Страница:
– Невилл сейчас в Японии, я получил от него факс прошлым вечером. – Фрэнк нервно побарабанил пальцами по крышке шкафчика. – Когда он проталкивал наше предложение, старый маразматик был готов принять его, а теперь… Младший Риордан рассматривает его кабинет как свой собственный, и мы можем не получить документ в нужный срок. Боюсь, придется заняться процессом уговоров и обсуждений заново.
– Но Мэттью Риордан не будет принимать никаких крупных решений, если он знает, что это только временно.
– Не особо верь этому. Невилл сказал, что не доверяет ублюдку ни на грош. Если у Риордана есть доверенность от отца, он может сделать все, что захочет. С его влиянием и связями он за несколько дней испортит нам все дело.
Рэйчел подумала о содержимом своего дипломата и ощутила тяжесть в желудке.
– Думаю, нам надо смотреть фактам в лицо: мы не сможем после этого выплатить задолженность, – заключил Фрэнк.
– Я могла бы заложить или продать городской дом.
– Нет, – категорически возразил он, – Дэвид четко и ясно обозначил, что это твое, и все останется так, как было. Мы справимся, Рэйчел, – продолжал Фрэнк. – И без контракта с «КР» наши дела не так уж плохи. Я покопаюсь в файлах и попытаюсь что-нибудь придумать. А тем временем… почему бы тебе не провести личное расследование по младшему Риордану? Посмотри, может, найдешь что-нибудь полезное.
Его интонация явно говорила, что Фрэнк считает это пустой тратой времени. В противном случае он отдал бы это дело другому сотруднику. Зато теперь у Рэйчел есть несколько дней, чтобы подготовиться к нападению на свою жертву.
Чтобы побольше оставшегося времени провести с Робин и Бетани, Рэйчел отменила занятия в гимнастическом зале до конца недели. Теперь она свободна до понедельника.
Она медленно нажала на акселератор и выехала со стоянки, натянув поглубже кепку и на темные очки. Неизвестно, что даст ей это следование, но Дэвид всегда считал, что собирание фактов и их анализ не могут заменить личного наблюдения за подозреваемым, когда ты знаешь, чего от него ждать. Уточнив по телефону, что Риордан еще в здании, она проехала до штаб-квартиры «КР индастриз» и дождалась, когда Мэттью выйдет, сядет в автомобиль и двинется к дому.
Он жил в трехэтажном доме-поместье на Оклендской Миле, где селились миллионеры. Рэйчел проследовала за его черным «порше» по аккуратным улицам, держась за пару-тройку машин сзади. Она ощутила легкую дрожь триумфа, когда увидела, как Мэттью Риордан сворачивает к электронным воротам поместья, не подозревая о ее присутствии. Ее сердце трепетало от восторга, когда она проехала мимо и припарковалась чуть дальше по улице в тени склонившегося над дорогой дерева. Это была ее первая, причем на «отлично» выполненная работа по преследованию. Воспользовавшись мобильником компании, она позвонила Робин и сказала, что едет домой… и тут дыхание у нее в груди замерло: ворота бесшумно открылись и черный «порше», выскользнув на дорогу, умчался в ночную тьму.
К тому времени, когда она завела двигатель и тронулась с места, Риордан исчез за углом, а на следующем перекрестке она увидела только слабое мерцание его задних огней, направлявшихся в сторону Сити. Рэйчел бросилась вслед за блестящей черной крышей так быстро, как только могла. Она уже решила, что действительно догнала «порше», когда женщина-полицейский остановила ее и вручила квитанцию о штрафе за превышение скорости, да еще заставила пройти тест на алкоголь.
– А что вы намерены делать с тем «порше», который мчался передо мной? Он несся с той же скоростью, почему вы его не остановили? – сердито осведомилась Рэйчел.
Женщина ответила сухо:
– Потому что у него хватило здравого смысла притормозить, как только он заметил меня, и не превышать скорость в пределах моего радара.
Рэйчел раздраженно сунула бумажку в сумочку и медленно тронулась: теперь у нее не было ни единого шанса догнать своего подопечного. Она проехала мимо офиса Риордана, поглядела на темные окна его кабинета на верхнем этаже и поклялась в другой раз не быть такой беспечной.
Протискиваясь на следующий день сквозь привычную пробку за хорошо знакомым автомобилем, Рэйчел мрачно думала, что теперь-то он не сбежит, нарушая правила. Автомобиль свернул на трассу, ведущую в пригород, и она вспомнила, что там находится самая новая частная городская больница. Она отыскала его адрес и телефон в книге два дня назад, когда справлялась о здоровье Кевина Риордана.
Рэйчел въехала на стоянку и заняла пустующее место на самом солнцепеке. Она видела, как Мэттью убирает свой черный портфель в багажник и надевает легкий серый пиджак перед тем, как войти в огромные стеклянные двери больницы. Как было бы хорошо покопаться в содержимом этого портфеля!
Толстый охранник медленно прогуливался между рядами машин. Рэйчел подумала, что он может заподозрить ее, если она будет сидеть в душной машине, а не поторопится в кондиционированную прохладу холла.
В больнице оказалось немало подходящих мест, где можно было укрыться от посторонних глаз. Возможно, даже удастся узнать у медсестер, как чувствует себя Кевин Риордан. Быть может, болезнь отца так выбила Мэттью из колеи, что, решаясь на этот грязный шантаж, он просто не был способен рассуждать здраво?
На нечто подобное намекали многие газеты, в которых она недавно прочитала о трагической смерти двадцатичетырехлетней Ли Риордан. Слухов о причине ее смерти было много, но окончательным решением стало: самоубийство из-за психической неуравновешенности.
Хотя нет… мерзкие фотографии были сделаны за неделю до сердечного приступа у его отца.
Палаты сердечников находились на третьем этаже. Боясь столкнуться с Риорданом у лифта, Рэйчел легко взлетела по боковой лестнице. Был час обеда – самое посещаемое время. Напротив располагалась огромная комната, заполненная людьми, среди которых были и элегантно одетые посетители, и закутанные в халаты пациенты. Персонал можно было определить только по прозрачным белым халатам.
В своей светло-песочной легкой тунике, доходившей до бедра, и легкой коричневой юбке Рэйчел практически не выделялась на общем фоне. Табличка на двери напротив привлекла ее взгляд, и она со вздохом облегчения устремилась к женской комнате. Внутри она вытащила из своей объемистой сумочки легкую пластиковую бутылочку и наполнила ее водой, потом попрыскала освежающим одеколоном у горла и на запястья, снова надела солнечные очки и осторожно вышла, направившись в сторону медицинского поста. Ее глаза быстро просматривали таблички на дверях личных палат.
