Страница:
Целью путешествия было пройти на двух автомобилях от Атлантического до Индийского океана по тропику Козерога. Поиски затерянного города Фарини были лишь частью планов поездки. Но пресса раструбила именно об этом, и в результате готовившаяся экспедиция южноафриканцев Ялмара Рейца и полковника Дорина Тейнтона решила отправиться на поиски в район Тве-Риферен на Нособе раньше намеченного срока, дабы француз не опередил их.
Когда Бальзан встретился со своими соперниками, он сказал симпатичному и энергичному полковнику, что затерянный город – лишь небольшая часть их планов, что у них нет и капли чувства соперничества, и если кому-то удастся преуспеть, они будут только аплодировать! Но его коллега Рейц лишь ускорил после этого сборы.
Тейнтон и Рейц безрезультатно бороздили местность в окрестностях Кай-Кай, но так ничего и не обнаружили.
Бальзан для своих поисков, как и Дютойт ван Зейл, решил использовать авиацию. Он подсчитал, что фургоны с волами могут проходить через пески Калахари максимум 9 – 12 миль в день. Поэтому затерянный город мог находиться на расстоянии 37 миль (три дня пути) от Кай-Кай, в вероятном радиусе 45 градусов. Он облетел всю эту зону на самолетах «Сессна» и «Пайпер-Каб», прочесав со скоростью 50 миль в час на высоте 300—500 метров весь «сектор Фарини». Причем два рекогносцировочных полета были проведены в часы низкого стояния солнца, когда любые возвышения отбрасывают четкие тени, и руины обнаружить было бы легче. И снова тщетно! Лишь несколько раз Бальзан принимал за развалины нагромождения песка.
«В отличие от других районов Калахари, имеющих воду, пейзаж в этой части почти сахарский, – отмечал Бальзан. – Ветер поднимает тучи песка, образуя дюны».
Французский путешественник выяснил, что некогда здесь существовали две старые дороги, ныне погребенные под песком и соединявшие Нособ с центральной частью Калахари: одна вела от русла Молентсване (той самой реки, которую исследовал Пейвер), другая – из пункта, расположенного в 20 километрах севернее Кай-Кай.
Нособ, по мнению Бальзана, к тому же – удобный путь после высоких плато, которые надо преодолевать, если следовать от побережья Атлантики. Таким образом, можно предположить, считал он, что в давние времена торговые караваны выбирали именно эту дорогу по Нособу и там создали нечто вроде «базы» для дальнейшего проникновения в Калахари.
«Описание архитектурных особенностей, оставленные Фарини (арка, бассейн в форме эллипса, колонны с рифленой поверхностью, раствор в кладке), заставляют вспомнить о пришельцах из Средиземноморья, – писал Бальзан. – Город Фарини похож на Зимбабве, однако те покинутые города были связаны с добычей золота, которого в Калахари нет…»
Далее по тем же местам экспедиция Бальзана двинулась на грузовиках. Ничего. Только на восточном берегу Нособа, в 20 километрах к северу от Кай-Кай, у начала исчезнувших троп, что вели на восток, он нашел ту самую «каменоломню», о которой говорил перед смертью Борчердс. Она была круглой, но маленькой и нисколько не напоминала развалины.
Бальзан решил изучить этот «объект», представлявший собой сложенные по кругу камни. Однако он был твердо убежден, что это никак не могло быть основанием покинутого дома. Бушмены никогда не использовали твердые, прочные материалы. После некоторых раздумий французский путешественник пришел к выводу, что камни, скорее всего, служили своеобразными скамейками для бушменов, видимо, собиравшихся здесь на переговоры. Похожие он видел в иных местах Калахари.
Помимо книги Фарини у Бальзана были и другие источники информации. Когда он был в Юго-Западной Африке, хранитель минералогического и археологического музея в Виндхуке герр Целле показывал французскому путешественнику хранившееся в его архиве письмо от некоего Конрада Раста от 12 июля 1950 года. В нем сообщалось, что африканец-гереро по имени Канаджа видел в Калахари какие-то руины и собирал старинную глиняную посуду у бушменов племени магон. А в Лехутуту местный торговец-индиец Расул говорил, что у него служит один готтентот, который видел руины в 150 милях к западу.
Самое же любопытное и интригующее состояло в том, что еще перед отправлением в экспедицию, в Париже, Бальзан получил анонимное письмо, в котором говорилось: «У меня есть некоторые интересные сведения. «Фарите» (видимо, имелся в виду город Фарини) нужно искать между 19°50’ и 20°40’ долготы и на широте 23°56’, немного к югу от тропика Козерога. Если ничего не найдете в этом месте, спуститесь на 30 – 40 километров к югу (не далее 24°15’)». По странному совпадению, именно на этот район указывали Расул и гереро: 150 километров севернее Кай-Кай, совершенно за пределами бассейна реки Нособ и значительно севернее тех мест, где бывали Пейвер и Грин.
Но Бальзан снова не обнаружил ничего, что можно было бы признать городом. Зато повсюду в Калахари экспедиция находила следы доисторических людей. Весь район вдоль Нособа во времена палеолита был густо населен – исследователям тут и там встречались наскальные изображения воды, охоты, рыбаков. Это подтверждало, что в Калахари в отдаленные времена могла процветать жизнь. А значит, мог существовать и большой город!
В своей книге «Дорога Козерога», написанной после исследований в пустыне, Бальзан посвятил поискам затерянного города немало страниц. А возвратясь к цивилизации, он заявил в интервью йоханнесбургской газете «Ранд дейли мейл»: «Нам говорили о других затерянных городах в 100 милях к северу и 60 – к юго-востоку от «страны Фарини». Но людей, которые могли бы нас туда отвести, уже нет в живых».
География поиска расширяется
И все-таки где искать руины Фарини?
Другое место, другой город?
Дотошный скептик
Когда Бальзан встретился со своими соперниками, он сказал симпатичному и энергичному полковнику, что затерянный город – лишь небольшая часть их планов, что у них нет и капли чувства соперничества, и если кому-то удастся преуспеть, они будут только аплодировать! Но его коллега Рейц лишь ускорил после этого сборы.
Тейнтон и Рейц безрезультатно бороздили местность в окрестностях Кай-Кай, но так ничего и не обнаружили.
Бальзан для своих поисков, как и Дютойт ван Зейл, решил использовать авиацию. Он подсчитал, что фургоны с волами могут проходить через пески Калахари максимум 9 – 12 миль в день. Поэтому затерянный город мог находиться на расстоянии 37 миль (три дня пути) от Кай-Кай, в вероятном радиусе 45 градусов. Он облетел всю эту зону на самолетах «Сессна» и «Пайпер-Каб», прочесав со скоростью 50 миль в час на высоте 300—500 метров весь «сектор Фарини». Причем два рекогносцировочных полета были проведены в часы низкого стояния солнца, когда любые возвышения отбрасывают четкие тени, и руины обнаружить было бы легче. И снова тщетно! Лишь несколько раз Бальзан принимал за развалины нагромождения песка.
«В отличие от других районов Калахари, имеющих воду, пейзаж в этой части почти сахарский, – отмечал Бальзан. – Ветер поднимает тучи песка, образуя дюны».
Французский путешественник выяснил, что некогда здесь существовали две старые дороги, ныне погребенные под песком и соединявшие Нособ с центральной частью Калахари: одна вела от русла Молентсване (той самой реки, которую исследовал Пейвер), другая – из пункта, расположенного в 20 километрах севернее Кай-Кай.
Нособ, по мнению Бальзана, к тому же – удобный путь после высоких плато, которые надо преодолевать, если следовать от побережья Атлантики. Таким образом, можно предположить, считал он, что в давние времена торговые караваны выбирали именно эту дорогу по Нособу и там создали нечто вроде «базы» для дальнейшего проникновения в Калахари.
«Описание архитектурных особенностей, оставленные Фарини (арка, бассейн в форме эллипса, колонны с рифленой поверхностью, раствор в кладке), заставляют вспомнить о пришельцах из Средиземноморья, – писал Бальзан. – Город Фарини похож на Зимбабве, однако те покинутые города были связаны с добычей золота, которого в Калахари нет…»
Далее по тем же местам экспедиция Бальзана двинулась на грузовиках. Ничего. Только на восточном берегу Нособа, в 20 километрах к северу от Кай-Кай, у начала исчезнувших троп, что вели на восток, он нашел ту самую «каменоломню», о которой говорил перед смертью Борчердс. Она была круглой, но маленькой и нисколько не напоминала развалины.
Бальзан решил изучить этот «объект», представлявший собой сложенные по кругу камни. Однако он был твердо убежден, что это никак не могло быть основанием покинутого дома. Бушмены никогда не использовали твердые, прочные материалы. После некоторых раздумий французский путешественник пришел к выводу, что камни, скорее всего, служили своеобразными скамейками для бушменов, видимо, собиравшихся здесь на переговоры. Похожие он видел в иных местах Калахари.
Помимо книги Фарини у Бальзана были и другие источники информации. Когда он был в Юго-Западной Африке, хранитель минералогического и археологического музея в Виндхуке герр Целле показывал французскому путешественнику хранившееся в его архиве письмо от некоего Конрада Раста от 12 июля 1950 года. В нем сообщалось, что африканец-гереро по имени Канаджа видел в Калахари какие-то руины и собирал старинную глиняную посуду у бушменов племени магон. А в Лехутуту местный торговец-индиец Расул говорил, что у него служит один готтентот, который видел руины в 150 милях к западу.
Самое же любопытное и интригующее состояло в том, что еще перед отправлением в экспедицию, в Париже, Бальзан получил анонимное письмо, в котором говорилось: «У меня есть некоторые интересные сведения. «Фарите» (видимо, имелся в виду город Фарини) нужно искать между 19°50’ и 20°40’ долготы и на широте 23°56’, немного к югу от тропика Козерога. Если ничего не найдете в этом месте, спуститесь на 30 – 40 километров к югу (не далее 24°15’)». По странному совпадению, именно на этот район указывали Расул и гереро: 150 километров севернее Кай-Кай, совершенно за пределами бассейна реки Нособ и значительно севернее тех мест, где бывали Пейвер и Грин.
Но Бальзан снова не обнаружил ничего, что можно было бы признать городом. Зато повсюду в Калахари экспедиция находила следы доисторических людей. Весь район вдоль Нособа во времена палеолита был густо населен – исследователям тут и там встречались наскальные изображения воды, охоты, рыбаков. Это подтверждало, что в Калахари в отдаленные времена могла процветать жизнь. А значит, мог существовать и большой город!
В своей книге «Дорога Козерога», написанной после исследований в пустыне, Бальзан посвятил поискам затерянного города немало страниц. А возвратясь к цивилизации, он заявил в интервью йоханнесбургской газете «Ранд дейли мейл»: «Нам говорили о других затерянных городах в 100 милях к северу и 60 – к юго-востоку от «страны Фарини». Но людей, которые могли бы нас туда отвести, уже нет в живых».
География поиска расширяется
Начиная с 1953 года в южную часть пустыни Калахари, на поиски затерянного города выезжал с хорошо оснащенными отрядами, в распоряжении которых были «джипы» и самолеты, профессор Дж. Н. Хальдеман из университета в Претории. Первая экспедиция, помимо прочего, была снабжена специальными металлоискателями. Однако и она вернулась с пустыми руками. А вот приключений ее участники испытали немало. Например, как-то в пустыне на «джип» профессора напал лев. Правда, пострадавших не оказалось.
Хальдеман прочесывал район реки Нособ и с воздуха. Но после этого заявил, что даже с небольшой высоты он не заметил и свой собственный лагерь, так как заросли кустарника и колючек, покрывающие землю, делают воздушную разведку весьма неэффективной.
Профессор стремился сузить круг поиска. Однако он в очередной раз обращал внимание на то, что карта Фарини далеко не точна. Так, Хальдеман в своей статье, опубликованной в южноафриканском археологическом журнале, сообщал, что место, где соединяются высохшие русла рек Нособ и Ауоб, показано у американца на 85 миль к северо-востоку от реальной точки. Лехутуту Фарини также поместил на 30 миль севернее.
В этой статье профессор обозначил свой регион, где стоит вести розыски города. А в подтверждение собственных доводов привел рассказы готтентотов этой части Калахари. От них он слышал истории про алмазы и золотые украшения, которые те приносили из пустыни. По их рассказам все это они находили в месте, называемом Блудлекмонд («Кровоточащее устье») – там будто бы были камни, похожие на описания Фарини.
Правда, по этому поводу в полемику с Хальдеманом вступил уже известный нам издатель-археолог Ф.Р. Пейвер. Он обратил внимание на то, что легенды об алмазах и золоте, которые приносили из пустыни готтентоты и бушмены, – распространенный местный фольклор, да и название места – Блудлекмонд – страшное и загадочное – тоже звучит скорее всего как вымышленное.
Тем не менее сведения о затерянном городе все множились.
Йоханнесбургская газета «Санди таймс» 15 июля 1950 года опубликовала интервью с неким Д. Херхольдтом из Вандербейл-парка, который заявил, что он обнаружил затерянный город еще в 1925 году. Этот город, по словам Херхольдта, был похож на увеличенные руины Зимбабве. Якобы он также обнаружил две гробницы, высеченные в скале, покрытой странными иероглифами, а еще забальзамированные мумии, четыре сторожевые башни и террасы амфитеатра. Почему Херхольдт молчал двадцать пять лет? Он объяснял это тем, что просто забыл и не придавал значения своей находке, а «вспомнил» лишь тогда, когда на поиски города Фарини стали отправляться одна экспедиция за другой. Продолжения этой истории не последовало.
Шведский путешественник Йенс Бьерре писал, что в 1950-е годы встречался в Апингтоне со старым искателем приключений Фредди Макдональдом, известным как «Мак из Калахари». Его глаза загорались, когда тот начинал рассказывать о своем будущем путешествии в пустыню, где он собирался отыскать затерянный город, который видел, по его словам, за двадцать лет до этого. Он гнался за раненым животным и случайно наткнулся на полуразвалившуюся стену из тесаного камня, огораживавшую участок примерно в четыре квадратных километра, весь в развалинах. Мак из Калахари, умерший год спустя после встречи с Бьерре, был абсолютно уверен, что сможет найти этот город снова.
Чары затерянной находки были сильны, как никогда прежде. Например, один бизнесмен из Кейптауна ежегодно в свой отпуск вылетал на собственном самолете на поиски развалин.
В то же время почти все считали город делом рук средиземноморских народов, как и знаменитую наскальную картину из Намибии – «Белую даму», и сооружения Зимбабве. Некоторые с уверенностью писали (будто город Фарини уже обнаружен и исследован!), что город финикийский (не африканский и не арабский). Его даже датировали 200 годом до н. э. Он был якобы связан с шахтой, а рядом должна была находиться каменоломня. Это вызывало скептицизм серьезных исследователей, в результате чего рождалось неверие в существование самого древнего поселения.
И все же к началу 1960-х годов у исследователей накопилось множество различных свидетельств о возможном существовании города в Калахари – помимо описаний самого Фарини!
Бушмены много раз рассказывали о том, что в пустыне есть «каменные люди» либо «большие камни». Причем эти сведения приходили из совершенно разных мест Калахари – с севера Бечуаналенда и из района Апингтона, на реке Оранжевой.
Вспомнили, что путешественник А. Андерсон писал, будто видел руины в 1873 – 1874 годах и на северо-западе Бечуаналенда: но был предупрежден не подходить близко, а то живущие по соседству овамбо могут убить. Эти сведения подтверждали рассказы тех же бушменов.
Один бушмен говорил и о том, что якобы видел две колонны где-то около Гобабиса в Юго-Западной Африке. По его словам, движение дюн под воздействием ветра обнажило под песком «комнаты».
Были и другие многочисленные рассказы африканцев о каких-то развалинах в пустыне. Некоторые из них ученые идентифицировали как заброшенные разрушавшиеся немецкие форты на границах Юго-Западной Африки, а также дома трекбуров, проходивших через пустыню по этим местам по пути в Анголу. Некоторые же должны были представлять собой неизвестные науке руины или… плод фантазии рассказчиков.
В 1950 году Джек Хаузер, живший тогда в Кимберли, поведал, что когда служил полицейским в Калахари, обнаружил однажды обнажившиеся после пыльной бури развалины. Следующей бурей их занесло снова. Но точного места руин он указать не мог.
В 1954 году житель Йоханнесбурга Майк Макдоналдс рассказал, что в болотах Окаванго на севере Бечуаналенда он встретил какие-то загадочные каменные жилища. Хотя он и давал довольно четкие указания, никто их так больше и не видел.
Встречались и явные фальсификаторы. В газетах публиковались сообщения о сенсационных открытиях, некоторые их авторы даже обещали предъявить на суд публики фотографии. Но они так и не появлялись.
Йоханнесбургская газета «Стар» писала 10 октября 1951 года по поводу поисков развалин в пустыне: «Самое большое, что мы можем сделать для затерянного города, – это объявить его «национальным памятником», местонахождение которого в настоящее время неизвестно».
И действительно. Сведения стекались с огромной по площади территории! И почти ни у кого, как и у самого Фарини, не было точных географических координат. В любом случае исследователи, принимая во внимание новые факты, пришли к выводу, что район, где мог располагаться город Фарини, – огромная территория. Более того, возможно, пустыня скрывает даже не один город, а сам американец мог спутать две точки с похожими и даже одинаковыми названиями.
Круг поисков расширялся до многих тысяч квадратных километров. Как заметил один исследователь, «искать город в пустыне – то же, что иголку в стоге сена». Необходимо было брать в расчет и периодические песчаные бури, и движущиеся дюны, которые легко могли скрывать город, даже если он существовал. В то же время в Калахари нередко встречаются подвергшиеся эрозии группы скал, которые можно было легко спутать с рукотворными развалинами. Последнее обстоятельство все чаще стало обращать на себя внимание ученых.
Хальдеман прочесывал район реки Нособ и с воздуха. Но после этого заявил, что даже с небольшой высоты он не заметил и свой собственный лагерь, так как заросли кустарника и колючек, покрывающие землю, делают воздушную разведку весьма неэффективной.
Профессор стремился сузить круг поиска. Однако он в очередной раз обращал внимание на то, что карта Фарини далеко не точна. Так, Хальдеман в своей статье, опубликованной в южноафриканском археологическом журнале, сообщал, что место, где соединяются высохшие русла рек Нособ и Ауоб, показано у американца на 85 миль к северо-востоку от реальной точки. Лехутуту Фарини также поместил на 30 миль севернее.
В этой статье профессор обозначил свой регион, где стоит вести розыски города. А в подтверждение собственных доводов привел рассказы готтентотов этой части Калахари. От них он слышал истории про алмазы и золотые украшения, которые те приносили из пустыни. По их рассказам все это они находили в месте, называемом Блудлекмонд («Кровоточащее устье») – там будто бы были камни, похожие на описания Фарини.
Правда, по этому поводу в полемику с Хальдеманом вступил уже известный нам издатель-археолог Ф.Р. Пейвер. Он обратил внимание на то, что легенды об алмазах и золоте, которые приносили из пустыни готтентоты и бушмены, – распространенный местный фольклор, да и название места – Блудлекмонд – страшное и загадочное – тоже звучит скорее всего как вымышленное.
Тем не менее сведения о затерянном городе все множились.
Йоханнесбургская газета «Санди таймс» 15 июля 1950 года опубликовала интервью с неким Д. Херхольдтом из Вандербейл-парка, который заявил, что он обнаружил затерянный город еще в 1925 году. Этот город, по словам Херхольдта, был похож на увеличенные руины Зимбабве. Якобы он также обнаружил две гробницы, высеченные в скале, покрытой странными иероглифами, а еще забальзамированные мумии, четыре сторожевые башни и террасы амфитеатра. Почему Херхольдт молчал двадцать пять лет? Он объяснял это тем, что просто забыл и не придавал значения своей находке, а «вспомнил» лишь тогда, когда на поиски города Фарини стали отправляться одна экспедиция за другой. Продолжения этой истории не последовало.
Шведский путешественник Йенс Бьерре писал, что в 1950-е годы встречался в Апингтоне со старым искателем приключений Фредди Макдональдом, известным как «Мак из Калахари». Его глаза загорались, когда тот начинал рассказывать о своем будущем путешествии в пустыню, где он собирался отыскать затерянный город, который видел, по его словам, за двадцать лет до этого. Он гнался за раненым животным и случайно наткнулся на полуразвалившуюся стену из тесаного камня, огораживавшую участок примерно в четыре квадратных километра, весь в развалинах. Мак из Калахари, умерший год спустя после встречи с Бьерре, был абсолютно уверен, что сможет найти этот город снова.
Чары затерянной находки были сильны, как никогда прежде. Например, один бизнесмен из Кейптауна ежегодно в свой отпуск вылетал на собственном самолете на поиски развалин.
В то же время почти все считали город делом рук средиземноморских народов, как и знаменитую наскальную картину из Намибии – «Белую даму», и сооружения Зимбабве. Некоторые с уверенностью писали (будто город Фарини уже обнаружен и исследован!), что город финикийский (не африканский и не арабский). Его даже датировали 200 годом до н. э. Он был якобы связан с шахтой, а рядом должна была находиться каменоломня. Это вызывало скептицизм серьезных исследователей, в результате чего рождалось неверие в существование самого древнего поселения.
И все же к началу 1960-х годов у исследователей накопилось множество различных свидетельств о возможном существовании города в Калахари – помимо описаний самого Фарини!
Бушмены много раз рассказывали о том, что в пустыне есть «каменные люди» либо «большие камни». Причем эти сведения приходили из совершенно разных мест Калахари – с севера Бечуаналенда и из района Апингтона, на реке Оранжевой.
Вспомнили, что путешественник А. Андерсон писал, будто видел руины в 1873 – 1874 годах и на северо-западе Бечуаналенда: но был предупрежден не подходить близко, а то живущие по соседству овамбо могут убить. Эти сведения подтверждали рассказы тех же бушменов.
Один бушмен говорил и о том, что якобы видел две колонны где-то около Гобабиса в Юго-Западной Африке. По его словам, движение дюн под воздействием ветра обнажило под песком «комнаты».
Были и другие многочисленные рассказы африканцев о каких-то развалинах в пустыне. Некоторые из них ученые идентифицировали как заброшенные разрушавшиеся немецкие форты на границах Юго-Западной Африки, а также дома трекбуров, проходивших через пустыню по этим местам по пути в Анголу. Некоторые же должны были представлять собой неизвестные науке руины или… плод фантазии рассказчиков.
В 1950 году Джек Хаузер, живший тогда в Кимберли, поведал, что когда служил полицейским в Калахари, обнаружил однажды обнажившиеся после пыльной бури развалины. Следующей бурей их занесло снова. Но точного места руин он указать не мог.
В 1954 году житель Йоханнесбурга Майк Макдоналдс рассказал, что в болотах Окаванго на севере Бечуаналенда он встретил какие-то загадочные каменные жилища. Хотя он и давал довольно четкие указания, никто их так больше и не видел.
Встречались и явные фальсификаторы. В газетах публиковались сообщения о сенсационных открытиях, некоторые их авторы даже обещали предъявить на суд публики фотографии. Но они так и не появлялись.
Йоханнесбургская газета «Стар» писала 10 октября 1951 года по поводу поисков развалин в пустыне: «Самое большое, что мы можем сделать для затерянного города, – это объявить его «национальным памятником», местонахождение которого в настоящее время неизвестно».
И действительно. Сведения стекались с огромной по площади территории! И почти ни у кого, как и у самого Фарини, не было точных географических координат. В любом случае исследователи, принимая во внимание новые факты, пришли к выводу, что район, где мог располагаться город Фарини, – огромная территория. Более того, возможно, пустыня скрывает даже не один город, а сам американец мог спутать две точки с похожими и даже одинаковыми названиями.
Круг поисков расширялся до многих тысяч квадратных километров. Как заметил один исследователь, «искать город в пустыне – то же, что иголку в стоге сена». Необходимо было брать в расчет и периодические песчаные бури, и движущиеся дюны, которые легко могли скрывать город, даже если он существовал. В то же время в Калахари нередко встречаются подвергшиеся эрозии группы скал, которые можно было легко спутать с рукотворными развалинами. Последнее обстоятельство все чаще стало обращать на себя внимание ученых.
И все-таки где искать руины Фарини?
Госпожа Дютойт, которая в начале 1960-х годов совершила четыре экспедиции в поисках затерянного города, сделала свои выводы насчет того, в каком именно месте город Фарини скорее всего может быть найден – или не найден.
Маловероятно, считала она, что большой город мог существовать в безводной Калахари. Тем более, он должен был находиться где-то неподалеку от залежей строительного камня. Он мог существовать (если вообще существовал) только на старой торговой дороге, около реки или пана (пересыхающего озера) – и при этом еще необходимо иметь в виду, что ныне пересохшие реки и озера были раньше полны воды. И так как в этом районе всего один источник камня – русло реки Нособ, то и город должен располагаться где-то рядом.
В итоге получалось, что затерянное поселение стоит искать либо на юго-западе Калахари, в нижнем течении реки Нособ, либо – на крайнем северо-западе, к западу от Нгами и болот Окаванго. А экспедиции все отправлялись в пустыню…
В 1966 году Б. Янг, автор книги о Бечуаналенде, писал: «В архиве правительства Бечуаналенда хранится толстая папка с заявками на поиски затерянного города и с отчетами этих экспедиций, которые не дали ничего, кроме увлекательного времяпрепровождения для исследователей. Что же – это только легенда? Нет. Например, некий Джордж Сильбербауэр по-прежнему верит в его существование, хотя и не со слов Фарини».
И действительно, анализируя все сообщения и гипотезы, один весьма серьезный ученый делал вывод: «Это был не мираж и не плод воображения – его видели очень многие. И если некоторые белые заявляли об этом явно с целью создания сенсации, то некоторым другим в этом не было никакого смысла: они вообще никогда не покидали родных мест, и дешевая известность была им не нужна».
Маловероятно, считала она, что большой город мог существовать в безводной Калахари. Тем более, он должен был находиться где-то неподалеку от залежей строительного камня. Он мог существовать (если вообще существовал) только на старой торговой дороге, около реки или пана (пересыхающего озера) – и при этом еще необходимо иметь в виду, что ныне пересохшие реки и озера были раньше полны воды. И так как в этом районе всего один источник камня – русло реки Нособ, то и город должен располагаться где-то рядом.
В итоге получалось, что затерянное поселение стоит искать либо на юго-западе Калахари, в нижнем течении реки Нособ, либо – на крайнем северо-западе, к западу от Нгами и болот Окаванго. А экспедиции все отправлялись в пустыню…
В 1966 году Б. Янг, автор книги о Бечуаналенде, писал: «В архиве правительства Бечуаналенда хранится толстая папка с заявками на поиски затерянного города и с отчетами этих экспедиций, которые не дали ничего, кроме увлекательного времяпрепровождения для исследователей. Что же – это только легенда? Нет. Например, некий Джордж Сильбербауэр по-прежнему верит в его существование, хотя и не со слов Фарини».
И действительно, анализируя все сообщения и гипотезы, один весьма серьезный ученый делал вывод: «Это был не мираж и не плод воображения – его видели очень многие. И если некоторые белые заявляли об этом явно с целью создания сенсации, то некоторым другим в этом не было никакого смысла: они вообще никогда не покидали родных мест, и дешевая известность была им не нужна».
Другое место, другой город?
Франсуа Бальзан после всех поисков пришел к выводу, что Фарини просто запутался в своих воспоминаниях. Дело в том, что значительно севернее течения Нособа есть еще одно местечко Кай-Кай. И город, если он существует, должен находиться именно там. Шоумен просто спутал две географические точки!
Живший в Ганзи старейший фермер этих мест, Дроцки, в 1958 году говорил Бальзану: «Для меня тайны здесь нет! Я прибыл в эту страну в 1898 году со своим отцом. У меня было время поскитаться. В сотне миль севернее, у подножия холмов Аха, в холмах Кай-Кай, находится исток древней реки. Ее называют Кай-Кай-Дум. Я отправился туда в 1933 году и видел пещеру, заваленную огромным камнем, – непонятно, как бушмены смогли сдвинуть такую глыбу? – и древнюю плотину подковообразной формы, воздвигнутую, вероятно, их предками. А Фарини охотился в этих местах. Судите сами…»
Бальзан пишет, что решил направиться туда, но его опередили.
В начале 1960-х годов этот район посетил родезийский чиновник Джек Лич. Бывший служащий правительства Бечуаналенда, Лич возглавил группу родезийских скаутов и направился на северо-запад Калахари на поиски затерянного города Фарини.
Джек Лич, честный и надежный человек, имел большой опыт путешествий по Калахари и уже не раз искал город Фарини. У него была своя теория насчет затерянного города. Он считал, что американец был прекрасным рассказчиком, смелым человеком, но абсолютно неграмотным в области географии, поэтому неверно определил местонахождение своего города, который на самом деле лежал в 300 милях севернее.
Учитывая это, Лич сконцентрировал свои поиски значительно севернее, чем все его предшественники. То есть как раз в районе холмов Аха, к северо-западу от озера Нгами, около границы с Юго-Западной Африкой.
Во время разведки местности с воздуха он решил, что обнаружил то место, которое искал, и на следующий год организовал туда экспедицию бойскаутов.
На полноприводных автомобилях – единственном виде транспорта, на котором можно передвигаться в этих краях, они пересекли болота и двинулись на запад от Ноканенга. В качестве проводника с ними отправился Дуглас Райт, молодой охотник из Бечуаналенда.
