Никитина Елена. Баба-яга Бессмертная

   – Алена, подожди! – окликнул он меня, когда я уже схватилась за дверную ручку. – Не обижайся.
   – На обиженных воду возят, – огрызнулась я. – Я же просто зверствую.
   – Ладно, – пошел Виктор на мировую – Давай нормально поговорим.
   Интересно, его так моя угроза напугала или неожиданно совесть проснулась? Мне почему-то больше верилось в первое, потому что второе не могло проснуться просто по определению, да еще и по отношению ко мне.
   – Мы уже поговорили, – проворчала я, но уходить пока не торопилась. – Сама разберусь, методом проб и ошибок, не впервой.
   Виктор выполз из-за стола и подошел ко мне.
   – Что тебе непонятно? – Он кивнул на бумагу, зажатую в моей руке.
   Я немного подумала и честно ответила:
   – Все. Я в принципе не знаю, что с этим делать и чем мне это грозит. А ты еще издеваешься.
   – Садись, непонятливая ты наша. – Он указал мне на диванчик, а сам прислонился к столу и пустился в пространные объяснения.
   Он долго и нудно говорил про ответственность за вверенную мне собственность, произведение необходимых преобразований по личному усмотрению, какие-то налоги, доходы, изменения и много чего еще. Но самое главное – какими словами. Я старалась слушать как можно внимательнее, но мое положение усложнялось тем, что я почти ничего не понимала. Он издевается надо мной, что ли? Тут уже не просто словарь, тут переводчик нужен. Единственное, что мне удалось для себя уяснить из всей его длинной лекции, – это наличие у меня нового источника головной боли. Причем в хронической международной форме.
   – Теперь поняла? – подытожил он контрольным вопросом свою лекцию.
   Он сам-то понял, интересно?
   – Ну-у-у-у… – задумалась над ответом я.
   – Вопросы есть?
   – Есть. – Я глянула на него исподлобья. – А теперь повтори все то же самое, только нормальными словами и попроще.
   После этого я думала, что жить мне осталось считаные секунды, – советника перекосило.
   – Алена, для кого я столько времени распинался?! – застонал он, хватаясь за голову.
   Выражение его лица сейчас очень подходило для написания с натуры портрета какого-нибудь великомученика. А мне каково?
   – Виктор! – Я поняла, что окончательно запуталась в его заумных выражениях, которыми, как я начала подозревать, он решил меня добить окончательно. – А не проще присоединить Забытки к Трехгории, и дело с концом?
   Идея мне нравилась хотя бы потому, что было на кого свалить весь тот кошмар, которым меня вот уже целый час стращают. Интересно, король Расстании при дарении хотел меня наградить или все-таки наказать? Вот не было б печали…
   – Твои несчастные Забытки являются собственностью Расстании и к Трехгории быть присоединены никак не могут, – дрожащим от негодования голосом пояснил Виктор. – Хоть это тебе понятно?
   Я кивнула.
   – Ну слава богу! – облегченно вздохнул наш великий специалист по совершенно непонятному праву. – Уже прогресс.
   Конечно, прогресс, еще какой. Единственный верный вывод я сделала – советником мне не стать никогда. Не то чтобы меня уж очень сильно расстроило подобное открытие, но радовать полное непонимание в таких важных вопросах, как моя же собственная собственность, не могло.
   Дверь кабинета открылась без стука, заставив меня подпрыгнуть от неожиданности, а Виктора кинуть на вошедшего умоляющий и просящий о помощи взгляд. Александр удивленно уставился на нас.
   – Алена, неужели Виктор припахал тебя к бумажной государственной волоките? – поинтересовался он, устало опускаясь рядом со мной на диван и обнимая за плечи.
   – Да ни за что! – Советник возмущенно фыркнул.
   – Я только что с треском провалила собеседование на должность твоего второго помощника и управляющего имением, – с прискорбием констатировала я.
   – Какого имения? – не понял князь.
   Я протянула ему многострадальную дарственную.
   – И что? – так и не проникся еще до конца серьезностью моей проблемы Александр. – Виктор не захотел тебе ничего разъяснить?
   – Это в принципе невозможно, – возмутился советник. – Я тут больше часа читал ей лекцию о том, что…
   – Не надо начинать сначала, – взмолилась я. – У меня уже голова распухла от твоих ужасных терминов, больше похожих на заклинания вызова самых злобных духов.
   – Вот о чем я говорил? – Виктор посмотрел на меня с превосходством, как храбрый воробей на общипанную ворону.
   Ну я ему этот взгляд еще припомню.
   – Алена, на самом деле нет ничего сложного, – «успокоил» меня Александр. – По этой бумаге ты являешься полноправным владельцем деревни Забытки и прилегающего к ней леса. Можешь ее продать, подарить или оставить потомкам – как тебе больше нравится. Староста деревни или тот, кого ты назначишь сама на должность главного, должен всецело подчиняться тебе, безукоснительно выполнять все твои распоряжения и регулярно отчитываться. Если захочешь, то можешь что-то сделать для своих жителей. Если нет, то оставь все как есть. Единственная неприятная вещь – это налоги и подати. Но, думаю, тебе не стоит забивать этим голову, Виктор возьмет правовую сторону вопроса на себя.
   Виктор обреченно вздохнул.
   – А что я могу изменить? – живо заинтересовалась я.
   – Это тебе решать, – разочаровал меня мой жених. – Я же не знаю, что там у них больше всего хромает.
   – Образование и нечисть, – тут же пришло мне на ум.
   – Ну с образованием-то легко разобраться, – усмехнулся Александр. – А вот с нечистью…
   – Может, заповедник в лесу сделать? – выдвинула я предположение.
   А что? Они тоже страдают от людского «внимания», почему бы их не защитить. Тем более я сама видела, какими варварскими методами пользовались местные жители в стремлении избавиться от внушающего им страх, но не причиняющего вреда соседства.
   – Дожили, – проворчал Виктор. – Люди избавляются от всякой гадости, а она ее охранять собирается.
   – Это не гадость, – оскорбилась я. – Это магические существа, и тоже имеющие право на существование. К тому же они никому ничего плохого не делают.
   Советник с сомнением посмотрел на меня, но в дальнейшие споры лезть не стал, не его компетенция.
   – Кстати, очень даже нетрадиционное решение вопроса, – неожиданно поддержал меня князь. Кажется, моя идея ему понравилась.
   – А когда мы сможем туда поехать? – спросила я неожиданно для себя и жалобно добавила: – Я домой очень хочу.
   – Не знаю, – напряженно ответил Александр и, поднявшись, подошел к окну. – Пока не будет решен окончательно вопрос с покушением, я не позволю тебе выехать за пределы Трехгории, даже думать забудь.
   Сенька был прав.
 
   Когда наша светлая троица спустилась в столовую на ужин, Катерина бросила обиженный взгляд на меня и проворчала:
   – Я ее ищу-ищу, а она неизвестно где и неизвестно чем занимается. Куда ты запропастилась?
   – Пыталась поговорить с Виктором на серьезные темы, – усмехнулась я.
   – Ну и как? – проявила сразу повышенный интерес девушка, стараясь все-таки не смотреть в сторону советника.
   – Бесполезно, – ответил за меня Виктор. – Она к этому не способна.
   – Это потому, что кто-то не умеет по-человечески объяснять, – не осталась в долгу я. – А все из-за тебя, – и ткнула пальцем в кота, как раз вплывающего в столовую и устраивающегося на соседнем с Виктором стуле.
   – А я-то тут при чем? – возмутился кот и подвинулся поближе к своему потенциальному защитнику.
   – Это была твоя идея, – прошипела я.
   – А ты вообще эту бумажку сжечь хотела, – мстительно огласил пушистый негодник мои первые, не очень благородные, порывы.
   – Алена, ты хотела сжечь дарственную? – встрял в наши пререкания Александр. – Такими вещами не разбрасываются. И нет ничего страшного, что ты пока ничего не понимаешь.
   Ну конечно, ничего страшного! Хорошо так говорить, когда ты разбираешься в подобных вопросах, а для таких профанов, как я, даже самые непроходимые лесные дебри покажутся ровной и прямой дорогой по сравнению со всеми этими правовыми заморочками.
   – Не волнуйся, – поспешил успокоить меня князь, заметив мою скисшую физиономию. – Все будет нормально.
   Хотелось бы в это верить. Но в данной области мой оптимизм граничил с нулевой отметкой.
   – Кстати, ты пока подумай, какие порядки не мешало бы изменить в Забытках, – подал мне идею Александр. – Я сейчас разгребу все свои дела, и мы более детально разберем твои. Ладно?
   Я кивнула. А что мне еще оставалось делать? К Виктору я больше ни за что не подойду, ну его со всеми заумностями. Не мог сразу проще говорить, знал ведь, кому объясняет.
   – А новые законы можно вводить? – заинтересовался вдруг Сенька.
   – В принципе можно, но смотря какие, – ответил ему Виктор, накладывая себе салат, обильно украшенный сверху зеленью. Причем эта самая зелень по большей части и оказалась в его тарелке. Травоядный наш!
   Я же вегетарианское блюдо трогать вообще не стала. При одном взгляде на это овощное месиво, да еще и заправленное растительным маслом, у меня к горлу подкатил комок. Как можно есть такую гадость? И налегла на мясное.
   – Надо ввести смертную казнь за дерганье кошек и котов за хвост, – гордый своей фантазией, сказал кот.
   Мы вчетвером чуть не подавились, честное слово. А я так вообще закашлялась, и Александру срочно пришлось меня спасать традиционным способом.
   – А что? – уставился на нас Сенька, не понимая такой странной реакции со стороны людей. – Вы думаете, это так приятно?
   – А почему сразу смертная казнь? – удивился князь, пряча улыбку. – Можно тоже за что-нибудь дернуть в отместку.
   – Если я дерну в отместку за то, за что мне обычно хочется в такой ситуации, то предадут смертной казни меня, – проворчал он. – Причем без суда и следствия.
   Я не удержалась и прыснула.
   – А за что тебе обычно хочется дернуть? – не поняла Катерина.
   – Я тебе потом объясню, – пискнула я ей на ухо. – Но рождаемость в деревне после этого резко снизится.
   До нее наконец дошло, и теперь мы с Катериной откровенно веселились вдвоем.
   – Злые вы, – с усмешкой глядя на нас, сказал Александр. – Можно подумать, только мужчины кошек за хвост дергают.
   – Конечно, – ответила я. – Женщины их просто сразу отрывают.
   Виктор затравленно посмотрел в нашу сторону, но тут же мстительно сощурился.
   – Ничего, Сень, мы с тобой наведем свои порядки. – И советник положил руку коту на спину. – Они у нас попляшут еще, вот увидишь.
   Неожиданно запахло паленой шерстью. И это заметила не только я. Мы подозрительно принюхались и удивленно уставились на кота, от которого уже начал валить дым.
   – Ты что делаешь, изверг?! – вдруг заорал Сенька, шарахаясь от Виктора и кубарем скатываясь на пол. – Я тебя поддерживаю, духовным наставником твоим чуть ли не являюсь, а ты меня поджарить решил?! Предатель!
   Мы все поспешно вскочили. Виктор схватился за скатерть, но она вспыхнула у него в руках. Александр быстро опрокинул на нее стакан воды.
   Так вот куда веточка огонь-травы подевалась! В салатик угодила. А я-то думала…
   – Виктор, замри и ни к чему не прикасайся! – скомандовала я. – Иначе ты спалишь весь замок.
   Советник, как ни странно, послушался, застыв испуганным изваянием. Его ладони слабо мерцали огненными искорками.
   – Ты у меня точно дождешься, – прорычал он, придя к единственному верному выводу, что все это мной подстроено специально.
   – Кошмар! – орал между тем дымящийся Сенька. – А говорят, люди кошек не едят! Чуть шашлык из меня не сделали! Жестокие! Злые! Кровопийцы! Кошконенавистники!
   Его вопли потонули в яблочном соке, которым Катерина щедро ливанула из графина на тлеющий кошачий бок, а что в морду попала – так это ерунда. Дымить сразу перестало, но мерзкого запаха только прибавилось. На боку бедного животного виднелся четкий опаленный отпечаток пятерни советника.
   Сенька яблочный душ оценил еще меньше, чем поджаривание.
   – Совсем очумели! – возобновил он свою гневную отповедь. – У меня только личная жизнь налаживаться начала, а вы мне тут устроили… А-а-а-а, помогите хоть кто-нибудь…
   Это он уже орал, потому что я завалила кота на пол, чтобы внимательно проверить тяжесть нанесенного ему увечья. До ожогов дело, слава богу, не дошло, но эстетический вид изрядно попортило, о чем я и сообщила пострадавшему, внимательно его осмотрев.
   – Все! Я с вами больше не общаюсь! – разобиделся кот, бросаясь вон из столовой, как только я его выпустила, и выступал уже из-за угла, с безопасного расстояния. – Вы испортили мне всю жизнь! Алена, это твои проделки! У князя вряд ли на такое ума хватит!
   – Сень, успокойся, – попыталась я вразумить не в меру разошедшегося лохматого друга. – Наращу я тебе шерсть, не волнуйся, как новенькая будет.
   – Я же теперь на улицу выйти не смогу, чтоб меня не засмеяли. А у меня свидание на завтра назначено!
   – До завтра наращу, – пообещала я. Сенька недоверчиво посмотрел в мою сторону.
   – Я у тебя в комнате буду, – буркнул он. – Не вырастишь до завтра шерсть, я тебе в кровать гадить начну. – И поспешно шмыгнул к лестнице.
   Я чуть не задохнулась от возмущения. И он еще смеет называть себя культурным?!
   Воцарившаяся за моей спиной тишина не предвещала ничего хорошего, и я посчитала за благо потихоньку улизнуть следом за Сенькой, но мой малодушный отступательный маневр быстро раскусили.
   – Алена, а теперь объясни мне, в чем все-таки дело? – Александр за плечи развернул меня к себе и строго посмотрел в глаза.
   Я виновато отвела взгляд.
   – А я предупреждал, что ничего хорошего из этого не выйдет, – прошипел Виктор, приближаясь к нам.
   Действие травки уже кончилось, и невинно пострадавший пылал теперь только жаждой мщения. Ну этот точно готов меня побить, ему только волю дай. Я попыталась в очередной раз сбежать.
   – Откуда в еде появилась огонь-трава? – продолжил допрос князь, пресекая все мои попытки улизнуть.
   – Она сегодня на кухне какую-то дрянь варила, – сдал меня с потрохами советник.
   – И вовсе не дрянь, – возмутилась я. – Если не понимаешь ничего в зельях и лекарствах, то уж лучше молчи.
   – Так, подождите, – осадил нас Александр. – Алена, ты готовила что-то сегодня на кухне?!
   Мне показалось или сам факт того, что я вообще что-то в состоянии приготовить, вызвал у него такое удивление?
   – И вовсе не что-то, – пробурчала я. – Я готовила снадобье. А что такого? Ну да, в его состав входила огонь-трава. Кто же мог знать, что твои повара примут мои травки за обычную зелень и решат украсить ею салат? Нечего хватать все подряд.
   – О боже, Алена… – застонал мой жених. – За тобой только глаз да глаз нужен.
   – А я о чем говорил? – прищурился Виктор. – Специально небось подсунула.
   Я обиделась. Вот вечно он на меня наговаривает, а потом так и получается. Сам виноват.
   – Скажи спасибо – не дристун-трава тебе попалась. Александр, я правда не хотела.
   Князь посмотрел на меня, как на самое большое недоразумение в мире, и тяжело вздохнул:
   – Я выделю тебе комнату для всех твоих аптекарских и лекарственных опытов, только если ты пообещаешь больше не подходить близко к кухне. Договорились?
   Я усиленно закивала, понимая, что мне уже ничего не грозит, к великому сожалению Виктора.
   – Желательно, чтобы эта комната была подальше от замка, – проворчал советник.
   – А что тебе не нравится, Виктор? – подала ехидный голос Катерина. – Многим женщинам нравятся горячие мужчины! А ты сегодня прямо искрил. Правда, оценить некому было.
   И поскорее выскользнула из столовой, пока советник не нашелся с ответом.
   – Я не представляю, как можно общаться с такими язвами, – прошипел «горячий мужчина». – Александр, и как ты с ними общий язык находишь? А с ней, – кивок в мою сторону, – особенно. Это же невозможно! Так и норовят со свету сжить.
   – Очень просто, – улыбнулся князь. – Я ее люблю. Бери пример с меня.
   Виктор с ужасом посмотрел в сторону двери, куда минуту назад выскочила Катерина, и, состроив физиономию «а ну вас к черту», удалился.

ГЛАВА 8

   Лето давно уже вступило в свои законные права, щедро поливая землю солнечным светом, больше напоминавшим жар раскаленной печи. Зелень на деревьях потускнела и вяло обвисла от недостатка влаги, трава пожухла и в некоторых местах даже пожелтела. Птицы пели свои песни как-то неохотно и скорбно, а насекомые не торопились никого кусать – от зноя и у них аппетит пропал.
   Мы с Катериной который день подряд валялись на берегу пруда и поджаривались на солнце. Мой изобретенный недавно крем от солнечных ожогов не давал нам превратиться в обугленные тушки, но от пекущего в голову огненного шара не спасал. Созданная над нами маленькая магическая тучка не продержалась и пяти минут, а энергии отняла у меня уйму. Повторять бесполезный опыт я не стала.
   Учебники моей подруги, которые она всегда захватывала с собой, валялись рядом, но так и остались на сегодняшний день ни разу не открытыми. От жары мозги распекло до такой степени, что даже простое чтение казалось адским трудом. Купание не приносило облегчения – вода была почти горячей.
   Единственным спасением был сам замок, который в такую непереносимую жару сохранял в своих стенах относительную прохладу. Что-то подсказывало мне, что это очередное проявление его живой сущности, а не просто особенность строительного материала, из которого он был возведен много веков назад. Но сидеть в четырех стенах было тоскливо и скучно, поэтому мы предпочли свежий воздух (если его так можно было назвать).
   Я, не в силах больше переносить несусветный жар, сидела в тенечке, отбрасываемом густым кустом сирени, и лениво перебирала пожухлые травки, которые насобирала скорее по привычке, чем по необходимости. Пусть будет. Катерина лежала на одеяле в купальнике, подставив кровожадному солнцу свою заднюю часть тела. И как она столько времени выдерживает? Ее же скоро от копченой туши отличить невозможно будет. У меня вон уже и так голова кружится, а ей хоть бы хны. Я загорать больше не рисковала. Облезающие плечи были этому безумно рады. Раздеваться я тоже не стала. Какой смысл? И так и так жарко.
   – Говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок, – рассеянно произнесла Катерина, думая о чем-то своем, подозреваю, что все о том же.
   – Ты хочешь его отравить? – высказала я заманчивое предположение.
   – Почему сразу отравить? – Меня явно не поняли.
   – Ну как же, – принялась объяснять я для особо непонятливых и безнадежно влюбленных, что в данном случае одно и то же. – Дать выпить яду, а сердце само остановится.
   Да, кровожадности мне не занимать.
   Однако Катерина задумалась над моими словами, причем как-то уж больно глубоко.
   – Ну если только чуть-чуть, – наконец сказала она. И серьезно так.
   – Ты шутишь? – Я даже испугалась. Вдруг правда траванет бедного советника, а я потом, как всегда, крайней окажусь.
   – Ну почему же? – продолжала витать в своих мыслях девушка, накручивая на палец прядь волос. – Если только чуть-чуть. Мертвый-то он кому нужен? А так его еще спасти можно, а потом он будет еще и благодарить до конца жизни.
   – Если успеет, – пробурчала я, уже сильно пожалев, что так неудачно пошутила.
   По моему мнению, недоотравленный советник гораздо опаснее перетравленного. И если уж прибегать к таким кардинальным мерам, то делать все надо качественно, не оставляя жертве ни малейшего шанса, а то потом не будет на всей земле ни одного уголка, где я смогла бы укрыться от его злобной мстительности. Он ведь сразу на меня подумает, я точно знаю.
   Катерина внимательно следила за выражением моего лица и вдруг весело и от души рассмеялась.
   – Алена, давай все-таки оставим его в живых, он мне так больше нравится.
   Я облегченно вздохнула, будто при мне только что помиловали ни в чем не повинного вурдалака.
   – Ну слава богу, а то я подумала, что ты приняла мои слова всерьез.
   – Да что ж я, садистка, что ли? Хотя идея подсыпать мухоморчиков в супчик очень даже ничего, мне нравится. С огонь-травой вон как забавно получилось.
   А вот мне нет, потому что в любом случае все на меня свалят, и Виктор первый. Я у него всегда и во всем виновата, даже если где-то таракан своей смертью сдохнет.
   – И от кого вы собрались избавиться столь изощренным способом? – прозвучал совсем рядом вкрадчивый голос, который заставил нас обеих вздрогнуть.
   Вот только его тут и не хватало. Это называется – не произноси имя советника всуе. Вот как тут не стать суеверной?
   Катерина взвизгнула и, схватив большое полотенце, не торопясь завернулась в него по самые уши.
   – Предупреждать надо, – недовольно проворчала она, с удовольствием замечая заинтересованный взгляд Виктора.
   – Да вот решаем вопрос, через какую часть тела лежит кратчайший путь к твоему сердцу, – с невинной улыбкой призналась я.
   Я давно уже убедилась, что, чем честнее отвечаешь, когда тебя застают врасплох, тем меньше тебе верят.
   Катерина фыркнула и, слегка покраснев, отвернулась.
   – Это еще зачем? – насторожился Виктор, прекрасно понимая, что ничего хорошего ждать от нас не приходится. – Опять собралась какое-то пойло готовить? На подруге своей испробуй сначала. – И он кивнул в сторону кокона, из которого торчали только нос и глаза, пылающие праведным негодованием.
