— Да слушаю! — раздраженно ответил Грязнов. — Ты бы лучше на часы поглядел, ирод! Первый час уже! А я старый и больной генерал…
— Все, понял, закругляюсь. Позвони ко мне домой и сообщи в телеграфном ключе, что я еду домой из глубокой провинции, куда сам же меня и услал. Возможно, по пути заскочу на минутку к тебе, чтобы обсудить ряд неотложных проблем. Все. Объяснения нужны?
— Всерьез, что ли, хочешь приехать? — подозрительно тихо спросил Грязнов.
— Славка, милый!
— А-а-а! — воскликнул Вячеслав. — Ну ты и жук, Саня!.. Едешь-то хоть откуда? — это спросил уже деловым тоном.
— Сам придумай, но не забудь потом и мне сказать. Чтоб при случае не запутаться. А впрочем… из Твери!
— С вами все понятно, значит, где-нибудь в Химках, да? Ты гляди там у меня, про местных подруг даже думать не моги! Или я не отвечаю за твое дальнейшее здоровье! Я знаю, что говорю.
Эмма, прижимавшая свою щеку к щеке Турецкого, чтобы тоже слышать этот диалог, едва сдерживалась от хохота.
— Совет принят, — ответил Турецкий. — Не подведи, на тебя вся надежда. Утром пересечемся…
— Хулиганье вы, вот кто! — удовлетворенно заявила Эмма, со страстным стоном закидывая руки ему на шею.
— А то! — отозвался Александр, сбрасывая прямо на пол свою куртку и ее шубку и поднимая девушку на руки. А войдя в комнату, где было все уже ими же самими убрано и расставлено по привычным местам, посмотрел и сказал с некоторым даже злорадством: — Правильно говорят: не принял окончательного решения, не совершай ненужных телодвижений. Поэтому давай-ка, подружка, начнем все сначала и теперь уже не станем никуда торопиться, идет?
— Ага, медленно и с чувством глубокого удовлетворения — так, что ли?
— Можешь не иронизировать над нашим общим светлым прошлым. Между прочим, подлинное чувство глубокого удовлетворения только таким вот образом и достигается.
— Господи! В чьи сети я попала! Он еще и философ!
И это было ее последнее «открытие» в течение ближайших двух-трех часов. Потому как, что бы она по ходу дела ни выдумывала, позже оказывалось, что и это они уже однажды проходили. Давно. Опыт — великое дело. Когда-то этот самый опыт Александра Борисовича неожиданно упал на потрясающе плодородную почву. И теперь прошлое вернулось к нему, или, возможно, он сам неожиданно нырнул в свое прошлое, отсюда и все эмоции, все остальное…
А со стен, из-под застекленных рамок, бликующих от всполохов изредка проезжавших автомобилей, на их совершенно роскошное бесстыдство одобрительно поглядывали Франсуа Рабле, Ги де Мопассан и Анатоль Франс — других наверняка выдающихся личностей на портретах Турецкий просто не узнавал, но ему за глаза хватало и этих свидетелей такого разнузданного и упоительного наслаждения.
4
Александр Борисович заехал с утра на Петровку, 38, и коротко, без подробностей, изложил Грязнову причины, по которым ему понадобились данные на уголовников из таганской организованной преступной группировки.
Вячеслав в ответ пожал плечами и сказал, что сомневается, чтобы эти братки занимались таким промыслом, как примитивное окучивание неумелых водил на дороге. И протянул листок с компьютерной распечаткой. На ней значились три фамилии, клички, естественно, и краткие биографические справки, напоминавшие больше набор статей Уголовного кодекса. И первым, среди равных, выступал Хомут — Хомутов Владимир Яковлевич, год рождения… место рождения — город Херсон… судимости… и так далее.
И проживал он, оказывается, относительно недалеко от того места, где проводил нынче бурное, как в забытой юности, время Александр Борисович. Только по другую сторону Химкинского водохранилища, в Тушине. Теперь и понятно, почему именно к этой части кольцевой автодороги господин Хомут со товарищи проявлял наибольший интерес — дом же фактически рядом с «работой». Ох, накажет тебя твоя хохлацкая лень, господин разбойничек! Где ж это видано, чтоб волк резал скот возле своего логова?.. Интересно, а другие откуда?
Грязнов кивнул — смотри ниже. А ниже шли не менее заслуженные «романтики с большой дороги» — Мурман Нугзарович Сигаладзе. — ух ты! москвич, юноша, в сущности, — всего двадцать два годика, в быту — Сига, чалившийся в недавнем прошлом по 161-й статье УК — «грабеж». И еще один совсем простой русский парень о двух судимостях по той же статье, поочередно пункт первый, а потом второй, — Петр Степанович Павлов, он же Паленый. Почему? Видимо, кличка навеяна проблемами внешности. Двое последних проживали аж в Новогирееве, совсем в противоположной стороне города.
— Так у них же тут сплошной интернационал! — воскликнул Турецкий. — Слушай, как ты думаешь, чего они в чужих краях разбойничают?
Он подошел к огромной карте Москвы, висевшей на стене кабинета Вячеслава Ивановича, и ткнул авторучкой в одно, другое, третье место.
— Смотри, где живут, а где эти пашут?
— Саня, у тебя несколько превратное представление об их работе. Ты наверняка считаешь, что если кто-то принадлежит к таганской преступной группировке, то он там же и окучивает? Никак нет, ваше благородие!
— Момент! — Турецкий поднял палец. — Мы уже однажды проходили эту тему. Носящий генеральские погоны есть не «благородие», а «превосходительство». Попрошу учесть в дальнейшем. Итак, ты говоришь: «Ваше превосходительство…» — ну а дальше-то что? По поводу твоих таганских?
Грязнов обеими руками вцепился в свои редкие и седеющие, когда-то рыжие кудри и застонал:
— Господи, прости и помилуй! С кем дела иметь приходится! А они, чтоб ты знал, вон Калугу в оборот взяли! И при чем здесь твоя география?! А к Большому кольцу и бабушкинские, и ореховские, и те же таганские давно уже тянутся. И это естественно, там же такая могучая инфраструктура! Сходятся федеральные, городские и областные интересы, крутятся гигантские денежные средства, это помимо бюджетных, что отпускаются на бесконечный ремонт и расширение полотна, на уборку, на освещение и так далее. Азербайджанцы, которые монополизировали всю нашу рыночную торговлю, теперь тоже на МКАД выбрались. Вот где главная-то проблема! Ты представь: междугородные и международные перевозки, бесчисленные трейлеры и, значит, мотели, стоянки, кафе всякие, автозаправки, бензиновые махинации, соответственно вокруг всего этого проституция, грабежи, убийства… А всевозможные поборы со стороны всех кому не лень?.. Держать в руках Большое кольцо, Саня, это иметь гигантский бизнес.
Турецкий развел руки в стороны, демонстрируя, что он прямо-таки поражен осведомленностью своего лучшего друга, тоже, кстати, «его превосходительства».
— Потрясающе! И блистательный МУР, зная все это, палец о палец не ударяет, чтобы навести хотя бы мало-мальский порядок? А как же все-таки таганские? Их-то кто пускает на МКАД?
— Элементарно, Саня. Вообще-то бытует мнение, будто эти твои подставлялы, как ты их называешь, входят в состав влиятельных преступных группировок. Так вот, можешь мне поверить, что слухи, которые они, возможно, и сами о себе распространяют, всерьез ни на чем не основаны. Нет, я не могу исключить, что на кольце действуют многие преступные группировки, хрен их знает, Саня. Но по нашим данным, они главным образом «крышуют» этих ловцов лохов. А те просто платят им — в среднем, по два куска «зелени» в месяц с каждой машины. Не такие уж и огромные деньги. А теперь давай посмотрим, кто они такие, твои подставлялы? Лично я считаю, что это парни, которые просто запутались в жизни, выбрали неправильные жизненные ориентиры. И не одни они в том виноваты, а виновато все общество, тебе известна эта моя точка зрения. Каков, извини, поп, таков и приход, не нами придумано, между прочим. По их уровню? Думаешь, там действительно пахнет серьезными преступлениями? Нет, их уровень — это те же уличные лохотронщики, наперсточники всякие. Кто тебя заставляет играть с ними? Никто, вот и не лезь. А полез, так не жалуйся, что тебя облапошили. Та же самая история приключается с нашим обывателем и на дорогах. Не умеешь водить машину, не лезь в левый ряд, верно? Ты ж ведь без острой нужды не демонстрируешь на дороге свой высокий профессионализм, верно? И я тоже.
— А тебе и не надо, за тебя мигалка работает. Все, может, и так, но мне не нравятся, Славка, твои слишком спокойные, я бы даже сказал — умиротворенные, рассуждения. Но это до поры, увидишь сам!
— А что мне делать, руки заламывать? Какие проблемы-то? Там же ДПС, ППС, представители страховых агентств, медслужбы! Целая армия! Куда они все смотрят? У меня и народу не хватит — по каждому пустяку людей гонять. Уж если откуда и начинать чистку, так именно с них! Коррупция, говоришь? Вот-вот, только не мое это дело, а министра. Ты не путай, Саня, ведомства… А насчет уголовщины… Доложу тебе, кстати, что подставлялы не прибегают к насилию. Ну сам подумай, зачем им иметь скорые неприятности с законом, когда можно снимать бабки просто так? Ну на испуг берут. А ты не пугайся. Ты ведь закон знаешь — вызывай госавтоинспекцию, составляй акт. Виноват — заплатишь, а нет — так разберутся с этими кидалами. Все от тебя зависит, в конечном счете сам не будь дураком. Вот такая, Саня, картинка. А то привыкли, понимаешь, чтоб ему няньки кругом… на каждый чих… Не вижу проблемы. Скорее, все наши громкие возмущения проистекают из собственной же обывательской беспечности, не больше. Это мое глубокое мнение…
— А жертвы свои они, по-твоему, и пальцем не трогают? Не насилуют, не шантажируют, на счетчик не ставят… агнцы, да?
— Зачем же так упрощать? — Грязнов усмехнулся. — В каждом деле бывают и свои исключения… Я знаю много примеров, когда жертва поначалу и сама не очень возражала, а потом на чем-то не сошлись. Трахнули и кинули, а! Всяко случается.
— Ну да, и эти трое, что из твоей картотеки, неоднократно судимые, они тоже, бедные, несчастные, с хлеба на водку перебиваются?
— Зря иронизируешь, друг мой! — ухмыльнулся Грязнов. — Ты прикинь их расходы на бесконечный ремонт своих битых-перебитых тачек, которые должны выглядеть презентабельно, иначе легко и нарваться… «Крыша», я говорил, тоже серьезных денег стоит, то, другое… Опять же наверняка и патрульным службам отстегивают, чего глаза-то на правду закрывать? Кругом получаются траты. Зато имеем возможность кинуть силы на особо опасные, показатели снизить… Я ж повторяю, проблемы нет, однажды вернемся и быстренько наведем порядок… в танковых войсках. И чем тебе ребятишек Дениски отвлекать, пусть бы они лучше джипом Пита занялись. Хоть приличные бабки заработают…
— Одно другому не мешает, дяденька, — вздохнул Турецкий. — А мерзавцев всегда надо наказывать. И вообще, Вячеслав, по-моему, ты не хочешь понять одной простой вещи. Вот сегодня ты плюешь со своего высокого кресла на подставлял, но смотри, как бы завтра не пришлось выдергивать остатки своей жалкой растительности. Это я про твою шикарную шевелюру.
— Нахал ты, Саня, но я не обижаюсь, поскольку ты всегда был нахалом, который исправлению не подлежит… Нет, ты не гляди на меня с укором, понимаешь, я ж не возражаю, что насильников надо наказывать, верно? Но опять же есть закон. Пиши заявление, разберемся. А без заявления? Несерьезно это, Саня, поверь мне, старому, седому человеку. Зато твоя активность в данном вопросе…
— Ладно-ладно, — перебив его, отмахнулся Турецкий, — не надо с больной головы на здоровую. Вот когда коррупция на этом Кольце возьмет и тебя за это самое, помянешь мое слово. В конце концов, мое дело — «высокопоставленные трупы», которых мне всегда хватало. И пока на твоем Кольце не отстреливают VIP-персон, мне там делать нечего. Но троих этих гадов мы все-таки прищучим. И полагаю, что твоя помощь на этот раз нам не понадобится — без тебя обойдемся. Пойду, однако…
Но Вячеслава занимал личный интерес, и он попытался, что называется, на ходу прояснить для себя чисто «дамский» вопрос: во сколько «их превосходительство» Саня изволили прибыть нынче домой? Но Турецкий был уже деловит и застегнут на все пуговицы, как если бы с утра надел свой важный прокурорский китель. И ответ был кратким, но исчерпывающим:
— Непоздно. Где-то в районе четырех-пяти. Народ, естественно, спал.
— Ага, скорее рано. Слушай-ка, а сколько той бабочке лет? — не отставал Вячеслав.
— Ты о жертве?
— Да при чем здесь жертва? Ты где вообще-то был?
— А-ах, ты о рыбке? — заулыбался Турецкий. — Извини, это она меня уверяла, будто угодила в сети… Уверяла, что около тридцати, но, судя по опыту, Славка, на все тридцать два. В паспорт я не смотрел.
— У-у-у, это серьезно! — протянул со значением Грязнов и вернулся к прежней теме: — Ну иди, с тобой все понятно. Кстати, что собираешься с теми братанами делать? Смотри мне, чтоб без уголовщины! Санкция есть? Нет у тебя никакой санкции.
— Да не боись, будем только вопросы спрашивать, — ерническим тоном ответил Турецкий.. — А задерживать их у нас и у самих нет ни малейшего желания. Разве что в крайнем случае. Но по рылу они у нас обязательно схлопочут. Хотя в принципе им запросто можно и групповуху пришить. За то, что женщину сильно оскорбляли. Только на такой ход вряд ли она согласится, ей огласка совершенно не нужна. Между прочим, это супруга того самого Фрадкина, по поводу которого тут у тебя печалился наш бедный друг Василий Иванович.
— Эва, куда вас, ребятки, занесло! Погоди, погоди! Я что-то не совсем врубаюсь… А чего ж ты тогда всю дорогу темнил? Слушай, — просиял вдруг Грязнов, — а это, часом, не… а? Тверь, понимаешь, туда — сюда… нет? Слова там всякие?..
— Твои любознательность и догадливость, Вячеслав, делают тебе честь. Долго же ты, однако, соображал, меня даже зависть взяла. Что теперь тебе ответить, друг мой, — передразнил Грязнова Турецкий. — Ну камень так лег… карта выпала. Кстати, чтоб ты дальше не мучился вопросами, похищение Фрадкина и наезд на его супругу, по моему убеждению, ничего общего между собой не имеют. И нашему с тобой младшему другу Васе Чижову ничего путного мы доложить не можем. Перебьется. Но в данном случае эти «хомуты с сигами» поставили даму на счетчик. А тебе известно, что в стремлении к бесплатным благодеяниям я не замечен, но за оскорбление пасть порву, знаешь ведь за мной такой грех?
— Хм, благодетель… Видели мы таких, понимаешь, благодетелей… Скажи уж честно, баба приглянулась?..
— Эта баба, как ты посмел обозвать красавицу, приглянулась мне еще десять лет назад, и небезуспешно, — парировал Турецкий. — Поэтому давай закончим пошлую дискуссию, ибо, если бы ты ее увидел, выглядел бы точно так же, как вся твоя подшефная «Глория», старик. Не поленись, спроси у них, вот тебе мой дружеский совет. Адреса я, с твоего разрешения, забираю, ребятки смотаются и посмотрят, что это за гоп-компания… Мое почтение!
И Турецкий удалился, напевая не без вызова: «У нас компания веселая такая, приготовьте нам отдельный кабинет…»
Глава четвертая «Таганка, зачем сгубила ты меня?..»
— Все, понял, закругляюсь. Позвони ко мне домой и сообщи в телеграфном ключе, что я еду домой из глубокой провинции, куда сам же меня и услал. Возможно, по пути заскочу на минутку к тебе, чтобы обсудить ряд неотложных проблем. Все. Объяснения нужны?
— Всерьез, что ли, хочешь приехать? — подозрительно тихо спросил Грязнов.
— Славка, милый!
— А-а-а! — воскликнул Вячеслав. — Ну ты и жук, Саня!.. Едешь-то хоть откуда? — это спросил уже деловым тоном.
— Сам придумай, но не забудь потом и мне сказать. Чтоб при случае не запутаться. А впрочем… из Твери!
— С вами все понятно, значит, где-нибудь в Химках, да? Ты гляди там у меня, про местных подруг даже думать не моги! Или я не отвечаю за твое дальнейшее здоровье! Я знаю, что говорю.
Эмма, прижимавшая свою щеку к щеке Турецкого, чтобы тоже слышать этот диалог, едва сдерживалась от хохота.
— Совет принят, — ответил Турецкий. — Не подведи, на тебя вся надежда. Утром пересечемся…
— Хулиганье вы, вот кто! — удовлетворенно заявила Эмма, со страстным стоном закидывая руки ему на шею.
— А то! — отозвался Александр, сбрасывая прямо на пол свою куртку и ее шубку и поднимая девушку на руки. А войдя в комнату, где было все уже ими же самими убрано и расставлено по привычным местам, посмотрел и сказал с некоторым даже злорадством: — Правильно говорят: не принял окончательного решения, не совершай ненужных телодвижений. Поэтому давай-ка, подружка, начнем все сначала и теперь уже не станем никуда торопиться, идет?
— Ага, медленно и с чувством глубокого удовлетворения — так, что ли?
— Можешь не иронизировать над нашим общим светлым прошлым. Между прочим, подлинное чувство глубокого удовлетворения только таким вот образом и достигается.
— Господи! В чьи сети я попала! Он еще и философ!
И это было ее последнее «открытие» в течение ближайших двух-трех часов. Потому как, что бы она по ходу дела ни выдумывала, позже оказывалось, что и это они уже однажды проходили. Давно. Опыт — великое дело. Когда-то этот самый опыт Александра Борисовича неожиданно упал на потрясающе плодородную почву. И теперь прошлое вернулось к нему, или, возможно, он сам неожиданно нырнул в свое прошлое, отсюда и все эмоции, все остальное…
А со стен, из-под застекленных рамок, бликующих от всполохов изредка проезжавших автомобилей, на их совершенно роскошное бесстыдство одобрительно поглядывали Франсуа Рабле, Ги де Мопассан и Анатоль Франс — других наверняка выдающихся личностей на портретах Турецкий просто не узнавал, но ему за глаза хватало и этих свидетелей такого разнузданного и упоительного наслаждения.
4
Александр Борисович заехал с утра на Петровку, 38, и коротко, без подробностей, изложил Грязнову причины, по которым ему понадобились данные на уголовников из таганской организованной преступной группировки.
Вячеслав в ответ пожал плечами и сказал, что сомневается, чтобы эти братки занимались таким промыслом, как примитивное окучивание неумелых водил на дороге. И протянул листок с компьютерной распечаткой. На ней значились три фамилии, клички, естественно, и краткие биографические справки, напоминавшие больше набор статей Уголовного кодекса. И первым, среди равных, выступал Хомут — Хомутов Владимир Яковлевич, год рождения… место рождения — город Херсон… судимости… и так далее.
И проживал он, оказывается, относительно недалеко от того места, где проводил нынче бурное, как в забытой юности, время Александр Борисович. Только по другую сторону Химкинского водохранилища, в Тушине. Теперь и понятно, почему именно к этой части кольцевой автодороги господин Хомут со товарищи проявлял наибольший интерес — дом же фактически рядом с «работой». Ох, накажет тебя твоя хохлацкая лень, господин разбойничек! Где ж это видано, чтоб волк резал скот возле своего логова?.. Интересно, а другие откуда?
Грязнов кивнул — смотри ниже. А ниже шли не менее заслуженные «романтики с большой дороги» — Мурман Нугзарович Сигаладзе. — ух ты! москвич, юноша, в сущности, — всего двадцать два годика, в быту — Сига, чалившийся в недавнем прошлом по 161-й статье УК — «грабеж». И еще один совсем простой русский парень о двух судимостях по той же статье, поочередно пункт первый, а потом второй, — Петр Степанович Павлов, он же Паленый. Почему? Видимо, кличка навеяна проблемами внешности. Двое последних проживали аж в Новогирееве, совсем в противоположной стороне города.
— Так у них же тут сплошной интернационал! — воскликнул Турецкий. — Слушай, как ты думаешь, чего они в чужих краях разбойничают?
Он подошел к огромной карте Москвы, висевшей на стене кабинета Вячеслава Ивановича, и ткнул авторучкой в одно, другое, третье место.
— Смотри, где живут, а где эти пашут?
— Саня, у тебя несколько превратное представление об их работе. Ты наверняка считаешь, что если кто-то принадлежит к таганской преступной группировке, то он там же и окучивает? Никак нет, ваше благородие!
— Момент! — Турецкий поднял палец. — Мы уже однажды проходили эту тему. Носящий генеральские погоны есть не «благородие», а «превосходительство». Попрошу учесть в дальнейшем. Итак, ты говоришь: «Ваше превосходительство…» — ну а дальше-то что? По поводу твоих таганских?
Грязнов обеими руками вцепился в свои редкие и седеющие, когда-то рыжие кудри и застонал:
— Господи, прости и помилуй! С кем дела иметь приходится! А они, чтоб ты знал, вон Калугу в оборот взяли! И при чем здесь твоя география?! А к Большому кольцу и бабушкинские, и ореховские, и те же таганские давно уже тянутся. И это естественно, там же такая могучая инфраструктура! Сходятся федеральные, городские и областные интересы, крутятся гигантские денежные средства, это помимо бюджетных, что отпускаются на бесконечный ремонт и расширение полотна, на уборку, на освещение и так далее. Азербайджанцы, которые монополизировали всю нашу рыночную торговлю, теперь тоже на МКАД выбрались. Вот где главная-то проблема! Ты представь: междугородные и международные перевозки, бесчисленные трейлеры и, значит, мотели, стоянки, кафе всякие, автозаправки, бензиновые махинации, соответственно вокруг всего этого проституция, грабежи, убийства… А всевозможные поборы со стороны всех кому не лень?.. Держать в руках Большое кольцо, Саня, это иметь гигантский бизнес.
Турецкий развел руки в стороны, демонстрируя, что он прямо-таки поражен осведомленностью своего лучшего друга, тоже, кстати, «его превосходительства».
— Потрясающе! И блистательный МУР, зная все это, палец о палец не ударяет, чтобы навести хотя бы мало-мальский порядок? А как же все-таки таганские? Их-то кто пускает на МКАД?
— Элементарно, Саня. Вообще-то бытует мнение, будто эти твои подставлялы, как ты их называешь, входят в состав влиятельных преступных группировок. Так вот, можешь мне поверить, что слухи, которые они, возможно, и сами о себе распространяют, всерьез ни на чем не основаны. Нет, я не могу исключить, что на кольце действуют многие преступные группировки, хрен их знает, Саня. Но по нашим данным, они главным образом «крышуют» этих ловцов лохов. А те просто платят им — в среднем, по два куска «зелени» в месяц с каждой машины. Не такие уж и огромные деньги. А теперь давай посмотрим, кто они такие, твои подставлялы? Лично я считаю, что это парни, которые просто запутались в жизни, выбрали неправильные жизненные ориентиры. И не одни они в том виноваты, а виновато все общество, тебе известна эта моя точка зрения. Каков, извини, поп, таков и приход, не нами придумано, между прочим. По их уровню? Думаешь, там действительно пахнет серьезными преступлениями? Нет, их уровень — это те же уличные лохотронщики, наперсточники всякие. Кто тебя заставляет играть с ними? Никто, вот и не лезь. А полез, так не жалуйся, что тебя облапошили. Та же самая история приключается с нашим обывателем и на дорогах. Не умеешь водить машину, не лезь в левый ряд, верно? Ты ж ведь без острой нужды не демонстрируешь на дороге свой высокий профессионализм, верно? И я тоже.
— А тебе и не надо, за тебя мигалка работает. Все, может, и так, но мне не нравятся, Славка, твои слишком спокойные, я бы даже сказал — умиротворенные, рассуждения. Но это до поры, увидишь сам!
— А что мне делать, руки заламывать? Какие проблемы-то? Там же ДПС, ППС, представители страховых агентств, медслужбы! Целая армия! Куда они все смотрят? У меня и народу не хватит — по каждому пустяку людей гонять. Уж если откуда и начинать чистку, так именно с них! Коррупция, говоришь? Вот-вот, только не мое это дело, а министра. Ты не путай, Саня, ведомства… А насчет уголовщины… Доложу тебе, кстати, что подставлялы не прибегают к насилию. Ну сам подумай, зачем им иметь скорые неприятности с законом, когда можно снимать бабки просто так? Ну на испуг берут. А ты не пугайся. Ты ведь закон знаешь — вызывай госавтоинспекцию, составляй акт. Виноват — заплатишь, а нет — так разберутся с этими кидалами. Все от тебя зависит, в конечном счете сам не будь дураком. Вот такая, Саня, картинка. А то привыкли, понимаешь, чтоб ему няньки кругом… на каждый чих… Не вижу проблемы. Скорее, все наши громкие возмущения проистекают из собственной же обывательской беспечности, не больше. Это мое глубокое мнение…
— А жертвы свои они, по-твоему, и пальцем не трогают? Не насилуют, не шантажируют, на счетчик не ставят… агнцы, да?
— Зачем же так упрощать? — Грязнов усмехнулся. — В каждом деле бывают и свои исключения… Я знаю много примеров, когда жертва поначалу и сама не очень возражала, а потом на чем-то не сошлись. Трахнули и кинули, а! Всяко случается.
— Ну да, и эти трое, что из твоей картотеки, неоднократно судимые, они тоже, бедные, несчастные, с хлеба на водку перебиваются?
— Зря иронизируешь, друг мой! — ухмыльнулся Грязнов. — Ты прикинь их расходы на бесконечный ремонт своих битых-перебитых тачек, которые должны выглядеть презентабельно, иначе легко и нарваться… «Крыша», я говорил, тоже серьезных денег стоит, то, другое… Опять же наверняка и патрульным службам отстегивают, чего глаза-то на правду закрывать? Кругом получаются траты. Зато имеем возможность кинуть силы на особо опасные, показатели снизить… Я ж повторяю, проблемы нет, однажды вернемся и быстренько наведем порядок… в танковых войсках. И чем тебе ребятишек Дениски отвлекать, пусть бы они лучше джипом Пита занялись. Хоть приличные бабки заработают…
— Одно другому не мешает, дяденька, — вздохнул Турецкий. — А мерзавцев всегда надо наказывать. И вообще, Вячеслав, по-моему, ты не хочешь понять одной простой вещи. Вот сегодня ты плюешь со своего высокого кресла на подставлял, но смотри, как бы завтра не пришлось выдергивать остатки своей жалкой растительности. Это я про твою шикарную шевелюру.
— Нахал ты, Саня, но я не обижаюсь, поскольку ты всегда был нахалом, который исправлению не подлежит… Нет, ты не гляди на меня с укором, понимаешь, я ж не возражаю, что насильников надо наказывать, верно? Но опять же есть закон. Пиши заявление, разберемся. А без заявления? Несерьезно это, Саня, поверь мне, старому, седому человеку. Зато твоя активность в данном вопросе…
— Ладно-ладно, — перебив его, отмахнулся Турецкий, — не надо с больной головы на здоровую. Вот когда коррупция на этом Кольце возьмет и тебя за это самое, помянешь мое слово. В конце концов, мое дело — «высокопоставленные трупы», которых мне всегда хватало. И пока на твоем Кольце не отстреливают VIP-персон, мне там делать нечего. Но троих этих гадов мы все-таки прищучим. И полагаю, что твоя помощь на этот раз нам не понадобится — без тебя обойдемся. Пойду, однако…
Но Вячеслава занимал личный интерес, и он попытался, что называется, на ходу прояснить для себя чисто «дамский» вопрос: во сколько «их превосходительство» Саня изволили прибыть нынче домой? Но Турецкий был уже деловит и застегнут на все пуговицы, как если бы с утра надел свой важный прокурорский китель. И ответ был кратким, но исчерпывающим:
— Непоздно. Где-то в районе четырех-пяти. Народ, естественно, спал.
— Ага, скорее рано. Слушай-ка, а сколько той бабочке лет? — не отставал Вячеслав.
— Ты о жертве?
— Да при чем здесь жертва? Ты где вообще-то был?
— А-ах, ты о рыбке? — заулыбался Турецкий. — Извини, это она меня уверяла, будто угодила в сети… Уверяла, что около тридцати, но, судя по опыту, Славка, на все тридцать два. В паспорт я не смотрел.
— У-у-у, это серьезно! — протянул со значением Грязнов и вернулся к прежней теме: — Ну иди, с тобой все понятно. Кстати, что собираешься с теми братанами делать? Смотри мне, чтоб без уголовщины! Санкция есть? Нет у тебя никакой санкции.
— Да не боись, будем только вопросы спрашивать, — ерническим тоном ответил Турецкий.. — А задерживать их у нас и у самих нет ни малейшего желания. Разве что в крайнем случае. Но по рылу они у нас обязательно схлопочут. Хотя в принципе им запросто можно и групповуху пришить. За то, что женщину сильно оскорбляли. Только на такой ход вряд ли она согласится, ей огласка совершенно не нужна. Между прочим, это супруга того самого Фрадкина, по поводу которого тут у тебя печалился наш бедный друг Василий Иванович.
— Эва, куда вас, ребятки, занесло! Погоди, погоди! Я что-то не совсем врубаюсь… А чего ж ты тогда всю дорогу темнил? Слушай, — просиял вдруг Грязнов, — а это, часом, не… а? Тверь, понимаешь, туда — сюда… нет? Слова там всякие?..
— Твои любознательность и догадливость, Вячеслав, делают тебе честь. Долго же ты, однако, соображал, меня даже зависть взяла. Что теперь тебе ответить, друг мой, — передразнил Грязнова Турецкий. — Ну камень так лег… карта выпала. Кстати, чтоб ты дальше не мучился вопросами, похищение Фрадкина и наезд на его супругу, по моему убеждению, ничего общего между собой не имеют. И нашему с тобой младшему другу Васе Чижову ничего путного мы доложить не можем. Перебьется. Но в данном случае эти «хомуты с сигами» поставили даму на счетчик. А тебе известно, что в стремлении к бесплатным благодеяниям я не замечен, но за оскорбление пасть порву, знаешь ведь за мной такой грех?
— Хм, благодетель… Видели мы таких, понимаешь, благодетелей… Скажи уж честно, баба приглянулась?..
— Эта баба, как ты посмел обозвать красавицу, приглянулась мне еще десять лет назад, и небезуспешно, — парировал Турецкий. — Поэтому давай закончим пошлую дискуссию, ибо, если бы ты ее увидел, выглядел бы точно так же, как вся твоя подшефная «Глория», старик. Не поленись, спроси у них, вот тебе мой дружеский совет. Адреса я, с твоего разрешения, забираю, ребятки смотаются и посмотрят, что это за гоп-компания… Мое почтение!
И Турецкий удалился, напевая не без вызова: «У нас компания веселая такая, приготовьте нам отдельный кабинет…»
Глава четвертая «Таганка, зачем сгубила ты меня?..»
1
Компьютерный бродяга Макс сделал всем сюрприз.
Когда Турецкий прибыл в «Глорию», его глазам предстала редкая в здешних краях картина: Макс сидел в окружении сыщиков, пил из огромной кружки кофе и жевал попкорн, крошками которого была усыпана его расхристанная борода. А все остальные с живым интересом читали, передавая друг другу, отдельные листы, довольно-таки объемную распечатку. Они потеснились вокруг стола, давая место и Турецкому.
— Чем заняты? — поинтересовался Александр Борисович, доставая собственную распечатку от Грязнова-старшего и торжественно демонстрируя ее присутствующим. — Прошу! Домашние адреса наших «хомутов с сигами». А у вас что такое?
— Пошли в мой кабинет, дядь Сань, — сказал Денис, — оставь им, пусть посмотрят, а у меня есть копия этого… — он кивнул на листы, которые изучали его сотрудники. — Пойдем, я тебе все объясню.
И когда они уселись друг против друга, Денис раскрыл папку с наиболее актуальными, как он их называл, в данный момент документами и протянул десяток страниц текста — копию того, что читали сыщики.
— И что ж это такое? — Турецкий с сомнением посмотрел на убористый компьютерный текст и какие-то цифры.
— А это то самое, дядь Сань, что нам нужно. Вот послушай, я тебе вкратце изложу, а ты пока полистай…
Уже после нескольких предваряющих фраз Турецкий понял, что Макс обнаружил в буквальном смысле золотую жилу. А еще он подумал, что для Вячеслава Ивановича сей материал был бы весомым ударом по его генеральской точке зрения на те проблемы, которые они практически только что вдвоем обсуждали.
Итак, правоохранительные органы до сих пор не обращали, да и сейчас тоже не очень-то обращают внимание на такой новый вид преступлений, как подстава автомашин на дорогах. По милицейской статистике, этот своеобразный дорожный рэкет занимает во всей массе правонарушений какие-то жалкие пять с половиной процентов, ну, может, чуть-чуть больше. И на фоне практически нераскрываемых заказных убийств, ограблений, воровства и мошенничества, бандитизма, едва ли не легальной проституции и торговли наркотиками, можно сказать и больше — на фоне и государственного рэкета, преступления дорожных подставлял кажутся не такими уж и страшными. Потому что все их жуткие угрозы, которыми стращают друг дружку обыватели, не более как ловко и по-своему талантливо разыгранные спектакли. И если ты — законопослушный гражданин, который, прежде чем сесть за руль собственного крутого авто, научился хорошо его водить, если ты знаком с правилами дорожного движения и своими гражданскими правами, тебе нечего и некого бояться. Попал в ДТП, доставай телефон, обращайся по конкретному адресу, а не к случайным службам, оказавшимся в этот момент рядом. Запиши номера машин, потребуй предъявить документы… Очень логично, ну прямо по Грязнову-старшему!..
Такова, кстати, государственная точка зрения, которую весьма охотно разделяют и правоохранительные службы. Короче, сам не будь лохом, иначе говоря, дураком…
А как все это выглядит на самом деле, в реальной обстановке?
Именно это и продемонстрировала своим рассказом Эмилия Леонидовна, на которую с ходу насели и бандиты, и их верные помощники из правоохранительных органов, и где уж там было сохранять полное спокойствие и демонстрировать свою гражданскую волю?!
То есть следует вывод: государство верит либо уверяет, что оно верит, в одно, а жизнь демонстрирует полностью противоположное. Как чаще всего и бывает на самом деле…
Так вот, государство не хочет прийти на помощь жертве дорожного рэкета, а обращаться пострадавшему практически некуда, ибо его заявление никто не зарегистрирует, но если это даже и случится — скажем, жертва окажется слишком настойчивой, — то искать преступника все равно не станет. В чем причина? А все в той же, неохотно признаваемой высокими должностными лицами повсеместной коррупции в рядах блюстителей закона.