Благодаря прекрасным знаниям буша и языка местных жителей, которыми обладал Райт, они смогли добраться до места, обнаруженного с воздуха.
Лич нашел «стену длиной в полмили, подковообразной формы, состоящую из конгломератов. Стена казалась обработанной человеческой рукой. Местами попадались отшлифованные камни на подточенных эрозией ветра подставках («каменные грибы» Фарини?). Теперешний вид руин – результат многочисленных обвалов. Многие участки провалились под неоднократным воздействием ног крупных животных. Они вполне могли произвести впечатление вымощенных площадок». И Лич отверг гипотезу о том, что это обработанные человеком камни.
Одним словом, это был вовсе не затерянный город, и этот факт послужил основанием еще одной теории: Фарини приукрасил свои описания. То, что обнаружил Лич, было не более чем геологической диковинкой – нагромождением вулканических пород, которые подверглись мощной эрозии под воздействием климата Калахари. В результате в некоторых местах известняк приобрел вид человеческих творений. Здесь, в окрестностях Аха, было некое подобие Великой Китайской стены, но на самом деле она представляла собой полукруглое образование из вулканической породы.
Лич пришел к выводу: «Если я был бы столь же склонен к шоу-бизнесу и не мог бы отличить нагромождения скал от камней, скрепленных раствором, я тоже смог бы описать удивительное естественное образование теми же словами, что и Фарини в своей книге».
Райт отвел группу скаутов обратно, а вскоре направился в путь снова – с двумя южноафриканскими журналистами из газеты «Стар». Их статья и фотографии должны были покончить с мифом о знаменитом затерянном городе, но, как оказалось, они лишь подлили масла в огонь прежних споров.
Заявление Джека Лича о том, что они идентифицировали затерянный город как геологическое образование в районе холмов Аха, получило достаточно широкое освещение в местной и мировой прессе. Тем более что в 1964 году экспедиция газеты «Стар» без труда обнаружила место, найденное Личем, и подтвердила природное происхождение «руин». Однако это не положило конец легенде – находка в холмах Аха лежала на весьма значительном расстоянии от тех мест, где пролегал маршрут Фарини…
Живший в Ганзи старейший фермер этих мест, Дроцки, в 1958 году говорил Бальзану: «Для меня тайны здесь нет! Я прибыл в эту страну в 1898 году со своим отцом. У меня было время поскитаться. В сотне миль севернее, у подножия холмов Аха, в холмах Кай-Кай, находится исток древней реки. Ее называют Кай-Кай-Дум. Я отправился туда в 1933 году и видел пещеру, заваленную огромным камнем, – непонятно, как бушмены смогли сдвинуть такую глыбу? – и древнюю плотину подковообразной формы, воздвигнутую, вероятно, их предками. А Фарини охотился в этих местах. Судите сами…»
Бальзан пишет, что решил направиться туда, но его опередили.
В начале 1960-х годов этот район посетил родезийский чиновник Джек Лич. Бывший служащий правительства Бечуаналенда, Лич возглавил группу родезийских скаутов и направился на северо-запад Калахари на поиски затерянного города Фарини.
Джек Лич, честный и надежный человек, имел большой опыт путешествий по Калахари и уже не раз искал город Фарини. У него была своя теория насчет затерянного города. Он считал, что американец был прекрасным рассказчиком, смелым человеком, но абсолютно неграмотным в области географии, поэтому неверно определил местонахождение своего города, который на самом деле лежал в 300 милях севернее.
Учитывая это, Лич сконцентрировал свои поиски значительно севернее, чем все его предшественники. То есть как раз в районе холмов Аха, к северо-западу от озера Нгами, около границы с Юго-Западной Африкой.
Во время разведки местности с воздуха он решил, что обнаружил то место, которое искал, и на следующий год организовал туда экспедицию бойскаутов.
На полноприводных автомобилях – единственном виде транспорта, на котором можно передвигаться в этих краях, они пересекли болота и двинулись на запад от Ноканенга. В качестве проводника с ними отправился Дуглас Райт, молодой охотник из Бечуаналенда.
Благодаря прекрасным знаниям буша и языка местных жителей, которыми обладал Райт, они смогли добраться до места, обнаруженного с воздуха.
Лич нашел «стену длиной в полмили, подковообразной формы, состоящую из конгломератов. Стена казалась обработанной человеческой рукой. Местами попадались отшлифованные камни на подточенных эрозией ветра подставках («каменные грибы» Фарини?). Теперешний вид руин – результат многочисленных обвалов. Многие участки провалились под неоднократным воздействием ног крупных животных. Они вполне могли произвести впечатление вымощенных площадок». И Лич отверг гипотезу о том, что это обработанные человеком камни.
Одним словом, это был вовсе не затерянный город, и этот факт послужил основанием еще одной теории: Фарини приукрасил свои описания. То, что обнаружил Лич, было не более чем геологической диковинкой – нагромождением вулканических пород, которые подверглись мощной эрозии под воздействием климата Калахари. В результате в некоторых местах известняк приобрел вид человеческих творений. Здесь, в окрестностях Аха, было некое подобие Великой Китайской стены, но на самом деле она представляла собой полукруглое образование из вулканической породы.
Лич пришел к выводу: «Если я был бы столь же склонен к шоу-бизнесу и не мог бы отличить нагромождения скал от камней, скрепленных раствором, я тоже смог бы описать удивительное естественное образование теми же словами, что и Фарини в своей книге».
Райт отвел группу скаутов обратно, а вскоре направился в путь снова – с двумя южноафриканскими журналистами из газеты «Стар». Их статья и фотографии должны были покончить с мифом о знаменитом затерянном городе, но, как оказалось, они лишь подлили масла в огонь прежних споров.
Заявление Джека Лича о том, что они идентифицировали затерянный город как геологическое образование в районе холмов Аха, получило достаточно широкое освещение в местной и мировой прессе. Тем более что в 1964 году экспедиция газеты «Стар» без труда обнаружила место, найденное Личем, и подтвердила природное происхождение «руин». Однако это не положило конец легенде – находка в холмах Аха лежала на весьма значительном расстоянии от тех мест, где пролегал маршрут Фарини…
Дотошный скептик
Среди тех, кто не согласился с выводами Джека Лича, был и Джон Клемент. Доктор, член-основатель Комитета по исследованию Калахари Витватерсрандского университета, член Института человека Южноафриканского археологического общества был уверен, что холмы Аха лежат слишком далеко на севере, и Фарини просто не мог бывать в этих местах. Доводы его опирались на весьма серьезную базу.
Клемент провел самое тщательное и подробное исследование, касавшееся как личности Фарини, так и его путешествия в Южную Африку. Если его предшественники, включая неутомимых Пейвера и Борчердса, Грина и Бальзана, анализировали лишь записки и выступления Фарини, касавшиеся местоположения открытого им города, то Джон самым критическим образом изучил вообще все, что имело отношение к его странствиям. Потому что по книге американского путешественника практически невозможно составить реальную картину его перемещений с расстояниями и временем в пути.
И ученый в этой «бумажной» работе сделал множество открытий, которые заставили совершенно по-иному взглянуть на книгу Фарини.
В заметках американца Клемент нашел немало противоречий, относящихся не только к затерянному городу. Они и заставили пересмотреть вообще все отношение к рассказам шоумена и поставили вопросы, на которые было необходимо ответить.
В описании биографии мнимого первооткрывателя в изложении разных авторов бросались в глаза противоречия в истории о знакомстве с Гертом Лоу. Фарини встретился с ним на своем шоу в Вестминстерском аквариуме, в то время как кое-кто пишет, что эта встреча произошла в парке Кони-Айленд в Бруклине, куда Лоу привез некий «балаганщик». Может, это несущественная деталь, но она заставляет задуматься о правдивости вообще всей информации, изложенной Фарини.
Клемент внимательно изучил и все даты путешествия Фарини, призвав на помощь списки пассажиров кораблей, интервью в газетах и расписания поездов. Ибо первый из вопросов, который возникает при изучении книги Фарини, это график его продвижения.
Как удалось установить, «Рослин Касл» вышел из Лондона 7 января 1885 года и прибыл в Кейптаун 29-го числа того же месяца. Фарини плыл под вымышленным именем – в списке пассажиров он фигурировал под своей «уже забытой» фамилией Хант – так можно было не привлекать внимания пассажиров. Фигурирует в списке и некто «К. Лов» – видимо, так записали метиса Герта Лоу.
Если верить книге, из Кейптауна в глубь Африки они отправились 2 июня 1885 года. В Англию вернулись не позднее 20 – 24 августа того же года. Обратно плыли на корабле «Драммонд Касл» – в списках его пассажиров есть имя Фарини. Плавание между Южной Африкой и Англией занимало тогда три недели. И время возвращения в Лондон несложно восстановить по датам на письмах, которые отправлены сразу после прибытия в Англию (в частности в зоосад Кью).
Значит, путешествие из Кейптауна к району озера Нгами и обратно длилось максимум 60 дней. Срок этот явно нереальный для темпов передвижения того времени. Скорее всего, Фарини указал неверную дату отъезда из Кейптауна в сторону Калахари. Тем более, если верить его лекции, прочитанной в Берлине, он отбыл с Оранжевой реки на север 10 февраля. Да и что было американцу, стремящемуся к алмазам Калахари, делать целых четыре месяца в Кейптауне? Вероятно, дата «2 июня 1885 года» возникла не умышленно, а была результатом обычной опечатки.
И, безусловно, это ошибка – на самом деле он выехал поездом на север 2 февраля, а не июня. Так, список пассажиров реально уточнил дату приезда (некоторые исследователи полагали, что Фарини мог прибыть в Южную Африку еще в ноябре – декабре 1884 года!).
В Кейптаун из своего путешествия шоумен вернулся не позже 22 июля того же года.
То есть теперь Клемент располагал точными датами, а значит, в Южной Африке Фарини пробыл 175 дней. За это время американец, по его утверждениям, покрыл примерно 3000 миль по одной из самых труднодоступных территорий Южной Африки.
Чтобы подсчитать примерную длину его ежедневных переходов, нужно было вычислить и время, которое Фарини провел непосредственно в пути. То есть из 175 дней вычесть время, проведенное в Кейптауне, две поездки на поезде, дни, потраченные на подготовку экспедиции, на охотничьи походы и так далее.
Более или менее точно определить чистое время в пути помогли сохранившиеся расписания поездов. Тогда состав из Кейптауна на север отправлялся лишь раз в неделю. Таким образом, вся дорога до Кимберли (поезд плюс переезд на мулах от Хоуптауна) заняла три дня.
В результате всех подобных вычислений Клемент пришел к выводу, что на само путешествие в Калахари у Фарини ушло примерно 125 дней. Получается, что Фарини проходил в день не менее 40 километров. А такого явно быть не может: опытные охотники и путешественники-буры в своих фургонах, запряженных волами, с большим трудом могли проходить в среднем всего 160 километров за неделю! Значит, реальный маршрут Фарини никак не сопоставим с описанием его поездки.
Но это еще не все. Когда путешественник вернулся в Кейптаун, он дал интервью корреспонденту газеты «Кейп Аргус», которое было весьма показательным: американец ни словом не упомянул об открытии затерянного города!
Вызывают вопросы и иллюстрации, приведенные в книге Фарини.
Хотя его сын Лулу был опытным фотографом и оставил множество отличных фотографий тех мест, где они побывали с отцом, в том числе и знаменитого водопада Ауграбис на реке Оранжевой во время обратного путешествия, у него нет ни одного снимка затерянного города. Вместо них – очень сомнительные картинки, которые представляют собой или акварельные рисунки, или же настолько отретушированные фотографии, что их реальная основа уже неузнаваема.
Не удалось Клементу и выяснить, кем был этот немецкий торговец Фриц Ландвер, которого Фарини встретил в Калахари. Если верить его книге, он спас его, умирающего от истощения и дизентерии, где-то в районе Кхуйс и Лехутуту. Но в книге автор называет его только как «Фриц. Л.» Почему? Так не удалось никому определить, что это был за англичанин, женатый на африканке, в местечке Керсиз. Да и вообще, существовал ли он на самом деле?
Клемент провел самое тщательное и подробное исследование, касавшееся как личности Фарини, так и его путешествия в Южную Африку. Если его предшественники, включая неутомимых Пейвера и Борчердса, Грина и Бальзана, анализировали лишь записки и выступления Фарини, касавшиеся местоположения открытого им города, то Джон самым критическим образом изучил вообще все, что имело отношение к его странствиям. Потому что по книге американского путешественника практически невозможно составить реальную картину его перемещений с расстояниями и временем в пути.
И ученый в этой «бумажной» работе сделал множество открытий, которые заставили совершенно по-иному взглянуть на книгу Фарини.
В заметках американца Клемент нашел немало противоречий, относящихся не только к затерянному городу. Они и заставили пересмотреть вообще все отношение к рассказам шоумена и поставили вопросы, на которые было необходимо ответить.
В описании биографии мнимого первооткрывателя в изложении разных авторов бросались в глаза противоречия в истории о знакомстве с Гертом Лоу. Фарини встретился с ним на своем шоу в Вестминстерском аквариуме, в то время как кое-кто пишет, что эта встреча произошла в парке Кони-Айленд в Бруклине, куда Лоу привез некий «балаганщик». Может, это несущественная деталь, но она заставляет задуматься о правдивости вообще всей информации, изложенной Фарини.
Клемент внимательно изучил и все даты путешествия Фарини, призвав на помощь списки пассажиров кораблей, интервью в газетах и расписания поездов. Ибо первый из вопросов, который возникает при изучении книги Фарини, это график его продвижения.
Как удалось установить, «Рослин Касл» вышел из Лондона 7 января 1885 года и прибыл в Кейптаун 29-го числа того же месяца. Фарини плыл под вымышленным именем – в списке пассажиров он фигурировал под своей «уже забытой» фамилией Хант – так можно было не привлекать внимания пассажиров. Фигурирует в списке и некто «К. Лов» – видимо, так записали метиса Герта Лоу.
Если верить книге, из Кейптауна в глубь Африки они отправились 2 июня 1885 года. В Англию вернулись не позднее 20 – 24 августа того же года. Обратно плыли на корабле «Драммонд Касл» – в списках его пассажиров есть имя Фарини. Плавание между Южной Африкой и Англией занимало тогда три недели. И время возвращения в Лондон несложно восстановить по датам на письмах, которые отправлены сразу после прибытия в Англию (в частности в зоосад Кью).
Значит, путешествие из Кейптауна к району озера Нгами и обратно длилось максимум 60 дней. Срок этот явно нереальный для темпов передвижения того времени. Скорее всего, Фарини указал неверную дату отъезда из Кейптауна в сторону Калахари. Тем более, если верить его лекции, прочитанной в Берлине, он отбыл с Оранжевой реки на север 10 февраля. Да и что было американцу, стремящемуся к алмазам Калахари, делать целых четыре месяца в Кейптауне? Вероятно, дата «2 июня 1885 года» возникла не умышленно, а была результатом обычной опечатки.
И, безусловно, это ошибка – на самом деле он выехал поездом на север 2 февраля, а не июня. Так, список пассажиров реально уточнил дату приезда (некоторые исследователи полагали, что Фарини мог прибыть в Южную Африку еще в ноябре – декабре 1884 года!).
В Кейптаун из своего путешествия шоумен вернулся не позже 22 июля того же года.
То есть теперь Клемент располагал точными датами, а значит, в Южной Африке Фарини пробыл 175 дней. За это время американец, по его утверждениям, покрыл примерно 3000 миль по одной из самых труднодоступных территорий Южной Африки.
Чтобы подсчитать примерную длину его ежедневных переходов, нужно было вычислить и время, которое Фарини провел непосредственно в пути. То есть из 175 дней вычесть время, проведенное в Кейптауне, две поездки на поезде, дни, потраченные на подготовку экспедиции, на охотничьи походы и так далее.
Более или менее точно определить чистое время в пути помогли сохранившиеся расписания поездов. Тогда состав из Кейптауна на север отправлялся лишь раз в неделю. Таким образом, вся дорога до Кимберли (поезд плюс переезд на мулах от Хоуптауна) заняла три дня.
В результате всех подобных вычислений Клемент пришел к выводу, что на само путешествие в Калахари у Фарини ушло примерно 125 дней. Получается, что Фарини проходил в день не менее 40 километров. А такого явно быть не может: опытные охотники и путешественники-буры в своих фургонах, запряженных волами, с большим трудом могли проходить в среднем всего 160 километров за неделю! Значит, реальный маршрут Фарини никак не сопоставим с описанием его поездки.
Но это еще не все. Когда путешественник вернулся в Кейптаун, он дал интервью корреспонденту газеты «Кейп Аргус», которое было весьма показательным: американец ни словом не упомянул об открытии затерянного города!
Вызывают вопросы и иллюстрации, приведенные в книге Фарини.
Хотя его сын Лулу был опытным фотографом и оставил множество отличных фотографий тех мест, где они побывали с отцом, в том числе и знаменитого водопада Ауграбис на реке Оранжевой во время обратного путешествия, у него нет ни одного снимка затерянного города. Вместо них – очень сомнительные картинки, которые представляют собой или акварельные рисунки, или же настолько отретушированные фотографии, что их реальная основа уже неузнаваема.
Не удалось Клементу и выяснить, кем был этот немецкий торговец Фриц Ландвер, которого Фарини встретил в Калахари. Если верить его книге, он спас его, умирающего от истощения и дизентерии, где-то в районе Кхуйс и Лехутуту. Но в книге автор называет его только как «Фриц. Л.» Почему? Так не удалось никому определить, что это был за англичанин, женатый на африканке, в местечке Керсиз. Да и вообще, существовал ли он на самом деле?