д!дадд,н(),р^щнщне сдаваться. Чтобы убедить скептиков репортгеррв^ОЕ; предложил повторить "волшебное освобох^е9КиеГ^.'усло.л;нщ9СЦр^ Предварительно Гудини должны ^^и 'ра^еуь;^одага, тщательно осмотреть да ;еще нало^^шьна рот л^ш^овую повязку. Такой .трюк действительно ^драстать^енсацией^и поэтому было решено повторить ^^ енд^а^^, ^адбрбв к тому же его одежду в другую камеру. %1а-сей.!МЗ иллюзиониста ждал настоящий триумф: репортеру и са^ Роуан были поражены и не могли найти ^^ъяснещЕя только ;гго увиденному собственными глазами. ^^д^^дини вон1ел:вкаб^не^,долностыц одетым, причем .^^э ^у%де%1)н^щ,корщдорй,,алз двери, ведущей к улич^оф1у:.входу^ На следующийдень газеты были полны опи^а^щямр невероятного "волшебству", продемонстрированщо^о^агом^...... ...... ..
В пос^ду^щем за долгие годы своих выступлений зна^^нртый иллюзионист проделывал этот трюк с освобождением ро вс^ главных тюрьмах Штатов и Европы. В К^рдищтон°, ще его посадили в камеру убийцы йрезидента 1^арфилда,"он не просто вышел из нее, но и сумел поменять местами' все^ заключенных в соседних камерах. В 1903 1^дув6.ррс:мяг^строд°й в России Гарри Гудини без всяких затруднений справился с замками в Бутырской тюрьме. ^' Надо сказать, что эксперты в области циркового иск^сстба вобЩих чертах смогли разобраться, на чем строизА%С1: трюки Гудини со Асевозможными освобождениями. ^^е^в^х/Иллюзионист прекрасно знал конструкции p&зjiичны'x замков и запоров да к тому же изобрел мини^]K^pныe? отмычки, которЬе научился искусно скрывать на 'теле. Во-вторых, пут°м Постоянных специальных трениjj^BOK он добился того, чтомогделать со своим телом все или почти "вс°, что ему заблагорассудится: складываться йВпОлаыг, значительно уьеличивать или уменьшать объем А^Ашци да^°см°^цать кости в суставах. Сво° неподражаемое искубст^оГарр?ГудинИ однажды продемонстрировал ^^^зас-С.й^^п°редтхАсяч^ми'зрителей, будучи подвешен .^^огц в Строкой смирительной рубашке на высоте 30, фу^^ п°!)ед здаМием почтамта. Начальник городской полИ1^и?/пер°д"эти^ официально заявил, что нц одному человеку в ^ир°р°удастря освободиться из нее, сколько бы он нр бился, и даже предложил пари на крупную сумму. Д"удщдр принял eipH к тому же, пообещал "ре задерживать ^у^лику дольше пятнадцати минут". '
На следующий день в местных газетах появился такой ^^г. о небывалом, представ^енни: )^."Ты[^1^1ид1обопытрыхсограждан.в молчании наблк^
дали, как блок медленно поднимал над тротуаром тугосп^л°нутое тело мага. Наконец, (легка раскачиваясь, оно повисло высоко в. воздухе. И почти сразу ааключеДший в жесткий брезентовый кокоН Гарри Гудини начал извиваФь^ ся, словно его охватили страшные конвульсии. Казалосб, что у него просто нет костер, ибо связанвые узлом рукаьа смирительной рубашки вскоре уже свободно болтались ни" же его головы. По мере того^ как маг извивался и крутился, брезентовый кокон все ниже сйолзал по+бя^ к голосе. Несколько энергичных рывков и конвульсий, и 1вот он уже собрался вокруг шеи наподобие толстенного воротника. Свободными руками Гудини моментально развязал узлы шнуровки и сбросил смирителыауюрубашку вниз. Тысячи голосов приветствовали искусного храбреца. "Всбгодвес половиной минуты, - сказал пораженный начальник полиции. - Хотел бы я знать, как это ему удалось!"
За. всей этой кажущейся легкостью исполнения труднейшего трюка, для непосвященного действи^ЕЛЬНОгр^ничившей с волшебством, стояли бесконечные, утомнт°льны° тренировки. Друзья семьи Гудини позднее рассказывали, что даже в часы отдыха во время оживленной бес^ы он доставал из кармана колоду карт и принимался проделывать всевозможные хитроумные манипуляцИН. Нин^ секунду не выключаясь из общего разговора и ни разу ве взглянув на пальцы, иллюзионист заставлял появляться или исчезать заказанные карты, а тщательно перетасованную колоду - расположиться вНужНом порядке. В других случаях он брал шнурок, делал на нем множество замысловатых узлов и бросал на пол. Потом нбзаметнр снимал туфли и носки, конечно же, без помощи рук, и начинал пальцами ног развя- зывать и завязывать их. "Можно было подумать, что его руки и ноги - мыслящие существа, которые обладают собственной волей и эре- нием", - вспоминал очевидец тренировок Гудини.
И все-таки сам знаменитый иллюзионист по-иному расценивал секрет своих удивительных трюков: "Во всех случаях главное дляменяпобедитьстрах,--грворил он. - Неважно, раздевают ли меня донага и заковцдают в кандалы, помещают ли в надежно запертый ящик и бросают в воду или заживо хоронят в могиле, я должен сохранять аосолютное спокойствие и самообладание. При этом мне приходится работать буквально молниеносной с величайшей точностью. Если я хоть на секунду поддамся панике, то погибну".
Гарри Гудини признавался жене и друзьям, что дважды был на пороге смерти и спасся только потому, что не терял
присутствия духа. Первый случай произошел в Детройте, ще по своей всещадней традиции иллюзионист должен был устроить общедоступное рекламное представление перед началом гастролей - броситься с моста в реку в наручниках и под водой освободиться от них. Однако на сей раз случилось непредвиденное. Утром Гудини разбудил встревоженный директор цирка и сообщил, что выступление придется отменить, так как река покрылась довольно толстым слоем льда.
- Ну и что? - с раздражением ответил иллюзионист. - Неужели так трудно найти людей проделать прорубь? Ведь нельзя же обманывать публику...
В назначенное время Гудини появился на мосту, разделся до трусов и позволил местным полицейским надеть наручники. Перекинувшись шутливыми фразами с собравшимися журналистами, он приветственно помахал скованными руками тысячам зрителей, толпившимся на набережных, и спокойно прыгнул в дымящуюся на морозе воду.
Обычно в таких случаях он появлялся на поверхности через ка
кую-нибудь минуту. Но тут прошла минута, вторая, третья, а в проруби никого не было. К концу четвертой минуты полицейский врач и его коллеги, осматривавшие иллюзиониста перед началом представления, единодушно пришли к выводу, что, по-видимому, тот совершил какую-то ошибку и наверняка погиб. Присутствовавшие при этом репортеры бросились к телефонам, чтобы сообщить в редакции сенсационную новость о последнем, смертельном трюке "короля магов".
Между тем внимательный наблюдатель, если бы его взгляд не был прикован к злополучной проруби, мог бы заметить, что среди толпы зевак неподалеку от нее один человек вел себя довольно странно. По истечении трех минут после прыжка ГУдини он вытащил из-под пальто моток веревки и лихорадочно пытался замерзшими пальцами привязать ее конец к решетке парапета. Через четыре минуты ему это удалось. Человек ловко метнул моток в прорубь и стал стаскивать с себя одежду, явно намереваясь нырнутб и вытащить тело утопленника. Однако, прежде чем он успел броситься в студеную воду, над поверхностью вынырнула голова Гудини, а в следующий момент с помощью веревки он уже выбрался на лед. На глазах тысяч людей произошло невероятное: Гарри Гудини пробыл под водой целых восемь минут без всякого специального снаряжения и остался жив. Естественно, после этого многие пришли к выводу, что дело не обошлось без вмешательства сверхъестественных сил.
Что же произошло в действительности? Как удалось Гудини вернуться чуть ли не с того света?
Путем длительных тренировок Гудини выработал способность задерживать дыхание приблизительно на три минуты - вполне достаточно, чтобы при его мастерстве освободиться от любых пут или наручников. Кроме того, как и всегда, среди зрителей находился опытный ныряльщик, который должен был прийти на помощь, если иллюзионист не покажется на поверхности через три минуты. Однако непредвиденный фактор - онемевшие от холода пальцы ассистента - чуть не оказался роковым. И хотя это промедление окончательно и вне всякого сомнения, в глазах непосвященных, подтвердило наличие у Гарри Гудини сверхчеловеческих возможностей, на самом деле иллюзионисту пришлось бороться со смертью буквально на грани невозможного.
"Я опустился на дно и, как обычно, быстро освободился от наручников, - рассказывал он по возвращении жене, которая в тот день из-за высокой температуры осталась в гостинице. - Видимо, я неправильно рассчитал скорость
течения, потому что, коща всплыл, над головой оказался сплошной лед - меня сильно снесло. Я опять опустился на дно и попытался разглядеть светлое пятно проруби наверху. Никакого результата. Я немного проплыл и вновь посмотрел над собой: проклятая дыра исчезла, словно вдруг ее сковал лед. Минуты через три я почувствовал, что начинаю задыхаться. И тут меня осенило. Я постарался как можно медленнее подняться к нижней кромке льда. Так оно и оказалось, как я надеялся: между водой и льдом был тоненький слой воздуха- не больше половины дюйма толщиной. Лежа на спине и осторожно приподняв ноздри над водой, я все же мог дышать. Я еще немного поплавал в поисках проруби, но не обнаружил ее. Там вообще ничего не было видно, да и холод начинал давать себя знать. Но, по крайней мере, я мог дышать, а значит, оставалась и надежда. Прошел, наверное, целый час, коща, скосив глаза, я увидел сбоку и впереди какую-то расплывчатую, извивающуюся змею. Ура! Веревка! Посмотрела бы ты, как я рванулся к ней. Ну а потом прямехонько к тебе".
Второй случай был не менее драматичным. В течение многих лет непревзойденный иллюзионист не переставал изобретать и совершенствовать свои трюки, многие из которых бросали вызов не только человеческой фантазии, но и здравому смыслу. Казалось, он специально ищет самые немыслимые препятствия лишь ради того, чтобы преодолеть их. Так, во время гастролей в Лос-Анджелесе ему предложили пари на то, что он не сможет выбраться из могилы с шестифутовой глубины, опять-таки будучи закованным в наручники. Гудини принял вызов, поставив одно условие: сначала его должны "захоронить" на глубину фута, потом двух и так далее.
Первоначально все шло хорошо, хотя, по признанию иллюзиониста, выбираться из четырех- и пятифутовых могил, вырытых в песчаной почве, было не так-то просто. Противная сторона признала себя побежденной и предложила отказаться от финала. Но "король магов" и слышать не хотел об этом.
Гарри Гудини в наручниках опустили в шестифутовую яму и засыпали ее. И тут ьпервые за долгую карьеру циркового "волшебника" им овладела паника, которая чуть не стоила жизни. Страшные видения на какие-то считанные мгновения парализовали его волю, в то время как легкие отдавали организму драгоценные частицы кислорода. Нечеловеческим усилием Гудини заставил себя очнуться, освободиться от наручников и начать осторожно разгребать песок - вбок и под спину. Увы, по мере того как проходили секунды, стали убывать даже его феноменаль
ные силы. Как признался он потом жене, это чуть было не заставило совершить вторую, роковую ошибку: Гудини попытался позвать на помощь находившихся на поверхности, теряя последние остатки воздуха в легких и едва не забив рот и нос песком. В конце концов скорее инстинкт, чем разум, подсказал путь к спасению: подобно кроту, осторожно, дюйм за дюймом копать туннель к поверхности. Когда Гудини выбрался из могилы, он был настолько обессилен, что не смог даже встать на ноги.
В 1926 году Гарри Гудиви начал подготовку к небывалому трюку. Он намеревался на глазах зрителей дать вморозить себя в глыбу льда, а потом без посторонней помощи и без всяких инструментов освободиться из ледяного плена. В октябре, будучи на гастролях в Монреале, иллюзионист выступил в местном университете с лекцией, в которой разоблачал шарлатанов-спиритов. Во время перерыва перед началом представления он прошел в отведенную ему комнату и прилег на диван немного отдохнуть, просматривая поступившие из зала записки. В этот момент к нему явились трое студентов, горевших желанием лично познакомиться с "королем магов". Их интересовало, есть ли предел человеческим возможностям и, в частности, правда ли то, что сам Гудини может переносить сильнейшие удары без всяких отрицательных последствий. Иллюзионист подтвердил это, добавив, что в таких случаях он должен заранее соответствующим образом подготовиться, и продолжал читать записки, не обращая внимания на студентов.
Внезапно один из студентов вскочил и стал изо всех сил бить лежащего Гудини кулаком в живот. После четвертого удара Гарри жестом остановил его. Поговорив еще немного, студенты ушли. Гудини хотел было вернуться к запискам, но вдруг почувствовал острую боль в области живота. Несколько минут он массировал и разминал мускулы, а затем отправился на сцену. Ночью боли возобновились, но Гудини на следующий день все же дал дневное и вечернее представления, хотя в перерывах лежал пластом на кушетке у себя в артистической уборной, обливаясь холодным потом. Вечером в поезде, который мчал ею в Детройт, Гарри Гудини почувствовал себя так плохо, что обеспокоенные ассистенты послали вперед телеграмму с просьбой, чтобы на вокзале их встречал врач.
Прямо с поезда Гудийи отвезли в больницу и положили на операционный стол. Диагноз был настолько неутешительным - гангренозный аппендикс и острый перитонит, - что, по мнению врачей, больному оставалось жить не больше двенадцати часов. Однако, когда Гудини оч
нулся от наркоза, то решительно заявил, что не собирается сдаваться. Действительно, вопреки прогнозам медиков больной был жив и через день, и через два, и через три... Врачи разводили руками, а почитатели "короля магов" по всему миру, дважды в день читавшие бюллетени о состоянии его здоровья, торжествовали: их кумир еще раз доказал, что для него нет ничего невозможного. И вдруг на седьмые сутки Гарри Гудини попросил вызвать своего брата Теодора. Когда тот вошел в палату, Эрих Вейс, ставший "великим волшебником" Гарри Гудини, слабо улыбнулся ему и едва слышно сказал: "Я устал бороться, Тео. На этот раз я, кажется, проиграл".
НИНДЗЯ - СРЕДНЕВЕКОВЫЕ КОММАНДОС
Пронизанная лучами заходящего солнца, стелется легкая дымка. Через раздвижные бумажные седзи струится нагретый за день воздух; теплый ветер гуляет по залам и бесконечным переходам окадзакского замка. Его хозяин, тайро* Иэясу, сидит в парадном зале перед алтарем, задернутым лиловым занавесом. У ног этого коренастного человека с массивной головой в медной жаровне хибати тлеют угли. И все-таки по телу Иэясу то и дело пробегает дрожь. Несмотря на все усилия, он не может сдержать ее, и этот нервный озноб выдает терзающую тайро тревогу.
О причинах догадаться нетрудно. Третий год подряд после смерти с°гуна** Японии То°томи Хидэ°си весь Хонсю охвачен войной. Могущественнейшие дайм° - князья - Токугава Иэясу и Исида Кадзусигэ насмерть бьются друг с другом за власть. Отряды их самураев под предводительством самых опытных военачальников в бесчисленных схватках решают затянувшийся спор: кому из двух дайм° быть новым с°гуном. Но пока что обманчивая военная удача не дала перевеса ни одному из двух соперников.
Наступил пятый год эры Кэйт°***. Две огромные армии - с востока Токугава, а с запада Исида - готовятся вновь померяться силами. Исход предстоящей битвы должен, наконец, определить, кто станет правителем страны. Впрочем, шансов на победу у Исида Кадзусигэ теперь больше. На его стороне и численный перевес, и богатый военный
опыт, приобретенный во время походов в Корею, и поддержка других дайм° - Уэсуги, Мори, Симадзу.
Тайро Токугава Иэясу знает это, однако не теряет надежды. Еще не все потеряно, военное счастье переменчиво. Он отправил своего самого надежного вассала Отомо с отрядом самураев на поиски таинственных ниндзя, по слухам обитающих где-то в лесистых долинах Екканти. Протло уже несколько дней, а Отомо все нет. Мучительно долго тянутся часы ожидания, вселяя тревогу. И уже нет сил справиться с ней. Да и потом так ли на самом деле всемогущи эти ниндзя, как приписывает им молва?
...Близилась полночь, когда вдали послышался конский топот. Заскрипели крепостные ворота, донеслись приглушенные голоса. С глухим стуком развинулись синие ширмы, и в зале появился Отомо вместе с высоким незнакомцем. На нем черное кимоно с гербами, за поясом - мечи, большой и малый, в черных, сливающихся с одеждой ножнах. Судя по уже пролегшим по лицу морщинам, незнакомцу за сорок. Щеки и подбородок гладко выбриты, брови сдвинуты в прямую линию.
- Кто ты? - в голосе тайро Иэясу проскальзывает настороженная подозрительность. - Хаями Ясабуро, ваша светлость. - Значит, ты самурай, если тебе разрешено иметь фамилию и носить мечи?
-Да, мой предок был вассалом сэйи тайсегуна Мин°мото Йоритомо. Но триста лет назад после падения дома Йоритомо наш род Хаями лишился своих владений. Мы - ронины*.
- А разве ты не знаешь, что ронинам запрещено ходить вооруженными? Почему ты не сдал мечи во время катана-гари**? - Иэясу старается сдержать раздражение: от этого человека, возможно, зависит его будущее. - Ладно, я разрешаю тебе оставить оружие, но берегись, если ты не оправдаешь мое доверие.
Суровость вельможи нисколько не испугала Хаями, с чуть заметной усмешкой глядевшего на Иэясу. -Скажи-ка, ты и вправду ниндзя? - Да, ваша светлость.
- И. можешь становиться невидимым и проходить сквозь стены? - Да, ваша светлость.
Хотя ниндзя кажется абсолютно уверен в своем необычном даре, тайро колеблется: раскрывать или нет Хаями Ясабуро тщательно обдуманный замысел, на который возлагается столько надежд? А вдруг тот провалится или его просто одурачат? Ведь тогда результат порученной ему миссии может оказаться прямо противоположный... В конце концов Иэясу все же решается:
- Ть, наверное, слышал, что дайм° Исида Кадзусигэ собрал большое войско и осмеливается посягнуть на божественную власть самого тэнно*. Ты должен проникнуть в замок Исида в Сэкигахаре, узнать его планы и сообщить их мне. А еще лучше, если Исида и его приверженцы исполнят мино-одори**. Если справишься, я дам тебе и твоим людям землю и деньги...
Как стрелы, выпущенные из лука, мчатся по небу тучи. Когда сквозь них пробивается диск луны, из мрака выступают склоны гор, покрытые сосновым лесом, и заросшая камышом долина, по которой вьется тропинка. Под порывами ветра камыш бушует, словно морские волны. В этот полночный час по тропинке пробираются пятеро в черном. Черные одежды с капюшонами, похожие на монашеские рясы; черные маски на лицах; даже лошадь, которую ведет в поводу замыкающий, и та вороная. На ногах у людей какая-то мягкая обувь, копыта лошади обернуты соломой, а морда замотана тряпками.
Куда спешат эти безумцы? Неужели они не знают, что выход из долины наглухо перекрыт войском Исида Кадзусигэ? Вдали уже виднеются отблески костров. И чем ближе к замку Исида, цитадели Сэкигахара, тем больше солдат. Ни зверь, ни человек не проскользнет незамеченным сквозь плотное кольцо дозорных. А если даже кому-то это и удалось бы, на пути смельчака непреодолимой преградой встанут высокие отвесные стены цитадели и глубокий ров с водой, вдоль которого парами расхаживают часовые с обнаженными мечами.
В воротах замка, заполняя весь проезд, тесно сидят и стоят десятки охранников. Яркое пламя костра освещает угрюмые лица, каменный мост через ров и часть внутреннего двора цитадели. Стражники настороженно прислушиваются и пристально вглядываются в подступающую темноту. Но ни один из них не замечает, что две тени, час как возникшие на дальнем конце моста, постепенно
перемещаются вдоль низенького парапета. Коща какихнибудь десять-пятнадцать шагов отделяют их от толпящейся в воротах охраны, черные тени словно растворяются в пляске бликов и теней, отбрасываемых языками пламени и неровностями почвы.
Один из самураев-стражников подбрасывает в костер охапку дров. Огонь рассерженно фыркает, ворчит, выбрасывает фонтаны искр. И тут в костер падает никем не замеченный белый комочек. Проходит минута, другая, И вдруг с громким треском вспыхивает невыносимо яркое пламя. Ослепленные охранники зажмуриваются, некоторые даже закрывают лица руками. Буквально между ног у них проскальзывает черное гибкое тело и тотчас исчезает в глубине двора. Пламя спадает. Со всех сторон на самурев надвигается зловещий мрак.
- Дыхание дракона! - произносит кто-то дрожащим голосом, и все невольно жмутся поближе друг к другу.
Наступает утро, и ночные страхи забываются. Впрочем, проделки злых духов подстерегают человека на каждом шагу не только ночью, но и днем. Поэтому не стоит обращать на них внимания, если они никому не причинили вреда. Между тем двор замка уже %удит от множества голосов, звона оружия, ржанья лошадей. Но в самой цитадели царит тишина. Сегодня Исида Кадзусигэ принимает высоких гостей. Но есть еще один гость, который какимито неведомыми путями узнал об этой встрече и явно прибыл сюда незваный. По тускло освещенным переходам мимо сидящих у каждого поворота охранников, прижимаясь к стенам крадется закутанный в черное человек. Он минует анфиладу пустых покоев и, наконец, оказывается рядом со входом в главный зал. Там собрались могущественнейшие дайме Японии - Мори Тэрумото, Симадзу Есихиро, Уэсуги Кагэкацу, Кобаякава Хидзаки. Вместе с Исида Кадзусигэ они обсуждают планы предстоящего сражения.
Двери, ведущие в зал, охраняют два рослых самурая с мечами на изготовку. Распластавшись по стене, в нескольких метрах от них притаилась черная фигура. Кажется, что прошла уже целая вечность, но черная тень ни разу не шелохнулась. Стоящий ближе самурай вдруг судорожно вскидывает руки к лицу. Короткий приглушенный стон, и он грузно оседает на пол.
- Тэнгу-дьявол плюнул в меня, - с трудом шепчет он холодеющими губами склонившемуся над ним напарнику.
Второй самурай отшатывается в сторону. С ужасом он чувствует, как что-то неслышное кольнуло его в щеку.
Крикнуть стражник не успевает. Горло перехватывает спазма, и сознание навсегда покидает его. Покачнувшись, самурай начинает падать навзничь, но человек в черном в прыжке успевает подхватить его и беззвучно опускает тело на каменные плиты.
Несколько секунд он неподвижно стоит над поверженными стражами, прислушиваясь, не раздадутся ли шаги потревоженной охраны. Все тихо, и он поспешно приникает к дверям. Увы, их резные панели настолько толсты, что не пропускают ни звука. Лазутчик осторожно нажимает на створки ладонями. Еще усилие, и они чуть-чуть приоткрываются. В зале слышны голоса, однако разобрать, что именно говорят, нельзя.
Если бы сейчас нашелся посторонний наблюдатель, он наверняка бы решил, что все ухищрения и смертельный риск, на который шел человек в черном, напрасны. Проникнуть непосредственно в зал, ще идет военный совет, не сможет даже он, всемогущий ниндзя Хаями Ясабуро. Впрочем, тот и не собирается делать это. Откуда-то из складок одежды он достает небольшой продолговатый предмет, после нескольких быстрых манипуляций превращающийся в тонкую длинную трубку: Опустившись на корточки, ниндзя просовывает ее в щель между створками дверей, приставляет конец к уху и плавно тянет за шелковый шнурок, прикрепленный к трубке.
Никто из собравшихся в зале не замечает, как на конце лежащей на полу трубки распускается веерообразный раструб. Составляющие его пластинки настолько тонки, что кажутся прозрачными и невидимы даже в двух шагах. Как цветок к солнцу, раструб медленно поворачивается в ту сторону, ще сидит группа военачальников в парадных кимоно, и застывает, изредка подрагивая своими лепестками-пластинками.
...Так, солдаты Мори Тэрумото еще где-то за Осакой... Дайме Кобаякава Хидзаки бурно спорит с Исида, кому после победы будут принадлежать наследственные поместья дома Токугавы... А Симадзу Есихиро, кажется, больше озабочен отражением набегов вако на его владения на острове Кюсю, чем предстоящей битвой, и едва ли сможет оказать Исиде существенную помощь. Дайме Уэсуги...
За спиной Хаями Ясабуро раздается изумленный возглас. С быстротой молнии он отпрыгивает от двери и хочет выпрямиться. Но на этот раз время упущено, и ему не сдобровать. Самурай-охранник опускает свой меч на го
лову ниндзя, которую тот пытается прикрыть выставлен^ ной вперед правой рукой. Но разве может человеческая плоть противостоять смертельному удару острого как бритва лезвия!
Но что это? Скользнув по руке и располосовав широкий рукав черного балахона, меч со звоном отлетел в сторону. В то же мгновение следует резкий взмах руки, и лицо нападающего заливают ручьи крови, хлынувшие из рваных, словно оставленных острыми когтями, ран. Ослепленный, охранник тщетно пытается зажать их ладонями, забыв о неведомом противнике.
Но это лишь минутная передышка, медлить нельзя. Где-то совсем рядом раздаются топот 6ezynu%x ног и крики встревоженной стражи. Скорее к выходу! Лазутчик стремительно скользит по коридору в сторону внешних комнат. Поворот, еще поворот, и вдруг впереди слышатся громкие голоса спешащих на помощь солдат. Ниидзя оказывается в ловушке: в дальнем конце коридора уже появились разгоряченные погоней самураи из дворцовой стражи. Однако Хаями не думает сдаваться. Сильно оттолкнувшись от каменного пола, он буквально взлетает вверх и... исчезает.
В пос^ду^щем за долгие годы своих выступлений зна^^нртый иллюзионист проделывал этот трюк с освобождением ро вс^ главных тюрьмах Штатов и Европы. В К^рдищтон°, ще его посадили в камеру убийцы йрезидента 1^арфилда,"он не просто вышел из нее, но и сумел поменять местами' все^ заключенных в соседних камерах. В 1903 1^дув6.ррс:мяг^строд°й в России Гарри Гудини без всяких затруднений справился с замками в Бутырской тюрьме. ^' Надо сказать, что эксперты в области циркового иск^сстба вобЩих чертах смогли разобраться, на чем строизА%С1: трюки Гудини со Асевозможными освобождениями. ^^е^в^х/Иллюзионист прекрасно знал конструкции p&зjiичны'x замков и запоров да к тому же изобрел мини^]K^pныe? отмычки, которЬе научился искусно скрывать на 'теле. Во-вторых, пут°м Постоянных специальных трениjj^BOK он добился того, чтомогделать со своим телом все или почти "вс°, что ему заблагорассудится: складываться йВпОлаыг, значительно уьеличивать или уменьшать объем А^Ашци да^°см°^цать кости в суставах. Сво° неподражаемое искубст^оГарр?ГудинИ однажды продемонстрировал ^^^зас-С.й^^п°редтхАсяч^ми'зрителей, будучи подвешен .^^огц в Строкой смирительной рубашке на высоте 30, фу^^ п°!)ед здаМием почтамта. Начальник городской полИ1^и?/пер°д"эти^ официально заявил, что нц одному человеку в ^ир°р°удастря освободиться из нее, сколько бы он нр бился, и даже предложил пари на крупную сумму. Д"удщдр принял eipH к тому же, пообещал "ре задерживать ^у^лику дольше пятнадцати минут". '
На следующий день в местных газетах появился такой ^^г. о небывалом, представ^енни: )^."Ты[^1^1ид1обопытрыхсограждан.в молчании наблк^
дали, как блок медленно поднимал над тротуаром тугосп^л°нутое тело мага. Наконец, (легка раскачиваясь, оно повисло высоко в. воздухе. И почти сразу ааключеДший в жесткий брезентовый кокоН Гарри Гудини начал извиваФь^ ся, словно его охватили страшные конвульсии. Казалосб, что у него просто нет костер, ибо связанвые узлом рукаьа смирительной рубашки вскоре уже свободно болтались ни" же его головы. По мере того^ как маг извивался и крутился, брезентовый кокон все ниже сйолзал по+бя^ к голосе. Несколько энергичных рывков и конвульсий, и 1вот он уже собрался вокруг шеи наподобие толстенного воротника. Свободными руками Гудини моментально развязал узлы шнуровки и сбросил смирителыауюрубашку вниз. Тысячи голосов приветствовали искусного храбреца. "Всбгодвес половиной минуты, - сказал пораженный начальник полиции. - Хотел бы я знать, как это ему удалось!"
За. всей этой кажущейся легкостью исполнения труднейшего трюка, для непосвященного действи^ЕЛЬНОгр^ничившей с волшебством, стояли бесконечные, утомнт°льны° тренировки. Друзья семьи Гудини позднее рассказывали, что даже в часы отдыха во время оживленной бес^ы он доставал из кармана колоду карт и принимался проделывать всевозможные хитроумные манипуляцИН. Нин^ секунду не выключаясь из общего разговора и ни разу ве взглянув на пальцы, иллюзионист заставлял появляться или исчезать заказанные карты, а тщательно перетасованную колоду - расположиться вНужНом порядке. В других случаях он брал шнурок, делал на нем множество замысловатых узлов и бросал на пол. Потом нбзаметнр снимал туфли и носки, конечно же, без помощи рук, и начинал пальцами ног развя- зывать и завязывать их. "Можно было подумать, что его руки и ноги - мыслящие существа, которые обладают собственной волей и эре- нием", - вспоминал очевидец тренировок Гудини.
И все-таки сам знаменитый иллюзионист по-иному расценивал секрет своих удивительных трюков: "Во всех случаях главное дляменяпобедитьстрах,--грворил он. - Неважно, раздевают ли меня донага и заковцдают в кандалы, помещают ли в надежно запертый ящик и бросают в воду или заживо хоронят в могиле, я должен сохранять аосолютное спокойствие и самообладание. При этом мне приходится работать буквально молниеносной с величайшей точностью. Если я хоть на секунду поддамся панике, то погибну".
Гарри Гудини признавался жене и друзьям, что дважды был на пороге смерти и спасся только потому, что не терял
присутствия духа. Первый случай произошел в Детройте, ще по своей всещадней традиции иллюзионист должен был устроить общедоступное рекламное представление перед началом гастролей - броситься с моста в реку в наручниках и под водой освободиться от них. Однако на сей раз случилось непредвиденное. Утром Гудини разбудил встревоженный директор цирка и сообщил, что выступление придется отменить, так как река покрылась довольно толстым слоем льда.
- Ну и что? - с раздражением ответил иллюзионист. - Неужели так трудно найти людей проделать прорубь? Ведь нельзя же обманывать публику...
В назначенное время Гудини появился на мосту, разделся до трусов и позволил местным полицейским надеть наручники. Перекинувшись шутливыми фразами с собравшимися журналистами, он приветственно помахал скованными руками тысячам зрителей, толпившимся на набережных, и спокойно прыгнул в дымящуюся на морозе воду.
Обычно в таких случаях он появлялся на поверхности через ка
кую-нибудь минуту. Но тут прошла минута, вторая, третья, а в проруби никого не было. К концу четвертой минуты полицейский врач и его коллеги, осматривавшие иллюзиониста перед началом представления, единодушно пришли к выводу, что, по-видимому, тот совершил какую-то ошибку и наверняка погиб. Присутствовавшие при этом репортеры бросились к телефонам, чтобы сообщить в редакции сенсационную новость о последнем, смертельном трюке "короля магов".
Между тем внимательный наблюдатель, если бы его взгляд не был прикован к злополучной проруби, мог бы заметить, что среди толпы зевак неподалеку от нее один человек вел себя довольно странно. По истечении трех минут после прыжка ГУдини он вытащил из-под пальто моток веревки и лихорадочно пытался замерзшими пальцами привязать ее конец к решетке парапета. Через четыре минуты ему это удалось. Человек ловко метнул моток в прорубь и стал стаскивать с себя одежду, явно намереваясь нырнутб и вытащить тело утопленника. Однако, прежде чем он успел броситься в студеную воду, над поверхностью вынырнула голова Гудини, а в следующий момент с помощью веревки он уже выбрался на лед. На глазах тысяч людей произошло невероятное: Гарри Гудини пробыл под водой целых восемь минут без всякого специального снаряжения и остался жив. Естественно, после этого многие пришли к выводу, что дело не обошлось без вмешательства сверхъестественных сил.
Что же произошло в действительности? Как удалось Гудини вернуться чуть ли не с того света?
Путем длительных тренировок Гудини выработал способность задерживать дыхание приблизительно на три минуты - вполне достаточно, чтобы при его мастерстве освободиться от любых пут или наручников. Кроме того, как и всегда, среди зрителей находился опытный ныряльщик, который должен был прийти на помощь, если иллюзионист не покажется на поверхности через три минуты. Однако непредвиденный фактор - онемевшие от холода пальцы ассистента - чуть не оказался роковым. И хотя это промедление окончательно и вне всякого сомнения, в глазах непосвященных, подтвердило наличие у Гарри Гудини сверхчеловеческих возможностей, на самом деле иллюзионисту пришлось бороться со смертью буквально на грани невозможного.
"Я опустился на дно и, как обычно, быстро освободился от наручников, - рассказывал он по возвращении жене, которая в тот день из-за высокой температуры осталась в гостинице. - Видимо, я неправильно рассчитал скорость
течения, потому что, коща всплыл, над головой оказался сплошной лед - меня сильно снесло. Я опять опустился на дно и попытался разглядеть светлое пятно проруби наверху. Никакого результата. Я немного проплыл и вновь посмотрел над собой: проклятая дыра исчезла, словно вдруг ее сковал лед. Минуты через три я почувствовал, что начинаю задыхаться. И тут меня осенило. Я постарался как можно медленнее подняться к нижней кромке льда. Так оно и оказалось, как я надеялся: между водой и льдом был тоненький слой воздуха- не больше половины дюйма толщиной. Лежа на спине и осторожно приподняв ноздри над водой, я все же мог дышать. Я еще немного поплавал в поисках проруби, но не обнаружил ее. Там вообще ничего не было видно, да и холод начинал давать себя знать. Но, по крайней мере, я мог дышать, а значит, оставалась и надежда. Прошел, наверное, целый час, коща, скосив глаза, я увидел сбоку и впереди какую-то расплывчатую, извивающуюся змею. Ура! Веревка! Посмотрела бы ты, как я рванулся к ней. Ну а потом прямехонько к тебе".
Второй случай был не менее драматичным. В течение многих лет непревзойденный иллюзионист не переставал изобретать и совершенствовать свои трюки, многие из которых бросали вызов не только человеческой фантазии, но и здравому смыслу. Казалось, он специально ищет самые немыслимые препятствия лишь ради того, чтобы преодолеть их. Так, во время гастролей в Лос-Анджелесе ему предложили пари на то, что он не сможет выбраться из могилы с шестифутовой глубины, опять-таки будучи закованным в наручники. Гудини принял вызов, поставив одно условие: сначала его должны "захоронить" на глубину фута, потом двух и так далее.
Первоначально все шло хорошо, хотя, по признанию иллюзиониста, выбираться из четырех- и пятифутовых могил, вырытых в песчаной почве, было не так-то просто. Противная сторона признала себя побежденной и предложила отказаться от финала. Но "король магов" и слышать не хотел об этом.
Гарри Гудини в наручниках опустили в шестифутовую яму и засыпали ее. И тут ьпервые за долгую карьеру циркового "волшебника" им овладела паника, которая чуть не стоила жизни. Страшные видения на какие-то считанные мгновения парализовали его волю, в то время как легкие отдавали организму драгоценные частицы кислорода. Нечеловеческим усилием Гудини заставил себя очнуться, освободиться от наручников и начать осторожно разгребать песок - вбок и под спину. Увы, по мере того как проходили секунды, стали убывать даже его феноменаль
ные силы. Как признался он потом жене, это чуть было не заставило совершить вторую, роковую ошибку: Гудини попытался позвать на помощь находившихся на поверхности, теряя последние остатки воздуха в легких и едва не забив рот и нос песком. В конце концов скорее инстинкт, чем разум, подсказал путь к спасению: подобно кроту, осторожно, дюйм за дюймом копать туннель к поверхности. Когда Гудини выбрался из могилы, он был настолько обессилен, что не смог даже встать на ноги.
В 1926 году Гарри Гудиви начал подготовку к небывалому трюку. Он намеревался на глазах зрителей дать вморозить себя в глыбу льда, а потом без посторонней помощи и без всяких инструментов освободиться из ледяного плена. В октябре, будучи на гастролях в Монреале, иллюзионист выступил в местном университете с лекцией, в которой разоблачал шарлатанов-спиритов. Во время перерыва перед началом представления он прошел в отведенную ему комнату и прилег на диван немного отдохнуть, просматривая поступившие из зала записки. В этот момент к нему явились трое студентов, горевших желанием лично познакомиться с "королем магов". Их интересовало, есть ли предел человеческим возможностям и, в частности, правда ли то, что сам Гудини может переносить сильнейшие удары без всяких отрицательных последствий. Иллюзионист подтвердил это, добавив, что в таких случаях он должен заранее соответствующим образом подготовиться, и продолжал читать записки, не обращая внимания на студентов.
Внезапно один из студентов вскочил и стал изо всех сил бить лежащего Гудини кулаком в живот. После четвертого удара Гарри жестом остановил его. Поговорив еще немного, студенты ушли. Гудини хотел было вернуться к запискам, но вдруг почувствовал острую боль в области живота. Несколько минут он массировал и разминал мускулы, а затем отправился на сцену. Ночью боли возобновились, но Гудини на следующий день все же дал дневное и вечернее представления, хотя в перерывах лежал пластом на кушетке у себя в артистической уборной, обливаясь холодным потом. Вечером в поезде, который мчал ею в Детройт, Гарри Гудини почувствовал себя так плохо, что обеспокоенные ассистенты послали вперед телеграмму с просьбой, чтобы на вокзале их встречал врач.
Прямо с поезда Гудийи отвезли в больницу и положили на операционный стол. Диагноз был настолько неутешительным - гангренозный аппендикс и острый перитонит, - что, по мнению врачей, больному оставалось жить не больше двенадцати часов. Однако, когда Гудини оч
нулся от наркоза, то решительно заявил, что не собирается сдаваться. Действительно, вопреки прогнозам медиков больной был жив и через день, и через два, и через три... Врачи разводили руками, а почитатели "короля магов" по всему миру, дважды в день читавшие бюллетени о состоянии его здоровья, торжествовали: их кумир еще раз доказал, что для него нет ничего невозможного. И вдруг на седьмые сутки Гарри Гудини попросил вызвать своего брата Теодора. Когда тот вошел в палату, Эрих Вейс, ставший "великим волшебником" Гарри Гудини, слабо улыбнулся ему и едва слышно сказал: "Я устал бороться, Тео. На этот раз я, кажется, проиграл".
НИНДЗЯ - СРЕДНЕВЕКОВЫЕ КОММАНДОС
Пронизанная лучами заходящего солнца, стелется легкая дымка. Через раздвижные бумажные седзи струится нагретый за день воздух; теплый ветер гуляет по залам и бесконечным переходам окадзакского замка. Его хозяин, тайро* Иэясу, сидит в парадном зале перед алтарем, задернутым лиловым занавесом. У ног этого коренастного человека с массивной головой в медной жаровне хибати тлеют угли. И все-таки по телу Иэясу то и дело пробегает дрожь. Несмотря на все усилия, он не может сдержать ее, и этот нервный озноб выдает терзающую тайро тревогу.
О причинах догадаться нетрудно. Третий год подряд после смерти с°гуна** Японии То°томи Хидэ°си весь Хонсю охвачен войной. Могущественнейшие дайм° - князья - Токугава Иэясу и Исида Кадзусигэ насмерть бьются друг с другом за власть. Отряды их самураев под предводительством самых опытных военачальников в бесчисленных схватках решают затянувшийся спор: кому из двух дайм° быть новым с°гуном. Но пока что обманчивая военная удача не дала перевеса ни одному из двух соперников.
Наступил пятый год эры Кэйт°***. Две огромные армии - с востока Токугава, а с запада Исида - готовятся вновь померяться силами. Исход предстоящей битвы должен, наконец, определить, кто станет правителем страны. Впрочем, шансов на победу у Исида Кадзусигэ теперь больше. На его стороне и численный перевес, и богатый военный
опыт, приобретенный во время походов в Корею, и поддержка других дайм° - Уэсуги, Мори, Симадзу.
Тайро Токугава Иэясу знает это, однако не теряет надежды. Еще не все потеряно, военное счастье переменчиво. Он отправил своего самого надежного вассала Отомо с отрядом самураев на поиски таинственных ниндзя, по слухам обитающих где-то в лесистых долинах Екканти. Протло уже несколько дней, а Отомо все нет. Мучительно долго тянутся часы ожидания, вселяя тревогу. И уже нет сил справиться с ней. Да и потом так ли на самом деле всемогущи эти ниндзя, как приписывает им молва?
...Близилась полночь, когда вдали послышался конский топот. Заскрипели крепостные ворота, донеслись приглушенные голоса. С глухим стуком развинулись синие ширмы, и в зале появился Отомо вместе с высоким незнакомцем. На нем черное кимоно с гербами, за поясом - мечи, большой и малый, в черных, сливающихся с одеждой ножнах. Судя по уже пролегшим по лицу морщинам, незнакомцу за сорок. Щеки и подбородок гладко выбриты, брови сдвинуты в прямую линию.
- Кто ты? - в голосе тайро Иэясу проскальзывает настороженная подозрительность. - Хаями Ясабуро, ваша светлость. - Значит, ты самурай, если тебе разрешено иметь фамилию и носить мечи?
-Да, мой предок был вассалом сэйи тайсегуна Мин°мото Йоритомо. Но триста лет назад после падения дома Йоритомо наш род Хаями лишился своих владений. Мы - ронины*.
- А разве ты не знаешь, что ронинам запрещено ходить вооруженными? Почему ты не сдал мечи во время катана-гари**? - Иэясу старается сдержать раздражение: от этого человека, возможно, зависит его будущее. - Ладно, я разрешаю тебе оставить оружие, но берегись, если ты не оправдаешь мое доверие.
Суровость вельможи нисколько не испугала Хаями, с чуть заметной усмешкой глядевшего на Иэясу. -Скажи-ка, ты и вправду ниндзя? - Да, ваша светлость.
- И. можешь становиться невидимым и проходить сквозь стены? - Да, ваша светлость.
Хотя ниндзя кажется абсолютно уверен в своем необычном даре, тайро колеблется: раскрывать или нет Хаями Ясабуро тщательно обдуманный замысел, на который возлагается столько надежд? А вдруг тот провалится или его просто одурачат? Ведь тогда результат порученной ему миссии может оказаться прямо противоположный... В конце концов Иэясу все же решается:
- Ть, наверное, слышал, что дайм° Исида Кадзусигэ собрал большое войско и осмеливается посягнуть на божественную власть самого тэнно*. Ты должен проникнуть в замок Исида в Сэкигахаре, узнать его планы и сообщить их мне. А еще лучше, если Исида и его приверженцы исполнят мино-одори**. Если справишься, я дам тебе и твоим людям землю и деньги...
Как стрелы, выпущенные из лука, мчатся по небу тучи. Когда сквозь них пробивается диск луны, из мрака выступают склоны гор, покрытые сосновым лесом, и заросшая камышом долина, по которой вьется тропинка. Под порывами ветра камыш бушует, словно морские волны. В этот полночный час по тропинке пробираются пятеро в черном. Черные одежды с капюшонами, похожие на монашеские рясы; черные маски на лицах; даже лошадь, которую ведет в поводу замыкающий, и та вороная. На ногах у людей какая-то мягкая обувь, копыта лошади обернуты соломой, а морда замотана тряпками.
Куда спешат эти безумцы? Неужели они не знают, что выход из долины наглухо перекрыт войском Исида Кадзусигэ? Вдали уже виднеются отблески костров. И чем ближе к замку Исида, цитадели Сэкигахара, тем больше солдат. Ни зверь, ни человек не проскользнет незамеченным сквозь плотное кольцо дозорных. А если даже кому-то это и удалось бы, на пути смельчака непреодолимой преградой встанут высокие отвесные стены цитадели и глубокий ров с водой, вдоль которого парами расхаживают часовые с обнаженными мечами.
