Новогрудский Лев. Закрытие открытия

   - И вокруг своей оси.- Вовка Трушин встал со стула и покрутился, топчась на месте.
   Томка Булкина раз за разом стала обегать стол. После первого витка она на ходу пояснила;
   - Вокруг Солнца вращаются и другие планеты. Венера, например.
   - И Марс.-Я тоже побежал по комнате, выбрав себе орбиту побольше.
   За Меркурий побежала Ната, за Землю-Вовка, за Юпитер помчался Костик Соболев. Сатурн изображал Мишка Сазонов. Чтобы как можно больше походить на эту загадочную планету, Мишка взял Натин хула-хуп и держал его на уровне пояса. Хула-хуп, пусть отдаленно, напоминал знаменитое кольцо Сатурна. Изображать шестую планету Мишка ушел на кухню - Сатурн почти в десять раз дальше от Солнца, чем наша Земля.
   - Наглядно,-заметила Алевтина Алексеевна, когда мы прекратили движение небесных тел и вновь уселись за стол.- Но где же Уран, Нептун и Плутон? Куда они-то подевались?
   Замечание Алевтины Алексеевны нас потрясло. Если сведения о молочных коктейлях и фломастерах еще не просочились в деревню, логично было предположить, что о самых далеких планетах Солнечной системы там не должны были знать и подавно. А вот, оказывается, знали!
   Преодолев смущение, Мишка объяснил Алевтине Алексеевне, почему мы не смогли показать вращение Урана, Нептуна и Плутона. Эти планеты удалены от Солнца на колоссальные расстояния, и, чтобы не нарушить масштаба, кому-нибудь из нас пришлось бы бегать по Московской кольцевой автомобильной дороге.
   - С астероидами тоже плохо,- признался Мишка.- И с кометами... Слишком малы.
   - Не беда,-сказала Натина бабушка.-Не разрываться же из-за них на части. Сейчас еще меда принесу...-Она ушла на кухню.
   - Предлагаю спуститься на Землю,-забеспокоился Костик Соболев.- Пока не поздно...
   Но и на Земле не всегда людям уютно. Вопрос возвратившейся Алевтины Алексеевны заставил всех заскучать:
   - В Третьяковке давно не были?
   - Третьяковка? Ну как же! -после некоторого молчания оперативной группы вскричал Вовка Трушин.-Недалеко от кинотеатра "Ударник". Знаем!
   - Верно,-обрадовалась Алевтина Алексеевна.-И какая картина тебе больше всего нравится?
   - "Неуловимые мстители"!-сказал Вовка.-Блеск! Всем картинам картина!
   - Что-то не припомню.- Натина бабушка потерла лоб рукой.- Кто автор?
   - Тоже не знаю. Но смотрел раз десять!
   - Расскажи нам о ней, о твоей любимой картине. Может, и зал назовешь?
   - Картина цветная... А зал там один, в "Ударнике". Иногда в фойе хронику показывают.
   Несколько мгновений Алевтина Алексеевна силилась взять в толк, о чем это Вовка говорит, а когда поняла, рассмеялась задорно и весело.
   - Кто про Фому, а кто про Ерему!
   Потом Алевтина Алексеевна рассказала, как у них в деревне в школе ребята организовали свой музей и собрали репродукции многих картин знаменитых на весь мир художников.
   - У вас в школе есть музей?-спросила Алевтина Алексеевна.
   - Нам зачем?-обиженно протянул Мишка.-У нас все музеи под боком. Настоящие!.. В любой момент можем сходить.
   - И сколько было таких моментов? - спросила Натина бабушка и, не дождавшись ответа, пододвинула к нам банку.-Что меду-то не берете?
   Но мед уже не казался нам таким заманчивым и вкусным. Как-будто кто-то невидимый положил в него ложку дегтя.
   Когда Алевтина Алексеевна снова вышла по хозяйству, мрачный Мишка призвал всех помолчать. Он сказал, что это единственная для нас возможность казаться умными. Нелег-ко Мишке Сазонову на такое было решиться-дольше сорока секунд он молчит только на уроках, да и то не на всех.
