По тому, сколь внезапно дернулось Дашино лицо и вся она подалась вперед, он понял, что неожиданно попал в цель. Дело принимало серьезный оборот, открывало новые неожиданные перспективы. Во-первых, у Олега никогда еще не было детей и ему показалось любопытно испытать сейчас то, что называется у людей отцовскими чувствами. Во-вторых, Дарья не смеет так разговаривать с отцом своего ребенка. Теперь он знает, какую узду на нее накинуть. Но прежде всего…
– Куда ты? – Даша встала у него на дороге, преграждая путь к кроватке.
– Как куда? Естественно, хочу взять на руки своего ребенка! Сейчас мы с ним в ладушки поиграем… Оп-ля! – С этим возгласом Олег перегнулся в кроватку и выхватил из-за Дашиной спины спящего Олежку. – Заела нас мамка, сынок, не дает пообщаться по-мужски!
Олежка проснулся и заплакал. Даша решительно протянула руки – ее волевой импульс был таким направленным, что Олег не выдержал и передал ей малыша. В материнских объятиях Олежка быстро свернул свой плач в слабое хныканье, а после совсем затих.
– Если ты еще тронешь его без разрешения…
– Подожди, Дарья, – миролюбиво заговорил Олег. – Давай обсудим все по-хорошему. Признайся, ребенок мой? Ведь мой, правда? Я хочу это от тебя услышать!
Правдивость всегда была Дашиным слабым местом: и когда ей предлагали реализовать некачественный товар, и когда требовалась ее подпись под фальшивой накладной, и когда знакомая парикмахерша приглашала ее в кресло без очереди, уверяя других клиенток, что она записана на данное время. Даша любила правду. Но сейчас она бы скорее согласилась проглотить язык, чем признать отцовство Олега.
– Я еще раз повторяю – ты не имеешь к нему никакого отношения!
– Не верю, – заявил Олег. – Зря ты смотришь на меня как на врага. Я мог бы тебе помочь: трудно, наверное, растить ребенка одной…
– Мне не трудно! Единственное, о чем я тебя прошу, – оставь нас с Олежкой в покое!
– Вот ты и проговорилась, – снисходительно усмехнулся Олег. – С Олежкой – значит, ты не только признаешь меня отцом, но еще и хочешь, чтобы сын был на меня похож. Надо признать, ты всегда ценила меня по достоинству…
– Если ты сейчас не уйдешь, я просто позвоню в милицию!
– Хорошо, хорошо, – успокоительным тоном произнес он. – Я ничего такого не говорю. Просто сама подумай: вправе ли ты лишать ребенка отцовского влияния? Да и вообще: задержишься на работе, кто сыночка из ясель заберет?
– Он не ходит в ясли! Если хочешь знать, я имею средства, чтобы сидеть с ним дома до трех лет!
– Не работая? – удивленно спросил Олег.
– Представь себе!
– Но откуда… кто же вас, в таком случае, обеспечил?
– А вот этого тебе знать не надо!
Олегу как будто ткнули в бок раскаленное шило: не может быть, чтобы у Дарьи появился мужчина, который стал бы о ней заботиться. Она не могла такого допустить – для нее всегда был только Олег, исключительно один Олег! Неужели за какие-то полгода все настолько изменилось? Вот сейчас она спокойным тоном сообщает, что некто обеспечил ее для того, чтобы сидеть с ребенком дома до трех лет… с его, Олега, ребенком – в этом он уже больше не сомневался.
И опять, второй раз за день, зазвонил телефон. Теперь это мог быть только Сергей Григорьевич – он как раз обычно звонил вечером, перед тем как ложиться спать.
– Возьми трубку, – сказал Олег. – А я пока посижу возле нашего пацана. А то ты мне даже посмотреть на него не даешь…
Но Даша, положив Олежку в кроватку, перенесла ближе телефон, благо он был на длинном шнуре, и сама села рядом, уместив аппарат на коленях. Еще удобнее была бы, конечно, трубка, но техника в Дашиной квартире обновлялась примерно раз в десять лет.
– Надо же, какие меря предосторожности! Что ж, ты думаешь, я его украду?
– Ничего я не думаю… – пробормотала Даша. На самом деле у нее мелькнула именно такая мысль. Как это сегодня сказала Людмила − «мамочка, которая всего боится».
– А я думал, хоть пообщаюсь с малышом на свободе!
– Общайся, − неохотно бросила Даша − Да, Сергей Григорьевич, это вы? Можно, я вам через десять минут перезвоню?
– Вот так, мне оставлен весьма краткий срок. Десять минут на свидание отца с сыном – разве достаточно на всю жизнь? – в шутовском стиле комментировал Олег. − На всю оставшуюся жизнь…
– Подождите секундочку… Слушай, у тебя действительно мало времени, – сказала Даша Олегу. – Посмотри на ребенка, если тебе так хочется, а больше сюда не приходи. Это не твой ребенок. – Вслед за тем она прижала к уху телефонную трубку.
