то неуютно, и даже немного страшно.
   — Ты все еще можешь отказаться, — медленно, будто через силу сказал он.
   Я не сразу поняла, о чем он говорит, а когда поняла, то сильно возмутилась.
   — Ты за кого меня принимаешь, я дала слово, и как-то привыкла выполнять обещанное. Если я веду себя немного легкомысленно, то это еще не значит, что при первых признаках трудностей, тут же сдамся и сбегу.
   — Я знаю , — тихо ответил он, — и больше этот вопрос не поднимал.
   Вокруг уже загорались яркие звезды, и я, немного остыв, решила, что летать ночью даже лучше, чем днем. По крайней мере, куда интереснее. Никогда не знаешь, во что влетишь, и куда приземлишься. Я обеспокоено взглянула вниз, ничего не увидела и тяжело вздохнула.
   — Рол, а ты точно знаешь, где приземлиться?
   — Боишься, — усмехнулся он, опускаясь вниз, к предполагаемой земле.
   — Не то, чтобы очень, но пожить еще, конечно хочется, — пискнула я, безрезультатно пытаясь что-нибудь разглядеть в сплошной темноте.
   — Рол, а можно я тебе на спину пересяду?
   — Ты с ума сошла, я же разобьюсь.
   =— Я тебя похороню, — с готовностью предположила я.
   — Ага, а мои подданные вскоре уложат тебя рядом.
   — Да, тут конечно вопрос не продуман. А черный выход у вас есть?
   — Даже два.
   — Да? А где? По реке. С водопадом и по воздуху.
   Я сникла.
   Но тут он резко взмахнул крыльями. Я взвизгнула и мы приземлились.
   — Лис, а Лис, мы почти на земле, но я почему-то вишу в воздухе. Я открыла глаза, и виновато убрала воздушную подушку, которую создала чисто рефлекторно. Мы тут же грохнулись вниз, причем я оказалась сверху, а стонущий Рол внизу.
   Я кинулась его поднимать, впрочем, он встал и сам, отряхнулся, и предложил накормить инвалида. Отказать я не смогла.
   — Ты суп будешь? — спросила я, колдуя у очага, в котором уже пылал яркий веселый огонь, похрустывая свежими досками.
   — Буду.
   Я вздохнула и пошла за водой. На кухне я уже успела поставить огромный дубовый стол и кучу стульев вокруг. На полу лежал светло-коричневый ковер, а возле камина мы торжественно постелили шкуру убитого медведя, который при жизни, наверное, был очень толстым, иначе с чего это она такая большая посередине. А на нее поставили два больших и удобных резных кресла, повернутых к огромному красивому камину, Рол тут же устроился в одном из них, и начал ждать, когда я сготовлю приличный ужин. А я сомневалась, что меня хватит на приличный, и подозревала, что кулинар из меня не выйдет никогда. Но делать нечего. В стоящий в углу огромный холодильник, в который я положила куски заговоренного льда, никогда не тающие, я положила все те продукты, которые мы купили на том же рынке. И теперь с интересом среди них рылась.
   Мясо, это хорошо, так тут у нас что-то зеленое, значит пойдет, еще я нашла соль и какие-то коробочки с разными порошками. По вкусу они напоминали специи, и во мне проснулся великий экспериментатор. Готовка уже не казалась такой нудной и неинтересной.
   Я носилась между холодильником и котелком, который булькал закипающей водой в камине. А Рол тихо спал в кресле, устав после двух перелетов со мной на руках. В котел я бросила кусок мяса, потом еще один, потом добавила соли, лука, помидоров, два мелко порезанных огурца и по щепотке из каждой коробочки со специями, которых было штук семь. На запах к моим ногам приполз Изя, и с интересом начал наблюдать за происходящим. Решив, что творческий порыв еще не удовлетворен, а суп должен быть наваристым, я бухнула в него еще редиса, сыра, морковку и зачем-то залила все это молоком, потом добавила сливочного масла и уксуса. Поперчила, прошептало заклинание растворения, и в кастрюле забулькала жижа подозрительно зеленого цвета, в которой и растворились все мои ингредиенты. Изя подумал, и уполз обратно, спать. Не больно-то и надо. Сменив не понравившийся мне цвет на кроваво-красный, и я решила для вкуса добавить туда вина, вылив полбутылки. Понюхав, я чихнула и разбудила Рола.
   Рол сонно потянулся и с интересом посмотрел в котелок.
   — Это что?
   — Суп.
   — А почему он такой красный.
   — Это борщ.
   — А, из чего он.
   — Не важно.
   —Ты уверена?
   — Да, — возмущенно заявила я и щедро плеснула суп в тарелку, которую вручила Ролу.
   — Ешь.
   Рол подозрительно принюхался, с удивлением глядя на что-то черное, всплывшее на поверхность.
   — Это кто.
   Я заглянула в тарелку.
   — помидор.
   — А почему черный?
   — Так, либо ты сейчас ешь суп. Который я для тебя варила целый час, или остаешься голодный и я выливаю его в окно.
   Рол с надеждой взглянул в окно, потом на меня, уже готовую обидеться, и мужественно отхлебнул прямо из тарелки. А потом замер. Я с интересом за ним наблюдала. Ожидая непонятно чего.
   — Всем привет, я дома, — крикнула с порога Мира, входя в кухню. — Как здесь уютненько.
   За ней вошел Мирнон, устало прислонился к стене, и сполз по ней на пол.
   Тут Рол позеленел, выкатил глаза, и, вскочив, резко бросился вон из комнаты. Я испуганно побежала следом, ничего не понимая. Нашла его во дворе, склонившимся за углом, и издающим булькающие звуки.
   — Рол, милый, ну скажи, хоть слово. — причитала я, стоя рядом и не зная чем помочь.
   Следом выбежали Мира и Мирнон. Который что-то жевал.
   — Рол, ну пожалуйста, если ты умрешь, твои старейшины меня уроют.
   Рол, наконец, выпрямился, и, побледнев до ровного серого цвета, пошел к дому, но по пути плавно осел на пол. Я, рыдая, попыталась его поднять, не смогла, и тоже села рядышком, тормоша его и пытаясь добиться хоть какого-нибудь эффекта.
   — Что ты ему дала, — спросил Мирнон, тряся меня за плечо.
   — Су-упу.
   — в него молоко входило?