Во властных структурах республики Добра паниха, сменившая нежелание видеть проблему энергетических перебоев, поутихла, и чиновники разблокировали свои почтовые ящики. Оказалось, что они завалены похлеще городских свалок в далекой России. Работа правительства была парализована, не начавшись.
Маги топали себе по лесу, пока не услышали в стороне шум.
— Там, в чаще, хrто-то шевелится! — насторожился Беня Спайдерман, выхватывая волшебную палочку.
Из rустов воровато выглянул бес. Повертев головой по сторонам, выполз на тропинку.
Уроженец Преисподнии был рогат, хвостат и пятачковат. Ноги его оканчивались остренькими копытами.
— Юные благородные люди! Не выдавайте меня! Неистово зашептал он.
— Кому? — тупо спросил Проглоттер.
— Никому не выдавайте, благородный юный Муж! — залебезил рогатый. — Я в бегах, я изгой, я никчемная эфемерная субстанция, оскорбляющая мир своим существованием…
Бес захныкал и, пав на Колени, проворно подполз к Харри.
— А от кого ты бегаешь, субстанция? — вступил в разговор Беня.
— В некотором смысле, я покинул место своей Службы, — признался бес.
— Так ты что, дезертир?! — удивился Спайдерман.
— Да, — сник рогатый. — Но войдите в мое положение. Наш главнокомандующий буквально помешан на чистоте и порядке. Приходится с утра до вечера драить, подметать, дезинфицировать территорию вверенной нам Преисподнии. Очень трудно… Не работа ад кромешный. Гигиена огненная. А тут еще черти…
— Какие черти? — не понял Проглоттер. — А ты разве не черт?
— Нет, благородный юный муж немножечко ошибся. Я бес. Это старослужащие становятся чертями. и, заделавшись чертями, они начинают гонять и притеснять нас, молодых. Бьют, за себя работать заставляют. Данное неуставное явление называется чертовщиной. Главнокомандующий иногда так и говорит «То, что творится в моей армии, — это просточертовщина кaкая-то!»
— Чертовщина кaкая-то, — эхом повторил Харри. — Ну, сбежал так сбежал. Твое дело, в конце концов. Лучше скажи, как пройти к ближайшей деревне.
— Нашел, у кого дорогу спрашивать! — усмехнулся Спайдерман. — Недаром же говорят бес попутал. Они же вруны первой гильдии, эти копытные.
— Вопиющая напраслина! — оскорбился дезертир. — Те из нас, кто не достоин носить гордую надпись «бес» в графе «национальность», скомпрометировали целый народ! Единицы, единицы против миллионов благовоспитанных сознательных граждан! Нет, уважаемый гражданин обвинитель, не торопитесь выносить столь категоричные оценки… Я докажу! Я проведу вас кратчайшим путем, не стану вас ссорить, как какой-нибудь лысый урод, посыпающий камзол одного из спутников крошками, чтобы сказать наутро, мол, вот кто сожрал всю нашу еду! Нет, нет, и еще раз нет…
Бес взял паузу, отдышался. Пылкая адвокатская речь в устах нарушителя закона звучала особенно комично.
— Единственная попытка, — вынес вердикт Спайдерман.
— Согласен, — кивнул Проглоттер.
— Справедливость — существует! — возликовал бес. — За мной!
Он тут же свернул с тропинки и повел ребят лесом. Парни отдали ему должное нужды в мачете не возникало, будто проводник знал некую извилистую потайную дорожку. Наверняка так оно и было.
Бесенок беззаботно напевал, уворачиваясь от настырных насекомых
Не кочегары мы, не плотники,
Но сожалений горьких нет.
Ведь мы бесята, мы негодники, да,
Из Ада шлем вам свой привет.
Через десяток минут заросли закончились. Путники увидели небольшую долину, пересекаемую рекой, и деревню — россыпь лачуг с соломенными крышами. От очагов поднимался дым, лаяли собаки. Людей пока не было видно.
Харри, Беня и рогатый проводник спустились с пригорка, вошли в селение.
А на поляну возле пирамид выскочил черный волк и прилетела летучая мышь с заштопанным крылом. — Я взял след, — прорычал волк-оборотень.
— Пи-и-и-и! — пискнула мышь.
— Задолбала., — подумал Лохкарт и побежал в чащу, еле поспевая за своим чутким носом.
Глава 9
Мир катился по неведомой дорожке в никому неизвестном направлении.
Медленно наступала осень. Зайчики в троллейбусах сменили летние шубки на демисезонные. То же наблюдалось и в автобусах.
В городе Бладивудстоке была обезврежена банда сантехников-гипнотизеров, правда, ей удалось бежать из камеры. Охранники в один голос утверждали, что по канализационным ходам.
На подмостки Бутербродвея вышла первая в мире поп-опера. Ее ждал оглушительный успех, но так и не дождался.
Актер и режиссер Гипс Мелсон снял новый фильм «Титан Прометей — суперзвезда. и пообещал приступить к ленте Зимний Вишну..
Журнал Псевдонаука и разве это жизнь опубликовал сенсацию «В институте аэродинамики кошки была произведена уникальная серия экспериментов. Сначала кошку сбрасывали со второго этажа, и в ста случаях из ста она приземлялась на ноги. Но пытливые ученые не сдались! Они ампутировали кошке ноги и сбросили ее снова! И что бы вы думали?. Зависла!. Лучшие умы сошлись во мнениях опыт над бедным животным доказывает наличие закона подлости, если только кошка не создана Мастдаем Глюкообильным, чьи поделки всегда отличались тягой к зависанию.
Астролог Антиглоба выдал очередную порцию страшных прогнозок «В будущем году на Земле будет эпидемия икаyия, небывалый урожай сорняков и нашествие котлет-убийц..
В общем, в мире происходило много всякого разного. Впрочем, как обычно.
И как обычно, мир совершенно не подозревал о том, что где-то решается его судьба, и решение пока вырисовывается не самое позитивное.
Первым, что увидел Мастдай, когда открыл глаза, было полупрозрачное лицо Штирлица.
— Мак… кхе-кхе… — закашлялся Глюкообильный. — Максим Максимыч… Будь другом, позови мисс… Маннис… Пфенингз.
Веки ректора Хоботана сомкнулись, но он не провалился внебытие.
Пока бесплотный Штирлиц пытался нажать кнопку вызова секретарши на столе Мастдая, Глюкообильный провел небольшую мысленную инвентаризацию. Ужасающе болела голова. Тело было ватным. Чертовски саднила шея. Как раз в том месте, куда нанес удар Большой Брат.
Был обоюдный выпад, — вспомнил Мастдай. — Я ткнул Лорда Тьмы в пузо… и сам пропустил смертельную атаку!.. Я в кабинете… Господи!!! Я призрак?!..
Колоссальным напряжением воли ректор поднял руку, приоткрыл один глаз и убедился не просвечивает. Тест отнял остатки сил Глюкообильного. Прохладный мрак заполнил его сознание.
Привидение штандартенфюрера справилось с задачей. Это был маленький подвиг — подвиг полтергейста. Кнопка поддалась. Прозвенел звонок. Мисс Маннис Пфенннгз сорвалась с места, пробежала по приемной, цокая каблучками, дернула ручку двери.
Заперто.
— Что делать? — секретарша закусила губу.
Мастдай, откройте!
Она замолотила в дверь острыми кулачками, с трудом освобождая их после каждого удара.
Штирлиц понял, ситуация патовая. И тогда разведчик совершил второй подвиг — вселился в тело pектopa, что по законам привидений считалось особо тяжким преступлением.
Глюкообильный задвигался, словно зомби сел на полу, прополз на коленях до двери, не слушающимися пальцами взялся за ключ и с десятой попытки отомкнул-таки замок.
Затем тело Мастдая обмякло. Подавшись вперед, оно раскрыло дверь.
Максим Максимович Исаев знал, что это дело было для него последним. Он вылез из чужой оболочки. Шатаясь, вернулся на ковер и упал. Занятая шефом секретарша не заметила, как откуда-то с потолка к Штирлицу спустились черные духи Призрачной Полиции.
Штандартенфюрер увидел их в образе эсэсовцев мотоциклистов, вьющихся вокруг люстры И подъезжающих ближе… ближе…
Сейчас пальнут из пулемета., — подумал слабый призрак, неожиданно ощутив давнишнее, казалось, забытое навсегда желание пожить еще…
— Судно мне!!! — завопил Большой Брат, откинувшись от Недреманного Ока и держась за брюшко всеми руками.
Он сделал два шага назад и рухнул без чувств. Пол Зала Императора неслабо тряхнуло.
Клерки засуетились, подняли тревогу. Прибежали дрожащие от страха доктора. Стеклись министры, ожидающие смерти Лорда Тьмы, как стартового выстрела к началу борьбы за трон. Здесь были и Дональд Самсъельд, шеф министерства лучшей обороны, и Гуффи Глупельсон, главный по злокачественному образованию и псевдонауке, и Микки Маусинг, ответственный за дератизацию. Пришел и Хитрус Объегориум.
Быстро убедившись, что Большой Брат еще в игре, министр иностранных злодел отпустил в сторону коллег пару язвительных реплик с общим смыслом. не дождетесь. и удалился в кабинет.
Там его ждал Пал Глебовски с прекрасными новостями Факс Малдырь буквально иззвонился, требуя продолжения банкета. Правда, Скалдырь, по обыкновению, пребывала в несколько скептическом настроении. Глебовски заверил Хитруса, что энтузиазма Малдыр я хватит на обоих агентов. Поход к магическому объекту Республики Добра Пал запланировал на завтра. Он пока выбирал между Институтом нефтехимического колдовства и селекционным полигоном для испытания новых волшебных растений.
— К чему такие навороты? — рассудил Объегориум. — Покажите им тот же Хоботаст. Представляете? Целая школа для детей-магов. Впечатленьице будет похлеще цветов-людоедов.
Министр покровительственно похлопал копирайтера по спине, подталкивая к выходу.
Пал Глебовски откланялся, а Хитрус залез в ретроспектор. Как и предполагал министр злодел, Большой Брат ввязался в некую сверхсекретную интрижку, внятной информации о которой в памяти инфернета не обнаружилось. Но зато ментальная сеть зафиксировала очень важную деталь откуда ни вернулся Лорд Тьмы, он сделал это в момент очередного исчезновения магии, точнее из-за.
Оставалось выяснить, где, собственно, побывал император. Он углублялся в слои астрала, пока не вошел в сферы, неподконтрольные системам слежения. «Может, он тайно встречался с Мировым Змием?» — подумал Хитрус. Догадка не подтвердилась дух дракона оставался под Хоботастом. Проверка высших функционеров Республики Добра также ничего не дала.
— Мастдай! — воскликнул Объегориум.
Имя ректора прозвучало как пожелание.
Разумеется, это был он. Единственный светлый маг, который по-настоящему боролся с Империей Зла и пытался познать механику исчезновения волшебной энергии. Его след также терялся в омуте инферно.
Нос Хитруса затрепетал. Министр сообразил «я молодец»! Натравил Глебовски на Хоботаст. Если Мастдай вернулся в таком же состоянии, что и Большой Врат, то завтрашнее представление с участием агентов ФБР обещает стать сенсацией. Лишь бы Малдыри-Скалдыри не подвели….
Он тряс перед носом напарницы пачкой секретных отчетов, присланных почти из всех штатов страны. Везде описывались похожие случаи некто (не важно, мужчина, женщина, несколько людей) появлялся среди белого дня при нескольких свидетелях, вежливо извинялся за причиненный дискомфорт и пытался уйти от очевидцев. Наиболее бдительные выслеживали «прительцев», И некоторые потом утверждали, что странные «появленцы» пропадали так же неожиданно, как и возникали.
Все загадочные визитеры размахивали небольшими палочками, произнося тарабарщину то ли «Хоум-свит-хоумус!», то ли «Ну-работай-же-ты-дура-деревянная!». Здесь показания расходились.
Зато полное единодушие царило в графе «Время происшествия». Плюс-минус пять минут.
— Наверняка военные провели испытания новых психотропных средств, — предположила Скалдырь. Военные резвятся.
— А мне кажется, нет! — пылко возразил Малдырь. — Это не глюки, а инопланетяне или участники тайного эксперимента по перемещению людей в пространстве.
— Телепортация? Чушь, Факс.
— У меня предчувствие, что завтра твое мнение изменится, — сказал агент, помахивая авиабилетами.
Вандана взглянула на Малдыря с оттенком жалости
— Ты о Пале? Да, я полечу с тобой в Британию, но… Не слишком ли многого ты от него ждешь?
— Много не много, а сегодня по телефону он обещал показать эти… как их?. йети!
Глава 10
Сумерки обняли деревушку. Теплый ветер ласкал лица путешественников. Глаз радовался мирной сельской идиллии.
Возле одной из лачуг, прямо в пыли, сидела стайка полуголых детей, а небритый старик в пончо и джинсах, устроившийся на маленькой скамье, курил толстенную сигару и поучал молодое поколение. Харри, Веня и бесеныш остановились чуть поодаль, чтобы послушать.
— Дон Хуан, дон Хуан! — наперебой голосили детишки. — Расскажи, как ты пудрил мозги дону Карлосу!
— А не надоело? — лукаво спросил дед.
— Нет! Нет! Что ты! — загалдели ребятки.
— Давайте-ка, я вам поведаю другую историю. Историю о Воине Света. Хотите?
