Страница:
I am, alas, to be reckoned
With the shortstop who can't decide whether to throw
to first or second,
Nor can Idecide whether to put, except after c,
E before i, or i before e.
But where this twilight mind really goes into eclipse
Is in the matter of tips.
I stand stricken before the triple doom,
Whether, and How Much, and Whom.
Tell me, which is more unpleasant,
The look from him who is superior to a tip and gets it,or
from him who isn't and doesn't?
I had rather be discovered playing with my toes in the
Boston Aquarium
Than decide wrongly about an honorarium.
Oh, to dwell forever amid Utopian scenery
Where hotels and restaurants and service stations are operated
by antippable unoffendable machinery.
Пожалуйста, не заставляйте меня что-либо решать,
я не отличу чудака от болтуна в лицо,
И кто на первом месте - леди или тигр, и что после чего -
курица или яйцо.
А нужно быть исключительно проницательным,
Чтобы решать положительно или отрицательно.
Для меня же любая проблема -
Дилемма.
Увы, я не могу сравнивать себя с тем бейсбольным игроком,
Который знает, бросать мяч этому или тому, потому что не
уверен
ни в этом, ни в том.
Точно также не могу я решиться, хотя для других это
дважды-два,
Писать ли в слове с безударной гласной Е или И, О или А?
Но действительное умопомрачение нисходит на меня
и всякий раз, как впервые,
Когда мне предстоит давать чаевые.
И всякий раз тройной рок преследует меня опять:
СТОИТ ЛИ? КОМУ? и СКОЛЬКО ДАВАТЬ?
Скажите мне, чей взгляд на вашем настроении больше
сказывается,
Того, кто выше чаевых и берет их, не замечая, или того,
кто их замечает, но принять отказывается?
Лично я предпочел бы играть в салочки со своими пятками
в Бостонском Аквариуме перед толпой осуждающей мое поведение,
Чем принять неверное решение по части чьего-либо
вознаграждения.
Приходится только мечтать о таком Утопическом уголке земного
шара,
где все рестораны, отели и станции обслуживания автомобилей
оборудованы непогрешимыми,
Не принимающими никаких чаевых машинами.
REFLEXIONS
ON ICE-BREAKING
Candy
is dandy
But liquor
is quicker.
ВЕСЕННИЕ РАЗМЫШЛЕНИЯ
Конфеты -
эффектны!
Но аперитивы -
оперативней.
LIKE A RAT IN A TRAP
After various guesses at last I've guessed
Why in spring I feel depressed.
When the robins begin to play
Summer is just a step away.
Then hardly the summer has commenced
When autumn is what you're up against,
And once the autumn has muscled in on you
Winter is waiting to begin on you.
So spring isn't spring, but otherwise,
Just a prelude to winter, which I despise.
ВЕСНА
В природе - весна,
а в душе моей - сплин.
Есть в мире для этого много причин.
Малиновка где-то запела в лесу.
Так, значит, и лето уже на носу.
А вот уж и лето.
И, значит, опять
до осени только рукою подать.
И вот уже листья сухие шуршат.
Теперь до зимы
лишь какой-нибудь шаг.
Выходит, весна - это та же зима!
И это сведет меня скоро
с ума.
YOU AND ME AND P.B. SHELLEY
What is life? Life is stepping down a step or sitting in a
chair,
And it isn't there.
Life is not having been told that the man has just waxed
the floor,
It is pulling doors marked PUSH and pushing doors marked
PULL and not noticing notices which say PLEASE USE
OTHER DOOR.
Life is an Easter Parade
In which you whisper, ?No darling if it's a boy we'll name
him after your father!" into the ear of an astonished
stranger because the lady you thought was walking
beside you has stopped to gaze into a window full of
radishes and hot malted lemonade.
It is when you diagnose a sore throat as an unprepared
geography lesson and send your child weeping to
school only to be returned an hour later covered with
spots that are indubitably genuine,
It is a concert with a trombone soloist filling in for Yehudi
Menuhin.
