Николай Леонов. Полицейский звездопад (сборник)

   – Да, это, пожалуй, верно… – согласился Гуров. – И что же делать?
   – Хотите, я вам местные номера достану? – предложил Строев. – Мне это нетрудно. Попрошу своего друга Андрюшу Куликова из городского управления. У него сейчас «жигуленок» на капремонте стоит, и еще неделю стоять будет. Попрошу его на эту неделю одолжить мне номера. Недельку проездить можно. Или повесите под стекло листок с временными номерами.
   – Да, но первый же инспектор, который меня остановит, сразу все просечет, – заметил Крячко. – И тогда заберут меня, как миленького, за подделку номеров. А может, и за угон.
   – Ну тогда надо ставить ее на прикол, – заключил лейтенант. – Причем так, чтобы она внимания не привлекала.
   – Поставить, чтобы внимания не привлекала, штука нехитрая, – сказал Гуров. – Для этого достаточно взять первое же объявление об аренде гаража, заплатить хозяину – и ставь. И это надо сделать завтра же, прямо с утра. А вот насчет номеров… Прямо не знаю, как быть…
   – Если уж дело такое безвыходное, могу вам свою «семерку» отдать, – предложил лейтенант. – Она у меня новенькая, всего два месяца как купил. Дам вам документы – и ездите себе на здоровье. Тем более что сейчас даже доверенность не нужна.
   – Но ведь ты ее покупал, наверное, не затем, чтобы разбить? – спросил Гуров. – А мы на машине не на пикник поедем, сам понимаешь. Когда мы за бандитами будем следить, а когда они за нами гнаться. Всякое может быть. Нет, такое одолжение я у тебя принять не могу. Давай лучше номера. Мы пока ими не воспользуемся – пусть лежат, а там видно будет.
   – Хорошо, я завтра позвоню, и можете забирать, – пообещал Строев.
   – Что ж, значит, договорились, – заключил Гуров. – Тогда едем, что ли?

Глава 8

   К дому, где обитал бывший заключенный, а ныне борец за торжество законности Тарас Козенко, оперативники подъехали уже близко к полуночи. По дороге они еще сделали небольшой крюк, чтобы завезти домой лейтенанта Строева, заодно посмотрели пятиэтажку, где он живет, узнали адрес.
   Тарас Козенко жил действительно недалеко от центра города. Но поскольку район, где он обитал, находился по другую сторону от пересекавшего город большого оврага, он считался непрестижным и был застроен в основном старыми купеческими домами в два-три этажа. В одном из них, на втором этаже старого двухэтажного кирпичного дома, и жил бывший заключенный.
   – Вон, видите, окна светятся? – сказала Оксана, когда Крячко остановил машину. – Это его. Как видите, я правду говорила: Тарас Григорьевич не спит. В Интернете, наверное, сидит.
   – В Интернете? – удивился Гуров. – Никогда бы не подумал! В его-то возрасте…
   – Ну, вас тоже молодым не назовешь, – заметила Оксана, – но ведь вы Интернетом, я думаю, пользуетесь?
   – Конечно, пользуюсь, – ответил Гуров. – Но у меня этого работа требует, а от человека с его биографией я не ожидал…
   – И напрасно, – отрезала девушка, которая, видимо, обиделась за своего знакомого. – Тарас Григорьевич – человек не только общительный, но и очень передовой. Да вы сами увидите.
   Они вошли в подъезд. Это оказалось нетрудно – дверь стояла нараспашку. Света здесь не было. В тусклом свете уличных фонарей сыщики с трудом разглядели деревянную лестницу со стертыми ступенями, которая вела на второй этаж. Тяжелый Крячко с опаской ступал по дряхлым ступенькам, которые пронзительно скрипели под ним.
   На площадке второго этажа свет все-таки был – здесь висела слабенькая лампочка. На площадку выходили три двери. Оксана подошла к одной из них и уверенно постучала.