   Виктор пристроился на небольшой кочке рядом со мной в теньке и тоскливо посмотрел на бесцветное небо.
   – Ты не сварился еще? – любезно поинтересовалась я, разглядывая его черную рубашку с длинными рукавами. Несколько пуговиц сверху были расстегнуты, и на груди поблескивали серебряный крестик и какой-то медальон.
   – Нет еще, – пожал он плечами. – У нас в Фарландии такая погода долго держится, я привык. А что, вы предпочли бы меня лицезреть в вареном виде с большим удовольствием?
   – Лучше в жареном, я вареное мясо не люблю, – высунула нос из полотенца Катерина. – Мне чур бедрышко!
   – А мне шейку тогда, – окинула я придирчивым взглядом советника. – Опять ты все самое вкусное себе забрала.
   Виктор спокойно посмотрел сначала на Катерину, потом на меня.
   – Ну началось, – беззлобно проворчал он. – Неужели вас так плохо здесь кормят, что вы еще и перекусы себе устраиваете?
   Благодушное настроение советника по отношению к нам обеим было более чем странным. Не удивлюсь, если он что-то задумал.
   Виктор тем временем встал и направился к пруду. Мы проводили его потрясенными взглядами.
   – Он заболел, – сразу вынесла я вердикт.
   – Наверное, от жары умом тронулся.
   Моя подруга была удивлена не меньше. Она посмотрела, как советник присаживается на корточки и трогает ладонью воду, быстро скинула полотенце и натянула сарафан.
   – Зря, – прокомментировала я ее действия. – До этого ты вызывала у него больший интерес.
   Катерина возмущенно глянула на меня.
   – Перебьется, – прошипела она.
   – В такой воде только париться, – констатировал Виктор, возвращаясь к нам. – А вот это что за травка?
   И он протянул мне ладонь, на которой… сидела МЫШЬ.
   – Виктор, не подходи! – заверещала я, прячась от него за спину Катерины.
   – Ой, какая прелесть! – засюсюкала подруга. – Дай подержать, – и протянула руки к ужасному созданию.
   – Катерина, не смей! – еще сильнее взвизгнула я, вцепившись ей в плечи.
   Так вот какую мерзость задумал этот гад!
   Но Виктор не дал, продолжая неумолимо ко мне приближаться в обход девушки. Насмешливо-торжествующий взгляд выдавал хорошо спланированную акцию возмездия. Огонь-трава, похоже, слишком хорошо ему запомнилась. Так я же не нарочно, а он…
   – Алена, посмотри какой хорошенький, еще совсем маленький, – не отставала коварная предательница. – Ути, мышоночек мой…
   – Катерина, сделай же что-нибудь!!! – истерично завопила я.
   – Что именно? – не поняла она.
   – Прибей его!!!
   – Он же еще совсем крошка, – изумилась моей кровожадности девушка. – Жалко.
   – А меня тебе не жалко?! – Вообще-то я имела в виду советника.
   Но тут Виктор сделал такое… Короче, эта дрянь кинула мышь в меня.
   Как я оказалась на дереве на высоте не менее трех метров над землей, так и осталось для меня загадкой, особенно если учесть, что я сидела на самой нижней ветке, а подо мной был совершенно гладкий ствол.
   – Извини, я не знала, что ты так сильно боишься мышей, – виновато сказала Катерина, глядя на меня снизу.
   Можно подумать, это она меня пугала. Рядом стоял Виктор с таким невозмутимым видом, что мне захотелось не просто его убить, но предварительно еще и помучить. Поизощреннее.
   – Виктор, я т-т-тебе этого н-н-никогда не п-п-прощу! – заикаясь, прошипела я.
   – Да ладно тебе, – отозвался он, стараясь улыбаться как можно незаметнее. – Сколько я от тебя натерпелся, одному богу известно.
   – Это удар ниже пояса. – Я чуть не плакала. – Как я теперь слезать буду?
   – Могу мышку кинуть, сама свалишься, – услужливо подсказал гад.
   Я сильнее вжалась в ствол. Идея его отравить теперь не казалась мне такой уж ужасной.
   – Не смей!!!
   – Виктор, так жестоко нельзя поступать, – отчитала его Катерина, кипя праведным негодованием. – Я в тебе разочаровалась.
   Можно подумать, его это сильно расстроило.
   – Что у вас тут происходит? – неожиданно появился на поле брани Александр.
   Как же он вовремя!!! Мой спаситель! Мой любимый! Он знает, когда мне необходима его помощь! Собственно, как всегда.