— Да, да, да…
Старик пыхнул сигарой, поднял ее огоньком вверх.
Наступила тишина.
— Диего, — обратился дон Хуан к мальцу с гитарой, — вдарь чего-нибудь геройское.
Гитара ожила в маленьких умелых руках, задышала с фирменным испано-американским струнным надрывом, от которого душа разворачивается, а потом забывает свернуться обратно…
— Я расскажу вам о пламенном мстителе и неотразимом мачо, о виртуозном музыканте и гениальном убийце, о бешеном духе смерти и мягком ангеле любви… Я говорю о скрипаче Эль Маньячи.
Вообще-то его звали Антонио Городерас, но адепты тьмы величали его неистовым Эль Маньячи по кличке Ночной Трезор. О, у этого парня был нюх как у собаки и глаз как у орла. А уж пострелять Антонио был и вовсе не промах. Слава о нем шла дурнее некуда. Я имею ввиду, преступный мир боялся его, как Буш Ладена.
Однажды он заявился в бар итальянца Сморчелло
Утка.. Да-да, англоязычная вывеска «Baк „Duck“» веселила всю округу… Так вот, Эль Маньячи пришел в забегаловку старины Сморчелло. Надо сказать, что вместо стульев в «Утке» всегда были навалены горы матрасов. На эти матрасы очень любили залечь ребята дона Хворьлеоне. Как дон захворает, так мужикина матрасы. Делов-то нету, когда босс бюллетенит.
Вот и представьте в зале царил полумрак, бойцы валялись на матрасах и злоупотребляли спиртным, порхала услужливая официанточка, — в общем, царили мир и спокойствие. Открылась дверь, в затхлом воздухе пахнуло вечерней свежестью. На пороге возник мужчина. Черный плащ, джинсы и рубашка, широкополая шляпа, туфли со шпорами, сигара в зубах, а в руке смоляной скрипичный футлярчик. Аккуратненький такой, с наклеечкой «За Шопена ответишь!..
Встал незнакомец под самой яркой лампочкой, поглядел в темноту зала, выплюнул сигарку и говорит
— Ночной Трезор. Всем выйти из Сумрака для проверки паспортов! А то ишь понаехали…
Ребята-макаронники с понятием, хоть и мафия. От греха подальше решили ксивы предъявить. Но в дальнем углу бара нашелся-таки отморозок, правда, приезжий из дружественной Тыпонии — делегат от тыкудзы по обмену опытом. Звали его Уйдуко Восвояси, полный беспредельщик, которого даже из тыкудзы за жестокость едва не выгнали. И этот Восвояси ляпает пьяным голосом
— А иди-ка ты, пент моганый, домой.
Эль Маньячи пентом никогда не был, сильно обиделся.
— Не хотите, — говорит, — по-хорошему, будем по-плохому.
Выхватил из футляра (явно на пружинках крышка была!) автомат системы Страдивари и сыграл краткий убедительный реквием. В одну обойму уложился. Никто и пушку не успел вынуть.
В живых остались официанточка, Сморчелло и злополучный Уйдуко Восвояси. Ночной Трезор Эль Маньячи приблизился к тыпонцу
— Видишь, как наше слово отзывается, если глупое? Короче, извинись, и расстанемся друзьями.
Делегат принялся радостно кланяться
— Прости, Маньячи-сан, итальянское сакэ моим языком говорило. Я искренне уважителен и почтительно внимателен к твоим снисходительным просьбам.
Вот и паспорт, и деньги, и… хошь, мизинчик подарю?
Эль Маньячи усмехнулся
— Не нужны мне твои паспорт, деньги и мизинчик. Ладно, гость иноземный, вали отсюда. Толькоскажи, как тебя зовут?
— Уйдуко Восвояси, — честно ответил тыпонец, а сам к выходу пятится.
Нахмурился Ночной Трезор показалось, что грубиян не хочет назваться.
— Как звать, спрашиваю?
А тыпонец кланяется и повторяет
— Уйдуко Восвояси.
— Врешь, — процедил сквозь зубы Эль Мавьячи. — Не уйдешь.
И сыграл ему коду.
Повисли тишина и впечатлительная официанточка на руках Сморчелло.
— Скажи-ка, бармен, — промолвил Антонио. Вампирши в вашем городе есть?
— Кому и жена вампирша, — уклончиво ответил Сморчелло.
— И то верно, — согласился Эль Маньячи и вышел вон.
Дон Хуан подал знак Диего, и гитара замолчала. Некоторое время детишки сидели не дыша. Затем тишину взорвал шквал восторгов и вопросов
— Брависсимо!.. Спасибо, дон Хуан!.. А что дальше?. Он потом отыскал и наказал самого главного мафиози, да?. Класс!.. Здорово…
Когда верещание стихло, старик ответил
— Продолжение — завтра, а сейчас почти стемнело. Это значит, что пора…
— Кушать! Кушать! — подхватили дети.
— Правильно, пострелята, — широко улыбнулся дон Хуан. — Удачной охоты! И, пожалуйста, не забудьте перед едой спросить у своего ужина справку об отсутствии СПИДа!
Длинные белые клыки, сверкающие в сгустившихся сумерках, подтвердили ужасные догадки Харри Проглоттера. Он тупо уставился на малиновую вурдалакмусовую бумажку. Веня был, как всегда, расторопней. Применив волшебную палочку и заклинание «Нипсаневижум!», он накинул полог невидимости на себя и своих спутников. Все трое вжались спинами в стену дома, затаив дыхание.
Вампирята сорвались с мест, припустили вон из деревни. Дон Хуан поглядел им вслед, как смотрит добрый дедушка на растущих внуков, вспоминая себя — такого же молодого сорвиголову. Подняв с земли гитару, старик скрылся в лачуге.
— Так, — шепнул Веня. — Сейчас тихо, касаясь друг друга, маленькими шажками вперед марш!
Мальчики и рогатый дезертир паровозиком засеменили к лесу, стараясь не ломать строй. Полог невидимости — штука тонкая, а где тонко, там и рвется.
Вдалеке послышались крики, визг и топот. Гвалт нарастал, приближался.
Когда до первых деревьев оставалось шагов сорок, навстречу незримой троице вырулил черный волк. Он бежал, постоянно меняя траекторию, и делал это не из любви к красивым поступкам, а потому, что за ним летела стая молодых вампиров. То и дело какой-нибудь клыкастый крылатый охотник совершал бросок, норовя достать жертву, сбить ее с ног, но всякий раз волку удавалось увернуться.
— Ложись! — скомандовал Спайдерман.
Если бы существовал чемпионат по синхронному плюханью наземь, то бес, Веня и Харри взяли бы «золото».
Погоня почти миновала пронесся черной бомбой волк, прошелестели его преследователи… Однако вампиры не совсем летели. Они совершали гигантские прыжки, продлевая их взмахами перепончатых крыльев. Медленно, будто во сне, могучие когтистые ноги опустились на землю прямо перед лицом Проглоттера, оттолкнулись, оставляя две глубокие борозды, исчезли из поля зрения.
— Эта тварь порвала полог! — взвизгнул бес. Семь или восемь вампиров обернулись. Три распластанные фигурки, темнеющие на светло-коричневом фоне, вселяли гастрономический оптимизм.
— Не валяйся, Прогл! К бою! — крикнул Спайдерман.
Маги привстали на колени, направив палочки на врагов. Бес юркой ящеркой пополз прочь, в чащу.
— Пиноккио— Чесноккио! — провозгласил антиупырьское заклятие Веня.
Пошел дождь из осиновых кольев и головок чеснока. Едкий продукт не нанес вурдалакам особого ущерба, разве что по головам настучал, а вот колья проткнули крылья нескольким кровопийцам. Кто-то завыл от боли, кто-то разозлился. Дерево-чесночный ливень быстро иссяк — Спайдерман только учился.
Харри пальнул в упырей первым, что вспомнилось — Предъявус-паспортум!
Вампиры захлопали себя по карманам. Эта заминка позволила друзьям сократить расстояние до леса вдвое.
Волк-Амадеус, попетляв по селению, бежал в стороне, успешно изматывая преследователей.
Стряхнув наваждение, пятеро бросились к мальчикам. Остальные нянчились с дырявыми крыльями и плакали.
Веня погрузил в состояние эйфории самого прыткого нападающего длинным заклинанием
— Вурдалак-вурдалак, вурдалак, I wish you !uck!
Тот замер, дурацки улыбаясь и наверняка слыша рэгги. На него налетел не успевший притормозить упырь.
Трех других атаковал Проглоттер
— Аннакарениус!!!
Непуганых латиноамериканских колхозничков впечатлил возникший ниоткуда паровоз, на всех парах чухающий к ним. Вампиры кинулись врассыпную.
— Фейерверклюкация! — зычно проорал Спайдерман, щедро полосуя палочкой пространство.
К всеобщему беспорядку мгновенно добавилась атмосфера праздника. Но любоваться салютом было некогда. Ребята забежали в лес.
— Сюда! — крикнул Веня, указывая на дупло огромного дуба.
Вскарабкались, засели.
Опомнившиеся кровососы медленно бродили между деревьев. Принюхивались, прислyшивались.
Хромой упырек остановился возле дуба.
— Чую, чую, человечьим духом пахнет, — проговорил он. — Сюда!!! Они здесь!
Мгновенно собрался целый клуб гурманов.
— Где? Где?
— Где-где, в дупле! — ощерился вампир-следопыт. Проглоттер и Спайдерман испытали состояние, которое в плохих книгах обозначается как «облились холодным потом ».
Глава 11
Вурдалаки не растерялись. Двое проворно забрались на дуб.
— Капец нам, Прогл, — сказал Веня, обжигая лапу одного из упырей заклинанием «Прикуритус».
Харри держал волшебную палочку наготове, наблюдая за входом.
— Сдаемся, значит… — обреченно проговорил он. — Эх, были бы мы в помещении! Крикнули бы «Туки-туки, я в домикус!» и все…
В этот момент к обороняющимся решил впрыгнуть необожженный вампир. Разбежавшись по ветке, он сиганул головой вперед, как ныряльщик, но невидимый силовой экран остановил его красивый полет. Незадачливый прыгун с воплем рухнул вниз.
— Они произнесли слова одомашнивания! — пожаловался он.
Упыри заголосили зло и жалостно
— Какой облом!.. Впустите нас!.. Мы хорошие!..
— Фиг вам! — ответил Спайдерман.
— У-у-у-у… А так хотелось свежей мальчишатинки!
Вампиры драли кору, колотили кулаками в ствол, срывая досаду на дубе.
— Ну, ты молодец, Харри! — Веня восхищенно потряс руку друга. — Если б не ты, были бы мы ужином.
Проглоттер засмущался. Случайность все-таки.
— Чего скулите? — донесся до ребят властный голос дона Хуана. — Тащите хворост!
Дело запахло жареным.
Мимо дупла просвистела летучая мышь. Она метнулась к волку, кружащему по полю, преградила ему путь и повела его к дубу.
Он прыгнул на пятачок между деревом и упырями. Зарычал.
Вурдалаки отпрянули.
Волк превратился в Амадеуса фон Лохкарта.
— А! Сам Ван Хельсинг! — раздались испуганные возгласы в стане вампиров.
— Ван? Из Хельсинки? — Лохкарт поднял бровь. — С кем только меня не путали, но финном китайского происхождения впервые обозвали…
— Видите, идиоты, это не он, — проворчал дон
Хуан, сверкая красными очами. — Мочи его!
Амадеус сделал великолепный пируэт, запрыгнув на ветку близ убежища Вени и Харри.
— Ночь длинна, а магия нестабильна, — сказал он мальчикам. — Я их отвлеку, а вы бегите. Удачи!
Он перелетел на соседнее дерево, потом на третье, попутно стреляя заклятьями в вампиров, затем спрыгнул наземь, вновь трансформировавшись в волка. Завязалась драка.
— Я так понимаю, пора будить твоего Хотябыча, — Веня достал из рюкзака бутылку и протянул ее Проглоттеру.
Тот усмехнулся
— Как мы с тобой умудрились пролезть сюда с рюкзаками?
— У страха штаны велики…
Харри вынул пробку.
— Слушаю и конспектирую, мой повелитель! мелко закланялся джинн.
— Перенеси нас в Параллелепипецк, — скомандовал «повелитель».
— Ой, горе мне, го… Куда?!
— Это такой секретный город в Сибири, называемый ящиком., — блеснул эрудицией Харри.
Впрочем, забудь. Не можешь в Параллелепипецк, кидай к египетским пирамидам. К е-ги-пет-ским.
Джинн совершил приличествующие действия, и странники очутились… в продолговатом каменном помещении, заставленном длинными высокими стеллажами с книгами. Зал освещался сотней свечей.
Хотябыч так ловко навострился прятаться от гнева Вени Спайдермана, что даже пробку за собой заткнул. Выходка джинна рассмешила мальчиков, хотя пирамидами как-то не пахло. Веня не стал бушевать. Спрятав джинна в рюкзак, путешественники огляделись.
В зале помимо стеллажей стояли стол и три стула. Два пустовали, а на третьем сидел то ли человек, то ли птица. Фигура его была человеческой, а вот голова — орлиной.
По мере того как ребята подходили к столу, в поле их зрения попадали все новые детали. Например, странный ящик, стоящий в углу на тумбе, демонстрирующий движущиеся картинки и говорящий разными голосами.
Маги топали себе по лесу, пока не услышали в стороне шум.
— Там, в чаще, хrто-то шевелится! — насторожился Беня Спайдерман, выхватывая волшебную палочку.
Из rустов воровато выглянул бес. Повертев головой по сторонам, выполз на тропинку.
Уроженец Преисподнии был рогат, хвостат и пятачковат. Ноги его оканчивались остренькими копытами.
— Юные благородные люди! Не выдавайте меня! Неистово зашептал он.
— Кому? — тупо спросил Проглоттер.
— Никому не выдавайте, благородный юный Муж! — залебезил рогатый. — Я в бегах, я изгой, я никчемная эфемерная субстанция, оскорбляющая мир своим существованием…
Бес захныкал и, пав на Колени, проворно подполз к Харри.
— А от кого ты бегаешь, субстанция? — вступил в разговор Беня.
— В некотором смысле, я покинул место своей Службы, — признался бес.
— Так ты что, дезертир?! — удивился Спайдерман.
— Да, — сник рогатый. — Но войдите в мое положение. Наш главнокомандующий буквально помешан на чистоте и порядке. Приходится с утра до вечера драить, подметать, дезинфицировать территорию вверенной нам Преисподнии. Очень трудно… Не работа ад кромешный. Гигиена огненная. А тут еще черти…
— Какие черти? — не понял Проглоттер. — А ты разве не черт?
— Нет, благородный юный муж немножечко ошибся. Я бес. Это старослужащие становятся чертями. и, заделавшись чертями, они начинают гонять и притеснять нас, молодых. Бьют, за себя работать заставляют. Данное неуставное явление называется чертовщиной. Главнокомандующий иногда так и говорит «То, что творится в моей армии, — это просточертовщина кaкая-то!»
— Чертовщина кaкая-то, — эхом повторил Харри. — Ну, сбежал так сбежал. Твое дело, в конце концов. Лучше скажи, как пройти к ближайшей деревне.
— Нашел, у кого дорогу спрашивать! — усмехнулся Спайдерман. — Недаром же говорят бес попутал. Они же вруны первой гильдии, эти копытные.
— Вопиющая напраслина! — оскорбился дезертир. — Те из нас, кто не достоин носить гордую надпись «бес» в графе «национальность», скомпрометировали целый народ! Единицы, единицы против миллионов благовоспитанных сознательных граждан! Нет, уважаемый гражданин обвинитель, не торопитесь выносить столь категоричные оценки… Я докажу! Я проведу вас кратчайшим путем, не стану вас ссорить, как какой-нибудь лысый урод, посыпающий камзол одного из спутников крошками, чтобы сказать наутро, мол, вот кто сожрал всю нашу еду! Нет, нет, и еще раз нет…
Бес взял паузу, отдышался. Пылкая адвокатская речь в устах нарушителя закона звучала особенно комично.
— Единственная попытка, — вынес вердикт Спайдерман.
— Согласен, — кивнул Проглоттер.
— Справедливость — существует! — возликовал бес. — За мной!
Он тут же свернул с тропинки и повел ребят лесом. Парни отдали ему должное нужды в мачете не возникало, будто проводник знал некую извилистую потайную дорожку. Наверняка так оно и было.
Бесенок беззаботно напевал, уворачиваясь от настырных насекомых
Не кочегары мы, не плотники,
Но сожалений горьких нет.
Ведь мы бесята, мы негодники, да,
Из Ада шлем вам свой привет.
Через десяток минут заросли закончились. Путники увидели небольшую долину, пересекаемую рекой, и деревню — россыпь лачуг с соломенными крышами. От очагов поднимался дым, лаяли собаки. Людей пока не было видно.
Харри, Беня и рогатый проводник спустились с пригорка, вошли в селение.
А на поляну возле пирамид выскочил черный волк и прилетела летучая мышь с заштопанным крылом. — Я взял след, — прорычал волк-оборотень.
— Пи-и-и-и! — пискнула мышь.
— Задолбала., — подумал Лохкарт и побежал в чащу, еле поспевая за своим чутким носом.
Глава 9
«А вот это провал, — понял Штирлиц. Это крах. Я оказался идиотом…»
Ю. Семенов. «Семнадцать мгновений вecны»
Мир катился по неведомой дорожке в никому неизвестном направлении.
Медленно наступала осень. Зайчики в троллейбусах сменили летние шубки на демисезонные. То же наблюдалось и в автобусах.
В городе Бладивудстоке была обезврежена банда сантехников-гипнотизеров, правда, ей удалось бежать из камеры. Охранники в один голос утверждали, что по канализационным ходам.
На подмостки Бутербродвея вышла первая в мире поп-опера. Ее ждал оглушительный успех, но так и не дождался.
Актер и режиссер Гипс Мелсон снял новый фильм «Титан Прометей — суперзвезда. и пообещал приступить к ленте Зимний Вишну..
Журнал Псевдонаука и разве это жизнь опубликовал сенсацию «В институте аэродинамики кошки была произведена уникальная серия экспериментов. Сначала кошку сбрасывали со второго этажа, и в ста случаях из ста она приземлялась на ноги. Но пытливые ученые не сдались! Они ампутировали кошке ноги и сбросили ее снова! И что бы вы думали?. Зависла!. Лучшие умы сошлись во мнениях опыт над бедным животным доказывает наличие закона подлости, если только кошка не создана Мастдаем Глюкообильным, чьи поделки всегда отличались тягой к зависанию.
Астролог Антиглоба выдал очередную порцию страшных прогнозок «В будущем году на Земле будет эпидемия икаyия, небывалый урожай сорняков и нашествие котлет-убийц..
В общем, в мире происходило много всякого разного. Впрочем, как обычно.
И как обычно, мир совершенно не подозревал о том, что где-то решается его судьба, и решение пока вырисовывается не самое позитивное.
Первым, что увидел Мастдай, когда открыл глаза, было полупрозрачное лицо Штирлица.
— Мак… кхе-кхе… — закашлялся Глюкообильный. — Максим Максимыч… Будь другом, позови мисс… Маннис… Пфенингз.
Веки ректора Хоботана сомкнулись, но он не провалился внебытие.
Пока бесплотный Штирлиц пытался нажать кнопку вызова секретарши на столе Мастдая, Глюкообильный провел небольшую мысленную инвентаризацию. Ужасающе болела голова. Тело было ватным. Чертовски саднила шея. Как раз в том месте, куда нанес удар Большой Брат.
Был обоюдный выпад, — вспомнил Мастдай. — Я ткнул Лорда Тьмы в пузо… и сам пропустил смертельную атаку!.. Я в кабинете… Господи!!! Я призрак?!..
Колоссальным напряжением воли ректор поднял руку, приоткрыл один глаз и убедился не просвечивает. Тест отнял остатки сил Глюкообильного. Прохладный мрак заполнил его сознание.
Привидение штандартенфюрера справилось с задачей. Это был маленький подвиг — подвиг полтергейста. Кнопка поддалась. Прозвенел звонок. Мисс Маннис Пфенннгз сорвалась с места, пробежала по приемной, цокая каблучками, дернула ручку двери.
Заперто.
— Что делать? — секретарша закусила губу.
Мастдай, откройте!
Она замолотила в дверь острыми кулачками, с трудом освобождая их после каждого удара.
Штирлиц понял, ситуация патовая. И тогда разведчик совершил второй подвиг — вселился в тело pектopa, что по законам привидений считалось особо тяжким преступлением.
Глюкообильный задвигался, словно зомби сел на полу, прополз на коленях до двери, не слушающимися пальцами взялся за ключ и с десятой попытки отомкнул-таки замок.
Затем тело Мастдая обмякло. Подавшись вперед, оно раскрыло дверь.
Максим Максимович Исаев знал, что это дело было для него последним. Он вылез из чужой оболочки. Шатаясь, вернулся на ковер и упал. Занятая шефом секретарша не заметила, как откуда-то с потолка к Штирлицу спустились черные духи Призрачной Полиции.
Штандартенфюрер увидел их в образе эсэсовцев мотоциклистов, вьющихся вокруг люстры И подъезжающих ближе… ближе…
Сейчас пальнут из пулемета., — подумал слабый призрак, неожиданно ощутив давнишнее, казалось, забытое навсегда желание пожить еще…
— Судно мне!!! — завопил Большой Брат, откинувшись от Недреманного Ока и держась за брюшко всеми руками.
Он сделал два шага назад и рухнул без чувств. Пол Зала Императора неслабо тряхнуло.
Клерки засуетились, подняли тревогу. Прибежали дрожащие от страха доктора. Стеклись министры, ожидающие смерти Лорда Тьмы, как стартового выстрела к началу борьбы за трон. Здесь были и Дональд Самсъельд, шеф министерства лучшей обороны, и Гуффи Глупельсон, главный по злокачественному образованию и псевдонауке, и Микки Маусинг, ответственный за дератизацию. Пришел и Хитрус Объегориум.
Быстро убедившись, что Большой Брат еще в игре, министр иностранных злодел отпустил в сторону коллег пару язвительных реплик с общим смыслом. не дождетесь. и удалился в кабинет.
Там его ждал Пал Глебовски с прекрасными новостями Факс Малдырь буквально иззвонился, требуя продолжения банкета. Правда, Скалдырь, по обыкновению, пребывала в несколько скептическом настроении. Глебовски заверил Хитруса, что энтузиазма Малдыр я хватит на обоих агентов. Поход к магическому объекту Республики Добра Пал запланировал на завтра. Он пока выбирал между Институтом нефтехимического колдовства и селекционным полигоном для испытания новых волшебных растений.
— К чему такие навороты? — рассудил Объегориум. — Покажите им тот же Хоботаст. Представляете? Целая школа для детей-магов. Впечатленьице будет похлеще цветов-людоедов.
Министр покровительственно похлопал копирайтера по спине, подталкивая к выходу.
Пал Глебовски откланялся, а Хитрус залез в ретроспектор. Как и предполагал министр злодел, Большой Брат ввязался в некую сверхсекретную интрижку, внятной информации о которой в памяти инфернета не обнаружилось. Но зато ментальная сеть зафиксировала очень важную деталь откуда ни вернулся Лорд Тьмы, он сделал это в момент очередного исчезновения магии, точнее из-за.
Оставалось выяснить, где, собственно, побывал император. Он углублялся в слои астрала, пока не вошел в сферы, неподконтрольные системам слежения. «Может, он тайно встречался с Мировым Змием?» — подумал Хитрус. Догадка не подтвердилась дух дракона оставался под Хоботастом. Проверка высших функционеров Республики Добра также ничего не дала.
— Мастдай! — воскликнул Объегориум.
Имя ректора прозвучало как пожелание.
Разумеется, это был он. Единственный светлый маг, который по-настоящему боролся с Империей Зла и пытался познать механику исчезновения волшебной энергии. Его след также терялся в омуте инферно.
Нос Хитруса затрепетал. Министр сообразил «я молодец»! Натравил Глебовски на Хоботаст. Если Мастдай вернулся в таком же состоянии, что и Большой Врат, то завтрашнее представление с участием агентов ФБР обещает стать сенсацией. Лишь бы Малдыри-Скалдыри не подвели….
* * *
— Бандана, ну, как ты еще объяснишь эти загадочные возникновения и исчезновения? — кипятился Малдырь.Он тряс перед носом напарницы пачкой секретных отчетов, присланных почти из всех штатов страны. Везде описывались похожие случаи некто (не важно, мужчина, женщина, несколько людей) появлялся среди белого дня при нескольких свидетелях, вежливо извинялся за причиненный дискомфорт и пытался уйти от очевидцев. Наиболее бдительные выслеживали «прительцев», И некоторые потом утверждали, что странные «появленцы» пропадали так же неожиданно, как и возникали.
Все загадочные визитеры размахивали небольшими палочками, произнося тарабарщину то ли «Хоум-свит-хоумус!», то ли «Ну-работай-же-ты-дура-деревянная!». Здесь показания расходились.
Зато полное единодушие царило в графе «Время происшествия». Плюс-минус пять минут.
— Наверняка военные провели испытания новых психотропных средств, — предположила Скалдырь. Военные резвятся.
— А мне кажется, нет! — пылко возразил Малдырь. — Это не глюки, а инопланетяне или участники тайного эксперимента по перемещению людей в пространстве.
— Телепортация? Чушь, Факс.
— У меня предчувствие, что завтра твое мнение изменится, — сказал агент, помахивая авиабилетами.
Вандана взглянула на Малдыря с оттенком жалости
— Ты о Пале? Да, я полечу с тобой в Британию, но… Не слишком ли многого ты от него ждешь?
— Много не много, а сегодня по телефону он обещал показать эти… как их?. йети!
Глава 10
Относитесь к другим так же, как вам бы хотелось, чтобы другие относились к вам.
Конфуций
Сумерки обняли деревушку. Теплый ветер ласкал лица путешественников. Глаз радовался мирной сельской идиллии.
Возле одной из лачуг, прямо в пыли, сидела стайка полуголых детей, а небритый старик в пончо и джинсах, устроившийся на маленькой скамье, курил толстенную сигару и поучал молодое поколение. Харри, Веня и бесеныш остановились чуть поодаль, чтобы послушать.
— Дон Хуан, дон Хуан! — наперебой голосили детишки. — Расскажи, как ты пудрил мозги дону Карлосу!
— А не надоело? — лукаво спросил дед.
— Нет! Нет! Что ты! — загалдели ребятки.
— Давайте-ка, я вам поведаю другую историю. Историю о Воине Света. Хотите?
— Да, да, да…
Старик пыхнул сигарой, поднял ее огоньком вверх.
Наступила тишина.
— Диего, — обратился дон Хуан к мальцу с гитарой, — вдарь чего-нибудь геройское.
Гитара ожила в маленьких умелых руках, задышала с фирменным испано-американским струнным надрывом, от которого душа разворачивается, а потом забывает свернуться обратно…
— Я расскажу вам о пламенном мстителе и неотразимом мачо, о виртуозном музыканте и гениальном убийце, о бешеном духе смерти и мягком ангеле любви… Я говорю о скрипаче Эль Маньячи.
Вообще-то его звали Антонио Городерас, но адепты тьмы величали его неистовым Эль Маньячи по кличке Ночной Трезор. О, у этого парня был нюх как у собаки и глаз как у орла. А уж пострелять Антонио был и вовсе не промах. Слава о нем шла дурнее некуда. Я имею ввиду, преступный мир боялся его, как Буш Ладена.
Однажды он заявился в бар итальянца Сморчелло
Утка.. Да-да, англоязычная вывеска «Baк „Duck“» веселила всю округу… Так вот, Эль Маньячи пришел в забегаловку старины Сморчелло. Надо сказать, что вместо стульев в «Утке» всегда были навалены горы матрасов. На эти матрасы очень любили залечь ребята дона Хворьлеоне. Как дон захворает, так мужикина матрасы. Делов-то нету, когда босс бюллетенит.
Вот и представьте в зале царил полумрак, бойцы валялись на матрасах и злоупотребляли спиртным, порхала услужливая официанточка, — в общем, царили мир и спокойствие. Открылась дверь, в затхлом воздухе пахнуло вечерней свежестью. На пороге возник мужчина. Черный плащ, джинсы и рубашка, широкополая шляпа, туфли со шпорами, сигара в зубах, а в руке смоляной скрипичный футлярчик. Аккуратненький такой, с наклеечкой «За Шопена ответишь!..
Встал незнакомец под самой яркой лампочкой, поглядел в темноту зала, выплюнул сигарку и говорит
— Ночной Трезор. Всем выйти из Сумрака для проверки паспортов! А то ишь понаехали…
Ребята-макаронники с понятием, хоть и мафия. От греха подальше решили ксивы предъявить. Но в дальнем углу бара нашелся-таки отморозок, правда, приезжий из дружественной Тыпонии — делегат от тыкудзы по обмену опытом. Звали его Уйдуко Восвояси, полный беспредельщик, которого даже из тыкудзы за жестокость едва не выгнали. И этот Восвояси ляпает пьяным голосом
— А иди-ка ты, пент моганый, домой.
Эль Маньячи пентом никогда не был, сильно обиделся.
— Не хотите, — говорит, — по-хорошему, будем по-плохому.
Выхватил из футляра (явно на пружинках крышка была!) автомат системы Страдивари и сыграл краткий убедительный реквием. В одну обойму уложился. Никто и пушку не успел вынуть.
В живых остались официанточка, Сморчелло и злополучный Уйдуко Восвояси. Ночной Трезор Эль Маньячи приблизился к тыпонцу
— Видишь, как наше слово отзывается, если глупое? Короче, извинись, и расстанемся друзьями.
Делегат принялся радостно кланяться
— Прости, Маньячи-сан, итальянское сакэ моим языком говорило. Я искренне уважителен и почтительно внимателен к твоим снисходительным просьбам.
Вот и паспорт, и деньги, и… хошь, мизинчик подарю?
Эль Маньячи усмехнулся
— Не нужны мне твои паспорт, деньги и мизинчик. Ладно, гость иноземный, вали отсюда. Толькоскажи, как тебя зовут?
— Уйдуко Восвояси, — честно ответил тыпонец, а сам к выходу пятится.
Нахмурился Ночной Трезор показалось, что грубиян не хочет назваться.
— Как звать, спрашиваю?
А тыпонец кланяется и повторяет
— Уйдуко Восвояси.
— Врешь, — процедил сквозь зубы Эль Мавьячи. — Не уйдешь.
И сыграл ему коду.
Повисли тишина и впечатлительная официанточка на руках Сморчелло.
— Скажи-ка, бармен, — промолвил Антонио. Вампирши в вашем городе есть?
— Кому и жена вампирша, — уклончиво ответил Сморчелло.
— И то верно, — согласился Эль Маньячи и вышел вон.
Дон Хуан подал знак Диего, и гитара замолчала. Некоторое время детишки сидели не дыша. Затем тишину взорвал шквал восторгов и вопросов
— Брависсимо!.. Спасибо, дон Хуан!.. А что дальше?. Он потом отыскал и наказал самого главного мафиози, да?. Класс!.. Здорово…
Когда верещание стихло, старик ответил
— Продолжение — завтра, а сейчас почти стемнело. Это значит, что пора…
— Кушать! Кушать! — подхватили дети.
— Правильно, пострелята, — широко улыбнулся дон Хуан. — Удачной охоты! И, пожалуйста, не забудьте перед едой спросить у своего ужина справку об отсутствии СПИДа!
Длинные белые клыки, сверкающие в сгустившихся сумерках, подтвердили ужасные догадки Харри Проглоттера. Он тупо уставился на малиновую вурдалакмусовую бумажку. Веня был, как всегда, расторопней. Применив волшебную палочку и заклинание «Нипсаневижум!», он накинул полог невидимости на себя и своих спутников. Все трое вжались спинами в стену дома, затаив дыхание.
Вампирята сорвались с мест, припустили вон из деревни. Дон Хуан поглядел им вслед, как смотрит добрый дедушка на растущих внуков, вспоминая себя — такого же молодого сорвиголову. Подняв с земли гитару, старик скрылся в лачуге.
— Так, — шепнул Веня. — Сейчас тихо, касаясь друг друга, маленькими шажками вперед марш!
Мальчики и рогатый дезертир паровозиком засеменили к лесу, стараясь не ломать строй. Полог невидимости — штука тонкая, а где тонко, там и рвется.
Вдалеке послышались крики, визг и топот. Гвалт нарастал, приближался.
Когда до первых деревьев оставалось шагов сорок, навстречу незримой троице вырулил черный волк. Он бежал, постоянно меняя траекторию, и делал это не из любви к красивым поступкам, а потому, что за ним летела стая молодых вампиров. То и дело какой-нибудь клыкастый крылатый охотник совершал бросок, норовя достать жертву, сбить ее с ног, но всякий раз волку удавалось увернуться.
— Ложись! — скомандовал Спайдерман.
Если бы существовал чемпионат по синхронному плюханью наземь, то бес, Веня и Харри взяли бы «золото».
Погоня почти миновала пронесся черной бомбой волк, прошелестели его преследователи… Однако вампиры не совсем летели. Они совершали гигантские прыжки, продлевая их взмахами перепончатых крыльев. Медленно, будто во сне, могучие когтистые ноги опустились на землю прямо перед лицом Проглоттера, оттолкнулись, оставляя две глубокие борозды, исчезли из поля зрения.
— Эта тварь порвала полог! — взвизгнул бес. Семь или восемь вампиров обернулись. Три распластанные фигурки, темнеющие на светло-коричневом фоне, вселяли гастрономический оптимизм.
— Не валяйся, Прогл! К бою! — крикнул Спайдерман.
Маги привстали на колени, направив палочки на врагов. Бес юркой ящеркой пополз прочь, в чащу.
— Пиноккио— Чесноккио! — провозгласил антиупырьское заклятие Веня.
Пошел дождь из осиновых кольев и головок чеснока. Едкий продукт не нанес вурдалакам особого ущерба, разве что по головам настучал, а вот колья проткнули крылья нескольким кровопийцам. Кто-то завыл от боли, кто-то разозлился. Дерево-чесночный ливень быстро иссяк — Спайдерман только учился.
Харри пальнул в упырей первым, что вспомнилось — Предъявус-паспортум!
Вампиры захлопали себя по карманам. Эта заминка позволила друзьям сократить расстояние до леса вдвое.
Волк-Амадеус, попетляв по селению, бежал в стороне, успешно изматывая преследователей.
Стряхнув наваждение, пятеро бросились к мальчикам. Остальные нянчились с дырявыми крыльями и плакали.
Веня погрузил в состояние эйфории самого прыткого нападающего длинным заклинанием
— Вурдалак-вурдалак, вурдалак, I wish you !uck!
Тот замер, дурацки улыбаясь и наверняка слыша рэгги. На него налетел не успевший притормозить упырь.
Трех других атаковал Проглоттер
— Аннакарениус!!!
Непуганых латиноамериканских колхозничков впечатлил возникший ниоткуда паровоз, на всех парах чухающий к ним. Вампиры кинулись врассыпную.
— Фейерверклюкация! — зычно проорал Спайдерман, щедро полосуя палочкой пространство.
К всеобщему беспорядку мгновенно добавилась атмосфера праздника. Но любоваться салютом было некогда. Ребята забежали в лес.
— Сюда! — крикнул Веня, указывая на дупло огромного дуба.
Вскарабкались, засели.
Опомнившиеся кровососы медленно бродили между деревьев. Принюхивались, прислyшивались.
Хромой упырек остановился возле дуба.
— Чую, чую, человечьим духом пахнет, — проговорил он. — Сюда!!! Они здесь!
Мгновенно собрался целый клуб гурманов.
— Где? Где?
— Где-где, в дупле! — ощерился вампир-следопыт. Проглоттер и Спайдерман испытали состояние, которое в плохих книгах обозначается как «облились холодным потом ».
Глава 11
Бонд. Джеймс Бонд.
Я. Флеминг
Пух. Винни Пух.
А. Милн
Вурдалаки не растерялись. Двое проворно забрались на дуб.
— Капец нам, Прогл, — сказал Веня, обжигая лапу одного из упырей заклинанием «Прикуритус».
Харри держал волшебную палочку наготове, наблюдая за входом.
— Сдаемся, значит… — обреченно проговорил он. — Эх, были бы мы в помещении! Крикнули бы «Туки-туки, я в домикус!» и все…
В этот момент к обороняющимся решил впрыгнуть необожженный вампир. Разбежавшись по ветке, он сиганул головой вперед, как ныряльщик, но невидимый силовой экран остановил его красивый полет. Незадачливый прыгун с воплем рухнул вниз.
— Они произнесли слова одомашнивания! — пожаловался он.
Упыри заголосили зло и жалостно
— Какой облом!.. Впустите нас!.. Мы хорошие!..
— Фиг вам! — ответил Спайдерман.
— У-у-у-у… А так хотелось свежей мальчишатинки!
Вампиры драли кору, колотили кулаками в ствол, срывая досаду на дубе.
— Ну, ты молодец, Харри! — Веня восхищенно потряс руку друга. — Если б не ты, были бы мы ужином.
Проглоттер засмущался. Случайность все-таки.
— Чего скулите? — донесся до ребят властный голос дона Хуана. — Тащите хворост!
Дело запахло жареным.
Мимо дупла просвистела летучая мышь. Она метнулась к волку, кружащему по полю, преградила ему путь и повела его к дубу.
Он прыгнул на пятачок между деревом и упырями. Зарычал.
Вурдалаки отпрянули.
Волк превратился в Амадеуса фон Лохкарта.
— А! Сам Ван Хельсинг! — раздались испуганные возгласы в стане вампиров.
— Ван? Из Хельсинки? — Лохкарт поднял бровь. — С кем только меня не путали, но финном китайского происхождения впервые обозвали…
— Видите, идиоты, это не он, — проворчал дон
Хуан, сверкая красными очами. — Мочи его!
Амадеус сделал великолепный пируэт, запрыгнув на ветку близ убежища Вени и Харри.
— Ночь длинна, а магия нестабильна, — сказал он мальчикам. — Я их отвлеку, а вы бегите. Удачи!
Он перелетел на соседнее дерево, потом на третье, попутно стреляя заклятьями в вампиров, затем спрыгнул наземь, вновь трансформировавшись в волка. Завязалась драка.
— Я так понимаю, пора будить твоего Хотябыча, — Веня достал из рюкзака бутылку и протянул ее Проглоттеру.
Тот усмехнулся
— Как мы с тобой умудрились пролезть сюда с рюкзаками?
— У страха штаны велики…
Харри вынул пробку.
— Слушаю и конспектирую, мой повелитель! мелко закланялся джинн.
— Перенеси нас в Параллелепипецк, — скомандовал «повелитель».
— Ой, горе мне, го… Куда?!
— Это такой секретный город в Сибири, называемый ящиком., — блеснул эрудицией Харри.
Впрочем, забудь. Не можешь в Параллелепипецк, кидай к египетским пирамидам. К е-ги-пет-ским.
Джинн совершил приличествующие действия, и странники очутились… в продолговатом каменном помещении, заставленном длинными высокими стеллажами с книгами. Зал освещался сотней свечей.
Хотябыч так ловко навострился прятаться от гнева Вени Спайдермана, что даже пробку за собой заткнул. Выходка джинна рассмешила мальчиков, хотя пирамидами как-то не пахло. Веня не стал бушевать. Спрятав джинна в рюкзак, путешественники огляделись.
В зале помимо стеллажей стояли стол и три стула. Два пустовали, а на третьем сидел то ли человек, то ли птица. Фигура его была человеческой, а вот голова — орлиной.
По мере того как ребята подходили к столу, в поле их зрения попадали все новые детали. Например, странный ящик, стоящий в углу на тумбе, демонстрирующий движущиеся картинки и говорящий разными голосами.