– Алло, Дашенька! Что-то голос у вас расстроенный, – заметил Сергей Григорьевич. − С Олежеком все в порядке?
– С ним все в порядке, просто я сейчас…
– Понял, вы заняты. У меня к вам очень короткий вопрос: помните, я прописывал вам успокоительное для кормящих матерей?
– Конечно, помню. Оно помогло мне тогда, и Олежка хорошо спал…
– Вы не могли бы посмотреть на коробочке, каков состав препарата? А то тут соседка пришла, у ее дочери аллергия на некоторые лекарственные компоненты… вы только прочтите мне названия, это вас сейчас не затруднит?
– Нет, конечно, – Даша, не вставая, пошарила свободной рукой в настенной полочке с углублением, где обычно стояли лекарства. Но, как назло, флакона с успокоительным нащупать не удалось. Наверное, она оставила его в кухне, когда последний раз запивала капли водой.
– Подождите секунду! – Даша бросила строгий взгляд на Олега, следящего глазами за потягивающимся сыночком, поставила телефон на пол и пошла в кухню. Сейчас она быстро найдет лекарство, сообщит его состав Сергею Григорьевичу и будет готова к тому, чтобы выставить вон Олега. А после вернется то, что оказалось нарушено его приходом, – радость на двоих, уют их с Олежкой уединения…
Олег, усмехнувшись, проводил ее глазами. Надо же, не побоялась оставить отца наедине с сыном! А вдруг он его сейчас – хам! – проглотит? Вообще Дарья очень изменилась. Это просто возмутительно, какой она стала уверенной в себе и абсолютно независимой от него, Олега. Конечно, он до некоторой степени виноват перед женщиной, от которой ушел к ее же подруге, но ведь были обстоятельства… И даже живя с другой, он всегда знал, что Дарья его любит. Он совершил поступок – собрался с духом и пришел к ней после почти двухгодовой разлуки, пришел несмотря на то, что дома ему за это попадет. Инесса не то что Дарья, хоть они и были раньше подругами. Конечно, Олег считал себя способным объяснить любой женщине, кто должен быть главой семьи. Но в отношении Инессы все оказывалось не так просто. Она занималась экстрасенсорикой, используя в качестве талисмана бывшее Дарьино кольцо, которое он когда-то взял у Дарьи, а потом подарил Инессе. Вот и получилось, что сам сковал цепь, на которую его же и посадили. Это кольцо непонятным образом сообщало Инке зверскую энергию, заряд какой-то жуткой внутренней силы, против которой Олег не мог ничего сделать. Приходилось жить подкаблучником, и то, что он пришел сегодня к Дарье, действительно можно считать смелым поступком. А она еще корчит из себя холодную − неприступную…
– Куда ты? – Даша встала у него на дороге, преграждая путь к кроватке.
– Как куда? Естественно, хочу взять на руки своего ребенка! Сейчас мы с ним в ладушки поиграем… Оп-ля! – С этим возгласом Олег перегнулся в кроватку и выхватил из-за Дашиной спины спящего Олежку. – Заела нас мамка, сынок, не дает пообщаться по-мужски!
Олежка проснулся и заплакал. Даша решительно протянула руки – ее волевой импульс был таким направленным, что Олег не выдержал и передал ей малыша. В материнских объятиях Олежка быстро свернул свой плач в слабое хныканье, а после совсем затих.
– Если ты еще тронешь его без разрешения…
– Подожди, Дарья, – миролюбиво заговорил Олег. – Давай обсудим все по-хорошему. Признайся, ребенок мой? Ведь мой, правда? Я хочу это от тебя услышать!
Правдивость всегда была Дашиным слабым местом: и когда ей предлагали реализовать некачественный товар, и когда требовалась ее подпись под фальшивой накладной, и когда знакомая парикмахерша приглашала ее в кресло без очереди, уверяя других клиенток, что она записана на данное время. Даша любила правду. Но сейчас она бы скорее согласилась проглотить язык, чем признать отцовство Олега.
– Я еще раз повторяю – ты не имеешь к нему никакого отношения!
– Не верю, – заявил Олег. – Зря ты смотришь на меня как на врага. Я мог бы тебе помочь: трудно, наверное, растить ребенка одной…
– Мне не трудно! Единственное, о чем я тебя прошу, – оставь нас с Олежкой в покое!
– Вот ты и проговорилась, – снисходительно усмехнулся Олег. – С Олежкой – значит, ты не только признаешь меня отцом, но еще и хочешь, чтобы сын был на меня похож. Надо признать, ты всегда ценила меня по достоинству…
– Если ты сейчас не уйдешь, я просто позвоню в милицию!
– Хорошо, хорошо, – успокоительным тоном произнес он. – Я ничего такого не говорю. Просто сама подумай: вправе ли ты лишать ребенка отцовского влияния? Да и вообще: задержишься на работе, кто сыночка из ясель заберет?