   – А звонка нет, что ли? – спросил Крячко.
   – Тарас Григорьевич звонок не признает, – объяснила Оксана. – Он говорит, что звонок обезличен, у него своего лица нет. А у стука есть. И по стуку он всегда узнает, кто пришел. Единственно, стучать надо громче – он в комнате сидит, и если увлечется, то не сразу услышит. – И она забарабанила в дверь еще раз, уже сильнее.
   Как видно, ее услышали: послышались шаги, звук сдвигаемого засова, и дверь распахнулась. На пороге стоял высокий человек, сложением напоминавший борца-тяжеловеса. В тусклом свете лампочки его лицо нельзя было толком разглядеть, кроме окладистой черной бороды.
   – Так я и думал, что это ты, Оксаночка! – воскликнул хозяин. – Хорошо, что навестила! Да не одна, гостей привела! Заходите, заходите, гостям я всегда рад!
   Вслед за девушкой оперативники вошли в прихожую.
   – Вот, Тарас Григорьевич, знакомьтесь, – сказала Оксана. – Это Лев Иванович Гуров, а это Станислав Сергеевич Крячко. Они из Москвы. Приехали сюда по одному важному делу, и им требуется ваша помощь.
   Гуров подал руку хозяину. Ладонь у него была под стать росту, а жесткостью напоминала лопату.
   – Рад знакомству, – сказал он. – А раз прибыли по делу, к тому же, если помощь требуется, тогда еще лучше. Проходите в комнату, а я сейчас чайник поставлю.
   – Может, не надо беспокоиться? – заикнулся было Гуров. – Время позднее, да и пришли мы ненадолго.
   – Надолго ненадолго, а без чая какой разговор? – ответил на это хозяин, удаляясь в глубь квартиры – видимо, на кухню.
   Оперативники вслед за Оксаной вошли в комнату. Это было просторное помещение, и оно казалось еще просторнее из-за высоких потолков и малого количества мебели: здесь стояли только кровать, шкаф да огромный стол почтенного возраста. Большую часть стола занимал компьютер с монитором и звуковыми колонками, но сбоку была застелена клеенка. Скорее всего, здесь и предполагалось чаепитие.
   Когда гости уселись, появился хозяин с чайником в руках.
   – Кипяток у меня почти готовый был, – сказал он, – а чай мы сейчас свежий заварим.
   Оксана взялась ему помогать, и вскоре на столе появились простенькие чашки, сахарница, тарелка с сухарями и блюдце с вареньем.
   – У нас к вам действительно важное дело, – начал Гуров, но хозяин прервал его:
   – Нет-нет, пока чай не разолью, никаких дел. Вот, вам как – покрепче или послабее?
   – Можно и покрепче, – кивнул Лев.
   – Это правильно! – одобрил Козенко. – А то некоторые говорят: «Вы, Тарас Григорьич, мне чуть-чуть плесните, а то я за печень боюсь. Или за цвет лица». Ну что это такое? Это значит, человек в чае ничего не понимает, только напрасно замечательный продукт переводит. А если этот человек в чае не понимает – может, он и во всем остальном такой же знаток? Это, знаете, много о человеке говорит… Чай, он и должен быть чаем…
   С этими словами он налил Гурову крепчайшего, но при этом янтарно-прозрачного напитка. По комнате разлился характерный аромат. Гуров понял, что хозяин действительно умеет заваривать чай.
   Наконец чай был разлит по всем чашкам, и ничто больше не отвлекало от разговора.
   – Я хочу, чтобы у нас была полная ясность, – начал Гуров. – И я, и мой друг работаем в полиции, в Министерстве внутренних дел. И прибыли мы в Залежинск, чтобы расследовать ряд преступлений, которые здесь были совершены. Именно в связи с этим расследованием нам и потребовалась ваша помощь.