   Но мы и представить себе не могли, насколько иногда интереснее молчать, чем разговаривать. Дело в том, что мы не просто молчали, а слушали Алевтину Алексеевну, которая рассказала нам свою биографию. И биография эта была удивительная!
   Почему все-таки мы так редко слушаем наших дедушек и бабушек? Может, у них на нас не хватает времени? Да нет, хватает. А у нас на них?.. Или потому что нам проще слушаться, чем слушать? Не знаю... Только то, о чем говорила Алевтина Алексеевна всех захватило, как самая интересная книга, которую читаешь и не хочешь, чтобы она когда-нибудь кончилась.
   Алевтина Алексеевна вспомнила, как в тридцатые годы, совсем молодой девчонкой, окончила курсы трактористов и села на "железного коня" - так тогда называли трактор. И соревновалась наша Алевтина Алексеевна с самой Пашей Ангелиной - прославленной трактористкой тех далеких лет, первым в стране создателем женской тракторной бригады. И ордена они получали вместе, в Кремле, а вручал ордена Михаил Иванович Калинин.
   Алевтина Алексеевна, когда подходила к "всесоюзному старосте", ужасно волновалась и трусила. От растерянности, вместо того чтобы сказать "Спасибо!" пожимавшему ее руку Михаилу Ивановичу Калинину, она неожиданно для самой себя вдруг пролепетала:
   - Пожалуйста!
   А Михаил Иванович очень серьезно сказал Алевтине Алексеевне:
   - Спасибо!
   Получилось все наоборот.
   - Ой, я ошиблась!-окончательно растерялась Алевтина Алексеевна.
   - По я не ошибся, нет!-улыбнулся Калинин. Он повторил: - Спасибо!
   Потом состоялся большой прием в Кремлевском Дворце. Многие выступали, и кто-то сказал, что трактор-самая современная примета деревни, а когда трактором управляет женщина, это уже нечто большее, чем современность,- это будущее, ставшее настоящим. Тут Михаил Иванович Калинин обернулся к Алевтине Алексеевне, блеснув стеклами очков, и вдруг сделал страшные-престрашные глаза, какие иногда взрослые показывают детям, будто хотят напугать. Да только она теперь ничего не боялась, она сидела очень счастливая...
   Через несколько лет на страну обрушилась война. Натина бабушка, которая тогда, конечно, бабушкой еще не была, ушла к партизанам, в дремучие Брянские леса. Л когда война кончилась, ее вновь вызвали в Москву, и опять она увиделась с Михаилом Ивановичем Калининым. Но Калинин ее не узнал. Как видно, потому, что, принимая боевой орден, Алевтина Алексеевна сказала, как все: "Спасибо!" Впрочем, это, наверное, и неважно. Ведь слова Калинина о женщинах-воинах, которые шли впереди, относились и лично к ней, к Алевтине Алексеевне.
   Потом Алевтина Алексеевна училась. А еще потом в своей деревенской школе учила других, и один ее ученик-теперь физик, другой-летчик, а третий-настоящий космонавт. Вот какие у них современные специальности!
   - Мне бы такую бабушку!-сказал Вовка Трушин, когда пришла пора прощаться.
   - Разве у тебя нет дедушки и бабушки? - спросила Алевтина Алексеевна.
   - Два и две,- похвастался Вовка.- Итого четыре.
   - Кто же они?
   - Да так... Не знаю... Пенсионеры.
   - Давно?
   Последний вопрос Вовку чрезвычайно удивил.
   - Всю жизнь! - сказал уверенно Вовка.
   "ВИЗЖИ НЕ СТЕСНЯЯСЬ "И-И!"
   Мишка Сазонов как-то заметил, что различные увлечения распространяются в нашем классе по законам эпидемии гриппа: один чихнул-другие заболели. Поясню Мишкину мысль конкретными примерами. Начал, скажем, Костик Соболев собирать почтовые марки, и тут же всех охватила марочная лихорадка. Не прошла она и теперь, а ведь до Костика ни один человек о марках даже не думал. Или еще. Когда Мишка изо-брел секретный код для передачи мне особо важных сообще-ний, в классе сразу появилось не меньше дюжины двойных и тройных кодов. Разгадать их ученым было бы так же трудно, как письменность древних египтян, если, конечно, ученые захотели бы с нашими кодами возиться.
   Нечто подобное произошло и с драмкружком. Объявлением о том, что в школе начинает работать драмкружок, никто из нас всерьез не заинтересовался. Но когда Томка Бул-кипа сходила туда разок и похвасталась, что от общения с искусством ее духовная жизнь стала несоизмеримо богаче, все дружно решили тоже записаться-никто не хотел себя обеднять.
   - А кто ведет?-Мишка всегда проявлял любопытство к деталям.- Народный артист? Или заслуженный? Или, может, просто артист?
   - Не знаю,-отмахнулась Томка.-Но красив как молодой бог!
   - Какой бог? - продолжал уточнять Мишка.- Какой именно? Будда, например, и в молодости был толстым и пуза-тым...
   - Греческий,- почему-то раздраженно ответила Томка.- Аполлон Бельведерский!
   - Аполлон - бог света и солнца,- вспомнил Мишка древнюю мифологию.- И покровитель искусства. Так что для драмкружка подходит.
   Аполлона Бельведерского звали Саша Макаров, был он студентом театрального училища, носил, нам на аависть, настоящие джинсы и свитер ярко-красного цвета.
   Занятия с вновь записавшимися состоялись в пионерской комнате.
   - Любите ли вы театр?!-Саша-Аполлон обвел присутствующих каким-то неземным мерцающим взором.- Вдыхали вы когда-нибудь запах кулис?!
   Речь руководителя кружка была зажигательной и страстной. Он рассказал нам много поучительного о знаменитых" актерах и режиссерах, об их благородном и, как выяснилось, нелегком труде, а гакже о реализме в искусстве.
   - Реализм, творил Саша,-предполагает правдивое изображение действительности. Только правдивое! Правди-вость типичных характеров в типичных обстоятельствах-вот что такое реализм!
   С неменьшим жаром Саша говорил и о таланте, который, по его словам, является началом и концом подлинного театра.
   - Талант актера по-настоящему раскрывается в класси-ческом репертуаре. Да-да, в классическом!-с нажимом про-изнес Саша, хотя его высказывания никто не оспаривал.-! Вспомните Аллу Константиновну Тарасову в "Анне Карениной", вспомните Василия Ивановича Качалова в пьесе Горького "На дне", и вы поймете...
   Нам было стыдно перед Сашей, но ничего этого мы вспомнить не смогли, как ни напрягали память. Уж потом, полистав энциклопедии, Мишка установил, что и Алла Константиновна Тарасова и Василий Иванович Качалов играли свои роли, когда нас еще и на свете не было. И Саши, между прочим, тоже. Но, несмотря на отдельные неясные места, речь руководителя кружка по общему мнению была прекрасна.
   В конце своего выступления Саша сказал, что должен проверить наши актерские способности. Проверка, объяснил Саша, будет проходить в два приема, или, как говорят в театре, в два тура. Сегодня он испытает нас на так называемых этюдах, а в следующий раз послушает, как мы читаем стихи, басни, отрывки из прозы - кто что захочет. Выявив наиболее одаренных, Саша собирался их включить в драмкружок, а менее одаренных заранее просил не обижаться и не расстраиваться: на свете существует много прекрасных профессий, и каждый должен найти такую, которая поможет расцвести заложенным в нем способностям. А уж какие-никакие способности есть у любого.
   - И помните!-Голос Саши чем-то напоминал сталь, железо и прочие твердые металлы и сплавы.-Актер без дарования, актер, лишенный подлинного таланта,-это, как правило, загубленная жизнь.
   Саша порядочно всех напугал тем, как легко, посвятив себя театру загубить молодую жизнь. Но мы решили рискнуть. После впечатляющей речи руководителя кружка как-то не хотелось представлять дальнейшее свое существование вдали от запаха кулис.
   Объяснив, что с помощью этюдов проверяют, насколько хорошо будущий актер умеет двигаться, выражать различные чувства и многое другое, Саша приступил к делу.
   - Вот ты,- показал он на Вовку Трушина.- Как тебя зовут?
   - Вова.
   - Подойди, Вова, к столу, возьми воображаемую катушку ниток, продень нитку в воображаемую иголку и зашей на локте воображаемую дырку.
   - Дырка настоящая.- Вовка, стесняясь, показал драный рукав.-Сегодня разорвал... Только я шить не умею...
   - Настоящую дырку воображаемой ниткой не зашьешь,- резонно заметил Мишка Сазонов.-А ведь мы за реализм в искусстве, сами говорили!
   - Верно, за реализм,-подтвердил Саша.-Но это лишь этюд, упражнение! Я проверяю, насколько естественно вы можете себя вести в предлагаемых обстоятельствах. Понятно?
   - Да, но обстоятельства противоестественные,-возразил отличник Костик Соболев.-Мне думается, Сазонов прав...
   - Будь по-вашему,-сдался Саша,-Дам другой этюд. Такой: человек входит в комнату, темно, он наступает на половую щетку и та бьет его по лбу. Вова, действуй!
   - Странно, что щетка оказалась в комнате,- вслух подумал я.- Обычно щетки держат в передней, в ванной...
   - Вообще щетки постепенно уходят в прошлое,-сказал Мишка.-Они не типичны. Их с успехом заменяют пылесосы. Гигиенично и удобно.
   Саша нервно походил по пионерской комнате. Он, кажется, готов был впасть в отчаяние от нашего твердого стремления только правдиво изображать действительность. Мы от всей души хотели ему помочь, но не знали как. Наконец Саша взял себя в руки и предложил новый этюд, полностью отвечающий требованиям реализма: люди едут в автобусе, все тихо-мирно.
   Вдруг входит контролер и начинает проверять билеты. У одного из пассажиров билета нет. Что в этом случае происходит в автобусе?
   Контролером Саша назначил Томку Булкину, безбилетником очень скромного Сеню Пантюхина, меня водителем, остальные заняли места пассажиров.
   - Начали! -Саша трижды хлопнул в ладоши.
   Все сели в затылок друг другу. Я взобрался на водительское место, сделал вид, что беру в руки микрофон и объявил остановку точь-в-точь, как один веселый шофер автобусного маршрута № 103:
   - Следующая цель нашей поездки-Черемушкинский рынок!-Затем включил скорость. Мотор взревел. Вернее, я взревел за мотор. Тяжелая машина тронулась.
   У Черемушкинского рынка с передней площадки вошла Томка Булкина и попросила Надю Лапшину предъявить билет. Надя стала рыться в портфеле и в карманах.
   - Значит, не брали,-злорадно констатировала контролерша.-Значит, кто длинную косу отрастил, тому и без билета можно ...
   - При чем тут коса? - Надя Лапшина рассердилась вполне реально.-Не понимаю, как доверяют проверку билетов людям, которые списывают диктанты?!
   - Я у тебя списывала? Докажи!
   - У меня! - Костик Соболев, предупреждая Томкино возмущение, спокойно предъявил ей какую-то бумажку.- Вот мой билет, прошу!
   - Лучше бы отдал Тамаре заметку для стенгазеты,- сказал Костику Мишка.-Месяц обещаешь написать.
   - Ты тоже не убиваешься на общественной работе,- упрекнула Мишку Ната Жучкова, староста класса.-Увлеклись с Рубцовым наукой да и забыли все на свете!
   Услышав свою фамилию, я притормозил автобус и обернулся.
   - А кто принес в школу живую мышь и целый день ее таскал в фартуке?
   - Осторожней на поворотах, товарищ водитель,-предостерегла меня Ната.-Смотрите за дорогой!
   - На ходу разговаривать с шофером запрещается.-Томка пробралась поближе к Нате.- И животных провозить запрещается. Платите штраф!
   - Мышь я приносила вчера. Сегодня она дома сидит. Пожалуйста, без придирок!
   - Таких контролеров самих штрафовать надо!-заступился за Нату Костик Соболев.- Кто ходит на вечерние сеансы в кино? Булкина! Пользуешься своим длинным ростом?
   - Не ваше дело, гражданин! Или в милицию захотели?
   - У меня-то билет проверят?-спросил Сеня Пантюхин, назначенный Сашей на роль безбилетника. Сеня человек думающий и, надо полагать, все это время внутренне готовился принять участие в этюде.
   - Нет смысла,-отмахнулся от Сени Мишка Сазонов.- Ты до того скромный, что, скорее, два билета возьмешь, чем зайцем поедешь.
   - Но я не брал, правда!
   - Ладно, рассказывай!-Томка даже не посмотрела в Сенину сторону и продолжала наступать на Нату.-А вы, гражданка, вместе со своей вчерашней мышью выходите из автобуса!
   - Я напишу жалобу!
   - Ох, испугались! - Томка принялась выволакивать Нату насильно.-Много вас тут таких!.. Водитель, останови машину!
   - Не имеете права!-Костик Соболев бросился помогать Нате, которая отчаянно цеплялась за стул.
   В мгновение ока в борьбу вступили все пассажиры автобуса-одни на стороне Наты, другие на стороне контролера. Лишь Сеня Пантюхин сидел и все еще терпеливо ждал, когда у него проверят билет.
   - Товарищ водитель, наших уничтожают! - вскричала Томка.
   Я перепрыгнул через водительское кресло, чтобы оказать содействие работнику транспорта.
   - Эй, народ! Отставить, прекратите возню!-Саша тоже очутился в автобусе и попытался навести порядок.
   И вдруг случилось нечто удивительное. Сквозь гвалт и Крик мы услышали шепот Сени Пантюхина:
   - Автобус... он без шофера... мы врезаемся в столб! В столб!!!
   Сеня прошептал это до того естественно и убедительно, что всех нас сковал леденящий душу ужас. Мы будто и впрямь увидели брызнувшие осколками ветровые стекла, исковерканные ударом куски металлической обшивки, ощутили резкий толчок.
   - О-о-о-й! - Сеня упал как подкошенный.
   И все мы, в том числе Саша, потрясенные возникшей картиной аварии, рухнули на пол.
   - Что происходит? - В дверях стояла старшая пионервожатая Тоня.- Кто мне скажет, что происходит?
   - Перевернулся автобус,-ответил Мишка Сазонов.-Но жертв, кажется, нет...
   - Сазонов, не паясничай!-Тоня не но годам строгая девушка, с ней шутки плохи.
   Заваленный нашими телами Саша с трудом выбрался на свободное пространство.
   - Верно, небольшая авария,- произнес Саша своим бо-жественно-аполлонским голосом, который сейчас чем-то напоминал бархат, шелк и другие дорогостоящие ткани.-Исправим в момент!
   И тут случилось удивительное: Тоня неожиданно улыбнулась праздничной первомайской улыбкой.
   - Надеюсь!..
   И закрыла дверь.
   - Какое действо вы тут разыгрывали? - Саша поднялся, стряхнул с себя пыль.-Что это было: автобус или классное собрание?
   - Может, классное собрание в автобусе?-не так чтоб уж очень уверенно, с вопросительной интонацией в голосе сказал Мишка.
   Саша хмыкнул.
   - И часто такое встречается в жизни?
   Саша был прав. В жизни такого не встретишь. Просто нас захлестнула школьная стихия, про реализм в искусстве мы и думать забыли, его законы нарушились как-то сами собой. Но ничего, предстоял еще второй тур испытаний, не все еще было потеряно!
   За неделю до второго тура мы собрались всем классом, хотели вместе подумать, что учить и что декламировать.
   - Я бы этот вопрос решал научно,-сказал Мишка Сазонов.-На основе прослушанной прошлый раз лекции.- И спросил:-Где наиболее полно проявляется талант актера?
   - В классическом репертуаре,-хором ответили мы.
   - Вот и надо брать классику. Предлагаю разыграть "Отелло" Вильяма Шекспира.
   - "Отелло" библиотека не выдаст, - возразил Костик Соболев.-Скажут, рано.
   - По телевизору я частично знаком с этим произведением,-ответил Костику Мишка.-Восстановим.
   - Почему частично?
   - Спать его раньше времени уложили,- догадался я.- Не удалось досмотреть.
   - Все равно я знаю, чем кончилось.-Мишка чуть-чуть на меня обиделся.-Мавр Отелло задушил Дездемону, свою жену.
   - Задушил?-ужаснулась Ната Жучкова.-За что?
   - Ну... она платок потеряла,-сказал Мишка.-А вообще-то сложная история...
   - Я лично никого, кроме Анны Карениной, играть не буду,-заявила Томка Булкина,-Хочу, как Алла Константиновна Тарасова...
   Вовка Трушин высказал пожелание быть капитаном Совой из многосерийного польского фильма "Капитан Сова идет по следу".
   - Думаешь это классика?
   - Еще какая! -твердо сказал Вовка.
   У остальных тоже оказались любимые герои: у меня д'Артаньян, у Нади Лапшиной Татьяна из "Евгения Онегина". Круглый отличник Костик Соболев собирался играть Митрофанушку из пьесы Фонвизина "Недоросль". По-моему, для контраста-Костик, в отличие от Митрофанушки, в учебе души не чает. Ната Жучкова остановила свой выбор на Чацком. Она недавно прочла "Горе от ума" Грибоедова и была покорена благородством этого художественного образа. То, что Чацкий мужчина, а Ната девчонка, ее не смущало.
   Поскольку никто не собирался отказываться от выбранных ролей, а всех произведений сразу мы сыграть не могли из-за недостатка времени, Мишка обещал свести всех героев в одну сверхклассическую, как он сказал, пьесу.
   - Прости, Сазонов, но это непростая задача,- предупредил Мишку Костик Соболев.
   - Задача по своим масштабам глобальная,-признал Мишка.-Зато каждый проявит талант. Считайте, в драмкружок вы уже приняты.
   Глобальные задачи Мишку никогда не пугали.
   - А что же Сеня,- вспомнил я о тихом Сене Пантюхине.
   - Я стихотворение прочту,- сказал Сеня.- Маленькое. Вчера выучил.
   Мы долго убеждали Сеню, что недооценка им Сашиных высказываний о классическом репертуаре может кончиться плачевно, и не вдыхать ему запаха кулис, как не видать собственных ушей. Однако уговорить его принять участие в сверхклассической пьесе не удалось. Из ложно понятой скромно-сги Сеня губил свой талант, и все очень его жалели.
   Мишка работал несколько дней, не зная ни сна, ни отдыха. Он перерыл всю литературу, которая была в доме, заметно похудел, но обещание выполнил: к назначенному сроку пьеса была готова. Как мы и договаривались, в ней действовали Отелло и капитан Сова, Чацкий и Анна Каренина, Митрофанушка, Татьяна и д'Артаньян. Правда, я думаю, Миш-кино произведение несколько отличалось от великих подлинников.
   И вот класс вновь собрался. Теперь уже в зале. Послушать нас, кроме Саши, пришла старшая пионервожатая Тоня. Мишка Сазонов предупредил Сашу и Тоню, что стихов и басен мы читать не будем, а покажем большой серьезный спектакль, созданный по мотивам русской и зарубежной классики.
   Саша, кажется, удивился, но напустил па себя божественную невозмутимость, привычно похлопал в ладоши:
   - Начнем!
   Начали.
   На сцену вышла Томка Булкина в макси-юбке своей старшей сестры. Она посмотрела на пустые ряды стульев и деловито сообщила:
   - Я-Анна Каренина.
   Подобные реплики Мишка придумал для каждого персонажа, чтобы не возникло какой-нибудь путаницы и одного героя не приняли за другого.
   Томка заломила руки, закатила глаза и начала свой монолог. Первой шла подлинная фраза из романа. Собрание сочинений Л. Н. Толстого дома у Мишки было, так что он, хоть и не без труда, нашел страницы, где описывается, как Анна Каренина бросилась под колеса.
   - "Туда!-нараспев протянула Томка.-Туда, на самую середину, и я накажу его и избавлюсь от всех и от себя".- Томка мельком взглянула на часы, глубоко и шумно вздохнула. Дальше она произносила Мишкин текст: - Почему нет поезда? Опаздывает уже на три минуты! Пойду выясню у начальника станции...
   Анну Каренину сменил Вовка Трушин. Он выполз на четвереньках, держа в руке увеличительное стекло, и стал рассматривать следы.
   - Я-капитан Сова,-объявил Вовка, не отрываясь от своего занятия.-Здесь прошла Анна Каренина... Она хочет попасть под поезд и думает, что тот опаздывает. Ничего подобного! Просто я перевел стрелку и пропустил состав по другому пути. Поезд давно ушел!-Вовка вынул платок, старательно вытер им нос, как бы нечаянно оставил платок на сцене, а сам уполз.
   Теперь пришла очередь Отелло. Стремясь походить на мавра, Мишка намалевал на физиономии синими чернилами несколько полос. Не знаю, как выглядят мавры, но больше всего лицо моего друга напоминало матросскую тельняшку.
   Отелло разговаривал либо словами, которые для него придумал Мишка, либо словами Бориса Годунова из одноименного произведения А. С. Пушкина. Объясню почему: среди книг Мишкиного папы Шекспира не оказалось, а на "Бориса Годунова" Мишка наткнулся, когда искал "Евгения Онегина", чтобы написать роль Татьяны. Там трагедия, тут трагедия-вот он и решил использовать находку, поскольку своих слов на всех могло не хватить.
   Обнаружив платок, Отелло заметался по сцене, крича, что узнал платок, что не потерпит в своей семье небрежного отношения к вещам, и, как ему ни тяжело, он все-таки задушит Дездемону. Заканчивал Мишка строчкой, взятой из монолога Бориса Годунова:
   - "Ух, тяжело!.. дай дух переведу..."
   Как видите, то, что говорил у Пушкина Борис Годунов прекрасно отражало душевное состояние Отелло у Шекспира. Всё нормально!
   Перед разгневанным Отелло появился д'Артаньян, то есть я.
   - "Шпагой клянемся, шпагой клянемся, шпагой клянемся мы!" - пропел д'Артаньян и обратился к Отелло: - Сударь, не собираетесь ли вы загубить невинную жизнь?
   - Собираюсь,-грустно сознался Отелло.-А что делать? "Ух, тяжело!.."
   - Мушкетер его величества не допустит несправедливости! Шпагу из ножен, сударь! Защищайтесь!
   Мы с Отелло обнажили деревянные шпаги и начали фехтовать. Услышав лязг оружия, прибежали Татьяна, Чацкий, Митрофанушка. Они стали болеть за д`Артаньяна, как болеют на стадионе: дружно кричали "Шайбу!". Наконец д'Арта-ньян ловким, лишь ему знакомым приемом выбил у Отелло шпагу.
   - Сдаюсь! - Отелло поднял руки вверх.- Вы победили!
   - Пусть победит дружба!-Д'Артаньян возвратил мавру его клинок.
   - Все равно я должен кого-нибудь убить. Отелло есть Отелло!
   - Ладно, сударь,-согласился д'Артаньян.-Если так, убейте Митрофанушку. Вернее, лень и нерадивое отношение к учебе в его лице.
   - Сначала попробую с ним поговорить.- И Мишка - Отелло словами Бориса Годунова стал советовать Митрофа-нушке из "Недоросля":-"Учись, мой Сын: наука сокращает нам опыты быстротекущей жизни..."
   - "Не хочу учиться, хочу жениться!"-заупрямился Митрофанушка и бросил долгий выразительный взгляд на Татьяну.
   - "Но я другому отдана; я буду век ему верна",-гордо ответила Татьяна, она же Надя Лапшина.
   - "Карету мне, карету!"-вдруг почему-то сказала На-та-Чацкий. Ната должна была произнести совсем другую реплику из "Горя от ума", но волновалась, перепутала и сказала эту, более знакомую.
   Быстро ликвидировав заминку, вызванную ошибкой На-ты, мы довели представление до конца. Герои все-таки уговорили Митрофанушку переменить свое неправильное отношение к учебе, растолковав ему, что со времен Фонвизина многое изменилось, в частности, у нас введено обязательное всеобщее среднее образование. Последней шла фраза Митрофанушки. Очень остроумная фраза, придуманная самим Мишкой без чьей-либо помощи: