3. Соперник может принять решение не атаковать меня, а вместо этого попытаться тремя форвардами перекрыть все пути выхода из зоны. Кстати, все команды НХЛ дают возможность отступающим защитникам или нападающим уйти с шайбой за свои ворота, опасаясь, видимо, как бы один или два их игрока не опоздали на защиту собственных ворот. Что же касается меня, то позади своих ворот с шайбой на клюшке я чувствую себя вполне уверенно. Именно с этой позиции --из-за своих ворот--команда "Брюинс" почти всегда начинает наступательные действия.
Выход из своей зоны
Остановитесь и оглядитесь вокруг! Заняв позицию позади ворот, я бросаю быстрый, но внимательный взгляд на площадку. Я смотрю, смотрю и еще раз смотрю. Боюсь, что большинство молодых хоккеистов слишком самонадеянны, когда дело доходит до того, чтобы вывести шайбу из своей зоны. Они заезжают за свои ворота, на мгновение там останавли
ваются, чтобы бросить поверхностный взгляд вокруг себя, и тут же бегут вперед в любом направлении. Они не дают себе труда подумать о конкретной тактике, применяемой соперником в обороне, и, что еще хуже, не обращают внимания на то, как расположены их партнеры. Такой игрок воображает, что сейчас он войдет в среднюю зону, пройдет через центр и ворвется в зону соперника по правому краю; там проскочит мимо защитников, с помощью финта уложит вратаря на лед и тыльной стороной клюшки перебросит через него шайбу прямо в верхний левый угол ворот. Честь ему и слава, если это удастся. Беда лишь в том, что те, кто злоупотребляет подобными рейдами, вскоре оказываются в низших лигах или часто сидят на скамье запасных. Повторю ещё раз: в игре под названием "хоккей" нет заранее спланированных комбинаций.
Есть много различных причин, по которым комбинации могут начинаться из-за своих ворот. Прежде всего, когда я там нахожусь, в мое поле зрения попадает все, что происходит на льду. То есть я лучше любого другого игрока вижу открытых партнеров. Далее, на секу яду или две остановив игру, я даю возможность своим игрокам перестроиться для атаки. Наконец, поскольку до последнего момента я не знаю, с какой стороны обогну ворота-слева или справа,--я усложняю действия игроков противника, находящихся в нашей зоне Уж коли я не знаю, каким будет мой следующий ход, то они и подавно не представляют, а потому должны быть готовы ко всему.
Стоя за воротами, я почти упираюсь в борт и держу шайбу строго перед собой. Многие неопытные игроки имеют привычку либо стоять слишком близко к воротам, либо сдвигать шайбу на одну сторону. А некоторые делают и то, и другое: стоят близко к воротам и держат шайбу сбоку. Чем ближе ты находишься к воротам, тем труднее будет вывести шайбу в поле; может случиться, что она заденет за низ ворот и выйдет из-под контроля. Если же, стоя позади ворот, вы держите шайбу ближе к одной из сторон, то сами облег
чаете задачу противнику: он может сообразить, в какую сторону вы двинетесь. Скажем, если шайба лежит слева от меня на фут или два от моего левого конька, то не исключено, что я обогну ворота именно слева или же дам пас влево. Не нужно быть гением, чтобы разгадать этот маневр.
Итак, я стою позади своих ворот, держа шайбу прямо перед собой, и оцениваю обстановку на площадке. Повторяю еще раз, мой следующий ход будет зависеть от позиции и поведения соперников. В такой оборонительной ситуации команды НХЛ обычно ставят своего центрфорварда у кромки пятачка, а крайних-у бортов, в относительной близости от крайних нападающих атакующей команды. И хотя в такой ситуации невозможно точно предугадать действия центрфорварда, какие-то стандартные тактические ходы все-таки существуют.
Дейв Кион из "Торонто мэйпл лифе" является одним из лучших конькобежцев в хоккее. Обычно он маневрирует перед воротами, ожидая, пока я не выкачусь, а потом атакует меня, демонстрируя отличное умение отбирать шайбу. Он такой быстрый и ловкий, что обыграть его удается только при помощи паса с партнером в одно касание. В своей зоне я почти никогда не рискую обводить Кио-на. Ни Уолт Ткачук из "Нью-Йорк рейнджере", ни Бобби Кларк из "Филадельфия флайерс" не обладают скоростью и ловкостью Киона, однако они гораздо крепче Киона, любят применять силовые приемы и пускать в ход клюшку. Игра в одно касание со своим партнером является лучшим средством и против них.
Оба они входят в группу самых агрессивных хоккеистов НХЛ, включающую также Дона Люса из "Буффало", Пита Стемковско-го из "Нью-Йорк рейнджере" и Дэниса Хекстола из "Миннесота норт старз". Все они обожают силовую борьбу за воротами и стараются прижать к борту игрока, владеющего шайбой, чтобы добиться вбрасывания. Но каждый такой игрок может попасть за ворота только с одной стороны, оставив открытым пространство с противоположной. И хотя
иной раз им удается застать защитника врасплох--в конце концов, кто может знать, что нападающий рискнет заехать за ворота?-тот, растерявшись, либо сразу теряет шайбу, либо старается прижать ее к борту. В последние годы я научился избегать таких неприятных инцидентов, применяя тактику игры в кошки-мышки.
Когда игрок соперника устремляется ко мне за ворота, я, пригнувшись, бегу в противоположную сторону, пробегаю перед своим вратарем и возвращаюсь на старое место позади ворот. На маленьком участке льда под прикрытием своих ворот преимущество всегда на стороне игрока, владеющего шайбой.
Не говоря уж о всяких неожиданностях, выведение шайбы из-за ворот в среднюю зону является порой трудным делом. По сути, защитник выполняет функции полузащитника, призванного в нужное время начать комбинацию. Каждый мой ход основан на интуиции в сочетании с опытом. Иными словами, все мои маневры на льду выполняются интуитивно, являясь ответом на действия соперников, которые те предпринимают.
Ну а еще проще, я всего лишь иду по линии наименьшего сопротивления, каким бы длинным ни оказался при этом мой путь. Если мне не мешают соперники, от своих ворот до красной линии я могу доехать за три-четыре секунды. Но если в нашей зоне от соперников буквально, проходу нет, как это обычно и бывает, то, чтобы доставить шайбу из-за ворот к красной линии, нужно двадцать--двадцать пять, а то и тридцать секунд (пять или шесть передач).
Ключом успешного начала атаки является ее четкая организация, причем главное внимание следует обращать на правильное расположение игроков в начальной стадии атаки. Когда я с шайбой нахожусь позади своих ворот, мой партнер по защите должен стоять перед воротами, а оба крайних нападающих-располагаться каждый у своего борта, между кругом вбрасывания и синей линией. "Центр" же предоставлен сам себе. У нас в "Бостоне" всегда были умные центрфорварды: Эспозито, Сендерсон, Фред Стэнфилд, а нынче --Грегг
Шеппард и Андре Савар. Все они понимают важность взаимодействия с атакующим защитником для успешного развития атаки. Скажем, Фил Эспозито, видя меня за воротами, оценивает позиции соперников и точно знает, могу ли я сам вывести шайбу из-за ворот. В этом случае он уходит в среднюю зону. Но если Фил приходит к выводу, что без посторонней помощи мне трудно самому выйти с шайбой из-за ворот, то направляется ко мне, и мы выводим шайбу вдвоем.
Защитник--хозяин положения при выходе из зоны
Выход из зоны парой-очень удобная и обычно эффективная комбинация. Выполняется она так: я, конечно, нахожусь с шайбой за воротами и оцениваю создавшуюся обстановку. Тем временем наш центрфорвард либо катится спиной в сторону ворот соперников, либо, набирая скорость, идет вдоль заднего борта, а это значит, что он видит не все, что происходит в нашей зоне. Следовательно, окончательное решение о том, кто выведет шайбу-центрфорвард или я,-принимать мне. Если, например, в десяти футах слева от меня игрок соперника, а наш нападающий приближается справа, я, конечно же, не стану передавать ему шайбу, а пропущу центрфорварда вперед: он либо сделает заслон, либо откроется для короткого паса. Но если центрфорвард выходит справа, а -'слева никого нет, я отдам ему шайбу, а сам пойду следом за ним. Это важное решение принимается в самый последний момент, поэтому центрфорвард всегда должен быть начеку. Если я хочу, чтобы он взял шайбу, то говорю "да, да, да" или "бери, бери, бери" и во избежание недоразумений осторожно отвожу свою клюшку от шайбы. Но если я не хочу передавать ему шайбу, то говорю "нет, нет, нет" или просто накрываю шайбу крюком. Учтите, хозяином положения здесь является защитник, а не нападающий, и очень важно, чтобы они понимали друг друга. Совершая маневр вдвоем, защитник и нападающий не должны
расходиться далеко, чтобы в нужный момент подстраховать друг друга. К примеру, если шайбу выводит из-за ворот центрфорвард, я следую за ним по пятам на случай, если из-за вмешательства соперника ему надо быстро избавиться от шайбы. А когда шайбу вывожу я и попадаю в- беду, то всегда рассчитываю на помощь находящегося рядом центрфорварда. А вообще, команда "Брюинс" почти всегда начинает контратаку парой со множеством передач в одно касание или с оставлением шайбы позади себя.
Но предположим, что наш "центр" оценил обстановку и решил не заезжать за ворота. Что же делать мне? То, что подскажет чутье. В зависимости от расположения соперников я еду влево или вправо: ищу открытое место, где бы оно ни находилось. Выйдя из-за ворот, я стараюсь держаться середины площадки, чтобы иметь возможность для большего числа комбинаций --и как игрок, владеющий шайбой, и как игрок, могущий дать пас. Если, например, меня встречает соперник, я могу обойти его справа или слева; прижать меня к борту невозможно. Если же я захочу передать шайбу, то могу послать ее левому крайнему, правому крайнему, центрфорварду или даже назад-второму защитнику. Посудите сами, как мало у меня будет вариантов, если при атаке из глубины обороны я смещусь ближе к одной из сторон площадки. Идя по правому краю, я не рискну давать поперечный пас левому крайнему; для того чтобы передать шайбу правому нападающему, мне, наверное, придется играть о борт; и центрфорвард сможет принять от меня пас только с ближней ко мне-правой-стороны. Таким образом, проход по одному из флангов уменьшает возможность подключения к атаке моих партнеров, находящихся на противоположном краю.
Двигаясь по середине площадки, я все время смотрю по сторонам, но ни в коем случае не на шайбу. Неприкрытый партнер --вот кто мне нужен. Не воображайте, что сумеете пробиться в одиночку и забить гол, как я это делал в прошлом. Есть такое шаблонное изречение: в команде не может быть "я". Если
открылся левый "край", шайба идет к нему. Если открылся "центр", шайба идет к нему. Если открылся правый "край", шайба идет туда. Коллективизм был одной из первых истин, которые я познал еще в Пэрри-Саунде, и эта истина была очень важна для шестилетнего ученика первого класса. Продвигаясь вперед, проявляй гибкость, а не глупость и всегда стремись найти открывшегося партнера.
У красной линии
Я не обороняющийся защитник. Я люблю шайбу, люблю вести ее. Большинство защитников НХЛ весьма редко заводят шайбу далеко за красную линию из боязни "провалиться", что может стоить их команде гола. Они усвоили, что призваны защищаться, а не наступать. В России, например, защитники только "питают" шайбами своих нападающих. Насколько я помню, за все восемь матчей серии СССР-Канада в 1972 году защитники советской сборной едва ли пять-шесть раз совершали рейды в нашу зону в одиночку. Такая игра не по мне. Уж если я вхожу в среднюю зону с шайбой, то почти наверняка буду продолжать движение вперед и постараюсь быть активным участником атаки. И опять в зависимости от расположения на льду как моих партнеров, так и игроков команды соперников я буду подсознательно перебирать варианты возможного развития атаки.
1. В поисках открытого партнера я могу заметить, что один из наших крайних нападающих в своей полосе движения опережает своего преследователя и на шаг-два находится впереди меня. Если я сам попытаюсь войти в зону противника с шайбой, то, несомненно, наш крайний нападающий, который раньше меня пересечет синюю линию, окажется в положении "вне игры". Вместо этого я посылаю шайбу через синюю линию в ближний к нашему нападающему угол. Он наверняка овладеет шайбой. Во-первых, преследующий его соперник отстал на шаг или два. Во-вторых,
в то время как он на полном ходу несется в угол, опекающий его защитник катится спиной вперед и теперь, увидев, что шайба послана за его спину в угол, должен быстро развернуться, набрать скорость и кинуться в погоню за шайбой. Как защитник уверяю вас-это почти всегда безнадежное дело.
2. Если я увижу, что защитник соперника собирается приблизиться ко мне и силовым приемом вывести меня из игры, то сделаю вид, будто не догадываюсь о его намерениях, и постараюсь выманить его на себя. Конечно, он может толкнуть меня. Но, направляясь ко мне, он волей-неволей открывает большой участок льда. Один из моих партнеров наверняка заметит это свободное место, и, перед тем как соперник обрушится на меня, я постараюсь передать шайбу этому партнеру. В случае удачи мы можем оказаться перед воротами в большинстве.
3. Я могу заметить, что защитники откатываются в свою зону, предоставляя мне оперативный простор. В этом случае я, вероятно, сам войду в их зону, а затем уж буду решать, что предпринять дальше.
4. Предположим, что все пять игроков соперника встали стеной у синей линии. Такую оборонительную тактику любит применять против нас команда "Нью-Йорк рейнджере". В этом случае я либо бросаю шайбу сквозь "щель" в этой стенке, и наши форварды устремляются за ней в угол площадки; либо посылаю шайбу вдоль борта, чтобы один из крайних нападающих мог подхватить ее позади линии обороны и передать партнеру по звену; либо, наконец, сыграю в одно касание с кем-нибудь из своих игроков. В последнем случае, передав шайбу партнеру, я постараюсь прорваться сквозь заслон противника и броситься к воротам в надежде получить ответную передачу. Выстраивание стенки на синей линии дает обороняющейся команде определенные преимущества: сужается "репертуар" атакующей стороны.
Недостаток же такой оборонительной тактики состоит в том, что у нападающих все же имеется возможность уйти от защитников, поскольку второй линии обороны не существует.
5. Я не вижу открытого партнера. Но вместо того чтобы предпринять какой-нибудь отчаянный маневр, рискуя потерять шайбу, я откатываюсь к своей синей линии и пытаюсь начать комбинацию снова. Если первая попытка не удалась, надо пробовать снова и снова.
Начиная атакующую комбинацию в средней зоне, я стараюсь избегать повторения одних и тех же маневров. Но один из них я вообще почти никогда не предпринимаю. Я не помню, когда в последний раз врывался в зону соперника вслед за шайбой, проброШен-ной мною туда из-за синей линии. Почему? Потому что для защитника такой маневр смерти подобен. Позвольте объяснить. У игроков обороны, которые любят играть в нападении, должно быть полное взаимопонимание со своими крайними нападающими, что-то наподобие телепатии. Крайние нападающие должны предвидеть маневр защитника, владеющего шайбой, не разрушить комбинацию, оказавшись в положении "вне игры". Более того, если я войду с шайбой в зону соперника и буду участвовать в атаке, один из нападающих должен задержаться и подстраховать меня у синей линии. Никогда не следует допускать, чтобы при атаке ворот соперника в глубине его обороны оказывались сразу четыре игрока: атакующий защитник и трое нападающих. Один из форвардов должен задержаться и занять мое место у синей линии. К моему счастью, в "Бостон" с этим никогда не было проблем, хотя у нас и не существует правила, которое бы гласило: "Если Орр идет влево, делает финт вправо, входит в зону, разворачивается, падает и бросает шайбу, распростершись на льду, то в этом случае правый крайний отстает и занимает его место у синей линии". В подобных ситуациях крайние нападающие должны полагаться на свой опыт. Порой меня подстраховывает тот "край", который идет сзади, особенно если он находится на противоположном от меня фланге. Иной раз игрок противоположного фланга должен почувствовать, что ему надо отстать, если ему кажется, что мне легче будет осуществить комбинацию с ближним ко
мне крайним нападающим, нежели пытаться вовлечь его в какой-либо рискованный маневр. А если на том фланге, по которому я веду шайбу, сосредоточиваются два или три соперника, то ближнему ко мне форварду следует занять мое место у синей линии, потому что его дальнейшее продвижение вперед лишь создает ненужную толчею.
Итак, при наличии сыгранности с крайними форвардами моя попытка ворваться в зону соперника вслед за шайбой вызвала бы у него крайнее недоумение. К тому же я на собственном горьком опыте убедился, что поступить так --значит дать возможность сопернику сыграть в отрыв "двое против одного" или "трое против одного" и создать реальную угрозу для наших ворот.
После того как я пересек синюю линию, вошел в зону и передал шайбу, я мысленно проверяю свой список. Во-первых, я немедленно убеждаюсь, что один из наших крайних страхует меня у синей линии; если оба они рвутся к воротам, я тут же выхожу из атаки и занимаю свою обычную оборонительную позицию. Если же я подстрахован, то быстро оцениваю сложившуюся передо мной обстановку и смотрю, сможем ли мы удержать шайбу в зоне противника. Стоит мне в этом усомниться, как я ищу кратчайший путь в свою зону, чтобы отразить неизбежную контратаку противника. Когда же интуиция подсказывает: "Вперед", я делаю рывок к воротам, чтобы получить пас от партнера, подправить шайбу в ворота или воспользоваться отскоком.
Вход в зону соперника
Чаще всего, когда входишь с шайбой в зону противника, сталкиваешься с определенными стандартными положениями. Бывает, что мне противостоит единственный защитник, то есть "один против одного". А если мы вдвоем выходим против одного защитника соперника, создается положение "двое против одного". Или же возникает положение "трое против двоих", то есть я с двумя партнерами выхожу против двух соперников-чаще всего защит
ников. Во всех этих случаях, разумеется, последнюю линию обороны обеспечивает голкипер. Вот что приходит мне в голову, когда я ввожу шайбу в зону соперников и сталкиваюсь с одним из таких стандартных положений.