Were it not for frustration and humiliation
I suppose (he human race would get ideas above its station.
Somebody once described Shelley as a beautiful and ineffective
angel beating his luminous wings against the
void in vain,
Which is certainly describing with might and main,
But probably means that we are all brothers under our
pelts,
And Shelley went around pulling doors marked PUSH and
pushing doors marked PULL just like everybody else.
ВЫ, Я И ПЕРСИ БИШИ ШЕЛЛИ
Что такое жизнь? Жизнь - это когда вы спускаетесь вниз
по лестнице или сидите в кресле, читая газету.
Но это и не совсем это.
Жизнь - это когда вам сказали, что пол в зале только что
натерт воском,
Это когда вы толкаете дверь с надписью "к себе" и тянете
дверь с надписью "от себя" и когда, от этого вне себя,
не замечаете объявления о том, что дверь закрыта вовсе.
Жизнь - это веселая ярмарка,
На которой вы шепчете: "Дорогая! Если у нас будет мальчик,
назовем его именем твоего папы" - на ухо изумленному
прохожему, потому что ваша дама, которая вы думали идет рядом,
остановилась у витрины гастронома и восторженно разглядывает
аппетитное (как во времена
Адама) яблоко.
Это когда вы называете фолликулярную ангину неприготовленным
уроком географии и посылаете своего хнычущего сына в школу
только затем, чтобы часом позже он вернулся обратно, покрытый
несомненно гениальными чернильными пятнами (а это неминуемо).
Это концерт, на котором солирует тромбон в сопровождении
Иегуди
Менухина.
О, Жизнь! Когда бы не забавные время от времени дорожные
происшествия,
Человечество никогда не забывало бы о конечном пункте своего
путешествия.
Однажды кто-то сравнил Шелли с прекрасным, но неудачливым
ангелом, бесполезно машущим своими ослепительными крыльями
в безвоздушном пространстве.
И такое сравнение лично мне не кажется странным.
Ибо оно означает, что все мы - братья по несчастью,
И Шелли тянул двери с надписью "от себя" и толкал двери
с надписью "к себе", как и любой из нас, только в силу
своей гениальности несколько более часто.
Мужчина без часов! Без тени сомнения вот какое сравнение
я считаю наиболее близким -
Это сода без виски.
А какое движение характерно для любого мужчины и поэтому
каждому знакомо?
Это выбрасывание вперед левой руки без видимой причины
и взгляд на часы, даже если они остались дома.
С того самого мгновенья, когда мужчины появились на свете,
а может быть и ранее,
Они сами перед собой расставили и сами собой запутались
в бесчисленные распорядки и расписания.
Будь то любовники, игроки в гольф или железнодорожные
инженеры,
Время всегда являлось существеннейшим фактором их карьеры.
И поэтому мне кажется это по меньшей мере странно,
Когда мужчина не знает, явился он поздно или слишком
рано.
И даже часы на столбе ему не помогут, ибо он не может
ни взять их с собой, ни подладить под них свой маршрут.
И самое большее, что они могут, это служить для сравнения
с часами наручными и показывать от случая к случаю,
что по сравнению с часами на руке они безбожно врут.
Есть одна мысль, которая выскакивает из подсознания мужчины
(я сам замечал это за собой не раз).
И эта мысль - который теперь час?
А женщины не любят часов, они их терпят только тогда, когда
они вправлены в любимые ими колье, брошки или браслеты,
Или в какие-либо другие достойные их предметы.
Да, женщины не нуждаются в часах, и это очевидно,
Ибо на циферблатах их часов без микроскопа все равно ничего
не видно.
Время есть нечто, к чему они относятся с поистине женским
негодованием,
С чем они постоянно борются, отрицая его существование.
А впрочем, определяя женско-мужские отношения ко времени,
очень не просто разобраться в чаще различных обстоятельств
и причин.
