Страница:
На основании изучения опыта Судетской операции парашютный батальон сухопутных войск 1 января 1939 года передастся в состав люфтваффе под наименованием 2-го парашютного (впоследствии он был развернут в 3-й парашютный полк) и направлен на формирование 7-й авиадивизии. С этого времени набор личного состава, обучение, снаряжение и оперативное руководство германскими парашютистами полностью перешли под контроль ВВС. Германия оказалась единственной в своем роде страной, где парашютные части находились исключительно в подчинении командования люфтваффе. Объяснялось это скорее амбициозными устремлениями Геринга, стремившегося объединить в своих руках возможно большую власть, нежели соображениями целесообразности. Немецким парашютистам в будущем это сослужило довольно плохую службу, так как проведение реальных десантных операций требовало тесной координации с сухопутными войсками и не могло проводиться силами одних люфтваффе, как это задумывалось теоретиками из штаба рейхсмаршала. С учетом этого в 1943 году начался процесс передачи парашютных частей в распоряжение сухопутного командования,
В январе 1939-го принимается решение о формировании второго парашютного полка, командиром которого был назначен сам Хайдрих. Оба полка достигли ожидаемого уровня боевой готовности к началу вторжения в Норвегию весной следующего года. Организованы они были по обычным пехотным нормативам и включали в себя по три батальона (2-й полк в 1940 году имел только два). Каждый батальон делился на четыре роты. С самого начала была создана саперная рота, а вскоре началось развертывание необходимых частей и подразделений поддержки (противотанковой, зенитной и легкой полевой артиллерии, разведывательных, связных, инженерных, медицинских и прочих).
В то же время другой важный элемент воздушно-десантных войск — посадочно-десантные (планерные) части оставались в ведении армии. Их персонал представлял собой пехотинцев, натренированных для быстрой высадки на планерах в тылу противника на хоть сколько-нибудь подходящие для этого площадки. Вооружение и снаряжение этих частей мало отличалось от пехотного, хотя и предусматривало применение специальных облегченных образцов. Необходимость наличия у солдат ВДВ максимально облегченного снаряжения повлекла за собой в качестве промежуточной меры привлечение к операциям горнострелковых частей и подразделений, которые уже имели его в силу специфики своего рода войск. Таким образом, весной 1940 года, после проведенной всесторонней подготовки, германские вооруженные силы получили в свое распоряжение корпус в составе 7-й авиационной (парашютной) и 22-й пехотной (воздушно-десантной —
Luftlandedivision) дивизий. 7-я авиадивизия в это время получила следующую организационную структуру: 1-й и 2-й парашютные стрелковые полки (Fallschirmjagerregiment) трехбатальонного состава; рота связи; транспортная рота; медицинская рота; легкая зенитная батарея (20— и 37-мм зенитные пушки); батарея 50-мм противотанковых орудий; противотанковая рота; мотоциклетный взвод. Как указывалось выше, в 1940-м дивизия все еще не завершила формирования и укомплектования.
22-я воздушно-десантная дивизия по сути своей была обычным пехотным соединением, натренированным и экипированным для переброски по воздуху. В ее состав входили 16, 47 и 65-й пехотные полки и соответствующее число отдельных частей и подразделений поддержки. Для штурмовых операций дивизия была не пригодна и предназначалась лишь для быстрого усиления первой волны десанта в случае захвата парашютистами пригодных для посадки площадок. Специальную подготовку и переход на новые штаты личный состав завершил на рубеже 1939/1940 годов. Среди летчиков планерных частей было немало известных спортсменов-планеристов — Альфред Рем (Alfred Rehm), Эрвин Крафт (Erwin Kraft), Отто Браутитам (Otto Brautietam) и другие.
Существовал в Германии и свой аналог ОСОАВИАХИМа, занимавшийся массовой парашютной подготовкой допризывников. Это был Национал-социалистический авиационный корпус (National-Sozialistisches Fliegerkorps — NSFK), созданный в 1937 году путем слияния немецких аэроклубов и ассоциаций. Хотя его основной задачей являлась подготовка летчиков, добротная парашютная школа позволила немцам к началу войны укомплектовать значительные силы ВДВ.
Наглядное представление о качестве личного состава парашютных частей этого периода дает следующий пример: одним из героев высадки на Крит (май 1941 года) стал 35-летний Макс Шмелинг (Schmeling) по прозвищу «Зигфрид», чемпион мира по боксу в тяжелом весе в 1930 — 1932 годов, выигравший 56 поединков из 70 (4 ничьи). В 1926 г. он стал чемпионом Германии в легком весе, через год — чемпионом Европы. В 23 года вновь получил титул национального чемпиона, теперь уже в тяжелом весе, а 12 июня 1930 г. в Нью-Йорке победил чемпиона США Джека Шарки и сатл чемпионом мира. Правда, тот же Шарки спустя два года вернул себе титул, но еще в 1936-м Шмелинг нокаутировал чемпиона США Джо Луиса. Пройдя всю вторую мировую в рядах ВДВ, Шмелинг после войны занялся предпринимательством.
Необходимость оккупации скандинавских государств определялась настоятельной нуждой в обеспечении бесперебойных перевозок дефицитной шведской железной руды через норвежскую и датскую территорию. Англичане и французы, в свою очередь, расширяли военное присутствие на севере Европы. Поводом для этого послужил советско-финский конфликт и предполагаемая отправка в Финляндию сначала добровольческих, а затем и регулярных частей союзных армий. Артерия, питавшая немецкие военные заводы высококачественным сырьем, могла быть перерезана в любую минуту. Поэтому Гитлер принял решение молниеносно захватить Данию и Норвегию, вытеснив оттуда англо-французов. Особенности будущего поля боя (наличие крупных густонаселенных островов в Дании и протяженная с севера на юг узкая полоса норвежской территории) ясно показывали, что выполнить задачи скоротечной операции силами одних сухопутных войск не удастся. Военно-морской флот рейха явно уступал по своей боевой мощи ВМС союзников и существенной помощи армии оказать не мог. По этой причине на воздушно-десантные части возлагались особые надежды.
В самом начале вторжения в бой вступил 1-й батальон 1-го парашютного полка (I/FJR 1) под командованием майора Эриха Вальтера (Erich Walther). Задачи, поставленные перед личным составом батальона, были весьма сложными. Его штабная и 2-я роты получили приказ захватить аэродром Форнебю в столице Норвегии Осло, удержав их до подлета военно-транспортных самолетов с частями 163-й пехотной дивизии на борту — посадочным десантом. 3-я рота со своим командиром, лейтенантом Фрайхерром фон Брандисом (Freiherr von Brandis), должна была овладеть аэродромом Сола — главной базой норвежских ВВС; 4-я (капитан Вальтер Герике — Walter Hericke) — одним взводом занять два летных поля в Аальборге, а оставшимися силами захватить датский Вординбургский автомобильный мост, соединяющий острова Фальстер и Зееланд (Зеландия). Необходимость захвата моста обусловливалась тем, что по нему проходил единственный сухопутный путь к столице страны — Копенгагену, расположенному на острове Зееланд. Наконец, 1-я рота лейтенанта Герберта Шмидта (Herbert Schmidt) оставалась в резерве. При реализации плана «учений на Везере» впервые был задействован (правда, в неполном составе) вновь сформированный XI авиационный десантный корпус, насчитывающий в своих рядах до 500 бомбардировщиков и транспортных самолетов. Под утро 9 апреля 1940 года погода явно не благоприятствовала действиям десанта — низкая облачность, ураганный ветер и сильный шторм на море. Майору Вальтеру с его двумя ротами не повезло: во-первых, ужасная погода сделала свое дело — два «Юнкерса-52» с десантом на борту столкнулись в воздухе и погибли; во-вторых, Форнебю оказался закрыт плотным туманом, поэтому группа была вынуждена повернуть назад. Летящие за ним самолеты Ju 52 со вторым эшелоном десанта сумели отыскать брешь в облаках и приземлились на аэродром без поддержки с земли. Посадочный десант понес большие потери, но немцы все-таки сумели завладеть летным полем. Высадка в районе Осло в качестве одной из своих основных задач имела захват норвежской королевской семьи. Из-за осечки на аэродроме Форнебю цель эта достигнута не была, но в остальном десантные части показали себя неплохо. Лейтенант фон Брандис оказался более удачливым — его группа сумела высадиться на краю аэродрома Сола близ крупного города Ставангер (на нем базировались норвежские бомбардировщики-торпедоносцы Caproni Са.310, радиус действия которых позволял им эффективно действовать против немецких конвоев и боевых кораблей у побережья страны). Перед началом операции самолетам с десантом на борту пришлось довольно долго кружить над аэродромом, выискивая «окна» в сплошной облачности. Услышав шум моторов, норвежцы объявили тревогу и изготовились к отражению нападения. Когда тучи и туман несколько рассеялись, началось десантирование, но опускающихся парашютистов встретили ружейно-пулеметным огнем, нанеся им большие потери еще в воздухе. Полный разгром группы предотвратили действия подоспевших истребителей Bf 109, сумевших сквозь разрывы облаков провести штурмовку позиций защитников аэродрома и сковав на время их действия. Фон Брандис максимально использовал передышку: собрав в кулак уцелевших десантников, он бросил их в стремительную атаку и быстро ликвидировал изолированные очаги сопротивления. Таким образом, вторая волна десанта приземлилась в полной безопасности и сумела захватить в целости и сохранности аэродром с самолетами и два важных моста, расположенных неподалеку. Капитан Герике еще более удачно осуществил вверенную ему часть операции: датские подразделения, охранявшие Вордингборгский мост между Фальстером и Зееландом, были настолько потрясены зрелищем выброски парашютистов, приземлившихся на противоположных концах моста, что сдались без боя. Единственный взвод, направленный на захват двух главных датских военных аэродромов в Аальборге (окрестности города Фредриксхавн — остров Северная Ютландия), также выполнил свою задачу без потерь. Его целью была нейтрализация возможных враждебных действий со стороны датской авиации — сухопутные войска не могли быстро подойти к авиабазам через территорию всей страны, а морские десантные средства были задействованы против Норвегии. Десант был выброшен с большой высоты (около 1500 метров) и значительно западнее цели, поскольку сильный ветер должен был снести парашютистов прямо к аэродрому, а у опускающихся солдат было время осмотреться и как-то сориентироваться. В случае готовности гарнизона к бою этот маневр мог окончиться печально, но датчане отдыхали в казармах, не помышляя об угрозе, нависшей над ними. В течение всего лишь получаса после начала десантирования, без единого выстрела, сонная охрана была разоружена и аэродром вместе с базирующимися на нем истребителями Fokker D.XXI попал в руки победителей. С воздуха парашютистов поддержали барражирующие немецкие самолеты, а через полтора часа прибыли первые транспортники «Юнкерсы-52» с посадочным десантом на борту.
Впоследствии полным успехом завершилась акция по оказанию поддержки отрезанной от своих частей в Нарвике горнострелковой дивизии австрийского генерал-майора Эдварда Дитля (Edward Dietl). Последний попал в тяжелое положение после того, как 13 апреля английские корабли потопили все десять эсминцев отряда контр-адмирала Бонте (Bonte), прикрывавшие его действия с моря. На следующий день к северу от города был высажен англофранцузский десант (около 5 тысяч человек). Гитлер приказал немедленно отступать па юг, но начальник оперативного отдела СКВ генерал-полковник Альфред Йодль (Alfred Jodl) высказался категорически против этого и приказ был отменен. Обеспечение горных стрелков было возложено на люфтваффе, которые проводили пополнение их рядов и осуществляли снабжение.
