Страница:
– Я не вхожу в такие тонкости, – отрезал Номер Один. – Меня заботят исключительно моя работа и мои люди. Я знаю, что мы для вас только пешки. Пусть так и будет… В конце концов, разве мы не являемся лишь номерами? – с горечью добавил командир группы «Кидона».
Оказывается, не такой уж он непробиваемый, усмехнувшись, подумал Натан. Через маленькую трещинку в стальной броне можно было разглядеть в нем человека, сожалеющего о том, что он делает и как использует подчиненных ему людей…
Натан уже взял себя в руки.
– Пятый может мне переводить? – деловито спросил он.
– Он это делает не хуже Девятки, – ответил Первый.
Натан повесил трубку. С минуту он сидел с закрытыми глазами, а потом отправился в отведенную ему комнату. Принял холодный душ и переоделся в чистую скорму. Он решил, что больше не двинется с базы до окончания всей операции, а это означало, что ему предстояло провести здесь немало времени.
Он оставил информацию для Мусы, и тот ему тут же перезвонил.
– Послушай, Муса, – сказал Натан сухо. – Мне необходимо как можно скорее увидеться с тобой.
– Здравствуй, прежде всего, – откликнулся Муса. – Что слышно?
– Мы собираемся при первой же возможности доставить сюда Фокса. И мне не хотелось бы в последний момент метаться по этажам и искать какого-нибудь начальника, который санкционировал бы проведение этой операции, – раздраженно заявил Натан.
– Как бы это получше выразиться, а? – раздумывал вслух Муса. – Делай что хочешь, лишь бы это было в рамках наших договоренностей. По сути дела, у тебя развязаны руки. Но, с другой стороны, если бы я был на твоем месте, я бы старался связаться со мной и проконсультироваться по поводу каждого шага. Как правило, меня легко поймать. Надеюсь, я говорю достаточно ясно? – ласково спросил шеф отдела безопасности.
– Как ирландский туман, – мрачно ответил Натан.
– Вот и хорошо, – обрадовался Муса. – Это значит, что ты все отлично понимаешь. Я приеду, как только смогу. В данный момент мне трудно вырваться. Старик созывает какое-то спецсовещание.
– Все понятно. Но свяжись со мной. Нам надо поговорить, – настаивал Натан.
На другом конце провода раздался какой-то жужжащий сигнал, и Муса заторопился:
– Я вынужден прервать наш разговор. Хозяин вызывает. – И руководитель отдела безопасности положил трубку.
12
13
14
15
Оказывается, не такой уж он непробиваемый, усмехнувшись, подумал Натан. Через маленькую трещинку в стальной броне можно было разглядеть в нем человека, сожалеющего о том, что он делает и как использует подчиненных ему людей…
Натан уже взял себя в руки.
– Пятый может мне переводить? – деловито спросил он.
– Он это делает не хуже Девятки, – ответил Первый.
Натан повесил трубку. С минуту он сидел с закрытыми глазами, а потом отправился в отведенную ему комнату. Принял холодный душ и переоделся в чистую скорму. Он решил, что больше не двинется с базы до окончания всей операции, а это означало, что ему предстояло провести здесь немало времени.
Он оставил информацию для Мусы, и тот ему тут же перезвонил.
– Послушай, Муса, – сказал Натан сухо. – Мне необходимо как можно скорее увидеться с тобой.
– Здравствуй, прежде всего, – откликнулся Муса. – Что слышно?
– Мы собираемся при первой же возможности доставить сюда Фокса. И мне не хотелось бы в последний момент метаться по этажам и искать какого-нибудь начальника, который санкционировал бы проведение этой операции, – раздраженно заявил Натан.
– Как бы это получше выразиться, а? – раздумывал вслух Муса. – Делай что хочешь, лишь бы это было в рамках наших договоренностей. По сути дела, у тебя развязаны руки. Но, с другой стороны, если бы я был на твоем месте, я бы старался связаться со мной и проконсультироваться по поводу каждого шага. Как правило, меня легко поймать. Надеюсь, я говорю достаточно ясно? – ласково спросил шеф отдела безопасности.
– Как ирландский туман, – мрачно ответил Натан.
– Вот и хорошо, – обрадовался Муса. – Это значит, что ты все отлично понимаешь. Я приеду, как только смогу. В данный момент мне трудно вырваться. Старик созывает какое-то спецсовещание.
– Все понятно. Но свяжись со мной. Нам надо поговорить, – настаивал Натан.
На другом конце провода раздался какой-то жужжащий сигнал, и Муса заторопился:
– Я вынужден прервать наш разговор. Хозяин вызывает. – И руководитель отдела безопасности положил трубку.
12
13 сентября, время: 14.00 – Дамаск
Карл Рейнхард только что вернулся в Дамаск после короткой командировки в Париж. Во время этой поездки он узнал нечто такое, что дало ему все основания немедленно начать расследование, чтобы выявить канал утечки информации в сирийской системе безопасности. Информатор Карла из Моссада рассказал немцу, что израильтяне получили информацию об офицере Штази, который работает на Сирию и готовит террористическую акцию. Карл совершенно не боялся, что его расшифруют. Для германской тайной полиции он давно мертв. Однако Карл вполне допускал, что его личное дело могут передать в Израиль, поскольку немцы очень тесно сотрудничают с Моссадом. И хотя, предвидя такую возможность, Рейнхард очень тщательно подобрал документы для своего досье, известие об утечке информации его крайне обеспокоило. Карлу вовсе не хотелось иметь кучу неприятностей из-за какого-то ублюдочного агента, засевшего у сирийцев.
О сотрудничестве Карла с сирийской тайной полицией Мухабарат было известно лишь очень узкому кругу лиц. Рейнхард сразу попал в число высокопоставленных офицеров и получил такое же звание, какое имел в Штази. Те сирийцы, которые знали Карла, уже давно были в курсе его деятельности. И тот факт, что информация о нем поступила в Моссад только на прошлой неделе, значительно сужал круг подозреваемых.
После обстоятельной беседы с руководителем» службы внутренней безопасности Мухабарата, длившейся несколько часов, Карл пришел к выводу, что только два человека узнали о его существовании лишь неделю назад. Оба они услышали об этом на совещании в министерстве обороны в прошлый четверг.
По сведениям информатора, имени которого Карл даже не думал открывать сотрудникам организации, напоминавшей дырявое решето, в Моссаде знали только о том, что какой-то человек из Штази работает на сирийцев. Израильтяне, однако, рассчитывают получить более подробную информацию, когда их агент выедет из Сирии, чтобы встретиться со своим куратором в одной из европейских стран. Информатор сообщил также, что Израилю известно о создании новой террористической группы в Европе. Карл не стал сообщать своему сирийскому коллеге о том, что Моссад известили еще и о существовании вражеского агента в его собственных рядах.
После знакомства с личными делами обоих подозреваемых Карл, ни минуты не сомневаясь, указал на Шейби как на канал утечки информации. Второй подозреваемый никогда не выезжал из страны и, значит, не имел никакой возможности связаться с Моссадом, который – это ни для кого не было тайной – проводил вербовку с помощью отдельных сотрудников своих зарубежных представительств, а в Сирии посольства Израиля не было. Шейби же, напротив, несколько лет провел на дипломатической службе в Европе…
Сирийский контрразведчик хотел сразу же помчаться к Шейби, чтобы застрелить предателя на месте или по крайней мере арестовать и засадить его в тюрьму. Но у Карла были на Шейби совсем другие виды…
Рейнхард поинтересовался, вернулся ли из командировки шеф этого прохвоста.
– Я могу в момент проверить это по телефону, – с энтузиазмом отозвался сириец.
– Ну так и проверь, – лениво бросил Карл, просматривая пачку фотографий.
– Он будет через два дня, – отрапортовал сириец, положив трубку.
– Вот, пожалуйста, – протянул ему Карл конверт с фотографиями. – Пусть это доставят в контору Шейби и объяснят, что пакет должен храниться в сейфе до приезда шефа! Я хочу, чтобы Шейби решил, будто на этих снимках запечатлен момент встречи нашего агента из Моссада и курирующего его офицера.
Сириец прищурился.
– А на самом деле? – спросил он.
– На самом деле нет, но я хочу, чтобы он так думал, – усмехнулся Карл.
Сириец понимающе кивнул и улыбнулся.
– Будет сделано, сэр.
– Подожди, это еще не все, – снова заговорил Карл. – Я хочу, чтобы ты организовал поездку Шейби в Голландию на два-три месяца. Так, чтобы отправляться надо было, скажем, через неделю, но узнать о предстоящей командировке этот негодяй должен еще сегодня, перед тем, как курьер доставит ему фотографии. Можно все это устроить так, чтобы не вызвать у мерзавца никаких подозрений?
– Шейби уже ездил с подобными поручениями, поэтому новое задание его не удивит. Все сделаем, как надо! – заверил Рейнхард собеседника.
Карл не счел нужным просвещать своего сирийского коллегу и сообщать ему то, что информатор из Моссада давно объяснил самому Карлу: как правило, каждый израильский агент выходит на связь в определенный день недели. Карлу оставалось лишь надеяться, что Шейби пошлет срочное сообщение именно сегодня.
Карл неторопливо вышел из особняка, где размещались спецслужбы Сирии, и еще какое-то время колесил по городу. Около половины шестого вечера, предполагая, что Шейби уже ушел со службы и теперь возвращается домой, Рейнхард припарковал свой черный «мерседес» в квартале от жилища Шейби и медленно двинулся к зданию… Заметив, что автомобиль, напоминающий машину Шейби, въезжает в подземный гараж, Карл остановился. Бросив взгляд на номер, немец убедился, что это действительно машина Шейби, и, проходя мимо главного входа в дом, успел хорошо рассмотреть самого Шейби, хотя ни на секунду не замедлил шага.
Понаблюдав за суетливыми движениями толстяка, Карл понял, что Шейби чем-то озабочен и сильно взволнован. Сразу бросалось в глаза, что он страшно спешит.
Карл, не оглядываясь, зашагал дальше. И лишь миновав припаркованный у тротуара белый джип ООН, он остановился и посмотрел на подъезд дома Шейби. За это время толстяк уже успел скрыться внутри. Карл вернулся к своей машине и поехал домой, в маленькую квартирку, расположенную совсем неподалеку.
А ведь могло быть и совсем кисло, подумал он, но теперь дела принимают нужный оборот и ситуация складывается даже лучше, чем можно было ожидать.
Карл Рейнхард только что вернулся в Дамаск после короткой командировки в Париж. Во время этой поездки он узнал нечто такое, что дало ему все основания немедленно начать расследование, чтобы выявить канал утечки информации в сирийской системе безопасности. Информатор Карла из Моссада рассказал немцу, что израильтяне получили информацию об офицере Штази, который работает на Сирию и готовит террористическую акцию. Карл совершенно не боялся, что его расшифруют. Для германской тайной полиции он давно мертв. Однако Карл вполне допускал, что его личное дело могут передать в Израиль, поскольку немцы очень тесно сотрудничают с Моссадом. И хотя, предвидя такую возможность, Рейнхард очень тщательно подобрал документы для своего досье, известие об утечке информации его крайне обеспокоило. Карлу вовсе не хотелось иметь кучу неприятностей из-за какого-то ублюдочного агента, засевшего у сирийцев.
О сотрудничестве Карла с сирийской тайной полицией Мухабарат было известно лишь очень узкому кругу лиц. Рейнхард сразу попал в число высокопоставленных офицеров и получил такое же звание, какое имел в Штази. Те сирийцы, которые знали Карла, уже давно были в курсе его деятельности. И тот факт, что информация о нем поступила в Моссад только на прошлой неделе, значительно сужал круг подозреваемых.
После обстоятельной беседы с руководителем» службы внутренней безопасности Мухабарата, длившейся несколько часов, Карл пришел к выводу, что только два человека узнали о его существовании лишь неделю назад. Оба они услышали об этом на совещании в министерстве обороны в прошлый четверг.
По сведениям информатора, имени которого Карл даже не думал открывать сотрудникам организации, напоминавшей дырявое решето, в Моссаде знали только о том, что какой-то человек из Штази работает на сирийцев. Израильтяне, однако, рассчитывают получить более подробную информацию, когда их агент выедет из Сирии, чтобы встретиться со своим куратором в одной из европейских стран. Информатор сообщил также, что Израилю известно о создании новой террористической группы в Европе. Карл не стал сообщать своему сирийскому коллеге о том, что Моссад известили еще и о существовании вражеского агента в его собственных рядах.
После знакомства с личными делами обоих подозреваемых Карл, ни минуты не сомневаясь, указал на Шейби как на канал утечки информации. Второй подозреваемый никогда не выезжал из страны и, значит, не имел никакой возможности связаться с Моссадом, который – это ни для кого не было тайной – проводил вербовку с помощью отдельных сотрудников своих зарубежных представительств, а в Сирии посольства Израиля не было. Шейби же, напротив, несколько лет провел на дипломатической службе в Европе…
Сирийский контрразведчик хотел сразу же помчаться к Шейби, чтобы застрелить предателя на месте или по крайней мере арестовать и засадить его в тюрьму. Но у Карла были на Шейби совсем другие виды…
Рейнхард поинтересовался, вернулся ли из командировки шеф этого прохвоста.
– Я могу в момент проверить это по телефону, – с энтузиазмом отозвался сириец.
– Ну так и проверь, – лениво бросил Карл, просматривая пачку фотографий.
– Он будет через два дня, – отрапортовал сириец, положив трубку.
– Вот, пожалуйста, – протянул ему Карл конверт с фотографиями. – Пусть это доставят в контору Шейби и объяснят, что пакет должен храниться в сейфе до приезда шефа! Я хочу, чтобы Шейби решил, будто на этих снимках запечатлен момент встречи нашего агента из Моссада и курирующего его офицера.
Сириец прищурился.
– А на самом деле? – спросил он.
– На самом деле нет, но я хочу, чтобы он так думал, – усмехнулся Карл.
Сириец понимающе кивнул и улыбнулся.
– Будет сделано, сэр.
– Подожди, это еще не все, – снова заговорил Карл. – Я хочу, чтобы ты организовал поездку Шейби в Голландию на два-три месяца. Так, чтобы отправляться надо было, скажем, через неделю, но узнать о предстоящей командировке этот негодяй должен еще сегодня, перед тем, как курьер доставит ему фотографии. Можно все это устроить так, чтобы не вызвать у мерзавца никаких подозрений?
– Шейби уже ездил с подобными поручениями, поэтому новое задание его не удивит. Все сделаем, как надо! – заверил Рейнхард собеседника.
Карл не счел нужным просвещать своего сирийского коллегу и сообщать ему то, что информатор из Моссада давно объяснил самому Карлу: как правило, каждый израильский агент выходит на связь в определенный день недели. Карлу оставалось лишь надеяться, что Шейби пошлет срочное сообщение именно сегодня.
Карл неторопливо вышел из особняка, где размещались спецслужбы Сирии, и еще какое-то время колесил по городу. Около половины шестого вечера, предполагая, что Шейби уже ушел со службы и теперь возвращается домой, Рейнхард припарковал свой черный «мерседес» в квартале от жилища Шейби и медленно двинулся к зданию… Заметив, что автомобиль, напоминающий машину Шейби, въезжает в подземный гараж, Карл остановился. Бросив взгляд на номер, немец убедился, что это действительно машина Шейби, и, проходя мимо главного входа в дом, успел хорошо рассмотреть самого Шейби, хотя ни на секунду не замедлил шага.
Понаблюдав за суетливыми движениями толстяка, Карл понял, что Шейби чем-то озабочен и сильно взволнован. Сразу бросалось в глаза, что он страшно спешит.
Карл, не оглядываясь, зашагал дальше. И лишь миновав припаркованный у тротуара белый джип ООН, он остановился и посмотрел на подъезд дома Шейби. За это время толстяк уже успел скрыться внутри. Карл вернулся к своей машине и поехал домой, в маленькую квартирку, расположенную совсем неподалеку.
А ведь могло быть и совсем кисло, подумал он, но теперь дела принимают нужный оборот и ситуация складывается даже лучше, чем можно было ожидать.
13
13 сентября, время: 19.00 – Кфар-Сиркин
Удобно устроившись в кресле и положив ноги на стол, Натан смотрел в своем кабинете телевизор. На экране шла бесконечная дискуссия. Солидные мужчины горячо спорили о том, имеет ли госсекретарь шансы придать динамику новой фазе ближневосточных мирных переговоров. Два так называемых эксперта отчаянно пытались выжать все что можно из имевшихся в их распоряжении крупиц информации. В результате рассуждения людей в студии напоминали попытки построить карточный домик на очень шатком столике…
Неожиданно раздался стук в дверь.
– Войдите! – крикнул Натан. Появился Номер Пять; он даже не глянул в сторону телевизора. Кивком головы Натан поприветствовал Пятого и произнес: – Ну что за чушь! Им даже неважно, правы они или нет. Им нужно только, чтобы их разглагольствования казались страшно умными, да еще…
– Первый хочет кое-что с тобой обсудить, – прервал его Номер Пять. – Ты будешь говорить наверху или подключить его к твоему телефону? – И Пятый кивком головы указал на аппарат, стоявший на столе в кабинете.
Натан вздохнул, протянул руку к дистанционному управлению, нажал на кнопку, и экран телевизора погас. Затем! Натан встал на ноги и, глядя Пятому прямо в глаза, спросил:
– Что, черт побери, происходит? Ты притащился сюда сверху только для того, чтобы задать мне этот вопрос?
– Первый хотел дать тебе немного времени, чтобы опять не получилось, как тогда с Девяткой. – И этот крупный, очень сильный мужчина смущенно отвел глаза: он явно чувствовал себя сейчас очень неловко.
– Я поговорю с Первым наверху, – ответил Натан, не раздумывая, и только в следующий момент осознал всю сложность ситуации. Эти люди привыкли работать вместе, в атмосфере полного взаимопонимания и абсолютного доверия, они давно притерлись друг к другу… И вот теперь они никак не могли понять, с кем же им приходится сотрудничать, кто такой Натан на самом деле и насколько они могут на него положиться. Для Номера Первого Натан после своего недавнего срыва стал чем-то вроде неуправляемого снаряда: в любую минуту он мог разнести все вокруг на куски, наделав страшных бед.
– Или нет, – вздохнул Натан, опускаясь в кресло. – Переключи разговор на мой кабинет. – Он знал, что так Номер Один будет чувствовать себя свободнее. – Я подожду.
Телефон зазвонил через несколько минут. Натан нажал кнопку микрофона.
– Я слушаю тебя, Единица. Как дела?
– Тут такой случай подворачивается, что ты наверняка захочешь им воспользоваться, – возбужденно сообщил Первый.
– Что такое? – заинтересовался Натан.
– На уик-энд Назир хочет свозить нашу «приманку» на один из островов, – начал объяснять Номер Один.
– Я думал, он уже получил то, к чему стремился, здесь, на месте, – горько усмехнулся Натан.