И лишь одно доподлинно известно: что гораздо чаще мужчины
ожидают женщин, чем женщины ждут мужчин.
РОБЕРТ БЕРНС И БЛОХА
Зачем поэт, потратив вечер,
Блоху в стихах увековечил?
Она б не сделала того же,
Пробравшись к гениальной коже.
THE LOUSE
Robert Burns, that gifted souse,
Kindly immortalized the louse,
Who probably won't, when he is master.
Immortalize this poetaster.
НОСОРОГ
Я не желаю с ним водиться.
На окорок он не годится.
Не пойду к нему, о, нет!
Он не подходит для котлет.
ЗОЛОТОЕ СЕРДЦЕ ИЛИ САМЫЕ ИСКРЕННИЕ
ИЗВИНЕНИЯ ХУЖЕ ЧЕМ НИЧЕГО
Есть люди, рядом с которыми даже артезианский источник
не идет ни в какое сравнение,
Когда они рассыпают свои сожаления и извинения.
Они считают, что лучший способ друзей заиметь -
Это сначала кому-то насолить, а потом его пожалеть.
В гостях они вмиг оживляются при виде накрытого стола,
особенно когда на нем вдоволь спиртного.
И после первого тоста начинают серию двойных
и повторяют их снова и снова.
Если вам удается их прервать, они обижаются и вскоре уходят,
но как ни странно,
Проводив гостей и собираясь лечь спать, вы замечаете чьи-то
ноги, торчащие из-под дивана.
Утром они так неистово умоляют вас о прощении,
называют себя такими унизительными словами,
Что вы готовы им простить не только прошлое, но и все будущие
прегрешения, лишь бы теперь они перестали издеваться над вами.
И такие люди, определенно, встречаются в каждой компании.
Это они толкают вас под руку, когда вы подносите ко рту ложку
бульона, и этого нельзя угадать заранее.
Это они, когда вы с замиранием сердца упиваетесь звуками
божественной сонаты,
Сигаретой прожигают в скатерти дыру размером не меньше
среднего томата.
А затем приносят массу извинений, изысканных настолько,
Что в антологии великосветских выражений они бы выглядели
вполне достойно.
Не потому ли многие отзываются о них весьма лестно и говорят,
что у них - золотые сердца. Но увы!
Именно они, когда вы беседуете с очаровательной женщиной,
перебивают вас на самом интересном, или, проезжая мимо
на автомобиле, обдают вас грязью с ног до головы.
И они уверены, тем не менее, что вы не против того, чтобы
сегодня вас подвергли пыткам,
Ибо завтра, рассыпая свои извинения, они доставят вам такое
удовлетворение, что все вчерашние обиды покроются с избытком.
Что касается меня, то я предпочел бы услышать неблагодарное
слово от гостя, который меня пальцем не тронул,
Чем получить трогательное письмо с извинениями за то, что он
переломал мне кости, от наследника английского трона.
НЕ ПОДБРОСИТЬ ЛИ ВАС
ДО ДОМА,
МИССИС МЕРГАТРОЙД?
Есть одно утверждение, которое в устах каждого, кто имеет к
нему
какое-либо отношение, звучит убедительно:
Никогда не следует пускать в свою машину пассажира с правами
водителя.
Ибо, если вы поступаете так, ваш пассажир неизменно становится
на определенную точку зрения,
Из которой следует, что вы - маньяк, помешавшийся на мысли
угробить его в автомобильной катастрофе, даже если при этом
сами вы погибнете вне всякого сомнения.
Он непрерывно вздрагивает, подпрыгивает, дергается, нажимая
ногой
на воображаемые тормоза и поминутно ударяя локтем вам
под ребра.
Словом, ведет себя так, как если бы утром, открыв глаза, он
обнаружил,
что в его постели - кобра!
Или заводит какой-нибудь банальный разговор о погоде или о
чем-либо
другом в том же роде, который действует на вас расслабляюще.
И вдруг, меняя тему, делает упор на огромном числе
автомобильных
аварий, с каждым годом все более и более возрастающем.
Причем он рассказывает не только об автомобилях, которые
попали в катастрофу, но и об автомобилях, которые чудом ее
избежали, и преподносит это так обстоятельно и доходчиво, так
нудно и противно,
Что вам совершенно ясно: Он считает вас одновременно и
физически
и психически дефективным.
А когда в конце концов вы благополучно доставляете его до
нужного
места, он дрожащим голосом лицемерно благодарит вас за все,
желая только одного - поскорее высадиться.
И покидает вас с таким лицом, как если бы он выходил не из
машины,
а спускался с виселицы.
И еще долго идет по тротуару весьма неуверенно, как бы
сомневаясь,
что все благополучно обошлось, на каждом шагу поминая вас
всякими недобрыми словами.
А вы трогаете с места, бормоча себе под нос массу
нелицеприятного
относительно этого лица с водительскими правами.
И клянетесь, как бы ни сложилась ваша судьба, ни за что
не присоединяться к числу тех, кого вы теперь клянете.
Но если завтра кто-нибудь ?подбрасывает? вас по пути домой,
вы потеете так, словно с головой погружаетесь в ледяную воду,
когда на ваших глазах переключают с первой скорости на третью
на повороте.
А все дело в том, многоуважаемые сеньоры,
Что все мы прирожденные шоферы.
Иными словами, каждый, кто сидит в автомобиле рядом с
водителем,
считает себя мастером вождения, королем,
Который умеет водить машину несравненно лучше того,
кто сидит за рулем.
SO THAT'S WHO I REMIND ME OF
When I consider men of golden talents,
I'm delighted, in my introverted way,
To discover, as I'm drawing up the balance,
How much we have in common, I and they.
Like Burns, I have a weakness for the bottle,
Like Shakespeare, little Latin and less Greek;
I bite my fingernails like Aristotle;
Like Thackeray, I have a snobbish streak.
I'm afflicted with the vanity of Byron,
I've inherited the spitefulness of Pope;
Like Petrarch, I'm a sucker for a siren,
Like Milton, I've a tendency to mope.
My spelling is suggestive of a Chaucer;
Like Johnson, well, I do not wish to die
(I also drink my coffee from the saucer);
And if Goldsmith was a parrot, so am I.
Like Villon, 1 have debits by the carload,
Like Swinburne, I'm afraid I need a nurse;
By my dicing is Christopher out-Marlowed,
And I dream as much as Coleridge, only worse.
In comparison with men of golden talents,
I am all a man of talent ought to be;
I resemble every genius in his vice, however heinous
Yet I write so much like me.
ТЕ, КТО НАПОМИНАЕТ МНЕ МЕНЯ
Когда порой великих вспоминаю,
Я восхищен собой в такие дни,
С великими себя сопоставляя.
О, как похожи мы! - Я и они.
Имею слабость я, как Берне, к бутыли.
Как Аристотель - знаю вкус ногтей.
Как у Шекспира - знание латыни.
Высокомерен - словно Теккерей.
Как Байрон, жажду славы непременно.
Злораден, словно Поп (но для добра!).
Вздыхаю, как Петрарка, о сиренах.
Как Мильтона, меня гнетет хандра.
Кого ни взять - похожие найдутся
Черты со всеми. Почерк мой точь-в-точь
Такой же, как у Чосера. Из блюдца,
Как Джонсон, кофе пить и я не прочь.
Как Свинборн, я поныне с нянькой дружен.
Я, как Вийон - беспечный дебитор.
Мечтаю, словно Колридж, только хуже.
Играю в кости - Марло, Христофор.
Приметами всех гениев напичкан,
Я полон самых радужных надежд.
В одном я только человек обычный -
Свои стихи пишу,
как Огден Нэш.
With the shortstop who can't decide whether to throw
to first or second,
Nor can Idecide whether to put, except after c,
E before i, or i before e.
But where this twilight mind really goes into eclipse
Is in the matter of tips.
I stand stricken before the triple doom,
Whether, and How Much, and Whom.
Tell me, which is more unpleasant,
The look from him who is superior to a tip and gets it,or
from him who isn't and doesn't?
I had rather be discovered playing with my toes in the
Boston Aquarium
Than decide wrongly about an honorarium.
Oh, to dwell forever amid Utopian scenery
Where hotels and restaurants and service stations are operated
by antippable unoffendable machinery.
Пожалуйста, не заставляйте меня что-либо решать,
я не отличу чудака от болтуна в лицо,
И кто на первом месте - леди или тигр, и что после чего -
курица или яйцо.
А нужно быть исключительно проницательным,
Чтобы решать положительно или отрицательно.
Для меня же любая проблема -
Дилемма.
Увы, я не могу сравнивать себя с тем бейсбольным игроком,
Который знает, бросать мяч этому или тому, потому что не
уверен
ни в этом, ни в том.
Точно также не могу я решиться, хотя для других это
дважды-два,
Писать ли в слове с безударной гласной Е или И, О или А?
Но действительное умопомрачение нисходит на меня
и всякий раз, как впервые,
Когда мне предстоит давать чаевые.
И всякий раз тройной рок преследует меня опять:
СТОИТ ЛИ? КОМУ? и СКОЛЬКО ДАВАТЬ?
Скажите мне, чей взгляд на вашем настроении больше
сказывается,
Того, кто выше чаевых и берет их, не замечая, или того,
кто их замечает, но принять отказывается?
Лично я предпочел бы играть в салочки со своими пятками
в Бостонском Аквариуме перед толпой осуждающей мое поведение,
Чем принять неверное решение по части чьего-либо
вознаграждения.
Приходится только мечтать о таком Утопическом уголке земного
шара,
где все рестораны, отели и станции обслуживания автомобилей
оборудованы непогрешимыми,
Не принимающими никаких чаевых машинами.
REFLEXIONS
ON ICE-BREAKING
Candy
is dandy
But liquor
is quicker.
ВЕСЕННИЕ РАЗМЫШЛЕНИЯ
Конфеты -
эффектны!
Но аперитивы -
оперативней.
LIKE A RAT IN A TRAP
After various guesses at last I've guessed
Why in spring I feel depressed.
When the robins begin to play
Summer is just a step away.
Then hardly the summer has commenced
When autumn is what you're up against,
And once the autumn has muscled in on you
Winter is waiting to begin on you.
So spring isn't spring, but otherwise,
Just a prelude to winter, which I despise.
ВЕСНА
В природе - весна,
а в душе моей - сплин.
Есть в мире для этого много причин.
Малиновка где-то запела в лесу.
Так, значит, и лето уже на носу.
А вот уж и лето.
И, значит, опять
до осени только рукою подать.
И вот уже листья сухие шуршат.
Теперь до зимы
лишь какой-нибудь шаг.
Выходит, весна - это та же зима!
И это сведет меня скоро
с ума.
YOU AND ME AND P.B. SHELLEY
What is life? Life is stepping down a step or sitting in a
chair,
And it isn't there.
Life is not having been told that the man has just waxed
the floor,
It is pulling doors marked PUSH and pushing doors marked
PULL and not noticing notices which say PLEASE USE
OTHER DOOR.
Life is an Easter Parade
In which you whisper, ?No darling if it's a boy we'll name
him after your father!" into the ear of an astonished
stranger because the lady you thought was walking
beside you has stopped to gaze into a window full of
radishes and hot malted lemonade.
It is when you diagnose a sore throat as an unprepared
geography lesson and send your child weeping to
school only to be returned an hour later covered with
spots that are indubitably genuine,
It is a concert with a trombone soloist filling in for Yehudi
Menuhin.
Were it not for frustration and humiliation
I suppose (he human race would get ideas above its station.
Somebody once described Shelley as a beautiful and ineffective
angel beating his luminous wings against the
void in vain,
Which is certainly describing with might and main,
But probably means that we are all brothers under our
pelts,
And Shelley went around pulling doors marked PUSH and
pushing doors marked PULL just like everybody else.
ВЫ, Я И ПЕРСИ БИШИ ШЕЛЛИ
Что такое жизнь? Жизнь - это когда вы спускаетесь вниз
по лестнице или сидите в кресле, читая газету.
Но это и не совсем это.
Жизнь - это когда вам сказали, что пол в зале только что
натерт воском,
Это когда вы толкаете дверь с надписью "к себе" и тянете
дверь с надписью "от себя" и когда, от этого вне себя,
не замечаете объявления о том, что дверь закрыта вовсе.
Жизнь - это веселая ярмарка,
На которой вы шепчете: "Дорогая! Если у нас будет мальчик,
назовем его именем твоего папы" - на ухо изумленному
прохожему, потому что ваша дама, которая вы думали идет рядом,
остановилась у витрины гастронома и восторженно разглядывает
аппетитное (как во времена
Адама) яблоко.
Это когда вы называете фолликулярную ангину неприготовленным
уроком географии и посылаете своего хнычущего сына в школу
только затем, чтобы часом позже он вернулся обратно, покрытый
несомненно гениальными чернильными пятнами (а это неминуемо).
Это концерт, на котором солирует тромбон в сопровождении
Иегуди
Менухина.
О, Жизнь! Когда бы не забавные время от времени дорожные
происшествия,
Человечество никогда не забывало бы о конечном пункте своего
путешествия.
Однажды кто-то сравнил Шелли с прекрасным, но неудачливым
ангелом, бесполезно машущим своими ослепительными крыльями
в безвоздушном пространстве.
И такое сравнение лично мне не кажется странным.
Ибо оно означает, что все мы - братья по несчастью,
И Шелли тянул двери с надписью "от себя" и толкал двери
с надписью "к себе", как и любой из нас, только в силу
своей гениальности несколько более часто.
Мужчина без часов! Без тени сомнения вот какое сравнение
я считаю наиболее близким -
Это сода без виски.
А какое движение характерно для любого мужчины и поэтому
каждому знакомо?
Это выбрасывание вперед левой руки без видимой причины
и взгляд на часы, даже если они остались дома.
С того самого мгновенья, когда мужчины появились на свете,
а может быть и ранее,
Они сами перед собой расставили и сами собой запутались
в бесчисленные распорядки и расписания.
Будь то любовники, игроки в гольф или железнодорожные
инженеры,
Время всегда являлось существеннейшим фактором их карьеры.
И поэтому мне кажется это по меньшей мере странно,
Когда мужчина не знает, явился он поздно или слишком
рано.
И даже часы на столбе ему не помогут, ибо он не может
ни взять их с собой, ни подладить под них свой маршрут.
И самое большее, что они могут, это служить для сравнения
с часами наручными и показывать от случая к случаю,
что по сравнению с часами на руке они безбожно врут.
Есть одна мысль, которая выскакивает из подсознания мужчины
(я сам замечал это за собой не раз).
И эта мысль - который теперь час?
А женщины не любят часов, они их терпят только тогда, когда
они вправлены в любимые ими колье, брошки или браслеты,
Или в какие-либо другие достойные их предметы.
Да, женщины не нуждаются в часах, и это очевидно,
Ибо на циферблатах их часов без микроскопа все равно ничего
не видно.
Время есть нечто, к чему они относятся с поистине женским
негодованием,
С чем они постоянно борются, отрицая его существование.
А впрочем, определяя женско-мужские отношения ко времени,
очень не просто разобраться в чаще различных обстоятельств
и причин.
И лишь одно доподлинно известно: что гораздо чаще мужчины
ожидают женщин, чем женщины ждут мужчин.
РОБЕРТ БЕРНС И БЛОХА
Зачем поэт, потратив вечер,
Блоху в стихах увековечил?
Она б не сделала того же,
Пробравшись к гениальной коже.
THE LOUSE
Robert Burns, that gifted souse,
Kindly immortalized the louse,
Who probably won't, when he is master.
Immortalize this poetaster.
НОСОРОГ
Я не желаю с ним водиться.
На окорок он не годится.
Не пойду к нему, о, нет!
Он не подходит для котлет.
ЗОЛОТОЕ СЕРДЦЕ ИЛИ САМЫЕ ИСКРЕННИЕ
ИЗВИНЕНИЯ ХУЖЕ ЧЕМ НИЧЕГО
Есть люди, рядом с которыми даже артезианский источник
не идет ни в какое сравнение,
Когда они рассыпают свои сожаления и извинения.
Они считают, что лучший способ друзей заиметь -
Это сначала кому-то насолить, а потом его пожалеть.
В гостях они вмиг оживляются при виде накрытого стола,
особенно когда на нем вдоволь спиртного.
И после первого тоста начинают серию двойных
и повторяют их снова и снова.
Если вам удается их прервать, они обижаются и вскоре уходят,
но как ни странно,
Проводив гостей и собираясь лечь спать, вы замечаете чьи-то
ноги, торчащие из-под дивана.
Утром они так неистово умоляют вас о прощении,
называют себя такими унизительными словами,
Что вы готовы им простить не только прошлое, но и все будущие
прегрешения, лишь бы теперь они перестали издеваться над вами.
И такие люди, определенно, встречаются в каждой компании.
Это они толкают вас под руку, когда вы подносите ко рту ложку
бульона, и этого нельзя угадать заранее.
Это они, когда вы с замиранием сердца упиваетесь звуками
божественной сонаты,
Сигаретой прожигают в скатерти дыру размером не меньше
среднего томата.
А затем приносят массу извинений, изысканных настолько,
Что в антологии великосветских выражений они бы выглядели
вполне достойно.
Не потому ли многие отзываются о них весьма лестно и говорят,
что у них - золотые сердца. Но увы!
Именно они, когда вы беседуете с очаровательной женщиной,
перебивают вас на самом интересном, или, проезжая мимо
на автомобиле, обдают вас грязью с ног до головы.
И они уверены, тем не менее, что вы не против того, чтобы
сегодня вас подвергли пыткам,
Ибо завтра, рассыпая свои извинения, они доставят вам такое
удовлетворение, что все вчерашние обиды покроются с избытком.
Что касается меня, то я предпочел бы услышать неблагодарное
слово от гостя, который меня пальцем не тронул,
Чем получить трогательное письмо с извинениями за то, что он
переломал мне кости, от наследника английского трона.
НЕ ПОДБРОСИТЬ ЛИ ВАС
ДО ДОМА,
МИССИС МЕРГАТРОЙД?
Есть одно утверждение, которое в устах каждого, кто имеет к
нему
какое-либо отношение, звучит убедительно:
Никогда не следует пускать в свою машину пассажира с правами
водителя.
Ибо, если вы поступаете так, ваш пассажир неизменно становится
на определенную точку зрения,
Из которой следует, что вы - маньяк, помешавшийся на мысли
угробить его в автомобильной катастрофе, даже если при этом
сами вы погибнете вне всякого сомнения.
Он непрерывно вздрагивает, подпрыгивает, дергается, нажимая
ногой
на воображаемые тормоза и поминутно ударяя локтем вам
под ребра.
Словом, ведет себя так, как если бы утром, открыв глаза, он
обнаружил,
что в его постели - кобра!
Или заводит какой-нибудь банальный разговор о погоде или о
чем-либо
другом в том же роде, который действует на вас расслабляюще.