В связи с ликвидацией союзниками наземных и морских коммуникаций главное командование вермахта потребовало от ВВС обеспечить переброску в район Нарвика резервов по воздуху. Однако традиционная отправка подкреплений посадочным способом оказалась явно невыполнимой ввиду отсутствия в зоне расположения частей Дитля взлетно-посадочных полос и связанной с этим необходимости производить посадку тяжело груженных транспортных самолетов прямо на лед замерзших горных озер. Реализация этого плана повлекла бы за собой тяжелые потери в технике и людях, поэтому авиационные специалисты рекомендовали сбросить на Нарвик парашютный десант. Для его проведения была задействована резервная, 1-я рота 1-го батальона 1-го парашютного полка под командованием лейтенанта Шмидта (не путать с героем революции 1905 года).
Рота Шмидта в вечерних сумерках 17 апреля совершила рискованный прыжок в заснеженную долину Гудбрансдален (в немецких и английских источниках именуется Гудбранзаль) в полутора сотнях километров севернее Осло и основной линии фронта. Столь неудачное время выброски определила погода — видимость в районе цели длительное время была почти нулевой. К несчастью для немцев, в долине, у местечка Домбас, расположились отступающие с юга норвежские части, сразу обнаружившие высадку десанта. Решительно настроенные норвежские солдаты и офицеры, в отличие от своих датских коллег, организовали отпор и часть парашютистов была убита и ранена еще до приземления — часть их погибла в сбитых самолетах. Оставшиеся в живых (не более 60 человек), окопавшись на склоне снежной горы, нависавшей над стратегическим шоссе Осло-Нарвик, продолжали бой в тяжелейших условиях, продержавшись в тылу норвежцев в течение четырех дней, после чего, расстреляв все боеприпасы, вынуждены были сдаться. К этому времени их осталось только 34. Сам Шмидт, получив тяжелые ранения в бедро и живот, продолжал командовать своими людьми до конца.
Эбен-Эмаэль, построенный в духе «Линии Мажино», считался наиболее сильной крепостью в Европе и мог стать «твердым орешком» на пути любых традиционных родов войск, особенно если учесть, что сохранение постоянно высокого темпа передвижения было основным фактором стратегии блицкрига. Добавим, что орудия этого монстра прикрывали три стратегически важных моста, перекинутых в Маастрихе через реку Маас и Альбертканал и соединявших отрезки железнодорожных и автомобильных магистралей, ведущих из Рурского бассейна к бельгийскому побережью, Брюсселю и Антверпену — Вельдвезельтский, Вренховенский и Каннский. Все эти мосты были подготовлены к взрыву, управление зарядами взрывчатки осуществлялось с КП Эбен-Эмаэля дистанционно.
Расчет бельгийцев строился на том, что германская армия надолго увязнет в паутине укреплений (подобно тому, как это случилось в 1914-м), дав время англо-французским войскам на стратегическое развертывание. Кроме укреплений, на пути немецких войск лежала сеть рек и каналов, оборудованных системой экстренного затопления прибрежных районов водой из Северного моря через шлюзы. Без овладения вышеупомянутыми переправами в нетронутом состоянии немцы не сумели бы выдерживать заданный темп продвижения на запад, откуда тем временем подошли бы основные силы союзников — англо-французские армии. В этой ситуации мог повториться знаменитый «бег к морю» тридцатилетней давности, за которым последовало бы образование сплошного позиционного фронта и продолжение бесконечной войны на измор. Итог первой мировой войны в германском Генштабе помнили слишком хорошо. Итак, ввиду реальной угрозы срыва сроков вторжения перед 7-й авиадивизией была поставлена задача высадиться на вражеские укрепления и удержать их до подхода основных сил. Всего в операции было задействовано 6800 парашютистов, десантированных на различные участки. К началу операции 7-я и 22-я дивизии были сведены в импровизированную воздушно-десантную корпусную группу под общим руководством командующего 2-м воздушным флотом генералом Альбертом Кессельрингом (Albert Kesselring).
После детального обсуждения сложившейся ситуации с полковником Брауером Штудент решил создать для захвати форта Эбен-Эмаэль специальную штурмовую группу по главе с капитаном Вальтером Кохом (Walter Koch), храбрым 29-летним офицером, ранее служившим в прусской полиции безопасности и полку «General Goering». Для выполнения операции последний получил в свое распоряжение собственную роту из состава I/FJR 1 и саперную роту лейтенанта Витцига (Witzig) из II/FJR 1. Общая численность группы составила 11 офицеров и 427 унтер-офицеров и солдат. При подготовке к выполнению операции в лагере Хидельсхайм под Дессау был построен точный макет форта в масштабе 1:1. Парашютисты, привлеченные к выполнению задания, проводили всесторонние учения на этом объекте с начала зимы 1939 года. После завершения тренировок отряд Коха был разделен на четыре ударные группы. Только одна из них — штурмовая группа «Granit» («Гранит») численностью 85 человек под командованием сапера обер-лейтенанта Витцига была предназначена для непосредственной атаки форта. Кроме стрелкового оружия, на вооружении отряда находились четыре ранцевых огнемета Flammenwerfen 40, трофейные польские 7,92-мм противотанковые ружья UR wz.35, толовые шашки и мощные саперные кумулятивные заряды весом до 50 кг и с бронепробиваемостью до 210 мм. Этими зарядами немцы намеревались вывести из строя броневые купола башен форта.
Штурмовая группа «Stahl» («Сталь»), которой командовал обер-лейтенант Альтманн (Altmann), была нацелена на захват Вельдвезельтского моста; группа «Beton» («Бетон») под руководством лейтенанта Шахта (Schacht) должна была атаковать мост во Вренховене, а группе «Eisen» («Железо») под командованием обер-лейтенанта Шехтера (Schaechter) поручили захватить Каннский мост. В случае успешного овладения этими пунктами, штурмовые отряды должны были любой ценой удерживать их до подхода колонн сухопутных войск (прежде всего авангардов 4-й танковой дивизии). Все акции должны были осуществляться с использованием десантных планеров, в отличие от высадки в Нидерландах, где было намечено осуществить только выброски парашютистов. Это объяснялось тем, что площадь форта Эбен-Эмаэль не превышала одного квадратного километра и существовала настоятельная необходимость высадить отряд десантников прицельно, не тратя времени на сбор рассеявшихся парашютистов. Успех или неудачу всей операции должны были решить считанные секунды — больше времени бельгийцы просто не дали бы.