– Ну, не совсем, – замялся Первый. – Она сказала ему, что сейчас неудачное время и она никак не может, но охотно провела бы с ним уикэнд… Правда, она уже давно договорилась с приятельницами поехать на экскурсию по нескольким островам… Если бы не это, она с огромным удовольствием еще раз встретилась бы со своим новым другом…
– Ну и что ты надумал? – заторопил Первого Натан.
– Я бы хотел, чтобы ты взял на себя руководство операцией, – ответил Номер Один. – Мы могли бы перебросить группу на остров, и когда Девятка отправится кататься с «клиентом» на лодке, мы и возьмем его за Жабры.
– Это может сработать, но нам крайне необходимо установить, зачем он сам собрался на остров, – оживился Натан. – Как ты полагаешь, когда вы сумеете это сделать? – спросил он Первого.
– Трудно сказать, но сегодня Девятка поработает в этом направлении, – пообещал тот. – Остальное обсудим позже. – И командир группы положил трубку.
В этот момент вернулся Номер Пятый и вручил Натану объемистый серый пакет. – Только что принес курьер, – объяснил он. – Обрати внимание: гриф «совершенно секретно».
В пакете Натан обнаружил материалы, касающиеся сотрудников Штази. На каждого человека была заведена отдельная папка; к обложкам подколоты фотографии и короткие справки о нынешнем положении этих людей. Таких папок было около двадцати.
Натан прочитал сопроводительное письмо Мусы. Тот сообщал, что посылает бумаги офицеров Штази, об одном из которых, возможно, упоминал в своем донесении Шулер. Из приложенных к материалам данных следовало, что место пребывания большинства бывших сотрудников Штази установлено: либо они были высланы домой из России, где поначалу нашли убежище, которого, впрочем, скоро лишились, поскольку Россия стремилась улучшить отношения с Германией, либо работали на китайцев, которые приняли их с распростертыми объятиями, отнесясь к появлению немцев как к невиданной удаче, о которой никто в Китае и мечтать не смел…
Самой подходящей Натану показалась кандидатура Карла Рейнхарда. В Штази он был руководителем отдела С5, занимавшегося террористами. Однако этот Карл покончил жизнь самоубийством. Фотография тела прилагалась. По выражению лица даже нельзя было догадаться, что этот человек мертв. Казалось, он спит. В папке был лишь этот снимок. Что-то в нем насторожило Натана, и он, недоуменно наморщив лоб, долго и пристально всматривался в изображение…
Потом Натан разложил папки на столе, чтобы окинуть взглядом фотографии всех немцев одновременно. Сам он стоял у стола, сравнивая снимки.
– Подойди сюда, – позвал он Пятого, который раскладывал документы на другом столе у окна. – Что ты здесь видишь?
– Несколько фотографий, – ответил парень.
– Правильно, но ты не замечаешь между ними никакой разницы? – настаивал Натан.
Номер Пять посмотрел на снимки внимательнее, а потом показал на фотографию Карла.
– Этот выглядит старше других, – задумчиво проговорил он.
– Вот именно! – возбужденно воскликнул Натан. – Правильно. Этот человек старше. – Натан, сел, улыбаясь сам себе. – Спасибо, Пятерка, ты свободен, – сказал он повеселевшим голосом своему помощнику.
Пятый вышел из кабинета сильно заинтригованный. А Натан продолжал изучать снимки. Все, кроме фотографии Карла, были сделаны в одном месте – там был один и тот же задник… И только Карл был снят на другом фоне… Да еще и возраст. На остальных фотографиях были запечатлены молодые люди – видимо, в момент приема на работу в Штази. Фотография Карла была сделана недавно. Он выглядел на ней так же, как и на посмертном снимке. Зачем кому-то пришло в голову обновить фотографию в его личном деле? И почему только в его? А может быть, Карл вовсе не умер, и человек на фотографии – это совсем не Карл?
Натан быстро сложил остальные папки в ящик и оставил на столе только досье Карла Рейнхарда. Сердце Натана заколотилось быстрее, как у охотника, который увидел дичь…
Через несколько минут позвонил Муса. И в тот же миг в кабинет вновь вошел Пятый, неся еще один пакет. Это было новое послание от Шулера. Сириец сообщал, что они могут ожидать его через пару дней, поскольку у него намечается командировка в Голландию, и что у него есть для Натана сенсационная информация.
– Ты получил копию? – нетерпеливо спросил Муса.
– Только что, – ответил Натан. – Дай мне прочитать. – На некоторое время воцарилась тишина, потом Натан произнес: – У парня есть фотография «подсадки». В это трудно поверить! Но если Шулер не блефует-, то это самое прекрасное известие из всех, что мы от него получали!
– Я тоже так думаю, – согласился Муса. – Однако что-то мне тут не нравится… Сам не знаю, что… Слушай, тебе не кажется, что его контролируют сирийцы?
– Этого нельзя полностью исключить. Может, узнаем какие-нибудь подробности, когда получим видеокассету, – задумчиво проговорил Натан.
– Я надеюсь, – ответил Муса. – А вообще-то у меня такое ощущение, что это дело добром не кончится. Может, боюсь поверить в удачу потому, что парень везет нам вещь, которую я хочу заполучить больше всего на свете! Ты знаешь, что старик готов свой член отдать за эту фотографию?
– В этом я уверен, но только не знаю, кто на него польстится… – ухмыльнулся Натан.
Но даже шутка Натана не развеселила Мусу.
– Да, вот еще что, – мрачно проговорил он. – Кроме этого нового сообщения, у нас есть еще расшифрованный факс, посланный в сирийское посольство в Голландии и перехваченный военной частью номер 8200. В этом факсе из Дамаска сообщают, что вместо заболевшего сотрудника в посольство прибудет новый. Речь идет о твоем подопечном. Поскольку мы дали распоряжение обращать особое внимание на любое упоминание об этом типе, факс немедленно принесли мне. Шулер приезжает в Голландию двадцать шестого. Я надеюсь, что до тех пор вы разберетесь с этим парнем в Греции, – строго сказал шеф отдела безопасности.
– Минутку! Послушай, если мы и так получим фотографию «подсадки», то зачем нам идти на риск и захватывать Фокса? – удивился Натан. – Мы могли бы наблюдать за ним и быть в курсе всего того, что он затевает…
– Старик хочет знать планы террористов, так что все-таки придется доставить Фокса сюда. А что у тебя делается на этом участке? – поинтересовался Муса.
– Мы пытаемся кое-куда его заманить. Как только поймем, что он клюнул, сразу возьмемся за дело, – туманно объяснил Натан.