В воротах замка, заполняя весь проезд, тесно сидят и стоят десятки охранников. Яркое пламя костра освещает угрюмые лица, каменный мост через ров и часть внутреннего двора цитадели. Стражники настороженно прислушиваются и пристально вглядываются в подступающую темноту. Но ни один из них не замечает, что две тени, час как возникшие на дальнем конце моста, постепенно
перемещаются вдоль низенького парапета. Коща какихнибудь десять-пятнадцать шагов отделяют их от толпящейся в воротах охраны, черные тени словно растворяются в пляске бликов и теней, отбрасываемых языками пламени и неровностями почвы.
Один из самураев-стражников подбрасывает в костер охапку дров. Огонь рассерженно фыркает, ворчит, выбрасывает фонтаны искр. И тут в костер падает никем не замеченный белый комочек. Проходит минута, другая, И вдруг с громким треском вспыхивает невыносимо яркое пламя. Ослепленные охранники зажмуриваются, некоторые даже закрывают лица руками. Буквально между ног у них проскальзывает черное гибкое тело и тотчас исчезает в глубине двора. Пламя спадает. Со всех сторон на самурев надвигается зловещий мрак.
- Дыхание дракона! - произносит кто-то дрожащим голосом, и все невольно жмутся поближе друг к другу.
Наступает утро, и ночные страхи забываются. Впрочем, проделки злых духов подстерегают человека на каждом шагу не только ночью, но и днем. Поэтому не стоит обращать на них внимания, если они никому не причинили вреда. Между тем двор замка уже %удит от множества голосов, звона оружия, ржанья лошадей. Но в самой цитадели царит тишина. Сегодня Исида Кадзусигэ принимает высоких гостей. Но есть еще один гость, который какимито неведомыми путями узнал об этой встрече и явно прибыл сюда незваный. По тускло освещенным переходам мимо сидящих у каждого поворота охранников, прижимаясь к стенам крадется закутанный в черное человек. Он минует анфиладу пустых покоев и, наконец, оказывается рядом со входом в главный зал. Там собрались могущественнейшие дайме Японии - Мори Тэрумото, Симадзу Есихиро, Уэсуги Кагэкацу, Кобаякава Хидзаки. Вместе с Исида Кадзусигэ они обсуждают планы предстоящего сражения.
Двери, ведущие в зал, охраняют два рослых самурая с мечами на изготовку. Распластавшись по стене, в нескольких метрах от них притаилась черная фигура. Кажется, что прошла уже целая вечность, но черная тень ни разу не шелохнулась. Стоящий ближе самурай вдруг судорожно вскидывает руки к лицу. Короткий приглушенный стон, и он грузно оседает на пол.
- Тэнгу-дьявол плюнул в меня, - с трудом шепчет он холодеющими губами склонившемуся над ним напарнику.
Второй самурай отшатывается в сторону. С ужасом он чувствует, как что-то неслышное кольнуло его в щеку.
Крикнуть стражник не успевает. Горло перехватывает спазма, и сознание навсегда покидает его. Покачнувшись, самурай начинает падать навзничь, но человек в черном в прыжке успевает подхватить его и беззвучно опускает тело на каменные плиты.
Несколько секунд он неподвижно стоит над поверженными стражами, прислушиваясь, не раздадутся ли шаги потревоженной охраны. Все тихо, и он поспешно приникает к дверям. Увы, их резные панели настолько толсты, что не пропускают ни звука. Лазутчик осторожно нажимает на створки ладонями. Еще усилие, и они чуть-чуть приоткрываются. В зале слышны голоса, однако разобрать, что именно говорят, нельзя.
Если бы сейчас нашелся посторонний наблюдатель, он наверняка бы решил, что все ухищрения и смертельный риск, на который шел человек в черном, напрасны. Проникнуть непосредственно в зал, ще идет военный совет, не сможет даже он, всемогущий ниндзя Хаями Ясабуро. Впрочем, тот и не собирается делать это. Откуда-то из складок одежды он достает небольшой продолговатый предмет, после нескольких быстрых манипуляций превращающийся в тонкую длинную трубку: Опустившись на корточки, ниндзя просовывает ее в щель между створками дверей, приставляет конец к уху и плавно тянет за шелковый шнурок, прикрепленный к трубке.
Никто из собравшихся в зале не замечает, как на конце лежащей на полу трубки распускается веерообразный раструб. Составляющие его пластинки настолько тонки, что кажутся прозрачными и невидимы даже в двух шагах. Как цветок к солнцу, раструб медленно поворачивается в ту сторону, ще сидит группа военачальников в парадных кимоно, и застывает, изредка подрагивая своими лепестками-пластинками.
...Так, солдаты Мори Тэрумото еще где-то за Осакой... Дайме Кобаякава Хидзаки бурно спорит с Исида, кому после победы будут принадлежать наследственные поместья дома Токугавы... А Симадзу Есихиро, кажется, больше озабочен отражением набегов вако на его владения на острове Кюсю, чем предстоящей битвой, и едва ли сможет оказать Исиде существенную помощь. Дайме Уэсуги...
За спиной Хаями Ясабуро раздается изумленный возглас. С быстротой молнии он отпрыгивает от двери и хочет выпрямиться. Но на этот раз время упущено, и ему не сдобровать. Самурай-охранник опускает свой меч на го
лову ниндзя, которую тот пытается прикрыть выставлен^ ной вперед правой рукой. Но разве может человеческая плоть противостоять смертельному удару острого как бритва лезвия!
Но что это? Скользнув по руке и располосовав широкий рукав черного балахона, меч со звоном отлетел в сторону. В то же мгновение следует резкий взмах руки, и лицо нападающего заливают ручьи крови, хлынувшие из рваных, словно оставленных острыми когтями, ран. Ослепленный, охранник тщетно пытается зажать их ладонями, забыв о неведомом противнике.
Но это лишь минутная передышка, медлить нельзя. Где-то совсем рядом раздаются топот 6ezynu%x ног и крики встревоженной стражи. Скорее к выходу! Лазутчик стремительно скользит по коридору в сторону внешних комнат. Поворот, еще поворот, и вдруг впереди слышатся громкие голоса спешащих на помощь солдат. Ниидзя оказывается в ловушке: в дальнем конце коридора уже появились разгоряченные погоней самураи из дворцовой стражи. Однако Хаями не думает сдаваться. Сильно оттолкнувшись от каменного пола, он буквально взлетает вверх и... исчезает.