Ночкин Виктор. Тварь из бездны

   Конечно, из стражи он был здесь старшим по званию, но сейчас-то — подчинялся приезжему магу — вот пусть маг и распорядится. Вообще-то, Ральку казалось, что Хромой с чародеем чего-то недоговаривают… то ли нарочно темнят, то ли считают, что Ральк обязан догадаться без объяснений? Как бы там ни было — раз не желают пояснять, пусть хотя бы скомандуют. Великолепный задумался. Несколько минут все молчали, только жена оружейника всхлипывала, обнимая героя-мужа.
   — Хорошо бы известить стражу, — наконец изрек чародей. — Кто-нибудь желает прогуляться в кордегардию? Кстати, дождь кончился.
   — Я не хочу, — быстро отказался Торкер. — Кончился дождь или нет, а вдруг там Тварь подстерегает? Где-нибудь поблизости?
   — Вряд ли, — очень тихо произнес Хромой.
   — Откуда тебе знать? — огрызнулся толстяк. — И потом я продрог. Здесь хотя бы ветра нет.
   — Илла, принеси вина, — велел хозяин, — кубки достань. Мастерам из стражи нужно согреться… Да и мне не повредит. А вы оставайтесь до утра, что ли… И нам будет спокойней, да и до окончания прилива не больше часа. А там и рассвет... Потом стражу позовете сюда, хорошо?
   — Это наш долг, мастер, — кивнул Ральк. — Ваш дом, наверное, под охрану возьмем, пока дыру не залатают.
   Хозяйка сходила к большому шкафу в углу, вернулась с кувшином и несколькими кубками, Певек Эйгит налил всем вина. Молча выпили, теперь и Великолепный не стал тянуть, выпил залпом. Потом аккуратно поставил бокал на край стола и обратился к Хромому:
   — Ты что имел в виду, когда сказал, что Тварь вряд ли бродит поблизости?
   — Дождь кончился.
   — Ну ладно, говори толком. Нам уже ясно, что ты соображаешь быстрей всех. Теперь выкладывай.
   Ага, подумал Ральк, эти двое умников тоже не всегда друг дружку без слов понимают. Хромой выразительно покосился на хозяина и пробормотал:
   — Мастер, быть может вам лучше отдохнуть на втором этаже? Мы не уйдем отсюда. Пока не пришлют охрану. Обещаю, все будет в порядке.
   Хозяин поднялся, кивнул и, обнимая жену, направился к лестнице. Четверка охотников проводила его взглядами. Когда дверь за супругами захлопнулась, и шаги стихли, Хромой заговорил:
   — Я пока что не совсем понял, что к чему, но появления и исчезновения Твари связаны с погодой. Ральк, как тебе говорил старый маг? Что-то насчет дождя… Погоди, вспомни все точно. Сейчас, когда рассветет, ты, — бывший солдат повернулся к Торкеру, — отправишься в кордегардию, расскажешь о нападении Твари, скажешь, что мастеру Эйгиту нужна охрана. Ты, Великолепный, сходишь в дом Совета, узнаешь, что известно о Редриге Танцоре… Мне не нравится, как наш гостеприимный хозяин говорил об огне в правой лапе Твари. Похоже на боевую магию… но так ломать стену… Тварь очень сильна… Я даже не представляю, какое заклинание может заменить таран…
   — Ладно, — перебил Хромого чародей. — Торкер в кордегардию, я — в дом Совета, а вы с Ральком?
   — Мы останемся здесь.
   — Отдыхать будете, пока мы бегаем?
   Хромой ухмыльнулся:
   — Стеречь дом почтенного оружейника. Дыра-то вон какая, не забрался бы воришка... Ральк — должностное лицо, ему и охранять.
   — А ты?
   — А я — инвалид, — улыбка Хромого стала еще шире, — буду я по городу шастать… ладно, Торкер, разливай, что ли, остатки вина… и можете с Великолепным вздремнуть. Мы постережем. Да, вот еще что. Потом надо будет снова собраться и потолковать. Торкер узнает новости в кордегардии, Великолепный выяснит о Танцоре… а я постараюсь помочь Ральку вспомнить, что говорил ему старик.