– Он не ходит в ясли! Если хочешь знать, я имею средства, чтобы сидеть с ним дома до трех лет!
– Не работая? – удивленно спросил Олег.
– Представь себе!
– Но откуда… кто же вас, в таком случае, обеспечил?
– А вот этого тебе знать не надо!
Олегу как будто ткнули в бок раскаленное шило: не может быть, чтобы у Дарьи появился мужчина, который стал бы о ней заботиться. Она не могла такого допустить – для нее всегда был только Олег, исключительно один Олег! Неужели за какие-то полгода все настолько изменилось? Вот сейчас она спокойным тоном сообщает, что некто обеспечил ее для того, чтобы сидеть с ребенком дома до трех лет… с его, Олега, ребенком – в этом он уже больше не сомневался.
И опять, второй раз за день, зазвонил телефон. Теперь это мог быть только Сергей Григорьевич – он как раз обычно звонил вечером, перед тем как ложиться спать.
– Возьми трубку, – сказал Олег. – А я пока посижу возле нашего пацана. А то ты мне даже посмотреть на него не даешь…
Но Даша, положив Олежку в кроватку, перенесла ближе телефон, благо он был на длинном шнуре, и сама села рядом, уместив аппарат на коленях. Еще удобнее была бы, конечно, трубка, но техника в Дашиной квартире обновлялась примерно раз в десять лет.
– Надо же, какие меря предосторожности! Что ж, ты думаешь, я его украду?
– Ничего я не думаю… – пробормотала Даша. На самом деле у нее мелькнула именно такая мысль. Как это сегодня сказала Людмила − «мамочка, которая всего боится».
– А я думал, хоть пообщаюсь с малышом на свободе!
– Общайся, − неохотно бросила Даша − Да, Сергей Григорьевич, это вы? Можно, я вам через десять минут перезвоню?
– Вот так, мне оставлен весьма краткий срок. Десять минут на свидание отца с сыном – разве достаточно на всю жизнь? – в шутовском стиле комментировал Олег. − На всю оставшуюся жизнь…
– Подождите секундочку… Слушай, у тебя действительно мало времени, – сказала Даша Олегу. – Посмотри на ребенка, если тебе так хочется, а больше сюда не приходи. Это не твой ребенок. – Вслед за тем она прижала к уху телефонную трубку.
– Алло, Дашенька! Что-то голос у вас расстроенный, – заметил Сергей Григорьевич. − С Олежеком все в порядке?
– С ним все в порядке, просто я сейчас…
– Понял, вы заняты. У меня к вам очень короткий вопрос: помните, я прописывал вам успокоительное для кормящих матерей?
– Конечно, помню. Оно помогло мне тогда, и Олежка хорошо спал…
– Вы не могли бы посмотреть на коробочке, каков состав препарата? А то тут соседка пришла, у ее дочери аллергия на некоторые лекарственные компоненты… вы только прочтите мне названия, это вас сейчас не затруднит?
– Нет, конечно, – Даша, не вставая, пошарила свободной рукой в настенной полочке с углублением, где обычно стояли лекарства. Но, как назло, флакона с успокоительным нащупать не удалось. Наверное, она оставила его в кухне, когда последний раз запивала капли водой.
– Подождите секунду! – Даша бросила строгий взгляд на Олега, следящего глазами за потягивающимся сыночком, поставила телефон на пол и пошла в кухню. Сейчас она быстро найдет лекарство, сообщит его состав Сергею Григорьевичу и будет готова к тому, чтобы выставить вон Олега. А после вернется то, что оказалось нарушено его приходом, – радость на двоих, уют их с Олежкой уединения…
Олег, усмехнувшись, проводил ее глазами. Надо же, не побоялась оставить отца наедине с сыном! А вдруг он его сейчас – хам! – проглотит? Вообще Дарья очень изменилась. Это просто возмутительно, какой она стала уверенной в себе и абсолютно независимой от него, Олега. Конечно, он до некоторой степени виноват перед женщиной, от которой ушел к ее же подруге, но ведь были обстоятельства… И даже живя с другой, он всегда знал, что Дарья его любит. Он совершил поступок – собрался с духом и пришел к ней после почти двухгодовой разлуки, пришел несмотря на то, что дома ему за это попадет. Инесса не то что Дарья, хоть они и были раньше подругами. Конечно, Олег считал себя способным объяснить любой женщине, кто должен быть главой семьи. Но в отношении Инессы все оказывалось не так просто. Она занималась экстрасенсорикой, используя в качестве талисмана бывшее Дарьино кольцо, которое он когда-то взял у Дарьи, а потом подарил Инессе. Вот и получилось, что сам сковал цепь, на которую его же и посадили. Это кольцо непонятным образом сообщало Инке зверскую энергию, заряд какой-то жуткой внутренней силы, против которой Олег не мог ничего сделать. Приходилось жить подкаблучником, и то, что он пришел сегодня к Дарье, действительно можно считать смелым поступком. А она еще корчит из себя холодную − неприступную…
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента