Палмер Диана. Нора

   Ребенок заплакал на руках Амелии и, заявив, что нужно сменить пеленки, молодая мать вышла из кухни.
   Энид с сыном прошли в гостиную. Кэл помог матери донести поднос с кофе и печеньем.
   — Ну а теперь, — обратилась к сыну Энид, — расскажи мне обо всем. Почему ты приехал домой? Что тревожит тебя? И почему у тебя на руке кольцо?
   Кэл громко вздохнул. Он совсем забыл о кольце, которое купил в Сан-Луисе, где по дороге на ранчо они делали пересадку. Он считал, что этот подарок должен как-то облегчить разочарование Норы от «церемонии» бракосочетания.
   Долгим и тяжелым взглядом он смотрел на свое кольцо.
   — Ты женился? — подсказала Энид.
   — Да. — Кэл не в силах был поднять глаз от стыда, не в силах рассказать матери свою печальную историю, — моя жена… потеряла ребенка на этой неделе.
   — И ты оставил ее одну в таком состоянии?!
   — Она не желает меня видеть. Все очень сложно, мама. Нора приехала с Восточного побережья, где занимала высокое положение в обществе. Она совсем не собиралась выходить за меня замуж, но я… скомпрометировал ее, а после регистрации брака привез на ранчо, где работал и заставил жить в лачуге. Ей никогда раньше не приходилось ни готовить, ни убирать.
   Энид представила себе эту грустную картину.
   — И?..
   — Hope нельзя было поднимать тяжести, и она не выдержала суровой жизни, — сдержанно сообщил Кэл, не оправдывая себя. — Кроме того, путешествуя по Африке, она заразилась малярией. Приступ повторился, она заболела и потеряла ребенка.
   — Но ты не все сказал, Кэл, не так ли? — строго заметила Энид.
   Вымученная улыбка коснулась его лица.
   — Я слишком поздно понял, что люблю ее, мама.
   — А она?
   — О, она ненавидит меня, — угнетенно объяснил он. — Но я не виню свою жену. Мне хотелось научить ее человечности, и я вынудил беременную женщину заниматься тяжелой нудной работой. В результате сам получил урок.
   — Поместить светскую даму в лачугу… — сурово произнесла Энид, — как ты мог, Кэл? Почему ты не привез свою жену, как это и полагается, к себе домой?
   — Я не мог. Нора была уверена, что вышла замуж за простого работника ранчо по имени Кэллауэй Бартон, — ответил Кэл с грустной усмешкой. — В интересах семейного синдиката, я скрыл от ее дяди, кто я на самом деле, поэтому не мог рассказать и ей. Моя жена считала меня бедным грязным ковбоем и оплакивала судьбу, толкнувшую ее на опрометчивый поступок.
   — О, Кэл, — проговорила Энид, покачав головой, — что же ты наделал!
   — Да, ты права, мама, Нора не захотела даже поговорить со мной. Я напился и уехал в Бомонт. А дальше мне уже некуда было ехать. Только сюда.
   — Неужели нет возможности восстановить ваши отношения? — спросила Энид.
   Плечи Кэла поднялись и снова опустились.
   — Сейчас, должно быть. Нора вернулась к родителям в Вирджинию. Ее отец — самый ужасный сноб, которого мне когда-либо приходилось встречать. А мать беспрекословно подчиняется мужу, — он сверкнул глазами в сторону Энид.
   — Совсем не то, что женщины в нашей семье.
   — Да, я никогда не позволяла твоему отцу приказывать мне, Кэл, — согласилась Энид. — Со временем Брэнт понял это и перестал командовать. И Амелия такая же, — весело добавила она. — Одно удовольствие наблюдать, как Кинг пытается укротить ее.
   — Она кажется такой мягкой — начал Кэл.
   — Внешность может быть обманчивой. Услышав стук лошадиных копыт, они вышли к парадному входу. Двое всадников, оба темноволосые и стройные, но один из которых был старше и немного ниже, въехали во двор и остановились у крыльца.
   — Кинг! Отец! — приветствовал Кэл, бросаясь навстречу отцу и брату, чтобы обнять их.
   Глаза Кинга, настолько светлые, что казались прозрачными, засветились улыбкой.
   — Рад, что ты наконец приехал домой. Как твой бизнес с нефтью?
   — Потихоньку, — ответил Кэл.
   — Хорошо. Тогда ты сможешь встретить с нами Рождество, — усмехнулся Брэнт Калхейн, не оставляя сыну шанса отказаться.
   — Видимо, смогу, — ответил Кэл, — пока я свободен. Я уволился с ранчо Тремейнов.
   — Значит ты завершил там модернизацию? — серьезно спросил Брэнт.
   — Насколько это возможно. Остальное — дело времени. Уверен, Честер на верном пути. По крайней мере, мне так кажется. Это была прекрасная идея — послать меня помощником управляющего на ранчо, чтобы внести изменения в ведение хозяйства. Намного эффективнее, чем просто посылать приказы, — ответил Кэл. — И это дало мне возможность быть недалеко от Бомонта, от своих буровых вышек. Пока меня нет, делами на площадке занимается Пайк, мой компаньон.
   — Ему можно доверять? — поинтересовался Кинг, когда они входили в дом.
   — Даже не знаю, — пробормотал Кэл, — что-то в нем есть такое, что смущает меня. Но это вряд ли будет иметь какое-то значение, если скважина окажется пустой.
   — А вот и мы, — Амелия, улыбаясь, вышла с ребенком на руках навстречу Кингу.
   Перемены, произошедшие со старшим братом, поразили Кэла. Твердый и жесткий взгляд сразу исчез куда-то, Кинг улыбнулся Амелии и засветился такой радостью, что Кэл был ошеломлен. За всю свою жизнь, ему никогда не приходилось видеть у брата такого выражения лица.
   — Привет, чертенок, — пробормотал Кинг и, склонившись к жене, с любовью поцеловал ее. Сильной рукой он нежно дотронулся до крошечной головки ребенка. — Как поживает мой Рыжик?
   — Не называй его так, — проворчала Амелия.
   — Он — мой сын, и я могу называть его Рыжиком, если мне так нравится, — заявил Кинг, дразня жену. — А кроме того, волосы его обязательно будут с рыжинкой, если не совсем огненные. Ты когда-то говорила, что твоя мать была рыжей.
   — Да, это так, — вынуждена была признать Амелия, с обожанием глядя на мужа. — У тебя утомленный вид, мой милый.
   Кинг погладил жену по волосам.
   — У тебя тоже, малышка, — произнес он нежным голосом. — Прошлой ночью тебе совсем не пришлось заснуть. Рыжик устроил такой шум.
   — Но ты вставал к ребенку по очереди со мной, — с теплотой напомнила Амелия, — однако мне не надо отправляться работать на весь день, как тебе, — свободной рукой она схватила Кинга за руку. — Пойдем, я приготовлю тебе кофе с печеньем. Это быстро освежит тебя. Энид испекла лимонное печенье.
   — Вот так у них всегда, — Брэнт усмехнулся, посмотрев вслед счастливым супругам и покачал головой, — никогда бы не подумал, что такое возможно с моим старшим сыном.
   Да, Кэл тоже не поверил бы, если бы не увидел своими собственными глазами. Он почувствовал себя еще более одиноким, потому что теперь мог представить себе, как были бы счастливы они с Норой вместе, если бы у их родился ребенок и если бы они поженились по взаимной любви. Если бы мисс Марлоу любила его, работа простого ковбоя на ранчо не имела бы для нее никакого значения. Кэлу было больно сознавать это.
   Брэнт продолжал рассказывать сыну о ранчо, когда они присоединились к остальным в гостиной.
   — Аллан недавно вернулся. Он ездил навестить девушку, которая живет недалеко от Батон-Руж. Похоже, на этот раз дело серьезно.
   — Да, Аллан поговаривает о том, чтобы открыть банк в Батон-Руж. Не думаю, что он останется на ранчо, — бросила через плечо Энид, разливая кофе по чашкам.
   — Я так и думал, — заметил Кэл, потягивая густой черный напиток. Он с симпатией посмотрел на старшего брата, — нам давно было известно, что Латиго унаследует Кинг. Он сердцем прикипел к ранчо.
   — Да, во многих смыслах, — тихо ответил Кинг, бросив влюбленный взгляд на жену и ребенка. Энид взяла из вазочки печенье.
   — Кэл женился.
   — Кинг! — вскричала Амелия, хватаясь за салфетку и промокая пролитый мужем на колени кофе.
   Кинг ошарашенно смотрел на брата, не обращая внимания на кофе.
   — О чем, черт возьми, ты говоришь, мама! — взорвался он. — Кэл! Ты женился и не привез сюда свою жену?!
   Кэл хмуро посмотрел на мать.
   — Я не мог привезти ее сюда, — ответил он прежде, чем очередной вопрос слетел с жестких губ Кинга. — Я выдавал себя за работника ранчо, и она верит этому. Моя жена — светская дама с Восточного побережья, она свысока относится к тем, кто ниже ее. — Чувствуя неловкость, Кэл отвел глаза.
   — Мой сын решил проучить свою жену, заставив жить в лачуге, — непреклонно продолжала Энид, — вместо этого молодая леди сама проучила Кэла и вернулась к родителям. И в результате мой сын напился.
   — Спасибо, мама, — пробормотал Кэл.
   — Не стоит благодарности, мой дорогой, — нежно ответила Энид.
   Кинг понимал, что за напускной любезностью кроется очень многое, но Кэл выглядел таким расстроенным.
   — Независимо от обстоятельств, мы рады видеть тебя дома, — твердо заявил Кинг брату.
   Энид поняла, что ей позволено продолжать. Она усмехнулась, взглянув на старшего сына.
   — Не надо, Кинг, дорогой. Я закончила. Тот усмехнулся.
   — Ведьма, — обвинил он мать. Энид кивнула.
   — Такой меня сделала жизнь с твоим отцом.
   — Все правильно, — вздохнул Брэнт. — Во всем виноват я один.
   Кэл почувствовал, что он действительно дома, чти его здесь любят, ему рады, и здесь он в полной безопасности. Он откинулся на спинку кресла и тихо вздохнул. Но улыбка на его лице была невеселой.

Глава 15

   К Рождеству на ранчо Тремейнов произошли большие перемены. Нора отказалась от своих модных нарядов, привезенных из дома, предпочитая простые платья, в которых было удобно работать. Она готовила еду для всей семьи и выполняла большую часть работы по дому. Однако Элен, Мелли и Честер не обращались с ней, как с прислугой. Нора по-прежнему считалась членом семьи, сидела с ними за столом и по вечерам в гостиной. Во всем остальном молодая женщина жила в соответствии со своим новым социальным статусом.
   Нора научилась очень хорошо готовить. Ее руки с одинаковой ловкостью доили коров и взбивали масло из сливок. Она могла забить цыпленка и общипать его — к этому она привыкла с трудом. Под руководством тети Элен Нора преодолела брезгливость и стала прекрасной хозяйкой. Ее уже не мучили приступы тошноты, если ей случалось перепачкаться. Она помогала готовить назначенную на весну свадьбу Джекоба Лэнгхорна и Мелли. Даже понемногу начала шить.
   Научившись выполнять конкретную работу. Нора чувствовала себя совсем по-иному, меньше нервничала и не была так напряжена. Она стала свободной от родительских оков и классовых предрассудков.
   Миссис Тремейн также заметно изменилась. Она сожалела о ранее предвзятом отношении к Джекобу Лэнгхорну, который стал частым гостем у них на ранчо.
   Мелли давала кузине уроки верховой езды. У Норы еще плохо получалось, но она уже уверенно сидела в седле по-мужски и не чувствовала себя стесненно.
   Часто вспоминая о муже, молодая женщина тревожилась, где он и как у него сложились дела. Бартон не пытался связаться с ней с тех пор, как она отказалась увидеть его во время болезни. Конечно, она ведь сказала, что возвращается в Вирджинию. Кэлу неизвестно, что Нора по-прежнему живет у родственников.
   Нора чувствовала себя виноватой, так как из-за нее Кэл потерял работу, которая ему нравилась. Интересно, винит ли он ее за то, что она не предупредила его о состоянии своего здоровья?
   Мелли рассказала кузине, в каком отчаянии был Бартон, когда тетя Элен передала ему холодный отказ жены. Тогда Нора могла думать о собственной боли. Теперь она сожалела, что отказалась увидеться с мужем. Как справедливо заметила Мелли, этот ребенок принадлежал равно и Кэлу. Судя по всему, он тоже переживал, чувствуя себя виноватым, когда увидел жену в таком ужасном состоянии.
   Кэл не был бессердечным человеком, Hope это было хорошо известно. Миссис Тремейн задела его за живое бестактными замечаниями о том, что Hope необходима прислуга и тем, что послала телеграмму ее родителям. Нора скучала по мужу больше, чем ожидала. Ее жизнь стала такой пустой и серой. Богатство и положение в обществе не имели теперь для молодой женщины никакого значения. Если бы родители согласились сейчас ее простить, она не вернулась бы в Ричмонд. В тайне она не переставала надеяться, что однажды Кэл вернется на ранчо.
   Наконец, придя в полное отчаяние из-за отсутствия каких-либо известий о муже. Нора решилась спросить о нем у тети Элен.
   — Вы ничего не слышали о Кэле? — осторожно поинтересовалась она, когда они с тетей Элен накрывали праздничный рождественский стол.
   Кажущееся безразличие тона, с которым был задан вопрос, не обмануло Элен.
   — О, да.
   Руки у Норы задрожали.
   — Как у него дела?
   — Кэл вернулся к своей семье, — тихо ответила Элен, ставя на стол большое фарфоровое блюдо. — Он надеется, что ты выздоровела и окрепла.
   Глаза Норы радостно сверкнули. Впервые после болезни она казалась оживленной.
   — Правда?
   — Моя дорогая, — мягко произнесла Элен, — ты очень по нему соскучилась?
   Нора прикусила язык и отвернулась.
   — Я была несправедлива к нему. Кэл ничего не знал о состоянии моего здоровья, а я была слишком горда, что бы признаться и попросить о помощи. У нас произошла ужасная ссора перед его отъездом. Я не могла забыть жестоких слов, которые он сказал мне, поэтому и отказалась встретиться. Мне было очень больно тогда.
   — Я понимаю, дорогая.
   — Вам многое не известно, тетя. Вы не знаете истинной причины моего замужества.
   — Из-за ребенка?
   Нора подняла глаза на пожилую женщину.
   — Да, — смущенно, но решительно ответила она.
   — Я так и думала, дорогая.
   — Кэл не любил меня, — скучным голосом произнесла Нора. — Он сказал мне об этом перед отъездом, сказал, что наш брак был ошибкой и что он стыдится меня, моего пренебрежительного отношения к людям. Настолько стыдится, что даже не стал сообщать своей семье о том, что женился. — Нора закрыла глаза, вспомнив, как жестоко муж бросал слова ей в лицо, как старался выставить напоказ ее недостатки. — Может быть, он был прав, тетя. — Нора грустно улыбнулась. — Я считала себя выше остальных людей. Для меня это казалось тяжелым уроком. Благородство не измеряется долларами.
   Глаза Элен сверкнули.
   — Мне пришлось получить такой же урок, когда я приехала в Техас с Честером. В моих жилах также течет голубая кровь, и я вела себя соответственно. Только совсем недавно я стала оценивать людей не по их внешнему виду и социальному статусу.
   — А вот мой отец всегда будет судить о людях именно так, — с сожалением заметила Нора. — И моя мать соглашается с ним, чтобы он ни сделал. Я скучаю по родителям, но по Кэлу скучаю гораздо сильнее.
   — Как неудачно, что ты не можешь написать ему, — ответила тетя Элен, стараясь не вспоминать о своей роли в ссоре молодых супругов. Она желала племяннице только хорошего, но ее неосторожное вмешательство дорого стоило Hope.
   Нора задумчиво взглянула на тетю.
   — Почему не могу? Возможно, я написала бы…
   — Я имею в виду, что на письме твоего мужа не было обратного адреса, дорогая, — грустно ответила Элен. — И почтовый штемпель очень неразборчивый.
   — О! — Нора взяла блюдце и принялась тереть его чистой салфеткой, пока оно не заблестело. Сердце ее сжало ледяным холодом, когда она поняла, что может никогда больше не увидеть Кэла Бартона. — Как ты думаешь, тетя, может быть, он напишет еще раз? — решилась она задать вопрос.
   — Кэл прислал адрес своего адвоката, — неохотно пояснила пожилая женщина. — Видишь ли… твой муж считает, что, возможно, тебе он понадобится в случае, если ты захочешь получить развод.
 
   Нора не могла заставить себя есть. Она не проглотила ни кусочка восхитительной индейки под клюквенным соусом, не притронулась и к другим лакомствам. Молодая женщина старалась улыбаться и притворялась веселой, чтобы не портить настроение собравшейся на рождественский ужин семье Тремейнов и Джекобу с Брюсом. На душе у Норы было совсем не празднично. Она даже не предполагала, что будет так переживать из-за того, что Кэл хочет расстаться с ней и получить развод. Вот что он имел в виду, когда сказал, что их брак — ошибка. Кэл никогда не любил ее, и теперь нет никакой надежды, что когда-нибудь полюбит.
   После ужина Нора рассеянно слушала разговоры о печальных событиях в Гальвестоне, где распространились заболевания тифом и малярией. Город до сих пор не оправился от последствий страшного наводнения.
   Всех развеселило сообщение из штата Монтана. В газете писали о том, как дюжина ковбоев удирала от двух грабителей. Случай преподносился с иронией, автор статьи сокрушался о том, что времена храбрых и бесстрашных «рыцарей прерий» ушли в далекое прошлое.
   Честер зачитал им также заметку из газеты города Эль-Пасо, которая продолжала приходить на имя Кэла Бартона.
   — Послушайте это, — оживленно начал хозяин, читая раздел светской хроники. — В газете пишут о том, что все три сына Калхэйнов впервые за несколько лет собрались на семейном ранчо. Калхэйны — старинная техасская семья, занимающаяся скотоводством. Я уже говорил вам, что они возглавляют синдикат, купивший наше ранчо. У старшего сына Калхэйнов Кинга недавно родился сын.
   — А зачем Кэл выписывал газету Эль-Пасо? — спросила Нора просто из любопытства.
   — Ну, если хочешь знать правду, мы с Кэлом хотели побольше знать о Калхэйнах, — смутившись, ответил Честер. — Никогда не вредно следить за событиями, а то что предпринимает синдикат, всегда очень интересует репортеров.
   — От Калхэйнов давно не поступало распоряжений. Должно быть в синдикате довольны переменами, которые помог тебе осуществить мистер Бартон, — осмелилась предположить тетя Элен.
   — Видимо, да, — улыбнулся Честер. — Для меня это Рождество счастливое. — Он пристально взглянул на жену. — Ты отдала письмо Элеонор?
   Элен поморщилась.
   — Честер…
   — Надо отдать, — твердо заявил мистер Тремейн. Лицо Норы вспыхнуло радостью. Кэл написал ей!
   Значит, он не хочет развода!
   Элен поднялась, вышла в гостиную и вернулась, медля отдавать письмо племяннице.
   Лицо Норы выражало надежду, пока она не увидела штемпеля на конверте. Улыбка ее сразу же погасла.
   — Прочитай письмо, дорогая, — мягко посоветовал дядя Честер.
   Нора со страхом посмотрела на родственников.
   — Я заставил Элен написать твоим родителям еще раз и рассказать о твоей болезни, — осторожно объяснил мистер Тремейн. — Они — не бессердечные люди, Нора.
   Поколебавшись минуту, молодая женщина вскрыла конверт. Это была рождественская открытка, очень красивая и очень дорогая. Развернув ее, Нора сразу узнала почерк матери.
   «Мы с отцом с грустью узнали о том, что ты была тяжело больна, — писала Синтия. — Если ты хочешь вернуться домой, Нора, твой отец не против принять от тебя извинения. Обязательно напиши ему, дорогая. С любовью, твои родители».
   Нора долго молчала, затем медленно поднялась и направилась на кухню. Там она открыла дверцу печи и бросила открытку в огонь.
   — Я… понимаю, — пробормотал Честер.
   Вернувшись в гостиную, молодая женщина опустилась в кресло.
   — Мой отец желает, чтобы я принесла ему свои извинения, — объяснила она. — Я не рассказывала вам, что он ударил меня по лицу, когда мы с Кэлом объявили, что хотим пожениться. Отец был недоволен моим выбором.
   Честер помрачнел.
   — О, моя дорогая! Я представления не имел, иначе я никогда бы…
   Нора успокаивающе подняла руку.
   — У меня было слишком много секретов.
   — Ударить женщину в твоем положении! — Честер разгневался. — А как поступил Кэл?
   — Он свалил отца с ног и не позволил ему больше ни разу дотронуться до меня, — ответила Нора, с рассеянной улыбкой вспоминая ту сцену. — Это было так неожиданно. Кэл и мой отец…
   — Какой молодец Кэл, — пробормотала Мелли, а ошеломленная миссис Тремейн согласно кивнула головой.
   — С моим отцом никогда и никто так не разговаривал, — продолжала Нора. — Я предполагаю, он до сих пор злится на то, что его проучил простой ковбой. — Глаза молодой женщины блеснули. — Вам стоило на это посмотреть! Кэл в кожаной куртке с бахромой, в сапогах и поношенной черной шляпе, с револьвером на боку… — Нора тихо засмеялась. Глаза ее наполнились любовью, когда она вспомнила, как красив был Кэл в тот день. — Моя мать приняла его за грабителя.
   Все рассмеялись, и Нора почувствовала облегчение. Боль, которую причинила ей открытка, отступила.
   — Ты, конечно же, не собираешься просить прощения? — спросила тетя Элен.
   — Прощения? За что? — удивилась Нора. — За то, что я потеряла ребенка, мужа и едва не умерла? — молодая женщина покачала головой. — Мой отец никогда не изменится, но я стала другой. Я не желаю извиняться и не желаю возвращаться в Вирджинию. В конце концов, здесь у меня есть работа!
   Все рассмеялись еще веселее при виде самодовольного озорного лица Норы. Она не призналась родственникам, что у нее есть еще одна причина не возвращаться в Ричмонд. Если Кэл Бартон когда-нибудь появится на ранчо, она должна ждать его здесь. Этот человек принес ей много горя, но она любит его всем сердцем. Для миссис Бартон не имеет значения, испачканы ли сапоги мужа и выглажена ли его рубашка. Нора очень хотела, чтобы Кэл вернулся и увидел, какой она стала.
   После Рождества Кэл, не находя себе места, слонялся по ранчо Латиго еще пару дней. Он сожалел, что в письме к Тремейнам не указал обратного адреса. Адвокат их семьи Уилпоу не получил никаких сообщений ни от Норы, ни от ее родителей. Это могло быть и хорошо, и плохо. Кэл беспокоился, что жена могла заболеть снова, а ему ничего не известно об этом.
   — Мне пора ехать, — объявил он на следующий 'день после обеда. Кэл чувствовал себя посторонним в семье, во время празднования Рождества сердце его рвалось в Тайлер.
   — Хочешь вернуться на свою нефтяную вышку, как я догадываюсь? — с усмешкой спросил Аллан. Младший брат приехал домой на Рождество очень загадочным. — Я отправлюсь с тобой, а в Бомонте пересяду в поезд на Батон-Руж.
   — Должно быть, она — настоящая леди, — пошутил Кинг.
   — Именно так. Весной я привезу свою невесту сюда. Неожиданное сообщение Аллана отвлекло всех от сложных семейных проблем Кэла и избавило того от неизбежных объяснений. Однако вопросы эти все же были заданы старшим братом, когда Кэл и Кинг стояли у загона, наблюдая, как работник укрощает молодую кобылу.
   Прежде чем заговорить, Кинг закурил сигарету.
   — Ты причинил много страданий своей молодой жене, не так ли? — задал он вопрос.
   Кэл взглянул на брата, не удивляясь тому, что Кинг хорошо понимает его. Они были похожи не только внешне, но и по характеру. В детстве это приводило к ужасным дракам, но сейчас между братьями существовала особая близость.
   — Да, — признался Кэл.-Я наговорил много жестоких и непростительных слов.
   — И ты боишься встретиться с женой, потому что она может отказаться выслушать тебя? Кэл иронично усмехнулся.
   — Думаю, что так.
   Кинг стряхнул пепел с сигареты.
   — Мне лучше, чем кому-либо известно, каким неправым можно быть по отношению к женщине. Я был настоящим дьяволом, но, к счастью, прощен. Я едва не потерял Амелию. Это сильно изменило мой характер.
   Кэл скрутил себе сигарету, подыскивая слова.
   — Случившееся заставило и меня измениться, — наконец, произнес он, зажигая спичку. — Я никогда раньше не думал, что захочу иметь жену и детей. Но сейчас я бы все отдал, чтобы получить еще один шанс.
   — Поезжай к ней, — рассудительно посоветовал Кинг. — Узнай, как чувствует себя твоя жена. Кэл грустно улыбнулся брату.
   — Возможно, ее отец встретит меня с местным констеблем. Я нанес ему тогда хороший удар.
   — На этот раз оденься, как положено джентльмену и веди себя соответственно!
   — Я считаю, что одежда и происхождение не должны иметь значения, если женщина по-настоящему любит тебя.
   Кинг нахмурился, вспомнив, какие стычки были у них с Амелией прежде, чем они поженились. Теперь жена обожала его.
   Молчание брата, поглощенного своими мыслями, заставило Кэла пристально взглянуть на него.
   — Это не должно иметь значения, не так ли? — настаивал он.
   Кинг отвел глаза.
   — Поезжай и повидайся с женой, прежде чем что-то решать. Нужно знать наверняка.
   Кэл докурил сигарету, бросил ее на землю и вдавил каблуком в грязь.
   — Тебе повезло, — резко заявил он.
   Глаза Кинга затуманились воспоминаниями.
   — Не сразу. Дорога вначале была каменистой. Некоторое время Амелия ненавидела меня. Это были тяжелые дни, — Кинг тихо засмеялся. — Но сейчас… Сейчас мне может позавидовать любой мужчина в мире! О, Боже, как я люблю ее, Кэл1
   Чувство, прорвавшееся в голосе брата, заставило Кэла позавидовать Кингу. Слепому было ясно, что и Амелия боготворит мужа. Кэл надеялся, что они проживут счастливо долгие годы.
   — Я возьму билет до Ричмонда, — немного погодя сообщил Кэл, вопросительно посмотрев на брата. — В один конец.
   — А я купил бы два обратных билета, — проворчал Кинг. — И затащил бы ее в поезд, даже если бы она дралась и кричала. Потом, успокоившись, вы разобрались бы во всем.
   Кэл рассмеялся. Они с Кингом были очень похожи, в детстве терроризируя бедного Аллана. Возможно, именно поэтому младший брат выбрал для себя совершенно иную карьеру, не присоединившись ни к одному из них. В отсутствие братьев Аллан чувствовал больше уверенности в себе.
   Кинг хлопнул Кэла по спине и повернул к дому.
   — Я отвезу тебя в город.
   — Похоже, я действительно уезжаю, — заметил Кэл. Старший брат кивнул.
   — Так как ты все равно едешь через Тайлер, сделай там остановку и навести Тремейна. Узнай, как у него дела. Скажи, что тебе стало известно о том, что синдикат полностью удовлетворен его успехами. Это подбодрит старика.