Она услышала, как вскрикнула принцесса, когда свет фонаря упал на потрескавшиеся кости запястья. И тут же зажмурилась от яркой вспышки, исходящей от чего-то внизу. Роана нагнулась, чтобы поднять металлический браслет из маленьких драгоценных камни. Их фантастический блеск почти ослеплял. Как и его красота. Роана видела перед собой шедевр ручной работы. Драгоценные камни изображали крошечные цветы среди причудливо переплетающихся металлических листьев.
Через секунду браслет уже был сорван с пальца пожелтевшего от времени запястья. Принцесса и так и сяк вертела его между пальцами, время от времени примеряя его.
– Это браслет Олавы! Да, мы в тайнике Оха! И Корона… Корона! – Она развернулась кругом, пристально разглядывая стены пещеры, пока Роана освещала их фонарем. Однако новообразовавшаяся стена перед ними, где лежал раздробленный скелет, уже была кем-то исследована в прошлом. Причем со всей тщательностью. Помимо всего прочего, Роана не заметила ни одного выхода из пещеры. Даже узенькой расщелины.
Глава пятая
– Если даже Корона находится где-то здесь, – заметила Роана, – то теперь ее завалило обрушившейся скалой.
Про себя же она подумала, что найденный ими браслет – очень небольшой ключ к разгадке.
– Но ее могли запрятать отдельно! – Лудорика сидела, поджав ноги, на могильном холмике, стараясь держаться как можно ближе к нему, и в то же время избегала смотреть на скелет. – Ты говоришь, что твои друзья придут освободить нас со стороны внешней пещеры. Безусловно, они помогут нам отыскать Корону! Дайте только мне завладеть ею, и Ревеньи освободится от вечного страха, ибо покуда я буду жива, больше никто не посмеет претендовать на…
– Вот именно, покуда ты будешь жива, – саркастическим тоном промолвила Роана. – А что произойдет тогда, когда ты найдешь Корону, а твои враги в свою очередь отыщут тебя? Сколько тогда тебе останется жить? Ты подумала об этом?
Принцесса вперилась в собеседницу. Ее глаза расширились от потрясения.
– Но ни один человек, будучи в здравом уме, не посмеет поднять руку на обладательницу Короны; ведь это все равно, что находиться под эгидой Хранителей. Что же касается смерти, то она может постигнуть любого лишь прежде, чем Корона упрочится на избранной голове.
– Но сейчас Корона должна принадлежать твоему деду, разве не так? И пока он жив, ты в опасности.
– Правильно. Но если то, чего я так боюсь – правда, а это уже в некотором роде доказано тем, что Реддик выступил против меня столь открыто, – это говорит о близкой кончине короля. Корона узнаёт об этом, ибо она обладает странной силой. Все Короны знают о таких вещах. Короны – это сердца государств, обладающих ими. Короны, в свою очередь, обладают этими государствами и жизнями их народов… это уже доказано на примере Арознера. Нет, когда твои люди придут нам на помощь, они должны откопать Корону! Она все еще существует, и я должна ее найти!
И эта неистовая вера, это влияние, временами проявляемое принцессой с такой огромной силой, почему-то возобладало над Роаной, и она с удивлением для себя признала, что не может противостоять ему. Поэтому она с трудом, но снова согласилась со своей спутницей. Но через некоторое время ей все же удалось побороть навязчивое состояние, передающееся от принцессы, и убедить Лудорику вернуться в противоположный конец прохода, чтобы встретиться там со своими спасителями.
Она не сомневалась, что дядя Оффлас обязательно придет, но вот когда – это уже другой вопрос. Особенно, если ему придется избегать преследователей принцессы, рыщущих в лесу. Именно это она и сказала, чтобы заранее предупредить принцессу.
– Но ведь ты можешь отправить послание… хотя браслет, взятый с той неприятной руки, уже сам по себе послание… – Затем принцесса быстро сменила тему. – Я не знаю, кто ты на самом деле. Зато ты не из Ревеньи и не из какого бы то ни было известного мне королевства, могу поклясться! И если бы ты не вытащила меня из той проклятой башни, я не… – Лудорика вновь замолчала. – И вот я здесь, и не угодила в лапы негодяя Реддика, так что в некоторой степени доверяю тебе. Но отправить послание тем, кто по твоим словам, выручит нас из беды, значило бы обнаружить себя. Знаешь что? Передай им, чтобы они связались с гарнизоном в Йаттоне. Для этого им достаточно назвать мое имя полковнику Нелису Имфри. Он нес патруль во дворце до того, как был отправлен на службу в Пограничную Охрану. Призванный от моего имени, он обязательно явится на помощь. Ты можешь сказать своим людям, если эти твои перещелкивания действительно означают разговор, ты можешь сказать им…
– Нет, – Роана отрицательно покачала головой. – Они не отправятся ни в Йаттон, ни в какое другое место за твоей гвардией, и неважно, какое послание я им отправлю.
Вероятно, Роана поступила неправильно, так решительно отказав своей спутнице. Ее слова могли вызвать у Лудорики еще большие подозрения. Тем не менее, она должна составить план прежде, чем дядя Оффлас с Сандаром явятся сюда, поскольку они не предоставят принцессе никакой помощи в разрешении ее запутанных проблем, связанных с наследием ее династии.
– Мои люди дали клятву… – Роана старалась представить ситуацию в тех словах, которые были бы понятны для принцессы. – В общем, мои люди поклялись под присягой, которая навеки крепко связала их, ни при каких обстоятельствах не вмешиваться в чужие дела. Я уже нарушила присягу тем, что сделала с того момента, когда мы с тобой встретились. И за это мне придется заплатить. А тебя просто никто не станет слушать, когда ты будешь просить помощь у тех, кто явится сюда.
Они проходили мимо панели, которую принцесса не видела вовсе, а Роану та привела в восхищение и чуть ли не очаровала. Поэтому девушка, минуя панель, закрыла глаза, чтобы не поддаться искушению взглянуть на нее еще раз. И в этот момент передатчик на ее запястье замигал. Ей даже не пришлось воспользоваться фонарем, чтобы прочитать искрящийся код.
Сандар! И никакого упоминания о дяде Оффласе. Только короткий приказ сделать сигнал сильнее, так, чтобы он стал проводником для своих родственников.
– Они сейчас здесь! – Роана побежала по ровному полу, и в эти мгновения ее не волновало, следует ли за ней принцесса или нет.
Вместо входа в пещеру она вновь увидела преграду из камня из глины. Очень осторожно, поскольку она не знала, какой именно используют инструмент, они начали избавляться от нее. Роана махнула принцессе рукою, чтобы та держалась на достаточно безопасном расстоянии от «заслонки».
Лудорика не стала возражать, когда Роана отказалась от ее помощи. Однако она улыбалась от предвкушения чего-то. Вокруг принцессы образовалась такая мощная аура доверия, что Роане даже стало неловко. Вероятно, ей надо было поведать правду до конца: о том, что Лудорике не стоит ожидать не только помощи, но и о том, что те, кто придет сюда, возможно захватят ее в еще один плен; так что ее поиски Короны очень скоро завершатся. Роана открыла было рот, чтобы сказать своей спутнице то, что она должна была сказать, как перегородка из земли, камня и глины переместилась. Глыба, служащая ей опорой, исчезла.
У Роаны перехватило дыхание. Им все-таки удалось применить этот инструмент! Значит, они действительно готовы к самым отчаянным мерам; таким, на которые люди пускаются только в экстремальных условиях.
Она посмотрела на принцессу. Как ее спутница восприняла внезапное исчезновение огромной и тяжеленной каменной глыбы? Однако Роана не увидела даже намека на удивление; она ощутила лишь еще больше усилившееся доверие, которое сейчас будет очень грубо разбито на осколки.