И вдруг, меняя тему, делает упор на огромном числе
автомобильных
аварий, с каждым годом все более и более возрастающем.
Причем он рассказывает не только об автомобилях, которые
попали в катастрофу, но и об автомобилях, которые чудом ее
избежали, и преподносит это так обстоятельно и доходчиво, так
нудно и противно,
Что вам совершенно ясно: Он считает вас одновременно и
физически
и психически дефективным.
А когда в конце концов вы благополучно доставляете его до
нужного
места, он дрожащим голосом лицемерно благодарит вас за все,
желая только одного - поскорее высадиться.
И покидает вас с таким лицом, как если бы он выходил не из
машины,
а спускался с виселицы.
И еще долго идет по тротуару весьма неуверенно, как бы
сомневаясь,
что все благополучно обошлось, на каждом шагу поминая вас
всякими недобрыми словами.
А вы трогаете с места, бормоча себе под нос массу
нелицеприятного
относительно этого лица с водительскими правами.
И клянетесь, как бы ни сложилась ваша судьба, ни за что
не присоединяться к числу тех, кого вы теперь клянете.
Но если завтра кто-нибудь ?подбрасывает? вас по пути домой,
вы потеете так, словно с головой погружаетесь в ледяную воду,
когда на ваших глазах переключают с первой скорости на третью
на повороте.
А все дело в том, многоуважаемые сеньоры,
Что все мы прирожденные шоферы.
Иными словами, каждый, кто сидит в автомобиле рядом с
водителем,
считает себя мастером вождения, королем,
Который умеет водить машину несравненно лучше того,
кто сидит за рулем.
SO THAT'S WHO I REMIND ME OF
When I consider men of golden talents,
I'm delighted, in my introverted way,
To discover, as I'm drawing up the balance,
How much we have in common, I and they.
Like Burns, I have a weakness for the bottle,
Like Shakespeare, little Latin and less Greek;
I bite my fingernails like Aristotle;
Like Thackeray, I have a snobbish streak.
I'm afflicted with the vanity of Byron,
I've inherited the spitefulness of Pope;
Like Petrarch, I'm a sucker for a siren,
Like Milton, I've a tendency to mope.
My spelling is suggestive of a Chaucer;
Like Johnson, well, I do not wish to die
(I also drink my coffee from the saucer);
And if Goldsmith was a parrot, so am I.
Like Villon, 1 have debits by the carload,
Like Swinburne, I'm afraid I need a nurse;
By my dicing is Christopher out-Marlowed,
And I dream as much as Coleridge, only worse.
In comparison with men of golden talents,
I am all a man of talent ought to be;
I resemble every genius in his vice, however heinous
Yet I write so much like me.
ТЕ, КТО НАПОМИНАЕТ МНЕ МЕНЯ
Когда порой великих вспоминаю,
Я восхищен собой в такие дни,
С великими себя сопоставляя.
О, как похожи мы! - Я и они.
Имею слабость я, как Берне, к бутыли.
Как Аристотель - знаю вкус ногтей.
Как у Шекспира - знание латыни.
Высокомерен - словно Теккерей.
Как Байрон, жажду славы непременно.
Злораден, словно Поп (но для добра!).
Вздыхаю, как Петрарка, о сиренах.
Как Мильтона, меня гнетет хандра.
Кого ни взять - похожие найдутся
Черты со всеми. Почерк мой точь-в-точь
Такой же, как у Чосера. Из блюдца,
Как Джонсон, кофе пить и я не прочь.
Как Свинборн, я поныне с нянькой дружен.
Я, как Вийон - беспечный дебитор.
Мечтаю, словно Колридж, только хуже.
Играю в кости - Марло, Христофор.
Приметами всех гениев напичкан,
Я полон самых радужных надежд.
В одном я только человек обычный -
Свои стихи пишу,
как Огден Нэш.