Орлов Алекс. Меченосец

   Встав под душ в майке, он минут за десять отмочил ее от засохших ран, затем осторожно снял и, вернувшись к зеркалу, убедился, что пробоины на его теле располагались все в том же порядке, словно сделанные гигантской швейной машинкой.

17

   Кое-как успокоившись и вытерев кровоточащее тело бумажными полотенцами, Рик направился на кухню, но по дороге наткнулся на одинокий сандалий.
   – Так, выходит, и обувки теперь тоже нету, – подвел итог Рик. – Куда же идти в одном сандале?
   Впрочем, какая-то обувь у него оставалась в гардеробной коробке, уж что-нибудь там, под майками и шортами, наверняка можно было выбрать.
   Уже оказавшись на кухне, Рик неожиданно обнаружил причину некоторого неудобства на левой ноге. На ней, прицепленный к щиколотке ремешком, болтался второй сандалий, а, стало быть, снова была пара.
   Рик попытался снять сандалий, но от сильного головокружения едва не свалился на пол. Пришлось опуститься на шаткий стул, потом занести ногу на табурет, где стало возможным отстегнуть ремешок и отпустить сандалий на волю.
   – Плыви, сандаль… – произнес Рик, бросая обувку на пол, и какое-то время наблюдал на ней, пока не вспомнил, что нужно сварить кофе.
   Для этого пришлось сделать новое усилие и подняться, а затем, перебирая руками по стенке, добраться до шкафчика. Но едва Рик открыл его, как оттуда снова выпрыгнул гигантский таракан.
   Дав ему крепкого щелчка, Рик отбросил агрессора на пол, где с ним быстро покончил подоспевший Морвуд. Сделав дело, он поднял голову и уставился на хозяина в ожидая похвалы.
   – А чего ты так смотришь? Тебе за что жалованье дают, чтобы они вот так по апартаментам шарили? Как они, между прочим, сюда попадают, если не по твоим норам, а?
   Морвуд ничего не ответил и сделал вид, что собирается уйти, однако не ушел.
   – Молчишь? Сказать тебе нечего? А вот это ты видел?
   Рик ткнул пальцем в свой живот, указывая на следы неизвестного происхождения.
   – На твоего хозяина, может, уже охоту устроили, а ты сюда тараканов допускаешь! Оппортунист!
   Морвуд вздохнул. Он знал, что галету ему все равно дадут, еще ни разу не отказывали, хотя залеты у него случались и похуже. Просто хозяину хотелось выговориться, что ж, Морвуд был готов его слушать. Но недолго, у крыс тоже были свои дела, причем весьма неотложные.
   Закончив обличительную речь, Рик потянулся к жестяной коробке, а Морвуд встал на задние лапы, чтобы лучше видеть, как именно хозяин открывает крышку. Но хотя он видел это сотню раз, несмотря на все старания, этот фокус у него так и не получался.
   Под пристальным взглядом Морвуда Рик достал из коробки галету и положил ее на пол, в полуметре от норки. Морвуд бросился к ней, схватил и тотчас скрылся в норе, поскольку каждый раз ему казалось, что хозяин может передумать.
   Появление дрессированной крысы развеселило Рика и ненадолго отвлекло от мерзкого ощущения, будто он старый бейсбольный мяч, из которого постоянно выходит воздух: сколько его ни накачивай, он остается вялым и сморщенным. А еще это странное эхо от каждого звука, как будто Рик находился в большом гулком помещении.
   Трясущимися руками он все же загрузил в турку кофе и поставил ее на плитку. Затем подкачал насос генератора и стал ждать.
   Перед крыльцом Карлос возился со своим мотоциклом, который опять не заводился.
   «Давно бы купил скутер…» – подумал Рик, он не видел смысла в бесконечном латании этой ветоши. Но тут же вспомнил, как любовно восстанавливал свой старый «трайдент» и не покупал новый, хотя удавалось зарабатывать приличные деньги.
   Несмотря на раннее утро, у Моники снова было неспокойно, смежная с ее комнатой стена ходила ходуном, иногда даже ударяя по краю стола, хотя Рик преднамеренно отодвигал его подальше.
   «У нее сейчас самый сезон», – подумал он, озабоченно разглядывая дырки на брюхе. Рыбные фабрики приходили к Тамеокану не слишком часто, а чтобы еще на рейде стоять – такого вообще не было.
   Закипел кофе, и Рик ухитрился вовремя снять его. Затем перелил в фарфоровую чашку, которую когда-то купил на барахолке.
   Рик ронял ее десятки раз, но она оставалась целой, уж такой крепкий оказался фарфор.
   Пригубив кофе, Рик покосился на часы – они показывали, что он уже почти опаздывает. Но как тут торопиться, когда Рик фактически ранен? И хотя раны его не слишком беспокоили, надо все же оказать себе первую медицинскую помощь, пусть и немного поздновато.

