Ольга Яралек. Я и Тёмка

   Как только мы отправились в сторону забора, по которому на крыши можно залезть, то заметили, что Славик поплёлся домой.
   – Эй, – крикнула я ему, – ты чего? Полезли на крышу, там знаешь, как здорово!
   Но Славик не остановился: только покачал головой и вошёл в подъезд.
   – Странный какой-то, – сказала я.
   – Будешь тут странным, – ответил Димка, который всегда всё знал. – Они раньше с мамой на восьмом этаже жили, а теперь на каком?
   – На первом, – ответил Тёмка.
   – Правильно, – сказал Димка, – а почему?
   – Почему? – спросили мы хором.
   – Потому что как-то раз Славка с этого восьмого этажа упал!
   – Да?! Как?! – завопили мы.
   – И разбился бы насмерть, если б случайно не зацепился штанами за какой-то крюк, торчавший из балкона шестого этажа… С тех пор он высоты боится. Да и вообще… – не стал уточнять Димка.
   – С приветом, – брякнула Аня.
   – Сама ты с приветом, – сказал Тёмка, – ты, поди, с восьмого этажа не падала?
   С той поры мы больше Славку с собой на заборы и крыши не звали. А во всех остальных играх он участвует с удовольствием, всегда что-нибудь сделать предлагает или принести – тут же сам делает и приносит. Такой уж он человек!

Кареты

   Как-то раз, пролистывая картинки книжек со сказками, я увидела красивую карету. Она была вся в завиточках, на высоких тонких колёсах. Мне тут же захотелось её сделать. Хорошо сказать – сделать. А как? Из чего? Из бумаги, решила я, поразмыслив немного.
   Достала бумагу, ножницы, клей и стала работать. Сразу стало понятно, что такой же, как на картинке, моя карета не будет. И совершенно непонятно, как сделать такую же форму. У меня получалась коробка с двумя дырками для окон и с дверьми. Как я ни пыталась выгнуть бумагу, всё равно получался квадрат или прямоугольник. Попробовав раза три и поняв, что ничего не получится, я прилепила козлы в виде загнутой буквой «г» бумажки и приклеила сбоку днища четыре кругляка. Потом взяла жёлтую краску и раскрасила своё творение.
   Карета получилась косенькая, но мне она нравилась. Я побежала показывать её сначала бабушке, потом маме, потом дедушке, а папы дома не было: на этом мои зрители закончились. Но я не расстроилась и тут же позвонила Тёмке:
   – Привет! Пошли гулять.
   – Пошли, – раздалось неубедительно в трубке.
   Я испугалась, что он не пойдёт, и моя красота не будет продемонстрирована, поэтому быстро сказала:
   – А у меня кое-то есть!
   – Что? – спросил Тёмка с любопытством.
   – Выйдешь – покажу, – ответила я и повесила трубку.
   Пока я одевалась и открывала дверь, с лестницы неслось:
   Топ-топ – БАЦ! Топ-топ – БАЦ! Это нёсся, перепрыгивая через ступеньки, Тёмка. Встретились мы с ним нос к носу у моей двери.
   В руках я держала карету. Тёмка замер:
   – Что это такое?
   – Это карета! – ответила я гордо. – Я её только что сделала.
   – И что с ней делать? – задумался Тёмка.
   – Не знаю, – ответила я, – правда, красивая?
   – Угу, – как-то странно ответил Тёмка, – а давай её подожжем! От неожиданного предложения я замерла, а затем возмущённо выпалила:
   – Как подожжём? Я её весь день делала!
   – Ну и зачем она нам тогда? – уныло спросил Тёмка, но тут же воодушевился и продолжил. – У меня есть целлулоидные закладки. Поломаем их, сунем в карету и подожжём! Знаешь, как здорово будет!
   – Нет, ничего не будет, – ответила я, – я её не отдам.
   Тут Тёмка стал у меня её из рук выдёргивать, одного прикосновения хватило, чтобы карета моя в мусор превратилась. Я заревела. Тёмка выпустил скомканную бумагу из рук: на этом наша прогулка закончилась. Я захлопнула дверь и прорыдала весь вечер в подушку, а утром мне позвонил Тёмка. Я стояла у телефона, надув губы:
   – Привет! – весело сказал он.
   Я молчала.
   – Я карету сделал! Пошли поджигать!
   – Не хочу, – ответила я.
   – Пошли! Пошли! Я так здорово её сделал! Сейчас приду!
   Я пошла и села за свой стол. На нём со вчерашнего дня лежала открытой книга с моей замечательной каретой. Тут в дверь забарабанил Тёмка.
   – Иди-ка, открывай, – крикнула бабушка с кухни, – это только к тебе так гости приходят!
   Я поплелась открывать. Тёмка стоял, сияя. В его руках лежала квадратная карета. Она походила на мою, но склеена была аккуратнее. Все углы ровные, бумага нигде не заминалась. Днище было сделано из гофрированного картона, в него с боков Тёмка смог вставить четыре маленьких гвоздика, на которые посадил колёса.
   Я тут же забыла, что не собиралась гулять, и быстро натянула сандалии. Так мне хотелось поджечь карету! Мы выскочили на улицу и побежали к горке.
   – Сейчас посмотрим, как она катится, – деловито сказал Тёмка и отпустил карету, но та никуда не покатилась.
   – Очень лёгкая, – пробормотал Тёмка, – сейчас…
   Он поднял с земли камешек и, положив в карету, подтолкнул её. Карета стояла на месте. Тёмка ещё положил камушек, и ещё. Но карета никак не хотела ехать.
   – Нет, не поедет, – с грустью сказал Тёмка.
   – Ну и когда же мы её поджигать будем? – с нетерпением спросила я.
   – Нет, – качает головой Тёмка, – давай мы её поджигать не будем. Я столько времени с ней вчера провозился…
   – Как?! – воскликнула я. – А мою карету ты вчера хотел сжечь!
   – Ну, хотел, – попятился Тёмка, пряча карету за спину, – а свою вот расхотел!