   Произнеся эту тираду, он внимательно посмотрел на хозяина, ожидая его реакции. По опыту он знал, что люди, побывавшие в заключении, как правило, неохотно идут на сотрудничество с сотрудниками милиции – ныне полиции. Даже если не были причастны к воровскому миру и сидели безвинно, они все равно проникаются понятиями «блатных». Поэтому была вероятность, что хозяин квартиры сразу откажется от совместной работы, и вся их затея пойдет насмарку.
   Однако Тарас Козенко высказываться не спешил. Он с видимым удовольствием сделал один глоток чая, второй, поставил чашку на стол и только тогда произнес:
   – Надо бы послушать, о чем речь идет. Если люди банк ограбили или магазин ювелирный, то тут я вам помочь не смогу. Дело это, конечно, нехорошее, но никто от такого воровства сильно горевать не будет. Ни банкиры, ни ювелиры по миру нищими не пойдут. Те, которые во власти сидят, и похуже вещи делают. А вот если речь идет о злодействе каком, и вы приехали с ним бороться, то тогда я вам помогу.
   – Речь идет именно о злодействе, – ответил Гуров. – Группа бандитов уговаривает пожилых людей вроде вас продавать свои квартиры, а затем убивает их и забирает деньги. Мы знаем о четырех таких убийствах, хотя их может быть и больше. И эти бандиты, скорее всего, имеют своих людей в местной полиции и прокуратуре. Поэтому их преступления не расследуются.
   – Так вот вы о чем! – воскликнул хозяин. – Вот вы зачем приехали! Что ж вы сразу не сказали?! – От его спокойствия не осталось и следа. Тарас Козенко распрямился, забыв про чай, борода его воинственно задралась вверх. – Слыхал я о таких кровопийцах, слыхал! Ходят среди народа такие разговоры! Что старики продают квартиры, а потом исчезают. И никто этим не интересуется, и спросить некого. Такими вещами настоящие беспредельщики занимаются! И против них – я вам союзник!
   – Вот и хорошо! – обрадовался Лев. – Сейчас я вам изложу суть дела.
   – Да, я помогу, – не слушая его, продолжал хозяин. – Я кое-что об этом знаю. Имена мне, правда, не называли, но я могу порасспросить кое-кого. Ведь ко мне за советом самые разные люди ходят. Кому жалобу составить надо, кому справку получить. У них, у пиявок наших, что во власти сидят, ведь ничего просто так не узнаешь. А я в Интернет зайду – и там все выясню. Так что знакомства у меня обширные. Порасспрошу кого надо и дня через два предоставлю вам наколки – где, значит, этих бандитов надо искать.
   – Нет, вы не так нас поняли, Тарас Григорьич, – покачал головой Гуров. – Искать бандитов не требуется – мы их уже нашли. Не всех, конечно, но многих. Теперь перед нами стоит другая задача – собрать достаточно улик, чтобы отправить их под суд. И чтобы ни один адвокат, даже самый дошлый, не смог это дело там развалить. Вот для этого нам и нужна ваша помощь.
   – Улики? – переспросил Козенко. Видно было, что он находится в растерянности. – Тут я меньше понимаю. Но вы объясните, глядишь, и пойму. Какая помощь от меня требуется?
   – Помощь вы можете оказать очень большую, – сказал Гуров. – Но дело это нелегкое, и решиться на него сложно. Мы хотим, чтобы вы продали вашу квартиру.
   – Как продал?! Вот эту? Да у меня это все, что есть! Куда ж я без нее? А для чего? – от волнения даже вскочил с места хозяин.
   – Чтобы поймать убийц с поличным, – ответил Гуров. И рассказал бывшему заключенному о том, как действовали «черные риелторы», и о том, как они с Крячко задумали их поймать.