И когда жертвы подставлял это наконец отчетливо поняли, они решили, что иного способа борьбы с дорожными бандитами нет, кроме как общими, совместными усилиями всех пострадавших.
А дальше случилось следующее. Бродяга Макс, будучи в курсе тех проблем, которые в настоящий момент встали перед сыщиками «Глории», вспомнил, что уже где-то что-то видел, связанное с вышеуказанной проблемой. Дальнейшее было чистой техникой. Он скоро отыскал специализированный сайт, который открыло «Содружество пострадавших автолюбителей». Сюда и стекалась информация обо всех подставных ДТП, которая на сегодняшний день составила достаточно приличную базу данных о тех машинах и водителях, которые провоцируют столкновения на трассах. Тут же указывались и марки автомобилей, их цвет и госномера, наиболее заметные повреждения, оставшиеся от предыдущих подстав, некоторые характеристики водителей и так далее.
Чего сегодня больше всего боится преступник? Гласности. Ну так и нате вам эту гласность — в полном объеме! И вот уже появились сведения, что подставлялы явно забеспокоились. А если вдруг во время разборки ДТП останавливается посторонняя машина и ее водитель начинает подсказывать жертве, как себя вести с наглыми рэкетирами, эти последние иной раз предпочитают покинуть место столкновения, не закончив своего базара. Нечасто, скорее даже очень редко, но бывает такое. Стало также известно, что на сайт, созданный пострадавшими для обмена взаимной информацией, нередко заходит и ГИБДД, а с какими целями, пока ответа нет.
«Вот что тебе надо посмотреть, Вячеслав Иванович, — думал Турецкий, просматривая подробную распечатку материалов, сделанную Максом, и одновременно слушая соображения Дениса. — Мальчики, не нашедшие себе профессию по душе, да? А совершенно новую мафию ты не хочешь? Это ж еще только начало, но уже видна опытная, грамотная рука. И статистики здесь тоже нет реальной, поскольку никто и не стремится повесить себе на шею бесконечные висяки. Да и зачем вешать, если тебе постоянно отстегивают твою долю — за полное неведение…»
— Итак, что мы с тобой имеем, Дениска?
— Ответ, дядь Сань, на последних страницах. Ты все не читай, там много беллетристики. А в конце — самая фактура.
Турецкий заглянул с конца и увидел несколько строк, выделенных ярко-желтым фломастером.
— Оно самое, — кивнул Денис, — посмотри, а я пойду к ребятам.
— Ну надо же! — улыбнувшись, сказал себе Турецкий. — Именно то, что и требовалось…
Он стал читать.
«Внутренняя сторона МКАД между Ленинградским и Рублевским шоссе. Работают темно-зеленый джип „гранд-чероки“, госномер „с 721 уе 99“, и черный „мерседес“ С-класса, универсал, госномер „м 375 ну 90“. Сгоняет джип. „Мерседес“ ловит на перестроении и подставляется. Потрепан задний бампер и заметно потерты левые крылья. В машине трое, типа качки».
— Ну вот, а то нет информации! — довольно сказал себе Турецкий и вышел к остальным.
— Серьезные дяди, — встретил его Филипп Агеев, кивая на распечатку. — Где будем брать? Если по домам, могут появиться трудности, никто ж не знает, когда они являются, а это, извините, какие концы! Тушино, Новогиреево… Лучше бы на работе. На трассе.
— Можно подумать, что они с утра до вечера на своем участке лохов окучивают! — словно бы возразил Сева Голованов. — А, Демидыч? Вообще говоря, район-то нам уже известный. Почему бы не покататься?
— Я чего думаю… — степенно сказал Демидыч — Володя Демидов, — эта наша дамочка когда нарвалась? Утром ехала, к прилету, так?
— Да самолеты целый день прилетают-улетают, это не показатель, — заметил Щербак.
— Ну-ну, — поторопил Турецкий, — идеи давайте, идеи! Или их нет?
— А с ними всегда непросто, — вклинился Филя, — или, как ты, Сан Борисыч, изволил заметить, их нет, или же наоборот. Так у меня, как говорят одесситы, их есть. Поедем тремя машинами…
Компьютерный бродяга Макс сделал всем сюрприз.
Когда Турецкий прибыл в «Глорию», его глазам предстала редкая в здешних краях картина: Макс сидел в окружении сыщиков, пил из огромной кружки кофе и жевал попкорн, крошками которого была усыпана его расхристанная борода. А все остальные с живым интересом читали, передавая друг другу, отдельные листы, довольно-таки объемную распечатку. Они потеснились вокруг стола, давая место и Турецкому.
— Чем заняты? — поинтересовался Александр Борисович, доставая собственную распечатку от Грязнова-старшего и торжественно демонстрируя ее присутствующим. — Прошу! Домашние адреса наших «хомутов с сигами». А у вас что такое?
— Пошли в мой кабинет, дядь Сань, — сказал Денис, — оставь им, пусть посмотрят, а у меня есть копия этого… — он кивнул на листы, которые изучали его сотрудники. — Пойдем, я тебе все объясню.
И когда они уселись друг против друга, Денис раскрыл папку с наиболее актуальными, как он их называл, в данный момент документами и протянул десяток страниц текста — копию того, что читали сыщики.
— И что ж это такое? — Турецкий с сомнением посмотрел на убористый компьютерный текст и какие-то цифры.
— А это то самое, дядь Сань, что нам нужно. Вот послушай, я тебе вкратце изложу, а ты пока полистай…
Уже после нескольких предваряющих фраз Турецкий понял, что Макс обнаружил в буквальном смысле золотую жилу. А еще он подумал, что для Вячеслава Ивановича сей материал был бы весомым ударом по его генеральской точке зрения на те проблемы, которые они практически только что вдвоем обсуждали.
Итак, правоохранительные органы до сих пор не обращали, да и сейчас тоже не очень-то обращают внимание на такой новый вид преступлений, как подстава автомашин на дорогах. По милицейской статистике, этот своеобразный дорожный рэкет занимает во всей массе правонарушений какие-то жалкие пять с половиной процентов, ну, может, чуть-чуть больше. И на фоне практически нераскрываемых заказных убийств, ограблений, воровства и мошенничества, бандитизма, едва ли не легальной проституции и торговли наркотиками, можно сказать и больше — на фоне и государственного рэкета, преступления дорожных подставлял кажутся не такими уж и страшными. Потому что все их жуткие угрозы, которыми стращают друг дружку обыватели, не более как ловко и по-своему талантливо разыгранные спектакли. И если ты — законопослушный гражданин, который, прежде чем сесть за руль собственного крутого авто, научился хорошо его водить, если ты знаком с правилами дорожного движения и своими гражданскими правами, тебе нечего и некого бояться. Попал в ДТП, доставай телефон, обращайся по конкретному адресу, а не к случайным службам, оказавшимся в этот момент рядом. Запиши номера машин, потребуй предъявить документы… Очень логично, ну прямо по Грязнову-старшему!..
Такова, кстати, государственная точка зрения, которую весьма охотно разделяют и правоохранительные службы. Короче, сам не будь лохом, иначе говоря, дураком…
А как все это выглядит на самом деле, в реальной обстановке?
Именно это и продемонстрировала своим рассказом Эмилия Леонидовна, на которую с ходу насели и бандиты, и их верные помощники из правоохранительных органов, и где уж там было сохранять полное спокойствие и демонстрировать свою гражданскую волю?!
То есть следует вывод: государство верит либо уверяет, что оно верит, в одно, а жизнь демонстрирует полностью противоположное. Как чаще всего и бывает на самом деле…
Так вот, государство не хочет прийти на помощь жертве дорожного рэкета, а обращаться пострадавшему практически некуда, ибо его заявление никто не зарегистрирует, но если это даже и случится — скажем, жертва окажется слишком настойчивой, — то искать преступника все равно не станет. В чем причина? А все в той же, неохотно признаваемой высокими должностными лицами повсеместной коррупции в рядах блюстителей закона.
И когда жертвы подставлял это наконец отчетливо поняли, они решили, что иного способа борьбы с дорожными бандитами нет, кроме как общими, совместными усилиями всех пострадавших.
А дальше случилось следующее. Бродяга Макс, будучи в курсе тех проблем, которые в настоящий момент встали перед сыщиками «Глории», вспомнил, что уже где-то что-то видел, связанное с вышеуказанной проблемой. Дальнейшее было чистой техникой. Он скоро отыскал специализированный сайт, который открыло «Содружество пострадавших автолюбителей». Сюда и стекалась информация обо всех подставных ДТП, которая на сегодняшний день составила достаточно приличную базу данных о тех машинах и водителях, которые провоцируют столкновения на трассах. Тут же указывались и марки автомобилей, их цвет и госномера, наиболее заметные повреждения, оставшиеся от предыдущих подстав, некоторые характеристики водителей и так далее.
Чего сегодня больше всего боится преступник? Гласности. Ну так и нате вам эту гласность — в полном объеме! И вот уже появились сведения, что подставлялы явно забеспокоились. А если вдруг во время разборки ДТП останавливается посторонняя машина и ее водитель начинает подсказывать жертве, как себя вести с наглыми рэкетирами, эти последние иной раз предпочитают покинуть место столкновения, не закончив своего базара. Нечасто, скорее даже очень редко, но бывает такое. Стало также известно, что на сайт, созданный пострадавшими для обмена взаимной информацией, нередко заходит и ГИБДД, а с какими целями, пока ответа нет.
«Вот что тебе надо посмотреть, Вячеслав Иванович, — думал Турецкий, просматривая подробную распечатку материалов, сделанную Максом, и одновременно слушая соображения Дениса. — Мальчики, не нашедшие себе профессию по душе, да? А совершенно новую мафию ты не хочешь? Это ж еще только начало, но уже видна опытная, грамотная рука. И статистики здесь тоже нет реальной, поскольку никто и не стремится повесить себе на шею бесконечные висяки. Да и зачем вешать, если тебе постоянно отстегивают твою долю — за полное неведение…»
— Итак, что мы с тобой имеем, Дениска?
— Ответ, дядь Сань, на последних страницах. Ты все не читай, там много беллетристики. А в конце — самая фактура.
Турецкий заглянул с конца и увидел несколько строк, выделенных ярко-желтым фломастером.
— Оно самое, — кивнул Денис, — посмотри, а я пойду к ребятам.
— Ну надо же! — улыбнувшись, сказал себе Турецкий. — Именно то, что и требовалось…
Он стал читать.
«Внутренняя сторона МКАД между Ленинградским и Рублевским шоссе. Работают темно-зеленый джип „гранд-чероки“, госномер „с 721 уе 99“, и черный „мерседес“ С-класса, универсал, госномер „м 375 ну 90“. Сгоняет джип. „Мерседес“ ловит на перестроении и подставляется. Потрепан задний бампер и заметно потерты левые крылья. В машине трое, типа качки».
— Ну вот, а то нет информации! — довольно сказал себе Турецкий и вышел к остальным.
— Серьезные дяди, — встретил его Филипп Агеев, кивая на распечатку. — Где будем брать? Если по домам, могут появиться трудности, никто ж не знает, когда они являются, а это, извините, какие концы! Тушино, Новогиреево… Лучше бы на работе. На трассе.
— Можно подумать, что они с утра до вечера на своем участке лохов окучивают! — словно бы возразил Сева Голованов. — А, Демидыч? Вообще говоря, район-то нам уже известный. Почему бы не покататься?
— Я чего думаю… — степенно сказал Демидыч — Володя Демидов, — эта наша дамочка когда нарвалась? Утром ехала, к прилету, так?
— Да самолеты целый день прилетают-улетают, это не показатель, — заметил Щербак.
— Ну-ну, — поторопил Турецкий, — идеи давайте, идеи! Или их нет?
— А с ними всегда непросто, — вклинился Филя, — или, как ты, Сан Борисыч, изволил заметить, их нет, или же наоборот. Так у меня, как говорят одесситы, их есть. Поедем тремя машинами…
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента