Здесь же он стоял во всем своем великолепии и был гораздо шире, чем в Ти-Кри из будущего Тамисан, таким как если бы поколения, разрушившие его в ее мире, здесь дорожили им, расширяли и украшали его. Это было не единое здание, а почти целый город. Но не было ни лавок, ни общественных зданий. Он давал кров благородным особам, которые часть года должны были находиться при дворе, и всем их слугам, а также всем официальным лицам королевства.
В центре стояло здание, давшее имя всему городку: единая группа башен, поднимавшихся значительно выше других зданий у их подножья. Стены башен были серыми у основания и постепенно переходили в глубоко синий у вершины.
Колесница подскакивала на своих двух колесах, грифон шел ровным шагом вровень с человеком, идущим возле его головы. Они прошли через толстую арку во внешней стене и двинулись по улице между домами, которые, хоть и казались карликами в сравнении с башнями, но, в свою очередь, выглядели великанами по сравнению с теми, кто шел или ехал мимо них.
Вторые ворота. Еще больше зданий. Третьи ворота, и наконец открытое пространство вокруг центральных башен. После первых же ворот они проследовали мимо множества людей. Много было солдат стражи, но некоторые из вооруженных людей носили особые отличительные цвета и эмблемы. Они, подумала Тамисан, слуги придворных лордов. Если гордо выходил какой-нибудь лорд, то его слуги проворно выстраивалась за ним по трое в ряд, и это зрелище забавляло Тамисан. Как будто число следующих по пятам особы сопровождающих увеличивает ее важность и значимость, – подумала она.
Ее высадили с несколько меньшими церемониями, чем при отъезде; офицер предложил ей руку, его люди пошли позади, а грум поторопился отвести экипаж, чтобы тоже затем присоединиться к ее почетному эскорту.
Башни Большого Замка были такими высоченными, такими внушающими страх, что Тамисан была рада эскорту. Чем дальше они шли по холмам, тем беспокойнее она становилась. Ей казалось, что она попала в лабиринт, откуда нет выхода, и она потеряется здесь навсегда.
Дважды они поднимались по лестницам, высоким, как горы, так что у Тамисан заныли ноги. Затем их отряд вошел в длинный холл, освещенный не только свечами, но и какими-то странными лучами, пробивающимися через окна. Окна размещались так высоко над головой, что сквозь них нельзя было ничего увидеть. Та часть Тамисан, которая была знакома с этим миром, знала, что это проход Благородных, и общество, сейчас собравшееся здесь, состояло из Третьих Стоящих – ближайших ко входу, затем Вторых, и в дальнем конце голубой ковровой дорожки, по которой вели Тамисан – Первых Стоящих. Первые сидели; там было два полукруга кресел с балдахинами, а в середине трон на возвышении с тремя ступеньками. Верх трона был увенчан двойной короной, сверкающей драгоценными камнями. На ступенях расположились стражи и другие воины в ярких мундирах и с длинными, до плеч, волосами.
Офицер вел Тамисан к трону. Когда они проходили через ряды Третьих Стоящих, послышалось тихое бормотание голосов. Тамисан не глядела ни вправо, ни влево; она ожидала увидеть Верховную Королеву, поскольку было ясно, что она удостоена полной аудиенции. Что-то шевельнулось внутри Тамисан, как булавочный укол. Она не поняла причины – наверное впереди было что-то очень важное для нее.
Вот они поравнялись с креслами Первых, и Тамисан увидела, что большинство сидевших в них были женщинами, в основном средних лет. Тамисан подошла к возвышению. Она не опустилась на одно колено, как это сделал офицер, а лишь прикоснулась кончиками пальцев к своей короне. Еще одна вспышка полузнания сказала ей, что в этом месте она не кланяется, как другие, а лишь подтверждает, что человеческая преданность Верховной Королеве стоит на втором плане после другой, совсем великой преданности, принятой в другом месте.
Верховная Королева смотрела на Тамисан пристально и оценивающе, а Тамисан глядела на нее снизу вверх. Она видела женщину, бывшую как бы вне возраста: может быть молодая, может быть – старая, но годы не оставили на ней следов. На ее полной фигуре было платье мягкого перламутрового цвета без всяких украшений, не считая пояса из сплетенных серебряных цепочек и напоминающего ошейник ожерелья, тоже серебряного, с бахромой из каплевидных, молочного цвета камней. Диадема из таких же камней почти скрывалась в блеске огненно-рыжих волос. Красива ли она? Тамисан не могла бы ответить, но в жизненной силе королевы не было сомнений. Даже когда она сидела спокойно, вокруг нее была аура могущества, которая говорила, что это только пауза между действиями, исполненными величия и непреклонности. Это была самая самоуверенная особа, которую Тамисан когда-либо видела, и внутренняя охранные привычки мастера снов тут же пришли в действие. Служить такой госпоже, – подумала Тамисан, – это значит дать высушить всю свою личность, да так, что станешь только кусочком зеркала.
– Добро пожаловать, Уста Олавы, высказавшая чрезвычайно странные вещи. – Голос Верховной Королевы был насмешливым и вызывающим.
– Уста не говорят ничего, Великая, кроме того, что им дано высказать. – Тамисан нашла в себе готовый ответ, хотя сознательно заранее не готовила его.
– Мы привыкли так говорить, но, возможно, боги состарились и устали. Или это только людская участь? Но теперь мы желаем, чтобы Уста Олавы говорили снова, если час благоприятный. Да будет так?
Как если бы эти слова были приказом, тут же среди стоявших на ступеньках началось движение. Два стража принесли стол, третий – стул, четвертый – поднос с четырьмя чашами с песком. Все это они поставили перед троном.
Тамисан заняла свое место за столом и снова коснулась пальцами висков. Сработает ли это вторично, или ей придется самой изображать рисунки из песка? Она почувствовала легкую дрожь и постаралась овладеть нервами.
– Что желает Великая? – она порадовалась тому, что голос ее ровен и не выдает ее беспокойства.
– Что случится, скажем, за четыре оборота солнца?
Тамисан замерла. Возьмет ли верх та, другая личность или сила, или что там еще могло быть? Ее рука не шевелилась. Зато странный, тревожный укол стал сильнее. Она потянулась, как будто на ее лоб надели петлю и поворачивали голову. Тамисан повернулась, следуя приказу, и посмотрела на то, что хотели видеть ее глаза. Она увидела только ряд офицеров на ступенях трона; они смотрели сквозь нее, и ни один не подавал знака, что узнал ее. Старекс! Она хваталась за эту надежду, но никто из офицеров не походил на человека, которого она искала.
– Олава не спит? Может, ее Уста потерялись в пространстве? – Резкий голос Верховной Королевы отвлек внимание Тамисан, и она вновь взглянула на трон и на женщину на нем.
– Устам не положено говорить, пока Олава не пожелает, – начала Тамисан, чувствуя невероятную тревогу; что-то сжало ее левую руку, и рука как бы не слушалась более ее приказов, а подчинялась чьей-то чужой воле. И эта рука зачерпнула коричневый песок и бросила его на стол.
На этот раз Тамисан взяла не синий песок: ее кулак нырнул в красный и двинулся, рисуя очертания космического корабля и один красный кружок над ним.
После минутного колебания ее пальцы потянулись к золотому, захватили щепотку, и снова появился символ Старекса.
– Одно солнце, – прочитала Верховная Королева. – Один день до появления врага. Но что содержит оставшееся Слово Олавы, Уста?
– Здесь должен быть тот, кто является ключом к победе. Он встанет против врага, и от него придет удача.
– Вот как! Кто же этот герой?
Тамисан снова взглянула на ряд офицеров. Рискнет ли она довериться инстинкту? Что-то в ней требовало этого.
– Позволь каждому из этих защитников Ти-Кри, – она показала на офицеров, – выйти вперед и взять песок видения. А также позволь Устам коснуться каждой руки, и быть может, мы получим ответ. Возможно, Олава пожелает сделать это ясным.
К удивлению Тамисан, Верховная Королева рассмеялась.
– Такой способ выбора героя не хуже любого другого. А вот остаться ли верным выбору Олавы – это другое дело. – Ее улыбка погасла, когда она взглянула на мужчин, словно какие-то мысли встревожили ее.
По ее кивку они стали подходить по одному. Под тенью шлемов их лица были очень похожи, поскольку они были одной расы, и Тамисан, вглядываясь в каждого, не могла сказать, кто из них Старекс.
Каждый брал щепотку зеленого песка, опускал руку и разжимал пальцы, в то время как Тамисан прикасалась кончиком пальца к суставам руки офицера. Песок высыпался, не создавая никакого рисунка.
Но когда подошел последний офицер, песок упал в виде символа, который уже дважды появлялся на столе. Тамисан подняла глаза. Офицер смотрел не на нее, а на песок рот его был напряжен, а лицо было лицом человека, стоящего спиной к стене, в то время как острия мечей окружают его горло.
– Вот ваш человек, – сказала Тамисан. Он – Старекс? Она должна быть уверена. Ах, если бы она могла узнать сейчас правду!
Но это было невозможно.
– Решение Олавы подделано, – крикнул офицер, стоящий позади Тамисан. Тот самый, что привел ее сюда.
– Может быть, не стоит плохо думать о решении Олавы? – Голос Верховной Королевы стал гортанным, мурлычущим. – И возможно, эти Уста не полностью преданы службе, говоря иной раз за других, а не за Олаву? Хаверел, значит, ты будешь нашим героем.
Офицер упал на колено и бессильно вытянул вперед руки, как бы показывая всем, что он не тянется к какому-либо оружию.
– Меня никто не выберет, кроме Великой. – Несмотря на заметную напряженность тела, он говорил ровно и без дрожи в голосе.
– Великая, этот изменник… – два офицера шагнули вперед, как бы для того, чтобы оттащить его.
– Нет. Разве Олава не сказал? – Насмешка в голосе Верховной Королевы была теперь очень отчетливой. – Но для уверенности, что воля Олавы будет выполнена, мы хорошенько позаботимся о нашем будущем бойце. Поскольку Хаверел будет сражаться за нас с проклятым звездным человеком, мы должны сберечь его для этого. И, – она посмотрела на Тамисан, испуганную неожиданно быстрым ходом событий и враждебностью к выбору Олавы, – пусть Уста Олавы разделят с Хаверелом это ожидание. Возможно, она вольет в выбор Олавы ту мощь и силу, какие требуются нашему избранному защитнику для битвы. – Каждый раз слово защитник или герой Верховная Королева произносила с презрением и легкой угрозой. – Аудиенция закончена.
Королева встала и шагнула за трон. Все вокруг Тамисан упали на колени. Затем Верховная Королева исчезла. Офицер, приведший Тамисан, встал рядом с ней. К Хаверелу вплотную подошли два стражника и быстро извлекли меч из его ножен. Затем Хаверела повели, и Тамисан была вынуждена идти за ним, хотя ее никто не коснулся.
В тот момент она была даже рада идти, в надежде, что ей удастся доказать правильность своей догадки – что Хаверел и Старекс одно и то же лицо, и что она нашла первого из последовавших за мастером снов.
Они прошли множество коридоров и наконец подошли к двери. Один из сопровождавших Хаверела открыл ее. Пленник вошел, и эскорт Тамисан слегка подтолкнул ее следом за ним. Дверь за ней с лязгом захлопнулась, и Хаверел повернулся на этот звук.
Под защитным козырьком шлема его глаза горели холодным огнем, и он казался человеком, готовым вцепиться врагу в горло. Его голос был только хриплым шепотом:
– Кто… кто послал тебя желать моей смерти, ведьма?
Глава четвертая
В центре стояло здание, давшее имя всему городку: единая группа башен, поднимавшихся значительно выше других зданий у их подножья. Стены башен были серыми у основания и постепенно переходили в глубоко синий у вершины.
Колесница подскакивала на своих двух колесах, грифон шел ровным шагом вровень с человеком, идущим возле его головы. Они прошли через толстую арку во внешней стене и двинулись по улице между домами, которые, хоть и казались карликами в сравнении с башнями, но, в свою очередь, выглядели великанами по сравнению с теми, кто шел или ехал мимо них.
Вторые ворота. Еще больше зданий. Третьи ворота, и наконец открытое пространство вокруг центральных башен. После первых же ворот они проследовали мимо множества людей. Много было солдат стражи, но некоторые из вооруженных людей носили особые отличительные цвета и эмблемы. Они, подумала Тамисан, слуги придворных лордов. Если гордо выходил какой-нибудь лорд, то его слуги проворно выстраивалась за ним по трое в ряд, и это зрелище забавляло Тамисан. Как будто число следующих по пятам особы сопровождающих увеличивает ее важность и значимость, – подумала она.
Ее высадили с несколько меньшими церемониями, чем при отъезде; офицер предложил ей руку, его люди пошли позади, а грум поторопился отвести экипаж, чтобы тоже затем присоединиться к ее почетному эскорту.