Перед прибытием планеров с десантом в район Эбен-Эмаэля германская авиация сбросила на форт большое количество дымовых авиабомб, поставив плотную завесу. Первой в тылу бельгийцев в 5 часов 15 минут утра приземлилась штурмовая группа «Beton». Под шквальным огнем противника немцы сумели предотвратить уничтожение Вренховенского моста, но вынуждены были принять бой с его защитниками. Схватка продолжалась в течение всего дня — десантники смогли отдохнуть только после 21.40, когда к ним на помощь подошел немецкий пехотный батальон. Отряды «Stahl» и «Granit» высадились практически синхронно (в 5 часов 20 минут). Во время штурма моста в Вельдвезельте обер-лейтенант Альтманн неожиданно обнаружил, что заряды мощной взрывчатки, заложенные ранее бельгийцами в мостовых опорах, сняты. Остальное было делом техники — к 15.35 сопротивление охраны было полностью подавлено, а мост целым и невредимым попал в руки гитлеровцев. Их радость была несколько преждевременной — в течение дня немцам пришлось отразить несколько ожесточенных контратак, пока в половине десятого вечера на помощь не подошли части сухопутных войск.
В Эбен-Эмаэле гарнизон был извещен о переходе немецких войск в наступление еще в 0.30 10 мая, однако бельгийцы считали себя в полной безопасности — форт находился довольно далеко от передовой. Штурмовая группа «Granit» была построена на аэродроме в 3.30, а ровно через час 11 планеров DFS 230, набитых саперами с подрывными зарядами, поднялись в воздух на буксире «Юнкерсов-52». В 5 часов 20 минут самолеты появились над целью, планеры были отцеплены и круто пошли вниз, в предутреннюю мглу — рассвет только начал заниматься. Высадка прошла удачно, только два планера (операция стала боевым дебютом DFS 230) слишком рано отцепились от буксирных крюков и приземлились неподалеку от аэродрома, в том числе и тот, в котором находился сам Витциг. В связи с этим атаку на форт первоначально возглавил обер-фельдфебель Венцель (Wenzel). Бельгийцы совершенно не ожидали такого внезапного нападения — огонь по планерам был открыт только после того, как практически все они успели приземлиться.
Несмотря на временное отсутствие командира, атака началась без малейшего промедления. Два немецких планера сели у комплекса ложных укреплений, построенного для отражения воздушных налетов, но остальные пилоты мастерски приземлились на небольшой пятачок крыши форта. Планеры DFS еще не успевали полностью затормозить, как их двери распахивались и десантники, увешанные оружием и кумулятивными подрывными зарядами, горохом выскакивали наружу. Гарнизон Эбен-Эмаэля заметил планеры в воздухе, но запоздал с открытием огня — все машины уже успели сесть. После этого для бельгийцев начался настоящий ад. Немцы заваливали наружные выходы из казематов взрывами толовых шашек, после чего расправлялись с бельгийскими артиллеристами, бросая в амбразуры и вентиляционные шахты ручные гранаты. В броневых колпаках орудий бреши пробивали направленными взрывами кумулятивных зарядов, после чего действовали гранатами или огнеметами. Торчащие наружу дула орудий парашютисты выводили из строя, вставляя внутрь заряды взрывчатки, которая разрывала стволы до казенной части. Подобным образом расправились и с броневыми башнями южной батареи: вначале взрывами кумулятивных патронов заклинили юго-восточную 75-мм установку, а затем приступили к уничтожению 120-мм башни. Ее броня оказалась не по зубам имевшимся у немцев саперным средствам, поэтому в стволы вставили толовые шашки и подорвали их, лишив противника его главного калибра. Таким образом, в течение считанных минут семь казематов и 13 орудий были выведены из строя. Все это происходило при минимальном противодействии защитников Эбен-Эмаэля — лишь в одном месте парашютистов задержал огонь из центрального бункера, но другая группа десантников ликвидировала огневые точки бельгийцев, применив гранаты и ранцевые огнеметы. В открытый бой с противником многократно превосходящий его по численности гарнизон (в Эбен-Эмаэле находилось около 1200 человек) вступить не мог — немцы подорвали все выходы, ведущие наружу. Теперь они методично истребляли запертых в подземелье солдат и офицеров, продолжая забрасывать их гранатами.
В январе 1939-го принимается решение о формировании второго парашютного полка, командиром которого был назначен сам Хайдрих. Оба полка достигли ожидаемого уровня боевой готовности к началу вторжения в Норвегию весной следующего года. Организованы они были по обычным пехотным нормативам и включали в себя по три батальона (2-й полк в 1940 году имел только два). Каждый батальон делился на четыре роты. С самого начала была создана саперная рота, а вскоре началось развертывание необходимых частей и подразделений поддержки (противотанковой, зенитной и легкой полевой артиллерии, разведывательных, связных, инженерных, медицинских и прочих).
В то же время другой важный элемент воздушно-десантных войск — посадочно-десантные (планерные) части оставались в ведении армии. Их персонал представлял собой пехотинцев, натренированных для быстрой высадки на планерах в тылу противника на хоть сколько-нибудь подходящие для этого площадки. Вооружение и снаряжение этих частей мало отличалось от пехотного, хотя и предусматривало применение специальных облегченных образцов. Необходимость наличия у солдат ВДВ максимально облегченного снаряжения повлекла за собой в качестве промежуточной меры привлечение к операциям горнострелковых частей и подразделений, которые уже имели его в силу специфики своего рода войск. Таким образом, весной 1940 года, после проведенной всесторонней подготовки, германские вооруженные силы получили в свое распоряжение корпус в составе 7-й авиационной (парашютной) и 22-й пехотной (воздушно-десантной —
Luftlandedivision) дивизий. 7-я авиадивизия в это время получила следующую организационную структуру: 1-й и 2-й парашютные стрелковые полки (Fallschirmjagerregiment) трехбатальонного состава; рота связи; транспортная рота; медицинская рота; легкая зенитная батарея (20— и 37-мм зенитные пушки); батарея 50-мм противотанковых орудий; противотанковая рота; мотоциклетный взвод. Как указывалось выше, в 1940-м дивизия все еще не завершила формирования и укомплектования.
22-я воздушно-десантная дивизия по сути своей была обычным пехотным соединением, натренированным и экипированным для переброски по воздуху. В ее состав входили 16, 47 и 65-й пехотные полки и соответствующее число отдельных частей и подразделений поддержки. Для штурмовых операций дивизия была не пригодна и предназначалась лишь для быстрого усиления первой волны десанта в случае захвата парашютистами пригодных для посадки площадок. Специальную подготовку и переход на новые штаты личный состав завершил на рубеже 1939/1940 годов. Среди летчиков планерных частей было немало известных спортсменов-планеристов — Альфред Рем (Alfred Rehm), Эрвин Крафт (Erwin Kraft), Отто Браутитам (Otto Brautietam) и другие.
Существовал в Германии и свой аналог ОСОАВИАХИМа, занимавшийся массовой парашютной подготовкой допризывников. Это был Национал-социалистический авиационный корпус (National-Sozialistisches Fliegerkorps — NSFK), созданный в 1937 году путем слияния немецких аэроклубов и ассоциаций. Хотя его основной задачей являлась подготовка летчиков, добротная парашютная школа позволила немцам к началу войны укомплектовать значительные силы ВДВ.
Наглядное представление о качестве личного состава парашютных частей этого периода дает следующий пример: одним из героев высадки на Крит (май 1941 года) стал 35-летний Макс Шмелинг (Schmeling) по прозвищу «Зигфрид», чемпион мира по боксу в тяжелом весе в 1930 — 1932 годов, выигравший 56 поединков из 70 (4 ничьи). В 1926 г. он стал чемпионом Германии в легком весе, через год — чемпионом Европы. В 23 года вновь получил титул национального чемпиона, теперь уже в тяжелом весе, а 12 июня 1930 г. в Нью-Йорке победил чемпиона США Джека Шарки и сатл чемпионом мира. Правда, тот же Шарки спустя два года вернул себе титул, но еще в 1936-м Шмелинг нокаутировал чемпиона США Джо Луиса. Пройдя всю вторую мировую в рядах ВДВ, Шмелинг после войны занялся предпринимательством.
Боевой путь
В первый раз немецкие парашютисты пошли в бой еще во время сентябрьской кампании 1939 года против Польши. Правда, ввиду недостаточной подготовленности и укомплектованности основные силы 7-й авиадивизии в полном составе не применялись (боеготовыми к этому времени были только четыре парашютных батальона) — задействованы были только отдельные десантные подразделения, которые забрасывались в тыл к полякам с диверсионными и разведывательными целями (в частности, в ходе рейда через Вислу, когда парашютисты потеряли несколько человек убитыми и ранеными в стычке под городком Воля-Гуловска). Основные силы ВДВ, сосредоточенные на силезских аэродромах с задачей захвата мостов и других важных объектов, так и не получили приказа на вылет в Польшу — темпы наступления моторизованных колонн вермахта оказались столь высоки, что важные объекты захватывались авангардами сухопутных войск без участия парашютистов. Тем не менее кое-какой опыт реальных боевых действий был получен и учтен в идущей полным ходом разработке планов будущих крупномасштабных операций на Западе. Когда Штудент в июле 1939 года докладывал Гитлеру о состоянии вверенных ему частей (фюрер всегда живо интересовался состоянием дел в ВДВ) и отрапортовал, что десантники ожидают приказа на участие в польском походе, то услышал в ответ: «Не спешите — они еще наверняка повидают кое-какие бои на Западе!». Гитлер полагал, что рано еще расходовать драгоценные и пока еще очень малочисленные кадры парашютистов в довольно легкой сентябрьской кампании. Кроме того, немецкое командование до поры не хотело раскрывать свой главный козырь: возможность «вертикального охвата» сильных пограничных укреплений франко-бельгийцев. Поэтому настоящее боевое крещение немецкие парашютисты получили в ходе норвежской кампании — операции «Учения на Везере» («Weseruebung»). Хотя их участие в боях оказалось ограниченным, его результаты признаны решающими для успеха всей операции.Необходимость оккупации скандинавских государств определялась настоятельной нуждой в обеспечении бесперебойных перевозок дефицитной шведской железной руды через норвежскую и датскую территорию. Англичане и французы, в свою очередь, расширяли военное присутствие на севере Европы. Поводом для этого послужил советско-финский конфликт и предполагаемая отправка в Финляндию сначала добровольческих, а затем и регулярных частей союзных армий. Артерия, питавшая немецкие военные заводы высококачественным сырьем, могла быть перерезана в любую минуту. Поэтому Гитлер принял решение молниеносно захватить Данию и Норвегию, вытеснив оттуда англо-французов. Особенности будущего поля боя (наличие крупных густонаселенных островов в Дании и протяженная с севера на юг узкая полоса норвежской территории) ясно показывали, что выполнить задачи скоротечной операции силами одних сухопутных войск не удастся. Военно-морской флот рейха явно уступал по своей боевой мощи ВМС союзников и существенной помощи армии оказать не мог. По этой причине на воздушно-десантные части возлагались особые надежды.
