Страница:
По правую руку от монарха находился Хозяин Тузамена, одетый в белоснежные одежды, отороченные мехом; капюшон был опущен так низко на глаза, что почти закрывал лицо. Слева от короля стоял адмирал Джерот — в костюме, на котором сверкали знаки отличия премьер-министра. Вся площадь была заполнена неряшливыми рэктамцами. Ветер развевал сотни роскошных знамен. Пока лабровендцы спускались по трапу и шли по грязной булыжной мостовой к возвышению, никто не проронил ни звука.
Когда Шики со знаменем встал в стороне, а королева Анигель приблизилась к трону, затрубили трубы. Ледавардис поднялся, важно кивнул, и Анигель ответно склонила голову в приветствии.
— Я приехала выкупить мужа и сына, — сказала она без всякого вступления.
— Твой талисман! — скомандовал из-под капюшона колдун.
Она не снизошла до взгляда в его сторону, продолжая смотреть на бледного Ледавардиса, по лицу которого, несмотря на ледяной ветер, стекал пот.
— Выкуп будет вручен вам, царственный собрат, когда те, кого я люблю, будут стоять рядом со мной.
— Конечно.
Король сделал величественный жест, и толпа вооруженных людей справа от помоста расступилась. Анигель не смогла сдержать жалобного восклицания, когда ее глазам предстала богато украшенная золоченая клетка. Капитан дворцовой стражи отодвинул засов и почтительно поклонился, когда из клетки в сопровождении маленького Толивара вышел король Антар. На обоих были превосходные костюмы и плащи из чудесного золотистого меха воррамов. Поверх перчаток поблескивали наручники, соединенные цепями из платины.
Лицо Антара было мрачно. Толо поскуливал. Капитан дворцовой стражи подвел отца с сыном к трону и вручил королю платиновый ключик.
Тот протянул ключик Анигель.
— Мадам, вы можете освободить пленников.
— Талисман! — рявкнул колдун.
Ледавардис, казалось, не слышал его, Анигель не двигалась, пристально всматриваясь в лицо мужа, так что юный король сам снял наручники сначала с Антара, потом с его сына.
— Идите. Вы свободны.
Король Лабровенды взял обнаженную безжизненную руку жены, запечатлел на ней нежный поцелуй, а потом встал рядом со своим старым другом маршалом Ованоном.
Анигель сняла с запястья небольшую позолоченную сумочку и открыла ее. Она достала тонкую серебряную диадему, называемую Трехголовым Чудовищем, и дрожащей рукой протянула ее Ледавардису. Не успел Ледавардис дотронуться до нее, как колдун сделал три больших шага вперед.
— Ледо! Берегись! Она может приказать убить тебя! Анигель устало покачала головой.
— Талисман не причинит ему никакого вреда.
Из-за трона выскочил Черный Голос со Звездным Сундуком. Ухмыляясь, он поставил сундук к ногам Анигель и открыл его. Колдун сказал:
— Мадам, положите сюда талисман.
Анигель встала на колени на утоптанный снег и опустила талисман. Последовала ослепительная вспышка света: юный король вскрикнул и отшатнулся, воины завопили и побросали оружие, толпа рэктамских зевак с проклятиями и криками ужаса бросилась врассыпную. Анигель отошла назад с равнодушным видом. — Не бойтесь!
Волшебник бросился к сундуку и сделал несколько движений пальцами. Через минуту он поднялся на ноги, откинул капюшон, прикрепил волшебную диадему на голову и вытащил из-за ремня Трехвекий Горящий Глаз. Теперь у него не было бороды, ветер развевал его длинные белые волосы. Лицо его хранило следы тяжкой внутренней работы, но было прекрасно. Коронованный талисманом Анигель, держа в руке талисман Кадии, он казался окутанным ореолом могущества и силы. И в этот момент королева наконец-то узнала в нем старого врага, который чуть не погубил ее и ее сестер в ранней юности.
— Орогастус! — вскрикнула она. — Значит, это ты! О, ты самый отпетый негодяй! Да покарают тебя Владыки воздуха за то, что ты украл два талисмана!
Он с издевкой улыбнулся пораженной королеве. На диадеме в том месте, где раньше мерцал янтарный Триллиум, теперь сверкала серебристая звезда со множеством лучей.
— Украл? Нет, вы несправедливы ко мне, мадам. Первый талисман принадлежит мне по праву — я нашел его и спас, а другой вы добровольно передали мне в качестве, выкупа — в соответствии с законами великого Рэктама! К тому же у вас есть утешение. Разожмите ладонь! К вам вернулись не только муж и сын!
Анигель молча взглянула на мерцающий на ладони амулет. В сердце янтарной капли светился крошечный алый бутон.
— Передайте своей сестре Харамис, что пришла очередь ее талисмана, — улыбаясь, проговорил Орогастус. — А теперь и вам, и вашей свите не мешало бы поспешить в Дероргуилу. Эта метель скоро сменится отличным северным ветром, который домчит вас до дома… Пошли, Толо.
Он повернулся. Грустное лицо маленького принца при этих словах просияло.
— Неужели, Хозяин? Вы разрешаете мне остаться с вами?
— Если хочешь, — сказал колдун, оглядываясь.
— Хочу!
— Толо, нет! — воскликнула королева. — Не хочешь ли ты понести мой Звездный Сундук? — спросил мальчика Орогастус, не обращая внимания на помрачневшее лицо Черного Голоса.
— Ода!
Маленький принц выхватил сундук из рук разгневанного помощника колдуна и поднял его, как трофей, на глазах у изумленной публики.
— Толо! — Теперь Анигель плакала не таясь. — Я не разрешаю тебе идти с этим ужасным человеком! Как ты можешь даже думать об этом? Иди ко мне, мой бедный малыш!
Принц Толивар, стоя рядом с высоким колдуном, молча смотрел на нее сквозь мутную пелену падающего снега.
— Ребенок может делать то, что хочет, — заявил король Ледавардис — Он имеет право на выбор.
— Ангар! — беспомощно крикнула Анигель. — Скажи своему сыну!
— Я говорил.
На лице короля Лабровенды не было и тени надежды. Его жена поняла наконец ужасную правду и начала терять сознание. Король взял ее под руку, маршал Ованон подхватил с другой стороны.
— Пойдем, милая. Мы бессильны.
