- Сейчас сложилась такая ситуация, - говорит главный тренер, - что срочно нужно принимать решение, от которого зависит быть или не быть большому волейболу в нашем районе. То, что он уже зародился, - факт. Будет ли он жить дальше - неизвестно. Ребята скоро заканчивают школу. Перед ними открыты двери институтов, с распростертыми руками ждут их в профессиональных командах других, в том числе северных городов. Юноши уже практически распланировали свое ближайшее будущее - и оно, к сожалению, не связано с надымским районом. Девушки пока "держатся", ждут от меня ответа. Это готовая женская команда мастеров.
   Последние годы на Севере произошел "взрыв" популярности волейбола. Этот спорт, зрелищный и камерный одновременно, оказался в условиях нашего региона одним из самых приемлемых и перспективных командных игровых видов физической культуры. Команда Нижневартовска играет в Суперлиге российского волейбола, имеют команды высшей лиги Сургут, Ноябрьск, Уренгой...
   - Практически во всех городах Тюменского Севера есть волейбольные клубы хотя бы первой профессиональной лиги, - объясняет Драгунов. - Не имеет большого волейбола только Надым. Это притом, что команды городов области, не имея собственной сложившейся воле1йбольной школы, компонуются приглашенными, дорогостоящими игроками, выходцами из различных клубов России.
   - Мы предлагаем выход. Пангодинская команда (пока только девушки) переезжают в Надым (развитость социальной инфраструктуры, местная образовательная перспектива для молодых людей), проживание, например, в пансионате. У нас уже подошел возраст - мы подаем заявку на участие Надыма в соревнованиях первой лиги чемпионата России.
   В районе появляется команда мастеров, надымчане будут "болеть по телевизору" за свою настоящую профессиональную команду. Успехи профессионального клуба определяют подъем волейбола в районе, спортивного (а значит и общего) авторитета города в стране, реальное появление надымской волейбольной школы (достижения, имена, традиции, тренерские кадры, преемственность спортивных поколений, постоянная "подпитка" молодыми спортсменами и т.д.), стимулирование развития других видов спорта.
   Если сейчас упустить шанс, то в будущем реализовать эти планы станет гораздо труднее - на это уже нужны будут большее время и большие деньги, и, главное, при этом будут отсутствовать имеющиеся сейчас видимые предпосылки на успех. Обидно и стыдно будет, если наши, выросшие здесь профессионалы, не найдут применения дома, вынужденно уйдут, например, в уренгойскую команду...
   Родители молодых пангодинских спортсменов говорят, что отпустят своих детей в Надым только с В.В.Драгуновым, это понятно: в свое время поверившие ему, они убедились, что он свое слово держит (единственный в Пангодах спортивный класс - лучший в средней школе No2 по всем параметрам) и при любом раскладе доведет своих питомцев до получения аттестатов зрелости, до поступления в учебные заведения, до устройства их в профессиональные команды на новом месте жительства
   Его же давно усиленно, на прекрасных условиях приглашают в Уренгой, Тюмень и другие, более южные города. Но он пока остается в Надымском районе, по крайней мере, пока его команда учится в средней школе. А что дальше?..."
   Через два года я нашел Драгунова по телефону. Он обрадовался. Я спросил его, что изменилось с тех пор? Он долго перечислял: футбольный стадион с искусственным покрытием - таких единицы в стране, современнейший дворец спорта (американский проект), освещенная лыжная база в лесном массиве... Должность - главный тренер Тюменьтрансгаза по волейболу. Сразу получил трехкомнатную квартиру. Абсолютное взаимопонимание. Не представлял, что такое бывает...
   Шумы в телефонной трубки не исказили тона тактичного человека: он не восторгался, он упрекал...
   Ханты-мансийский округ, город Югорск, личное предложение генерального директора Тюменьтрансгаза Полякова.
   Что ж, все старо как мир: нет пророка в своем отечестве.
   ...Как его пангодинские воспитанники, как сложилось их спортивная судьба? Все поступили в учебные заведения - кто в Уфе, кто в Самаре, кто в Москве... Трое парней и пятеро девушек учатся в вузах Сургута, там им назначена стипендия, довольно существенная, что по нынешним временам большая редкость. Играют за городские команды, за сборную Сургута.
   В Югорске перед ним поставлена задача, которую он уже однажды, за семь лет жизни и работы в Надымском районе, осуществил: на базе спортивного класса общеобразовательной школы вырастить команду мастеров. В настоящее время идет отбор перспективных детей...
   ...Мне вспомнилось, что он говорил со сцены Дворца культуры во время чествования очередной победы пангодинских волейболистов. Он говорил, что задача всего взрослого населения поселка воспитать в наших детях уверенность: они не хуже других, например, городских детей, они способные, талантливые, красивые. Да, не все думают о нас, пангодинцах, "посельчанах" так, никуда из жизни не исчезло чванство, снобизм... Не надо на это обижаться, надо просто доказывать, прежде всего, самим себе, - мы умеем, мы знаем, мы не слабее. Ничто так не возвышает человека в собственных глазах, ничто не придает большей уверенности в жизни, как победы в спорте, в творчестве. Когда на соревнованиях зачитываются победители, для нашей команды произносится много разных слов, именно разных: первое, второе, или третье место, названия соревнований и т.д. Но одно слово неизменно присутствует в любой поздравительной речи, это слово - Пангоды. Поэтому, он обращался тогда к затихшему залу, - наши виктории это ваши победы!...
   Драгунов говорил негромко. Может быть, в этом и причина того, что в Пангодах волейбол остался - яркой, почти невероятной страницей, но только в памяти. Василий Владимирович просто делал свое тренерское дело, совмещая спорт и воспитание подростков, не имея возможности быть еще и менеджером, "пробивалой". Люди, которые ему сочувствовали, советовали, чтобы он, поверх всех голов, лично встретился с генеральным директором Надымгазпрома: именно там реальные возможности, и, самое главное, добрая воля. Но чего он не умел, так это кричать поверх голов или шагать по головам...
   Он сомневается: зачем ворошить старое, какая теперь разница, кто был "за", кто "против", а кто - самая, как оказалось, решающая позиция, определившая результат, - "воздерживался"? На это я сказал то, в чем абсолютно уверен: история, ее сильные страницы, не должны уходить бесследно в песок времени, они должны "работать", воспитывать. Будем считать, что в данном случае я говорю только о воспитании детей. Пусть они, юные пангодинцы, знают, в том числе на этом примере, что они, как и все дети, сильные, талантливые, красивые...
   ОСВОИТЕЛЬ МЕТОДОВ
   Александр Горяинов всегда слыл на работе "палочкой-выручалочкой". Но в полной мере его талант универсального работника начал раскрываться, когда он стал бригадиром комплексной бригады службы энерговодоснабжения Хасырейского ЛПУ. Это было в 1985 году. Начало "перестройки", хозрасчет, бригадные формы - тогда все это лишь зарождалось. У людей появилась возможность получать за свой труд не по "времени и окладу", а пропорционально объему и качеству выполняемой работы. Приходилось доказывать возможности - вести хозяйство "не числом, а умением". Бригадир все настойчивее вникал в комплекс работ, принятых на группу. ЭВС - это электричество, тепло-водоснабжение, канализация - обширный набор разнородных систем: все это в полной мере освоил бывший электромонтер Горяинов.
   В данное время Александр Михайлович работает заместителем начальника Ямбургского ЛПУ. Занимается, в частности, вопросами кадров и быта управления, которое активно использует формы вахтового метода труда. Основная масса работников ЯЛПУ - вахтовики, с "постоянным" местом проживания в Надыме, Уренгое, Пангодах и "на земле".
   - Сочетание слов "постоянное место проживания" для вахтовика имеет, разумеется, несколько иное значение, чем для "обычного" человека, рассказывает Горяинов. - Половина жизни - вне дома. Образ существования, как говорится, на любителя: человек, вольно или не вольно, отдаляется от семейных дел, приезжает домой как в гости. Опыт показал, что вахтование "с Севера на Север" предпочтительнее, чем "с земли на Север", - телефонная связь, возможность приехать в экстренных случаях. Для вахт с материка проблем в последнее время прибавилось - из-за невыдач заработной платы люди по несколько месяцев не могут улететь домой. Не всякие семьи такое выдерживают... Да, без вахтового метода не обойтись, но как и все, что связано с человеческим фактором, он требует осторожного использования и, конечно, постоянного совершенствования. Опыт Ямбурга подтверждает это.
   ЧАСТИЦА ДУШИ
   "Чуть не удрал обратно после первых дней своего пребывания в Пангодах", - шутит Вениамин Александрович Михнев. Тридцатилетним подался он на севера, оставив в приволжском Новокуйбышевске типичную карьеру советского инженера. Будучи по образованию инженером-энергетиком, сразу сменил профиль деятельности, став специалистом по контрольно-измерительным приборам и автоматике производственных процессов. "КИП и А - это технология основного производства, это передний край!" - говорит он. И знает что говорит...
   Тогда, в 1977 году весь Север был передним, передовым краем. Линейное производственное управление по перекачке медвежинского газа только начинало строится. Так что Михневу довелось напрямую участвовать в рождении этого крупнейшего в Пангодах предприятия, подразделения Тюментрансгаза. Тяготы освоения невозможно передать, рассказывая только о технологических трудностях. "Стройка" в нашем отечестве всегда была больше, чем просто строительство, монтаж. В данном случае это и адаптация к климатическим условиям, и буквально героическое преодоление бытовых неудобств, и многое другое.
   ...Тогда в нескольких километрах от Пангод, в тундре, рядом со стройкой вырос маленький поселок газовиков ЛПУ. Там в деревянном общежитии дали комнату на шестерых работников будущей КС "Головная"... "Апартаменты" были настолько малы, что кровати пришлось ставить в два яруса. Через несколько месяцев Михневу выделили жилую "бочку", что позволило привезти семью. Это была "юность" газовой провинции, и просто молодая жизнь ее освоителей. Прямо за порогами "общаг" и балков начинались брусничные и голубичные поляны, грибные перелески, прибрежные холмы небольшой, но богатой живностью речки охота, рыбалка...
   В Михневе удачным образом совместилась инженерная грамотность специалиста-технолога и организатора. Через пять лет, пройдя основные инженерные ступени, Вениамин Александрович стал начальником Пангодинского ЛПУ. Сейчас это мощное производственное образование, включающее в себя три большие промышленные площадки по перекачке газа с Медвежьего, Уренгоя, Ямсовея, Юбилейного.
   Давно уже нет того пангодинского поселка-спутника, на его месте немой пустырь, к которому лежит, но уже никого не ведет, стометровая грунтовка, все еще примыкающая к автостраде между Пангодами и Головной компрессорной станцией. Михнев ездит по этой бетонке каждый день на служебном "уазике". Уже другой масштаб забот, производственных и бытовых на Михневе "висит" почти половина Пангод, огромный жилой фонд, целые микрорайоны. Но... проезжая мимо знакомого поворота, Михнев, когда вольно, когда невольно, выхватывает взглядом кусок пустыря, в нем - фрагмент прошлого, эпизод молодости, частица души...
   БУДЕМ ЗАСЫПАТЬ БОЛОТО
   Александр Калистратович Гречанюк большой шутник. Рассказывая, что его подвигло поменять Хмельницкую область солнечной Украины на Крайний Север, объясняет: один сын уже был, нужно было второго заводить, а денег не хватало...
   Пангодинская база ПТОиК - предприятие, значительное и по объему выполняемых работ, и по размерам площади - занимает половину "промзоны" поселка. База, в задачи которой изначально входила комплектация ремонтных работ на месторождении, со временем превратилась в крупнейшую службу, которая "получает, сохраняет и выдает" практически все грузы для нужд Медвежьего и Пангод.
   Директор Пангодинской базы, он же замдиректора предприятия Надымснабкомплект, на материке работал механиком. В Пангодах начинал со строительства объектов электрохимзащиты, затем ушел в "большое" снабжение: инженер БПТОиК, начальник отдела, главный инженер, директор. За материальной сутью, частью которой, как может показаться, стал он сам (склады, ангары, штабеля, рулоны...), просматривается обыкновенная человечность.
   ...Когда мы проезжали с ним по территории базы, взгляду открылся расположенный внутри приличный по площади елово-лиственный участок сохранившийся клочок некогда покоренной межболотной небуйной лесной полосы. Вокруг стояли серые склады, лежало кучами и штабелями коричневое железо, рядом через дорогу покоилось весеннее, уже оттаявшее, ржавое болото.
   Я вспомнил о нехватке "сухих" площадей под новые склады, на что до этого жаловался Гречанюк, и спросил, есть ли в планах решение территориальной проблемы за счет зеленого участка. Ведь "слизнуть" мощной японской техникой чахлую приполярную растительность легче, чем засыпать даже маленькое болотце.
   Директор лишь покачал отрицательно головой, а когда прощались, сказал:
   - Нет, корчевать тот лесок у меня рука не поднимется. Будем засыпать болото.
   ТРУДНЫЙ СЛУЧАЙ
   - Фаина Андреевна! Здравствуйте, узнаете нас? Это ваш! - Женщина прикрывала ладонью смеющиеся губы, а другой рукой касалась плеча юноши, стараясь повернуть его лицом к фонарям. - Ну, помните - трудный случай был?!...
   Фаина неуверенно улыбнулась и осторожно кивнула.
   Лицо женщины показалось знакомым, но кто она и как рожала, Фаина Бусло не помнила. Странная! "Трудный случай!.." Счастливая - потому наивная. Надо же - лицом поворачивает!.. Парню чуть за двадцать. Семьдесят пятый семьдесят шестой год. Значит эти двое, мать и сын, - из ее первых пациентов.
   ...Наверняка началось с того, что Фаина "вычислила" эту женщину, тогда совсем юную, в бане или в магазине.
   Пангоды молодые: мужчины-ребята, женщины-девчонки - вот и все взрослое население. Нет рядом ни мам, ни бабушек. Собралась иная новоиспеченная северянка матерью стать, процесс идет, а она и в ус не дует - в Консультацию не спешит. Фаине приходилось самой выявлять клиенток на их ранней стадии. Конечно, баня - лучшее для этого место! Подходила, шепотом, но запросто (самой было немногим за двадцать) говорила: а ты ведь, голубушка, в положении, завтра приходи, жду. Днем не сможешь - вечером, я задержусь. Как где? - там же, в четырнадцатом.
   Все в Пангодах знали общежитие под этим номером. Две секции в нем занимала поселковая амбулатория. А еще в двух проживал медперсонал. Этот "медицинский" дом до начала восьмидесятых был единственным оплотом здравоохранения поселка с набором простых медицинских услуг, возможных для того времени.
   Иной раз приходилось разыскивать непослушных, легкомысленных упрямиц в общежитиях, балках. Никто не настраивал Фаину брать на себя "нештатное" бремя ответственности за беспечных девчонок, не заставлял утруждаться розыском беременных женщин, уговорами. Казалось бы, чего проще: получи то, что есть, "отконсультируй" положенный период и отправь рожать в Надым или на "землю". Ведь в большинстве случаев по такой схеме все и происходило вплоть до 1986 года, когда открылась настоящая больница с родильным отделением. Но, конечно, во все времена рожали и в Пангодах ("родить нельзя погодить") - в амбулатории, на квартире и даже на борту вертолета...
   Может это та женщина, которую Фаина обнаружила в вагончике, на окраине поселковой "нахаловки"?... Та, которая была на четвертом месяце и пила горстями какие-то таблетки, чтобы, как она объясняла, избавится от сыночка. История банальная: после свадьбы муж уехал на Север, в Пангоды, через год вызвал к себе жену. Сначала все складывалось нормально, но, видно, год разлуки не прошел даром - вскоре муж ушел в общежитие, к другой, оставив бывшей жене вагончик. Та поздно обнаружила, что беременна. Помнится, зареванная, с горящими глазами, приподнявшись с постели, она вцепилась в локоть медсестры:
   - Фаина, умоляю, сделай что-нибудь, я не должна родить - он, так же, как и я, никому не будет нужен!.. Иначе!..
   Уже тогда, совсем немного проработав в медицине, Фаина пришла к выводу, что в некоторых случаях только воля "со стороны" может отвести от человека беду, вернуть в русло нормальной жизни. Она порой удивлялась, обнаруживая в себе какую-то особую силу, которая появлялась в минуты чужой беспомощности, беззащитности, - от которой рождалась непоколебимая уверенность в собственной правоте, и которую она, сама еще девчонка, спокойно внушала "пациентам" - людям, нуждающимся в помощи.
   Она, словно дочку, погладила ровесницу по голове, по свалявшимся от лежания на подушке волосам, и сказала:
   - Ты и твой ребенок очень нужны... Друг другу. - Взяла вздрагивающую, тонкую, с синими прожилками руку, повернула ладонь к себе: - Ну-у!.. Так у тебя там дальше, вообще, счастье на счастье! Давай, я тебе погадаю, я умею...
   Они в тот вечер долго пили чай, потом электростанция отключила свет, зажгли свечу и просто разговаривали, шутили, смеялись, - у темного окошка, на краю заснеженных Пангод...
   Рассеянно слушая женщину, Фаина вглядывалась уже не в лицо - в глаза, ища в них подтверждения или отрицания возникшим предположениям. Она или не она? В глазах человека, побывавшего на краю собственных возможностей, заглянувшего за границу власти над собой, на всю жизнь остается характерный след: у одних это необычный блеск, у других "сквозной" взгляд, у третьих печально-ироничный прищур... Этот ее вывод о "зеркале души" явился плодом первых лет труда в пангодинской амбулатории, когда ей, как и другим медицинским специалистам, приходилось, кроме основных обязанностей, выполнять функции фельдшера и врача скорой помощи.
   Как таковой службы "ноль три" до 1981 года в поселке не было. Все работники - от медсестер до главного врача - принимали участие в круглосуточных, точнее, круглонедельных дежурствах: целую семидневку один из специалистов, днем и ночью, был "на стреме", в случае необходимости, больные обращались по его месту жительства. Домашних телефонов пангодинская медицина не имела, поэтому на дверях амбулатории висела табличка, на которой указывались фамилия и домашний адрес медика. Имелся даже переходящий флаг (на белом поле красные крест и полумесяц), который водружался на жилище балке или общежитии - поселкового дежурного эскулапа.
   Поскольку население молодое, здоровое (с медицинскими вердиктами: "Годен для работ в условиях Крайнего Севера"), то подавляющее количество вызовов "неотложки" было связано не с болезнями, а с несчастными случаями, которые изредка приключались на производстве и довольно часто происходили в быту.
   Фаине первые месяцы представлялось, что она попала в такое место на земле, где сходятся лицевая и изнаночная стороны жизни, где естество необычно обнажено, а суть, по прежнему, - классически - недосягаема. Где трещат ровные швы, стянутые прочными "материковыми" нитками, - а веществом, казалось бы, сомнительной, "временной" основы навсегда скрепляются несогласующиеся формы с безнадежно размочаленными краями.
   Сейчас она, осознавая, что некстати, вспомнила первый в своей медицинской практике случай, который потряс ее до глубины души. Некстати этот фрагмент из прошлого был не из-за отсутствия своего логического места в цепочке ее воспоминаний, а тем, что он встал перед ней картинкой, мешая слушать женщину, понимать, что та сейчас говорит.
   ...Однажды в ее дежурство мужчина из общежития вскрыл себе вены. Нужно было срочно транспортировать "суицидника" в больницу. В таких случаях вертолетным санрейсом больного отправляли в Надым. Но то ли "вертушки" не было, то ли погода абсолютно не позволяла подняться в небо безотказным в таких случаях пилотам "Ми-шек", - пришлось грузить пациента на первый попавшийся борт. Им оказался транзитный "Антей", летящий куда-то на запад. В дороге парень, бледный и слабый от потери крови, разговорился. Почти весело, как давней подруге, объяснил Фаине: устал, думал, Север поможет, вылечит своими "туманами", "запахами"...- нет, еще хуже стало. "Вот ты сейчас улетела, никого толком в известность не поставила, - тебя кто-нибудь кинется искать?.. - А меня, точно, - нет".
   Самолет сделал посадку в Печоре, Фаина сдала пациента в больницу, а сама поехала в аэропорт, без денег, в белом халате под полушубком. Она пребывала в каком-то странном, необычном для себя состоянии. "Жизнь - и почти смерть, опять жизнь. Пангоды - и Печора, о которой дома никто не знает, - все так далеко друг от друга - и так, оказывается, близко и, оказывается, просто..."
   Фаина вглядывалась в лица пассажиров. Среди мужей, жен, пап, мам, детей, коллег по работе, находила одинокие глаза. По одежде, жестам, голосу пыталась прочитать многочисленные истории людского одиночества, силилась вывести какую-то общую, простую и понятную формулу этого, выходит, распространенного и, часто, невыносимого человеческого состояния.
   Она пришла в себя через двое суток: знакомую фамилию объявляли по громкоговорителю, это была ее фамилия - Фаину разыскивали, из далеких Пангод.
   Тот "печорский" пациент через месяц вернулся в поселок и еще через пару недель повесился, на этот раз спасти его не удалось.
   Как ни странно, финал той трагедии Фаина восприняла сравнительно спокойно. На тот момент она уже отчетливо понимала, что в ее Пангодах, как и в том зале ожидания, много одиноких людей: улетают, прилетают, двигаются, живут, смотрят друг на друга, и... молчат.
   Фаина отогнала тяжелое воспоминание и опять попыталась сосредоточится на женщине. "Трудный случай..." Сложные роды? - с чем была связана сложность, со здоровьем? Может быть парень - "кесаренок"? Или сложные условия? Может быть, эта женщина - та, которую в очередную поселковую "разморозку" не успели отправить в горбольницу и пришлось принимать роды в насквозь промерзшей комнате? Ее как могли укрывали полушубками. Она все жаловалась, что мерзнет нос. Фаина уловила и навсегда запечатлела для себя мгновение: у ребенка с первым криком пошел пар изо рта. Потом, смеясь, она сказала мамаше: "Так и запишем, место рождения - Пангоды, месяц - февраль, окружающая температура - в комнате! - минус десять!.."
   Или, может быть, что совсем часто случалось, ребенок появился при свечке, во время отключения электричества?
   Почему-то так выходило, что "при свечках" всегда рождались мальчики. Ее любимые, - до сих пор почему-то любит "принимать" именно мальчишек. И приговорочка для таких "удачных" случаев старая, проверенная: "Мальчишка, мужичок, защитничек!.."
   ...Вот она купает и пеленает только что появившееся существо мужского рода: "Ну что, ангелочек? Где твои крылышки? И радостно от тебя такого - и жалко тебя... Расти большой!"
   Как Фаина тревожилась за своего единственного сынишку, когда он болел, когда просто возвращался не вовремя домой. Как стремилась угнаться за его возрастными изменениями в характере, старалась быть ему вечным другом сильным, надежным, интересным. Это было трудно, но у нее все получалось, к радости. Лишь иногда осеняло: ведь он принимает Пангоды за весь мир, а крыло матери - за все небо. Беда случилась вскоре после того, как он поменял материнское гнездо на призывной пункт... Она привезла его из Тюмени, больного, но целого, и они снова стали жить, выздоравливать, вдвоем, два любящих, нужных друг другу человека.
   - ... Помните, Фаина, вы еще сказали тогда: "Мужичок, защитничек..."
   Парень успел выкурить сигарету (Фаина заметила, что сигарета у него постоянно дрожала - и в пальцах, и в губах), стал поглядывать на часы, женщина заторопилась:
   - Нам пора, Фаина Андреевна. Каждый вечер гуляем, сын к Пангодам снова привыкает. Знаете, повезло нам - на полгода раньше из армии вернулись. В "горячей точке" служили, поэтому раньше. Контузило немного, а так - ни одной царапины!.. - женщина безотчетно сделала движение, с которым недавно пыталась развернуть парня лицом к свету.
   Неожиданно, вместе с медленным, глубоким вздохом, от заснеженной дороги до желтых фонарей, поднялась теплая, забирающая зрение волна. Невольное, рефлекторное движение век - и из-под ресницы выкатилась предательская росинка... Фаина, не зная, куда себя деть, уткнулась лицом в плечо парня.
   Женщина счастливо засмеялась:
   - Ну вот, наконец-то, узнали! А я чувствовала, что вы нас поначалу как бы не узнавали. Это вы от радости?..
   Фаина, не отрываясь от мальчишьего плеча, кивнула.
   ЖИВИТЕ ДОЛГО
   Однажды на практике, после третьего курса медучилища, Валю Зиненко послали в деревню, где пришлось принимать досрочные роды. Опыта никакого, поэтому аккуратно выполняла акушерские команды шофера скорой помощи. Боевое крещение прошло успешно.
   Одно из сильных воспоминаний Валентины Игнатьевны Зиненко: овражная окраина башкирского города Бирска, она идет в школу, маленькая, с тяжелым матерчатым портфелем, из-за куста навстречу выскакивает огромная лающая собака, незнакомый, отнимающий волю ужас...