В самом начале вторжения в бой вступил 1-й батальон 1-го парашютного полка (I/FJR 1) под командованием майора Эриха Вальтера (Erich Walther). Задачи, поставленные перед личным составом батальона, были весьма сложными. Его штабная и 2-я роты получили приказ захватить аэродром Форнебю в столице Норвегии Осло, удержав их до подлета военно-транспортных самолетов с частями 163-й пехотной дивизии на борту — посадочным десантом. 3-я рота со своим командиром, лейтенантом Фрайхерром фон Брандисом (Freiherr von Brandis), должна была овладеть аэродромом Сола — главной базой норвежских ВВС; 4-я (капитан Вальтер Герике — Walter Hericke) — одним взводом занять два летных поля в Аальборге, а оставшимися силами захватить датский Вординбургский автомобильный мост, соединяющий острова Фальстер и Зееланд (Зеландия). Необходимость захвата моста обусловливалась тем, что по нему проходил единственный сухопутный путь к столице страны — Копенгагену, расположенному на острове Зееланд. Наконец, 1-я рота лейтенанта Герберта Шмидта (Herbert Schmidt) оставалась в резерве. При реализации плана «учений на Везере» впервые был задействован (правда, в неполном составе) вновь сформированный XI авиационный десантный корпус, насчитывающий в своих рядах до 500 бомбардировщиков и транспортных самолетов. Под утро 9 апреля 1940 года погода явно не благоприятствовала действиям десанта — низкая облачность, ураганный ветер и сильный шторм на море. Майору Вальтеру с его двумя ротами не повезло: во-первых, ужасная погода сделала свое дело — два «Юнкерса-52» с десантом на борту столкнулись в воздухе и погибли; во-вторых, Форнебю оказался закрыт плотным туманом, поэтому группа была вынуждена повернуть назад. Летящие за ним самолеты Ju 52 со вторым эшелоном десанта сумели отыскать брешь в облаках и приземлились на аэродром без поддержки с земли. Посадочный десант понес большие потери, но немцы все-таки сумели завладеть летным полем. Высадка в районе Осло в качестве одной из своих основных задач имела захват норвежской королевской семьи. Из-за осечки на аэродроме Форнебю цель эта достигнута не была, но в остальном десантные части показали себя неплохо. Лейтенант фон Брандис оказался более удачливым — его группа сумела высадиться на краю аэродрома Сола близ крупного города Ставангер (на нем базировались норвежские бомбардировщики-торпедоносцы Caproni Са.310, радиус действия которых позволял им эффективно действовать против немецких конвоев и боевых кораблей у побережья страны). Перед началом операции самолетам с десантом на борту пришлось довольно долго кружить над аэродромом, выискивая «окна» в сплошной облачности. Услышав шум моторов, норвежцы объявили тревогу и изготовились к отражению нападения. Когда тучи и туман несколько рассеялись, началось десантирование, но опускающихся парашютистов встретили ружейно-пулеметным огнем, нанеся им большие потери еще в воздухе. Полный разгром группы предотвратили действия подоспевших истребителей Bf 109, сумевших сквозь разрывы облаков провести штурмовку позиций защитников аэродрома и сковав на время их действия. Фон Брандис максимально использовал передышку: собрав в кулак уцелевших десантников, он бросил их в стремительную атаку и быстро ликвидировал изолированные очаги сопротивления. Таким образом, вторая волна десанта приземлилась в полной безопасности и сумела захватить в целости и сохранности аэродром с самолетами и два важных моста, расположенных неподалеку. Капитан Герике еще более удачно осуществил вверенную ему часть операции: датские подразделения, охранявшие Вордингборгский мост между Фальстером и Зееландом, были настолько потрясены зрелищем выброски парашютистов, приземлившихся на противоположных концах моста, что сдались без боя. Единственный взвод, направленный на захват двух главных датских военных аэродромов в Аальборге (окрестности города Фредриксхавн — остров Северная Ютландия), также выполнил свою задачу без потерь. Его целью была нейтрализация возможных враждебных действий со стороны датской авиации — сухопутные войска не могли быстро подойти к авиабазам через территорию всей страны, а морские десантные средства были задействованы против Норвегии. Десант был выброшен с большой высоты (около 1500 метров) и значительно западнее цели, поскольку сильный ветер должен был снести парашютистов прямо к аэродрому, а у опускающихся солдат было время осмотреться и как-то сориентироваться. В случае готовности гарнизона к бою этот маневр мог окончиться печально, но датчане отдыхали в казармах, не помышляя об угрозе, нависшей над ними. В течение всего лишь получаса после начала десантирования, без единого выстрела, сонная охрана была разоружена и аэродром вместе с базирующимися на нем истребителями Fokker D.XXI попал в руки победителей. С воздуха парашютистов поддержали барражирующие немецкие самолеты, а через полтора часа прибыли первые транспортники «Юнкерсы-52» с посадочным десантом на борту.
Впоследствии полным успехом завершилась акция по оказанию поддержки отрезанной от своих частей в Нарвике горнострелковой дивизии австрийского генерал-майора Эдварда Дитля (Edward Dietl). Последний попал в тяжелое положение после того, как 13 апреля английские корабли потопили все десять эсминцев отряда контр-адмирала Бонте (Bonte), прикрывавшие его действия с моря. На следующий день к северу от города был высажен англофранцузский десант (около 5 тысяч человек). Гитлер приказал немедленно отступать па юг, но начальник оперативного отдела СКВ генерал-полковник Альфред Йодль (Alfred Jodl) высказался категорически против этого и приказ был отменен. Обеспечение горных стрелков было возложено на люфтваффе, которые проводили пополнение их рядов и осуществляли снабжение.
В связи с ликвидацией союзниками наземных и морских коммуникаций главное командование вермахта потребовало от ВВС обеспечить переброску в район Нарвика резервов по воздуху. Однако традиционная отправка подкреплений посадочным способом оказалась явно невыполнимой ввиду отсутствия в зоне расположения частей Дитля взлетно-посадочных полос и связанной с этим необходимости производить посадку тяжело груженных транспортных самолетов прямо на лед замерзших горных озер. Реализация этого плана повлекла бы за собой тяжелые потери в технике и людях, поэтому авиационные специалисты рекомендовали сбросить на Нарвик парашютный десант. Для его проведения была задействована резервная, 1-я рота 1-го батальона 1-го парашютного полка под командованием лейтенанта Шмидта (не путать с героем революции 1905 года).
Рота Шмидта в вечерних сумерках 17 апреля совершила рискованный прыжок в заснеженную долину Гудбрансдален (в немецких и английских источниках именуется Гудбранзаль) в полутора сотнях километров севернее Осло и основной линии фронта. Столь неудачное время выброски определила погода — видимость в районе цели длительное время была почти нулевой. К несчастью для немцев, в долине, у местечка Домбас, расположились отступающие с юга норвежские части, сразу обнаружившие высадку десанта. Решительно настроенные норвежские солдаты и офицеры, в отличие от своих датских коллег, организовали отпор и часть парашютистов была убита и ранена еще до приземления — часть их погибла в сбитых самолетах. Оставшиеся в живых (не более 60 человек), окопавшись на склоне снежной горы, нависавшей над стратегическим шоссе Осло-Нарвик, продолжали бой в тяжелейших условиях, продержавшись в тылу норвежцев в течение четырех дней, после чего, расстреляв все боеприпасы, вынуждены были сдаться. К этому времени их осталось только 34. Сам Шмидт, получив тяжелые ранения в бедро и живот, продолжал командовать своими людьми до конца.
* * *
Вторжение в Нидерланды и Бельгию в мае 1940 года (план «Gelb» — «Желтый») стало наиболее впечатляющим триумфом нового рода войск, который под командованием Штудента провел тщательно спланированную операцию по пробитию брешей в мощной системе фортификационных сооружений на бельгийско-германской границе. Система строилась с учетом опыта боевых действий первой мировой войны и состояла из значительного количества фортов. Ядром ее являлись пограничный (располагался к юго-западу от голландского города Маастрихт) полуподземный форт Эбен-Эмаэль (часть цепи укреплений по западному берегу Альбертканала) и мощные крепости Льеж и Антверпен. Гарнизон Эбен-Эмаэля располагал 18 артиллерийскими орудиями, размещенными в бетонных казематах со стенами и перекрытиями двухметровой толщины. Построено это чудо современной фортификации в середине 30-х годов и искусно вписано в окружающий рельеф — его восточный фас составлял одно целое с бетонной набережной канала Альберта, а с трех других сторон Эбен-Эмаэль был окружен противотанковым рвом четырехметровой ширины. Вооружение форта включало в себя «главный калибр» — броневую башню с двумя 120-мм орудиями фирмы «Schneider», размещенную ближе к южному фасу крепости и допускавшую круговой обстрел. Южную батарею дополняли еще две бронебашни с двумя 75-мм универсальными орудиями каждая. Эти башни в случае сильного артиллерийского обстрела противником могли полностью опускаться под землю с использованием мощных электромоторов. По сторонам форта располагались четыре бетонных каземата с еще тремя 75-мм орудиями каждый. Вооружение Эбен-Эмаэля дополняло значительное количество позиций противотанковых средств, минометов и пулеметных гнезд. Фланкирующие позиции занимали дна дополнительных каземата, расположенных по берегам канала севернее и южнее форта. Все служебные и жилые помещения (командный пункт, узел связи, казармы и динамо-машины, а также огромные склады) находились под землей и связывались друг с другом подземными переходами. Толщина стен и перекрытий делала объект практически неуязвимым для попаданий снарядов даже крупных калибров и тяжелых авиабомб. Имелись и системы защиты от отравляющих веществ и нагнетания в подземные сооружения зажигательных смесей.Эбен-Эмаэль, построенный в духе «Линии Мажино», считался наиболее сильной крепостью в Европе и мог стать «твердым орешком» на пути любых традиционных родов войск, особенно если учесть, что сохранение постоянно высокого темпа передвижения было основным фактором стратегии блицкрига. Добавим, что орудия этого монстра прикрывали три стратегически важных моста, перекинутых в Маастрихе через реку Маас и Альбертканал и соединявших отрезки железнодорожных и автомобильных магистралей, ведущих из Рурского бассейна к бельгийскому побережью, Брюсселю и Антверпену — Вельдвезельтский, Вренховенский и Каннский. Все эти мосты были подготовлены к взрыву, управление зарядами взрывчатки осуществлялось с КП Эбен-Эмаэля дистанционно.
Расчет бельгийцев строился на том, что германская армия надолго увязнет в паутине укреплений (подобно тому, как это случилось в 1914-м), дав время англо-французским войскам на стратегическое развертывание. Кроме укреплений, на пути немецких войск лежала сеть рек и каналов, оборудованных системой экстренного затопления прибрежных районов водой из Северного моря через шлюзы. Без овладения вышеупомянутыми переправами в нетронутом состоянии немцы не сумели бы выдерживать заданный темп продвижения на запад, откуда тем временем подошли бы основные силы союзников — англо-французские армии. В этой ситуации мог повториться знаменитый «бег к морю» тридцатилетней давности, за которым последовало бы образование сплошного позиционного фронта и продолжение бесконечной войны на измор. Итог первой мировой войны в германском Генштабе помнили слишком хорошо. Итак, ввиду реальной угрозы срыва сроков вторжения перед 7-й авиадивизией была поставлена задача высадиться на вражеские укрепления и удержать их до подхода основных сил. Всего в операции было задействовано 6800 парашютистов, десантированных на различные участки. К началу операции 7-я и 22-я дивизии были сведены в импровизированную воздушно-десантную корпусную группу под общим руководством командующего 2-м воздушным флотом генералом Альбертом Кессельрингом (Albert Kesselring).
После детального обсуждения сложившейся ситуации с полковником Брауером Штудент решил создать для захвати форта Эбен-Эмаэль специальную штурмовую группу по главе с капитаном Вальтером Кохом (Walter Koch), храбрым 29-летним офицером, ранее служившим в прусской полиции безопасности и полку «General Goering». Для выполнения операции последний получил в свое распоряжение собственную роту из состава I/FJR 1 и саперную роту лейтенанта Витцига (Witzig) из II/FJR 1. Общая численность группы составила 11 офицеров и 427 унтер-офицеров и солдат. При подготовке к выполнению операции в лагере Хидельсхайм под Дессау был построен точный макет форта в масштабе 1:1. Парашютисты, привлеченные к выполнению задания, проводили всесторонние учения на этом объекте с начала зимы 1939 года. После завершения тренировок отряд Коха был разделен на четыре ударные группы. Только одна из них — штурмовая группа «Granit» («Гранит») численностью 85 человек под командованием сапера обер-лейтенанта Витцига была предназначена для непосредственной атаки форта. Кроме стрелкового оружия, на вооружении отряда находились четыре ранцевых огнемета Flammenwerfen 40, трофейные польские 7,92-мм противотанковые ружья UR wz.35, толовые шашки и мощные саперные кумулятивные заряды весом до 50 кг и с бронепробиваемостью до 210 мм. Этими зарядами немцы намеревались вывести из строя броневые купола башен форта.
Штурмовая группа «Stahl» («Сталь»), которой командовал обер-лейтенант Альтманн (Altmann), была нацелена на захват Вельдвезельтского моста; группа «Beton» («Бетон») под руководством лейтенанта Шахта (Schacht) должна была атаковать мост во Вренховене, а группе «Eisen» («Железо») под командованием обер-лейтенанта Шехтера (Schaechter) поручили захватить Каннский мост. В случае успешного овладения этими пунктами, штурмовые отряды должны были любой ценой удерживать их до подхода колонн сухопутных войск (прежде всего авангардов 4-й танковой дивизии). Все акции должны были осуществляться с использованием десантных планеров, в отличие от высадки в Нидерландах, где было намечено осуществить только выброски парашютистов. Это объяснялось тем, что площадь форта Эбен-Эмаэль не превышала одного квадратного километра и существовала настоятельная необходимость высадить отряд десантников прицельно, не тратя времени на сбор рассеявшихся парашютистов. Успех или неудачу всей операции должны были решить считанные секунды — больше времени бельгийцы просто не дали бы.
Перед прибытием планеров с десантом в район Эбен-Эмаэля германская авиация сбросила на форт большое количество дымовых авиабомб, поставив плотную завесу. Первой в тылу бельгийцев в 5 часов 15 минут утра приземлилась штурмовая группа «Beton». Под шквальным огнем противника немцы сумели предотвратить уничтожение Вренховенского моста, но вынуждены были принять бой с его защитниками. Схватка продолжалась в течение всего дня — десантники смогли отдохнуть только после 21.40, когда к ним на помощь подошел немецкий пехотный батальон. Отряды «Stahl» и «Granit» высадились практически синхронно (в 5 часов 20 минут). Во время штурма моста в Вельдвезельте обер-лейтенант Альтманн неожиданно обнаружил, что заряды мощной взрывчатки, заложенные ранее бельгийцами в мостовых опорах, сняты. Остальное было делом техники — к 15.35 сопротивление охраны было полностью подавлено, а мост целым и невредимым попал в руки гитлеровцев. Их радость была несколько преждевременной — в течение дня немцам пришлось отразить несколько ожесточенных контратак, пока в половине десятого вечера на помощь не подошли части сухопутных войск.
В Эбен-Эмаэле гарнизон был извещен о переходе немецких войск в наступление еще в 0.30 10 мая, однако бельгийцы считали себя в полной безопасности — форт находился довольно далеко от передовой. Штурмовая группа «Granit» была построена на аэродроме в 3.30, а ровно через час 11 планеров DFS 230, набитых саперами с подрывными зарядами, поднялись в воздух на буксире «Юнкерсов-52». В 5 часов 20 минут самолеты появились над целью, планеры были отцеплены и круто пошли вниз, в предутреннюю мглу — рассвет только начал заниматься. Высадка прошла удачно, только два планера (операция стала боевым дебютом DFS 230) слишком рано отцепились от буксирных крюков и приземлились неподалеку от аэродрома, в том числе и тот, в котором находился сам Витциг. В связи с этим атаку на форт первоначально возглавил обер-фельдфебель Венцель (Wenzel). Бельгийцы совершенно не ожидали такого внезапного нападения — огонь по планерам был открыт только после того, как практически все они успели приземлиться.
Несмотря на временное отсутствие командира, атака началась без малейшего промедления. Два немецких планера сели у комплекса ложных укреплений, построенного для отражения воздушных налетов, но остальные пилоты мастерски приземлились на небольшой пятачок крыши форта. Планеры DFS еще не успевали полностью затормозить, как их двери распахивались и десантники, увешанные оружием и кумулятивными подрывными зарядами, горохом выскакивали наружу. Гарнизон Эбен-Эмаэля заметил планеры в воздухе, но запоздал с открытием огня — все машины уже успели сесть. После этого для бельгийцев начался настоящий ад. Немцы заваливали наружные выходы из казематов взрывами толовых шашек, после чего расправлялись с бельгийскими артиллеристами, бросая в амбразуры и вентиляционные шахты ручные гранаты. В броневых колпаках орудий бреши пробивали направленными взрывами кумулятивных зарядов, после чего действовали гранатами или огнеметами. Торчащие наружу дула орудий парашютисты выводили из строя, вставляя внутрь заряды взрывчатки, которая разрывала стволы до казенной части. Подобным образом расправились и с броневыми башнями южной батареи: вначале взрывами кумулятивных патронов заклинили юго-восточную 75-мм установку, а затем приступили к уничтожению 120-мм башни. Ее броня оказалась не по зубам имевшимся у немцев саперным средствам, поэтому в стволы вставили толовые шашки и подорвали их, лишив противника его главного калибра. Таким образом, в течение считанных минут семь казематов и 13 орудий были выведены из строя. Все это происходило при минимальном противодействии защитников Эбен-Эмаэля — лишь в одном месте парашютистов задержал огонь из центрального бункера, но другая группа десантников ликвидировала огневые точки бельгийцев, применив гранаты и ранцевые огнеметы. В открытый бой с противником многократно превосходящий его по численности гарнизон (в Эбен-Эмаэле находилось около 1200 человек) вступить не мог — немцы подорвали все выходы, ведущие наружу. Теперь они методично истребляли запертых в подземелье солдат и офицеров, продолжая забрасывать их гранатами.