В пещеру ворвался свежий воздух, влажный от непрекращающегося дождя. Потом, немного ссутулившись, в пещеру вошел Сандар. Он пришел один, а в его руке… Роана тяжело вздохнула, но у нее не оставалось времени, чтобы повернуться к принцессе и предупредить ее. Сандар уже нажимал на кнопку своего станнера. Принцесса медленно повалилась на каменный пол рядом с Роаной. Впервые в жизни Роана смотрела на кузена с нескрываемой яростью.
– Зачем ты это сделал? Ты даже не знаешь, в чем…
Его рот неприятно искривился, точно так же, как у дяди Оффласа в определенных обстоятельствах. Но на этот раз Сандар ничуть не смутился, как это случилось несколько дней назад.
– Тебе известен устав. Я увидел чужого… – произнес он резко. – А теперь… – Он взглянул на детектор, который носил с собой, словно счел Лудорику одним из камней, который раздробил из своего бластера. Потом с его лица слетело угрюмое выражение. – А ты оказалась права! Надо искать именно здесь…
Роана опустилась на колени возле принцессы, приподняв обмякшее тело и положив ее себе на плечи. Лудорику можно было усыпить, безусловно, но оставлять ее здесь не следовало. Сырость, просочившаяся вместе с воздухом, уже достигла Лудорику и легла на ее лицо. Роана не знала, какие болезни существуют на Клио, но она не сомневалась, что обитатели этой планеты не смогут долго продержаться без какого-нибудь укрытия, чтобы не заболеть.
– Оставь ее… никуда она не денется! – Сандар подошел к Роане. – Что там внутри?
– Какое-то оборудование. Это чуть подальше. Я видела его через панель в стене.
Сказав это, она почувствовала, что не может пошевелиться, чтобы провести его туда.
Не став дожидаться Роану, Сандар, включив свой фонарь, двинулся в указанном направлении, оставив кузину с принцессой, по-прежнему пребывающей без сознания. Дядя Оффлас и Сандар будут категорически против освобождения принцессы, и Роана понимала это. И она решила, что подыщет для нее убежище и станет ухаживать за ней, пусть даже придется столкнуться с могучим давлением с их стороны, которым они частенько пугали ее прежде.
Она по-прежнему прижимала принцессу к себе, согревая ее, оставив между их телами небольшую щелочку для влажного воздуха, когда, наконец, возвратился Сандар.
– Понятия не имею, что это, – проговорил он недовольно. – Возможно, это предтечи. Во всяком случае, эту штуку нельзя отнести к настоящему времени Клио.
– Наверное, это оборудование установили психократы для психологической обработки местных жителей.
– Откуда ты… – начал он, но замолчал и, пожав плечами, продолжил: – Кому об этом известно, прежде чем мы ознакомимся поближе? Итак… в лесу бродят какие-то люди. Они кого-то ищут. Мне выпало счастье запустить восьмипалого Даргона, чтобы сбить этих недоумков со следа. Отцу пришлось распространить побольше рассеянных лучей, чтобы покрыть ими и эту область. Что это за люди, которые преследуют… ее? Я прав? Если это так, мы промоем ей мозги и оставим там, где они смогут захватить ее. На этом наши проблемы закончатся.
– Нет.
– Нет? Это еще почему? – Он пристально уставился на нее (а Роана про себя засмеялась), словно у нее внезапно выросли рога и хвост.
– Никакого промывания мозгов и оставления ее в беде, – тоном, не допускающим возражений, промолвила Роана. – Это – принцесса Лудорика.
– Да по мне, будь она хоть Звездная Дева Раганорка! Ты знаешь устав не хуже меня. И ты уже нарушила его, находясь рядом с ней все это время. Ну, и сколько секретов ты ей выболтала? – Глядя ей в глаза, он медленно крутил настройку своего станнера. Роана ощутила пронзительный холод, но отнюдь не от ветра.
