Страница:
Павел приказал генерал-губернатору Петербурга приготовить приказ, в котором определялось количество блюд, которые может иметь за обедом и ужином каждый из подданных российских, глядя по своему чину и классу службы.
Павел, встретив однажды майора Якова Петровича Кулькова, спросил его:
– Господин майор, сколько кушаньев подают у вас за столом?
– Три, Ваше Императорское Величество.
– А позвольте узнать, господин майор, какие?
– Курица плашмя, курица ребром и курица боком, – ответил Кульков. Император расхохотался.
В царствование императора Павла в Петербурге было только семь французских модных магазинов; он не позволял больше открывать, говоря, что терпит их по числу семи смертных грехов.
Какой-то гвардейский полковник в месячном рапорте показал умершим офицера, который отходил в больнице. Павел его исключил за смертью из списков. По несчастью, офицер не умер, а выздоровел. Когда живой мертвец увидел это, тогда он подал прошение Павлу. Павел написал своей рукой на его просьбе: «Так как об офицере состоялся высочайший приказ, то в просьбе ему отказать».
Павлом был издан указ о том, чтобы обыватели столицы извещали полицию за три дня об имеющемся у них пожаре.
Павел встретил не по форме одетого офицера и написал об этом записку генерал-майору Скалону: «Офицера сего нашел я в тронной зале у себя в шляпе, судите сами».
Однажды к Павлу обратилась с просьбой дама, имевшая неприглядную внешность.
– Я не могу отказать в просьбе своему портрету, – ответил император.
Однажды император Павел Петрович после аудиенции, простившись с католическим митрополитом Сестрженцевичем и уже идя во внутренние покои, заметил в одежде одного пажа что-то неформенное. Государь, бледный от раздражения, крикнул Палену:
– Отведите сейчас же эту обезьяну в Петропавловскую крепость.
По уходе государя Пален подошел к Сестрженцевичу и сказал, что должен исполнить волю государя. Растерявшийся митрополит безропотно покорился своей участи. Когда затем Пален приехал во дворец доложить об исполнении приказа, ошибка объяснилась.
Однажды, при неудачном спуске корабля «Благодать», царь Павел I нашел в ботфорте листок со стихами:
Однажды государь Павел Петрович, выслушав далеко не глупые ответы придворного шута Иванушки на вопрос «Что от кого родится?», обратился к нему:
– Ну, Иванушка, а от меня что родится?
– От тебя, государь, родятся чины, кресты, ленты, вотчины, сибирки, палки, каторга, кнуты…
В ночь с 11 на 12 марта 1801 г. в результате дворцового заговора Павел I был убит в собственной спальне. То ли был задушен шарфом одного из заговорщиков, то ли скончался от предательского удара в висок серебряной табакеркой. Ужас всей этой истории, покончившей с непродолжительной жизнью императора, состоял в том, что даже его гибель породила в обществе анекдоты, слушая которые, добропорядочные подданные Российской империи не знали, что делать: плакать или смеяться.
Павел просил ворвавшихся в его спальню убийц повременить, ибо он хочет выработать церемониал собственных похорон.
Император скончался от апоплексического удара табакеркой в висок.
Сразу после гибели Павла I на престол взошел его сын Александр. Александра I любили буквально во всех слоях русского общества. В народе его прозвали «Благословенным». Ему пели дифирамбы профессиональные поэты, о нем слагали наивные легенды и сочиняли трогательные анекдоты. Петербургские дамы, что называется, сходили с ума при одном упоминании о своем императоре. Один такой анекдот сохранился в бумагах И. В. Помяловского, хранящихся в Российской национальной библиотеке:
Государь Александр Павлович прогуливался однажды по саду в Царском Селе; шел дождик, однако это не помешало собраться толпе дам посмотреть на царя, обожаемого женским полом. Когда он поравнялся с ними, то многие в знак почтения опустили вниз зонтики.
– Пожалуйста, – сказал государь, – поднимите зонтики, medams, не мочитесь.
– Для Вашего Императорского Величества мы готовы и помочиться, – отвечали дамы.
Во время триумфальных Заграничных походов русской армии во главе с Александром I в 1812-1814 гг. волна всеобщей любви к русскому императору прокатилась по всей Европе. Иногда это принимало самые экзотические формы. Немецкие дамы ввели в моду так называемые «Александровские букеты», состоявшие из цветов и растений, начальные буквы названий которых должны были составить имя русского императора: Alexander (Anemone – анемон; Lilie – лилия; Eicheln – желуди; Xeranthenum – амарант; Accazie – акация; Nelke – гвоздика; Dreifaltigkeitsblume – анютины глазки; Ephju – плющ: Rose – роза).
Однако сам Александр Павлович властью тяготился. Он искренне переживал, что не удались либеральные реформы, затеянные им в самом начале царствования. Но главное, с годами у него все более обострялся комплекс вины за гибель своего отца – Павла I. Не без основания он считал себя причастным к событиям марта 1801 г. Смерть отца от рук коварных заговорщиков почти на глазах сына и, по существу, с его молчаливого согласия не давала покоя.
Состояние императора в последние годы его царствования остро чувствовали в обществе. И когда он в декабре 1825 г. скончался, в стране распространились слухи о том, что Александр не умер, а удалился в Сибирь и под видом старца Федора Кузьмича «испрашивает у Бога прощение» за участие в убийстве своего отца. Нам же в память об этих тяжких переживаниях остался с той самой поры анекдот:
Однажды камер-паж Александр Башуцкий находился с товарищами в Георгиевском зале Зимнего дворца. Молодежь расходилась, начала прыгать и дурачиться. Башуцкий забылся до того, что вбежал на бархатный амвон под балдахином и сел на императорский трон, на котором начал кривляться и отдавать приказания.
Вдруг он почувствовал, что кто-то берет его за ухо и сводит со ступеней престола. Башуцкий обмер. Его выпроваживал сам император Александр I.
– Поверь мне, – проговорил он, – совсем не так весело сидеть тут, как ты думаешь.
Смерть Александра I стала неожиданной не только для страны, но и для всей царской семьи. Разразился династический кризис. По закону на престол должен был взойти второй сын императора Павла I Константин Павлович. Но тот от престола отказался. Завязалась длительная переписка между третьим сыном Павла I цесаревичем Николаем и Константином, находившимся в то время в Варшаве. Этим воспользовались декабристы. 14 декабря они вышли на Сенатскую площадь.
Таким образом, император Николай I вступил на трон под зловещий аккомпанемент пушечных и ружейных выстрелов. Восстание на Сенатской площади было жестоко подавлено. Затем было долгое следствие по делу декабристов, ссылка многих из них в сибирскую каторгу, страшная казнь пятерых руководителей восстания на Кронверке Петропавловской крепости и позорное наказание остальных участников восстания шпицрутенами, то есть палками. Не случайно истории Николай I известен еще и по прозвищу Николай Палкин.
Эти события, конечно же, наложили определенный отпечаток на характер императора и на весь стиль его дальнейшего царствования. Император был подчеркнуто холоден, суров, не в меру требователен, оскорбительно мелочен, циничен и лицемерен. Репутация Николая I, или «Железного Государя», как его называли в Европе, в глазах петербургского общества была исключительно низкой. По мнению многих современников, это был тщеславный, ограниченный и самодовольный человек, безуспешно тщившийся быть похожим на своего великого предка – Петра I. Не случайно Александр Пушкин о нем говорил: «В нем много от прапорщика и мало от Петра Великого». Известна безымянная эпиграмма, ходившая по Петербургу после открытия одного из очередных бюстов императора:
Оригинал похож на бюст:
Он так же холоден и пуст.
Все это подтверждают и те характеристики императора, которые просматриваются в анекдотах о нем, оставленные нам современниками.
На памятной медали в честь восшествия на престол вместо своего портрета Николай I приказал поместить государственного орла.
– А то, что в этом году царствовал Николай Павлович, и так известно, – заявил он.
В день бракосочетания императора Николая I в числе торжеств был назначен и парадный развод в Михайловском манеже. По совершении обряда, когда все военные чины надевали верхнюю одежду, чтобы ехать в Манеж, известный острослов князь А. С. Меншиков сказал:
– Странное дело, не успели обвенчаться и уже думают о разводе.
Император Николай Павлович однажды посетил Пулковскую обсерваторию. Не предупрежденный о посещении великого гостя начальник ее Струве в первую минуту смутился и спрятался за телескоп.
– Что с ним? – спросил император у Александра Сергеевича Меншикова.
– Вероятно, испугался, Ваше Величество, увидев столько звезд не на своем месте.
Николай I встретил на Невском проспекте французского актера Верне и поговорил с ним. Бедолагу-лицедея тут же после беседы поволокли в полицию.
– Кто таков? О чем говорил с государем?
С того дня Верне стал уклоняться от встреч с императором. Николай обиделся.
– Что это вы, сударь, от меня бегаете?
– Ваше Величество! Говорить с Вами честь, конечно, великая, но сидеть за нее в полиции я больше не собираюсь.
Император Николай I велел переменить неприличные фамилии.
Полковник Зас выдал свою дочь за гарнизонного офицера Ранцева, и так как, по его утверждению, его фамилия древнее, то он должен называться Зас-Ранцев. Весь гарнизон смеялся. Но государь, не зная движения назад, просто велел Ранцеву зваться Ранцев-Зас. Тот поморщился, но должен был покориться мудрой воле государя.
Еще в 1825 г., при драматическом воцарении Николая I, известный монах Авель будто бы предсказывал, что «змей будет жить тридцать лет». С приближением этого неумолимого срока в Петербурге появились легенды о неком белом призраке и какой-то таинственной птице, которые преследовали императора по ночам. «Белый призрак», похожий на известную «берлинскую белую даму, предвещавшую смерть прусских венценосцев», видели в Гатчинском дворце, а таинственная черная птица – предвестница зла в мифологии финнов – каждое утро «прилетала и садилась на телеграфный аппарат, находившийся в башенке над комнатой, где вскоре умер император». А еще говорили, что незадолго до кончины, в первое воскресенье поста, дьякон ошибся и вместо долголетия императору провозгласил вечную память. Вспоминали, что еще задолго до кончины, в самом начале царствования, императору пророчили, что «руки у него будут в крови». Не кровь ли это погибших во время подавления восстания на Сенатской площади, думалось часто императору.
И в самом деле, ровно через 30 лет и два месяца, 13 февраля 1855 г., император получил трагическое известие о поражении русских войск в Крыму. Николай понимал, что это был печальный итог всего царствования. Крымская война, начавшаяся в 1853 г., привела практически к полной дипломатической изоляции России. Великобритания и Франция воевали на стороне Турции. Внешняя политика России оказалась ошибочной. Внутренняя жизнь крепостнического государства характеризовалась экономической отсталостью, что во время войны проявилось особенно ярко. Итог тридцатилетнего царствования был ужасен. Если верить одному анекдоту Николай все это предчувствовал. Вот этот анекдот:
Берлинскому живописцу Крюгеру, писавшему портрет Николая I, приказано было выдать драгоценные золотые часы с бриллиантами, но, проходя через руки чиновников министерства, бриллианты улетучились, а когда Николай I увидел у Крюгера эти часы, он сказал ему:
– Видите, как меня обкрадывают! Но если бы я захотел по закону наказать всех воров моей империи, для этого было бы мало всей Сибири, а Россия превратилась бы в такую же пустыню, как Сибирь.
На другой день после получения депеши из Крыма Николай I, по преданию, вызвал врача-немца Мандта и будто бы попросил дать ему яд. Так это или нет, сказать определенно нельзя, но известно, что в тот же день император лег в постель и больше не вставал. Смерть наступила 18 февраля.
Вступивший на престол Александр II хорошо понимал, что сокрушительное поражение России в последней Крымской войне, падение Севастополя и последовавшая затем полная политическая изоляция России в Европе явились прямым следствием пагубной внутренней политики его отца. Требовались радикальные и немедленные перемены. Уже в 1856 г. Александр II подписывает Парижский мирный договор с Турцией, а в 1861 г. предпринимает один из самых значительных внутриполитических шагов за всю историю страны – отменяет крепостное право. Затем одна за другой следуют судебная, земская и военная реформы.
Популярность Александра II достигает наивысшей точки. В народе его прозвали «Освободителем». Казалось, его царствование будет наиболее либеральным. Но в январе 1863 г. вспыхивает очередное Польское восстание. Пламя восстания перекидывается на Литву, часть Белоруссии и Правобережную Украину. В 1864 г. восстание было подавлено, Александр был вынужден провести в Польше ряд прогрессивных реформ, однако авторитет царя был подорван. В столице заговорили о возврате к николаевским порядкам.
И началась беспрецедентная охота на царя террористами всех мастей и окрасок. На него было совершено восемь покушений, последнее из которых увенчалось успехом. 1 марта 1881 г. Александр II был убит. В России император Александр II навсегда получил новое имя: Царь-мученик. Понятно, что не обошлось без злорадства. По столице ходил анекдот, по обилию конкретных бытовых деталей скорее похожий на полулегендарную курьезную правду.
Серапульский купец в конце февраля 1881 года поехал в Казань по делам. Возвращаясь обратно, он заехал в Березовку. Это случилось как раз в марте. В Березовке он услышал об убийстве Александра II. И вот купец, желая поделиться с женой сильным впечатлением и, кстати, предупредить ее о своем приезде, послал ей такую телеграмму: «Сделал дело. Царя убили. Топи баню».
В тот несчастный день 1 марта 1881 г., по возвращении с прогулки, император будто бы должен был подписать первую за всю тысячелетнюю историю России конституцию.
Вступивший на престол Александр III известен в истории России своим прозвищем Царь-миротворец. Во время его царствования, с 1881 по 1894 г., Россия не вела ни одной войны. Хорошо понимая нужды государства и остро чувствуя настроения подданных, Александр во главу своего правления возвел мощную идею русификации страны. Это затрагивало самые сокровенные струнки русского народа. Пример подавал лично, за что получил характеристику «самого русского царя». Едва взойдя на престол, Александр III, согласно одной легенде, вызвал к себе в кабинет несколько особенно доверенных лиц и, оглядываясь по сторонам, не подслушивает ли кто, попросил откровенно сказать ему «всю правду»:
– Чей сын Павел I? – спросил на второй день после воцарения Александр III графа Гудовича.
– Скорее всего, отцом императора Павла Петровича был граф Салтыков, – ответил Гудович.
– Слава Тебе, Господи, – воскликнул Александр III, истово перекрестившись, – значит, во мне есть хоть немножко русской крови.
На это облегченное восклицание следует обратить особое внимание. По официальным данным, у Александра III было всего 1/64 русской и 63/64 – немецкой крови. По традиции, идущей с петровских времен, наследники российского престола могли заключать браки только с равными себе по крови царственными особами. Понятно, что в России таких не могло быть по определению. Для наследников престола ими стали представители одной из германских династий. К своей 1/64 русской крови Александр относился исключительно ревностно. Сохранилось предание, скорее, похожее на анекдот из армейской жизни:
Однажды императору представляли членов штаба одного из армейских корпусов. Когда седьмой по счету прозвучала фамилия Козлов, Александр Александрович не удержался от восклицания:
– Наконец-то!
Все остальные фамилии были немецкого происхождения, начинались на «фон» или имели окончания на «гейм» или «бах».
Свои прославянские симпатии Александр III не скрывал, старательно внедрял их в сознание своих подданных, о них должны были знать и за границами Российской империи.
Однажды во время застолья австрийский посланник пригрозил выставить свой корпус по русским границам. Александр III завязал большую серебряную вилку в узел, бросил в сторону австрияка и сказал:
– Вот что мы с вашим корпусом сделаем.
Однажды в Гатчине, во время рыбалки, до которой царь был весьма охоч, его отыскал министр с настоятельной просьбой немедленно принять посла какой-то великой державы.
– Когда русский царь удит рыбу, Европа может подождать, – спокойно ответил император.
Последний русский царь из династии Романовых, старший сын императора Александра III Николай II родился 6 мая 1868 г., в день поминовения святого великомученика Глеба. Это мистическое обстоятельство не могло не наложить отпечаток как на самого императора, так и на общественное мнение о нем. В Петербурге о Николае ходили невеселые слухи. Говорили о какой-то его болезни, о слабой воле и слабом уме, а в связи с его отношениями с балериной М. Ф. Кшесинской судачили о том, что связь эта не случайна. Будто бы она была подстроена по личному указанию его отца императора Александра III как лекарство от некой дурной привычки, которой якобы страдал наследник. Вообще поговаривали, что император считал своего сына неспособным царствовать и настаивал будто бы на его отречении от наследования престола.
Между тем частная жизнь Николая II отличалась скромностью и простотой. Он был верным и преданным мужем, хорошим семьянином и прекрасным отцом. Но именно это часто ставилось ему в вину. Его прозвищем было: «Большой господин маленького роста». В государственных делах Николай II отличался завидной выдержкой, серьезно и долго обдумывал те или иные решения.
Но все эти, что называется, домашние качества императора оборачивались ему во вред. Простота в общении делала его в глазах недоброжелателей простачком, выдержка – тугодумом, и так далее. Долгое время в Петербурге были популярны анекдоты, связанные с коронацией Николая:
В одной из столичных газет появилось сообщение, в которое вкралась хоть и досадная, но весьма характерная опечатка: «На голове царствующего венценосца ослепительным блеском сияла ворона», – сообщала газета своим читателям.
Этот анекдот в Петербурге был настолько популярен, что породил множество подражаний. Появились еще более острые варианты. Вот один из них:
После газетного отчета о коронации Николая II появилась редакционная поправка: «В словах нашего отчета «митрополит возложил на голову его императорского величества ворону» вкралась досадная опечатка. Редакция приносит свои извинения и просит эти слова читать следующим образом: «митрополит возложил на голову его императорского величества корову»».
И самое главное состояло в том, что какая-то потаенная правда во всем этом была. В народе это чувствовали, хоть и не всегда могли сформулировать.
В 1904 г. в Берлине вышла книга «Анекдоты русского двора». Но даже с поправкой на некоторую тенденциозность, авторам этих анекдотов нельзя отказать в проницательности.
Однажды Николай II, будучи в театре, обратил внимание на человека с большой густой шевелюрой и поинтересовался, кто он.
– Мне кажется, что это известный поэт, – сказал его величеству сидевший позади министр двора.
– Поэт? Поэт? – заинтересовался император. – Может быть, это сам Пушкин?
Его величество Николай II изволит быть в театре на бенефисе одной знаменитой и своей любимой артистки. Идет «Нора». Его величество видит в первый раз Ибсена вообще и «Нору» в частности.
После спектакля его величество приглашает к себе в ложу директора своих театров с выражением ему своего полного удовольствия.
– Я очень доволен игрой и исполнением, – замечает его величество. – Но скажите на милость, зачем это в конце моя любимая артистка убегает и от мужа, и со сцены?
Когда на Востоке появилась холера, Николай II был немного встревожен этим обстоятельством, опасаясь, чтобы эпидемия не была занесена в Петербург. Вскоре его величество производил смотр войскам Санкт-Петербургского военного округа.
– Братцы, – начал он, – на востоке нашего любезного отечества шалит холера. Но здесь, в Петербурге, я строго запрещаю вам подобное свинство.
– Рады стараться, Ваше Величество, – ответили в один голос солдаты.
Однажды Николай II отправился посетить военный госпиталь. Предусмотрительное военное начальство устроило так, что больных вовсе не было, а все только выздоравливающие.
– Чем болен этот? – осведомился государь у постели одного солдата.
– У него был тиф, Ваше Величество, – доложил начальник госпиталя.
– Тиф? – переспросил его величество. – Знаю, сам имел. От такой глупой болезни или умирают, или, оставшись в живых, сходят с ума.
Стоял превосходный летний день, Николай II, не удовольствуясь прогулкой по парку, прилегавшему к его летнему дворцу, забрел со своим адъютантом в ближайший лес. Вдруг он слышит кукование: «Ку-ку, ку-ку».
– Что это? – спрашивает его величество.
– Это кукушка, Ваше Величество, – поясняет адъютант.
– Кукушка? – переспрашивает царь. – Ну, точь-в-точь как часы в нашем швейцарском павильоне.
Николай II, интересуясь успехами техники, осматривает новый мост через Неву. Выразив в достаточной, как ему казалось, мере свое удовольствие, Николай II задумывается и обращается к сопровождающему инженеру-строителю с вопросом, почему быки моста с одной стороны заострены углом, а по другую сторону моста закруглены.
– Ваше Величество, – ответил инженер, – это делается для того, чтобы при ледоходе лед разбивался об острия.
– Спасибо… Вполне правильно, – отвечает его величество, – но скажите, пожалуйста, как же это будет, если лед двинется весной с другой стороны?
Николай II посетил Манеж, чтобы присутствовать на кавалерийских состязаниях офицеров. Его величество остался всем доволен, но от его внимания не ускользнуло, что на одном и том же месте Манежа все лошади словно чего-то пугаются. Командир поспешил разъяснить его величеству, что испуг лошадей происходит по той причине, что солнечные лучи, пробиваясь сквозь окна Манежа, образовали в одном месте на песке яркие блики.
– Закон природы, Ваше Величество, – добавил, словно в оправдание, офицер.
– Надо бы заранее посыпать это место свежим песком, – строго заметил его величество.
Когда в Петербурге была открыта сельскохозяйственная выставка, Николай II со всей своей свитой присутствовал на открытии. После молебна государь совершает обход выставки и, между прочим, входит в отделение искусственных удобрений. Министр земледелия дает нудные пояснения и обращает внимание его величества, как чрезвычайно важно для сельского хозяйства иметь дешевые искусственные удобрения.
– Все это прекрасно, – говорит Николай, – но скажите, пожалуйста, что, собственно, дают мужики своим коровам, чтобы те давали искусственные удобрения?
Отечественный фольклор не столь изощрен. Но зато он обладает другим, не менее важным качеством. Он более откровенен.
Один мужик прилюдно назвал Николая II дураком. Кто-то донес уряднику, и тот вызвал мужика на допрос.
– Это я не про нашего Николая сказал, – оправдывается мужик, – а про черногорского царя. Он тоже Николай.
– Не морочь мне голову, – говорит урядник, – если дурак, то это уж точно наш.
Купчиха Семижопова написала на высочайшее имя прошение об изменении фамилии. Николай наложил резолюцию: «Хватит и пяти».
Павел, встретив однажды майора Якова Петровича Кулькова, спросил его:
– Господин майор, сколько кушаньев подают у вас за столом?
– Три, Ваше Императорское Величество.
– А позвольте узнать, господин майор, какие?
– Курица плашмя, курица ребром и курица боком, – ответил Кульков. Император расхохотался.
В царствование императора Павла в Петербурге было только семь французских модных магазинов; он не позволял больше открывать, говоря, что терпит их по числу семи смертных грехов.
Какой-то гвардейский полковник в месячном рапорте показал умершим офицера, который отходил в больнице. Павел его исключил за смертью из списков. По несчастью, офицер не умер, а выздоровел. Когда живой мертвец увидел это, тогда он подал прошение Павлу. Павел написал своей рукой на его просьбе: «Так как об офицере состоялся высочайший приказ, то в просьбе ему отказать».
Павлом был издан указ о том, чтобы обыватели столицы извещали полицию за три дня об имеющемся у них пожаре.
Павел встретил не по форме одетого офицера и написал об этом записку генерал-майору Скалону: «Офицера сего нашел я в тронной зале у себя в шляпе, судите сами».
Однажды к Павлу обратилась с просьбой дама, имевшая неприглядную внешность.
– Я не могу отказать в просьбе своему портрету, – ответил император.
Однажды император Павел Петрович после аудиенции, простившись с католическим митрополитом Сестрженцевичем и уже идя во внутренние покои, заметил в одежде одного пажа что-то неформенное. Государь, бледный от раздражения, крикнул Палену:
– Отведите сейчас же эту обезьяну в Петропавловскую крепость.
По уходе государя Пален подошел к Сестрженцевичу и сказал, что должен исполнить волю государя. Растерявшийся митрополит безропотно покорился своей участи. Когда затем Пален приехал во дворец доложить об исполнении приказа, ошибка объяснилась.
Однажды, при неудачном спуске корабля «Благодать», царь Павел I нашел в ботфорте листок со стихами:
Все противится уроду,
И «Благодать» не лезет в воду.
Однажды государь Павел Петрович, выслушав далеко не глупые ответы придворного шута Иванушки на вопрос «Что от кого родится?», обратился к нему:
– Ну, Иванушка, а от меня что родится?
– От тебя, государь, родятся чины, кресты, ленты, вотчины, сибирки, палки, каторга, кнуты…
В ночь с 11 на 12 марта 1801 г. в результате дворцового заговора Павел I был убит в собственной спальне. То ли был задушен шарфом одного из заговорщиков, то ли скончался от предательского удара в висок серебряной табакеркой. Ужас всей этой истории, покончившей с непродолжительной жизнью императора, состоял в том, что даже его гибель породила в обществе анекдоты, слушая которые, добропорядочные подданные Российской империи не знали, что делать: плакать или смеяться.
Павел просил ворвавшихся в его спальню убийц повременить, ибо он хочет выработать церемониал собственных похорон.
Император скончался от апоплексического удара табакеркой в висок.
Сразу после гибели Павла I на престол взошел его сын Александр. Александра I любили буквально во всех слоях русского общества. В народе его прозвали «Благословенным». Ему пели дифирамбы профессиональные поэты, о нем слагали наивные легенды и сочиняли трогательные анекдоты. Петербургские дамы, что называется, сходили с ума при одном упоминании о своем императоре. Один такой анекдот сохранился в бумагах И. В. Помяловского, хранящихся в Российской национальной библиотеке:
Государь Александр Павлович прогуливался однажды по саду в Царском Селе; шел дождик, однако это не помешало собраться толпе дам посмотреть на царя, обожаемого женским полом. Когда он поравнялся с ними, то многие в знак почтения опустили вниз зонтики.
– Пожалуйста, – сказал государь, – поднимите зонтики, medams, не мочитесь.
– Для Вашего Императорского Величества мы готовы и помочиться, – отвечали дамы.
Во время триумфальных Заграничных походов русской армии во главе с Александром I в 1812-1814 гг. волна всеобщей любви к русскому императору прокатилась по всей Европе. Иногда это принимало самые экзотические формы. Немецкие дамы ввели в моду так называемые «Александровские букеты», состоявшие из цветов и растений, начальные буквы названий которых должны были составить имя русского императора: Alexander (Anemone – анемон; Lilie – лилия; Eicheln – желуди; Xeranthenum – амарант; Accazie – акация; Nelke – гвоздика; Dreifaltigkeitsblume – анютины глазки; Ephju – плющ: Rose – роза).
Однако сам Александр Павлович властью тяготился. Он искренне переживал, что не удались либеральные реформы, затеянные им в самом начале царствования. Но главное, с годами у него все более обострялся комплекс вины за гибель своего отца – Павла I. Не без основания он считал себя причастным к событиям марта 1801 г. Смерть отца от рук коварных заговорщиков почти на глазах сына и, по существу, с его молчаливого согласия не давала покоя.
Состояние императора в последние годы его царствования остро чувствовали в обществе. И когда он в декабре 1825 г. скончался, в стране распространились слухи о том, что Александр не умер, а удалился в Сибирь и под видом старца Федора Кузьмича «испрашивает у Бога прощение» за участие в убийстве своего отца. Нам же в память об этих тяжких переживаниях остался с той самой поры анекдот:
Однажды камер-паж Александр Башуцкий находился с товарищами в Георгиевском зале Зимнего дворца. Молодежь расходилась, начала прыгать и дурачиться. Башуцкий забылся до того, что вбежал на бархатный амвон под балдахином и сел на императорский трон, на котором начал кривляться и отдавать приказания.
Вдруг он почувствовал, что кто-то берет его за ухо и сводит со ступеней престола. Башуцкий обмер. Его выпроваживал сам император Александр I.
– Поверь мне, – проговорил он, – совсем не так весело сидеть тут, как ты думаешь.
Смерть Александра I стала неожиданной не только для страны, но и для всей царской семьи. Разразился династический кризис. По закону на престол должен был взойти второй сын императора Павла I Константин Павлович. Но тот от престола отказался. Завязалась длительная переписка между третьим сыном Павла I цесаревичем Николаем и Константином, находившимся в то время в Варшаве. Этим воспользовались декабристы. 14 декабря они вышли на Сенатскую площадь.
Таким образом, император Николай I вступил на трон под зловещий аккомпанемент пушечных и ружейных выстрелов. Восстание на Сенатской площади было жестоко подавлено. Затем было долгое следствие по делу декабристов, ссылка многих из них в сибирскую каторгу, страшная казнь пятерых руководителей восстания на Кронверке Петропавловской крепости и позорное наказание остальных участников восстания шпицрутенами, то есть палками. Не случайно истории Николай I известен еще и по прозвищу Николай Палкин.
Эти события, конечно же, наложили определенный отпечаток на характер императора и на весь стиль его дальнейшего царствования. Император был подчеркнуто холоден, суров, не в меру требователен, оскорбительно мелочен, циничен и лицемерен. Репутация Николая I, или «Железного Государя», как его называли в Европе, в глазах петербургского общества была исключительно низкой. По мнению многих современников, это был тщеславный, ограниченный и самодовольный человек, безуспешно тщившийся быть похожим на своего великого предка – Петра I. Не случайно Александр Пушкин о нем говорил: «В нем много от прапорщика и мало от Петра Великого». Известна безымянная эпиграмма, ходившая по Петербургу после открытия одного из очередных бюстов императора:
Оригинал похож на бюст:
Он так же холоден и пуст.
Все это подтверждают и те характеристики императора, которые просматриваются в анекдотах о нем, оставленные нам современниками.
На памятной медали в честь восшествия на престол вместо своего портрета Николай I приказал поместить государственного орла.
– А то, что в этом году царствовал Николай Павлович, и так известно, – заявил он.
В день бракосочетания императора Николая I в числе торжеств был назначен и парадный развод в Михайловском манеже. По совершении обряда, когда все военные чины надевали верхнюю одежду, чтобы ехать в Манеж, известный острослов князь А. С. Меншиков сказал:
– Странное дело, не успели обвенчаться и уже думают о разводе.
Император Николай Павлович однажды посетил Пулковскую обсерваторию. Не предупрежденный о посещении великого гостя начальник ее Струве в первую минуту смутился и спрятался за телескоп.
– Что с ним? – спросил император у Александра Сергеевича Меншикова.
– Вероятно, испугался, Ваше Величество, увидев столько звезд не на своем месте.
Николай I встретил на Невском проспекте французского актера Верне и поговорил с ним. Бедолагу-лицедея тут же после беседы поволокли в полицию.
– Кто таков? О чем говорил с государем?
С того дня Верне стал уклоняться от встреч с императором. Николай обиделся.
– Что это вы, сударь, от меня бегаете?
– Ваше Величество! Говорить с Вами честь, конечно, великая, но сидеть за нее в полиции я больше не собираюсь.
Император Николай I велел переменить неприличные фамилии.
Полковник Зас выдал свою дочь за гарнизонного офицера Ранцева, и так как, по его утверждению, его фамилия древнее, то он должен называться Зас-Ранцев. Весь гарнизон смеялся. Но государь, не зная движения назад, просто велел Ранцеву зваться Ранцев-Зас. Тот поморщился, но должен был покориться мудрой воле государя.
Еще в 1825 г., при драматическом воцарении Николая I, известный монах Авель будто бы предсказывал, что «змей будет жить тридцать лет». С приближением этого неумолимого срока в Петербурге появились легенды о неком белом призраке и какой-то таинственной птице, которые преследовали императора по ночам. «Белый призрак», похожий на известную «берлинскую белую даму, предвещавшую смерть прусских венценосцев», видели в Гатчинском дворце, а таинственная черная птица – предвестница зла в мифологии финнов – каждое утро «прилетала и садилась на телеграфный аппарат, находившийся в башенке над комнатой, где вскоре умер император». А еще говорили, что незадолго до кончины, в первое воскресенье поста, дьякон ошибся и вместо долголетия императору провозгласил вечную память. Вспоминали, что еще задолго до кончины, в самом начале царствования, императору пророчили, что «руки у него будут в крови». Не кровь ли это погибших во время подавления восстания на Сенатской площади, думалось часто императору.
И в самом деле, ровно через 30 лет и два месяца, 13 февраля 1855 г., император получил трагическое известие о поражении русских войск в Крыму. Николай понимал, что это был печальный итог всего царствования. Крымская война, начавшаяся в 1853 г., привела практически к полной дипломатической изоляции России. Великобритания и Франция воевали на стороне Турции. Внешняя политика России оказалась ошибочной. Внутренняя жизнь крепостнического государства характеризовалась экономической отсталостью, что во время войны проявилось особенно ярко. Итог тридцатилетнего царствования был ужасен. Если верить одному анекдоту Николай все это предчувствовал. Вот этот анекдот:
Берлинскому живописцу Крюгеру, писавшему портрет Николая I, приказано было выдать драгоценные золотые часы с бриллиантами, но, проходя через руки чиновников министерства, бриллианты улетучились, а когда Николай I увидел у Крюгера эти часы, он сказал ему:
– Видите, как меня обкрадывают! Но если бы я захотел по закону наказать всех воров моей империи, для этого было бы мало всей Сибири, а Россия превратилась бы в такую же пустыню, как Сибирь.
На другой день после получения депеши из Крыма Николай I, по преданию, вызвал врача-немца Мандта и будто бы попросил дать ему яд. Так это или нет, сказать определенно нельзя, но известно, что в тот же день император лег в постель и больше не вставал. Смерть наступила 18 февраля.
Вступивший на престол Александр II хорошо понимал, что сокрушительное поражение России в последней Крымской войне, падение Севастополя и последовавшая затем полная политическая изоляция России в Европе явились прямым следствием пагубной внутренней политики его отца. Требовались радикальные и немедленные перемены. Уже в 1856 г. Александр II подписывает Парижский мирный договор с Турцией, а в 1861 г. предпринимает один из самых значительных внутриполитических шагов за всю историю страны – отменяет крепостное право. Затем одна за другой следуют судебная, земская и военная реформы.
Популярность Александра II достигает наивысшей точки. В народе его прозвали «Освободителем». Казалось, его царствование будет наиболее либеральным. Но в январе 1863 г. вспыхивает очередное Польское восстание. Пламя восстания перекидывается на Литву, часть Белоруссии и Правобережную Украину. В 1864 г. восстание было подавлено, Александр был вынужден провести в Польше ряд прогрессивных реформ, однако авторитет царя был подорван. В столице заговорили о возврате к николаевским порядкам.
И началась беспрецедентная охота на царя террористами всех мастей и окрасок. На него было совершено восемь покушений, последнее из которых увенчалось успехом. 1 марта 1881 г. Александр II был убит. В России император Александр II навсегда получил новое имя: Царь-мученик. Понятно, что не обошлось без злорадства. По столице ходил анекдот, по обилию конкретных бытовых деталей скорее похожий на полулегендарную курьезную правду.
Серапульский купец в конце февраля 1881 года поехал в Казань по делам. Возвращаясь обратно, он заехал в Березовку. Это случилось как раз в марте. В Березовке он услышал об убийстве Александра II. И вот купец, желая поделиться с женой сильным впечатлением и, кстати, предупредить ее о своем приезде, послал ей такую телеграмму: «Сделал дело. Царя убили. Топи баню».
В тот несчастный день 1 марта 1881 г., по возвращении с прогулки, император будто бы должен был подписать первую за всю тысячелетнюю историю России конституцию.
Вступивший на престол Александр III известен в истории России своим прозвищем Царь-миротворец. Во время его царствования, с 1881 по 1894 г., Россия не вела ни одной войны. Хорошо понимая нужды государства и остро чувствуя настроения подданных, Александр во главу своего правления возвел мощную идею русификации страны. Это затрагивало самые сокровенные струнки русского народа. Пример подавал лично, за что получил характеристику «самого русского царя». Едва взойдя на престол, Александр III, согласно одной легенде, вызвал к себе в кабинет несколько особенно доверенных лиц и, оглядываясь по сторонам, не подслушивает ли кто, попросил откровенно сказать ему «всю правду»:
– Чей сын Павел I? – спросил на второй день после воцарения Александр III графа Гудовича.
– Скорее всего, отцом императора Павла Петровича был граф Салтыков, – ответил Гудович.
– Слава Тебе, Господи, – воскликнул Александр III, истово перекрестившись, – значит, во мне есть хоть немножко русской крови.
На это облегченное восклицание следует обратить особое внимание. По официальным данным, у Александра III было всего 1/64 русской и 63/64 – немецкой крови. По традиции, идущей с петровских времен, наследники российского престола могли заключать браки только с равными себе по крови царственными особами. Понятно, что в России таких не могло быть по определению. Для наследников престола ими стали представители одной из германских династий. К своей 1/64 русской крови Александр относился исключительно ревностно. Сохранилось предание, скорее, похожее на анекдот из армейской жизни:
Однажды императору представляли членов штаба одного из армейских корпусов. Когда седьмой по счету прозвучала фамилия Козлов, Александр Александрович не удержался от восклицания:
– Наконец-то!
Все остальные фамилии были немецкого происхождения, начинались на «фон» или имели окончания на «гейм» или «бах».
Свои прославянские симпатии Александр III не скрывал, старательно внедрял их в сознание своих подданных, о них должны были знать и за границами Российской империи.
Однажды во время застолья австрийский посланник пригрозил выставить свой корпус по русским границам. Александр III завязал большую серебряную вилку в узел, бросил в сторону австрияка и сказал:
– Вот что мы с вашим корпусом сделаем.
Однажды в Гатчине, во время рыбалки, до которой царь был весьма охоч, его отыскал министр с настоятельной просьбой немедленно принять посла какой-то великой державы.
– Когда русский царь удит рыбу, Европа может подождать, – спокойно ответил император.
Последний русский царь из династии Романовых, старший сын императора Александра III Николай II родился 6 мая 1868 г., в день поминовения святого великомученика Глеба. Это мистическое обстоятельство не могло не наложить отпечаток как на самого императора, так и на общественное мнение о нем. В Петербурге о Николае ходили невеселые слухи. Говорили о какой-то его болезни, о слабой воле и слабом уме, а в связи с его отношениями с балериной М. Ф. Кшесинской судачили о том, что связь эта не случайна. Будто бы она была подстроена по личному указанию его отца императора Александра III как лекарство от некой дурной привычки, которой якобы страдал наследник. Вообще поговаривали, что император считал своего сына неспособным царствовать и настаивал будто бы на его отречении от наследования престола.
Между тем частная жизнь Николая II отличалась скромностью и простотой. Он был верным и преданным мужем, хорошим семьянином и прекрасным отцом. Но именно это часто ставилось ему в вину. Его прозвищем было: «Большой господин маленького роста». В государственных делах Николай II отличался завидной выдержкой, серьезно и долго обдумывал те или иные решения.
Но все эти, что называется, домашние качества императора оборачивались ему во вред. Простота в общении делала его в глазах недоброжелателей простачком, выдержка – тугодумом, и так далее. Долгое время в Петербурге были популярны анекдоты, связанные с коронацией Николая:
В одной из столичных газет появилось сообщение, в которое вкралась хоть и досадная, но весьма характерная опечатка: «На голове царствующего венценосца ослепительным блеском сияла ворона», – сообщала газета своим читателям.
Этот анекдот в Петербурге был настолько популярен, что породил множество подражаний. Появились еще более острые варианты. Вот один из них:
После газетного отчета о коронации Николая II появилась редакционная поправка: «В словах нашего отчета «митрополит возложил на голову его императорского величества ворону» вкралась досадная опечатка. Редакция приносит свои извинения и просит эти слова читать следующим образом: «митрополит возложил на голову его императорского величества корову»».
И самое главное состояло в том, что какая-то потаенная правда во всем этом была. В народе это чувствовали, хоть и не всегда могли сформулировать.
В 1904 г. в Берлине вышла книга «Анекдоты русского двора». Но даже с поправкой на некоторую тенденциозность, авторам этих анекдотов нельзя отказать в проницательности.
Однажды Николай II, будучи в театре, обратил внимание на человека с большой густой шевелюрой и поинтересовался, кто он.
– Мне кажется, что это известный поэт, – сказал его величеству сидевший позади министр двора.
– Поэт? Поэт? – заинтересовался император. – Может быть, это сам Пушкин?
Его величество Николай II изволит быть в театре на бенефисе одной знаменитой и своей любимой артистки. Идет «Нора». Его величество видит в первый раз Ибсена вообще и «Нору» в частности.
После спектакля его величество приглашает к себе в ложу директора своих театров с выражением ему своего полного удовольствия.
– Я очень доволен игрой и исполнением, – замечает его величество. – Но скажите на милость, зачем это в конце моя любимая артистка убегает и от мужа, и со сцены?
Когда на Востоке появилась холера, Николай II был немного встревожен этим обстоятельством, опасаясь, чтобы эпидемия не была занесена в Петербург. Вскоре его величество производил смотр войскам Санкт-Петербургского военного округа.
– Братцы, – начал он, – на востоке нашего любезного отечества шалит холера. Но здесь, в Петербурге, я строго запрещаю вам подобное свинство.
– Рады стараться, Ваше Величество, – ответили в один голос солдаты.
Однажды Николай II отправился посетить военный госпиталь. Предусмотрительное военное начальство устроило так, что больных вовсе не было, а все только выздоравливающие.
– Чем болен этот? – осведомился государь у постели одного солдата.
– У него был тиф, Ваше Величество, – доложил начальник госпиталя.
– Тиф? – переспросил его величество. – Знаю, сам имел. От такой глупой болезни или умирают, или, оставшись в живых, сходят с ума.
Стоял превосходный летний день, Николай II, не удовольствуясь прогулкой по парку, прилегавшему к его летнему дворцу, забрел со своим адъютантом в ближайший лес. Вдруг он слышит кукование: «Ку-ку, ку-ку».
– Что это? – спрашивает его величество.
– Это кукушка, Ваше Величество, – поясняет адъютант.
– Кукушка? – переспрашивает царь. – Ну, точь-в-точь как часы в нашем швейцарском павильоне.
Николай II, интересуясь успехами техники, осматривает новый мост через Неву. Выразив в достаточной, как ему казалось, мере свое удовольствие, Николай II задумывается и обращается к сопровождающему инженеру-строителю с вопросом, почему быки моста с одной стороны заострены углом, а по другую сторону моста закруглены.
– Ваше Величество, – ответил инженер, – это делается для того, чтобы при ледоходе лед разбивался об острия.
– Спасибо… Вполне правильно, – отвечает его величество, – но скажите, пожалуйста, как же это будет, если лед двинется весной с другой стороны?
Николай II посетил Манеж, чтобы присутствовать на кавалерийских состязаниях офицеров. Его величество остался всем доволен, но от его внимания не ускользнуло, что на одном и том же месте Манежа все лошади словно чего-то пугаются. Командир поспешил разъяснить его величеству, что испуг лошадей происходит по той причине, что солнечные лучи, пробиваясь сквозь окна Манежа, образовали в одном месте на песке яркие блики.
– Закон природы, Ваше Величество, – добавил, словно в оправдание, офицер.
– Надо бы заранее посыпать это место свежим песком, – строго заметил его величество.
Когда в Петербурге была открыта сельскохозяйственная выставка, Николай II со всей своей свитой присутствовал на открытии. После молебна государь совершает обход выставки и, между прочим, входит в отделение искусственных удобрений. Министр земледелия дает нудные пояснения и обращает внимание его величества, как чрезвычайно важно для сельского хозяйства иметь дешевые искусственные удобрения.
– Все это прекрасно, – говорит Николай, – но скажите, пожалуйста, что, собственно, дают мужики своим коровам, чтобы те давали искусственные удобрения?
Отечественный фольклор не столь изощрен. Но зато он обладает другим, не менее важным качеством. Он более откровенен.
Один мужик прилюдно назвал Николая II дураком. Кто-то донес уряднику, и тот вызвал мужика на допрос.
– Это я не про нашего Николая сказал, – оправдывается мужик, – а про черногорского царя. Он тоже Николай.
– Не морочь мне голову, – говорит урядник, – если дурак, то это уж точно наш.
Купчиха Семижопова написала на высочайшее имя прошение об изменении фамилии. Николай наложил резолюцию: «Хватит и пяти».