Олег Фомин. Льдом и мечом

Олег Фомин
Льдом и мечом

   Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
 
   ©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()

Часть 1

Глава 1

   По городу гуляет ветер.
   Эгорд тоже гуляет, взять бы у ветра беспечность… Не выходит.
   Вчерашним вечером лучший друг и его супруга погибли от руки демона.
   «Знаешь, Эгорд, – шептал Витор, умирая в постели без ног и части живота. – Я лишь жалею, что мы с Милитой не успели завести мальчика… или девочку… Странно, да? Пережил столько приключений, а перед смертью мечтаю о простом… Глупо как-то вышло…»
   «Держись, дружище! – Эгорд держал за руку. – Мы же из стольких переделок выбирались».
   «Все когда-то заканчивается, – улыбнулся Витор. – Всю жизнь пытался опровергнуть это правило, но вот не удалось. Может, получится у тебя… Позаботься о Милите».
   Когда Эгорд вышел сообщить жене Витора о смерти мужа, та лежала на полу. Холодная рука сжимала пустой флакон яда, белое лицо в слезах.
   Похоронил Витора и Милиту за городом, на холме, где влюбленные пять лет назад познакомились.
   Идет по городу, кулаки стиснуты как узлы корабельных канатов.
   Это Зарах!
   Он убил не только Витора, но и Милиту. Бедняжка любила мужа всеми силами души, смириться с его гибелью – немыслимо, не было иного выбора, кроме как последовать за Витором на небеса…
   Зарах… Эта тварь явилась из мира демонов, завоевать все расы и материки.
   Как и у всех демонов, амбиции непомерные, если уж завоевывать – так весь мир, не иначе.
   Но демон совершил роковую ошибку.
   Убил друзей Эгорда.
   Семь лет воин не брал в руки меч, посвятив себя алхимии и магии. Решил, больше не будет разрушать – только создавать. Но сейчас появился демон, жаждущий разрушить все, что создавалось народами многие сотни лет.
   Хватит!
   Зарах пожалеет, что стал разрушителем, а не творцом. Дико пожалеет!
   Эгорд идет по безлюдным улицам города, шаги сотрясают мостовую, голова высоко поднята.
   В глазах месть.
   Дома Эгорд спускается в подвал, в углу запылившийся молот, воин-маг удар за ударом разбивает каменную стену.
   В просторном тайнике, среди паутины, – сундук.
   Эгорд откидывает крышку.
   Доспехи и оружие блестят в свете факела ярко, как семь лет назад.
   Но за мирное время Эгорд прошел путями алхимика и мага, теперь подвластна сила снадобий и заклинаний.
   Выходит из дома, на сверкающую стальную чешую накинут плащ, серебристая ткань вышита сложными узорами, за поясом меч и торбы с зельями.
   По улице бегут воины, защитники Старга, так называется город, научивший Эгорда помогать другим, жить в мире, строить свое и общее будущее.
   – Что случилось? – кричит Эгорд через стену ливня.
   – Демоны снова идут в атаку! – на бегу отвечает кто-то из воинов.
   На горизонте, за черепичными панцирями крыш – красная вспышка, грохот, с дымом взлетают огромные глыбы городской стены.
   Воины уносятся в пелену дождя, кричат:
   – Осадные башни!
   – Эти твари подогнали башни!
   – Все за мной, к восточным воротам!
   – Мы погибли…
   Такие же взрывы один за другим с четырех сторон города.
   Эгорд поднимает руку, пальцы сложены в магическую руну, с губ тихо летят слова заклинания. Через какое-то время завеса ливня слегка расступается, позволяет на мгновение увидеть дальше.
   И правда, за городом высятся четыре огромные черно-серые башни, похожи на каменные деревья. У каждой меж «веток» сияет и медленно крутится гигантская алая сфера, вокруг пляшут такого же цвета молнии.
   Эгорд успевает заметить: молния срывается с шара, бьет в городскую стену, но не долетает – врезается в невидимую преграду. Энергия удара растекается синей сетью во все стороны, будто Старг накрыт незримым, но прочным куполом.
   – Жрецы! – доносится с улиц и окон.
   – Жрецы выставили щит!
   – Продержимся!
   Эгорд бежит к восточным воротам, из-под сапог летит щебень.
   На жрецов долго рассчитывать нельзя. Их силы ограничены, огромный щит не может быть прочным во всех местах, где-то удары башен будут пробивать, а скоро и весь щит рухнет…
   Из плотной дождевой стены выныривает красная молния, трехэтажный особняк окутывает пламя. В ярости хочется разорвать тысячу демонов одним движением, нужно бежать на край города, в очаг битвы.
   Позади крики сгорающих людей, но они стремительно меняются, перетекают в мерзкое рычание.
   Эгорд оборачивается.
   Из пылающих дверей и окон вырываются охваченные пламенем… нет, уже не люди. Огонь превращает их в демонов. Лоскуты одежд рассыпаются пеплом, обнажают вздутые красные мускулы. Рты разрываются быстро растущими зубами величиной с ножи, из пальцев лезут когти, из хребтов – длинные гребни.
   Лицо Эгорда искажает оскал, меч с лязгом прочь из ножен, сверкает белоснежной дугой. Ноги несут в бой, грохочут, от сапог по земле трещины.
   Эгорд и меч как монолит, рассекает демона сплошной белой волной, половины монстра летят в стороны.
   Гнев дурманит, Эгорд стальным вихрем кружит около горящего дома, свистят рубящие полосы, куски тел разлетаются как щепки вокруг дровосека.
   Демоны в безумной жажде бросаются на меч, пронзительно рычат, шипы и когти ломаются под натиском острой стали. Эгорд метает толстые ледяные колья, порожденные заклинанием, бешенство подогревается памятью, видел, как Зарах убивал Витора, и каждый удар меча словно предвкушение: вот так будет рубить, колоть, резать эту мразь Зараха. Когда туман ярости рассеивается, Эгорд тяжело дышит посреди широкого круга из обрубков плоти, костей, ледяных осколков…
   Ветер мощнее, капли дождя мчатся параллельно земле, растягиваются, как дротики. Даже не надо прилагать силы, чтобы бежать, ветер бьет в плащ как в парус, выгибает спину, каждый шаг – полет.
   У восточной стены Старга гремит побоище.
   Из уродливой бреши с противным копошением текут демоны, от мелких – помесь собак и змей – до великанов, похожих на жуков, вставших на задние лапы. Красная кожа демонов лоснится под сумраком ливня, отражает вспышки красных молний.
   Пешие и конные воины отчаянно рубятся с потоками чудовищ, на каждого защитника Старга по три-четыре твари.
   В тылу людей вовсю пыхтят стрелки, арбалеты и луки скрипят, накаляются от беспрерывной стрельбы и перезарядки.
   Улицу загораживают три баллисты, стрелы размером с бревна целятся в самых крупных.
   – До ночи не выдержим! – орет стрелок, помощники заряжают баллисту. – Если доживу до утра, напьюсь, а потом брошу на всю оставшуюся, на радость женушке!
   – Надо что-то делать! – Эгорд осыпает тварей градом ледяных кольев, отбрасывает волну за волной. – Если просто сдерживать атаки, нас рано или поздно задавят числом.
   – А что им сделаешь, гадинам? Скажешь брысь?
   – Если бы не башни, магический купол не пустил бы тварей. Мы бы просто перебили всех, кто успел прорваться через купол.
   – Но башни лупят по щиту, под купол набегают новые!
   – Уничтожим башни!
   – А как, Ямор их дери?! – Стрелок рывком тянет рычаг, стрела с грохотом вырывается из гнезда, демона-великана с пробитой грудью отбрасывает к бреши, туша заваливает проход, лавина тварей ненадолго редеет. – Одну башню попробуй разрушь, а их четыре! Там этих краснозадых столько, тыщу лет хватит супы варить!
   – Захватим одну, из нее обстреляем другие три. – Из руки Эгорда вылетает ледяное копье, пронзает двух демонов.
   – Да в тебя самого демон вселился, братец! Эту толпу бесы знают как сдержать, а ты хочешь через нее прорываться!
   – Если бесы знают, у них и спрошу, их тут много.
   – Ты что, прямо сейчас туда? Один?!
   – Мы все равно мертвы, не сейчас, так к ночи! А там, – Эгорд указывает на сферу башни, – есть шанс спасти хоть кого-нибудь.
   В одну из башен бьет молния – обыкновенная молния с неба: стихия разыгралась так, что не удержалась огреть случайным электрическим хлыстом такой соблазнительно мощный источник энергии. Белоснежный разряд по цепочке передается всем башенным сферам, город на миг окружает слепящее кольцо, а затем – сферы резко уменьшаются.
   – Боги помогают! – Стрелок запрокидывает голову к небу.
   – Лишь отсрочка. – Эгорд замечает, что сферы медленно растут, стремятся к прежним размерам. – Надо спешить.
   Демоны наступают сзади: магическое пламя от молний превращает горожан в безумных тварей, с каждой минутой их больше.
   В какой-то момент бывшие люди начинают атаковать друг друга. Набрасываются, рвут когтями, зубами, катаются по мостовой, в этот смертельный клубок прыгают новые и новые одержимые…
   – О нет… – шепчет Эгорд.
   – Что? – Стрелок улыбается до ушей, машет в сторону перепалки. – Гляди, они ж нам помогают, не придется лишний раз руки марать.
   – Объединяются…
   – Чего?
   – Это будет… что-то громадное.
   Улыбка с лица стрелка сползает. Демоны грызутся, рвут себя на куски, густая кровь хлещет потоками, этот бордовый клей соединяет обрывки мяса и костей в одну тварь, огромную, кошмарную.
   Эгорд бросает в растущий сгусток плоти очередь ледяных кольев, но стайка мелких демонов, бывших мальчишек и девчонок, с диким ревом бросается под удары льда. Проходят минуты, воин-маг осыпает рождающегося монстра кольями льда, прозрачные снаряды падают десятками, но крошатся о твердеющие панцири, а те, что вонзаются, не могут причинить серьезный вред – туша слишком огромна…
   Монстр заполняет улицу по всей ширине, бока прижимаются к стенам домов, те трещат, прогибаются.
   Воздух рассекают щупальца, обхватывают и пронзают лучников, кричащие воины отправляются в дыру, окаймленную рядами длинных кривых зубов.
   Тем временем демоны валят из пробоины в стене.
   Люди в тисках.
   – Как зовут?.. – Эгорд не может оторвать взгляд от грузного, но удивительно гибкого чудовища.
   – Кого, этого чудика? – уточняет стрелок.
   – Нет, тебя. – Эгорд поворачивает голову к стрелку.
   – Тиморис. А мою женушку – Ивисса… Это так, на всякий случай, будет кому позаботиться и все такое…
   – Не спеши на небо, Тиморис. Сначала мне нужна помощь.
   – А потом, значит, помирай на здоровье? – ухмыляется Тиморис.
   – Выживем оба, и жену обнимешь, если план сработает. – Эгорд вонзает меч в демона, тот падает, воин-маг окровавленным мечом чертит на мостовой руну, похожую на цветок.
   – Нужно начертить этот знак по всей ширине улицы, недалеко от баллист.
   – Рехнулся?! – Тиморис дергает рычаг, баллиста разрывает волну мелких демонов, стрела вонзается в ногу жукоподобного гиганта, тот падает, давит сородичей, лучники добивают в глаза. – Мы подыхаем, а ты решил напоследок стать художником, еще и моими руками! Это что, давняя детская мечта?
   – Это заклинание.
   – А что, поможет?
   – Если будешь меньше болтать. – Эгорд бросается на пару щупалец, те уже подползают к баллистам.
   – А чем рисовать-то?! – кричит вслед Тиморис.
   – Придумай!
   Эгорд обрубает концы двух щупалец одним взмахом.
   Тварь взвывает, воздух дрожит так, что контуры размываются, солдаты в ущерб обороне затыкают уши, троих тут же убивают.
   Чудовище поднимает щупальца, около двух десятков летят в Эгорда. Воин-маг отпрыгивает, щупальца скручиваются в единое острие, вонзаются в дорогу, во все стороны брызжут булыжники, комья земли.
   Эгорд ловко прыгает с щупальца на щупальце, оставляет порезы, тварь забывает обо всех, хлещет себя по телу и морде в попытках схватить, раздавить наглую блоху.
   – Готово! – кричит Тиморис.
   Эгорд спрыгивает с монстра, вытянутое тело описывает в полете дугу, приземляется между тварью и огромной руной.
   – Что-то ты долго. – Эгорд оборачивается.
   Тиморис сидит у баллисты, пытается отдышаться, за него стреляют помощники.
   Руна и впрямь широкая, через всю улицу, из обрубков демонов, стрел, мечей, еще чего-то.
   – Сам бы и таскал этот мусор, раз такой умный! – хрипит Тиморис. – Надеюсь, я не зря старался! На что эта ерунда годиться?
   – Отлично! – Эгорд окидывает взором весь круг. – Надо заманить его в центр.
   – Эй, хряк осьминожий!.. Это я не тебе, дружище… Поломойка жирная, а ну топай сюда! Я здесь, вкусный и хрустящий…
   Эгорд отбегает за баллисты, вместе с мечниками и копейщиками сдерживает вал демонов.
   Чудовище злопамятное – тут же шагает ближе к обидчику, щупальца хлещут вперед.
   Тиморис едва успевает встать, оттащить увлеченных стрельбой помощников, щупальце обрушивается на баллисту. Доски, брусья, обломки стрел растекаются в воздухе, отбрасывают воинов, одного протыкает здоровенный наконечник стрелы.
   Тяжелый шаг – и монстр прямо в центре руны.
   Эгорд разводит руки, одна к чудовищу, другая – к бреши, веки полуопущены, губы шипят заклинание.
   Громадный демон обрывает рев, щупальца замирают, из пасти вырывается сухой, едва слышный стон, как ветер в пещере.
   Демон быстро тощает, сочный алый окрас сереет, кожа морщится. Из монстра вылетают потоки чего-то, похожего на огненный песок, устремляются к руке Эгорда.
   Тиморис зачарованно наблюдает, таинственная огненная энергия перетекает через тело воина-мага в другую руку, меняет цвет на молочно-синий, огненный песок превращается в рой раскрошенного льда.
   Холодная пыль густой рекой летит к бреши, над головами людей и демонов, оседает на камни. Дыра в стене стремительно зарастает льдом.
   Ледяная глыба перерастает высоту стены, по блестящему склону можно забраться наверх.
   От чудовища остается сухая кожа. Эгорд опускает руки, кожа рассыпается в пепел, опускается черным ковром на руну.
   Солдаты добивают демонов, над крышами, как салюты, вспыхивают ликования. Воины потрясают клинками, бьют кулаками в грудь, полные восхищения и благодарности взгляды смыкаются на Эгорде.
   – А это зачем? – Эгорд замечает, что центр руны выложен из цветов, скорее всего, из сада неподалеку.
   – На всякий случай, – с вызовом отвечает Тиморис, загадочно взвинчивает палец. – Может, чем красивее, тем заклинание мощнее, я ж не знаю…
   Эгорд молчит, затем произносит:
   – Еще вопрос, кто из нас мечтал художником…
   По ту сторону льда рев демонов, глухие удары, видны размытые очертания трещин. Если и пробьют, то очень нескоро.
   Ливень стихает, капли еще длинные, тягучие, как нити, но гораздо реже. Ветер выдыхается, сквозь прослойку исхудавших туч проклевываются веточки солнца.
   В одного из всадников бьет красная молния, тело разрывается, куски в полете обгорают, приземляются уже красными псами без шерсти, вместо задних лап – змеиные хвосты. Солдаты вступают в битву, опять ярость, стальные удары.
   – Башни!
   – Башни опять в силе!
   – Мать, да что за щит, почему не отражает?!
   – Неужто в Ордене нет хороших магов?..
   – Эй, маг, выручай, сделай что-нибудь!
   Перепуганный конь ржет, несется на Эгорда, копыта выбивают искры. Эгорд хватает уздечку, ноги отрываются от земли, уже в седле, натягивает поводья. Конь разворачивается, встает на дыбы, передние копыта мелькают, словно животное с кем-то бьется.
   – Продержитесь подольше, займусь башней!
   – Сам с башни рухнул, сумасшедший! – Тиморис преграждает путь, размахивает руками. – Убьют же!
   – Если не поскачу, все равно убьют. Лучше в бою, чем забившегося в угол.
   Стремена впиваются в конские бока, зверь разбегается, мчится к ледяной горе.
   – Дракон!..
   – О боги, дракон!
   Эгорд поднимает глаза. Сочно-красного цвета ящер летит бесшумно, быстро, крылья с рваными краями заслоняют кусок неба. Описывает над Старгом круг, снижается, размеры увеличиваются пугающе быстро, воинов накрывает тень, в панике разбегаются. Тиморис пытается развернуть баллисту, но без помощников не успеть, тоже прячется.
   Челюсти с лязгом распахиваются, из черной глуби вырывается поток из рева и пламени, такой густой, что кажется жидким, как лава.
   Пламя обрушивается позади Эгорда, совсем рядом, растекается, преследует. Лед мгновенно взрывается тучами пара, что жарче огня, солдаты варятся заживо, кричат.
   За секунду до того, как вершина льда распыляется горячим облаком, от нее отталкиваются копыта скакуна.

Глава 2

   Конь приземляется на какого-то демона, взрывается вопль.
   Старг позади, за высокой стеной. Вокруг колышется красное поле демонов.
   Эгорд вытягивает руку, ее наполняет свет, перед ним возникает купол щита, переливающийся тем же светом.
   Всадник мчится к башне, волны щита разбрасывают демонов. Твари рычат, воют, красные тела нахлестываются друг на друга в жажде разорвать. Некоторые прорываются за щит, Эгорд встречает мечом, сталь вспыхивает белым, обагряется.
   За спиной половина пути.
   Еще чуть-чуть…
   С неба обрушивается громадная, как скала, нога демона-жука. Землю встряхивает, оглушительно хрустят черные провалы трещин. Эгорда выбрасывает из седла. Мир опрокидывается, в полете Эгорд видит, как демоны накидываются на коня, облепляют клубком, отчаянное ржание.
   Земля приближается, к падению готов.
   Перекатывается, меч обрубает чьи-то ноги, воин-маг вскакивает, рассекает туманный от крови воздух белыми полосами, тела рассыпаются словно карточные домики.
   Прорубается в сторону башни.
   Откуда-то сверху – мощный ветер…
   Резко отпрыгивает.
   Туда, где был Эгорд, падает кулак демона-великана, земля превращается в кашу. Демон-жук разрывает небо ревом, рогатая голова поворачивается к Эгорду, глаза будто котлы с лавой.
   Эгорд с отчаянной яростью озирает толпу между собой и башней. Демонов как червей в трупе, соломинку не просунуть.
   – Расступись, краснозадые! – вопит знакомый голос.
   Тиморис несется на коне по очищенному от демонов пути, где проехал Эгорд. Самого Тимориса не видно, из-за широкого стального щита торчит копье, пронзает настырных прыгучих тварей.
   Всадник скачет на Эгорда, из-за щита выныривает рука.
   Воин-маг хватает, взлетает на коня, за спину лихого наездника.
   – Ты что здесь делаешь? – кричит в ухо спасителя.
   – Это вместо спасибо?! – истерически орет Тиморис. – Штаны насквозь мокрые, не пойму, демоны кровью забрызгали или обделался!
   – Гони к башне!
   – А я что делаю?!
   Под копытами хрустят кости. Башня растет, алый шар нависает над головой. Эгорд удерживает магический щит, всадников и коня обтекает кокон света, но силы воина-мага на исходе, сияющая пленка очень тонкая, особо напористые монстры пролетают сквозь, Тиморис едва успевает вонзать копье.
   Красные молнии хлещут по Старгу. Над городом черные тучи дыма, стена изуродована дырами, как челюсть старика, полчища тварей льются и льются в пробоины, над ними качаются великаны, молотят кулаками по остаткам стены.
   Коню трудно пробиваться сквозь мясное болото, шея и бока в царапинах, галоп резко сменяется дерганной рысью, вилянием из стороны в сторону.
   Демонам нет конца, новые орды прут откуда-то из-за горизонта, разливаются как магма из недр земли.
   Какой-то особо бешеный демон врезается в коня, тот на дыбы, заваливается на бок, Эгорд и Тиморис падают по разные стороны от него. Животное в ужасе, толпу обдает ржанием, мечется туда-сюда, бывшие наездники успевают отпрыгнуть, среди демонов тоже неразбериха, пространство вокруг буйного жеребца очищается. Наконец, сведенный с ума конь ныряет в гущу когтей, исчезает.
   Эгорд и Тиморис прижимаются спина к спине, клинки рассекают воздух, чертят яркие линии в кровавой пыли.
   Меч порхает мастерски, копье раскидывает врагов менее умело, но длина грозного оружия не подпускает к хозяину. Воин-маг с улыбкой замечает, что у напарника вовсе не копье, а стрела баллисты.
   – Нам конец! – Тиморис бьет собачью голову демона сапогом.
   – Вижу. – Эгорд выбрасывает веер ледяных кольев.
   – Ты что, не понял намека?! Давай гениальный план спасения, ты ж голова!
   – К башне не пробиться.
   – Твой план – красиво сдохнуть?!
   – Нужен транспорт.
   Доносится сдавленный стон коня…
   – Этот? – вопит Тиморис. – Плохая идея!
   – Надо что-то потяжелее.
   Ледяная волна заклинания отбрасывает очередную стаю, Эгорд закрывает глаза, мысли устремляются на создание магического щита.
   Веки поднимаются, воинов окружает прозрачная световая сфера. Эгорд чувствует, щит очень слаб, пытается наполнить энергией, но силы заканчиваются, возможно, это последнее заклинание в жизни… Вспоминает Витора, Милиту… Душу наполняет горечь. Но если не суждено добраться до Зараха, то хотя бы успеть положить как можно больше его прихвостней!
   Так же было, когда с Милитой помогал искать и лечить рабочих в обвалившейся шахте, все из-за гигантских муравьев: шахта приглянулась им как новый муравейник, а шахтеры – как припасы. Воин-маг и «сестренка» были зажаты в крохотной пещере, из стен торчали муравьиные морды, прогрызались внутрь. Эгорд лежал пластом, Милита бинтовала раны обрывками платья, давилась слезами. Она вызвалась в шахту, чтобы побороть страхи, у нее их было много, всегда с ними воевала. Тогда Эгорд смирился с гибелью, но было больно, что впутал девочку в передрягу, к тому же – не известив Витора. Но друг вовремя пришел с подкреплением – и стало больнее: как смотреть Витору в глаза…
   Воин-маг ощущает прилив сил. Голову кружит радостное удивление, но Эгорд жадно черпает потоки из таинственного источника, щит увеличивается, наливается светом, как жидкое золото.
   Демоны пятятся, топчут друг друга, сияние разъедает красную кожу.
   Эгорд оглядывается. Тиморис острием «копья» вырезает руну на трупе демона. Три тела случайно попали под сферу, два уже помечены руной, над ними вьется огненная пыльца, течет к Эгорду. Тиморис делает последний штрих, третья руна наполняется огнем.
   – Спасибо. – Эгорд поднимает руки, укрепляет щит.
   – А, ты все-таки знаешь это слово, – говорит Тиморис ехидно.
   – Идем рядом, нога в ногу. – Эгорд поворачивается к демону-жуку, тот в ярости рвет мелких сородичей.
   – Нам к башне! – напоминает Тиморис.
   – Слишком густой поток, задавят даже со щитом. – Эгорд указывает на великана. – Идем к нему.
   – Тебе что, бесы мозги съели?!
   – Не спорь. Нужен транспорт.
   – Вздумал оседлать?..
   – Не совсем.
   Воины шагают к бушующему монстру, демоны отпрыгивают с пути прожорливых лучей, обливают криками бессильной ярости.
   Эгорд выбрасывает вперед руку, в жука летит копье прозрачного волнистого льда. Разбивается о панцирь, чудовище оборачивается. Земля содрогается от грохота шагов, исполинская тварь движется на воинов, стопы нещадно давят своих, облеплены кровавыми лепешками.
   – Он нас расплющит! – Глаза Тимориса вздуваются.
   – Спокойно! Стоим на месте.
   – И что?!
   – Не отвлекай, а то погибнем. Замри!
   Эгорд бросает все силы в щит, думает о заклинании, другие мысли прочь.
   Жук возникает прямо над воинами, кажется, что его голова упирается в тучи. Рычание заглушает панический вопль Тимориса, накрывает черная тень ноги.
   Чудовище обрушивает тяжеленную конечность, щит вспыхивает, трещит искрами, свет прожигает в толще мяса дыру.
   Монстр взвывает, отдергивает ногу.
   Стон, полный боли, продолжается несколько долгих мгновений. Наконец, великан размахивается во всю ширь, нога бьет по ненавистной сфере как по мячу.
   Мир переворачивается несчетное количество раз, Эгорд успевает осознать протяжное красное море демонов далеко внизу, Тиморис отчаянно вопит, размахивает стрелой. Сфера врезается в стену башни, глаза слепнут от вспышки, грохочут камни…
   Эгорд встает, опирается на меч.
   Пыль рассеивается, открывает груду осколков и темную пробоину в стене башни.
   – Давай внутрь! – Эгорд помогает Тиморису подняться.
   – На мясо, вместо щита? Верно, чего меня жалеть… – Тиморис кашляет, «копье» ныряет во тьму, следом исчезает воин.
   Эгорд осматривает подножие.
   Повезло, что приземлились на ступени, если бы чуть ниже… Земля вокруг башни вспаханная, в этой каше ползают живые серые корни: движения резкие, словно порываются на кого-то броситься. Корней угрожающе много…
   Демоны бросают на воина-мага испепеляющие взгляды, но бегут мимо, на Старг. Видимо, корни-стражи не различают своих и чужих, демоны и не пытаются связываться.
   Эгорд закрадывается в дыру, меч и лед наготове.
   В центре круглого помещения Тиморис. «Копье» дымится свежей кровью, у ног пластом лежит седой бородач в черной сутане с серебристыми узорами паутины и змей. В груди – кровавый провал.
   – Он мой щит расплавил! – обидчиво ноет Тиморис, палец тычет в лужу расплавленного металла, его сияние озаряет комнату.
   Стены из плит в черно-золотую крапину усеяны оковами и цепями, в них висят люди в белых окровавленных одеждах с рисунком солнца, всего восемь.
   Жрецы Светлого Ордена.
   Глаза каждого закрыты, облеплены спекшейся кровью, на щеках, ушах, подбородках следы от багровых ручьев. Некоторые слабо мотают головами, стонут.
   Тихий женский голос:
   – Спасите…
   Эгорд бросает взгляд на Тимориса.
   – Найди у мага ключ.
   Идет на голос…
   Полумрак расступается, открывает лицо молодой женщины. Она в порядке, только чудовищно ослаблена. Эгорд вынимает из торбы флакон с зельем, подносит к губам женщины. Позади звон металла, Тиморис появляется со связкой ключей, скрежещет стальными прутьями в замке, пятый ключ совпадает.