Пока они шли обратно к кораблю, королева Анигель не проронила ни слова. Слезы струились по ее лицу. За ней, королем и маршалом тянулась невеселая свита.
Через полчаса они были уже далеко от берега. Вольнонаемные гребцы Лабровенды налегли на весла, и корабли вышли в открытое море, пустившись в плавание к дому.
ГЛАВА 21
Когда Шики со знаменем встал в стороне, а королева Анигель приблизилась к трону, затрубили трубы. Ледавардис поднялся, важно кивнул, и Анигель ответно склонила голову в приветствии.
— Я приехала выкупить мужа и сына, — сказала она без всякого вступления.
— Твой талисман! — скомандовал из-под капюшона колдун.
Она не снизошла до взгляда в его сторону, продолжая смотреть на бледного Ледавардиса, по лицу которого, несмотря на ледяной ветер, стекал пот.
— Выкуп будет вручен вам, царственный собрат, когда те, кого я люблю, будут стоять рядом со мной.
— Конечно.
Король сделал величественный жест, и толпа вооруженных людей справа от помоста расступилась. Анигель не смогла сдержать жалобного восклицания, когда ее глазам предстала богато украшенная золоченая клетка. Капитан дворцовой стражи отодвинул засов и почтительно поклонился, когда из клетки в сопровождении маленького Толивара вышел король Антар. На обоих были превосходные костюмы и плащи из чудесного золотистого меха воррамов. Поверх перчаток поблескивали наручники, соединенные цепями из платины.
Лицо Антара было мрачно. Толо поскуливал. Капитан дворцовой стражи подвел отца с сыном к трону и вручил королю платиновый ключик.
Тот протянул ключик Анигель.
— Мадам, вы можете освободить пленников.
— Талисман! — рявкнул колдун.
Ледавардис, казалось, не слышал его, Анигель не двигалась, пристально всматриваясь в лицо мужа, так что юный король сам снял наручники сначала с Антара, потом с его сына.
— Идите. Вы свободны.
Король Лабровенды взял обнаженную безжизненную руку жены, запечатлел на ней нежный поцелуй, а потом встал рядом со своим старым другом маршалом Ованоном.
Анигель сняла с запястья небольшую позолоченную сумочку и открыла ее. Она достала тонкую серебряную диадему, называемую Трехголовым Чудовищем, и дрожащей рукой протянула ее Ледавардису. Не успел Ледавардис дотронуться до нее, как колдун сделал три больших шага вперед.
— Ледо! Берегись! Она может приказать убить тебя! Анигель устало покачала головой.
— Талисман не причинит ему никакого вреда.
Из-за трона выскочил Черный Голос со Звездным Сундуком. Ухмыляясь, он поставил сундук к ногам Анигель и открыл его. Колдун сказал:
— Мадам, положите сюда талисман.
Анигель встала на колени на утоптанный снег и опустила талисман. Последовала ослепительная вспышка света: юный король вскрикнул и отшатнулся, воины завопили и побросали оружие, толпа рэктамских зевак с проклятиями и криками ужаса бросилась врассыпную. Анигель отошла назад с равнодушным видом. — Не бойтесь!
Волшебник бросился к сундуку и сделал несколько движений пальцами. Через минуту он поднялся на ноги, откинул капюшон, прикрепил волшебную диадему на голову и вытащил из-за ремня Трехвекий Горящий Глаз. Теперь у него не было бороды, ветер развевал его длинные белые волосы. Лицо его хранило следы тяжкой внутренней работы, но было прекрасно. Коронованный талисманом Анигель, держа в руке талисман Кадии, он казался окутанным ореолом могущества и силы. И в этот момент королева наконец-то узнала в нем старого врага, который чуть не погубил ее и ее сестер в ранней юности.
— Орогастус! — вскрикнула она. — Значит, это ты! О, ты самый отпетый негодяй! Да покарают тебя Владыки воздуха за то, что ты украл два талисмана!
Он с издевкой улыбнулся пораженной королеве. На диадеме в том месте, где раньше мерцал янтарный Триллиум, теперь сверкала серебристая звезда со множеством лучей.
— Украл? Нет, вы несправедливы ко мне, мадам. Первый талисман принадлежит мне по праву — я нашел его и спас, а другой вы добровольно передали мне в качестве, выкупа — в соответствии с законами великого Рэктама! К тому же у вас есть утешение. Разожмите ладонь! К вам вернулись не только муж и сын!
Анигель молча взглянула на мерцающий на ладони амулет. В сердце янтарной капли светился крошечный алый бутон.
— Передайте своей сестре Харамис, что пришла очередь ее талисмана, — улыбаясь, проговорил Орогастус. — А теперь и вам, и вашей свите не мешало бы поспешить в Дероргуилу. Эта метель скоро сменится отличным северным ветром, который домчит вас до дома… Пошли, Толо.
Он повернулся. Грустное лицо маленького принца при этих словах просияло.
— Неужели, Хозяин? Вы разрешаете мне остаться с вами?
— Если хочешь, — сказал колдун, оглядываясь.
— Хочу!
— Толо, нет! — воскликнула королева. — Не хочешь ли ты понести мой Звездный Сундук? — спросил мальчика Орогастус, не обращая внимания на помрачневшее лицо Черного Голоса.
— Ода!
Маленький принц выхватил сундук из рук разгневанного помощника колдуна и поднял его, как трофей, на глазах у изумленной публики.
— Толо! — Теперь Анигель плакала не таясь. — Я не разрешаю тебе идти с этим ужасным человеком! Как ты можешь даже думать об этом? Иди ко мне, мой бедный малыш!
Принц Толивар, стоя рядом с высоким колдуном, молча смотрел на нее сквозь мутную пелену падающего снега.
— Ребенок может делать то, что хочет, — заявил король Ледавардис — Он имеет право на выбор.
— Ангар! — беспомощно крикнула Анигель. — Скажи своему сыну!
— Я говорил.
На лице короля Лабровенды не было и тени надежды. Его жена поняла наконец ужасную правду и начала терять сознание. Король взял ее под руку, маршал Ованон подхватил с другой стороны.
— Пойдем, милая. Мы бессильны.
Пока они шли обратно к кораблю, королева Анигель не проронила ни слова. Слезы струились по ее лицу. За ней, королем и маршалом тянулась невеселая свита.
Через полчаса они были уже далеко от берега. Вольнонаемные гребцы Лабровенды налегли на весла, и корабли вышли в открытое море, пустившись в плавание к дому.
ГЛАВА 21
Прозрачные лучи, напоминавшие северное сияние, заполняли воображение Харамис. Ей казалось, что день за днем она не переставая вызывала в своем воображении эти лучистые призраки, пытаясь создать из них конкретные вещи, как подсказывала Великая Волшебница Моря. Харамис приказывала появиться крошечному кристаллическому дворцу — и он появлялся и на ее глазах становился фактом материального мира. Затем она уничтожала его и приказывала светлым лучам обрести форму оседланного коня — и перед ней из пустоты вырисовывался прозрачный призрак животного, отливающего всеми цветами радуги. Постепенно его наполняла живая теплая плоть, он смотрел на нее с комичным изумлением и позвякивал удилами, пока она опять не превращала его в пустоту, из которой он выткался. Харамис создавала предмет за предметом, местность за местностью и наконец достигла такого уровня мастерства, что Шар-Трилистник стал переносить ее в любую точку материка в мгновение ока. Но Ириана разрешала своей ученице путешествовать только в глухие, необитаемые уголки мира, ничем не обнаруживая себя. Уроки, выполняемые Харамис, были сложными, и нельзя было допустить, чтобы волшебство разрушилось при виде знакомых мест или людей.
В самом начале этой части тренировок она создавала кристаллические предметы и пейзажи столь неумело, что они так и не превращались в явления реального мира. Но вскоре под руководством Ирианы Харамис научилась управлять волшебной созидающей силой, и, если бы не собственная неуверенность, ее вполне можно было считать истинной хозяйкой талисмана.
— Ты еще далека от подлинного мастерства, — звучал безжалостный голос Ирианы. — Но ты уже не тот невежественный новичок, каким была, когда впервые появилась в моем айсберге! Будь осторожна, не задирай нос, зря не рискуй, и ты с честью выйдешь из любого испытания!
— Надеюсь, — стараясь казаться смиренной, отвечала Харамис.
Восхитительная палитра светящихся красок стала бледнеть. Харамис оказалась в кромешной тьме, а потом обнаружила, что находится в комнате медитаций в обычной коленопреклоненной позе. Коленки ее побаливали. Великая Волшебница Моря поднялась со стула, потянулась и зевнула.
— Ох, как я устала, дитя мое, как проголодалась. Давай пойдем поужинаем. Сегодня у нас будет тушеная рыба, только что доставленная с Зеленых болот твоей родины, и блинчики с ягодами, вкус которых ты хорошо знаешь. Ужин будет превосходный.
Харамис с трудом поднялась на ноги и завернулась в белое одеяние Великой Волшебницы.
— Боюсь, что не смогу плотно поесть. Я слишком устала. Могу думать только о сне! Если бы вы не были такой строгой наставницей и позволяли подольше понежиться в постели…
— Сегодня ты можешь спать сколько хочешь. Твое обучение закончено.
Харамис недоверчиво охнула.
— Но я еще не до конца овладела высшей магией! Ириана махнула рукой и повела свою ученицу в один из прозрачных тоннелей-коридоров.
— Ты прожила у меня уже тридцать дней. Больше я не могу тебя ничему научить. И с талисманом, и без него ты стала более искусной волшебницей, чем я, остальному научишься со временем.
— Разве так бывает?
— Верь мне. — На круглом добродушном лице Ириа-ны с прозрачной голубоватой кожей блеснула загадочная улыбка. Женщины спустились по мерцающему коридору и вошли в уютный полумрак комнаты с живой картиной морской жизни.
— Со времен Исчезнувших, — продолжала Ириана, — никто, кроме тебя, не владел частью Скипетра Власти и не знал так много о его использовании. Исчезнувшие боялись талисмана, но тебе нечего бояться. Правда, теперь на тебе лежит огромная ответственность — ты обладаешь достаточной волшебной силой, чтобы восстановить равновесие мира и помешать употребить две другие части Скипетра во зло.
Харамис старалась справиться с охватившим ее волнением. Пока Ириана ходила за едой, которая готовилась каким-то таинственным способом, она села за обеденный столик. Но когда Великая Волшебница Моря вернулась с полными тарелками, Харамис почти не притронулась к ужину.
— Дело не только в том, что я устала, — призналась она в ответ на замечание Ирианы — Меня мучают дурные предчувствия… Вы позволите мне поговорить с сестрами?
— Теперь тебе не надо спрашивать у меня разрешения, Великая Волшебница Земли. — Ириана говорила торжественным голосом. — Но я отвечу на тот вопрос, который терзает твое сердце. Да, талисман, называемый Трехголовым Чудовищем, отдан в качестве выкупа за короля Антара. Теперь он стал собственностью колдуна Орогастуса.
— О Боже, как я боялась этого! Почему вы не сказали мне раньше? Я могла бы остановить ее!
Ириана невозмутимо жевала блинчик с ягодами.
— Ты бы ее не остановила. А прерывать тебя в кульминационный момент обучения было бы непростительной ошибкой — стоило нарушить твое сосредоточение, и все бы пошло прахом. Ведь ты только-только становилась настоящей волшебницей!
Харамис, не в силах сдержать беспокойство, вскочила на ноги.
— Но если у Орогастуса два талисмана, а у меня только один, разве он не будет обладать преимуществом передо мной?
— Только в том случае, если научится пользоваться ими так же мастерски, как ты научилась пользоваться своим. А кроме того, твой Шар-Трилистник в Скипетре самый главный, я уже говорила об этом.
— Обе мои сестры могли бы с помощью своих талисманов убивать, но, мне кажется, убийство пирата было непреднамеренным, случайным, оно являлось выражением человеческой воли. Наверное, Орогастус тоже может убить кого-нибудь случайно. Но способен ли он намеренно уничтожить меня?
Ириана покачала головой.
— Ему не хватит познаний в магии, чтобы умертвить тебя с помощью даже двух талисманов.
— А… а у меня хватит могущества убить его?
— Ни один Великий Волшебник не может предать смерти живое существо преднамеренно. Я не знаю, удастся ли тебе уничтожить его косвенным путем. Такой информации в моих книгах не содержится. Исчезнувшие относились к подобным вещам очень осторожно. Денби говорит, что и он ничего об этом не знает, но, вполне возможно, он лукавит. Узнать что-то ты можешь только в одном месте — в Краю Знаний, где у Исчезнувших был самый знаменитый Университет. Люди Звезды пытались разрушить его своим ужасным оружием незадолго до того, как великому Варкуру удалось прогнать их. Те здания, что находились на поверхности земли, были уничтожены, но сохранился подземный лабиринт, который и сейчас охраняется существами, называемыми синдонами.
— Мне известно о них и о Крае Знаний. Кадия получила свой талисман именно там, и когда я последний раз разговаривала с ней, она как раз направлялась туда. Там есть синдона, которую называют Учительницей…
Ириана кивнула.
— Сходи к ней. Может быть, она расскажет тебе что-нибудь о Скипетре. Именно синдонам двенадцать тысяч лет назад было поручено разъединить его и хранить все три части. Так как они лишены плоти и крови, никто не опасался, что они попытаются завладеть талисманами или употреблять свои знания о них во зло.
Харамис задрожала и плотнее закуталась в белый плащ.
— Ириана, а как вы отнесетесь к тому, что я отправлюсь в Край Знаний немедленно?
Великая Волшебница Моря вытерла губы салфеткой из голубого шелка и поднялась.
— Конечно, отправляйся, дитя мое. Ты должна взять кое-что с собой. — Она подошла к рабочему столу, стоящему в углу комнаты. — Помнишь, я рассказывала, как Орогастусу удалось избежать смерти и попасть в Недосягаемый Кимилон?
— С помощью какого-то приспособления под названием Синошур.
— Правильно! Вот оно.
Великая Волшебница покопалась в груде странных предметов на столе и достала шестиугольник шириной в пол-элса, сделанный из темного металла. В середине его светилась маленькая звездочка со множеством лучей.
— Я похитила его из Кимилона, пока Орогастус был без сознания. Он даже не подозревает о его существовании. Я хранила здесь Синошур, чтобы никто не мог использовать его в бесчестных целях. Харамис недоуменно смотрела на нее.
— Вы хотите сказать, чтобы Орогастус с его помощью не сбежал из Недосягаемого Кимилона?
— Нет… нет… ладно, не обращай внимания! — Ириана почему-то разволновалась. — Напоминаю, как он действует: если кому-то из Людей Звезды угрожает опасность того, что Скипетр Власти обратит злые чары против них самих — а именно таким путем Скипетр Власти убивает, — Синошур вынесет намеченную жертву из волшебного пламени и спасет ей жизнь.
Волшебница Моря вручила тонкую шестиугольную пластинку Харамис.
— Но что мне делать с ним? — спросила заинтригованная Харамис.
— Для начала спрячь от него, — сказала Ириана. — Если он когда-нибудь доберется до Синошура и узнает принцип его действия, то станет неуязвимым! Возможно, Учительница знает какое-нибудь безопасное место для хранения шестиугольника. В любом случае, теперь ты отвечаешь за Синошур и должна позаботиться о нем.
— А не лучше ли просто-напросто уничтожить его?
— Попробуй, — посоветовала Голубая Дама. — Я пыталась, но у меня ничего не вышло! Может быть, тебе, с твоим волшебным талисманом, повезет больше!
Харамис дала команду, чтобы Синошур растворился в воздухе. Он остался невредим. Тогда она представила, как Синошур превращается в подобие кристалла и рассыпается в светящуюся пыль. Но шестиугольник завис в голубоватом полумраке и не думал распадаться. Харамис снова попыталась уничтожить его, но волшебная вещица не подчинялась. В ее центре по-прежнему сияла крошечная звездочка.
— Ты видишь? — Ириана пожала плечами. — Эта звездная эмблема оказывает мощное сопротивление. Тебе придется поломать голову, как обезвредить его.
Харамис со вздохом взяла из воздуха шестиугольник.
— Может быть, Учительница из Края Знаний даст хороший совет… А теперь мне нужно идти.
Две женщины: одна высокая, черноволосая, одетая в белое, другая — маленькая, круглая, в небесно-лазурном наряде, молча смотрели друг на друга. Потом Ириана взяла Харамис за руки, притянула к себе и поцеловала в лоб.
— Не забывай меня, милая Харамис, Великая Волшебница Земли. Я всегда буду твоей подругой и единомышленницей. Если зайдешь в тупик, позови меня, и я, чем могу, помогу.
— Спасибо за то, что вы уже сделали для меня. — Харамис обняла ее. — Надеюсь, наша следующая встреча произойдет в лучшие времена.
Зажав в левой руке Синошур, она вышла. Правой рукой она держала талисман.
Ириана вздохнула и покачала головой. Потом позвала Гри-Гри, вернулась к столу и разделила с ним остававшиеся на тарелке блинчики.
Во время путешествия в пространстве Харамис постоянно слышала слабое позвякивание колокольчиков. Полет длился одно мгновение. Перед ее взором возникла картина, напоминающая скопление сверкающих алмазов; потом картина стала реальной. Она очутилась в огромном ярко освещенном зале. Ее поразила царившая там тишина. Обернувшись, она увидела глубокий водоем, окруженный невысокой мраморной стеной. Пол был выложен металлическими голубыми плитками. Напротив бассейна находилась широкая мраморная лестница, ведущая вверх, к источнику света. По обе стороны каждой ступени стояли подобия статуй.
Синдоны.
Харамис подошла к ближайшей паре. Они оказались на целую голову выше нее, но во всем остальном были точной копией мужчины и женщины, сделанных мастером. На их телах отсутствовали волосы, мышцы, родинки и поры. Они были совершенно гладкими, как отполированная слоновая кость. Темные глаза синдон напоминали камни в оправе, а внутри зрачков таилась золотая искорка — такие глаза, по-видимому, были у Исчезнувших. Во всяком случае, так подумала Харамис. Их бледные бесстрастные лица затеняли величавые шлемы в виде корон с поднятым забралом. Кроме шлемов на них было еще по три ремня — два пересекали грудь, один — талию. На ремнях и шлемах красовались вставки с маленькими сверкающими чешуйками зеленого и голубого цвета самых разнообразных оттенков. С концов ремней свисала золотая бахрома.
Харамис дотронулась до одной из статуй талисманом, и губы ее тут же раздвинулись — она заговорила голосом, который скорее напоминал звучание нежного музыкального инструмента, чем человеческую речь.
— Добро пожаловать в Край Знаний, Великая Волшебница. Что угодно?
— Мне нужно поговорить с Учительницей, — ответила Харамис.
Синдона кивнула и, подняв руку, указала на ведущую вверх лестницу. Несмотря на этот жест, тело ее оставалось неподвижным, как камень, и Харамис еще раз восхитилась гениальностью ее творца.
— Учительница ожидает вас в саду наверху, Великая Волшебница, пожалуйста, пройдите туда.
— Спасибо, — сказала она и стала медленно подниматься по высоким ступеням, внимательно оглядывая стоящие по обе стороны статуи. Все они чем-то отличались друг от друга. Это были не машины и не существа из плоти и крови, а нечто совсем иное.
— Зачем вас сделали? — спросила она.
— Для служения, — ответили мелодичные голоса, прозвучавшие как хорошо слаженный хор. — Мы Стражники, Вестники и Хранители. Некоторые из нас могут учить, некоторые — утешать, а некоторые — лишать жизни, исполняя смертный приговор.
— Вы убиваете?
— Есть стражники, которые обладают этой способностью.
— Великий Боже! — пробормотала Харамис и убыстрила шаги. Яркими мотыльками закружились в ее мозгу новые мысли. Не могут ли эти странные синдоны стать ее союзниками в борьбе со злым Орогастусом?
— Мы были созданы для борьбы со Звездой. — Казалось, синдона прочитала ее мысли. — В далекие времена многие из нас погибли, приняв на себя первый удар. Те синдоны, которые остались в живых, охраняют и защищают Край Знаний.
Харамис остановилась как вкопанная, новая идея озарила ее.
— А вы последуете за мной, если я прикажу еще раз защитить мир от новой угрозы со стороны Людей Звезды?
— Нам отдает приказы только вся Коллегия Великих Волшебников, — вздохнули неподвижные Стражники.
Идея Харамис умерла так же неожиданно, как и родилась, а вместе с ней исчезла и затеплившаяся надежда на победу. Вся Коллегия? Но ведь Великие Волшебники давно умерли! Ну что ж, это была всего лишь идея…
Наконец она вышла на открытое пространство. Здесь было очень светло. Белые тропинки петляли между живописными цветущими клумбами, великолепными кустарниками, аккуратно подстриженными деревьями. Среди зеленых лужаек с пушистой травой были разбросаны небольшие пруды, сверкающие как драгоценные камни, из них били фонтаны и текли тоненькие ручейки, через которые были перекинуты изящные мостики из белого мрамора. Повсюду стояли скамейки — тоже из белого камня. Тут и там виднелись украшенные цветами волшебные гроты, садовые беседки и арки, увитые виноградными лозами. Одна из тропинок показалась Харамис особенно привлекательной, и она пошла по ней к чудесной беседке, легкую крышу которой поддерживали витые колонны. Вокруг нее росли кусты, усыпанные фиолетовыми, белыми и ярко-розовыми цветами, наполнявшими воздух восхитительным ароматом.
Но здесь не было ни насекомых, ищущих нектар, ни птичек, поющих между ветвями, ни маленьких зверьков, снующих в траве в поисках аппетитных фруктов. Царящую тишину нарушали лишь журчание ручейков и фонтанов и шелест листьев, колеблемых ветерком. Харамис взглянула вверх, на небо, и не увидела ни одного облачка. Солнца тоже не было. Вдруг она вспомнила, что говорила Ириана: Край Знаний находится под землей.
— Неужели это реальность? — спросила она саму себя. Она встала на колени, чтобы рассмотреть цветочную клумбу. Все цветы были удивительно красивы, но она не узнала ни одного. Силуэты деревьев тоже казались совершенно незнакомыми, даже трава была необычной на вид — пушистая и ровная, как ковер. Все известные ей травы стригли, и концы стебельков должны были быть острыми, а эта трава была гладкой и округлой.
— Приветствую тебя, Дочь Триединого.
Харамис оглянулась на звук голоса, который интонациями напоминал человеческий, и обнаружила, что к ней из садового домика идет какая-то женщина.
Женщина. Нет, не совсем. Да, у нее было женское телосложение, и одета она была в легкий, летящий наряд. Но ее лицо и обнаженные руки неестественно белого цвета, а на голову низко надвинут золотой шлем, имитирующий короткую прическу из завитых волос. Это была синдона — такая же, как и благородные Стражники.
— Я — Учительница, — сказала она. Черты ее лица оставались неподвижны, и тем не менее она явно улыбнулась. — Чем могу служить, Великая Волшебница Харамис? Если хочешь, пройдем в эту беседку, сядем в тенистой прохладе, и ты сможешь расспросить меня обо всем, о чем пожелаешь.
Харамис пошла за ней по тропинке. Внутри небольшой уютной беседки оказались мраморный столик и два легких кресла с мягкими сиденьями. На столике были приготовлены хрустальный графин с каким-то розовым напитком и простая глиняная чаша с шариками льда. Учительница жестом пригласила гостью садиться, положила в стакан лед, наполнила до краев душистым напитком и протянула Харамис.
— Может быть, этот способ приготовления фруктового сока покажется тебе странным, но нашим прежним правителям, Исчезнувшим, очень нравился такой сок.
— Благодарю вас, Учительница.
Харамис сделала глоток. Лед дотронулся до губ, ощущение было непривычным, но тем не менее напиток, прохладный и ароматный, освежил ее. В голову пришла невольная мысль: когда она вернется домой, завершив свою миссию, надо будет поискать среди машин Исчезнувших в пещере Черного Льда холодильную установку, которая делает лед. Вспомнив о том, что сюда ее привела серьезная опасность, угрожающая спокойствию мира, Харамис взглянула в бесстрастное лицо Учительницы и начала задавать вопросы:
— Правда, что вас и ваших сородичей создали Исчезнувшие и что на самом деле вы неживые?
— Нас сделали члены древней Коллегии Великих Волшебников. Наша жизнь сильно отличается от жизни одушевленных существ, таких, как люди или народ. Мы не рожаем себе подобных, а когда умираем, наши души сливаются с теми синдонами, что еще живы. Я — живущая ныне Учительница, но внутри меня существуют двести предыдущих Учителей. Когда я умру, я перейду в Стражника, или Вестника, или Утешителя и буду разделять его обязанности. Так будет продолжаться до тех пор, пока жива хотя бы одна синдона. Когда умрет последняя, нашему существованию придет конец. Точно так же превращается в пепел последний уголек некогда огромного костра.
— А сколько… сколько Стражников осталось? — спросила Харамис.
— Триста двадцать один. Кроме того, семнадцать Слуг, двенадцать Носильщиков, пять Вестников и два Утешителя. Но Утешители связаны с Великим Волшебником Небес, и им запрещено общаться с Великими Волшебниками Земли и Моря без его разрешения.
В самом начале этой части тренировок она создавала кристаллические предметы и пейзажи столь неумело, что они так и не превращались в явления реального мира. Но вскоре под руководством Ирианы Харамис научилась управлять волшебной созидающей силой, и, если бы не собственная неуверенность, ее вполне можно было считать истинной хозяйкой талисмана.
— Ты еще далека от подлинного мастерства, — звучал безжалостный голос Ирианы. — Но ты уже не тот невежественный новичок, каким была, когда впервые появилась в моем айсберге! Будь осторожна, не задирай нос, зря не рискуй, и ты с честью выйдешь из любого испытания!
— Надеюсь, — стараясь казаться смиренной, отвечала Харамис.
Восхитительная палитра светящихся красок стала бледнеть. Харамис оказалась в кромешной тьме, а потом обнаружила, что находится в комнате медитаций в обычной коленопреклоненной позе. Коленки ее побаливали. Великая Волшебница Моря поднялась со стула, потянулась и зевнула.
— Ох, как я устала, дитя мое, как проголодалась. Давай пойдем поужинаем. Сегодня у нас будет тушеная рыба, только что доставленная с Зеленых болот твоей родины, и блинчики с ягодами, вкус которых ты хорошо знаешь. Ужин будет превосходный.
Харамис с трудом поднялась на ноги и завернулась в белое одеяние Великой Волшебницы.
— Боюсь, что не смогу плотно поесть. Я слишком устала. Могу думать только о сне! Если бы вы не были такой строгой наставницей и позволяли подольше понежиться в постели…
— Сегодня ты можешь спать сколько хочешь. Твое обучение закончено.
Харамис недоверчиво охнула.
— Но я еще не до конца овладела высшей магией! Ириана махнула рукой и повела свою ученицу в один из прозрачных тоннелей-коридоров.
— Ты прожила у меня уже тридцать дней. Больше я не могу тебя ничему научить. И с талисманом, и без него ты стала более искусной волшебницей, чем я, остальному научишься со временем.
— Разве так бывает?
— Верь мне. — На круглом добродушном лице Ириа-ны с прозрачной голубоватой кожей блеснула загадочная улыбка. Женщины спустились по мерцающему коридору и вошли в уютный полумрак комнаты с живой картиной морской жизни.
— Со времен Исчезнувших, — продолжала Ириана, — никто, кроме тебя, не владел частью Скипетра Власти и не знал так много о его использовании. Исчезнувшие боялись талисмана, но тебе нечего бояться. Правда, теперь на тебе лежит огромная ответственность — ты обладаешь достаточной волшебной силой, чтобы восстановить равновесие мира и помешать употребить две другие части Скипетра во зло.
Харамис старалась справиться с охватившим ее волнением. Пока Ириана ходила за едой, которая готовилась каким-то таинственным способом, она села за обеденный столик. Но когда Великая Волшебница Моря вернулась с полными тарелками, Харамис почти не притронулась к ужину.
— Дело не только в том, что я устала, — призналась она в ответ на замечание Ирианы — Меня мучают дурные предчувствия… Вы позволите мне поговорить с сестрами?
— Теперь тебе не надо спрашивать у меня разрешения, Великая Волшебница Земли. — Ириана говорила торжественным голосом. — Но я отвечу на тот вопрос, который терзает твое сердце. Да, талисман, называемый Трехголовым Чудовищем, отдан в качестве выкупа за короля Антара. Теперь он стал собственностью колдуна Орогастуса.
— О Боже, как я боялась этого! Почему вы не сказали мне раньше? Я могла бы остановить ее!
Ириана невозмутимо жевала блинчик с ягодами.
— Ты бы ее не остановила. А прерывать тебя в кульминационный момент обучения было бы непростительной ошибкой — стоило нарушить твое сосредоточение, и все бы пошло прахом. Ведь ты только-только становилась настоящей волшебницей!
Харамис, не в силах сдержать беспокойство, вскочила на ноги.
— Но если у Орогастуса два талисмана, а у меня только один, разве он не будет обладать преимуществом передо мной?
— Только в том случае, если научится пользоваться ими так же мастерски, как ты научилась пользоваться своим. А кроме того, твой Шар-Трилистник в Скипетре самый главный, я уже говорила об этом.
— Обе мои сестры могли бы с помощью своих талисманов убивать, но, мне кажется, убийство пирата было непреднамеренным, случайным, оно являлось выражением человеческой воли. Наверное, Орогастус тоже может убить кого-нибудь случайно. Но способен ли он намеренно уничтожить меня?
Ириана покачала головой.
— Ему не хватит познаний в магии, чтобы умертвить тебя с помощью даже двух талисманов.
— А… а у меня хватит могущества убить его?
— Ни один Великий Волшебник не может предать смерти живое существо преднамеренно. Я не знаю, удастся ли тебе уничтожить его косвенным путем. Такой информации в моих книгах не содержится. Исчезнувшие относились к подобным вещам очень осторожно. Денби говорит, что и он ничего об этом не знает, но, вполне возможно, он лукавит. Узнать что-то ты можешь только в одном месте — в Краю Знаний, где у Исчезнувших был самый знаменитый Университет. Люди Звезды пытались разрушить его своим ужасным оружием незадолго до того, как великому Варкуру удалось прогнать их. Те здания, что находились на поверхности земли, были уничтожены, но сохранился подземный лабиринт, который и сейчас охраняется существами, называемыми синдонами.
— Мне известно о них и о Крае Знаний. Кадия получила свой талисман именно там, и когда я последний раз разговаривала с ней, она как раз направлялась туда. Там есть синдона, которую называют Учительницей…
Ириана кивнула.