Один против одного. Я не изучаю индивидуальную манеру игры соперников и не собираю статистических данных на защитников, центрфорвардов или крайних нападающих, чтобы знать, как в 99,2 случаев из ста поведет себя игрок, если я выйду на него со скоростью 13,74 мили в час, сделаю финт влево, а сам сверну направо, протолкну шайбу у него между ног и постараюсь овладеть ею за его спиной. Одинаковые стандартные положения встречаются, пожалуй, не больше двух-трех раз в сезон, так что ведение такого учета--пустая трата времени. Когда я выхожу один на один с соперником, то просто хочу, чтобы не я, а он допустил ошибку. Если он слишком медленно откатывается назад, я, вероятно, попробую рывком обойти его с той стороны, где больше свободного пространства. А если он слишком быстро откатывается и неумышленно надвигается на своего вратаря, я постараюсь как можно ближе подкатиться к ним обоим и бросить шайбу в любую "дыру". Старая хоккейная истина гласит, что когда оказываешься лицом к лицу с соперником, то не следует смотреть ему в глаза --глаза должны быть устремлены ему на грудь. Дело в том, что смотреть он может в каком угодно направлении, тогда как поехать лишь туда, куда повернута его грудь, если только он не резиновый. Насколько я знаю, в хоккее такие люди не водятся, хотя у меня иной раз возникают сомнения относительно Жильбера Пер-ро из "Буффало сейбрс". К тому же, когда смотришь сопернику на грудь, а не в глаза, тебя труднее сбить с толку. Но что бы ни утверждали, когда я приближаюсь к сопернику, то смотрю ему в лицо. Прямо в глаза. И они говорят мне все, что я хочу знать. А жду я того, чтобы он, желая проверить, не спешит ли мне на помощь мой партнер, хотя бы на секунду отвел глаза. В этом смысле его грудь ничего мне не подскажет. Стоит мне
увидеть, что соперник перевел взгляд в сторону и на мгновение забыл обо мне, как меня и след простыл. Конечно, если он знает, что в ответ на движение его глаз я совершу какой-то маневр, то, возможно, постарается нарочно посмотреть куда-то в сторону, чтобы я выдал свои намерения, и тогда, к моему изумлению, легко нейтрализует мои действия. То есть просто перехитрит меня, и с этим ничего не поделаешь. Оказываясь в положении "один против одного", я всегда стараюсь действовать неожиданно. Более того, я скорее предпочту какую-нибудь немыслимую комбинацию финтов, чем совершу маневр, уже не раз приносивший мне успех. Например, я продвигаюсь по правому флангу навстречу одному защитнику соперника. Борт справа от защитника примерно в восьми-десяти футах, а слева между ним и противоположным бортом целых восемьдесят. Следовательно, я автоматически пойду влево, так? Быть может, но, скорее всего, я воспользуюсь более коротким и быстрым маршрутом. Иными словами, я попробую проскочить между защитником и ближним бортом. Меня могут припечатать к борту, но попытаться стоит. Почему? Защитник полагает, что я пойду по более просторному участку льда, то есть справа от него. И его глаза могут подсказать мне, что он думает. Чтобы помочь ему, я сделаю ложное движение. Теперь он убежден, что я направлюсь именно туда. Это напоминает игру в кошки-мышки. Стоит ему двинуться вправо, как я бегу в противоположную сторону, и, пока он сообразит, что я делаю, мне, вероятно, удастся проскочить между ним и бортом. Но, как я говорил выше, бывает, что и он меня обманывает. Помню игру против "Чикаго блэк хоукс", когда я оказался у борта один на один с хитрейшим защитником Билли Уайтом. Посмотрев ему в глаза, я заметил, что он поглядывает в сторону более просторной части льда, опасаясь, видимо, что я пойду именно туда. Я поверил его глазам, сделал обманное движение, а сам рванулся к борту. В следующее же мгновение я с треском влетел в борт и оказался на льду. Не я, а он меня провел. Кое-как встав на ноги, я посмотрел на
Уайта. Голова его была опущена, но он поднял на меня глаза и улыбнулся. Он улыбнулся! Пришлось и мне рассмеяться. В хоккее побеждает тот, кто хитрее, и не все же время выигрывать мне. Но надо стремиться побеждать чаще, чем проигрывать.
Двое против одного. Вся штука здесь в том, чтобы оба атакующих игрока продвигались вперед, не снижая скорости, так как в противном случае положение "двое против одного" быстро превратится в "двое против двоих", а то и "двое против троих". Прежде чем самому решить, какие действия предпринять, я как игрок, владеющий шайбой, стараюсь заставить соперника выдать свои намерения. При положении "двое против одного" стандартное правило защиты гласит, что вратарь берет на себя игрока, владеющего шайбой, а защитник -- второго игрока атакующей стороны. Но для того чтобы запутать защитника, я обычно сдвигаюсь к одной из сторон. Если, он, растерявшись, преследует меня, я передаю шайбу партнеру, которому никто не мешает бросить по воротам. Если же защитник не обращает на меня внимания и опекает моего товарища, я постараюсь совершить бросок по воротам с близкого расстояния.
Еще одна комбинация, которую я люблю разыгрывать в положении "двое против одного",--оставление шайбы. В этом случае я иду посередине зоны, тем самым подсказывая партнеру, что ему надо приблизиться и следовать со мной. Оставив ему шайбу, я продолжаю движение вперед, стараясь нейтрализовать защитника. То есть я пытаюсь вывести его из игры силовым приемом или стараюсь закрыть бросок своего партнера. Положение "двое против одного" часто возникает, когда игрок одной команды отбывает наказание, а четверка соперников, играющих в большинстве, "проваливается" в зоне защиты. Дерек Сендерсон и Эдди Уэстфолл играли лучше всех в НХЛ, когда их команда оставалась в меньшинстве, и чуть ли не в каждой встрече им удавалось вдвоем хотя бы раз выходить к воротам соперника против одного защитника. Когда при игре нашей команды в меньшинстве Сендерсон в паре с Филом Эспозито
выходили вдвоем против одного защитника, они применяли весьма рискованный, но зато довольно успешный маневр, приводивший вратарей и защитников в полное недоумение. Зная, что защитник обычно держится середины площадки, а вратарь следит за действиями игрока, владеющего шайбой, Дерек и Фил создавали полный хаос, идя на небольшом расстоянии друг от друга и беспрерывно передавая шайбу друг другу. Защитник не знал, что ему делать, и вратарь тоже пребывал в неведении. Шайбу мог бросить и тот, и другой, причем ни Дерек, ни Фил сами не знали, кто из них это сделает. Откуда же знать соперникам? Но кто бы ни завершал комбинацию, обычно она приносила успех. Однако то, что получается у Дерека и Фила, не следует делать неопытным хоккеистам, поскольку успех этого маневра зависит от прекрасной сыгранности и совершенной техники его участников. Молодым хоккеистам лучше занимать позицию подальше от защитника, чтобы вынудить его пойти на обострение, а потом уж действовать самим, сообразуясь с обстановкой. Преимущество на вашей стороне, так что не растеряйте его.
Трое против двоих. Во время игры это стандартное положение возникает чаще всего, когда гри игрока--обычно это форварды--ока-зываюгся в зоне соперника против двух защитников. Будучи атакующим защитником, я участвую во множестве таких игровых моментов, потому что в отличие от других защитников не стараюсь избавиться от шайбы в средней зоне. В прежние времена атакующие неизменно передавали шайбу центрфорварду, чтобы он разыгрывал комбинацию. Сейчас такого правила уже не существует. И в самом деле, разыгрывающим может быть любой из трех атакующих игроков. И опять, здесь тоже нет готовых рецептов, которые привели бы к взятию ворот. Игрок, контролирующий шайбу, должен искать удобный момент i пользоваться им. Тем не менее существует несколько стандартных маневров, которые новичкам следует отрабатывать. Овладев стандартными маневрами, можно видоиз
Выход из своей зоны
Остановитесь и оглядитесь вокруг! Заняв позицию позади ворот, я бросаю быстрый, но внимательный взгляд на площадку. Я смотрю, смотрю и еще раз смотрю. Боюсь, что большинство молодых хоккеистов слишком самонадеянны, когда дело доходит до того, чтобы вывести шайбу из своей зоны. Они заезжают за свои ворота, на мгновение там останавли
ваются, чтобы бросить поверхностный взгляд вокруг себя, и тут же бегут вперед в любом направлении. Они не дают себе труда подумать о конкретной тактике, применяемой соперником в обороне, и, что еще хуже, не обращают внимания на то, как расположены их партнеры. Такой игрок воображает, что сейчас он войдет в среднюю зону, пройдет через центр и ворвется в зону соперника по правому краю; там проскочит мимо защитников, с помощью финта уложит вратаря на лед и тыльной стороной клюшки перебросит через него шайбу прямо в верхний левый угол ворот. Честь ему и слава, если это удастся. Беда лишь в том, что те, кто злоупотребляет подобными рейдами, вскоре оказываются в низших лигах или часто сидят на скамье запасных. Повторю ещё раз: в игре под названием "хоккей" нет заранее спланированных комбинаций.
Есть много различных причин, по которым комбинации могут начинаться из-за своих ворот. Прежде всего, когда я там нахожусь, в мое поле зрения попадает все, что происходит на льду. То есть я лучше любого другого игрока вижу открытых партнеров. Далее, на секу яду или две остановив игру, я даю возможность своим игрокам перестроиться для атаки. Наконец, поскольку до последнего момента я не знаю, с какой стороны обогну ворота-слева или справа,--я усложняю действия игроков противника, находящихся в нашей зоне Уж коли я не знаю, каким будет мой следующий ход, то они и подавно не представляют, а потому должны быть готовы ко всему.
Стоя за воротами, я почти упираюсь в борт и держу шайбу строго перед собой. Многие неопытные игроки имеют привычку либо стоять слишком близко к воротам, либо сдвигать шайбу на одну сторону. А некоторые делают и то, и другое: стоят близко к воротам и держат шайбу сбоку. Чем ближе ты находишься к воротам, тем труднее будет вывести шайбу в поле; может случиться, что она заденет за низ ворот и выйдет из-под контроля. Если же, стоя позади ворот, вы держите шайбу ближе к одной из сторон, то сами облег
чаете задачу противнику: он может сообразить, в какую сторону вы двинетесь. Скажем, если шайба лежит слева от меня на фут или два от моего левого конька, то не исключено, что я обогну ворота именно слева или же дам пас влево. Не нужно быть гением, чтобы разгадать этот маневр.
Итак, я стою позади своих ворот, держа шайбу прямо перед собой, и оцениваю обстановку на площадке. Повторяю еще раз, мой следующий ход будет зависеть от позиции и поведения соперников. В такой оборонительной ситуации команды НХЛ обычно ставят своего центрфорварда у кромки пятачка, а крайних-у бортов, в относительной близости от крайних нападающих атакующей команды. И хотя в такой ситуации невозможно точно предугадать действия центрфорварда, какие-то стандартные тактические ходы все-таки существуют.
Дейв Кион из "Торонто мэйпл лифе" является одним из лучших конькобежцев в хоккее. Обычно он маневрирует перед воротами, ожидая, пока я не выкачусь, а потом атакует меня, демонстрируя отличное умение отбирать шайбу. Он такой быстрый и ловкий, что обыграть его удается только при помощи паса с партнером в одно касание. В своей зоне я почти никогда не рискую обводить Кио-на. Ни Уолт Ткачук из "Нью-Йорк рейнджере", ни Бобби Кларк из "Филадельфия флайерс" не обладают скоростью и ловкостью Киона, однако они гораздо крепче Киона, любят применять силовые приемы и пускать в ход клюшку. Игра в одно касание со своим партнером является лучшим средством и против них.
Оба они входят в группу самых агрессивных хоккеистов НХЛ, включающую также Дона Люса из "Буффало", Пита Стемковско-го из "Нью-Йорк рейнджере" и Дэниса Хекстола из "Миннесота норт старз". Все они обожают силовую борьбу за воротами и стараются прижать к борту игрока, владеющего шайбой, чтобы добиться вбрасывания. Но каждый такой игрок может попасть за ворота только с одной стороны, оставив открытым пространство с противоположной. И хотя
иной раз им удается застать защитника врасплох--в конце концов, кто может знать, что нападающий рискнет заехать за ворота?-тот, растерявшись, либо сразу теряет шайбу, либо старается прижать ее к борту. В последние годы я научился избегать таких неприятных инцидентов, применяя тактику игры в кошки-мышки.
Когда игрок соперника устремляется ко мне за ворота, я, пригнувшись, бегу в противоположную сторону, пробегаю перед своим вратарем и возвращаюсь на старое место позади ворот. На маленьком участке льда под прикрытием своих ворот преимущество всегда на стороне игрока, владеющего шайбой.
Не говоря уж о всяких неожиданностях, выведение шайбы из-за ворот в среднюю зону является порой трудным делом. По сути, защитник выполняет функции полузащитника, призванного в нужное время начать комбинацию. Каждый мой ход основан на интуиции в сочетании с опытом. Иными словами, все мои маневры на льду выполняются интуитивно, являясь ответом на действия соперников, которые те предпринимают.
Ну а еще проще, я всего лишь иду по линии наименьшего сопротивления, каким бы длинным ни оказался при этом мой путь. Если мне не мешают соперники, от своих ворот до красной линии я могу доехать за три-четыре секунды. Но если в нашей зоне от соперников буквально, проходу нет, как это обычно и бывает, то, чтобы доставить шайбу из-за ворот к красной линии, нужно двадцать--двадцать пять, а то и тридцать секунд (пять или шесть передач).