Она почти достигла пересечения коридоров, когда заметила серый костюм, появившийся из-за угла, и нервно отшатнулась назад. И тут же поняла, что в костюме женщина. Рэйчел каблуком неожиданно наступила на что-то мягкое и неровное и испуганно вскрикнула: она наступила кому-то на ногу. Очки соскользнули с носа и полетели на пол вместе с потоком конвертов и кучей цветов, которые ее сумка выбила из рук крошечной седовласой женщины.
– Простите, это я виновата! С вами все в порядке? – забормотала Рэйчел. – Извините, пожалуйста, я знаю, как это может быть больно. – Она нервно подобрала очки, сгребла в кучу рассыпавшуюся почту и растрепанные цветы.
– Все не так страшно, – ободряюще произнесла леди, улыбаясь. Она еще раз ощупала свою ногу и дружелюбно улыбнулась: – Вы из персонала?
– Нет, я здесь не работаю, – ответила Рэйчел. – Вряд ли руководство больницы стало бы держать служащих, которые роняют посетителей.
– Ну, не знаю… вы могли бы обеспечивать их работой, – засмеялась женщина.
Она была богато одета, и тройная нитка жемчуга на шее была, несомненно, натуральной, однако журчащий акцент выдавал простое происхождение.
– Пусть лучше они сидят без дела. Боюсь, ваши цветы тоже немного пострадали, – улыбнулась Рэйчел, протягивая цветы даме.
– О да, но не думаю, что муж это заметит. Его больше интересуют виски и шоколад.
Рэйчел была восхищена выражением любви на лице женщины.
– Он в палате для сердечников?
– Он ужасный пациент, – призналась маленькая дама расстроенно. – Он всегда так гордился, что крепок, как старые сапоги. Он никогда не болел, ни разу до этого случая.
– Он сильно болен? – посочувствовала Рэйчел.
– У него был сердечный приступ, но врачи решили, что проблема не в сердце. Теперь его готовят для тройной операции. – Женщина нервно теребила ожерелье. – Хирург говорит, что это очень современный подход.
– Уверена, что ваш муж находится в лучших руках, – сказала Рэйчел твердо. – А ваша семья тоже приехала навестить его? – спросила она, стараясь отвлечь леди и складывая поаккуратнее подобранную кипу карточек и писем.
– Признаться, я ожидала, что встретит меня сын, – ответила дама. – Но он, наверное, приехал раньше, чтобы расспросить доктора наедине и упросить того молчать и не расстраивать его старую маленькую мамочку чересчур грустными деталями. Хотя я предпочла бы знать все. Он хороший мальчик, правда, чрезмерно властный.
Рэйчел ухмыльнулась.
– Я знакома с таким типом мужчин.
– Вам, наверное, с ними легко, вы так великолепно высоки, – произнесла пожилая дама. – Я всегда хотела быть выше. У меня постоянно болит шея, когда я спорю с мужем или сыном. Наверное, это замечательно – стоять перед властным мужчиной и глядеть ему прямо в глаза!
– Или того лучше – смотреть на него сверху вниз! – хихикнула Рэйчел.
– Может, вы и выше, чем мой мальчик, но, пожалуй, ненамного.
– Во мне шесть футов.
– А, тогда вы почти на целый дюйм выше моего сына. Он не слишком жалует наш пол. Возможно, это моя вина. Понимаете, он был поздним ребенком, к тому же единственным, так что испорчен вдвойне. Муж настоял, чтобы мы отправили его в закрытую школу, где его воспитают как мужчину. К сожалению, – вздохнула она, – они, пожалуй, сделали это слишком качественно. Он был дружелюбным, открытым, чувствительным мальчиком, а стал довольно замкнутым взрослым человеком. У него была пара неудачных встреч с женщинами. В двадцать лет он женился, но все кончилось очень плохо и он перенёс свою страсть на работу.
У Рэйчел появилось неприятное чувство. Она перевела глаза на конверт, который держала перед женщиной. На нем был аккуратно напечатан адрес. Она судорожно сжала пальцы, чтобы не выронить конверт.
– Вы миссис Риордан? Миссис Кевин Риордан?
– Да, я Дороти. Вы знаете моего мужа?
– Немного. Моя фирма ведет с ним некоторые дела. Когда я вчера узнала, что он болен, я позвонила в больницу, но они сказали только, что состояние стабильно.
– А теперь вы зашли узнать о нем лично? – Лицо Дороти Риордан светилось изнутри. – Это так мило с вашей стороны! Кевину еще не разрешают принимать посетителей, но я скажу ему, что вы заходили, мисс…?
Рэйчел безуспешно пыталась что-нибудь соврать, но не успела.
– Блэр. Рэйчел Теодора Блэр. – Мужская рука протиснулась между ними и выдернула конверт из ее побелевших пальцев. – Благодарю вас, мисс Блэр, я возьму это.
Ошеломленная Рэйчел уставилась на человека, появившегося из-за ее спины. В шоколадных глазах горела ярость, когда он перевел взгляд с конверта на ее побледневшее лицо.
– О, вы знакомы? Ты тоже знаешь мисс Блэр? – спросила его мать.
Мэттью оскалился.
– Весьма близко.
Мать испуганно посмотрела на него, и Рэйчел вспыхнула.
– Она пришла узнать, как твой отец себя чувствует.
– В самом деле?
Рэйчел попыталась исправить положение:
– Я… я…
– Делали специальный запрос? – Мэттью помахал конвертом, выдернутым из ее рук.
– Просто проходила мимо и заскочила, – ответила она, переводя умоляющий взгляд на миссис Риордан.
– Я привезла из дома утреннюю почту, Мэтт. – Его мать достала кипу корреспонденции. – Я думала, отец немного развеется, просматривая все эти карточки и письма с пожеланием хорошего самочувствия.
– Так вот что это, Рэйчел, – произнес Мэтт шелковым голосом, поворачивая конверт. – Пожелание хорошего здоровья?
– Не имею ни малейшего понятия, что в нем, просто не представляю, – отозвалась та.
– В самом деле? А я думал, что вы женщина, которой нравится всегда быть на верху… событий и всего прочего, – добавил он после паузы. – Леди, которой нравится контролировать всех своих… собеседников. Так сказать, держать руку на пульсе.
Рэйчел недоуменно уставилась на него. Так откровенно признавать, что он написал записку! Хорошо еще, что миссис Риордан совершенно не понимала этих намеков.
– Боже мой, это звучит пугающе, – произнесла та примиряюще. – Так что именно вы делаете, мисс Блэр?
Рэйчел рассказала ей об «Уэстон секьюрити», стараясь не обращать внимания на Мэттью. Однако это было очень тяжело, само его присутствие ее возбуждало.