 

***

 
   Великолепный утащил стул в угол, куда не доставал свет лампы и холодный сырой ветерок из пролома, да и, похоже, в самом деле, задремал. Торкер допил остатки вина из кувшина, с сомнением взвесил пустой сосуд на ладони… Похоже, бравому стражнику очень хотелось обследовать шкаф в углу на предмет добавки, но он не решался. В конце концов толстяк махнул рукой собственным невысказанным мыслям и решил последовать примеру чародея. У стола, в освещенном лампой кругу, остались Ральк с Хромым.
   — А ты сильно изменился, — пробормотал Ральк, избегая называть старого друга той или иной кличкой. Нынешний Хромой оказался очень непохож на прежнего Писаря.
   — Да, наверное, — согласился тот, — мне это говорят все… и, пожалуй, все чаще и чаще. Наверное, в самом деле, изменился… Да и ты теперь другой. Когда повторяешь, что сумеешь поймать Тварь и снести ей голову, тебя слушать… ну, странно, что ли. Когда наши — тогда в горах — ну, помнишь… Когда нам сообщили… ну, что наши не вернутся, что гномы их…
   — Помню.
   — …Ты словно испугался. Побоялся повторить снова. Вернуться в Ренприст, завербоваться в другой отряд.
   — Я не боялся.
   — Да я же не о том. Ты не боялся службы, опасностей войны или чего-то в этом роде. Ты боялся снова потерять… семью. Я прав?
   — Не знаю, наверное, прав. Да, пожалуй…
   — А сейчас ты не боишься. Я вижу — теперь ты знаешь, что должен совершить, и больше не испытываешь сомнений. Я думаю, ты в самом деле исполнишь клятву и обезглавишь Тварь.
   — Ах, Гангмар… — спохватился вдруг Ральк. — Я же хотел расспросить Певека, как выглядит Тварь…
   — Зачем? Бедняга и так натерпелся, зачем его заставлять снова припомнить... А Тварь — что? Пройди в пролом, который она оставила. В прежние разы твой будущий тесть с трудом протискивался в дыру, оставленную Тварью — так он говорит. А наш оружейник видел Тварь стоящей в полный рост, и Торкер прошел, не сгибаясь. В этот раз Тварь проделала дыру под свой размер…
   — Да, но кто она? Что она? Сколько у нее рук? Ног? Зубов?
   Хромой поглядел на друга с удивлением.
   — Ральк, ты что? Так и не понял до сих пор? О чем мы вообще все это время толкуем? Тварь — это человек. Скорее всего, могущественный маг. Или, что еще вернее, малоизвестный маг, вооружившийся очень сильным амулетом, заклинанием... чем-то в таком роде. Он что-то держал в правой руке, помнишь? Оружейник рассказал.
   — Танцор, что ли? Так бы сразу и сказали… Что вы с этим колдуном, с Великолепным, все темните? Зачем?
   — Мы не темним. Мы сами не вполне понимаем, но не хотим подавать вида. Вернее, чародей не хочет подавать вида, мне-то все равно, а ему положено марку держать… Нет, вряд ли это Танцор. Я думаю, кто-то другой. Кто-то, кто хорошо знает тебя и хорошо знает… хорошо знал твоего покойного друга, Кирита Ростина. Ростин начал подозревать, за это и поплатился.
   — А чешуя?
   — Эльфийский шелк. Костюм из эльфийского шелка! Эта ткань водонепроницаема, в таком наряде удобно разгуливать под дождем. А шелк украли со склада после первого убийства, помнишь? И потом наша Тварь догадалась завернуть могущественный амулет в шелк. Он может быть совсем рядом, а Великолепный его не почует… никакой маг не почует. Да, над всем этим стоит поразмыслить… Мне кажется, что теперь у меня собраны кусочки мозаики… кроме одного — очень важного кусочка. Ральк, если хочешь, можешь тоже поспать пока что… Тварь не вернется… Да, слушай, я все хотел спросить. Твоя невеста, она не слишком походит на отца?
   — Совсем не походит, — вполголоса буркнул Ральк, косясь в угол, где похрапывал будущий тесть. — И мне это по душе.
   — Я тебя понимаю, — кивнул Хромой, сопроводив кивок прежней бледной ухмылкой.

Глава 43

   Кажется, Хромой что-то еще бормотал — о законах магии, о греховных наклонностях, о человеческих слабостях, толкающих на стезю преступления… Старый друг говорил монотонно, занудно и скучно… Ральк уснул. В этот раз Кирит Ростин не пришел, не было ни темного коридора, ни Твари. Стражнику снилась Сирина. Она тревожилась, она ждала. Ральк шагал к девушке — мучительно медленно, едва переставляя отяжелевшие ноги. Он хотел окликнуть, но горло перехватило, солдат не мог вымолвить ни слова. Он сипел, натужно выдыхая… Сирина не слышала…
   Разбудили Ралька негромкие голоса. Лампа погасла, в комнате царил полумрак. Пролом в стене выделялся большим светлым пятном неправильной формы. Из дыры тянуло сырой свежестью. Перед проломом беседовали Хромой с Торкером.
   — Давай лучше сейчас, — настойчиво твердил бывший наемник, — доложишь, что здесь случилось, да и иди себе домой. А? Отоспишься, как следует, а часика в два пополудни мы соберемся в твоем заведении.
   — В «Медном гроше»?
   — Да. И тебе польза, скажешь хозяину, что нас всех зазвал — вот, мол, и заведению прибыток. Хозяину понравится. Иди. А то скоро совсем рассветет, здесь толпа соберется, соседи, зеваки. Лучше бы к тому времени уже стража подоспела.
   — Ну, если так, — бубнил в ответ Торкер, — если потом домой можно… не знаю, вот если бы начальник сказал…
   Ральк встал, потянулся и, прочистив горло, подтвердил:
   — Да, Торкер, ступай. Потом можешь домой.
   Верзила пожал плечами и неуверенно покосился на серое пятно пролома. Хромой первым выскользнул наружу и оттуда позвал:
   — Давай, давай! Здесь все тихо.
   Вышибала пробурчал, что, мол, ему все равно, тихо или громко — и вышел вон. Ральк обратил внимание на размеры дыры, проделанной Тварью. В этот раз верзиле Торкеру не пришлось склоняться. Если Тварь в самом деле человек — то довольно крупный. Минутой позже Хромой возвратился, разглядывая подобранные снаружи зеленые стебельки. Ральк подошел и, приглядевшись, подтвердил:
   — Они самые. Где Тварь побывала, всегда такие остаются…
   Хромой хмыкнул и углубился в изучение растений. Наверху лязгнул засов, показался хозяин, Певек Эйгит. Воинское облачение оружейник снял, но зато привесил к поясу здоровенный широкий нож в ножнах из ярко-желтой кожи, резко выделяющихся на темном платье горожанина. Размер клинка явно превышал уместный в мирное время, но когда в городе неспокойно… почему бы и нет.
   — Мастера, — обратился сверху оружейник, — не желаете ли откушать? Еще вина? Вы нынче гости в этом доме…
   — Пить, наверное, не стоит… — начал Ральк.
   Из угла донесся грохот сдвигаемого стула и радостный голос чародея:
   — …А перекусить было бы неплохо!
   Тут показался и сам Великолепный — заспанный, с еще более взлохмаченными рыжими вихрами, но веселый и довольный.
   — От угощения не откажусь! — повторил маг, озираясь. — А где Торкер?
   — Я отправил его с известием к начальству. Скоро должны подойти стражники, — объявил Ральк, адресуясь скорее к хозяину, чем к магу. — Как-никак в стене порядочная дыра, дом будет взят под охрану. Мастер Эйгит, я думаю, если вы подадите прошение в магистрат, стоимость ремонта вам возместят…
   — Пустое, — махнул рукой оружейник, — сам оплачу. Илла, где ты там… Мастера проголодались!..
   — Не стоит беспокойства… — начал было Ральк, но тут показалась хозяйка с подносом. Она неуверенно улыбалась.