– Слишком ты все усложняешь… – недовольно пробурчал Муса. – Нам нужно, чтобы он заговорил, а потом мы от него избавимся.
Удобно устроившись в кресле и положив ноги на стол, Натан смотрел в своем кабинете телевизор. На экране шла бесконечная дискуссия. Солидные мужчины горячо спорили о том, имеет ли госсекретарь шансы придать динамику новой фазе ближневосточных мирных переговоров. Два так называемых эксперта отчаянно пытались выжать все что можно из имевшихся в их распоряжении крупиц информации. В результате рассуждения людей в студии напоминали попытки построить карточный домик на очень шатком столике…
Неожиданно раздался стук в дверь.
– Войдите! – крикнул Натан. Появился Номер Пять; он даже не глянул в сторону телевизора. Кивком головы Натан поприветствовал Пятого и произнес: – Ну что за чушь! Им даже неважно, правы они или нет. Им нужно только, чтобы их разглагольствования казались страшно умными, да еще…
– Первый хочет кое-что с тобой обсудить, – прервал его Номер Пять. – Ты будешь говорить наверху или подключить его к твоему телефону? – И Пятый кивком головы указал на аппарат, стоявший на столе в кабинете.
Натан вздохнул, протянул руку к дистанционному управлению, нажал на кнопку, и экран телевизора погас. Затем! Натан встал на ноги и, глядя Пятому прямо в глаза, спросил:
– Что, черт побери, происходит? Ты притащился сюда сверху только для того, чтобы задать мне этот вопрос?
– Первый хотел дать тебе немного времени, чтобы опять не получилось, как тогда с Девяткой. – И этот крупный, очень сильный мужчина смущенно отвел глаза: он явно чувствовал себя сейчас очень неловко.
– Я поговорю с Первым наверху, – ответил Натан, не раздумывая, и только в следующий момент осознал всю сложность ситуации. Эти люди привыкли работать вместе, в атмосфере полного взаимопонимания и абсолютного доверия, они давно притерлись друг к другу… И вот теперь они никак не могли понять, с кем же им приходится сотрудничать, кто такой Натан на самом деле и насколько они могут на него положиться. Для Номера Первого Натан после своего недавнего срыва стал чем-то вроде неуправляемого снаряда: в любую минуту он мог разнести все вокруг на куски, наделав страшных бед.
– Или нет, – вздохнул Натан, опускаясь в кресло. – Переключи разговор на мой кабинет. – Он знал, что так Номер Один будет чувствовать себя свободнее. – Я подожду.
Телефон зазвонил через несколько минут. Натан нажал кнопку микрофона.
– Я слушаю тебя, Единица. Как дела?
– Тут такой случай подворачивается, что ты наверняка захочешь им воспользоваться, – возбужденно сообщил Первый.
– Что такое? – заинтересовался Натан.
– На уик-энд Назир хочет свозить нашу «приманку» на один из островов, – начал объяснять Номер Один.
– Я думал, он уже получил то, к чему стремился, здесь, на месте, – горько усмехнулся Натан.
– Ну, не совсем, – замялся Первый. – Она сказала ему, что сейчас неудачное время и она никак не может, но охотно провела бы с ним уикэнд… Правда, она уже давно договорилась с приятельницами поехать на экскурсию по нескольким островам… Если бы не это, она с огромным удовольствием еще раз встретилась бы со своим новым другом…
– Ну и что ты надумал? – заторопил Первого Натан.
– Я бы хотел, чтобы ты взял на себя руководство операцией, – ответил Номер Один. – Мы могли бы перебросить группу на остров, и когда Девятка отправится кататься с «клиентом» на лодке, мы и возьмем его за Жабры.
– Это может сработать, но нам крайне необходимо установить, зачем он сам собрался на остров, – оживился Натан. – Как ты полагаешь, когда вы сумеете это сделать? – спросил он Первого.
– Трудно сказать, но сегодня Девятка поработает в этом направлении, – пообещал тот. – Остальное обсудим позже. – И командир группы положил трубку.
В этот момент вернулся Номер Пятый и вручил Натану объемистый серый пакет. – Только что принес курьер, – объяснил он. – Обрати внимание: гриф «совершенно секретно».
В пакете Натан обнаружил материалы, касающиеся сотрудников Штази. На каждого человека была заведена отдельная папка; к обложкам подколоты фотографии и короткие справки о нынешнем положении этих людей. Таких папок было около двадцати.
Натан прочитал сопроводительное письмо Мусы. Тот сообщал, что посылает бумаги офицеров Штази, об одном из которых, возможно, упоминал в своем донесении Шулер. Из приложенных к материалам данных следовало, что место пребывания большинства бывших сотрудников Штази установлено: либо они были высланы домой из России, где поначалу нашли убежище, которого, впрочем, скоро лишились, поскольку Россия стремилась улучшить отношения с Германией, либо работали на китайцев, которые приняли их с распростертыми объятиями, отнесясь к появлению немцев как к невиданной удаче, о которой никто в Китае и мечтать не смел…
Самой подходящей Натану показалась кандидатура Карла Рейнхарда. В Штази он был руководителем отдела С5, занимавшегося террористами. Однако этот Карл покончил жизнь самоубийством. Фотография тела прилагалась. По выражению лица даже нельзя было догадаться, что этот человек мертв. Казалось, он спит. В папке был лишь этот снимок. Что-то в нем насторожило Натана, и он, недоуменно наморщив лоб, долго и пристально всматривался в изображение…
Потом Натан разложил папки на столе, чтобы окинуть взглядом фотографии всех немцев одновременно. Сам он стоял у стола, сравнивая снимки.
– Подойди сюда, – позвал он Пятого, который раскладывал документы на другом столе у окна. – Что ты здесь видишь?
– Несколько фотографий, – ответил парень.
– Правильно, но ты не замечаешь между ними никакой разницы? – настаивал Натан.
Номер Пять посмотрел на снимки внимательнее, а потом показал на фотографию Карла.
– Этот выглядит старше других, – задумчиво проговорил он.
– Вот именно! – возбужденно воскликнул Натан. – Правильно. Этот человек старше. – Натан, сел, улыбаясь сам себе. – Спасибо, Пятерка, ты свободен, – сказал он повеселевшим голосом своему помощнику.
Пятый вышел из кабинета сильно заинтригованный. А Натан продолжал изучать снимки. Все, кроме фотографии Карла, были сделаны в одном месте – там был один и тот же задник… И только Карл был снят на другом фоне… Да еще и возраст. На остальных фотографиях были запечатлены молодые люди – видимо, в момент приема на работу в Штази. Фотография Карла была сделана недавно. Он выглядел на ней так же, как и на посмертном снимке. Зачем кому-то пришло в голову обновить фотографию в его личном деле? И почему только в его? А может быть, Карл вовсе не умер, и человек на фотографии – это совсем не Карл?
Натан быстро сложил остальные папки в ящик и оставил на столе только досье Карла Рейнхарда. Сердце Натана заколотилось быстрее, как у охотника, который увидел дичь…
Через несколько минут позвонил Муса. И в тот же миг в кабинет вновь вошел Пятый, неся еще один пакет. Это было новое послание от Шулера. Сириец сообщал, что они могут ожидать его через пару дней, поскольку у него намечается командировка в Голландию, и что у него есть для Натана сенсационная информация.
– Ты получил копию? – нетерпеливо спросил Муса.
– Только что, – ответил Натан. – Дай мне прочитать. – На некоторое время воцарилась тишина, потом Натан произнес: – У парня есть фотография «подсадки». В это трудно поверить! Но если Шулер не блефует-, то это самое прекрасное известие из всех, что мы от него получали!
– Я тоже так думаю, – согласился Муса. – Однако что-то мне тут не нравится… Сам не знаю, что… Слушай, тебе не кажется, что его контролируют сирийцы?
– Этого нельзя полностью исключить. Может, узнаем какие-нибудь подробности, когда получим видеокассету, – задумчиво проговорил Натан.
– Я надеюсь, – ответил Муса. – А вообще-то у меня такое ощущение, что это дело добром не кончится. Может, боюсь поверить в удачу потому, что парень везет нам вещь, которую я хочу заполучить больше всего на свете! Ты знаешь, что старик готов свой член отдать за эту фотографию?
– В этом я уверен, но только не знаю, кто на него польстится… – ухмыльнулся Натан.
Но даже шутка Натана не развеселила Мусу.
– Да, вот еще что, – мрачно проговорил он. – Кроме этого нового сообщения, у нас есть еще расшифрованный факс, посланный в сирийское посольство в Голландии и перехваченный военной частью номер 8200. В этом факсе из Дамаска сообщают, что вместо заболевшего сотрудника в посольство прибудет новый. Речь идет о твоем подопечном. Поскольку мы дали распоряжение обращать особое внимание на любое упоминание об этом типе, факс немедленно принесли мне. Шулер приезжает в Голландию двадцать шестого. Я надеюсь, что до тех пор вы разберетесь с этим парнем в Греции, – строго сказал шеф отдела безопасности.
– Минутку! Послушай, если мы и так получим фотографию «подсадки», то зачем нам идти на риск и захватывать Фокса? – удивился Натан. – Мы могли бы наблюдать за ним и быть в курсе всего того, что он затевает…
– Старик хочет знать планы террористов, так что все-таки придется доставить Фокса сюда. А что у тебя делается на этом участке? – поинтересовался Муса.
– Мы пытаемся кое-куда его заманить. Как только поймем, что он клюнул, сразу возьмемся за дело, – туманно объяснил Натан.
– Слишком ты все усложняешь… – недовольно пробурчал Муса. – Нам нужно, чтобы он заговорил, а потом мы от него избавимся.
14
16 сентября, время: 9.00 – Кфар-Сиркип
Когда Натан вошел в «зеленую комнату», из динамика раздался голос Номера Пятого:
– Натан, наверх! Натан, быстро наверх! Натан помчался к лестнице. На полдороге он остановился и крикнул:
– А что случилось?
– Тебя ищет Первый, – откликнулся Номер Пять, перегнувшись через перила.
– Соедини меня с ним, – скомандовал Натан, взбежав по ступенькам.
Пятый нажал кнопку и сказал:
– Можешь говорить. Натан здесь.
– Ты хотел узнать маршрут и расписание маленького морского круиза, в который решил отправиться наш «клиент»? – зазвучал в комнате голос командира группы. – Пожалуйста! Они с Девяткой едут на остров Закинтос. Он расположен немного в стороне от наиболее известных островов, но туда есть рейсы из Афин и нет толп туристов, как на Миконосе. Наш «клиент» хочет выехать послезавтра вечером.
– А что Девятка? – поинтересовался Натан.
– Еще не в курсе, – ответил Номер Один. – Мы узнали о планах Назира только благодаря прослушиванию: он решил поставить в известность Халима. Кстати, Девятку зовут теперь Элен, – добавил Первый.
– А что она сейчас делает? – осторожно спросил Натан.
– Она в гостинице, – проинформировал его Первый. – Мы не будем сообщать ей эту новость. Когда «клиент» ей позвонит, она будет реагировать абсолютно естественно.
– Звучит неплохо, – согласился Натан.
– На нашего «клиента» перед путешествием, оказывается, нападает медвежья болезнь. Он думает, что за ним все время следят. Жаль, что ты его не слышал. Он прямо свихнулся на этой почве, – неодобрительно проговорил Номер Один.
– Ты знаешь поговорку: на воре шапка горит? У него есть все основания нервничать, – заступился за Назира Натан. – В любом случае постарайся узнать номер его рейса и, если удастся, цель поездки.
– Это все? – спросил Первый.
– Да, – откликнулся Натан.
– Тогда пока. – И Номер Первый положил трубку.
Натан с нетерпением ожидал приезда Игала – сотрудника Шабака и своего армейского приятеля. Они вместе были на офицерских сборах. И хотя Игал начинал когда-то в парашютном полку, а Натан до работы в Моссаде служил на флоте, они должны были пройти учебу в пехотном подразделе-кии, обязательную для всех офицеров израильской армии. И теперь, когда Натану для выполнения особых заданий нужен был надежный человек из Шабака, он всегда обращался к Игалу. На этот раз дело было щекотливое, к тому же Игала нельзя было посвящать в подробности…
Заглянувший в кабинет Натана Номер Пять сообщил о прибытии Игала. Натан вскочил со своего огромного кресла и поспешил вслед за Пятым в маленькую, уютно обставленную комнату. Вскоре через другую дверь туда вошел Игал. Он не имел допуска на базу «Кидона» и мог находиться здесь только в этой «комнате для гостей». Обменявшись с Игалом приветствиями, Натан сразу перешел к Делу.
– Игал, мне надо за семь часов расколоть одного парня, и при этом я должен быть абсолютно уверен, что он говорил правду. Ты смог бы это сделать? – прямо спросил он.