Миссис Риордан была заинтересована.
– Полагаю, для этого необходим большой опыт?
– О, мисс Блэр очень опытная женщина, – лаконично заметил Мэтт. – Она еще и массажисткой работает. Я лично могу подтвердить, что она весьма… профессиональна и в этой области.
– Что? – Его выпад с сексуальным подтекстом не остался незамеченным. Удивление в голосе матери подействовало как легкий подзатыльник.
– Все в порядке, миссис Риордан. – Рэйчел оправилась первой. – Я уже немного привыкла к тому, что ваш сын недалеко ушел от ребенка.
Брови у Риордана слегка приподнялись над тонкой оправой модных очков.
– Вы хотите меня отшлепать, мисс Блэр?
– Мэтт!
Они не обратили внимания на слабый протест его матери.
– Вам это уже не поможет, – парировала Рэйчел.
– А разве телесные наказания не рассматриваются в нынешнее время как форма издевательства над детьми? Что за мать из вас получилась бы…
Глаза Рэйчел превратились в расплавленные золотые озера, руки и ноги похолодели, голова закружилась. «Я была бы замечательной матерью! – хотелось ей завопить. – Я и была замечательной матерью! Я делала все для своего ребенка». Рэйчел вздернула подбородок и уставилась на него непроницаемым взглядом.
– Мама, почему бы тебе не забрать письма и не показать их отцу? – внезапно предложил Риордан, не отрывая глаз от бледной маски, в которую превратилось лицо Рэйчел. – Хирург еще там, и ты сможешь задать ему все вопросы, которые мы обсуждали вчера вечером.
Так вчерашний вечер он пробыл здесь? Рэйчел выругала себя за невнимательность. Тоже мне сыщик…
– Ты хочешь, чтобы я ушла? – мрачно поинтересовалась миссис Риордан.
Нежная улыбка, которую Мэттью подарил матери, заставила Рэйчел затаить дыхание: это был тот самый чувствительный маленький мальчик, сынок миссис Риордан.
– Ты не возражаешь? Я уже поговорил с отцом. Рэйчел слишком смущена, чтобы признаться, но вообще-то она пришла повидаться со мной.
– В самом деле? – Дороти Риордан подняла светлые, аккуратно выщипанные брови.
– Да, у нас есть одно… – он деликатно замолк, – проведя рукой по предплечью Рэйчел, – неоконченное дело.
– О, я понимаю.
После ухода матери он толкнул дверь и впихнул Рэйчел в маленькую комнатку с полками. Совершенно выбитая из колеи, Рэйчел не сопротивлялась.
– Что вы собираетесь делать? – прошипела она, когда Мэтт захлопнул за ними дверь. Она безуспешно попыталась отодвинуться от него в тесном пространстве чулана.
– Я восхищен вашей способностью к дедукции, – резко произнес он, прислоняясь к двери и надрывая конверт.
– Это было адресовано вашему отцу, а не вам, – рявкнула Рэйчел.
– А почему вы так боитесь, что я увижу содержимое? Что у нас тут? Еще один эпизод из оперы о бесстыдстве? – Он взмахнул перед ее лицом знакомым набором снимков, и она задохнулась от неожиданности. – Ты, тварь! – Мэтт взорвался от бешенства. – Никак не успокоишься? Даже теперь, когда поняла, что шантаж не сработает и ты не получишь того, что хочешь!
Она оцарапала локоть о стенку, когда он прижал ее к полкам.
– Я не понимаю, о чем вы говорите!
Он сунул фото ей под нос.
– И ты посылаешь это больному человеку!
Она затрясла в смущении головой.
– Я не…
– Какого черта ты «не»? Ты врешь! – Он прижал ее спиной к полкам и схватил за руки. – Я видел, как ты подавала конверт матери! Если бы не я, она бы вскрыла его и отдала отцу!
– Но я ничего не знала!
Глаза у него пылали за тонкими линзами очков.
– Ты не только злобна, ты еще и лжива!
Пощечина резким эхом отдалась в маленькой комнатке, и Рэйчел с ужасом увидела, как отпечаток ее ладони на его щеке наливается кровью. Секунду они молчали, и не было слышно ни звука, кроме их собственного учащенного дыхания.
– Собираешься применить ко мне силу? – прохрипел он, наклоняясь ближе. Внезапно его ярость превратилась в страсть. – Я думал, ты делаешь это только с мужчинами, которых привязываешь.
Рэйчел задрожала, ощущая его возбуждение. Она вспомнила мягкое прикосновение его кожи, мощное сжатие мускулов и то, как он приподнимался между ее раскинутых ног.
– Уберите от меня руки!
– Я вас не касаюсь, – произнес он хрипло, и, к своему ужасу, Рэйчел поняла, что это чистая правда.
Она вспыхнула.
– Как вы смеете бросать мне в лицо все эти оскорбления? Именно вы открыли этот ящик Пандоры! И ваши подлые деяния будут преследовать вас!
Он пристально смотрел на ее губы, и Рэйчел видела по его глазам соблазнительного шоколадного цвета, что он не улавливает смысла ее слов.
– Единственное, что меня преследует, – это память о вас, – внезапно прошептал он. – Ваше лицо, ваш запах и голос так реальны и возбуждающи… Если бы не эти снимки, я бы, вероятно, поверил, что все происшедшее было диким бредом, больным сном. Одним из тех, которые преследуют меня каждую ночь с…
Его слова растеклись теплым медом по ее телу. Рэйчел подумала о тех ночах, когда она просыпалась, все еще ощущая объятия демонического невидимого любовника. Но он не имел лица только потому, что она отказывалась видеть его.
– Прекратите так смотреть на меня, – слабо потребовала она. Сумка соскользнула с ее плеча и плюхнулась на пол. Она отвернула лицо от напряженного взгляда Мэтта и почувствовала, как его жаркое дыхание касается ее виска и слегка шевелит волосы. Он придвинулся еще ближе. Его ноги касались ее ног, а галстук скользил по вырезу ее туники прямо между грудей.
– А как я смотрю на вас? – прошептал он, прикоснулся к ее щеке языком, прямо под ухом, и оставил влажный горячий след на мягкой коже. – Как я смотрю? Как будто я хочу съесть тебя? – Он слегка прикусил кожу, и Рэйчел изогнула шею, желая большего. Потом он прижался ртом к ямке между шеей и ключицей. – Это так, потому что именно этого я и хочу.
Боже, ну почему этот мерзавец вызывает в ней такие ощущения? Ее руки, которые должны были автоматически провести захват и обездвижить его, скользнули под пиджак и притянули поближе, так что ее грудь мягко прижалась к соблазнительной широкой груди. Ее колено, направленное в самое уязвимое место мужчины, подчинилось более примитивному инстинкту и медленно поглаживало внутреннюю сторону его бедра.
Его волосы щекотали ее щеку, а его жадный рот, казалось, касался одновременно кожи горла, скул, глаз, висков… везде, где она жаждала этого прикосновения.
– Мэтт… – Она просунула ладони дальше и провела ногтями по лопаткам вниз по спине, так, чтобы он почувствовал ее стремление.
Он вздрогнул, пронзенный острыми иглами желания.
– Ты ведьма… – Его руки, до того сжимавшие край полки, скользнули к ее бокам и упали на бедра, потом стали двигаться дальше, сминая ткань юбки и мягко сжимая упругое тело.
Возбужденные вздохи мешались с шорохом одежды, взаимное притяжение перерастало в бешеную страсть. А ведь он еще даже не поцеловал ее!..
Рэйчел провела губами по щеке Мэтта, слегка шероховатой от пробивающейся щетины, и подняла руки к темным волосам так, чтобы удержать его голову во время поцелуя, которого она так жаждала. Он не сопротивлялся, только снял очки и, не глядя, сунул их в карман пиджака; затем его горячие губы накрыли ей рот.
Это было все, о чем она мечтала… грешная сладость и восхитительное ощущение – влажное, горячее… Рэйчел чувствовала, как наливаются желанием груди, тяжелеют руки и ноги. Мэтт слегка отстранился, покусывая ей губы, и снова прижался, делая их поцелуй соблазнительным, опьяняющим, незабываемым…
Щелчок дверной ручки прозвучал слишком поздно. Они отпрянули друг от друга при появлении молоденькой медсестры.
– Э-э-э… я просто зашла взять дополнительную подушку для пациента. – Глаза у медсестры округлились при виде их пылающих лиц и помятой одежды.
Мэттью оправился первым, он протянул руку и достал подушку с полки у себя над головой.
– Вот, пожалуйста. Мы определенно не покушались на нее.
Как будто они собирались заняться любовью стоя! Рэйчел заметила фотографии на полу и стала подбирать их, прикрывая своей большой сумкой.
– Спасибо. – Медсестра прижала подушку к груди и попятилась к двери. – В-вы… тут нельзя делать… э-э-э… то, что вы делали…
– Золотко, – рыкнул Мэттью, – мы не намеревались делать это вообще!
– Она, вероятно, подумала, что мы парочка нетерпеливых любовников, – проговорила Рэйчел, когда они торопливо удалились из чулана.
– Или же брат и сестра. – Мэтт надел очки и вошел в пустой лифт.
– Только вы можете придумать что-нибудь извращенное!
Он поправил галстук.
– Думаю, вы вполне мне в этом соответствуете. Кажется, мы выработали привычку постоянно попадаться в неприличных позах. – Он взглянул на нее с ухмылкой. – И этот последний инцидент определенно изменил ставки, не так ли?
– Что вы имеете в виду?
– Шантаж кажется несколько непродуктивным, я готов перейти к чему-нибудь более… стимулирующему.
– Например? – Рэйчел заранее решила, что точно возненавидит ответ.
– Например, похищение!
ГЛАВА ШЕСТАЯ
– Но Мэттью Риордан не будет принимать никаких крупных решений, если он знает, что это только временно.
– Не особо верь этому. Невилл сказал, что не доверяет ублюдку ни на грош. Если у Риордана есть доверенность от отца, он может сделать все, что захочет. С его влиянием и связями он за несколько дней испортит нам все дело.
Рэйчел подумала о содержимом своего дипломата и ощутила тяжесть в желудке.
– Думаю, нам надо смотреть фактам в лицо: мы не сможем после этого выплатить задолженность, – заключил Фрэнк.
– Я могла бы заложить или продать городской дом.
– Нет, – категорически возразил он, – Дэвид четко и ясно обозначил, что это твое, и все останется так, как было. Мы справимся, Рэйчел, – продолжал Фрэнк. – И без контракта с «КР» наши дела не так уж плохи. Я покопаюсь в файлах и попытаюсь что-нибудь придумать. А тем временем… почему бы тебе не провести личное расследование по младшему Риордану? Посмотри, может, найдешь что-нибудь полезное.
Его интонация явно говорила, что Фрэнк считает это пустой тратой времени. В противном случае он отдал бы это дело другому сотруднику. Зато теперь у Рэйчел есть несколько дней, чтобы подготовиться к нападению на свою жертву.
Чтобы побольше оставшегося времени провести с Робин и Бетани, Рэйчел отменила занятия в гимнастическом зале до конца недели. Теперь она свободна до понедельника.
Она медленно нажала на акселератор и выехала со стоянки, натянув поглубже кепку и на темные очки. Неизвестно, что даст ей это следование, но Дэвид всегда считал, что собирание фактов и их анализ не могут заменить личного наблюдения за подозреваемым, когда ты знаешь, чего от него ждать. Уточнив по телефону, что Риордан еще в здании, она проехала до штаб-квартиры «КР индастриз» и дождалась, когда Мэттью выйдет, сядет в автомобиль и двинется к дому.
Он жил в трехэтажном доме-поместье на Оклендской Миле, где селились миллионеры. Рэйчел проследовала за его черным «порше» по аккуратным улицам, держась за пару-тройку машин сзади. Она ощутила легкую дрожь триумфа, когда увидела, как Мэттью Риордан сворачивает к электронным воротам поместья, не подозревая о ее присутствии. Ее сердце трепетало от восторга, когда она проехала мимо и припарковалась чуть дальше по улице в тени склонившегося над дорогой дерева. Это была ее первая, причем на «отлично» выполненная работа по преследованию. Воспользовавшись мобильником компании, она позвонила Робин и сказала, что едет домой… и тут дыхание у нее в груди замерло: ворота бесшумно открылись и черный «порше», выскользнув на дорогу, умчался в ночную тьму.
К тому времени, когда она завела двигатель и тронулась с места, Риордан исчез за углом, а на следующем перекрестке она увидела только слабое мерцание его задних огней, направлявшихся в сторону Сити. Рэйчел бросилась вслед за блестящей черной крышей так быстро, как только могла. Она уже решила, что действительно догнала «порше», когда женщина-полицейский остановила ее и вручила квитанцию о штрафе за превышение скорости, да еще заставила пройти тест на алкоголь.
– А что вы намерены делать с тем «порше», который мчался передо мной? Он несся с той же скоростью, почему вы его не остановили? – сердито осведомилась Рэйчел.
Женщина ответила сухо:
– Потому что у него хватило здравого смысла притормозить, как только он заметил меня, и не превышать скорость в пределах моего радара.
Рэйчел раздраженно сунула бумажку в сумочку и медленно тронулась: теперь у нее не было ни единого шанса догнать своего подопечного. Она проехала мимо офиса Риордана, поглядела на темные окна его кабинета на верхнем этаже и поклялась в другой раз не быть такой беспечной.
Протискиваясь на следующий день сквозь привычную пробку за хорошо знакомым автомобилем, Рэйчел мрачно думала, что теперь-то он не сбежит, нарушая правила. Автомобиль свернул на трассу, ведущую в пригород, и она вспомнила, что там находится самая новая частная городская больница. Она отыскала его адрес и телефон в книге два дня назад, когда справлялась о здоровье Кевина Риордана.
Рэйчел въехала на стоянку и заняла пустующее место на самом солнцепеке. Она видела, как Мэттью убирает свой черный портфель в багажник и надевает легкий серый пиджак перед тем, как войти в огромные стеклянные двери больницы. Как было бы хорошо покопаться в содержимом этого портфеля!
Толстый охранник медленно прогуливался между рядами машин. Рэйчел подумала, что он может заподозрить ее, если она будет сидеть в душной машине, а не поторопится в кондиционированную прохладу холла.
В больнице оказалось немало подходящих мест, где можно было укрыться от посторонних глаз. Возможно, даже удастся узнать у медсестер, как чувствует себя Кевин Риордан. Быть может, болезнь отца так выбила Мэттью из колеи, что, решаясь на этот грязный шантаж, он просто не был способен рассуждать здраво?
На нечто подобное намекали многие газеты, в которых она недавно прочитала о трагической смерти двадцатичетырехлетней Ли Риордан. Слухов о причине ее смерти было много, но окончательным решением стало: самоубийство из-за психической неуравновешенности.
Хотя нет… мерзкие фотографии были сделаны за неделю до сердечного приступа у его отца.
Палаты сердечников находились на третьем этаже. Боясь столкнуться с Риорданом у лифта, Рэйчел легко взлетела по боковой лестнице. Был час обеда – самое посещаемое время. Напротив располагалась огромная комната, заполненная людьми, среди которых были и элегантно одетые посетители, и закутанные в халаты пациенты. Персонал можно было определить только по прозрачным белым халатам.
В своей светло-песочной легкой тунике, доходившей до бедра, и легкой коричневой юбке Рэйчел практически не выделялась на общем фоне. Табличка на двери напротив привлекла ее взгляд, и она со вздохом облегчения устремилась к женской комнате. Внутри она вытащила из своей объемистой сумочки легкую пластиковую бутылочку и наполнила ее водой, потом попрыскала освежающим одеколоном у горла и на запястья, снова надела солнечные очки и осторожно вышла, направившись в сторону медицинского поста. Ее глаза быстро просматривали таблички на дверях личных палат.
Она почти достигла пересечения коридоров, когда заметила серый костюм, появившийся из-за угла, и нервно отшатнулась назад. И тут же поняла, что в костюме женщина. Рэйчел каблуком неожиданно наступила на что-то мягкое и неровное и испуганно вскрикнула: она наступила кому-то на ногу. Очки соскользнули с носа и полетели на пол вместе с потоком конвертов и кучей цветов, которые ее сумка выбила из рук крошечной седовласой женщины.
– Простите, это я виновата! С вами все в порядке? – забормотала Рэйчел. – Извините, пожалуйста, я знаю, как это может быть больно. – Она нервно подобрала очки, сгребла в кучу рассыпавшуюся почту и растрепанные цветы.
– Все не так страшно, – ободряюще произнесла леди, улыбаясь. Она еще раз ощупала свою ногу и дружелюбно улыбнулась: – Вы из персонала?
– Нет, я здесь не работаю, – ответила Рэйчел. – Вряд ли руководство больницы стало бы держать служащих, которые роняют посетителей.
– Ну, не знаю… вы могли бы обеспечивать их работой, – засмеялась женщина.
Она была богато одета, и тройная нитка жемчуга на шее была, несомненно, натуральной, однако журчащий акцент выдавал простое происхождение.
– Пусть лучше они сидят без дела. Боюсь, ваши цветы тоже немного пострадали, – улыбнулась Рэйчел, протягивая цветы даме.
– О да, но не думаю, что муж это заметит. Его больше интересуют виски и шоколад.
Рэйчел была восхищена выражением любви на лице женщины.
– Он в палате для сердечников?
– Он ужасный пациент, – призналась маленькая дама расстроенно. – Он всегда так гордился, что крепок, как старые сапоги. Он никогда не болел, ни разу до этого случая.
– Он сильно болен? – посочувствовала Рэйчел.
– У него был сердечный приступ, но врачи решили, что проблема не в сердце. Теперь его готовят для тройной операции. – Женщина нервно теребила ожерелье. – Хирург говорит, что это очень современный подход.
– Уверена, что ваш муж находится в лучших руках, – сказала Рэйчел твердо. – А ваша семья тоже приехала навестить его? – спросила она, стараясь отвлечь леди и складывая поаккуратнее подобранную кипу карточек и писем.
– Признаться, я ожидала, что встретит меня сын, – ответила дама. – Но он, наверное, приехал раньше, чтобы расспросить доктора наедине и упросить того молчать и не расстраивать его старую маленькую мамочку чересчур грустными деталями. Хотя я предпочла бы знать все. Он хороший мальчик, правда, чрезмерно властный.
Рэйчел ухмыльнулась.
– Я знакома с таким типом мужчин.
– Вам, наверное, с ними легко, вы так великолепно высоки, – произнесла пожилая дама. – Я всегда хотела быть выше. У меня постоянно болит шея, когда я спорю с мужем или сыном. Наверное, это замечательно – стоять перед властным мужчиной и глядеть ему прямо в глаза!
– Или того лучше – смотреть на него сверху вниз! – хихикнула Рэйчел.
– Может, вы и выше, чем мой мальчик, но, пожалуй, ненамного.
– Во мне шесть футов.
– А, тогда вы почти на целый дюйм выше моего сына. Он не слишком жалует наш пол. Возможно, это моя вина. Понимаете, он был поздним ребенком, к тому же единственным, так что испорчен вдвойне. Муж настоял, чтобы мы отправили его в закрытую школу, где его воспитают как мужчину. К сожалению, – вздохнула она, – они, пожалуй, сделали это слишком качественно. Он был дружелюбным, открытым, чувствительным мальчиком, а стал довольно замкнутым взрослым человеком. У него была пара неудачных встреч с женщинами. В двадцать лет он женился, но все кончилось очень плохо и он перенёс свою страсть на работу.
У Рэйчел появилось неприятное чувство. Она перевела глаза на конверт, который держала перед женщиной. На нем был аккуратно напечатан адрес. Она судорожно сжала пальцы, чтобы не выронить конверт.
– Вы миссис Риордан? Миссис Кевин Риордан?
– Да, я Дороти. Вы знаете моего мужа?
– Немного. Моя фирма ведет с ним некоторые дела. Когда я вчера узнала, что он болен, я позвонила в больницу, но они сказали только, что состояние стабильно.
– А теперь вы зашли узнать о нем лично? – Лицо Дороти Риордан светилось изнутри. – Это так мило с вашей стороны! Кевину еще не разрешают принимать посетителей, но я скажу ему, что вы заходили, мисс…?
Рэйчел безуспешно пыталась что-нибудь соврать, но не успела.
– Блэр. Рэйчел Теодора Блэр. – Мужская рука протиснулась между ними и выдернула конверт из ее побелевших пальцев. – Благодарю вас, мисс Блэр, я возьму это.
Ошеломленная Рэйчел уставилась на человека, появившегося из-за ее спины. В шоколадных глазах горела ярость, когда он перевел взгляд с конверта на ее побледневшее лицо.
– О, вы знакомы? Ты тоже знаешь мисс Блэр? – спросила его мать.
Мэттью оскалился.
– Весьма близко.
Мать испуганно посмотрела на него, и Рэйчел вспыхнула.
– Она пришла узнать, как твой отец себя чувствует.
– В самом деле?
Рэйчел попыталась исправить положение:
– Я… я…
– Делали специальный запрос? – Мэттью помахал конвертом, выдернутым из ее рук.
– Просто проходила мимо и заскочила, – ответила она, переводя умоляющий взгляд на миссис Риордан.
– Я привезла из дома утреннюю почту, Мэтт. – Его мать достала кипу корреспонденции. – Я думала, отец немного развеется, просматривая все эти карточки и письма с пожеланием хорошего самочувствия.
– Так вот что это, Рэйчел, – произнес Мэтт шелковым голосом, поворачивая конверт. – Пожелание хорошего здоровья?
– Не имею ни малейшего понятия, что в нем, просто не представляю, – отозвалась та.
– В самом деле? А я думал, что вы женщина, которой нравится всегда быть на верху… событий и всего прочего, – добавил он после паузы. – Леди, которой нравится контролировать всех своих… собеседников. Так сказать, держать руку на пульсе.
Рэйчел недоуменно уставилась на него. Так откровенно признавать, что он написал записку! Хорошо еще, что миссис Риордан совершенно не понимала этих намеков.
– Боже мой, это звучит пугающе, – произнесла та примиряюще. – Так что именно вы делаете, мисс Блэр?
Рэйчел рассказала ей об «Уэстон секьюрити», стараясь не обращать внимания на Мэттью. Однако это было очень тяжело, само его присутствие ее возбуждало.
Миссис Риордан была заинтересована.
– Полагаю, для этого необходим большой опыт?
– О, мисс Блэр очень опытная женщина, – лаконично заметил Мэтт. – Она еще и массажисткой работает. Я лично могу подтвердить, что она весьма… профессиональна и в этой области.
– Что? – Его выпад с сексуальным подтекстом не остался незамеченным. Удивление в голосе матери подействовало как легкий подзатыльник.
– Все в порядке, миссис Риордан. – Рэйчел оправилась первой. – Я уже немного привыкла к тому, что ваш сын недалеко ушел от ребенка.
Брови у Риордана слегка приподнялись над тонкой оправой модных очков.
– Вы хотите меня отшлепать, мисс Блэр?
– Мэтт!
Они не обратили внимания на слабый протест его матери.
– Вам это уже не поможет, – парировала Рэйчел.
– А разве телесные наказания не рассматриваются в нынешнее время как форма издевательства над детьми? Что за мать из вас получилась бы…
Глаза Рэйчел превратились в расплавленные золотые озера, руки и ноги похолодели, голова закружилась. «Я была бы замечательной матерью! – хотелось ей завопить. – Я и была замечательной матерью! Я делала все для своего ребенка». Рэйчел вздернула подбородок и уставилась на него непроницаемым взглядом.
– Мама, почему бы тебе не забрать письма и не показать их отцу? – внезапно предложил Риордан, не отрывая глаз от бледной маски, в которую превратилось лицо Рэйчел. – Хирург еще там, и ты сможешь задать ему все вопросы, которые мы обсуждали вчера вечером.
Так вчерашний вечер он пробыл здесь? Рэйчел выругала себя за невнимательность. Тоже мне сыщик…
– Ты хочешь, чтобы я ушла? – мрачно поинтересовалась миссис Риордан.
Нежная улыбка, которую Мэттью подарил матери, заставила Рэйчел затаить дыхание: это был тот самый чувствительный маленький мальчик, сынок миссис Риордан.
– Ты не возражаешь? Я уже поговорил с отцом. Рэйчел слишком смущена, чтобы признаться, но вообще-то она пришла повидаться со мной.
– В самом деле? – Дороти Риордан подняла светлые, аккуратно выщипанные брови.
– Да, у нас есть одно… – он деликатно замолк, – проведя рукой по предплечью Рэйчел, – неоконченное дело.
– О, я понимаю.
После ухода матери он толкнул дверь и впихнул Рэйчел в маленькую комнатку с полками. Совершенно выбитая из колеи, Рэйчел не сопротивлялась.
– Что вы собираетесь делать? – прошипела она, когда Мэтт захлопнул за ними дверь. Она безуспешно попыталась отодвинуться от него в тесном пространстве чулана.
– Я восхищен вашей способностью к дедукции, – резко произнес он, прислоняясь к двери и надрывая конверт.
– Это было адресовано вашему отцу, а не вам, – рявкнула Рэйчел.
– А почему вы так боитесь, что я увижу содержимое? Что у нас тут? Еще один эпизод из оперы о бесстыдстве? – Он взмахнул перед ее лицом знакомым набором снимков, и она задохнулась от неожиданности. – Ты, тварь! – Мэтт взорвался от бешенства. – Никак не успокоишься? Даже теперь, когда поняла, что шантаж не сработает и ты не получишь того, что хочешь!
Она оцарапала локоть о стенку, когда он прижал ее к полкам.
– Я не понимаю, о чем вы говорите!
Он сунул фото ей под нос.
– И ты посылаешь это больному человеку!
Она затрясла в смущении головой.
– Я не…
– Какого черта ты «не»? Ты врешь! – Он прижал ее спиной к полкам и схватил за руки. – Я видел, как ты подавала конверт матери! Если бы не я, она бы вскрыла его и отдала отцу!
– Но я ничего не знала!
Глаза у него пылали за тонкими линзами очков.
– Ты не только злобна, ты еще и лжива!
Пощечина резким эхом отдалась в маленькой комнатке, и Рэйчел с ужасом увидела, как отпечаток ее ладони на его щеке наливается кровью. Секунду они молчали, и не было слышно ни звука, кроме их собственного учащенного дыхания.
– Собираешься применить ко мне силу? – прохрипел он, наклоняясь ближе. Внезапно его ярость превратилась в страсть. – Я думал, ты делаешь это только с мужчинами, которых привязываешь.
Рэйчел задрожала, ощущая его возбуждение. Она вспомнила мягкое прикосновение его кожи, мощное сжатие мускулов и то, как он приподнимался между ее раскинутых ног.
– Уберите от меня руки!
– Я вас не касаюсь, – произнес он хрипло, и, к своему ужасу, Рэйчел поняла, что это чистая правда.
Она вспыхнула.
– Как вы смеете бросать мне в лицо все эти оскорбления? Именно вы открыли этот ящик Пандоры! И ваши подлые деяния будут преследовать вас!
Он пристально смотрел на ее губы, и Рэйчел видела по его глазам соблазнительного шоколадного цвета, что он не улавливает смысла ее слов.
– Единственное, что меня преследует, – это память о вас, – внезапно прошептал он. – Ваше лицо, ваш запах и голос так реальны и возбуждающи… Если бы не эти снимки, я бы, вероятно, поверил, что все происшедшее было диким бредом, больным сном. Одним из тех, которые преследуют меня каждую ночь с…
Его слова растеклись теплым медом по ее телу. Рэйчел подумала о тех ночах, когда она просыпалась, все еще ощущая объятия демонического невидимого любовника. Но он не имел лица только потому, что она отказывалась видеть его.
– Прекратите так смотреть на меня, – слабо потребовала она. Сумка соскользнула с ее плеча и плюхнулась на пол. Она отвернула лицо от напряженного взгляда Мэтта и почувствовала, как его жаркое дыхание касается ее виска и слегка шевелит волосы. Он придвинулся еще ближе. Его ноги касались ее ног, а галстук скользил по вырезу ее туники прямо между грудей.
– А как я смотрю на вас? – прошептал он, прикоснулся к ее щеке языком, прямо под ухом, и оставил влажный горячий след на мягкой коже. – Как я смотрю? Как будто я хочу съесть тебя? – Он слегка прикусил кожу, и Рэйчел изогнула шею, желая большего. Потом он прижался ртом к ямке между шеей и ключицей. – Это так, потому что именно этого я и хочу.
Боже, ну почему этот мерзавец вызывает в ней такие ощущения? Ее руки, которые должны были автоматически провести захват и обездвижить его, скользнули под пиджак и притянули поближе, так что ее грудь мягко прижалась к соблазнительной широкой груди. Ее колено, направленное в самое уязвимое место мужчины, подчинилось более примитивному инстинкту и медленно поглаживало внутреннюю сторону его бедра.
Его волосы щекотали ее щеку, а его жадный рот, казалось, касался одновременно кожи горла, скул, глаз, висков… везде, где она жаждала этого прикосновения.
– Мэтт… – Она просунула ладони дальше и провела ногтями по лопаткам вниз по спине, так, чтобы он почувствовал ее стремление.
Он вздрогнул, пронзенный острыми иглами желания.
– Ты ведьма… – Его руки, до того сжимавшие край полки, скользнули к ее бокам и упали на бедра, потом стали двигаться дальше, сминая ткань юбки и мягко сжимая упругое тело.
Возбужденные вздохи мешались с шорохом одежды, взаимное притяжение перерастало в бешеную страсть. А ведь он еще даже не поцеловал ее!..
Рэйчел провела губами по щеке Мэтта, слегка шероховатой от пробивающейся щетины, и подняла руки к темным волосам так, чтобы удержать его голову во время поцелуя, которого она так жаждала. Он не сопротивлялся, только снял очки и, не глядя, сунул их в карман пиджака; затем его горячие губы накрыли ей рот.
Это было все, о чем она мечтала… грешная сладость и восхитительное ощущение – влажное, горячее… Рэйчел чувствовала, как наливаются желанием груди, тяжелеют руки и ноги. Мэтт слегка отстранился, покусывая ей губы, и снова прижался, делая их поцелуй соблазнительным, опьяняющим, незабываемым…
Щелчок дверной ручки прозвучал слишком поздно. Они отпрянули друг от друга при появлении молоденькой медсестры.
– Э-э-э… я просто зашла взять дополнительную подушку для пациента. – Глаза у медсестры округлились при виде их пылающих лиц и помятой одежды.
Мэттью оправился первым, он протянул руку и достал подушку с полки у себя над головой.
– Вот, пожалуйста. Мы определенно не покушались на нее.
Как будто они собирались заняться любовью стоя! Рэйчел заметила фотографии на полу и стала подбирать их, прикрывая своей большой сумкой.
– Спасибо. – Медсестра прижала подушку к груди и попятилась к двери. – В-вы… тут нельзя делать… э-э-э… то, что вы делали…
– Золотко, – рыкнул Мэттью, – мы не намеревались делать это вообще!
– Она, вероятно, подумала, что мы парочка нетерпеливых любовников, – проговорила Рэйчел, когда они торопливо удалились из чулана.
– Или же брат и сестра. – Мэтт надел очки и вошел в пустой лифт.
– Только вы можете придумать что-нибудь извращенное!
Он поправил галстук.
– Думаю, вы вполне мне в этом соответствуете. Кажется, мы выработали привычку постоянно попадаться в неприличных позах. – Он взглянул на нее с ухмылкой. – И этот последний инцидент определенно изменил ставки, не так ли?
– Что вы имеете в виду?
– Шантаж кажется несколько непродуктивным, я готов перейти к чему-нибудь более… стимулирующему.
– Например? – Рэйчел заранее решила, что точно возненавидит ответ.
– Например, похищение!
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Пальцы Рэйчел пробежались по клавишам блока тревоги, расположенного на белой стене, стараясь угадать пароль. Дата рождения? Дата свадьбы?..
– Забудь о пароле.
Она резко обернулась и увидела Мэттью, поднявшегося по внутренней лестнице из гаража со смятыми фотографиями в руках – он явно выудил их из ее сумки. Она думала, что сбежала от него, когда вырвалась из его рук и скользнула к своей машине на больничной стоянке. Однако Мэтт обхитрил ее, ловко прыгнув вперед и проехавшись по капоту так, что успел первым занять водительское сиденье.
– Всегда мечтал о такой штуке! – восторженно произнес он, выдергивая ключи из ее онемевших пальцев.
– Ты не можешь это сделать! – задохнулась Рэйчел, когда он вывел ее автомобиль со стоянки и весело помахал на прощание знакомому охраннику.
– Почему? Я уже сделал, – спокойно ответил Мэтт, выезжая на шоссе.
– Но что будет с твоим «порше»?..
Он пожал плечами.
– Пришлю кого-нибудь забрать. Сейчас у нас есть более важные проблемы.
– Например, я, обвиняющая тебя в нападении.
– Ну-ну. Позови полицейских с сиренами и мигалками. Давай, вовлеки как можно больше посторонних людей в это грязное дельце!
– Куда ты меня тащишь?
– Куда-нибудь, где нас не прервут…
Довольно скоро они оказались в южном пригороде, среди ровных зеленых полей, отгороженных друг от друга живыми изгородями. Громадный, белый, нарочито современный дом стоял далеко от дороги и был скрыт за деревьями высокой каменной стеной, оснащенной камерами слежения и сложной охранной системой.
– В системе используется не только двойной код, но и идентификация по отпечаткам пальцев, – сообщил Мэттью, когда они оказались в просторном белом вестибюле и яркий сноп света, проникавший сквозь витражное стекло купола, превратил ее волосы в сияющий нимб. – Так что вперед. – Он протянул руку, приглашая ее пройти в дом.
Рэйчел посмотрела на ряд дверей, выходивших в просторный холл под элегантной двойной аркой лестничного пролета, ведущего на верхний этаж, и тряхнула головой.
– Могу я получить назад мои ключи?
Она думала, что Мэтт откажется, но он извлек связку из кармана и швырнул ей.
– Двери гаража тоже подчинены системе кодов, – ехидно сообщил он. – Не хочешь ли выпить? Ты выглядишь разгоряченной. – Он повернулся на каблуке и прошел в прохладную глубину коридора, сдергивая пиджак и развязывая галстук. – Идешь?
Любопытство заставило ее двинуться вслед за ним без дальнейших протестов.
Коридор, куда свернул Мэттью, вывел к просторной комнате, которая в свою очередь выходила к глубокому синему бассейну. От пола до потолка по всей задней стене комнаты располагался книжный шкаф. Из остальной мебели были только прихотливо изогнутая деревянная стойка с полированной крышкой из натурального дуба и длинный полукруглый диван без подлокотников, развернутый к стеклянным дверям перед бассейном. Мэтт швырнул пиджак и галстук на крышку стойки и положил конверт сверху. Из шкафчика под стойкой, где скрывался холодильник, он извлек банку колы и бутылку минеральной воды, молча предложив их Рэйчел на выбор. Она так же молча ткнула пальцем на воду. Он налил воды в большой хрустальный бокал, покрытый резьбой ручной работы, толкнул его ей по гладкой поверхности стойки и взял из того же холодильника банку пива.
– Не слишком ли рано для алкоголя? – немедленно пошла в атаку Рэйчел. – Если ты задумал снова напиться до потери сознания, то я предпочту уйти. Я на собственном опыте узнала, что в пьяном виде ты весьма неприятен.
– Забудь о пароле.
Она резко обернулась и увидела Мэттью, поднявшегося по внутренней лестнице из гаража со смятыми фотографиями в руках – он явно выудил их из ее сумки. Она думала, что сбежала от него, когда вырвалась из его рук и скользнула к своей машине на больничной стоянке. Однако Мэтт обхитрил ее, ловко прыгнув вперед и проехавшись по капоту так, что успел первым занять водительское сиденье.
– Всегда мечтал о такой штуке! – восторженно произнес он, выдергивая ключи из ее онемевших пальцев.
– Ты не можешь это сделать! – задохнулась Рэйчел, когда он вывел ее автомобиль со стоянки и весело помахал на прощание знакомому охраннику.
– Почему? Я уже сделал, – спокойно ответил Мэтт, выезжая на шоссе.
– Но что будет с твоим «порше»?..
Он пожал плечами.
– Пришлю кого-нибудь забрать. Сейчас у нас есть более важные проблемы.
– Например, я, обвиняющая тебя в нападении.
– Ну-ну. Позови полицейских с сиренами и мигалками. Давай, вовлеки как можно больше посторонних людей в это грязное дельце!
– Куда ты меня тащишь?
– Куда-нибудь, где нас не прервут…
Довольно скоро они оказались в южном пригороде, среди ровных зеленых полей, отгороженных друг от друга живыми изгородями. Громадный, белый, нарочито современный дом стоял далеко от дороги и был скрыт за деревьями высокой каменной стеной, оснащенной камерами слежения и сложной охранной системой.
– В системе используется не только двойной код, но и идентификация по отпечаткам пальцев, – сообщил Мэттью, когда они оказались в просторном белом вестибюле и яркий сноп света, проникавший сквозь витражное стекло купола, превратил ее волосы в сияющий нимб. – Так что вперед. – Он протянул руку, приглашая ее пройти в дом.
Рэйчел посмотрела на ряд дверей, выходивших в просторный холл под элегантной двойной аркой лестничного пролета, ведущего на верхний этаж, и тряхнула головой.
– Могу я получить назад мои ключи?
Она думала, что Мэтт откажется, но он извлек связку из кармана и швырнул ей.
– Двери гаража тоже подчинены системе кодов, – ехидно сообщил он. – Не хочешь ли выпить? Ты выглядишь разгоряченной. – Он повернулся на каблуке и прошел в прохладную глубину коридора, сдергивая пиджак и развязывая галстук. – Идешь?
Любопытство заставило ее двинуться вслед за ним без дальнейших протестов.
Коридор, куда свернул Мэттью, вывел к просторной комнате, которая в свою очередь выходила к глубокому синему бассейну. От пола до потолка по всей задней стене комнаты располагался книжный шкаф. Из остальной мебели были только прихотливо изогнутая деревянная стойка с полированной крышкой из натурального дуба и длинный полукруглый диван без подлокотников, развернутый к стеклянным дверям перед бассейном. Мэтт швырнул пиджак и галстук на крышку стойки и положил конверт сверху. Из шкафчика под стойкой, где скрывался холодильник, он извлек банку колы и бутылку минеральной воды, молча предложив их Рэйчел на выбор. Она так же молча ткнула пальцем на воду. Он налил воды в большой хрустальный бокал, покрытый резьбой ручной работы, толкнул его ей по гладкой поверхности стойки и взял из того же холодильника банку пива.
– Не слишком ли рано для алкоголя? – немедленно пошла в атаку Рэйчел. – Если ты задумал снова напиться до потери сознания, то я предпочту уйти. Я на собственном опыте узнала, что в пьяном виде ты весьма неприятен.