18

   Выпив половину кофе, Рик решил, что дырки от пуль нужно заделать пальмовым клеем. Пальмовый клей в таких случаях самое лучшее средство, тем более что никаких других медицинских средств у Рика не было.
   Бак от «трайдента» с латками из этого клея служил ему исправно, так почему не заклеить им брюхо?
   Поискав среди брошенных под столом консервных банок, Рик нашел ту самую, в которой оставалось еще достаточно пальмового клея. Правда, судя по следам, туда уже заглядывал пронырливый Морвуд, однако Рик брезгливым не был, в особенности когда дело касалось первой медицинской помощи.
   Отколупнув несколько больших кусков клея, он положил его в рот и стал тщательно пережевывать – перед использованием клей следовало хорошо перемешать.
   Услышав стук старых банок, из кухонного угла выглянул Морвуд, но, узнав банку с клеем, ушел.
   Осторожно, отмеряя шаг за шагом, Рик направился в душевую, чтобы взять пару бумажных полотенец, из который он придумал делать заплатки.
   Но вот все готово, и Рик стал заклеивать раны на груди и животе, которых набралось сорок восемь штук. О том, как вытаскивать из них пули, он пока не думал.
   Пальмовый клей здорово жегся, однако Рика это лишь порадовало – если жжется, значит, лечит, в этом он ничуть не сомневался.
   Клочков бумажного полотенца не хватило, пришлось снова идти в душевую, однако, взяв из пачки очередное полотенце, Рик почувствовал на спине легкий зуд и оглянулся на зеркало.
   Оглянулся и застыл в этом положении, увидев еще два ряда пробоин, расположенные примерно так же, как и те, что были спереди.
   – О нет!.. Нет!.. – закричал Рик, догадавшись, что видит выходные отверстия.
   Так вот почему он так неплохо себя чувствует – пули прошли насквозь, не задержавшись в теле!
   Рик задышал чаще, перед его глазами снова стали расходиться круги. Быть может, он испугался слишком поздно, но это было немалое потрясение. А самое главное – как залепить пробоины на спине?
   Наконец, немного успокоившись, Рик сообразил, что, если намазать пальмовым клеем целое бумажное полотенце, то оно закроет всю спину. Придя к такому выводу, он тотчас принялся за работу – принес с кухни оставшийся клей и стал торопливо его пережевывать, затем разгреб на полу мусор, расстелил бумажное полотенце и, выложив на него клей, размазал руками.
   На все ушло пять минут, после чего Рик сел на пол спиной к полотенцу, несколько раз оглянулся, выверяя прицел, а затем лег на пластырь и поерзал, чтобы плотнее село.
   Вскоре появилось знакомое жжение, и Рик поднялся.
   «Жжет, значит, лечит», – напомнил он себе и допил остывший кофе, к которому теперь примешивался вкус крысиной норы.
   «Это из-за клея», – догадался Рик и пошел к ящику выбирать другие шорты, майку и бейсболку.