— Сходи к ней. Может быть, она расскажет тебе что-нибудь о Скипетре. Именно синдонам двенадцать тысяч лет назад было поручено разъединить его и хранить все три части. Так как они лишены плоти и крови, никто не опасался, что они попытаются завладеть талисманами или употреблять свои знания о них во зло.
Харамис задрожала и плотнее закуталась в белый плащ.
— Ириана, а как вы отнесетесь к тому, что я отправлюсь в Край Знаний немедленно?
Великая Волшебница Моря вытерла губы салфеткой из голубого шелка и поднялась.
— Конечно, отправляйся, дитя мое. Ты должна взять кое-что с собой. — Она подошла к рабочему столу, стоящему в углу комнаты. — Помнишь, я рассказывала, как Орогастусу удалось избежать смерти и попасть в Недосягаемый Кимилон?
— С помощью какого-то приспособления под названием Синошур.
— Правильно! Вот оно.
Великая Волшебница покопалась в груде странных предметов на столе и достала шестиугольник шириной в пол-элса, сделанный из темного металла. В середине его светилась маленькая звездочка со множеством лучей.
— Я похитила его из Кимилона, пока Орогастус был без сознания. Он даже не подозревает о его существовании. Я хранила здесь Синошур, чтобы никто не мог использовать его в бесчестных целях. Харамис недоуменно смотрела на нее.
— Вы хотите сказать, чтобы Орогастус с его помощью не сбежал из Недосягаемого Кимилона?
— Нет… нет… ладно, не обращай внимания! — Ириана почему-то разволновалась. — Напоминаю, как он действует: если кому-то из Людей Звезды угрожает опасность того, что Скипетр Власти обратит злые чары против них самих — а именно таким путем Скипетр Власти убивает, — Синошур вынесет намеченную жертву из волшебного пламени и спасет ей жизнь.
Волшебница Моря вручила тонкую шестиугольную пластинку Харамис.
— Но что мне делать с ним? — спросила заинтригованная Харамис.
— Для начала спрячь от него, — сказала Ириана. — Если он когда-нибудь доберется до Синошура и узнает принцип его действия, то станет неуязвимым! Возможно, Учительница знает какое-нибудь безопасное место для хранения шестиугольника. В любом случае, теперь ты отвечаешь за Синошур и должна позаботиться о нем.
— А не лучше ли просто-напросто уничтожить его?
— Попробуй, — посоветовала Голубая Дама. — Я пыталась, но у меня ничего не вышло! Может быть, тебе, с твоим волшебным талисманом, повезет больше!
Харамис дала команду, чтобы Синошур растворился в воздухе. Он остался невредим. Тогда она представила, как Синошур превращается в подобие кристалла и рассыпается в светящуюся пыль. Но шестиугольник завис в голубоватом полумраке и не думал распадаться. Харамис снова попыталась уничтожить его, но волшебная вещица не подчинялась. В ее центре по-прежнему сияла крошечная звездочка.
— Ты видишь? — Ириана пожала плечами. — Эта звездная эмблема оказывает мощное сопротивление. Тебе придется поломать голову, как обезвредить его.
Харамис со вздохом взяла из воздуха шестиугольник.
— Может быть, Учительница из Края Знаний даст хороший совет… А теперь мне нужно идти.
Две женщины: одна высокая, черноволосая, одетая в белое, другая — маленькая, круглая, в небесно-лазурном наряде, молча смотрели друг на друга. Потом Ириана взяла Харамис за руки, притянула к себе и поцеловала в лоб.
— Не забывай меня, милая Харамис, Великая Волшебница Земли. Я всегда буду твоей подругой и единомышленницей. Если зайдешь в тупик, позови меня, и я, чем могу, помогу.
— Спасибо за то, что вы уже сделали для меня. — Харамис обняла ее. — Надеюсь, наша следующая встреча произойдет в лучшие времена.
Зажав в левой руке Синошур, она вышла. Правой рукой она держала талисман.
Ириана вздохнула и покачала головой. Потом позвала Гри-Гри, вернулась к столу и разделила с ним остававшиеся на тарелке блинчики.
Во время путешествия в пространстве Харамис постоянно слышала слабое позвякивание колокольчиков. Полет длился одно мгновение. Перед ее взором возникла картина, напоминающая скопление сверкающих алмазов; потом картина стала реальной. Она очутилась в огромном ярко освещенном зале. Ее поразила царившая там тишина. Обернувшись, она увидела глубокий водоем, окруженный невысокой мраморной стеной. Пол был выложен металлическими голубыми плитками. Напротив бассейна находилась широкая мраморная лестница, ведущая вверх, к источнику света. По обе стороны каждой ступени стояли подобия статуй.
Синдоны.
Харамис подошла к ближайшей паре. Они оказались на целую голову выше нее, но во всем остальном были точной копией мужчины и женщины, сделанных мастером. На их телах отсутствовали волосы, мышцы, родинки и поры. Они были совершенно гладкими, как отполированная слоновая кость. Темные глаза синдон напоминали камни в оправе, а внутри зрачков таилась золотая искорка — такие глаза, по-видимому, были у Исчезнувших. Во всяком случае, так подумала Харамис. Их бледные бесстрастные лица затеняли величавые шлемы в виде корон с поднятым забралом. Кроме шлемов на них было еще по три ремня — два пересекали грудь, один — талию. На ремнях и шлемах красовались вставки с маленькими сверкающими чешуйками зеленого и голубого цвета самых разнообразных оттенков. С концов ремней свисала золотая бахрома.
Харамис дотронулась до одной из статуй талисманом, и губы ее тут же раздвинулись — она заговорила голосом, который скорее напоминал звучание нежного музыкального инструмента, чем человеческую речь.
— Добро пожаловать в Край Знаний, Великая Волшебница. Что угодно?
— Мне нужно поговорить с Учительницей, — ответила Харамис.
Синдона кивнула и, подняв руку, указала на ведущую вверх лестницу. Несмотря на этот жест, тело ее оставалось неподвижным, как камень, и Харамис еще раз восхитилась гениальностью ее творца.
— Учительница ожидает вас в саду наверху, Великая Волшебница, пожалуйста, пройдите туда.
— Спасибо, — сказала она и стала медленно подниматься по высоким ступеням, внимательно оглядывая стоящие по обе стороны статуи. Все они чем-то отличались друг от друга. Это были не машины и не существа из плоти и крови, а нечто совсем иное.
— Зачем вас сделали? — спросила она.
— Для служения, — ответили мелодичные голоса, прозвучавшие как хорошо слаженный хор. — Мы Стражники, Вестники и Хранители. Некоторые из нас могут учить, некоторые — утешать, а некоторые — лишать жизни, исполняя смертный приговор.
— Вы убиваете?
— Есть стражники, которые обладают этой способностью.
— Великий Боже! — пробормотала Харамис и убыстрила шаги. Яркими мотыльками закружились в ее мозгу новые мысли. Не могут ли эти странные синдоны стать ее союзниками в борьбе со злым Орогастусом?
— Мы были созданы для борьбы со Звездой. — Казалось, синдона прочитала ее мысли. — В далекие времена многие из нас погибли, приняв на себя первый удар. Те синдоны, которые остались в живых, охраняют и защищают Край Знаний.
Харамис остановилась как вкопанная, новая идея озарила ее.
— А вы последуете за мной, если я прикажу еще раз защитить мир от новой угрозы со стороны Людей Звезды?
— Нам отдает приказы только вся Коллегия Великих Волшебников, — вздохнули неподвижные Стражники.
Идея Харамис умерла так же неожиданно, как и родилась, а вместе с ней исчезла и затеплившаяся надежда на победу. Вся Коллегия? Но ведь Великие Волшебники давно умерли! Ну что ж, это была всего лишь идея…
Наконец она вышла на открытое пространство. Здесь было очень светло. Белые тропинки петляли между живописными цветущими клумбами, великолепными кустарниками, аккуратно подстриженными деревьями. Среди зеленых лужаек с пушистой травой были разбросаны небольшие пруды, сверкающие как драгоценные камни, из них били фонтаны и текли тоненькие ручейки, через которые были перекинуты изящные мостики из белого мрамора. Повсюду стояли скамейки — тоже из белого камня. Тут и там виднелись украшенные цветами волшебные гроты, садовые беседки и арки, увитые виноградными лозами. Одна из тропинок показалась Харамис особенно привлекательной, и она пошла по ней к чудесной беседке, легкую крышу которой поддерживали витые колонны. Вокруг нее росли кусты, усыпанные фиолетовыми, белыми и ярко-розовыми цветами, наполнявшими воздух восхитительным ароматом.
Но здесь не было ни насекомых, ищущих нектар, ни птичек, поющих между ветвями, ни маленьких зверьков, снующих в траве в поисках аппетитных фруктов. Царящую тишину нарушали лишь журчание ручейков и фонтанов и шелест листьев, колеблемых ветерком. Харамис взглянула вверх, на небо, и не увидела ни одного облачка. Солнца тоже не было. Вдруг она вспомнила, что говорила Ириана: Край Знаний находится под землей.
— Неужели это реальность? — спросила она саму себя. Она встала на колени, чтобы рассмотреть цветочную клумбу. Все цветы были удивительно красивы, но она не узнала ни одного. Силуэты деревьев тоже казались совершенно незнакомыми, даже трава была необычной на вид — пушистая и ровная, как ковер. Все известные ей травы стригли, и концы стебельков должны были быть острыми, а эта трава была гладкой и округлой.
— Приветствую тебя, Дочь Триединого.
Харамис оглянулась на звук голоса, который интонациями напоминал человеческий, и обнаружила, что к ней из садового домика идет какая-то женщина.
Женщина. Нет, не совсем. Да, у нее было женское телосложение, и одета она была в легкий, летящий наряд. Но ее лицо и обнаженные руки неестественно белого цвета, а на голову низко надвинут золотой шлем, имитирующий короткую прическу из завитых волос. Это была синдона — такая же, как и благородные Стражники.
— Я — Учительница, — сказала она. Черты ее лица оставались неподвижны, и тем не менее она явно улыбнулась. — Чем могу служить, Великая Волшебница Харамис? Если хочешь, пройдем в эту беседку, сядем в тенистой прохладе, и ты сможешь расспросить меня обо всем, о чем пожелаешь.
Харамис пошла за ней по тропинке. Внутри небольшой уютной беседки оказались мраморный столик и два легких кресла с мягкими сиденьями. На столике были приготовлены хрустальный графин с каким-то розовым напитком и простая глиняная чаша с шариками льда. Учительница жестом пригласила гостью садиться, положила в стакан лед, наполнила до краев душистым напитком и протянула Харамис.
— Может быть, этот способ приготовления фруктового сока покажется тебе странным, но нашим прежним правителям, Исчезнувшим, очень нравился такой сок.
— Благодарю вас, Учительница.
Харамис сделала глоток. Лед дотронулся до губ, ощущение было непривычным, но тем не менее напиток, прохладный и ароматный, освежил ее. В голову пришла невольная мысль: когда она вернется домой, завершив свою миссию, надо будет поискать среди машин Исчезнувших в пещере Черного Льда холодильную установку, которая делает лед. Вспомнив о том, что сюда ее привела серьезная опасность, угрожающая спокойствию мира, Харамис взглянула в бесстрастное лицо Учительницы и начала задавать вопросы:
— Правда, что вас и ваших сородичей создали Исчезнувшие и что на самом деле вы неживые?
— Нас сделали члены древней Коллегии Великих Волшебников. Наша жизнь сильно отличается от жизни одушевленных существ, таких, как люди или народ. Мы не рожаем себе подобных, а когда умираем, наши души сливаются с теми синдонами, что еще живы. Я — живущая ныне Учительница, но внутри меня существуют двести предыдущих Учителей. Когда я умру, я перейду в Стражника, или Вестника, или Утешителя и буду разделять его обязанности. Так будет продолжаться до тех пор, пока жива хотя бы одна синдона. Когда умрет последняя, нашему существованию придет конец. Точно так же превращается в пепел последний уголек некогда огромного костра.
— А сколько… сколько Стражников осталось? — спросила Харамис.
— Триста двадцать один. Кроме того, семнадцать Слуг, двенадцать Носильщиков, пять Вестников и два Утешителя. Но Утешители связаны с Великим Волшебником Небес, и им запрещено общаться с Великими Волшебниками Земли и Моря без его разрешения.