   Несмотря на отказ гостей, жена оружейника несла не только хлеб, сыр и холодное мясо, но и небольшой кувшин вина. Великолепный с Ральком притащили из угла стулья, все расселись, на этот раз и хозяйка взяла чарку. Эйгит налил, никто не стал отказываться. Выпили и принялись за еду. Ральку есть не очень-то хотелось, накануне в «Медном гроше» поужинали довольно плотно, но хорошее вино вызывало аппетит. А Великолепный уплетал за обе щеки, ничуть не стесняясь. За столом все молчали.
   Довольно скоро за стеной послышались голоса и топот. Явилась стража. Хромой, а следом и Ральк вышли наружу через проделанный Тварью пролом, хозяин пошел отпереть дверь. Вместе с отрядом солдат пожаловал сам капитан. Хромой заявил Великолепному:
   — Поговори с его милостью, потом — как решили, в дом Совета. Узнаешь, что там с Танцором… В общем, занимайся расследованием.
   — А ты?
   — А что я? Меня попросили помочь разделаться с Тварью, я помогу. Сейчас я отправляюсь с десятником, а часа в два пополудни соберемся в «Медном гроше», поговорим, обсудим, кому что удалось узнать. Ну а ночью — на охоту. Согласен?
   Чародей с минуту подумал, склонив голову набок, затем кивнул:
   — Ладно, почему бы и нет?..
   И вскоре из дома донесся его голос: «Ну что я вам говорил, господин капитан! Стоило мне появиться в городе, и вот результат! Тварь не смогла никого убить этой ночью! А скоро мы изловим ее, изловим — можете не сомневаться!.. Хотя гонорар, предложенный мне общиной, прямо скажем, смехотворно мал…»
   Хромой ухмыльнулся:
   — Пойдем к тебе? Покажешь, где устроился…
   — Да я… Я, знаешь, на постоялом дворе…
   — О, узнаю привычки старого солдата! Но женившись, ты…
   — Я куплю дом! Или построю, вот увидишь! Мы с Сириной!..
   — Да ладно, я не сомневаюсь, что купишь! — улыбка Хромого стала теплей. — Веди на постоялый двор.
 

***

 
   Пока шагали к «Попутному ветру», совсем рассвело. Небо нынче было пронзительно-синим, и хотя его густо усеивали пушистые серенькие облачка с рваными краями, не было похоже, что собирается дождь. Ральк обратил внимание, что они с Хромым шагают в ногу, и улыбнулся. Товарищ проследил его взгляд, подмигнул и тоже раздвинул губы в ухмылке. Ральку стало хорошо — почти как раньше, в отряде. Теперь тоже было хорошо, теперь у него Сирина, вот только сперва с Тварью нужно разделаться — и будет совсем замечательно… Но в отряде — это другое. Сейчас, живя в Верне, Ральк то и дело отмечает про себя, скучно ему или нет. В отряде скучно не было никогда. И вдруг — старый товарищ, возникший из ниоткуда, вынырнувший из житейского водоворота… Воспоминания, воспоминания…
   — Хромой, — Ральк не без усилия заставил себя назвать приятеля новой кличкой, — а почему ты сюда приехал? Я слышал что-то странное… Почему ваш граф…
   — Наш граф — хороший правитель, но все же ребенок. Он верит во всякую ерунду, вроде заколдованных мечей и удачливых парней, которые справятся с любой задачей. Ему хочется прослыть другом Верна, потому что Ливда заинтересована в торговле. Да брось, главное — что встретились. Какая разница, как и почему. Я до Гангмара рад, что мы увиделись.
   — Это само собой, — кивнул стражник. — И все же, что это за разговор о заколдованных мечах и удачливых парнях?
   — Ну-у-у… понимаешь, когда наш Эрствин сразил темного эльфа из Семи Башен, я был рядом с ним… — Хромой отвернулся и глядел в сторону, — вот он, должно быть, и решил, что мне следует находиться рядом с Великолепным, когда наш чародей повстречается с Тварью.
   Ральк почувствовал, что друг не договаривает, но решил не уточнять — мало ли какие тайны могут быть у нового Писаря, то есть Хромого… И вскоре бывшие наемники явились в «Попутный ветер». Девик бродил по пустой трапезной, меланхолично размахивая метлой, у ног трактирщика вились крошечные смерчи пыли и перекатывались огрызки. Вряд ли пол становился гораздо чище, зато хозяин светлел лицом — должно быть, его душу согревало сознание того, какое замечательное действо он вершит.
   — А… — невыразительным голосом приветствовал Девик постояльца, — вот и доблестная стража пожаловала… Ну что, поймал Тварь?
   — Пока нет, нынче Тварь сбежала, — ответил Ральк. — Сегодня, думаю, изловим.
   — Дай-то Гилфинг…
   — Ну, теперь точно, — осклабился Хромой, — Тварь — наша! Великий праведник упросил Пресветлого.
   — Чего? — переспросил Девик, не прекращая шуровать метлой.
   — Я говорю, Гилфинг услышал тебя, святой человек.
   — А, ну ладно, если так, — согласился Девик. — Слушай, Ральк, если в самом деле отрубишь голову этой зверюге, принеси мне, а? Я над стойкой повешу, переименую заведение… «Под Тварью», а? Как звучит?.. «Под Тварью»…
   Трактирщик мечтательно закатил глаза.
   — Звучит здорово. Можно сказать — заманчиво звучит, — кивнул Хромой, — все приезжие бабы только у тебя останавливаться будут. Мужики, правда, вряд ли.
   — М-да? — Девик склонил голову набок и уставился на Хромого. — Ральк, а кто это с тобой?
   — Доверенное лицо графа Ливдинского, — отрезал десятник. — Большая шишка.
   И друзья прошагали мимо озадаченного трактирщика. Тот принялся мести снова, потом прервал уборку, оперся на метлу и задумчиво уставился вслед гостям. Должно быть, размышлял, что в их словах было правдой, а что — шуткой.
   — Можно бы потребовать перенести еще одну кровать ко мне, — задумчиво начал Ральк. — тебе же выспаться, небось, охота.
   — На сундуке посплю, — отозвался Хромой. — У тебя в номере есть такой широкий ларь с плоской крышкой?
   — Есть. А откуда ты знаешь?
   — А, брось. Все постоялые дворы одинаковы. Идем.
   В комнате Ралька бывший солдат в самом деле направился к сундуку, явно намереваясь тут же завалиться спать.
   — А ты, вроде, собирался меня расспрашивать о словах покойного Кирита Ростина? — на всякий случай уточнил Ральк.
   — Успеется, — Хромой зевнул, — спать хочу. И ты ложись. Постарайся, когда будешь засыпать, вспомнить, что тебе говорил твой друг. Если он приснится, прямо спроси, кто убийца и при чем здесь погода.
   — Погода? — переспросил Ральк.
   Хромой не ответил. Кажется, он уже спал.
 

***

 
   Проснулся Ральк под негромкий визг оселка — Хромой, уже поднявшийся с ложа, устроился на стуле у окна и методично правил лезвие меча. Проведет камнем, поднимет оружие, уставится вдоль лезвия…
   Ральк сел и потянулся.
   — Ну что, — спросил Хромой, — ничего нынче не снилось?
   — Нет… вроде… — Ральк попытался припомнить сны, но ничего в голову не шло. — Я старался…
   — Да брось, так всегда бывает, — успокоил приятель. — Значит, на твои провидческие сновидения надежды нет. В любом случае, мне сдается, у нас есть столько сведений о Твари, что вычислить ее можно и сейчас… Если б я лучше знал, что тут к чему в Верне… Ладно, вставай. Пойдем.
   — Да, верно, — Ральк засуетился, собирая разбросанные вещи, — я тоже хотел мечом заняться…
   — Тогда поторопись.
   Хромой уставился вдоль лезвия и, должно быть, нашел его идеальным. Во всяком случае, он с лязгом вдвинул меч в ножны и, поднявшись, оправил пояс. Точно таким же движением, как это обычно делал Ральк.
   В зале народу было немного, те из приезжих, кто собирался покинуть Ливду морским путем, убрались под охраной «Гнева Фаларика» — галера нынче утром снова покинула гавань, чтобы сопроводить купеческий караван. Новых постояльцев было негусто — слухи о Твари из Бездны распространились по побережью и рассудительные купцы — от греха подальше — выбирали нынче другие пристани. Девик скучал за стойкой. Завидев уходящего постояльца, окликнул:
   — Ральк, а обед?
   — В другой раз, — буркнул Ральк.
   На улице Хромой спросил:
   — Этот парень за стойкой — он всегда такой?
   — Какой?
   — Такой дурень?
   — Ну, вообще-то, он так… ничего, нормальный. И с ним легко ладить.
   — Понятно, с ним легко ладить, а больше тебе и не надо. Ну что ж, вот женишься и съедешь от него, — заключил Хромой, — тогда и ладить с ним не придется. Давай к делу. Я поразмыслил, сопоставил… и вот что вырисовывается. Наша Тварь — скорее всего, человек. И, скорее всего, маг. Хорошие, знаменитые маги — все известны наперечет, к тому же они все разбежались. Менее известные ходили за нами на «Гневе Фаларика», а Тварь в это время оставалась в городе. И потом, погода. Твой покойный друг говорил насчет погоды… И в самом деле что-то не так в Верне творится, дожди эти постоянные…
   — А что — погода? Вот недавно на Верн нападали северяне, так их вел очень сильный волхв. Когда он колдовал, над ним собиралась туча.
   — Дикая магия, — кивнул Хромой, — побочный эффект. У северян это частенько бывает.
   — Да, Кирит Ростин так и объяснял. Примерно теми же словами, что и ты. Но северянский чародей мертв, его убили во время приступа. Так пока шла битва, над ним такая туча собралась… Настоящая буря была, с грозой…
   — Да? И как же удалось справиться с таким сильным волхвом? Кстати, вот здесь, быть может, и найдется зацепка? Тот, кто способен разделаться с волхвом…
   — Нет, Писарь… то есть Хромой… вот Гангмар, никак не привыкну, — Ральк виновато улыбнулся.
   — Ничего. Так что с северянином? Как удалось его прикончить?
   — Он подошел на большом судне прямо к городским укреплениям…
   — На драккаре?
   — Нет, непонятный корабль, большой. Куда больше обычного драккара. Моряки сказали — похож на торговую барку, только в несколько раз крупнее. Этим кораблем волхв потопил энмарскую бирему…
   Хромой присвистнул.
   — Да, — продолжил Ральк, — после морского сражения по одному из рукавов Ораны корабль подошел чуть ли не к самой стене. Наши перекрыли канал плотиной, северяне оказались на мели.
   — Остроумно. Надо будет запомнить. И что потом?
   — К тому времени, как корабли сели на мель, над волхвом собралась порядочная туча. Я как раз был на стене, все произошло на моих глазах. Северянин принялся долбить стену каким-то заклинанием…
   — А ведь похоже на Тварь, а?.. — задумчиво произнес Хромой.
   — Вообще-то не очень похоже, по-моему. В общем, стена посыпалась, наши открыли плотину… Да, как раз начинался прилив, и волна из города столкнулась с морской приливной волной, обломки стены, большая вода… в общем, корабль волхва развалился… а наши городские маги вызвали грозу. Волхва убили молнии. Это Ростин придумал — молнии вызвать. А северянин не смог защититься — сидел на обломках корабля посреди больших волн. Знаешь, как это бывает в прилив…
   — Молнии, говоришь? Из его же собственной тучи? А ваши вернские маги в самом деле молодцы. До чего ловко придумано — молниями из его же собственной тучи! Но все же… Этот северянин разбил крепостную стен, говоришь? И Тварь… Тварь из Бездны… она тоже рушит стены.
   — Ты думаешь, северянин выжил? Пробрался в город и теперь…
   — Нет! Конечно, нет! Тварь — это слишком мелко для него. Если он собирался завоевать Верн, то не станет возиться с купеческими сундуками. Однако вот и «Медный грош»! Идем, обсудим гибель волхва с остальными.

Глава 44

   В «Медном гроше» было по-дневному пусто, но друзей ждали. Сдвинутые вчера столы так и остались на прежнем месте. В углу, за одним из них, сидел Торкер и… Ральк, вмиг позабывший обо всех чудищах, волхвах и чародеях Мира, устремился к сдвинутым столам. Сирина порывисто вскочила навстречу, темная накидка соскользнула на пол, но девушка даже не заметила, бросаясь к Ральку. Под ноги ей попался табурет — и отлетел в сторону. Сирина не почувствовала. Ральк подскочил к девушке, обнял, прижал к себе… Замер.
   Хромой, криво улыбаясь, подошел следом и пожал руку Торкеру. На этот раз улыбка бывшего солдата выглядела не ехидной, а скорее теплой или даже слегка виноватой — как будто ненароком увидел запретное.
   Тут снова хлопнула входная дверь — явился Великолепный.
   — Ага, все в сборе, отлично! — затараторил молодой колдун от самого входа. — Я кое-что узнал. Не уверен, что этим сведениям можно доверять, но… А что это у нас?.. То есть — кто это?
   Торкер хрипло откашлялся в кулак, а Хромой, улыбаясь еще шире, предложил:
   — Я думаю, мы отпустим Ралька? Он рассказал мне достаточно много, чтобы…
   — И не думай об этом, — не отрывая взгляда от Сирины, буркнул Ральк. — Я дал клятву снести башку Твари, значит так и будет. Сирина, я…
   Девушка молчала, восхищенно взирая снизу вверх на стражника.
   — Сирина, я дал клятву, понимаешь… Отомстить… ну, за друга… И эти вот люди, они тоже друзья, они рассчитывают на меня. Понимаешь…
   — Я понимаю, — тихо ответила девушка.
   — Сирина, я в самом деле…
   — Да, — Сирина осторожно отстранилась и на шаг отступила. — Ты мне и нравишься — такой вот. Другого мне не надо. Выполни клятву, отомсти за друга. И приходи ко мне, я стану ждать. Я подожду, Ральк, только не задерживайся, ладно? А то я уж не могу больше… Я хоть глянуть на тебя пришла-а…
   И тут девушка разревелась и вновь приникла к жениховой груди. Ральк оглянулся на товарищей, развел руками и неумело обнял девушку, обильно заливавшую слезами форменный красно-зеленый камзол.
   — Ральк, ступай, проводи даму домой, — предложил Хромой. — Потом возвращайся. Мы тебя здесь подождем.
   Десятник, не отвечая, обернулся и, все так же осторожно обнимая хрупкие плечи Сирины, направился к выходу.
   Остальные участники охоты расселись за сдвинутыми столами.
   — Говори, Великолепный, — предложил Хромой. — Ты как раз собирался что-то нам поведать.
   — Я говорю, — озираясь в сторону удаляющейся парочки, начал маг, — из Верна после того, как объявилась Тварь, сбежало не меньше полудюжины чародеев. Редриг Танцор обосновался неподалеку от Уситона, это городишко такой, к югу отсюда. Не то, чтобы за Танцором следили… но он успел поссориться со всеми тамошними колдунами… а жалобы от них поступали ежедневно, что позволяет предположить…
   — Понятно, — кивнул бывший наемник. — Дальше!
   Дверь за женихом и невестой захлопнулась, Великолепный перестал коситься на дверь и заговорил уверенней.
   — Ригивер Затычка, вроде бы, объявился в Гавани… но это не точно. Бинки Трава, оказывается, владеет землей в Гаранне, это как раз за Уситоном… Там он и обосновался. Сидит там безвылазно, никто его не видит. О менее значительных вернских колдунах — никаких сведений. Но я тут подумал… У них, у каждого, есть ученик, у Танцора — даже два. Тварь — скорее, одиночка, а от ученика такое не скроешь, по себе знаю. Так что маг, у которого ученик — отпадает. А что ты вытянул из своего приятеля?
   — Интересную историю о волхве, пытавшемся взять приступом город. Случилось это как раз незадолго до появления Твари.
   — Да, я как раз расспрашивал об этой осаде Бората, пока плыли на «Гневе Фаларика». Ты считаешь, есть какая-то связь?
   — Не исключено. Северянин разрушил своими чарами городскую стену. Разве не тем же занимается Тварь из Бездны?