19

   Полностью экипированный, он вышел на крыльцо, навесил на дверь замок и огляделся. На скамейке у пальмы, как и вчера, сидели трое мужчин, но это были уже другие.
   – Ну что, управился? Можно следующему? – спросил один из них, обращаясь к Рику.
   – Успокойся, Педро, это совсем не тот. Он просто живет рядом, – сказал ему другой.
   – По-нят-но…
   Было видно, что Педро разочарован. Он смерил Рика презрительным взглядом и сказал:
   – А чего на тебе майка розовая? Ты что, гомик?
   – А вот это ты видел? – вопросом на вопрос ответил Рик и, задрав майку, показал заклеенные бумажками дорожки ранений.
   – Чего это? – опешил Педро.
   – Это сорок восемь сквозных ранений, а на спине, между прочим, выходные отверстия… Вот…
   Рик повернулся и показал большой пластырь во всю спину. Потом одернул майку и с видом победителя посмотрел на троицу.
   – И… ты все еще живой? – спросил один из мужчин.
   – Живой. Как говорят в таких случаях – жизненно важные органы не задеты.
   – Да-а, – протянул Педро и покачал головой. – Вчера ей только по пять песо платили, а сегодня она уже все семь требует. Скажите, ну разве это правильно?
   С этим вопросом он обратился к Рику, зауважав его после неожиданной демонстрации.
   – Вы должны ее понять, камрады, рыбные фабрики у нас не каждый день на рейд становятся, вот цены и поднимаются. К тому же женщина она видная, не то что другие.
   – Ну, это конечно, – согласился Педро, и остальные тоже закивали.
   – Бывайте, камрады, пойду я… – сказал Рик. Он еще раз одернул розовую майку с надписью «Духи «Фея» – мечта вашей девушки» и пошел вдоль забора, думая о том, как объяснить сеньору Кавендишу свое опоздание.
   «Можно сказать: хозяин, в меня стреляли, но все обошлось. Или лучше: я пришел, сеньор Кавендиш, но это было нелегко. А он спросит – а что случилось? А я ему…»
   Когда улочка из нескольких капироче осталась позади, Рик вышел на мощенную булыжникам дорогу, по которой можно было прийти в самый центр города. По обеим сторонам улицы стояли небольшие домики – совсем крохотные, однако это было надежное жилье, построенное самими хозяевами, притом на выданном властями участке. У каждого домика имелся небольшой дворик и цветущий палисадник, и когда Рику приходилось ходить в город, он выбирал именно эту улицу, чтобы вдыхать ароматы готовящейся еды, слушать голоса людей во дворах и музыку, доносившуюся из ТВ-боксов. И всякий раз это было как путешествие в свою несбывшуюся мечту, которой Рик так и не достиг, заплутав где-то среди озер сахеллы.
   – Привет, Рик! – поздоровался с ним какой-то человек, похожий на старика Марсалеса – та же задубелая от моря и солнца кожа, те же спутанные седые волосы.
   – Здравствуй, камрад…
   – На работу идешь? – спросил старик и поправил на плече моток просмоленной веревки.
   – Да вот – опаздываю уже.
   – Ну ты молодец – человека спас!
   – Человека спас? – переспросил Рик, останавливаясь.
   – Ну да.
   – А когда?
   – Вчера, наверное. Сам-то я не видел, но мне утром Дик-Самобег рассказал, а ему вроде Марсалес…
   – А что за человек это был, которого спас?
   – Не знаю. Наверное, кто-то из наших, из местных.
   – Наверное, – согласился Рик. – Гериндо бы я запомнил… Ну ладно, бывай, камрад.
   – И тебе всего хорошего…

20

   Старик пошел своей дорогой, а Рик свернул на проторенную тропинку, которая из мира маленьких аккуратных собственников вела его в мир нищеты и земельного самозахвата.
   Грязные стены хижин, тощие кошки и крупные крысы. Вместо спокойных голосов – истошные крики и ругань, вместо запаха еды – набор ароматов химических растворителей для выгонки самодельных наркотиков.
   Но ничего этого Рик сейчас не замечал, как, впрочем, не замечал никогда, поскольку шел на работу с сильного похмелья и все свое внимание сосредоточивал на балансировании в опасных местах тропинки.
   «Вон оно, значит, как дело было, – размышлял Рик, то и дело одергивая майку, которая из-за обилия бумаги под ней то и дело задиралась. – Спас, значит, человека…»
   Теперь Рику становилось понятнее, за что в нем наделали столько дырок – спасал человека, потому и стреляли. Видимо, тут были замешаны контрабандисты, другие на скале дрались редко. Правда, и до автоматов дело никогда не доходило, хотя из пистолетов, случалось, палили.
   «Наверное, это были люди с континента…» – подумал Рик, который, как и другие жители острова, со временем начал считать, что все зло на Тамеокане родом с континента.
   Под обрывом плескались волны, старые деревья шумели листвой от набегавшего бриза. Боясь, как бы не уволили, Рик шел все быстрее, не замечая, как параллельно ему, прячась за кронами, по воздуху плывет черная тень «трапеции».
   Лишь когда в длинном ряду деревьев оказалась брешь, он краем глаза заметил опасность.
   Рик остановился, и «трапеция» тоже повисла в воздухе. В потоке горячих газов, извергавшихся из ее сопел, дрожали силуэты двух сухогрузов у горизонта, большое облако и пролетавшая мимо чайка.
   – Что вы ко мне пристали? – спросил Рик, обращаясь к «трапеции», он знал, что где-то на другом конце управления роботом сидели люди. Скорее всего, это были парни за тридцать, страдавшие от лишнего веса. На дежурстве им было скучно, вот они и пугали бедолаг вроде Рика, наводя на них стробоскопы «трапеций». А потом смеялись и продолжали трескать чипсы и жареные орешки.
   Когда Рик учился в летном училище, у него был знакомый оператор, работавший в технической разведке. Несколько раз Рик заходил к нему на службу и через большое стекло наблюдал за тем, как работали эти люди. Наверное, то же самое творилось и в таможенной полиции.
   – Что вы ко мне пристали, уроды?! – закричал Рик, потрясая кулаками. Ему показалось, что это та «трапеция», которая вчера едва не пролезла на склад. А может, они его действительно в чем-то подозревают? Может, думают, что он главный? Но в чем главный? Рик подумал еще раз повторить фокус со своими ранениями и задрать майку, чтобы они там поразились. Однако вовремя передумал, сообразив, что наклеенные на тело бумажки могли принять за пакеты с наркотиком.
   Летающее чудовище в конце концов потеряло к Рику интерес, качнуло крыльями и заскользило вдоль склона к воде.
   – Эй, дядя, поберегись! – крикнули сзади и, едва Рик подался в сторону, мимо пронеслись на скутерах двое подростков.
   Рик покачал головой и пошел дальше, все время оглядываясь и за каждой кроной опасаясь увидеть сплюснутое тело «трапеции».
   Когда он спускался по тропинке к портовой зоне, послышалась сирена электрохода.
   «Показалось», – подумал Рик, решив, что принял за сирену скрип несмазанных колес башенного крана.
   Неожиданно у забора два кота устроили драку на железных бочках. Рик даже остановился, поражаясь тому, какой шум смогли устроить всего две кошки. Свалившись в одну из бочек, они наконец разбежались, и тут Рик снова услышал сирену электрохода.
   Сомнений не оставалось, это был именно грузовик.

21

   Рик пролез в дыру и поспешил к складу, где его встречал только пес Лайуша.
   – А где остальные? – не удержался от вопроса Рик, ведь обычно на площадке ему встречались сеньор Кавендиш и сторож.
   Пес не ответил, повернулся и затрусил в ангар. Рику ничего не оставалось, как пойти следом.
   Склад оказался заставлен ящиками с тапиокой, что было удивительно, ведь электроход приходил через день и навозить столько за ночь никак не могли.
   Угол, где парковались погрузчики «нево», пустовал, это означало, что они тоже на причале. Не зная уже, что и думать, Рик поспешил через ангар и выскочил к причалу, где и увидел шедший под разгрузку электроход.
   Зумас и Гриппен стояли у причальной стенки, поглядывая на кранцы, а сеньор Кавендиш нервно покусывал свой блокнот, с которым никогда не расставался.
   Заметив Рика, он развел руками и покачал головой.
   – Ты почему опять опоздал?
   – Я… – Рик покосился на стоявших в готовности «нево». – В меня стреляли, сеньор Кавендиш. Вот…
   Рик задрал майку и продемонстрировал свои «огнестрельные раны», однако на сеньора Кавендиша это впечатления не произвело.
   – В тебя когда стреляли? – уточнил он.
   – Вчера вечером… – не слишком уверенно ответил Рик.
   – Вечером! А на работу идти утром. Чувствуешь разницу? А по пятницам у нас что?
   – Что?
   – По пятницам у нас электроход с грузом и отправка капиоки. Хорошо хоть, вчера ты этих успел отремонтировать. Сегодня вроде ведут себя прилично.
   Про «этих» Рику было понятно, ведь Кавендиш кивал в сторону погрузчиков, но какой ремонт он имел в виду, Рик не понял.
   – Смотри, смотри за кранцами! – крикнул Кавендиш Зумасу.
   – Я смотрю, сеньор Кавендиш! Смотрю! – ответил тот.
   В этот момент Лайуш стал подавать Рику знаки, подзывая его к себе.
   Опасаясь привлечь внимание хозяина, Рик попятился, потом двинулся боком и наконец остановился рядом со сторожем.
   – Сеньора Кавендиша вчера не было, он у девки своей ночевал, – зашептал сторож. – А про тебя мы сказали, что грузчиков ремонтируешь…
   – А что я делал на самом деле? – спросил Рик, окончательно запутываясь.
   – А я почем знаю? Ты ж говорил – стреляли в тебя…
   – Так я что, не был вчера на работе?
   – Вчера не был.
   – А какой сегодня день?
   – Пятница…
   – Пятница?
   – Да. По пятницам отправляем тапиоку, неужто забыл?
   – Не забыл, – покачал головой Рик, глядя, как взбивает воду надвигающийся корпус электрохода. В этот раз он работал без сбоев, и пена от винтов расходилась кремовая. Заглядевшись на нее, Рик даже почувствовал запах ванили и сладкий привкус на языке. Его желудок сократился от голодного спазма, и Рику подумалось, что нужно поесть. Ведь если он действительно провалялся дома два дня, значит, два дня ничего не ел. А ел Рик обычно чипсы из креветок, которые подавали в «Синем марлине» – одну тарелочку на пятерых пьяниц.
   Повезло, что хозяин к девке своей ездил, а то бы все, погнал бы Рика, несмотря на его способности и заслуги.
   Подошел Кавендиш и, не отводя взгляда от приближавшегося электрохода, спросил:
   – Чего у них было-то?
   – У них? – переспросил Рик, чтобы выиграть на раздумья еще пару секунд. – Нутро у них перегрелось, тепловой удар…
   – У обоих сразу? – спросил Кавендиш и недоверчиво покосился на Рика.
   – Так у них же это… Связь между ними – по радио…
   – Да? Я не знал…
   Кавендиш оглянулся на пару «нево», те с честью выдержали его взгляд, а когда, мельком, по-воровски, на них глянул Рик, ближайший к нему робот шевельнулся и его силовые шланги завибрировали, готовые подать в манипуляторы горячее масло.
   «Нервничает, – подумал Рик. – Они все слышали, и им это не понравилось…»
   Электроход коснулся причала, из его борта тотчас выскочили телескопические швартовые штанги. Они точно вошли в причальные замки, и двигатели электрохода остановились.
   Когда трюмные крышки начали открываться, Рик поспешил отойти в сторону, чтобы у погрузчиков не было соблазна случайно его задеть.
   Трюмные крышки встали на стопор, и «нево» загрохотали по сходням, а через минуту появились нагруженные стопками ящиков.
   – Ну что, хорошо погулял?
   Голос прозвучал так неожиданно, что застиг Рика врасплох. Но это оказался Гриппен.
   Воспользовавшись тем, что хозяин увлеченно следит за разгрузкой, он незаметно подобрался к Рику, чтобы узнать, где тот пропадал весь вчерашний день.
   – Я говорю, хорошо погулял?
   – Да, хорошо, – ответил Рик, понимая, что должен выставить Гриппену выпивку, раз тот прикрывал его перед хозяином.
   – К бабе ходил?
   – Нет, я по бабам не ходок. Я сахеллу пью.
   – Сахеллу все пьют, на острове больше делать нечего. Но ты же говорил у тебя шлюха живет по соседству?
   – И что? Она по семь песо берет. Откуда у меня такие деньги?
   – Семь песо?! – поразился Гриппен. – И что, кто-то к ней ходит?
   – Наших не видел, а рабочие с рыбной фабрики даже в очереди стоят.
   Гриппен помолчал, переваривая услышанное, и только через минуту произнес:
   – Все равно семь песо это много, даже для рыбной фабрики. А чего у тебя с пузом-то? Чего ты хозяину показывал?
   – А-а… Вот… – Рик поднял майку и показал дорожки приклеенной бумаги.
   – О! А чего это?
   – Сорок восемь огнестрельных ран, приятель, – с усталой интонацией произнес Рик и опустил майку.
   – И… как ты… себя чувствуешь? – спросил ошарашенный Гриппен.
   – Двое суток был в отключке…
   – Ну еще бы! А как все случилось? Кто в тебя стрелял?
   – Не знаю, – пожал плечами Рик. – Говорят, я человека спас…
   – Его пули на себя принял? – догадался Гриппен.
   – Видимо, так.
   – И сколько ты их в себе таскать будешь? Может, тебе к доктору?
   – Нет их там давно, они насквозь прошли. Там, на спине, – он показал большим пальцем через плечо, – столько же дырок, только выходных…
   – Получается, повезло?
   – Еще как. Жизненно важные органы не задеты.
   Кавендиш направился в их сторону, Гриппен быстро отошел. Хозяин выглядел довольным.
   – Ну совсем другое дело, Рик! Не знаю, что ты там им подкрутил, но работают они лучше. Без сбоев, без дерганья и все ящики как по ниточке кладут.
   – Я старался, сеньор Кавендиш…
   – Я заметил. А ты чего такой осунувшийся? Небось все деньги пропил и жратвы купить не на что?
   – Ну почему? Есть на что… – возразил Рик, хотя давно не покупал никакой еды. Ему хватало закуски в «Марлине».
   – Ладно, подожди здесь, – сказал Кавендиш и ушел в ангар, а когда вернулся, в его руках были две большие спелые капиоки. Такие на переработку не отправлялись – считались переспелыми, зато сырыми в пищу вполне годились.
   – Спасибо, сеньор Кавендиш, – поблагодарил Рик и впился зубами в сочный плод, даже не удосужившись его почистить.

22

   Погрузка была закончена, «нево» вернулись в ангар, трюмные крышки начали закрывать.
   Глядя на их неспешное завораживающее движение, Рик не мог удержаться от того, чтобы еще раз не увидеть момент выключения света в трюмах.
   Стрекоча приводами, крышки опускались все ниже, Рик перестал жевать капиоку и не замечал даже, что ее сок капает на майку.
   Ниже, еще ниже. Уже оставалась совсем узкая щель – и вот он, долгожданный момент! Электричество отключилось в один момент, но разрядные светильники остывали медленно, давая несколько мгновений для трюмных сумерек, и Рик успел заметить, как из темных углов метнулись быстрые тени, а две из них даже сцепились из-за крупного плода капиоки.
   Сверкнули красные глаза, щелкнул стопором замок, крышка трюма плотно встала на место.
   Запустились моторы, корпус электрохода вздрогнул и стал отходить от причала, вздымая буруны кремовой пены.
   – Ну и что ты там увидел? – спросил вдруг оказавшийся рядом хозяин.
   От неожиданности Рик проглотил непрожеванный кусок капиоки.
   – О, сеньор Кавендиш… А точно на борту грузовика никого нет?
   – А кто там может быть? – Кавендиш удивленно посмотрел на Рика. – Может, какие-то страшные мутанты, а?
   И он нервно засмеялся. Затем достал из кармана блокнот и, помахав им перед носом Рика, напомнил:
   – Сейчас поставлю погрузчики на место, и мы с тобой проведем перекличку…
   – Да, сеньор Кавендиш. Спасибо вам за капиоку, очень вкусная…
   – Эй, Зумас! Ты куда кранец потащил?! Что значит износился, мы его только год назад покупали!
   Пока хозяин кричал на Зумаса, Рика поглядывал на «нево», который стоял в воротах и как будто смотрел на Рика. В какой-то момент робот вдруг подхватил манипулятором лом, который сторож звал «стенобоем», и легким движением «пальцев» перекусил надвое. Затем бросил куски у ворот, развернулся и покатил на роллерах в свой парковочный угол.
   Рик машинально отломил очередной кусок капиоки и стал его пережевывать, совершенно не чувствуя вкуса.
   – А что же ты ее даже не почистил? – вернулся к разговору Кавендиш.
   – Разве? – очнулся Рик, глядя на мокрые от сока руки.
   – Ладно, побегу гляну, как погрузчики встали. За ними теперь глаз да глаз нужен.
   Едва Кавендиш ушел, рядом с Риком остановился Зумас, притащивший за собой расплющенный кранец, больше похожий на рыбу, которую переехал грузовик.
   – Ты смотри какой он сегодня, Зумас то, Зумас се, – пожаловался Зумас и сел на расплющенный кранец. – Что ты думаешь о подводных городах, Рик?
   – О каких городах?
   – Ну тех, которые в море. – Зумас махнул в сторону континента.
   – Наверное, они утонули, – пожал плечами Рик. После съеденных тапиок он стал чувствовать некоторую сонливость, а еще он снова и снова вспоминал схватку сцепившихся в трюме теней.
   «Наверное, они даже орали, но из-за грохота трюмного привода ничего не было слышно…» – размышлял Рик.
   – А тебе никогда не казалось, что ты не отсюда? – продолжал расспросы Зумас.
   – Нет. Я же приезжий.
   – Мне часто кажется, что я совсем ниоткуда. Вот иду по городу и вижу возле пивной «Луха» хорошую девку, с крепкой такой кормой, всё, как мне нравится. И вот подхожу я к ней, а она даже улыбается – тоже познакомиться хочет. Но вдруг я понимаю, Рик, что я не отсюда! Что совсем не отсюда! И сразу ухожу. И девки меня не интересуют, и пиво не интересует. Только сахелла, но тоже – совсем немного. У тебя такое бывает?
   «А хозяин сказал – мутанты это. Он действительно знает или это шутка?»
   – Рик, ты меня не слушаешь? – обиделся Зумас.
   – Слушаю, Зумас, слушаю. Я тоже пью сахеллу, а про девок давно не думаю.
   – Почему?
   – Потому что они остались где-то в прошлом, там же, где и пиво.
   – В твоем затопленном городе?
   – Да, камрад, в моем затопленном городе.
   Они немного помолчали, затем Зумас поднялся, увидев спешащего к причалу Кавендиша. В воротах хозяин неожиданно остановился, поднял две половники лома и удивленно на них уставился.
   – Эй, а кто это сделал, а? Что за урод это сделал?! – закричал он. – Зумас!
   – Это не я, сеньор Кавендиш…
   – Как не ты, а кто же тогда? Совсем новый был лом, я покупал его в прошлом году! Рик, ты не видел, кто это сделал? Тут срез совсем свежий – только что кто-то хорошую вещь испортил!