Ключом успешного начала атаки является ее четкая организация, причем главное внимание следует обращать на правильное расположение игроков в начальной стадии атаки. Когда я с шайбой нахожусь позади своих ворот, мой партнер по защите должен стоять перед воротами, а оба крайних нападающих-располагаться каждый у своего борта, между кругом вбрасывания и синей линией. "Центр" же предоставлен сам себе. У нас в "Бостоне" всегда были умные центрфорварды: Эспозито, Сендерсон, Фред Стэнфилд, а нынче --Грегг
Шеппард и Андре Савар. Все они понимают важность взаимодействия с атакующим защитником для успешного развития атаки. Скажем, Фил Эспозито, видя меня за воротами, оценивает позиции соперников и точно знает, могу ли я сам вывести шайбу из-за ворот. В этом случае он уходит в среднюю зону. Но если Фил приходит к выводу, что без посторонней помощи мне трудно самому выйти с шайбой из-за ворот, то направляется ко мне, и мы выводим шайбу вдвоем.
Защитник--хозяин положения при выходе из зоны
Выход из зоны парой-очень удобная и обычно эффективная комбинация. Выполняется она так: я, конечно, нахожусь с шайбой за воротами и оцениваю создавшуюся обстановку. Тем временем наш центрфорвард либо катится спиной в сторону ворот соперников, либо, набирая скорость, идет вдоль заднего борта, а это значит, что он видит не все, что происходит в нашей зоне. Следовательно, окончательное решение о том, кто выведет шайбу-центрфорвард или я,-принимать мне. Если, например, в десяти футах слева от меня игрок соперника, а наш нападающий приближается справа, я, конечно же, не стану передавать ему шайбу, а пропущу центрфорварда вперед: он либо сделает заслон, либо откроется для короткого паса. Но если центрфорвард выходит справа, а -'слева никого нет, я отдам ему шайбу, а сам пойду следом за ним. Это важное решение принимается в самый последний момент, поэтому центрфорвард всегда должен быть начеку. Если я хочу, чтобы он взял шайбу, то говорю "да, да, да" или "бери, бери, бери" и во избежание недоразумений осторожно отвожу свою клюшку от шайбы. Но если я не хочу передавать ему шайбу, то говорю "нет, нет, нет" или просто накрываю шайбу крюком. Учтите, хозяином положения здесь является защитник, а не нападающий, и очень важно, чтобы они понимали друг друга. Совершая маневр вдвоем, защитник и нападающий не должны
расходиться далеко, чтобы в нужный момент подстраховать друг друга. К примеру, если шайбу выводит из-за ворот центрфорвард, я следую за ним по пятам на случай, если из-за вмешательства соперника ему надо быстро избавиться от шайбы. А когда шайбу вывожу я и попадаю в- беду, то всегда рассчитываю на помощь находящегося рядом центрфорварда. А вообще, команда "Брюинс" почти всегда начинает контратаку парой со множеством передач в одно касание или с оставлением шайбы позади себя.
Но предположим, что наш "центр" оценил обстановку и решил не заезжать за ворота. Что же делать мне? То, что подскажет чутье. В зависимости от расположения соперников я еду влево или вправо: ищу открытое место, где бы оно ни находилось. Выйдя из-за ворот, я стараюсь держаться середины площадки, чтобы иметь возможность для большего числа комбинаций --и как игрок, владеющий шайбой, и как игрок, могущий дать пас. Если, например, меня встречает соперник, я могу обойти его справа или слева; прижать меня к борту невозможно. Если же я захочу передать шайбу, то могу послать ее левому крайнему, правому крайнему, центрфорварду или даже назад-второму защитнику. Посудите сами, как мало у меня будет вариантов, если при атаке из глубины обороны я смещусь ближе к одной из сторон площадки. Идя по правому краю, я не рискну давать поперечный пас левому крайнему; для того чтобы передать шайбу правому нападающему, мне, наверное, придется играть о борт; и центрфорвард сможет принять от меня пас только с ближней ко мне-правой-стороны. Таким образом, проход по одному из флангов уменьшает возможность подключения к атаке моих партнеров, находящихся на противоположном краю.
Двигаясь по середине площадки, я все время смотрю по сторонам, но ни в коем случае не на шайбу. Неприкрытый партнер --вот кто мне нужен. Не воображайте, что сумеете пробиться в одиночку и забить гол, как я это делал в прошлом. Есть такое шаблонное изречение: в команде не может быть "я". Если
открылся левый "край", шайба идет к нему. Если открылся "центр", шайба идет к нему. Если открылся правый "край", шайба идет туда. Коллективизм был одной из первых истин, которые я познал еще в Пэрри-Саунде, и эта истина была очень важна для шестилетнего ученика первого класса. Продвигаясь вперед, проявляй гибкость, а не глупость и всегда стремись найти открывшегося партнера.
У красной линии
Я не обороняющийся защитник. Я люблю шайбу, люблю вести ее. Большинство защитников НХЛ весьма редко заводят шайбу далеко за красную линию из боязни "провалиться", что может стоить их команде гола. Они усвоили, что призваны защищаться, а не наступать. В России, например, защитники только "питают" шайбами своих нападающих. Насколько я помню, за все восемь матчей серии СССР-Канада в 1972 году защитники советской сборной едва ли пять-шесть раз совершали рейды в нашу зону в одиночку. Такая игра не по мне. Уж если я вхожу в среднюю зону с шайбой, то почти наверняка буду продолжать движение вперед и постараюсь быть активным участником атаки. И опять в зависимости от расположения на льду как моих партнеров, так и игроков команды соперников я буду подсознательно перебирать варианты возможного развития атаки.
1. В поисках открытого партнера я могу заметить, что один из наших крайних нападающих в своей полосе движения опережает своего преследователя и на шаг-два находится впереди меня. Если я сам попытаюсь войти в зону противника с шайбой, то, несомненно, наш крайний нападающий, который раньше меня пересечет синюю линию, окажется в положении "вне игры". Вместо этого я посылаю шайбу через синюю линию в ближний к нашему нападающему угол. Он наверняка овладеет шайбой. Во-первых, преследующий его соперник отстал на шаг или два. Во-вторых,
в то время как он на полном ходу несется в угол, опекающий его защитник катится спиной вперед и теперь, увидев, что шайба послана за его спину в угол, должен быстро развернуться, набрать скорость и кинуться в погоню за шайбой. Как защитник уверяю вас-это почти всегда безнадежное дело.
2. Если я увижу, что защитник соперника собирается приблизиться ко мне и силовым приемом вывести меня из игры, то сделаю вид, будто не догадываюсь о его намерениях, и постараюсь выманить его на себя. Конечно, он может толкнуть меня. Но, направляясь ко мне, он волей-неволей открывает большой участок льда. Один из моих партнеров наверняка заметит это свободное место, и, перед тем как соперник обрушится на меня, я постараюсь передать шайбу этому партнеру. В случае удачи мы можем оказаться перед воротами в большинстве.
3. Я могу заметить, что защитники откатываются в свою зону, предоставляя мне оперативный простор. В этом случае я, вероятно, сам войду в их зону, а затем уж буду решать, что предпринять дальше.
4. Предположим, что все пять игроков соперника встали стеной у синей линии. Такую оборонительную тактику любит применять против нас команда "Нью-Йорк рейнджере". В этом случае я либо бросаю шайбу сквозь "щель" в этой стенке, и наши форварды устремляются за ней в угол площадки; либо посылаю шайбу вдоль борта, чтобы один из крайних нападающих мог подхватить ее позади линии обороны и передать партнеру по звену; либо, наконец, сыграю в одно касание с кем-нибудь из своих игроков. В последнем случае, передав шайбу партнеру, я постараюсь прорваться сквозь заслон противника и броситься к воротам в надежде получить ответную передачу. Выстраивание стенки на синей линии дает обороняющейся команде определенные преимущества: сужается "репертуар" атакующей стороны.
Недостаток же такой оборонительной тактики состоит в том, что у нападающих все же имеется возможность уйти от защитников, поскольку второй линии обороны не существует.
5. Я не вижу открытого партнера. Но вместо того чтобы предпринять какой-нибудь отчаянный маневр, рискуя потерять шайбу, я откатываюсь к своей синей линии и пытаюсь начать комбинацию снова. Если первая попытка не удалась, надо пробовать снова и снова.
Начиная атакующую комбинацию в средней зоне, я стараюсь избегать повторения одних и тех же маневров. Но один из них я вообще почти никогда не предпринимаю. Я не помню, когда в последний раз врывался в зону соперника вслед за шайбой, проброШен-ной мною туда из-за синей линии. Почему? Потому что для защитника такой маневр смерти подобен. Позвольте объяснить. У игроков обороны, которые любят играть в нападении, должно быть полное взаимопонимание со своими крайними нападающими, что-то наподобие телепатии. Крайние нападающие должны предвидеть маневр защитника, владеющего шайбой, не разрушить комбинацию, оказавшись в положении "вне игры". Более того, если я войду с шайбой в зону соперника и буду участвовать в атаке, один из нападающих должен задержаться и подстраховать меня у синей линии. Никогда не следует допускать, чтобы при атаке ворот соперника в глубине его обороны оказывались сразу четыре игрока: атакующий защитник и трое нападающих. Один из форвардов должен задержаться и занять мое место у синей линии. К моему счастью, в "Бостон" с этим никогда не было проблем, хотя у нас и не существует правила, которое бы гласило: "Если Орр идет влево, делает финт вправо, входит в зону, разворачивается, падает и бросает шайбу, распростершись на льду, то в этом случае правый крайний отстает и занимает его место у синей линии". В подобных ситуациях крайние нападающие должны полагаться на свой опыт. Порой меня подстраховывает тот "край", который идет сзади, особенно если он находится на противоположном от меня фланге. Иной раз игрок противоположного фланга должен почувствовать, что ему надо отстать, если ему кажется, что мне легче будет осуществить комбинацию с ближним ко
мне крайним нападающим, нежели пытаться вовлечь его в какой-либо рискованный маневр. А если на том фланге, по которому я веду шайбу, сосредоточиваются два или три соперника, то ближнему ко мне форварду следует занять мое место у синей линии, потому что его дальнейшее продвижение вперед лишь создает ненужную толчею.
Итак, при наличии сыгранности с крайними форвардами моя попытка ворваться в зону соперника вслед за шайбой вызвала бы у него крайнее недоумение. К тому же я на собственном горьком опыте убедился, что поступить так --значит дать возможность сопернику сыграть в отрыв "двое против одного" или "трое против одного" и создать реальную угрозу для наших ворот.
После того как я пересек синюю линию, вошел в зону и передал шайбу, я мысленно проверяю свой список. Во-первых, я немедленно убеждаюсь, что один из наших крайних страхует меня у синей линии; если оба они рвутся к воротам, я тут же выхожу из атаки и занимаю свою обычную оборонительную позицию. Если же я подстрахован, то быстро оцениваю сложившуюся передо мной обстановку и смотрю, сможем ли мы удержать шайбу в зоне противника. Стоит мне в этом усомниться, как я ищу кратчайший путь в свою зону, чтобы отразить неизбежную контратаку противника. Когда же интуиция подсказывает: "Вперед", я делаю рывок к воротам, чтобы получить пас от партнера, подправить шайбу в ворота или воспользоваться отскоком.
Вход в зону соперника
Чаще всего, когда входишь с шайбой в зону противника, сталкиваешься с определенными стандартными положениями. Бывает, что мне противостоит единственный защитник, то есть "один против одного". А если мы вдвоем выходим против одного защитника соперника, создается положение "двое против одного". Или же возникает положение "трое против двоих", то есть я с двумя партнерами выхожу против двух соперников-чаще всего защит
ников. Во всех этих случаях, разумеется, последнюю линию обороны обеспечивает голкипер. Вот что приходит мне в голову, когда я ввожу шайбу в зону соперников и сталкиваюсь с одним из таких стандартных положений.
Один против одного. Я не изучаю индивидуальную манеру игры соперников и не собираю статистических данных на защитников, центрфорвардов или крайних нападающих, чтобы знать, как в 99,2 случаев из ста поведет себя игрок, если я выйду на него со скоростью 13,74 мили в час, сделаю финт влево, а сам сверну направо, протолкну шайбу у него между ног и постараюсь овладеть ею за его спиной. Одинаковые стандартные положения встречаются, пожалуй, не больше двух-трех раз в сезон, так что ведение такого учета--пустая трата времени. Когда я выхожу один на один с соперником, то просто хочу, чтобы не я, а он допустил ошибку. Если он слишком медленно откатывается назад, я, вероятно, попробую рывком обойти его с той стороны, где больше свободного пространства. А если он слишком быстро откатывается и неумышленно надвигается на своего вратаря, я постараюсь как можно ближе подкатиться к ним обоим и бросить шайбу в любую "дыру". Старая хоккейная истина гласит, что когда оказываешься лицом к лицу с соперником, то не следует смотреть ему в глаза --глаза должны быть устремлены ему на грудь. Дело в том, что смотреть он может в каком угодно направлении, тогда как поехать лишь туда, куда повернута его грудь, если только он не резиновый. Насколько я знаю, в хоккее такие люди не водятся, хотя у меня иной раз возникают сомнения относительно Жильбера Пер-ро из "Буффало сейбрс". К тому же, когда смотришь сопернику на грудь, а не в глаза, тебя труднее сбить с толку. Но что бы ни утверждали, когда я приближаюсь к сопернику, то смотрю ему в лицо. Прямо в глаза. И они говорят мне все, что я хочу знать. А жду я того, чтобы он, желая проверить, не спешит ли мне на помощь мой партнер, хотя бы на секунду отвел глаза. В этом смысле его грудь ничего мне не подскажет. Стоит мне
увидеть, что соперник перевел взгляд в сторону и на мгновение забыл обо мне, как меня и след простыл. Конечно, если он знает, что в ответ на движение его глаз я совершу какой-то маневр, то, возможно, постарается нарочно посмотреть куда-то в сторону, чтобы я выдал свои намерения, и тогда, к моему изумлению, легко нейтрализует мои действия. То есть просто перехитрит меня, и с этим ничего не поделаешь. Оказываясь в положении "один против одного", я всегда стараюсь действовать неожиданно. Более того, я скорее предпочту какую-нибудь немыслимую комбинацию финтов, чем совершу маневр, уже не раз приносивший мне успех. Например, я продвигаюсь по правому флангу навстречу одному защитнику соперника. Борт справа от защитника примерно в восьми-десяти футах, а слева между ним и противоположным бортом целых восемьдесят. Следовательно, я автоматически пойду влево, так? Быть может, но, скорее всего, я воспользуюсь более коротким и быстрым маршрутом. Иными словами, я попробую проскочить между защитником и ближним бортом. Меня могут припечатать к борту, но попытаться стоит. Почему? Защитник полагает, что я пойду по более просторному участку льда, то есть справа от него. И его глаза могут подсказать мне, что он думает. Чтобы помочь ему, я сделаю ложное движение. Теперь он убежден, что я направлюсь именно туда. Это напоминает игру в кошки-мышки. Стоит ему двинуться вправо, как я бегу в противоположную сторону, и, пока он сообразит, что я делаю, мне, вероятно, удастся проскочить между ним и бортом. Но, как я говорил выше, бывает, что и он меня обманывает. Помню игру против "Чикаго блэк хоукс", когда я оказался у борта один на один с хитрейшим защитником Билли Уайтом. Посмотрев ему в глаза, я заметил, что он поглядывает в сторону более просторной части льда, опасаясь, видимо, что я пойду именно туда. Я поверил его глазам, сделал обманное движение, а сам рванулся к борту. В следующее же мгновение я с треском влетел в борт и оказался на льду. Не я, а он меня провел. Кое-как встав на ноги, я посмотрел на
Уайта. Голова его была опущена, но он поднял на меня глаза и улыбнулся. Он улыбнулся! Пришлось и мне рассмеяться. В хоккее побеждает тот, кто хитрее, и не все же время выигрывать мне. Но надо стремиться побеждать чаще, чем проигрывать.
Двое против одного. Вся штука здесь в том, чтобы оба атакующих игрока продвигались вперед, не снижая скорости, так как в противном случае положение "двое против одного" быстро превратится в "двое против двоих", а то и "двое против троих". Прежде чем самому решить, какие действия предпринять, я как игрок, владеющий шайбой, стараюсь заставить соперника выдать свои намерения. При положении "двое против одного" стандартное правило защиты гласит, что вратарь берет на себя игрока, владеющего шайбой, а защитник -- второго игрока атакующей стороны. Но для того чтобы запутать защитника, я обычно сдвигаюсь к одной из сторон. Если, он, растерявшись, преследует меня, я передаю шайбу партнеру, которому никто не мешает бросить по воротам. Если же защитник не обращает на меня внимания и опекает моего товарища, я постараюсь совершить бросок по воротам с близкого расстояния.
Еще одна комбинация, которую я люблю разыгрывать в положении "двое против одного",--оставление шайбы. В этом случае я иду посередине зоны, тем самым подсказывая партнеру, что ему надо приблизиться и следовать со мной. Оставив ему шайбу, я продолжаю движение вперед, стараясь нейтрализовать защитника. То есть я пытаюсь вывести его из игры силовым приемом или стараюсь закрыть бросок своего партнера. Положение "двое против одного" часто возникает, когда игрок одной команды отбывает наказание, а четверка соперников, играющих в большинстве, "проваливается" в зоне защиты. Дерек Сендерсон и Эдди Уэстфолл играли лучше всех в НХЛ, когда их команда оставалась в меньшинстве, и чуть ли не в каждой встрече им удавалось вдвоем хотя бы раз выходить к воротам соперника против одного защитника. Когда при игре нашей команды в меньшинстве Сендерсон в паре с Филом Эспозито
выходили вдвоем против одного защитника, они применяли весьма рискованный, но зато довольно успешный маневр, приводивший вратарей и защитников в полное недоумение. Зная, что защитник обычно держится середины площадки, а вратарь следит за действиями игрока, владеющего шайбой, Дерек и Фил создавали полный хаос, идя на небольшом расстоянии друг от друга и беспрерывно передавая шайбу друг другу. Защитник не знал, что ему делать, и вратарь тоже пребывал в неведении. Шайбу мог бросить и тот, и другой, причем ни Дерек, ни Фил сами не знали, кто из них это сделает. Откуда же знать соперникам? Но кто бы ни завершал комбинацию, обычно она приносила успех. Однако то, что получается у Дерека и Фила, не следует делать неопытным хоккеистам, поскольку успех этого маневра зависит от прекрасной сыгранности и совершенной техники его участников. Молодым хоккеистам лучше занимать позицию подальше от защитника, чтобы вынудить его пойти на обострение, а потом уж действовать самим, сообразуясь с обстановкой. Преимущество на вашей стороне, так что не растеряйте его.
Трое против двоих. Во время игры это стандартное положение возникает чаще всего, когда гри игрока--обычно это форварды--ока-зываюгся в зоне соперника против двух защитников. Будучи атакующим защитником, я участвую во множестве таких игровых моментов, потому что в отличие от других защитников не стараюсь избавиться от шайбы в средней зоне. В прежние времена атакующие неизменно передавали шайбу центрфорварду, чтобы он разыгрывал комбинацию. Сейчас такого правила уже не существует. И в самом деле, разыгрывающим может быть любой из трех атакующих игроков. И опять, здесь тоже нет готовых рецептов, которые привели бы к взятию ворот. Игрок, контролирующий шайбу, должен искать удобный момент i пользоваться им. Тем не менее существует несколько стандартных маневров, которые новичкам следует отрабатывать. Овладев стандартными маневрами, можно видоиз