– Конечно, мне хватило бы и часа, – пожал плечами Игал. – Но всегда может попасться человек, который потребует особого подхода… С таким и возиться придется дольше…. Вообще-то быстрее всего действуют химические средства, – задумчиво добавил он.
– Нет, это не годится, – покачал головой Натан. – Мы должны потом доставить «клиента» на то место, где с ним произойдет несчастный случай. Наверняка будут проведены вскрытие, анализы, экспертиза… А между допросом и обнаружением тела может пройти слишком мало времени для удаления препаратов из организма. Мы не имеем права оставлять никаких следов, которые можно потом легко обнаружить: ни химии, ни побоев, ни пыток… ну и что там еще?
– В таком случае о чем мы вообще говорим? – вскинул брови Игал. – Я что, должен нашептывать пареньку на ушко нежные словечки? Мне повезет, если он соизволит сказать хоть что-нибудь, даже если окажется абсолютным слабаком. А если нам попадется любитель пострадать за идею? Тогда мы вообще ничего не добьемся… Чего ты от меня ждешь, если его нельзя бить, калечить, угостить электрошоком, держать под водой, использовать наркотики? За семь часов мне не удастся сделать из него полного негодяя или запугать так, чтобы он тут же наложил в штаны и, рыдая, признался нам во всех грехах. Ты требуешь невозмЪжно-го, друг мой! – с некоторой обидой воскликнул Игал.
Оказавшись в столь странной ситуации, этот человек был явно раздосадован, однако он знал
Натана и помнил, что тот в конце концов всегда добивается того, чего хочет.
– Послушай, – примирительно заговорил Натан, – нравится нам это или нет, но мы получили вполне определенное задание и должны его выполнять. Необходимо что-нибудь придумать, причем как можно быстрее. Судя по всему, «клиент» появится у нас ночью восемнадцатого, а обратно его нужно будет доставить девятнадцатого во второй половине дня.
– Нет, это просто нереально. Я ничего не добьюсь, – не попортив парня, – стоял на своем Игал.
– Минутку, – сказал Натан, – я, кажется, кое-что придумал. – Он вскочил со стула и быстро заходил по комнате, что-то бормоча себе под нос и глубоко затягиваясь сигаретой. Наконец Натан остановился и неожиданно заявил: – Извини, дружище, но мне надо бежать.
– Так я тебе больше не нужен? Ты справишься са'м? – с надеждой в голосе спросил Игал.
– Конечно же, не справлюсь! Выкрутиться тебе не удастся, даже не мечтай. Завтра в двенадцать жду тебя здесь с несколькими твоими коллегами. Поедете на экскурсию, – ухмыльнувшись, объявил Натан.
После ухода Игала он связался с Мусой.
– Нам надо поговорить, – заявил Натан с решимостью, свидетельствовавшей о том, что он занимает свое место на капитанском мостике. До сих пор Натан выступал в роли эксперта-наблюдателя, хоть порой и ощущал, сколь пагубно сказывается на операции отсутствие разумного руководства. Но теперь пришло время действовать. Муса сразу почувствовал эту перемену по голосу своего бывшего ученика.
– Что случилось? – спросил руководитель отдела безопасности.
– У меня есть идея насчет того, как доставить сюда «клиента», но мне понадобится больше людей, – возбужденно проговорил Натан.
– Сомневаюсь, чтобы Амир мог выделить тебе еще кого-нибудь… – мрачно ответил Муса.
– Мне не нужны люди Амира, – заверил его Натан. – Мне потребуются статисты. Ты мог бы обеспечить мне в случае необходимости секретарш и прочих любителей перебирать бумажки – в общем, служащих нескольких европейских секций? Им не придется делать ничего особенного…
– Очень приятно слышать, – пробурчал Муса. – Если у тебя есть какая-нибудь толковая идея, таты получишь все, что нужно. Я буду у тебя через два часа, – сказал он в заключение и положил трубку.
Когда Натан вошел в «зеленую комнату», из динамика раздался голос Номера Пятого:
– Натан, наверх! Натан, быстро наверх! Натан помчался к лестнице. На полдороге он остановился и крикнул:
– А что случилось?
– Тебя ищет Первый, – откликнулся Номер Пять, перегнувшись через перила.
– Соедини меня с ним, – скомандовал Натан, взбежав по ступенькам.
Пятый нажал кнопку и сказал:
– Можешь говорить. Натан здесь.
– Ты хотел узнать маршрут и расписание маленького морского круиза, в который решил отправиться наш «клиент»? – зазвучал в комнате голос командира группы. – Пожалуйста! Они с Девяткой едут на остров Закинтос. Он расположен немного в стороне от наиболее известных островов, но туда есть рейсы из Афин и нет толп туристов, как на Миконосе. Наш «клиент» хочет выехать послезавтра вечером.
– А что Девятка? – поинтересовался Натан.
– Еще не в курсе, – ответил Номер Один. – Мы узнали о планах Назира только благодаря прослушиванию: он решил поставить в известность Халима. Кстати, Девятку зовут теперь Элен, – добавил Первый.
– А что она сейчас делает? – осторожно спросил Натан.
– Она в гостинице, – проинформировал его Первый. – Мы не будем сообщать ей эту новость. Когда «клиент» ей позвонит, она будет реагировать абсолютно естественно.
– Звучит неплохо, – согласился Натан.
– На нашего «клиента» перед путешествием, оказывается, нападает медвежья болезнь. Он думает, что за ним все время следят. Жаль, что ты его не слышал. Он прямо свихнулся на этой почве, – неодобрительно проговорил Номер Один.
– Ты знаешь поговорку: на воре шапка горит? У него есть все основания нервничать, – заступился за Назира Натан. – В любом случае постарайся узнать номер его рейса и, если удастся, цель поездки.
– Это все? – спросил Первый.
– Да, – откликнулся Натан.
– Тогда пока. – И Номер Первый положил трубку.
Натан с нетерпением ожидал приезда Игала – сотрудника Шабака и своего армейского приятеля. Они вместе были на офицерских сборах. И хотя Игал начинал когда-то в парашютном полку, а Натан до работы в Моссаде служил на флоте, они должны были пройти учебу в пехотном подразделе-кии, обязательную для всех офицеров израильской армии. И теперь, когда Натану для выполнения особых заданий нужен был надежный человек из Шабака, он всегда обращался к Игалу. На этот раз дело было щекотливое, к тому же Игала нельзя было посвящать в подробности…
Заглянувший в кабинет Натана Номер Пять сообщил о прибытии Игала. Натан вскочил со своего огромного кресла и поспешил вслед за Пятым в маленькую, уютно обставленную комнату. Вскоре через другую дверь туда вошел Игал. Он не имел допуска на базу «Кидона» и мог находиться здесь только в этой «комнате для гостей». Обменявшись с Игалом приветствиями, Натан сразу перешел к Делу.
– Игал, мне надо за семь часов расколоть одного парня, и при этом я должен быть абсолютно уверен, что он говорил правду. Ты смог бы это сделать? – прямо спросил он.
– Конечно, мне хватило бы и часа, – пожал плечами Игал. – Но всегда может попасться человек, который потребует особого подхода… С таким и возиться придется дольше…. Вообще-то быстрее всего действуют химические средства, – задумчиво добавил он.
– Нет, это не годится, – покачал головой Натан. – Мы должны потом доставить «клиента» на то место, где с ним произойдет несчастный случай. Наверняка будут проведены вскрытие, анализы, экспертиза… А между допросом и обнаружением тела может пройти слишком мало времени для удаления препаратов из организма. Мы не имеем права оставлять никаких следов, которые можно потом легко обнаружить: ни химии, ни побоев, ни пыток… ну и что там еще?
– В таком случае о чем мы вообще говорим? – вскинул брови Игал. – Я что, должен нашептывать пареньку на ушко нежные словечки? Мне повезет, если он соизволит сказать хоть что-нибудь, даже если окажется абсолютным слабаком. А если нам попадется любитель пострадать за идею? Тогда мы вообще ничего не добьемся… Чего ты от меня ждешь, если его нельзя бить, калечить, угостить электрошоком, держать под водой, использовать наркотики? За семь часов мне не удастся сделать из него полного негодяя или запугать так, чтобы он тут же наложил в штаны и, рыдая, признался нам во всех грехах. Ты требуешь невозмЪжно-го, друг мой! – с некоторой обидой воскликнул Игал.
Оказавшись в столь странной ситуации, этот человек был явно раздосадован, однако он знал
Натана и помнил, что тот в конце концов всегда добивается того, чего хочет.
– Послушай, – примирительно заговорил Натан, – нравится нам это или нет, но мы получили вполне определенное задание и должны его выполнять. Необходимо что-нибудь придумать, причем как можно быстрее. Судя по всему, «клиент» появится у нас ночью восемнадцатого, а обратно его нужно будет доставить девятнадцатого во второй половине дня.
– Нет, это просто нереально. Я ничего не добьюсь, – не попортив парня, – стоял на своем Игал.
– Минутку, – сказал Натан, – я, кажется, кое-что придумал. – Он вскочил со стула и быстро заходил по комнате, что-то бормоча себе под нос и глубоко затягиваясь сигаретой. Наконец Натан остановился и неожиданно заявил: – Извини, дружище, но мне надо бежать.
– Так я тебе больше не нужен? Ты справишься са'м? – с надеждой в голосе спросил Игал.
– Конечно же, не справлюсь! Выкрутиться тебе не удастся, даже не мечтай. Завтра в двенадцать жду тебя здесь с несколькими твоими коллегами. Поедете на экскурсию, – ухмыльнувшись, объявил Натан.
После ухода Игала он связался с Мусой.
– Нам надо поговорить, – заявил Натан с решимостью, свидетельствовавшей о том, что он занимает свое место на капитанском мостике. До сих пор Натан выступал в роли эксперта-наблюдателя, хоть порой и ощущал, сколь пагубно сказывается на операции отсутствие разумного руководства. Но теперь пришло время действовать. Муса сразу почувствовал эту перемену по голосу своего бывшего ученика.
– Что случилось? – спросил руководитель отдела безопасности.
– У меня есть идея насчет того, как доставить сюда «клиента», но мне понадобится больше людей, – возбужденно проговорил Натан.
– Сомневаюсь, чтобы Амир мог выделить тебе еще кого-нибудь… – мрачно ответил Муса.
– Мне не нужны люди Амира, – заверил его Натан. – Мне потребуются статисты. Ты мог бы обеспечить мне в случае необходимости секретарш и прочих любителей перебирать бумажки – в общем, служащих нескольких европейских секций? Им не придется делать ничего особенного…
– Очень приятно слышать, – пробурчал Муса. – Если у тебя есть какая-нибудь толковая идея, таты получишь все, что нужно. Я буду у тебя через два часа, – сказал он в заключение и положил трубку.
15
18 сентября, время: 15.00 – Афины
Халим подвез Назира и Элен к западному терминалу аэропорта Элленикон. Назир, панически боявшийся слежки, отказался ехать на такси и настоял, чтобы автомобиль взяли напрокат. Халим, хоть и не разделявший опасений своего шефа, лишних вопросов не задавал.
Вручив своему помощнику обещанные деньги, Назир подробно проинструктировал его о том, что должна делать группа после того, как переберется с Кипра в Грецию. Халим, припарковав машину, поспешно вышел, чтобы помочь своим спутникам с багажом. До сих пор он знал Элен только со слов Назира и теперь вполне разделял его восхищение: девушка и вправду была что надо!
До посадки оставалось менее получаса. Их самолет прибывал из Хельсинки, и летели на нем в основном туристы, транзитом следовавшие на прекрасные острова Эгейского моря. Подойдя к таможенному контролю, Назир стал прощаться, заговорив по-английски, чтобы не пугать понапрасну служащих аэропорта.
Халим подвез Назира и Элен к западному терминалу аэропорта Элленикон. Назир, панически боявшийся слежки, отказался ехать на такси и настоял, чтобы автомобиль взяли напрокат. Халим, хоть и не разделявший опасений своего шефа, лишних вопросов не задавал.
Вручив своему помощнику обещанные деньги, Назир подробно проинструктировал его о том, что должна делать группа после того, как переберется с Кипра в Грецию. Халим, припарковав машину, поспешно вышел, чтобы помочь своим спутникам с багажом. До сих пор он знал Элен только со слов Назира и теперь вполне разделял его восхищение: девушка и вправду была что надо!
До посадки оставалось менее получаса. Их самолет прибывал из Хельсинки, и летели на нем в основном туристы, транзитом следовавшие на прекрасные острова Эгейского моря. Подойдя к таможенному контролю, Назир стал прощаться, заговорив по-английски, чтобы не пугать понапрасну служащих аэропорта.