Страница:
– Что? – не понял Ронни.
– Ничего, – я вспомнил, что имею дело с двумя тинэйджерами. – Сам поймешь через пару лет. – Мирна хихикнула. – Ладно, идем на восток.
– Я бы поторопилась, – тревожным голосом сказала Мирна.
Я проследил за ее взглядом и увидел, что со стороны города к нам движется десятка два стражников, и, если зрение меня не подводило, отряд возглавлял советник Арси. Они были еще достаточно далеко, но, судя по тому, что шли они с арбалетами, нацеленными на нас, целью их путешествия были мы. Так и есть, я ухитрился поймать стрелу в шаге от Ронни. Еще чуть-чуть и могли возникнуть проблемы. Не мудрствуя лукаво, я сделал нашу троицу невидимой и в два прыжка переместился в лес. Ронни с Мирной охнуть не успели, как мы уже сидели на полянке, милях в двадцати от Альвара.
Я развалился под деревом и наблюдал, как они собирают ветки для костра. Все по-честному, я избавил их от дня пути, они должны позаботиться о моем отдыхе. Ронни свалил дрова огромной кучей и перешел к процессу разжигания в опасной близости от низко свисавших веток. Это было чревато лесным пожаром, но, приглядевшись, я понял, что гореть эта конструкция не будет никогда в жизни. Ронни промучился минут двадцать, потом пнул ногой несостоявшийся костер и обернулся ко мне.
– Может, хоть огонь зажжешь? Расселся, как на курорте.
– В таком виде – ни за что. Я не самоубийца, – ответил я.
– Ну, что тебе не так? – разозлился Ронни.
– Отодвинь эту свалку от деревьев и сложи по-человечески.
– Зануда, – проворчал он, но передвинул дрова к центру поляны. – Может, еще и окопать прикажете?
– Не помешало бы, – согласился я, – но в данном случае можешь не беспокоиться, это все равно гореть не будет.
– Это еще почему? Дрова сухие.
– А у костровых дел мастера руки растут из… – я засомневался в выборе подходящего выражения. – В общем, черт знает, откуда произрастают его руки-крюки. Сначала сложи шалашик из сухих прутиков, потом ветки побольше, а уже когда разгорится, тогда бревна подложим.
– Если такой умный, делал бы сам, – огрызнулся Ронни, ногами расшвыривая по поляне поленья. – Не мог, что ли, как было запалить? Ничего ж не стоит, не спичками ведь. – Он все-таки сложил основу костра по всем правилам и обернулся ко мне. – Опять не так?
Я взглянул на потенциальный костер, рассчитывая разжечь его взглядом. Ничего не произошло. Странно… Не мог я разучиться колдовать в одночасье. Хотя почему нет, один-то раз уже было. От нехороших предчувствий даже голова разболелась. Поднял руку и метнул в костер молнию. То, что слетело с моих пальцев, еле-еле тянуло на искру, но дрова, слава богу, загорелись. Этого еще не хватало, что случилось-то?
Пока Ронни с Мирной поддерживали огонь и ругались по поводу ужина, я, пытаясь не поддаваться панике, анализировал ситуацию. Энергия моя упала ниже низкого. Почему? Таур, я сам или ваурская безэнергетичность?
– Эй, – Мирна стояла надо мной и трясла меня за плечо, – сотвори котелок с водой и можешь спать дальше.
– Зачем? – спросил я, оттягивая момент обнаружения собственного бессилия.
– Хоть чай сварим, тут трав разных много полезных. Тебе хорошо, ты на плато энергии на девять жизней хватанул, а я голодная, как собака.
Голод, энергия… Все ясно. У меня отлегло от сердца. Сам, дурак, разбазарил энергию на превращения и перемещения, вот результат себя ждать и не заставил. Самое время Тауру объявиться. Брать меня сейчас можно голыми руками, ни одного правила не нарушая. Битва объявлена, а что у меня энергия на нуле, так это мои проблемы. Ладно, если от ничего отнять немножко, «ничего» хуже не будет. Сосредоточился по максимуму и материализовал требуемый Мирной котелок. Жалких остатков энергии на войну с Тауром все равно не хватит, так хоть чаю попьем. Напутешествовался по самое дальше некуда. До восхода солнца я больше шагу не сделаю.
– Ты готов принять бой? – спросила Мирна.
– Нет, конечно. Ни меча, ни кристалла, ни кольца, ни сил, ни желания. Самое время сразиться.
– Тогда придется идти. Таур ищет тебя, – вздохнула Мирна.
– И не подумаю. Сейчас я буду спать.
– Тебя ищут, Ронни тоже. Нас схватит первый же патруль. Нам придется идти по ночам, – настаивала она.
– Можно подумать, это что-то изменит, – хмыкнул я, – днем, ночью… Таур меня не видит, он меня чувствует. Время суток ничего не меняет.
– Глупости, – отрезала Мирна, – это не под силу даже Черному Магистру. Если он настроится на твой поиск, его энергия будет таять в геометрической прогрессии. Искать тебя таким образом сродни самоубийству. Нет, он не следит за тобой. Просто после твоих полетов над Альваром тебя знает в лицо полстраны. А шпионы и доносчики в Ваурии хорошо зарабатывают.
– Что-то я в лесу никого не заметил, ни шпиона, ни доносчика, – заупрямился я.
– То, что ты никого не видел, не значит, что никто не видел тебя. – Мирна начинала злиться, это было слышно по ее голосу.
– Я могу изменить физическую сущность, – предложил я.
– Попробуй, – согласилась Мирна.
– Я подумаю на эту тему, – пообещал я. – А сейчас буду спать, потому что если не высплюсь хорошенько, завтра не смогу наколдовать даже глоток воды.
Ронни не сказал ни слова. Странно… Когда мы замолчали, секрет открылся. Пока мы с Мирной пререкались, он зауютился под ближайшим деревом и уснул сном праведника. Сопение праведника было хорошо слышно в наступившей тишине.
Посреди беседки на огромном мраморном ложе возлежал Великий Магистр. Три молоденьких девушки в белых шелковых туниках суетились вокруг него.
Одна, маленькая кареглазая брюнетка, встав на колени, растирала ему ступни каким-то благовонным маслом. Другая, состоявшая, казалось, только из длиннющих ног, шеи и водопада льняных волос, сидела у изголовья, держа в руках хрустальный кубок с вином цвета дорогого рубина. Третья, высокая, рыжеволосая, коротко стриженая красотка массировала плечи и спину.
Общество Таура не ограничивалось тремя дамами. В зале вокруг бассейна их было великое множество. Они болтали между собой, развалившись на подушках, качались на увитых цветами качелях, плескались в бассейне и даже играли в пляжный волейбол на маленькой песчаной площадке. Иногда кто-то из них делал едва заметный жест, и тогда появлялись закутанные по самые глаза в черные покрывала служанки с большими подносами фруктов или чашами вина.
Вдруг растворилась дверь в глубине зала, и хрустальная идиллия разбилась о пронзительный женский визг. Великий Магистр недовольно приподнялся на ложе и повернул голову в сторону возмутителя спокойствия. Им оказался главный советник, волочивший за собой отчаянно сопротивляющуюся девушку.
Борьба продолжалась и на ажурном мостике, где оба противника едва не свалились в воду. Арси победил и, добравшись до беседки, швырнул девушку на пол к ногам Таура.
– Ее поймали по ту сторону внешнего моста, господин. Она пыталась бежать, – взбешенный советник пнул несчастную ногой. – Да замолчи ты, наконец!
Таур внимательно посмотрел на перепуганную, всхлипывающую девушку, ласково погладил ее по голове:
– Тебе что-то не понравилось здесь, Фло? Тебя кто-то обидел?
– Я хочу домой, – всхлипнула она чуть слышно.
– Что у тебя за вид? – Магистр недоуменно смотрел на серые бесформенные штаны и свитер необъятного размера, надетые на беглянку. – Ты похожа на перепуганную мышь.
– Кто-то передал ей эту мышиную шкурку, – напомнил Арси.
– Разберемся, – медовый голос Магистра стал стальным. – Ступайте вон. – Девицы в туниках разбежались в одно мгновение. – Тебе не жарко, Фло? – поинтересовался Магистр, не сводя глаз с девушки. Она отрицательно покачала головой.
– По-моему, ты лукавишь, – краем губ улыбнулся Магистр. Вся одежда девушки вспыхнула и исчезла. – Так будет лучше.
Фло вскрикнула и сжалась в комок на полу. Обхватив руками плечи, она пыталась хоть как-то прикрыть свою наготу. Таур надел черный шелковый халат и встал с мраморного ложа.
– Кто дал тебе эти ужасные лохмотья? – спросил он, подойдя к девушке. Она не ответила. – Арси, – он обернулся к советнику, – помоги ей вспомнить.
Советник вытащил из-за пояса плеть и ударил Фло. Она промолчала, тогда он ударил снова.
– Если ты будешь упорствовать, – холодно сказал Таур, – я отдам тебя стражникам. Будь спокойна, они не дадут тебе скучать. Не упрямься и скажи, кто помогал тебе бежать.
Девушка побледнела до синевы, но промолчала.
– К кому она так рвется, Арси? – поинтересовался Магистр. – Не думаю, что здесь, во дворце, хуже, чем в городе.
– Я разберусь, господин, – немедленно откликнулся советник.
– Это не срочно, мы подождем, – без всякого выражения сказал Таур. Он махнул рукой, и там, где только что стояла Фло, забилась на полу золотая рыбка. Магистр ногой сбросил ее в бассейн и обернулся к советнику. – Арси, наш друг Илай не давал о себе знать?
– Нет, господин.
– Ты знаешь, где он?
– Последняя вспышка энергии была очень слабой, господин. Либо колдовство было совсем мелким, либо это просто естественная помеха, типа молнии или большой драки.
– Где это было?
– В восточном лесу, недалеко от Баффало, господин.
– Это он, – подумав, сказал Таур, – немедленно направь туда отряд арбалетчиков. Стрелы не боевые, а парализующие. Если с ним будут мальчишкаи дочь Локи, пусть их тоже заберут. Сорняк надо уничтожать с корнями.
– Да, господин.
– Иди, и не забудь узнать про Фло. Уверен, не обошлось без мужчины. Он подкупил кого-то из стражей. Если ее избранник – человек, к столбу на площадь и пороть. Если Волшебник или Чародей – отправишь в Башню и сообщишь мне. Энергия влюбленного Волшебника будет сейчас весьма кстати. Потом, если выживет, поставишь мое клеймо и – в императорские рабы. Все.
Глава 38
– Ничего, – я вспомнил, что имею дело с двумя тинэйджерами. – Сам поймешь через пару лет. – Мирна хихикнула. – Ладно, идем на восток.
– Я бы поторопилась, – тревожным голосом сказала Мирна.
Я проследил за ее взглядом и увидел, что со стороны города к нам движется десятка два стражников, и, если зрение меня не подводило, отряд возглавлял советник Арси. Они были еще достаточно далеко, но, судя по тому, что шли они с арбалетами, нацеленными на нас, целью их путешествия были мы. Так и есть, я ухитрился поймать стрелу в шаге от Ронни. Еще чуть-чуть и могли возникнуть проблемы. Не мудрствуя лукаво, я сделал нашу троицу невидимой и в два прыжка переместился в лес. Ронни с Мирной охнуть не успели, как мы уже сидели на полянке, милях в двадцати от Альвара.
Я развалился под деревом и наблюдал, как они собирают ветки для костра. Все по-честному, я избавил их от дня пути, они должны позаботиться о моем отдыхе. Ронни свалил дрова огромной кучей и перешел к процессу разжигания в опасной близости от низко свисавших веток. Это было чревато лесным пожаром, но, приглядевшись, я понял, что гореть эта конструкция не будет никогда в жизни. Ронни промучился минут двадцать, потом пнул ногой несостоявшийся костер и обернулся ко мне.
– Может, хоть огонь зажжешь? Расселся, как на курорте.
– В таком виде – ни за что. Я не самоубийца, – ответил я.
– Ну, что тебе не так? – разозлился Ронни.
– Отодвинь эту свалку от деревьев и сложи по-человечески.
– Зануда, – проворчал он, но передвинул дрова к центру поляны. – Может, еще и окопать прикажете?
– Не помешало бы, – согласился я, – но в данном случае можешь не беспокоиться, это все равно гореть не будет.
– Это еще почему? Дрова сухие.
– А у костровых дел мастера руки растут из… – я засомневался в выборе подходящего выражения. – В общем, черт знает, откуда произрастают его руки-крюки. Сначала сложи шалашик из сухих прутиков, потом ветки побольше, а уже когда разгорится, тогда бревна подложим.
– Если такой умный, делал бы сам, – огрызнулся Ронни, ногами расшвыривая по поляне поленья. – Не мог, что ли, как было запалить? Ничего ж не стоит, не спичками ведь. – Он все-таки сложил основу костра по всем правилам и обернулся ко мне. – Опять не так?
Я взглянул на потенциальный костер, рассчитывая разжечь его взглядом. Ничего не произошло. Странно… Не мог я разучиться колдовать в одночасье. Хотя почему нет, один-то раз уже было. От нехороших предчувствий даже голова разболелась. Поднял руку и метнул в костер молнию. То, что слетело с моих пальцев, еле-еле тянуло на искру, но дрова, слава богу, загорелись. Этого еще не хватало, что случилось-то?
Пока Ронни с Мирной поддерживали огонь и ругались по поводу ужина, я, пытаясь не поддаваться панике, анализировал ситуацию. Энергия моя упала ниже низкого. Почему? Таур, я сам или ваурская безэнергетичность?
– Эй, – Мирна стояла надо мной и трясла меня за плечо, – сотвори котелок с водой и можешь спать дальше.
– Зачем? – спросил я, оттягивая момент обнаружения собственного бессилия.
– Хоть чай сварим, тут трав разных много полезных. Тебе хорошо, ты на плато энергии на девять жизней хватанул, а я голодная, как собака.
Голод, энергия… Все ясно. У меня отлегло от сердца. Сам, дурак, разбазарил энергию на превращения и перемещения, вот результат себя ждать и не заставил. Самое время Тауру объявиться. Брать меня сейчас можно голыми руками, ни одного правила не нарушая. Битва объявлена, а что у меня энергия на нуле, так это мои проблемы. Ладно, если от ничего отнять немножко, «ничего» хуже не будет. Сосредоточился по максимуму и материализовал требуемый Мирной котелок. Жалких остатков энергии на войну с Тауром все равно не хватит, так хоть чаю попьем. Напутешествовался по самое дальше некуда. До восхода солнца я больше шагу не сделаю.
– Ты готов принять бой? – спросила Мирна.
– Нет, конечно. Ни меча, ни кристалла, ни кольца, ни сил, ни желания. Самое время сразиться.
– Тогда придется идти. Таур ищет тебя, – вздохнула Мирна.
– И не подумаю. Сейчас я буду спать.
– Тебя ищут, Ронни тоже. Нас схватит первый же патруль. Нам придется идти по ночам, – настаивала она.
– Можно подумать, это что-то изменит, – хмыкнул я, – днем, ночью… Таур меня не видит, он меня чувствует. Время суток ничего не меняет.
– Глупости, – отрезала Мирна, – это не под силу даже Черному Магистру. Если он настроится на твой поиск, его энергия будет таять в геометрической прогрессии. Искать тебя таким образом сродни самоубийству. Нет, он не следит за тобой. Просто после твоих полетов над Альваром тебя знает в лицо полстраны. А шпионы и доносчики в Ваурии хорошо зарабатывают.
– Что-то я в лесу никого не заметил, ни шпиона, ни доносчика, – заупрямился я.
– То, что ты никого не видел, не значит, что никто не видел тебя. – Мирна начинала злиться, это было слышно по ее голосу.
– Я могу изменить физическую сущность, – предложил я.
– Попробуй, – согласилась Мирна.
– Я подумаю на эту тему, – пообещал я. – А сейчас буду спать, потому что если не высплюсь хорошенько, завтра не смогу наколдовать даже глоток воды.
Ронни не сказал ни слова. Странно… Когда мы замолчали, секрет открылся. Пока мы с Мирной пререкались, он зауютился под ближайшим деревом и уснул сном праведника. Сопение праведника было хорошо слышно в наступившей тишине.
* * *
Дно огромного бассейна переливалось всеми оттенками серебра. В прозрачной воде резвились стайки золотых рыбок. В самом центре, где архитекторы традиционно воздвигают фонтаны, была мраморная беседка, увитая диковинно цветущими растениями. Их экзотический, чрезвычайно тонкий аромат наполнял зал. Фонтаны тоже были. Время от времени они оживали в самых разных уголках бассейна, возникая из ниоткуда и исчезая в никуда. Два ажурных мостика в форме арок соединяли островок беседки с твердью зала. У самой воды на полукруглых ступенях были разбросаны в художественном беспорядке ковры и подушки. В массивных мраморных вазах росли цветы и деревья. Мягкий свет струился с потолка. Тихая музыка, чуть слышный гул голосов, плеск воды…Посреди беседки на огромном мраморном ложе возлежал Великий Магистр. Три молоденьких девушки в белых шелковых туниках суетились вокруг него.
Одна, маленькая кареглазая брюнетка, встав на колени, растирала ему ступни каким-то благовонным маслом. Другая, состоявшая, казалось, только из длиннющих ног, шеи и водопада льняных волос, сидела у изголовья, держа в руках хрустальный кубок с вином цвета дорогого рубина. Третья, высокая, рыжеволосая, коротко стриженая красотка массировала плечи и спину.
Общество Таура не ограничивалось тремя дамами. В зале вокруг бассейна их было великое множество. Они болтали между собой, развалившись на подушках, качались на увитых цветами качелях, плескались в бассейне и даже играли в пляжный волейбол на маленькой песчаной площадке. Иногда кто-то из них делал едва заметный жест, и тогда появлялись закутанные по самые глаза в черные покрывала служанки с большими подносами фруктов или чашами вина.
Вдруг растворилась дверь в глубине зала, и хрустальная идиллия разбилась о пронзительный женский визг. Великий Магистр недовольно приподнялся на ложе и повернул голову в сторону возмутителя спокойствия. Им оказался главный советник, волочивший за собой отчаянно сопротивляющуюся девушку.
Борьба продолжалась и на ажурном мостике, где оба противника едва не свалились в воду. Арси победил и, добравшись до беседки, швырнул девушку на пол к ногам Таура.
– Ее поймали по ту сторону внешнего моста, господин. Она пыталась бежать, – взбешенный советник пнул несчастную ногой. – Да замолчи ты, наконец!
Таур внимательно посмотрел на перепуганную, всхлипывающую девушку, ласково погладил ее по голове:
– Тебе что-то не понравилось здесь, Фло? Тебя кто-то обидел?
– Я хочу домой, – всхлипнула она чуть слышно.
– Что у тебя за вид? – Магистр недоуменно смотрел на серые бесформенные штаны и свитер необъятного размера, надетые на беглянку. – Ты похожа на перепуганную мышь.
– Кто-то передал ей эту мышиную шкурку, – напомнил Арси.
– Разберемся, – медовый голос Магистра стал стальным. – Ступайте вон. – Девицы в туниках разбежались в одно мгновение. – Тебе не жарко, Фло? – поинтересовался Магистр, не сводя глаз с девушки. Она отрицательно покачала головой.
– По-моему, ты лукавишь, – краем губ улыбнулся Магистр. Вся одежда девушки вспыхнула и исчезла. – Так будет лучше.
Фло вскрикнула и сжалась в комок на полу. Обхватив руками плечи, она пыталась хоть как-то прикрыть свою наготу. Таур надел черный шелковый халат и встал с мраморного ложа.
– Кто дал тебе эти ужасные лохмотья? – спросил он, подойдя к девушке. Она не ответила. – Арси, – он обернулся к советнику, – помоги ей вспомнить.
Советник вытащил из-за пояса плеть и ударил Фло. Она промолчала, тогда он ударил снова.
– Если ты будешь упорствовать, – холодно сказал Таур, – я отдам тебя стражникам. Будь спокойна, они не дадут тебе скучать. Не упрямься и скажи, кто помогал тебе бежать.
Девушка побледнела до синевы, но промолчала.
– К кому она так рвется, Арси? – поинтересовался Магистр. – Не думаю, что здесь, во дворце, хуже, чем в городе.
– Я разберусь, господин, – немедленно откликнулся советник.
– Это не срочно, мы подождем, – без всякого выражения сказал Таур. Он махнул рукой, и там, где только что стояла Фло, забилась на полу золотая рыбка. Магистр ногой сбросил ее в бассейн и обернулся к советнику. – Арси, наш друг Илай не давал о себе знать?
– Нет, господин.
– Ты знаешь, где он?
– Последняя вспышка энергии была очень слабой, господин. Либо колдовство было совсем мелким, либо это просто естественная помеха, типа молнии или большой драки.
– Где это было?
– В восточном лесу, недалеко от Баффало, господин.
– Это он, – подумав, сказал Таур, – немедленно направь туда отряд арбалетчиков. Стрелы не боевые, а парализующие. Если с ним будут мальчишкаи дочь Локи, пусть их тоже заберут. Сорняк надо уничтожать с корнями.
– Да, господин.
– Иди, и не забудь узнать про Фло. Уверен, не обошлось без мужчины. Он подкупил кого-то из стражей. Если ее избранник – человек, к столбу на площадь и пороть. Если Волшебник или Чародей – отправишь в Башню и сообщишь мне. Энергия влюбленного Волшебника будет сейчас весьма кстати. Потом, если выживет, поставишь мое клеймо и – в императорские рабы. Все.
Глава 38
В Ликиной квартире царило уныние. Даже цветы на подоконниках, и те поникли.
– Как ты думаешь, у них все в порядке? – в третий раз за последние полчаса спросила Лика.
– Я не чувствую плохого, – ответила Наталья, с ожесточением драившая пригоревшую кастрюлю, и со вздохом добавила: – Хорошего, впрочем, тоже.
– Не надо было их оставлять. Я места себе не нахожу, чувствую себя предателем. Бросила ребят на растерзание Черному Магистру. Если с ними что-то случится, никогда себе не прощу.
– С этим Локи спорить совершенно бесполезно, – буркнула Наталья. – У нас выбора не было.
– Э, нет, подруга. Как раз там, в Альваре, выбор был у всех, – возразила Лика. – Инсилай и Ронни свой выбор сделали. Про Алису я вообще молчу, ума не приложу, как она на такое решилась. А вот за нас с тобой выбирал Локи. Он нас просто вычеркнул, а мы даже и не сопротивлялись. Купились на его обещание помочь Варваре и бросили ребят посреди беды.
– Теперь-то что, – Наталья швырнула кастрюлю в мойку, – обратно не вернешь. Ты лучше о другом подумай. Если настоящая Алиса осталась в Ваурии, кто тогда Алиса на земле?
– Думаю я об этом, думаю, – откликнулась Лика. – Только не считай меня сумасшедшей… По всему выходит, что это Варвара.
– Что? – ошалела Наталья. – Почему?
– Не знаю. Только, помнишь, когда Вадим приходил с якобы Алисой, Ронни вернулся в первую земную сущность и не заметил этого.
– Ты говорила.
– Эту сущность ему сотворила Варвара.
– С этого момента, пожалуйста, поподробнее, – Наталья плюхнулась на диван.
– Как только она ушла, Ронни опять вернулся к первоначальному облику. Значит, действовала не энергия волшебника, а его присутствие. Получается, Варвара была рядом. Кстати, Ронни тогда еще сказал, что у Алисы глаза Варварины. Я сдуру внимания не обратила, а теперь и не спросишь, что он имел в виду.
– Ты хочешь сказать, что кто-то заблокировал Варвару в земном воплощении Алисы? – переспросила Наталья.
– Я в этом почти уверена, – подтвердила Лика, – только доказать не могу.
– Если ты права, мы ничем не можем ей помочь. В наших силах только не допустить встречи двух Алис. Если они столкнутся, будет катастрофа.
– Если… Это ты правильно сказала. Алиса в Ваурии, с кольцом Мерлина на пальце. Ты уверена, что она сможет вернуться?
– Она не одна, – успокоила Наталья, – с ней Инсилай, Ронни и Мирна. К тому же Локи сказал, что все устроится.
– Он бы тебе и не то пообещал, лишь бы вышвырнуть из Альвара, – буркнула Анжелика. – Он же нас просто за уши оттуда тащил, вспомни.
– Может, он надеялся спасти нас? – предположила Наталья. – Не хотел лишних жертв.
– Кто, Локи? – усмехнулась Лика. – Ты веришь в то, что Черный Маг Локи бросил в Ваурии свою дочь и избранного ученика, чтобы спасти нас с тобой? Не смеши!
– С чего ты взяла про избранного? – удивилась Наталья.
– У него татуировка Наследника. Ты ж ему занозы из спины вынимала, неужели скорпиона не заметила?
– Я только одни синяки видела. Мне его спина исполосованная в кошмарных снах снится. Слушай, до сих пор не верится, что этот разгильдяй Инсилай – Волшебник Школы Скорпиона, – Наталья грустно улыбнулась. – Знаешь, он перед самой этой заварухой под заказ исполжелы строгал, а их ночью кто-то сгрыз. Крику было, страшное дело.
– Кто сгрыз-то? – заинтересовалась Лика.
– Не знаю. Да и какая теперь разница. Глупости все это, просто вспомнилось. Вроде и недавно все было, а как будто в другой жизни.
– Да-а… – вздохнули они одновременно и посмотрели на закатное московское небо в сиреневато-розовых перистых облаках.
– Ну, как? – лично я был вполне доволен получившимся.
– Неплохо, – похвалил Ронни.
– Отвратительно! – раскритиковала Мирна. – Ты забыл самое главное. У полуживого ваурского старца не может быть таких блестящих, ярких глаз.
– Я не Маг, а простой Волшебник. Если изменю глаза, не смогу колдовать взглядом, – отбивался я, – а в Ваурии обожают затыкать рты и вязать руки, что тогда? Я просто не буду поднимать глаз, если мы столкнемся с патрулем. Кстати, могу и вас подкорректировать, желаете?
– Валяй, – опрометчиво согласился Ронни.
Я немного пофантазировал и двумя пассами превратил Рональда в худенького подростка лет тринадцати с ржаво-рыжими вихрами и разбитыми коленками. Его орехово-желтые глаза с ежиком коротких ресниц с удивлением взирали на мир.
Мирна хихикнула. Ронни оглядел себя в близлежащей луже и заголосил на весь лес:
– Сговорились вы, что ли, господа Волшебнички?! Чувство юмора свое решили на мне оттачивать? Как это ты еще без очков обошелся!
– Каких очков? – не понял я.
– Обыкновенных, стеклянных, – рявкнул Ронни.
А по-моему, очень неплохо получилось. Кстати, ваурцев в очках я вообще не видел. Чего он так раскипятился?
– Ты бы еще в грудного младенца меня превратил! – продолжал бушевать Рональд.
– Извини, не могу, – вежливо отказал я. – Как выяснилось, в этой стране грудных детей за пределы резервации не выпускают.
– Накинь ему пару годков, – подумав, сказала Мирна. – Не видела я в Альваре никого младше пятнадцати.
– Тоже мне детки! Я в семнадцать уже был Чародеем и, как пчелка, трудился на Земле.
– Кем это ты трудился? – ехидно спросил Ронни. – Главным шаманом или придворным воспитателем?
– Нет, Ронни, шаманом я не был, но у тебя все впереди.
– А правда, Илай, – вступила Мирна, – кем ты там был?
– Партизанил потихоньку. Может, пойдем уже?
– В брянских лесах? – заинтересовался Ронни. – Или во вьетнамских джунглях?
– Мы идем, или у нас здесь гнездо? – проворчал я.
– Идем-идем, – Мирна встала. – Ты не ответил, Инсилай.
– Ничего интересного. – Мне совсем не хотелось предаваться воспоминаниям.
– Так я и поверил! – усомнился Ронни. – Погулял, небось, на все деньги.
– И даже в кредит. – Угадал Рональд, земная жизнь была бурной.
Мы пошли через лес, преодолевая выпирающие из земли корни и кучно произрастающую колючую гадость. Мирна не унималась:
– Так где же ты партизанил? Расскажи, нам интересно.
– В Кордильерах. – Далась им моя предволшебная отработка. Сегодня я бы предпочел про что-нибудь повеселее.
– Так вот почему отец делал такой акцент на латиноамериканские революции! Оказывается, он тебя туда отправил, – ухмыльнулась Мирна. – Ну, раскрой страшную тайну, кем ты там колдовал-бунтовал?
– Что ты ко мне привязалась? – разозлился я. – Кем поручено было, тем и бунтовал.
– Ты что же, прошлого стыдишься? – удивился Ронни.
– Чего мне стыдиться? – возмутился я. – Про меня на Земле до сих пор легенды ходят.
Мне вспомнилась моя земная каторга, и настроение мое ощутимо испортилось. В Кордильерах тоже были леса, по которым мы отступали от вооруженной до зубов армии. Нас предавали друзья, враги молились о нашей смерти. Голод, жара и жажда были постоянными попутчиками. Сегодняшнее положение не многим лучше, разве что друзья не предают. Но еще не вечер.
– Patria o muerte [1] , – хмыкнула Мирна.
Я вздрогнул, раненая нога взвыла болью, дышать стало так трудно, что пришлось остановиться, чтобы справиться с выдохом, в груди засвистело, как в кузнечных мехах. Что за черт, не думал, что воспоминания так крепко сидят во мне. Там, в Боливии меня душила астма, рейнджеры ранили в ногу… Проклятые лучники ухитрились попасть практически туда же. Только на этот раз я имел право на самоизлечение, и астма меня не домогалась, видать, заработал себе некоторую поблажку за предыдущие страдания. Какой-то порочный круг.
– Что с тобой? – испугался Ронни.
Только сейчас я понял, что стою, прислонившись к дереву, и судорожно глотаю воздух, рука зажимает несуществующую рану чуть выше колена, а сердце колотится так, будто вот-вот выскочит из груди. Я выпрямился, кое-как отдышался и сказал:
– Чтобы раз и навсегда закончить этот разговор, сообщаю для особо любопытных. Кто еще раз привяжется ко мне с расспросами о Боливии, получит по шее. Невзирая на пол и возраст.
– Что это ты за колено схватился, живая легенда, тауровских лучников вспомнил?
Я не успел ответить, как Мирна восторженно вскрикнула:
– Ух ты, догадалась! Если я правильно помню, ты и правда плохо кончил, господин, нет, товарищ Че. Как там у Вас сегодня отношения с мировой революцией? В первый раз, помнится, вас загнали в горы, ранили в ногу и взяли в плен. Сперва пытали, потом расстреляли. Я ничего не забыла из вашей славной биографии?
– Зато я сократил срок земной отработки почти втрое, – буркнул я, – а то бы по сей день там ползал.
– Смотри-ка, история ходит по кругу, – хмыкнула Мирна. – Пока ты наводил смуту в Ваурии, ты уже успел попасть в плен, получить выстрел в ногу и прошвырнуться по горам. Программа почти выполнена. Слушай, а руки тебе в прошлой жизни отрубили живому или уже мертвому?
– Какого черта! – взорвался я.
– Хоть знать, к чему готовиться. Ты не балуешь разнообразием. А в Альваре про тебя тоже легенды сложат, не сомневайся.
– Я не собираюсь умирать в Ваурии. Да и нет у них ни автоматов, ни рейнджеров.
– Зато полным-полно золотых стрел и лучников, – напомнил Ронни. – Хватит, чтобы расстрелять тебя дюжину раз.
– И не пытал меня никто, – немедленно открестился я от приписываемого мне героического прошлого. Что-то уж больно лихо все повторяется. – Так, избили немного для острастки.
– А, ну тогда это тоже уже было, – успокоил Рональд.
На этой оптимистической ноте мы с ним вывалились на дорогу прямо в объятья патруля. Мирна, на ее счастье, замешкалась в лесу и удовольствовалась ролью зрителя. Эта парочка юных историков так заморочила мне голову, что я забыл повзрослить Рональда. Как пить дать, стража сейчас придерется! Так и есть. В спину мне уперся клинок меча:
– Ты арестован, старик! – гаркнул начальник караула. Один из стражников схватил Ронни за руку: – А ну стой!
– За что? – прошамкал я, не поднимая глаз. Черт бы побрал Мирну с ее расспросами! Забыл я за всей этой болтовней про Ронни, тут же и попались. Мало меня жизнь учила.
– А ты не знаешь. За нахождение в окрестностях Альвара с мальчишкой, не достигшим положенных по закону пятнадцати лет, – сообщил командир.
– Заблудились мы, – загнусавил я как можно жалостливее, – его мать умерла, веду его в Баффало к бабке, я знаю закон, мы пытались обогнуть Альвар лесом, – самозабвенно врал я. – Простите нас, это больше не повторится.
– В Ваурии нет прощения преступникам! – подозрительно торжественно сказал начальник этой шайки. – А всякий нарушивший закон – преступник, ведь так, старик?
– Я заплачу, – сообразил я, лихорадочно приколдовывая в кармане мелкие монеты. От спешки получалось плохо. Стражник что-то заподозрил.
– Вынь руку из кармана! – приказал он мне.
– Пожалуйста, господин. – Слава богу, успел. Вытащил из кармана свеженаколдованные монеты и трясущейся рукой передал их командиру. Деньги мгновенно исчезли в его бездонных карманах.
– Этого мало за двоих.
Вот вымогатель! Черт с тобой, сейчас еще наколдую. Я полез в карман.
– Не смей убирать руки! – приказал начальник стражи.
Ну, как знаешь, значит, без денег обойдешься.
– Но у меня больше нет, господин, – заныл я, – мы люди бедные…
– Мальчишка может идти, – подумав, сказал он. – Тебе на выбор: неделя тюрьмы или дюжина ударов бичом. По паре за день, не дорого. Твое счастье, что ты стар, как смерть. Будь ты помоложе, было бы больше.
Хорошенькое счастье, неделя в городской тюрьме. За это время Таур меня гарантированно вычислит. Нет, не пойдет.
– Тюрьма? За что, господин?
– За нарушение законов великой Ваурии! Скажи спасибо, что не каторга.
– Спасибо. – Провались ты со своей Ваурией и ее законами. Вот испепелю сейчас дармоеда, тогда и поболтаем о законах.
Как назло, появилось подкрепление.
– Отпустите меня, – заканючил я, с усиленным вниманием разглядывая свои босые ноги.
– Молчать! – гаркнул мой взяточник, демонстрируя перед вновь прибывшими служебное рвение. – На колени!
Я поспешно грохнулся на землю, как мешок с костями.
– Что происходит, Ирви?
Ну, не везет, так не везет: Арси собственной персоной. Только советника мне и не хватало.
– Нарушение закона о передвижении с несовершеннолетними, – заискивающе доложил тот, кого назвали Ирви. Ну, правильно, начальство прибыло. Кажется, кара по закону о перемещении несовершеннолетних меня все-таки настигла – не в Мерлин-Лэнде за Алису с Альвертиной, так в Альваре за Ронни. Если бы у меня был выбор, я бы, не задумываясь, предпочел эйрскую тюрьму, хотя всего пять дней назад эта перспектива была для меня сродни кошмару.
– Что он выбрал, тюрьму или бичевание? – спросил советник.
– Он еще не сказал, – поспешно сказал Ирви.
– А мальчишка?
– Он уже получил свое.
С чего бы такая честность? Наверно, боится, что я проболтаюсь про мои монеты в его кармане. Ладно, хоть деньги не пропали, и Ронни отделался легким испугом.
– Считай, что он выбрал бичевание, – распорядился Арси.
– Да, господин, – согласился начальник караула.
Да уезжай ты наконец, проныра, еще унюхаешь что-нибудь своим длинным носом.
Таур определенно меня чувствует – не успею я шагу ступить, советник тут как тут.
– Начинай, чего ждешь, – Арси не спешил с отбытием.
– Выпрямись, руки на затылок, – Ирви ткнул меня в спину рукоятью плети. – Стой смирно, или я прикажу привязать тебя к дереву и утрою количество ударов.
Я и не думал шевелиться. Меня пугала не плеть, а настойчивое присутствие Арси. Чего он ждет, какого дьявола он забыл на этой лесной дороге? Нужно закрыться от ударов. Стоп, а если это ловушка для беглых Волшебников, и советник именно этого и ждет. Арси здесь меня ищет, а не мелких нарушителей закона. Если я закроюсь от боли, он сразу поймет, что я не человек. Именно для этого Арси и настоял на бичевании, он знает, что я где-то рядом и ему нужно убедиться, что старик настоящий. Ну что за собачья жизнь, я когда-нибудь от синяков избавлюсь?! Не сегодня, это точно.
– Как ты думаешь, у них все в порядке? – в третий раз за последние полчаса спросила Лика.
– Я не чувствую плохого, – ответила Наталья, с ожесточением драившая пригоревшую кастрюлю, и со вздохом добавила: – Хорошего, впрочем, тоже.
– Не надо было их оставлять. Я места себе не нахожу, чувствую себя предателем. Бросила ребят на растерзание Черному Магистру. Если с ними что-то случится, никогда себе не прощу.
– С этим Локи спорить совершенно бесполезно, – буркнула Наталья. – У нас выбора не было.
– Э, нет, подруга. Как раз там, в Альваре, выбор был у всех, – возразила Лика. – Инсилай и Ронни свой выбор сделали. Про Алису я вообще молчу, ума не приложу, как она на такое решилась. А вот за нас с тобой выбирал Локи. Он нас просто вычеркнул, а мы даже и не сопротивлялись. Купились на его обещание помочь Варваре и бросили ребят посреди беды.
– Теперь-то что, – Наталья швырнула кастрюлю в мойку, – обратно не вернешь. Ты лучше о другом подумай. Если настоящая Алиса осталась в Ваурии, кто тогда Алиса на земле?
– Думаю я об этом, думаю, – откликнулась Лика. – Только не считай меня сумасшедшей… По всему выходит, что это Варвара.
– Что? – ошалела Наталья. – Почему?
– Не знаю. Только, помнишь, когда Вадим приходил с якобы Алисой, Ронни вернулся в первую земную сущность и не заметил этого.
– Ты говорила.
– Эту сущность ему сотворила Варвара.
– С этого момента, пожалуйста, поподробнее, – Наталья плюхнулась на диван.
– Как только она ушла, Ронни опять вернулся к первоначальному облику. Значит, действовала не энергия волшебника, а его присутствие. Получается, Варвара была рядом. Кстати, Ронни тогда еще сказал, что у Алисы глаза Варварины. Я сдуру внимания не обратила, а теперь и не спросишь, что он имел в виду.
– Ты хочешь сказать, что кто-то заблокировал Варвару в земном воплощении Алисы? – переспросила Наталья.
– Я в этом почти уверена, – подтвердила Лика, – только доказать не могу.
– Если ты права, мы ничем не можем ей помочь. В наших силах только не допустить встречи двух Алис. Если они столкнутся, будет катастрофа.
– Если… Это ты правильно сказала. Алиса в Ваурии, с кольцом Мерлина на пальце. Ты уверена, что она сможет вернуться?
– Она не одна, – успокоила Наталья, – с ней Инсилай, Ронни и Мирна. К тому же Локи сказал, что все устроится.
– Он бы тебе и не то пообещал, лишь бы вышвырнуть из Альвара, – буркнула Анжелика. – Он же нас просто за уши оттуда тащил, вспомни.
– Может, он надеялся спасти нас? – предположила Наталья. – Не хотел лишних жертв.
– Кто, Локи? – усмехнулась Лика. – Ты веришь в то, что Черный Маг Локи бросил в Ваурии свою дочь и избранного ученика, чтобы спасти нас с тобой? Не смеши!
– С чего ты взяла про избранного? – удивилась Наталья.
– У него татуировка Наследника. Ты ж ему занозы из спины вынимала, неужели скорпиона не заметила?
– Я только одни синяки видела. Мне его спина исполосованная в кошмарных снах снится. Слушай, до сих пор не верится, что этот разгильдяй Инсилай – Волшебник Школы Скорпиона, – Наталья грустно улыбнулась. – Знаешь, он перед самой этой заварухой под заказ исполжелы строгал, а их ночью кто-то сгрыз. Крику было, страшное дело.
– Кто сгрыз-то? – заинтересовалась Лика.
– Не знаю. Да и какая теперь разница. Глупости все это, просто вспомнилось. Вроде и недавно все было, а как будто в другой жизни.
– Да-а… – вздохнули они одновременно и посмотрели на закатное московское небо в сиреневато-розовых перистых облаках.
* * *
Я проснулся, когда солнце было высоко в небе. Ронни и Мирна уже встали и вполголоса совещались о чем-то. Я хорошенько продумал вчерашнюю идею перевоплощения и уже через пару минут явил себя в образе ветхого, как мир, старика. Лохмотья полунищего, но свободного гражданина, тощая сутулая фигура, слабые дрожащие руки с узловатыми пальцами, седая лысеющая голова с длинными патлами, клочковатая хилая бороденка и шамкающий беззубый рот.– Ну, как? – лично я был вполне доволен получившимся.
– Неплохо, – похвалил Ронни.
– Отвратительно! – раскритиковала Мирна. – Ты забыл самое главное. У полуживого ваурского старца не может быть таких блестящих, ярких глаз.
– Я не Маг, а простой Волшебник. Если изменю глаза, не смогу колдовать взглядом, – отбивался я, – а в Ваурии обожают затыкать рты и вязать руки, что тогда? Я просто не буду поднимать глаз, если мы столкнемся с патрулем. Кстати, могу и вас подкорректировать, желаете?
– Валяй, – опрометчиво согласился Ронни.
Я немного пофантазировал и двумя пассами превратил Рональда в худенького подростка лет тринадцати с ржаво-рыжими вихрами и разбитыми коленками. Его орехово-желтые глаза с ежиком коротких ресниц с удивлением взирали на мир.
Мирна хихикнула. Ронни оглядел себя в близлежащей луже и заголосил на весь лес:
– Сговорились вы, что ли, господа Волшебнички?! Чувство юмора свое решили на мне оттачивать? Как это ты еще без очков обошелся!
– Каких очков? – не понял я.
– Обыкновенных, стеклянных, – рявкнул Ронни.
А по-моему, очень неплохо получилось. Кстати, ваурцев в очках я вообще не видел. Чего он так раскипятился?
– Ты бы еще в грудного младенца меня превратил! – продолжал бушевать Рональд.
– Извини, не могу, – вежливо отказал я. – Как выяснилось, в этой стране грудных детей за пределы резервации не выпускают.
– Накинь ему пару годков, – подумав, сказала Мирна. – Не видела я в Альваре никого младше пятнадцати.
– Тоже мне детки! Я в семнадцать уже был Чародеем и, как пчелка, трудился на Земле.
– Кем это ты трудился? – ехидно спросил Ронни. – Главным шаманом или придворным воспитателем?
– Нет, Ронни, шаманом я не был, но у тебя все впереди.
– А правда, Илай, – вступила Мирна, – кем ты там был?
– Партизанил потихоньку. Может, пойдем уже?
– В брянских лесах? – заинтересовался Ронни. – Или во вьетнамских джунглях?
– Мы идем, или у нас здесь гнездо? – проворчал я.
– Идем-идем, – Мирна встала. – Ты не ответил, Инсилай.
– Ничего интересного. – Мне совсем не хотелось предаваться воспоминаниям.
– Так я и поверил! – усомнился Ронни. – Погулял, небось, на все деньги.
– И даже в кредит. – Угадал Рональд, земная жизнь была бурной.
Мы пошли через лес, преодолевая выпирающие из земли корни и кучно произрастающую колючую гадость. Мирна не унималась:
– Так где же ты партизанил? Расскажи, нам интересно.
– В Кордильерах. – Далась им моя предволшебная отработка. Сегодня я бы предпочел про что-нибудь повеселее.
– Так вот почему отец делал такой акцент на латиноамериканские революции! Оказывается, он тебя туда отправил, – ухмыльнулась Мирна. – Ну, раскрой страшную тайну, кем ты там колдовал-бунтовал?
– Что ты ко мне привязалась? – разозлился я. – Кем поручено было, тем и бунтовал.
– Ты что же, прошлого стыдишься? – удивился Ронни.
– Чего мне стыдиться? – возмутился я. – Про меня на Земле до сих пор легенды ходят.
Мне вспомнилась моя земная каторга, и настроение мое ощутимо испортилось. В Кордильерах тоже были леса, по которым мы отступали от вооруженной до зубов армии. Нас предавали друзья, враги молились о нашей смерти. Голод, жара и жажда были постоянными попутчиками. Сегодняшнее положение не многим лучше, разве что друзья не предают. Но еще не вечер.
– Patria o muerte [1] , – хмыкнула Мирна.
Я вздрогнул, раненая нога взвыла болью, дышать стало так трудно, что пришлось остановиться, чтобы справиться с выдохом, в груди засвистело, как в кузнечных мехах. Что за черт, не думал, что воспоминания так крепко сидят во мне. Там, в Боливии меня душила астма, рейнджеры ранили в ногу… Проклятые лучники ухитрились попасть практически туда же. Только на этот раз я имел право на самоизлечение, и астма меня не домогалась, видать, заработал себе некоторую поблажку за предыдущие страдания. Какой-то порочный круг.
– Что с тобой? – испугался Ронни.
Только сейчас я понял, что стою, прислонившись к дереву, и судорожно глотаю воздух, рука зажимает несуществующую рану чуть выше колена, а сердце колотится так, будто вот-вот выскочит из груди. Я выпрямился, кое-как отдышался и сказал:
– Чтобы раз и навсегда закончить этот разговор, сообщаю для особо любопытных. Кто еще раз привяжется ко мне с расспросами о Боливии, получит по шее. Невзирая на пол и возраст.
– Что это ты за колено схватился, живая легенда, тауровских лучников вспомнил?
Я не успел ответить, как Мирна восторженно вскрикнула:
– Ух ты, догадалась! Если я правильно помню, ты и правда плохо кончил, господин, нет, товарищ Че. Как там у Вас сегодня отношения с мировой революцией? В первый раз, помнится, вас загнали в горы, ранили в ногу и взяли в плен. Сперва пытали, потом расстреляли. Я ничего не забыла из вашей славной биографии?
– Зато я сократил срок земной отработки почти втрое, – буркнул я, – а то бы по сей день там ползал.
– Смотри-ка, история ходит по кругу, – хмыкнула Мирна. – Пока ты наводил смуту в Ваурии, ты уже успел попасть в плен, получить выстрел в ногу и прошвырнуться по горам. Программа почти выполнена. Слушай, а руки тебе в прошлой жизни отрубили живому или уже мертвому?
– Какого черта! – взорвался я.
– Хоть знать, к чему готовиться. Ты не балуешь разнообразием. А в Альваре про тебя тоже легенды сложат, не сомневайся.
– Я не собираюсь умирать в Ваурии. Да и нет у них ни автоматов, ни рейнджеров.
– Зато полным-полно золотых стрел и лучников, – напомнил Ронни. – Хватит, чтобы расстрелять тебя дюжину раз.
– И не пытал меня никто, – немедленно открестился я от приписываемого мне героического прошлого. Что-то уж больно лихо все повторяется. – Так, избили немного для острастки.
– А, ну тогда это тоже уже было, – успокоил Рональд.
На этой оптимистической ноте мы с ним вывалились на дорогу прямо в объятья патруля. Мирна, на ее счастье, замешкалась в лесу и удовольствовалась ролью зрителя. Эта парочка юных историков так заморочила мне голову, что я забыл повзрослить Рональда. Как пить дать, стража сейчас придерется! Так и есть. В спину мне уперся клинок меча:
– Ты арестован, старик! – гаркнул начальник караула. Один из стражников схватил Ронни за руку: – А ну стой!
– За что? – прошамкал я, не поднимая глаз. Черт бы побрал Мирну с ее расспросами! Забыл я за всей этой болтовней про Ронни, тут же и попались. Мало меня жизнь учила.
– А ты не знаешь. За нахождение в окрестностях Альвара с мальчишкой, не достигшим положенных по закону пятнадцати лет, – сообщил командир.
– Заблудились мы, – загнусавил я как можно жалостливее, – его мать умерла, веду его в Баффало к бабке, я знаю закон, мы пытались обогнуть Альвар лесом, – самозабвенно врал я. – Простите нас, это больше не повторится.
– В Ваурии нет прощения преступникам! – подозрительно торжественно сказал начальник этой шайки. – А всякий нарушивший закон – преступник, ведь так, старик?
– Я заплачу, – сообразил я, лихорадочно приколдовывая в кармане мелкие монеты. От спешки получалось плохо. Стражник что-то заподозрил.
– Вынь руку из кармана! – приказал он мне.
– Пожалуйста, господин. – Слава богу, успел. Вытащил из кармана свеженаколдованные монеты и трясущейся рукой передал их командиру. Деньги мгновенно исчезли в его бездонных карманах.
– Этого мало за двоих.
Вот вымогатель! Черт с тобой, сейчас еще наколдую. Я полез в карман.
– Не смей убирать руки! – приказал начальник стражи.
Ну, как знаешь, значит, без денег обойдешься.
– Но у меня больше нет, господин, – заныл я, – мы люди бедные…
– Мальчишка может идти, – подумав, сказал он. – Тебе на выбор: неделя тюрьмы или дюжина ударов бичом. По паре за день, не дорого. Твое счастье, что ты стар, как смерть. Будь ты помоложе, было бы больше.
Хорошенькое счастье, неделя в городской тюрьме. За это время Таур меня гарантированно вычислит. Нет, не пойдет.
– Тюрьма? За что, господин?
– За нарушение законов великой Ваурии! Скажи спасибо, что не каторга.
– Спасибо. – Провались ты со своей Ваурией и ее законами. Вот испепелю сейчас дармоеда, тогда и поболтаем о законах.
Как назло, появилось подкрепление.
– Отпустите меня, – заканючил я, с усиленным вниманием разглядывая свои босые ноги.
– Молчать! – гаркнул мой взяточник, демонстрируя перед вновь прибывшими служебное рвение. – На колени!
Я поспешно грохнулся на землю, как мешок с костями.
– Что происходит, Ирви?
Ну, не везет, так не везет: Арси собственной персоной. Только советника мне и не хватало.
– Нарушение закона о передвижении с несовершеннолетними, – заискивающе доложил тот, кого назвали Ирви. Ну, правильно, начальство прибыло. Кажется, кара по закону о перемещении несовершеннолетних меня все-таки настигла – не в Мерлин-Лэнде за Алису с Альвертиной, так в Альваре за Ронни. Если бы у меня был выбор, я бы, не задумываясь, предпочел эйрскую тюрьму, хотя всего пять дней назад эта перспектива была для меня сродни кошмару.
– Что он выбрал, тюрьму или бичевание? – спросил советник.
– Он еще не сказал, – поспешно сказал Ирви.
– А мальчишка?
– Он уже получил свое.
С чего бы такая честность? Наверно, боится, что я проболтаюсь про мои монеты в его кармане. Ладно, хоть деньги не пропали, и Ронни отделался легким испугом.
– Считай, что он выбрал бичевание, – распорядился Арси.
– Да, господин, – согласился начальник караула.
Да уезжай ты наконец, проныра, еще унюхаешь что-нибудь своим длинным носом.
Таур определенно меня чувствует – не успею я шагу ступить, советник тут как тут.
– Начинай, чего ждешь, – Арси не спешил с отбытием.
– Выпрямись, руки на затылок, – Ирви ткнул меня в спину рукоятью плети. – Стой смирно, или я прикажу привязать тебя к дереву и утрою количество ударов.
Я и не думал шевелиться. Меня пугала не плеть, а настойчивое присутствие Арси. Чего он ждет, какого дьявола он забыл на этой лесной дороге? Нужно закрыться от ударов. Стоп, а если это ловушка для беглых Волшебников, и советник именно этого и ждет. Арси здесь меня ищет, а не мелких нарушителей закона. Если я закроюсь от боли, он сразу поймет, что я не человек. Именно для этого Арси и настоял на бичевании, он знает, что я где-то рядом и ему нужно убедиться, что старик настоящий. Ну что за собачья жизнь, я когда-нибудь от синяков избавлюсь?! Не сегодня, это точно.