Башни Большого Замка были такими высоченными, такими внушающими страх, что Тамисан была рада эскорту. Чем дальше они шли по холмам, тем беспокойнее она становилась. Ей казалось, что она попала в лабиринт, откуда нет выхода, и она потеряется здесь навсегда.
Дважды они поднимались по лестницам, высоким, как горы, так что у Тамисан заныли ноги. Затем их отряд вошел в длинный холл, освещенный не только свечами, но и какими-то странными лучами, пробивающимися через окна. Окна размещались так высоко над головой, что сквозь них нельзя было ничего увидеть. Та часть Тамисан, которая была знакома с этим миром, знала, что это проход Благородных, и общество, сейчас собравшееся здесь, состояло из Третьих Стоящих – ближайших ко входу, затем Вторых, и в дальнем конце голубой ковровой дорожки, по которой вели Тамисан – Первых Стоящих. Первые сидели; там было два полукруга кресел с балдахинами, а в середине трон на возвышении с тремя ступеньками. Верх трона был увенчан двойной короной, сверкающей драгоценными камнями. На ступенях расположились стражи и другие воины в ярких мундирах и с длинными, до плеч, волосами.
Офицер вел Тамисан к трону. Когда они проходили через ряды Третьих Стоящих, послышалось тихое бормотание голосов. Тамисан не глядела ни вправо, ни влево; она ожидала увидеть Верховную Королеву, поскольку было ясно, что она удостоена полной аудиенции. Что-то шевельнулось внутри Тамисан, как булавочный укол. Она не поняла причины – наверное впереди было что-то очень важное для нее.
Вот они поравнялись с креслами Первых, и Тамисан увидела, что большинство сидевших в них были женщинами, в основном средних лет. Тамисан подошла к возвышению. Она не опустилась на одно колено, как это сделал офицер, а лишь прикоснулась кончиками пальцев к своей короне. Еще одна вспышка полузнания сказала ей, что в этом месте она не кланяется, как другие, а лишь подтверждает, что человеческая преданность Верховной Королеве стоит на втором плане после другой, совсем великой преданности, принятой в другом месте.
Верховная Королева смотрела на Тамисан пристально и оценивающе, а Тамисан глядела на нее снизу вверх. Она видела женщину, бывшую как бы вне возраста: может быть молодая, может быть – старая, но годы не оставили на ней следов. На ее полной фигуре было платье мягкого перламутрового цвета без всяких украшений, не считая пояса из сплетенных серебряных цепочек и напоминающего ошейник ожерелья, тоже серебряного, с бахромой из каплевидных, молочного цвета камней. Диадема из таких же камней почти скрывалась в блеске огненно-рыжих волос. Красива ли она? Тамисан не могла бы ответить, но в жизненной силе королевы не было сомнений. Даже когда она сидела спокойно, вокруг нее была аура могущества, которая говорила, что это только пауза между действиями, исполненными величия и непреклонности. Это была самая самоуверенная особа, которую Тамисан когда-либо видела, и внутренняя охранные привычки мастера снов тут же пришли в действие. Служить такой госпоже, – подумала Тамисан, – это значит дать высушить всю свою личность, да так, что станешь только кусочком зеркала.
– Добро пожаловать, Уста Олавы, высказавшая чрезвычайно странные вещи. – Голос Верховной Королевы был насмешливым и вызывающим.
– Уста не говорят ничего, Великая, кроме того, что им дано высказать. – Тамисан нашла в себе готовый ответ, хотя сознательно заранее не готовила его.
– Мы привыкли так говорить, но, возможно, боги состарились и устали. Или это только людская участь? Но теперь мы желаем, чтобы Уста Олавы говорили снова, если час благоприятный. Да будет так?
Как если бы эти слова были приказом, тут же среди стоявших на ступеньках началось движение. Два стража принесли стол, третий – стул, четвертый – поднос с четырьмя чашами с песком. Все это они поставили перед троном.
Тамисан заняла свое место за столом и снова коснулась пальцами висков. Сработает ли это вторично, или ей придется самой изображать рисунки из песка? Она почувствовала легкую дрожь и постаралась овладеть нервами.
– Что желает Великая? – она порадовалась тому, что голос ее ровен и не выдает ее беспокойства.
– Что случится, скажем, за четыре оборота солнца?
Тамисан замерла. Возьмет ли верх та, другая личность или сила, или что там еще могло быть? Ее рука не шевелилась. Зато странный, тревожный укол стал сильнее. Она потянулась, как будто на ее лоб надели петлю и поворачивали голову. Тамисан повернулась, следуя приказу, и посмотрела на то, что хотели видеть ее глаза. Она увидела только ряд офицеров на ступенях трона; они смотрели сквозь нее, и ни один не подавал знака, что узнал ее. Старекс! Она хваталась за эту надежду, но никто из офицеров не походил на человека, которого она искала.
– Олава не спит? Может, ее Уста потерялись в пространстве? – Резкий голос Верховной Королевы отвлек внимание Тамисан, и она вновь взглянула на трон и на женщину на нем.
– Устам не положено говорить, пока Олава не пожелает, – начала Тамисан, чувствуя невероятную тревогу; что-то сжало ее левую руку, и рука как бы не слушалась более ее приказов, а подчинялась чьей-то чужой воле. И эта рука зачерпнула коричневый песок и бросила его на стол.
На этот раз Тамисан взяла не синий песок: ее кулак нырнул в красный и двинулся, рисуя очертания космического корабля и один красный кружок над ним.
После минутного колебания ее пальцы потянулись к золотому, захватили щепотку, и снова появился символ Старекса.
– Одно солнце, – прочитала Верховная Королева. – Один день до появления врага. Но что содержит оставшееся Слово Олавы, Уста?
– Здесь должен быть тот, кто является ключом к победе. Он встанет против врага, и от него придет удача.
– Вот как! Кто же этот герой?
Тамисан снова взглянула на ряд офицеров. Рискнет ли она довериться инстинкту? Что-то в ней требовало этого.
– Позволь каждому из этих защитников Ти-Кри, – она показала на офицеров, – выйти вперед и взять песок видения. А также позволь Устам коснуться каждой руки, и быть может, мы получим ответ. Возможно, Олава пожелает сделать это ясным.
К удивлению Тамисан, Верховная Королева рассмеялась.
– Такой способ выбора героя не хуже любого другого. А вот остаться ли верным выбору Олавы – это другое дело. – Ее улыбка погасла, когда она взглянула на мужчин, словно какие-то мысли встревожили ее.
По ее кивку они стали подходить по одному. Под тенью шлемов их лица были очень похожи, поскольку они были одной расы, и Тамисан, вглядываясь в каждого, не могла сказать, кто из них Старекс.
Каждый брал щепотку зеленого песка, опускал руку и разжимал пальцы, в то время как Тамисан прикасалась кончиком пальца к суставам руки офицера. Песок высыпался, не создавая никакого рисунка.
Но когда подошел последний офицер, песок упал в виде символа, который уже дважды появлялся на столе. Тамисан подняла глаза. Офицер смотрел не на нее, а на песок рот его был напряжен, а лицо было лицом человека, стоящего спиной к стене, в то время как острия мечей окружают его горло.
– Вот ваш человек, – сказала Тамисан. Он – Старекс? Она должна быть уверена. Ах, если бы она могла узнать сейчас правду!
Но это было невозможно.
– Решение Олавы подделано, – крикнул офицер, стоящий позади Тамисан. Тот самый, что привел ее сюда.
– Может быть, не стоит плохо думать о решении Олавы? – Голос Верховной Королевы стал гортанным, мурлычущим. – И возможно, эти Уста не полностью преданы службе, говоря иной раз за других, а не за Олаву? Хаверел, значит, ты будешь нашим героем.
Офицер упал на колено и бессильно вытянул вперед руки, как бы показывая всем, что он не тянется к какому-либо оружию.
– Меня никто не выберет, кроме Великой. – Несмотря на заметную напряженность тела, он говорил ровно и без дрожи в голосе.
– Великая, этот изменник… – два офицера шагнули вперед, как бы для того, чтобы оттащить его.
– Нет. Разве Олава не сказал? – Насмешка в голосе Верховной Королевы была теперь очень отчетливой. – Но для уверенности, что воля Олавы будет выполнена, мы хорошенько позаботимся о нашем будущем бойце. Поскольку Хаверел будет сражаться за нас с проклятым звездным человеком, мы должны сберечь его для этого. И, – она посмотрела на Тамисан, испуганную неожиданно быстрым ходом событий и враждебностью к выбору Олавы, – пусть Уста Олавы разделят с Хаверелом это ожидание. Возможно, она вольет в выбор Олавы ту мощь и силу, какие требуются нашему избранному защитнику для битвы. – Каждый раз слово защитник или герой Верховная Королева произносила с презрением и легкой угрозой. – Аудиенция закончена.
Королева встала и шагнула за трон. Все вокруг Тамисан упали на колени. Затем Верховная Королева исчезла. Офицер, приведший Тамисан, встал рядом с ней. К Хаверелу вплотную подошли два стражника и быстро извлекли меч из его ножен. Затем Хаверела повели, и Тамисан была вынуждена идти за ним, хотя ее никто не коснулся.
В тот момент она была даже рада идти, в надежде, что ей удастся доказать правильность своей догадки – что Хаверел и Старекс одно и то же лицо, и что она нашла первого из последовавших за мастером снов.
Они прошли множество коридоров и наконец подошли к двери. Один из сопровождавших Хаверела открыл ее. Пленник вошел, и эскорт Тамисан слегка подтолкнул ее следом за ним. Дверь за ней с лязгом захлопнулась, и Хаверел повернулся на этот звук.
Под защитным козырьком шлема его глаза горели холодным огнем, и он казался человеком, готовым вцепиться врагу в горло. Его голос был только хриплым шепотом:
– Кто… кто послал тебя желать моей смерти, ведьма?
Глава четвертая
Его руки тянулись к ее горлу. Тамисан подняла руку в попытке защититься и отступила назад.
– Лорд Старекс!
А что, если это ошибка, если… Хотя его пальцы коснулись ее плеч, он не схватил ее, но отступил на шаг назад, тяжело дыша полуоткрытым ртом.
– Ведьма! Ведьма! – рычал он, и слова его вылетали, как стрелы из древнего арбалета.
– Лорд Старекс! – повторила Тамисан, чувствуя себя несколько в большей безопасности, когда он был сдержан изумлением и не собирался больше нападать. Его реакция на это имя показала ей, что она права, хотя он, похоже, не узнавал ее.
– Я Хаверел из Ваноры, – хрипло сказал он.
Тамисан огляделась вокруг. Комната с голыми стенами без каких-либо тайных мест для подслушивающих устройств. В своем времени и месте она могла бы опасаться таких аппаратов, но в этом Ти-Кри вряд ли они известны. Склонить Хаверела-Старекса к сотрудничеству было просто необходимо.
– Ты лорд Старекс, – смело повторила она в надежде, что тон ее достаточно убедителен. – Также как я – Тамисан, мастер снов. И мы попали в сон, который ты заказал мне.
Он поднес руку ко лбу, ощупал шлем и неторопливо сбросил его, так что тот покатился по полированному полу. Волосы, сплетенные в виде защитной подушки, торчали над его головой, придавая ему странное сходство с Тамисан. Они были такие же черные и густые, а кожа коричневого оттенка, как и у новой Тамисан. Теперь она могла лучше разглядеть его лицо, но не нашла в нем никакого сходства с надменным хозяином небесной башни. Кроме того, Хаверел был более молодым и менее уверенным в себе.
– Я Хаверел, – упрямо повторил он. – Ты пытаешься поймать меня в ловушку, а может быть, ловушка уже захлопнулась, и ты теперь хочешь, чтобы я сам обвинил себя. Говорю тебе – я не изменник. Я – Хаверел, и свято храню клятву крови, принесенную мной Великой.
Тамисан решила быть терпеливой. Она не считала лорда Старекса глупым человеком, но его здешнему аналогу явно недоставало не только внешнего сходства со своим другим "я".
– Ты – Старекс, и это все сон! – Будь это не так, она не рискнула бы так говорить с ним. – Помнишь небесную башню? Ты купил меня у Джебиса для плетения снов. Потом ты вызвал меня и лорда Каса и велел мне доказать, что я стою своей цены.
Сдвинув брови, он уставился на нее.
– Что тебе дали и обещали за то, что ты сделала со мной? Я не враг тебе и твоим.
Тамисан вздохнула:
– Значит, ты отрицаешь, что тебе знакомо имя Старекс?
Он долго молчал, затем отвернулся и сделал несколько шагов. Он запнулся за свой шлем и отшвырнул его ногой подальше. Тамисан ждала. Он снова повернулся к ней.
– Ты Уста Олавы…
Покачав головой, она перебила его:
– У нас мало времени для подобного фехтования, лорд Старекс. Ты знаешь это, и, я надеюсь, вспомнишь также и остальное, хотя бы в какой-то мере. Я же – Тамисан, мастер снов.
Теперь была его очередь вздохнуть.
– Мало ли что ты говоришь.
– Я буду продолжать говорить, и, возможно, услышишь не только ты.
– Так я и думал! – вспыхнул он. – Ты хочешь, чтобы я сам себя предал.
– Если ты подлинный Хаверел, как пытаешься уверить, то что ты можешь выдать?
– Ладно, так и быть. Я… в двух лицах. Я – Хаверел и кто-то еще, у кого странные воспоминания и который, возможно, является ночным демоном, спорящим с Хаверелом за обладание этим телом. Ну, вот, теперь ты это знаешь. Иди и скажи тем, кто тебя послал, и пусть меня поставят перед рядом стрелков для быстрого конца. Наверное, это лучше, чем быть полем битвы двух различных "я".
Может, он и в самом деле не справится, – подумала Тамисан. Возможно, сон захватил его сильнее, чем ее. В конце концов она была тренированным мастером и привыкла к опасностям иллюзий, сотканных воображением.
– Если ты можешь вспомнить хоть что-либо, тогда слушай. – Она придвинулась к нему и стала говорить тихим голосом, и не потому, что боялась быть подслушанной, а для убедительности. Она быстро рассказала обо всей этой путанице и о своем участии в ней.
Закончив, она с удивлением заметила определенную твердость в его лице, теперь он выглядел более решительным и менее похожим на человека, попавшего в лабиринт без проводника.
– И все это правда?
– Какую клятву ты хочешь получить от меня? Какими богами или силами я должна поклясться? – Она была раздражена и расстроена его долгими сомнениями.
– Не нужно. Это объясняет то, что раньше было необъяснимым и делало мою жизнь адом сомнений и что навлекло на меня подозрения. Я был двумя личностями. Но если все это сон, почему же это так?
– Я не знаю. – Тамисан решила говорить откровенно, так, как это наиболее соответствовало обстановке. – Это не похоже ни на один сон, который я творила.
– В чем же проблема?
– Одной из обязанностей мастеров снов является изучение личности хозяина, чтобы следовать его желаниям, даже если они явно не выражены и скрыты. Из того, что я узнала о тебе, лорд Старекс, я подумала, что ты уже слишком много видел, испытал и знал, значит, я должна была найти новый подход, иначе ты сказал бы, что сновидение просто бесполезно.
И вот мне внезапно пришла мысль, что я поведу не в прошлое и не в будущее – это слишком общий подход для мастера снов действия, – но сделаю сюжет более утонченным. В историческом прошлом бывали времена, когда будущее зависело от одного решения. И я решила изменить некоторые из этих решений и представить себе мир, в котором эти решения были совершены в противоположную сторону, и посмотреть, как действия в прошлом скажутся на настоящем.
– Так вот что ты задумала! И какие же решения ты выбрала для того, чтобы переписать историю? – Теперь он был весь внимание.
– Я выбрала три. Первое – приветствие Верховной Королевы Ахты; второе – посадка корабля колонистов "Странник"; третье – восстание Силта. Приветствие королевы должно было стать недружелюбным, корабль колонистов не появился бы здесь, Силт потерпел бы поражение – это создало бы мир, который как я думала, интересно было посмотреть во сне. Я прочла исторические ленты, какие смогла достать. Так что, когда ты вызвал меня творить сон, у меня уже была готова идея. Но все сработало не так, как должно было. Вместо того чтобы раскручивать настоящий сон в должном порядке, я сама крепко завязла в мире, которого не создавала и не знаю.
Говоря это, она следила за переменой в нем. Он потерял весь свой агрессивный пыл первой атаки. Она все больше и больше убеждалась, что общается с личностью лорда Старекса, пробивающуюся сквозь незнакомую оболочку этого человеческого тела.
– Значит, это сработало неправильно?
– Да, как я уже говорила, я сама оказалась во сне, не имея возможности управлять действием и не узнавая своих творений. Я не понимаю.
– Не понимаешь? Возможно, есть объяснение. – Резкая линия вновь появилась между его бровями, но этот сердитый взгляд не относился к Тамисан. Старекс, вроде бы, старался вспомнить что-то важное, ускользавшее от него. – Есть одна очень старая теория – параллельные миры.
При всем обширном знакомстве с лентами, Тамисан ни разу не встречалась с этим понятием и поэтому почти сердито спросила:
– Что это такое?
– Не ты первая обратила внимание, что иногда будущее истории висит на тонком шнурке и может качнуться в ту или иную сторону от малейшей случайности. Однажды была выдвинута теория, что в этом случае создается второй мир: в одном из них решение пошло в одну сторону, а в другом, в том, который мы знаем – в другую.
– Но где и как существуют, в таком случае, альтернативные миры?
– Возможно, на разных уровнях, в слоях. – Он вытянул руки одну выше другой. – Есть даже рассказы, придуманные для развлечения, о людях, которые путешествовали во времени не вперед или назад, а сквозь него, с одного параллельного мира на другой.
– Но мы здесь. Я – Уста Олавы и не похожу на себя, так же как и ты по виду не лорд Старекс.
– Возможно, мы были такими, если бы наш мир дал другое направление твоим трем решениям. Для мастера снов это мудрый способ творить, Тамисан.
– Но я не думаю, что я сотворила этот мир. Я же явно не могу управлять им.
– Ты пыталась разбить этот сон?
– Конечно, но я привязана… скорее всего, тобою или лордом Касом. Пока мы трое не попытаемся сообща разрушить сон, вряд ли кто-нибудь из нас сможет вернуться.
– И тебе нужно найти Каса с помощью этих ваших фокусов со столом и песком?
Она покачала головой.
– Я думаю, что Кас – член экипажа того космического корабля, который вот-вот приземлится. Я уверена, что видела его, хотя лица его не разглядела. – Она слегка улыбнулась. – Похоже, что хотя я, в основном, прежняя Тамисан, но имею также кое-что от сил Уст Олавы, наподобие того, как и ты Хаверел и Старекс.
– Чем больше я слушаю тебя, – сказал он, – тем больше становлюсь Старексом. Значит, мы должны найти Каса на корабле, чтобы выпутаться из этой неразберихи. Это как раз может оказаться серьезной проблемой. Я достаточно Хаверел и знаю, что корабль получит обычный для здешних мест прием: обман и уничтожение. Твои три точки были именно такими, как ты придумала: здесь было не приветствие, а резня; никакой колонистский корабль не появлялся здесь, а Силт был убит копьем вооруженного всадника, как только поднял голос, чтобы собрать толпу. Хаверел знает это как истину, а как Старекс я знаю, что эта истина радикально изменила жизнь на этой планете. Ну а теперь скажи: ты отыскала меня специально, а твоя басня о герое предназначалась для нашего моста к Касу?
– Нет, во всяком случае я ничего не устраивала сознательно. Я же сказала, что у меня есть какие-то способности Уст Олавы – вот они и проявились.
Он издал странный звук, который, собственно, не был смехом, но чем-то сродни ему.
– Клянусь кулаком Джимсэма Тарагона! У нас все осложнено магией! И я полагаю, ты не сможешь точно сказать, много ли тут могут сделать Уста Олавы в смысле предвидения, помощи в бою или освобождения из твоей ловушки?
Тамисан покачала головой:
– Уста упоминались в исторических лентах, когда-то они были чрезвычайно важны. Но после мятежа Силта все они были либо убиты, либо исчезли. За ними охотились обе враждующие стороны, и в основном мы знаем о них только из легенд. И я не могу сказать тебе, что я способна делать. Иногда что-то, может, память этого тела, берет верх, и тогда я делаю странные вещи. Но я никогда не желаю этого сознательно и не понимаю их.
Он взял из дальнего угла комнаты два стула.
– Мы прекрасно можем и сидя выяснить, что у нас есть от памяти этого мира. Это нужно делать сообща, тогда мы узнаем больше, чем поодиночке. Беда в том… – Он протянул руку, и Тамисан машинально коснулась ее странным церемониальным жестом, о котором ничего не знала. Он подвел ее к стульям, и они с удовольствием сели.
– Беда в том, – повторил он, усевшись на другом стуле, вытянул длинные ноги и начал дергать пустые ножны, – что я здорово одурел, когда проснулся, если можно так сказать, в этом теле. Мои первые реакции, видимо произвели на окружающих впечатление умственного расстройства. К счастью, часть Хаверела довольно быстро взяла верх, и это спасло меня. Но в этой личности был еще один недостаток – я и так был под подозрением, так как приехал из местности, охваченной мятежом. А здесь, в Ти-Кри, я, в сущности, не столько член охраны, сколько заложник. Я не имел возможности задавать вопросы и узнавал все урывками и кусочками. Настоящий Хаверел – абсолютно честный и простой солдат, горячо преданный короне и страдающий от подозрений против него. Интересно, как принял свое пробуждение Кас? Если он сохранил остатки своего прежнего "я", то, наверное, теперь хорошо устроился.
Удивленная Тамисан спросила, надеясь на честный и прямой ответ:
– Ты его не любишь… У тебя есть причины бояться Каса?
– Любить? Бояться? – Тонкая оболочка Старекса, покрывавшая Хаверела, стала более заметной. – Это все эмоции. В последнее время я мало имел дел с эмоциями.
– Однако же ты хотел, чтобы он делил твой сон?
– Правильно. Я не эмоционален по отношению к моему уважаемому кузену, но я человек осторожный. Поскольку твое присоединение к моему имуществу произошло по его настоянию и фактически им устроено, я подумал, что будет неплохо, если он разделит задуманное им мое развлечение. И я знаю, что Кас очень внимателен к своему кузену-калеке и всегда готов служить ему, не щадя своего здоровья и энергии.
– Ты подозреваешь его в чем-нибудь? – Ей казалось, что она почувствовала то, что скрывалось за его словами.
– Подозревать? В чем? Он был, как любой подтвердил бы тебе, моим лучшим другом – насколько я позволял это. – Он взглянул на нее, как бы советуя ей не углубляться дальше. – Кузен-калека, – повторил он как бы про себя. – Во всяком случае, в чем-то ты оказала мне услугу. – Он показал на свою правую ногу с несвойственным Старексу удовлетворением. – Ты добыла мне тело в хорошем состоянии, и оно мне понадобится, поскольку в этом мире зло перевесило добро.
– Хаверел, лорд Старекс… – начала она, но он перебил ее:
– Называй меня всегда Хаверелом. Не нужно добавлять что-то к и без того тяжелому грузу подозрений, окружающих меня в этих стенах.
– Хаверел, я не выбирала тебя в герои, это сделала сила, непонятная мне и работавшая через меня. Если они согласятся, у тебя удобный случай найти Каса. Ты даже можешь потребовать, чтобы именно он сражался с тобой.
– А как его найти?
– Могут послать меня, чтобы я выбрала нужного из инопланетников. Наш план избавления держится на тонкой нити, но лучшей я не вижу.
– И ты думаешь, что рисующий песок укажет на него, как ранее указал на меня?
– Но ведь он указал на тебя!
– Не отрицаю.
– В первый раз, когда я предсказывала для одной из Первых Стоящих, это произвело на нее такое впечатление, что она вызвала меня сюда предсказать для Верховной Королевы.
– Лорд Старекс!
А что, если это ошибка, если… Хотя его пальцы коснулись ее плеч, он не схватил ее, но отступил на шаг назад, тяжело дыша полуоткрытым ртом.
– Ведьма! Ведьма! – рычал он, и слова его вылетали, как стрелы из древнего арбалета.
– Лорд Старекс! – повторила Тамисан, чувствуя себя несколько в большей безопасности, когда он был сдержан изумлением и не собирался больше нападать. Его реакция на это имя показала ей, что она права, хотя он, похоже, не узнавал ее.
– Я Хаверел из Ваноры, – хрипло сказал он.
Тамисан огляделась вокруг. Комната с голыми стенами без каких-либо тайных мест для подслушивающих устройств. В своем времени и месте она могла бы опасаться таких аппаратов, но в этом Ти-Кри вряд ли они известны. Склонить Хаверела-Старекса к сотрудничеству было просто необходимо.
– Ты лорд Старекс, – смело повторила она в надежде, что тон ее достаточно убедителен. – Также как я – Тамисан, мастер снов. И мы попали в сон, который ты заказал мне.
Он поднес руку ко лбу, ощупал шлем и неторопливо сбросил его, так что тот покатился по полированному полу. Волосы, сплетенные в виде защитной подушки, торчали над его головой, придавая ему странное сходство с Тамисан. Они были такие же черные и густые, а кожа коричневого оттенка, как и у новой Тамисан. Теперь она могла лучше разглядеть его лицо, но не нашла в нем никакого сходства с надменным хозяином небесной башни. Кроме того, Хаверел был более молодым и менее уверенным в себе.
– Я Хаверел, – упрямо повторил он. – Ты пытаешься поймать меня в ловушку, а может быть, ловушка уже захлопнулась, и ты теперь хочешь, чтобы я сам обвинил себя. Говорю тебе – я не изменник. Я – Хаверел, и свято храню клятву крови, принесенную мной Великой.
Тамисан решила быть терпеливой. Она не считала лорда Старекса глупым человеком, но его здешнему аналогу явно недоставало не только внешнего сходства со своим другим "я".
– Ты – Старекс, и это все сон! – Будь это не так, она не рискнула бы так говорить с ним. – Помнишь небесную башню? Ты купил меня у Джебиса для плетения снов. Потом ты вызвал меня и лорда Каса и велел мне доказать, что я стою своей цены.
Сдвинув брови, он уставился на нее.
– Что тебе дали и обещали за то, что ты сделала со мной? Я не враг тебе и твоим.
Тамисан вздохнула:
– Значит, ты отрицаешь, что тебе знакомо имя Старекс?
Он долго молчал, затем отвернулся и сделал несколько шагов. Он запнулся за свой шлем и отшвырнул его ногой подальше. Тамисан ждала. Он снова повернулся к ней.
– Ты Уста Олавы…
Покачав головой, она перебила его:
– У нас мало времени для подобного фехтования, лорд Старекс. Ты знаешь это, и, я надеюсь, вспомнишь также и остальное, хотя бы в какой-то мере. Я же – Тамисан, мастер снов.
Теперь была его очередь вздохнуть.
– Мало ли что ты говоришь.
– Я буду продолжать говорить, и, возможно, услышишь не только ты.
– Так я и думал! – вспыхнул он. – Ты хочешь, чтобы я сам себя предал.
– Если ты подлинный Хаверел, как пытаешься уверить, то что ты можешь выдать?
– Ладно, так и быть. Я… в двух лицах. Я – Хаверел и кто-то еще, у кого странные воспоминания и который, возможно, является ночным демоном, спорящим с Хаверелом за обладание этим телом. Ну, вот, теперь ты это знаешь. Иди и скажи тем, кто тебя послал, и пусть меня поставят перед рядом стрелков для быстрого конца. Наверное, это лучше, чем быть полем битвы двух различных "я".
Может, он и в самом деле не справится, – подумала Тамисан. Возможно, сон захватил его сильнее, чем ее. В конце концов она была тренированным мастером и привыкла к опасностям иллюзий, сотканных воображением.
– Если ты можешь вспомнить хоть что-либо, тогда слушай. – Она придвинулась к нему и стала говорить тихим голосом, и не потому, что боялась быть подслушанной, а для убедительности. Она быстро рассказала обо всей этой путанице и о своем участии в ней.
Закончив, она с удивлением заметила определенную твердость в его лице, теперь он выглядел более решительным и менее похожим на человека, попавшего в лабиринт без проводника.
– И все это правда?
– Какую клятву ты хочешь получить от меня? Какими богами или силами я должна поклясться? – Она была раздражена и расстроена его долгими сомнениями.
– Не нужно. Это объясняет то, что раньше было необъяснимым и делало мою жизнь адом сомнений и что навлекло на меня подозрения. Я был двумя личностями. Но если все это сон, почему же это так?
– Я не знаю. – Тамисан решила говорить откровенно, так, как это наиболее соответствовало обстановке. – Это не похоже ни на один сон, который я творила.
– В чем же проблема?
– Одной из обязанностей мастеров снов является изучение личности хозяина, чтобы следовать его желаниям, даже если они явно не выражены и скрыты. Из того, что я узнала о тебе, лорд Старекс, я подумала, что ты уже слишком много видел, испытал и знал, значит, я должна была найти новый подход, иначе ты сказал бы, что сновидение просто бесполезно.
И вот мне внезапно пришла мысль, что я поведу не в прошлое и не в будущее – это слишком общий подход для мастера снов действия, – но сделаю сюжет более утонченным. В историческом прошлом бывали времена, когда будущее зависело от одного решения. И я решила изменить некоторые из этих решений и представить себе мир, в котором эти решения были совершены в противоположную сторону, и посмотреть, как действия в прошлом скажутся на настоящем.
– Так вот что ты задумала! И какие же решения ты выбрала для того, чтобы переписать историю? – Теперь он был весь внимание.
– Я выбрала три. Первое – приветствие Верховной Королевы Ахты; второе – посадка корабля колонистов "Странник"; третье – восстание Силта. Приветствие королевы должно было стать недружелюбным, корабль колонистов не появился бы здесь, Силт потерпел бы поражение – это создало бы мир, который как я думала, интересно было посмотреть во сне. Я прочла исторические ленты, какие смогла достать. Так что, когда ты вызвал меня творить сон, у меня уже была готова идея. Но все сработало не так, как должно было. Вместо того чтобы раскручивать настоящий сон в должном порядке, я сама крепко завязла в мире, которого не создавала и не знаю.
Говоря это, она следила за переменой в нем. Он потерял весь свой агрессивный пыл первой атаки. Она все больше и больше убеждалась, что общается с личностью лорда Старекса, пробивающуюся сквозь незнакомую оболочку этого человеческого тела.
– Значит, это сработало неправильно?
– Да, как я уже говорила, я сама оказалась во сне, не имея возможности управлять действием и не узнавая своих творений. Я не понимаю.
– Не понимаешь? Возможно, есть объяснение. – Резкая линия вновь появилась между его бровями, но этот сердитый взгляд не относился к Тамисан. Старекс, вроде бы, старался вспомнить что-то важное, ускользавшее от него. – Есть одна очень старая теория – параллельные миры.
При всем обширном знакомстве с лентами, Тамисан ни разу не встречалась с этим понятием и поэтому почти сердито спросила:
– Что это такое?
– Не ты первая обратила внимание, что иногда будущее истории висит на тонком шнурке и может качнуться в ту или иную сторону от малейшей случайности. Однажды была выдвинута теория, что в этом случае создается второй мир: в одном из них решение пошло в одну сторону, а в другом, в том, который мы знаем – в другую.
– Но где и как существуют, в таком случае, альтернативные миры?
– Возможно, на разных уровнях, в слоях. – Он вытянул руки одну выше другой. – Есть даже рассказы, придуманные для развлечения, о людях, которые путешествовали во времени не вперед или назад, а сквозь него, с одного параллельного мира на другой.
– Но мы здесь. Я – Уста Олавы и не похожу на себя, так же как и ты по виду не лорд Старекс.
– Возможно, мы были такими, если бы наш мир дал другое направление твоим трем решениям. Для мастера снов это мудрый способ творить, Тамисан.
– Но я не думаю, что я сотворила этот мир. Я же явно не могу управлять им.
– Ты пыталась разбить этот сон?
– Конечно, но я привязана… скорее всего, тобою или лордом Касом. Пока мы трое не попытаемся сообща разрушить сон, вряд ли кто-нибудь из нас сможет вернуться.
– И тебе нужно найти Каса с помощью этих ваших фокусов со столом и песком?
Она покачала головой.
– Я думаю, что Кас – член экипажа того космического корабля, который вот-вот приземлится. Я уверена, что видела его, хотя лица его не разглядела. – Она слегка улыбнулась. – Похоже, что хотя я, в основном, прежняя Тамисан, но имею также кое-что от сил Уст Олавы, наподобие того, как и ты Хаверел и Старекс.
– Чем больше я слушаю тебя, – сказал он, – тем больше становлюсь Старексом. Значит, мы должны найти Каса на корабле, чтобы выпутаться из этой неразберихи. Это как раз может оказаться серьезной проблемой. Я достаточно Хаверел и знаю, что корабль получит обычный для здешних мест прием: обман и уничтожение. Твои три точки были именно такими, как ты придумала: здесь было не приветствие, а резня; никакой колонистский корабль не появлялся здесь, а Силт был убит копьем вооруженного всадника, как только поднял голос, чтобы собрать толпу. Хаверел знает это как истину, а как Старекс я знаю, что эта истина радикально изменила жизнь на этой планете. Ну а теперь скажи: ты отыскала меня специально, а твоя басня о герое предназначалась для нашего моста к Касу?
– Нет, во всяком случае я ничего не устраивала сознательно. Я же сказала, что у меня есть какие-то способности Уст Олавы – вот они и проявились.
Он издал странный звук, который, собственно, не был смехом, но чем-то сродни ему.
– Клянусь кулаком Джимсэма Тарагона! У нас все осложнено магией! И я полагаю, ты не сможешь точно сказать, много ли тут могут сделать Уста Олавы в смысле предвидения, помощи в бою или освобождения из твоей ловушки?
Тамисан покачала головой:
– Уста упоминались в исторических лентах, когда-то они были чрезвычайно важны. Но после мятежа Силта все они были либо убиты, либо исчезли. За ними охотились обе враждующие стороны, и в основном мы знаем о них только из легенд. И я не могу сказать тебе, что я способна делать. Иногда что-то, может, память этого тела, берет верх, и тогда я делаю странные вещи. Но я никогда не желаю этого сознательно и не понимаю их.
Он взял из дальнего угла комнаты два стула.
– Мы прекрасно можем и сидя выяснить, что у нас есть от памяти этого мира. Это нужно делать сообща, тогда мы узнаем больше, чем поодиночке. Беда в том… – Он протянул руку, и Тамисан машинально коснулась ее странным церемониальным жестом, о котором ничего не знала. Он подвел ее к стульям, и они с удовольствием сели.
– Беда в том, – повторил он, усевшись на другом стуле, вытянул длинные ноги и начал дергать пустые ножны, – что я здорово одурел, когда проснулся, если можно так сказать, в этом теле. Мои первые реакции, видимо произвели на окружающих впечатление умственного расстройства. К счастью, часть Хаверела довольно быстро взяла верх, и это спасло меня. Но в этой личности был еще один недостаток – я и так был под подозрением, так как приехал из местности, охваченной мятежом. А здесь, в Ти-Кри, я, в сущности, не столько член охраны, сколько заложник. Я не имел возможности задавать вопросы и узнавал все урывками и кусочками. Настоящий Хаверел – абсолютно честный и простой солдат, горячо преданный короне и страдающий от подозрений против него. Интересно, как принял свое пробуждение Кас? Если он сохранил остатки своего прежнего "я", то, наверное, теперь хорошо устроился.
Удивленная Тамисан спросила, надеясь на честный и прямой ответ:
– Ты его не любишь… У тебя есть причины бояться Каса?
– Любить? Бояться? – Тонкая оболочка Старекса, покрывавшая Хаверела, стала более заметной. – Это все эмоции. В последнее время я мало имел дел с эмоциями.
– Однако же ты хотел, чтобы он делил твой сон?
– Правильно. Я не эмоционален по отношению к моему уважаемому кузену, но я человек осторожный. Поскольку твое присоединение к моему имуществу произошло по его настоянию и фактически им устроено, я подумал, что будет неплохо, если он разделит задуманное им мое развлечение. И я знаю, что Кас очень внимателен к своему кузену-калеке и всегда готов служить ему, не щадя своего здоровья и энергии.
– Ты подозреваешь его в чем-нибудь? – Ей казалось, что она почувствовала то, что скрывалось за его словами.
– Подозревать? В чем? Он был, как любой подтвердил бы тебе, моим лучшим другом – насколько я позволял это. – Он взглянул на нее, как бы советуя ей не углубляться дальше. – Кузен-калека, – повторил он как бы про себя. – Во всяком случае, в чем-то ты оказала мне услугу. – Он показал на свою правую ногу с несвойственным Старексу удовлетворением. – Ты добыла мне тело в хорошем состоянии, и оно мне понадобится, поскольку в этом мире зло перевесило добро.
– Хаверел, лорд Старекс… – начала она, но он перебил ее:
– Называй меня всегда Хаверелом. Не нужно добавлять что-то к и без того тяжелому грузу подозрений, окружающих меня в этих стенах.
– Хаверел, я не выбирала тебя в герои, это сделала сила, непонятная мне и работавшая через меня. Если они согласятся, у тебя удобный случай найти Каса. Ты даже можешь потребовать, чтобы именно он сражался с тобой.
– А как его найти?
– Могут послать меня, чтобы я выбрала нужного из инопланетников. Наш план избавления держится на тонкой нити, но лучшей я не вижу.
– И ты думаешь, что рисующий песок укажет на него, как ранее указал на меня?
– Но ведь он указал на тебя!
– Не отрицаю.
– В первый раз, когда я предсказывала для одной из Первых Стоящих, это произвело на нее такое впечатление, что она вызвала меня сюда предсказать для Верховной Королевы.