   Козенко внимательно слушал, даже о чае забыл. Когда Гуров закончил свой рассказ, он еще некоторое время сидел в задумчивости, затем произнес:
   – То, что вы задумали, – дело стоящее. Очень стоящее. Ведь такие гады эти риелторы! Так людей обманывать! И кого?! Старых, беззащитных… Да, ради такого дела можно многим пожертвовать. Что ж, если так, то я готов. Давайте пускайте мою хату на продажу, а я себе какой-нибудь угол найду. Найду, точно! Вон у меня сколько знакомых, сколько людей, кому я помог. Кто-нибудь да приютит.
   – Нет, Тарас Григорьич, вы нас опять не поняли, – объяснил Гуров. – Квартиру вашу мы на самом деле продавать не собираемся. Если все пойдет как задумано и мы поймаем бандитов и отдадим их под суд, то подготовленная ими сделка будет признана несостоявшейся, и квартира останется у вас. И только если вы захотите, продажа будет признана состоявшейся. В таком случае вы получите за свою квартиру деньги, причем немалую сумму. Насчет этого можете не беспокоиться: эта самая Настя постарается выжать из покупателей как можно больше. Ведь она действительно хороший риелтор. На этой стадии операции ваши интересы будут полностью соблюдены. Нарушить их они собираются позже – когда решат вас убить, а деньги забрать себе. Но тут должны вступить в дело уже мы. Бандитов мы задержим и отправим за решетку, а деньги останутся у вас. И вы сможете купить себе примерно такое же жилье. А может, даже лучше. Я слышал, что у вас здесь не все удобства есть. Верно? Ну вот, а теперь сможете купить квартиру со всеми удобствами.
   – Все удобства – дело, конечно, хорошее, – задумчиво произнес бывший заключенный. – Но только ради них я не стал бы свою хату менять. Нет, не стал бы! И я к ней привык, и люди привыкли. Знаете, сколько ко мне народу ходит? Мой адрес всему городу известен! И потом, для людей здесь удобней, чем в многоэтажке: ни тебе кодовых замков, ни соседей настырных. Которые здесь живут, они тоже ко мне привыкли. К тому же я им кое-какую помощь оказываю, по юридической части. Так что, если бы не ваша просьба, я свою хату нипочем бы не стал продавать.
   – Погодите! – вмешалась Оксана, до этого молча прислушивавшаяся к разговору. – Знаете, что надо сделать, чтобы Тарасу Григорьевичу даже размышлять не пришлось, продавать свою квартиру или не продавать? Надо, чтобы это была не продажа, а только ее видимость!
   – Что вы хотите этим сказать? – с недоумением спросил Крячко.
   – То, что можно устроить продажу, так сказать, понарошку. Только для вида! Эта самая «черная риелторша», Клочкова, будет думать, что вы на самом деле квартиру продаете, а это будет одна имитация. И когда Лев Иванович и Станислав Васильевич бандитов схватят, вы, Тарас Григорьевич, спокойно вернетесь на свою жилплощадь.
   – Погодите, как же так? – не понял девушку Гуров. – А как же документы? Ведь при продаже квартиры оформляются новые документы, на нового владельца!
   – Значит, надо сделать так, чтобы эти документы впоследствии оказались липовыми, – объяснила Оксана. – То есть чтобы регпалата была вынуждена признать сделку несостоявшейся.
   – А деньги? – спросил Крячко. – Они что, тоже будут липовыми?
   – Ну да! – уверенно ответила Оксана, как о чем-то всем понятном. – Ведь покупатель передает продавцу деньги не на глазах у риелтора, а в специальной комнате. Риелтору, а затем чиновникам палаты передается только расписка продавца, что он все деньги получил полностью. Тарас Григорьевич такую расписку напишет, а денег никаких не будет. Вернее, нужны несколько тысяч, чтобы расплатиться с этой Настей. Но потом мы их обратно заберем, после ее задержания.
   – Я смотрю, у тебя все продумано, словно ты такие сделки каждый день совершаешь, – заметил Гуров. – И кто же будет этим «липовым покупателем»? Это ведь должен быть свой человек, которому не нужно все снова объяснять!
   – Как кто? – удивилась девушка. – Я, конечно! Ведь я свою жилплощадь продаю – забыли, что ли? Значит, мне нужна другая квартира взамен дома. Вот я и куплю квартиру у Тараса Григорьевича. И продаст мне ее та же самая Настя!
   – Почему же вы в этом так уверены? – спросил Крячко. – Она может вам предложить сотню других вариантов.
   – Может, конечно, – согласилась Оксана. – Только я от них всех откажусь. А ей я опишу квартиру, которая мне нужна, причем она по всем показателям будет совпадать вот с этой, – и девушка обвела рукой комнату, в которой они сидели.
   – А почему ты уверена, что Клочкова будет знать о продаже этой квартиры? – спросил Гуров.
   – Ну как же? – всплеснула руками Оксана. – Вы ведь сами пришли к выводу, что эта фирма «Авангард» старается отслеживать все квартиры, где живут одинокие люди. А уж предложение о продаже такой квартиры тем более не пропустит.
   – Что ж, все вроде сходится… – задумчиво произнес Крячко. – Кажется, предложение и правда подходящее. Как ты думаешь? – обратился он к Гурову.
   – «Подходящее, подходящее…» – передразнил его Гуров. – Какое же оно подходящее, если ты без дома останешься? – обратился он к Оксане. – Ты ведь его всерьез продашь, не понарошку! И деньги получишь настоящие. А эта сделка будет липовой. И окажешься ты вовсе без жилья. Ты об этом подумала?
   – Не вижу тут никакой трагедии, – пожала плечами Оксана. – Если у меня на руках будут, как вы выражаетесь, настоящие деньги, то что мне помешает купить новую квартиру? Просто я это сделаю не сразу, а после завершения нашей операции, то есть после поимки бандитов. Ничего страшного – несколько дней поживу у подруги.
   Гуров и Крячко переглянулись. Ничего не оставалось, как принять предложение Оксаны.
   – Ладно, будь по-твоему, – решил наконец Лев. – В таком случае давайте сядем и, не торопясь, распишем каждый шаг. Кто что делает, в какое время, как извещает нас с полковником Крячко о результатах… Операция «Подсадная утка» вступает в практическую фазу.
   – Наверное, начинать буду я? – предположил Козенко. – Подать объявление о продаже квартиры, например…
   – Да, объявление подать нужно, – согласился Гуров. – А потом посмотрим, как будут развиваться события. Конечно, к вам могут обратиться совсем другие риелторы, обыкновенные. Тогда придется под разными предлогами тянуть, отказывать им. Но если я правильно все понял, у этого «Авангарда» все схвачено, и вашу квартиру они ни за что не пропустят. Как только ваше объявление появится, они тут же возьмут вас на заметку. А дальше… там видно будет. Так что первый ход в этой партии делаете вы, а второй – наш противник.

Глава 9

   На следующий день, едва позавтракав, друзья сели в крячковский «Форд» и покинули гостеприимный двор Оксаны. В первом же киоске Стас купил все газеты объявлений, какие имелись, нашел предложения об аренде гаражей и начал их обзванивать. Спустя несколько минут подходящий вариант был найден, причем не слишком далеко от дома Оксаны. Крячко отправился ставить машину в гараж, а Гуров подыскал себе наблюдательный пункт на углу улицы, чтобы наблюдать за домом Оксаны.
   Долго ждать ему не пришлось – уже через полчаса на улицу свернула новенькая «Ауди». Машина остановилась как раз возле дома Оксаны, из нее вышла женщина, скорее даже дама. Светлые волосы обрамляли загорелое лицо – словно его обладательница только что прибыла откуда-нибудь из Хургады или Пхукета, на котором выделялись цепкие глаза. Короткое пальто золотистого цвета, явно дорогое, в тон ему сапожки. В общем, сомнений не оставалось – это была Настя Клочкова собственной персоной.
   Энергично простучали по разбитому асфальту каблучки, и спустя минуту дама уже барабанила в окно. Там мелькнуло лицо Оксаны, затем скрипнула открываемая калитка, и энергичная дама скрылась из глаз. Гуров принялся ждать.
   Минут через восемнадцать, как засек оперативник, снова скрипнула калитка, и Настя Клочкова вышла на улицу. Оксана ее провожала. Стоя у ворот, женщины обменялись еще несколькими фразами, после чего риелтор проследовала к машине. Заурчал мотор, «Ауди» развернулась и покатила обратно.
   Дождавшись, пока машина скрылась из глаз, Гуров направился к дому. Оксана, как и было условлено, его ждала и сразу открыла калитку.
   – Ну как прошли переговоры? – спросил Лев, когда они вошли в дом.
   – По-деловому, – ответила Оксана. – Наша «деловая женщина» быстренько еще раз осмотрела дом, записала все данные. Потом обговорили сумму. Причем представляете – она заявила, что сможет продать дом значительно дороже, чем я рассчитывала. Я думала получить два, от силы два с половиной миллиона, а она сказала, что найдет покупателя и за три. Так что я от сотрудничества с мадам Клочковой получу большую выгоду.
   – А о покупке тоже успели поговорить? – поинтересовался Гуров.
   – Да, конечно. Я ей продиктовала параметры жилища Тараса Григорьевича. Не сомневаюсь, что она предложит мне его квартиру. Если он, конечно, подал объявление, как мы договаривались.
   – И когда она обещала представить тебе варианты покупки?
   – Представьте себе – к вечеру. Вот скорость! Вообще не женщина, а какой-то реактивный самолет. Уже сегодня к вечеру, в крайнем случае, завтра днем она обещала привести первого покупателя, и так же быстро, сегодня-завтра, найти мне подходящую квартиру. Так что буду ждать звонка от милой Насти.
   – Что ж, будем ждать, – сказал Гуров. – Это такая же важная часть нашей работы, как слежки и погони. Конечно, было бы правильнее организовать прослушку ее телефона – так мы узнали бы гораздо больше и значительно быстрее. Но чего нет, того нет, придется действовать старыми, проверенными методами. Самое большее, на что мы можем рассчитывать, – это проследить за ее машиной. Возможно, она нас выведет на неизвестных нам членов банды. Например, на этого улыбчивого гражданина, который забалтывал Скобликова и накачивал его пивом, а затем привел его прямиком в руки убийц. А пока будем отдыхать.
   Однако долго отдыхать Гурову не пришлось. Сначала послышался сигнал сотового телефона, который извещал, что пришла эсэмэска. Гуров открыл ее и прочитал следующее сообщение: «Интернет уже доступен, газеты будут завтра. Утки сидят на яйцах. С боевым приветом – Тарас».
   – Ну вот, – произнес Лев, обращаясь к Оксане, – ваш знакомый Тарас Григорьевич держит слово. Он только что сообщил, что разместил сообщение о продаже своей квартиры в Интернете, а завтра оно появится в здешних газетах.
   – А я вам что говорила? – откликнулась девушка. – Тарас Григорьевич – человек обязательный, на него вполне можно положиться.
   Гуров был готов немного обсудить деловые качества Тараса Козенко, благо делать пока было нечего, но тут раздался стук в окно. Оксана выглянула на улицу и увидела правозащитника Александра Новикова. Это ее встревожило.
   – Странно, что Александр Дмитриевич днем пришел, – сказала она, направляясь к двери. – Обычно он днем очень занят, приходит только вечером.
   Спустя несколько минут юрист вошел в комнату и поздоровался с Гуровым.
   – Я все дела бросил, – заявил он с порога. – Решил, что информация, которую я собрал, – чрезвычайной важности, и надо ее вам сообщить как можно быстрее.
   – А что за информация? – спросил Лев.
   – Помните, я обещал продолжить поиски пенсионеров, продавших свои квартиры и затем бесследно пропавших? Так вот, я вчера весь день этим занимался. Подключил одну свою знакомую – она работает в архиве городского БТИ. Это мне сильно помогло, я нашел то, что искал.
   – Значит, ваше предположение оказалось правильным, и люди начали пропадать еще в прошлом году?
   – Да, я нашел пропавших в прошлом году, но не только, – ответил правозащитник. – Оказалось, что и в этом году я еще не всех отыскал. На самом деле жертв больше. Впрочем, я сейчас все вам подробно изложу. – Он снял пальто, сел к столу, открыл свой объемистый старенький портфель и начал свой рассказ: – Как вы помните, при нашей первой встрече я сообщил, что в нынешнем году пропали три человека, не считая Павла Скобликова. Это были Юсуф Гилязов, Лидия Лейкина и Елена Поплавская. Я думал, что это и так много – четыре убийства за неполный год, и больше искать не собирался. Но Валентина Ильинична – это моя знакомая – меня убедила проверить их архив. И что же оказалось? Мы обнаружили еще двоих пропавших!
   – Тоже пенсионеры? – спросила Оксана, которая с интересом прислушивалась к его словам.
   – Да, два одиноких пожилых человека, – подтвердил Новиков. – Один, Виктор Викторович Алексеенко, жил на набережной Волги – это у нас самый престижный район, квартиры там очень дорогие. К тому же это «сталинка», потолки высоченные, комнаты просторные, хотя квартира старой планировки. В общем, жил бывший главный инженер нашего нефтеперегонного завода один в трех комнатах, не тужил и вдруг внезапно задумал эту квартиру продать. А родных у него, надо заметить, в Залежинске нет, все или в Москве, или на Украине, так что советоваться ему было не с кем. И первыми, кто узнал о том, что Алексеенко продал квартиру, были его соседи. Ну а соседи, сами понимаете, не будут проверять, жив ли их бывший сосед, или нет, и как ему живется на новом месте. В общем, когда живущая в Москве дочь главного инженера спохватилась, что от отца что-то долго нет ни писем, ни звонков, выяснилось, что пенсионер уже два месяца как числится умершим. Квартира его продана, а куда делись деньги – неизвестно…
   В это время на крыльце послышались звуки шагов, дверь открылась, и в комнату вошел Стас Крячко.
   – День добрый! – приветствовал он правозащитника. – У вас, я вижу, опять совещание?
   – Александр Дмитриевич принес новые данные о погибших владельцах квартир, – объяснил ему Гуров. – Садись и слушай. Эти случаи надо будет проверить, выяснить, та же самая фирма работала или кто-то другой. – Затем повернулся к Новикову: – А второй случай какой?
   – Второй эпизод, по совпадению, тоже связан с нефтеперегонным заводом, – ответил тот. – Только если бывший главный инженер этого завода Виктор Алексеенко жил в доме на набережной, то бывшая работница Евгения Кокошина обитала неподалеку отсюда, в Заводском районе. У нее была квартира в одном из домов, когда-то построенных заводом для своих рабочих.
   – Квартира трехкомнатная? – уточнил Гуров.
   – Совершенно верно, – подтвердил Новиков. – Квартира трехкомнатная, дом в хорошем состоянии, но поскольку район отдаленный, цена этого жилья была не очень высокая. Даже странно, что наши «черные риелторы» – если тут они действовали, – соблазнились такой мелочью.
   – Можно предположить, что эта сделка им легко досталась, – заметил Крячко, – и не потребовалось эту вашу Кокошину уговаривать. Может, она сама на них вышла, а уж они не отказались.
   – Да, такое может быть, – согласился Лев. – И тогда этот случай представляет особый интерес. Возможно, кто-то из членов банды живет в этом же доме или был как-то связан с покойной. Я правильно понял, что женщина продала квартиру, а вскоре оказалась на кладбище?