Она вытащила из-за ремня свои универсальные кусачки.
– Только попытайся промыть ей мозги, Сандар, и ты увидишь, что я сделаю с твоим станнером. А главное – с рукой. А ну, брось его! Сейчас же! Или узнаешь, до чего ж я люблю жаренные пальчики! Послушай, я не шучу!
Он воззрился на нее с величайшим изумлением. Тем не менее, он прочел в ее глазах, что в эти мгновения девушка способна на все. Раньше Роана очень редко сталкивалась с сильным воздействием на ее волю и храбрость, однако в обществе Сандара такое уже случалось дважды, и теперь он должен был запомнить ее реакцию.
– Ты соображаешь, что делаешь? – холодно осведомился он. Его рука по-прежнему сжимала станнер, но с небольшим чувством триумфа она отметила, что палец медленно отходит в сторону от боевой кнопки.
– Я все прекрасно понимаю, – ответила она. – Брось эту штуку сюда! – Ее кусачки даже не шевельнулись. Наверное, она израсходовала почти весь их заряд, перекусывая цепь, удерживающую принцессу, но, по ее прикидке, мощности осталось вполне достаточно, чтобы подпалить Сандара, и она не станет колебаться! Некое подобие плена, а также постоянно поддерживаемое чувство собственной неполноценности, беспомощности, которым пользовались отец и сын Кейлзы, чтобы властвовать над нею, надолго обрекли ее на безропотное послушание, которое было сродни чувству, наверняка испытываемому принцессой Лудорикой в металлическом ошейнике и на цепи.
Это неугомонное желание свободы, зародившееся в Крам-бриф, пышным букетом расцвело в Роане на Клио. Несомненно, ей надлежит знать гораздо меньше дяди и Сандара, равно как беспрекословно повиноваться их приказам, но она тоже была личностью со своими правами, а не какой-нибудь запрограммированный ими робот! Не то, чтобы именно теперь она осознала это и пропустила через свой мозг. Но она любой ценой решила остановить Сандара. Его безжалостное разрешение проблемы с принцессой подействовало на Роану, как удар хлыста, ставший последней каплей для раба, восставшего против своих хозяев. Нет, скорее, это пробудило в ней неизбывную тягу к сопротивлению.
Сандар даже не попытался урезонить ее. Он вообще никогда еще не взывал к ее здравому смыслу. Он отдавал приказы, она покорно их исполняла, и так продолжалось до тех пор, пока Сандар с отцом не завернули ее в кокон бездумного одобрения всех их решений. Но рано или поздно кокон превращается в гусеницу, и тогда она вырывается на свободу.
Он отшвырнул станнер. Роана, крепко придерживая принцессу, сжимала свое орудие до тех пор, пока ее пальцы не дотянулись до станнера.
– Преследователи близко отсюда? – спросила она.
– Пока функционирует рассеиватель, они держатся на расстоянии, сами не зная почему… кстати, ты должна быть в курсе этого. Но так может продолжаться недолго. Нам надо поскорее уходить.
– Что ж, ты прав, – сказала Роана, подвешивая свой инструмент к специальной петле на ремне. Станнер она по-прежнему держала в руке. – Сейчас мы пойдем. И ты ее понесешь.
– Не думаю, что это удачная мысль, – возразил он. – И тебе известно об этом. У отца исключительная власть. Последнее решение всегда за ним, и он никогда не откажется от этого. К тому же, наша команда наименее всего нуждается в тебе. Я думал, ты понимаешь это!
Роана могла бы поразмышлять о своем будущем, будь у нее время. Но в эти мгновения намного важнее было доставить принцессу в убежище и проследить, чтобы она не угодила в лапы своих врагов.
– Ты понесешь ее, – тихо, но твердо повторила Роана.
Он повиновался. Довольно с Роаны всех этих бесконечных тренировок и прочего, и даже теперь, наслаждаясь опьяняющим чувством, что заставила Сандара подчиняться ей, она не отказалась от того, чтобы воспользовалась остаточной мощью своего оружия, чтобы вызвать еще одно колебание земли, которое, подобно маске, закрыло отверстие в пещеру. Она надеялась, что сумеет сохранить тайну пещеры. Ибо то, что лежало в ее недрах, и тот факт, что она обнаружила тайну, было ее единственным шансом для заключения сделки с ее непреклонным дядей.
Хотя повсюду работал рассеиватель энергетических лучей, Сандар не воспользовался возможностью идти быстрее, хотя он без труда нес бездыханную принцессу на своем могучем плече. Роана шла позади него, стараясь как можно лучше заметать за ними следы.
Так они добрались до лагеря. Дяди Оффласа на месте не оказалось, и Роана приказала Сандару положить принцессу в ее личный отсек. Потом она принялась за работу, приводя в порядок мокрую насквозь и испачканную одежду Лудорики, соорудив из лохмотьев ее одеяния нечто похожее на импровизированные леггинсы. Она завернула принцессу в теплый спальный мешок, когда к ним тяжелой поступью вошел начальник экспедиции.
Он вошел прямо в отсек и посмотрел на принцессу. Ни одна жилка не дрогнула на его лице.
– Кто это?
– Принцесса Лудорика, наследница трона Ревеньи.
– Ну, и какова история ее появления здесь?
Роана смутно отметила, что дядя Оффлас включил записывающее устройство. Она готова была проклясть навеки свой собственный рот. Во всяком случае, больше ничего не смогла бы сделать. Предложение Сандара для нее было совершенно исключено.
И Роана начала рапортовать дяде о случившемся. Она говорила открытым текстом, и очень кратко. Словно отработала этот рапорт давным-давно заранее. Она поведала дяде Оффласу о буре, о своем убежище в башне, о пещере, о том, что она там обнаружила, о рассказе принцессы про Ледяную Корону и обо всем остальном.
Дядя Оффлас слушал ее, не перебивая, хотя Сандар постоянно ходил взад-вперед, словно ему безумно хотелось вставить какое-нибудь насмешливое замечание. И все-таки, он промолчал. Наконец завершив свое повествование, Роана ожидала страшной бури, прекрасно понимая, что словесная молния может принести беду куда посильнее настоящей.
– Что касается этой девушки, – нарушил тишину дядя, – мы можем позаботиться о ней, если это понадобится. Однако это ваша находка… ты понимаешь, о чем я говорю, Сандар?
– Да. Кое-что мне удалось разглядеть через панель. Это могут быть не предтечи, а психократы. И это вполне может иметь отношение к эксперименту на Клио.
– В любом случае, мне очевидно, что находка очень важная. Мы зафиксируем ее в рапорте вместе с этим. – Он взглянул на принцессу так, словно перед ним лежало не человеческое существо, а какой-то неодушевленный предмет, с которым придется очень долго возиться, дабы привести его в порядок. – Тем не менее, у нас имеется два дня на разбирательство, прежде чем передатчик сменит волну, чтобы должным образом перейти на связь с орбитой. А за это время нам необходимо собрать как можно больше информации.
– А что делать с принцессой? – осведомился его сын. – Ее разыскивает целая шайка негодяев, а нам нельзя слишком долго задействовать рассеиватель, причем на самую полную мощность. Если мы сделаем по-моему и промоем ей мозги, а потом оставим здесь, где эти люди смогли бы найти ее…
Роана понимала, что следовало бы еще раз произнести «Нет». У нее не было оружия, чтобы вернуть все на свои места. И ее уверенность, поддерживающая ее поначалу, стала убывать. В какие-то моменты ярости она могла противостоять Сандару. Но у нее не было защиты от дяди Оффласа.
– Сейчас они охотятся где-то на севере, – проговорил дядя. – К тому же, мне бы хотелось знать больше об этой короне, которая, по ее мнению, спрятана здесь. Если мы сотрем ее память, то так ничего и не узнаем. У нас нет специального оборудования для отбора подобных материалов. Какое-то время мы можем подождать. А теперь, я хочу взглянуть на то оборудование.
– Что же касается тебя, – обратился он к Роане, – ты должна осознавать свои действия. Ты не слепая безмозглая дура, а просто дура. И я предлагаю тебе как следует поразмыслить о своей глупости. Равно как и о будущем, которое ты только что понапрасну принесла в жертву.
Эти слова показались Роане намного мягче, нежели взрыв эмоций, который она ожидала. Впрочем, спустя несколько минут, когда мужчины покинули лагерь, она осознала, что рассматривает свое печальное будущее уже как само наказание за проступок. Самое меньшее, на что она могла надеяться – на отправку на какую-нибудь отдаленную и совершенно закрытую планету, которую выберут для нее Службы, где она со временем забудет все то, чему училась многие годы. А самое ужасное, что все вообще забудут о ее существовании. Могут даже потребовать подвергнуть «цензуре» ее мозг. От этой мысли Роана ощутила мурашки по коже и закрыла лицо руками. Но это не помешало отчетливо видеть ужасающие картины, возникающие в ее голове.
Почему же она поступила так? Теперь, оглядываясь назад, она не сомневалась, что могла бы спокойно отсидеться в башне, возможно, даже вскарабкаться куда-нибудь повыше, так и не повстречав принцессу. Подобный тип бегства был предусмотрен ее тренировочными занятиями чуть ли не с самого начала обучения. Что же побудило ее напрочь отбросить благоразумие и здравомыслие?
И опять же, она могла бы оставить принцессу, как только они выбрались из башни. Она могла сделать то или это… Однако из всех вариантов она выбрала один, обрекающий на суд дяди Оффласа, а ведь превосходно знала, что ее будет ожидать за это.
Теперь она не сможет использовать свою находку как средство для «торга». Дядя Оффлас заявит, что все произошло случайно. Единственная новая информация заключалась в том, что принцесса была психологически обработана и поэтому не видела панель… и еще кое-какие сведения о Ледяной Короне, которыми снабдила ее Лудорика.
Пока у них нет оборудования, чтобы выудить из Лудорики какие-либо сведения против ее воли, возможно, ей следует быть более осторожной, как-то подготовиться… Но все это должно происходить сознательно, а сколько времени это займет…
– Что ты им рассказала обо мне?
Роана испуганно вздрогнула. Принцесса не была без сознания; ее просто оглушило сандаровским станнером. Глаза ее были открыты, и она наблюдала за Роаной.
Роана понятия не имела, как могло произойти такое чудо. Разве что здесь сыграла роль наследственность, присущая всем обитателям Клио. Она ни разу не слышала, чтобы кто-нибудь так быстро приходил в себя после воздействия станнера. И следовало воспользоваться этим преимуществом, пока не вернулись ее родственники. Ей необходимо предупредить Лудорику.
– Послушай! – Хотя никого, кроме них, в убежище не находилось, а устройство для записи было выключено, Роана очень близко наклонилась к принцессе. – Они хотят стереть твою память, чтобы ты не могла ничего вспомнить. А потом… потом они, возможно, отдадут тебя в руки твоих преследователей.
Она ожидала выражения недоверия со стороны принцессы. Однако, несмотря на то, что глаза собеседницы прищурились, похоже, ее вовсе не удивило услышанное. И Лудорика ровно промолвила:
– А ты сама-то веришь, что они способны на такое: стереть мою память?
– Я видела, как это делают с другими.
– Да, по-моему, ты все-таки веришь этому. Но что бы ни сделали с тем, кто имеет право на Корону… – она замолчала и нахмурилась. – Если бы мне удалось достать Корону… я должна ее достать!
Но Роана спросила принцессу совсем о другом:
– Когда ты очнулась? Мне очень важно это знать.
– Память, которая может оказаться полезной, а? – усмехнулась принцесса. – Что ж, очень хорошо, я все помню более чем отчетливо! Помню молодого человека в такой же одежде, как и у тебя. Зачем все это тебе, Роана, эти люди и одежды, непохожие на женские платья? Даже наши крестьянки радуются в своих ярких юбках, а твою одежду сочтут уродливой и скучной. Итак, я помню молодого человека. Потом все погрузилось в темноту, и я спала, не видя снов. До тех пор пока не оказалась здесь – где бы это ни было – и ты вытащила меня из грязных, отвратительных лохмотьев, очистила, умыла меня и согрела. Но по-моему я смогла очень много узнать, пока твои люди не замечали, что я очнулась.
– Поэтому они и хотят стереть мою память, – продолжала она, – и передать меня тем, кто по их мнению, желает мне добра, а пока я буду пребывать в состоянии глубочайшего вечного сна. Что намного хуже смерти. Зачем они поступают так с незнакомкой, не причинившей им никакого вреда?
– Они боятся, что тебе станет известно об их присутствии на Клио.
– Они что, собираются что-то украсть, или хуже того, опасаются, что кто-то узнает об их присутствии и сорвет какие-нибудь более грязные планы? – В голосе принцессы чувствовались резкие, неприятные нотки. – Ну, конечно! Вы ищете Корону! Но я ведь говорила тебе сущую правду: если Короной завладеет человек не королевских кровей, его ожидает жуткая смерть. Выходит, кто-то из наших враждебных соседей послал вас сюда, чтобы разрушить наше королевство? Неужели вы настолько беспечны или, напротив, преданны своему делу, что готовы пойти на самоубийство ради достижения своей цели?
Это уже было невыносимо. Роана не смогла бы объяснить принцессе ситуацию, не рассказав ей все. Но разумом, подвергнутым психологической обработке, сможет ли Лудорика принять ее объяснения, причем быстрее, чем она поверила в существование оборудования за панелью, которое и в глаза не видела?
– Мы прибыли сюда на поиски сокровища, но, клянусь всем на свете, что это не имеет никакого отношения к Короне! Пока ты сама не рассказала мне о ней, я понятия не имела о ее существовании. И Корона ровным счетом ничего для меня не значит. То, что мы ищем, вообще не относится к твоему времени. О, я не знаю, сумеешь ли ты меня понять! Еще до того, как Ревеньи стало государством, до того, как люди прибыли на Клио – а случилось это так давно, что мы не можем даже примерно определить, когда – здесь были другие. Они не были похожи на нас даже по строению своего тела, и они покинули Клио задолго до того, как зародилась наша форма жизни.
Но после себя они оставили в некоторых местах некие тайные вещи. При помощи этих вещей наши мудрецы пытаются чему-то научиться у них, – продолжала Роана. – Они обладали величайшими знаниями, намного более значительными, нежели мы. Способны были совершать такое, во что с трудом можно поверить. И все же нам известно, что они это совершали.
Каждая такая находка, когда мы ее обнаруживаем, добавляет к нашим ничтожным знаниям еще крупицу, потом – еще и еще. И с каждым днем мы узнаем все больше, и когда-нибудь узнаем почти все из их секретов. Мой дядя и мой кузен, тот молодой человек, которого ты видела, оба обучались специально для того, чтобы разыскать эти сокровища. А меня просто обучили самым элементарным вещам, чтобы я помогала им. Поскольку я отношусь к их семье, предполагалось, что я буду хранить их секреты. – Она с трудом попыталась довести до ума своей слушательницы кое-что об обычаях, существующих на других планетах. – Раскрыв себя тебе, я нарушила очень строгий закон, и мне придется очень дорого заплатить за это. Но твоей вины тут нет…